Vic. Если ты позволишь.

Пролог

- Не смей! Не прикасайся ко мне! Сволочь!

Из разбитой губы текла кровь, капая на блузку, разорванную почти пополам.

- Иди сюда, тварь! - глаза мужчины горели гневом. - Ляг и молчи, сука! Ты перед ним раздвигала ноги! Всё это время водила меня за нос! Я сделал для тебя всё! Терпел! Ждал! А ты, ты просто течная сука! Я содержал тебя и твою ублюдочную дочь! И всё это время ты трахалась с этим мажором за моей спиной! Сука.

Мужчина дернул меня к себе и размахнулся. Удар пришёлся в живот. Я отлетела к стене, со всей силы ударившись головой о косяк. Разноцветный фейерверк вспыхнул в голове. Дрожащей рукой попыталась ухватиться за стену и встать. Но муж подошел и наступил ногой, обутой в дорогой ботинок, на мою руку и провернул ногу. Дикая боль рванула от кончиков пальцев к плечу. Я вскрикнула, пытаясь вытянуть кисть из-под его ноги.

- Слушай меня сюда, паскуда! Ты сегодня же, прямо сейчас выметаешься из моего дома! Уйдешь в том, в чём пришла! Чтобы я тебя больше никогда не видел. Ты поняла меня?

Я сжалась в комок, ожидая нового удара.

Он наклонился и схватил меня за волосы, накручивая их на кулак, выворачивая голову вверх. Его глаза, пылающие яростью, оказались совсем близко.

- Я не слышу? Ты меня поняла, сучка?

- Да, Тагир, я всё поняла. - прошептала я, стараясь не смотреть ему в лицо, что могло просто взбесить его. - Я сейчас соберу Дашку и мы…

- Какую на хер Дашку! Дочь я оставлю себе, тварь! Ты одна сваливаешь! Если бы не Дашка, на хер ты мне вообще сдалась бы!

Он схватил меня за плечо и поднял одним рывком вверх. На мгновение мне даже показалось, что я слышала хруст плечевых связок. Страх парализовал меня, я была уверена, что он вывернул плечо из сустава.

- Давай, давай! Пошла на хер отсюда! Аслан! Открой дверь!

Телохранитель Тагира распахнул тяжелые двери дома.

- Пошла вон, сука!

Тагир вытолкал меня из дома и с силой оттолкнул от себя. Не удержавшись на ступеньках, я кубарем скатилась вниз и упала на колени на подъездную дорожку.

- Аслан, закрой двери! И не вздумай больше её сюда пускать. Позвони адвокату, пусть начинает готовить документы на развод и лишение её родительских прав! Сук надо учить!

Грохот закрывающихся дверей заставил меня вздрогнуть. Покачиваясь, я встала на ноги и стянула руками на груди разорванную блузку. Между ног саднило. По бедрам бежало семя мужа, который не отказал себе в удовольствии перед тем, как закатить безобразный скандал, отыметь меня в хвост и в гриву.

Затравленно осмотрелась. Никого. Уже начинало темнеть. Покачиваясь, повернулась спиной к дому и медленно пошла к воротам. В голове билась только одна мысль: «Как он узнал? Откуда?»

Болело все! Тело — один сплошной синяк. Колени разбиты, по ногам течет кровь. Денег нет, кроме тяжелых золотых серег с бриллиантами, толстой цепочки со знаком зодиака и пары колец на тонких пальцах. Но это придётся оставить на чёрный день. Надо будет забрать паспорт и банковскую карту.

- Утром позвоню Мадине, попрошу принести мне все мои документы и Дашкины, — тихо под нос сказала самой себе.

Вышла за ворота и сползла по забору на землю. Обхватила голову руками. Тело начало раскачивать из стороны в сторону. Пружинка внутри меня лопнула с тонким тоскливым звуком, и я разрыдалась. Вцепилась ногтями в предплечья, разрывая кожу, и запрокинула голову вверх. Всё рухнуло в один момент. Снова! Как и пять лет назад. Мой карточный домик под названием «Счастливая жизнь» разлетелся к херам, похоронив меня под своими обломками.

Я даже не слышала рева мотоцикла, только вздрогнула, когда камни из-под его колес автоматной очередью прошибли и меня, и забор за спиной.

- Оля!

