Ворон и мышка

Глава 1

Аннотация:
Оля: Сестру и меня воспитывала бабушка. Мать, ища лучшей судьбы, укатила за горизонт. Недавно она сошлась с богатым мужчиной, у нее скоро свадьба и она забирает нас к себе, чтобы создать большую счастливую семью. И у маминого нового мужа есть взрослый сын, старше меня всего на год... И кажется, он меня ненавидит...
Владимир: В мой дом пробралась лживая тварь, облаченная во внешность ангела. Она планомерно рушит мои отношения с отцом. Она хочет высосать все наши деньги. Еще и притащила двух своих дочерей, таких же красивых и кротких с виду. Но это только внешне. И я ненавижу старшую больше. Она понесет наказание за всех.

*Всем героям есть 18 лет

* Все события и персонажи вымышлены. Любое сходство с реальными событиями случайно.

Глава 1

А сейчас нужно постонать. Совсем же не сложно. Только прокашляться нельзя, голос запал. Стону протяжно, закатываю глаза, а самой реветь хочется. Начиналось же все хорошо... И бесит его пыхтение в ухо...

- Оле -е -е -е -енька... - тянет Игорь, достанет из меня член и кончает себе в кулак; жду пару минут, пока он смакует свое состояние, разглядываю его. - Тебе понравилось, да? Я слышал, как ты стонала. Развратная, - довольно бубнит он.

- Да, мне понравилось, - говорю, растягивая губы в улыбке, и Игорь становится напыщенным, как воробей.

Игорь - мой парень. С ним мы еще с 11 - го класса. На выпускном он предложил встречаться, я - не отказала, нравился он мне очень. Там же, на празднике, мы и переспали впервые. Потом как - то закрутилось. Поступили вместе, на экономический. А потом... Потом страсти отошли на второй план, мы воспринимали друг друга как данность. Мне в последнее время отчего - то тревожно. А Игорь постоянно играет в свои игры, где можно зарабатывать деньги. Отвлекается лишь на поесть, поспать, учебу и меня. Когда ему приспичит. И совсем не старается. Я пыталась поговорить, объяснить, что мне хочется большего. Чтобы он был более внимателен к моим желаниям в постели. Ласкал больше. Но он будто не слышит меня. Воспринимает меня точно куклу. Как должное. Всегда говорит что - то типа: "Милая, ты же знаешь, я стараюсь для нас. У нас будет большой частный дом и куча детей, все будет, надо только подождать немного".

Он откладывает деньги на этот самый дом уже два года. Ровно тогда прекратились подарки по праздникам. На мой день рождения он дарит чисто символически, большой букет цветов из сада его бабушки и старую открытку, где написано, что в будущем он подарит мне все... Но я хочу сейчас. И не все, а хоть маленькую толику внимания. Но Игорек уже натягивает штаны, обтирая руку салфетками, тянется к телефону, еще не до конца застегнув ширинку, чтобы снова погрузиться в виртуальный мир. Иду в ванну, освежиться. Принимаю быстрый контрастный душ, возвращаюсь в комнату. Игорь сидит в той же позе, увлеченно клацая. Я поправляю кровать, проверяю, чтобы ничего не выдало, что у нас был секс. Скоро придет бабушка и Люба, моя младшая сестра. Ей буквально на днях исполнилось 18, она заканчивает 11 класс и планирует поступить в тот же институт, что и я. Впрочем, он у нас в городке один.

Наша мать... уехала. Давно. Стоило родиться мне, через три года - Любе, и мама укатила за горизонт, оставив бабушке нас. Мать хотела лучшей жизни. Она присылала время от времени деньги, на содержание. Это были неплохие суммы. Но нас растила бабушка. Мама же была налетами. Последний раз она была пару лет назад, погостила с неделю и снова уехала. Не могу сказать, что я скучаю по ней. Я ее почти не знаю. Красивая шикарная женщина, что подарила нам жизнь. Одета всегда модно, пахнет обалденно. И чужая.

Беру крючок для вязания и клубок ниток нежно - розового цвета, сажусь на кровать, в уголок. Начинаю набирать воздушные петли. Бабушка научила меня вязанию на спицах и крючком. А я, проштудировав информацию в интернете, открыла онлайн - магазин, где продаю свои изделия - чаще, конечно, шарфы, снуды, рукавички и шапки. Реже - более серьезное, свитера. Я рано поняла, что мы живем более, чем скромно, и мне хотелось помогать бабушке. Готовила, убирала, стирала вместе с ней. А на первом курсе - пришла в институт в связанных мной шапке и шарфе. Одногруппникам понравилось, и моя подруга Нелля подала идею - открыть онлайн - магазин. Она умела красиво фотографировать. Помогала мне с фото моих изделий. Пошли заказы. И я имела небольшой, но стабильный доход. Помимо повышенной стипендии.

