Вне игры

Пролог

Проверяю телефон на наличие пропущенных звонков, пока внутри нарастает волнение и поднимается паника. Уже около месяца я чувствую себя подавленной и опустошенной, будто лимон, пропущенный через соковыжималку. Я устала носить идеальную маску, тратить энергию на бесконечные попытки угодить и заслужить одобрение.

Продолжая пялиться в черны дисплей, прижимаю ноги к груди и поворачиваю голову к сестре. Она широко зевает с какой-то маской на лице и смотрит тру-крайм видео.

– Лиль, мне нужен совет по поводу отношений с Гришей.

Быстро кинув взгляд в мою сторону, она возвращается к экрану телевизора.

– Расставайся с ним. Пошел он на хрен, – буркает она.

– Я еще даже ничего не начала рассказывать.

Лилька выключает телевизор, разворачивается ко мне и ее небрежный пучок смешно сползает на одну сторону.

– Не думаю, что мое мнение изменится, но хочу тебя послушать.

Шумно выдыхаю и отвожу взгляд. Какое-то время мне трудно подобрать слова, чтобы объяснить свои чувства.

– Понимаешь, Гриша хороший парень, – сестра молчит, но ее кривое выражение лица отражает все, что она думает. – Он добрый, заботливый, работящий…

– Пф-ф-ф, – фырканье Лильки прерывает меня. – Лея, мы тоже добрые, заботливые и работящие. Получается, мы хорошие парни, что ли?

– Лиля! Я серьезно, а ты! – ворчу, вставая с дивана.

Она хватает меня за руку, удерживая на месте.

– Не заводись. Я тоже серьезно. Ты за своим Никитиным бегаешь как собачонка. Постоянно какое-то выяснение отношений, обиды с его стороны. Ощущение, словно у него ПМС. Не замечала, он прокладками не пользуется?

– Не замечала, – передразниваю ее.

Но в словах сестры есть правда – я устала все время чувствовать вину и оправдываться, будто каждое мое действие – это преступление, требующее объяснения и прощения.

– У меня постоянно такое ощущение, словно я все делаю не так. Как будто я эгоистка, игнорирующая чувства Гриши.

– Просто твой Гриша мудак, Лея. Давай уже признаем это. Почему он сегодня уехал на гонки без тебя?

Лилька складывает руки на груди и выгибает бровь. Поджав губы, ерзаю на диване из-за внутреннего дискомфорта.

– Потому что я задержалась на работе и не успела приехать домой вовремя.

– И что он тебе сказал по телефону?

– Что я сделала это специально, потому что не захотела ехать с ним, – тараторю, уже пытаясь придумать Грише оправдание.

Лиля вскидывает руки, и я отстраняюсь от неожиданности.

– Л-логика. Интересно, как бы он выставил тебя виновной, если бы опоздал сам? Что-то вроде: «Я же работал, а не по девкам шлялся».

– Да с чего ты это решила?

– Потому что твой Гриша обычный ма-ни-пу-ля-тор, – проговаривает она последнее слово по слогам.

– У всех есть недостатки, а он просто обидчивый. Вот и все.

– Ага, конечно. Ты ведь сама не так давно после очередной вашей ссоры хотела с ним расстаться. Что пошло не так?

– Ну…

Мысль о расставании давно засела в моей голове, но… Не понимаю, как это объяснить. Будто я в каком-то лабиринте, из которого нет выхода. Да и у всех пар бывают ссоры. Не одни же мы такие бракованные.

– Может, просто поговорить с ним? Дать последний шанс и…

Мелодия входящего звонка меня прерывает, и на экране появляется фотография Гриши.

– Вспомни говно, вот и оно, – бубнит сестра тихо, но я ее слышу.

– Лиль, он мой парень! – вспыхиваю.

– К сожалению, – не унимается она. – Лея, мне двадцать пять. Я, конечно, не претендую на эксперта, но понимаю, что с таким, как Гриша, ты просто тратишь свое время и нервы.

Шумно выдыхая изо рта, верчу головой. Сестра и до этого недолюбливала Гришу, но сегодня у нее просто снесло клапан неприязни и все вываливается наружу.

– Привет от меня ему не передавай.

Она встает с дивана и направляется в ванную комнату. Смотрю на дисплей, натягиваю улыбку и отвечаю на звонок.

– Что, уже обиделась? – раздается пренебрежительный голос Гриши.

– С чего ты взял? – задаю вопрос в недоумении.

– Я тебе первый звоню, а ты трубку не берешь.

Прикрываю глаза и откидываю голову на спинку дивана. Вот он. Тот самый момент, когда я не сделала ничего плохого, а мне нужно объясниться за свое поведение, как нашкодившему ребенку.

– Я разговаривала с сестрой, – поясняю тихо.

– Такой важный был разговор?

Пялюсь в потолок, не зная, что ответить. Неужели Гриша не понимает, что я вообще могла быть в туалете. Может, у меня диарея, а вся туалетная бумага закончилась.

– Мне приезжать или нет? – спрашивает он, видимо, так и не дождавшись моего ответа.

– Да, конечно.

Проверяю время на телефоне. Половина третьего ночи. Хорошо, что у меня впереди два выходных, иначе с таким режимом дня мне можно было бы сниматься в роли зомби, не прибегая к гриму.

– Жди на улице.

Он сбрасывает вызов, даже не дав ничего сказать в ответ. Соскочив с дивана, бегу к шкафу переодеваться. Лилька выходит из ванной и, видя, как я натягиваю джинсы, прыгая на одной ноге, кривится.

– Молчи, – предупреждаю сквозь зубы.

– Я ничего и не говорила, – усмехается она.

– У тебя все на лице написано.

– Не знала, что у меня здесь, – крутит сестра пальцем у лица, – бегущая строка.

– Теперь знаешь.

Показываю ей язык и бегу в прихожую. Натянув кроссовки, хватаю куртку и выхожу из квартиры. Спускаясь по ступенькам, копошусь на одном из пролетов, пытаясь застегнуть заедающую молнию.

А-а-а-а! Почему именно сейчас, когда я спешу?

Протяжно выдыхаю, пытаясь успокоиться и подавить нервозность. На второй раз молния поддается, и я выбегаю из подъезда. Машина Гриши уже стоит напротив. Значит, когда он звонил, был где-то рядом.

Предлагаю к вашему прослушиванию Skillet – Monster.

Сажусь на пассажирское сидение и тянусь его поцеловать, но он отворачивается. Отстраняюсь, чувствуя, как вина, словно плющ, медленно, но туго, обвивает все тело.

Глава 1

Леон

Предлагаю к вашему прослушиванию Red Hot Chili Peppers – Can't Stop.

Сегодня была выездная игра хоккейного клуба «Огненные медведи». Я сбился со счета, сколько уже пропустил из-за гребаной аварии. Блять, за всю спортивную карьеру мне никогда не приходилось отсутствовать так долго или получать настолько серьезные травмы. А все из-за какой-то ненормальной, не знающей ПДД, которая решила сесть за руль. В результате столкновения я получил сотрясение и сломал малоберцовую кость. Около трех недель я носил дебильный гипс, от которого жутко чесалась нога и только пять дней назад меня освободили. Штатный врач хоккейного клуба сказал, что мне еще повезло, потому что я не повредил голень в нескольких местах и у меня осталась целой большеберцовая кость. Только какое это, на хрен, везение, если я на такой долгий срок остался вне игры?

К тому же, первые две недели после аварии сотрясение мозга сопровождалось помутнением зрения. Поэтому, мне нельзя было никакой напряженной деятельности, не то, чтобы я мог напрягаться со сломанной ногой, даже если очень бы этого захотел. Большую часть времени я просто проводил в темноте и тишине. Но даже так глаза под вечер уставали, голова болела, словно меня бьют кувалдой, а я злился, что не могу выйти со своей командой на лед.

А сегодня вечеринка «утопить печаль в стакане» дала трещину и пошла не по задуманному сценарию. Сидя в баре, где мы с командой иногда отмечаем дни рождения или просто отдыхаем, дергаю ногой под негромко звучащую музыку. Он достаточно большой, чтобы вместить в себя всех, включая второй состав. Помещение с высоким потолком и кирпичными стенами освещается светильниками с желтым, теплым светом. Массивные столы и стулья сделаны из дерева. Для больших компаний есть места с громоздкими кожаными диванами. Сама барная стойка тоже выполнена из дерева и декорирована кожей. Есть несколько телевизоров, которые часто транслируют спортивные каналы.

Я весь вечер пялюсь на барменшу и уже начинаю чувствовать себя сталкером. Небольшая татуировка лотоса, расположенная между грудей, выглядывает из декольте и скрывается ниже в виде уналоме[1]. Интересно, как низко опускается линия и есть ли у девчонки еще тату, скрытые от чужих глаз?