Он подскочил и упал передо мной на колени, обхватил моё лицо руками и покрыл его жалящими поцелуями. С яростью взбесившейся кошки, я начала вырываться из его рук и замолотила по его защите кулаками:

- Это ты! Это из-за тебя! Я ненавижу тебя! Будь ты проклят! Зачем ты вернулся?

Он прижал меня к себе, сдавил до боли, и я почувствовала, как в нем проснулось желание. Я знала, какие мысли сейчас раздирают его изнутри.

Его руки скользили по телу, заставляя меня вздрагивать, чувствуя, как безумие обладания мной поглощало его. Ему хотелось подхватить меня на руки и насадить на себя до самого конца, чтобы я плакала от того, что он во мне, чтобы он мог снова почувствовать, как крепко я сжимаю его, лаская изнутри. Он знал, как я люблю, как он научил меня любить его и наслаждаться этим.

- Оля, посмотри на меня! Немедленно! - жестко сказал он,стискивая мои плечи грубо, болезненно. - Оля! Скажи это! Сейчас!

Я сфокусировала на нём взгляд и рассмеялась. Эта часть нашей игры. Я всегда говорю, что хочу его. Без этого он никогда ко мне не прикасался.

- Что? Ты серьёзно? Здесь и сейчас? Да пошёл ты на хер, Вик!

Я стала вырываться, единственное, что я сейчас хотела больше всего на свете, так это убежать от него как можно дальше. Однако этим я распалила его ещё больше. Я увидела это в его глазах: дикое, животное, ничем не прикрытое желание.

Его рука опустилась вниз. Я услышала звук молнии на его брюках.

- Нет! Нет! Ты не посмеешь!

- А что меня остановит, маленькая грязная девочка? - прошипел он, поднимая меня с земли.

Он развернул меня лицом к забору и сдавил рукой шею.

- Раздвинь ноги. - процедил он, наклонившись к самому уху. - Сделай это сама, иначе я за себя не ручаюсь!

Его вторая рука нырнула под мою юбку и накрыла влажные складки, палец проник внутрь, вызывая боль и наслаждение одновременно.

- Пожалуйста, Вик. Пожалуйста! Нет! - я заплакала от обиды и боли, чувствуя, что он ногой разводит мои бедра. - Пожалуйста. Не здесь! Не так! Вик!

- Поздно, Оля.

Тихо.

Тихо. Так тихо, на пальцах,
По краешку жизни твоей,
Хочу я пройти и обжечься
В пламени страсти своей.
Разбитое сердце по крохам
Собрать и в руках отнести,
Я знаю, теперь мою душу
Уже никому не спасти.
Ты мой инквизитор, палач мой.
И мне от тебя не сбежать.
Я буду в руках твоих снова
До белого пепла сгорать.
И обожествлять твои руки,
И пальцы твои целовать,
Быть пленницей в клетке желаний,
И от любви умирать.
И мне не нужна та свобода,
В которой не будет тебя,
Иду за тобой по стеклу я,
В душе проклиная себя.
Не знаю, отмерили сколько
Мне ангелы этой любви,
Но эти секунды и годы
Дыши мной и мною живи...

Посвящается ВТ.

Глава 1 Вик.

2019 г

- Какого ты от меня хочешь, мать твою? Я до сентября могу быть свободен! Ты хотел аттестат с золотой медалью, я его тебе сделал. А теперь на хер пошёл! У меня на это лето планы! И поездка с тобой и твоей молодой соской в них, бля, вот никак не входит! И что? Ты у своего отца когда последний раз был? Вот и не гунди!

Он отключил телефон.

Отношения с отцом в последнее время окончательно пошли по одному месту. А конкретно с того самого момента, когда он решил жениться на бывшей однокласснице Вика, Златке Пономаревой, с которой сам Вик зажигал весь одиннадцатый класс, пока не поймал в кабинете своего отца их обоих в достаточно недвусмысленной позе. Благо той на тот момент уже шарахнуло восемнадцать, и отец, чтобы избежать скандала, решил по-быстрому с нею расписаться. Самое угарное то, что эта прошмандовка решила прыгать из кровати своего мужа в кровать, ну просто охереть, своего пасынка в любое удобное для себя время. Вик несколько раз вышвыривал её из своей спальни. Собирать объедки за отцом он не собирался ни сейчас, ни в будущем.

