Вишня

1.

Огша - драконьи земли.

Тяжелый день подходил к своему завершению, утомительный, напряженный и изнурительный, впрочем, как и все предыдущие. И уже много-много лет. Максимилиан Приор поднялся по ступеням своего большого особняка на второй этаж, зажигая по пути магией свет, хоть как-то делая своё одинокое жилище уютнее. Зашел в гардеробную, снимая одежду, тут же её приводя в порядок на каталке-вешалке магией: клифт (удлиненный пиджак с воротником стойкой и золотыми пуговицами в два ряда) почистил, рубаху освежил, брюки отутюжил, сапоги начистил до блеска, носки утилизировал, не проверяя количество запасных в шкафу – их там много, пуговицы протер. Убрал все вещи в гардеробную, очистил пол от следов уличной обуви, надел свободные трико, мягкий халат и удобные тапки, подошел к окну. Все эти движения были отточены до автоматизма, так как проделывались уже не один десяток лет.

Лил осенний дождь, и стояла такая удивительная и долгожданная тишина, успокаивающая, нежная, безмолвная, лишь шум капель и всё. К этой тишине каждый день уходил с работы Максимилиан, нет - бежал. Тишина для него – песня, отдушина, покой.

Максимилиан Приор – помощник короля Тароса Огненного, начальник дознавателей службы безопасности драконьих земель Огша, в которых проживают королевская семья драконов, маги, оборотни, орки и эльфы. Огша процветает уже без войн не одну сотню лет и всё благодаря мужчинам династии Приоров, которые всегда служили королям. Всем мужчинам рода Приоров передаётся редкая способность – читать мысли. Максимилиан – маг-менталист. Этот дар остаётся в секрете, в настоящее время знают о нем лишь двое: Максимилиан и его отец Грегори Приор, собственно, потому что им обладают. Всегда Приоры были лучшими переговорщиками, дознавателями, сыщиками. Еще много веков назад, перед войной с эльфами и орками, Грегори Приор, слыша мысли оппонентов, предвидя все их шаги, зная их тактику и замыслы, доложил королю и хранилища оружия врагов были уничтожены. Эльфам и оркам пришлось принять условия существования драконов. Приоров побаиваются, считая, что они умеют читать по жестам, мимике, обладают феноменальной дедукцией, без труда распознают чувства и намерения живущих, их отношения друг с другом и мотивы поступков. А они просто слышат всё, о чём мыслят разумные в радиусе двух-трех метров от них.

Максимилиан уставал за день безумно, он слышал разные мысли, чаще неприятные. За масками благочестия, доброты и сострадания прятались выгода, зависть, коварство, месть, постоянная критика, злословие и прочие пороки. Он умел ставить щиты на мысли окружающих, но держать защиту – это тоже быть в напряжении, и лишь дома в абсолютной тишине он мог насладиться отдыхом, снимая вместе с деловой одеждой все заслоны. Свой дар он уже давно считал проклятием.

Отец его, Грегори, выгнал свою жену, мать Максимилиана, когда сыну было двенадцать лет. Аделина Приор врала мужу, лицемерно улыбаясь, а сама бегала к любовнику, обзывала Грегори в мыслях, оплачивала из казны мужа прихоти своего воздыхателя, пока супруг искал преступников, проводил переговоры. Максимилиана вырастил отец. Помимо ментальных способностей Приоры были одарены всеми премудростями бытовой (уборка, стирка, глажка и прочее) и портальной магией. Еду всегда заказывали.

Сейчас отец проживал у моря в небольшом доме. Когда сын занял должность при короле, Грегори увлекся живописью и стал известным пейзажистом и маринистом. Максимилиан жил один, и одиночество его успокаивало. Иногда оно давило своей невыносимой тишиной и безмолвием, но он справлялся с унынием быстро, работа забирала все силы. Максимилиан был неприлично богат. Маг снабдил свой дом удобной и практичной мебелью, хорошо платил садовнику, что раз в три дня приходил в его отсутствие и поддерживал порядок огромной территории, содержал конюшни, позволяя себе в выходные отдаться скачкам, иногда по пятницам снимал сексуальное напряжение, заказывая самых горластых шлюх в доме Утех. Зачастую имитируя удовольствие, женщины по заказу громко кричали, заглушая свои мысли.

Месяц назад Максимилиан был в поселении оборотней-волков, где общался с альфой Юркасом. В семье оборотней была одна жена и трое побратимов – все они были предначертаны Луной, то есть были истинными парами друг другу. Маг случайно стал свидетелем страстного поцелуя волчицы с одним из своих истинных, затем к ним присоединился еще один муж. Они были увлечены собой, горели страстью, и в мыслях оборотница признавалась в любви мужьям, а они восхищались ею негласно. Истинные пары имеют дар общаться мысленно и считают это подарком судьбы, маг же считал это грузом. С того дня иногда, засыпая, Максимилиан, представлял в своих руках мягкую отдающуюся чувствам женщину, которая любит его, стонет от страсти в его объятиях, желает его всем сердцем, честна перед ним и в мыслях.

Маг распечатал коробку с заказанным ужином, всегда из одного проверенного ресторана, особо не наслаждаясь, съел уже знакомое содержимое и направился в душ. Тишина сливалась с каплями дождя и была благодатью сегодня. В большой ванной комнате хозяин особняка снял халат, водрузив на крючок, сложил домашние штаны на полку, развернулся и глянул на себя в зеркало. Из отражения смотрел красивый черноволосый мужчина. Прямые волосы пробором распались по сторонам до ушей, а сзади закрывали полшеи, тело подтянутое спортивное высокое. Маг провел рукой по легкой щетине, решив, что не сегодня, а уже завтра придаст лицу гладкий вид. Наспех принял душ, задев мыльной рукой член, несколько секунд подумал, взял крепче пенис, сделал несколько быстрых поступательных движений по головке, дабы снять напряжение со всего тела, смыл с ладони сперму, на влажное тело накинул халат и пошел в спальню. Завтра опять изнурительный день в допросах, выезд на места преступлений, обязательное присутствие на важных заседаниях короля – и каждый новый день был словно повторением предыдущего. Максимилиану в молодости казалась его жизнь скучной монотонной и бессмысленной, а сейчас он просто не думал об этом, делал свою работу и всё. Маг лег на прохладные новые простыни в идеально чистом помещении без единой лишней детали интерьера, окунулся в тишину и мгновенно уснул.

2.

Кабинет начальника службы безопасности находился в соседнем одноэтажном здании от резиденции короля. Родовое королевское поместье огненных драконов существовало около тысячи лет. Давно, умирая, старый мудрый огненный дракон лег на поляну и окаменел, образуя вечно горящую гору и только драконы могут гасить огонь, забирая его, пользуясь им на благо. Вымрут драконы – огонь заполонит земли Огша. С тех пор коренные и главные жители земель Огша – драконы, они же самое немногочисленное население. Все драконы считаются предками того дракона из легенды, поэтому все они принадлежат к высшей знати: монархи, лорды, князья. Далее идут все остальные, титулы и заслуги зависят от резерва магии у магов, от силы зверя у оборотней, эльфы заселяют часть Огши – Рассветные Земли, у них своя иерархия, но они подчинены королю-дракону.

Испокон веков в землях Огша мужчин было больше, чем женщин, поэтому женщины вступали в союзы не с одним мужчиной. В семьях было от одного до трёх мужей.

Максимилиан Приор и Тарос Огненный встретились больше ста лет назад в Академии боевых искусств. Максимилиан мог лишь с Таросом поддерживать диалог, они даже дружили на протяжении всей учебы, мысли у дракона были не запачканы злом, завистью и наживой. Тарос в свободное время думал о женщинах, во время учебы – о дисциплинах, на тренировках – о стратегии боя.

Когда Таросу отец передал престол и правление землями, Грегори тоже передал свою должность сыну, Максимилиану, и мужчины вновь пересеклись.

- Максимус, доброе! Сегодня без встреч и переговоров, моя кузина решила развестись с мужьями, возьмись, пожалуйста. К полудню они прибудут в резиденцию, - говорил Тарос, заходя в кабинет к Максимилиану, усаживаясь в кресло напротив.

- Тар, это дело может вести любой из моей службы. За женщиной остаётся и так всё по закону. Я-то зачем? Только драконицы и магессы разводятся почему-то.

- Понимаешь, она решила забрать банк своего первого мужа, утверждая, что он ей угрожал, даже руку поднимал на неё.

- Тар, ты же понимаешь, что это ложь. Кто будет с вами связываться? Себя закапывать заживо.

Король ухмыльнулся, понимая.

- Послушай эту семейку, а! Скажешь потом своё мнение. Банк у Мариата крупный, много клиентов, боюсь, кузина его разорит, да и маг он толковый. Что ей в голову взбрело?

- Понял, хорошо.

Широкой поступью Тарос покинул кабинет. Вот что было хорошего в Таросе: он что думал, то и говорил, или молчал.

Максимилиан знал кузину Тароса, драконицу Эмилию, не раз встречались на балах, праздниках. Красивая избалованная молодая женщина с кучей амбиций беспочвенных, расчетливая и необразованная. Титул и власть – не всегда дар, для кого-то это непосильная в силу своего скудоумия ноша.

Разобрав бумаги, к обеду Максимилиан пошел на встречу с семейством, желающим разорвать союз. Драконы как оборотни могут встретить истинную пару, почувствовать её, но это редкость, поэтому ящеры заключают союз чаще договорной, прописывая условия существования вместе на какой-нибудь ограниченный срок. Это кощунственно, и девушкам многие драконы разбили сердца, но власть имущие так захотели и узаконили.

В переговорной Тароса сидели Эмилия и два её мужа, маги Мариат и Кристиан.

- Господин Максимус, меня мужья не любят, не ценят, я для них всё, а они – нет, я требую развода и компенсации.

Максимилиан наклонил чуть голову, слушая мысли членов семьи, что сидели напротив.

- Господин Максимус, мне что-то сказать? – поднимала жеманно брови Эмилия и явно кокетничала.

На несчастную и угнетенную она вот совсем не походила.

- Нет, я думаю, посидите немного молча…пожалуйста.

Она уже не нравилась магу. Мысли потекли, заполняя пространство, показывая всю истинность драконицы. Маг их выслушивал, пытаясь уловить суть и понять всю правду.

- Денег надо было ему сунуть, хотя он богат, расселся, о чем думать тут? Брат сказал – делай. Что мне ему сказать? Что они не выполняли моих требований? Подумаешь, захотелось посмотреть, сколько они продержатся на холоде голышом, смешно же?

Эмилия, наклонив голову, спрятала смешок.

Максимилиан нахмурил брови.

- Куда я смотрел? Как мог довериться ей? Соблазнился на красоту внешнюю, да. Моя Лили намного лучше. Как я облажался! Может Лили меня простит? Скорее бы развели нас, удрать подальше от дракониц-извращенок. А банк мой пусть забирает, подавится им, я еще заработаю, служащих вот жалко, не даст же им нормально трудиться, да, не даст, с её истериками и злостью она вряд ли найдет нормального мужика.

Максимилиан задержал взгляд на Матиасе, слушая его мысли, затем перевел на Кристиана.

- Что пялится на нас этот маг? - ворчала про себя Эмилия, выдавливая скромную улыбку.

Кристиан поднял взгляд на начальника дознавателей. Взгляд разочарования и усталости.

- Если ты такой умный, как говорят, разводи, не доводи до греха. Если еще раз она меня ударит колючей плеткой, я ударю её в ответ, не потерплю унижений больше.

Менталист опешил, потом вздохнул, опустив голову. Опешил не от того, что маг желает, а от того, как вела себя драконица.

Мужчины не оправдывались, не критиковали свою жену, просто сидели и в основном молчали, лишь глаза их выдавали все накопившиеся обиды и разочарования.

- Матиас, Кристиан, разрешите наедине задать вашей жене вопросы, - отвратился Максимилиан к побратимам.

Маги кивнули, молча поднялись и направились в коридор. В головах у них было тихо, а вот Эмилия несла всякую чушь.

- О, а это шанс, у него же нет жены, ну, что, девочки мои, наш выход, - драконица, будто невзначай, развязала узел у накидки. Перелина стала сползать, оголяя плечо, демонстрируя открытое декольте.

Эмилия глубоко задышала, работая призывно грудной клеткой.

- Эмилия, - начал дознаватель.

- О, вы такой умный и влиятельный, - нараспев стала говорить драконица. Провела пальчиками по груди, стрельнула глазками.

«Разложить что ли её тут, а потом отправить восвояси, да вот не встанет у меня на неё - это факт».

3.

У леса Максимилиан перевел Грома из галопа на рысь, а потом на шаг. Маг наслаждался уходящим летом, тишиной природы. Осень в Огше теплая, но дождливая, к зиме деревья и цветы сбрасывают листья и бутоны, уходя на несколько недель в сон, иногда даже выпадает снег, а потом приходит буйная сочная весна. Летняя пора длится полгода, на межсезонье и зиму – по два месяца отвела природа в этих землях.

У леса маг услышал писк, не характерный для волков.

Он спешился, отправился на звук, боясь подтверждения своей первой догадке. Под деревом Максимилиан обнаружил корзину с младенцем, малыш, видимо, устал уже плакать, выдавливая из себя жалобный писк. Маг взял корзину, запрыгнул на рысака и поскакал назад.

Потрепав дружески Грома по морде, погладив его черную гриву, отдал своего коня Даву, а сам прямиком к королю.

Тарос был в кабинете один. Дракон расслабил ворот у рубахи, сел в кресло, прикрыл глаза. Только что от него вышла кузина, обзывая своих мужей гнусными словами, кричала и требовала пересмотреть дело.

Когда дверь за ней закрылась, Тарос выдохнул. Король провел по темным густым волосам, сложил руки в замок и вытянул ноги, разваливаясь в кресле. Таросу в последнее время все чаще и чаще стали приходить в голову мысли, что ему чего-то не хватает, нет счастья будто. Красив, могуч, богат, он – монарх, чего Богов гневить, но гармонии словно нет в душе. Король услышал уверенные шаги в сторону его кабинета, выдохнул, открыл глаза, принимая сидячее положение.

- Ваше Величество, - обратился официально, заглядывая в кабинет, Максимилиан.

Тарос махнул рукой, приглашая внутрь.

-Тар, еще один, у леса оборотней нашел, может, мать надеялась, что волчица какая-нибудь возьмет. Снова малыш – маг.

- Совсем ополоумели бабы, надо мать найди и срочно! - рыкнул король

- Нет, Тарос, отдавать матери, что бросила младенца в лесу, подвергая его такой опасности, нельзя. Она может вообще надеялась, что его съедят. Такая мать только хуже сделает.

- Нда…Что предлагаешь?

- Это только магессы делают, выкидывают сыновей. – Максимилиан вздохнул протяжно. – Надо дом помощи таким малышам открыть, что-то вроде приюта. Лекаря нанять, нянек, хорошо платить.

- А потом их куда, Максимус?

- Выучишь, пусть тебе служат.

- Нет, таким приютом руки развяжем горе-матерям. Штрафы, наказание какое может ввести…в голове не укладывается – выкинуть ребенка. Почему так распределено в мире: мага выносить легко, а вот дракона даже не каждая драконица может? Дети – это ведь такой дар.

Тарос тяжело вздохнул, заглядывая в корзину. Из-под вороха тряпья смотрели карие глазенки.