- Олька, что ты как бабка, все вяжешь и вяжешь, - усмехнулся Игорек, мазнув по мне взглядом и снова уткнулся в телефон.

Поджала губы. Обидно. Я получаю доход со своего бабушкиного дела. А вот Игорь - только на словах. Вообще, я - классическая хорошая девочка. Никогда не огрызаюсь, делаю все, что хотят от меня окружающие. Учусь на отлично. Стону, когда надо. Говорю, что хотят услышать. Удобная. И мне, наверное, так удобно. От того - и такие отношения у нас вялые с Игорем. С другой, возможно, он бы вел себя по - другому, старался бы больше... Не уверена, что хочу с ним остаться... Не уверена, что хочу с ним жить в том самом частном доме, с кучей детей... С другой стороны - на что мне еще надеяться? Поймала свое отражение в зеркале. Нас с сестрой считали красивыми. Гены достались хорошие. Бабушка была красавицей в молодости, все в селе за ней бегали, а как в город поступила учиться - так и тут всех парней с ума свела. Дедушка наш, царство ему небесное, сразу бабушку приглядел, да времени не терял, замуж позвал. И прожили же сколько душа в душу. Потом умер он, лет десять назад. Сердце слабое было.

Глава 2

Мы ехали в дорогой машине, одеты точно куклы. На переднем сидении сидела мать, щебетала что - то, жизнерадостно, жестикулируя руками с прекрасным маникюром. Она вся светилась, источала желание жить и легкость. Но это все напускное. Я знаю, какой она может быть. Жесткой. Злой. Нетерпимой. Незнакомка, что разрушила жизнь.

Бабушка была отправлена на лечение в лучшую клинику нашего городка, а мы ехали в соседний город - большой, шумный и серый. Точнее, за его пределы - там был район, где жили богачи. Да, Воронов Александр оказался банкиром, имел кучу вложений, средств и недвижимости. И сына, который на год старше меня. Мать поохотилась на славу и поймала огромную рыбу. Только вот по зубам ли ей такая?..

Люба была бледной, несмотря на слой макияжа. Килограммы штукатурки, чтобы получился эффект натуральности. Смешно. Моя кожа зудела. Было тошно. Сидела прямо, натянута как струна. И это дурацкое платье, светлое, такое нежное, с ажурными бортиками.

В груди болело, сдавливало, лишало воздуха. Мое сердце рвалось назад, к бабушке. Я хотела сидеть около ее койки, держать за слабую руку и прислушиваться к ее дыханию. Последние пару дней прошли для меня как в тумане. Я много плакала, по ночам, в подушку. При бабушке старалась вести себя как обычно, но тяжелая атмосфера витала в нашей квартире, которую я считала крепостью и где всегда раньше находила покой.

Мы ехали долго, а потом вышли около настоящего дворца. В четыре этажа, с колоннами, ступенями, точно мини - замок. Каждый миллиметр этой внушительной постройки дышал роскошью. Будто музей, а не жилой дом. Холодный, надменный. Мне уже здесь не нравилось. Нас встречали люди, как выразилась мать "обслуживающий персонал", а потом и вовсе назвала их прислугой. Мне стало не по себе. Я каждое лето подрабатывала в местном кафе посудомойкой и помощником повара, всего через квартал от нас. Пробовала и официанткой, но ко мне цеплялись, поэтому я скрывалась в недрах кухни.