Вот и сейчас он прекрасно понимал, чья была идея взять его в, сука, свадебное путешествие на яхте отца. У любого здравомыслящего человека появился бы вопрос: на хера вам в свадебном путешествии восемнадцатилетний парень с хроническим стояком в штанах? Но у отца по ходу за последнее время мозги совсем отказали. Пришлось Вику в срочном порядке срываться в деревню к деду, предупредив своих, что он там останется до августа.

Вик зашел в гараж, его новенький «Харлей» стоял рядом с «Геликом» отца. Отточенными движениями он быстро всё проверил и выкатил его на улицу. Застегнул защиту, надел шлем и, выкрутив ручку до упора, вылетел за ворота резиденции.

По Рублёво-Успенскому на Ильинское и до деревни Рыбушкино всего-то час езды, но это для отца как совершить кругосветку. Вик это знал, и у него не возникло ни малейших сомнений в том, что туда отец за ним уж точно не поедет.

Уже подъезжая к деревне, он увидел девчушку, которая шла вдоль дороги и перла огромную спортивную сумку, буквально ломаясь под её тяжестью. Резко вдарил по тормозам.

- Эй, малая, ты чего тут одна? Где родители? - подняв визор, спросил он.

Девочка вздрогнула и обернулась.

Твою то мать! Вик почувствовал, как вся его кровь прилила к паху. Такую куколку он ещё никогда не видел. Его мозг впечатал в себя эту картинку как тавро на шкуру породистого жеребца. Огромные желтые, как у кошки, глаза, фарфоровая кожа, высокие тонкие скулы, пухлые губы, которые он тут же представил… Стоп! Уффф! А слева над верхней губой родинка. Талия — закачаешься. Он готов был поставить на кон Харри, что сможет обхватить её пальцами одной руки, даже место останется, и грудь! Бля! Полная тройка! Тонкая трикотажная маечка не скрывала ничего. Тем более что под нею не было белья, и он видел вишенки сосков, которые под его взглядом тут же начали сжиматься в тугие пики. А волосы! Твою то мать! Густые, насыщенного пепельного цвета, собранные в высокий хвост, но их кончики все равно доходили до талии.

Не прошло и минуты, а Вик уже точно знал, как он проведет это лето, главное понять, а она вообще настоящая и сколько ей лет. Что-то, а проблемы с законом ему не нужны.

Он опустил подножку и перекинул ногу через мотоцикл. Стянул краги и подошел к ней вплотную. Маленькая, как Дюймовочка, она еле доставала макушкой ему до груди. Метр с кепкой в прыжке с шестом с трамплина.

- А ты только представь себе, как у неё там все устроено, как в квартирке-студии. Узко и туго. - Мозг тут же нарисовал эту картинку, и Вик побоялся, что джинсы сейчас, не выдержав напора, тупо лопнут по мотне.

Она смотрела на него открыв рот и рвано дышала. Воздух со свистом вылетал из её легких.

- Ну так что, мелкая? Куда путь держим?

- В Рыбушкино, - хрипло сказала она, вытирая капельки пота, выступившие над верхней губкой.

- О как! Так туда же ещё тащиться десять километров. Ты одна тут? - он оглянулся на всякий случай.

- Ну, как видишь, свиты сопровождающих не наблюдается. - устало сказала она, усаживаясь на сумку.

Она оттянула майку и подула на грудь, отчего соски выступили ещё отчетливее, произведя тем самым по самообладанию Вика сокрушительный удар.

Он шумно выдохнул.

- Подвезти? - махнул головой в сторону Харри.

Она улыбнулась.

- А сумка?

Он опустил глаза вниз и поплыл окончательно. Короткая юбочка под порывом ветра резко дёрнулась вверх, и он увидел беленькие хлопковые трусики, скрывающие то, куда он так безумно захотел попасть прямо сейчас!

Он откашлялся, пытаясь прийти в себя.

- Что там у тебя? - хрипло спросил он.

- Вещи и книги с ноутом. Нужно из общаги всё домой отвести. До сентября буду в деревне, пришлось, как улитке, всё своё забрать с собой. Да ещё и ремонт в общаге затеяли. Так что так.

Она развела руки в стороны, и он мысленно грязно выругался.

