Вокзал мёртвых душ. Том 2. Дом у реки

ГЛАВА 1. Госпиталь Св. Джоанны

Так дай же мне воздух, и я стану тебе крылом.

я дам тебе бурю и может быть даже грозу.

Твое время течет за мной как расплавленное стекло.

Мои сны о тебе далеко остались внизу.

© Мельница «Никогда»

Жозефина просидела в холле ещё четыре дня. Шелман приносил ей кофе и пончики с первого этажа, и когда Жозефина извинилась за то, что ей приходится здесь торчать — лишь пожал плечами.

— Это правильно. К тому же, вас легче охранять, когда вы вместе.

— Вы думаете?.. — Жозефина удивлённо посмотрела на него. Мысль о том, что всё ещё не закончено, не приходила ей в голову.

— Не уверен. Стреляли в грудь, а не в голову. Либо с самого начала били не на поражение, либо что-то спугнуло убийцу.

Жозефина кивнула и отвернулась к двери.

— Вы так спокойны… — пробормотала она устало, — такое уже было?

— Бывало разное, — ответил Шелман уклончиво.

В двенадцать вечера его сменил телохранитель, лицо которого Жозефине тоже было знакомо, но имени она никогда не спрашивала.

За три дня Арманд перезнакомилась практически со всеми, кто обычно её охранял.

Впервые чёрная фигура аэромобиля охраны под окнами казалась ей не неведомой угрозой, а молчаливой поддержкой, а те, кто сидели в ней, не каменными истуканами, обученными стрельбе с двух рук, а живыми людьми.

На четвёртый день медсестра вышла из палаты и протянула ей стопку бумаг.

— Подпишите, — сказала она.

— Что это?

Жозефина привычно пролистала документы, на глаз определяя наличие нестандартных пунктов.

— Мистер Батлер пока в сознании. Он написал доверенность на ваше имя.

Жозефина подняла на сестру изумлённый взгляд.

— Он требует перевезти его домой, — продолжила девушка, не обращая внимания на выражение её лица, — но я надеюсь, вы будете достаточно разумны, чтобы этого не делать. Ему ещё нужен постоянный уход.

Жозефина отыскала лист, где ей следовало поставить подпись, трясущимися пальцами достала из кармана ручку и поставила росчерк «Дж. А.» в трёх местах.

— Он ещё в сознании? — спросила она, отделяя один экземпляр и протягивая сестре.

— Да, — девушка помолчала, — думаю, раз уж он настолько доверяет вам, вы можете увидеть его. Но в любом случае, не больше пяти минут.

Жозефина быстро кивнула и, протянув второй экземпляр дежурившему около неё японцу — Шикимори Юдзо, торопливо встала.

В палате было тепло, а еще скорее, пожалуй, душно.

Рон лежал на кровати, глядя в потолок. Щёки его запали куда сильнее, чем обычно.

Когда дверь открылась, он даже не повернулся, видимо, решив, что это снова медсестра.

— Рон… — позвала Жозефина тихо.

Рон дёрнулся и только теперь повернулся к ней. В глазах его было удивление, граничащее с неверием.

Жозефина торопливо пересекла палату и, пододвинув стул, стоящий в изголовье, поставила его напротив — так, чтобы смотреть Батлеру прямо в глаза.

— Ты ещё здесь… — сказал Рон тихо.

— Меня не пускали. Прости.

Жозефина поймала его руку и сжала так крепко, как могла.

— Я написал…

— Да, я видела. Рон, врачи считают, что тебе нельзя домой. Но я договорюсь, чтобы тебя перевезли в Астория-бридж, хорошо?

Рон отвернулся к потолку.

— Неважно, лучше или хуже. Мне здесь… тошно.

Жозефина сильнее сжала его руку, чувствуя, что силы её не хватает, чтобы Рон ощутил ту поддержку, которая была ему нужна.

— Подожди немного. Как только врачи разрешат, что-нибудь придумаем.

Рон вздохнул. Всё это было так непохоже на него… И в то же время Жозефине показалось, что она уже видела эту усталость, просто никогда не останавливала на ней внимание надолго.

