Волчок

Глава 1 "Север"

— Вот, ваша светлость, — довольный собой Север стоял на красном ковре в тронном зале. — Я привел вам оборотня. Когда я могу получить крепостинку?

Не очень-то красиво так сразу требовать награду, но и жилище в крепостной стене не за всякую добычу выдают.

Князь в расписной змеиной маске, откинул полы меховой накидки и чуть привстал с трона. Ему было понятно молодецкое нетерпение, потому он не разгневался, а добродушно усмехнулся:

— Ну какой же это оборотень? Это ж коза.

Под дружный смех стражей и неведь откуда взявшихся соратников Север обернулся. На другом конце веревки, которую он сжимал в кулаке, была привязана огромная белая коза с розовыми губами. Она улыбнулась, дернула головой и въедливым голосом сказала:

— Молодой человек, проснитесь! Билеты на контроль!

Север открыл глаза и увидел перед собой накрашенное лицо.

— А? — растерянно округлил он глаза.

— Доброе утро, — язвительно поприветствовала женщина и снова потребовала. — Билеты.

Север выпрямился в кресле, насколько позволял плотно набитый походный рюкзак на коленях, вытер слюну со щеки, пригладил давно немытые волосы, прочистил горло и глянул в окно.

За пыльным стеклом узнавалась маленькая автобусная станция и придорожное кафе. В душном тарахтящем салоне играло радио. Репертуар его был настолько «разнообразен», что сейчас звучала та же песня, на которой Север вырубился еще в городе. Чуть всю охоту не проспал.

— А это мы где?

— Малые Жабки, — с раздражением простонала женщина, решив, что лопух перед ней просто сел не на тот автобус или вообще заяц. — А вам куда надо?

— Славные Упыри, — спросонья честно ляпнул Север.

— Молодой человек! — напустилась дама, будто даже с удовольствием. — Этот автобус не едет в Упыри, он сворачивает в Небылищи! Выходите и пересаживайтесь на другой. Только сначала оплатите проезд.

— Так... Мне туда и надо, — быстро нашелся Север. — Сначала туда. Да. А в Упыри уже потом...

Это была ложь, но только отчасти. Просто пассажиры, водитель и эта любезная женщина еще не знали, что автобус поедет прямиком в Славные Упыри, как миленький.

— Предъявите билет, — повторила женщина, случайно попав в припев песни.

— А-а. Да-да. Щас, — Север пошарил в кармане и вытащил желтый осиновый лист. — Пожалуйста.

Лист - конечно, не настоящий билет, но лишь до тех пор, пока не приправлен мороком. Так он мотался по Яви уже два месяца. Простые люди — не навяне— любили все усложнять. Денег стоила не только еда и вещи, но даже туалеты платные, а чтобы куда-то доехать, кроме билета нужен был еще какой-то паспорт. Поэтому Север запасся листьями, как школьник для уроков труда, аж в карманах шуршало.

Контролер придирчиво осмотрела “билет”, затем надорвала край, вернула пассажиру и пошла дальше.

Старушка на соседнем с Севром сиденье, глядя на это безобразие, так рот раскрыла, что чуть вставную челюсть не выронила. Правда, наткнувшись на проникновенный взгляд молодого человека, не смогла найти слов, чтобы выразить свое возмущение. И про фальшивый билет тоже забыла.

Наконец, дверь-гармошка за контролером закрылась, и старенький красно-белый автобус заковылял по дырявому асфальту на трассу.

Низкое осеннее солнце, заполнявшее салон уютной желтизной, скрылось за стеной леса и перестало наводить сонливость. Начало ноября выдалось неожиданно солнечным. Север запарился в своей новой меховой куртке и теплых походных штанах. Но они уже не влезали в рюкзак, а в Нави такого добра задешево не достанешь.

Под тяжелым рюкзаком колени вспотели и затекли. Север выбрался из-под него, зевнул и потер опухшее от сна лицо. Затем подошел к водителю и что-то прошептал ему на ухо.

Пассажиры с любопытством наблюдали за ним со своих мест, но из-за дребезжания и гула в салоне ничего не слышали. Однако дружно подняли возмущенный галдеж, когда автобус повернул туда, куда не должен был.

Север обошел всех суровым, въедливым взглядом, не пропуская ни одного пассажира.

— Нет, ну если человеку надо… — смягчились люди. — Да, чего бы и не заехать в Упыри. Недалеко же.

Иметь дело с обычными людьми в Яви оказалось легко. Они настолько расслабились в своем однообразном быте, что заморочить их можно было без особых усилий. Главное не переборщить и не устроить панику, иначе сразу набегут агенты Сомнии.

Сомния — “Служба Охраны Мира Нави и Яви” состояла в основном из вампиров и берегла людей от потусторонних сил и незваных гостей, навроде охотников.

Агентов Сомнии распознать в толпе было крайне сложно и действовать приходилось осторожно. Это как кидать камушки в озеро. Проехать зайцем, чуть-чуть изменить маршрут автобуса, переночевать в чужой квартире или поесть прямо в магазине — все равно, что кинуть маленькое зернышко, даже круги по воде не пойдут. Но если ты поменял пункт прибытия самолета, заставил людей делать что-нибудь вызывающее, или "одолжил” что-то приметное — считай, что бросил кирпич, который своим плюхом созовет все охрану.

К досаде Севра, он был не единственный охотник-следопыт, которого отправили в Явь за оборотнем. Посылали группой из десяти человек. Оружия с собой не дали. Велено было просто запомнить местонахождение зверя и донести князю. А он уже пошлет настоящих охотников изловить чудище живьем. Естественно, каждый следопыт уже считал себя настоящим охотником.

Север был не исключением.

Успокоив народ, он достал с верхней полки арбалет пистолетного типа и сел на место. Надо было понять, как заряжать в него дротики с сонным ядом, тайно прихваченные из Яви. Разобраться с этим стоило бы еще в охотничьем магазине, при покупке, но времени не было. Автобус отправлялся. А едва они отъехали от вокзала, Севра растрясло и сморило под радио, как младенца.

— Тебе зачем ж это, сынок? — заправляя края платка, бабка с любопытством уставилась на оружие.

Глава 2. Влад

Настенный светильник окрашивал тусклой, но уютной рыжиной старые обои, заваленное одеждой кресло, гору тарелок на столе и небоскребы коробок, еще не разобранных с переезда. Уже полгода они могучей крепостью подпирали почти пустой шкаф. В темной лаковой дверце отражалась незаправленная кровать, на которой прямо в одежде лежал Влад.

Черные волосы распластались по подушке раздавленным вороном. На животе, почти мурлыча, пригрелся ноутбук. Выпавший наушник с шипением ревел что-то про свободу, словно пытаясь разбудить Влада. Но он не спал. Он работал. А глаза закрыл, чтобы думалось лучше.

У мамы на кухне что-то звякнуло, вырвав Влада из царства работы. Он провел пальцем по сенсорной панели и разбудил погасший монитор.

Из меню фоторедактора смотрела незнакомая, но уже намозолившая глаза парочка: прыщавый парень а-ля знойный кентавр и девушка с эльфийскими ушами и губами уточкой. Заказчик просил "всего-то" неумело подставленные с фотографий лица развернуть боком и сделать так, чтобы этот продукт слепого амбидекстера-рукожопа превратился в поражающий реалистичностью шедевр фэнтезийного жанра.

Влад уже одолел стадии «гнев» и «торг» и как раз впал в смирение, размышляя о том, как далеко могут зайти в своих отношениях существа с разным количеством ног. Послать бы заказчиков с такими запросами куда подальше, но гордость не велела. Редактировать фотографии — это единственное, чем мог заработать девятнадцатилетний Владислав Зайцевич в Славных Упырях.

Нет, нормальная работа в поселке нашлась бы, а у Влада были на нее и силы молодецкие, и желание. Вот только...

Мама не разрешала.

Всю жизнь Влад был у нее как на поводке. В гости с ночевкой нельзя, с классом в кино нельзя, гулять до темноты с друзьями нельзя. Да и друзей-то можно было по птичьей лапке пересчитать. Переезжая каждый год в новый город, невозможно с кем-то толком сблизиться.

В школе он показывался раз десять за год от силы — для вида, и чтобы кое-как сдать экзамены. Влад такому расписанию только рад был. С одноклассниками все равно никогда не ладилось. Для отмазки мама успешно доставала разные справки, хотя в поликлиниках Влад бывал еще реже чем в школе. Он там существовал только в виде однажды заведённой медицинской карты. Здоровья же у него было хоть отбавляй.

Но если в детстве чрезмерная опека казалось нормой — родители и так всем всё запрещали, — то у повзрослевшего Влада старые правила вызывали законное возмущение.

Только вот расспрашивать маму было себе дороже. Каждый раз она почему-то сердилась и уходила от темы, а если Влад настаивал или ослушивался правил, то демонстративно замыкалась в себе, становилась равнодушной, “убитой”. Влад не переносил её расстроенного вида и отчуждения и обещал больше никогда и никуда.

А потом он научился обманывать и подыгрывать, успевая и в кино сходить и тайно подрабатывать у знакомых репетитором английского языка, курьером или уборщиком. Когда мама узнала об этом, они подозрительно шустро переехали из небольшого городка в крохотный поселок Славные Упыри.

Тут кроме очереди в продуктовый магазин, ничего многолюдного не происходило, а понятия «репетитор» и «иностранный язык» вызывали у местного населения только усмешки.

Единственной возможностью заработать остался интернет. Но и это маме не нравилось. Она настаивала, что, если сыновьям что-то нужно, она готова это купить. Несмотря на постоянные переезды, денег у них было в достатке. Но каждое новое жилище при этом оказывалось все хуже и дальше от цивилизации.

Влад нащупал выпавший наушник, но не успел вернуть его в ухо, как внезапная вибрация под спиной заставила его забыть про музыку. Он выскреб нагретый мобильный телефон. На экране светилось имя «Алиска». Брови Влада удивленно поднялись, а заспанные, то есть, утомленные работой глаза раскрылись чуть шире.

Он нервно ухмыльнулся и ответил на звонок:

— Приве… кхм, — начал он охрипшим голосом, прочистил горло и поздоровался как было принято. — Привет, Ты!

— Привет, Ты! Спишь? — удивилась девушка, даже не подумав извиниться.

— Работаю, — важно заявил Влад, зевая. — Меня нет дома.

— У тебя свет включен.

Путаясь в проводах наушников, Влад спихнул с себя ноутбук, сполз с кровати и выглянул в окно. Алиса стояла на дороге за домом и махала ему с энтузиазмом Робинзона, увидевшего вдали корабль — придуривалась, как обычно.

— И че ты там машешь? — замученный голос не выдал улыбку. — Поднимайся.

— Да, я только спросить.

— В твоих авантюрах я больше не участвую. Еще с прошлого раза трясет.

— Ты тогда сам говорил, что тебе скучно!

— Ты права. Пока, Алиса.

— Ладно-ладно, на этот раз никаких утиных гнезд! — торопливо пообещала девушка. — Тем более, плот кто-то увел.