- Думаю, по кофрам раскидаем всё. Давай шевели задницей, мелкая.

Голова прокручивала полученную информацию. Вопрос с возрастом был снят. Однозначно не школьница. Техникум или какая-нибудь вышка, первый курс, не больше.

- Давай, разгребай всё и укладываем.

Он подошёл и открыл оба кофра. Пустые, слава богу, пару недель назад он всё из них выкинул. Обернулся. Ёёёё!! Она наклонилась над сумкой, и её попка предстала перед ним во всей своей красе. Каждая его ладонь полностью обхватила бы её ягодички. Словно почувствовав его напряжение, она заводила ими, и он увидел, как ластовица стала тёмной.

- Слушай, Вик, а она вообще понимает, как на мужиков всё это действует? - прозвучал в голове голос разума.

- Да по хрен! - ответил он мысленно. - Главное, я вижу, как она реагирует на меня, и этого достаточно.

Он подошёл к ней и наклонился, чуть касаясь своим бравым солдатом её попки. Она вздрогнула и резко выпрямилась, ударившись головой о его грудь.

- Ты чего? - оглянулась и подняла на него кошачьи глаза.

Визаулы

Виктор (Вик) Татарский.

Ольга( Лялька) Замятина

Визуальчики главных героев)) Как вам?)

Глава 2

- Ну чего, малая, здесь?

Он остановился в самом конце улицы, почти перед лесом, около старенького, но добротного дома, который был окружен ухоженным садом. Крышу недавно перестелили новым ондулином ярко-зеленого цвета.

- Да, спасибо. - Она улыбнулась. - Зайдешь? Мама будет рада.

- Да нет, малыха, как-нибудь в другой раз.

Он поставил байк на подножку и снял шлем, вдыхая чистый воздух полной грудью.

- Ну что, давай выгружаться?

Открыл кофры и стал быстро доставать весь её хлам. Она ловко складывала всё на скамейку у калитки, напевая что-то под нос. Последнюю стопку книг он резко дёрнул. Бечёвка лопнула, и они кирпичами рассыпались по дороге.

- Бля! - Выругался он, присаживаясь и поднимая их.

- Я помогу, Вик. - Она присела рядом.

Они одновременно потянулись к книге, и их пальцы переплелись.

- Ой, прости.

Лялька попыталась вырвать пальцы из его ладони, но он только крепче сжал их и поднял на неё глаза. Ну хотел поднять, если быть откровенным. Однако они словно прилипли к вырезу майки, где вид открывался поистине шикарный. Спелые дыньки, тёплые, розовые, с тёмными ареолами сосков, они буквально просились ему в рот. Глубокая ложбинка между ними. О-о-о! Какое применение он бы ей нашёл. Просто сдвинул их руками, и всё, готовый сладкий тоннель для его горячего парня.

- Вик?

Он с трудом отвёл глаза от этого волшебного зрелища и переместил их выше, споткнувшись о её губы, которые она нервно облизнула. Воображение буквально издевалось над ним, рисуя картины, где бы он хотел видеть эти пухлые губки. Она наклонила голову и поймала его взгляд.

- Эй! Отомри! - Улыбнулась она, вытягивая книгу из его рук.

Он потряс головой. Приводя мысли в порядок. В паху пульсировало так, что вопрос о сегодняшнем купании решился сам собой. На речку, сию секунду, пока он не угваздал джинсы своим же семенем.

- Спасибо, что подвёз.

Она протянула ему руку. Руку! Бля! Взяв маленькую ладошку, он поднялся, поднимая за собой и её, и резко дёрнул на себя. Лялька потеряла равновесие и упала в его объятия. Не давая ей опомниться, он пальцами поднял её лицо за подбородок и накрыл её губы своими, раздвигая их языком, проникая в сладкую, горячую пещерку её рта. Сплетаясь с её языком, лаская небо. Она застонала и упёрлась кулачками в его защиту, пытаясь отстраниться.

Он положил руку на её попку и прижал к себе, позволяя прочувствовать всю силу своего желания, чтобы сразу недвусмысленно заявить о своих планах относительно неё.

Перестав терзать её рот, он отстранился и хрипло прошептал:

- Малая, окна не закрывай, я сегодня к тебе приду.

Звон от пощёчины заложил уши.

