Внеземная

Глава 1. Интеграция в сибирский биом.

Кристальный корпус «Астрального Странника» врезался в вековую мерзлоту с шепотом, который лишь для неземного слуха Кайси-Ри был оглушительным. Ее родной мир, Глизе-86 b, был залитым солнцем оазисом биолюминесцентных лесов и теплых, пульсирующих морей. Сибирь же встретила ее ледяной хваткой, пахнущей хвоей, разлагающейся органикой и чем-то неуловимо опасным. Аварийный протокол заблокировал поврежденный отсек, но энергоядро, основа ее существования, было на грани коллапса. Ей требовались специфические редкие элементы – те, что на Глизе-86 b были обыденностью, а здесь, на Земле, казались мифическим сокровищем.

Ее истинная форма была текучей, аморфной, способной к моментальной реконфигурации молекулярных связей. Прозрачное, пульсирующее облако нейронных нитей, едва различимое в низком свете, стало ее защитным коконом. Сканирование атмосферы выявило наличие кислорода, азота и углерода в пригодных для ее биотехнологий пропорциях, но также и присутствие агрессивных ультрафиолетовых излучений и хищных биологических форм. Ей нужен был камуфляж, интерфейс для взаимодействия.

В глубине тайги, в сотне километров от места крушения, приборы зафиксировали источник тепла и слабого электромагнитного поля – человеческое жилище. Кайси-Ри наблюдала за ним в течение нескольких суток, собирая данные о поведении доминирующего биологического вида. Ей нужен был не просто камуфляж, а эффективный инструмент. Образ сложился: самка, молодая, способная вызывать определенные нейрохимические реакции в самцах – реакцию, которую она классифицировала как «привлечение», имя...проанализировав сегмент каталога местных наименований повествующий о женских именах, она выбрала наиболее созвучное с её истинным – Ксения.

На пятую ночь, когда мороз достиг своего апогея, а над тайгой горели мириады равнодушных звезд, Ксения решилась. Она вытекла из своего кокона, ее полупрозрачная плоть мерцала в тусклом свете разбитого реактора. Процесс метаморфозы был болезненным, но необходимым. Молекулы углерода, водорода, кислорода и азота из окружающей среды были поглощены, рекомбинированы, перестроены в сложнейшие структуры белка и липидов. Ее тело сжималось, уплотнялось, обретая контуры, увиденные в человеческих информационных потоках.

Сначала появилась костная структура, затем на ней, как по велению невидимого скульптора, нарастали мышцы и сухожилия. Кожа, имитирующая бледный оттенок, свойственный обитателям северных широт, покрылась мельчайшими волосками. Волосы, длинные, цвета воронова крыла, рассыпались по плечам. Глаза, глубокие, сапфировые, отражали неземной интеллект. Губы, полные и алые, приобрели способность к мимике, невиданной для ее расы. Она создала шедевр, воплощение человеческой чувственности, призванное максимально эффективно выполнить поставленную задачу.

Осталась одна деталь: одежда. Она с трудом материализовала плотную куртку и штаны из синтетических волокон, остатки аварийного снаряжения, которые могли бы сойти за земные. Небольшой передатчик, замаскированный под кулон, служил ее единственной связью с разбитым кораблем.

Путь к хижине оказался испытанием. Каждый шаг по хрустящему снегу отзывался новой болью в непривычном теле. Но Ксения не могла позволить себе отчаяние. Она была здесь с целью, ее раса зависела от ее возвращения.

Когда она, наконец, увидела дым, поднимающийся из трубы одинокой избушки, сердце, созданное ею для имитации человеческих эмоций, дрогнуло. Она постучала.

Дверь открыл мужчина. Рослый, с густой бородой, взгляд его был настороженным, но в то же время в нем читалась смесь удивления и первобытного интереса. Олег, как она узнала из его мыслей, был охотником, жившим в глуши. Он был идеальной целью.

