Внеплановый роман

— 1 —

— Свердлова, тебя томагавк хочет, — с ехидной улыбкой сообщила коллега, едва я вошла в свой кабинет.

— А больше он ничего не хочет? — вырвался риторический вопрос.

Босс хочет, чтобы я выполняла план продаж. А я не.

Поначалу работа в «Бум-Вояже» мне очень нравилась. Знание французского, итальянского и английского сулило не только замечательные продажи, но и переход в экскурсоводы в одной из интересных мне стран. Я строила планы выйти замуж за иностранного олигарха, но уже третий год прозябала в белоснежном офисе в старинном доме на Арбате. Меня поначалу удивляла разница атмосферы снаружи и внутри здания, потом стала раздражать, теперь уже невыносимо тяготила. Я дошла до той точки, когда спасти положение могла только смена обстановки. Мне стало плевать на всё: планы продаж, желания клиентов, требования босса и внутрикорпоративные регламенты. Всё это теперь вызывало только злость и отторжение.

И я уже посматривала в сторону конкурента корпорации — компанию «Крýгом света». Тем более она принадлежала моему некогда горячо, но безответно любимому сокурснику Ефрему Негожеву. На недавней встрече выпускников я узнала, что он разведён и детьми не обременён. И былые чувства разгорелись с новой силой. Или это был гештальт? Неважно. Я уже почти решила уволиться и искать счастья под крылом Фремы — как ласково называла его когда-то, рыдая в подушку.

И поэтому на ковёр к томагавку не очень-то и спешила. И мыслями витала далеко не в невыполненных планах продаж.

Дверь в кабинет босса я открыла решительно, выдохнув, как перед рюмкой водки, под весёлую улыбку секретаря Тимофея.

— Лолита, заставляете себя ждать, — сухо бросил босс, когда я вошла.

— Точность вообще не мой конёк — сказала и прикусила язык — почему-то рядом с боссом он у меня всегда без костей, а я без тормозов.

— Определённо… — усмехнулся и кивнул на стол за длинным столом переговоров. — Присаживайтесь.

Я села и взяла приготовленную для совещания ручку. Руководители секторов соберутся через пятнадцать минут, а меня, как уже бывало не раз, биг-босс Владлен пригласил чуть раньше. На разбор полётов. Вернее, несостоявшихся взлётов.

— Опять бить будете? — нахально интересуюсь.

— А я бью? — вздернул брови и с интересом на меня воззрился.

— Ну… словесно.

— Вас бы выпороть, Лолита… — откинулся на спинку кресла, смотря мне в глаза серьезно.

— Но-но! Только рискните! — решила свести все в шутку.

— Если хорошо попросите… — подался вперед всем телом, все так же не прерывая зрительный контакт.

— На колени не встану, — ляпнула дурость, вспомнив разговор с Ленкой несколько минут назад.

Владлен Леонидович застыл, распахнув непонимающе глаза. И я им залюбовалась.

Он старше меня на девять лет, и просто сумасшедше красив. Не смазливой красотой, а мужественным чётким профилем, чуть заметным шрамом над бровью и на виске — слышала, в армии получил в рукопашном поединке, — жёсткими чуть вьющимися и коротко стриженными тёмно-русыми волосами, немного крупноватыми чертами лица и вполне спортивной фигурой. Ему очень шла неформальная одежда, но по долгу службы он маялся в костюме с галстуком. Его розовая рубашка вкупе с тёмно-серой деловой тройкой ломала стереотипы. Этот нежный цвет шёл ему просто как…

— Свердлова, что вы меня разглядываете? Что-то не так? — чуть склонил голову набок и прищурился, а в глазах огонек любопытства, искреннего интереса и готовности… к чему?

— Всё очень даже так, Владлен Леонидович, приступайте уже, — вздохнула. Чему быть, того не миновать. — Невтерпёж уже просто.

— Лолита, вы сегодня излишне легкомысленны, вам не кажется? О чем вообще в последние месяцы думает ваша голова? — о, сменил тон на властный.

