Военкомат

Глава первая. Оптимистичная

Автор, являющийся армейским офицером, не ставит

своей целью дискредитацию Вооруженных Сил

СССР или РФ, а пишет исключительно для развлечения

читателя и себя.

Все персонажи и события вымышлены, а любые

совпадения случайны.

Земля любит навоз, лошадь овес, а воевода принос.

Народная пословица.

Если бы в один из сентябрьских дней 2018 года вы, мой уважаемый читатель, поднялись на второй этаж главного корпуса военного комиссариата одного из областей Центрального федерального округа и прислушались у двери с надписью «Рясов В.И.», то вряд ли что-либо услышали - дверь была двойной, а люди за ней разговаривали приглушёнными голосами.

За закрытой на ключ дверью заместитель военного комиссара подполковник в отставке Рясов, дородный мужчина среднего роста и таких же лет, с седеющей шевелюрой и живыми глазами сидел в кожаном кресле за рабочим столом. Напротив него, слева от зашторенного окна, расположились двое. Первый - начальник отдела подготовки и призыва граждан на военную службу областного военкомата Латов, утверждавший, что его фамилия имеет польские корни и очень этим кичащийся. Руку для приветствия «поляк» подавал снисходительно и пожимал ладонь визави «селедкой». Второй была миловидная женщина зрелого возраста - начальник центра социального обеспечения Федотова-Поварова.

Из-за висевшей в воздухе напряженности было понятно, что разговор не из легких.

- Наталья! - повысил голос Рясов и, понизив тон, отрывисто продолжил: - Это требование военкома. Новый на подходе. Все действия приостанавливаем. И к обоим: - Доведите это до своих подопечных. Проведите подчистку. И ни-ни мне. Идите работайте.

Затем Рясов позвонил на «левые симки» военным комиссарам городских и районных военкоматов, и, так же коротко, дал указания. Необходимая работа была выполнена и можно было ненадолго расслабиться.

Двадцать восемь, целых двадцать восемь лет прошло с тех пор, как капитан Рясов, благодаря полковнику генерального штаба - знакомому отца - начал службу в военкомате в областном центре, где был рожден и провел свои лучшие годы. Единственным требованием генштабиста было требование о полном прекращении употребления спиртных напитков, коими капитан злоупотреблял, что сделать в окружении офицеров военкомата, расслабляющихся исключительно спиртным, было крайне сложно.

Надо заметить, что условия службы в военкоматах по сравнению с войсками, синекуровские - ни караулов, ни полевых выходов, ни техники, ни хлопотного «личного состава». Авралы случаются несколько раза в год: во время проверок, командно-штабных тренировок и в период призывных кампаний. А призывные кампании, проходящие дважды в год, - это время, когда некоторые военкоматчики наживают целые состояния. Поэтому со времен СССР служить здесь стремились те, кто решил без лишней нервотрепки, спокойно дотянуть до пенсии, по возможности обрасти связями и создать условия для перехода в гражданскую жизнь.

Бросить пить в одночасье было невозможно, и капитан прекрасно это понимал. И тогда, для поддержки, он записался в группу анонимных алкоголиков, где нашел людей с похожими проблемами.

«Меня зовут Владимир, и я тоже алкоголик». Сейчас Рясов презирал себя за это унижение, но обмен опытом и поддержка единомышленников и родителей стали для него настоящим спасением.

Прошло много месяцев, и однажды, глядя на свое обновленное отражение в зеркале, военкоматчик почувствовал: он выбрал правильный путь. Теперь офицер не только добросовестно исполнял свои служебные обязанности, но и проявлял инициативу. И это было замечено. И это, хотя и не сразу, было оценено, и не только руководством военкомата, но и знакомым отца - уже генералом генштаба и родственником жены Рясова.

Трудолюбивый, без вредных привычек, инициативный, примерный семьянин - капитан вскорости был повышен в должности, став старшим помощником начальника отделения, а через короткое время - начальником отделения и майором. Карьера шла в гору, а диплом об окончании Военной академии связи - пусть даже и заочного факультета - способствовал ей.

В 2009 году, году перехода армии к «новому облику» и «оптимизации расходов на оборону», все должности военнослужащих в военных комиссариатах были заменены гражданскими должностями. Тогда офицеры, имеющие выслугу лет и другие возможности для увольнения в запас, в одночасье стали гражданскими специалистами, сохранив свои должности (кто-то не мыслил себя без армии, кто-то вернулся в военкомат, не сумев найти себя на «гражданке»). В числе специалистов оказался и наш герой.

Офицеры, не имеющие таковых возможностей, разъехались по гарнизонам или, по разным причинам досрочно уволившись, ушли в народное и «инородное» хозяйства.

На вакантные места хлынули женщины «постбальзаковского» возраста, и вскоре «седеющие» военкоматы стали характерны для всей страны, а низкий уровень окладов, не соответствующий уровню ответственности и нагрузки, и, зачастую, не достигающий МРОТ, стал основной причиной текучести кадров и поиска дополнительного дохода.

К этому времени, подполковник запаса Рясов уже был начальником отдела планирования, предназначения, подготовки и учета мобилизационных ресурсов, и, периодически исполняя обязанности военного комиссара области полковника запаса Рыкина, в отсутствии последнего, начал обрастать полезными связями.

Глава вторая. Призывнáя

Той же осенью в одном из обшарпанных кабинетов военного комиссариата N-ского и NN-ского районов области, за чашкой чая со свежим крыжовниковым вареньем, помощник начальника отделения подготовки и призыва граждан на военную службу Надежда Иванова передавала дела и должность новой сотруднице Зое Синицыной.

