Волк короны

Бонт и его острова

Конец начала осени 914 года

Айк писал часто. Кай вообще не утруждал себя подобным. В письмах сообщалось, что «птица» отправлена ко мне домой (бедняга, похоже, не знал, что в Драгонбивичах нет порта, кроме речного); а картину забрал себе на память Кай. Сообщалось что скучает, не по мне, разумеется, а по моему врожденному праву всюду приобретать вино. Хотя теперь у него вина, пожалуй, даже с избытком. Впрочем, и тут не обошлось без шероховатостей. Наша партия действительно прибыла на север первой, но Люди Кая буквально «в воздухе», вернее, не сгружая с корабля, сумели перекупить все двести бочек, по тройной цене. И хотя продал он его в итоге значительно дешевле, с убытком, все основные договоренности с севером оказались заключены от лица Тиавели, где в качестве доказательства прочных отношений с поставщиком и был предъявлен наш брачный договор…

Прочитав про брачный договор, я выругалась. Кай пообещал мне держать брак в тайне до развода, чтобы я могла продолжать работать и не теряла клиентов. Ведь где это видано, чтоб графиня обслуживала мелкую знать?

Конечно, наших с Ханнэ договоренностей никто отменять не собирался, но за ними теперь осталась лишь доставка – сделка обрела посредника. Айк рвал и метал, дрался на дуэли с Каем, сумел серьезно его ранить, а после лечил за свой счет согласно законам Сорса. В письме Айк сетовал, что злобы не хватило его убить, о чем он сожалел, так как лечение влетало в копеечку, да и вообще «так бы было лучше нам обоим». Скандал, однако, замяли, и уже следующие письма были полны описаний их замечательного совместного плавания на борту «Синей орхидеи».

Работы на Тырсе подходили к концу. В один тусклый осенний день я вылезла из склепа, и проследовала в дом, где за символическим завтраком заказчик подписал мне все бумаги, и я пешком отправилась в город, в ближайшее гильдийное представительство - отчитаться о проделанной работе. Было холодно, но недалеко. Орала ненормальным голосом какая-то унылая птица. Пыль на площади, еще сухая, но уже как будто съежившаяся в ожидании первых капель дождя не взвивалась вслед, а опадала тяжелой, слипшейся дробью, оставляя крошечные воронки в набитом слое. Пахло навозом и поздними яблоками.

Чиновник, видимо дрых, и вел себя так, словно не успел одеть штаны. Внутрь он меня не пустил, распахнув лишь верхнюю створку двери, долго сверял мой значок с какими-то записями. Принял пакет, выписал чек и сообщил, что меня дожидаются два конверта.

Конверты были почти пустые. В одном, от гильдии, лежало уведомление, что меня желает нанять для несложной работы один очень влиятельный клиент. Если вдруг я закончу профилактику на неделю раньше, то, возможно, могла бы нанести визит на Бонт и его острова, куда ходит регулярный рейс каждые сутки графу Тиа… Что??? Тиавелли?

Второй конверт подписи не имел, и содержал внутри единственный розовый лепесток. Опять Сенсея! Была ли она заговоренной, или это был мой собственный страх, но я почему-то испытывала панический ужас при мысли о ней, и потому не думала о ней и не говорила. Бежав прямо из таверны на корабль, идущий до Тырсы (лететь я боялась, казалось, столкнусь с нею в небе) я не выспросила касательно ее ни у Кая, которому явно было что-то известно, ни у Айка, о том как он ее выследил.

Что ж, теперь у меня будет такая возможность…

Возвращалась я слегка озадаченной. Птица голосила размеренно и занудно, словно отмеряя время, и я вдруг поняла, что хотелось бы, чтобы это время бежало быстрей.