Он прижал руку к щеке и подвигал челюстью. В глазах зажегся недобрый, совсем недобрый огонёк.

- Любишь пожёстче, малыха? - Прошипел он, глядя ей в глаза. - Отлично, я тоже это люблю.

Схватив её руку, он недвусмысленно положил её на свой пах, придавливая, заставляя почувствовать бешеную пульсацию.

- Иди ты к чёрту, придурок!

Лялька, не долго думая, коленом зарядила ему в пах со всей дури. Вик отпустил её руку и сложился пополам.

- Сука! - сквозь зубы выплюнул он. - Убью, гадину!

- Попробуй! - она развернулась и опрометью бросилась во двор, закрыв на замок калитку. - Чтобы я тебя здесь не видела, извращенец озабоченный! - крикнула она из глубины сада.

Он ещё пять минут стоял, хватая ртом воздух, не веря в то, что она его так бортанула. Он же всё верно понял, все эти её улыбки, движения. Это ни с чем нельзя было спутать. Она его хотела! Точно!

- Ну сучка! - сквозь зубы цыкнул он, потирая ушибленного солдата, который вообще не мог понять, за что ему прилетело. - Значит, крутить динамо собралась. Ну-ну! Ни хера у тебя не выйдет, Ляля. Я знаю, как устроить тебе обломинго, стерва!

Он натянул краги, шлем и, убрав подножку, выкрутил ручку. Харри резко взвыл, крутанулся по кругу и рванул вперед, выплёвывая из-под колес гравий.

Через десять минут Вик уже был на речке. Заехал на своё место. Тихое, уединенное, скрытое от любопытных глаз густым ивняком. Он раньше с дедом сюда ходил рыбачить, до безумия наслаждаясь этими моментами. Когда он чувствовал, что его мысли и проблемы кому-то интересны, когда над его шутками смеялись и выслушивали, как он с умным видом нес какую-нибудь несусветную ахинею.

Вот и сейчас он слез с байка, разделся и с разбегу нырнул в прозрачную, обжигающе холодную воду, надеясь, что она принесет ему облегчение и выбьет всю дурь из головы. Он два раза переплыл реку, наслаждаясь чувством свободы.

Но если на тело вода и произвела нужный эффект, с головой всё обстояло куда хуже.

Она завела его, как никто до этого. Он не помнил, чтобы хоть одна тёлка его так выбесила. Он знал, что просто так этого не оставит. Вик вышел на берег. С его кожи стекали струйки воды, повторяя рисунки тату на руках и груди. Он сел, достал из пачки «Мальборо» и затянулся, задумчиво глядя на воду, по которой ещё шла рябь.

- Я тебя выдрессирую, маленькая стерва. Ты ещё есть из моих рук будешь, и по одному только моему взгляду будешь готова меня принять так, как я этого захочу. Я побываю в каждой твоей дырочке и везде оставлю о себе отметину.

Воображение тут же нарисовало ему эту картину, на которую тело среагировало моментально тяжестью и болью.

- Твою мать!

Выкинув окурок, Вик сделал пару глубоких вдохов в надежде успокоиться, понял, что это ни хера не работает, и опять пошел к воде. Он уже знал, что сегодня нанесет первый визит к Ляльке, и будь он проклят, если уже сегодня не отведает её милых прелестей.

Нужно только дождаться темноты. Он был уверен, что она не станет поднимать шум. Зачем же беспокоить маму? Он был согласен, если её милый ротик, из которого будут вылетать крики, в этот самый момент будет терзать его рот. Забирая каждый её вздох, каждый вскрик.

Единственное, не забыть бы в аптеку заехать, резины прикупить, да побольше. Лучше пусть останется, чем не хватит.

Глава 3

- Здорово, дед! Как сам?

Вик вошел в дом. Тут всё осталось как и прежде: как год назад, как десять лет назад. Только дед стал потихоньку сдавать. Он ещё оставался крепким мужчиной, и, как уже понял Вик, к нему захаживала дама. А судя по тому, что на тумбочке в спальне он не раз находил то элегантные серёжки, то шпильки, то нижнее бельё, причём такое себе, не из масс-маркета, дама была не промах и гораздо моложе его старика.

- Ну хоть в чём-то вы с отцом похожи, - бубнил Вик под нос. - Всех вас на свежее мяско тянет.