Внутри здания тоже было как - то слишком просторно и чопорно. Неуютно. Я скользила взглядом по интерьеру, но не запоминала, лишь мозг обрабатывал информацию и выдавал вялую мысль на задворках сознания: "слишком дорого". В холле нас встречал представительный мужчина. Высокий, подтянутый. С почтенной проседью в темных волосах. Облаченный в деловой черный костюм. Его взгляд - пронзительный, глаза - точно обсидиановые, слишком черные. "Точно, как Ворон", - пронеслась мысль. Черты лица грубоватые. Он реально чем - то напоминал хищную птицу... То ли своей сдержанность, то ли внимательными цепкими взглядами. Или грацией, каждое его движение уверенное, сильное. Сильный мужчина. Мощный. От него фонило каменным, непробиваемым... Он говорил. Уверенно. Знакомился. Кажется, его зовут Александр Кириллович. Извинился, что его сын задержится. И приглашал нас к столу. Я приклеила к своим губам, накрашенным розовым, улыбку. Таков уговор. Мы - послушные куклы, получаем на счета деньги, учимся и не отсвечиваем. И тогда не будет проблем с лечением бабушки. Посещать ее можем на каникулах. Я старалась не смотреть на мать, потому что при всем желании не смогла бы имитировать любовь, уважение и радость за нее. Видела, как Люба тоже улыбалась, иногда ее губы подрагивали, уголки ползли вниз, но она старалась контролировать себя.

Мы все собрались идти в столовую, когда грохнула входная дверь, выбив меня из замороженного состояния. На пороге стоял высокий парень. Спортивного телосложения. Берцы, черные джинсы, косуха. В руках - мотоциклетный шлем. Волосы коротко стрижены. Черные. Похож на отца. Только глаза голубые. И нос не такой идеально прямой, не как у коршуна. Во взгляде - столько сдерживаемой ярости. Он смотрит на нас, обводит всех жутким взглядом, по коже бегут мурашки.

- Владимир, познакомься, твои сводные сестры. Ольга и Любовь, - говорит Александр Кириллович, с нажимом. - И не надо здесь устраивать концертов. Они устали с дороги.

- Да, как же, мои сестренки! Как я рад вас видеть! - полные губы кривятся в жуткой усмешке, широким шагом пересекает холл, подходит к матери, сжимает ее слишком крепко, впечатывая в грудь.

- Как я ждал вас, мамочка, - хрипит он, отпускает ее и отходит на пару метров, делая шутливый поклон; смотрит в сторону Любы, которая перестала улыбаться, она боится его.

- Моя младшая сестренка, - он стремительно подходит к ней, так, что она отшатывается, но он ловко хватает ее за предплечье крепкой рукой и я вижу ряды браслетов, что выглядывают из - под рукава куртки, кажется, бусины деревянные... - Как я рад!

- Владимир, - говорит Александр Кириллович, вижу, как он дернулся в сторону сына, но тот растянул губы в мрачной ухмылке, обнажая ряд крепких зубов, внутри меня что - то екнуло, дрожь прошила тело.

Я что, боюсь его? Я не знаю историю его семьи, где его мать. Мне бы тоже не понравилось, если бы в мою семью пришла женщина с выводком взрослых детей... Но от Владимира растекалась такая сильная энергетика ненависти и ярости... Опасный коктейль, который может испепелить. Не только его.

Он подходит ко мне и замирает. Смотрит несколько секунд, но что - то происходит между нами. Прячу руки, что трясутся, в складках дурацкого платья. Парень высок, выше меня на сантиметров двадцать как минимум. И широк в плечах. От него пахнет табаком и чем - то еще более терпким. Я вдыхаю этот запах, мурашки выступают по коже.

- О, моя милая старшая сестренка, - говорит он хрипловато, смотрит, не моргая; шаг - и он сгреб меня, прижимая к себе, опаляя кипятком, и я чувствую его пальцы, что с силой впиваются мне в плечи.

Глава 3

Вкрадце рассказала Ане свою историю. Не хотелось ей врать. Хотелось кого - то настоящего и честного рядом с собой. Аня усмехнулась:

- Надо сразу такие подробности говорить, - и скорчила смешную рожицу; я прыснула в ладошку и ощутила покалывание в теле, даже самые мелкие волоски встали дыбом.

Я могла не отрывать взгляд от пола или продолжать смотреть на новую подружку, чтобы понять, кто прожигал меня взглядом. Его энергетика безумно давила, я прямо ощущала, как она тянется ко мне черными щупальцами, обхватывает горло и сжимается с каждой секундой... Во рту пересохло, непроизвольно пересеклась с ним взглядом. Он оскалился, точно дикий зверь. Столько было сдержанной ненависти в его глазах, с холодном, расчетливостью, взгляд врезался в меня точно лезвия ножей.

Нас прервал приглушенный звонок, что оповещал о конце перемены, расходился волнами по всему огромному корпусу университета. Коридоры набились торопящимися студентами, было слишком шумно и мне впервые в жизни захотелось быстрее покинуть это напыщенное место. Остальная часть дня прошла относительно спокойно. Мы прощались на крыльце института с Аней, спрятавшись за колоннами, так, чтобы нас не видело большинство студентов, что вываливались нескончаемым потоком из здания и расползались, кто на парковку, кто - на остановку, кто - в близлежащее кафе.