- Какой ты симпатичный, а! А, Максимус! Смотри! А ты хочешь сына?

- Нет!

-А я хочу!

Король взял младенца, поднял перед собой на вытянутых руках, малыш смешно состроил губки трубочкой, разглядывая осмысленно Тароса.

Максимилиан исподлобья глянул на малыша, замечая про себя, что действительно мальчик был красивым и аккуратненьким каким-то, с выразительными глазами.

- Сейчас Лаккериуса вызову, - сказал Тарос другу и приказал помощнику, чтобы тот пригласил королевского лекаря.

Лаккериус – древний эльф, что служил королевской чете всю свою сознательную жизнь. Лекарь настолько был своим, что считался членом семьи. Надо полагать - он знал все недуги монарших особ, а у драконов все болячки только от зависти. Казалось, чему могут завидовать самые влиятельные существа земель, но тут оказалось в точности до наоборот, именно драконы, имея материальные блага, и даже излишки, были чаще всех раздражены, испытывая чувства досады, неприязни и враждебности к тем, кто был более в чем-то успешен, благополучен. Чаще драконы завидовали счастью, беспечности, любви взаимной, а из-за своей гордыни и величия не умели и не хотели учиться довольствоваться тем, что имеют, и впадали в угнетенное или безразличное состояние. Это касалось в основном взрослых драконов и дракониц.

Лаккериус как только появился, тут же понял, что к чему, взял малыша на руки:

- О, какой славный малыш, я двоих уже пристроил в хорошие семьи. Одного - паре взрослых магов, у которых не было никогда детей, они с радостью взяли, а второго малыша взяли эльфы, трое у меня в лечебнице сейчас, значит, уже четверо. Мне бы помощника или помощницу, Тарос, маленькие они совсем. Лучше бы женщину, добрую.

- Лаккериус, а если их будет много, подкидышей? Куда мы их всех будем девать?

- Микстуры от нежелательной беременности магессы оценили, но они рожают все равно, надеясь, что это будет девочка, которая в последствии выгодно выйдет замуж, обеспечивая всю семью. Я изобрел микстуры, которые при употреблении способствуют зачатию девочек.

- Не может быть? Невероятно! Да ты волшебник!!!! – король похлопал по плечам Лаккериуса.

Лишь Максимилиан закатил глаза, покачивая головой, слыша мысли эльфа.

- Что? Максимус, как вы понимаете, а? Мысли что ли читаете? – заворчал лекарь, глядя на реакцию менталиста.

Маг ухмыльнулся.

- Говорите, - рыкнул Тарос, чувствуя себя неопределенно.

Маг кивнул лекарю.

- Тарос, я буду продавать микстуры под названием «Девочка», а в бутыльках будет эликсир, предохраняющий от зачатия. Отчаявшись, женщина поймет, что неважно какого пола малыш, и захочет просто быть матерью, а если у нее лишь корыстная цель - дочь продать потом выгодно, то и рожать не надо вовсе.

- Это подло, - прошептал король.

- Ребенок, как и любовь, дается нам в награду – это следует помнить всем!!!! – лекарь поднял указательный палец вверх.

- Но они же поймут, что их разводят просто-напросто! – Тарос развел руки в стороны.

- Там будет срок прописан: от года до трех, и условие: быть доброй и совершать благостные дела. Но, будет также и приписка: «Если вам не важно, какого пола ребенок - сразу заканчивать прием».

Мужчины засмеялись.

- Давайте, хоть что-то! А то я видел в землях воздушных драконов и живущих там магов приюты для сирот, жалкое зрелище, очень жалкое, - сказал король, - только, Лакке, пусть эта микстура будет доступной.

4.

Земля. Наши дни

Евгения Вишнякова, тридцатипятилетняя женщина с зареванными глазами подъезжала к дому своей бабушки, которую не видела больше пяти лет. Дом был за городом, каменный, по нынешним меркам – очень даже приличный, не роскошная вилла, конечно, но добротный, с четко работающими системами водоснабжения, канализации, теплоснабжения и электричества. В свое время первый муж отдал огромное состояние на такой дом для своей Нино.

Нино Николаевна Вишнякова, семидесятипятилетняя роскошная взрослая женщина последние пять лет жила со вторым мужем в Швейцарии. Он работал там преподавателем экономики и управления в Университете прикладных наук Восточной Швейцарии, был старше своей жены на пять лет. Умер больше месяца назад от инфаркта прямо на кафедре, на своем рабочем месте, тихо, проверяя очередную научную работу студента. Нино отмолила мужа на сороковины, купила билет и рванула на родину, душа тянулась к внучке, как никогда.

В этом доме Нино была счастлива! Очень счастлива! Она позвонила Жене час назад, сообщив, что уже дома.

Открыв дверь, Нино считала многое по внешности внучки и не смогла сдержать слез. Женщины замерли на мгновение, у каждой была своя жизнь за плечами, а потом как обнялись, сжимая до боли друг друга: Женя от обиды, что Нино её оставила одну тут, а Нино, что Женька её – размазня.

- Зачем волосы состригла, Вишенка?

Жене хотелось ей всё рассказать, а с чего начать – не знала. У Жени волосы были шоколадно-вишневого цвета с детства, глубокие красивые густые, это была её гордость, её роскошь. Два дня назад она сделала аккуратную боб-карэ, так как давно уже не ходила с распушенными волосами, вечно собирая их в пучок или хвост.

- Так удобнее, не лезут, меньше мороки.

- Ммм.

Нино на стол, не спеша, выставляла красивые тарелки и чашки из премиального фарфора от Императорского фарфорового завода, высокие витиеватые фужеры, шкалик Бейлиса, мартини и джин-тоник, пиалу с клубникой и тарелку с разным сыром.

- Я ничего не купила, Нино, торопилась.

- Ну и правильно, я всё заказала, мало будет – еще закажем, садись, ягода моя, рассказывай всё по порядку, а потом я.

- Давай ты сначала, ба.

Нино пригубила ликер, посмаковав на языке, любуясь посудой, подняла взгляд на Женю.

- Ягодка моя, ты всегда в моём сердце!

Женя поджала губы, кивая головой, сдерживая влагу.

- Женька, я хочу тебе сказать самое главное: ты у себя одна – раз и навсегда и жить надо, как писать на чистовик, помни это, пожалуйста, всегда. Аааах, слушай, не уносить же мне в могилу всё это.

Нино еще пригубила ликер.

- Ты же останешься у меня, Вишенка?

- Да, я бы хотела, даже взяла без сохранения два дня.

- Умница, могла бы и уволиться.

- В смысле? У меня нормальная работа!

- Неа, херня, тратить весь день на нормально – глупо, это мягко сказано. Ну, это потом обсудим. Слушай. Жень, после окончания гражданской войны в Испании в СССР оказались тысячи испанцев, в основном это были несовершеннолетние, которых вывозили даже без документов, не до бумаг было. После войны, примерно в 1947 году и на протяжении десяти лет эмигранты собирались в клубе имени Чкалова при московском авиазаводе, где возник небольшой культурный центр эмигрантов. Там оказалась моя мама, она пела народные и советские песни по домам культуры, а вот в этом центре - свой любимый джаз. Вот там они и познакомились: Николас Перес и Галина Иглакова. Николас тоже был юн, красив, горяч. Они полюбили друг друга, чисто, открыто, по-настоящему. Мама мне отдала перед своей смертью фото моего отца, сейчас.

Нино ушла в соседнюю комнату, вернулась с конвертом.

Женя смотрела на красивых молодых влюбленных, запечатленных на снимке. Теперь понятно, в кого её роскошные волосы – в прадеда.

- Их депортировали группами, дошла очередь и до Николаса Переса тоже. Влюбленные просили всех дать им шанс быть вместе, маме уезжать из СССР было нельзя в то время, в ЗАГСе их заявление не приняли, не было документов у Николаса. Их развела система. Николаса увезли. Мама так замуж и не вышла. Когда мы с мамой, благодаря связям моего Вишни, прилетели в Испанию, нашли лишь могилу Николаса. Он погиб на шахте в возрасте двадцати трех лет, даже не узнав, что у него родилась я. Мама назвала меня Нино, так звали сестру старшую Николаса. Отчество записала "Николаевна" мне, фамилию оставила свою.

- О! Обалдеть! Нино, а почему мама говорила, что дед мой – преступник? Твой муж.

- Мне было девятнадцать, когда я встретила его. Вишня Григорий был старше меня на десять лет, за плечами у него был МГУ, юрфак. Он меня обожал, а я его. Я так хочу, чтобы, Вишенка моя, тебя так же любили. Это не передать, это чувствуешь кожей, носом, душой: взгляд, прикосновения – всё! Их было трое друзей, выпускники престижного факультета, талантливые и амбициозные, к ним обращались и знаменитости, и криминальные авторитеты за юридической помощью. Они открыли сначала кабинет, а потом и адвокатскую контору. Мы богатели, Женечка, на глазах рос наш доход. За одно тяжелое и сложное дело, политическое, им заплатили валютой. Один из друзей завистью оброс, к Грише моему и Вениамину чаще обращались, так вот он, подставил их. Собрал документы по этому политическому делу, кинул на стол и сказал: «Отдаёте мне контору, уезжаете за кордон, а я не даю делу ход». Хотя, он тоже имел с того задания куш. За валютные дела в СССР тогда грозил срок от 5 до 15 лет. По блату фамилия Вишня была заменена на Вишняковы, нам подделали паспорта, и мы улетели в Канаду, Веня с семьёй в Израиль. И только после распада СССР я смогла вернуться. Этот дом Гриша построил мне, тут родилась твоя мама, Лилия. Здесь был наш рай. Лилии было 16 лет, когда это всё случилось, она отказалась ехать с нами. У нее здесь были друзья, выпускной класс в художественной студии, она голосила, что не хочет уезжать в чужую страну, хотя ей пришлось поменять школу из-за смены фамилии. Она нас упрашивала и упросила. Нам тяжело далось расставание. Она осталась с бабушкой, с мамой моей, с хорошим капиталом, я не могла поступить по-другому, Вишенка, поехала с мужем. Мы устроились, нашли русских, обзавелись друзьями. В тот роковой день жизнь моя рухнула - Гришу застрелили у ворот нашего дома. Он был умным юристом, у него был свой кабинет, клиенты. Меня поддержали тогда там друзья, знаешь, Женя, друзья – это дар, любовь – награда! Меня спасли они от уныния. Со мной рядом был тихий «ботаник», старший брат одной из канадских подруг, они, кстати, немцы. Мой Феликс меня тихими шажками вернул к жизни. Когда его пригласили в Швейцарию, я поехала с ним.

5.

Земли Огша.

Шел второй день собеседования на обязанности няни и помощницы королевскому лекарю Лаккериусу.

- Максимилиан, неужели из стольких женщин нет подходящей? - ворчал эльф. – Давай тогда мужчин приглашать, я-то думал женщина все-таки с малышами лучше справится: искупать, спать уложить, покормить. Магией, конечно, можно, но тут мягкость нужна, эхх…

- Завтра мужчин можно пригласить. День еще продержишься?

- Конечно, не привыкать, один все плачет и плачет, тот, кстати, которого ты нашел.

- Я выбрал из магесс одну, направлю за ней, если лучше не сыщется.

Менталист воздержался от пояснений, девушки в основном желали попасть любыми средствами во дворец, кто-то соблазнить короля, кто-то себя продать выгодно, ни у одной не было простого желания – позаботиться о малютках. Дознаватель остановился на взрослой магессе, у которой выросли уже свои два сына, она нуждалась в деньгах, так как осталась вдовой, а замуж больше не хотела, сетуя в своих мыслях на неудачный союз и непутевых ленивых мужей, чувствительностью не отличалась, но и злой не была.

- Лакке, сколько в коридоре еще?

- Еще пять.

- Ладно, за полчаса управлюсь.

Лекарь удалился к себе.

Женя оказалась среди кандидаток. Она несколько минут назад очутилась в коридоре перед кабинетом дознавателя. Первые минуты приходила в себя, понимая, что, либо она спит, либо сработал перенос, и она в незнакомой стране, так как речь девушек была непонятна. Сначала её сковал страх и понимание, что что-то произошло: новое место, девушки в непривычном одеянии. В голове роились мысли: от желания понять, что это за место, дать оценку происходящему, оценить, до разных суждений, анализа всего вокруг - потом нахлынуло какое-то разочарование от отсутствия ответов, потом недовольство и критика сковали тело жутким страхом.

«Так, сама же просила! Вот и получила!»

Женя от своих хаотичных мыслей не могла уже нормально дышать и соображать. Она закрыла глаза, понимая, что здесь, по крайней мере, не опасно. Открыла глаза, выдохнула, потом вдохнула полной грудью, опустила плечи, расслабляясь, словно выкидывая весла, доверяя себя течению жизни.

«Бог, Вселенная, Мир, Всевышние – кто бы-то не был, дали мне возможность! Хватит всё обдумывать, анализировать, надо принять и расслабиться»

Женя зажала в ладонь кулон, чувствуя тепло от ягоды и произнесла себе, как заклинание: «Я разрешаю себе лучшую! Самую! Лучшую! Жизнь! И спасибо за шанс! Нино, спасибо! Люблю тебя!»

Как только Евгения решила довериться этому миру, она стала понимать речь конкурсанток, чему очень удивилась и обрадовалась. Ей стало сразу намного легче, уходил страх, сменяясь на любопытство.

Девушки говорили на незнакомом языке, но Женя всё понимала. Самое интересное, она тоже была одета в длинное платье, но как ей показалось, более скромное. Она осмотрела свой наряд: тонкая ткань серого цвета была мягкой на ощупь, на ногах почувствовала что-то наподобие чулок, туфли-балетки.

Девушки были взволнованы и явно очень хотели пройти собеседование, что проводилось за дверями, помощник-секретарь приглашал по очереди. Женя прислушалась к диалогу двух претенденток.

- Вчера была моя знакомая здесь, им нужна няня для четверых детей. Если такой отбор – значит дети королевских кровей.

- О!

Девушки прихорашивались, вечно дергая свои локоны, поправляя грудь, вытаскивая мякоть из разреза, не стесняясь помощника.

Женя машинально опустила взгляд на свои прелести. Ворот был высоким, но ей показалось, что грудь полнее стала, а еще у неё были её длинные волосы, заплетенные в прическу.

Женя осматривалась. Помещение с высокими потолками, коридор, несколько дверей, у кабинета сидел молодой мужчина (помощник, наверное) и косился на неё, наблюдая за её разными эмоциями. Было сложно удержать их, не каждый день так вот лихо меняется всё!

«Нино, ты там как? Меня сейчас нет в доме у бабули. Может, вообще на Земле»

От этих мыслей холодок страха и отчаяния прошелся по телу, Женя выдохнула, утихомиривая сердце.

«Я попросила меня направить туда, где любовь, где я буду нужна, надеюсь, я на месте, в конце концов, Нино меня благословила»

Тут к Жене подошла вплотную одна из девиц:

- Цвет волос интересный! Магичишь?

- Родной, от природы, - прокашлявшись, произнесла Евгения, понимая, что она говорит на их языке.

Девушек уж очень быстро «собеседовали». Они выходили пулей, явно разочарованные.

- Последняя! – сказал помощник кому-то в кабинете, приглашая Женю.