— Ненавижу больницы… — сказал Рон тем временем.

Жозефина улыбнулась одним краешком рта.

— Кто же любит болеть… Я тоже не могла представить тебя в клинике… до сих пор.

Рон покачал головой.

— Я же провалялся в такой полгода. Вот так тупо глядя в потолок. Не зная, будет второй расстрел или нет.

Улыбка Жозефины чуть погасла, но она постаралась сохранить её на лице.

— Второго не будет, — сказала она тихо. — Две машины охраны под окнами. Кто-то всегда дежурит у двери, — Жозефина на секунду замолкла, а потом сжала руку Рона с такой силой, о существовании которой внутри себя никогда и не знала. — Рон, зачем ты это сделал? Зачем отпустил охрану? Зачем пришёл? Чёрт…

Что-то было видимо в её голосе, что заставило Рона повернуться и сфокусировать взгляд на гостье.

— Эй, — Рон попытался перехватить её руку, — всё хорошо.

— Ничего не хорошо, Рон. Если бы я знала… Если бы я только знала, что тебя ждут, я бы никуда тебя не отпустила.

Рон криво усмехнулся.

— Я и не думал, что ты меня отпустишь. Если честно.

— Сволочь!

Рон ухмыльнулся и чуть заметно потянул Жозефину на себя.

— Осторожно, — Жозефина опёрлась о свободную руку рядом с Батлером, и сама наклонилась к его лицу. Оказалось, эти черты за последние полгода въелись в её кровь, стали настолько неотделимыми от неё, что она уже не могла ощущать Рона как другого человека.

Жозефина осторожно коснулась губами его губ. Рон прикрыл глаза, чуть подаваясь навстречу, но стоило им коснуться друг друга, как со стороны двери раздалось покашливание.

— Чёрт… — прошептал Батлер, открывая глаза, но не отводя их от Жозефины.

— Пять минут, мисс Арманд… — голос сестры звучал немного смущённо, но Жозефине было уже плевать. Весь мир знал, кто она такая. А если бы и нет — она отдала бы всю свою непогрешимую репутацию за один этот миг.

— Я люблю тебя, — прошептала Жозефина. С удовлетворением отметила, как расширились зрачки Батлера и улыбнулась. — Я буду за дверью.

Жозефина встала, оправила жакет и вышла. Стены больницы казались уже не такими мрачными, но это место всё ещё не подходило Рону.

ГЛАВА 2. Астория Бридж

Жозефина довольно легко договорилась о переводе Батлера в Астория-Бридж, однако уже в новом госпитале пришлось потратить некоторое время на поиски свободной палаты соответствующего уровня — складывалось такое впечатление, что записываться на лечение здесь нужно заранее — перед тем, как получишь пулю.

Нервов ушло довольно много — и ещё больше сил, а под конец дня Жозефина мельком заметила своё отражение в зеркале и ужаснулась. Батлер всегда тщательно брился и следил за причёской, но в тех редких случаях, когда Жозефина видела его «не при костюме», как сейчас, он становился лишь мужественнее и измождённее.

Сама Жозефина, не выспавшаяся и непричёсанная, походила на чудовище. Волосы торчали клочками во все стороны и казались жёсткими как пустынные колючки.

Жозефина решила, что перевоз Батлера либо придётся оставить на совести охраны, либо чуть-чуть отложить, потому что заехать домой ей было просто необходимо.

Она предпочла бы первый вариант, тем более, что в Астория-Бридж не ставили ограничений для посещений, однако, как выяснилось, у неё не было телефонов никого из охраны, и чтобы договориться с ними, нужно было звонить Гудкайнду и пускаться в долгие разъяснения относительно того, с какой стати она берёт на себя так много.

Жозефина обдумывала решение по дороге к стоянке, но принять его не успела.

Уже у самого аэромобиля её остановил невысокий мужчина азиатской наружности в чёрной водолазке. Незнакомец был, пожалуй, даже чуть ниже её самой, но казался поджарым и энергичным. Плотно обтянутые кожей скулы создавали впечатление человека без возраста, но взгляд выдавал немалый багаж опыта.

— Мисс Арманд?