Властный босс. И я… мысли потекли от плана продаж еще дальше. Ускакали на розовом пони. Я подпёрла подбородок рукой и тяжело вздохнула:

— Об увольнении, Владлен Леонидович. Не поверите — сплю и вижу…

Вас в эротических кошмарах. Кошмарах, потому что наяву этот великолепный мужчина принадлежит не мне.

— А план продаж вам, часом, ни разу не снился?

Боже упаси! Я аж вздрогнула.

— Нет! Кошмаров давно не вижу. Бог миловал.

— Ну я-то не бог. Не помилую.

Ах, жесткий ты мой… босс.

— А если помолиться? — получилось кокетливо. Оно само из меня прет, когда не надо.

— Что?

Вопрос босса прозвучал коротко, как удар томагавка в сердце. Оно бешено застучало — я слегка зарвалась. Наплевательское отношение к работе и решимость уволиться сделали своё чёрное дело — я не на шутку обнаглела, потеряла ориентиры и, похоже, «заплыла за буйки». Но изумлённый взгляд, быстро сменившийся хмурым и совсем не добрым, мгновенно привёл меня в чувство.

— Извините, Владлен Леонидович, — даже выпрямила с в кресле.

— Свердлова!..

Показалось, босс вспотел от бешенства. Я вжала голову в плечи. А он вдруг расхохотался:

— Засиделись вы, Лолита Андреевна! Дерзите, будто уже нечего терять…

— А что, есть что терять? — робко поинтересовалась.

Работа уже делается на автомате, чувствую себя роботом. Жизнь куда-то утекает мимо. Ладно, на личном фронте штиль, но я уже и к работе стала терять интерес.

— А вы считаете, я бы три года ждал от вас толк? Я похож на идиота? — тихо так спросил, недобро.

— Нет. На идиота — точно нет.

Босс замер на секунду, его брови снова поползли вверх, потом резко ухнули к переносице, а голос прогремел… Или это удар широкой ладони с перстнем по столу так прогремел, что я снова вжала голову в плечи и зажмурилась, прикусив губу.

— А на кого я, по-вашему, похож?! Вы что, вообще, себе позволяете?! — вроде тихо сказал, а я чуть не оглохла.

— На успешного бизнесмена похожи. На главу солидной корпорации туризма похожи. Еще на…

— Бегом в бухгалтерию! — процедил сердито, ноне зло. Интересно, как так можно — на грани двух эмоций, одна из которых звучит почти по-отечески, а вторая — унич…тожительно? — Три недели на изучение непальского! — О блин. Нашел полиглота. — Сдадите экзамен лично мне! — О как… — Вон из моего кабинета!

— 2 —

Владлен Леонидович нагрянул в мой сектор, как всегда, нежданно-негаданно. И, конечно же, не вовремя. Мы с отцом засиделись до утра, спать я легла, когда в рейсы сонно выползли первые автобусы. И хоть корпоративный график необычайно удобный — с одиннадцати дня до восьми вечера — но я всё равно на работу не слишком-то спешила и опоздала на полчаса. Просто расставаться с папой не хотелось.

Он старался выглядеть бодрячком, но в нём чувствовалась накопившаяся усталость. Он сильно похудел, осунулся и как-то даже посерел. Я списала это на длинный перелёт и успокоилась лишь его обещанием весь день честно проспать.

Босс за моим столом листал партнёрские договора и что-то сосредоточенно отмечал в электронной сводке, а Ленка сидела ни живая, ни мёртвая.

— Свердлова, где договор с «Nepal TripAdvisor Travel»?

— Доброе утро, Владлен Леонидович…

— Доброе?!. Утро?!. Где договор, Свердлова?!

— Верхний в папке, которая у вас в руках.

Томагавк протянул мне папку, а я успела уловить широко распахнутые глаза Ленки и отрицательное подрагивание ее головы. Снова шевельнулось нехорошее предчувствие. У меня хранились только копии, сами договора лежат в коммерческом отделе. Мне они ни к чему, а в копии иногда приходилось подглядывать, чтобы напомнить себе условия сотрудничества с разными партнёрами, когда приходилось разруливать очередной форс-мажор. Давить на некоторых партнёров можно только юридическим языком с цитатами из договоров.