Евгения вошла в просторный кабинет, за столом сидел черноволосый мужчина, опустив голову, нахмурив брови, что-то строчил, одет был как аристократ века 19. Женя увидела огромный особняк из открытого окна, что был за спиной интервьюера и замерла. Белоснежный фасад здания создавал яркий контраст с окружающей зеленью.

Максимилиан поднял взор из-под насупивших бровей, и увидел такое неподдельное изумление в глазах вошедшей девушки.

- Хотите жить во дворце? Попасть туда любой ценой? – с издёвкой в голосе произнес менталист.

- Нет, не хочу, там неизбежны интриги, это не для меня, - спокойно ответила Женя.

Максимилиан задержал взгляд на ней.

- Ваше имя и присаживайтесь, - строго сказал дознаватель.

- Меня зовут Евгения.

Девушка села на предложенный стул напротив стола.

Она провела тысячу собеседований, а сейчас оказалась в роли соискателя.

Максимилиан смотрел на неё, она на него. Он видел спокойный открытый и даже любопытный взгляд. В кабинете была гробовая тишина, лишь из отрытого окна доносились звуки природы. Тишина! Он не слышал не единой её мысли. Не! Единой! Её! Мысли!!!! Смотрел на девушку, меняя выражение лица от удивления, до явного шока. За его долгую жизнь с таким он столкнулся впервые. Знал бы он, что в голове у Евгении одна мысль сменялась другой со скоростью света, не успевая друг за другом. Женя же, наблюдая за эмоциями рекрутера, улыбнулась, поднимая удивленно брови.

6.

- Это не Земля… А где я? Здесь еще есть люди с Земли? Земляне? – Женя держала ребенка, пытливо всматриваясь в эльфа, то и дело бросая взгляд на его уши.

- Была одна больше двух тысяч лет назад, она – прародительница огненных драконов. Королева-мать, её суженый, огненный дракон, после её смерти, ушел вслед за ней, лег на поляну, окаменел, образуя пылающую гору. Она была иномирянкой тоже, прекрасная София. Ты благословение, Ев-ге-ния. Мы в землях Огша. Я эльф, эти господа - маги.

- Можно просто Женя. Здесь живут драконы?

Женя понимала, что она в какой-то другой реальности нереальной.

- Да, король земель этих дракон Тарос.

Девушка хлопала глазами, нервно по инерции качаясь вправо-влево, укачивая, уже давно спавшего крепким сном, ребенка. Лаккериус подошел вплотную, положил ей руку на плечо и по-отечески произнес:

- Не бойся, милая, ты под защитой.

- Чьей? – тихо спросила Женя.

- Моей, - четко сказал Максимилиан.

Девушка подняла взгляд на Максимилиана, он в упор смотрел на неё, и в его взоре не было доброты, радужная оболочка глаза сливалась со зрачком, образуя темный, как ночь, взгляд.

- Как вас зовут? – Женя обратилась к лекарю.

- Ой! – Глупая моя голова! – лекарь я королевский, Лаккериус, можно Лакке.

- У меня здесь никого нет, ни дома, ни знакомых, Лакке.

- Я уже решил, поживешь в доме моем, он пустует, это в Рассветных Землях, там безопасно, с двумя малышами, не против? Я попрошу Тароса, он подыщет тебе учителя, ты освоишь магию, в тебе сила, Женя, не пойму только, какая магия? – эльф наклонил голову, ожидая ответа, словно, не веря в то, что сам произнес.

- Конечно, спасибо огромное!

Мужчины переглянулись, Лакке был явно счастлив.

- Почему с двумя, Лакке? – спросил Максимус.

- Двоих забирают, нашлись родственники.

- Женя, дай имя магу, - сказал лекарь.

- Какому? – спросила Женя.

- Тому, кого держишь, мы его нашли в лесу.

- Почему маг?

- Потому что он маг, и ты магесса, надо вот только понять, в чем твоя сила.

Женя ничего не понимала и ничего в себе сверхъестественного, даже необычного не чувствовала, решив об этом подумать позже.

- Лакке, выйдем на пару слов, - сказал дознаватель лекарю.

Все мужчины вышли за дверь, оставив иномирянку с маленьким мальчиком в кабинете. Женя посмотрела на малыша, поправила его темные волосики, погладила мягкие щечки:

- Николас! Ты будешь Николас, мой хороший.

Мальчик улыбнулся во сне.

В коридоре дознаватель навис над лекарем.

- Лакке, когда это ты начал принимать решения? Дознаватель королевской службы здесь я, забыл? Эльфийские земли далеко от королевских, за ней присматривать надо.

- Что, Максимус, вы так разволновались? Я сам за ней присмотрю, позову магов, чтобы магией обучили. Малыши пристроены, в этом была задача, не так ли?

- Я сам её научу.

Лекарь захихикал в кулак.

- Она дарована нам! – сказал Лакке, поднимая палец указательный и направляясь в кабинет. - Я покажу ей дом, пока Тарос в Академии на открытии первого курса, устрою её, надо посоветоваться с королем, как её оформить, может мужа подыщем. Максмилилиан, вы сопроводите нас?

Лаккериус лукаво посмотрел на дознавателя. Максимилиан захотел этому вездесущему лекарю уши оторвать.

- Само собой. Отец, спасибо, дальше я сам.

Аккуратно, понимая, что порталы ей незнакомы, эльф вывел гостью из кабинета. Женя несла малыша, и картина эта Максимилиану показалась самой прекрасной, что он видел за всю жизнь.

- Сын, нам надо эту подвеску! Ты понимаешь, что это в ней дело?! Что это за штуковина такая?! – шептал на ухо Грегори Максимилиану.

- Да, я знаю. Тише.

Приоры смотрели вслед уходящей девушке. Максимилиан не мог унять ворох своих мыслей, убегая всегда от чужих, он свои не мог утихомирить и собрать в кучу. Провел рукой по волосам, вспомнил позу иномирянки, волосы необычные и ухмыльнулся.

«Иномирянка…надо же…»

7.

От здания дознавателей они шли по коротко остриженному газону, неподалеку садовник подстригал раскидистые кусты. Лаккериус показал Жене лекарское помещение. В соседней небольшой комнате были две кроватки, в которых по двое спали малыши. Помещение выглядело аскетичным, одним словом – лекарское место.

- Эти дети – подкидыши, их оставили горе-матери на улице, сегодня двоих заберут, Бэрни – слабый маг, но очень добрый, он самый старший. Король разрешил приютить здесь сирот, в наших землях никогда матери детей своих не бросали.

Евгения не стала говорить мужчине, что на её родине узаконены детские дома, где разного возраста детишки живут до совершеннолетия без родителей.

На Женю с любопытством уставились голубые глаза годовалого мальчугана, он стоял, держась за спинку кроватки, смотрел на девушку.

- Лакке, подержите Николаса, пожалуйста.

Эльф улыбнулся.

- Николас, значит, красиво! Давай этого хитрюгу! Учуял он тебя, Женя, маг же он. Молодец, может, ведуном будет.

Женя опустила руки, потрясла ими от непривычки и усталости.

Лекарь положил Николаса в кровать к Бэрни, подошел к Жене, взял за руки, что-то прошептал, и тут же онемение ушло.

- Спасибо!

Женя подошла к малышу, протянула к нему руки:

- Бэрни, пойдешь со мной жить?

Маленький маг поднял ручонки, она взяла его, прижимая к себе, чувствуя впервые в жизни свою нужность. Настоящую! Необходимость! В ней нуждались эти два крохи. Она ощутила нежность, желание обогреть их, дать им любовь. Женя тоже нуждалась в них, и не меньше, чем они в ней.

Она раскраснелась от волнения и от осознания, повернулась к лекарю и стала сбивчиво говорить:

- Лакке, это трудно понять, наверное, но они мои, понимаете, я сюда попала ради них, я это чувствую.

- Понимаю, дочка, понимаю. Бэрни, уверен, еще проявит себя, я не знаю, в чем его сила, просто он очень тихий и худой, у магов по-разному и в разный период жизни проявляется магия, этому их учат родители, учителя.

Женя кивала, соображая, что и как ей делать дальше.

- Лакке, мне нужны вещи для мальчиков, кроватки, продукты, средства гигиены. Это всё же есть в доме?

- Дом пустует давно, я живу рядом с королем, всем тебя обеспечим, не волнуйся. Женя, один момент и очень важный.

Девушка выдохнула, подув на лоб, сдувая локон, села с Бэрни на руках на стул. Она с ним ловко управлялась, как и с Николасом, хотя опыта такого не было, а тут руки сами знали, что делать. Чутье женское, природное. Она посмотрела на эльфа, уже привыкая к его огромным ушам.

- Женя, кто в той жизни у тебя остался? Ты юная, мужа же нет у тебя там?

«Юная, приятно, конечно».

- У меня была только бабушка там, я не замужем.

- Вот и славно, - оживился Лаккериус, - подыщем тебе мужей хороших.

- Э, нет, тут я сама, Лакке. Почему во множественном числе?

- Ты красивая, вряд ли один у тебя будет.

Женя поняла, что устои тут другие, ничего комментировать и расспрашивать пока не стала, замуж она не рвалась, ей Богдана хватило, но и от любви отказываться не собиралась.

Лакке еще что-то хотел сказать, но в этот момент в стене образовалась темная дыра, и через неё вышел дознаватель, уверенно ступая в помещение, твердой поступью, в строгой одежде – всем своим видом показывая, кого тут надо слушаться. Женя вздрогнула, схватилась за грудь, шумно выдыхая.

- Максимус, полегче, пожалуйста, - сказал лекарь, разглядывая Женю.

- Вы можете перемешаться вот так?

Эльф недовольно посмотрел на хмурого мага:

- Это портальная магия, ею владеют сильные маги, это для удобства и быстроты передвижения. А в твоих землях, Женя, как передвигаются?

- У нас есть транспортные средства по воздуху, земле, воде. В моем мире нет магии, у нас наука, прогресс, технологии.

- Лаккериус, я проверил, действительно, детей забирают родственники, они у ворот.

Эльф засуетился, в люльку посадил мальчиков, в руки им дал местные погремушки и, торопясь, отправился на выход.

- Я скоро. Женя, не бойся его, он только с виду такой грозный.

Менталист нахмурил брови, качая головой. Лакке вышел, в помещении воцарилась тишина, Бэрни пригрелся в руках Жени, смирно сидел. Девушка держала в ладонях его ручки, подняла взгляд на Максимилиана. Маг смотрел на девушку, немного задержавшись на её губах, отвел взгляд. Дознавателю впервые в жизни захотелось слышать мысли, её мысли, о чем она думает сейчас. Может о нём? А еще он уловил приятную, не тягостную тишину, комфортное молчание. Ему захотелось коснуться её, провести по волосам. Максимилиану стало не по себе, такое поведение было несвойственно ему, и он еще больше нахмурился, сведя брови.

- Евгения, это по указу короля мы искали няню для сирот, вам будет оказана помощь и вознаграждение, всё необходимое для детей будет предоставлено, подумайте, что надо.

- Я могу уже сказать. Необходимы продукты, еще ...

- Еду можно заказывать, я вас научу, дам координаты.

- Понятно, но в доме должны быть продукты, хочется же своими руками приготовить иногда.

Максимилиан снова опустил взгляд на её губы, она это заметила и облизала их.

«Зачем я облизала? А зачем он смотрит? О! Он симпатичный!»

Они снова переглянулись.

- Одежда, игрушки, книжки, средства гигиены, так-так, я подумаю еще.

Женя почувствовала волнение, учащенное сердцебиение.

Дознаватель кивнул.

Тут вошел Лаккериус, потер руки:

- Какой же сегодня хороший день! Мы его запомним все надолго, уверен! Женя, хочешь порталом перенестись? Миг и мы у меня, пока ребятня спит?

- Хочу!

Уже когда выпалила желание, она подумала, что ей предстоит перемещение:

- Это же не больно?

Лекарь засмеялся.

- Нет, Женя, бери Бэрни, он легче, хоть и старше, я возьму Николаса, нас Максимилиан перенесет.

Лакке взял Николаса на руки.

Не успела Женя опомниться, дознаватель подошел к лекарю, ухватил Лакке за конец пояса, перевязав его вокруг запястья, свободной рукой покрутил около себя, образуя пространство, и они исчезли.

8.

Женя осмотрелась: светлая большая комната с двумя огромными окнами, у стены наподобие софы или дивана. Больше из мебели ничего не было.

- Женя, дом небольшой, мы эльфы - дети природы, любим большую часть времени проводить вне дома. Обживайся. В доме всего три комнаты: кухня, уборная и вот эта. Хватит?

Эльф был смущен, чем обескуражил Женю.

- Конечно! Лакке, ваш дом просторный, светлый, мне очень нравится. Надо бы для мальчиков...

Не успела договорить, её под локоток взял Лаккериус:

- Евгения, можешь осмотреть ванную и кухню, пока спит Николас, а Бэрни и один посидит, а мы закажем кроватки, продукты, как ты просила. Мы тебя не побеспокоим, посмотри, не спеша, скажешь, что тебе ещё необходимо.

Девушка посадила на пол Бэрни, дала ему в руки погремушки, напоминающие земной крупный конструктор и пошла по дому.

Заглянула в комнату поменьше: у стены была плита, стол на 4 персоны, и столешница у плиты для приготовления – все чистое и нетронутое. Затем прошла в ванную. Она была еще меньше, в центре ванна-чаша с краном, у стены шкаф небольшой, на стене небольшое круглое зеркало. Женя открыла шкафчик, он был пуст, заглянула в отражение, поправить прическу и посмотреть уже на свои длинные волосы.

Глянув в зеркало, она дышать перестала на мгновение, отпрянула, снова приблизила нос, протерла поверхность ладонью, скорчила рожицу, высунула язык – она!

Это была она, но молодая! Кожа гладкая и светлая, нет кругов под глазами, нет шрама у брови от удаления крупной родинки, нос поменьше стал, а губы сочнее, глаза блестят синевой, волосы так явно отливают вишневым оттенком, будто только что из салона. Женя начала стаскивать с себя платье, расшнуровывать веревки бесконечные, и, оставшись в хлопковых светлых чулках и сорочке короткой, стянула лямки, опустив до талии комбинацию. В небольшое зеркало грудь не видно было, она встала на цыпочки, заглядывая в отражение, рассматривая себя сверху. Мягкая упругая белая грудь с сосками – пиками и темно-вишнёвыми ореолами. Женя выдохнула, широко улыбаясь.

- Вот это тюнинг!

Она глянула на дверь, быстро надела платье, распустила волосы, что были почти до талии, взвесила их на руках, пропуская пряди между пальцев, восхищаясь от такого преображения.

Женя посмотрела в отражение еще, стараясь запомнить себя такую, любуясь собой. Постояв так несколько секунд, она вспомнила бабушку и маму. Образы сами собой всплыли, она их визуализировала, представив с собой рядом в отражении. Она стояла между мамой и бабушкой. Нино, как всегда, с добрым и хитрым прищуром, с фужером своего ликера, с аккуратной стрижкой, в модной стильной одежде и маму, добрую мягкую, с вечным хвостиком, скромную и трудолюбивую. Женя всматривалась в эти три образа. Девушка проговорила себе вслух:

- Нино, спасибо, мне здесь нравится, за пару часов со мной произошло столько, что не происходило за годы до этого дня. Бабуль, я хочу быть такой же смелой и открытой, как ты, страстной и самоотверженной, но хочу пустить корни в одном месте, иметь дом, семью и не хочу выбирать между любимыми. Я очень тебя понимаю и сочувствую. Мама, милая моя, дорогая моя, я хочу быть такой же верной и преданной как ты, но не жить как в скорлупе, довериться хочу этому миру, делиться. Люблю вас очень, мои любимые и такие разные мои женщины.