На самом деле вовсе не тату послужило тем, что я обратил на нее внимание. Первой была улыбка и то, как мягкие губы приоткрываются во время смеха. Второе – волнистые волосы черные у корней, переходящие в яркий фиолетовый. Некоторые бабушки явно завидуют, проходя мимо нее. А вот цвет глаз с такого расстояния разглядеть не могу. Они светлые – голубые, зеленые, или серые. Точно не карие. Опускаю взгляд и, покатав стакан по столешнице, усмехаюсь сам себе. Никогда до этого дня не видел здесь эту девчонку. Но почему-то она кажется мне знакомой.

– Ты снова пьешь? – Юрка, хозяин бара, подходит со спины, хлопает меня по плечу и останавливается рядом.

– Сегодня у меня только сок, – указываю на стакан. – Двух дней было достаточно. Не хочу, чтобы Миша с Машей оторвали мне член с яйцами и повесили над вашей барной стойкой.

– Я рад, что ты пришел в себя, потому что твои причендалы бы распугали не только посетителей, но и весь мой персонал.

Он хмыкает и уходит, а я так и не осмеливаюсь рассказать, почему решил больше не испытывать судьбу, напиваясь как хронический алкоголик. Светлана Михайловна, Машкина бабушка, или как я иногда называю ее Бульбуль, вылечила меня за два сеанса. В первый день, когда с меня сняли гипс, я приехал сюда банально утопить горе в бутылке. До двух часов ночи все было нормально. А потом я проснулся… у бабушки в квартире. Читала ли она мне лекции о том, что пить плохо? Нет. Она отправила меня в душ, дала какую-то таблетку, после которой мое похмельное состояние улучшилось и накормила. Я даже обрадовался сначала, что все так получилось. Но после приехали мои палачи – Мишка с Машкой. Вот тогда-то мою голову медленно, без анестезии и с особым ожесточением пытались отделить от туловища в течение получаса.

В следующий раз я посетил бар через пару дней и полностью контролировал степень своего опьянения, чтобы снова не оказаться у Светланы Михайловны. Я прекрасно помню, что вызвал себе такси, как только понял, что следующий стакан будет лишним. Проснулся утром в своей квартире и услышал шкварчащие звуки, доносящиеся из кухни. Думал мне фортануло, подцепил кого-то по дороге, а она сейчас готовит мне завтрак в виде жареных яиц, оладий или еще чего-нибудь. Приближаясь к кухне, я заорал на всю квартиру:

– Сейчас жаришь ты, а после я отжарю тебя.

Но так жестко жизнь со мной еще не шутила. Возле плиты стояла Бульбуль. Когда она повернулась и, выгнув бровь, недоуменно посмотрела, захотелось только одного – чтобы кто-то пристрелил меня, избавив от такого позора.

– Я думала, что ты ограничишься простым “спасибо”, – усмехнулась Светлана Михайловна и, отвернувшись, продолжила готовить.

Мишка и Машка до сих пор не говорят мне как я проснулся в чужой квартире и каким образом бабушка оказалась в моей. Они считают, что так я не буду больше напиваться. Спасибо, с этим прекрасно справилась Бульбуль. У нее, кстати, я и вовсе решил не уточнять эти вопросы.

Телефон вырывает меня из воспоминаний и, вибрируя, «танцует» по столу. Биг босс. О, Папочка обо мне беспокоится. Но отвечать я ему, конечно, не собираюсь. Кликаю по красной кнопке и сбрасываю входящий. Ставлю локоть на стол, опираюсь головой о руку и зачарованно продолжаю наблюдать за моей незнакомкой. Моей. Еще никогда за всю свою жизнь мне ни одну девушку не хотелось назвать своей даже в мыслях. Экран смартфона загорается, отвлекая меня. Машка кружок прислала. С ней лучше не шутить и сразу ответить. Иначе она приедет из другого города, где сегодня был матч, превратит этот бар в руины, а меня напоит Вуншпуншем. Открываю диалог и смотрю видео.

Маша широко улыбается и показывает свою подписанную хоккейную клюшку.

– Разукрашенный, надеюсь, что тебе нравится анальный секс, потому что если ты снова напьешься, то он у тебя будет. Я засуну в твой зад крюк и проверну его там несколько раз.

1.1

Лея

– Привет, к тебе сегодня еще не подкатывали придурки, или я буду первым?

Растерянно смотрю на подошедшего парня и через несколько секунд начинаю громко смеяться, осознавая, что он действительно это сказал. Ему бы медальку дать за оригинальность, потому что так со мной еще никто не начинал знакомиться. Замечаю, как на меня косятся мои напарники – Рамиль с Лизой, а вместе с ними и некоторые посетители. Поджимаю губы и медленно выдыхаю через нос. Я еле сдержалась, когда у него сок через нос пошел, а он решил меня еще раз проверить на выдержку. Когда мне кажется, что я успокоилась и хочу ему ответить, в этот момент предательский смешок срывается с губ. Он ведь серьезно подошел познакомиться или?.. Нет, нет. Я уже просто накручиваю себя.

– Думаю, ты однозначно побьешь рекорд всех предыдущих.

Складываю руки на груди и вижу, как его взгляд на мгновение опускается к моему декольте. Я же в ответ разглядываю несостоявшегося соблазнителя женских сердец. Темно-русые волосы выглядывают из-под кепки, надетой козырьком назад. Карие глаза неотрывно смотрят на меня. Татуировки на шее, кистях и, кажется, еще несколько спрятаны под джемпером. На носу пирсинг в виде кольца, а в ухе серьга-гвоздик. Единственное, что меня смущает – это усы. Либо он сам перестарался, либо барбер попался неопытный, либо они еще не до конца отрасли. Мысленно стираю полоску волос над его губой. Да, без них он определенно смотрелся бы лучше.

– Ух, тогда мне нужно постараться, потому что я однозначно хочу выиграть, – ухмыляется он. – Скажи мне свое имя. Хочу просто знать, как мне к тебе обращаться в своих мечтах.

Вот так быстро? Без прелюдии? Наклоняюсь ближе к нему и негромко выдаю:

– Агриппина.

Закусываю нижнюю губу, сдерживая рвущийся наружу смех и наблюдаю, как парень замирает, хлопая глазами. Интересно, сколько времени ему понадобится, чтобы слиться?

– Н-необычное имя. Редкое, – запинается он. – Такое точно не забудешь.

Думаю, сейчас в его голове произошло замыкание. По-моему, даже небольшой дымок с головы поднимается.

К стойке подходят несколько посетителей, и я отвлекаюсь, делая им напитки. Параллельно краем глаза наблюдаю за незнакомцем и жду, когда он «незаметно» уйдет, воспользовавшись моментом. Но, к моему удивлению, он продолжает сидеть и даже не собирается сбегать.

– Может, тебе что-нибудь налить? – киваю на пустой стакан перед ним.

– М-м-м, да. Сок апельсиновый, пожалуйста.

Сок? В баре? Ладно, может ему просто здесь нравится атмосфера или он решил развеяться. Достав апельсины, отправляю их в шнековую соковыжималку. Кладу в стакан лед, наполняю соком и ставлю перед ним. Пробиваю его заказ, а он кладет несколько купюр на стойку.

– Здесь много, – отсчитываю деньги и убираю в кассу.

– Остальное чаевые, – улыбается он.

К чаевым я не привыкла. В кофейне их просто не было. Тем более, когда они в два раза больше заказа. Неожиданно просыпается червяк совести и начинает грызть меня изнутри. Нужно отдать ему…

– Слушай, а как будет уменьшительно-ласкательное от твоего имени? – обрывает он мои мысли.

Настала моя очередь хлопать глазами. А парень-то прям заморочился. Основательно решил подойти к знакомству. Если наше общение и дальше продолжит развиваться в таком направлении, боюсь, скоро он начнет «примерять» свою фамилию к моему ненастоящему имени.

– Уже представляешь, как будешь меня звать, чтобы спросить, что сегодня на ужин? – иронизирую, но тут же продолжаю: – Тут ты опоздал. У меня есть парень.

Дергаю плечом и смотрю, как с его лица медленно сползает улыбка. Он переводит взгляд за мою спину и шумно выдыхает.

– Похоже, что я переборщил, и ты очень тонко намекаешь мне идти долгой и извилистой дорогой.

В его голосе слышна грусть, и это ненадолго сбивает меня с толку. Сглатываю и стараюсь сделать вид, что не замечаю перемену.

– Э-э-эм, нет. У меня действительно есть парень, – отвечаю непринужденно.

Он вновь переводит взгляд, кивает словно провел диалог в своей голове и, взяв стакан, встает со стула.

– Спасибо еще раз за сок.

– Не за что, – хмыкаю.

Парень проходит к столику, за которым сидел до этого, а я резко ощущаю какую-то пустоту, будто только что упустила что-то важное. Наверное, я драматизирую. Да и он обычный гость в баре. Пусть и симпатичный.

