Вларос: Код Императора. Книга 1

Глава 1. Чужой

Бывают мгновения, когда привычный мир распадается на части, и ты оказываешься в пустоте между реальностями. Именно так все и началось для меня – с ослепительного белого пространства, не имеющего ни границ, ни измерений. Место, где нет ни пола, ни стен, ни потолка, только бескрайняя, пронзительная белизна, затопляющая сознание.

Еще вчера меня волновали лишь обычные студенческие заботы: нейронные сети, генетические алгоритмы и вечные мечты о совершенном обществе. А сегодня… сегодня я стоял лицом к лицу с невозможным.

Последнее, что я помню из своей обычной жизни – это день, когда прозвучал сигнал завершения расчета весовых коэффициентов нейронной сети в моей программе. Мои глаза, воспаленные от многочасового вглядывания в монитор, нуждались в отдыхе. Я тогда прервался от написания заметок в свой личный блокнот – дневник размышлений об идеальном мире. Его никому не показывал, о нем никому не рассказывал, даже я сам частенько о нем забывал. Но каждый раз к дневнику возвращался, а в последнее время даже загорелся идеей книгу об этом мире написать. О великом государстве, в котором каждый гражданин может достигнуть любых высот вне зависимости от социального его статуса, получаемого при рождении. О цивилизации, в которой преступность отсутствовала не из-за страха наказания, а благодаря правильному воспитанию. О стране, объединившей всю планету, в которой в корне отсутствовало бы такое понятие, как деньги, поэтому и нет разделения на богатых и бедных. Я в деталях продумывал, как такой мир может функционировать, постоянно что-то дописывал или изменял, но чего-то все равно не хватало.

Была в этих записях какая-то извечная наивность, что и удерживала меня от того, чтобы показать их кому-то. При этом я осознавал, что моим мечтам не хватало чего-то фундаментального – какого-то внутреннего стержня, основополагающего принципа, который мог бы превратить утопические идеи в практически реализуемую систему.

Парадокс в том, что идеальное общество требует идеальных людей, но идеальные люди могут появиться только в идеальном обществе. Этот замкнутый круг не давал мне покоя.

Порой я задумывался, может ли существовать общество, где сила и справедливость идут рука об руку? Где власть не развращает, а защищает? Где воинская мощь служит не завоеваниям, а сохранению мира? В моем блокноте была целая страница, посвященная этой идее – государство, где военная сила становится не угрозой, а опорой справедливости.

Странное дело – я всегда мечтал об обществе без разделения на касты и классы, но при этом интуитивно рисовал в воображении строгую иерархию, где каждый занимает именно свое место. Как будто часть меня знала, что идеальный порядок невозможен без четкой структуры власти.

Однако философия – это, конечно, хорошо, но на что-то жить все же надо, поэтому я полностью погрузился в учебу в надежде на дальнейшее хорошее трудоустройство. А тут еще научная руководительница интересное задание дала на днях. Помню, как тогда на паре я, как обычно, занимался своими делами – фантазировал, но неожиданно меня окликнули:

– Костя, – спокойным голосом произнесла молодая женщина с опрятными светлыми волосами, завязанными в пучок, и с очками, скрывающими тот самый интеллигентный взгляд, постоянно пытающийся проникнуть в основание моей души, взгляд профессионального педагога, к которому я уже привык.

– А? – поднялся я, резко оторвавшись от фантазий, и тут же принялся оправдываться, что без дела не сидел. – Вера Аркадьевна, задание уже давно выполнил. Сейчас размышляю, как оптимизировать написанный код.

– Подойди ко мне, пожалуйста, – указала на стул рядом с собой и продолжила. – Я тут подготовила кое-какие статьи про генетические алгоритмы. Может тебя они заинтересуют?

– Конечно… – задумчиво ответил. Повезло, однако. На днях же собирался спросить насчет дополнительного задания, чтобы получить самоэкзамен, а тут преподавательница сама предложила довольно любопытную работу.

И до конца пары я вежливо расспрашивал про генетические алгоритмы, сидя на обычном деревянном стуле возле Веры Аркадьевны. Она в свою очередь показывала различные схемы и графики со своего компьютера, принесла даже некоторые программные реализации и с интересом рассказывала о своей научной деятельности. Меня данная тема так увлекла, что в итоге с головой погрузился в исследования, даже предложил задействовать нейронные сети, которые для себя в свободное время изучал.