— Негодяи! — с плохо скрываемой радостью рассердился Влад.

— Так вот. Ты вроде говорил, что увлекаешься фотографией.

— Так это когда было… А что?

— К нам родня далёкая припрётся, мы с ними поедем на озеро.

— Дальня… — хотел поправить Влад, но вовремя одернул себя, чтобы не влезать в спор, в котором проиграет. Алисе лучше знать, дальняя у нее родня или далёкая. — Да, ты говорила.

— В общем, если ты не против… У меня телефон снимает в режиме «мыло мыльное». А там будет день рожденья, озеро, лес.

— Приглашаешь что ли?

— А ты поедешь? — удивилась Алиса, не пожалев скепсиса.

— Нет, но могла бы сказать «да» хотя бы из вежливости.

— Вот как раз из вежливости «да» говорить никогда нельзя. Ну так что?

— Что «что»? — Влад потерял нить разговора.

— Фотик. Одолжишь? Пожалуйста.

— Ты только что сказала, что из вежливости...

— Сла-ав.

— Фу, блин! — фыркнул Влад на ненавистное сокращение своего имени и услышал в ответ довольный смех. — Жди. Щас.

Глава 3 Мост, улица, фонарь и кто-то

Из-за набежавших туч стемнело рано. В такую погоду Славные Упыри походили на заброшенный городок после апокалипсиса. Пустые улицы накрывала кромешная тьма, в которой обитали монстры: бродячие собаки и пьяный сброд разного возраста и в разном количестве. Редкие фонари создавали островки света. По одному на улицу.

Влад и Алиса стояли у соседнего подъезда, над которым горела лампочка, и разбирались в тонкостях обращения с фотоаппаратом. На включенном Владу было бы удобнее объяснять, но фотоаппарат не видел зарядки уже больше года.

— Карта памяти внутри есть. Можешь с нее все удалить.

— Ты что, я все сохраню. Вдруг там что-то интересное?

— Осторожней с желаниями.

— А ты не боишься, что я его утоплю?

Влад цыкнул и флегматично посмотрел на подругу. Он полагал, что, когда одалживают дорогую вещь, обещают хозяину о ней заботиться. Но Алиса все делала наоборот.

— Тогда можешь утопиться вместе с ним.

— Просто я думала, у тебя найдется ненужная «мыльница». Этот слишком шикарен.

— Может, он вообще не работает. Я могу тебе всю коробку вынести. Но там такие же.

Какие именно у остальных камер поломки, Влад не помнил, но надеялся, что интуитивно выхваченный “Никол” его не подведет.

— А почему больше не фоткаешь? — поинтересовалась Алиса шепотом, будто спрашивала что-то неприличное.

Влад посмотрел на нее, думая над ответом.

Поначалу в каждом новом городе, куда приходилось переезжать, он пытался искать и фотографировать что-нибудь интересное. Потом, повзрослев, осознал, что это просто способ найти что-то принципиально хорошее в переезде, чтобы не расстраиваться. В итоге расстроился из-за этого еще больше и обозлился на дело, которому отдал столько времени, денег и стараний.

— Просто надоело. Пошли, — он медленно двинулся от подъезда по дороге.

— Куда?

— Я тебя провожу.

— Да я сама… — попробовала оптимистично отказаться Алиса.

— Я не хочу прямо сейчас идти домой, — занудным тоном признался Влад.

— А-а. Опять поссорились?

— Да нет. Так, — махнул он рукой.

— А вообще-то и правда как-то темно. Одной так страшно идти! — Алиса взяла друга за локоть.

— Переигрываешь.

— О! Хочешь страшилку расскажу? Про наш поселок.

— Как будто про него можно рассказать что-нибудь другое....

— Это было еще сто лет назад, на окраине, где сейчас гаражи. У одного деда был козел, которого все боялись и поэтому не любили хозяина. Грубили и даже кидались в него и его козла камнями. И вдруг этот дед взял и умер.

— Какой ужас. Как же так случилось?

— Да погоди. Самое страшное — дальше.

***

Они шли мимо старых пятиэтажек, бесстрашно ныряя в космическую черноту между домами и сокращая через дворы. Раньше Влад как лань, дергался на любой внезапный выкрик или звук. Но быстро привык к посёлку. Здесь мало чего было: пара магазинов, школа, садик, кругом гаражи да дачи. В первые дни он думал, что покинуть и забыть Славные Упыри будет проще всего. Он привык быстро привыкать, а главное быстро отвыкать.

А потом встретил Алису. Дерзкую и добрую, мрачную и жизнерадостную, раздражающе правильную и до смешного безалаберную.

Её готически-расхлябанный вид, черные блестящие волосы, черная кожаная куртка, футболка с портретом рок-певца и нечитабельным названием группы никак не вязались с крестиком на нитке висящим прямо между дьявольских рогов солиста. На запястье у нее болтались черные шипастые браслеты и цепочки, уютно соседствуя с разноцветными четками на резинке и косичкой из ленточек с нанизанным на нее серебряным ангелочком.

Как дочь набожных родителей она знала молитвы и разбиралась в религии. Как обычный подросток она слушала гремящую музыку и сыпала опасными затеями и чудными историями.

— И вот приходит Митя домой, а там все в крови лежат, — произнесла Алиса таинственным шепотом. — Кишки наружу. Глаза выколоты. Пацан в истерику, и вдруг слышит на чердаке перестук маленьких копыт. И кто-то как будто с чердака по лестнице спускается. Митька в комнате на крючок закрылся и как раз вовремя. Кто-то стал в дверь ломиться. Всю ночь он так и просидел с мертвыми родителями, слушая жуткое блеянье, цокот копыт и удары в дверь. Говорят, этот козел до сих пор ходит по поселку и ищет обидчиков своего хозяина.

— И?

— Что?

— А где «Отдай мое сердце!»?

— Это ж не какая-нибудь глупая байка. Это — правда.

— А, ну да. Я забыл.

— Может, поедешь с нами на озеро? — предложила Алиса, как всегда, неожиданно сменив тему.

— Кормить комаров и клещей? Нет, я-то только за, но мать мне весь мозг съест. Она будет пострашнее козла.

— Понимаю.

Алиса при всей своей прямолинейности стала первым человеком, которому Влад легко мог сказать: «Меня мама не пускает». Девушка умудрилась понравиться Анне, удивив Влада хорошими манерами. Но за дружелюбной улыбкой матери все равно читалась тревога и настороженность.

Припоминая это, Влад давно хотел наплевать на запреты и поехать хоть на другой конец мира. Поступить как мужчина. Но куда там поехать на озеро. Он даже сейчас, выйдя на ночь глядя, Влад знал, что мать переживает. И знал, что виной ее тревоги, была его самая его маленькая душевная слабость.

Влад не мог за себя постоять. Физически. Каждый раз, когда он хотел дать отпор, что-то ломалось в его сознании, и тело не слушалось, а порой его даже выворачивало. Из-за этого он побаивался даже в шутку кого-нибудь пихнуть или хлопнуть по плечу.

— Давай мы ей все объясним, — предложила Алиса.

— Я пробовал. Тут проще смириться.

— Смириться всегда проще. Но неинтересно.

— Зато спокойно. Когда ничего не ждешь, то и не в чем разочароваться.

— Короче, мертвецы не потеют, — поняла по-своему Алиса.

Влад посмотрел на нее оценивающе.

— Да. Именно это я и имел в виду.

Они приближались к небольшой речке с зеленовато-коричневой рифмой и соответствующим запахом. Мелкий, но широкий проток разделял поселок на две кривые половины, которые так и назывались: Правая и Левая. Правда с возникновения поселка и по сей день не угасали споры, где — какая.

Глава 4. А может, а может...

Север никогда не задумывался о том, откуда его чутье знает, где что искать.

Собирая грибы, он просто брал их, будто видел лес насквозь. Так же легко он находил делянки с самыми спелыми ягодами. И когда ставил ловушку для рыбы, не сомневался, что утром в ней будет рыба. Для него это было так же обыденно и просто, как для его сестры отобрать у него игрушку.

И вот, минуту назад он по указанию чутья стоял на мосту, любовался речкой, представлял как приедет в деревню и обрадует мать с сестрой, что они в город переезжают. А когда спохватился и проверил чутьем, в правильном ли месте он все-таки стоит, оказалось, что оборотень уже в другой стороне.

Что же получается, тот странный паренек с подружкой и был оборотнем? В открытую вышел, подлец, в глаза охотнику посмотрел, и дальше пошел.

Севра бросило в пот. Сердце разогналось так, будто хотело вырваться и догнать оборотня, если хозяин такой растыка.

В самом деле, чего он ждал? Леденящего душу воя? Или криков растерзываемой жертвы? Да. И да. Всего вышеперечисленного и обязательно запах псины — так ему объясняли. И в книгах так написано: «Мерзкие, кровожадные хищники без ума и совести. Воняют псиной». Хотя, если полагаться не только на чутье, но еще и пошевелить мозгами, то становилось очевидно, что оборотень не дурак и не станет расхаживать среди людей в волчьей шкуре.

Не удивительно, почему его на охоту не хотели пускать, и почему другие охотники его недолюбливали. Что толку от компаса, если он в руках идиота.

А может, это и не он был? В конце концов, у того парня даже глаза в свете уличного фонаря не сверкнули. А то, что он заметил охотника — чистая случайность. Душевнобольные, дети и животные тоже видят сквозь морок. А еще навяне. Может, это как раз такой случай? Может, тот пацан — шизик? Или переселенец из Нави. А оборотень мог перейти реку по другому мосту — их в поселке несколько, можно и перепутать. Со страху. Коря себя за рассеянность, Север отправился к другому мосту, где, если верить чутью, он точно встретит оборотня.

Река в этом месте была чуть шире и над ней чернел металлический мост. Север перешел на другую сторону и спрятался под кустами сирени.

Долго сидеть не пришлось. Уже через пару минут из темного двора выскочил тот же самый юноша. Но в этот раз с ним было четверо ребят. Точнее за ним. Подбегая к мосту, пацан споткнулся и на всем ходу спикировал на бетонную плиту под фонарь. Ребята громко гогоча, принялись пинать его и толкать по кругу.

— Что, Зайцыч? — победно ухмылялся Борька. — Вылез из норы и сразу к Алиске? Те-ж сказали не лезь на нашу половину! По-нормальному не понимаешь?!

Север поднял арбалет, готовясь усыпить оборотня до того, как он разделает обидчиков на шашлык. Внутри он содрогался в ожидании жуткого зрелища, но рука оставалась твердой. Двенадцать лет в охотничьем лагере не прошли даром. Хотя при виде странной раны, жуткого перелома или даже забоя скотины у Севра всё ещё перекручивало желудок.

И вот сейчас страха уже не было. Но внутренности стягивались в узел, когда избитый пацан, мелко трясясь, начал сгибаться пополам. От толчка в спину он упал на колени и схватился за живот, издавая звуки сдерживаемого рвотного приступа. Парень собирался, как говорили в Нави, «прикормить водяного».