Женя провела по отражению, словно передавая руками тепло своему женскому роду. Заплела косу, не зная, что делать с распущенной густой шевелюрой и пошла на выход. Девушка шла, зная, какая она красивая, чувствуя какую-то женскую силу, власть даже.

Зайдя в комнату, увидела, как дознаватель и лекарь что-то обсуждали, активно жестикулируя, стараясь это делать тихо, чтобы не разбудить Николаса. Спиной стоял Максимилиан. Он был в белой рубахе, с закатанными рукавами по локоть, его строгий пиджак лежал на диване. Женя уставилась на широкую спину мага и жилистые руки. Лакке, увидев её замолчал, дознаватель обернулся.

Максимилиан за доли секунды разглядел её свободно завязанную шнуровку на платье, и другую, более домашнюю, прическу. В его взгляде Женя видела интерес, мужской, который не перепутаешь, от которого непроизвольно провела рукой по шее, заправляя локон за ухо. Максимилиан тоже импульсивно провел по волосам. Между ними искрило. Дознаватель то задерживал взгляд дольше обычного, а потом будто спохватывался, то смотрел украдкой, а сейчас он замер на несколько секунд, разглядывая девушку.

Лакке кашлянул:

- Женя, мы заказали кроватки, одежду мальчикам, посуду, продукты, тебе платья, и все, что дамам надо – все скоро доставят. Если что будет не доставать, говори.

Заворочался Николас, просыпаясь, Женя подошла, взяла его на руки, Бэрни помогла встать, и, топая потихоньку, они уселись на диван. Николас сидел на коленках у Евгении, смачно зевая, а Бэрни ластился к боку девушки. Женя наклонилась, поцеловала светлую макушку маленького мага, приобняла его. У мальчиков была небольшая разница в возрасте, всего полгода, но из-за худобы Бэрни, они выглядели ровесниками. Зато Бэрни уже ходил.

В дверь постучали. Максимилиан и Лакке оторвались от созерцания Жени с детьми, что дарило им состояние спокойствия, и направились оба к двери. В комнату ввалились два молодых парня, занося кроватки, тюки объемные, коробки. Заполнив полкомнаты, началось преображение под командованием дознавателя. Максимилиан давал указания, а парни собирали детскую мебель, доставали из коробок посуду, пакеты с едой, унося на кухню, ставя на столешницу. Одну коробку унесли в ванную.

Все происходило быстро, по пути Максимилиан убирал одним взмахом руки пыль, мусор, пустые мешки и коробки.

- Женя, потом, не спеша, всё рассмотришь, дашь знать, что еще тебе надо и малышам.

- Конечно, Лакке, спасибо огромное!

Парни косились на девушку, один улыбнулся ей, Женя ему.

Дознаватель бросил быстрый взгляд на них и утонул в мыслях молодого мага.

Парень настраивал кроватку, улыбаясь своим мечтам:

9.

Королевские земли.

Тароса не было два дня во дворце. По традиции каждый год ранней осенью король торжественно открывал и напутствовал новый курс в Академии боевых искусств, в которой сам когда-то учился. В эти два дня король беседовал с ректором, с преподавателями, осматривал помещения, полигоны, столовую, словом, совершал проверку.

По прилете домой, секретарь доложил, что приняли девушку на роль няни и Лаккериус с Максимилианом её куда-то увели.

Тарос по магическим браслетам связи вызвал главного дознавателя и королевского лекаря.

Король был раздражен, последние несколько часов он хотел кого-нибудь придушить, на душе «кошки скреблись», всё валилось из рук, дракон куда-то рвался, был неспокоен. Человек и зверь были в угнетенном состоянии.

- Тарос, вам надо её увидеть! На наш век выпал уникальный случай! Это знак Богов. Она прекрасна!

Тарос зажмурился и как рыкнет.

- Лаккериус, коротко и по существу, и мне нужна твоя помощь. Максимилиан, говори ты.

Дознаватель и лекарь переглянулись.

Тарос был высоким красивым молодым мужчиной, с коротко остриженными темными волосами, спортивного телосложения, как все драконы, силен и могущественен. Он был истинным королем своих земель: радел за благополучие живущих и процветание своей Огша.

- Тарос, несколько часов назад мы приняли девушку, она и двое сирот сейчас в доме Лаккериуса, еще двоих забрали родные.

- Как в доме? Зачем? Я договорился с ректором, он может предоставить помещение в Академии, мальцы бы и учиться там остались. Помещение удобное, няне и детям место достаточно там, она бы и питалась в столовой.

- Тарос, она иномирянка, - сказал волнительно Лакке.

- Чего? Лаккериус, ты веришь в эти сказки, в эту легенду? Не ожидал от тебя, хотя вы, эльфы, помешаны на романтике. Максимус?

- Она не из наших земель - это точно!

- Но не иномирянка же?

- Возможно, что именно иномирянка и есть. Она не знает магии, портального перемещения – ничего.

- Тарос, уважаемый, это не легенда, королева-мать была иномирянкой, - возмущался эльф.

- Повелись! Вас облапошили! Максимус, ты веришь в легенду про мать-драконов из другого мира?

Тарос махнул рукой:

- Ладно, нашли няню, и слава Богам, помогите ей устроиться, плату осуществлять, как моему помощнику, за детьми смотреть раз в три месяца, по истечении пятилетнего возраста можно к оборотням в стаю на военные занятия мальцов отдавать. У меня все! Лакке, мне надо что-то выпить, у меня хандра. И! В продажу свое средство запускай, Лаккериус, повсеместно, не хочу заниматься этим вопросом хотя бы на ближайшее время.

Тарос боялся всегда хандры, его дядя умер от тоски без пары, правда ему было почти восемьсот лет. Таросу не было еще и двухсот.

- Максимилиан, на спарринг пошли сначала, иначе я кого-нибудь убью.

- Так у вас хандра или ярость? – лекарь осторожно спросил.

- Лакке, и то, и другое, и так последние пару часов.

Тарос поднялся, подошел к окну, ослабил тугой ворот рубахи, вздохнул, чувствуя невыносимый груз внутри, будто его чего-то важного, ценного, родного лишили.

- Может родилась пара ваша? Или появилась в наших землях? – лукаво спросил лекарь.

- Дракон бы почувствовал, Лакке. Сначала я тоже так подумал, какое-то мгновение зверь будто услышал пару, оживился, зарокотал, а потом притих, разозлился.

Максимилиан вспомнил взгляд Жени, её жесты, поведение, как она схватилась крепко за него при переносе, уткнулась в плечо и голосила. Тарос развернулся к мужчинам, увидел улыбающегося дознавателя.

- Женя, её зовут Женя, полное имя Евгения, - сказал Максимилиан, услышав мысли короля о его идиотской улыбке.

- Очаровала жесткого и строгого дознавателя? – язвительно спросил Тарос.

- Может быть. Ваше Величество, я могу идти? – официально обратился следователь.

- Иди, - выдохнул Тарос.

10.

Рассветные Земли.

Быть мамой двоих малышей – то ещё развлечение – поняла Евгения!

Раскладывая вещи в шкафу, девушка нашла свободные холщовые штаны и рубаху, надела их, решив, что Лаккериус не обидится. Закатала рукава и брючины – так было намного удобнее, чем в длинном платье.

Женя не ожидала, что через несколько часов дом превратиться в хаос. На полу были игрушки: она ползала и играла с детьми, Бэрни исследовал всё, Николас передвигался на четвереньках и не отставал от старшего, потом они ели кашу (Женя успела приготовить, пока мальчики сидели по кроваткам), оставив грязную посуду в раковине, понесла их мыть в ванную, потому что уляпались. Сделала детям пышную пену, они играли. Мальчики не хотели вылезать из купели, смеялись, строили фигурки из пены, играли с водой. Женя села на пол у ванны, опустила руки в воду, наслаждаясь отдыхом и поддерживая малышей. Бэрни стал активнее, часто улыбался.

- Бэрни, смотри!

Она сделала бороду из пены и затрясла головой в разные стороны, пена шаталась, и маленький маг заливисто хохотал. Глядя на него, не менее задорно смеялся Николас, Женя хохотала с ними. Бэрни посмотрел на Евгению и произнес по слогам: «Ма-ма».

Девушку обуял поток нежности, мгновенно по телу разлилось тепло, она подхватила его, прижала к себе и давай целовать в щечки, посадила в воду, тут же такую же дозу нежности получил маленький Нико. Женя была насквозь мокрой, пряди волос вылезли из-под хвоста, на лице налипли остатки пены, но в сердце было такое счастье, что разливалось, как солнце.

Лаккериус остался выравнивать душевное состояние королю, а Максимилиан с коробками детского готового питания перенесся к дому эльфа. Постучался. Тишина. Еще раз. Тишина. Он прислонил ухо к двери – тихо. Оглянулся, не гуляют ли они, поблизости никого не было, рискнул и переместился в комнату. Перешагивая через игрушки, прошел на кухню, разглядел посуду, что следовало помыть, заглянул в кастрюлю, понял: Женя приготовила и накормила уже сама малышей. Услышав детский смех, дознаватель открыл дверь в ванную. На полу в мужских штанах, закатанных выше колена, в мокрой мужской рубахе, с пеной на лице сидела Женя. Бэрни и Николас брызгались и хохотали. Он увидел её коленки, розовые ноготки и пятки, тонкие щиколотки, бархатную кожу, и член мгновенно увеличился. Слюни скопились во рту, ему захотелось носом провести по её ногам, уткнуться в колени, взять в рот пяточку, укусить икры – картинки одна за другой прыгали в его голове. Он до этого момента о таком вообще не фантазировал, в нем проснулось необузданное дикое желание к этой женщине. Максимилиан стоял при полном параде, откровенно разглядывая девушку. Женя поднялась, чуть доставая ему до плеча, сдувая прядь волос с глаза, кусок пены с её щеки отлетел и прилип к пиджаку дознавателя.

- Ой! Здрасти!

Она быстро смахнула пену с безупречного пиджака, он захватил её руку и прижал к своей груди. Женя ладошкой ощутила стук его сердца, чувствуя, как она попадает в его капкан, подняла голову и посмотрела в его темные глаза, слыша, как у самой колотится сердце, учащается дыхание. Мир словно замер...

Николас потянулся за струёй и поскользнулся, Женя ловко его подхватила, прижала к себе. Мокрая рубаха соблазнительно облепила грудь, дознаватель шумно сглотнул.

- Так! Всё! Хорошего помаленьку! Выходим! У нас тут беспорядок, уложу детей и уберусь. А как вы вошли? А, да, точно!

Женя взяла сначала Николаса, замотала в полотенце.

- Поможете? - обратилась к Максимилиану.

Он кивнул, быстро вышел, на ходу снимая клифт, в комнате выдохнул, поправил член, закатал рукава рубахи, расстегнул верхние пуговицы и вернулся в ванную. Женя всучила ему Нико, сама стала доставать Бэрни. Они их одели, усадили в кроватки, дали в руки по печенью, что принес Максимус.

Женя протяжно выдохнула.

Максимилиан оглядел масштабы бедствия, расставил руки в стороны и начал уборку. Как в сказке, игрушки попали в коробку.

- Я так тоже научусь? – шокировано произнесла девушка.

- Мы попробуем.

Николас закапризничал.

- Максимилиан, я уложу детей, а потом можно поучиться, хорошо?

- Да, я пока разложу продукты, тут еда мальчикам и тебе, вам, на два дня, уже готовая, вкусная.

- О! спасибо огромное! Супер просто! Можете ко мне на «ты».

Женя взяла Нико на руки, он снова вцепился за кулон, дернул его, и цепочка порвалась.

- Николас! Да что ж такое!?

- Давай, я починю, магией легко и быстро.

Дознаватель взял кулон с цепочкой, направился в столовую.

- Я приду на кухню, когда ребята уснут, подождите меня там, - сказала Евгения, желая переодеться.

- Хорошо, Женя, - кивнул маг и развернулся.

«Красивый, глаза совсем не злые, как показалось в первые минуты знакомства. Так не хочется никаких драм, просто уютный дом, узкий круг любимых и близких, разум и счастливое сердце, и любовь», - мысли Жени потекли.

Максимилиан настроил слух, жадно внимая каждому суждению Евгении. Услышав это, дознаватель развернулся, резко и быстро подошел к Жене.

Она завораживала его, он хотел её, сам себе еще не признаваясь, что влюбился. Сердце его уже выбрало эту женщину. Максимилиан опустил глаза на грудь под влажной рубахой.

Женя скрестила руки на груди. Мужчина выдохнул:

- Жду на кухне, пока разложу всё.

«Ой, мамочки мои! Мамочки, мамочки! Нормальный мужик, даже очень»

Максимилиан улыбался.

Девушка переоделась в платье, села между кроваток и стала напевать.

Маг сидел на кухне тише воды, слушая голос, понимая, что он здесь хочет остаться, с Женей ему спокойно, хорошо.

Дети уже почти не издавали звуков.

- Ма-ма!

- Да, сынок, тшшш, спи, спи, Бэрни, глазки закрывай, баю-бай.

Максимилиан открыл рот в изумлении, боялся пошевелиться. Слово «мама» - такое далекое и такое мощное кольнуло в сердце. В комнате притихли дети, Женя ни о чем не думала, маг тихо поднялся, стал раскладывать коробки с едой.

11.

Драконьи земли

- Сын! Я уже всю библиотеку перелопатил, нет нигде даже упоминания о подобном. Какие новости?

Максимилиан раскрыл ладонь.

- О! Молодец, давай её сюда.

Дознаватель зажал ладонь, пряча кулак в карман.

- Отец, скажи мне, почему мы скрываем свою магию?

- Так было всегда, это тайна, мы поэтому такие могущественные, богатые, сильные, известные, наш род в этом силен.

- Многие оборотни-альфы умеют чувствовать ложь, кто-то из волков считывает злые намерения, ведьмы ведают, редкие демоны предвидят будущее, заглядывают в прошлое - этим гордятся, об этом все знают. Почему мы прячемся?

- Кому ты хочешь рассказать? Своей иномирянке? Повелся на пухлые губки, синие глазки?

- Думал про это, да.

- Не смей.

- Почему?

- Узнают про нашу магию, придумают блокировку магии, мы будем не нужны.

- Ты боишься этого? Почему вы развелись с мамой?

- Это сейчас при чем? Ты знаешь, она изменяла мне!

- Тебя всегда не было дома, мы были с ней одни, она любила меня, я слышал, как она меня ласково называла, как ждала тебя, в мыслях желая тебе удачи. Семья – это доверие. В истинных парах оборотней нет тайн, они открыты друг перед другом, слышат мысли и считают это великим даром. Мама, уходя, желала нам счастья.

- Я слышал, что она желала! Не надо тут меня обвинять. Твоя мать меня обзывала, думала о другом, разлюбила меня.

- Ты обижал её.

- Чем? Дом, украшения, платья – всё к её ногам!