Вернувшись к работе, и обслужив посетителей, смотрю в его сторону. Сначала он утыкается в телефон и не поднимает головы, а в следующий раз мы встречаемся взглядами, и он натянуто улыбается. Да, у меня была мысль, что он не просто так сидит весь вечер и пялится на меня, но я точно не ожидала, что ему захочется познакомиться со мной.

В какой-то момент я отлучаюсь в подсобку, а когда возвращаюсь, прибывает новая волна посетителей. Не думала, что в будний день столько желающих выпить после полуночи. Вспомнив про незнакомца, смотрю в сторону его столика, но там уже сидят двое мужчин. Я несколько раз оглядываю бар в надежде, что он пересел на другое место, но нигде его не нахожу. Разочарованно поджимаю губы, опираюсь руками об айсбак и тут же сдвигаю брови у переносицы. Какое к черту разочарование, Лея? Ты даже не знаешь, как его зовут и общалась не так долго. Но почему-то за это время мне удалось почувствовать какую-то необъяснимую связь, словно мы были знакомы не один день. Надо срочно возвращать разум обратно. У меня есть Гриша, и такие мысли вообще не должны появляться в голове. А об этом незнакомце я уже завтра не буду вспоминать. Наверное.

***

Рабочая смена подходит к концу. В зале остается несколько самых стойких посетителей. Кладу кисти на поясницу и выгибаюсь, пытаясь снизить дискомфорт в спине.

– Иди домой, – положив руку мне на плечо, произносит Рамиль. – Ты сегодня всю смену была без перерыва.

Рамиль безумно похож на Доминика Ричарда Харрисона[1], разве что глаза не подводит черным карандашом. Большая часть девушек делают заказ только у него, ожидая своей очереди. Но я их прекрасно понимаю.

Глава 2

Леон

Всю дорогу до дома меня не покидает образ серых перламутровых глаз. После своего фиаско я не стал долго оставаться в баре и собирался уехать. Но, сев в машину, уставился на руль, вспоминая Агриппину. Рипа… Надеюсь, ей нравится, такое уменьшительно-ласкательное имя, потому что я специально искал в интернете, и это мне понравилось больше всех. Попытка завести двигатель и умчаться привела к тому, что я подъехал ко входу в бар и наблюдал за девчонкой через узкое вытянутое окно.

На остановке она посмотрела в мою сторону. Я, конечно, не надеялся, что она подбежит, скажет, что пошутила про парня… Кого я обманываю? Надеялся. Надеялся и ждал. Потом подумал, что сейчас она помашет рукой, но Рипа просто зашла в автобус и уехала.

Если бы меня еще пару дней назад спросили про любовь с первого взгляда, я бы засмеялся, как идиот и ответил, что мне нужно еще и пощупать. А сейчас все, о чем я могу думать – это девчонка-бартендер. Да-а-а, сильно же я повредил голову в аварии… Не зря говорят, что сотрясение не проходит бесследно.

Припарковываю автомобиль у дома, и потираю лицо ладонями. Я должен был уехать из бара еще до полуночи, потому что сегодня мне предстоит встреча с доком и массаж ноги. Но серые глаза и завораживающая улыбка не отпускали меня.

Захожу в квартиру и, скинув вещи, направляюсь в душ. Смена холодной и горячей воды помогает взбодриться. Хотя, больше бы меня взбодрила Рипа. В голове рисуется образ, как по ее обнаженному телу стекает вода. Я провожу языком по татуировке между грудей, а девчонка выгибает спину и стонет. Низ живота моментально обдает обжигающей волной, а я раздраженно рыкаю.

– Твою мать! Ну и что мне с тобой делать? – задаю вопрос члену, прекрасно понимая, что сам виноват.

Смотрю на раскрытую ладонь и кривлюсь. Это уже перебор. Переключив смеситель на холодную воду, стою под душем, пока «проблема» не решится сама. Главное не злоупотреблять, а то еще член обидится и уйдет в «спячку». Повязав полотенце на бедрах, прохожу на кухню и включаю кофемашину. Опираюсь бедром о столешницу и, сложив руки на груди, пялюсь в холодильник. Перед глазами вновь появляется Рипа. Ее завораживающие глаза, нежные губы и волнистые волосы. Подушечки пальцев начинает покалывать от упущенной возможности прикоснуться к ней. Какого хрена я вообще вел себя как ботаник, впервые заговоривший с девушкой?

Мне нужна помощь. Срочно.

Взяв телефон, звоню Машке по видеосвязи. Она отвечает не сразу. Сначала на экране появляется ее сонное лицо и растрепанные рыжие волосы. Прищурив глаза, она, видимо, смотрит на время, а потом выдает:

– Печкин, ты идиот? Время видел? Еще даже восьми нет. Напился, что ли? Говорила Мишке, что нужно бабушку за тобой послать.

– Доброе утро, Машенька, – хмыкаю. – У Печкина были пышные усы, - напоминаю. – А я трезвый. Мне просто нужна твоя помощь.

Она громко зевает, прикрывая рот рукой и плюхается обратно на подушку.

– Помощь в чем? Научить определять время, чтобы ты больше не звонил никому в такую рань?

– Нет. Как завоевать девушку.

Глаза Маши широко открываются, а брови приподнимаются. Она снова садится на кровати и загадочно улыбается. Кажется, я ее заинтересовал, потому что теперь она не выглядит так, что хочет навести на меня порчу и дальше спокойно лечь спать.

– С этого места поподробнее. Нас всего два дня не было в городе, а ты уже кого-то охмурить хочешь.

– Ну-у-у, я же вчера был в баре, и там появилась новая бартендер.

Замолкаю, снова представляя ее образ, одновременно думая о том, что еще нужно рассказать Машке. В отличие от Биг босса, у меня никогда не было серьезных отношений. Да я и не стремился к этому, потому что мне хватало встреч без обязательств. Но Рипа… Не понимаю, что сегодня произошло – любовь с первого взгляда, озарение или отупение. Просто чувствую, что не могу отпустить эту девчонку. Может, у меня всего лишь крыша едет не спеша, тихо шифером шурша?

– И-и-и… – подгоняет меня Машка из-за затянувшегося молчания.

– Она мне понравилась. Очень. Узнал, что ее зовут Агриппина, а потом она сказала, что у нее есть парень.

– И ты хочешь, чтобы я его отравила?

– А ты можешь?

Глаза Маши округляются второй раз, и она поджимает губы. Я что-то не то сказал?

– Это точно любовь, раз уж ты готов на такие меры, – произносит она так, будто поставила мне диагноз.

– Поэтому я и прошу у тебя помощи. Я даже проследил за ней. Она уехала с работы на автобусе! Нормальный парень как минимум бы встретил или вызвал такси, чтобы она спокойно доехала.

В животе скручивается комок нервов. Я беру чашку с кофе и начинаю расхаживать по кухне.

– Меня начинают напрягать твои наклонности сталкера. Знаешь, девушкам только в книгах нравятся психопаты, которые следят и носят маску. А если бы какой-нибудь парень начал за мной следить, то первой моей мыслью было бы не то, что я ему понравилась, а то, что он маньяк.

– Если бы какой-то парень начал за тобой следить, то Биг босс бы ему быстро продемонстрировал правильно поставленный удар.

Делаю глоток горячего напитка. Он бухает в желудок, и я понимаю, что не хочу его пить. Твою мать. Непонятно откуда взявшаяся раздражительность нарастает. А успокоить ее может только одно – план по завоеванию Рипы.

– Так же, как и парень той девушки может тебе это продемонстрировать, – язвит Машка.

Фыркаю, проводя рукой по влажным волосам. Это ему еще нужно постараться.

– А насчет автобуса… По твоей логике, когда у Мишки тренировка или он по каким-то другим причинам не может забрать меня из универа, то он не нормальный парень? Или ему нужно резко остановиться на льду, чтобы вызвать мне такси? Может, тот парень работал в это время? Да и такси иногда бывает проблематично вызвать.

– Ладно, я понял, – ворчу. – Получается, у меня никаких шансов?

– Уф-ф-ф… здесь нельзя угадать на сто процентов, – пожимает плечами Машка. – Если у них и правда все хорошо в отношениях, то никаких.

2.1

Лея

Сна и усталости как не бывало. Их место заняли бессилие и отчаяние. Ощущение, словно меня замуровали в крепости равнодушия, без возможности выбраться.

Гриша снова выбрал молчание как оружие. Бесполезными оказались мой приезд с утренним кофе и попытки извиниться за то, чего не совершала. Скоро ему нужно будет собираться на работу. А я сижу у него в квартире с самого утра и наблюдаю, как он играет за компьютером. Телефон давно разрядился. Зарядки возле тумбочки не оказалось, а спрашивать про нее я не стала, потому что все равно бы получила только игнор.