***

Лишь подплыв к Бонту, я поняла, почему он считается больше островом, нежели сушей, хотя географически относится к материку.  От материка его отделяла тонкая каменная стрелка. Когда-то по ней шла дорога, действующая лишь во время отлива, и рушимая приливами так, что на ее содержание уходили огромные деньги, почему ее со временем и забросили. Сам Бонт представлял собою огромную скалу, а его острова – скалы поменьше, с выточенными в них пещерными городами, обжитыми по сей день. Здесь не было даже толкового причала, и меня спровадили на берег на лодке. Моряки помогли выгрузить ящики и тут же разбрелись по своим делам, оставив меня на пирсе с горой вещей. Начинал накрапывать дождь.

 Подождав немного с затаенной надеждой, что сейчас случится что-нибудь, что избавит меня от необходимости действовать (еще не выветрилась навеянная качкой сонливость) я попинала ногой дохлую морскую звезду, потом, подумав, достала из багажа промасленный тент, и укрыв груз, пошла искать какой-нибудь транспорт. Кареты я не нашла (да как мне сказали, она и не пройдет – дорога к замку обрушилась) зато разжилась информацией о том, что через два часа к завалам отправится телега с каким-то инструментарием для их разбора. Отправила в замок пешком какого-то мальчишку, чтобы там хотя бы были в курсе моего прибытия. 

Время я убивала, бродя по угрюмым магазинчикам галантереи. Покупателя тут явно сроду не видели, одни продавцы выстилались, глядя на меня как на последнюю надежду, другие глазели с едким раздражением «попробуй только что-нибудь не купить». И те и другие чутко реагировали на любое проявление интереса, чем совершенно сбивали с настроя потратить честнозаработанное. И я, натянув на себя маску презрительного безразличия чтоб со мной, не дай бог, не заговорили, бродила меж полок с товаром, боясь сделать лишнее движение (погреться все же хотелось).

Ящики пришлось таскать с пирса вручную, в том числе и мне. Бонт начинал очаровывать меня своей неприветливостью.  Слава богу, мальчишка добрался до замка раньше меня и из замка выслали кортеж, который дожидался нас на обвале. Рабочие, разгребавшие камни, помогли перетащить ящики, и погрузить их теперь уже на настоящую карету. Она была как нельзя кстати, поскольку я успела промерзнуть под холодным ветром, и, кажется, начинала заболевать. Мы карабкались все выше и выше по скалам. Постепенно стало намечаться некое выполаживание.

Нежданный визит

На третий день я так ушла в работу, что не заметила посетителя. Хотя не заметить его, со свечой в темном коридоре и топающего как конь было сложно, правильнее будет сказать, что я его проигнорировала. Старикашка вежливо кашлянул над ухом.

- В замок прибыла карета.

- Доложите графу.

- Новоприбывшая представилась вашей племянницей, леди. Нанной Торн.

- Нанна? – я выронила деревянный шпатель, которым отскабливала сочившуюся из пор трупную слизь – что она здесь делает?

- Спросите ее об этом сами.

К воротам мы с Каем примчались почти одновременно.

Нанка, в розовом платье (никакие уговоры неспособны убедить ее в том, что розовое не создано для таких дылд) уже поднималась по парадной лестнице. Небрежно бросив Каю свою наплечную сумку, она тут же бросилась мне на шею.

- Миирка! Что за дурацкое платье? Опять в своем репертуаре, выглядишь как грязнорабочий! А я возвращалась на каникулы, когда узнала, что ты на Бонте, и решила заехать погостить на пару дней.

- Всего на пару? – облегченно вздохнула я.

- Я думала, ты опять просиживаешь в какой-то дыре, а ты тут неплохо устроилась! Сам Бонтийский замок! Кто на этот раз твои клиенты?

- Заказчики.

- А что тут есть? Ты уже все осмотрела?

- Она дура – одними губами прошептала я ошарашенному Каю, тыча пальцем в висок родственнице, пока она озиралась.

- Само очарование – с издевкой ответил он, наблюдая мое смущение.

- Кстати, твоя новая яхта просто прелесть! Мы с друзьями иногда берем ее для речных прогулок, надеюсь, ты не возражаешь? И этот мальчик Ханнэ он такой… Шестнадцать лет, а уже капитан, как романтично!

- Нанна, помолчи.