Вообще, иметь копии было моей идеей, поначалу она не встретила одобрения томагавка — коммерческая тайна, однако. Но когда мне удалось, не вставая со стула в офисе, вернуть отдыхавшим на Хайнане[1] обещанный сервис и душевное спокойствие, бог — то бишь Владлен Леонидович — смилостивился, и нужные мне копии поселились в синенькой папке с романтично-ироничной подписью «Внеплановый роман».

Договора в папке не увидела. И у меня вытянулось лицо. Кому понадобился этот договор? Там компания какая-то новая, бедненькая. Бред какой-то… Я села на стул для клиентов и внимательно перебрала бумаги в папке, пролистала каждую страничку, исписанную телефонами и именами дополнительных контактов — копии договора с новым партнёром не было. Я молча сунула папку томагавку и принялась перебирать бумаги на столе… в столе… в Ленкином столе… на столе, где вечно скапливались те документы, что вроде бы уже и не нужны, а хранить надо… в корзинах для бумаг, перерыла весь шкаф. Проще всего было послать босса в коммерческий отдел, но я закусила удила — у меня могло неделями не быть порядка дома, но на работе всегда всё было просто идеально: каждая бумажка лежала на своём месте, все отчёты сделаны чисто и вовремя, все документы хранились ещё и в электронных… Да!

Я бросилась к компьютеру, вошла в личный запароленный портфель и победно показала на нужную папку. Владлен Леонидович схватил мышку и пролистал сканы потерянного договора, пустил их на печать, проверил остальные папки, закатал их в архив, бросил себе через корпоративный icq — тоже моя идея не бегать по длинным коридорам, а решать текучку, не вставая с места и не загружая телефонную линию. Да и глаза начальству не мозолить лишний раз. И вообще я была ленивым человеком, потому все рабочие процессы старалась автоматизировать, отладить и настроить с наибольшим для себя комфортом. Да и иметь зримое доказательство порой неадекватных, на мой взгляд, распоряжений тоже полезно. Я и на телефоне приложение для записи разговоров установила на всякий случай.

Поднявшись со стула, босс посмотрел в мои глаза с каким-то странным облегчением и восхищением и вдруг схватил меня за голову. Я зажмурилась и задержала дыхание — думала, эту голову мне томагавк сейчас и оторвёт за бардак в документах. Схватила его за руки, а он меня… крепко поцеловал. Не коротко, не длинно. Но достаточно, чтобы понять всю силу его благодарности. Когда я поняла, что лишать главной конечности меня не станут, пришла в себя. Босс отпустил мои губы, вперился большими серыми глазами в мои не то серые, не то зелёные, чётко произнёс «Я никуда тебя не отпущу, Свердлова» и, отставив в покое, наконец, мою голову и схватив с принтера распечатанные листы, стремительно вышел из офиса.

— Херасебе… Что это было?.. — Ленка сидела с глазами по блюдечку и с открытым ртом.

— Сама в шоке. Но… Лена, ты вчера после меня уходила… Где договор?

— Лолка, ты такая смешная! Ну и что, что после тебя уходила? У нас офисы не запираются, а народ и до десяти вечера шастает. Будто ты не знаешь.

— Всё так. Но что я храню копии, знае…

— Знает вся корпорация, — убеждённо закивала Ленка, перебив меня. — Только и ходит разговоров, что такая вся из себя особенная у нас Лолита Свердлова! И проценты между сотрудниками она делит, никого не обидев, и взаимодействие между секторами наладила, и тренинги продаж она у нас шикарные проводит… Только твой сектор план не делает, премии не получает и текучка кадров только у тебя, такой замечательной! А уж что САМ на тебя неровно дышит, так уже только тупой Сашка на охране не заметил. Теперь ещё и целует, вообще границы попутал! Козёл!

— Ты чё несешь?! Это ты границы попутала, девочка! Встала, вышла на хер отсюда! Ты у нас переводчик? Шуруй переводи! Давай-давай пошла вон! — осерчала я на нее, делая «метлу» руками. — Приютила гадюку в своем кабинете! — процедила сердито.