– Гриш, тебе пора одеваться, – напоминаю ему через время, надеясь хоть на какую-то реакцию.

В ответ тишина. Ни кивка головой, ни односложного ответа, ничего. Медленно выдыхаю, потирая пальцами лоб. Гриша встает с кресла, проходит мимо меня и, достав вещи, начинает переодеваться. Он даже не смотрит в мою сторону. Будто меня здесь и вовсе нет. Пустое место, недостойное внимания. В горле першит от подступающих слез, но я задираю голову, стараясь их сдержать.

Гриша хватает со стола какие-то бумаги и направляется в прихожую. Сильно закусываю нижнюю губу, чтобы не разрыдаться, кидаю смартфон в сумку и бегу за ним.

На улицу мы выходим в полном молчании. Он снимает с машины сигнализацию и садится в нее.

– Хорошего рабочего дня, – желаю ему перед тем, как он захлопывает дверь.

Автомобиль срывается с места. Я провожаю его взглядом и тяжело сглатываю.

Слезы размывают картинку перед глазами. Соленые дорожки скатываются по щекам и оставляют капли на куртке. Я так устала от постоянного игнора, что мне хочется закричать от бессилия. Какое-то время стою на месте, уставившись расфокусированным взглядом в одну точку. Темные тучи медленно заволакивают небо, пряча за собой солнце. Ветер задувает волосы в лицо, а вдалеке слышен раскат грома.

Мотнув головой, выхожу из оцепенения и шагаю на остановку. Поездка проходит в угнетенном состоянии, а все действия происходят на автопилоте. Выхожу из автобуса прямо под моросящий противный дождь. Не доставая зонтик, добегаю до дома и, прошмыгнув в подъезд за соседкой, поднимаюсь по лестнице. Захожу в квартиру и первым делом ставлю телефон на зарядку. Из кухни выглядывает Лилька, жуя бутерброд.

– Ты чего не на работе? – удивляюсь.

– Салон затопили, представляешь? Администратор обзвонила клиентов и перенесла записи. Сейчас хозяйка разбирается с жильцами верхнего этажа.

Сестра работает парикмахером. Она всегда любила возиться с волосами, сколько себя помню. Мое яркое окрашивание тоже ее работа. Пару раз она меня даже в качестве модели брала.

– А ты почему так поздно? Не взяли?

– Взяли, – натянуто улыбаюсь, не чувствуя радости. – Я у Гриши была.

Лиля закатывает глаза и высовывает язык, словно ее тошнит.

– Маменькин сынок сам не мог к тебе приехать?

– Он не маменькин сынок и ему после обеда нужно было на работу.

– Ну, во-первых, маменькин, потому что она все время его жопу прикрывает. А, во-вторых, работает он тоже у своей мамы и приезжает в офис раз в неделю.

– Больше ничего тебе рассказывать не буду, – огрызаюсь.

– А еще я помню, как Никитин тебя обвинил в аварии, – продолжает наступать Лиля.

Прохожу мимо нее на маленькую кухню – яркое пятно этой квартиры. Весь интерьер выполнен в оранжево-белой гамме. Даже холодильник имеет цвет апельсина.

Зевнув, потираю глаза от усталости. Хочется зеленого обжигающего чая, чтобы хоть немного прийти в себя. Щелкаю кнопку электрического чайника и достаю кружку.

– Вот скажи мне, почему он не предлагает тебе съехаться?

– Потому что нам так удобно.

Вранье. Первое время мы действительно не задумывались об этом. Потом Гриша дал мне ключи, чтобы я могла приезжать в любое время, даже когда его нет дома. Но как только он предложил мне переехать к нему, около полугода назад, я отказалась. К тому моменту я не один раз ощутила на себе его игнор и поняла, что не смогу вынести нахождения в клетке его молчания. Лучше с сестрой в съемной однушке. Она, конечно, может выесть мозг маленькой ложечкой, но здесь я себя не чувствую невидимкой.

В голове снова появляется навязчивая мысль о расставании. Нет. Это слишком радикальная мера. Сначала нужно с ним поговорить… когда он перестанет на меня обижаться. Да и у него скоро день рождения. Не могу же я ему такой «подарок» сделать.

– Потому что у твоего Гриши ветер в башке. Он мой ровесник, а кроме гонок ни о чем не думает. А еще манипулирует тобой постоянно. Не веришь мне – почитай в интернете.

- Ну а мне двадцать лет, у меня тоже ветер в башке? – огрызаюсь.

- Он и в пятьдесят может быть. Я тебе говорю о том, что отношения с Никитиным ни к чему хорошему не приведут, пока он себя так ведет.

От словесного поединка с сестрой меня спасает звонок ее телефона. Она выходит из кухни, а я завариваю чай. Сажусь за круглый стол, делаю глоток и смотрю в окно. Капли дождя барабанят по стеклу. Город расплывается в серой дымке. Тоска давит на плечи и кажется, будто в душу проник холод.

– Лея, там хозяйка какое-то помещение нашла, я убежала, – кричит Лилька.

– Хорошо, удачи.

Вернувшись за смартфоном, включаю его и он несколько раз пищит от уведомлений. Один пропущенный от мамы.

Лея: «Устала после работы, перезвоню вечером».

Пишу ей и открываю сообщение от Гриши.

Гриша: «Я тебе хотел сделать подарок, но ты так со мной поступила, что отбила все желание».

Перечитываю его слова снова и снова, впервые в жизни чувствуя, что не хочу ничего отвечать. Я просто устала. Закрываю диалог и, кликнув на иконку браузера, набираю в поисковой строке запрос «как ведет себя манипулятор».

Глава 3

Леон

Вытаскиваю из машины несколько комплектов клюшек для следж-хоккея и коробку специальных шайб для незрячих. В отличие от Мишки я не так давно начал помогать благотворительному фонду адаптивного хоккея социальной реабилитации детей и молодежи с инвалидностью. После аварии я был вне себя от злости. Меня сжирала ненависть к той девушке, из-за которой я сломал ногу, получил сотрясение и не могу выйти на лед. Убивался так, будто жизнь для меня закончена. Отгородился от всего мира, огрызался и не хотел никого видеть, когда парни из команды хотели проведать меня. Да, я был не просто занозой, а целой арматурой в заднице. Но когда меня выписали из больницы через несколько дней, Биг босс привез меня на ледовую арену где-то в Подмосковье. Там я впервые вживую увидел, как ребята играют в хоккей на специальных санях.

– Твой перелом заживет, гипс снимут, и ты снова сможешь ступить на лед ногами, – произнес Миша, следя за игрой. – А они ограничены возможностями своего здоровья. Разница в том, что эти дети своим примером доказывают, что в мире нет ничего невозможного, а ты ведешь себя так, словно твоя жизнь закончена.

Его слова в тот момент подействовали, будто нашатырный спирт – резко и отрезвляюще. Такого жгучего стыда я не испытывал никогда. Конечно, после этого я два раза снимал стресс алкоголем в баре, потому что не привык так долго находиться вне игры. Но та ярость, что душила меня и отключала разум, исчезла.

Взбегаю по ступенькам в ледовый дворец и, пройдя несколько коридоров, оказываюсь перед хоккейной площадкой. У ребят уже началась тренировка. Оставив коробки на скамейке, складываю руки на груди и какое-то время наблюдаю.

– Ты к нам в гости? – подъехав к бортику, интересуется тренер по следж-хоккею и протягивает ладонь.

– Я с подарком заехал ненадолго, – поясняю, пожимая его руку.

Парни, заметив меня, начинают махать, а я, улыбаясь, приветствую их в ответ. В тот день, когда Мишка привез меня сюда первый раз, он познакомил меня с детьми после игры. Никогда не забуду их удивленные и радостные лица, когда они узнали, что я тоже хоккеист. Мы тогда пробыли вместе с ними не меньше двух часов. По дороге домой я раз за разом прокручивал в голове нашу встречу и понял, что адаптивный хоккей для детей – это больше, чем просто спорт. Он дает возможность для ребят с ограниченными возможностями жить полноценной, счастливой жизнью, где нет ограничений.

Побыв еще немного, незаметно покидаю ледовую арену. Сажусь в автомобиль и, выруливаю с парковки.

– Скоро сможешь выйти на лед, если будешь слушать меня и Валерия Борисовича, – вспоминаю вчерашние слова дока.

Барабаню пальцами по рулю и облизываю губы, улыбаясь как идиот. Я соскучился по свисту трибун, адреналину и льду. Останавливаюсь на красный сигнал светофора и меня пронзает образ, как Рипа сидит на трибуне и болеет за мою команду.

Мне нужен план по завоеванию сердца Рипы. Пытаюсь придумать хоть что-то, но в голове просто пустота. Может, сыграть грязно и узнать о ней у Юрки? Щипаю за переносицу и рыкаю от безысходности. Черт, сейчас мне точно не следует ехать, иначе снова выставлю себя придурком. Да я и не знаю, работает ли она сегодня. Взгляд падает на телефон. Хватаю его и печатаю сообщение.