Грегори начал швырять мольберты, раскидывая по сторонам свои картины.

- Своим безразличием, тем, что она не знала о тебе всего, а сама была открыта как чистый лист, это нечестно, отец.

- Дай кулон, не ной, мы, Приоры, веками были лучшими, неуязвимыми, - уже орал Грегори.

- И несчастными. Я украл кулон и чувствую себя отвратительно, мерзко.

- Давай хоть проверим эту штуковину, как она работает? -

отец выдохся кричать, глядя на сына, который был невозмутим и непоколебим в своих мыслях.

Приоры переместились в кабинет дознавателя, застали там двух следователей. Максимилиан попросил мужчин по очереди надеть женский аксессуар, дескать, проводя следственный эксперимент.

Подчиненный надел цепочку: «Хорошо не женское платье! В чем эксперимент, интересно? Надо было вовремя домой уходить»

Мысли отчетливо слышались, отец и сын переглянулись.

- Так, давай ты, и чтобы на голое тело, - Грегори проверял разные теории.

У второго тоже мысли не скрывались подвеской.

Приоры эти эксперименты проделали с помощником короля, с садовником, кухаркой, конюхом. Решили пойти в город и попросить молодых женщин. У кондитерской лавки дознаватель в приказном порядке заставил примерить кулон членов одной семьи: женщину и двоих мужей её. Мысли возмущения и непонимания отчетливо слышались.

- Это её оберег, личный, – догадался Грегори.

- От кого он оберегает? От нас?

- Не знаю, может от всей магии, только на ней он не пустышка, именная эта штуковина, надо допросить её с пристрастием.

Максимилиан развернулся, встал напротив и впервые за всю свою жизнь сказал в таком тоне ему, что у отца рубаха на спине стала мокрой, при этом сын не повысил тона, произнося медленно ледяным голосом:

- Хоть пальцем, хоть словом, хоть взглядом её обидишь, я тебе этого не прощу. До скорого, отец. Береги себя.

Максимилиан переместился в дом эльфа, надеясь, что Женя еще спит, прошло-то всего пару часов.

12.

Рассветные Земли.

Женя проснулась от плача Бэрни. Малыш плакал во сне, да так жалобно и надрывно, она взяла его на руки, прижала, укачивая: «Мама рядом, всё-всё, тшш, всё плохое уходит, хорошее приходит, мммм - мммм".

Ребенок успокоился, прижался к груди, взяв в кулачок Женин локон, вздохнул глубоко, как взрослый, и уснул. Девушка аккуратно положила его в кроватку, накрыла, осмотрелась, поняла, что задремала, укачивая детей, и предположила, что Максимилиан отнес её на диван.

Она улыбнулась. Это было приятно. Тихо ступая, направилась на кухню, но там не было дознавателя, за окном садилось солнце, вечерело. Скоро ночь – первая ночь в новом месте, в новом мире. Женя налила себе воды, оглядела столешницу – всё было чисто, в морозильном шкафу полно готовой еды. С нахлынувшим беспокойством она начала глазами искать место, где бы мог маг оставить кулон. На кухне не было, в гостиной, в ванной тоже не было, пальцы свело от неприятного предчувствия, проверив еще раз все выпирающие поверхности в доме, девушка поняла – цепочки с подвеской нет.

«Так лохануться, довериться, неужели он взял специально? Он следователь, сильный маг, он понял, что моя вишенка – непростая безделушка. Надеюсь, он её не сломает, верю, что всё происходит не случайно».

Женя вспомнила про бабушкино: «Не ссы», выдохнула, улыбаясь, успокаивая себя.

Она устала за день, села в столовой на стул, прокрутила разговор с бабушкой, свое появление в этом мире, улыбнулась встрече с детьми, покачав головой от самой себя, что так легко и, не думая, не взвешивая, не анализируя, приняла решение, и теперь она мама, и это бесповоротно, это навсегда. Вспомнила перемещение порталом. Когда это всё видишь, в этом участвуешь, кажется не таким и сверхъестественным как будто. Жене не хватало вишенки, она давала ей поддержку, тепло, уверенность, да.

Девушка прошла в ванную, безупречный порядок был и здесь, глянула в отражение, ей хотелось рассмотреть себя в полный рост, но зеркало было небольшим, сняла веревку с волос, встряхнула, чувствуя тяжесть и густоту локонов, пошла снова в столовую. Спать расхотелось, хотя усталость была, даже не усталость, а волнение от неизвестности, от того, что она ничегошеньки не знает о месте своего нахождения, о нравах, быте, словом – ничего!

В воздухе появилось неяркое свечение, и из образовавшейся воронки вышел Максимилиан. Женя протяжно выдохнула. Дознаватель подошел к девушке. Евгения так и сидела в удобной позе, облокотившись на спинку стула, была босиком, с распущенными волосами. Она была самой красивой девушкой, что видел дознаватель. Женя вглядывалась в глаза мужчины. Он волновался, прокашлялся.

- Женя, я забыл в кармане твою цепочку, вот, возвращаю.

На широкой ладони красовалась маленькая вишенка, Евгения взяла, зажала её крепко в кулаке.

«Врет как дышит. Бабуля была права, самая большая роскошь и близость – это говорить правду. Я снова чуть не вляпалась.»

Максимилиан услышал мысли и захотел упасть на колени, соглашаясь с каждым её словом.

- Женя, такого никогда больше не случится, даю слово.

«О! Слово в слово! Боже, неужели все мужики одинаковы во всех мирах: обещать и врать».

Маг зажмурился, приблизился к Жене, нагнулся упираясь о ручки стула, нависая над девушкой, почти касаясь носом её носа, вдохнул её волосы и пропал, она пахла так сладко.

Женя сжалась: «Щас задушит и закопает».

Дознаватель отпрянул, выпрямился.

Женя надела цепочку, поднялась, и тут воздух сотряс рёв. Девушка закрыла рот ладошкой, округлила глаза:

- Кто это? Нам грозит беда? Что делать?

- Всё в порядке. Всё хорошо! Это дракон! Тарос?! А он тут как? Он сегодня что-то в не в духе.

- Нам убегать? Прятаться?

- Нет! Нет! Он любит свой народ, он в небе, далеко, ничего не бойся, это просто его зверь выпустил пар, это не опасно.

Больше рыка такого грозного не было, дети не проснулись.

- Мы точно в безопасности?

Максимилиан видел её страх.

- Точно, я могу остаться с вами, лягу на кухне.

- Нет, я вам верю, идите. И прошу вас, заходите через дверь, постучавшись сначала, и снимайте обувь, я так наводить марафет, как вы, не умею.

Максимилиан опустил плечи.

- Женя, я хочу тебе признаться, - он сглотнул.

Евгения выдела его волнение, он поправил ворот рубахи, взял руки в замок, разжал.

- Давайте не сегодня, утро вечера мудренее, не спешите. И знаете, Максимилиан, не надо сложных путей, можно заблудиться и потеряться или вообще не найти главного. Можно было просто меня спросить обо всём, что вас интересует.

- Женя!

Максимилиан выглядел побитым, её слова были настолько правильными, что оголяли его натуру перед ней.

- До свидания, Максимилиан!

- Я завтра приду!

- Приходите.

13.

Драконьи земли. Два часа назад.

Тарос открыл глаза, резко сел, тряхнув головой.

- Лаккериус! – зычно крикнул король.

Дракон настроил браслет связи, вызывая лекаря, чувствуя, как его зверь бьётся о ребра, желая вырваться.

- Да, Ваше Величество! – устало произнес лекарь.

- Почему я в покоях? Почему спал?

- Вы оскорбили повара Руна, помощник получил ни за что, вы сами меня попросили что-нибудь сделать, я вам дал успокоительное эльфийское, вы немного поспали, лучше же?

Тарос застыл, взгляд его был устремлен в одну точку, он прислушивался к себе. Зрачки стали вертикальными, радужка глаз зелёной, зверь внутри зарокотал, и король побежал из спальни. Лекарь припустился за ним. Тарос выбежал на площадку у дворца, обернулся и взмыл в небо.

Лекарь видел это много-много раз, но каждый раз заворожённо смотрел на огромного черного ящера, с красными всполохами на крыльях, с изогнутыми разветвленными крупными рогами. В рогах хранился огонь предков королевских кровей, и дракон Тарос мог выпускать мощную струю пламени. Крылья шумно махали, дракон набирал высоту и уже через несколько минут его не было видно.

- Зверь учуял свою пару, стало быть, скоро увижу будущую королеву, только бы с добрым сердцем была, - проговорил эльф и пошел к себе.

Лаккериус приготовил несколько книг для Евгении о землях Огша: о существах, населяющих эти просторы, о форме правления, о режиме устройства всех систем жизни и деятельности земель. Ранним утром планировал наведаться к иномирянке.

Тарос отдался зверю, дракон почувствовал свою пару, своё сокровище, свою любовь, суженую на всю жизнь, летел, разрывая воздух, рокотал от предчувствия и осознания счастья.

Драконам редко выпадает встретить пару, лишь половине живущих везёт. Забеременеть, выносить и родить дракончика может лишь суженая, пара, поэтому драконов незначительное количество в Огша. Дракон пролетал над лесом оборотней, дальше - Рассветные Земли, где живут эльфы. Лес был огромным, его делили оборотни-волки и эльфы. Оборотни и эльфы ценили и уважали лес, были его истинными жителями. Дракон ноздрями выдувал струи воздуха от скорости, он прислушивался, чувствуя пару, стал снижаться. И вдруг запах пропал, исчез, будто её украли, увели, спрятали, и дракон заревел на всю мощь, оглашая свою потерю, свою утрату. В мире всё стало как прежде: серо, тускло, невыносимо!!!! Ящер кружил в небе несколько часов, Тарос кое-как уговорил зверя повернуть к дому.

Выйдя от Евгении, Максимилиан перенесся к дому, увидел в гостиной свет. К нему попасть в дом мог лишь отец.

Дознаватель зашел, Грегори сидел в кресле. Максимилиан достал крепкий алкоголь, два бокала, налил по шоту, протянул отцу один, сел в свободное кресло.

- Я любил твою мать, любил Аделину всем сердцем, никогда я не испытывал ничего похожего ни до неё, ни после, она меня покорила своей смешливостью, легкостью, красотой. Я несколько раз хотел ей рассказать о своем даре, так же, как и ты сейчас. Но представил, как её буду ограничивать, как она будет тревожиться, анализировать, опасаться быть настолько раскрытой. Я думал, а вдруг она захочет восхититься другим мужчиной, или в расстройстве на меня обозлится, наговорит в сердцах, потом будет страдать от своих же мыслей. Я бы сделал её зависимой от себя, она бы скрывалась, разлюбила бы меня. Хотя, она и так разлюбила. Скажешь иномирянке - сделаешь её уязвимой, она не сможет расслабиться с тобой, будет вечно вынуждена носить этот кулон. А вдруг у него сроки ограничены?

Грегори вздохнул, пригубил алкоголь.

- Сын, у нас редкий дар, мы не для чувств, с нами тяжело, пожалей её.

- Дар? Ты это называешь даром?

Максимилиан редко выходил из себя, а тут он встал, залпом допил виски, налил ещё, стал ходить по залу тяжелыми крупными шагами:

- Я слышу иногда такую мерзость, такие гнусные желания, извращения, зависть, ложь и понимаю, что у многих дальше мыслей это не уйдет, и каждый имеет право на помыслы, думы и суждения, но понимаю и то, что кто-то это воплотит в жизнь! Это противно, отвратительно, преступно иногда! Это не дар! Мы прокляты!

- Не говори так, сын, мы богаты как драконы, у нас власть.

- Зачем это всё, если разделить это не с кем? Зачем? Истинные у оборотней же слышат друг друга и счастливы!

- Сам же понимаешь, это другое: они слышат только друг друга.

Максимилиан кивнул.

- Я спать. Останешься здесь, отец?

- Нет, я домой.

Отец хлопнул сына по плечу, создал портал и исчез.

Максимилиан поднялся в спальню, скинул одежду и обувь на пол, в рубахе и брюках рухнул в кровать и завыл в подушку, развернулся, уставился в потолок. Он вспоминал её. С самого первого момента их встречи прокручивал всё: как зашла в кабинет, как взяла ребенка у Лакке, как они перенеслись порталом, как купала малышей в ванной в мужской одежде, как говорила с ним недавно. Открытая, искренняя, невозможно красивая. Мужчина снова и нова вспоминал всё в подробностях, улыбаясь, пока под утро не уснул. Встал разбитым и уставшим. В чем был, в том и пошел на службу с намерением подыскать хорошего учителя в Академии для Евгении.

Только очутился в кабинете, к нему зашел лекарь.

- Доброе утро, хотя оно совсем не доброе, король или убьёт кого-нибудь, или сожжет.

Лакке посмотрел на дознавателя: синяки под глазами, расстегнут ворот у рубахи, помятый пиджак – вид был далёк от привычного безукоризненного.

- Я до Жени. Вы когда к ней?

- Позже. Что у тебя в мешке, Лаккериус?

- Книги для Жени.

Эльф водрузил на спину мешок, вышел из здания дознавателей, легко запрыгнул на коня и поскакал.

Максимилиан сел за бумаги, работа не шла.

- Максимус, - вошел король собственной персоной, - через три дня осенний традиционный ужин во дворце, приглашай няню, познакомлюсь, кому плачу.

Мужчины посмотрели друг на друга. Максимилиан кивнул. Тарос развернулся резко и вышел, громко хлопнув дверью, на что дознаватель даже не отреагировал.

14.

Рассветные Земли.

Первая ночь в новом мире прошла на удивление спокойно. Женя опасалась, что не сможет уснуть – непривычно и боязливо на новом месте, в темноте часто роятся переживания, думки, еще этот рев страшный в небе напугал.

Евгения застелила диван вкусно пахнущим бельём, запах напоминал земные луговые травы и полевые цветы, белоснежное, приятное на ощупь, мысленно поблагодарила Максимилиана и Лаккериуса за заботу, легла. Она вдыхала воздух, осматривала комнату, от луны и звезд падал приятный рассеянный свет, в тишине слышалось лишь спокойное дыхание мальчиков.

Еще пару дней назад она не могла уснуть, не пролистав ленту в телефоне, не проверив все свои подписки и новости, не прокрутив рабочие моменты, а здесь, без всей этой информационной суеты, спокойно лежала, слушала дыхание свое и малышей, смотрела на звездное небо через окно, и чувствовала себя на удивление хорошо и спокойно, вытянулась стрункой, расслабилась, распластала руки и ноги, закрыла глаза. Страха не было, не было сожалений за прошлую земную жизнь даже. Женя вспомнила, как однажды сильно переживала за работу, просидев на больничном три дня, а сейчас она слушала сопение детей и понимала: она на месте, мальчишки её, и никакие прошлые заслуги, должность, отношения уже не заботили.

Бэрни как-то протяжно и порывисто вздохнул.

«Мой ты пирожок! Всё будет хорошо!» - подумала Женя.

Девушка вспомнила дознавателя, его взгляд, спину, руки, уткнулась во вкусно пахнущую подушку и уснула.

Утром проснулась от лепета Бэрни и Николаса. Дети проснулись, Николас сидел и лепетал что-то, Бэрни ходил по кроватке, отвечая.

Женя открыла глаза, высунула голову лохматую из-под одеяла:

- При-ве-ти-ки!

