Влюбиться в босса за 13 секунд

Глава 1. Арина

— Арина, зайдите! — говорит начальник грубым голосом, когда проходит мимо. Даже не смотрит на меня. Голову вверх, нос задрал, спина прямая, как будто он по подиуму ходит… ужас! Угораздило же меня именно к нему устроиться? Ничего толком не объясняет, только задачи раздаёт и никогда, блин, никогда не смотрит в глаза! Разговаривает со мной, а сам либо мимо идёт, либо в документы пялится. «Арина, перенесите встречу», «Арина, сделайте кофе», «Арина, зайдите срочно».

А Арина, вообще-то, институт закончила! Арина, вообще-то, архитектор! Но кого бы это волновало… На работу без опыта брать никто не хотел, я два месяца бегала по всем фирмам города, чтобы приткнуться хотя бы куда-то. Как итог: секретарь. От депрессии спасает только хорошая зарплата. Я вообще случайно сюда попала, банально здание перепутала, а тут, оказалось, тоже люди нужны. Не архитекторы, конечно, но вдруг потом повезет? А тут хоть какой-то опыт будет.

Вот две недели уже бегаю с кофе и блокнотом за этим Ильёй Александровичем, пытаясь вникнуть в суть моей работы. А суть проста: быть всегда рядом и выполнять прихоти этого зазнавшегося владельца фирмы. Фирма, кстати, страховая. Тут столько людей работает… Я за две недели даже ещё не всех видела! Не то чтобы познакомиться с кем-то… Света только, финансист, бывает забегает на чашечку кофе, говорит, с ней работают скучные взрослые тетки, а я ей как бальзам на душу. Ну, хоть кому-то…

Хватаю со стола блокнот, поправляю юбку и бегу в кабинет Ильи Александровича, как он и просил. Главное сделать это сразу, когда он просит зайти, иначе даже задержка в десять секунд будет сопровождаться глубоким недовольным вздохом.

— Тук-тук, — дурацкая привычка проговаривать это вслух, когда стучу в дверь. Заглядываю внутрь и негромко спрашиваю: — можно?

— Если я сам вас пригласил, как думаете? — басит начальник, и я мысленно закатываю глаза. Ну конечно. Как я могла вообще такое спросить.

— Да, извините.

Прохожу внутрь, каблуки слишком громко стучат о пол. И я с удовольствием бы сменила их на любимые кеды или кроссовки, но по правилам мне разрешается только каблук. А ещё юбки или платья, даже брюки — табу. Не знаю, почему. Решила бы, что начальник засматривается на ножки секретаря, так ведь не смотрит, вообще внимания не обращает! Наверное, просто такой странный дресс-код. Пришлось смириться.

Встаю около его стола и открываю наполовину исписанный за две недели блокнот, молча ожидая указаний. Скорее всего он сейчас монотонно начнет говорить что-то важное, мне нужно будет записать, запомнить, вызубрить и потом в нужный момент напомнить боссу. Всего-то. Почти не сложно, если не считать того, что таких «напоминалок» в день штук по двадцать.

— Завтра в десять утра к нам приедет важный клиент, — говорит Илья Александрович, не поднимая головы от документов, как и всегда, — очень важный. Приму его лично я, именно поэтому к девяти пятидесяти в моем кабинете должны стоять фрукты, кофе со сливками обязательно и букет цветов. Розы. Белые. Штук двадцать пять будет достаточно. Номер моего счета вы знаете, все расходы с него. Запомнили?

— Записала и запомнила, Илья Александрович, что-нибудь ещё?

— А ещё… — начинает он говорить, но вдруг дверь слишком резко открывается, а в кабинет входит какой-то мужчина. Улыбается широко, как будто ему тут рады и ждут, и так же резко дверь захлопывает. Никогда его не видела, но ведёт он себя так, как будто этот кабинет как минимум его собственность.

— Илья Александрович? — пищу негромко растерянно, что делать, без понятия.

— Все в порядке, — говорит он, глядя на мужчину с улыбкой. Я ни разу ещё у него улыбку не видела! — этот клоун наш финансовый директор. Вы не виделись, он улетел в отпуск как раз в ваш первый рабочий день.

Улыбаюсь. Ладно. Финансовый директор это хорошо. Ещё и мужчина такой красивый… Они с боссом примерно одного возраста. Что одному, что другому, не больше тридцати двух. Точнее, боссу точно тридцать два, у меня копии его документов в столе лежат.

— Здравствуйте, — киваю, но уходить не спешу. Босс же что-то ещё хотел сказать мне, да? Да и не отпускал ещё. Боже, с его методами работы мне приходится думать за каждый следующий шаг! Потому что недовольство его ощутимое настолько, что потом от него срочно отмыться хочется.

— И лучший друг, вообще-то! Илюха, — внезапно необычно называет босса этот лучший друг, но смотрит только на меня. Мне неловко становится. На меня здесь по всякому смотрели, но так — первый раз. По взгляду видно, что он бабник. Чувствуется прям, что непостоянный совсем, — а ты чего от меня такую красоту прятал? За две недели не заикнулся ни разу! Как зовут вас, красавица? — он подходит ко мне и берет в руку мои пальчики, оставляя на них поцелуй, а мне провалиться сквозь землю хочется! Боже! В кабинете босса на его глазах… Серьезно? Да он меня сегодня же уволит, хотя я лично ничего и не делала.

Аккуратно убираю руку и делаю крохотный шаг назад, чтобы хоть немного спасти ситуацию, потому что чувствую, что над головой уже мигает красная лампочка.

— Арина, — отвечаю, прижимая к себе блокнот и делая ещё шаг назад.

— Константин, — представляется наконец-то, глядя прямо в глаза. Боже… Вроде лучшие друзья, а такие разные. Илья Александрович, я уверена, за две недели даже ни разу не видел, какого цвета мои волосы. А этот с ног до головы без стеснения рассматривает. — Но для вас просто Костя.

— Просто Константин Владимирович, — рычит сзади босс, и я вздрагиваю от громкого голоса. Между ними искрит так, словно они поругались, и самое невесёлое, что все искры об меня разбиваются. Один прямо передо мной стоит, другой за спиной в кресле, неловко просто жуть! — Арина, запишите ещё на завтра встречу в шестнадцать ноль-ноль, напомните мне о ней за час, хорошо? — киваю. — Тогда свободны.

Сбегаю из кабинета быстро, чувствуя спиной взгляд этого Константина. Да уж. До его появления тут работалось гораздо спокойнее, а от этой хитрой ухмылки и прищура по затылку мурашки бегут. Брр! Нужно держаться от него подальше, в лапы таких угодить легко, даже не заметишь. А мне такого счастья не надо. Я сюда, вообще-то, работать пришла!

Глава 2. Арина

Мне стыдно настолько, что щеки, кажется, не просто красные, а уже ярко-малиновые. Только я могла попасть в такую ситуацию, только я!

Ну как, как можно было влететь в финансового директора, вылить на себя кофе и позволить боссу раздеть себя?

Это издевательство.

Я ещё никогда не чувствовала себя так никчёмно.

Кожа на груди неприятно жжёт от горячего напитка, и на самом деле Илью Александровича стоит поблагодарить за то, что быстро сориентировался и спас меня от сильного ожога. А так просто покраснение, наверное, пару дней и пройдет. Но слова выдавить из себя не могу, не получается! Слава богу, что хотя бы лиф был нормальный, а не прозрачное кружево… Вряд ли босс рассматривал, конечно, но со стыда я бы окончательно сгорела.

Никогда не думала, что окажусь в такой ситуации. Я такое только в романах читала и тихо хихикала с неуклюжести героинь. Какой итог? Сама как героиня! Только точно не романа. Тут дай бог чтобы не триллер, а то погонит меня Илья Александрович из компании поганой метлой и буду я дальше скитаться и искать работу. Опыт-то у меня уже есть! Две недели…

— И-илья Александрович, простите ради бога, я просто не ожидала, что… — заставляю себя говорить, заикаюсь, забываю, кажется, все в мире слова. Неловкости добавляет и то, что он до сих пор мне в глаза смотрит, это так непривычно, что я не знаю, куда себя деть. Две недели ни единого взгляда, даже мимолётного, а тут не отрываясь, кто так делает вообще? Мне хочется укутаться в его пиджак сильнее, но боюсь, что он стоит слишком дорого, чтобы я могла его мять. Не расплачусь потом.

— Все в порядке, Арина, это не ваша вина, — вновь удивляет меня босс, наконец-то отворачиваясь и возвращаясь за свой стол, по пути вручив мою порванную рубашку Константину. Боже… Здесь тринадцатый этаж, можно мне в окно? Пожалуйста. — Константин Владимирович отвезёт вас домой. И купит новую рубашку. Правда, Константин Владимирович? — говорит с нажимом, добивая меня. Не нужна мне рубашка. И домой везти меня не нужно, просто дайте спокойно выйти из кабинета и провалиться под землю, ну пожалуйста…

— Никаких проблем! — улыбается Константин, закидывая мою рубашку в мусорное ведро. Я сейчас буду плакать от переизбытка эмоций. — Мой косяк — исправлю. Едем, красавица?

— Домой? — пропускаю его комплимент мимо ушей. Он и так меня уже с ног до головы раздел, желания садиться к нему в машину абсолютно никакого. — Но как же…

— До конца рабочего дня остался час, — говорит Илья Александрович снова зарывшись носом в бумагах, — я справлюсь, спасибо. Завтра жду вас на рабочем месте. Пиджак можете оставить себе.

Он меня не уволит! Боже! От этого даже улыбка мелькает на лице, потому что я ожидала самого худшего. Ещё и пиджак подарил… Конечно, вряд ли он будет счастлив надевать его после меня. У него этих пиджаков наверняка целый шкаф.

Выбираю не спорить и просто выхожу из кабинета, застегнув пуговицы. Он огромный! Я в нем точно в мешке, пусть и дизайнерском. Рукава прикрывают пальцы до кончиков ногтей, длиной он до самой середины бедра, а в ширину такой огромный, что меня можно клонировать и всунуть туда же.

И как мне в таком виде идти через весь офис, ехать в лифте и спускаться на парковку? Это несерьёзно. Меня засмеют! В вырезе видно, что под пиджаком нет даже намека на какую-нибудь майку, я не могу себе позволить разгуливать так среди коллег. Я работаю без году неделя, потом ходить слышать шепот и сплетни за спиной? Что Арина спит с боссом? Ну спасибо.

— Прости, Ариночка, не хотел, чтобы так получилось, — говорит Константин, а улыбается так, словно хотел! Словно очень доволен проделанной работой. — Едем?

— Мне нужно несколько минут, — подхожу к столу, собирая вещи, а потом хватаю из сумки шарфик и быстро сбегаю в уборную, благо она прямо за поворотом и мне не приходится бежать далеко.

Запираюсь в кабинке, чтобы никто не видел, и повязываю платок на грудь, чуть шипя от касаний к покрасневшей коже, создавая видимость топа. Так точно будет лучше, чем светить всем, чем светить не особо нужно на работе.