Север озадаченно опустил оружие. Может, всё-таки оборотнем был не этот мелкий затюканный малец, а кто-то из четырех других? Кто? Сивый дылда, который улыбается шире всех и попинывает жертву вполсилы? Или второй, со сваливающимися штанами. А может, тот нескладный приземистый тип с рыжими волосами, которые будто корова жевала. Ах да, старшие говорили, что оборотни были темноволосыми. Значит, вон тот, с вытянутым лицом, близко посаженными глазами и дебильной ухмылкой, что скачет вокруг, будто примериваясь к удару, но так и не решаясь.

А чего тут гадать? Есть надёжный способ убрать неверные варианты.

— Приехал тут мордой своей светить! — глумливо скривился Борька, схватив побитого Влада за волосы и пытаясь ткнуть его головой в жидкую грязь. — А если подправить? Что останется? Да ничего! Никому не нужен выродок вроде тебя.

— Как это никому? — пропыхтел Влад, сопротивляясь Борьке и рвотному позыву. — Ты за мной давно бегаешь. Но вынужден тебя разочаровать, я больше по девочкам.

— Че ты там вякнул?! — обозлился рыжий.

Влад закрылся рукой, принимая плечом очередной пинок и готовясь к новым. Но следующего удара не последовало. Обидчики вдруг попятились, показывая пальцем куда-то в сторону прибрежных кустов.

— Пацаны, смотрите! Че эт за хрень?!

— Это что? Козел?!

От кустов отделилась темная всклокоченная фигура. Бесформенное, лохматое существо с рогами вытянуло к людям морду на неестественно длинной шее, раззявило огромную пасть, обнажив ряд тонких зубов, и потусторонним голосом проблеяло:

— Наше-е-ел! Буду кушать! Ку-ушать!

Парни сначала онемели от страха, затряслись, а потом, спотыкаясь друг о друга, ломанулись прочь быстро исчезнув во дворах. Возможно, кто-то из них сегодня бросит пить, а кто-то начнёт заикаться. В любом случае, они разболтают, что видели. Но пока слухи дойдут до Сомнии, Север будет уже далеко.

***

Влад перетерпел тошноту. Напряжение исчезло вместе с обидчиками. Уши заткнула вечерняя поселковая тишина. Светил фонарь, начал накрапывать дождь. Надо вставать и идти домой. К черту Пашкины вкусняшки, доползти бы до квартиры, выслушать от мамы лекцию, заткнуть уши музыкой и спать.

Вспомнив, что ребята перед тем, как убежать кричали про какого-то козла, Влад повернул голову к мосту. Никакой скотины он не увидел, а вот крепкого мужчину в меховой куртке узнал. Виделись уже на другом мосту. Это он прогнал Борьку с его шайкой? Зачем? Чтобы сделать что-нибудь похуже?

Бежать не было сил. Тело ломило от накатившей слабости, и голова кружилась. Поэтому Влад просто ждал, что будет делать незнакомец.

Глава 5 Влад в тумане

По ночам Влад всегда спал чутко и беспокойно. Кровать к утру была в таком состоянии, будто на ней не спали, а прыгали через скакалку. Перекрученное одеяло рыхлой анакондой опутывало ноги, а подушка оказывалась далеко от кровати. Порой и сам Влад сползал на пол верхней или нижней половиной тела.

Но ему еще не доводилось просыпаться в настолько неудобном положении, как в этот раз.

Стянутые за спиной руки затекли и замёрзли. Желудок завязался в бантик, во рту пересохло, а голова кружилась и болела, как будто по ней били сковородой. Грубая ткань врезалась в уголки рта и тугим узлом впилась в затылок. Подбородком Влад упирался в рюкзак, из которого выпирало что-то жесткое. Через приоткрытые щелочки глаз он смотрел на уплывающий в мутную даль пестрый ковер из заиндевевших опавших листьев и желтой лохматой травы.

Его тащили на плече. Связанным. В лес.

Охваченный паникой Влад замычал и заерзал.

— Только пикни! — угрожающим шепотом предупредил тот, кто его тащил.

Влад узнал голос человека, что напал на вчерашнего незнакомца и еще больше запаниковал. Непохоже было, что этот дяденька провожал его домой.

Домой! Мама! Она, наверное, извелась!

Грубо, как мешок с картошкой Влада сбросили на землю вместе с рюкзаками. Он перевернулся с ушибленного бока на спину, чтобы осмотреться, но не увидел ничего дальше ближайших деревьев. Густой туман поглотил лес по самые корни. Влад посмотрел на похитителя, который переводил дух и пил из фляги.

Изрытое шрамами лицо выглядело так, будто его вылепили из пластилина. Мужик был долговяз и нескладен. При этом умудрялся тащить на себе два здоровых мешка и человека. Силищи у него было не занимать. И арбалетов хватало. Один маленький висел на поясе уже зачем-то взведенный, второй был закреплен на рюкзаке.

— Что смотришь?

Влад поднял взгляд на флягу и промычал.

— Хочешь пить? — с сочувствием протянул мужик. — Конечно. Сейчас развяжу.

Он убрал флягу во внутренний карман. Затем с ухмылкой наблюдая, как расширяются от страха глаза пленника, медленно вынул из-за голенища сапожный нож.

— Ищи дурака, — глумливо прохрипел он, присев к нему.

Влад замычал, пытаясь отползти, но пластилиновый человек подцепил одним пальцем тугую веревку, обвивавшую ноги жертвы, и дернул к себе.

— Пойдешь сам. Рыпнешься — зарежу! — шипел он, перерезая путы. — И только попробуй обратиться! Получишь стрелу промеж глаз быстрее, чем успеешь вякнуть. Понял?!

Влад ничего не понял, но судорожно закивал, испуганно сопя сквозь кляп. Он опустил глаза, надеясь скрыть предательские слезы, выступившие от страха и стыда за трусливую покорность.

Его много раз били толпой и поодиночке, запирали в туалетах, портили вещи, валяли в грязи. Он привык к глумливым издевательствам и научился держаться более-менее невозмутимо, даже позволял себе шутить над обидчиками, невольно усугубляя ситуацию. Но сейчас, перед лицом настоящей опасности внутренний шутник, позорно скуля, забился в самый дальний угол сознания.

— С другой стороны, — спокойно, но недовольно задумался похититель, морща бугристое лицо. — Если ты не оборотень, я придушу сначала тебя, потом дурака этого с его чутьём его недоделанным.

Он откинул веревку, схватил невольно пискнувшего Влада за воротник и рывком поставил на ноги.

— Ни звука! — рыкнул он, приставив нож к его лицу. — Если они нас услышат, я тебя прямо тут брошу.

Для Влада это прозвучало как «Не звони ментам, а то я убегу». Но, глядя на нож, на всякий случай покивал.

«I want to break free!» — разразился будильник на весь лес.

Мужик достал из своего кармана телефон Влад, который собирался при случае продать в городе как сувенир.

— Как это выключить?! — яростно зашипел он, тыкая пальцем по экрану дешевого смартфона.

В конце концов, он ударил телефоном об дерево, и наступила тишина, нарушаемая лишь хрустом листвы под ногами Влада.

— Стоять! Убью! — истерично рявкнул маньяк, наставив на него арбалет и тут же заткнул себе рукой рот, с неподдельным ужасом уставившись наверх.

Влад запутался в длинной мокрой траве и замер с перекрещенными ногами вполоборота к врагу.

Стало тише, чем было до того, как запел телефон. Словно сам туман прислушивался. Мужик затравленно озирался в непроглядной мгле, почти сравнявшись с ней собственной бледностью. В это же время он осторожно доставал из поясного кармана длинный желто-красный дротик, игнорируя белые, которых было полно в ленте висящей прямо на арбалете.

Влад с недоумением наблюдая за странным поведением похитителя.

”Как бы этот псих случайно не стрельнул, куда не надо”, — подумал Влад, видя, как опасная, наверняка смертоносная штука ложится в арбалет.

Дымка подернулась, словно где-то открылась дверь, и с неба долетел уродливый крик, напоминающий чих пожилой вороны, попавшей в бочку. Не сводя с пленника оружия, маньяк приложил к губам палец.

С опаской глядя на направленное ему в голову иглу, Влад понимал, что, прицелом полагается застыть как простынь на морозе. Но поддавшись безрассудному порыву, он как носок, сорвавшийся с веревки, метнулся в сторону и исчез в тумане.

Годы бегства от обидчиков были только учением, и наконец пригодились в бою. Ни кочки, ни узловатые корни, ни ветки, бьющие в лицо, не мешали Владу нестись по лесу с прытью велоцираптора. Первые несколько секунд. Заведенные за спину руки придавали аэродинамики, к сожалению, только в аниме. А сквозь туман не было видно не дальше пяти шагов. И когда земля вдруг свернула из-под ног в овраг, Влад, не успев затормозить, полетел туда же.

Ударив лицом в грязь, он кувырком покатился по склону. Сосчитал головой ветки и мелкие камни, извалялся в грязи и наконец скатился на дно. Хотелось перевести дух. Но кляп намок и набрал грязи, а через нос не получалось набрать достаточно воздуха и при этом не сопеть на весь лес. От вони лесного перегноя хотелось вообще закашляться. Чуть дыша, Влад прислушивался — нет ли погони.

Глава 6. Благие намерения.

В походах за нечистью часто приходилось спать, где придется: и верхом на лошади, и прислонившись к дереву, и на камнях, и на полу. В любом настроении и в любом положении.

Лицом в мокрой земле он проснулся впервые. Пролежав в такую погоду на улице целую ночь, нормальный человек мог бы уже отправиться на тот свет или как минимум тяжело заболеть. Но Север только немного продрог. По жилам молодого крепкого охотника текла навья кровь — сила древней нечисти, хоть и разбавленная пятью поколениями. Правда, какая именно тварь оставила свой след в его роду, никто уже точно не помнил.

К сожалению, в комплекте с навьей кровью не шла навья мудрость. Иначе Север сообразил бы раньше, что кто-нибудь проследит за ним и отберет добычу. Да, в нем не сомневался только ленивый, но это не повод вести себя настолько беспечный. Ведь один ленивый все-таки поверил в него, горе-следопыта. Надо будет его как следует отблагодарить.

— Ну, Хмыш, обглод недорезанный! — с досадой выдавил Север сквозь стиснутые от холода зубы. — Попадись мне.

Поднявшись, он заметил, что коллега прихватил и его тяжелый рюкзак, в котором была еда, одежда и сувениры для матери и сестры. И арбалет забрал. Новый, многозарядный, дорогущий, хоть и доставшийся бесплатно, но от того ещё более ценный.

Север ахнул и схватился за грудь как сердечник. Нащупав под курткой маленький бугорок, выдохнул с таким облегчением, что чуть сознание не потерял. Расстегнув куртку, вынул из внутреннего кармана кусок слипшегося сахара — так выглядел прыг-камень. Без него охотникам в Явь и Навь хода нет. Странно, что Хмыш не забрал его. Неверное слишком спешил утащить оборотня. Или думал, что Север затерпит и сдастся.

