Влюбленные во тьму. У нас была история...

Глава 1

"Снова адептка"

Когда-то я искренне ненавидела эту метку на своей коже - переплетенные восьмеркой змеи на пояснице. Всячески их прятала, устраивала скандалы отцу и матери. Считая себя самой несчастной в семье, ведь за почти три века никто из представителей семейства Маллор не рождался слугой Тьмы.

С раннего детства по наказу батюшки и матушки со мной работали маги-эмпаты и целители. Но метка не стерлась, несмотря на щедрые пожертвования отца в храме Тьмы. С годами я к ней привыкла, а мою магию плотно запечатали под семигранной королевской печатью лично лекарь короля по просьбе отца. И тогда я облегченно вздохнула: я нормальная.

Когда все от меня отвернулись, вогнав в пучину боли и ненависти, я почувствовала: одна Тьма меня не предала.

Она рядом. Грела, когда душа болела. Поддерживала, когда хотелось покинуть этот бренный мир. Держала на краю миров, когда я кровоточила, почти умирала.

Только она...

Именно тогда королевская печать на пояснице треснула, магия вырвалась наружу. А спустя год я обрела на правой ноге характерную черту всех некромантов, один из 5 символов Тьмы — цветок аконита.

И именно тьма подарила мне возможность зарабатывать себе на хлеб.

Как сейчас.

— Amierô faïřo.

Нежный бутон цветка под моими руками дрогнул и робко потянулся к тьме, что исходила от моих рук. Росточки выпрямились, и распахнулись первые лепестки — нежно-сиреневые, плавно переходящие в матово-черные к краям.

Неописуемая красота, которую не все способны увидеть. Лепестки астерии используются для приготовлений специальной эмульсии, которая убирает следы ожогов и исцеляет кожу. Но печаль-беда этого чудного растения, что в природе его почти не сыскать, а для того, чтобы вырастить в лаборатории, нужна постоянная подпитка темной магии и поливать не меньше 17 дней кровью виверны.

Ради пары цветочков.

Но благородные леди готовы платить целое состояние за пузырёк такой эмульсии. Так что оно того стоит. Да и потом, листочки и стебли можно потом обсушить и пустить на чай — получается прекрасное снотворное без сновидений. А корень, если перетереть в кашицу и туда добавить алмазную пудру, масло персиковых косточек, то получится неплохой бальзам для тела.

За последние четыре года я многому наловчилась в независимой жизни. Первое правило гласило: ничего не выбрасывать. Всё может пригодиться!

А в аптекарском деле мадам Элеонора и вправду смогла научить меня использовать сырьё и дополнители рационально, без расточительства. М-да, старушка была противна до ужаса, но я многому у неё научилась.

Молодой граф, который после смерти ведьмы купил лавку, несмотря на аристократичное сословие, придерживался той же политики. Потому продолжила я работать и дальше по древним законам этого мира.

Кстати о нём.

Колокольчики на двери в лабораторную звякнули. Дверь распахнулась, пустив тонкий луч света в тёмное помещение, где местами тускло горели свечи. Пусть на дворе солнце было в зените, но окна были застёлены тёмной тканью. В ботанической лаборатории множество растений предпочитали тьму. А некоторые могли и сгореть под лучами солнца.

— Ваше сиятельство.

Кивнула я в знак приветствия молодому графу, не отводя взгляда от горшка с астерией. С пинцетом наготове в правой руке я ждала, когда лепесток сам оторвётся от стебли. Нельзя их вырывать насильно, иначе цветок завянет. Но если лепесток сорвётся и упадёт на грунт в горшке — испортится, и качество эмульсий спадёт.

Обычно после пробуждения лепестки опадают в течение пяти-двадцати минут, с интервалом на каждые три минуты. Но, помнится, была у меня в практике одна астерия, чьи лепестки опадали в течение двух часов. Вот тогда я намучилась.

— Здравствуй, Нели.

Устало роняет молодой представитель местной знати. Господин Эванс Артур Одэр, третий сын графа Одэра и, по совместительству, одной из влиятельных персон побережья. Когда этот молодой, рослый аристократ купил за бесценки аптекарскую лавку старой ведьмы, которая та завещала своей дочери, я несказанно удивилась. С такой родословной, талантом стихийной магии и богатством он мог купить целый район в столице. Но лорд Эванс только с виду казался юным мечтателем, а познакомившись поближе, мне открылся закоренелый прагматик с удивительно коммерческой жилкой и твёрдой рукой правления.

Поначалу я переживала, а вдруг он меня уволит? Я без диплома, почти дилетантка, сидевшая на магических блокаторах, так как магия имела дурную побочку бесноваться иногда, да ещё и не одна.

Сам же лорд подошёл к вопросу практично: «Будешь работать — будет зарплата». На том и сошлись.