Леон: «Юр, у меня к тебе важное дело. Напиши график Агриппины.»

Юра: «Какой, на хрен, Агриппины?»

Что значит «какой»? У него так много подчиненных с таким именем? Или… Блять, не причудилось же мне. Проблемы со зрением после сотрясения давно прошли. Вроде.

Леон: «Новая бартендер. С фиолетовыми волосами.»

Юра: «А ты точно в прошлый раз не пил?»

Да я что-то уже и сам начинаю сомневаться. Хотя, если утром со Светланой Михайловной не встретился, значит, был только сок.

Юра: «(фото с датами и временем работы) Если она из-за тебя уволится, сам встанешь за стойку.»

Леон: «Спасибо!»

Приблизив фото, смотрю на даты. У Рипы два выходных. За это время мне нужно подумать, как действовать дальше. Банальные подкаты здесь явно не помогут.

Доехав до дома, захожу в квартиру и скидываю обувь. Не успеваю раздеться, как телефон «оживает», а на экране появляется фотография младшего брата Кристофера. Засранцу что-то понадобилось? Он на четыре года младше меня и живет в Америке. У родителей международный бизнес, связанный с перевозками, поэтому они постоянно в разъездах. В детстве мы часто оставались с нянями или летали с папой и мамой, если у нас были каникулы. Но когда Крис закончил пятый класс, захотел переехать из России.

– Привет, уродец, – произносит брат и улыбается, как только его лицо появляется на экране.

Кристофер, как и я, обладатель карих глаз. Даже темно-русые волосы подстрижены одинаково – короткие на висках с затылком и более длинные на верхней части головы. У него тоже есть татуировки, но не так много, как у меня. Зато с пирсингом он опережает меня – прокол носа с двух сторон, двойной пирсинг мочек, индастриал на одном, и прокол хряща на другом ухе.

– Сам уродец, – огрызаюсь.

– Воу, воу. Что заползло тебе в зад?

– Твое веселое настроение. Ты просто так звонишь или тебе что-то нужно?

– Хотел узнать как нога.

– Нормально, – шумно выдыхаю и, сняв кепку, кидаю ее на кровать. – Надеюсь, что скоро вернусь на лед.

Прислоняю телефон к кружке на компьютерном столе, оставленной еще утром, и снимаю джемпер.

– Срань господня! Тебя словно в чернила окунули!

– А на тебя брызнули.

– Когда я тебя вживую видел полгода назад, татуировок было меньше.

– Вот и не проси у меня больше ничего тебе делать. У тебя, вон, за полгода дырок больше стало.

– Фу, это не дырки, а пирсинг, – кривится брат.

– И теперь ты похож на решето.

3.1

Лея

В который раз обвожу взглядом бар в поисках незнакомца. Черт, что я делаю? Каким образом он появился сейчас в моей голове? Он, может, и не придет сюда больше. Да и какая мне разница? С Гришей бы разобраться. Мы до сих пор не общались после его сообщения. Я прочитала немало информации про манипуляторов и теперь точно понимаю, что Лилька была права. Конечно, я ей об этом не сказала, потому что она бы снова начала утверждать, что нам нужно расстаться. В некоторых статьях говорилось, что человек и сам не понимает, что манипулирует людьми. Возможно, Гриша тоже никогда не задумывался над этим. Поэтому я сначала хочу с ним поговорить, чтобы не испортить и разрушить почти двухлетние отношения.

Бар открыт с двенадцати дня до шести утра и сейчас здесь не так многолюдно. Сегодня я работаю в первую смену. За два выходных мне наконец-то удалось действительно отдохнуть и выспаться. В этот раз игнор Гриши пошел даже на пользу. Только в разговоре с мамой снова пришлось соврать и сказать, что у нас все хорошо.

Поворачиваюсь в сторону входа и смотрю на стеклянную дверь. А если тот парень придет после полуночи? О-о-о… Только этого не хватало. Наклонившись, стукаюсь лбом о столешницу и слышу, как возле меня кто-то кашляет, привлекая внимание. Медленно поворачиваю голову, встречаюсь взглядом с удивленным Юрой и криво улыбаюсь.

– Я ненадолго тебя отвлеку от важных дел, – иронизирует он. – Хотел просто предупредить, что тебе не обязательно выдумывать себе имя. У нас много постоянных посетителей и за безопасностью следит вон тот амбал, – указывает он подбородком на Лешу – двухметрового парня у входа.

Мозг медленно обрабатывает информацию, пока я не понимаю, что он имеет в виду. Но… откуда Юра узнал?

– Я не сказал ему твое настоящее имя, – продолжает он. – У Леона голова на месте, и он тебя точно не обидит.

– С-спасибо, – запинаюсь.

Юра чуть заметно улыбается, разворачивается и уходит.

Ладно, с Агриппиной я действительно переборщила. Но кто ж знал, что я ему понравилась, и он захотел познакомиться.

– Леон… Лео, – тихо произношу вслух.

Необычное. Говорит та, кого назвали Лея.

***

После семи вечера бар понемногу начинает заполняться посетителями. Отдаю виски посетителю, протираю стойку и, подняв взгляд, вижу его. Леон улыбается, подходит и садится напротив.

– Привет, Рипа.

– Кто? – переспрашиваю.

Откашлявшись, он потирает шею. Он нервничает? В прошлый раз я за ним такого не заметила.

– Ну-у-у, я искал уменьшительно-ласкательные производные твоего имени и это мне понравилось больше всех. А тебе не нравится, да?

Вот черт. Второй раз за день уже в неловкой ситуации из-за этого имени. Надо ж было еще придумать Агриппина…

– Слушай, я в прошлый раз пошутила. Меня зовут не Агриппина. Я Лея, – закусываю нижнюю губу и слежу за его реакцией.

Он хмурится и не произносит ни слова. Кажется, я переборщила. Нужно было еще в тот раз ему признаться.

– Как принцесса из «Звездных войн»? – выгибает Лео бровь.

– Она самая, – хмыкаю.

Внимательно наблюдаю за его реакцией, но, либо он отнесся с пониманием, либо очень хорошо скрывает эмоции.

– Тогда буду называть тебя Джедайчиком, – радостно заявляет он.

Запрокидываю голову и начинаю смеяться. Нет, меня, конечно, по-разному называли и даже дразнили, но Джедайчиком… признаюсь, это мило и креативно.

– Главное, что не Йодой. Только у меня лазерного мяча нет.

Губы Леона медленно растягиваются в дьявольской улыбке.

- Не переживай, у меня свой есть.

Он подмигивает, и я чувствую, как мои щеки заливаются краской. Мозг предательски рисует картинки в голове голого Лео. Вот черт, мне срочно нужен вентилятор, чтобы остыть. Или хотя бы пакет на голову, чтобы не сгореть со стыда.

- А хочешь я угадаю твое имя? – перевожу тему разговора.

– Попро-о-обуй, – заинтересованно тянет он.

Наклоняюсь ближе, прищуриваюсь и смотрю на него. В глазах орехового цвета плещется что-то манящее. Глубоко вдыхаю и аромат его парфюма цитруса с бергамотом заполняет легкие. Он нервно сглатывает. Чувствую, как в висках стучит пульс. Провожу подушечкой пальца от переносицы до кончика носа, стараясь скрыть волнение. Сбоку от нас что-то падает, и мы подскакиваем от неожиданности.

– Леон, – произношу хрипло, и мысленно благодарю того, кто вывел меня из какого-то гипноза.

Парень округляет глаза и наклоняет голову набок.

– Правильно. Как ты узнала?

– Я экстрасенс, – хихикаю как дурочка.

Я что, флиртую? Кто-нибудь, ударьте меня.

– Хорошо, что не ведьма, – бормочет он.

– Ведьма?

– Не бери в голову, это я так… – машет Лео рукой.

– Итак, что ты будешь пить сегодня?

– Сок. Яблочный.

Пропускаю яблоки через соковыжималку, отдаю ему напиток и повторяю заказы нескольких посетителей.

– Раз уж мы теперь знаем имена друг друга, можем обменяться телефонами, - говорит Лео, когда я к нему возвращаюсь.

– Думаю, мой парень будет против, если ты позвонишь ночью, чтобы пожелать мне спокойной ночи.

– Могу и ему пожелать, – невозмутимо пожимает плечами парень.

– Не-не. То, что я назвала свое настоящее имя, еще не значит, что я дам тебе свой номер.

Упираю руку в бедро и ухмыляюсь.

– Хорошо, жди здесь.

– Да я как бы никуда и не собиралась. Моя смена еще не закончилась.

Он куда-то ненадолго уходит и возвращается с маркером. Взяв салфетку, парень что-то на ней пишет.

– Если ты не хочешь давать свой, тогда я дам.