«Я… заблудилась,» — ее голос, изначально синтезированный, звучал хрипло и неуверенно, что только усилило впечатление беспомощности. «Самолет… упал…» – Ксения активировала программу генерирования ложных воспоминаний, чтобы ее слова звучали убедительно.

Он впустил ее. Тепло очага, запах свежеиспеченного хлеба и дичи – все это было новым и невероятно интенсивным для ее органов чувств.

Несколько дней Ксения провела, изучая Олега. Его одиночество, его простые потребности, его первобытные инстинкты – все это было картой к необходимым ей ресурсам. Ей требовались металлы, редкие сплавы, а возможно, и источники энергии, которые он мог указать или достать. И путь к этому лежал через его примитивные желания.

На третий вечер, когда метель завывала за окном, а огонь в печи уютно потрескивал, Ксения подошла к нему. Она была облачена лишь в грубую шерстяную тунику, которую он дал ей. Свет от огня играл на ее коже, выгодно подчеркивая изгибы, которые она столь тщательно создала.

«Олег… мне холодно,» — ее голос был теперь глубоким шепотом, пропитанным созданной ею эротической флюидной модуляцией.

Его глаза, до этого спокойные, вспыхнули. Он протянул руку, и Ксения позволила ему прикоснуться к своей щеке. Ее кожа, идеально имитирующая человеческую, была прохладной, но в тот же момент под ней пульсировали чужие, неземные токи.

«Ты… необыкновенная,» — прошептал он, и его пальцы скользнули ниже, по линии подбородка, к ключицам.

Ксения позволила ему. Она была инструментом, ее тело – средством. Она наклонилась, позволяя своей груди едва коснуться его. Под тонкой тканью ее соски, созданные для максимальной стимуляции, затвердели. Она чувствовала, как его дыхание участилось, как его тело напряглось.

Ей нужно было, чтобы он захотел ее больше, чем что-либо еще. Чтобы его мысли были настолько затуманены желанием, что он был бы готов отдать все, что у него было, и даже больше.

Ее руки скользнули ему на шею, и она притянула его ближе, целуя его губы. Это было странно, сыро, интимно. Его язык проник в ее рот, исследуя ее. Внутри нее, за пределами имитируемых человеческих чувств, аналитические модули работали на полную мощность, считывая его биометрические данные, гормональный фон, нейронные реакции.

Когда его руки опустились на ее бедра, сжимая их, она чуть слышно застонала. Это был чистый расчет. Ее тело было запрограммировано реагировать. Она повела бедрами, прижимаясь к его нарастающей твердости. Идеальная симуляция возбуждения, созданная для единственной цели – полного подчинения.

Глава 2. Поиск ресурсов.

Утро наступило с пронзительным холодом, который просачивался сквозь щели в бревенчатых стенах. Олег проснулся, чувствуя непривычную легкость и тепло рядом. Он обнял Ксению, притягивая ее ближе. Ее кожа была прохладной, но приятной. Он поцеловал ее в макушку, вдыхая тонкий, непривычный аромат, который, казалось, исходил от ее волос.

«Доброе утро,» — прошептала Ксения, ее голос был чуть хриплым, идеально имитируя пробуждение. Она позволила ему еще минуту насладиться близостью, пока ее внутренние системы анализировали его состояние. Уровень окситоцина был повышен, дофаминовые рецепторы активированы. Он был податлив, его бдительность притуплена.

«Олег,» — начала она, когда он поднялся, чтобы разжечь печь, — «Я не могу оставаться здесь вечно. Мне нужно… найти кое-что. Для моего самолета.»

Он обернулся, его лицо омрачилось. «Какой самолет? Ты говорила, что он разбился…»

Ксения повернулась к нему, ее сапфировые глаза были полны созданной ею грусти. «Я не все рассказала тебе. Боялась, что ты не поймешь. Мой… аппарат… это не совсем самолет в общем понимании. Он… очень особенный. И ему нужны… особенные материалы. Редкие металлы. Сплавы. Те, что я видела в некоторых ваших старых машинах. Здесь, в тайге, есть заброшенные шахты?»