- Ты правда держалась молодцом, Оль, - говорила Аня. - Мой тебе совет - фоткай все свои конспекты, потому что вещи могут пропадать. Это я на себе ощутила. И поначалу у меня были плохие оценки, потому что эти тщеславные сучки воровали мои тетради. Одну я нашла в женском туалете, в унитазе. Потом я наловчилась и распечатывала в секретариате, там мировая женщина работает, понимает все, всегда помогает.

Напоследок мы обнялись, хотя завтра - пятница, увидимся еще. Я побежала на автобус. Конечная остановка - за городом, потом пройтись примерно полчаса - и я окажусь около поместья Вороновых. Слава Богу, дом встретил меня привычной тишиной. Мать и Воронов - старший были на работе. Люба - спала у себя в комнате. На кухне работали повара, готовя ужин. Я нырнула в отведенную мне комнату, опасливо поглядывая на соседнюю дверь. Да, там была комната Владимира. Вовой его язык не поворачивался называть. Имя Вова ассоциировалось у меня с симпатягой, эдаким улыбчивым парнем, душой компании. Ворон был не таким. Да, он притягивал взгляд, казался каким - то... слишком агрессивным, отлитым из стали. Такие парни привлекают девочек. Особенно хороших.

Шагнула в свою комнату. Я уже успела разложить мотки пряжи, свои инструменты для вязания. Распределила часть пряжи в несколько пакетов, добавила в них крючки и написала на стикерах пожелания клиентов. У меня было уже десять пакетов, и еще три - находились в работе. Заказов становилось все больше. Но я не могла отказаться от своего интернет - магазина. Это мое детище. К тому же, меня здорово отвлекало вязание. Поэтому, я схватила один из заказов, который почти закончила, включила в ютубе видео на одну из тем по домашнему заданию. Так же скачала нужные учебники и просто ставила их на функцию чтение вслух и слушала. Память у меня была хорошая.

Лишь ближе к двенадцати ночи спохватилась, что ужасно проголодалась. Вышла на цыпочках, пробираясь на первый этаж, в кухню. Я знала, что в контейнерах оставляли нарезанные сыр, колбасу для горячих бутербродов. Сжимала и разжимала затекшие пальцы. Почти завернула на кухню, когда услышала приглушенный говор.

- Да, я слышал. Нет, Кир, я работаю там. Буду. И в Клетке буду. Все равно. Я заработаю сам. Мне не нужные его жалкие подачки. Да, - я узнала Ворона, по телу пробежали мурашки и я отступила в темноту, напряженно прислушиваясь. - Да, все, пока. Я жрать и спать.

Слышалось шуршание, он ходил по кухне. Учитывая, как он быстро ест, я решила подождать, стоя за стеной, в темноте. Главное, чтобы меня не выдало урчание в желудке. Есть хотелось аж до тошноты, но я влипла в стену, почти не дыша. Пересекаться со сводным братом мне совсем не хотелось. И заснуть на голодный желудок я тоже не смогу. Поэтому, стояла, переминаясь с ноги на ногу, углубляясь в свои мысли, уходя от реальности. Мотнула головой. Прислушалась. Тишина. Выдохнула, скользнув в кухню и тут же натолкнулась на твердое. Там кто - то был. Открыла рот в панике, чтобы закричать. Меня невероятным приемом перехватили, перед глазами чертыхнулась тьма, припечатали спиной в пол. Хватка на шее слишком крепкая. Хотела застонать от удара, но не получилось. Пальцы сжали горло лишь сильнее, когда я попыталась инстинктивно вырваться. Вторая рука пошарила по мне, натыкаясь на мою грудь. Меня едва дугой не выгнуло от обжигающих прикосновений.

- Что за нахрен, - рыкнули сверху, послабляя хватку и свеча телефоном мне в лицо. - А-а-а-а-а, сестренка... Зачетные сиськи. Никогда больше не подходи ко мне со спины, - я сделала, наконец, глубокий вдох, закашливаясь, отползая к холодильнику.

Сколько же силы в этих руках?.. Стальной. Пугающий. Хамло. Руки сами взметнулись к горлу, которое саднило и пекло. Аппетит пропал. Но я знала, что нужно поесть, чтобы не было проблем с желудком. Ворон светил себе телефоном, беззвучно скользнул к столу, беря пару пластиковых бутылок с водой. В мою сторону больше не смотрел. Естественно, извиняться никто не будет. По сути, мне не нужные его извинения.