Надеваю пиджак. Закатываю рукава до локтей, снимаю ремень с юбки и подвязываю пиджак на талии, застегнув его на пару пуговиц. Выхожу и рассматриваю себя в зеркало: ну вот! Это уже хоть на что-то похоже. По крайней мере до машины добежать можно, не привлекая внимание всех подряд.

Возвращаюсь на свое место, но застываю в дверях, когда вижу, что около моего стола болтают Константин и… Илья Александрович. Мне от его взгляда и поступка до сих пор неловко, сразу краснею, как дурочка. Глаза у него такие красивые… Карие, темные, почти черные. Завораживающие. Да он весь, в общем-то, очень даже ничего. На таких мужчин только любоваться. Высокий, статный, стильный, широкоплечий. Пальцы у него красивые…

Быстро моргаю, пытаясь согнать наваждение, и хмурюсь: это я сейчас подумала? Нужно прекращать. Это работа, а не… Не место, короче, на мужчин тут любоваться! Особенно, если этот мужчина — твой босс.

— Вам очень идёт мой пиджак, — говорит Илья Александрович, добивая меня и снова глядя в глаза. Мамочки…. А можно я по собственному желанию завтра на работу не выйду? Кажется, я не переживу это больше. Он горячее того злосчастного кофе. — Арина, на сегодня ещё есть что-то из запланированного?

Зависаю, пытаясь перестроиться на работу. Что он спрашивает вообще?..

— А, да! Вы просили заказать вам ужин на домашний адрес за полчаса до ухода с работы. Заказать сейчас, или…

— Я сам, — отмахивается, — спасибо, что напомнили. Костя, — говорит он своему другу, повернувшись к нему, — доставить мою помощницу в целости и сохранности, я без нее как без рук. Всё, всем до завтра, — говорит и скрывается в кабинете, а я стою и пытаюсь понять, что вдруг случилось с моим безразличным боссом, что он стал вести себя так?..

— Поехали, — говорит Константин, и я хватаю сумку и бегу за ним, быстро перебирая ногами в узкой юбке.

Мы идём молча, а в лифте и вовсе едем с толпой людей. Мой внешний вид не привлекает лишнего внимания, что не может не радовать, и я уже почти спокойно иду за Константином по парковке, постукивая каблуками.

Глава 3. Илья

Я так и знал, что когда в моей жизни снова появится Костя, то все пойдет наперекосяк.

Так и вышло.

Костя — мой лучший друг с самого детства, мы на одном горшке сидели, за одной партой, потом в универе вместе, компанию открыли вместе, все вместе. Но он — разрушение в чистом виде. Именно поэтому он работает финансовым директором, а руковожу фирмой я один. И это не потому что я такой деловой не взял друга с собой в руководство, нет. У него половина акций компании. Дело в том, что мы вместе ничего не построили бы, а только разрушили. А на расстоянии трех этажей друг от друга у нас все отлично получается.

Когда я нанял Арину на работу — Костя был в отпуске, поэтому познакомились они только сегодня. И уже за десять минут этот идиот умудрился подкатить к моей секретарше, облить ее горячим кофе, после чего ей пришлось раздеваться прямо у меня в кабинете. Пришлось жертвовать пиджаком. Мне не жалко. Но до приезда Кости из отпуска у нас с Ариной не возникало ни единого разногласия. Она — просто тихо выполняла свою работу, я — давал задания. Всех все устраивало, не было ни единой загвоздки!

Честно признаться, я даже не помнил, как она выглядела все это время. Мне некогда и незачем было ее разглядывать. Но сегодня отметил, что девушка красивая. И я, может, пофлиртовал бы с ней, как и Костя, но…

Отношения на работе для меня — табу.

Теперь табу.

Сразу после прошлых отношений с моей же секретаршей, на место которой и пришла Арина.

У нас было все отлично: никаких обязательств, частый и хороший секс, ни капли выноса мозга и несколько правил в договоре и неразглашении наших отношений. Правильно не спать с другими, пока мы спим вместе. Не требовать от партнера большего, чем было оговорено с самого начала. Не ждать привычных отношений. Не мешать личное с рабочим.

Мы уезжали в гостиницу после работы, горячо трахались, разъезжались и наутро снова становились просто секретарем и начальником. И так по кругу. Всех все устраивало. Мне некогда строить отношения, да и ухаживать я не особо умею. Работа всегда занимала огромный процент моего времени и вот такой частый секс по договоренности помогал мне не сойти с ума.

Пункта “не предавать” не было. И моя бывшая секретарша Настя слила кучу важной информации моим конкурентам, а потом и вовсе перешла работать к ним в фирму. Не то чтобы я очень много потерял при этом: у меня тоже везде есть связи и удаленно мы подчистили там всю информацию, что была слита. Но было неприятненько.

Не считаю это изменой или чем-то подобным: мы не были вместе, но просто больше никаких отношений, кроме рабочих, со своими подчиненными иметь я не буду.

Никогда.

Подписываю несколько документов, что Арина оставила на моем столе сегодня днем и закатываю глаза, когда дверь в мой кабинет со стуком распахивается и внутрь заходит Костя.

Он имеет полное право врываться в мой кабинет по многим причинам, да, но…

— Ну ты бы хоть ради приличия заходил потише, придурок.

— Настроение просто отличное, — усмехается он. Падает на диван, раскидывает ноги и руки. — Доставил я твою красавицу домой в целости и сохранности! Как обещал.

— Прекрати к ней подкатывать, — говорю ему сразу. Меня не устраивает факт того, что он будет лезть и к ней под юбку, как делает со всеми, кто попадается на его пути. У меня уже половина офиса этого идиота ненавидят, потому что никого он мимо своей койки не пропустил.

— А что так? — усмехается снова. — Ты для себя присмотрел? Договор уже подготовил, мистер Грей?

Идиот. Он подкалывает меня, что если так относиться к женщинам, то все они будут уходить к другим мужикам. Мол, с ними надо мягко и нежно. Но что-то я не вижу, чтобы это ему хоть как-то помогало, он такой же холостяк, как и я.

— Отношения на работе для меня — табу.

— О, я это от Ариночки сорок минут назад слышал. Слово в слово! Ты ее поэтому на работу взял, да? Вы сошлись во вкусах?

— Костян, я серьезно, — рычу на него. — Мне нужен нормальный, работающий человек! А не страдающий от того, что ты свой член не смог удержать в штанах и присунул ей, а потом еще кому-нибудь.

— Какой ты пошлый, — закатывает глаза он. — Я, может, с первого взгляда влюбился?

— Ага, верю. Как и во всю сотню женщин в своей жизни. Костя, я серьезно. Арина — мой секретарь, она неприкосновенна!

— Да ты издеваешься?! Как она с такой внешностью и фигурой может быть неприкосновенна? Ну мне что, глаза себе выколоть, чтобы ее не видеть? Не слепой же я.

— Что в ней такого? — хмурюсь.

— У-у-у… чувак. А ты, походу, слепой, да?

Да не слепой я! Просто я ее не рассматривал. Не было надобности потому что. Человек пришел работать, все. Остальное вообще неважно. Блондинка она, брюнетка, рыжая — по боку. Даже если у нее голубой цвет волос — плевать! Она отлично выполняет свою работу, а у меня слишком много дел, чтобы тратить их на разглядывание своего секретаря. Я ценю ее, как сотрудника, а не как красивую женщину.

— У тебя все? — ворчу на него. Он меня бесит. Часто. Практически всегда. Несмотря на то, что он самый близкий человек в моей жизни с тех пор, как я в свои шестнадцать остался без обоих родителей.

— Нет, — улыбается. Господи, дай сил не кинуть в него статуэткой, молю.

— А поработать ты не хочешь? Тебя две недели не было.

— Вообще-то, — он задирает рукав рубашки и смотрит на часы, — рабочий день уже семь минут как закончился, а мой отдел работает настолько хорошо, что даже без меня справлялись на отлично: никаких хвостов!

— Так, может, побудешь соучредителем компании сидя дома? Только представь, как спокойно станет в офисе без тебя.

— Ага, скука скучная, — фыркает он. — Еще и Ариночка теперь тут! Не-не, друг, кудрявые — мой типаж!

Она кудрявая?!

— Твой типаж — абсолютно любая девушка. Абсолютно. Любая.

— Не любая! Ей должно быть минимум восемнадцать. И еще мне не очень нравятся лысые.

— Это пока к тебе не подкатит какая-нибудь красотка в баре, которая будет одета в леопардовые шорты и лифчик. Ты даже не заметишь отсутствие волос, — закатываю глаза. Я не преувеличиваю, такое реально было, но там он не заметил, что у девушки тату на лице: все время пялился на ее грудь. Придурок.

Глава 4. Арина

Я очень-очень плохо сплю этой ночью. У меня в голове примерно четыре миллиарда мыслей, каждая из них совершенно разная, одна перебивает другую и совершенно не дает мне спать.

Просто очень много эмоций было за день, сложно все это переварить. Я ворочаюсь в свой самой удобной в мире кровати, но сейчас она мне кажется просто невозможно отвратительной! Что-то давит, впивается в бок, то жарко, то холодно…

А еще пролитый на мою грудь горячий кофе даром тоже не прошел. Ожога, к счастью, нет, но вот покраснение и неприятное жжение все-таки наблюдается. Я намазала огромный слой какой-то мази от ожогов и об этого тоже не супер удобно, потому что я люблю укутываться одеялом до самых ушей, а сейчас сделать это практически нереально: испорчу постельное ведь, да и некомфортно поврежденной коже.

Эта сцена все еще крутится перед глазами и я совершенно не могу о ней забыть. Как вообще смотреть в глаза теперь начальнику?! Я понимаю, что действительно ни в чем не виновата и все такое, но я в любом случае как-то не рассчитывала оказаться в его кабинете в одном лифчике, пусть и длилось это всего пару секунд.

А потом? Костя этот сумасшедший! Думала, не отстанет от меня. Теперь мне не нравится тот факт, что он знает, где я живу. Я, конечно, схитрила и попросила остановить у другого дома, а до нужного дошла пешком, но в моем жк несложно отследить при желании из какого именно дома я буду выходить: тут все как на ладони. Если только каждый раз выходить с другой стороны дома, где закрытый двор, а потом выходить через калитку, или… Или это маразм уже полнейший, да?! Не станет же он за мной следить, в конце концов?!

В общем, еще одним камнем преткновения на пути ко здоровому сну этой ночью стало сообщение Ильи Александровича. Так сказать, я ожидала всего, но не этого. Правда не ожидала. Он не замечал меня и в целом нас обоих это устраивало, а тут просто взял и поинтересовался моим здоровьем! Еще и спросил, не нужен ли отгул! Вот странный…

Я, когда только увидела его сообщение, пару минут просто в экран пялилась, не могла поверить, правда все это происходит или нет. Может, кто-то взял его телефон? Потерял симку? Может, он пьяный? Да что угодно! Так резко человек не может измениться, однозначно на него что-то повлияло.

Он еще потом, когда привезли ему ужин, написал мне “спасибо”. Я в этот момент на балконе стояла и от шока чуть вниз не свалилась. От греха подальше забежала в квартиру, потому что лежать кровавой лепешкой на красивой плитке нашего двора в мои планы не входило. По крайне мере пока. Да и дети испугаются, когда утром будут бежать на площадку… Не вариант, короче. Не стала рисковать.

