Во власти тьмы

Глава 1. Начало конца

Я распахиваю глаза и сжимаю рот ладонью, пытаясь подавить очередной крик. По спине течет холодный пот, а по щекам – слезы. В комнате темно, поэтому я на ощупь пытаюсь определить, где находится стакан с водой, который я предусмотрительно оставила себе перед сном.

Внезапно слышу скрип двери, и в комнате загорается одинокая свеча. Я отрываю голову от подушки и опасливо вглядываюсь в сторону света.

– Лилиан, ты кричала? – раздается глухой голос брата.

Я тру ладонями глаза и всхлипываю, пытаясь унять дрожь в теле.

– Все в порядке. Мне просто приснился дурной сон.

– Я тоже уснуть не могу. Завтра… – Итан замолкает на полуслове и подходит ближе. Кровать прогибается под его весом. – Завтра ужасный день.

Я улыбаюсь сквозь истерику, застрявшую в горле:

– Только для нас он ужасный. В Эдерионе будет праздник.

Итан задувает свечу, и комната снова погружается в темноту.

– Спи, Лили, – говорит он после долгой паузы. – Тебе нужно набраться сил.

– Останешься?

– Я…

– Итан, пожалуйста.

Брат тяжело вздыхает, а затем забирается на кровать и обнимает меня со спины. Мое тело расслабляется в его объятиях, сердце перестает бешено стучаться, а легкие наконец впускают в себя кислород.

– Как думаешь, почему нас выбрали?

– Это лотерея, – отвечает он шепотом. – Каждый может быть отправлен во Тьму.

– Нет, – я качаю головой. – Из миллиона претендентов выбирают только двадцать пять участников. Впервые в истории турнира два человека оказались из одной семьи!

– Лили, тише…

– Итан, это папа во всем виноват! – восклицаю я. – Он не должен был идти на демонстрацию против правителя!

– Это было пять лет назад, Лили.

– Они дождались нашего совершеннолетия!

– Отца больше нет, – отвечает он резко. – Он поплатился за свои поступки.

Я вздрагиваю, когда перед глазами проносится страшное воспоминание: отец и еще несколько участников протеста, повешенные на центральной площади.

– Это несправедливо, – мои глаза наполняются слезами. – Он просто хотел…

– Тише… Не нужно об этом вспоминать… Не сейчас…

Итан гладит меня по волосам в надежде, что я успокоюсь и усну. Но внутри меня вновь разгорается пожар. Я бы хотела сбежать вместе с братом, но за пределами Эдериона ничего нет. Мы заперты, а единственный выход – открытый космос, полный жутких тварей.

Мама рассказывала, что раньше на нашей планете было шесть материков, но после ядерной катастрофы, климатических коллапсов и генетических чисток большая часть земли стала Пустошью, непригодной для жизни.

Рая не существует, есть только Эдерион, Пустошь и Тьма – вот чему нас учат с раннего детства.

– Итан, как думаешь, мы вернемся из Тьмы?

Брат целует меня в макушку:

– Конечно. Мы будем в одной команде и всех победим.

– Ты так говоришь, потому что действительно в это веришь?

– Я хочу тебя успокоить, – тихо вздыхает он. – Нет смысла паниковать раньше времени.

– Итан…

– Давай спать, Лили.

Я закрываю глаза, но сон не приходит. Мне страшно. Возможно, это последняя ночь, которую мы проводим вместе. Я знаю, что Итан тоже боится, поэтому пришел в мою комнату. Но он хочет казаться отважным, ведь если мы оба расклеимся, то погибнем в первый же день турнира.

Завтра я постараюсь взять себя в руки, а сейчас… слезы катятся по моим щекам, догоняя друг друга. Я всхлипываю, оборачиваюсь к брату и крепко его обнимаю.

Победи или умри.

Третьего нам не дано.

***

Я просыпаюсь, когда первые лучи солнца касаются моей кожи. Поворачиваю голову, но на месте брата нахожу лишь остывшую подушку. Зевнув, я щурюсь от яркого света, пробивающегося сквозь виниловые занавески. Сколько сейчас времени? Неужели я проспала?