Север спрятал камень обратно в карман и, щурясь от противной мороси, побрел на поиски воды. До одури хотелось пить.

Подстегнутое жаждой чутье безошибочно привело к колонке.

Он с силой надавил на рычаг, и под ноги ударила струя ледяной воды, обрызгав до пояса. Запоздало отпрыгнув, Север потряс мокрыми штанинами и снова нажал на рычаг, пустив в этот раз более аккуратную струю. Наклонившись, он пил, пока горло не свело. Напоследок пригладил мокрой рукой некогда мягкие и каштановые, ныне — слипшиеся в сосульки, потемневшие волосы. Холодные капли побежали по шее за шиворот. Вялость отступила, но мозги после снотворного болтались в голове как холодец.

С помощью морока Север мог бы запросто постучаться к кому угодно в квартиру, помыться в горячей воде и переодеться в сухое. Делал так не раз. Только Хмыш уже получил целую ночь форы. На ванну и чашечку кофе не было времени. Да и агенты могли пожаловать в любой момент.

Краем уха он услышал приближающиеся голоса.

— Мам, хватит, пошли домой! Мы всё утро ходим.

— Почему ты меня не разбудил вчера?! — жалобно упрекала мать.

— Так я сам… Говорю же он, скорее всего, у Алиски, — настаивал мальчик. — Наверное, с ними поехал. А в лесу сеть не ловит.

— Он бы вчера позвонил!

— Мам. Ты ж его сагрила.

— Чего?

— Ну, обидела. Не парься. Он увидит твои стопицот звонков и сам позвонит.

— Молодой человек! — женщина заспешила она к Севру. — Извините. Можно вас на минутку?

Север вжал голову в плечи. Он так заслушался, что забыл спрятать себя мороком. Но и теперь уже не стал. Подумаешь, спросят и забудут.

Он обернулся и принял настолько дружелюбный вид, насколько позволяла его схожесть с ленивцем, вылезшим из местной речки.

— Вы не видели мальчика? Пониже меня. С темными волосами. Куртка еще такая серая…, Паш, покажи, — женщина старалась говорить спокойно, но дрожащий голос и торопливая речь выдавали панику. Было видно, как трудно ей сдерживать слезы.

Мальчик, недоверчиво глядя на огромного и грязного дядю, показал фотографию на телефоне.

С экрана на охотника смотрел его недопойманный оборотень — только не побитый и напуганный страдалец, и не свирепый монстр-людоед, а самый обыкновенный подросток с типичным миролюбивым презрением во взгляде. Простой юноша из простой любящей семьи.

Совесть робко куснула за ребро. Разлучать родственников Север как-то не планировал. Но что теперь делать и что отвечать не знал.

Так и затряс головой.

— Ясно. Извините, — женщина разочарованно поникла и пошла дальше.

Север смотрел им вслед и думал, правильно ли сделал. Может быть, он сейчас спас эту милую семью от оборотня? Рано или поздно он бы кого-нибудь загрыз. Ведь он уже это сделал пятнадцать лет назад. И потом, на протяжении нескольких лет отправленные за ним охотники пропадали без вести. Хотя теперь в это почему-то верилось с трудом.

В любом случае, вернуть его прямо сейчас было невозможно.

А вот догнать и отобрать — еще не поздно.

***

Север раздобыл на замусоренном пустыре, среди строительного хлама отрезок чугунной трубы. Затем отыскал в поселке маленькую темную арку между домами и встал в самой ее середине. Для перехода в навь желательно выбирать открытое место, чтобы захватить с собой как можно меньше окружающего мира. Но сейчас было утро. Север не хотел шокировать случайных свидетелей навьими чудесами, А арка и так была не в лучшем виде.

Убедившись, что поблизости никого нет, он достал из кармана прыг-камень и кинул себе под ноги.

С тихим хлопком яркая вспышка озарила круглый свод. Пустая арка облизнулась остатками искр, оставивших на стенах и дороге россыпь мелких дырочек.

Глава 7. Кстати о птичках.

За два месяца пребывания в Яви Север привык к её звукам. Днем и ночью мир простых людей наполнял оглушительный вой электричек, писк светофоров, шум фонтанов, гул лифтов, скрип качелей, мелодии перед объявлениями на вокзалах, музыка, играющая в магазинах, телефонах и транспорте. Вечером наступала пора телевизоров. Их включали просто так и занимались своими делами в другой комнате, не замечая, что поселившийся в их квартире невидимый чужак переключает каналы.

Обилие звуков служило якорем спокойствия, внушающим ложное, но такое желаемое чувство защищенности: "Где шумно — там безопасно".

После громкой и беспечной Яви родная Навь показалась дном пруда. Не пели птицы, не бродил по хрустким веткам зверь. Каждый шаг и собственное дыхание казались оглушительными в плотной тишине необитаемого леса. С непривычки хотелось спрятаться в какой-нибудь яме или дупле, и сидеть пока за тобой не придут взрослые.

Помня главное правило Нави: "Будь тише воды иначе будешь ниже травы", Север осторожно пошел сквозь туман.

Успокаивало лишь то, что стрелка внутреннего компаса чётко указывала на оборотня. Осталось только нагнать и отбить его у Хмыша. Для Севра — здорового лба с чугунной трубой это не должно было стать проблемой. Но он все равно переживал. Насилие — не самый его любимый способ добиваться своего. Даже после двенадцати лет учебы он дрался только ради тренировки, либо для самозащиты.

Судьба словно сжалилась над ним и решила проблему заранее. Драться не пришлось. Не с кем.

Вместо Хмыша Север нашел его ошметки. Внутренности, обломки костей, перемешанные с листвой, и испорченные вещи раскидало по всей прогалине. Поясные сумки пожеваны до дыр, рюкзаки разорваны и выпотрошены, два арбалета растоптаны и переломлены пополам. И все это забрызгано кровью. Пострадали даже подарки для семьи.

Север закрыл нос и рот рукавом чтобы не выплеснуть подкатившую к горлу смесь жалости с отвращением. Человеком Хмыш был так себе. Но такого конца Север и врагу не пожелал бы. Хоронить было нечего, а в лесу еще и бессмысленно. Останки Хмыша уже начали зарастать сочной, по-майски зеленой травой — леший пустил в ход свои санитарные повадки.

Приглядевшись, Север заметил на покрове опавших листьев серые перья. Пересмешники! — догадался он. Внутренний трус уточнил: — "Убили или доели за оборотнем?"

Внутри колыхнулся страх. А что, если тут и правда оборотень поработал? Это в Яви, при людях он постеснялся. А здесь ему незачем осторожничать.

Север засомневался, стоит ли теперь его разыскивать — с какой-то одной трубой? Может лучше домой отправиться? Мать обрадуется, будет кормить, утешать. Сестра высмеет на всю деревню и будет носом в неудачу тыкать.

Тогда он повесится. А для этого и так всегда время найдется.

Может все-таки удастся договориться с оборотнем. Он ведь нужен князю живым. А в Яви его бы рано или поздно поймали: либо охотники, либо агенты Сомнии. В конце концов, странно сдаваться после двенадцати лет тяжелой учебы.

К тому же если тот паренек обычный человек, то Север попробует вернуть его домой — хоть, в совести не в минус выйдет, раз уж по уму лопухнулся.

Под ногой хрустнуло. Север убрал ногу и увидел телефон — явно оборотня. Сунул мобильник в карман. Потом собрал в наименее рваный рюкзак уцелевшие вещи: нож, две неполные фляги, спички и дротики.

На глаза попалась металлическая заколка в виде птицы на ветке. В отличие от книг и нарядов, на нее упала лишь пара капелек крови. Север вытер заколку влажным от росы лопухом и положил в карман. Пусть будет хоть один подарок на случай, если оборотня не найдет.

***

Удача снова улыбнулась Севру своей кривозубой улыбкой. Оборотень нашелся шагах в двадцати от кровавой полянки. Лежал связанный в овраге, привалившись боком к кусту.

— Эй, — шепотом позвал Север, не решаясь пока спускаться. — Слышишь? Живой, не?

Оборотень не шевелился, кажется, даже не дышал. Север мягко сполз в овраг и приблизился к нему. Пацан не подавал признаков жизни, был в грязи при этом бледный как покойник. Неужто замерз насмерть, не дождавшись помощи?

Север с надеждой осторожно потыкал трубой его кроссовок и чуть не получил концом железяки по лбу, когда "мертвец" резко дрыгнул ногой и подскочил.

Вжимаясь спиной в куст, парень испуганно уставился на крупного человека перед ним, уделяя особое внимание отлетевшей трубе.

Не спеша поднимать оружие, Север выставил перед собой ладони и нервно зашептал:

— С-с-ппокойно. Я не обижу. Я свой. Пришел тебе помочь. Помнишь меня?

***

Несмотря на шепот, Влад узнал парня с моста, и впервые ясно видел его. Грязный, лохматый, на носу шрам, в глазах паника. В общем, либо наркоман, либо сумасшедший, либо маньяк. А может, все сразу.

— Я тебя развяжу, если не будешь кусаться.

Влад недоуменно скосил брови.

— Клянешься не отрывать мне руки и не выгрызать мне глотку?

Всё ещё не понимая, издевается чудак или бредит, Влад пожал плечами и кивнул — пока что этот способ общения не подводил.

Сначала ему развязали кляп. Разрезать было бы проще, но Влад одним взглядом послал парня вместе с ножом куда подальше. Когда узел перестал давить на затылок, от облегчения аж слезы выступили. Уголки рта жгло после грубой ткани, и он пока не пробовал говорить. Да и не мог, от холода зуб на зуб не попадал. Освобожденные руки, Влад тут же сунул подмышки.

Его чудной спаситель снял свою куртку и накинул ему на плечи, так осторожно, будто боясь лишиться рук. Влад утонул в ней, блаженно растворяясь в тепле и с любопытством разглядывая антикражный магнитный датчик на внутреннем кармане. На буром свитере незнакомца явно не дешевом, был такой же.

— Там телефон, — незнакомец кивнул на левый карман. — Твой же?

Влад запустил руку в карман и нашел свой мобильник. Несмотря на разбитый экран, он всё ещё работал. Влад сразу набрал маму. В трубке была тишина, даже гудки не пошли. Индикатор связи показывал все три палочки, но дозвониться не получалось ни брату, ни Алисе, ни службе спасения. После нескольких попыток Влад решил, что в лесу плохой сигнал и убрал мобильник в карман.

Глава 8. Берлога Берендея.

Они тащились по мокрому холодному лесу уже часа четыре. Изредка останавливались, чтобы переждать пересмешников, которых Влад даже не слышал. Ему казалось, что его проводник просто выделывается, когда подолгу смотрит наверх и прислушивается. Но в этих его приступах настороженности был один плюс — привал, пусть и стоячий.

Север уже не следил за Владом так тщательно, как сначала. Изредка оглядывался, дабы убедиться, что тот не застрял в какой-нибудь яме или в кустах и шагает сзади как теленок.