Лео двигает ко мне салфетку, на которой написан номер телефона. Он думает, что я сама позвоню ему? Пф-ф-ф… Позвонила бы, написала, а еще могла предложить посидеть здесь, в баре, после моей смены, но… У меня есть Гриша.

– Хочешь, покажу фокус? – интересуюсь, облизывая губы.

– Давай.

Он даже не знает, на что согласился. Беру ведерко для льда, закидываю туда салфетку и поджигаю зажигалкой.

Глава 4

Леон

Наблюдаю, как салфетка быстро сгорает, превращаясь в пепел. Лея, зажав нижнюю губу между зубами, победоносно смотрит на меня, думая, что выиграла. Наивная.

– Ты можешь спалить хоть весь бар, но меня это все равно не остановит, – ухмыляюсь.

– А ты самоуверенный.

– Просто я знаю, чего хочу. А хочу, чтобы ты была моей девушкой.

Она смеется и мотает головой. Сегодня у Джедайчика волосы собраны в высокий хвост, а татуировка спрятана под кофтой с вырезом под горло. Но зато я успел насмотреться на ее попку, обтянутую узкими джинсами, пока она делала мне сок. Член, кстати, тоже оценил это зрелище. Спасибо, что хоть штаны не порвал.

– И какой же у тебя план? – задает она вопрос.

– Сделать так, чтобы ты влюбилась в меня, – повожу плечом.

И я ей не вру. У меня нет четкой тактики. Есть только цель. Просто я решил, как можно чаще быть рядом, постепенно узнавая о ней все. Что заставляет ее смеяться, о чем мечтает, чем занимается в свободное время, есть ли у нее увлечения. Как говорил Ротшильд: “Кто владеет информацией, тот владеем миром”.

– Я даже ничего не знаю о тебе.

– Давай устроим вечер вопросов. Ты спрашиваешь, что тебе интересно, и мы вдвоем по очереди отвечаем.

– Хорошо-о-о, – оглашается Лея.

Она даже не понимает, что помогает мне. На войне, как и в любви, все средства хороши. Мать твою, да я хренов философ! Откуда только это в моей голове? Черт, на самом деле я искренне хочу узнать ее лучше, чтобы найти те нити, которые свяжут нас.

– У тебя довольно необычное имя. Ты не русский?

– Папа ирландец, мама русская.

Только бы Джедайчик не спросила про фамилию… Сейчас ей точно не нужно ее знать, иначе она просто решит, что я смеюсь над ней.

– У меня и папа и мама русские.

– Сколько тебе лет?

О-о-о, пронесло-пронесло.

– Двадцать три.

К бару подходят несколько посетителей, чтобы обновить свои напитки. Лея выполняет заказ, а я ставлю локти на лакированную стойку и упираюсь подбородком в скрещенные пальцы, наблюдая за ней. Она первая девчонка, которую мне действительно хочется узнать, а не просто трахнуть, чтобы снять напряжение. Не знаю, чем она меня зацепила, но Джедайчик заставляет меня чувствовать что-то совершенно новое.

Я никогда не утруждал себя искренними и душевными разговорами с девушками. Хотя, им это тоже не было нужно. Легкий флирт, юмор и она сама даст знать, что готова к единоразовой встрече. Но с Леей все по-другому. Кажется, будто она тоже проявляет интерес, а не просто разговаривает со мной из вежливости.

– Мне двадцать. Учишься? – вырывает меня из мыслей Джедайчик.

Она протирает стойку и улыбается. Блять, я готов на все, чтобы чаще видеть ее такой радостной.

– Закончил, а ты?

– На заочном. Э-э-эм… – поджав губы, она опускает взгляд, наверное, думая над следующим вопросом. – Ты единственный ребенок в семье?

– Нет, у меня есть младший брат.

– А у меня старшая сестра.

– Хобби?

Открываю рот, но не успеваю ответить, потому что на плечо ложится чья-то ладонь. Поворачиваюсь, ожидая увидеть кого-то из своей команды или фаната нашего хоккейного клуба, но чуть не падаю со стула.

– Б-бабуля?

– Привет, дорогой, – улыбается она.

– Ты как здесь оказалась?

Перевожу взгляд то на входную дверь, то на нее. Может, она с Мишкой и Машкой приехала? Или на метле?

– Я просто давно тебя не видела, а Рыжик сказала, что ты тут. Вот и приехала проведать.

– У меня только сок, – поднимаю руку, демонстрируя стакан.

Она хмыкает и вертит головой.

– Я не об этом. В прошлый раз…

Нет, нет, нет. Светлана Михайловна, только не говорите ту фразу. Я в первую встречу прекрасно справился сам и облажался перед Леей.

– Подожди, – останавливаю ее, чуть ли не выкрикивая.

– Ты сегодня до полуночи? – спрашиваю у Джедайчика.

Сведя брови у переносицы, она медленно кивает.

– Скоро вернусь, – предупреждаю ее. – Пойдем, я тебя отвезу, – обращаюсь к бабушке.

Как только мы выходим из бара, она меня останавливает. Настал час расплаты… и извинений.

– Бульбуль, я… блять… – округляю глаза и тут же исправляюсь, – блин.

– Блять, – машет она рукой, будто уже привыкла к моим косякам.

– Э-э-эм… извини.

– Я просто хотела сказать, что все хорошо и не нужно переживать, – перебивает она меня.

Вот так просто? Я столько времени парился, а тут “не нужно переживать”?

– Как проходит реабилитация? На лед скоро выйдешь? – спрашивает бабуля.

– Хорошо. Надеюсь, что скоро вернусь в строй, – улыбаюсь как идиот.

– Давай, а то им там без тебя туго приходится. Провожать меня не надо, я сама доберусь до дома, а ты возвращайся к ней, – она улыбается и искоса поглядывает в сторону бара. – Девочка симпатичная. Уже придумал, как будешь действовать?

Твою мать. Кажется, я так не краснел, даже когда заорал про “отжарить”.

– Да-а-а, она хорошая. Подожди. А ты откуда знаешь?

– Мне Маша с Мишей рассказали, – поводит Бульбуль плечом.

Понял, отлично. Они, видимо, решили, что я сам не справлюсь с этой задачей или облажаюсь. Может, Светлана Михайловна знает, как мне лучше завоевать Лею? Если уж и она предложит отравить ее парня, то я точно в деле.

– Один только ма-а-аленький совет тебе от винтажной женщины, – перебивает мысли бабуля. – Как там у вас говорится: “Усики – пропуск в трусики?”

Взметнув брови, подношу ко рту кулак и прочищаю горло. У Бульбуль прям дар свыше ставить меня в неловкое положение.

– Да, вроде.

– Так вот, если бы я была на лет -дцать и еще раз -дцать моложе, твои усики не произвели бы должного впечатления. Без них намного лучше.

– Спасибо, – сиплю, проводя пальцами по усам.

Они что, настолько уродские? Вроде, на две мохнатые гусеницы не похожи.

– О, это за мной, – кивает Светлана Михайловна в сторону подъезжающего автомобиля.

4.1

Леон

На следующий день, вернувшись с массажа, захожу в ванную. Встав напротив зеркала, верчу лицом и кривлю губы.

– Не, ну, если Бульбуль сказала, что с такими усами мне пропуск закрыт, то нужно от них избавляться.

Щедро намазав их пеной, подношу бритву и провожу ею над губой, пока кожа не становится гладкой. Из динамика телефона раздается музыка, он вибрирует и падает на пол. Твою мать. Наклоняюсь, чтобы поднять его, но не рассчитываю и ударяюсь лбом о край раковины. Да за что? Я же извинился вчера перед Бульбуль. Нахмурившись, потираю ушибленное место и смотрю на экран. Тренер.

Внутри все сжимается в преддверии дерьмовых новостей.

– Здравствуйте, Валерий Борисович.

Тяжело сглотнув, замираю, уставившись на свое отражение.

– Привет. Как нога?

– Отлично. Могу ею хоть гвозди забивать.

Тренер усмехается, а я на заднем фоне слышу еще чьи-то голоса.

– Я так понимаю, что если буду продолжать держать тебя подальше от льда, то ты получишь новую травму просто от скуки?

– Именно. Выпустите меня уже на лед, иначе я приду на следующую игру, буду визжать и биться в истерике.

– Жду тебя завтра в десять часов утра. Индивидуальные занятия без экипировки.

– Правда? – не верю своим ушам.

– Кривда. От радости только ничего не сломай.

– Спасибо, до завтра!

Завершаю звонок и открываю чат нашей команды.

Яйца Фаберже

Язычник: «Соскучились, придурки? Скоро я к вам вернусь!»

Стальные кокушки: «Ты убил тренера и дока? (смайл с выпученными глазами)»

Правая палочка: «У него же фамилия не Киллер, а Куни. Так что, не убил, а… (смайл с языком)»

Имеющий совесть: «Дайте парню высказаться! Он столько времени не работал языком!»