Да и как он себе представляет дать мне завтра отгул? У него утром какой-то супер-важный клиент, мне кучу всего надо к этой встрече подготовить, он забудет же наверняка! И цветы, и что там еще… у меня все-все записано! Для него секретарь — почти личный помощник, но меня все устраивает, это чуть веселее, чем просто перебирать бумажки с места на место и носить кофе. Ну, еще это чуть ответственнее, может, пригодится в жизни мне эта ответственность. Или Илья Александрович мне потом хорошие рекомендации напишет, когда буду уходить.

В общем, весь этот сумбур от пережитого дня настолько мешает мне спать, что я засыпаю только под утро! И чуть не остаюсь без работы, потому что выключаю будильник и ложусь спать дальше даже не поняв, что творю!

Открываю глаза в жуткой панике на полчаса позже, чем привыкла. Боже! Я же совершенно ничего не успеваю!

А я не могу ведь быстро прыгнуть в спортивный костюм и побежать: у нас дресс-код!

Как ужаленная в мягкое место целым роем пчёл я ношусь по квартире пытаясь успеть собраться с минимальным опозданием. В душе отмечаю, что обожженная кожа уже не болит и мазь действительно помогла: это радует! Быстро привожу себя в порядок, еще быстрее сушу волосы и впервые в жизни, кажется, радуюсь, что на голове у меня натуральное гнездо. Мои кудри всегда выглядят так, словно я несколько часов делала укладку, поэтому трогать мне их больше не нужно.

Макияж, строгое, но капельку сексуальное платье (могу себе позволить, я ради этой работы обновила гардероб. Пришлось просить денег у папы, но для него это скорее праздник, так что проблем не возникло), туфли, сумку, обязательно хватаю блокнот со всеми записями, телефон, ключи и лечу вниз на лифте, параллельно крича на телефон, потому что в лифте совсем нет связи, а мне катастрофически нужен интернет, чтобы заказать такси. На метро я уже не успею, а пробок сейчас, к счастью, нет.

Выбегаю из подъезда, лечу в сторону остановки, тыкаю по экрану в приложение такси, как вдруг подпрыгиваю от громкого звука клаксона и чуть не падаю, попав каблуком в щель между плитками.

— Черт!

— Ох, красавица, прости! — звучит голос Кости и я сжимаю зубы. Вот тебя мне только и не хватало сейчас!

Он выбегает из машины, садится передо мной на корточки и аккуратно достает туфельку из плена плитки, при этом не забывая придержать меня за щиколотку.

Я делаю сразу же два шага назад: мое платье довольно короткое, чтобы мужчины вот так могли передо мной сидеть. Мне не нужны никакие обсуждения на работе, особенно обсуждения длины моих ног и цвета нижнего белья. Почему-то есть ощущение, что Костя, или Константин Владимирович, как угодно, мог бы обсуждать такое со своими дружками.

Но, надеюсь, не с моим боссом.

— Спасибо, — все-таки говорю ему и решительно делаю шаг в ту сторону, куда направлялась изначально, но Костя и тут меня опережает: он встает передо мной и открывает пассажирскую дверь машины, указывая рукой внутрь.

— Садись, подвезу! Времени уже много, ты явно опаздываешь, а мы домчим с ветерком и без пробок, нам в любом случае в одну сторону. Я приехал только ради тебя сюда, чтобы вот таким жестом извиниться еще раз за происшествие и свое поведение, поэтому не сочти за грубость, просто присаживайся и поехали.

Боже. От обилия информации у меня едва не загораются корни волос. Кто вообще тарахтит так быстро? Он хоть дышал?

Глава 5. Арина

Ладно.

О том, кто подменил моего босса, я подумаю чуть позже (сильно позже, если честно, потому что рабочий день только начался, а я планирую проанализировать все это дома в тишине в руках с ведром мороженого), а сейчас нужно плотно взяться за работу.

На самом деле от прошлого секретаря в бумагах такой бардак, что я все две недели, что работаю тут, пытаюсь разложить все так, как нужно. И это оказывается задачка далеко не из легких, но почему-то я считаю своим долгом навести тут порядок, потому что меня дико раздражает этот жуткий хаос. Он хорош в творчестве, а не на рабочем месте крутой страховой компании. Вдруг завтра проверка какая-нибудь, а тут такой кавардак? Нет-нет, это не дело!

Вспоминаю слова Кости, когда он вез меня на работу утром. Что он там говорил? Что я, в сравнении с его секретарем — очень ответственный человек? Ну, судя по всему, прошлый секретарь Ильи Александровича был примерно таким же, поэтому я понимаю, чему они все удивляются. М-да уж… Меня удивляет халатное отношение к своей работе.

Вот взять того же Костю. Вот по нему видно же, что раздолбай, невооруженным взглядом видно! Илья Александрович в этом плане импонирует мне больше: он сдержан и собран, на его столе идеальный, порой даже раздражающий, порядок, и вот в его документах, я почти уверена, все сложено как надо.

— Привет лучшему работнику месяца, — слышу женский голос и вздрагиваю, поворачиваясь ко входу. Полчаса до этого я копалась в шкафу с бумагами: они меня когда-нибудь погубят, честное слово.

В дверях стоит Света — из финансового отдела, мы немного с ней общаемся, совсем капельку.

— Я и месяца еще не работаю даже, — хихикаю и все-таки отхожу от бумаг. Невежливо ведь стоять задом к человеку.

— А премию уже заработала, — улыбается она. — Сорокин распорядился, — она кивает на кабинет Ильи Александровича, — позвонил с самого утра.

— Ого… — присвистываю. Я не думала, конечно, что он эти слова от балды сказал, но что прямо так быстро отдаст распоряжение… Неожиданно.

— Нравишься ему, видимо. Как сотрудник, в смысле. Полина ни разу премию не получила, и не зря.

— Полина? — хмурюсь. Я без понятия, кто такая Полина, мне весь коллектив еще учить и учить.

— Да, бывший его секретарь, она…

— Тук-тук, — нас прерывает голос кого-то из сотрудников. Я не шучу, я и половины еще в глаза не видела, компания просто до неприличия огромна. — Передадите Илье Александровичу? — вошедшая девушка протягивает мне документы, пока замолкает Света. — Нужна подпись и печать.

— Куда вернуть? — уточняю. Вообще, они сами за документами заходят, но я в целях изучения офиса и сотрудников частенько таскаю сама. “Быть ближе к народу” очень хочется, потому что они там все в больших кабинетах толпами сидят, а я одна в уголке перед кабинетом начальства, мимо которого все даже ходят тише, чем того требуется, хотя там, в кабинете, очень неплохая звукоизоляция.

— На третий, региональному менеджеру.

— Хорошо, — улыбаюсь, она уходит, и Света снова наклоняется ко мне и спешит продолжить делиться сплетнями. Видимо, “старушки”, как она называет их, ее отдела, не слишком все это любят, что-то мне подсказывает.

— Короче, Полина тут до тебя работала, долго. Я когда пришла — она была уже, поэтому я даже точно не знаю, сколько в общей сумме. Претензий к ней вроде никогда не было у него, но и понятно почему, — она кивает мне и играет бровями, а я хмурюсь. Мне вообще непонятно, и если она думает, что я уловила суть — она ошибается.

— Не понимаю.

— Да спали они, — закатывает глаза. — Все время, пока она не ушла.

— Слухи?

— Нет. Однажды я приехала в гостиницу к маме, она у меня в другом городе живет, и заметила, как они вдвоем приехали туда. Сразу после работы. Я сделала вид, что меня нет, они тоже не заметили. Ну дураку же понятно, зачем после работы они приехали в гостишку, ну правда же?

— Не знаю, — хмурюсь. Как-то это все не по мне. Ну, приехали и приехали. Может, они встречались? Просто на работе не показывали это никому, потому что незачем. Почему она вообще лезет в его личную жизнь, блин?! — Как будто бы все равно.

Пожимаю плечами. Мне на самом деле все равно.

— Да я не к тому, — она вдруг хихикает и еще больше снижает голос. — Если даже ей ни разу премию не выписывали, но что ты такого вдруг сделала, что вот так сразу?

Она считает эту шутку забавной — я не особо. Хотя для поддержки диалога кривовато усмехаюсь, мол, я оценила твой юмор. Но только для того, чтобы не устраивать скандала, иначе она точно подумает что-то не то. Идиотизм какой-то.

— Очевидно, секретарь, который с ним не спит, ему нравится гораздо больше, — глупо хихикаю. Я не умею шутить, простите, но Света все-таки посмеивается и я выдыхаю. Надеюсь, этот диалог был просто одной большой глупой шуткой.

— Или он и на тебя посматривает, — она снова играет бровями. Я неожиданно даже для себя делаю такое выражение лица, словно мне от одной мысли противно. А мне не противно. Просто Илья Александрович настолько бревно в эмоциональном плане, что я даже задуматься о таком не могла.

Нет, серьезно! Мне кажется, поругаться со стеной будет гораздо продуктивнее, чем с ним. Стена, ну… она может рухнуть. Чисто теоретически. А мой босс будет до последнего скалой стоять и пялиться в ноут, выдавая лаконичное “угу”.

— Свет, ты с ума сходишь.

— Возможно, — хихикает она и я решаю, во избежания разочарования в человеке, принять все это за ее специфичный юмор.

— Тук-тук, красавица, можно? — до слуха доносится голос Кости. Я прикрываю глаза и считаю до трех, чтобы успокоиться.

Раз-два-...

— Скучала?

Да чтоб тебя! О каком спокойствии идет речь вообще?

Открываю глаза. Замечаю, как Света тут же меняется. В позвоночник словно сбили кол — спина ровная до ненормальности. Губы тут же опускаются, ни намека на улыбку, которая цвела на ее лице. Кажется, у нее даже цвет глаз темнеет, мне становится не по себе.

Глава 6. Илья

Елена Николаевна — очень долгожданный и крупный клиент, которого мы методом лести нагло переманили у своих конкурентов. Ну, не прямо чтобы очень нагло… Но переманили. Потому что условия у нас лучше и все такое, а у нее такой крупный бизнес, все должно быть на высоте и бла-бла-бла. Я не особо помню, что говорил на нашей последней встрече, но в любом случае это помогло: Елена Николаевна и сеть ее салонов красоты теперь у нас! Это сумасшедшие деньги, отличный плюс для нашей компании, за таких клиентов надо держаться крепко и всеми конечностями, поэтому и приходится ей улыбаться так, словно это все от души, а не через силу.

Все идет по плану: Арина подготовила все на высшем уровне, Костя обещал не мешать, я уже сделал все нужные бумаги. Осталось подписать и дело в шляпе!

Но потом что-то надламывается. Я чувствую, что что-то не так. Пахнет жареным или я ощущаю треск чего-то, не знаю, но очевидно что-то не так.

Потому что Елена Николаевна, как только входит в мою приемную, столбом застывает в самой середине помещения и в упор смотрит на Арину. А та — на нее перепуганным олененком, словно на нее ружье направили.

Я понимаю, крупный клиент, но с каких пор она стала реагировать именно так? За то время, что она у меня работает, мне показалась она более спокойной и стрессоустойчивой.