Жозефина остановилась и невольно принялась искать взглядом аэромобиль охраны.

— Не трудитесь. Сейчас здесь только я.

Мужчина протянул Жозефине прямоугольный кусочек картона, на котором не значились ни должность, ни место работы. Только имя и фамилия на двух языках: Сидзуити Танака. И рядом номера телефонов.

— Мистер Танака… — произнесла Жозефина растерянно. Она слышала это имя, но мысленно представляла себе скорее самого большого из «шкафов» охраны. — Вы… начальник службы безопасности, верно?

Танака усмехнулся.

— И это тоже. Как видите, у меня нет официальной должности.

Жозефина кивнула.

— Мне нужно поговорить с вами, мисс Арманд. Думаю, вы сами знаете о чём.

Жозефина торопливо кивнула. Покосилась на водителя — тот сидел абсолютно спокойно, будто бы и не замечая Танаку, и, судя по всему, отлично знал его в лицо.

— Не беспокойтесь, машину мы отпустим.

— Я не беспокоюсь, просто… со мной уже говорила полиция. Все эти вопросы насчёт наших с Роном отношений, знаете.

Танака усмехнулся.

— И об этом не беспокойтесь тем более. Я знаю о ваших отношениях с Батлером куда больше вас. Меня интересует всего несколько вопросов. Если вы пройдёте в мою машину, я подброшу вас до больницы и попутно мы поговорим.

— Да… до больницы, — Жозефина вспомнила наконец, о чём думала до этой встречи, — я как раз хотела спросить у вас, сможете ли вы организовать перевозку без меня? Мне ужасно неловко, но я хотела заехать домой.

Танака коротко кивнул.

— Садитесь.

Дверь стоящего неподалёку серебристого аэромобиля неизвестной марки открылась, и Жозефина, последний раз оглянувшись на Танаку, села внутрь.

Она редко сидела на переднем сидении, но почему-то Танака открыл именно переднюю дверь, и теперь Жозефина чувствовала себя несколько неуютно, будто крот, выбравшийся на землю.

Сидзуити обошёл аэромобиль, сел за руль и поднял машину вверх. Аэромобиль шёл плавно, пожалуй, куда более плавно, чем любой транспорт, на котором Жозефина успела побывать вместе с Батлером.

— Я не буду задавать вам глупых вопросов, — сказал Танака, когда вокруг не осталось ни зданий, ни техники. — Большую часть истории я уже знаю. Меня интересует всего пара моментов.

Жозефина кивнула. Сосредоточенный тон Танаки не располагал к болтовне.

— Вопрос первый. Почему Батлер пошёл по лестнице?

Жозефина моргнула.

— Почему?

Вопрос действительно был странным.

— Ведь он приехал на лифте? — уточнил Танака.

— Разумеется…

— Проговорил с вами меньше пяти минут. Примерно три с половиной.

Жозефина кивнула.

— Почему не пошёл обратно в лифт?

Жозефина растерянно моргнула ещё раз. Здесь явно было бесполезно врать так, как она врала в полиции.

— Мы повздорили, — сообщила она. — Рон вышел и… Ну, я думаю, ему просто надо было слить избыток энергии… И он пошёл пешком. Странно, что его там караулили, да? Куда логичнее было бы ждать на выходе из лифта…

— Ничего странного, — обрезал Танака, — лифт был заминирован.

Жозефина не нашла, что ответить.

— За три минуты… — только и выдавила она через некоторое время, когда буря образов в голове улеглась.

— Очевидно, да. И тут следующий вопрос. Кто мог знать о том, что Рон приходит к вам по ночам?

Жозефина покачала головой и чуть истерично рассмеялась.

— Спросите, кто мог этого не знать.

— Вы кому-то говорили?

— Кому бы? Со мной никто не общается, зато все знают, что Батлер со мной спит.

— Может быть, сестре? — перебил её Танака.

Жозефина пожала плечами и нахмурилась.

— Ну… да, я говорила Люси.

— По телефону или лично?

Жозефина нахмурилась ещё сильней.

— Не помню. Какая разница, мистер Танака? Я же говорю, об этом знали все.