Встав с кровати, я надеваю футболку и спортивные брюки, а затем выхожу из своей комнаты. В Эдерионе никто, кроме правителя Логана Глама и его прислужников, не живет в роскоши. Наша квартира, как и тысяча других, находится в ужасном состоянии: мебели практически нет, стены держатся на честном слове, а окна скрипят от ветра.

Пройдя тесный коридор, я захожу в комнату брата. Пусто. Иду дальше. В гостиной нахожу маму, которая сидит на табурете и смотрит куда-то вдаль. Смерть отца ее подкосила, а вчерашняя новость окончательно уничтожила. Мне больно это осознавать, но если мы с Итаном не вернемся из Тьмы, то у нее никого не останется.

Я подхожу к маме и сажусь перед ней на корточки. Она опускает на меня свои грустные голубые глаза, пытаясь не расплакаться. Мне хочется ее обнять, но я знаю, что как только сделаю это, то наши сердца не выдержат груз тоски и разобьются.

– Мам, все будет хорошо…

– Конечно, Лили, – отвечает она, но в ее голосе нет ни капли уверенности. – Вы справитесь. Отец научил вас владеть мечом…

ДВАДЦАТЬ ПЯТЬ СЧАСТЛИВЧИКОВ ОТПРАВЯТСЯ ВО ТЬМУ, ЧТОБЫ ИСПЫТАТЬ УДАЧУ, СРАЗИТЬСЯ С ЖУТКИМИ ТВАРЯМИ И ОТЫСКАТЬ АРТЕФАКТ. ДВАДЦАТЬ ПЯТЬ УЧАСТНИКОВ И ПЯТЬ КОМАНД. НО ПОБЕДИТЕЛЬ ТОЛЬКО ОДИН.

ПОБЕДИ ИЛИ УМРИ!

ПОБЕДИ ИЛИ УМРИ!

ПОБЕДИ ИЛИ УМРИ!

По монитору, висящему на голой стене, начинается трансляция. Ведущий, одетый в черный костюм, созывает людей на главную площадь Эдериона. Все внутри меня стягивается в тугой узел от страха.

Я беру мамину руку и крепко сжимаю ее пальцы, пытаясь успокоить и ее, и себя.

– Мы вернемся к тебе, мам.

Прежде чем она успевает ответить, в комнату врывается брат. Его каштановые волосы взъерошены, а черный кожаный костюм измазан грязью.

– Итан, где ты был? – удивляюсь я.

– У мистера Абеля, – брат протягивает два камня, похожих на тлеющие угли. Один он отдает мне, а второй прячет в карман. – Он подарил мне горящие сапфиры, сказал, что они помогут нам во Тьме.

Я сжимаю в руке горящий сапфир, ощущая, как тепло распространяется по пальцам.

Глава 2. Жеребьевка

После представления нас ведут в Главный Корпус Тьмы, сокращено – ГКТ. Толпа наперебой одаривает нас аплодисментами, в то время как из динамиков льется приятная диско-музыка. Как только мы отправимся во Тьму, на центральной площади начнется праздник, посвященный юбилейному турниру.

Правитель Логан Глам встречает нас при входе: его портреты висят в каждом административном здании Эдериона. Ему чуть больше пятидесяти лет. Его черные волосы свисают ниже плеч, а пронзительные карие глаза устремлены ввысь, символизируя светлое будущее, в которое он с надеждой смотрит.

Внутри ГКТ стирильно как в больнице. Белые стены, потолки и даже пол. Вдоль стен расставлены скамейки, а из панорамных окон открывается вид на центральный парк имени Ноа Глама, прадеда Логана Глама. Участников ведет женщина в строгом костюме; на ее бейджике написано «Ким Роус». Мы идем по длинному коридору под сопровождение солдат в белой униформе и летающих воронов, которые фиксируют каждое наше движение. Брат до сих пор держит меня за руку, ни на секунду не отпуская от себя.

Пройдя главный холл, мы останавливаемся у больших стеклянных дверей. Солдаты пропускают нас в огромный зал с множеством мониторов.

– Прошу занять места, – говорит Ким.