Тогда что не так?

— Ну, привет, — говорит Елена Николаевна, глядя точно на Арину. В ее тоне дикое пренебрежение и я напрягаюсь: какого черта?

— Здравствуйте, Елена Николаевна, — кивает Арина. Я не говорил ей имени клиента, может, заглянула в бумаги на моем столе? — Проходите, пожалуйста, Илья Александрович, все готово, и…

— Серьезно? — перебивает ее клиентка. Я и слова не успеваю сказать. Какого черта? — Секретарша? То есть ты мне полжизни доказывала, что карандашом по холсту махать — твое призвание, чтобы потом секретаршей работать? Браво, доказала! Доказала, что я была права! Позорище, ты…

— Елена Николаевна, при всем уважении, — не выдерживаю. Это что за тон? Что за пренебрежение? И какого вообще черта она оскорбляет моего сотрудника? Нетрудно догадаться, что они знакомы, но это вообще не повод доводить мою помощницу до слез. А она на грани, я это вижу, — Арина — ценный сотрудник и я прошу не оскорблять ее на рабочем месте.

— Ценная секретарша, — усмехается она. — Ну еще бы. Как ценно приносить кофе по щелчку пальцев! Лучше всех справляешься, да?

— Я все-таки попрошу вас прерваться и пройти в кабинет, — я еле держусь. Я буквально с трудом держусь, правда, хотя я вообще самый сдержанный человек на свете! Но Арина уже дрожит, вот-вот расплачется, я не могу и не хочу никому позволять относиться так к моим сотрудникам.

— Я могу поговорить с дочерью?! — поворачивается она ко мне.

И…

Мать. Твою.

Как бы парадоксально в этой ситуации это не звучало.

С дочерью?! Она ее мать? И, судя по всему, Арина — дочь, которая не оправдала надежд такой бизнес-леди. Чудно. Почему мне кажется, что я подставил ее?

— Настаиваю на том, чтобы разграничивать рабочие и личные отношения и предлагаю поговорить вам за пределами офиса, а сейчас пройдемте в кабинет.

Я беру ее под локоть и мягко подталкиваю к кабинету. Осознаю, что такая моя немного наглость может лишить меня клиента, но, честно признаться, мои сотрудники мне всегда важнее. Особенно такие, как Арина. Человек за две недели стал справляться со всеми своими обязанностями на все сто процентов, я не хочу искать кого-то другого на ее место, если вдруг мой клиент, пусть это и ее мать, доведет ее до нервного срыва.

Елена недовольна абсолютно, она чуть не огнем на меня дышит, невооруженным взглядом видно. Мало того, что Арина работает на меня, так еще и я не дал им выяснить отношения прямо тут.

Она сидит как на иголках, а потом закрывает глаза и с полным отвращением произносит:

— Секретарша…

— Арина — мой личный помощник, правая рука, — зачем-то говорю это, сильно приукрашивая действительность, — должность секретаря у нас числится за другим человеком, но пока она в отпуске, Арина заменяет и ее. Она просто отлично справляется со всей работой.

Мне просто необходимо защитить ее, иначе буду чувствовать себя полным придурком. Это все из-за ситуации в целом, я понимаю, что не виноват вообще, но вину почему-то ощущаю. Наверное, это из-за затравленного взгляда Арины и из-за слез в ее глазах. Я не умею утешать людей, это моя слабость, поэтому когда увидел ее слезы — натурально растерялся. Слава богу, она оказалась более стойкой, чем показалась вначале и сдержалась, достойно приняв этот удар.

А дальше в бой идет банальная психология, которую изучал я очень долго и нудно. Об Арине мы не говорим больше, обсуждаем дела. Пару шуточек, несколько уступков по контракту (я заранее составил все так, чтобы пойти на эти уступки без потерь для компании), красивый букет, что выбирала Арина, банальная вежливость — и мы не теряем клиента. Она все-таки подписывает договор и выбирает нас, несмотря на то, что время от времени поглядывает на дверь.

А я специально ни разу не вызываю ее в кабинет, потому что не хочу очередных унижений моего сотрудника.

Когда мы заканчиваем, пишу Арине сообщение:

Илья: Через две минуты выйдем из кабинета. Иди пообедай, вернешься потом.

Арина: Спасибо огромное.

Мне просто не сложно. А если мы не пересечемся с ней в приемной — это будет лучше для всех.

Елена Николаевна, конечно, фыркает, когда мы выходим из кабинета, осматривается, ждала свою дочь на месте. Но не говорит ничего, к счастью, и провожаю я ее к машине уже без всяких проблем.

Возвращаюсь через десять минут, иду на кухню. Ноги сами несут, но это будет правильно. Замечаю Арину за столом с… Костей. Вот же…

Она сидит без настроения, лица на ней нет совсем, ковыряется вилкой в салате, подперев щеку одной рукой. Костя же рядом словно не видит, в каком она состоянии и что-то рассказывает ей, смеется, тарахтит без остановки. До чего же у меня бестолковый друг, честное слово.

Глава 7. Арина

Это какой-то тихий ужас. Я только-только смирилась с тем, что работаю секретарем, а не тем, кем мечтала и на кого училась. Смирилась, что у меня начальник такой вот вечно работающий человек, который кроме работы ничего не замечает вокруг. Даже уже смирилась с тем, что лучший друг моего начальника — мой второй начальник — не дает мне прохода, смирилась! Проработала сама с собой все проблемы с головой, чтобы работалось максимально комфортно и стала ко всему привыкать, как вдруг…

Как вдруг на эту территорию вторглась мама. Человек, который уже много лет отравляет пространство вокруг меня. Везде, где она появляется, становится тяжело дышать. Она специально надавливает мне на горло, заставляя задыхаться, чтобы показать свое превосходство.

Так было в нашей жизни всегда. Вообще всегда. С самого детства я была не таким ребенком. Не оправдывала никаких ожиданий, заставляя маму раз за разом на мне срываться. Позор семьи, бездарь — это все я. Однажды она даже сказала что меня, возможно, перепутали в роддоме.

Потому что мама хотела, чтобы я играла на скрипке — я хотела на танцы. Мама отдала меня петь, а я очень хотела рисовать. Юбки я не любила, а мама принципиально покупала только их. Отрезать волосы? Никогда в жизни. Поэтому я стригла каре сама себе ножницами. Когда стала старше, все стало еще хуже. Мама ждала от меня, что я пойду по ее стопам. Что стану целыми днями толкаться в ее салонах, стану помощником по бизнесу, вколю себе губы побольше и буду с умным видом ходить и рассматривать, как клиентам пилят ногти и наращивают ресницы.

Мама хороший бизнесмен, но, честно признаться, не очень хороший родитель. Душа у меня совершенно не лежала к этому делу и я ушла учиться на архитектора. И… ушла из дома. Настолько я была неугодным ребенком, что просто ушла. Так было проще, чем постоянно выслушивать ее претензии.

С папой все иначе. Я его любимая и единственная дочь, но глава в нашей семье далеко не он, несмотря на то, что у него есть свой завод и он далеко не последний человек в бизнесе. Поэтому мы общаемся буквально у мамы за спиной. Он купил мне квартиру в красивом жилом комплексе, чтобы я не скиталась по съемным, обеспечивает, хотя я не прошу. Я, собственно, поэтому и хочу работать, чтобы слезть с папиной шеи. Мне это важно. Доказать всем, что я могу сама! А особенно ей…

Но все как назло. Работа секретарем для мамы — унижение. А я так не считаю, но ей на мое мнение по большому счету наплевать. Я до сих пор не могу забыть ее презрение и разочарование в глазах, когда она увидела меня за стойкой. При одном только воспоминании мурашки…

Мне обидно, конечно! Всю жизнь обидно. Сколько я ни пыталась перестать обращать на это внимание, ведь понимаю, что ни черта не изменится — не выходит. Все равно больно. Она ведь моя мама… Я бы очень хотела быть с ней подругами, делиться секретами и все такое. Но… увы. Отныне я позорище. И это слово не вылетает у меня из головы.

Пока Илья Александрович проводил встречу с ней в кабинете, меня трясло. Я даже выпила успокоительное! Не спасло, к сожалению, но попытаться стоило. Я молилась всем богам, чтобы им ничего не понадобилось, потому что пережить еще раз эту пытку в виде унижений я просто не смогла бы.

И как же я благодарна Илье Александровичу за понимание! Впервые за столько времени он доказал, что у него есть душа и он точно видит дальше своего рабочего стола.

Прислал мне сообщение, что они заканчивают, и отправил на обед. Я ускакала сразу же. И пусть это выглядит, как побег. Пусть это он и есть! И мама сразу догадается, и я точно знаю, что фыркнет и усмехнется моей трусости — плевать. Я не готова к разборкам на рабочем месте. Все равно позвонит вечером и выскажет свое недовольство еще раз. Не впервой.

Поэтому сейчас я сижу на кухне и пытаюсь есть салат, хотя в горло кусок не лезет вообще. Хорошо, что моя мама слишком гордая для того, чтобы пойти искать меня по офису. Я хочу тишины и спокойствия, но…

— Привет, красавица, — слышу голос Кости. Его присутствие раздражает всегда, но сейчас — особенно. Мне не до разговоров, особенно с ним, ведь, откровенно говоря, он обычно несет какую-то чушь, которую слушать вообще неинтересно.

Но, увы, он все еще мой второй начальник, поэтому я выдавливаю из себя какое-то подобие улыбки и говорю ему:

— Мы здоровались с вами уже сегодня.

— Да? У меня просто от красоты твоей память отшибает каждый раз, — улыбается и садится напротив меня за стол. Закатываю глаза. Как банально, господибоже.

Он начинает говорить что-то еще, но мне не стыдно признаться, что я вообще не слушаю. В голове просто шум, мне вообще не до разговоров с ним. На самом деле слова мамы ударили по мне сильнее, чем я даже могла представить. Просто мы очень давно не общались, до этого я избегала встреч с ней всеми силами, а тут все так неудобно получилось. Я не была готова от слова совсем, поэтому и чувствую себя хуже, чем обычно.

Особенно в этой ситуации ужасно то, что она совершенно не подумала о том, что я на работе, что рядом стоит мой начальник! Мне кажется, если бы меня уволили за такой бардак, она была бы только рада. Не удивлюсь, если она и Илье Александровичу там что-то обо мне наплела.

Обидно до слез! И Костя этот бесит…

— О, Илюшенька, — слышу его голос и краем глаза замечаю, что к нам подходит Илья Александрович. Слава богу, один.

— Арина, ты как? — спрашивает он, а я даже не могу вспомнить: он хоть раз звал меня на ты? Поднимаю голову, смотрю на него, и сразу в сто раз хуже становится! Потому что мама моя устроила настолько ужасное представление, что даже мой начальник, человек, который никогда не замечал никого вокруг, понял, что по мне это ударило!

Не хватало еще расплакаться, боже..

— Я… — прочищаю горло и кручу рукой в воздухе, пытаясь показать “более-менее”, — как-то так.

— А что случилось? — оживает Костя, но у нас с боссом словно какой-то немой уговор о его игнорировании. Ему просто вообще никто не отвечает на вопросы, но мне не стыдно сейчас. Я, вообще-то, не то чтобы в состоянии.