- Он сам, самолично, доставил «птицу»! Мне так жаль, что расстроилась ваша помолвка! Честно говоря, я вообще не ожидала, что к тебе кто-то посватается…

- Я надеюсь, ты уже вывалила весь свой запас новостей? Как твоя учеба, Нанна?

- Ох, не спрашивай! Папочка никак не желает мне помочь в сдаче экзаменов, а нужно-то всего ничего! Мирана, а может, ты мне поможешь? Сама понимаешь, я не обладаю желанием учить эту ерунду!

- Так вот зачем ты приехала!

- Слишком рано начала, да?

- Да, сначала следует расположить к себе собеседника, чего ты органически не умеешь делать.

- Ну и черт с ней, с учебой – Нанна совершенно не умела расстраиваться – расскажи лучше про себя! Ты уже говорила с графом?

- Он за твоей спиной.

- Серьезно??? – резко перешла она на шепот – а он великолепен! - (странно, до этого она Кая не замечала) - А он женат? 

- Нанна, у графа Тиавелли невероятно чуткий слух.

- Ой, простите ваше высочество – Нанна неловко поклонилось.

- Прошу прощения, но это мой внеочередной заказ, и именно потому очень важно закончить его в срок, не нарушая графика. Иными словами, мне надо работать. Покидаю тебя на графа.

Кай сбежал ко мне в склеп через пол часа.

- Думаешь, ты спрятался?

- Мира, скажи мне, что есть хоть какая-то возможность избавиться от нее!

- Разве что дать ей денег…

- У меня есть идея получше. Найму ей преподавателя.

- А ты неожиданно жесток.

Мы расхохотались.

- Я хотела кое-что тебе показать. Во первых, этот браслет.

Я протянула ему браслет из квадратиков серо-зеленого змеевика, одетых в касты и нанизанных на плоскую цепочку.

- Это дедушкин браслет. Таскал его, не снимая.

- А тебя не смущает, что его одели не на запястье, чтобы он виделся из-под манжеты, а натянули почти к самому локтю?

- Может, он скатился выше случайно?

- Нет. Смотри – я указала на вдавленный след на руке, полоску, с оставшимися от камней углублениями, похожими на следы зубов – его натянули силой, он сидел очень плотно.  Но это еще не все – я острой палочкой поковырялась в углублении, и поддела краешек тонкой пленки.

- Что это?

- Кожа. Браслет одели, чтобы замаскировать стык.

- Но… Погоди, но…

- Правильно, а под ней – еще кожа.

- Как это?

- Это называется «перчатка» - на руку одевают кожу, снятую с чужой руки, чтобы подменить отпечатки пальцев.

- При опознании использовались отпечатки пальцев… Ты такое когда-нибудь видела?

- Нет, но читала.

- А часто сталкиваешься с… подобным…

- Мертвым доверяют много тайн. Есть портрет и семейный альбом с образцами?

- Сейчас принесут.

***

Мы зажгли еще десяток свечей и установили портрет. Пол часа сравнивали лица.

- А черт его знает – психанул, наконец, Кай. Люди меняются. Портрет писали лет за тридцать до смерти.

- Да и художник не отличался особым талантом.

Фотографии в семейном альбоме так же не отличались ни свежестью, ни качеством. Но хотя бы отпечатки пальцев совпали с отпечатками на перчатке.

- Так что, вполне возможно, твой дедушка до сих пор жив, только без левой руки.

- А можно снять кожу не отрезая руку?

- Я бы не стала. Работа очень тонкая, особенно возле ногтей, где кутикула, там кожа очень непрочна. Никакого обезбаливающего не хватит, чтобы обезболить полностью. А стоит владельцу руки дернуться – и перчатка повреждена. Работу продолжаем?

- Конечно! Если я не буду заботиться о чужих беспризорных покойниках, как мне верить в то, что кто-то позаботится о моих! Сможешь снять перчатку? Нехорошо останкам двух человек покоиться вместе.

- Клей кое-где схватился, но я попытаюсь.

- И оформи ее в отдельный саркофаг.

- Ты хочешь выставить в склепе кусок человеческой кожи?