За всю дорогу Влад не увидел даже намека на хоть какую-нибудь цивилизацию: ни электропроводов над деревьями, ни мусора. Влад все еще был уверен, что птицы-людоеды и странный лес — это всего лишь игра его разума. Только он уже наигрался по самое горло. Одежда отсырела насквозь. Кроссовки обросли грязью, промокли и чвакали внутри и снаружи. Он устал, вспотел, замерз и хотел есть. В чертовом лесу не росло ни орехов, ни яблок, ни ягод. В последний раз он ел вчера. Примерно в это же время они с мамой и Пашкой пили чай. А потом мама делала шарлотку, которую так и не случилось попробовать.

Перешагивая через поваленное деревце, замечтавшийся Влад споткнулся и больно ударился голенью о ветку. Стоя на одной ноге и потирая ушибленное место, беззвучно заругался сквозь зубы на дурацкий лес, дурацкие деревья и дурацкий холод. Дурацкая пальма первенства конечно же досталась маньяку-проводнику, который отобрал у него телефон, единственный артефакт адекватности. Вернуть свою вещь с боем Влад не мог физически, а просить было бесполезно и унизительно. Оставалось испепелять врага взглядом.

Тот будто почувствовал запах паленой совести и остановился шагах в десяти.

— Далеко еще? — шепотом спросил Влад, поравнявшись с ним. — Ты сам-то хоть знаешь куда идти?

— У нас мало времени. Я тоже устал. Шагай, — ответил Север и почвакал по грязи дальше.

Влад проводил его возмущённым взглядом, чувствуя себя ребенком, которого отчитали за надоедливость. А он всего-то один раз за несколько часов поинтересовался долго ли еще месить ногами жижу. И даже без претензии, просто, чтобы рассчитать силы и настроить себя. Но с этого момента больше не сказал ни слова. Он скорее молча упадет в обморок без сил, чем пожалуется.

Наконец, словно в награду за терпение, вместо каши из грязи и листвы в ноги уперлась твердая земля с ковром опавшей хвои и шишек. Идти стало как будто бы проще, но теперь дорога шла в гору.

Под ногами мягко хрустели сосновые колючки. Туман полностью рассеялся, и лес наполнился звуками. То шишка где-нибудь упадет, то в другой стороне сломается ветка или что-то скребнет по коре.

При всём обилии звуков, лес просматривался довольно далеко и пугал своей пустотой. Влад всеми мурашками на спине ощущал чей-то пристальный взгляд и постоянно оборачивался, ожидая увидеть лося, медведя или другого лесного зверя. Однако, то, что бродило за деревьями, оставалось невидимым.

Перед самым носом о землю дробью стукнули шишки.

Словив микроинфаркт мягкого места, Влад переглянулся с проводником. Они одновременно задрали головы и заметили, что одна косматая верхушка сосны колеблется невпопад с остальными. Север прижал палец к губам, призывая молчать и не шевелиться. Влад не только замер, но на всякий случай еще и умер внутри, застыв палочником с занесенной для шага ногой. Стоял так пока Север не начал движение первым.

Крадучись и каменея при каждом шорохе, они поднимались в гору, пока не уперлись в небольшую щель в скалистой стене.

Север по пути набрал лапника и нагрузил своего подопечного палками для костра. Прижимая к себе рассыпающуюся охапку, Влад нерешительно топтался у входа, зияющего черной пастью между двух каменных глыб.

— Ну, заходи, — шепотом отрезал Север.

— Иди ты, — огрызнулся Влад.

— Нет уж ты иди.

— Нет, ты.

— Нет там никого. Быстро пошел!

— Телефон верни.

— Зачем он тебе?

— Там темно.

После недолгого спора взглядами, Север сдался и вернул мобильник.

— Смотри мне, — предупредил он. — Еще раз я увижу, как ты что-то фотографируешь, выкину эту штуку к чертовой ба… А.

Он изумленно заткнулся, когда холодный свет телефонного фонарика озарил вход в пещеру.

— Быстрей ты. Щас эти увидят! — поторопил он.

Пещера действительно оказалась пустая и весьма просторная — хоть свадьбу устраивай, если кому-то придет в голову устроить свадьбу в сырой холодной норе. Место походило на погреб, но запах напоминал скорее могилу, чем хранилище с картошкой.

Однако стоило развести огонь и стало немного уютнее. Пока Север сооружал из лапника лежанки, Влад выключил фонарик на телефоне, поджёг палку и прошёлся по их временному убежищу.

Судя по огромным бороздам на стенах, пещеру выкопала либо орда огородников-энтузиастов с вилами, либо кто-то очень большой и когтистый. Определиться с правильным вариантом помог хруст под кроссовком. Влад быстро убрал ногу и опустил факел. Свет огня выбелил в песке чьи-то останки.

— Тут кости, — тихо сообщил Влад. Собственный голос показался ему незаметным и одновременно слишком громким в спертом сыром воздухе.

— Естественно. Это же чье-то логово, — Север обошел взглядом пещеру, увидел следы когтей на стенах, и уже менее надменно добавил. — Довольно… Вместительное. Может, берендея. Не бойся, он уже сюда не придет.

Влад слышал это имя из славянской мифологии, но скорее поверил бы, что это прозвище какого-нибудь известного преступника.

— Берендей это кто? Еще один маньяк?

— Если бы. Это медведь, — вполголоса проговорил Север. — Здоровый такой, как ваш трамвай.

— Таких не бывает, — лениво возразил Влад, подходя к костру.

— У вас не бывает. А у нас были.

— У нас… Это где?

— Ты всю дорогу что-то фотографировал и еще не понял, куда попал?

— То, что я попал, это я понял. Из-за тебя.

Север вздохнул, собирая все свое терпение.

— Влад, ты не родственник Дракулы часом? А то ты крови из меня уже столько выпил. Да еще и из Славных Упырей.

Глава 9. На неведомых дорожках.

Пересмешники замолкли лишь под утро.

Влад к этому времени только-только заснул. Во сне он бегал по квартире, собираясь пойти за мамой и братом, которые ушли его искать. Но не успел он покинуть квартиру, как проснулся от тычка в плечо.

Он мгновенно подкинулся и с разочарованием осознал, что проснулся не в своей комнате, а в холодной пещере посреди леса. Земляную стену напротив выхода пересекала тонкая полоса жёлтого света. Подумав о том, что придется снова идти по лесу, Влад со страдальческим стоном завалился обратно. Жесткая колючая постель вдруг показалась нежной периной, хрустящей исключительно от свежести.

— Вставай. Уходим.

— Я больше не выйду отсюда. Никогда, — драматично заявил Влад.

— Пересмешники первые полдня спят.

— Я, блин, за них несказанно рад.

Север понимающе усмехнулся и вышел из пещеры. Влад, вздыхая и ругаясь под нос, встал и потащился за ним.

— Да расслабься, — подбодрил Север, видя его кислое лицо, и оптимистично пообещал. — Не пересмешниками одними полнится Навь.

— Что еще? Крокодилы-бегемоты? Зеленый попугай-людоед?

— Не-е. Самых опасных тварей давно повывели. Остальные безобидны. Если к ним не лезть.

— Остальные, — подозрительно подметил Влад.

В его голосе было столько страдальческого скепсиса, что вопросительный тон не понадобился. Север привел примеры:

— Ну, водяные там, единороги...

— Единороги? Которые едят радугу и какают бабочками?

— М-м. Не знаю. При мне никаких бабочек из них не вылетало.

— А что ты хотел, они признают только девочек с чистой душой.

— Они признают сено, морковку или сахар. И гадят тем же, чем любая нормальная скотина.

Север задал быстрый темп, чтобы согреться. Влад старался сильно не отставать, но демонстративно шел сзади.

— Может у вас еще и коровы летают, как любая нормальная скотина. Ай! — он поймал лицом низкую сосновую ветку, которую Север отвел со своего пути.

— … Больше кони.

— Пегасы типа?

— Ага.

— Ты их прям видел?

— Видал как-то, — зевнул Север. — Буйные как тысяча быков. И стоят столько же. А уж убирать за ними — спину надорвешь.

— И на них прям летают.

— Не смеши. Сами, то они летучие. Но без седока. Никто на них и не ездил, они же бешеные. Грузы таскали всякие, вот и весь толк.

— Покажешь?

— Уже нет. Закончились.

— Чего так?

— Как пересмешники появились, они вообще ошалели. Возиться с ними никто больше не хотел, и их, в общем… забили их.

— М-да. Красиво стелешь. Я даже почти поверил.

— Ладно. Вот придем на рынок, я тебе покажу всякой дичи. Там и жар-птицы, и коты-баюны, и сирины.

— Там чудеса, там леший бродит. Русалка на ветвях… Висит. Или сидит?

— Зачем русалкам по деревьям лазить? — не понял Север.

— Ах да. Они же ластоногие.

— Сам ты ластоногое.

— Нет, подожди. Единороги, пегасы… А кентавры есть? — с каплей заинтересованности в море скепсиса спросил Влад. — Бегают по неведомым дорожкам?

— Как ты сказал? — непонимающе сощурился Север. — Кентавры? Это, вообще, кто?

— Люде-кони.

— Пф-ф! Дурак, что ли, — хрюкнул от смеха охотник. — Какие люде-кони? Как ты сам-то это представляешь?

— У-у. Тогда неинтересно, — демонстративно разочаровался Влад.

Север обиженно фыркнул, и они оба надолго замолчали.

Еще толком не рассвело. Стояла беззаботная утренняя тишина, словно ночью никаких пересмешников в лесу не было. Только засохшая кровь на куртке и джинсах напоминали Владу о вчерашнем ужасе. Утром он кое-как вытер ладони о пучок заиндевелой травы. Но с испорченной одеждой пришлось смириться.

Из-за жутких воспоминаний вернулось ощущение, что за ним кто-то наблюдает. Наверное, разыгралось воображение. Это же лес, в конце концов, здесь должно казаться всякое. Пора привыкнуть.

Тишину нарушил голодный вой. Это стонал желудок Влада.

— Ничем не могу помочь, — с сочувствием ответил ему Север.

Никто его и не просил. Влад увидел куст ягод, похожих на бруснику. Набрав ее полный карман, шел и втихомолку жевал. Сочные и сладкие ягоды привели желудок в восторг, а настроение — в умиротворенную мечтательность. И лишь легкое недоумение проскальзывало по поверхности гладкого, как пруд, сознания, когда Север проходил мимо таких же кустов, не взяв ни одной ягодки. Видимо они ему не нравились.

В какой-то момент тишина за спиной показалась Севру подозрительной, и он обернулся. Влад застыл, будто его застукали за чем-то неприличным, но набранную горсть в рот засыпал.

— Я не фоткаф!

— Ты что там ешь?! — зашипел Север, подходя к нему.

— Бы-ы-бруснику… Наверное… Будешь?

Влад по доброте душевной поднес ему целую гору ягод на ладони. Север ударил по ней снизу и ягоды рассыпались.