Глава 8. Илья

Арина… Человек-загадка эта Арина! Как разгадать? И, самый главный вопрос, стоит ли разгадывать?

За пару дней ворвалась в мою жизнь тайфуном, вздохнуть лишний раз не дает, но претензий пока нет у меня. Это… интересно. Довольно-таки.

Почему за пару дней — потому что мы работали спокойно до тех пор, пока она не пролила на себя кофе из-за Кости прямо в моем кабинете. А потом все пошло просто не по плану. Мой пиджак на ее плечах — уже что-то из ряда вон, — не деловая переписка, взгляд глаза в глаза, потом эта сцена с ее матерью, и… Немецкий. Этот чертов немецкий язык. Кто мог подумать, что он ей так идет? Я даже напрягся весь, когда услышал те несколько слов, что сорвались с ее губ. Никогда в жизни меня не заводил иностранный язык, кто бы на нем не разговаривал, но тут, честно признаться, у меня пробежали мурашки по спине и затылку.

И мне это совсем не понравилось.

Я взрослый мужчина, конечно я могу возбудиться от девушки, но на работе надо работать! А тем более я пообещал себе, что отношения с подчиненными, любого характера, больше заводить не буду.

Видимо, отсутствие в моей жизни секса сказывается на состоянии. Все-таки выпускать пар в постели просто необходимо, это банальная физиология. Но вернуть Настю, что работала до Арины, я точно не могу, даже только в постель. Предательства я не прощаю. А найти кого-то на одну ночь весьма затруднительно, потому что я много работаю и почти никуда не хожу, если это не связано с работой.

Тащиться в какой-то сомнительный бар, только чтобы найти секс на одну ночь — тоже не лучшая идея. Вызвать… Нет. Сразу нет.

И что делать?

Бросаю на нее взгляд: она сидит на диване в моем кабинете и жует киви. Смотрит в одну точку, взгляд пустой. Как бы ни храбрилась, я вижу, что ситуация с мамой ее подкосила. Тут в целом и узнавать особо у нее ничего не нужно, и так ясно, в чем проблема: не оправдала надежд; стала не тем, кого хотели видеть; пошла против воли родителей. И все прочее, все прочее… Ситуация очень типична, конечно. Я не был в такой же, мои родители были очень хорошими, но когда мне было шестнадцать, они погибли, и я остался один. Совсем один. А она одна с живыми родственниками, которые при этом на нее еще и давят, унижают, учитывая то, что я слышал своими ушами.

Ужасно, на самом деле, что вместо поддержки она получает это. И мне больно на нее смотреть, хочется что-то ободряющее сказать, но я торможу себя, потому что и так перегнул палку со сближением сегодня, надо немного притормозить.

Нам скоро выезжать на встречу, но на самом деле деловым этот обед назвать почти нельзя. Прилетает мой друг детства, он живет в Германии настолько долго, что почти забыл русский. Мы общались в сети, через переводчик, но в живую особо так не пообщаешься: неудобно. Он открывает какую-то компанию, предложил встретиться и пообедать, еще ему нужно каких-то пару советов от меня. Я не видел его двадцать лет, конечно я согласился! А когда увидел в резюме Арины, что она владеет немецким, не раздумывая решил, что ее надо брать с собой. В конце концов, она моя помощница, так что пусть помогает. Заодно и развеется немного, ей полезно сейчас. А следующая встреча у нас аж в четыре часа, мы вернуться успеем сотню раз.

— Илья Александрович, — врывается Арина в мои мысли и я понимаю, что уже минут десять просто пялюсь в экран ноута и ничего не делаю. Надеюсь, она этого не заметила и не решила, что я окончательно тронулся умом.

— Да?

— Через десять минут нам выезжать на встречу, — говорит она. Встает, поправляет платье, легко улыбается. — Ich warte auf Sie in der Rezeption.

Мать твою… Как она это делает?

— Что? — спасибо боже, что у меня как у подростка не охрип голос от тех ощущений, что бушуют внутри. Это уже не смешно, я даже в пятнадцать не страдал такими резкими приливами возбуждения, какого вообще черта?

— Говорю, что буду ждать вас в приемной, — улыбается она. — Вспоминаю язык просто.

Вспоминает она язык…

Арина уходит, а я так и пялюсь ей вслед, словно на полотне двери написан план, как избавиться от возбуждения за десять минут.

Это ужасно, я давно не чувствовал себя так нелепо!

Как мне пережить встречу-то?!

— Тук-тук, — сначала входит, а потом уже говорит Костя, но я впервые рад его присутствию тут, он сразу сбивает мне весь положительный настрой. — Расскажешь-то, че случилось?

Он падает на диван, хватает с подноса виноград, начинает его есть и выжидающе на меня смотрит. Ждет, что я расскажу, а я…

А я не расскажу.

Это личное дело Арины и ее матери, свидетелем которого я стал совершенно случайно, если так подумать. Возможно, Арина вообще не хотела бы, чтобы я знал о ее отношении с мамой. И, скорее всего, Костя тоже не входит в этот круг доверия. Именно поэтому настолько личные вещи я ни в коем случае не расскажу никому, как минимум без данного мне на это согласия. А согласия, как я помню, мне никто не давал.

— О чем ты? — делаю вид вселенской занятости. Хотя сам едва ли понимаю, что у меня открыто на ноутбуке вообще.

— О вашем разговоре с Ариночкой там, на кухне. Что случилось? Проигнорили меня вдвоем. Я почти обиделся!

Ариночкой… Бесит.

— Ну не обиделся же, — хмыкаю.

— Только потому, что Арина слишком хороша, чтобы на нее обижаться, — улыбается он. Флиртует с ней, даже когда ее нет рядом! Что за человек такой…

— Костян, что тебе надо?

— Узнать, что за секретики между вами. Я ревную.

— Она мой помощник, — чувствую, что повышаю голос и намеренно выделяю слово “мой”, — ты в своем уме?

— Ну как это? Компания общая? Общая. Акции общие. Прибыль общая. Сотрудники общие. Полномочия и те общие!

— А помощник… мой! — ставлю точку в этом разговоре, сам не понимая, отчего я так разозлился, и иду к выходу из кабинета, замечая, как Костя закатывает глаза и идет следом за мной. — Арина, я готов, — говорю ей сразу, как выхожу.

— Да, я тоже! — улыбается. — Можем ехать, я тут все срочное закончила, только вот этот документ подпишите, пожалуйста, а я по пути закину в нужный отдел, ладно?

Глава 9. Арина

У меня чертовски много вопросов к самой себе. Просто до чертиков много.

Во-первых, с чего это я решила, что мне можно язвить моему непосредственному начальнику? Да, не Илье Александровичу, конечно, но Костя такой же босс, как и он! А я тут за языком вообще не слежу, как будто у меня иммунитет от увольнения.

И во-вторых, почему так свободно вдруг стало с Ильей Александровичем, если еще дня три назад мы просто существовали на одной территории? Он давал задания, я выполняла, на этом все наше общение заканчивалось. Он даже на “всего доброго” мне не всегда отвечал! А тут… Чаем напоил, фруктами накормил. И неважно, что я сама их нарезала, важно другое! Усадил на свой диван, дал отдохнуть, а теперь вот тащит на какую-то встречу, где я буду нужна ему как переводчик, ведь он узнал в личном деле, что я владею немецким. С ума же сойти можно!

На самом деле пока мне очень неловко от его такой резкой перемены, я вообще не понимаю, что с ним случилось и как на это реагировать. Нет, не то чтобы я была против! Наоборот, такой начальник ощущается комфортнее и спокойнее, чем постоянно уткнувшийся в ноутбук робот, просто… Просто все это произошло словно по щелчку пальцев.

Все изменилось после того чертового кофе, что я пролила на себя из-за Кости, но сильно вряд ли его впечатлила моя грудь, что он так сильно изменился, будем честными. Не то чтобы она сильно впечатляющая, наверное…

В общем, мне просто странно! И неловко. Но я совершенно ни капельки не жалуюсь.

Особенно не жалуюсь, что мне приходится сидеть на пассажирском сиденьи крутого внедорожника и краем глаза наблюдать за тем, как красиво мой босс ведет машину.

Нет, правда, далеко не все мужчины так умеют! Вот Костя ведет машину нагло. И на дороге наглец. А Илья Александрович, он… он словно рыба в воде. Движения плавные и аккуратные, а красивая рука в сочетании с черной рубашкой и дорогими часами добавляет особого шарма.

И нет, боже, неужели я пялюсь на своего начальника?!

Докатилась…

Срочно отворачиваюсь к окну. Нужно подышать. Это какое-то наваждение. Просто красивые мужские руки, ничего особенного. Да. Имею право отметить это в нем, все. Главное оправдать себя в своей же голове…

— Арина, вам не плохо? Может, открыть окно? — спрашивает он. Конечно, я так громко дышу, что он решил, что мне плохо. А мне нормально, я просто сошла с ума!

— Нет-нет, я в порядке! — отвечаю быстро и коротко ему улыбаюсь. — Не нужно окно, спасибо.

— Почти приехали.

— Как зовут человека, с кем мы встречаемся?

— Артур, — отвечает он быстро. — Немецкое имя, кстати, наверное, его поэтому туда и потянуло, — он посмеивается и я улыбаюсь, и еще пару минут поездки он рассказывает мне о своем друге детства и о том, что встреча эта не деловая от слова совсем!

А потом мы приезжаем в ресторан, слава богу пафосом меня не напугать из-за моих родителей, но была бы я из обычной семьи, уже давно упала бы в обморок, честное слово.

— Здравствуйте, — нас приветствует администратор. — У вас заказан столик?

— Да, на двенадцать на фамилию Городецкий.

Нас ведут к столику, пока там никого нет и почему-то от этого легче дышать. Словно если бы мы приехали не первыми, было бы очень неловко. Но это просто лично моя странность, я катастрофически не люблю опаздывать, но катастрофически часто опаздываю!

— Заказывай, что душе угодно, — говорит Илья Александрович и я смотрю на него, как на экзотическую зверушку в зоопарке, — все за счет компании.

— Кто вы такой? — выдаю внезапно, даже не подумав о том, что несу!

— В смысле?

— Кто вы такой и куда дели моего начальника Илью Александровича? Он обычно целыми днями работает, не поднимая головы, и наверняка даже не знает мою фамилию.

— Барсуковская, — усмехается он и я чувствую, как краснею. Ладно, допустим, с фамилией я перегнула! — Фамилию твою я знаю, — он снова переходит на “ты” и я вообще не успеваю отслеживать, когда происходят эти изменения, просто принимаю как данность то, что он не может определиться. — А вот про день рождения лучше не спрашивай, не знаю.

Он посмеивается, я краснею. Вообще не знаю, как себя вести, когда он такой! Совсем не выглядит трудоголиком сейчас, нормальный мужчина, шутит, смеется, поддерживает разговор…

— Я про ваш тоже не в курсе, — подыгрываю ему. — Вы мне задание изучить биографию не давали!

— И не надо, я не праздную, — отмахивается он. — После тридцати не особо хочется. А день рождения у меня через полторы недели.