Мы направляемся в конец зала, где расположены длинные скамейки, сделанные из белоснежного пластика. Усевшись в первом ряду, я оглядываюсь по сторонам и натыкаюсь на Эдвина. Он сидит на последнем ряду. Его поза расслаблена, но в глазах читается напряжение. Словно почувствовав мой взгляд, он резко оборачивается. По моему затылку пробегают мурашки. Мы несколько секунд смотрим друг на друга, а затем он прикрывает глаза и откидывается на спинку скамьи.

Когда все участники занимают свои места, Ким выходит в центр зала. Ее окружают пять солдат, вооруженных современным оружием KR-340.

– Уважаемые участники, я рада приветствовать вас на тридцатом Турнире Тьмы, – говорит Ким в микрофон. У нее приятный голос, но в нем чувствуются стальные нотки. – Я проинструктирую вас по технике безопасности, а затем мы проведем жеребьевку, чтобы разделить вас на команды. У каждой команды будет свой цвет, робот-помощник и крылатница, которая доставит вас на Темную планету.

Ким продолжает говорить, но я едва ее слышу. В ушах стучит кровь. Мне страшно думать о том, что произойдет, если мы с Итаном не попадем в одну команду. Я не боюсь за себя, но знаю, что не переживу, если брат остается во Тьме…

– В ваши эмблемы ТТ, вмонтированы камеры, которые будут передавать видео в правительственный центр Эдериона, – продолжает Ким. Я закатываю глаза. Наша игра на выживание будет транслироваться как развлекательное шоу! Хорошо, что мама этого не увидит. – Вам будет предоставлено оружие, которое вы сможете выбрать с помощью планшетов. Обратите внимание, что огнестрельное оружие запрещено правилами турнира.

Люди в белых лабораторных халатах, которые все это время стояли по углам и сливались со стенами, подходят к нам и раздают планшеты.

Получив гаджет, я нажимаю кнопку разблокировки и ввожу свое имя.

«Добро пожаловать, Лилиан Хилл. В нашем ассортименте более трехсот видов холодного и спортивного оружия. Выбирайте с умом!»

– Лили, что выберешь? – спрашивает брат.

Я пожимаю плечами:

– Меч или нож.

– Здесь больше сотни видов мечей.

– Возьму готический, – отвечаю я, тыкнув на картинку. – Он длинный и достаточно острый. А ты?

– Гладиус. Всегда о нем мечтал.

Выбрав оружие, мы возвращаем планшеты.

Внезапно все экраны в зале включаются, и на каждом появляются портреты и данные участников. Я натыкаюсь на анкету Эдвина и узнаю, что ему двадцать три года и он сирота, выросший в приюте Святого Плутона. Прикусив губу, я снова бросаю на него взгляд, но меня отвлекает голос Ким:

– Через несколько секунд ваши профили и эмблемы ТТ на груди изменятся на определенный цвет: красный, зеленый, синий, желтый или фиолетовый, – говорит она, а затем делает жест в сторону главного экрана, на котором отображается вращающееся разноцветное колесо, похожее на колесо фортуны. – Наш генератор случайных чисел самостоятельно определит состав команд.

Анкеты по очереди начинают загораться в разные цвета. Мы с Итаном переглядываемся, сжимая ладони друг друга. Наши сердца стучат в унисон, заглушая посторонний шум.

Над моей головой что-то пролетает, я поднимаю взгляд и вижу десятки камер-воронов.

Капля пота стекает по моему позвоночнику. Я пытаюсь дышать ровно, но легкие стягиваются, не позволяя вобрать в себя достаточно кислорода.

Анкета Итана и эмблема на его груди окрашиваются синим цветом.

Ворон подлетает к нам, вероятно, пытаясь снять крупным планом.

Я отвожу взгляд, сдерживая слезы из последних сил. Брат обхватывает меня за талию, прижимая к себе, наверное, потому, что чувствует мою тревогу.

Анкета Эдвина загорается красным.

Я гипнотизирую взглядом экран со своей фотографией, не желая смотреть на остальные.

Синий. Синий. Синий.

Пожалуйста. Пожалуйста. Пожалуйста.

Мое сердце подпрыгивает до горла, а затем падает в пропасть, когда моя анкета окрашивается в красный.