— Как чешуя виверны? Уже отделили? Мне идти собирать чешуйки?

Попутно поинтересовалась я, хватая зубцами пинцета первый лепесток из шестерых за миллиметр до прикосновения к красному грунту. И спрятала его в прозрачной колбе из горного минерала.

Ещё один плюсик в пользу моего непосредственного начальника — так это то, что он любил многие манипуляции проделывать сам и часто не брезговал самому разделывать тушки монстров.

Работать с магическими компонентами в условиях чёрной магии и так требовало много концентрации, умения и осторожности, чего у графа было вдоволь.

Приходя в лабораторию ,скажем, летним вечером, он скидывал свой не скромный сюртук с вышитыми алмазами и, оставаясь в одной шелковистой рубашке и плотных брюках, надевал кожаный фартук, перчатки и брался за дело. Мог он просидеть в малой зале до утра.

Помнится, мои братья были теми ещё белоручками. Не раз хвастались, что, проходя обучения в академии, на лабораторных работах по некроматии и ботанике покупали готовые работы у «менее богатых» сокурсников, дабы не марать свои ручки.

— Да, я закончил с ней. Не забудь заменить банки с кровью на пустые из-под тушек и замочить кость в солёном растворе. Есть уже заказы на обереги из под костей виверны.

— Хорошо.

Глава 2

"Снова он"

— Признаться честно, я слегка ошалел, когда узнал, что к нам переводится адептка. На всем моем факультете лишь пять девушек. И да, ты пятая.

— Некромантию не выбирают, она нас выбирает.

Философски фыркнула я, и мужчина хмыкнул краем губ.

— Не все рожденные с печатью Темной богини Смерти так покладисты, обычно родители девушек готовы на всё ради того, чтобы запечатать силу своих чад. Некромантия — тяжкая наука для девушек.

— Я знаю. — Киваю ему, и худощавый мужчина лишь неоднозначно фырчит.

— Что ж, я говорил уже с двумя магистрами. До конца недели вы должны сдать им по одному зачату. При этом не забудьте посещать свои лекции. Если до конца месяца вы сдадите все девять зачатов и лабораторные, то мы вас официально зачислим во второй курс. Вопросы есть? Вопросов нет! И аккуратно, леди Мадлэн, некромантия не терпит ошибок.

Вспоминая слова декана, я то и дело проходила глазами по рисункам анатомического атласа. Провалиться мне нельзя. Ни в коем случае. Слишком много зависит от моего обучения. Но и в свои знания с каждой минутой я все меньше верила. Что за чертовщина!

Наконец дверь от лаборатории номер 365 открылась, вывалив наружу потрепанных адептов. Выглядели они неважно, и я тут же поняла, почему этого препода все зовут за глаза зверем.

Тем не менее, собравшись с духом, я постучала в дверь и вошла внутрь.

— Прошу прощения, профессор Даль Кос, я второкурсница по обмену. Пришла сдать зачет.

За преподавательским столом восседал молодой мужчина. Красивый молодой мужчина. Высокий, статен. В черном кожаном кителе, черной рубашке. Синие глаза излучали вселенскую скуку, и правильные черты лица выдавали закоренелого аристократа. Дракон, поняла я, заметив характерные узкие зрачки и аккуратные чешуйки на запястьях, которые сошли под моим взглядом, как иллюзия. Каштановые волосы красиво уложены, и скука во взгляде.
— Да, господин Черновски предупреждал меня. Проходите, адептка.

И уже кому-то, кто сидел вглубь аудитории.

— Зар, я быстро с адепткой разберусь, и мы пойдем на причал.

— Хорошо, я подожду в коридоре.

Этот голос. С ленцой. Такой знакомый. Это, это не может быть просто. Что ОН здесь забыл?!

Застываю статуей на месте, прямо в пороге. Куда двинуться, не понимаю.

— Адептка, давайте ценить и ваше, и мое время.

Раздраженно фырчит молодой дракон, напряженно постукивая пальцами по столу. Сбежать. Вот моя первая мысль, но я тут же осаждаю себя. А вдруг мне примерещилось? Вдруг это не тот, кто уничтожил меня? В конце концов, профессор по анатомии очень жесток и требователен, не надо его злить в начале пути. Мне еще три зачета ему сдавать!

Поэтому решительно шагаю в аудиторию, не глядя в сторону того самого мужчины, и сажусь прямо в первый ряд напротив дракона.

Тот скептически приподнимает бровь с тонкой усмешкой на губах.

— Что-то не так?

Непонимающе смотрю на него, и его губы хищно растягиваются.

— Все именно так. — Хмыкает он. И достает из своего стола две кожаные папки. — Извольте сначала сдать анатомию разумных существ или неразумных?
— Неразумных.