— Все знали, что у Батлера очередная интрижка на стороне. Многие также знают, что он встречается с женщинами в двух отелях в городе. Но о том, что он купил вам квартиру и практически переехал туда жить, знали несколько человек из охраны, вы, Батлер, я и Гудкайнд.

Жозефина устало покачала головой.

— Думаете, за ним никто не мог проследить?

— Мог, наверное. Но эти люди должны были знать, что он к вам «поостыл». И снова о том, что ему взбредёт в голову примчаться к вам посреди ночи знал примерно тот же круг людей. Одним словом, не забивайте себе голову… Я просто хотел уточнить. Детали.

ГЛАВА 3. Возвращение

Рон провалялся в постели ещё четыре дня.

Сразу после ухода Жозефины он потребовал дать ему мобильный и, подавив сопротивление охраны и медперсонала, получил его уже к утру. Следом был сделан звонок Танаке. Тот воспринял вызов как желание получить доклад о результатах расследования, и Батлер терпеливо выслушал все имеющиеся предположения.

— Вы его взяли? — спросил он только.

Танака не ответил.

— Тогда пока не о чем говорить. Но мне очень не нравится, что он оказался быстрее тебя.

— Простите, сэр.

— Ничего. Это не обвинение.

— Мы его найдём. Потерпите немного.

— Хорошо. Мне нужно, чтобы вы нашли ещё кое-кого… и ты знаешь, о ком я.

Танака вздохнул.

— Да, Рон. С ней всё в порядке. Сидит у себя дома, датчиками обложена со всех сторон.

Танака помолчал.

— Привезти её?

Рон ответил не сразу. Притащить Жозефину силой было бы проще простого, но он сильно подозревал, что это может сломать то немногое, что с треском пробивалось через сплошную стену недоверия, стоявшую между ними.

— Не надо. Просто держите всё на контроле. Только не как в прошлый раз.

— Само собой.

Рон повесил трубку и, выдержав десять секунд, полез смотреть камеру. Жозефина сидела на диване и читала.

Рон хотел позвонить, но передумал. Отложил телефон и попытался уснуть.

На следующий день он закрепил успех, затребовав в палату ещё и ноутбук, и полдня просидел, разбирая накопившуюся работу, изредка поглядывая, чем занята Жозефина. Та была на рабочем месте. Это был более чем повод набрать ей, но Рон опять удержался.

На четвёртый день Рон уже мог спокойно дышать и говорить, и потребовал выписки.

Выбравшись из больницы, он первым делом направился в квартиру на побережье. Вечер только начинался, и Жозефины ещё не было. Рон сделал чай и, сев на диван, стал ждать.

Ключ в замочной скважине зашевелился минут через двадцать, и Батлер тут же вышел в прихожую.

Жозефина открыла дверь и на какое-то время замерла на пороге, а потом рванулась внутрь и повисла у Батлера на шее.

— Прости, — прошептал Рон, целуя пушистую макушку, виски, кончики ушей.

— Рон…

Рон чуть отстранил её от себя, только чтобы заглянуть в глаза.

— Больно? — спросила Жозефина обеспокоенно, и Рон не смог сдержать улыбки. Он только покачал головой.

Жозефина отвела взгляд.

— Извини… что не пришла больше.

— Спасибо, что вообще пришла.

Рон наклонился и осторожно поцеловал её в губы.

— Жозефина, чтобы ты ни придумала об этой сцене… Ты самое дорогое, что у меня есть.

Жозефина вцепилась пальцами ему в плечи, и сама потянулась за поцелуем.

Рон ответил, и они ещё долго не могли расцепиться, а потом Батлер ногой захлопнул дверь и попятился, утаскивая Жозефину за собой в спальню, и на ходу освобождая её от жакета и блузки.

Жозефина была гибкой и сладкой, как всегда, и, избавившись от ненужной одежды, Рон опустился на кровать, чтобы удобнее было тянуться поцелуями к белой гладкой груди, покусывать соски и исследовать языком завитушку пупка.

— Боже, как давно я тебя не пробовал, — прошептал он, и Жозефина задрожала. Она поймала Рона за затылок и прошлась пальцами обеих рук, ероша волосы.