Фыркнув, закатываю глаза и включаю фронтальную камеру.

– Борисович звонил, сказал, что завтра у меня занятие без экипировки. А это значит, что у меня осталась плюс – минус неделя.

Отправляю кружок в чат и вижу уведомление о наборе текста.

Сарделька справедливости: «Ты наконец-то сбрил лужайку над губой!»

Левая палочка: «Значит, мне тоже не померещилось, что губной коврик пропал.»

Язычник: «Бля, ну вы и идиоты! Биг босс, а ты чего молчишь?»

Папочка: «Скажу за всех: мы рады, что ты скоро вернешься. А еще, что ты избавился от щетинистого бандита.»

Язычник: «(смайл-фак)»

Папочка: «Мы тоже тебя любим. (смайл красное сердце)»

Лея

Собираясь на работу, надеваю джинсы и, сунув руку в карман, достаю салфетку с номером телефона Леона. Вчера все выглядело правдоподобно и он, кажется, даже не заметил подмену. Я же не дура, чтобы сжигать ее. Уставляюсь в стену и зависаю на несколько секунд. Нет, все-таки дура. У меня есть молодой человек, с которым мы переживаем не лучшее время, а я флиртую с другим. Перекидываю волосы на одну сторону и шумно выдыхаю. Надо это прекращать. Но почему-то с ним я ощущаю легкость в общении. Нет внутреннего дискомфорта и паники, что я могу сказать или сделать не то. Да уж, так себе оправдание. Обычно изменщики иногда прикрываются фразами, вроде: “С ней или с ним я почувствовал себя особенным”.

Надеваю куртку и, сунув наушники в уши, выхожу из квартиры. Сегодня целый день светит солнце и, несмотря на то что на деревьях остались только самые стойкие листья, довольно тепло. Забегаю в подъехавший автобус, занимаю свободное место у окна и в этот момент мне звонит Гриша.

– Привет, – говорю немного хриплым голосом.

– Привет, чего не звонишь?

Действительно, чего это?

– Потому что я приехала, чтобы увидеться с тобой, а ты даже ни разу не взглянул на меня.

Я не люблю выяснять отношения, когда рядом есть посторонние. Обычно разговор с Гришей у нас происходит один на один. Но сейчас мне все равно. Возможно, из-за последней нашей встречи, или его поведения, когда не знаешь, в какой момент прогремит взрыв упреков, а за ним холодное игнорирование.

– Так ты сама мне не отвечала, – огрызается он.

– Я была на работе и объяснила, что телефон лежал в сумке.

– А, то есть, это я виноват? Ну расстанься со мной и найди хорошего.

Вот она. Еще одна фраза, которую Гриша периодически использует. Последний раз он мне ее говорил после того, как мы попали в аварию. Но ни тогда, ни сейчас, я ни слова не сказала о том, что хочу расстаться или он самый плохой человек на планете. Медленно и глубоко вдыхаю. Хватит. Нужно заканчивать ссору.

– У меня сегодня смена до утра, а потом два выходных. Давай куда-нибудь сходим в твой день рождения?

– А вдруг я снова «ни разу не взгляну на тебя», – передразнивает он.

– Гриш, – произношу устало.

– Ладно, посмотрим, я тебе потом позвоню.

– Хорошо, целую.

Добравшись до бара, заступаю на смену. В зале свободно всего несколько столиков. Почти три часа мы с Рамилем и Лизой не двигаемся с места. Юре даже приходится прийти к нам на помощь и принести расходники – салфетки, зубочистки и трубочки для коктейлей.

– Это что за аншлаг сегодня? – спрашиваю и сдуваю с лица выбившуюся прядь. – Будний день же.

– Судя по чекам – день пива, – смеется Лиза.

– А завтра будет день похмелья? – ухмыляюсь.

– Иди передохнИ, – хлопает меня по плечу Рамиль. – Только не передОхни, – добавляет он.

– А вот этого обещать не могу.

Направляюсь в сторону помещения для персонала и, вытащив телефон из кармана, хмурюсь. Что за?.. В чате группы универа идет обсуждение о завтрашнем семинаре. Останавливаюсь и бегло читаю переписку. Староста прислала фото с измененным расписанием. Вот черт! Сворачиваю диалог и звоню Гише. В динамике раздаются длинные гудки, а я начинаю кусать губы.

Глава 5

Лея

Выхожу из бара и вижу улыбающегося Леона. Если бы я не вымоталась, то тоже могла бы улыбнуться ему в ответ, но смена была сумасшедшей. Уже под утро мы с Лизой готовы были лечь прямо на стойку от усталости. Только Рамиль работал так, словно ему в задницу вставили корень имбиря. Я что, начинаю говорить фразами Лео? Стоп. А где его усы? Он их сбрил? Чтобы сидеть было намного удобнее и приятнее? Черт, Лея! Мысленно стукаю себя несколько раз по лбу и мотаю головой.

– Как рабочая ночь прошла? – задает он вопрос, открывая мне дверь автомобиля.

– Ощущение, что посетители решили проверить, смогут ли опустошить запасы алкоголя и выжить.

Сев на переднее сидение, откидываю голову на подголовник и закрываю глаза. Слышу, как Леон садится рядом и заводит двигатель.

– Держи, я подумал, что это тебе понадобиться.

Приоткрываю один глаз и вижу, что он протягивает мне бумажный стаканчик с кофе. Брови ползут вверх, рот непроизвольно открывается, и я несколько раз моргаю.

– Это мне? – переспрашиваю, будто кроме нас тут есть кто-то еще.

– Нет, во-о-он тому мужику через дорогу, – дергает он подбородком. – Конечно тебе.

– Спасибо, – забираю стаканчик и улыбаюсь.

– Я взял раф с карамельным сиропом, но, если тебе не нравится, мы можем заехать, и я куплю другой.

Делаю несколько глотков и стону от удовольствия. Гриша никогда мне сам не покупал кофе после работы. А когда я сказала, что было бы приятно получить немного заботы с его стороны, он, пожав плечами, ответил, что не умеет читать мысли.

– Не надо другого. Этот идеален.

Кажется, это прозвучало очень двусмысленно. Краем глаза смотрю на Леона. Возможно, я могла бы поблагодарить его и поцеловать в щеку. Или это уже слишком?

– Я жду, – неожиданно выдает он.

Нервно сглатываю, криво улыбаясь. Неужели я сказала это вслух?

– Чего? – уточняю, перестав дышать.

– Адрес твоего дома, Джедайчик.

Предлагаю к вашему прослушиванию Bruno Mars – Runaway Baby.

Пф-ф-ф… облегченно выдыхаю и называю адрес. Выезжая со стоянки, Лео включает радио. В салоне тихо звучит бодрая музыка, и я неосознанно начинаю подпевать и качать головой в такт.

– А можно сделать погромче? – прошу Леона.

Взглянув на меня, он улыбается и прибавляет громкость. Опустошая стаканчик с кофе, смотрю за окно. Город уже не спит. Фонари освещают дороги ярким холодным светом. Мелкий дождь противно моросит по лобовому стеклу, заставляя дворники работать без остановки. Странно, но даже в такую погоду и после тяжелой рабочей смены я чувствую себя… счастливой? Может, Лео кроме сиропа добавил в раф что-то еще?

– Заботу! – кричит мой разум.

– Замолчи! – мысленно огрызаюсь в ответ.

– Приехали, – следом говорит Леон, на секунду заставляя меня зависнуть.

Мы выходим из автомобиля и забегаем в подъезд. Поднимаясь по ступенькам, предупреждаю Лео:

– Дома сестра еще спит, поэтому не шумим.

Открыв дверь, провожаю его на кухню. В одной из розеток замечаю зарядку и подключаю телефон.

– Подожди немного, пожалуйста. Я только переоденусь и вещи необходимые возьму.

– Время еще есть, Джедайчик, так что не переживай, – дергает он плечом и, сев на стул, складывает руки на груди.

Бегу в комнату и, открыв шкаф, раздеваюсь, кидая одежду на пол. Роюсь на полках в поисках вещей, но меня останавливает мелодия, звучащая с кухни. Черт, это же мой телефон! Мчусь обратно, видя, как Лео выходит навстречу с моим смартфоном в руке. Он оглядывает меня, а его брови приподнимаются. Я же в одном белье!

– Перестань пялиться! – шиплю на него.

Он прикрывает лицо рукой, резко поворачивается и врезается плечом в дверной косяк. Следующее его столкновение происходит со стеной.

– Ай, блять, – шипит Леон.

– Телефон отдай.

Хватаю его за руку, он разворачивается и, снова ударившись о косяк, начинает падать. Отшатываюсь, теряя равновесие и дергаю Лео за футболку. С жутким грохотом мы приземляемся на пол.

– Ты меня сейчас раздавишь, – хриплю, лежа под Леоном.