Видела крепкий силуэт, что слился с темнотой. Встала, набрала из лотков нарезку, уложила на тарелку и, озираясь по сторонам, прошла к себе. Все еще ощущала на себе железную хватку жестких рук. Они казались такими обжигающими, что я еще раз провела пальцами по шее и груди, чтобы наверняка проверить в десятый раз, что кожа не слезла, не получила ожогов... Естественно, всю ночь я не могла заснуть. Ворочалась. В пять утра встала, перефоткала все конспекты, сделала копии, скинув на флешку, на ноут. Понимала - впереди ждет немало испытаний. Мне не дадут продыху.

Глава 4

Всю ночь мне снились Ворон и его друзья. Они гонялись за мной и Любой. Мы продирались через колючие кусты, цеплялись волосами, ранили кожу и бежали вперед, но нас настигали. Всегда. Я чувствовала холодные пальцы, что впивались в меня подобно прутьям. И просыпалась в противном холодном поту.

В очередной раз проснулась, провела рукой по мокрому лбу. На часах - пять утра. Открыла окно, впуская колючий ледяной воздух, что потоками обвивал мое дрожащее тело. Вдыхала жадно, почти давясь. Не могла надышаться. И лишь когда совсем закоченела, только тогда избавилась от неприятных ощущений. Серость давила, размазывая вдали зелень шикарного густого леса, справа - небольшого парка с зонами отдыха. Прошлась по собранным заказам, любовно упакованным в красивые коробочки. Прислушалась. Из соседней комнаты не доносилось ни звука. Накинула халат, сначала выглянула в коридор, убедиться, что Ворон еще спит. Или вообще не ночевал дома, расчленяя вместе с друзьями труп того бедного парня...

В общем, суть была в том, что я хотела максимально избегать его. Мне было страшно. И страх только укреплялся. Когда Аня рассказывала про Ворона и его компанию, их деяния, это были всего лишь слова. Когда я увидела лично, как они расправлялись с тем парнем, мне стало жутко. Это было уже реальностью.

Прошла к комнате Любы. Тихонько приоткрыла дверь. Сестра стояла около окна, созерцая грустный пейзаж. Она повернулась, слабо улыбнулась мне, кивнув, чтобы я заходила.

- Прости... Я так закрутилась, уделяла тебе совсем мало времени... - сказала я тихо, подходя к сестре.

Люба выглядела точно ангел. Она была блондинкой, с тонкими чертами лица. Ее голубые глаза - большие, обрамленные черными ресницами, казались печальными и наивными. На тонких запястьях - множество браслетов, но ей удивительно шло. Я хорошо знала Любу, ее что - то тревожило. Сильно. Пытливо смотрела на ее точеный профиль.

- Все нормально. Правда, - она обхватила себя руками, выглядела особенно ранимой и нежной. - Просто я... Мне кажется, я влюбилась...

- О - о - о –о... - я не знала, что сказать. - Это кто - то из твоих новых одноклассников?

- Нет. Он старше. Не намного. Но старше, - проговорила Люба, поджимая губы, словно хотела мне сказать что – то еще, но сомневалась. - Мне кажется, это любовь с первого взгляда... Я, конечно, не знаю, как это должно происходить... Вот как все у вас было с Игорем?..

- Милая, - поморщилась я, вспоминая, что так и не ответила своему парню на гневные и обвиняющие меня смс. - Я не думаю, что у нас с Игорем любовь. Понимаешь... Это все сложно. Изначально мы нравились друг другу, было притяжение, симпатия... Но потом... потом пошло что - то не так... В общем, все сложно. Но это точно не любовь. На самом деле, я думаю, что все идет к расставанию.

- Да ты что! Я думала, у вас с Игорем это навсегда, - моя сестра выпучила и без того выразительные глаза и стала казаться меньше своего возраста.

- Ну, так бывает. Ничто не вечно под луной, - проговорила я.

Мы проболтали пару часов. Я должна была ехать в город, чтобы отправить заказы. Дальше - уроки и снова вязание, так как заказов было много. Меня это радовало, но и отнимало львиную долю времени. А еще болели пальцы. И мне нужно было увидеть мать. Бабушка не выходила на связь, я не хотела ничего додумывать. Уверена, мать в курсе, как протекает лечение, ведь она за него платит. Вернее, Воронов - старший, но бумагами занималась именно она.