Рон поднял глаза и внимательно посмотрел на неё, всё ещё не в силах сдержать улыбку, и стал, не глядя, расстёгивать брюки. Движения казались привычными и простыми, он, не опуская глаз мог вспомнить, как лучше быстрее отщелкнуть пуговицу, а затем — как поцеловать раскалённое бедро, чтобы оно подпрыгнула ещё сильнее. И продолжая целовать, ласкать, облизывать, Рон не переставал улыбаться. В этом не было того иступленного желания стать одним целым, которое преследовало его едва ли не с самой первой встречи с Жозефиной, только отчаянное желание коснуться забытого наслаждения, снова попробовать её вкус.

— Хватит… — выдохнула Жозефина, пытаясь оторвать Рона от себя и понимая, что это невозможно.

— Как я скучал по тебе… — прошептал Рон, теперь уже просто покрывая поцелуями живот Жозефины.

Рон поднял глаза, и на секунду ему показалось, что произошло то самое, они всё-таки стали одним целым и видели теперь глазами друг друга, думали в унисон.

***

Жозефина толкнула его, заставляя упасть на спину, и Рон лишь раскинул руки в приглашающем жесте. Он был почти в таком же свитере, как тот, в котором пришёл к Жозефине ночью две недели назад, и теперь этот свитер полетел на пол, а Жозефина наклонилась к его груди, исследуя так же, как только что Рон исследовал её собственное тело. Она никогда раньше не делала этого, лишь покорно открывалась навстречу, и теперь это внезапное, немного смущённое любопытство пробудило в душе Рона ещё большую нежность.

Губы Жозефины опустились ниже и замерли у самого ремня. Рон видел, как мрачнеет её лицо, и решил не дожидаться, когда воспоминания поглотят девушку с головой. Батлер рванул её в сторону, роняя на кровать лицом вниз — Жозефина лишь слабо пискнула, недовольная положением, но Рон не собирался её слушать. Он сам наклонился над ней сверху и чуть прикусила основание шеи, вырывая шумный вздох.

— Я люблю тебя, — прошептал он Жозефине в макушку и услышал ещё один сдавленный стон.

Рон коснулся следующего позвонка губами. Каждая косточка в этой изящной цепочке была узкой и отчётливо выступала на фоне белоснежной спины, и когда он касался каждого следующего, Жозефина невнятно стонала и подавалась навстречу.

Добравшись наконец до поясницы, Рон скользнул языком в ложбинку и тихонько спросил:

— Хочешь?

— Да… — выдохнула Жозефина, подаваясь к нему бёдрами. Рон усмехнулся и чуть развёл половинки в стороны, давая доступ своему языку, а затем начал медленно и тщательно ласкать туго сжатую розовую дырочку. Он знал, что Жозефина любила это особенно. Она всегда таяла, когда дело доходило до этой простой ласки. Рон посасывал тонкую кожицу и снова отпускал, чтобы исследовать каждую складочку. Он постепенно начинал помогать себе пальцами, отчего Жозефина только сильнее подавалась навстречу. И только когда тело Жозефины целиком раскрылось ему навстречу, Рон отстранился и расстегнул джинсы. Он прошёлся головкой по любимой ложбинке, не пытаясь проникнуть, лишь поддразнивая.

ГЛАВА 4. Муки, в том числе совести

Следующая неделя стала для Жозефины новым кругом Ада.

Она едва успела немного смириться с мыслью о том, что их отношения с Батлером всегда были и будут достоянием общественности. Едва поверила в то, что в них есть что-то большее, чем просто секс работодателя с секретаршей.

Она могла бы поклясться, что, когда прорвалась к Рону в больницу, в глазах того были радость и облегчение, и эта радость наполнила каким-то новым, невесомым и тёплым чувством её саму. Она была нужна. Ни как ночная подстилка, и ни как подставное лицо для эрханцев. Нужно было не её имя и не её тело — нужна была она сама. И она в самом деле могла сделать то, в чём нуждался Батлер в тот момент.

Ту неделю, что она провела в больнице, Жозефина купалась и тонула в тепле глаз, смотревших на неё. Она казалась самой себе такой живой, какой не была уже несколько лет.