Мальчики захохотали, она еще несколько раз пряталась в одеяло, показывая разные смешные рожицы из-под него, потом встала, надела снова штаны и рубаху, собрала волосы, завязав в тугой высокий хвост, и начался обычный будничный день мамы с маленькими детьми: умылись, переоделись, подогрела еду - позавтракали, опять умылись, переоделись. В ванной скапливалась кучка белья для вечерней или дневной стирки, пока дети будут спать. Посадила в коляску малышей и пошла на прогулку вокруг дома. Женя услышала топот, прибавив скорость, пошла быстрым шагом обратно. Дом Лакке был обособленным, у кромки леса, эльф специально построил для уединения такое жилище.

- Женя! – лекарь помахал рукой.

- Как я рада вас видеть!

- Тебе не понравились платья, что мы заказали?

- Понравились, в этом удобнее. Лакке, а поблизости живет кто-нибудь?

- Хочешь, я познакомлю тебя с поселением эльфов?

- Очень!

- Тебя уже многие увидели. Это ты не заметила, а на тебя уже почти все эльфы посмотрели.

- Как?

- Мы бесшумно передвигаемся по земле и по деревьям, можем ловко прятаться. Выходи, Гуви, и своих выводи!

Из-за деревьев вышли двое парней. Молодые, белокурые, голубоглазые красавцы направились к Жене и Лакке, за ними вышли еще эльфов пятнадцать: юношей и девушек.

Женя, открыв рот в изумлении, стояла, разглядывая белокурых мужчин и женщин с большими остроконечными ушами и поражалась.

- Это Евгения, под опекой короля Тароса Огненного. Она не из наших земель, помогаем, относимся с почтением, у неё двое…

- Сыновей, - продолжила Женя.

Лекарь повернулся к иномирянке, внимательно всматриваясь в глаза, кивнул ей, улыбнулся.

Женя и жители Рассветных земель поприветствовали друг друга. Эльфы были высокими, стройными, подтянутыми, очень миловидными, Евгения разглядывала их, а они её. Девушку с таким цветом волос они видели впервые.

Жители леса ушли.

- Пойдем в дом, Женя, я кое-что принёс тебе.

Лаккериус взял Николаса на руки, Женя – Бэрни. Детям рассыпали игрушки на пол, эльф достал три книги, увесистые объемные большие.

- Женя, в них вся история земель Огша. Дом этот на окраине эльфийских земель, в лесу этом живут эльфы и оборотни, лес поделён на территории. Оборотни живут в стаях, эльфы в домах у высоких деревьев.

Лаккериус открыл первую книгу, с картинки смотрела красивая женщина между двух таких же красивых мужчин.

- Это иномирянка, София, она была суженой двум братьям-драконам, королевой, дала жизнь четверым драконам.

Эльф завороженно разглядывал картинку, с придыханием рассказывал.

Женщина на рисунке была белокурой красавицей, ее обнимали черноволосые мужественные мужчины.

- Лакке, эти мужчины – драконы?

- Да. Наш Тарос, король Огша очень похож на них, а ты похожа на Софию.

- Совсем не похожа.

- Женя, я очень много живу, слышал истории от тех, кто знал Софи. Софи отличалась от всех, была не злоблива, дарила любовь и нежность, в этом вы схожи.

Евгении было очень приятно это слышать, она всмотрелась в картинку.

«Надо же, вот так же она когда-то попала в этот мир. Привет, землячка», - мысленно говорила девушка, проводя подушками пальцев по изображению.

Показалось или нет, но словно волосы и платье Софии колыхнулись, как от дуновения ветерка.

- В Огша есть Учебная Академия, известная и очень престижная, её выпускники король Тарос, наш дознаватель и многие уважаемые мужи. Первые два года – совместное обучение девушек и юношей - общие знания. Магессы постигают магию, многие находят там мужей за два курса, а вот юноши дальше обучаются еще четыре года. Эльфы живут своим миром, они лесные жители, строят семьи между собой. Оборотни же более активные, они сильны, могущественны, у них, как и у драконов, есть дар Богов – истинность, это притяжение, которое чувствует зверь внутри человека, ставит метку своей паре, и такие пары живут в любви и счастье века. У магов сила по резерву магии, есть маги сильные, как Максимилиан, есть совсем слабые.

- Как я?

- Э, нет, дочка, ты загадка, и я хочу понять, в чем твоя магия.

- И я хочу, если она есть, конечно.

- Лакке, а сколько вам лет? Вы говорили вчера, что иномирянка жила больше тысячи лет назад, и рассказываете, что общались с теми, кто её знал. Это как возможно?

15.

Максимилиан весь день маялся, работа не шла, он ворчал на подчиненных, выслушивая их мысли о его паршивом характере, просматривал личные дела сильных магов Академии для Евгении, и они, конечно же, не подходили на роль учителей: сильно смазливый, холостой, очень атлетичный, предприимчивый, активный – и всё это были не достоинства, а недостатки.

Дознаватель дал задания своим работникам, сам пошел освежиться. Когда он осознал, что в руках у него букет ярких цветов, коробки с игрушками, корзина с фруктами, понял, что он отчаянно пытался весь день гнать от себя мысли о Жене, но все его думы были о ней, все. Устав бороться с собой, создал портал и оказался у дверей эльфийского дома.

Максимилиан тут же заметил гирлянду из детских портков, трусов, полотенец, женской комбинации на ветках деревьев и рассмеялся.

Постучался. Женя открыла дверь. Магу бросились в глаза женские босые ступни, голые щиколотки, икры, объемная мужская рубаха с расстёгнутыми верхними пуговицами, волосы, собранные в высокий хвост как у эльфов, раскрасневшиеся щеки, влажные синие глаза, полуоткрытый рот. Член запульсировал, увеличиваясь, уткнулся в ширинку. Дознаватель нахмурил брови, свел у переносицы, опустил взгляд в пол: «Да, чтоб тебя», - сокрушаясь мысленно на реакцию своего тела.

- Здравствуй, Женя.

- Здравствуйте, проходите.

В комнате опять был бардак. Николас пополз за диван, и там закряхтел, Женя мгновенно подбежала, достала исследователя, он схватился за кулон и потянул.

- Э, нет, Нико, это не игрушка, - девушка из цепкого кулачка освободила вишенку.

Посадила ребенка в кроватку и с умным видом ему сказала:

- Ужин и сон, молодой человек.

Максимилиан разогрел еду. Женя кормила детей, маг убирал дом. Девушка периодически подглядывала за магом из кухни, наблюдая за волшебством. Дознаватель это чувствовал, еле удерживая улыбку. Несколько минут – дом в идеальном порядке.

Умыв детей, мама понесла их укладывать спать. Она напевала песню и смотрела в окно, как Максимилиан снимает с веток белье, хихикая.

«Смешно ему, а вот мне не смешно. Где я должна сушить?»

Маг тихо зашел в дом, снял обувь, положил на диван стопку отутюженного белья и пошел в столовую ждать Женю.

Мальчики уснули. На кухне девушка села на стул, заправив одну ногу под ягодицы, облокотилась на руку и произнесла:

- Я ухайдокалась!

Маг сидел в носках, в рубахе с закатанными рукавами и с пятном от фрукта на рубахе, вопросительно подняв брови.

- Устала значит. У вас пятно, Максимилиан, и спасибо вам огромное.

Максимилиан опустил взгляд, ладонью провел по воздуху у запачканного места, и ткань стала чистой.

Женя покачала головой:

- Так не честно, мммм. Спасибо за вкусняшки и цветы, и игрушки.

Дознаватель приподнялся, придвинул свой стул к стулу девушки.

- Женя, магия – это резерв внутри, внутренняя энергия, и ею можно управлять, направлять силой мысли. Магия – это как кровь, что двигается в теле, магия – лава, что тоже живет в нас, закрой глаза, почувствуй тепло, что двигается по рукам, ногам, телу, тепло это можно сконцентрировать в пальцах, мысль дает задание, ты руководишь и следишь за исполнением. Давай! Попробуй! Почувствуй!

Женя закрыла глаза, вытащила ногу из-под себя, положила руки на коленки, ладошками вверх, настраиваясь на какую-то лаву внутри.

Максимилиан жадно разглядывал её, имея такую возможность. Находясь близко, беззастенчиво всматривался в лицо, руки, ноги, грудь, представлял её без этих одежд. В пальцах его рук магия плавилась, подушечки горели, он сам таял рядом с ней, ему остро захотелось распустить её волосы, залезть в них, расстегнуть её рубаху. Дыхание Максимилиана стало порывистым и глубоким, шнуровка, что держала прическу Жени, развязалась, волосы упали на плечи, пуговица расстегнулась у рубашки, возбуждая воображение мага еще и еще.

Женя открыла глаза, попадая в омут черных глаз дознавателя. Он, не моргая, смотрел на девушку, в черноте его глаз закручивались воронки. Евгения удивленно разглядывала вихри в радужках глаз:

- Оооо! – протянула от необычности и таинства.

И тут мужчина горячими сухими руками захватил её лицо, пальцы пропуская в волосы, поднимая их к макушке, отрывисто дыша, с мычанием обрушился на губы. Женя закрыла глаза, отдаваясь неге, что затопила тело, отключая разум мгновенно, мужской запах проник в легкие, она обвила руками его шею, он со стоном одной рукой обхватил её за талию, утаскивая к себе на колени верхом. Евгения чувствовала промежностью его твердый пенис, чувствовала, как сама мгновенно возбудилась, и в паху теперь было горячо, то ли от соприкосновения тесного с мужчиной, то ли от такого сильного возбуждения. Языки соприкоснулись, замерли на доли секунды, и маг всосал язык в рот, причмокивая, постанывая, вжимая в себя Женю, руками углубляясь в волосы, задыхаясь от блаженства. «Она моя…моя!» - стучало в мыслях дознавателя. Он на инстинктах хаотично водил руками по спине, рукой провел по бедру, опустился к голой коже и обхватил щиколотку, Женя застонала ему в рот, он толкнулся в неё бедрами, поднимая таз, издавая гортанные хрипы. Женя плыла, целуясь сама, как голодная и одержимая сексом женщина.

Кто-то из детей заплакал, Женя очнулась, отпрянула от Максимилиана, высвободилась из рук и пошла в комнату. С гулко бьющимся сердцем и трясущимися руками погладила по животику Николаса, успокаивая его и себя. Нико не замолкал.

Максимилиан так и сидел на стуле, пребывая в каком-то трансе, выдохнул, тряхнул головой, посмотрел на пах, он не заметил, как эякулировал, магией высушил одежду, сжал кулаки, приводя дыхание в норму, поднялся.

- Зубки у него лезут, - сказала Женя.

Голос прозвучал хрипло, она прокашлялась, подняла взгляд на Максимилиана.

- Женя, через день король устраивает традиционный званный ужин, с тобой хочет познакомиться лично, ему интересно, кто стал няней сиротам.

- Я хочу усыновить Бэрни и Николаса. Это возможно?

16.

Следующий день мамы с двумя маленькими детьми пролетел в заботах и хлопотах. Максимилиан и Лаккериус появились с утра, Николас не слазил с рук Евгении, слюни, воспаленные десна, температура, капризы – всё как у земных детей.

- Он крепкий малыш, завтра уже будет в норме, зубы лезут все разом, - проговаривал эльф, запихивая Николасу микстуру успокаивающего и обезболивающего эльфийского снадобья. - Женя, завтра званный ужин во дворце, тебе надо показаться, король требовал.

- Я знаю, Максимилиан предупредил. А дети?

- Я попрошу Гувиласа, он организует эльфиек опытных, они посидят с мальчиками.

- Хорошо. А во сколько? В чем быть? Как вести себя, этикет какой-то, я ничего еще не изучила и ничего не знаю…

- Женя, я за тобой перемещусь, вместе отправимся, одежду выбирай любую, желательно платье, - дознаватель оторвался от уборки на кухне, задержал смешливый взгляд, встречаясь с её синими омутами.

Она в ответ лучезарно улыбнулась.

Они в течение дня переглядывались постоянно, будто невзначай оказывались близко, касаясь рукавами во время передвижения по дому. За обедом маг протянул Жене кусок вкусного пирога, провел пальцами по тыльной стороне её ладони. Воздух между ними сгущался. Лакке вывез коляску с детьми на воздух, Женя согнулась у порога, обуваясь, а когда выпрямилась, то оказалась прижата Максимилианом к стене.

Маг провел носом по щеке Жени, вдыхая её запах, она подняла голову, и сама потянулась к мужчине, запуская руки в его волосы, он замычал, и со страстью углубился в её рот. Это был не поцелуй, это был секс: интимно, порочно. Язык мужчины прошелся по её зубам, нёбу, по языку, играя с ним, лаская, потом словно имитируя половой акт, стал водить им вперед - назад, телом тоже покачиваясь в такт. Максимилиан обхватил рукой полушарие груди, и Женя прогнулась, запрокидывая голову, дознаватель с жадностью стал целовать её шею, опускаясь ниже.

- Сейчас мама выйдет, сейчас, - донеслись слова Лаккериуса.

Женя шумно выдохнула, дыхание было сбивчивым, между ног пылало, посмотрела на Максимилиана, он тяжело дышал, от его тела шел жар, он поднял руки по сторонам от головы Жени, лбом уткнулся ей в лоб, приходя в себя.

Мужчины весь день помогали девушке, ближе к ужину оба получили от короля требование явиться во дворец. Женя поблагодарила помощников, проводила.

Нико не спал весь день, за ужином уснул за столом, намаялся, девушка перенесла его в кроватку, спокойно поела с Бэрни, уложила старшего, приняла душ, напомнив себе, что надо попросить у Максимилиана зеркало в полный рост и рано легла спать. Женя вспоминала руки и губы Максимилиана, его напор, свою реакцию, свое желание. Она влюблялась в него: в красивого, заботливого, доброго, ответственного, он ладил с детьми — это было самым важным и весомым для Жени аргументом. Ей очень хотелось, чтобы и он её полюбил, взял замуж. Всё так красиво рисовалось в голове девушки. Она улыбнулась своим мечтам и фантазиям, прислушалась к дыханию детей, нашла удобное положение рукам, что ныли от усталости (Нико почти весь день провисел на руках Жени), утопила голову в мягкую подушку, уснула мгновенно.

Огненные Земли.

- Вы там что от юбки няни оторваться не можете, или так прикипели к сироткам? – рыкнул Тарос на своего безопасника и главного лекаря королевства.

Дракон короля грустил, скулил, свернувшись внутри. Человеку сложно быть в ресурсе, когда душа грустит, когда внутри зверь в тоске.

Ни Лакке, ни Максимилиан не ответили.

Дознаватель был влюблен, это считывалось по глазам, по скрытой улыбке, что пряталась в уголках губ, по задумчивости. Король был умен и наблюдателен:

- Что, Максимилиан, свадьба скоро? – спросил Тарос.

- Надеюсь, она мне не откажет! – уверенно ответил дознаватель.

Лакке посмотрел на мага, кивнул, улыбаясь, словно одобряя решение.

- Ладно, я вас вызвал по поводу завтрашнего ужина. Представлю няню, как помощницу, не хочу распространяться о брошенных детях, разнесётся молва по землям, сочтут нерадивые, что так можно поступать. Ужин без танцев, приветствие, тронная речь о начале нового учебного года, дам слово альфе Юркасу и ректору.