Я взбесилась. Что-то взбунтовалось во мне. Только против чего именно — ещё не поняла. Наверное, вспомнила, как шпыняли Ленку в офисе другого сектора, как пожалела её и забрала в свой кабинет. Думала, будет веселее, но со временем переводчица стала показывать зубы. Да не зубы, а клыки, а между ними — раздвоенный длинный язык. Я давно пожалела о своей доброте, но теперь уже выставить коллегу рука не поднималась. Вернее, язык не поворачивался. У неё оказался несносный характер — такие бывают у крыс: везде залезет, везде нос сунет, всё погрызёт и побежит доложит. И что я делаю копии, разнести по корпорации могла только она. И собрать все сплетни тоже.

— 3 —

Полтора часа занятий пролетели быстро. Урок был вводным, вели его два парня в своём туристическом бюро, откуда и организовывали туры на Кайлаш. Конечно, без рекламы не обошлось, но я очень внимательно слушала и делала записи в блокнот. Под конец нам раздали флешки для занятий дома и комплект мнемокарточек.

Пред ясные очи босса я явилась аккурат без пятнадцати восемь.

Ефрем позвонил сообщить, что уже разделался с делами и припарковался где-то у метро — ждёт отмашки, чтобы подхватить меня от бордюра и умчать в трактир. И потому я хотела закончить разговор вовремя. Но забыла, что иду к томагавку — никогда не знаешь, чем закончится встреча с ним. Ни разу ещё не было, чтобы я вышла от него спокойно. Или чтобы спокойным остался он.

Что-то не задалось у нас с самого начала. Искрило и коротило. К этому затяжному возгоранию я уже привыкла. Не полыхнуло же? Не полыхнуло. Значит, не огнеопасно.

Вот и сейчас едва вошла в кабинет и по сжавшемуся в животе тугому узлу — обычная на босса реакция — поняла, что и этот разговор не будет простым. Не для меня. Для него.

Владлен Леонидович выглядел уставшим. Его пиджак висел на спинке директорского кожаного кресла, а в руках он держал обычный гранёный стакан с золотистой жидкостью. В воздухе витал аромат виски, шоколада и апельсина. Оранжевые дольки лежали на блюдечке вместе с горстью кешью. Бутылка ничего себе какого крутого виски была почти полна — максимум, босс налил себе второй глоток.

Настроение у него было каким-то помятым.

Тимофей уже ушёл, его служебные часы смещены по времени на час — это прихоть томагавка: рабочий день он любил заканчивать в тишине и одиночестве. Сегодня их нарушила я. Но Владлен Леонидович не слышал, как я вошла, он смотрел в окно и обернулся за долькой шоколада.

— Лолита… Стучаться не учили?

— Ну простите! — всплеснула руками. — Я ж не знала, что вы злоупотребляете в ожидании разговора со мной! Я так невыносима?! — получилось дерзко и вызывающе.

Томагавк застыл с протянутой к апельсинке рукой и вздёрнул бровь:

— С чего вы взяли? — спокойно поинтересовался.

Голос его прозвучал на удивление спокойно, но штиль перед бурей — явление природное.

— Ну…

Мне не хотелось напоминать ему о своих невыполненных планах и внеплановых с ним спорах. Я посмотрела на строго оформленную этикетку бутылки элитного виски — золото не требует вычурной упаковки, маленькое чёрное стекло как раз идеально, и вдруг пересохшим голосом обнаглела:

— …Мне не предложите?

— Угощайтесь, разумеется, — он так и не взял дольку апельсина и пододвинул блюдце ко мне.

— Апельсины я и сама могу купить…

Виски, конечно, тоже, но…

Я вконец оборзела. Но откуда-то знала, что босс и это воспримет спокойно. Будто была с ним сейчас на одной волне.

Босс производил впечатление человека, которому нужен бармен, чтобы напиться, излить душу и знать, что его слова утонут в невнимательности и безучастии случайного собеседника, и утром не будет стыдно. Я же все равно увольняюсь, так что на роль бармена почти подхожу.