Мы с братом смотрим друг на друга, пытаясь переварить случившееся.

Мы в разных командах.

Меня охватывает отчаяние. Анкеты участников продолжают окрашиваться в разные цвета, но я практически ничего не вижу и не слышу. В голове зудит одна мысль: что теперь будет?

– Лили, – тихо зовет меня Итан, едва слышный в этом хаосе. Его глаза полны решимости вперемешку с тревогой. Он берет меня за плечи и слегка встряхивает. – Мы справимся. Мы найдем способ быть вместе.

Я киваю, стараясь отогнать слезы. «Но как?» – хочу спросить я, но слова застревают в горле. Ворон, вибрируя черными крыльями, направляется к другим участникам, бросая на нас последний пристальный взгляд.

Голос Ким снова раздается, как гром, перекрывая жужжание толпы:

Глава 3. Крылатые ящерицы

Бззз! Бззз! Бззз!

Я просыпаюсь от нестерпимого звука и медленно размыкаю веки, пытаясь понять, что происходит. Голова гудит, тело немеет, а наружу просится крик. С усилием оперевшись на локти, я приподнимаюсь и ударяюсь головой о потолок.

– Проклятье, – шепчу я, чувствуя, как паника начинает брать верх.

Темнота вокруг пугает. Я оглядываюсь по сторонам и понимаю, что нахожусь в тесном ящике, напоминающем гроб. Мне хочется закричать, но крик застревает в горле. Переведя дыхание, я пытаюсь мыслить рационально. Внезапно воспоминания лавиной обрушиваются на меня. Турнир. Команда. Красный. Синий. Эдвин. Криокамера. Тьма.

Я делаю глубокий вдох. Выдох.

– Мы уже долетели до Темной планеты? – бормочу я, ощупывая душную темницу. – И как мне отсюда выбраться, черт побери?

Я начинаю колотить по крышке. Мое сердце громко стучит, вторя моим ударам.

Наконец камера открывается, и я, словно птица, которую долгое время держали в клетке, вырываюсь наружу.

Протерев ладонями глаза, я начинаю вглядываться в темное пространство крылатницы. Отсутствие окон и дверей лишь усиливает ощущение безысходности. Взгляд медленно перемещается на пять криокамер, расставленных по кругу, затем на необычную конструкцию, напоминающую сосуд. Видимо, в нее нам предстоит установить Лунный камень.

Бззз! Бззз! Бззз!

Над моей головой начинает что-то вибрировать, я вскрикиваю и оглядываюсь.

– Лилиан, добро пожаловать на Темную планету. Я робот-помощник, – говорит летающий робот, похожий на металлическую коробку с пропеллером. На его экране мигают глаза и рот, а под ними – бегущая строка, дублирующая слова. – Хочешь ли ты дать мне имя?

– Помолчи, – я вскидываю руку, с ужасом замечая, что одна из криокамер пуста.

– Вы подтверждаете? – уточняет помощник.

– Помолчи!

Обернувшись, я встречаюсь взглядом с Эдвином. Он стоит у стены и лениво улыбается, рассматривая меня с головы до ног, будто наслаждаясь моей растерянностью. К слову, выглядит он бодро, словно и не засыпал вовсе.

– Принимаю, – говорит робот, заставляя меня вздрогнуть. – Теперь меня зовут Помолчи.

Я закатываю глаза и, поправив растрепавшиеся пряди, направляюсь к Эдвину. Робот неотступно летит за мной, как преданный слуга.

– Ты давно проснулся?

– Минут десять назад, – отвечает Эдвин, вздернув плечом. – Меня робот разбудил. Как ты его назвала? Помолчи?

– Помолчи слушает… – вновь раздается голос робота.

– Назвала? – переспрашиваю я. – Я не собиралась давать ему имя.

– Но ты это сделала.

– Вот черт, – вздыхаю я.

– Я могу проинструктировать вас… – начинает робот. Его механический голос иголками впивается в мои уши.

– Помолчи! – одновременно рявкаем мы с Эдвином.

– Помолчи слушает… – повторяет робот.

Я вздыхаю и качаю головой, пытаясь справиться с нарастающим чувством раздражения.