Ее внутренние алгоритмы выстраивали логическую цепочку, основываясь на его скудных знаниях о местных заброшенных рудниках и геологических особенностях. Она знала, что в этой области были старые урановые и полиметаллические разработки, оставшиеся со времен СССР.

Олег задумался. «Шахты… есть. Старые, давно заброшенные. Там, за той сопкой, в нескольких днях пути. Но там опасно, Ксения. И что тебе там нужно?»

«Я… я знаю, что это опасно. Но без них я не смогу вернуться домой,» — она подошла к нему, положив руку ему на грудь. Ее прикосновение было легким, почти невесомым, но в нем чувствовалась скрытая сила. «Поможешь мне, Олег? Ты ведь сильный. И ты… ты мне нравишься.»

Последняя фраза была чистой манипуляцией, но Олег принял ее за искренность. Его взгляд смягчился. Забыв о своих опасениях, он кивнул. «Хорошо. Я помогу тебе. Но это будет трудно.»

*

Следующие несколько дней прошли в подготовке. Ксения наблюдала за каждым его движением, каждым действием. Она училась разжигать огонь, ставить силки, ориентироваться по звездам, хотя ее внутренние сенсоры были куда точнее. Ее задача была не в обучении, а в интеграции, в том, чтобы выглядеть максимально человечной.

По ночам, когда Олег спал, она выходила наружу. Ее тело мерцало, возвращаясь к полупрозрачной, аморфной форме. Она сканировала окружающую местность, собирая образцы почвы, камней, снега. Ее целью были не только металлы, но и элементы, которые могли бы послужить топливом или восстановителями для ее энергоядра. Она обнаружила признаки редкоземельных элементов в глубинных породах.

Однажды ночью, находясь вне хижины, она столкнулась с медведицей с детенышами. Животное встало на задние лапы, издавая предупреждающий рев. Ксения не испытала страха. Ее форма мгновенно изменилась. Она увеличила свой объем, отразив в своей полупрозрачной плоти искаженный образ хищника – нечто среднее между огромным волком и разъяренным медведем, с глазами, пылающими неестественным светом. Медведица, пораженная чудовищным видением, отступила, уводя детенышей. Ксения быстро вернула себе человеческий облик, ее тело все еще дрожало от остаточных энергетических импульсов.

*

Путешествие к шахтам заняло три дня. Холод был пронизывающим, а снег глубоким. Олег, несмотря на свою выносливость, уставал. Ксения же, используя ресурсы своего тела, чувствовала себя лишь немного слабее. Она сознательно замедлялась, чтобы соответствовать его темпу.

На вторую ночь, они укрылись в старой охотничьей заимке. После скудного ужина, Олег посмотрел на нее. «Ты такая сильная, Ксения. Не такая, как другие женщины. И… такая красивая.»

Он подошел к ней, и она позволила ему притянуть ее к себе. В этот раз ее инициатива была более активной. Она знала, что его физическое и эмоциональное состояние требует подкрепления. Ей нужно было поддерживать его мотивацию.

«Ты тоже сильный, Олег,» — прошептала она, ее пальцы скользнули по его щеке. «Там откуда я родом… там нет такой силы. Нет такой страсти.»

Ее губы нашли его, и поцелуй был долгим, глубоким. Она позволила себе больше вовлечься в имитацию, чтобы сделать ее более убедительной. Ее руки развязали завязки на его рубахе, ее пальцы погладили его грудь, заросшую волосами. Она слышала его учащенное дыхание, чувствовала, как его тело отзывается на каждое ее прикосновение.