— Жить надоело?! Какая брусника?! Это сон-ягода! Из нее делают..., — охотник осекся и придирчиво осмотрел пацана, который, съев явно больше одной сон-ягоды, все еще стоял на ногах и выглядел вполне бодрым, разве что слегка прибалдевшим. — Много съел?

— Не знаю, штук… восемь… над… десят.

Значит, Влад все-таки оборотень, раз не отравился, — рассуждал про себя Север. — Наверное, на них действует только перебродивший сок, из которого делается яд для дротиков. А сами плоды для них, очевидно, безвредны. Очень интересное и ценное наблюдение. В книгах сон-ягода не упоминалась как часть рациона оборотней. Видимо, помечено совсем мелким шрифтом между "всем что ест человек" и "человечиной".

— Извини, — любезно протянул он. — Кушай. Приятного аппетита.

***

Возможно, дело было в солнце, разогнавшем хмарь и приятно припекающем плечи, или в одуряюще вкусных ягодах, или свежем воздухе, пахнущим осенью, но в один прекрасный момент Влад оторвал глаза от земли и начал любовался лесом, который словно светился изнутри. На ум сами собой приходили фразы типа "янтарные сосны", "хвойная свежесть" или "древние скалы".

Глава 10. В гостях у сказки.

В момент удара воздух с такой силой покинул легкие, что Севру показалось, будто резкий выдох придал ему ускорения, а не копыта. Жестко приземлившись на спину, Север схватился за воротник свитера и попытался вдохнуть. Грудь отозвалась болью, словно ребра сложились внутрь как спицы зонта, оставив место для непозволительно тонкой струйки воздуха.

Кентавр медленно двинулся вокруг костра. Снял с плеча лук, достал из колчана за спиной заточенный прутик с грязно-серым оперением и прицелился в недобитого врага. Но не спешил отпускать тетиву и прислушивался.

Влад, сидя в кустах, в панике соображал, что ему делать. Бросить человека в беде он не мог, заступиться — тоже. Но всё-таки решил попробовать. Схватил здоровый булыжник и сжал его покрепче, стараясь сосредоточиться на мысли о спасении Севра, а не о вреде кентавру. Но от одной только идеи кинуть камень в живое существо замутило, а руки ослабли, выронив снаряд.

Услышав стук упавшего камня, кентавр дёрнул ушами.

— Кто там пřячется в кустах?! — прокартавил жеребец молодым и диковатым басом. — Выходи или я его застřелю! А потом тебя!

— Не надо! — жалобно донеслось из кустов. — Я щас!

"Щас" растянулось на целую минуту, пока Влад, вместе с рюкзаком и курткой перелезал через дерево и пробирался сквозь кусты. От встречи с кентавром, у него захватывало дух и одновременно подкашивались колени.

Когда Влад наконец вывалился из кустов, кентавр нахмурился, прижав уши, как кот, которому предложили кабачок вместо колбасы. Он видимо ожидал увидеть крепкого мужика, обвешанного топорами и непременно с арбалетом, а не щуплое недоразумение в несоразмерно большой куртке, с вытаращенными от страха глазами и поднятыми руками.

— Оřужие! — потребовал он, явно не боясь, что его услышат пересмешники. Наверное, потому, что их ужином, скорее всего станут гости.

— У-у меня ничего нет! — замотал головой Влад и развел руками.

— Мешок!

Влад снял тяжелый рюкзак и, раскачав двумя руками, бросил его под ноги кентавра.

— Каřманы!

В большой куртке Влад нашел только флягу и заколку. Из карманов собственной окровавленной ветровки он выгреб ягоды и телефон.

Ничего из этого кентавру не приглянулось, а ягоды вообще повергли в брезгливое недоумение. С таким набором на него ещё не нападали.

— Зачем пřишли?!

— Мы… Это… Заблудились, — голосом замерзающей Настеньки пропищал Влад, оглядываясь на задыхающегося спутника.

— Запястья покажи!

Влад без вопросов задрал рукава куртки, выставив напоказ белые тонкие руки с царапинами и синяками.

— М-можно я ему помогу? Он же откинется!

— Сначала покажи его řуки.

Влад присел к охотнику. Стараясь не обращать внимания на его сиплые корчи, быстро задрал левый рукав, под которым ничего интересного не было, а затем правый. Там, на все предплечье раскинулась татуировка, напоминающая то ли медвежий, то ли обезьяний след.

Туго скрипнула натянутая тетива.

— Подожди, не горячись! — Влад загородил Севра собой. — Что не так-то?

— Он охотник, — мстительно сощурился кентавр и дернул головой. — Отойди.

— И что что охотник?

— Пřостых людей я не тřогаю. Но охотникам — смеřть.

— Он же ничего тебе не сделал!

— Он пřиведет сюда дřугих. Уйди!

— Не могу! Без него я не попаду домой и-и… Умру здесь в лесу! Получится, что, убив его, ты обречешь меня на смерть. А говоришь, простых людей не трогаешь.

Загруженный демагогией кентавр насупился. Видя его замешательство, Влад решил и дальше давить на логику.

— А он разве опасен? Ты же его одним ударом уделал. Посмотри на нас. Того гляди сами сдохнем от холода и голода. И мы честно не знали, что ты тут живешь. Прости если напугали.

— Напугали?! Меня?! — заржал жеребец и опустил лук, а потом небрежно кивнул в сторону охотника, разрешая помочь ему.

Север больше испугался, чем реально пострадал. Да, грудь сдавило, воздуха — едва, но хватало, и голова кружилась от выброса адреналина, но смертельными эти симптомы, он бы не назвал. И все-таки это не означало, что его подопечному можно было просто стоять и болтать с конем.

Север со злостью вырвал из рук открытую для него флягу. Пока он пил и приходил в себя, Влад разглядывал кентавра, копающегося в рюкзаке.

Устрашающий и мощный на первый взгляд, жеребец оказался не таким уж огромным и невероятным — в общем, далеким от фантастических рисунков в интернете. Смуглое широкое лицо с густыми бровями и покатым лбом казалось суровым, но пытливый взгляд исподлобья и пухлые губы выдавали в нем подростка, если не ребенка. Лошадиные уши с черной каймой ярко выделялись на фоне рыжих кудрей. Такая же огненная шерсть с подпалинами на брюхе и копытах топорщилась от ветра густым плюшем, маскируя переход лошадиной части в человеческий торс — по-мальчишески нескладный, но на зависть Владу загорелый и мускулистый.

Жеребец почувствовал, что на него пялятся, и грозно зыркнул на гостя.

— Чего уставился? Валите отсюда, пока я добřый!

— А можно мы останемся переночевать? — спросил Влад.

Север поперхнулся живой водой. Кентавр тоже опешил, аж рюкзак уронил.

— Чего?

— Нас там в лесу просто съедят. Ты же не хочешь, чтобы нас порвали на кусочки?

Прищур жеребца говорил как раз об обратном.

— Ты спятил? — одернул Влада Север, наконец откашлявшись.

— Тихо, — шикнул на него Влад, как бабуля на внука, мешающего смотреть сериал.

Он не видел, как от изумления вытянулось лицо заткнутого охотника, но по секундной кривой ухмылке понял, что кентавру это понравилось.

— Нам бы только одну ночь. Мы…, — он глянул на Севра. — Я отработаю. Сделаю, что скажешь.

— Ты вывихнутый что ли? — наклонил голову жеребец.

Влад моргнул. Взъерошенный, с безумным взглядом, а ещё весь в грязи, пыли и крови он выглядел так, будто долго катился кубарем с горы.

— Я вообще не отсюда, — ответил он, нервно почесав за ухом.

Глава 11. Йуř.

Кентавр, скрипя зубами, пустил-таки непрошенных гостей в свой дом, хоть и предпочел бы, чтобы охотник спал у порога, и чтобы об него можно было вытирать копыта.

Север, едва получив разрешение, нагло устроился в домике на куче сена и сразу отрубился.

Есть было все равно нечего.

Все что у кентавра было, это чертохвостики, ядовитые грибы, которые сладко пахли жареным мясом и каким-то чудом отпугивали пересмешников. Хотя "отпугивали" это громко сказано, скорее они отбивали крылатым хищникам нюх и аппетит.Крики и визги якобы страдающей скотины раздавались слишком далеко, чтобы опасаться неожиданного нападения, но достаточно близко, чтобы подарить на сон грядущий калейдоскоп жутких фантазий.

Влад лежал на противоположной стороне стога, завернувшись в меховую куртку.Несмотря на усталость, сна не было ни в одном глазу. От пряного запаха сена першило в горле, а мясной аромат чертохвостиковсводил с ума пустой желудок.

Перед тем, как лечь спать, Влад доел весь свой запас ягод, но уже через полчаса из живота послышался унылый стон. Словно ему в ответ, в лесу завывал не то лось, не то баран.

Свет от костра проникал через дыры в пологе и рассеивался бархатным полумраком по домику, высвечивая простыни паутины на потолке. Один такой шматок покачивался от сквозняка прямо над лежанкой. Иногда он затихал, почти останавливаясь, но снова вздрагивал, подстегивая беспокойный хоровод мыслей.

Тошнотный случай был по молчаливому согласию замят. Влад привык к подобному разрешению ссор дома, когда, отсидевшись каждый в своем углу, все снова вели себя как обычно. Но то — свои. А тут новые люди и деться некуда. И чем сильнее Север с кентавром старались сделать рожу попроще, тем сложнее Владу было рядом с ними находиться.

Кентавру, скорее всего, и правда не было дела до малознакомого человека и его странностей. Мало ли, какой гадости этот человек нажрался в лесу. Ягоды — к примеру. А Север, наблюдавший приступ уже в третий раз, ничего не сказал. Только как удалиться в землянку, молча, сунул ему свою куртку. Влад не стал упираться, чтобы не разжигать новый спор. Да и холодно было сегодня. И спали они не рядом с костром, а в продуваемом сквозняками бараке.

От куртки кроме пота пахло химической пропиткой от влаги. Вместе с магнитным датчиком это наблюдение напоминало Владу о реальности обоих миров. Вот тут — одежда из магазина, а там, снаружи — настоящий кентавр, который не выговаривает букву "р". А за спиной охотник, который, вероятно, охотится на кентавров и на других чудных существ.

Влад только не мог понять, зачем его-то сюда притащили. Он не кентавр и не единорог. Хотя тот пластилиновый маньяк что-то говорил про “кусать” и “обратишься”.

За спиной послышалось шуршание. Влад оглянулся, ожидая приказа вернуть куртку. Но Север лишь отвернулся лицом к стенке и затих.

Влад уже хотел снова положить голову, но заметил, что у Севра на спине задрался свитер, зацепив краем торчащий из заднего кармана штанов сложенный вчетверо листок с надписями.В полутьме Владу показалось, что буквы, хоть и знакомые, но искажены и смешаны с чем-то похожим на старославянские руны. Такое сейчас можно было бы увидеть разве что на сувенирных буклетах из краеведческого музея.

Любопытство взяло верх над порядочностью. Когда дыхание Севра выровнялось, Влад тихо поднялся с шуршащего сена и осторожно вытащил листок.