И вот сейчас, просмотрев полученные результаты подавшей звуковой сигнал программы, я понял, что ошибку так и не исправил, а красные глаза подсказывали, что уже пора отдохнуть от компьютера. К тому же еще в университете находился, так как после утренних пар решил остаться и поработать за ноутбуком, а также по возможности обговорить некоторые моменты с научной руководительницей. Но так заработался, что про обед совсем забыл, а на улице уже стемнело.

Выйдя из университета, я обратил внимание на идущий с неба снег. Необычно густой для южного города, он замедлил его пульс, погрузив улицы в странное оцепенение. Зима пришла, и 2010 год подходил к концу. Вместо того чтобы застрять в пробке, я решил пройтись пешком до своей съемной комнаты, наслаждаясь нетипичной для этих мест снежной тишиной. Жаль, что приходилось возвращаться домой одному, одногруппники в университете не задерживаются.

По пути зашел в свою любимую столовую. Густая солянка согрела замерзшее тело, но внутренний холод, холод одиночества среди толпы, оставался. Я всегда был где-то между – между реальностью и мечтой, между жизнью простого студента и амбициями изменить мир.

Глава 2. Чужой

Цитадель. Самое величественное сооружение, которое я когда-либо видел. Особенно издалека заметно, как оно простирается настолько высоко в небо, что пронизывает, словно игла, многочисленные слои атмосферы, скрывая свой кончик в необъятных облаках. Даже не верится, что это чудо, высотой около пяти километров построил человек, игнорируя все законы физики. Основание башни достигает шестисот метров в диаметре, а площадь, занимаемая вместе с военными объектами, – девяносто квадратных километров. Размеры поистине внушительные, особенно для горной местности. Настоящий мегаполис, захватывающий дух.

Чем ближе мы подъезжали к этому колоссу, тем сильнее ощущалась исходящая от него леденящая аура – как будто время и пространство вокруг башни искривлялись, создавая ощущение тревоги и благоговейного страха. Это была не просто постройка – это был символ абсолютной власти, возведенный чьей-то волей вопреки всем природным законам.

Прошло уже минут сорок с начала пути, а старейшина города все не прекращал восхищаться черной башней, описывая ее во всех подробностях. Возникало такое ощущение, как будто он сам ее построил, но скорее причина заключалась в другом. Цитадель же является административным центром его города, поэтому внутри нее также находился и дом Марка, ведь места явно предостаточно для высших должностных лиц, а может даже, что он мысленно присвоил башню себе как обладателю Новоантареса, где она и расположена.

Рассказывая о Цитадели, Марк заметно оживился, хотя его каменное лицо почти не меняло выражения. Только глаза, эти необычные глаза с белыми трещинами, похожими на разломы в земной коре после землетрясения, выдавали его волнение.

Интересно, зачем один из высших чинов города так открыто делится информацией с первым встречным? Возможно, в сказанном нет ничего секретного, или за непроницаемым лицом Марка скрывается личность, жаждущая внимания? Может поэтому недавно в одиночку ходил по городу, общаясь с народом? А сейчас как раз чувствует себя значимым, предоставляя свою помощь в информировании «пришельца»? Никогда бы не подумал, что человек может быть настолько добрым и отзывчивым, одновременно грозным на вид. А может, у него были какие-то другие планы насчет меня?

Но меня больше занимали другие мысли.

Зачем Мудрец привел меня в этот мир? Что же он собирался мне показать? Вопросов возникало все больше, а ответов не видать. Впрочем, одну зацепку я все же нашел – Вечный Император определенно был тем самым Мудрецом, но только молодым. А Цитадель, похоже, играла роль связующего звена. Возможно, в ней я найду ответы на некоторые свои вопросы.

Марк также утверждал, что там есть база данных, поэтому вдруг в ней хранится некий секретный источник информации, предназначенный именно для меня? Звучит наивно, но изучить Цитадель и разобраться в ее истории все же стоит. Других зацепок у меня попросту нет.

Мы проехали первый блокпост, затем второй, но внутрь салона никто даже не заглянул, следовательно, и на меня не посмотрели. Пока что я оставался неопознанным, по крайней мере, мне так казалось. Но когда мы подъехали к третьему, гравимобиль плавно остановился, и нам пришлось выйти. Даже Марк прошел через скан-ворота, напоминающие металлодетектор, подтверждая свою личность. Со мной, как и следовало ожидать, возникли проблемы.

– Как только пройдешь регистрацию, то сможешь самостоятельно проходить через третий блокпост, – сказал Марк, указывая на небольшое административное здание. – За ним остаются лишь Главные Врата Цитадели, а у ворот самой башни можно обратиться к местному охраннику. Он очень разговорчив и будет рад рассказать тебе все, что захочешь узнать.