Медленно скользнув по стене, Эдвин усаживается на пол. Не долго думая, я присаживаюсь рядом, подогнув колени к груди.

– Мне казалось, что мы должны проснуться одновременно, – говорю я, глядя на остальные камеры. – Почему трое до сих пор спят?

Эдвин пожимает плечами.

– Спроси у…

– Лучше не называй его по имени, – перебиваю я, вскинув руку. – Ты пробовал выйти из крылатницы?

– Люк заперт, – отвечает Эдвин, не раздумывая. – Откроется, когда все проснутся.

Мы оба молчим, погрузившись в мысли. Тишину нарушает лишь тихое жужжание робота, который продолжает летать вокруг нас. Ситуация кажется абсурдной, но нам остается только ждать и надеяться, что Джо, Руби и Арло скоро проснутся, и мы выберемся из этой железной гробницы до того, как у меня разыграется клаустрофобия.

Внезапно раздается рев, похожий одновременно на раскат грома и вой бешеного животного. Я вздрагиваю. Вопль становится все громче и оглушительнее. Крылатница начинает дрожать, как будто тоже боится чудовищ.

– Что за чертовщина?

Эдвин ухмыляется.

– Обитатели Темной планеты приветствуют нас, – бесстрастно отвечает он. – Им не терпится разорвать нас на куски.

– Очень смешно, – хмурюсь я.

– Привыкай, – спокойно добавляет он.

Мы замолкаем. Рев продолжается. По моему телу проносится холодок, словно ледяные пальцы пробираются под кожу. Страх наполняет каждую клеточку тела, заставляя нервные окончания вибрировать.

– Я читала в газете, что в прошлом году Лунный камень нашли на вершине холма, – говорю я, пытаясь отвлечься. – Как думаешь, в этот раз он будет на том же месте?

– Конечно, нет, – пренебрежительно отмахивается Эдвин. – Камень всегда прячут в разных местах.

– Прячут? – удивляюсь я. – Кто это делает? Монстры?

Эдвин оборачивается и смотрит на меня так, словно я сказала какую-то глупость.

– Организаторы, – наконец отвечает он.

– Ты хочешь сказать… – я замолкаю в замешательстве.

– А как, по-твоему, Лунный камень появился на Темной планете? – хмурится он. – Эти турниры нужны только для того, чтобы Логан Глам и его шестерки разнообразили свое скучное существование.

– Перестань! – злюсь я, глядя на эмблему, в которую встроена камера. – Правитель бы с нами так не поступил.

Эдвин усмехается, но в этой усмешке нет ни намека на веселье.

У меня нет аргументов, чтобы опровергнуть его слова, потому что я не знаю, каким образом Лунный камень появляется на Темной планете. Я всегда думала, что он падает, как метеорит, раз в год, а потом мы прилетаем и ищем его. Теперь я понимаю, насколько глупо звучит моя теория...

Черт.

И почему эти мысли не пришли мне в голову раньше?

Неужели организаторы специально прячут артефакт? Но откуда они его берут? И почему бы тогда не снабдить Эдерион этими камнями, вырабатывающими электроэнергию, на несколько лет вперед, чтобы людям не приходилось рисковать ради них жизнью?

Вопросы роятся в моей голове, множась, как головы гидры, и каждый из них тревожнее предыдущего. Как жаль, что они возникают только на пороге неизбежного.

Глава 4. Насекомые

Я чувствую прилив гнева и беспомощности. Этот турнир стал еще более смертоносным, чем я думала. Теперь речь идет не просто о выживании или поиске Лунного камня, а об охоте. И все мы – не только охотники, но и добыча.

– Вы что там, с ума посходили?! – кричу я в эмблему ТТ на груди Эдвина. – Идите к черту!!!

– Успокойся, – Эдвин хватает меня за плечи и ловит мой взгляд. – Нам нужно все обдумать…

– Что обдумать? – огрызаюсь я. – Мы что, теперь должны стать гребаными ассасинами?

– Нет, – твердо отвечает он. – Мы не будем играть по их правилам. И убивать не станем.

– А если на нас нападет зеленая команда?

– Что-нибудь придумаем.