Уже дома Максимилиан вспоминал тело женское в руках, эту благостную тишину прошедшего дня, в которой нет бесконечных мыслей окружающих. Сознание Лакке чисто и красиво, он мыслил просто, по-доброму, молчал внешне часто и так же внутри. Его путь без суеты во всем, дознавателю с ним было комфортно. Женя просто закрыта оберегом, дети еще не выражаются мысленно. Этот день был прекрасен! Максимилиан улыбался уходящему дню, своему решению, от которого было хорошо на душе. Если Женя так легко согласилась быть мамой двум маленьким магам, то и ему тоже не страшно попробовать себя в роли отца. Он усмехнулся, как в одночасье может жизнь перевернуться вверх дном.

От одной мысли о Жене пенис пришел в боевую готовность, так с эрекцией маг и зашел в душ, встал под воду, унять возбуждение, но закрыл глаза, вспомнил, как она обвила его шею, как их языки ласкались, как он ощутил упругую мякоть груди в ладони, как он задел кожу на ноге, как она простонала ему в рот, как она отзывалась, зажал в кулак головку, сделал несколько поступательных движений, бурно со стоном кончая, содрогаясь телом, выстреливая большим потоком сперму, облокотился рукой о стену, опустил голову, выравнивая дыхание: «Она сводит меня с ума! Ягодка сладкая!» - и широко улыбнулся.

17.

Рассветные Земли.

Ранним утром в дом постучались. Женя открыла дверь, на пороге стояли три прекрасные белокурые нимфы.

Женя чуть не спросила: «Вам кого?»

- Мы по поручению Лаккериуса, поможем вам собраться, познакомимся с маленькими магами и посидим, пока у вас деловой ужин во дворце.

- Вау! Девочки! Как я рада! Проходите!

Оказались это мама и её две дочери: Лафелия, Омилия и Солия.

Женя была поражена: они выглядели все одинаково молодо. Оказалось, что дочери замужем и у старшей, Солии, двое детей уже.

- Вы просто потрясающе выглядите! – Женя была в эстетическом восторге и шоке.

- Вы магесса, вы тоже будете также юны много столетий, а если у вас будет истинный, например, дракон или волк, то и тысячу лет также будете хороши.

Женя шумно сглотнула, услышав информацию, хлопая глазами, эльфийки рассмеялись. В доме началась женская суета, они выбирали нужное платье из шкафа, отрывая лишние воланы и тюль. Женя не захотела эльфийскую бирюзовую нежнятину, на королевском ужине видела себя в платье в стиле минимализма и строгости. Женщины в перерывах пили чай с пирожными, кормили детей, тут же, смеясь, сполоснули грязное белье и развесили на деревьях, естественно. Женя в какой-то момент поняла: женщина женщине – дом. Ей в эти дни не хватало мамы, бабушки, подруги, не хватало женщины рядом. К назначенному времени в дверь постучались, Женя взволнованно подошла, открыла. Как эльфийки не крутили зеркало, Женя себя не увидела в полный рост, но чувствовала себя красавицей от комплиментов и восхищений помощниц. Девушки собрали волосы Евгении в высокий пучок, так попросила Женя сама, выбрали все вместе строгое бордовое платье, оторвав пышный подол и шифоновые рукава, получилось приталенное однотонное платье, с треугольным декольте, в котором красиво утонула вишенка в ложбинке между грудями, открытые плечи и руки, туфли на небольшом каблуке.

Максимилиан забыл, как дышать, когда Женя открыла дверь. Ничего вычурного, лаконичное платье цвета королевского драконьего рода, красивая строгая прическа, но взгляд, лицо, вся она – была сплошным соблазном.

В голове мага стучали слова признания в любви, и мужчина решил после ужина признаться во всем, не утаивая и то, что он менталист. Дознаватель рукой обвил её за талию нежно и крепко, задержав взгляд на несколько секунд на чувственных губах, Женя чувствовала широкую горячую ладонь, прижалась к мужчине, Максимилиан улыбнулся, создал портал, и они оказались во дворце.

18.

Огненные Земли.

Женя впервые вышла в свет. Максимилиан шел рядом, наблюдая, как Евгения рассматривала давно ему знакомые стены, отмечая, что дворец-то и вправду красив: белых и золотых оттенков, высокие потолки и красивые хрустальные светильники повсюду, на стенах портреты монарших особ. Женя обратила внимание, что представители королевской семьи, изображенные на портретах, очень красивые, словно голливудские звезды. Слышались голоса, дознаватель и няня шли на них по широкому светлому просторному коридору.

Максимилиан подставил руку, Женя положила ладонь на предплечье мага, и они вошли в зал. В помещении стоял стол на тридцать пять персон, среди приглашенных были ректор Академии и его заместитель, альфа стаи оборотней с побратимами и женой, повелитель Рассветных Земель с супругой, представители драконьей семьи, Грегори Приор и Лаккериус. С Максимилианом сидевшие за столом поздоровались, Жене кивнули, с любопытством разглядывая девушку. Когда все расселись, вошел король.

Женя увидела статного высокого мужчину лет тридцати пяти, в бордовом длинном сюртуке, черных облегающих брюках, высоких черных кожаных сапогах, которые как влитые сидели на икрах до самых колен, белой рубахе под горло, черноволосого, с легкой щетиной, что придавала лицу еще больше мужественности и брутальности, на голове красовалась невысокая золотая корона с рубинами. Король Тарос шел плавно и в то же время энергично, плечи расправлены, подбородок чуть задран вверх, шаг легкий, без шарканий и подскоков, поступь уверенная, твердая, широкая, взгляд направлен в одну сторону - перед собой. Король поприветствовал присутствующих, пожелав всем приятного времяпровождения и сел во главе стола. Голос Тароса был низкий, внятный, громкий и четкий. И тут он поднял взгляд на приглашенных, оглядывая присутствующих, остановился на няне, слегка кивнул, Женя выдержала взгляд, отзеркалила таким же еле заметным кивком и почувствовала, что краснеет. Ей казалось, что было так тихо, и все слышат, как колотится её сердце, стук которого она ощущала даже в горле.

Тарос как-то вальяжно откинулся на спинку кресла, ухмыльнулся, потом поднялся и начал речь. Говоря, он то и дело задерживал взгляд на няне дольше обычного, это замечали, косились на Женю. Далее король предоставил слово ректору и альфе стае оборотней. Максимилиан на несколько минут убрал щиты, оценить обстановку и узнать намерения присутствующих во дворце, так он делал всегда. Он услышал, как драконицы обзывали Женю «очередной шлюшкой короля», как заместитель ректора «не прочь был бы нагнуть новенькую красавицу», лишь оборотни сидели своей семьей и желали скорейшего завершения этой бессмысленной болтовни, хотели домой, зная, что их истинная не любит лицемерных дракониц. Максимилиан уважал оборотней. Менталист поставил щиты, дабы не портить себе вечер, предвкушая его горячее завершение.

Тарос представил Евгению, как свою помощницу и, пожелав всем приятного вечера, пригласил отужинать блюда с королевской кухни.

Напротив Жени сидела кузина короля - Эмилия.

- Ев-ге-ния! Какое странное имя! Вы из каких земель? – спросила через весь стол драконица.

Женя поняла, что обстановка позволяла говорить за столом.

- Я издалека, - девушка решила не углубляться в земные названия, думая, что от нее отстанут.

- Я тебе задала вопрос: откуда ты?

Женя подняла взгляд с желанием сказать: «На брудершафт мы не пили!», но ответила:

- Не припомню, чтобы мы переходили на «ты».

Все притихли. Зная скверный характер сестры короля, с ней никто не спорил и не связывался. Тарос закинул ногу на ногу, скрестил руки на груди, чуть склонил голову и внимательно слушал, что же будет делать такая красивая няня. Няня, которую он захотел с первой минуты. Его зверь грустил. Если бы дракон мог увидеть, может всё пошло бы иначе, но зверь лишь чует, а вот мужчина Тарос возжелал эту женщину. Он сразу оценил её наряд, заметил осанку, минимум украшений, манеру держаться, с достоинством отвечать на выпадки его кузины.

- Ха! Ты, наверное, не знаешь, кто я!? Думаешь, если тебя Тарос сделал своей фавориткой, ты тут нос будешь задирать? Заметь: очередной фавориткой.

Женя сидела молча, не зная, что и сказать.

«Вот так поужинала».

Ей очень хотелось, чтобы за нее заступился Максимилиан, что сидел рядом и молчал.

«Молчит, как рыба об лед, только целоваться смелый, блин».

- Да, я вас не знаю, и первое впечатление у меня сложилось о вас не очень лицеприятное, и заметьте, - повторила слово Эмилии Женя, - я не фаворитка короля, и никогда ею не буду.

Тут Тарос ухмыльнулся, поднял брови, в нем проснулся мужской азарт, во что бы то ни стало няню сделать именно своей любимой фавориткой. Тарос был уверен, что его истинная только родилась, её прячут родители умело, а пока растет его суженая, можно и попользоваться этой няней, такой красивой и такой уверенной в себе.

Эмилия что-то еще хотела сказать, но тут встал король и объявил десятиминутный променад, приглашая всех на огромную террасу. Оборотни откланялись, сетуя на дела, сбежали, выполнив необходимый минимум присутствия.

Женя тоже хотела уйти домой. Желая обратиться к Максимилиану с просьбой - перенести её к детям, увидела, что ректор подошел к дознавателю с просьбой уделить время для важного срочного разговора. Максимилиан отлучился, сказав Жене, что он на несколько минут.

Твёрдой походкой, глядя прямо в глаза няне, с легкой улыбкой победителя, в сторону Жени шел король. Она не выходила из-за стола, подойдя, Тарос чуть наклонил голову:

- Евгения, уделите, пожалуйста, несколько минут вашего драгоценного времени.

«Лицемер», - Женя встала.

Тарос приобнял её за талию, выводя на террасу. Цветы, насаждения девушку поразили – все было настолько красиво, что она, не стеснясь, осматривалась по сторонам, восхищаясь мысленно, вдыхая запахи оранжереи.

Тарос любовался ею. Король провел Женю в укромный уголок, усаживая на скамью, сам сел рядом. Они были на виду и в то же время поодаль от всех.

19.

Драконьи Земли

Как только Грегори появился в зале, к нему направился сын. Отец по его взгляду и походке понял, что объяснений ему не избежать.

- Где? – рыкнул Максимилиан, стараясь держать себя в руках и не устраивать семейные разборки на званном ужине короля.

- Евгения попросила перенести её к дому. Она сейчас в доме Лакке, с детьми, не заводись, она умная девочка, дай ей время подумать, и сам разложи все в своей голове.

- У меня в ней всё уже разложено, - шипел дознаватель, - я предупреждал же тебя. Уходи, отец, иначе я сделаю тебе больно.

Грегори посмотрел на сына.

- Отца променял на девку?

- Никого я ни на кого не меняю, это в твоей голове неразбериха и страхи, это ты разложи всё в ней, уходи.

Грегори поднял верхнюю губу от злости, развернулся и, не прощаясь с королем, ушел.

Максимилиан почувствовал взгляд, обернулся, Тарос кивком подозвал к себе.

- Максимилиан, объяви, что у короля важные дела, пусть отдыхают гости, а ты ко мне в кабинет, охрану предупреди тоже, чтобы следили за всеми.

В кабинете Тарос снял корону, убрав её в коробку, расстегнул сюртук, расслабил ворот у рубахи, сел в кресло, откинув голову наверх, закрыл глаза.

- Почему она не моя пара? Почемууу? Мммм…

Он запустил пальцы в волосы, вспоминая Женин ответ, её губы, глаза, волосы.

Вошел его помощник, его лучший сыщик, его правая рука, дознаватель Максимилиан Приор.

- Максимус, что у тебя с няней? – не ходя вокруг да около, спросил Тарос.

- Я буду просить её руки.

Король сжал челюсти.

- Так вот, пока она не твоя жена, я намерен сделать её своей любимицей. Приказываю: к завтраку доставить её ко мне во дворец, с детьми поручи побыть Лакке.

Тарос впечатался твердым жестким взглядом в глаза дознавателя, Максимилиан снял щиты.

У короля мыслей не было, маг ничего не слышал, знал бы он, что у Тароса мелькали картинки, где он с Женей, и одна жарче другой.

Дознаватель кивнул.

- Максимус, не смей мне переходить дорогу.

- А вы мне.

Король понимал, что может потерять лучшего дознавателя, но отказаться от Жени он не мог тоже.

- Просто завтрак, хочу поговорить с ней, для начала.

- Хорошо.

- Я полетаю, дракон мучается, - Тарос встал, скинул сюртук, направляясь на площадку для оборота.

Максимилиан глянул на часы, быстро перенесся к ювелирной лавке, выбрал маленькое красивое колечко с рубином, этот камень напомнил ему цвет волос Жени и перенесся к её дому. В доме было темно и тихо. Максимилиан сел на крыльцо, облокотился спиной на дверь. Маг, как сторожевой пес, охранял покой спящих, решая тут дождаться, когда проснутся Евгения и дети, предложить ей руку и сердце, рассказать о своих чувствах и о своей магии.

20.

Распрощавшись с Грегори Приором, Женя вошла в дом. Эльфийки играли с детьми на полу. Евгения посмотрела на своих малышей, понимая, что соскучилась, что будет биться за них до последнего вздоха. Мальчики заполнили место в её сердце, наполнили его смыслом и любовью.

- Вы быстро! Как прошёл ужин? — спросила Солия.

- Нормально, спасибо вам.

- Да, обращайтесь, мальчики послушные!

Эльфийки обняли малышей, начали собираться домой.

- Лафелия!

Женя не хотела оставаться в этом доме, в доме, о котором знает король.

- Да, Женя.

- Можно с вами, я многое умею, готовить, стирать, варить варенье, что еще там…

Женщины переглянулись.

- Женя, мы живем на деревьях, тебе лучше к магам или оборотням.

- Ясно.

- Что ясно-то!? Я слышала на рынке: одна оборотница говорила, что ищет кухарку, пойдешь к ним?

Заметив сомнение в глазах магессы, эльфийка добавила.

- Оборотни хорошие.

- Пойду. Проводите нас, пожалуйста, я дороги не знаю.

- Хорошо, собирай детей и что там нужно тебе, я сейчас.

Лафелия вышла.

- Мама позовет Гуви, он коней пригонит. Что берем с собой? – сказала Солия.

Женя осмотрелась. Сначала решила, что ничего она брать не будет, а потом поставила руки в боки: «А вот нет! У меня дети! Денег нет, мне это все пригодится!»

В мешки, в простыни, в холщовые сумки Женя с эльфийками за несколько минут запихали все вещи детей, игрушки, даже посуду некоторую, оставив лишь платья. Снова надела штаны и рубаху, завязала высокий хвост.

- Я готова!

Гуви привел двух коней, увидел кучу мешков, озадаченно проронил:

- Тут повозка нужна! Ну, ладно, вы со мной, магесса, Лафи и Соли вы тоже поскачете, с вещами.

- Усадили Женю на рысака, впереди на руках был Николас, за спиной Бэрни, за Бэрни сел Гуви, придерживая малыша и вожжи.

Женя наконец-то увидела лес, прекрасный, густой, невероятно пахнущий свежестью и зеленью. Вдыхая, жадно рассматривая всё, она произнесла:

- Как же красиво!