- Ты, подруга, не сомневайся - говорила Иванова, поигрывая чайной ложечкой - будешь как сыр в масле кататься и ноги мне целовать.

- Ой, ли, подруга, на девять двести восемьдесят-то? Да если бы я не осталась одна, да с такой пенсией, то и близко бы сюда не подошла.

- Что обещала - то и случится, если дурой не будешь - низким хриплым голосом ответила Иванова, едва не поперхнувшись. - Давай, заканчивай с чаем, слушай и запоминай, да задавай вопросы - так легче. Синицина облизала ложку, отставила чашку в сторону, и открыла ученическую тетрадь в клеточку.

Иванова начала с того, что призывы на действительную военную службу случаются два раза в году: весной и осенью; весной - с апреля и до середины июля, а осенью - с октября и до конца текущего года, но до того, как призвать мальчишек, их учитывают уже в шестнадцать - семнадцать лет, и называется это первоначальной постановкой на воинский учет. Подруга ее старательно записывала в тетрадь, поглядывая на картотеку с личными делами призывников. Перехватив взгляд Синицыной, сдающая дела сделала строгое лицо.

- Потом посмотришь. И не вздумай призывникам давать их дела на ознакомление - перетопчутся. И уже мягче: - Мы, конечно, не ФСБ, но на каждого мальчишку собираем папку, начиная со школы: ну там, кто родители, где работают и что имеют, чем болел или болеет, спортивные его достижения. В общем - чем больше и подробнее, тем лучше. И, если к моменту призыва к нам прибежит его мамочка, чтобы спасти своего сыночка от ужасов армии, у нас уже будет нужное нам досье. Да не записывай ты это! - Иванова вырвала ручку из рук подруги. - Такие вещи надо запоминать. Понятно? Синицына прикусила нижнюю губу и начала было оправдываться, но Надежда уже махнула рукой.

Далее Иванова поведала, что самых здоровых, умных, желающих служить и платежеспособных стараются пристроить поближе к дому, и что на то есть тайные договоренности у военкомата с ближайшими воинскими частями, ну, а остальных - как придется.

- И много их надо набрать? - поинтересовалась Зоя. На что подруга ответила, что у военкомата на каждый призыв есть план, и его, кровь из носа, надо выполнить, а то не будет премии.

- Пока понятно - поправила очки Синицына - значит надо набрать с обоих районов мальчишек по плану. Так как же их собрать-то? По дворам, да по квартирам, что ли, ходить?

- По дворам, подруга, по квартирам, да с повестками. Только этим и занимаемся весь призыв всем военкоматом. Ни отпусков, ни выходных, ни болезней, ни огорода. Остальная работа побоку. Что, сильно напугала?

Затем Иванова рассказала, как родня скрывает от призыва детей, отправляя работать в другие населенные пункты и мороча военкоматовским голову неведением, где их мальчик работает или учится; как часами приходится сидеть в засадах в соседнем районе, где тебя не знают, и дожидаться появления дома извергов, а иногда, и просто ловить их на улице.

- Повестку-то нужно вручить лично в руки, да под роспись. И никак иначе, кручинилась Надя. - И понять не хотят, что вылавливая, мы предотвращаем нарушение ими закона. Да они нам за это ноги целовать должны. Хорошо, что у нас в районах патриотическая работа по-божески поставлена, и батюшки работают вкупе со школами и военкоматом.

Иванова снова вздохнула: - А то в центре-то что делается? Ооой. В одном из районов - уж и запамятовала, в каком - начальник отделения завел страницу, и выставил в социальных сетях деваху с пятым размером. И когда парни призывного возраста начали клевать на нее, приглашал их на свидание. А там уже парней под белы ручки принимали сотрудники военкомата. Или вот еще: нанимали бабок с малыми внучатами, и те ходили по квартирам призывников и просили, через закрытую дверь, водички для ребеночка. Ну, а уж как дверь открывал парень - тут ему военкомовские - то повестку и вручали. А бывало - включали в доме пожарную сигнализацию, и народ выскакивал на площадки.

И еще много чего хитрого о вручении повесток и изворотливости призывников в центре поведала Надюха. И подруги сошлись на том, что в районе жить, конечно, лучше, и что люди здесь добрее, понятливее и воспитаннее, и что свой огород лучше ихних ананасов, и река, и баня, и просторы.

Еще пару раз чаевничали, потом разошлись пообедать и, вернувшись на рабочее место, Иванова продолжила знакомить подругу с должностными обязанностями, с документами, с ежемесячными отчетами для внутренней работы и для облвоенкомата. И все аккуратно было записано в тетрадь в клеточку. Самое главное помощник начальника отделения Иванова решила оставить на завтра.

На следующий день, погожим субботним утром, подруги встретились дома у Синицыной, и после традиционного чаепития, Иванова поинтересовалась - не передумала ли Зоя работать в военкомате? Зоя не передумала. В ее возрасте особо не разгуляешься в выборе, а жить как-то надо.

- Тогда внимательно слушай, - начала Иванова, и запоминай, - в военкомате тебе этого никто не повторит, да и я, возможно, уеду к дочери. Значится, так. У нас делом, так мы это называем, занимаются три человека: военком, я и врач.

- Борька, что-ли, Федякин, - встрепенулась Синицына.

- Он. Остальные подозревают, но не участвуют и молчат, потому как зашуганы не на шутку. Три года я уже в деле, продолжила Надежда, могу хоть сейчас себе иномарку позволить, но показуху, пока в деле, военком не приветствует. Вот через полгодика уж развернусь!