— Странная ситуация, не находите? — он чуть улыбнулся.

— Да нормальная ситуация, не парьтесь, — отмахнулась. — Я уже без пяти как не ваша подчинённая.

— По этому поводу и позвал.

— Я пришла.

— Свердлова, ну что за дурная привычка?!

Его холод окутал кубиками льда. Они явно попали не туда. В стакан надо их, в стакан!

Я подошла к столу, взяла бутылку, налила в чистый бокал на два пальца виски и выпила двумя большими глотками. Горло обожгло, дымная лава с нотками моря и эвкалипта потекла в пустой желудок, выступив на глазах слезной испариной.

Босс смотрел с любопытством, протянул мне блюдце с нехитрой закуской, я сунула в рот сразу пару кешью и хлюпнула носом — прогрело до соплей.

— Хороший виски. Теперь можете уволить меня сию секунду. И надеремся в сопли.

Я даже повод дала — за злоупотребление алкоголем в рабочее время.

— Сопли у вас уже бегут. А увольнять я вас не собирался, но уже подумываю.

— Вы мне заявление подписали?

Я почувствовала, что элитный, выдержанный дольше, чем живут черепахи, алкоголь вломился в голову, взбил в студень мозги и отвязал язык. У меня с крепкими напитками вообще отношения не очень, прямо как с томагавком — употреблять могу только в легком виде и крайне дозированно, иначе случается пробой тормозов и занос на обочину четырьмя колёсами.

— С чего вы взяли?

— А что с меня толку?

Владлен Леонидович сел в своё кресло, сделал небольшой глоток и откинулся на спинку. Он не торопился отвечать, смотрел на меня внимательно, как на экзотическую мартышку, в глазах заблестели странные веселинки. Он широко улыбнулся. Офигенно так улыбнулся! И он чего-то ждал. Я не смогла обмануть его ожиданий.

— Думаете, я исправлюсь, страну другой, начну выполнять планы и…

— Мне бы не хотелось, чтобы вы, Лолита, стали другой. Вы меня такая устраиваете.

— Пьяная и наглая?

— Умная и креативная. Необыкновенная, как заноза редкого дерева в душе — и вытащить бы надо, но где ещё такую занозу возьмёшь? — вздохнул устало и посмотрел так… ласково, что ли? — Но меня интересует — кого вы бы на свое место предложили? — сменил тон на деловой, будто спохватился.

А я почти подумала, что босс меня соблазняет… Эх, мечты, мечты… Он даже без трусов этого не делал.

— А я должна? — отогнав вспыхнувшее пикантное воспоминание, спросила тоже деловито.

— А иначе не уволю.

— Тогда Мишу Кашина.

— Я так и подумал.

Черт. Предсказуемая женщина неинтересна мужчине. Они — мужчины — сейчас вообще такие… Как сказал папа, теперь путь к сердцу женщины лежит через ее желудок, а путь к сердцу мужчины — через равнодушие к нему. Поэтому держим маску. Владлен Леонидович это не Ефрем. Эх… Чуть не начала план по захвату в заложники любви разрабатывать да сети на босса ставить. Увы, Ефрем — вот моя легкая, как оказалось, добыча.

— 4 —

Ефрем ответил на звонок сразу, будто держал телефон в руке и ждал звонка.

— Лолита, свет очей моих! Я уже дозвониться отчаялся!

— Угу. Ты где? — пропустила его пафос мимо ушей.

— Дома.

— Хочу в трактир, надраться и натанцеваться.

— А ещё нацеловаться и нае… Кхм.

— Как мазь пойдёт, — мрачно ответила. — Заберёшь меня с работы?

— Ты ещё на работе?! Я уже рад, что решил тебя нанять. Такие трудозомби мне нужны!

— Тогда жду у метро, заодно обговорим условия. Я задёшево не отдамся.

Другой график себе выторгую, чтобы утром спать подольше.

— Главное — отдашься. А условия… Еду.