Когда он снял ее одежду, она осталась обнаженной перед ним, ее кожа мерцала в тусклом свете керосиновой лампы. На этот раз она позволила своему телу проявить легкие изменения. Незначительные, едва заметные для человеческого глаза, но усиливающие ее привлекательность. Немного изменился оттенок кожи, приобретя более теплый, манящий тон. Контуры ее мышц стали чуть более выраженными, подчеркивая ее стройность и грацию.

Она наблюдала за его реакцией, когда он опускался перед ней на колени, целуя ее живот, ее бедра. Она чувствовала, как его язык обжигает ее кожу. Ее тело, созданное для этой цели, отзывалось на его ласки, изгибаясь и поддаваясь.

Когда он поднялся, чтобы войти в нее, она обхватила его ногами, притягивая его ближе. Ее стоны были чуть громче, чем в первый раз, ее движения – более плавными и глубокими. Она имитировала полный экстаз, зная, что это усилит его собственное наслаждение и его привязанность к ней.

«Олег…» — выдохнула она, когда он достиг пика, — «Ты… ты мой мир теперь.»

Это была ложь, но это была необходимая ложь.

*

Наконец, они добрались до шахт. Вход был завален, но Олег, используя свои инструменты и нечеловеческую силу, которую, как он думал, ему давала любовь, расчистил проход.

Внутри царил холод и мрак. Ксения активировала свои внутренние сенсоры. Воздух был насыщен парами радона, но это ее не беспокоило. Она чувствовала присутствие того, что ей было нужно.

Глава 3. Непредвиденные обстоятельства.

Прошло несколько недель. Олег, сломленный и подавленный, стал тенью прежнего себя, но при этом – незаменимым инструментом Ксении. Под ее надзором, он находил новых людей – охотников, лесорубов, редких отшельников. Ксения, меняя облик, то являясь обворожительной заблудившейся путницей, то беспомощной жертвой, то расчетливой соблазнительницей, вовлекала их в свои сети. Она использовала их труд, их знания, их физические ресурсы, и, самое главное, их тела. Каждый добытый кусок обсидиума, каждый акт принуждения или соблазнения, приближал ее к заветной цели – полному восстановлению энергоядра и систем «Астрального Странника».

Ее корабль, скрытый под слоем снега и вековых деревьев, медленно приходил в себя. Обсидиум, будучи катализатором и источником энергии, поступал в поврежденные системы. Пульсации из глубины тайги становились сильнее, едва различимые для человеческого слуха, но ощутимые для чувствительных приборов.

В это же время, на значительном удалении от места крушения, в другой части обширной тайги, группа геологов под руководством доктора Елены Мироновой проводила сейсморазведку. Их задачей было поиск новых месторождений редкоземельных металлов. День за днем монотонные измерения, треск раций и борьба с комарами.

Именно тогда, когда они проходили через особенно густой участок леса, один из их высокочувствительных магнитометров начал сходить с ума. Стрелка металась, прибор издавал пронзительный писк. «Что за чертовщина?» – пробормотал молодой техник, пытаясь стабилизировать показания.

Елена, опытный геолог, склонилась над прибором. «Такие аномалии… это не железо. И не обычные минералы. Похоже на… что-то невероятно плотное, с необычными магнитными свойствами. И излучает… очень слабый, но устойчивый электромагнитный фон.»

Они двинулись по направлению аномалии. Деревья становились все гуще, а потом, внезапно, перед ними открылась широкая просека. В центре просеки, полузатонувший в вечной мерзлоте и заросший мхом и молодыми деревьями, лежал объект.

Он был огромным, обтекаемой формы, сделанным из материала, который не поддавался описанию. Не металл, не камень. Он переливался в лучах солнца, отражая свет так, что казалось, будто он состоит из жидкого стекла и застывшего металла одновременно. От него исходило едва уловимое гудение.