- Витька! – дед хлопнул его по плечам. - Надолго ко мне, оболтус? Как школу закончил? Куда дальше планируешь?

- Йо! - хмыкнул Вик. - Чуть помедленнее, кони, чуть помедленнее! Всё путём: золотая медаль и «Вша». Всё по стандарту, дед.

- Ну а как на… - дед поиграл бровями. - Горизонтальном фронте? Есть кто?

- Рассчитываю на то, что появится. - хмыкнул он, чувствуя, что мысли снова улетели к малой и её попке.

- А то смотри, к моей Тайке сегодня дочурка приедет. Могу познакомить. - дед бросил на него изучающий взгляд. - Девчуха - умница, красавица. Просто спелый персик! Не гулена и прошмандень, как твоя Златка.

Итак, дедовскую зазнобу зовут Таисья, и моложе его она лет так на двадцать как минимум. Бабы в сорок — самый сок! Вик часто ловит на себе тоскливые взгляды мамашек своих друзей. Но мамы Стифлера несколько не в его вкусе. Вик любит необъезженных лошадок. А после остальных мужиков Вик брезгует, как презерватив пользованный одевать. Он всё любит новое, чтобы только его. Вот только Лялька пока не вписывалась в эту философию. Даже допустить мысль, что она до своих как максимум двадцати двух дожила без траха, было полным абсурдом. С такой-то мордахой и фигурой! Да за ней очередь дымящихся агрегатов с утра до поздней ночи выстраиваться должна и ходить строем, как на плацу.

Уффф! По новой. Космический стояк, стоит только подумать о ней.

Он мотнул головой, прогоняя это виденье.

- Да ну на хер, дед! Дай отдохнуть!

Вик снял защиту и сел в кресло, вытянув ноги.

- Есть что пожрать? - спросил он, закрыв глаза и сдавливая пальцами переносицу. - Сметанки бы домашней!

- На черта тебе на ночь сметанка? - хмыкнул дед. - Может, тогда заодно и яиц сырых пяток? Чтобы точно в грязь лицом не ударить? На этом смело до следующего вечера продержишься. - дед засмеялся, хлопнув себя по крепким для его возраста ягодицам.

- Да вроде и сейчас не жалуются! - подмигнул ему Вик.

- Вить, я так и не услышал ответ на свой вопрос: ты надолго? - дед хитро посмотрел на внука поверх очков в тонкой оправе.

- Не боись, не помешаю, дед. Если всё сложится чики-пуки, я дома точно ночевать не буду. - он усмехнулся, чувствуя, что опять кровь пульсируя скапливается в паху. - А так... Пока до августа, потом посмотрим.

До того как стемнеет, оставалось еще часа два. Так как Вик рассчитывал на длинную, горячую ночь, нужно было как следует отдохнуть. День был длинным.

- Я пойду к себе покемарю? - он встал и потянулся. - На пару часиков.

- А потом куда? - хмыкнул дед. - У нас деревня, отдыхать тут особо негде, да и молодёжь сейчас вся в Москву укатила.

- Да не очкуй, дед! Есть тут у меня одно место. До утра потом не жди.

Он быстро через две ступеньки поднялся наверх и вошел в свою комнату. Создалось устойчивое ощущение, что из неё он вышел не год назад, а пару часов. Всё лежало на своих местах, хоть мелом обводи, ни пылинки. Дед, старый вояка, генерал, весь дом содержал в идеальном, почти казарменном порядке, чуть одеяла не по линейке застилал.

Не раздеваясь, Вик плюхнулся в кровать. Достал телефон, завел будильник на двадцать три тридцать. Кинул рядом с собой на подушку, чтобы уж наверняка. Положил руки за голову и закрыл глаза.

В половину двенадцатого будильник блямкнул и сдох. Но этого звука вполне хватило, чтобы Вик открыл глаза.

- Бляяя! - цыкнул он, беря телефон. - Ну какого хера! Малая, ты мне совсем мозг заканифолила!

Телефон забыл поставить на зарядку. Черт! Он встал с кровати с грацией молодого хищника, почесал затылок, озабоченно глядя вниз, где болезненная пульсация грозилась перейти в обильное семяизвержение.

- Феерично,- вздохнул он,- я в таком виде точно не доеду до неё! По дороге всё к херам затоплю.