– Что? – я улыбаюсь сквозь истерику. – Будем убегать, как олени от охотников?

– Будем защищаться, но нападать не станем, – резко отвечает Эдвин, показывая, что разговор на эту тему закончен.

Два желтых глаза начинают кружить вокруг него, и он, отмахнувшись от них, бросает на меня укоризненный взгляд:

– Можешь вернуть эту мерзость на место?

– Нет, – качаю головой я. – На них даже угрозы не действуют.

Эдвин тяжело вздыхает и косится на робота:

– Помолчи, в какой стороне север?

– Вам необходимо отправиться в сторону пустыря.

– Отлично, – кивает Эдвин. – Значит, мы пойдем к лаве, чтобы не столкнуться с синей командой.

– Нет, – возражаю я, невольно отступая назад. – Я хочу найти брата.

В глазах Эдвина вспыхивает удивление, но тут же гаснет.

– Забудь о своем брате. Здесь вы враги, Лилиан.

– Они охотятся на желтую команду, так что ты можешь не беспокоиться о своей безопасности!

– Это не помешает им избавиться от нас! Чем меньше участников, тем больше шансов на победу!

– Итан этого не допустит! – рычу я, сжимая кулаки. – Если мы объединим силы, то сможем отбивать атаки хищников!

Я ожидаю, что Эдвин вновь начнет спорить, но он задумчиво молчит. И, в конце концов, отвечает:

– Может быть, ты права.

Я проглатываю победную улыбку, разглядывая серьезное лицо Эдвина. В красном свете, что падает на нас с безжизненного неба Темной планеты, его черты кажутся зловещими. Но это не портит его, а, наоборот, придает ему особый шарм.

– Давай сначала поищим ребят, – предлагает он.

Я согласно киваю, и, обернувшись, замечаю высокий острый камень. Решаю забраться на него, чтобы осмотреть территорию. Схватившись за выступ, я осторожно подтягиваюсь, а затем одним ловким движением взбираюсь на вершину.

Приложив ладонь ко лбу козырьком, я пытаюсь что-нибудь разглядеть. Но смог и пепел, летящие в глаза, не позволяют мне увидеть картину целиком. Страшно представить, что будет, если нам придется идти в сторону лавы. Жар, исходящий от нее, печет даже на расстоянии нескольких миль.

Оглядев мрачный пейзаж, я вздыхаю:

– Никого не вижу.

– Может, они до сих пор прячутся? – Эдвин подает мне ладонь: – Спускайся. Поищим их на холме. Я видел, как Руби и Арло побежали в ту сторону.

Спрыгнув на землю, я следую за Эдвином в сторону холма.

Я пытаюсь мыслить позитивно, но страх за ребят просачивается под кожу. Их не видно и не слышно. Они могут быть где угодно, и, как подсказывает мне интуиция, желудок крылатой ящерицы – это не самое худшее место на Темной планете.

Подойдя к каменному холму, я с опаской достаю меч из ножен. Эдвин первым взбирается на возвышенность, а затем помогает подняться мне. Глаза и робот-помощник летят вслед за нами.

– РУБИ! – кричу я, сложив ладонь в рупор. – АРЛО!

Мой крик эхом разлетается по пространству, растворяясь в пепельном воздухе. Ожидая ответа, я напряженно вслушиваюсь в нависшую тишину. Наконец я поворачиваюсь к Эдвину и пожимаю плечами.

– Ничего.

Эдвин долго молчит, а затем дает знак продолжить поиски. Мы расходимся по разным сторонам. Глаза взлетают вверх и тоже начинают исследовать территорию. Лишь робот-помощник не принимает участия в поисках. Он со стороны наблюдает за происходящим, а на его экране время от времени растягиваются в улыбку пиксельные губы. Я подозреваю, что он запрограммирован лишь на то, чтобы раздражать нас.

По ощущениям на Темной планете примерно семьдесят семь градусов по Фаренгейту. Ни жарко, ни холодно. На этом плюсы заканчиваются. Я не представляю, где нам добыть еду и воду, и сомневаюсь, что робот-помощник поможет. Он, как обычно, скажет: «Не владею информацией» и улетит в укромный уголок, чтобы со стороны наблюдать за нашими страданиями.