Выходя из землянки, он наткнулся на кентавра, присевшего полежать почти у самого порога. Влад засмотрелся на него, как дурак на карусель. Он и лошадей-то вблизи толком не видел, а тут кентавр. От вновь нахлынувшего восторга аж земля дернулась из-под ног. Влад посмотрел вниз и понял, что наступил на лошадиный хвост. Испугался, шарахнулся в сторону и случайно пнул пустое ведро. Оно покатилось по каменистой земле, гремя ржавыми боками и гнутой ручкой, как адская колесница. Наконец поймав ведро, Влад прижал его к себе и повернулся к кентавру. Тот изумленно моргнул и криво ухмыльнулся.

— Прости, я не хотел наступить, — прошептал перепуганный наделанным шумом Влад и нервно дернулся, когда полог за кентавром вдруг отпрыгнул.

Из землянки высунулся Север. Обошел всех внимательным взглядом. Влад спрятал руку с бумажкой за пазуху, якобы поправляя куртку.

Убедившись, что никого не убивают, Север раздраженно выдохнул.

— Что происходит у вас?

— Ничего.

— Вставать рано.

— Я помню.

Смерив Влада строгим взглядом, Север скрылся в домике, как мурена в пещере.

— А ты всю ночь тут собрался сидеть? — тихо поинтересовался Влад у кентавра.

Тот с отвращением кивнул на свой дом, занятый врагом.

— Пřедлагаешь спать под одной кřышей с этим?

— Ну и что теперь, мерзнуть из-за него? — Влад зябко повел плечами. Ночной ветер пробирал до мурашек несмотря на теплую куртку.

Кентавр фыркнул.

— Меřзнуть? В такую жаřу?

Влад изумленно вылупился на него.

— Знойный ты парень. Или жереб… В смысле… Честно скажу, я впервые встретился с...., — он завис, жалея о глупом вопросе и задал ещё более глупый. — Я же могу называть тебя кентавром? Или вы себя по-другому как-то называете?

— Зови меня златовласой řусалкой, — насмешливо хрюкнул жеребец и почесал бок. — По имени Йуř.

— Йур.

— Не Йуř, а Йуř, — поправил Йур.

Влад открыл рот, пытаясь представить, как ему произнести.

Кентавр, глядя на него, расхохотался до жеребячьего визга. Чуть на спину не перевернулся.

— Шучу я!

— А-а, — улыбнулся Влад, с приятным удивлением подмечая, насколько по-детски простодушным оказался большой и суровый кентавр. — А я Владислав. Или просто Влад. Для друзей.

Поставив ведро на землю, он протянул Йуру руку.

Тот с подозрением уставился на его ладонь.

— Что ты хочешь?

— Пожать руки.

Кентавр подозрительно сощурился.

— Зачем жать?

— Приветствие такое. Разве ты не видел, как люди это делают?

— Видел издалека. Но не знал, зачем.

Глава 12. Тот, кто живет в лесу.

Влад удалялся в лес. Сам по себе. Без никого. Йур, конечно, хороший человек, но малознакомый. Север тоже далеко не друг детства. Но, вообще, Владислав Зайцевич считал себя достаточно самостоятельным и сумасшедшим, чтобы без сопровождения отлучиться по нужде.

Он проболтал с Йуром полночи, и сгрыз с ним на пару корзинку яблок. Владу они не понравились. Он им — тоже. Поэтому утром навьи плоды в срочном порядке запросились на волю. Как порядочный человек, Влад не хотел иметь дело с последствиями своего необдуманного чревоугодия прямо возле чужого жилья, да ещё и на виду.

Он помнил, что пересмешники в этот ранний час спят, а кроме них в лесу никого нет. Его даже не пугал утренний полумрак, в котором он едва различал деревья. Пробирающий до костей холод и настойчивое урчание в животе — лучшее средство от страха.

Йур в этом время ломал ветки на дрова. Звук постепенно отдалялся, эхо терялось в лесу. Влад глядывался каждые десять шагов и на всякий случай помечал путь: ставил к деревьям палки или прутики и с особым усердием топтал высокую, лохматую ковыль. Заприметив впереди удобный овражек в лопухах, он позволил себе отойти ещё дальше и уединился там.

Хруст древесины оттуда было вовсе слышно. И это нервировало.

Беспричинная тревога нарастала и достигла своего пика в самый неподходящий момент, когда бежать невозможно, а оставаться слишком страшно. Ветер потащил по земле листья, зловеще загудел в темных кронах. То, что таилось за деревьями последние пару дней, готовилось явить себя.

Подгоняемый ощущением, что кто-то снова на него смотрит, Влад быстро закончил дела и с несвойственной ему ловкостью выскочил из оврага. Обратно к землянке шагал бодро, но старался не бежать, чтобы не потакать своему страху, и заодно не спровоцировать того, кто сидит в лесу. Что-то подсказывало, что улыбка в этой ситуации не поможет.

В лесу чуть посветлело. Но легче от этого не стало. Протоптанная тропинка исчезла, словно ее и не было. Более не примятая трава колосилась на ветру. Кругом темнела стена из переплетенных веток и кустов. Они будто нарочно сгрудились, чтобы не выпустить человека.

Боясь заблудиться ещё больше, Влад остановился. Покрутился на месте, ища если не светлячок костра, то хоть что-нибудь знакомое, мимо чего он проходил. Прислушивался, надеясь уловить треск веток.

Земля тихонько ухала под ногами, будто от чьих-то тяжелых шагов. Влад знал, что на самом деле это колотилось от страха его собственное сердце. Нужно было успокоиться.

В конце концов, Йур ещё ребенок, а как-то живет в лесу один. Будучи частично лошадью, он, наверняка чувствует опасность и не стал бы оставаться в плохом месте. Значит, бояться было нечего. Здесь только ветер и деревья. И воображение, которое как ему и полагается, просто разыгралось в незнакомом месте.

Влад, глубоко вдохнул, задержал дыхание и прислушался снова. Где-то журчала вода. Это было до жути странно. Он не видел ни одного ручья по дороге в лес.

И все же беззаботное журчание развеяло тягучее ощущение западни.

Идя на звук воды, Влад вышел к прогалине перед скалистым возвышением. На ней торжественным пламенем краснели кусты сочных крупных сон-ягод. Из щели в скале, маня своей хрустальной чистотой и звонким переливом, бил родник; прыгал по обточенным до гладкости камням и исчезал в траве.

Влад присел и, подставил руки под ледяную струю. Потом набрал в ладони прозрачной воды, хлебнул и закрыл глаза от наслаждения.

Эта вода — не чета той, что набиралась в бочки кентавру вместе с мошками, трухой и листьями. Возможно, вода в ручье — была та самая живая вода, что и во флягах у охотника. Хотя после первого глотка не последовало того же вдыхающего жизнь ощущения. Но Влад ничуть не разочаровался. Пил, пока от холода не свело зубы. Затем умылся и причесал мокрой рукой запылившиеся спутанные волосы, с тоской мечтая о горячем душе. Встав, он последний раз провел мокрыми ладонями по лицу, открыл глаза и окаменел.

В нескольких шагах перед ним, среди неподвижных сосен, стояло, еле заметно покачиваясь, тонкое уродливое деревце.

Грязно-черный стебель увеличивался на глазах, собираясь из ближайших растений, разбухшей древесины и мха. К низу расходился на кривые, длинные корни-пальцы, врастающие в землю.

Чувствуя, как в жилах холодеет кровь, Влад поднял глаза.

Над ним, примерно на высоте дорожного знака нависало лицо. Назвать его человеческим или хотя бы обезьяньим язык не поворачивался. Оно и на лицо-то было похоже случайно. Это была нелепая, подвижная маска, слепленная из глины и древесной коры. Живое нечто не имело глаз, но внимательно рассматривало человеческое существо постоянно меняющими расположение пустыми глазницами.

Под его, неотрывным, изучающим взглядом Влад будто врос в землю. Голова закружилась. С предобморочным стоном он качнулся назад и, запнувшись о кочку, машинально переставил ногу.

Этот простой рефлекс вывел его из ступора. Видя, что безликое существо никак не отреагировало на резкое движение, а продолжало висеть точно огородное чучело, Влад стряхнул остатки оцепенения и побежал прочь.

***

Утро охотника началось с сюрприза наоборот — это когда то, что ты отыскал с большим трудом и берег как зеницу ока, неожиданно исчезает.

Влада не было ни в землянке, ни возле неё. Север нашёл только свою куртку, висевшую на колышке у костра. С перепугу он даже забыл, что у него есть чутьё и уставился на кентавра.

— Ушел по нужде и не веřнулся, — небрежно сообщил тот, со смачным хрустом ломая копытами березку толщиной с мужское бедро.

— Что значит не...?! — недовольно вспыхнул Север, но встретив недобрый взгляд кентавра, держащего в руках половинки деревца, заткнулся и отправился искать дезертира сам.

***

Долго искать не пришлось. Север увидел Влада издалека и уже заготовил порицательную речь, начинавшуюся с вопроса "Ты совсем страх потерял?". Но не успел он и рта раскрыть, как Влад с выпученными глазами пронесся мимо. Север замешкался, посмотрел ему вслед, потом на лес. Что случилось, он так и не понял, но тоже побежал.

Глава 13. А был ли мальчик?

Юбилей тети Аглаи вышел что надо. Праздник ом накрыло целую поляну у озера. Палатки, столы, мангалы, музыка. Солнце уже не пекло, уступив все выходные серой хмари, которую почему-то любили все, кроме Алисы и других детей. Мужики ловили рыбу. Некоторые купались. Хотя, по Алисиному мнению, в этой реке могли с удовольствием плавать только белые медведи. Торт, украшенный свечками-цифрами “три”, “пять” и, видимо шутки ради, единицей, достался детям. Взрослые в основном пили какое-то особое вино, якобы привезенное с юга.

Алиса жалела, что не уговорила Влада поехать с ними. С детьми сильно младше ее быстро стало скучно и она, уединившись в палатке, писала другу сообщения каждые полчаса.

“Жаль, что ты не поехал. У тети Аги обалденные анекдоты столетней выдержки. Как ты любишь".

"Тут комаров хоть топор вешай. Откуда их столько в лесу? Холодно же”.

“Почему они едят только меня?”

“Дядя Эдик говорит, это карма. Он все еще обижается за динозавра, которого я нацарапала ему на капоте в детстве. Но я же знаю, что комары просто не едят старых.”

"Проклятые упыри. Они везде! Памаги"

"Племянника укусил клещ. Потом покажу куда.”

"На фото покажу.”

"Не знаю зачем я уточнила.”

"Кажется у мангала шуршуется какой-то гнусный лось.”

"А нет, это дядя Эдик."

"Слав.”

"Ты спишь?”

"Там кто-то воет в лесу. Не похоже на волков. Если только на тех, которые ударились мизинцем об угол”.

"А если меня волки или дикие кроты съедят, ты будешь скучать?”.