- Скоро стемнеет, прискачем - будет уже темно, но оборотни видят в темноте. А в лесу очень красиво, конечно, а вот весной вообще рай, всё цветёт. Хорошо, что дождя нет.

Гуви легко ориентировался, дорога заняла почти два часа, Женя уже ерзала от усталости, но держалась, Николас и Бэрни пригрелись, задремали от тряски.

- Мы на месте!

Гуви помог Жене спешиться, взял Бэрни на одно плечо, второй рукой вел коня за уздцы. Женя на руках несла спящего Нико, сзади шли Соли и Лафи, ведя коня с вещами.

Они зашли в огромную деревню, Женя поняла это по домам, из окон которых горел свет, освещения больше не было.

- Я вам сейчас покажу, скажу отцам, уши оторвут и хвосты, быстро домой! - Женя услышала бойкий зычный незлобный женский голос и смех детворы.

Не успела моргнуть, как на неё уставились желтые глаза говорившей.

- Кто такие?

- Дара, прими магессу с детьми, ей жить негде. Она умеет готовить.

К Жене вплотную подошла девушка:

- Я думала, ты тоже эльф. Готовить умеешь?

- Да!

- Ну пошли! Убегаешь от кого? Все равно сказать правду придется, альфа чует ложь, или иди обратно, или..

- Убегаю.

- Ну пошли, пристрою тебя. Рав и Доми быстро домой, скажите папап: я пошла до Хельги.

Мальчишки убежали.

- Как зовут тебя, беглянка?

- Женя.

- Женя, у меня брат есть старший, живет один, если разрешит жить с детьми, то ему готовить надо, я уже умаялась, только и кашеварю, у меня девять мужичков.

- Как это?

- Ну, три мужа и шестеро волчат. Демьяну, старшему брату тоже готовлю. Правда обед только, но уже устала, ест как медведь, за раз по дюжине пирогов сметает. Он пять лет назад стаю отдал брату младшему, а до этого целый век альфой стаи был. Братец мой младший истинную пару встретил, двух побратимов, вот Демьян и отдал правление, посчитав, что править надо альфе семейному, у кого Луна есть, семья. Мудрый он.

Женя подняла взгляд, на высоком холме у небольшого дома стоял крупный мужчина.

- А вон и Демьян вышел, построил себе дом небольшой, свой отдал брату, там и мастерскую сделал на холме, шьёт такие сапоги и кафтаны из кожи, лучшие в землях, сам король Тарос заказывает обувь у него. Вишь, учуял посторонних, проверяет по привычке, специально на высоте сделал дом себе, чтобы смотреть. Ну все, пришли.

Дара постучала, и не дожидаясь приглашения, открыла дверь.

- Девочки, мы пришли к шаманке, дальше мы сами, - сказала Дара эльфийкам.

Лафелия с Соли скинули с коня пожитки Евгении, поставили Бэрни на ноги.

- Спасибо вам огромное, передайте Лаккериусу от меня привет и огромное ему спасибо.

Дара зыркнула на Женю удивленно, услышав имя королевского лекаря.

21.

Стая оборотней.

- Хельга, принимай постояльцев, ночлег нужен семье.

Наконец-то Женя попала в светлое помещение. В маленькой уютной избушке было тепло, у печи на полу сидела маленькая худощавая седая женщина с белёсыми глазами и что-то перебирала в руках.

Старушка подняла взор на Женю.

«Слепая, наверное», - подумала Евгения, поздоровалась, глядя прямо в глаза пожилой женщине.

- О! Ну, проходи, давно такого чуда не было, - на удивление бодрым и громким голосом сказала шаманка, поднимаясь с пола.

Бабуля была в простом сером платье, с пучком абсолютно седых волос на голове, на груди у неё висело множество бус-веревок, на которых нанизаны были лепестки, перья, кусочки кожи, клыки и прочая шаманская атрибутика.

Женя и Дара переглянулись. Евгения рассмотрела Дару: стройная, пышногрудая с пшеничными длинными волосами красавица тоже разглядывала гостью. Женя дала Даре лет тридцать, и то, что у неё трое мужей и шестеро детей не укладывалось в её земном мозгу.

- А ты красивая, магесса!

- Нет у меня никакой магии, Дара, я всё делаю руками!

Хельга захихикала, качая отрицательно головой.

- Садись, рассказывай, от кого бежишь, альфе вдруг не понравится, кого прячем, - как-то лукаво сказала шаманка.

Женя села на скамейку, посадив Николаса на колени, Бэрни усадила рядом с собой, малыш прижался, и она обняла его.

- Что за мешки у двери, Хельга? – в дом вошел мужчина.

Огромный широкоплечий, с такими же пшеничными волосами, как у Дары, с аккуратно подстриженной бородой, в широкой рубахе-косоворотке, с расстегнутым воротом, из которого виднелся коготь на веревке, висевшей на крупной шее, в штанах свободных и легкой кожаной обуви. Мужчине на вид Женя дала лет сорок-сорок пять.

- Демьян, хорошо, что ты пришел, кухарку тебе нашла, - сказала весело Дара.

Мужчина глянул на Женю, долгий взгляд серых глаз, он кашлянул, подошел к кадке, поднял крышку, зачерпнул воды кружкой и начал пить. Выцветшие ресницы чуть подрагивали, кадык на сильной шее выразительно двигался, грудь вздымалась, с виска стекала капелька пота. Женя поняла, что она застыла, рассматривая этого здоровяка. Дара покосилась на гостью, замечая это, потом на брата, и Евгения опустила взор.

- Где родители ваши? – наклоняя голову, спросил Демьян Женю.

Евгения не поняла:

- Чьи родители?

- Твои и братьев?

- Это мои дети, мои сыновья.

Демьян округлил глаза, почесывая бороду, ему она показалась подростком.

- Расскажи все, как есть, не бойся. Не пугай её, альфа, девочка издалека. Женя, он ложь слышит, говори, ты у добрых волков, тебя не обидят тут.

Женя подняла взор на мужчину, он в упор смотрел на неё, и она не могла понять, что он думает, но печь, так похожая на земную, всё убранство из дерева - родное словно, молодая женщина с детьми – это не одной в эльфийском доме, и ей тут нравилось. Вспомнила бабушкино «не ссы», вздохнула глубоко, и решила довериться интуиции:

- Несколько дней назад мне бабушка отдала подвеску, которая ей досталась от её бабушки и дедушки, со словами, что в ней семечко вишни. В моем мире есть такое дерево, оно цветет очень красиво, у него плоды вкусные, и надо посадить его там, где я обрету семью, где будет у меня дом. Я легла спать и пожелала оказаться там, где я найду свою семью, любовь, где смогу посадить это дерево. Меня кстати зовут Женя Вишня. Уснула у бабушки, а очнулась в этом мире у кабинета дознавателя Максимилиана, он проводил собеседование на роль няни для брошенных детей. Двоих взяли родственники, а Бэрни и Нико остались. Я полюбила этих мальчиков, Николасу дала имя в честь своего прадеда, хочу их усыновить. Я попала в этот мир быть им мамой и не отдам их никому.

Женя подняла взгляд, Демьян и Дара застыли, слушая.

Женя обняла Бэрни, поцеловала его в макушку и продолжила:

- В моем мире нет магии, драконов, оборотней, просто люди, я вроде как магесса, но ничего не чувствую в себе особенного, готовить умею, честно. Лаккериус предоставил нам свой дом в Рассветных Землях, но сегодня на званном ужине, король Тарос предложил мне быть его любовницей.

Демьян рыкнул, Женя подняла на него взгляд, он невозмутимо стоял, сверля её глазами.

- Так вот, король предложил переехать во дворец, жить с ним, пока не найдет свою пару, а детям подыщет другую няню. Я убежала, Максимилиан обещал мне помочь с оформлением, просто мы поссорились, не успели всё узаконить.

Демьян опять зарычал, Женя снова на него посмотрела.

- Если вам не помешаю, разрешите пожить у вас, я могу делать все: готовить, убираться, всё-всё по дому.

Дара и Демьян переглянулись.

- Деточка, дай, гляну твою ягодку, - попросила Хельга.

- Это подарок, он очень дорог мне, - сказала Женя.

- Я на миг, пощупать.

Женя наклонила голову, взяла в кулак вишенку и сняла с шеи цепочку, протягивая шаманке.

- О! Луна! О! – протяжно заговорила Дара, - да как же ты пахнешь! Ягодой сладкой, О!

Дара подошла к Жене, провела носом по щеке, лизнула даже:

- Если бы у меня мужья были не истинными, я бы ревновала к тебе их, это так вкусно.

К Жене двинулся Демьян, с безумными желтыми глазами, потом резко шарахнулся в сторону, потом в другую, запутался в своих же ногах у двери и выскочил на улицу, хлопнув дверью.

- Уводит волка своего, пока не обернулся, - Хельга хихикала, - забирай свою ягоду, оберег это твой, ты сильная магесса, но, когда на тебе ягода твоя, ты не пахнешь, магия блокируется, ты словно невидимка. А магия в тебе сильная, очень.

- Хельга, она что Демьяну пара?

- Ага!

Хельга стала гоготать на весь дом, запрокинув голову, закатив свои белёсые очи.

- Он ждал истинную триста лет, - Дара подошла к Жене и обняла её крепко.

- Что это значит, Дара?

- А то и значит, что идем к Демьяну в дом на ночлег, завтра утром принесу еды, а потом ты ему готовить будешь. Вон мальчишки спят на ходу уже, да и мои стоят под дверью, пойдем, иномирянка. Ну, надо же!

22.

Дара ввела в курс жизни стаи Евгению быстро, и жизнь потекла. Женя жила в стае уже неделю. В первый день к ней в гости пришла Румина, суженая Юркаса, альфы стаи. Девушки улыбнулись, узнав друг друга - виделись на ужине у короля, разговорились, расслабились. А когда услышали визг, выбежали на улицу, увидели: волчата Дары посадили Николаса, Бэрни и годовалых близнецов Румины в какое-то корыто на колесиках и покатили по деревне, дети тряслись и хохотали, старшие визжали от восторга. Мамы чуть с ума не сошли, неслись за ними, Дара орала на своих на всю стаю, грозясь оторвать хвосты и уши, а отцы умильно смотрели на это.

Демьян сделал кроватки, Женя теперь спала одна на огромной кровати, сделал много игрушек из дерева мальчикам, свистулек, сшил Жене красивый кафтан сам, на осень, Дара снабдила её платьями.

- Спасибо, Женя, всё очень вкусно, - Демьян поднялся и пошел, как всегда, на выход.

Он так делал всегда: приходил в дом, ел, благодарил, приносил продукты, мебель, спрашивал, что нужно и уходил в мастерскую, принимал душ в доме перед сном, ночевал тоже в мастерской.

- Демьян, в мастерской неудобно спать, я видела: у тебя там очень узкая лежанка, кровать огромная в доме, места нам хватит, спи дома.

Мужчина глянул на Женю, кивнул, встал и ушел.

День проходил в домашних хлопотах, к вечеру Женя убралась, погасила огонь в печи, но оставила томиться мясо на плите для холодца, приняла душ, легла спать.

Она часто вспоминала Максимилиана, чувство недоговоренности и недосказанности тяготили её, она скучала по нему, но дознаватель не приходил, значит: так решил, она вздохнула, зачем-то вспомнила глаза короля, красивые и наглые, его ухмылку и услышала, как в спальню зашел Демьян.

Женя замерла, закрыла глаза, сделав вид, что спит. Мужчина заглянул в кроватки, поправил одеялки. Женя улыбнулась. Мальчики окрепли, росли «как на дрожжах», Бэрни уже не был бледным и худым, обрел силы, носился во всю, Николас рос наравне в волчатами: ловким, юрким, крупным.

Кровать прогнулась, Демьян лег, накинул на себя одеяло. Женя сглотнула, получилось громко, она замерла, прислушиваясь к мужчине. Стало всё тело чесаться, и ей срочно надо было почесать голову, пятку, грудь, в горле пересохло, дыхание стало сбиваться. Демьян приподнялся на локтях, Женя перестала дышать, оборотень ушел.

Она ворочалась, ворочалась, легла на бок, уснула. Уже глубокой ночью проснулась от жара, она была прижата к мужскому телу крепким захватом, словно в коконе крепких рук. В поясницу упирался каменный стояк, Демьян сопел, спал, уткнувшись в её шею. Пока она думала-думала, как бы повернуться, может поцеловать его, может взять в руки пенис, возбуждалась, успокаивалась…уснула.

За завтраком Демьяна не было.

- Достал уже!

Женя собрала детей, посадила их в маленькую тележку и пошла в гости к Даре.

Стая её приняла, мужчины к ней не подходили даже, можно сказать, обходили стороной, женщины улыбаясь, здоровались. Женю это устраивало, ей Дары и Румины с Демьяном хватало с головой.

- Дара, побудь с моими пару часов, пожалуйста, а я с твоими завтра, приветствую Рамир, - поздоровалась Женя с одним из мужей волчицы.

Оборотень поприветствовал Евгению.

- Добро! Пошла своему хвост откручивать?

- Типа того.

- Давно пора. Кстати, тебя ищут, забыла сказать, дознаватель тут круги уже протоптал, его альфа не пускает без приказа короля, а он приказ видно брать не хочет у дракона. Закон в Огша на стороне женщин, а ты попросила защиту у стаи, глядишь, подкоп сделает сыщик.

Дара засмеялась.

- Спасибо, как придет, пожалуйста, скажи, мне поговорить с ним надо.

- Добро.

Женя прямиком пошла в мастерскую, оберег скрывал её, Демьян не чувствовал. Когда девушка тихо вошла в его вотчину, увидела в дальнем углу мастерской широкую мужскую спину оборотня, правой рукой он мастурбировал, запрокинув голову, произнося её имя. Она открыла рот от неожиданности, хотела развернуться и убежать, но почувствовала, как возбуждение прострелило в пальцы, в пах, как соски уперлись в ткань, желая свободы. Оборотень резко обернулся, одернул рубаху, поправил штаны, развернулся, глядя куда-то в сторону, мимо Жени, потом поднял на неё взгляд, поджал губы.

Евгения пошла к нему, по пути расстегнула сарафан, скинула его, перешагнула, затем рубаху, осталась в комбинации, потянула за ворот, он не развязывался, дернула в стороны, порвав ткань, скинув тряпки. Глаза Демьяна увлажнились, словно пьяный он смотрел на неё, дыхания не было слышно вообще, лишь член стоял колом. Женя распустила косу, сняла бюст, трусики, оборотень стал порывисто выдыхать, а когда Женя сняла цепочку с кулоном, опустив её на свои вещи, оборотень запрокинул голову кверху и заревел.

- Не отдам тебя никому: ни королю, ни демону!

- Не отдавай!

Он порвал рубаху, скинул штаны, Женя сглотнула, увидев огромный увитый венками пенис, бедра непроизвольно сжались. Демьяна била дрожь, он шагнул к девушке, медленно носом провел по её щеке, вдыхая шумно запах, Женя почувствовала влагу на своей щеке, он плакал. Слезы медленно катились по щекам мужчины, утопая в бороде. Женя впервые в жизни почувствовала себя любимой, и не надо слов, всё было ясно по глазам, жестам, прикосновениям, тембру голоса, движениям..

- Демьян! Я люблю тебя!