Он закатил глаза и, взяв полотенце, пошел в душ.

Струи ледяной воды отскакивали от кожи. Вик уперся одной рукой в стену, а вторая четкими, жесткими движениями вела его к освобождению. Пальцы резко, рывками ходили по вздыбленному естеству, усиливая его пульсацию.

- Суука! - Он поднял голову и застонал, чувствуя, как горячее семя заливает стену.

Голова шумела. Он уже отвык заниматься такой хернёй. Тёплое, податливое тело всегда было в пределах досягаемости. Но сейчас ситуация усугублялась тем, что ему нужно было конкретное тело, которое, по его расчетам, сейчас уже должно было сопеть в две дырочки и ждать, пока он его разбудит горячими поцелуями и войдет в его тугой жар.

Вик вышел из душевой кабинки. Поднял с пола грязные боксеры и кинул их в стиралку. Он вошел в комнату, направился к кровати, зацепил со стула джинсы и натянул их на голое, влажное тело.

Лето было душное, жара ниже тридцати не опускалась, и он рассчитывал на то, что пока он доедет, не вспотеет, как шлюха в церкви. Натянул футболку, глянул на телефон: двадцать пять процентов. До утра хватит, тем более он ночью никому звонить не собирался, если только пару фоток Ляльки сделать в самый пикантный момент, на память. Например, как он поршнем входит в неё, или как она, стоя на коленях...

- Бля!

Мысль об этом сразу привела его пацанчика в боевое рассполодение духа.

- Ты, долбаная неваляшка, сегодня угомонишься? - рыкнул он, глядя вниз, на разрастающийся на глазах, пульсирующий вулкан. – Я уже на треногу похож!

Он встал, поправил рукой хозяйство, распределив его максимально удобно в штанах, взял защиту и вышел.

Глава 4

Дом был погружен во тьму, дорога к нему заняла полчаса. Этого хватило для того, чтобы тело успокоилось.

То, что нет собаки, было понятно ещё днём, поэтому, не теряя времени, Вик быстро встал на скамейку и одним движением перемахнул через забор. Пройдя вдоль стены, он безошибочно вычислил её окно с задёрнутыми премилыми розовыми занавесками, украшенными рюшами.

Лёгким движением он отжал внутренний замок и тихо открыл створки.

— Статья 139 УК РФ, — тихо под нос буркнул Вик, подтягиваясь на руках и ставя ногу на подоконник. — От штрафа до ареста на три месяца. Ну что ж, в случае чего, хоть будет что вспомнить, — хмыкнул он.

Секунда, и он уже в её спальне. Удар под дых бейсбольной битой произвёл бы куда менее разрушительный эффект, чем то, что предстало перед его взором.

Лялька спала под тонкой простынёй, которая уже сбилась ногами до середины бёдер. На ней были только тоненькие белые трусики. Высокая полная грудь с задорно торчащими сосками спряталась под рукой, которую она положила под голову. Ротик слегка приоткрыт. Полумесяцы ресниц отбрасывали тени на её щёчки. Лунный свет заливал комнату, придавая всему этому ощущение нереальности. Он сел на корточки рядом с нею и пальцем отвёл пряди с её лица. Она улыбнулась во сне и дёрнула плечом, её грудь колыхнулась, отправив Вика в нокаут.

Он подул на тяжелые розовые полушария, от чего соски сжались, превратившись в камушки. Облизнул большой палец, слегка коснулся влажной подушечкой возбуждённого пика. Лялька застонала и рукой стала искать простыню. Вик медленно оттянул её вниз, не давая пальцам девушки зацепит тонкий сатин.

Она вздохнула и развернулась к стене. Перед его глазами во всей своей красе нарисовались два аппетитных Лялькиных полупопия. Вик сглотнул. В штанах начиналась «Буря в пустыне». Пульсация крови ощущалась даже в ушах. Его мозг начинал плавиться от желания погрузиться в неё, отыметь, как только ему хочется, во всех позах, куда только можно, начиная от маленькой щелочки между нежных губок и заканчивая её ртом.