Марк подробно описал внешность охранника, чтобы я не ошибся, и еще раз настойчиво рекомендовал обратиться к нему за всей интересующей меня информацией. Эти советы выглядели странно, но мне ничего не оставалось, кроме как следовать им.

Однако, прежде чем старейшина Новоантареса сел обратно в гравимобиль, ему кто-то позвонил. В этом мире уже не было привычных мне мобильных телефонов, которые нужно постоянно брать с собой. Как называются и работают эти устройства связи, узнать мне сейчас не удалось, но они выглядели как электронная родинка на мочке уха. Во время разговора губы Марка сжались, брови нахмурились, глаза выразили тревогу, а голос слегка задрожал. Мне показалось, что он испытывает сильную душевную боль, пытаясь удержать ее внутри. Его каменное лицо на мгновение рассыпалось, обнажив человечность, но лишь на секунду – голос быстро стал прежним, холодным и гордым.

Язык, на котором говорил Марк, был мне совершенно непонятен. Я разобрал только последние короткие фразы: "хай", "иэ" и "имперенс си". После разговора старейшина пожелал мне удачи, сел в машину и уехал, оставив меня одного в этом незнакомом мире.

Я смотрел вслед уезжающему гравимобилю, чувствуя беспокойство. Марк явно получил тяжелую новость.

Может, стоило спросить, не нужна ли ему помощь? Но я даже не знаю, как его найти потом. Да и вряд ли обычный «пришелец» вроде меня может чем-то помочь главе округа. Надеюсь, с ним всё будет в порядке.

Регистрация была долгой, она заняла порядка трех часов и это еще без очереди. Но если учесть, что было пройдено достаточное количество различных тестов, заполнено множество анкет, и сданы всевозможные анализы, то это чрезвычайно быстро. Анализы делились на органические и неорганические. Для первых взяли кровь, частички кожи, прядь волос, образец сетчатки глаза и многое другое. Для вторых измерили биополе, мозговую активность, естественное пси-излучение и другие непонятные мне параметры. Каким образом и что именно замеряли, было совершенно неясно, но что-то да записали, получив в итоге увесистое личное дело. Ну, оно было бы таким, если б существовало в бумажном виде, а мне выдали некую пластиковую карточку, где все это содержалось.

Глава 3. Чужой

Всю ночь перед глазами мелькали световые огоньки, напоминая поезда в метро, а точнее вид из их окна. Бурный выдался день, однако непрекращающееся чувство невесомости не позволяло погрузиться в глубокий сон. Вроде бы кровать не настолько воздушная, чтобы создавать такой эффект, к тому же я этого и не заметил, когда обессиленно рухнулся на нее, но тело как будто продолжало парить, медленно поднимаясь вверх.

Подумал уже открыть глаза или прислушаться, но тут же отказался от подобной затеи, ведь толку все равно не будет. Здесь кровати помещают внутри кабинок, выполненных из плотного свето-звукопоглощающего материала, полностью изолируя спящего от внешнего мира, но лишь до тех пор, пока тот не поднимется с кровати, а мне сейчас даже пальцем пошевелить было лень.

Поэтому как обычно в полудреме планировал следующий день: «… завтра пройду регистрацию, там же попробую разузнать про мир и какой… какой же… это… год от рождества… рождества Хрис… то… ва…». Мысли становились более вязкими, и, похоже, вот-вот провалюсь в долгожданный сон, однако… о чем это я?.. Где я?.. Кто… я?..

Странное ощущение: будто мои мысли перетекают куда-то, смешиваются с чужими, становятся глубже, древнее. Я больше не студент, изучающий нейронные сети. Я кто-то другой, кто-то… знакомый и одновременно чужой. Мое сознание начало мерцать, как звезда на рассвете, то вспыхивая ясностью, то угасая в тумане забвения. И в один из таких проблесков я понял – это не просто сон. Это воспоминание.

Полководец сделал глубокий вдох, наполнив ноздри пылью и запахом гари, а затем медленно открыл глаза. Красное от крови небо и черные тучи, наполненные смолой. Этот день настал, сегодня начнется победоносное шествие войска, стоящего пред ним. Пятьдесят тысяч великих воинов, прошедших невероятно долгий путь. Каждый из них потерял своих близких, каждый ощутил тяготы войны, но надежда оставалась жива, благодаря которой они сейчас стояли здесь.

Я ощущал его мысли как свои собственные. Его уверенность, его решимость, его отчаянную веру в победу. И что-то внутри меня отзывалось на эти чувства – словно я всегда знал, как вести людей в бой, как принимать тяжелые решения, когда ценой ошибки становятся человеческие жизни.