В этот момент Лилька оказывается в коридоре.

– Помогите! Грабят! Убивают! Или насилуют! Я не поняла, но помогите!

Она хватает его одной рукой за плечо, и пытаясь оттащить, лупит второй, пока Лео безуспешно прикрывает себя.

– Лиля, стой! Это мой друг!

Она замирает, прищуривает глаза и проводит рукой по лицу, убирая назад несколько упавших локонов.

– Какой еще друг?

– Доброе утро. Я Леон, – смотрит он на сестру через плечо.

– Я тебе потом все объясню, – обращаюсь к Лиле.

– А я никуда и не спешу.

– Зато я спешу. У меня скоро семинар в универе. И дайте мне уже наконец встать!

Только мы поднимаемся на ноги, как телефон снова начинает проигрывать мелодию. Леон отдает мне его, и я смотрю на экран. Гриша? Он же на гонках был и должен отсыпаться.

– Алло.

– Наконец ответила, – возмущается он. – Ну, что, тебя забрать?

Я смотрю на Лео, перевожу взгляд на Лильку и откашливаюсь. В тишине квартиры они слышат голос Гриши, но не могу же я ему признаться, что меня отвезет парень, которого я знаю несколько дней.

– Э-э-э, нет. Я сама доберусь.

Сестра широко улыбается, а я перевожу на нее разъяренный взгляд.

– Приедешь сегодня?

– Не думаю. Мне бы семинар отсидеть и отоспаться после.

Потирая лоб, начинаю топать ногой и надеяться, что наш разговор скоро закончится.

– Я вечером тебе обязательно позвоню.

– Может, я вечером тоже отсыпаться буду, – еле сдерживаюсь, чтобы не цокнуть языком от Гришиной фразы. – Ладно, давай, целую.

– Целую.

Шумно выдыхаю через рот и верчу головой. Хоть бы Гриша не обиделся ни на что.

– Ты, – указываю на Леона, – ждешь меня на кухне. А ты, – обращаюсь к Лиле, – не приставай к нему.

Она фыркает и закатывает глаза, будто самый невинный человек на свете. Возвращаюсь в комнату, вытаскиваю первые попавшиеся брюки с водолазкой и одеваюсь. С кухни доносится невнятное бормотание. Похоже, что сестра все-таки устроила Лео допрос. Схватив несколько учебников и тетрадь, кидаю их в сумку. Мы с Леоном покидаем квартиру, садимся в машину и едем в универ.

5.1

Леон

Выхожу из машины, опираюсь бедром о капот и жду, когда меня заметят.

– Язычник, ты чего замер тут, как выпавшее яйцо из корзины? – кричит на всю парковку Мишка и, приблизившись, хлопает меня по плечу.

– Да вот, думал, узнаете меня или нет.

Парни по очереди обнимают меня так, будто и не навещали меня, пока я был с гипсом.

– Без губного коврика, конечно, не сразу признали, – выдает Денис.

– А я смотрю, вам всем очень нравились мои усы, – фыркаю.

– Еще бы! Не затрахаешь, так защекочешь, – подхватывает Витька.

Все начинают смеяться, а я закатываю глаза.

– Свои мохнатушки отращивайте.

– Так, имейте совесть, у Леона все-таки сегодня первое индивидуальное занятие, – пытается всех успокоить Серега.

– Ты новую тачку купил, что ли?

Лешка осматривает машину и удовлетворительно кивает сам себе.

– Нет, на отцовской гоняю. Свою до сих пор не починил.

– Я могу тебе номер сервиса скинуть, там ребята сделают быстро, недорого и с гарантией, – предлагает Вовка.

– Давай, – киваю и, нажав на кнопку телефона, смотрю на время. – Был рад вас всех увидеть, придурки, но мне пора. Не хочу, чтобы Борисович мне разбор полетов устроил за опоздание.

Прощаюсь с парнями, достаю из багажника баул и, закинув его на плечо, шагаю ко входу. Сердце начинает биться быстрее, а в груди нарастает волнение. Еще немного и я наконец-то выйду на лед. Переодевшись в раздевалке, прохожу через коридор и останавливаюсь у борта хоккейной площадки.

– Целоваться со льдом не разрешаю, – шутит тренер, шагая ко мне.

– Доброе утро, Валерий Борисович.

– Точно доброе? – прищуривается он. – Давай на лед, начинаешь с разминки.

Делаю первый шаг, отталкиваюсь и качусь вперед. Меня захватывают облегчение и эйфория от возвращения к привычной жизни, к тому, что я люблю и умею делать. Позади недели боли, реабилитации и страхов. Сейчас радость от ощущения коньков под ногами и непередаваемый запах льда. Но еще меня ждет команда.

Лея

Это какой-то заговор? Или карма за то, что я вчера согласилась поехать с Леоном, а Грише ничего не сказала? Уф-ф-ф. Провожу ладонью по лицу и еще раз смотрю на время. Я проснулась в восемь утра. В свой выходной. Выспавшаяся. Откидываю одеяло и прохожу на кухню.

– Что, утро добрым не бывает? – усмехается Лилька.

– Не тогда, когда рано просыпаешься без будильника, – ворчу, щелкая кнопкой на чайнике. – А ты чего не спишь?

– Хочу по магазинам прошвырнуться, – поводит она плечом.

– В такую рань? – кривлюсь, доставая кружку из шкафчика.

– Да, зато не так много людей, можно спокойно побродить и не ждать очереди в примерочную.

– Давно ли ты ждала очередь в примерочную?

– Давно ты такая вредная по утрам?

Лилька делает вид, что ее тошнит, а я недовольно поджимаю губы.

– Ты мне вчера так и не рассказала про твоего нового дру-у-уга, – тянет она сладким голосом.

– А ты что, не устроила ему допрос пока он ждал на кухне? – язвлю.

– Не успела.

Сестра улыбается и, поставив локоть на стол, упирается подбородком в ладонь. Понятно. Избежать разговора не получится.

– Ну, это Леон.

– Вау! Он еще и парень, наверное, – передразнивает она.

– Я сейчас вообще ничего рассказывать не буду.

– Будешь, будешь.

Стянув у нее с тарелки шоколадный блинчик, сажусь рядом, откусываю и медленно жую. Уставившись на меня, Лиля кривится и нервно барабанит пальцами. Подношу кружку с чаем к губам и делаю глоток, стараясь не засмеяться.

– Тебя когда-нибудь били кухонным полотенцем утром в, – Лилька переводит взгляд на часы и продолжает: – пятнадцать минут девятого?

– Нет, – моргаю растерянно.

– И не надо начинать, – наклонившись, шепчет она грозно.

– Да я просто не знаю, что тебе рассказать. Он иногда приходит в бар, где я работаю. В первый день знакомства сказал, что я ему понравилась. Знает, что у меня есть парень. Вчера услышал, как я разговаривала с Гришей и просила его забрать меня с работы. А когда тот не смог, предложил меня отвезти.

– И это ты называешь «не знаю, что рассказать»? – округляет сестра глаза. – Да он же…

Она поднимает кулак и трясет им с каким-то диким выражением лица. Скорее всего, это означает “крутой, заботливый парень”, а не “у него большой член”. Откусив блин, смотрю на нее, приподняв брови, и жду, когда она закончит свою пантомиму.

– А дальше что? – интересуется Лиля.

– А что дальше? Он отвез меня в универ и поехал на тренировку.

– О-о-о… так он еще и качается.

– Он хоккеист.

Лилька улыбается так широко, что видно верхний и нижний ряд зубов. Смотрится, конечно, дико, но до Пеннивайза не дотягивает. Интересно, если я расскажу ей, что у меня есть номер телефона Леона, она вообще описается?

– У меня и его номер телефона есть… – бросаю невзначай и тянусь к кружке с чаем.

– Позвони ему! – выкрикивает сестра.

– Нет! Тем более, он даже не знает этого. И вообще-то у Гриши сегодня день рождения.

Откинувшись на спинку стула, Лиля закидывает одну ногу на другую и начинает ею дергать. Через какое время сегодня откроется ее клапан неприязни?

– Где будете отмечать?

– Не знаю, – пожимаю плечами и шумно выдыхаю. – Мы вчера так и не решили куда пойти. Я ему предложила несколько мест, но он только ответил «посмотрим». Может и не пойдем никуда. Все равно вечеринка с друзьями будет в субботу.

– Поедешь поздравлять его?

– Да, после обеда скорее всего.

Сестра смотрит на меня с каким-то странным выражением на лице. Будто не может определиться, скривиться или улыбнуться.

– Ладно, я пошла собираться.

Округлив глаза, провожаю ее взглядом. Я что-то пропустила? Сегодня затмение? Магнитные бури или что-то еще? Почему Лилька не начала выедать мне мозг маленькой ложечкой, приговаривая: «Гриша, фу-фу-фу».