И… что?! Меня почему-то бросает этот факт в шок, не знаю, по какой причине! Через полторы недели… Это какого числа-то?!

— Двадцать второго? — уточняю. Если он не празднует, это не значит, что я не буду поздравлять начальника.

— Двадцать третьего, — говорит он мне быстро и тут же встает из-за стола и идет навстречу мужчине, который уже раскрывает руки для объятий.

Артур! Очевидно.

Тот самый друг детства, который больше двадцати лет живет в Германии и почти забыл русский, потому что почти не общался с носителями (его усыновила пара из Германии, когда его родители умерли, пока он был совсем малышом). Артур приехал за консультацией к другу и просто на родину, а еще Артур… Черт возьми, просто невероятный красавчик!

На него ведь можно засматриваться? Он не мой босс, запрета не было!

Но он и правда очень красивый мужчина, и красота эта грубоватая, мужская, не слащавая ни капельки!

Они разрывают объятия и я понимаю, что моя очередь здороваться. Протягиваю руку, представляюсь, а он целует мои пальчики, приятно щекоча их густой щетиной. Ой-ей…

— Это Арина, — представляет меня босс, не понимая, как назвать меня на немецком и я быстро прихожу на помощь.

— Sein Assistent! — говорю сразу же, что я его помощник.

— Unglaubliche Schönheit mädchen, — говорит он точно глядя в глаза и я даже теряюсь, чувствуя, как краснею!

“Невероятной красоты девушка”...

Мне таких слов красивых давно не говорили. И хоть Костя на работе то и дело называет меня красавицей, звучит это совершенно иначе. Этот комплимент поражает в самое сердце!

Глава 10. Илья

Встретить старого друга было не просто приятно, чертовски волнительно! Мы считай всю жизнь не виделись, нашлись в соцсетях уже когда были оба студентами, и то случайно. Совершенно разные люди, даже говорим уже на разных языках, но все равно всю жизнь общались, несмотря ни на что.

Конечно, если бы я не видел его фото в интернете — в жизни не узнал бы в толпе, но я рад, что наша встреча состоялась и в целом проходит довольно комфортно.

Почти.

Почти, потому что Артур примерно один раз в минуту делает моей помощнице комплимент. Я не особо силен в немецком, но я все прекрасно понимаю по ее смущению и постоянным благодарностям. А еще он уже трижды трогал ее руки и один раз совсем обнаглел и помог ей салфеткой убрать крошку с краешка губ. Ставлю миллион долларов на то, что никакой крошки там и не было, а он просто нашел повод прикоснуться к Арине.

Самое в этой ситуации раздражающее меня, что я не могу просто ему сказать отвалить от нее. Потому что чтобы мне ему это сказать, надо просить Арину перевести. А это так тупо, что представить невозможно!

“Ариночка, передайте Артуру, чтобы он прекратил к вам подкатывать, мне катастрофически не нравится это по черт знает какой причине”.

Я буду выглядеть как тринадцатилетний ревнивый идиот, а не как взрослый адекватный начальник.

Ревную ли я? Да. Но не как женщину, это глупо. Я ревную ее… как человека. И еще мне кажется, что он утащит ее за собой в Германию, а я что буду делать без помощника?! А вторую я такую уже не найду! Получается, я ревную ее как прекрасного сотрудника и этот факт меня тоже убивает: я никогда ни за кого не держался, эта эмоция новая в моем организме, что с ней делать?

Мы сидим общаемся уже час и еще ни разу не перешли ни к какому деловому обсуждению, а у меня через три часа еще одна встреча в офисе, надо спешить.

— Арина, — мне приходится отвлечь ее от салата, чувствую себя ослом, — спросите у моего друга, пожалуйста, о деловой цели поездки, иначе я боюсь, мы не успеем обсудить ничего, кроме вашей красоты.

Последняя фраза, клянусь, вырывается у меня совершенно случайно, я успеваю пожалеть о сказанном примерно секунды через полторы, когда замечаю, как тушуется сразу помощница и, краснея, кивает.

Вот я олень!

Это выглядит так, словно я высказал свое недовольство сложившейся ситуацией именно ей, а не Артуру, хотя это совершенно не так! Красивая девушка нуждается в комплиментах, он не ее начальник, поэтому вполне логично, что она принимает их с улыбкой.

И все-таки я олень, потому что улыбка с ее лица спадает сразу же.

А вот я снова залипаю на ее речь, хотя все еще считаю это ненормальным. Надо будет как-то попросить ее сказать что-то на другом иностранном, в личном деле видел, там вроде были еще какие-то языки. Вряд ли просто дело именно в немецком, тут, скорее, дело в подаче и произношении.

И… я снова залипаю на свою помощницу, я буду гореть в аду.

— Артур говорит, что собирается открыть в Кёльне небольшой бизнес, а затем открыть и в России, здесь, в Москве. Ему нужен партнер, который сможет руководить бизнесом здесь и он очень хочет работать именно с вами.

Однако.

— Что за бизнес?

— Артур хочет открыть большую сеть кофеен-библиотек, где каждая будет сделана в стиле разных любимых миров фанатов. Гарри Поттер, Дневники вампиров, хоть диснеевские мультики! Для этого нужно плотно сотрудничать с издательствами и привлекать читающих людей, но он точно знает, что не справится один с двумя странами сразу, поэтому и предлагает стать вам совладельцем этого прекрасного бизнеса.

— Прекрасного — это вы от себя добавили? — усмехаюсь. Я сразу заметил воодушевленность в ее глазах, когда Артур только начал рассказывать ей о своем желании открыть такой бизнес. У нее глаза загорелись, она явно уже представила себя в такой кофейне с чашкой кофе, кусочком пирога и любимой книгой.

Интересно, а какую литературу она читает?

— Да, — она улыбается. — Мне показалось это очень милой идеей. А вам?..

— А мне… Надо подумать, — говорю правду и Арина сразу переводит это Артуру. — Просто потому что у меня очень много работы в моем основном деле, нужно понять все риски и распределить время, чтобы вписаться в такой проект. Это куча работы.

— Артур говорит, что готов ждать сколько угодно, только бы вы не отказались.

— Не думаю, что я буду долго тянуть. Всего-то нужно свалить немного обязанностей на второго владельца фирмы.

Артур улыбается, Арина тоже, а я думаю, что не буду отказываться от этого предложения.

Прозвучит еще тупее, чем все мои мысли сегодня до этого момента: я тоже представил Арину, сидящую в окружении книг с кофе в руках и вдруг захотел увидеть эту картину в реальности.

А еще мне срочно нужно поехать в бар и снять сексуальное напряжение, потому что, кажется, мой мозг начинает генерировать какие-то до чертиков странные картинки, которые приходить в мою голову вообще не должны.

Дальше мы еще немного обсуждаем эту идею, я замечаю еще два касания Артура к Арине: один раз он убирает волосинку с ее лба, второй раз пожимает плечо, словно он ее старый друг. Она улыбается и кокетливо стреляет глазками: красиво. Артур ведется, но глупо отрицать, повелся бы каждый.

Только не понимаю, они и правда так друг другу понравились, или каждый из них ведет какую-то странную игру? Не понимаю. Арина не похожа на ту, кто захочет охмурить иностранца ради чего бы то ни было. Учитывая ее семью, в деньгах она точно не нуждается. Тогда что? Любовь с первого взгляда? Да кто в нее вообще верит?!

Арина просит прощения и удаляется в уборную, мы остаемся вдвоем с Артуром. Я знаю пару фраз на немецком, он почти столько же на русском, поэтому мы не сговариваясь под общие усмешки достаем телефоны и открываем переводчики. Диалог оказывается очень забавным.

— Твоя красивая помощница сказала мне, что между вами ничего нет, тогда какого черта ты смотришь на меня так, словно сейчас набросишься? — показывает он мне телефон с переводом. Усмехаюсь, пишу ответ.

Глава 11. Арина

Совершенно бесконечный день, честное слово. И я решаю сделать его еще более бесконечным, когда натыкаюсь на рекламу какого-то нового бара в интернете и сразу же решаю туда сходить сегодня вечером.

Пятница — лучшее время для тусовки, не правда ли?

Мне просто очень нужно развеяться и проветрить голову, потому что иначе я прореву всю ночь от кучи пережитых эмоций и проснусь завтра опухшая настолько, что, возможно, мое отражение не поместится в зеркале.

Потому что утро началось с перепалки с мамой, день прошел в компании моего босса и его друга, и это было слишком напряженно! Этот Артур — очень красивый мужчина, но он настойчивый настолько, что мне приходилось пару раз сбегать в туалет, только чтобы подышать без его компании. Миллион комплиментов, я после второго десятка уже даже перестала на них реагировать, потому что… ну как-то даже немного раздражало, если честно. И вот так хорошо начиналось наше общение с ним, так плохо закончилось.

Почему?!

А потому что, когда мы все уже расходились и шли к машинам, он притянул меня к себе за руку и негромко сказал, что влюбился в меня с первого взгляда и готов позвать замуж хоть сейчас, главное, чтобы я дала свое согласие.

А я что? Я в шоке!

В другой ситуации, возможно, все наше общение могло пройти по-другому и закончиться как-нибудь иначе! Но вот эта неловкость от присутствия рядом моего босса, а еще его какой-то очень странный взгляд… Черт. Не вышло у нас с Артуром, короче, ничего, и из-за этого напряга я его, кажется, еще и обидела. Потому что на его “нужно только твое согласие” я помотала головой так быстро и резко, словно он вообще мне противен.

И убежала в машину к Илье Александровичу!

Бестолковка.

Я уверена, что он нормальный мужчина, даже очень! Просто все у нас пошло не так.

А еще потом, в машине, мой босс был в таком настроении, словно я не знаю… На его глазах кто-то съел червя!

Я спросила у него, что случилось? Он сказал, что ничего. Спросил, о чем мы говорили с Артуром. Я рассказала, потому что, а почему нет? Он его друг и партнер, не мой. Он имеет право знать все, о чем он разговаривает с его помощником, это же логично! А следующий диалог был очень-очень странным…

— И вы отказали ему? — спросил он.

— Да. Конечно…

— По голосу кажется, будто вы жалеете.

— О, это все из-за мамы. Просто если бы я удачно вышла замуж, это бы стало для нее таким же достижением, как если бы я все-таки пошла по ее стопам. У нее странная логика. Но выходить замуж за богатого мужчину только ради нее я не готова, конечно.

— Думаю, можно найти кандидатуру и где-то поближе, чем Германия, — задумчиво сказал он, а дальше мы всю дорогу молчали.

Спасибо, что хоть до офиса ехать было совсем недалеко! Потому что иначе я не знаю, как можно было бы ехать в этом напряжении так долго…

Он словно психанул на мои слова! А я что?! Не хочу я замуж за богатого… Ну, в смысле, не стремлюсь. Я же мамины слова озвучила, не свои. Может, он как-то не так понял?

В общем, мы вернулись в офис и прямо сейчас за стенкой в кабинете у Ильи Александровича еще одна встреча с каким-то каскадером, который хочет застраховать свою жизнь, а я сижу в приемной и… ничего не делаю.