– Сегодня начнется последняя битва! – громоподобным голосом полководец начал свою речь. – Бои продлятся несколько месяцев. Хоть даже на одного нашего солдата приходится сотня варваров, мы не должны сдаваться! Мы не должны падать духом, за нами будущее наших детей! Ни шагу назад! Теперь таким должен быть наш главный призыв! Мы не сдадимся, мы не отступим, и мы победим! Невозможное возможно! Планета объединится! Враг будет уничтожен! Смерти боимся не мы, смерти боятся они! Они слабы духом, а мы сильны! Они хуже подготовлены, а мы прошли тысячи боев! Мы прошли всю Европу и Азию! Нас не остановить! Вперед! И ни шагу назад!

Каждое слово резонировало во мне с тревожной естественностью. Я, всегда избегавший конфликтов, никогда не державший в руках ничего опаснее кухонного ножа, вдруг ощутил неуместную радость от предстоящей битвы. Что происходит со мной? Почему эти кровожадные чувства кажутся такими… правильными?

Предводитель развернулся и твердыми шагами направился в сторону полуразрушенной крепости под названием Яматаун, окруженной стеной из скал, а позади полководца длинными шеренгами следовали солдаты, одетые в огромные черные боевые скафандры с лучевыми скорострельными пушками, заброшенными за спину. Тяжелая пехота из батальона «Разрушитель» Императорского полка Гвардии. В руках каждый держал по силовому излучателю, испускающему голубое сияние, покрывая весь строй спереди защитным энергополем.

Лица у разрушителей закрыты толстым шлемом с многоуровневой системой фильтрации воздуха, защищающей даже от радиации. Глазные узкие прямоугольные отверстия, скрывающие глаза за красной пеленой, расширяют видимый диапазон с инфракрасного до ультрафиолетового, а также оснащены системой автоприцеливания.

Командир левой рукой нес знамя, а, как только перешел на легкий бег, правой вытащил широкий полутораметровый черный как уголь меч, испускающий ледяную ауру. На его лезвии были начерчены священные письмена, слабо светящиеся голубовато-белым цветом. Такие же были и на его огромной герметичной броне, не защищающей лишь голову.

Я мог поклясться, что, глядя на эти письмена, вдруг начал понимать некоторые символы, хотя прежде никогда их не видел. «Вечность», «сила», «справедливость» – слова, которые никак не мог знать студент из прошлого.

На груди командира красовался тот же символ, что я видел на плакате с Императором и на доспехах Мудреца – крест с округленным верхним концом внутри солнечного круга. Этот знак словно притягивал взгляд, и я чувствовал к нему необъяснимую внутреннюю связь.

Последняя битва началась глубокой ночью. Заиграли вспышки на горизонте, грохот и последующие взрывы от снарядов. Обугленная изрытая земля. Но отряд, не обращая внимания на шум вокруг, уверенно продвигался вперед. Защитное энергополе начинало мерцать все сильнее, а голубое сияние со временем тускнело, но продолжало защищать всю армию от разрушительных напастей врага.

«В атаку!», – сотрясая воздух, прокричал полководец, и в тот же миг как мыльный пузырь лопнуло энергополе, а спустя мгновение во все стороны помчалась ударная волна с выбросом электромагнитного импульса вместе с сопровождающей дрожью земли. Тут же на короткое время обстрел прекратился, позволив армии занять атакующие позиции и плавно перейти в наступление. Полководец же, подталкиваемый ударной волной, ринулся вперед, оставив далеко позади своих подчиненных.

Глава 4. Марк

– Товарищ майор, разрешите войти? – Марк обратился к своему начальнику через видеофон на двери кабинета.

– Да-да, – раздался голос из динамика.

Хоть руководитель через внешние камеры наблюдения и не заметил волнение Марка, но он достаточно хорошо знал своего подчиненного, чтобы спокойно прочесть его мысли лишь по интонации голоса или по зрачкам глаз, а они говорили об излишней для Марка неуверенности.

Утром он проснулся от нейроволнового сообщения. Марк жутко не любил, когда не дают нормально отдохнуть, поэтому нейродатчик на ночь выключал, однако это сообщение его удивило, так как автоматическое включение устройства могло означать лишь одно – вышестоящее начальство срочно вызывает к себе. От одного заголовка сообщения «Гаусс 04:37:24_29.10.1817 (НД_2_ИН_000.739.621.142.976)» Марк с уверенностью в этом убедился, ведь нечасто начальник ОСБ округа Цитадели майор Гаусс отправлял сообщение Марку, особенно ночью несмотря на то, что тот является его первым заместителем. Обычно лишь на плановых собраниях Гаусс выслушивал доклад Марка, после чего давал последующие соответствующие инструкции. Иногда днем по делу или просто так мог позвонить, однако на этот раз случилось нечто странное, что заставило майора пойти на исключение – отправить сообщение ночью.