«Боже мой…» — прошептала Елена, когда они приблизились. По бокам виднелись глубокие, оплавленные борозды, оставшиеся от аварийной посадки. В одном месте, где корпус был сильно поврежден, виднелись внутренние структуры, похожие на переплетения органических волокон и кристаллических цепей.

Это был не самолет, не вертолет, не что-либо из известного человеку. Это был космический корабль. И он не был человеческого происхождения.

Первой мыслью Елены было сообщить об этом. Связь с базой была прерывистой, но она смогла передать координаты и краткое, сбивчивое описание находки. Слова «неизвестный объект», «неземное происхождение», «крушение» эхом отозвались в эфире.

Новость о находке такого масштаба в сибирской глуши мгновенно достигла самых высоких эшелонов власти. Несколько часов спустя, когда наступила ночь, и геологи разбили лагерь, ожидая подкрепления, в небе над ними появился вертолет. Затем еще один.

Это были не спасатели, и не ученые. Это были спецслужбы. Люди в темной униформе, с холодными лицами и автоматическим оружием, высадились из вертолетов. Они оцепили территорию, выставили периметр безопасности. Геологов, пораженных и напуганных, сразу же допросили. Их оборудование было конфисковано, а сами они взяты под стражу.

Елена пыталась протестовать, требовала объяснений, но ее слова тонули в потоке приказов. «Государственная тайна. Вопросы будете задавать потом.»

Корабль стал объектом высшего приоритета. Специалисты в защитных костюмах начали работу. Вокруг упавшего объекта были установлены тенты, генераторы, осветительные мачты. Десятки людей, ученые, инженеры, военные, работали без остановки.

На следующий день, когда рассвет только пробивался сквозь туман, над просекой появилась целая эскадра тяжелых вертолетов и транспортных самолетов. Под их брюхами были закреплены массивные подъемные системы. Под руководством военных инженеров, началась операция по извлечению корабля. Его осторожно подняли из ледяного ложа, его корпус, казалось, протестовал, издавая низкое, резонирующее гудение, которое проникало в кости.

«Объект устойчив. Внешние повреждения минимальны для его размеров,» — доложил один из инженеров. «Начинаем транспортировку. Курс – Зона-К, максимальная скорость.»

Космический корабль, который пролежал в тайге неизвестно сколько времени, был медленно, но верно поднят в воздух и унесен на запад, в сторону секретного полигона. Его судьба, как и судьба геологов, которые его обнаружили, теперь была в руках людей, для которых информация была самым ценным ресурсом, а секретность – единственной гарантией безопасности.

*

Ксения почувствовала это. Не напрямую, но через тонкие энергетические флуктуации, которые распространялись по тайге. Пульсации, которые она раньше ощущала от своего корабля, исчезли. Ее внутренние сенсоры, хоть и не имели прямого визуального контакта, фиксировали аномальные воздушные потоки и остаточные электромагнитные следы. Ее «Астральный Странник» был перемещен.

Холодная ярость, чувство, которое она никогда не испытывала на своей родной планете, но которое научилась имитировать здесь, охватило ее. Ее единственный путь домой, ее спасение, был отнят.

Она повернулась к Олегу, который сидел, тупо уставившись в огонь. Его тело было измождено, его разум – подавлен. Но он все еще был полезен.

«Олег,» — ее голос был низким, опасным, но сохранял едва уловимый оттенок, который когда-то заставлял его сердце биться быстрее, — «Мой корабль. Его забрали. Твои люди.»

Он вздрогнул. «Забрали? Но кто? Куда?»

«Твои… правители. Они забрали его. Но я найду его. И ты мне поможешь.»

Ее тело начало новую трансформацию, более тонкую, более хищную. Она больше не нуждалась в маске беспомощной девушки. Она была охотницей. Ее кожа приобрела легкий, почти незаметный оттенок серого, глаза стали еще глубже, а в зрачках вспыхнул холодный, расчетливый огонь. Ее губы, когда она улыбнулась, обнажили чуть более острые, чем у человека, зубы.