Безнадежно вздохнув, я вновь оглядываюсь и вдруг замечаю человеческую руку, выглядывающую из-за валуна.

Проклятье...

Холодный пот мгновенно покрывает мое тело.

Я медленно обхожу огромный камень и мои ноги подкашиваются от увиденного. По телу проходит мелкая дрожь, и я закусываю губу, чтобы не вскрикнуть. Тошнота нарастающей лавиной выворачивает желудок наизнанку. Я падаю на колени и дрожащими руками опираюсь на холодную землю.

– Лилиан, что случилось? – Эдвин подбегает ко мне и, схватив за плечи, заставляет взглянуть ему в глаза: – Ты в порядке?

Дрожащими пальцами я указываю в сторону ужасающей находки.

Эдвин опускает взгляд, и его лицо мгновенно бледнеет.

Рука, кишки и сюрикен – это все, что осталось от Арло.

– Иисусе, – вздыхает он.

Шок не отпускает, и я шепчу первое, что приходит на ум:

– Он… Боже… Где его тело?

Я почти не знала Арло, но мое сердце ноет, будто умер мой лучший друг. Подсознание рисует картины в черно-красных тонах, лишая последней надежды. Никто не заслуживает подобной участи. Но безвестно кануть во Тьме – это единственная утопия, которую нам предлагает наше правительство.

Черта с два!

Подавив мысли, я провожу ладонью по лицу, смахивая слезы. Где-то глубине моей души нарастает гнев и воля к сопротивлению. Пусть этот мрачный мир рухнет, но я не позволю ему забрать у меня семью. Я сделаю все, чтобы мы с братом выжили и вернулись к матери. Даже если мне придется нарушить правила турнира и объявить Логану Гламу войну!

Глава 5. В поисках воды

Мы идем по пустырю навстречу неизвестности.

Темная планета кажется разделенной надвое: одну ее часть заливает яркий красный свет, другая остается погруженной в тень. Острые скалы, алый песок под ногами и деревья без зелени – все это выглядит угнетающе. Кажется, что мы переживаем кошмар, который закончится только тогда, когда мы окончательно потеряем рассудок.

Время от времени гнетущую тишину пронзает дикий вой. Он звучит ниоткуда и отовсюду одновременно. Будто сама земля кричит от мук, что выпали на ее долю.

Мы всегда начеку. В любой момент на нас могут напасть либо кровожадные монстры, либо отчаянные соперники. И если честно, я не знаю, что из этого хуже. Иногда люди бывают безжалостней монстров.

Джо и Руби идут впереди. Я стараюсь не смотреть на их обезображенные участки кожи. Язвы, оставленные неизвестными насекомыми, кровоточат, а в некоторых местах покрываются белой пленкой. Жаль, что я ничем не могу им помочь. Остается только надеяться, что их жизни ничего не угрожает.

– Я ужасно хочу пить, – говорит Руби, обернувшись.

– Держись, – отвечает ей Джо. – Где-то должен быть водоем.

– Сомневаюсь.

Я оборачиваюсь к роботу-помощнику. Он летит за нами зигзагами, словно ему скучно, и он пытается хоть как-то разнообразить монотонность дальней дороги.

– Эй, Помолчи, – зову я, махнув рукой. – Где нам найти питьевую воду?

– Не владею данной информацией, – отвечает он.

Мне хочется бросить в него что-нибудь тяжелое.

Я резко втягиваю в себя воздух и оборачиваюсь к Эдвину, чтобы обсудить данную проблему. Он смотрит на меня задумчиво, прищурив глаза. Уже не в первый раз я ловлю на себе этот взгляд. Мне вдруг становится холодно, и я чувствую, как мурашки пробегают по пояснице.

– Что? – спрашиваю я, не выдержав.

Он качает головой и отводит взгляд.

– Ничего.

– Почему ты на меня так смотришь? – не отступаю я. – Я заметила это еще в Эдерионе. Ты с меня глаз не спускал еще до того, как мы оказались в одной команде.

– Тебе показалось, – отвечает Эдвин, его голос спокоен, но неубедителен.

– Ты что-то не договариваешь. Что именно?