Всё оказалось проще. Появление Дезире походило на ведро холодной воды, вылитой за пазуху, и уже по дороге домой Жозефина медленно, но ясно осознавала, что была лишь кратковременной заменой женщине, которую Рон на самом деле ждал.

Более того, она умудрилась выставить себя перед этой женщиной настолько жалкой, насколько могла.

Первым, что увидела Жозефина, когда открылась дверь — были синие глаза Дезире, полные отвращения. Графиня де Морте смотрела на неё как на змею, выползшую из-под пня. И Жозефина не могла не признать — она имела на это полное право. Жалкая тварь, делавшая отсос её мужу, неспособному трахаться самому.

Жозефина ударила кулаком по стеклу аэромобиля и поймала немного обеспокоенный взгляд водителя.

Жозефина замерла, стараясь не делать больше глупостей и не выдавать своё состояние.

— Приехали, — сообщил шофёр через пару минут, и Жозефина вышла. Подниматься в пустую квартиру не хотелось. Не хотелось вообще входить в этот подъезд. Она бросила косой взгляд на аэромобиль охраны.

Будто заметив её взгляд, Шелман открыл дверь и подошёл к ней.

— Танака просил не оставлять вас ни на минуту.

Жозефина вздохнула с неожиданным для неё самой облегчением.

— Дежурить со мной будете вы?

— У вас есть пожелания?

— Да, если это возможно — вы, а потом Шикимори.

Шелман кивнул, но когда они уже поднимались по лестнице, добавил:

— Я понимаю ваше желание видеть рядом знакомые лица, но поверьте, к вам приставляют только самых надёжных людей. Вы напрасно считаете нас врагами.

Жозефина кивнула.

— Я уже поняла. И простите за тот… случай. На Селене.

Шелман усмехнулся.

— Ничего. Я тоже тогда не был уверен, что стоит заводить с вами контакт.

Жозефина поёжилась.

— У Батлера часто… такое?

— Такое? — Шелман усмехнулся. — «Такого» я не помню со времён Дезире. Интрижки бывали, но редко надолго.

— Думаете, полгода - это долго?

Шелман пожал плечами.

— Тут дело не в сроках. Скорее в том, что вы делаете… с ним. Я имею в виду не то, о чем вы подумали. Он сам меняется. Все эти годы, после того, как его предали, он жил будто в термодоспехе. Когда его «капсулу» вскрыли, кислород ударил ему в голову и он, наверное, пару раз делал глупости. Но сейчас он живой. Он даже улыбается иногда. И я искренне надеюсь, что вы не убьёте его снова.

Жозефина отвернулась. Она вдруг отчётливо представила Батлера, лежащего в палате и глядящего в потолок. Да, теперь у него были стереовизор и окно в парк, но саму Жозефину такая клетка вряд ли порадовала бы больше, чем простая, с железными прутьями.

Она даже потянулась к мобильному, чтобы позвонить, но внезапно поняла, что прошло всего полчаса с её отъезда, и скорее всего Батлер вовсе не один. В конце концов, провёл же он с кем-то рождество. Значит, вполне мог обойтись и без неё.

— Я вас поняла, — сказала она тихо и, открыв дверь, вошла в квартиру, — вы войдёте?

Шелман кивнул.

Остаток вечера Жозефина провела, пытаясь сосредоточиться на бессмысленном мелькании картинок на экране ТВ. Мысли всё равно возвращались к Батлеру — то лежащему в одиночестве, то заглядывающему ей в глаза, то обсуждающему что-то с Дезире.

Когда наутро Жозефина поняла, что наваждение не проходит, она решила всё же посмотреть контракт, подготовленный Батлером. Контракт остался в офисе, и только это навело Жозефину на мысль о том, что она больше недели не была на рабочем месте.

Арманд не стала вызывать машину, обратившись вместо этого к Шелману, который был только за, чтобы в сложившейся ситуации держать её поближе.

