Вместо сестры

1. Что с сестрой? Не стой ноги встала?

Свет вспыхнул внезапно, нахально прорываясь сквозь веки. Следом неприятный пронзительный визг какого-то садистского механического устройства. Видимо, местный будильник, рассчитанный на весь объем базы. А размер у неё будь здоров.

Продолжать спать в таких условиях – непосильная задачка. Вокруг ворча и тихо матерясь, зашевелились товарки по несчастью.

– Быстрее, – услышала я негромкий окрик через пару коек от меня. – Сейчас церберша нарисуется, может гадостей наделать, – подгоняла своих соседок девушка с красивыми рыжими кудряшками вокруг курносого личика.

Я вздохнула. Имело смысл ей верить. Это нас с сестрой только вчера поздно вечером выгрузили на базу. А рыжая, судя по всему, пораньше появилась. Уже хоть что-то знает о местных порядках.

Не вылезая из-под одеяла поменяла ночнушку на лифчик с комбинашкой. Надо сказать, тот ещё квест. Следом нацепила блузку. Осталось одеть юбку.

Сестра советовала в дорогу сразу брюки одевать. Но я не согласилась. Впереди три года безвылазного щеголянья в мужских портках. И скорее всего самого похабного вида. Так что я пользовалась последними возможностями в юбке походить. Вот только под одеялом её не одеть. Да и смысла нет.

Смело откинула одеяло и встала с койки. Сверху блузка, снизу ноги прикрывает комбинация. Немного до колен не достает. Но плотная. Так что всё прилично.

Только взялась за юбку, как обнаружила, что Милка даже не думала шевелиться. Она как легла спать на верхнюю надо мной койку, так и продолжала спать. Да ещё так безмятежно.

Ничего себе. Не знала, что у меня сестра слон. Ноль эмоций, фунт презрения на местные откровенно садистские формы побудки. Вон как сладко давит подушку во сне. Даже восхитилась её непробиваемостью.

Но долго восхищаться мне не дали.

– Подъём! – вдруг пронесся ураганом визгливо-скрипучий голос под сводами объемной военной палатки, в которой умещалось около сотни девчонок. Брезент аж всколыхнуло, словно сильным порывом ветра. Видать, магией слова владеет или звука. Мда, ядрёный букет вкупе с дюже неприятным голосом. – Шевелите булками, кошки ленивые. Иначе быть вам кошками дранными…

Стало ясно, про кого рыжая предупреждала.

От неожиданности я даже скривилась, настолько противный голос резал слух.

Палатка тут же заполнилась заполошным гамом и суетливыми движениями.

А Милка продолжала меня и дальше удивлять. Никакой реакции на противный голос и окружающую суету.

– Мил, вставай, – я поняла, что придется будить сестру самой.

Ноль реакции.

– Мил, Милка! Вставай! Быстрей! – упорно продолжала я.

Без толку.

– Мил… – бросилась я её тормошить.

В ответ она вздрогнула и слегка застонала. Но просыпаться решительно отказывалась. Ничего себе её в сон затянуло.

Возмущенная, я слегка пихнула сестру в плечо.

В ответ та ойкнула, но вроде как открыла глаза. Только было видно, что чисто автоматически. Сон никак не хотел отступать.

– Хватит спать! Вставай давай, соня! Хватит подушку давить! – усилила я нажим.

А в ответ – ничего. Всё тот же осоловелый взгляд в потолок.

– Милка, нашла время прикалываться! – по-настоящему разозлилась я и снова заехала ей в плечо. Только в этот раз более ощутимо.

Помогло. Сестра хотя бы потянулась ушибленное место потереть и заторможено обернулась.

– Слазь, – рявкнула я, не понимая, почему она смотрит на меня глазами удивленного енота. – А то сама спущу, – пригрозила ей.

Но до неё как будто не доходило.

Да, что с ней? Милка, также не двигаясь с места, круглыми от удивления глазами растеряно шарила по палатке. Она что, забыла, где мы?

– Мил, да хорош! Вместе же по шее получим! – не удержалась я и пропищала совсем по-детски. Мда. А я была уверена, что избавилась от противного щенячьего писка ещё пару лет назад.

Та, которую обозвали цербершой, вновь принялась наполнять просторы палатки своим противным голосом. Надо сказать, что внешность у неё была под стать голосу. Такая же неприятная. Слишком неказистая. Даже ладная военная форма не спасала. Слишком крупная голова с жидкими волосёнками и нос картошкой. Хватало одного взгляда на капральшу, чтобы понять, с чего та такая злая. Ну, какая личная жизнь в такой обёртке? Вот она на нас и отыгрывалась.

Капральша в очередной раз выдала смачный перл, в этот раз о черепахах. А я, вспомнив про юбку, бросилась её натягивать.

– …а ну, быстрее! Быстрее, кому сказано, кошки помойные! Да какие из вас воины?! Тьфу! Смотреть тошно… – своим мерзким голосом вещала церберша гадости, от чего я невольно скривилась.

Терпеть не могла перехода на личности. Но, увы. Понимала, что три года придется потерпеть. В армии без оскорблений никуда.

Разве что в имперке, возможно, по-другому. Как-никак там готовят кадры для внешней разведки. Но я понимала, насколько призрачен шанс, попасть в элитный род войск.

Так что светят мне солдатские будни, сдобренные крепким словцом. Хочешь не хочешь, но привыкать придется.

В узком проходе между двухъярусных коек напротив нас случился неожиданный, но предсказуемый в реалиях спешки заторчик. Из него, что пробка из шампанского, вылетела девушка в розовой кофточке и приземлилась аккурат на колени моей соседки.

– Ай, смотри, куда жопу свою приземляешь, – сердито рявкнула Катерина и грубо столкнула со своих колен взъерошенную щупленькую на вид девчонку в круглых очёчках. Бедолагу кто-то толкнул, вот она и приземлился в весьма недвусмысленной позе на колени хмурой девицы.

Ухмыльнулась. Одновременно и смешно, и жалко девчонку. Ей на вид от силы лет пятнадцать можно дать. Вот куда цыплёнка в армию?

Я же потянулась под свою койку за ботинками. Не знаю, что там сестра себе думает, но у меня нет желания отхватывать от местной церберши в первый же день.

Пока завязывала шнурки, не заметила, как сестра таки покинула своё гнездовье.

Обнаружила только тогда, когда испугано вскинулась от неожиданного хлопка по своей спине.