…Фрема приехал быстро. Быстрее, чем я дошла до метро. В его руках торчала уставшая роза. Явно лежала в машине не час и не два. Он сначала протянул её мне, но, оценив мой скептический взгляд, передумал и бросил в ближайшую урну. Обняв меня за талию, повёл к припаркованной в стороне машине. Я всё ещё внутренне кипела, и это удивляло. С чего я взбеленилась? Наверное, чего-то ждала от босса в такой расслабляющей обстановке и обманулась. Ждала… поцелуя? Реабилитации и не сухой констатации никому не нужного факта?

Закусила губу и часто заморгала, чтобы не расплакаться. Нельзя… Нет, плакать можно. Нельзя — покушаться на честь женатого мужчины. Мне вон Ефрем как раз по статусу подходит. И по возрасту. И по интересам.

Уставившись в окно, я ехала и думала, что почему-то не испытываю радости от такого внепланового скоростного увольнения, но и после непонятной мне самой вспышки показываться на глаза томагавку уже не хотелось. Стало стыдно. И это мучительное чувство, неуютное и неприятное, нужно было чем-то заглушить. Мой мыс надежды подавал явные признаки расположения ко мне, вот и буду брать эту высоту.

Но об этом даже думать не хотелось.

Высота о чём-то весело бубнила, я попыталась вникнуть, но безуспешно. К счастью, к трактиру мы приехали быстро.

Я его узнала с трудом. От прошлого очень простого деревенского антуража не осталось и следа. Теперь это было цивилизованное заведение: вместо грубых деревянных столов изящные столики, вместо обычных лавок — стулья со спинками, вместо грубо сколоченного бара — стойка со стульями-опятами, вместо бревенчатых стен — матерчатая обивка. И зал больше не был прокуренным, появились шторы и живые цветы, и даже музыка не орала, отдаваясь в груди глухими ударами, а ненавязчиво создавала фон. А официанты… Откуда они вообще взялись? Сроду их тут не было.

— Ты… куда меня привёз?!

— Офигела? — Ефрем весело улыбнулся. — Я тоже так же смотрел, когда Пахом ремонт сделал. Кусок в горло не лез. Даже «иди на хер» чуть на французском и на «вы» не стал посылать. Но не расстраивайся, часов после десяти тут такое начнётся, что ты вспомнишь старый кабак во всей прежней красе. Пипл всё тот же.

Я ошеломлённо разглядывала новые люстры. Куда делся штурвал с примотанными проволокой лампами, на котором только безрукий не повисел, весело раскачиваясь? Куда делся шест, что стоял посреди танцпола? А это возвышение с музыкальной аппаратурой? Живая музыка? Здесь?! Единственное, что осталось прежним — сумеречная полутьма. Уютная, домашняя и очень знакомая.

Ефрем вёл меня за руку через зал, то и дело кому-то пожимая руки, кивая и разбрасываясь шутками. Лица казались смутно знакомыми. Кто-то позвал меня по имени, и я улыбнулась, вглядываясь в лицо какого-то парня и силясь вспомнить, откуда его знаю.

— Лолита! Ты что, совсем меня не помнишь?

— Не помню. А должна? — осторожно поинтересовалась.

— Ну ты даёшь? Но я тебе напомню, не переживай!

Парень игриво подмигнул, а по спине прогулялся холодок — будучи студенткой, я не была пай-девочкой, и всё, что можно было попробовать — попробовала, что можно было натворить — натворила, что можно было нарушить — нарушила. И не всегда всё это вытворялось в трезвом виде. У меня даже привод за драку был. Хорошо, что обошлось без жертв и ущерба для здоровья и решилось всё полюбовно. Но вот с кем и почему я дралась — из памяти уже стёрлось.

— Жду не дождусь, — заверила я собеседника и, увлечённая рукой Ефрема, села за последний столик в дальнем углу.

Это было наше место в студенчестве, но тогда за столом помещалось человек двенадцать, теперь не больше четырёх. Ефрем сел рядом. Весь зал отсюда хорошо просматривался, а мандариновое дерево, нескромно протянувшее ветки к столу, ещё больше приглушало сумеречный свет.

Места для поцелуев. Я усмехнулась. Мыс надежды тоже строил на меня планы — это было ясно как божий день.