Её доставили в офис, а оказавшись на рабочем месте, Жозефина не успела даже взяться за контракт — на неё налетели Гудкайнд с претензиями и Пиквик с расспросами. Отделавшись от обоих, Жозефина вынуждена была погрузиться по уши в заброшенные дела и документы смогла посмотреть только вечером у себя дома. За прошедшее время она уже порядком поднаторела в юридических формулировках и, читая контракт, с удивлением обнаружила, что он не обязывает её, по сути, ни к чему. Новая должность носила название «эксперта по внешним контактам», что, с одной стороны, не подразумевало обязательного участия в этих самых контактах, а с другой — не устанавливало и какой-либо явной иерархии. В каком-то смысле контракт выглядел издевательским, потому что предписывал ей получать по двести тысяч кредитов в месяц «ни за что». Однако, когда первое раздражение прошло, Жозефина вспомнила Сидзуити Танаку с его чёрной визиткой и заметно успокоилась. Батлер очевидно просто не хотел создавать юридическое подтверждение своего участия в этом проекте.

***

Жозефина ещё раз перечитала всё внимательно и попыталась вдуматься в содержание производственной документации, но с первой попытки это вышло не до конца. Ясно было только, что новое производство работает куда эффективнее большинства существующих и производит какие-то нестандартные модификации малых кораблей.

Жозефина отложила документы в половине двенадцатого и легла спать.

Всю ночь ей снился Батлер. Теперь уже с пробитой грудью, пытающийся сползти вниз по лестнице. Проснулась Жозефина вымотанной и разбитой, но, представив Дезире, сидящую у постели Рона, звонить всё-таки не стала.

ГЛАВА 5. Билеты

Когда Жозефина проснулась, часы показывали восемь.

Рон уже не спал. Он лежал на боку рядом с девушкой, опершись локтем о подушку и почему-то улыбался. Другая рука его лежала поперёк туловища Жозефины, и, когда та открыла глаза, Батлер потянулся к ней за поцелуем.

Жозефина ответила и невольно тоже улыбнулась, когда Рон её чуть отпустил.

— Ты звала меня во сне, — сообщил Батлер.

Жозефина попыталась спрятать взгляд, но Рон поймал её подбородок, повернул к себе и ещё раз легко поцеловал.

— Даже не думай.

Жозефина не выдержала и снова улыбнулась.

— Гудкайнд заказал билеты?

Жозефина снова помрачнела, и Рон чуть приподнял брови, несколько удивлённый такой реакцией.

— Ты не хочешь на Фобос?

Жозефина некоторое время смотрела на него, пытаясь понять суть вопроса.

— Рон… Для кого билеты?

— Для нас, какой ещё дурак потратит три дня на поездку на поезде?

Жозефина прокашлялась и попыталась закопаться носом в плечо Батлера.

— Прости.

— За что?

— Просто так.

Рон хмыкнул и прижал её к себе.

— Я хотел съездить куда-то с тобой ещё на праздники, — сказал он, становясь серьёзным. — Жаль, что мы потратили это время на ерунду…

Жозефина подозрительно затихла, и Рон оторвал её от себя, заглядывая в лицо.

— Ты ещё не простила меня.

— Дело не в этом. Я вспомнила про контракт.

Рон кивнул.

— Он ещё в силе?

Рон кивнул ещё раз, и Жозефина закусила губу.

— Ты думаешь, я справлюсь?

— Я думаю, это поможет тебе справиться. Ты слишком долго сидела взаперти, занимаясь самокопаниями.

— Значит, это из жалости?

Рон тихонько рыкнул.

— Жозефина, уймись. Я, кажется, ни разу не пытался тебя обмануть или умышленно тебе навредить.

— И это довольно… странно.

— Жозефина, честно, ещё чуть-чуть — и я не выдержу.

— Не выдержишь и что?

Рон схватил волосы Жозефины, оттягивая её голову назад, заставляя открыть лицо, и встретил взгляд, полный смеющихся искорок.

Не говоря ни слова, он повалил Жозефину на спину и дёрнул её колени в стороны, заставляя развести ноги. Когда Рон поместился между её бёдер, грудь Жозефины мерно вздымалась, а глаза стали совсем пьяными.

Рон просунул руку между её разведённых бёдер и резко вставил два пальца, проверяя ещё влажный после бурной ночи вход.