Марк с несвойственным ему волнением открыл письмо: «Старший лейтенант Марк, немедленно явитесь в мой кабинет. Красный код». Красный код… Операция чрезвычайной важности и высшей степени секретности. Впервые с момента прибытия на Землю Марку предстояло что-то действительно значимое.

Он автоматически коснулся левого виска, где под кожей находился нейрочип – устройство, связывавшее его с информационной сетью Империи и позволявшее усиливать его способности нейпсилика. Нейрочип слегка пульсировал – признак повышенной мозговой активности в округе. Возможно, именно это и стало причиной срочного вызова.

– Товарищ майор, старший лейтенант Марк по вашему приказу прибыл, – зашел он в кабинет начальника ОСБ округа Цитадели и стрункой вытянулся, опустив руки вдоль туловища, пятки сомкнув вместе, а подбородок немного приподняв.

– Расслабься и присаживайся, мой мальчик, – с фальшивой улыбкой Гаусс указал на кресло за центральным овальным столом, служащее для проведения еженедельных собраний. На кресло, принадлежащее начальнику ОСБ.

– Благодарю, – Марк осторожно опустился на чужое место, внимательно изучая начальника, который развалился на диване под огромной картиной с изображением черной Цитадели в свете полной луны на багровом фоне.

– Отныне ты начальник ОСБ, капитан Марк, – Гаусс сделал небольшую паузу, чтобы проследить за реакцией своего подчиненного, которая так и не последовала, и с ухмылкой продолжил, – удивлен, я смотрю. Этой ночью по распоряжению президента системы Солнца я назначен на должность начальника планетарной службы безопасности с присвоением внеочередного воинского звания полковник. Через час вылетаю на Марс с проверкой, по некоторой информации их генерал-губернатор потерял лояльность к нашему президенту, поэтому я и вызвал тебя ночью для принятия дел и должности. С этого момента приступай к своим новым обязанностям.

Гаусс вдруг замолчал, ухмыльнулся и вдруг решил поделиться своими неофициальными мыслями:

– Как мог обычный начальнишка из ОСБ прорваться сразу до начальника ПСБ? А все дело в Цитадели, расположенной в центре нашего округа, ведь обеспечивая ее безопасность, ты автоматически сближаешься с президентом, с Собранием и со всем руководством ПСБ. Но главная причина не в этом, а в самой Цитадели, в ее тайнах. А знаешь, куда делся мой предшественник?

Он открыл бутылку праздничного вина вековой выдержки и налил себе бокал, сделав паузу в ожидании ответа.

– Повышение, я полагаю? – нарушил тишину Марк.

– Нет, – весело ответил Гаусс, наполняя второй бокал и телекинетически перемещая первый на стол перед Марком. – Арестован Государственной службой безопасности за превышение должностных полномочий. Дураком родился и дураком умрет. Но его ошибки хорошо послужили мне. Теперь у меня развязаны руки. Как думаешь, когда я получу следующее повышение и отправлюсь в ГСБ или даже в ИСБ?

– Не могу знать. Но с вашими способностями – скоро, – холодно ответил Марк, размышляя, почему Гаусс стал столь откровенным. Начальник всегда любил поговорить с ним, словно с сыном, но такую искренность видеть не приходилось.

– Еще раз нет, – продолжил Гаусс. – Лучше иметь абсолютную власть в одной провинции, чем быть безликой ищейкой Тайного Кабинета или даже Императора. Главное – играть по правилам, и тогда никто нам не помешает. А как же президент, хотел бы ты спросить? – он усмехнулся. – У него лишь мнимая власть в отличие от меня. Пусть делает свое дело, пусть даже приказывает мне, но все это не имеет значения, когда манипулируешь им как куклой. Настоящая власть всегда принадлежала не избранным представителям, а тем, кто контролировал безопасность и информацию.

Гаусс отпил вина и продолжил:

– Отчего же я так открыто высказываюсь, не боясь очередного ареста со стороны ГСБ? Потому что в моих словах нет ничего противозаконного, если повышается эффективность прозрачного контроля, растут объемы производства и не ущемляются права граждан. Все это делается на благо Империи, а она в свою очередь призывает к самоуправлению. В некоторых провинциях даже процветает тирания, но Империя не вмешивается, пока там не появляются сепаратистские настроения.