Она писала и писала, надеясь, что Влад не отвечает только потому, что забыл про телефон. Зато, когда он увидит кучу сообщений, обалдеет, будет долго читать и нарочно ответит что-то в духе “понятно”.

Только Влад почему-то не отвечал. Связь была плохая в лесу. Хотя у всех все отправлялось. Одной Алисе не везло.

***

В воскресенье после обеда Бледные отправились домой.

Белая девятка тряслась по латаной трассе. По обеим сторонам дороги тянулась стена леса. Солнце игриво мелькало между деревьями, устроив в машине светомузыку. На зеркале лихо болтались четки. Дворники, стирающие редкие капли дождя с лобового стекла, случайно попадали в мотив не по погоде радостной песни, которая играла на весь салон.

Пафосное восхваление Спасителя человечества пыталось косить под что-то хипово-молодежное. Однако молодежь в лице Алисы еще в начале поездки, когда папин сборник оказался в кассетнике, закатила глаза и заткнула уши любимой рок-группой. Чтобы не ослепнуть от надоевшей солнечной ряби и не видеть зрелищных родительских подтанцовок, она растянулась на заднем сиденье, насколько позволяли пакеты с вещами и листала кадры на экране фотоаппарата.

Там было много пробных размазанных кадров с Павликом и Анной и всего пара фото с серьезным Славкой. Но больше всего Алисе нравились фотографии с предыдущих городов, где он жил. Красочные пейзажи, необычные птицы и красиво обледенелые деревья шли вперемежку с нелепыми вывесками типа сувенирной лавки “Поб…я…ушка” с отвалившимися буквами “р” и “к” и закусочной “Бутер-бродский”. Иногда попадались фото с жуткими бюстами исторических личностей в парке и невообразимые костюмы аниматоров. Будет о чем поговорить по приезду. За какие-то два дня она соскучилась по Владу, будто месяц не видела.

Листая фотографии, Алиса не заметила, как ее мама вздрогнула и полезла в сумочку за мобильником.

— Ой, — усмехнулась женщина собственному испугу, доставая телефоны, которые разрывались от сообщений.

— Вот и все, — траурно заключил ее муж Валерий. — Вы покидаете зону спокойствия, пристегните нервы.

— Сколько звонков! И тебе. С работы. Валер… С той работы. Тридцать пропущенных.

У Валерия было две работы: церковный администратор в виде прикрытия и оперативник в агентстве “Сомния”. На вторую службу его вызывали редко, только когда нужны были умельцы, подправлять память. И так, чтобы аккуратно, не повредив другие воспоминания и не испортив обычному гражданину жизнь.

— Дай-ка.

— За рулем? Может, остановишься?

— Надь, дорога пустая.

— И что? Тебе-то ничего не будет, — полушепотом настаивала женщина.

— Давай.

Надежда передала мобильник мужу и взялась проверять свой.

— Здоров! У вас что там, апокалипсис? — громко забасил Валерий в трубку. — Что значит, где пропадаю? Отлучился отдохнуть с семьей на выходные. И даже не в другой город. Что могло произойти в Сраных Упырях за два дня?

— Валер, — с улыбкой упрекнула его в злословии Надя, пока ее телефон завис на открывании сообщений.

Валерий иронично покосился на нее, мол, поселок так даже дети называют.

— По нашей части? Сбрендил? Мы не занимаемся розыском. А кто пропал-то?.. Кто?! — мужчина округлил глаза, но тут же вернул себе невозмутимый вид.

Он быстро глянул на дочь. Но даже убедившись, что она не слышит разговор из-за музыки, сбавил тон.

— А вы пробовали сначала в поселке поискать? У пруда. За дачами.

Надя с тревогой смотрела на мужа, а потом опустила взгляд на свой телефон. На экране словно программный глюк выкатился целый список сообщений и уведомлений о пропущенных звонках. Почти все от мамы Владислава.

“Добрый день. А Славик с вами поехал?”

“Влад не с вами? Пусть позвонит.”

“Позвоните, как сможете, пожалуйста.”

Надя схватилась за сердце.

— А в лесу искали? — допытывался Валерий. — Мало ли куда он мог уйти или уехать. В соседних деревнях спросите. Нельзя так сразу…А, уже спрашивали… Тут связь плохая… Ну, конечно, она в истерике. Она же мать. Что?! Погодите, это она сама вам рассказала?!

Надя поймала взгляд мужа и вопросительно кивнула, стараясь расслышать хоть слово из громкой взволнованной болтовни в старом динамике. Валерий ничего ей не сказал и снова уставился на дорогу.

— Я понял. Мы еще далеко, но к вечеру только будем. Сами к ним заедем. Успокойте ее как-нибудь. Ну, скажите, что он снами. Я приеду, разберусь.

Глава 14. Сеанс бездоказательной телепатии.

— Чутье.., — медленно повторил Влад, вопросительным тоном намекая, что Север еще может придумать для объяснений что-нибудь более правдоподобное или хотя бы невероятное. Все-таки человека похитил, а не в игровом автомате выиграл все деньги.

Они неотрывно смотрели друг на друга, и каждый боролся с желанием врезать другому. Север — за непробиваемый скептический взгляд. Влад — за дурацкое оправдание его похищения.

Оба бездействовали. Север не мог бить беззащитных, Влад просто не мог бить.

— Вау. Потрясающе, — протянул Влад с таким восхищением, которым можно только испортить настроение. — Как это тебе удалось почуять мой запах сквозь свое амбрэ?

— Дурак что ли, другое чутье. Интуиция.

— А-а-а. То есть, у тебя вылез третий глаз, и ты придумал, что я оборотень.

— Придумал?! Да без моего чутья мы бы ни пещеру не нашли, ни картавра этого!

— А. Ну ладно, — легко согласился Влад.

Север вроде добился, чего хотел, но не мог этого так оставить.

— Давай проведем экскремент.

— Не надо, — вяло взмолился Влад, но было поздно, в руках у него уже оказалась шишка.

— Спрячь, где хочешь, я найду ее за секунду.

Север отвернулся.

Влад, недолго думая, аккуратно положил шишку ему в капюшон и для вида потоптался вокруг костра. Кентавр с интересом наблюдал за ними.

— Ну… Я все. Ищи.

Север повернулся и некоторое время озадаченно молчал, блуждая глазами по поляне. Шишек кругом хватало. Но чутье подсказывало, что за правильной шишкой далеко ходить не нужно.

— Секунда прошла, — напомнил Влад спустя полминуты томительного ожидания.

Охотник посмотрел под ноги и пнул одну из шишек, что валялись у костра.

— Угадал? — посмотрел он на Влада.

Тот улыбнулся.

— Почти.

— Ты же все равно мне не веришь, да?

За Влада ответил его живот, издав ворчливый стон.

— О. Щас я тебе наглядно покажу, — воодушевленно пообещал Север и кивнул кентавру. — Эй, конь. Лопата есть?

— Глаза řазуй, лось!

Север не обиделся. Спрашивал-то лишь затем, чтобы убедиться, что она есть. Лопата нашлась за углом барака. Кривая и ржавая, но для задуманного сойдет.

— Отлично. Бери ведро, — велел он Владу и пошел в лес.

— Зачем?

— Раз уж мы остаемся до завтра, надо добыть еды.

— Как остаетесь?! — с ужасом спохватился Йур.

— Ну, выходить-то надо было засветло. Теперь уже куда? Всех пересмешников соберем.

***

Они отошли недалеко от землянки, но Влад все время следил, чтобы она не пропала из виду. А еще озирался, высматривая среди деревьев высокую темную фигуру.

Север остановился и долго водил лопатой над землей, словно металлоискателем.

— А если сейчас леший явится? — спросил Влад.

— Ну и пусть. Я ж сказал, он безобидный обычно, — напомнил Север.

— А к-как не обычно? — боязливо уточнил Влад, всматриваясь вдаль, и вздрогнул, когда Север резко копнул между корней. Кривая лопата звонко ковырнула твердую лесную землю.

— Когда в Навь завезли ружья, и первый человек вышел в лес пострелять, — выворачивая корень, рассказывал Север. — Это был первый и последний ба-бах в Нави.

Он бросил лопату, схватился за подрытый корень и заглянул под него, разрывая землю второй рукой.

— Я сам не видел. Говорят, бедолага за секунду корнями пророс и высох до костей. С тех пор оружие не выносят за стены города и достается только по праздникам для соревнований. О! Нашел!

Он вытащил из земли что-то белое и овальное, размером с крысу и кинул в ведро. Влад почувствовал, как по руке мазнуло холодным, и выпустил ручку. Ведро грохнулось на бок и Север быстро поставил его.

— Держи нормально, а то убежит, — сказал он и, засыпав раскопанную ямку, отправился искать следующую добычу.

— Кто это вообще такие? — брезгливо поинтересовался Влад, на ходу заглядывая в ведро.

На дне, сонно шевелясь, лежала толстая белая гусеница с лапками возле головы.

— Личинка гляжука.

— Это тот, который на меня деревом смотрел?

— Э… да, — Север снова копнул под корень огромной березы.

Влад поставил ведро и отошел на пару шагов. Север, глядя на него, тихо ухмылялся, пока ковырял землю.

— И кого ты на них собрался ловить? Чудо-юдо рыбу-кита?

— С ума сошел? Такое угощение рыбе скармливать? — ужаснулся Север, отправляя еще одну личинку в ведро. — А мы что, не люди что ли?

Влад обреченно смотрел на гусениц. Первая уже ожила и начала активно ползать по дну.

— Лучше б я на озеро поехал.

— Я бы тебя и там нашел, — утешил Север, примериваясь лопатой к новому месту.

— Но не смог бы ничего сделать. Там куча народу. Родня моей подруги.

— А, — отозвался Север, ковыряя лопатой под корнем. — Ты про ту девочку, которая меня не заметила, потому что я ей так велел?

— Ах, веле-ел? — с издевательским почтением протянул Влад. — Да ты еще и медиум?

— Смейся-смейся. Я всю вашу страну успел посмотреть, пока до тебя добирался. Ну, может не всю. Но мне даже ваши деньги не понадобились. Я просто садился и ехал, куда хотел, ел, что хотел и жил, у кого хотел. И никто ничего не заметил. А твои друзья там у моста видели такое, что теперь из дома нос не высунут.

Север бросил последнюю личинку в ведро, с удовольствием отмечая, что Влад стер с лица скептическую ухмылку. Правда смотрел теперь с опаской.

— Ты еще и мысли читаешь?

— Нет. Читать не может никто. А вот морочить могут все навяне. Напугать, отвлечь, заставить что-нибудь делать или поверить на слово. Кстати, и ты тоже это умеешь… Ну. По идее.

— А может ты и меня заморочил? — делая шаг назад, сощурился Влад. — Внушил мне какую-то ерунду про оборотня.

— Нет-нет. Успокойся. Навянин навянина не сможет заморочить. Неужели ты думаешь, что будь у меня воля, я не заставил бы тебя заткнуться и просто идти? А уж по воле картавра мы бы давно сами друг друга поубивали.

Влад продолжал сверлить охотника подозрительным взглядом.