Пальцем, очень осторожно, он проник за резинку её трусиков и провёл костяшками по ягодичкам, слегка оттягивая резинку. Лялька опять застонала. Вик медленно выдохнул. Его обострённое обоняние уловило запах её желания: нежный, тонкий, чуть солоноватый, с лёгкой кислинкой. На кончике языка появилось ощущение, словно он уже нырнул им между её нежных розовых складочек и добрался до её сокровенного узелочка. Вытащив палец из-под резинки трусиков, Вик провёл им по ластовице между её бёдер, чувствуя выступившую и пропитавшую ткань влагу. Лялька заворочилась, её рука поползла вниз, между бёдер, и она пальцами коснулась его руки, лежащей на её промежности. Девушка застонала и повернулась на спину, раздвинув ноги. Щёки её раскраснелись, ротик открыт, дыхание вырывается толчками. Пальцами она водила между складочками, закрытыми от его жадных глаз тонкой мокрой тканью. Он не мог поверить тому, что он видит. Она ласкала себя неумело, во сне, и при этом ещё и краснела.

Вик почувствовал первые сокращения в штанах, выругался про себя, понимая, что только что кончил. Кончил оттого, что просто смотрел на неё. Кончил, как подросток в пубертате.

Терпеть больше не было сил. Либо он сейчас её отымеет, жадно, до боли, врываясь в неё тараном, либо сдохнет от сперматоксикоза.

В голове шумело набатом. Он встал, быстрыми резкими движениями разделся, кинув одежду на подоконник. Бросил на тумбоку две пачки презервативов, и лег рядом с нею.

Кровать прогнулась под тяжестью его тела. Подушечками пальцев Вик провёл по её груди, поднимаясь к ключице, провёл, чуть касаясь, по её пухлым губам, после чего его рука начала путешествие вниз, к её трусикам. Подцепив их пальцем, он осторожно потянул их вниз, открывая депилированный лобок.

Рука проникла под ткань и легла на уже влажные складочки, поглаживая их, разжигая огонь желания. Приподнявшись на локте, он наклонился к самому её уху и, прикусывая мочку, прошептал:

— Малая, открой глазки. Я хочу видеть, как ты зажмуришься от удовольствия, когда войду в тебя и начну вколачиваться со все дури.

Одним движением он стянул с неё до конца трусики и навис над ней.

Лялька открыла глаза. Вик увидел в них ужас. За доли секунды он успел зажать рот рукой, прежде чем она закричала.

— Тссс! — зашипел он. — Мы же не хотим разбудить маму, малыха.

Его губы терзали мочку её уха. Лялька подняла бёдра, попробовав его скинуть, отчего головка его бойца упёрлась в её лоно, слегка в него погрузившись.

— Даже так, Ляля? — хмыкнул Вик, опуская вторую руку вниз, погружая палец в её влажный жар. — Не стоит торопиться, я никуда не денусь. Поверь, у нас достаточно времени до утра, чтобы наскакаться до кровавых мозолей. Я буду тебя иметь не останавливаясь.

Она вытянула из-под него руки и упёрлась ему в грудь, отталкивая его, скидывая с себя. Вик почувствовал, как её начинает трясти. Она пыталась укусить его ладонь. Из её глаз потекли слёзы. Он ощутил их вкус на своём языке.

— Не стоит, зайка, — прошептал он. — Тебе понравится. Ещё ни одна баба не сказала, что я оставляю своих тёлок неудовлетворёнными.

Он опустил голову и впился ртом в её сосок, покусывая его, перекатывая между зубами, оттягивая, посасывая, как младенец, ударяя по твердому кончику языком. Она заметалась под ним.

- Сейчас, малая.

Вик достал из неё палец, поднял руку к её лицу.

- Смотри, какая ты влажная, ты уже течёшь, как хочешь меня. Сладкая, бля.

Он открыл рот и облизнул пальцы, застонав от удовольствия.

- Хочешь попробывать себя?

Его рука опять спустилась вниз, пальцы скользили туда и обратно, пока не остановились на тугом узелке у самого входа.

- Да. сука, вот он. Иди сюда.

Он сжал его, чуть крутанув. Лялька вгнулась дугой. Её зрачки расширились. Первые сильные волны оргазма накрыли её. Внутренние мышцы стали ритмично сжиматься. Вик почувствовал, как внутри неё стало жарко и туго. Она обхватила его пальцы плотным кольцом. её сок потек по бедрам, капая с его руки.