Тут же хватаюсь я за спасительную соломинку. Ощущая сверлящий взгляд между лопаток. Тем временем дракон достает из белой папки листочки и спокойно интересуется:

— Назовите одно число от 1 до 23.

Какие странные у него методы, обычно адепты тянут билет. А тут... Ну ладно, не долго думая, называю день рождения сына, он у меня удачливый.

—13, профессор.

— Хм, обычно адепты суеверны. Как бы невзначай роняет молодой преподователь, потом, обращаясь к мужчине за моей спиной:

— Айзар, ты собирался выйти, нет?

Меня прошибает молния, когда я слышу ответ.

— Пожалуй, я подожду здесь. Ты против?

Это он. Точно он. И имя, и голос. Манера речи. Душа покрывается льдом, сердце учащает бег. Я готова разреветься от несправедливости, что в такой важный момент тот, кто предал меня, вытер об меня ноги, сейчас за моей спиной.

Но не могу. Даю себе мысленную оплеуху, вспоминаю, где я и для чего. Я не имею права придаватся слабости, ради Дариуса. Просто обязана сдать зачеты и попасть на факультет. Мой сын заслуживает лучшего!
Беру себя в руки, отгоняя слезы. Пытаясь выкинуть из головы все посторонние мысли.
Беру протянутый билет из рук профессора и бегло прохожусь взглядом по вопросам.

— Я дам вам пятнадцать минут на подготовку...

— Не надо. — Роняю спешно, не в силах находиться в одной аудитории с этим лицемером больше, чем надо. Но тут же вижу выражение лица профессора и понимаю, что была резка в высказываниях. — Прошу прощения.

Покорно отпускаю голову.

— Я готова отвечать сейчас.

Черты лица профессора серьезнеют. Я замечаю, как уходит бесцветность из его голоса и скука, кажется, я его слегка разгневала. Но он лишь жестом призывает меня заговорить, откидываясь на спинку стула, сложив руки на груди.

— Вопрос первый...

— Не расходуйте мое время на чтение вопросов. Я знаю, какие задачи в 13 билете. Попрошу сразу ответ.

Сурово говорит некромант. И я поджимаю губы. Разозлила все-таки. Будь я той, что была пять лет назад, то у меня бы обязательно задрожал подбородок и собрались бы слезы в уголках глаз от такого тона профессора. Но я уже не прежняя легкомысленная дочь герцога. Я другая.

— Шкура Титана Буа доходит до пяти сантиметров в толщину, она плотная, собранная из мелких зубообразных чешуек. Основная мускулатура змеи составляет длинные мышцы спинного отсека, которые цепляются за позвоночные зубцы...

— Что скажете насчет кислотного уровня в ее желудке?

Перебивает меня профессор, и я на миг теряюсь, ощущая по-прежнему пронзительный взгляд со спины, но вовремя нахожусь с ответом.

— Крайне низкий. Но все зависит от времен года. Летом он доходит 0,5, а зимой от 2,5-3. А...

Хочу еще рассказать насчет строения мускул змеи и ее ребер, но профессор меня перебивает, видимо, услышав достаточно.

Глава 3

Зачем ты появилась?

Стук в дверь кабинета ректора — лишь формальность, ведь у нас с некромантом, несмотря на разницу в возрасте, более фамильярные отношения. Некроманты вообще вместе держатся. Да и Рол нормальный мужик, местами сварливый и язвительный. Но это больше издержки работы.

Толкаю дубовую дверь, с тонкой усмешкой наблюдая, как новая секретулька быстро застегивает пуговицы на рубашке. Попутно пытаясь слезть со стола своего начальника. Сам виконт, судя по откинутой голове назад и устало прикрытым глазам, не особо впечатлен талантами искусительницы и лишь вяло от нее отмахивается.

— Чтобы через час все списки первогодок были у меня на столе.

— Но... — она даже не смущается меня, возмущенно глядя на ректора. — Я не успею, и потом, я устала и...

Дует губы, строит глазки, даже не замечая, как у брюнета забилась вена на виске. Сейчас будет «бум!». Роланд распахивает глаза, упирается руками в свой стол, поднимаясь с кресла, и язвительно рычит на секретаршу:

— Ты, лапочка моя, подумала, что раз юбку подняла и ножки раздвинула, то вся работа сделана?! Я уже зазвезделся от такого бардака на рабочем месте среди бумаг. Не будет отчета — то и тебя вскоре на месте моей секретарши не будет!

Блондиночка поджимает пухлые губки, испуганно хлопает глазками и стрелой вылетает из кабинета. Прячу ухмылку и вальяжной походкой прохожу внутрь, оккупируя кресло напротив стола ректора. Тот, к слову, устало падает на свое место и печально вздыхает.

— Не удовлетворила? Неужто плохо старалась?