Сегодняшний день просто вымотал меня, а все обязательные и срочные задачи я закрыла. Пока из селектора не раздастся голос моего босса — шевелиться я не готова. И потом еще пару секунд тоже не буду.

Смотрю сайт этого нового бара, уже думаю, в чем туда пойду. Хочется оторваться по-полной, потанцевать, выдохнуть, и, возможно, даже с кем-нибудь познакомиться. Почему нет? Как-то я вдруг поняла, что устала быть одна… Вот так внезапно пришло осознание, что хочу какой-то поддержки, ласки. Чтобы кто-нибудь сообщения мне с утра пораньше писал с пожеланием доброго утра!

Я давно не задумывалась об отношениях, потому что вся была в учебе и работе, мне было совершенно не до этого, но тут… Наверное, пристальное внимание от Константина и куча комплиментов от Артура напомнили мне, что я женщина, вообще-то, и что иногда надо бы этим пользоваться.

У меня не так много было отношений за жизнь: всего три, только одни из которых серьезные. В третьем классе у меня был ухажер, который носил домой мой рюкзак, а я давала ему списывать. Мы сидели за одной партой, но наш союз распался, когда мы с родителями переехали на два года жить в Германию (оттуда я и знаю язык практически в совершенстве). Потом у меня был парень, когда мне было шестнадцать. Он был старше, ему было девятнадцать, он украл мой первый поцелуй и подарил первый оргазм, пользуясь только пальцами, но я была слишком юной, чтобы дать ему что-то большее, поэтому мы приняли решение расстаться.

Ну и в универе у меня был парень, отличник Алеша в очках, но с такими мускулами, словно он не проекты домов рисовал, а сам своими же руками эти дома и строил. Это были супер-короткие, но очень страстные отношения, мы были вместе с первого дня первого курса и до последнего дня того же учебного года. Он в итоге перевелся на другую специальность и уехал в Питер, а я его больше не видела. Он сам не решился пытаться строить что-то на расстоянии, а я была так влюблена, что не смогла простить предательства и даже дружить с ним больше не могла.

В итоге вот уже несколько лет я одна, совсем одна, даже никаких интрижек со мной до сих пор не случилось.

И вот почему-то именно сейчас мне захотелось хотя бы чего-то! Пусть это даже будет такой же Семен, как в третьем классе. Он будет носить мою сумку домой, а я — помогу ему с документами по работе или что-то около того.

Эх.

Жаль, что нельзя вот так организовать все по щелчку пальцев, правда?! Как там надо сигналы в космос посылать? Алло, там слышит кто-нибудь? Можно мне заботливого и красивого мужчину, с которым я буду чувствовать себя счастливой и любимой? И чтобы как за каменной стеной!

Ровно в эту секунду другой мужчина за стеной открывает дверь и я чуть не подпрыгиваю на месте, роняя телефон на стол. Быстро закрываю сайт того бара, куда собираюсь сегодня, понимая, что толком ничего о нем, кроме адреса, и не узнала даже! Ну, с другой стороны, что там узнавать? Бар и бар. Ничем не отличающийся от другого, очевидно.

Глава 12. Илья

Арина этим вечером сама на себя не похожа. Не знаю, то ли на нее так повлияло то, что я отпустил ее домой пораньше, то ли настроение ее подскочило от чего-то другого, но пока я везу ее домой по указанному адресу — она болтает буквально без умолку.

Это удивляет. Немного поражает.

Но я, к своему собственному удивлению, не имею совершенно ничего против этого!

Она рассказывает о случае из детства, как ее укусила собака. Причем рассказ она начала очень внезапно: мы стояли на светофоре и дорогу переходила девушка с собакой, огромной овчаркой. И Арина сразу вспомнила, как однажды летом, когда ей было одиннадцать, она гостила в деревне у бабушки, у которой жила овчарка. Лорд.

Зачем я знаю это?

— И я просто играла с мячиком! — рассказывает она, активно размахивая руками. — А потом ко мне пришли подружки, я им помахала рукой через забор, а Лорду, видимо, не очень понравилось это движение и он прыгнул на меня и укусил! Не очень сильно, конечно, учитывая его размеры, он вполне мог отгрызть мне ногу, но в итоге шрам в виде двух клыков на ягодице у меня так и остался. Как будто вампир покусал.

Арина хихикает, а я ловлю себя на поистине ужасной мысли. Я понимаю, что хочу посмотреть на этот чертов шрам и, возможно, даже куснуть ее там, где когда-то укусил Лорд.

Это край и клиника, мне нужно срочно зажечь этой ночью с какой-нибудь девчонкой, а еще лучше остаться с ней на все выходные у себя дома, чтобы отпустило надолго. Когда у меня были сексуальные отношения с моим прошлым секретарем — таких проблем, конечно, не возникало. Мы могли трахаться так часто, как того требовал организм и я никогда не засматривался на девчонок, потому что был сыт по горло.

А сейчас я голоден и от этого я чувствую себя каким-то чертовым пятнадцатилеткой.

— А вас кусали собаки? — внезапно спрашивает Арина, вырывая меня из мыслей.

— А?

— Говорю, вас когда-нибудь собаки кусали? Или вы даже в этом весь такой идеальный и на вашем теле нет ни одного изъяна?

Она хихикает, прикрывая рот ладошкой, а я почти не верю, что это она мне говорит. Мы определенно перешли какую-то черту в наших сугубо деловых отношениях, но в целом меня это не напрягает, наоборот. Теплые отношения с сотрудниками — залог успешной и долгой работы. Я особо, конечно, теплом не разбрасываюсь, но раз Арирна теперь мой помощник — то можно.

— Идеальный? — удивляюсь. — Я?

— Ну а кто? Всегда идеально выглаженные костюмы, застегнуты все пуговицы на рубашке, галстук словно под линеечку, запонки, ремешок часов строго под цвет обуви, как и ремень на брюках. При этом даже легкий беспорядок на вашей голове всегда выглядит идеально, хотя почему-то я сомневаюсь, что вы сидите перед зеркалом с феном и расческой по утрам, просто волосы сами по себе так ложатся. Ноут на вашем столе стоит строго посередине, высота кресла на одном уровне, ни сантиметром ниже! Ваша машина всегда идеально чистая, даже когда на улице дождь или сильный ветер и пыль. Окно вы открываете в девять тридцать и в двенадцать закрываете, кофе только крепкий черный, никаких альтернатив. Бумаги на столе лежат такой ровной стопкой, что из них вполне можно собрать деревянный брус, а еще вы всегда так сосредоточены на работе, что даже если перед вами топлес пойтись, то вы наверняка не заметите. Ну… я образно.

— Думаю, я бы заметил, — покашливаю в кулак, чтобы спрятать улыбку, замечаю, как немного краснеют щеки Арины. Она сама начала! — А вы очень наблюдательны.

— Вы со мной две недели толком не разговаривали, у меня было время за вами понаблюдать.

— Я не делаю укладки, вы правы.

— Фух, — облегченно вздыхает она и опускает плечи. — Честно, я не пережила бы, если бы узнала обратное. Сейчас вы мне кажетесь чуточку менее идеальным. На один процент.

— Во мне изъянов целая гора, — посмеиваюсь, — просто на работе привык работать. А по поводу шрамов — в детстве я упал с качели и распорол себе бедро об арматуру торчащую из земли. Шрам огромный и выпуклый, по задней части бедра до самого колена. Так что — никаких идеалов!

— Ого… Сколько швов наложили?

— Нисколько, — улыбаюсь от взгляда Арины. — Я был противным ребенком, боялся ехать в больницу. Поэтому и шрам такой уродливый, что не зашивали ничего, своими силами стягивали и лечили.

— Шрамы украшают мужчин, — улыбается Арина.

— Девушек тоже. Так что не расстраиваетесь из-за своего.

— Вообще по-барабану, — признается она, махнув рукой. — Его все равно не вижу ни я, ни кто-то другой.

В салоне повисает тишина, отчего-то становится неловко. Наверное от того, что мы оба понимаем, что просто сидим и обсуждаем ягодицы Арины. Как это вышло вообще?

— Илья Александрович, а вы не заезжайте во двор, тут проезд такой неудобный, вам потом дольше крутиться придется, — говорит она, когда мы подъезжаем к ее ЖК. У меня на пару секунд дергается глаз: именно в этом ЖК живет моя бывшая секретарша. — Я добегу. Спасибо вам огромное!

— До понедельника, — киваю ей с улыбкой и она выбегает из машины, цокая каблучками в сторону одного из подъездов.

Осматриваюсь по сторонам, поймав дежавю, но тут же трясу головой и уезжаю прочь. Интересно, это совпадение, что Настя и Арина живут в одном жилом комплексе, или Арину тоже подослали конкуренты?..

Пытаюсь отмести весь этот бред и еду домой. Она совсем не похожа на того, кто может вот так за деньги пытаться вынюхать что-то в компании. У меня, очевидно, просто паранойя и травма от предательства Насти, хоть к психологу иди, честное слово.

Звонит телефон, пока я примерно на половине пути к дому. Костя. Господи, тебе-то что надо от меня…

— Илюх, — говорит он сразу же. — А ты где? Где конфетка?

— Кто?

— Ну Ариночка. Пришел подвезти ее до дома, а тут пусто, ни тебя, ни ее.

— Ну, во-первых попрошу не называть моего помощника конфеткой, — рычу в трубку. Я же просил Костю не лезть, какого ему черта надо? — Во-вторых мы уехали, Арину я уже отвез.

Глава 13. Арина

Гулять, так гулять — решила я и вымыла волосы с оттеночным бальзамом перед тем, как собираться в бар. Теперь я – шатенка! Это на несколько дней, конечно, он довольно быстро смывается, этот бальзам мне даже разрешил использовать мой мастер по волосам (а мы, извините, очень долго искали мой идеальный блонд). Просто решила стать точно неузнаваемой, на случай, если в этот же бар придут мои знакомые. Просто не хочу, чтобы мне встретились дети друзей моих родителей, а я потом в очередной раз выслушивала о том, какая я плохая и неблагодарная дочь. Ну и, конечно, вместо того чтобы строить карьеру, работаю секретаршей и шляюсь по барам!

Поэтому сегодня я буду другим человеком, так проще и спокойнее. Кудряшки поддаются укладке и становятся прямыми, волосы от этого длиннее, ну и цвет, соответственно!

Платье блестящее и покороче, у меня не особо много такого в гардеробе, но имеется. Потерплю еще денек на каблуках, а завтра пойду гулять по городу в кроссовках и джинсах. Так соскучилась по такому стилю!

Макияж поярче, целый флакон духов на себя, клатч и туфли — и бегу вызывать такси. Я так долго собиралась, что мои планы успеть к открытию рассыпались прахом еще час назад.

Мы едем недолго, пробок на дорогах в такое время уже нет.

Неоновая вывеска выглядит слишком банально, но банально — не значит плохо! Прохожу внутрь и попадаю в какое-то нереально интересное место!

Тут… темно. Вот буквально. Полумрак такой, что я едва не цепляюсь каблуком за ступеньку и не лечу вниз.

И тут не обычный пропуск охраны в виде двух амбалов и натянутой веревки-ограждения. Тут целый ресепшн!