Эдвин пожимает плечами.

– Ладно, – киваю я. – Но тема не закрыта.

Меня терзает потребность узнать Эдвина поближе, но я не знаю, с какой стороны к нему подступиться. Он странный, и у меня есть неприятное чувство, будто он что-то скрывает.

– Я больше не могу, – Руби отталкивает Джо и опускается на землю. – У меня все тело горит, я ужасно хочу пить, а еще я очень устала. Который сейчас час?

Джо разводит руками и усаживается рядом с Руби.

– Понятия не имею. Кажется, время здесь застыло.

Я киваю в ответ на слова Джо. Он точно описал мои ощущения. Кажется, будто на Темной планете ночь и день растянулись и слились в единый континуум.

– Еще я хочу в душ, – добавляет Руби. В ее голосе все отчетливей звучат истерические нотки. – Как мне сражаться с монстрами, если я с собой справиться не могу?

– Не только с монстрами, – вздыхаю я.

– Что ты имеешь в виду? – поднимает бровь Джо.

Я перевожу взгляд на Эдвина, чтобы дать ему слово. Пусть сам им расскажет, что нам предстоит сражаться не только с Темными тварями, но и с людьми. Но Эдвин молчит, явно недовольный тем, что мы решили передохнуть посреди пустоши.

– Нам… – Я прочищаю горло и начинаю снова: – Чтобы победить, нам нужно убить участников других команд.

Джо и Руби смотрят на меня, моргая в недоумении. Они слишком измотаны и даже не пытаются прокомментировать новость.

– Предлагаю вам укрыться за теми развалинами, – говорит Эдвин, указывая на груду булыжников. – Вам нельзя оставаться на открытой местности.

– А ты? – спрашиваю я.

– А я поищу что-нибудь съедобное.

– Я пойду с тобой.

– Нет, – качает головой он. – Тебе тоже нужно отдохнуть.

– Во-первых, я не устала, – вру я, а затем смотрю ему в глаза и добавляю: – во-вторых, я не хочу оставлять тебя одного. Это опасно.

– Лилиан…

– Мы команда, Эдвин. И нравится тебе это или нет, но мы нуждаемся друг в друге.

Эдвин глубоко вздыхает, проводя рукой по волосам. На его лице мелькает сомнение, но он ничего не говорит.

– Возвращайтесь как можно скорее, – шепчет Руби, когда Джо поднимает ее с земли. – Не оставляйте нас надолго.

– Конечно, – киваю я. – Не выходите из укрытия.

Джо открывает рот, чтобы что-то ответить, но затем качает головой и медленно тащит Руби к руинам. Я стараюсь не думать о плохом, но понимаю, что если мы не предпримем меры, то Руби и Джо погибнут. С каждой минутой их состояние ухудшается. И как не печально это признавать, но из союзников они превратились в наш балласт.

***

Мы с Эдвином направляемся к высоким скалам, оставив Джо, Руби и Помолчи позади. Глаза летят за мной. Они ни на секунду не выпускают меня из виду, и, честно говоря, это меня немного пугает. Складывается ощущение, что где-то сидит огромный монстр с пустыми глазницами и ждет, когда я его отыщу. Но если так, то почему глаза сами до него не долетят? Был бы с ними рот, я бы спросила.

Нет, летающих ртов мне еще не хватало.

– Что именно ты хочешь найти? – спрашиваю я, когда молчание затягивается.

– Воду. И еду, если повезет.

– Но если не повезет, то мы можем отравиться.

Эдвин резко останавливается и поворачивается ко мне:

– Нам разве есть что терять, Лилиан?

Его вопрос кажется риторическим, и я не спешу отвечать. Вместо этого я разглядываю его ровные черты и шрам на щеке, к которому хочется прикоснуться. Недолго думая, я протягиваю руку и невесомо касаюсь холодного фарфорового лица Эдвина. Он смотрит на меня растерянно, но не отступает.

Неожиданно по моему телу проходит ток, заставляя пульс участиться. Я вздрагиваю и резко отступаю назад.

– Ты тоже это почувствовала? – спрашивает Эдвин, понизив голос. От этого тона все внутри меня переворачивается.