Обычно я не настолько язвителен с начальством, но ситуация вынуждает. Роланд морщится, прикрывая глаза рукой.

— Ее бы рвение и таланты в рабочее русло, цены бы не было! — возмущенно машет рукой в воздухе. — Задрала уже, такой бардак, шею свернуть можно под кипой бумаг. А она взяла в моду, если что, то сразу юбку задрала и всё!

— Рабочий метод. — не удержался от усмешки.

— Да я любовницу себе в любом борделе найду, мне бы толкового секретаря. Двойную зарплату назначу. Но нет же... Эта восьмая за два года. Чую, прогоню Коми, на ее место лучшую не подберу. — фырчит устало, а потом раскрывает один глаз, рассматривая меня. — Ладно, негоже начальству долго жаловаться. — выпрямляется, пуская на себя строгий вид. — Ты чего заявился? Опять хочешь укатить с сего чудного заведения и оставить меня одного с желторотиками? Так ни хрена, друг ты мой! Дэм пашет, и ты будь лаской, не ерепенься. Вот четвертый курс, что ли, возьми. Если с мелюзгой нет желания возиться.

Да, было у меня год назад рвение укатить в закат и бросить всё: академию, торговлю и орден некромантов. Но в свете последних событий пришлось скорректировать планы.

— Да нет, я тут подумал, — стараюсь не вызывать лишнего подозрения, а то Роланд не Дэм, это пока не разгадает все мои секреты, не угомонится. Говорят, лисы наследили в родословной нашего ректора, отсюда такая паршивая привычка совать свой нос в чужое грязное белье. — Раз в этом году я снова в строю и буду преподавать боевую некромагию. Почему же не попробовать себя на роль куратора? Я даже группу себе приглядел.

— Чего это? — недоверчиво щурится виконт, скрещивая руки на груди. — Ты же у нас такая занятая птица. Едва ли уломал некромагию преподавать, а тут столько ответственности и альтруизма. Меня это пугает, Лоер. Что за группа?

Как бы невзначай интересуется.

— Н283.

— Второй год? — удивляется вслух. И я тут же демонстративно пожимаю плечами, изображая равнодушие.

— Ну не хочешь, как хочешь.

— Нет-нет. Погодь, друг ты мой дорогой. — машет руками в воздухе, поджимая губы и что-то мысленно просчитывая. — Раз так зачесалось у тебя, то есть захотелось. То, пожалуйста, забирай этих детишек. Только смотри мне, сильно не пугай. Я таки надеюсь, что из них выйдут некроманты. Хотя бы один, что ли...

— Разумеется.

Хищная ухмылка скользит по моим губам.

****

— Слыхали, нам куратора поменяли в последний день?

— Да ну? Вроде магистр Толцкий должна была нас к себе взять? Неужто передумала?

— Да фиг его знает! Но точно поменяли.

— А кого поставили?

— Не знаю. Лишь бы не Демона. Лишь бы не Демона. Боги помилуйье, я хочу еще жить.

— Типун тебе на язык!

Удивительно, как всего восемь человек могут создать столько шума? Я пытаюсь задремать уже полчаса под кудахтанье одногруппников, но получается с трудом. Ночь выдалась бессонной. Лопнули пару банок с препарированными песчаными скорпионами, пока успела всё собрать и убрать, потеряла два ценных материала!

До дома так и не добралась, приняла душ прямо в лаборатории и переоделась в сменку, что взяла привычку держать на работе. Немного переживаю за Дара, но Вили за ним присмотрит, и если что, отправил бы мне уже саламандру. Да и Элла осталась у нас. Так что Дариусу сегодня не будет когда скучать.

Мой сыночка в надежных руках, а я, походу, нет.

Группа меня сразу не приняла. Парочка «петухов» сразу высказали «фи» насчет девушки-некромантки. Еще парочка начали бросать пошлые шуточки, ну а малая часть просто проигнорировала мое существование. За что им огромное спасибо.

Печали одногруппников я не разделяла. Будь кто будет, лишь бы жизнь не отравлял и позволял спокойно учиться. Уныло вспоминаю препода по анатомии и топографии, которого за глаза зовут Демоном. У меня у него завтра еще один зачет. А я ни черта не успела подготовиться. Просто ужас.

На работе завал, в академии тоже несладко. Дома Элла в глубокой депрессии, хуже уже некуда.

Внезапно дверь раскрывается, и все затихают. Видимо, куратор таки соизволил почтить нас своим визитом. Надо соскрести себя с парты и встать.

— Доброго утра всем. Я Айзар Лоер, ваш новый куратор, кому неизвестно, преподаватель по боевой некромагии. Будем знакомы.

— Твою ж бабушку за ногу...

Шепчет кто-то из одногруппников, и я с ним полностью согласна.