— Добро пожаловать к нам, — улыбается мне девушка, стоящая за стойкой и только благодаря ее белоснежной улыбке я вообще замечаю ее. — В нашем баре мы беспокоимся об анонимности наших посетителей, поэтому предлагаем вам выбрать любую маску из наличия, — в тон ее голоса загорается свет на стене справа от нее. Я замечаю там десятки масок для карнавала, разных цветов и размеров и на пару секунд даже впадаю в ступор. Это что, какой-нибудь клуб БДСМ? Куда я попала, какого черта тут так важна анонимность?

Но, растерявшись, я просто тычу пальцем на маску, которая так подойдет к моему изумрудному платью. Она глубоко-зеленого цвета, по размеру, кажется, скроет не только глаза, а добрую половину лица. Ну… ладно.

— Спасибо, — улыбаюсь, когда девушка подает мне маску. Свет снова гаснет.

— Выбирайте браслет и проходите, дверь направо и вниз по лестнице, ступеньки с подсветкой.

Выбирайте браслет, говорит… И передо мной появляется три емкости с неоновыми браслетами. Красные, желтые и зеленые.

Они что-то значат, да? Черт возьми, надо было все-таки почитать ту статью о новом баре, прежде чем ехать сюда! С другой стороны, что может значить цвет браслета? Наверное, ничего. Это просто чтобы потом войти в бар без проблем, если нужно будет выйти на улицу! А цвета разные, ну… чтобы каждый выбрал подходящий для себя.

Только я решаюсь задать вопрос девушке, почему браслеты разных цветов, как к ней подходят новые посетители и она переключается на них, а я беру зеленый браслет в тон своего платья и иду туда, куда она сказала мне ранее.

Толкаю дверь направо и оказываюсь сразу в баре. Вау! А у этих стен неплохая звукоизоляция: тут музыка гремит очень сильно, а там, за дверью, я слышала лишь ее отголоски.

Ступеньки и правда с подсветкой, так что спускаюсь я без особых проблем и даже остаюсь живой при этом.

Тут очень просторно, хотя людей… много! Я правда вижу только силуэты и кучу разноцветных браслетов, двигающихся в разные стороны.

Полумрак сначала немного пугает, но страх отступает быстро. В целом, это даже интересно. Можно оторваться по полной и даже не бояться, что кто-то тебя будет рассматривать или что-то около того. Я очень хочу танцевать и я буду танцевать этой ночью!

Но сначала иду к бару — немного расслабиться. Алкоголь я не особо люблю, как и он меня, поэтому легкого коктейля мне хватит с головой. Бармен тоже в маске, на его руках браслеты всех трех цветов, подозреваю, это такая ему подсветка, чтобы было проще работать, ну и людям было заметно его из темноты.

Маска на лице ощущается очень легко, не закрывает обзор и не покалывает кожу. Мне очень хочется посмотреть, как я выгляжу, но зеркальца у меня с собой нет, а на камеру не будет ни черта не видно, я уверена, в такой-то темноте.

И в целом, первые минут двадцать я просто присматриваюсь к месту, к людям, пью свой коктейль и сижу за барной стойкой. Глаза привыкают к темноте, силуэты становятся более четкими, но вот в танце издалека понять, кто скрывается за маской — невозможно. Это очень прикольно! Поначалу пугало, теперь завораживает. Интересно, а тут можно танцевать на барной стойке? Все равно никто не будет знать, что это я…

Легкий коктейль немного расслабляет тело, и это ровно то, что мне было нужно после тяжелой рабочей недели.

Пока пила коктейль — пролила на руку пару его капелек и теперь она неприятно липнет. Встаю и почти на ощупь иду к светящейся вывеске уборных, чтобы помыть руки. Тут светлее, но все равно очень темно, хотя я замечаю, что в самих кабинках света достаточно много. Хм…

Захожу в одну из — и вау! На стене висит небольшое круглое зеркало с подсветкой и надпись рядом: мы заботимся об анонимности, но все-таки знаем, как девушкам важно знать, что они выглядят хорошо.

Смотрю на свое отражение и довольно усмехаюсь: и правда хорошо! Этот цвет волос, маска… Я бы познакомилась с собой, будь я мужчиной. Скромность — не мой конек, как вы уже поняли, да.

Через пять минут возвращаюсь на танцпол, музыка бьет по ушам и даже оглушает на каких-то пару секунд, но тело быстро адаптируется. Я иду в самый центр толпы, ловлю ритм и начинаю двигаться. Сначала медленно, я сама в себе чувствую неуверенность, но потом тело уходит в отрыв все сильнее с каждой секундой. Мне хорошо. Очень. Это то, чего мне не хватало: самого обыкновенного человеческого расслабления!

Глава 14. Илья

Тут шумно и в целом вообще атмосфера не способствующая расслаблению. Конечно, глупо было надеяться, что поход в бар будет для организма ощущаться, как тайский массаж. Туда надо было и идти, по ходу.

Просто как-то… Все не то. Я не сноб и люблю тусовки, каким бы на работе я не выглядел, но конкретно эта — не заходит.

Тут даже людей особо не видно, знакомиться как, наугад? Нет, я конечно вижу все зеленые браслеты и в целом могу подойти к любой, но как-то прям к любой тоже не особо хочется.

Ладно, я сноб, хорошо.

Костя был бы сейчас как никогда доволен. Что я признал свою ошибку.

Ла-а-а-адно! Немного еще побуду тут и поеду домой. А завтра и правда запишусь на массаж. И в зал схожу. Так же тоже можно избавиться от напряжения, правда?

Я был бы рад остаться за барной стойкой, но идея все-таки познакомиться с какой-нибудь красоткой меня не отпускает до последнего. А отсюда, черт возьми, не видно вообще ничего, кроме мерцающих лучей и постоянно двигающихся браслетов разных цветов. Все.

Чтобы рассмотреть хоть что-то, надо идти в толпу, и мне ничего не остается, как одним большим глотком допить вполне неплохой коктейль и все-таки потащить свое тело на танцпол.

Маска мешается, раздражает меня, но снимать не решаюсь, мало ли, кто тут тусуется. Не хватало еще, чтобы меня увидел кто-то из сотрудников и пустил слух по офису, что их начальник таскается по каким-то сомнительным заведениям. В таких делах лучше оставаться анонимным, поэтому и привычный стиль одежды я тоже сегодня немного сменил, а еще заставил себя убрать волосы назад, чтобы точно отличаться от обычной версии себя.

Это далось мне не так просто, как кажется, я вообще не любитель крутиться у зеркала, но тут пришлось.

Выхожу танцевать, музыка долбит какая-то неадекватная, людей много, они танцуют и подпевают треку, а я вдруг понимаю, что стал слишком старым для этого дерьма. Почему не вкатывает-то мне такое, подскажите, хоть кто-нибудь! Не так давно я выбирался в клуб и все было хорошо, а тут что?

Пытаюсь расслабиться, в конце концов, я приехал сюда только ради этого. Танцор из меня, мягко сказать, никакой, поэтому вот как раз этот бар — идеальное место для моих танцев: их не увидит никто! Поэтому делаю вид, что танцую, на деле же просто топчусь на месте, пытаясь высмотреть какую-нибудь красотку, которая будет не против поднять друг другу настроение этой ночью.

Но не успеваю толком ничего увидеть, как меня за руку кто-то тянет и уже через секунду спиной ко мне прижимается какая-то девушка.

Быстро бросаю взгляд на ее запястье: зеленый. Хм…

Она сразу же начинает танцевать, я подхватываю: кладу руки ей на талию, двигаюсь в такт. Она вырисовывает бедрами какие-то узоры, очень отчетливо касаясь ягодицами моих бедер и паха и я вдруг думаю, что уже не так уж плохо в этом баре. Да и уезжать не особо хочется.

Девчонка с потрясной фигурой, двигается невероятно. Замечаю зеленое платье и маску на все лицо, темные прямые волосы, а запах… В моменте ловлю себя на мысли, что я мог бы ее съесть: она пахнет шоколадом и клубникой, слишком соблазнительно.

Музыка сменяется на что-то чуть более медленное и сексуальное, девчонка продолжает танцевать около меня и я тяну ее за руку, разворачивая к себе лицом. Мне катастрофически не хватает света, но я уже чувствую, что отпускать сегодня ее не хочу.

Она озирается по сторонам, словно кого-то ищет , а потом внезапно тормозит и поднимает руки, обхватывая меня за шею. Я наклоняюсь машинально, ее губы касаются моего уха, а запах еще сильнее проникает в легкие. Черт… Я готов утащить ее отсюда прямо сейчас.

— Слушай, прости! — говорит она на ухо. Я едва различаю ее громкий шепот из-за музыки, но смысл улавливаю. — Я тут первый раз, браслет по ошибке напялила такой, я… Тут мой знакомый рядом, боюсь, что узнает меня. Могу потанцевать с тобой немного?

Облом.

Опять бар кажется унылым местом, но красотка все еще в моих руках, так что, в целом…

Киваю. Она видит, я замечаю, а говорит все равно смысла нет — она ни черта не услышит.

Поглаживает меня по руке в знак благодарности, а у меня от касания этого все волосы на теле дыбом встают и мурашки бегут. Я лет пятьсот не чувствовал мурашек…

Но мы танцуем. Она границы обозначила, точнее, объяснила, что браслет взяла по ошибке, а я не идиот и девушек умею слышать. Нет — это нет, но помочь надо, мне не сложно. Поэтому, когда мы чуть ближе прижимаемся друг к другу в танце — я веду ее чуть дальше от того места, где мы стояли, чтобы тот самый знакомый ее не увидел. Понимаю ее желание остаться инкогнито, я сам такой же.

А мы продолжаем. Я сжимаю талию крепче, вдыхаю запах все чаще. И она касается меня активнее. Проводит ладошкой по груди, ноготками по шее… Фак! Заводит, сама того не понимая, я отчетливо понимаю, что хочу ее, но вот это “я надела браслет по ошибке” меня очень-очень тормозит.

Но она не уходит. И я никуда не спешу. Поэтому, мы продолжаем танцевать. Музыка сменяется одна за одной, разные ритмы, разные стили, а мы не отрываемся друг от друга.

Меня ведет. Сильно. Я не контролирую свои руки, которые прижимаю девушку катастрофически близко, а она не отталкивает!

Разворачивается снова спиной, прижимается еще откровеннее, заводит уже специально, я почти уверен, не может же она не понимать, что тереться задницей о пах мужчины — это возбуждающе?

Между нами летают искры, я уверен, вижу их и чувствую. От них даже покалывает кончики пальцев.

А песни все сменяются. Не знаю, сколько времени мы так танцуем, но с каждой минутой мы все ближе друг к другу, и, кажется, нам уже плевать на браслеты.

Мы снова лицом к лицу. Ни черта не видно, а мне так сильно хочется заглянуть в ее глаза. Но крышу сносит даже так: в полумраке, без видимых черт лица. Сносит не по-детски, и я наклоняюсь к ее ушку и шепчу, не сдерживаясь:

— Я хочу тебя.

Она вздрагивает. Теряется на пару секунд, а потом расслабляется и обхватывает меня за шею двумя руками.