Тело Жозефины запульсировало, судорожно сжимая пальцы Рона. Девушка закусила губу, заставляя себя выровнять дыхание.

Рон наклонился над её грудью и, легко прикусив один сосок, потянул на себя. Жозефина выдохнула, выпуская воздух всем телом.

— Тебе нравится так? — спросил Рон, глядя ей в глаза такими же пьяными глазами.

— Да… — выдохнула Жозефина.

Рон чуть вынул пальцы и толкнулся снова, заставляя Жозефину выгнуться дугой, податься навстречу.

— Тебе всегда это нравилось, да?

На секунду взгляд Жозефины протрезвел, и сама она будто бы сжалась.

— С тобой — да, — сказала она каким-то чужим, незнакомым голосом, и Рон наклонился к её губам, почти поглощая их поцелуем.

— Теперь будет только со мной, — прошептал он в самые эти губы, почти не отстраняясь.

— Да… — выдохнула Жозефина и дёрнулась навстречу, когда пальцы снова ворвались в неё.

Рон убрал руку, чтобы опереться о подушку, а свободной потянулся к губам Жозефины. Прошёлся по ним пальцами и чуть проник внутрь. Жозефина покорно раздвинула губы и приласкала языком шершавые пальцы, всё так же, не отрывая взгляда от бешеных глаз Батлера.

Рон подождал чуть-чуть, а затем прошёлся смазанными пальцами по собственному члену и резко, не давая Жозефине опомниться, ворвался в её тело.

Жозефина протяжно застонала, прогибаясь сильнее.

Рон толкнулся ещё глубже, и Жозефина подалась навстречу, плотно вжимаясь в него бёдрами и почти не давая отстраниться.

— Маленькая моя, — прошептал Батлер, целуя всё, что попадалось ему на пути — белые плечи, щёки, приоткрытые губы, — как я тебя люблю…

Жозефина потянулась к нему руками, прижимая к себе, и попыталась поймать его губы своими. Несколько секунд они целовались, почти не двигаясь, а потом Рон, не отстраняясь, взял бешеный темп.

— Покажи мне, — прошептал он, чуть отодвигаясь и заглядывая между их телами.

Жозефина чуть покраснела, но потянулась рукой к своей промежности и, не отрывая взгляда от лица Батлера, принялась быстро ласкать в такт движениям Рона.

Рон внимательно смотрел на эти движения.

— Рон… — предупредительно пробормотала Жозефина.

— Не останавливайся, — Рон толкнулся ещё сильнее, попадая в самую сладкую точку, и Жозефина выгнулась.

Рон закрыл глаза, наслаждаясь прощальной пульсацией мягкого тела, и рванулся последний раз, заполняя Жозефину собой.

— Чёрт… — выдохнул он и рухнул рядом, опять прижимая девушку к себе и покрывая поцелуями.

Жозефина чуть подтолкнула его, переворачивая на спину, и сама улеглась ему на грудь. Затем привстала, разглядывая узкую полоску шрама под левым соском. Лицо её снова было серьёзным, и Рон не мог не заметить этого.

— Хватит, — он резко встряхнул Жозефину за плечи. — Это не первый и не последний.

Жозефина сглотнула и кивнула.

— Нужно собираться. Поезд через два часа.

Они приняли душ — по отдельности, потому что вместе это делать было бесполезно — и наспех позавтракали.

Жозефина приготовила яичницу, а Рон предложил ей нанять кухарку. Недожаренной еды он не любил.

— Ты начинала говорить про контракт, — сказал Рон, заваривая кофе.

Жозефина кивнула.

— Я бы хотела… Если ещё можно. Не хочу всю жизнь быть твоей секретаршей.

Рон кивнул.

— Верное решение. Ты мне доверяешь или хочешь, чтобы детали посмотрели юристы?

— Я посмотрела. Он… никакой. По контракту выходит, что я не должна ничего.

— Примерно так.

— Тогда какой в нём смысл?

— А ты хочешь получать деньги напрямую с моего счёта? Я могу просто сделать тебе кредитку, но не думаю, что тебя это устроит.