— Ну что, Лолка, изобилуемся или шарданёмся?

— Я по крепкому сегодня гуляю.

Ефрем обнял меня за плечи и притянул к себе, слегка укусив мои губы в быстром поцелуе.

— Ммм... Что-то дорогое пила. А-а, вот ты зачем на работе задержалась!

— Угум... Пельмени пропали вместе с дубовыми столами и шестом?

Сокурсник рассмеялся.

— Я бы посмотрел сейчас твой танец у шеста, знатное было зрелище!

Я засмеялась. Официант принёс бутылку виски. Я поморщилась. После того, чем угощал босс, это просто вонючее дешёвое пойло. Ну хоть в чём-то Пахом себе не изменил.

Ефрем заказал сёмгу на гриле с овощами и лимоном, шашлыки с горой лука и свежих огурцов, острый фирменный соус, сырную тарелку и груду мидий. Меню явно расширилось, от одних только картинок потекли слюнки — двумя орешками и долькой апельсина сыт не будешь.

Пока Фрема разливал алкоголь, я решила позвонить отцу — предупредить, что приду поздно. Или рано. Как посмотреть. На экране светилось оповещение о двух непрочитанных сообщениях. Их отправитель не входил в список моих контактов, но текст все объяснял:

«В 11 утра жду у себя в кабинете. Иначе увольнение не состоится».

Второе сообщение от томагавка отозвалось сбившимся дыханием, как от удара под дых:

«Наш разговор ещё не окончен. Спокойной ночи, Лолита».

Ох, Владлен Леонидович! Сегодняшняя ночь будет какая угодно, но только не спокойная!

— 5 —

Мишу я вводила в должность с трясущимися руками. И голос предательски дрожал. Парень смотрел на меня широко открытыми глазами с откровенным непониманием, что происходит, вопросов тактично не задавал, но и слушать внимательно не слушал. И у меня, и у него — как я догадывалась — шёл внутренний диалог. Не знаю, что уж, рассеянно разглядывая папки, думал Мишка, а я…

Так мерзко я себя еще никогда не чувствовала. Увольняться уже не хотелось. Развела сама шум… Хотя сказать, что передумала — что может быть проще. Но когда назвала место, куда ухожу работать, и увидела реакцию босса, словно перешла какую-то черту. К чему-то подумала, что обе компании и разделяет всего одна черта — Старый Арбат, на одной стороне которого я сейчас, а на другой — Ефрем. И мне уже хотелось остаться на этой стороне.

И всему виной эта паршивая пачка денег… Такие пачки за красивые глазки и по старой дружбе не раздают, тем более такие дельцы, как Ефрем. Он и в универе проворачивал мелкие аферы: то с букмекерскими ставками, то давал кредиты под залог и драконовские проценты, то сбыт модного шмотья и аксессуаров организовывал. Ходили слухи, что все это лишь прикрытие для сбыта дури, но за руку пойман не был, хотя «доброжелатели» стучали на него неоднократно.

Черт! Зачем я у него деньги взяла?! Не великая сумма, и я не из нуждающейся семьи, ну три моих зарплаты в «Бум-Вояже», ну и что?

Видимо, потому и взяла, что несерьёзная для меня сумма, да ещё всё в кучу собралось: вечер с боссом, побег к сокурснику, к которому на работу напросилась. И преподнесено мне было это как аванс… Я же сама ляпнула про «кого убить», теперь накручиваю на себя…

Но Владлен Леонидович будто нож в спину получил, когда я про «Кругом света «сказала. Выпрямился даже, натянулся как струна. А еще казалось, что решение далось ему с трудом. Но он остался собой — справедливым боссом и внимательным человеком, — предложив мне увольнение переводом.

Все для тебя, дорогая Лолита Андреевна, — вдруг ехидно подсказал внутренний голос. — За что боролась на то и напоролась.

Хотелось выть в голос, реветь и просить у Владлена Леонидовича прощения. Но за что? Я себя не понимала.

То и дело бросала взгляды на часы — ждала, когда закончится этот чёртов рабочий день.

