Волшебный переполох в Сноусмиде

Глава 1. Пропавшее волшебство

Всё началось с самого обычного, ничем не примечательного зимнего утра в Сноусмиде. Если, конечно, вы считаете обычным утро, когда пузатый чайник сам наливает чай, а почтовый ящик у входа ровно в семь затягивает бодрую мелодию, приглашая забрать свежую почту. Пушистый и густой иней одел крыши домов в белоснежные шубки, и теперь они искрились в лучах солнца россыпью крошечных бриллиантов. Воздух был холодным, колким и до невозможности чистым, а с неба падали резные снежинки, щедро посыпая тротуары. Улицы городка, погружённые в свою привычную, упорядоченную жизнь, медленно оживали.

Из трубы булочной «Тёплый крендель», что примостилась на чуть кривой улочке Глиммер, в небо вился самый вкусный дымок в округе. Он был густым, сладковатым, с нотками корицы, лимонной цедры и свежеиспечённых булочек. Готовили их по старинному рецепту, требующему добавить в котёл с сиропом три щепотки добрых снов. Внутри хозяйничала тётушка Марта, пышная женщина с лицом румяным, как яблочный бочок, и руками, хоть и натруженными долгой работой с тестом, но оставшимися на удивление нежными. Она с ловкостью фокусника управлялась с противнями, а по столу рядом сами собой катались скалки, раскатывая очередной ком теста для утренних булочек.

Чуть дальше, из прачечной «Пар и блеск», доносился ровный гул работы и звонкий девичий смех. Стеллажи, заставленные медными тазами, дружно клубили пар, а внутри них бельё само собой переворачивалось и полоскалось под присмотром умелых прачек. Они не столько трудились, сколько направляли процесс лёгкими движениями рук и простыми заклинаниями, чтобы к вечеру горожане могли забрать свои вещи кристально чистыми и пахнущими тёплым летним солнцем, даже сейчас, в самый разгар зимы.

На углу Зимнего бульвара стоял невысокий дом, и тёплый свет его витрины ненавязчиво звал замерзших прохожих поскорее зайти внутрь. Над его массивной дверью с надписью «Зачарованная страница» висела вывеска с изображением раскрытой книги, от корешка которой расходились золотистые, пульсирующие завитки. Внутри пахло старыми фолиантами, кожей переплётов и пылью, в которую была подмешана капелька волшебства. А услужливая миссис Пенни, владелица этой книжной лавки, знала ответ на любой вопрос. Она могла за считанные мгновения извлечь из-под прилавка и трактат по забытым заклинаниям, и только что доставленный новейший роман столичного автора.

Редкие прохожие, закутавшись в вязаные шарфы и подняв воротники шерстяных пальто, неспешно брели по своим делам. В Сноусмиде, как известно, спешку не переносили.

Однако вскоре в размеренную жизнь городка ворвался человек, одним своим появлением нарушивший его уютный покой. Нарушителем оказался Леонард Годдард, лучший иллюминатор Сноусмида, тот, кто каждый вечер щелчком пальцев и простым заклинанием «Лампус!» зажигал уличные фонари.

Он шёл медленно, неуверенно, будто за ночь разучился ходить. Пальто изумрудного цвета было небрежно распахнуто и щедро усыпано снегом, словно господин Годдард только что выбрался из глубокого сугроба и, едва отряхнувшись, пошёл по своим делам.

Завидев его, радушные и отзывчивые горожане, как водится в Сноусмиде, улыбались и кивали, бросая на ходу приветствия.

— Как дела, Лео?

— Доброго утра, сосед! — добавил кто-то следом.

— Заходи вечерком на пирог с черникой! — доносилось с другого конца улицы.

— Не задерживайся на холоде, иначе подхватишь простуду! — с материнской заботой окликнула его миссис Петцольд.

Казалось, никто из них не замечал взгляда его янтарных глаз. И совершенно напрасно. Отрешённый и невидящий, он растерянно скользил по знакомым улочкам, словно ища ответ на единственный вопрос: «Как я здесь очутился?»

Наконец, ноги сами понесли его к небольшой, уютной кондитерской с витиеватой надписью «Сахарная карамель». Дверь, подвешенная на волшебных петлях, пропела ему альтом, впуская внутрь, где пахло ванилью, шоколадом и сдобой. На полках за кристально чистым стеклом порхали кексы с белой глазурью, присыпанные сверху разноцветным конфитюром. Пирожные с кремовыми розочками медленно кружились на тарелках, демонстрируя себя с лучшей стороны, а по потолку бежала светящаяся гирлянда в виде изогнутых клюкой леденцов. За прилавком стоял Барни Бэйл, розовощёкий и улыбчивый раздатчик. На нём был синий камзол с подходящими по цвету брюками, поверх которых виднелся красный передник, а сам он негромко напевал, расставляя свежие бисквиты.

Увидев вошедшего, Барни широко и приветливо улыбнулся и взмахнул рукой. Несколько посетителей, проследив за его взглядом, тоже растянули губы в радушных улыбках.

— Лео! — бодро крикнул раздатчик, и тут же, словно вторя ему, на прилавке загомонили и заулюлюкали бисквитные пирожные, привлекая к себе внимание. — Морозец сегодня, а? Тебе как обычно?

Он прищёлкнул пальцами, высекая искру магии, и в тот же миг из-за прилавка плавно выплыл фарфоровый чайник с пёстрым узором на крышке, грациозно наклонился над стоявшей на столике кружкой и с тихим свистом начал наливать душистый чай с лимонником.

Леонард Годдард остановился у прилавка, его потерянный взгляд уткнулся в Барни. Он безмолвно смотрел несколько долгих секунд, будто пытаясь прочесть что-то на его добродушном лице. Из-под прилавка тем временем взмыла аппетитная кремовая корзиночка и тихонько пискнула.

— Барни, — наконец, произнёс Лео встревоженным и неуверенным голосом, — скажи мне, какой сейчас день?

Барни замер с бисквитом в руке. Улыбка застыла на его губах, превратившись в неподвижную гримасу. Чайник, доливавший чай, вдруг резко остановился, будто его кто-то схватил за ручку.