***

…Ждать Тимофея пришлось часа четыре. Он пришёл в кабинет с подписанным боссом приказом о переводе меня на должность…

Я захлебнулась эмоциями и выскочила из кабинета, словно ошпаренная. Неслась по коридору чуть не бегом. В кабинет Владлена Леонидовича влетела без стука, с горящими щеками. Нависла над ним, опершись на его стол ладонями, смяв приказ.

— Так нечестно! — крикнула. — Вы напоследок меня уязвить захотели?!

Босс, отложив бумаги, закрыл лицо руками, показывая всем своим видом, как он от меня устал и глаза б его меня не видели. Да мои б тоже его не видели!

— Свердлова… почему у меня чувство, что вы президент корпорации, а не я? — вздохнул обреченно и провел ладонью по своему лицу, будто хотел стереть неприятную ему реальность. — Почему вас всегда слишком много?

— Да меня бы уже вообще было слишком мало, если бы вы не заставили снова отбывать две недели наказания и не устроили бы мне такое… такой подвох!

— Да в чём подвох?! — Владлен Леонидович встал и обошел стол, встал ко мне очень близко. Мне даже пришлось немного задрать голову. Но того, что случилось в следующую минуту, я не ожидала вообще — босс немного сжал мои плечи и слегка встряхнул меня, глядя в глаза как-то… странно. — В чём подвох, Лолита? — спросил тихо и искренне не понимая, в чем он виноват.

Наверное, это я чувствуя себя предательницей, как трус, перекладывала свои внутренние противоречия на него.

Или просто искала повода еще раз сцепиться с ним, уйти со скандалом, чтобы уравновесить свои ощущения с ситуацией.

Но теплый взгляд серых глаз босса смял мою решимость. Мои глаза заполонили слезы, картинка перед глазами расплылась. Хотелось обнять Владлена Леонидовича, прижаться к нему, повиниться и порыдать, попросить прощения и залезть к нему на ручки. Потом… потом…

Я даже сделала для самой себя едва уловимое движение ему в руки, и вдруг поняла по его взгляду, что он понимал, чего я хотела прямо сейчас.

Это словно лишило меня внутреннего стержня, вырвало зубы и дрянной язык.

— Вы… — сглотнула, изо всех сил стараясь смотреть ему в глаза, но все же молнией метнула взгляд на его губы… Господи, помоги мне его не поцеловать! Дай мне сил! — Вы сказали, — получилось хрипло и через силу, — что не надо отрабатывать… что я уволена…

Влад, молчи! Не отвечай мне ничего! Я несу чушь! Рядом с тобой я всегда несу чушь! Я не знаю почему! Потому что мне нужны твои эмоции? Другие, не те, что ты даешь всем остальным. Мне от тебя нужно больше… гораздо больше… всё, что ты можешь дать…

Тепло его рук согревало, но меня трясло. Разрывало от противоречий. А он… Владлен смотрел так… Так босс не должен смотреть на подчинённую… женатый мужчина на чужую женщину.

Я замотала головой. А он будто ждал чего-то.

Я с трудом от него отступила, разорвал тесный контакт. Стало будто холодно, одиноко, я стала без него уязвимой. Весь мир казался враждебным, а он — надежный оплотом, стеной, за которой не страшно, моей опорой.

Как я буду без него?

— Я же сказал, что увольнять вас у меня и в планах не было… — он словно тоже взял себя в руки. Отвернулся, возвращаясь за стол в кресло. И я поняла, что был момент, когда я могла позволить себе с ним что-то большее, и он бы не оттолкнул. Он давал мне шанс… — и отрабатывать не надо, если вы проведёте со мной вечер… но вы же убежали, — вздохнул, не скрывая сожаления и упрёка.

Да, это был шанс. Упущенный. Вот сейчас подойти к нему и поцеловать я уже не могла. Не тот момент. Не та атмосфера.

Я все испортила…

Но… он женат.

И он смотрел серьёзно.

— А зачем вы так про поцелуй?.. — тихо спросила, снова перекладывая ответственность на него, потому что я уже не могла выносить весь этот груз, свалившийся на меня, как только я заикнулась о «Кругом света».