Приведя себя в порядок, оделась, спустилась в холл, вместе с коробочками заказов. Мне повезло, мать, видимо, тоже ожидала машину.

- Доброе утро, дочь, - приторно улыбнулась она и прошла ко мне, выкладывая на стол банковскую карту золотого цвета. - Вот. Это - твоя карта. Здесь очень круглая сумма. Можешь тратить на что хочешь. Александр Кириллович - очень щедрый мужчина.

Мне стало мерзко от ее слов. Смотрела на эту прекрасную женщину, понимая, что ее, по сути, заботит только материальное. Прикрыла на секунду глаза. Сделала вдох поглубже.

- Бабушка не берет трубку. Я звонила ей несколько дней подряд. Ты бы сказала, если бы с ней что - то случилось? - попыталась говорить ровно.

- Оленька, - картинно закатила глаза мать. - Конечно, сказала бы. Все с бабушкой в порядке. Все просто шикарно. Скоро ее перевезут в столицу. Она же советской закалки, а такие люди - еще ого - го - го. И нас переживет.

- Когда я могла бы с ней поговорить? - я снова подхватила свои коробочки, второй рукой ища в телефонной книжке номер такси.

- Дочь, не нуди, - мать выглядела недовольной. - Я тебе карту дала, там целое состояние. А ты - ноль реакции. Вот, возьми, и не глупи. Дают - бери. Знаешь такое?

- Дают - бери. Бьют - беги. Но не всегда можно убежать, - услышала я хриплый голос, от которого дернулась точно от хлыста, столько в нем было презрения.

К щекам мучительно медленно приливал жар. Я повернулась. Ворон был заспанным, выглядел невероятно... притягательным. В одних спортивных светлых штанах. Красивый торс: выделяющиеся мышцы рук, идеальный пресс, под пупком - тонкая полоска черных волос, что пряталась за резинку, которая сидела слишком низко. Прокачанные косые мышцы. Торс покрывали синяки, ссадины и татуировки. Все сочеталось и создавало ошеломляющий эффект. Во рту пересохло. Сглотнула ком.

- О, птенчик решил показаться, - в голосе матери, обычно струящемся как ручеек, слышалась неприкрытая ненависть, она прищурилась. - Побрызгай ядом и иди зализывать свои раны.

Глава 5

- Не трогай меня... Не трогай... Отойди... - я задыхалась, выталкивала слова из горла с трудом; прибирало жаром от его тела, от силы, которая исходила от него и давила плитой, окутывая меня.

На самом деле, он хват был не таким сильным. Но казалось, что меня словно обвязали килограммами тяжеленых раскаленных цепей, которые невыносимо жгли кожу. До кости. С остервенением пыталась вырваться, избавиться от невыносимого хвата. Барахталась как рыба в сети. Ворон вдавил меня в стену, вжался так сильно, что я лишилась на секунды воздуха. Открыла рот, пытаясь захватить желанный вдох. Зажмурила глаза, до белых пятен. Ощущала рельеф его тела, что отпечатывался на мне.

- Открой глаза, мышка... - прозвучало вкрадчиво, хрипло, совсем рядом; горячее дыхание мазнуло по шее, заставив тело среагировать выступившими мурашками.

Он провел пальцами по чувствительной коже, аккурат там, где мурашки. Придушенно пискнула, вздрогнув отчетливо, он не мог не почувствовать.

- Интересно... - голос Ворона стал совсем низким, шелковым. - Открой глаза, сестричка... Хочу видеть твои эмоции. Или... будет хуже... - его рука скользнула вниз по моему животу, задержавшись у резинки легких ночных штанов, движение - и его пальцы уже задевают резинку трусиков; ткань была легкой, чувствовала шершавость его пальцев очень остро.

Задохнулась от насыщенности чувств, что дернули током. Открыла глаза, смотря прямо в красивое надменное лицо. Парень хмыкнул, обнажая часть белых зубов точно вампир.

- Отпусти... - пропищала жалобно я, не узнавая собственный голос. - Я съеду при первой же возможности... Пожалуйста... - он смотрел на мои губы.

- Ты реально выглядишь как школьница... У тебя есть парень? Ты трахалась? Не верю, что ты можешь быть девственницей, - его голос доносился будто сквозь дымку, едва различала его пахабные слова.

- Отпусти... - повторяла как заклинание, как слова - обереги, которые способны защитить.

- Ты боишься меня, мышка? - проговорил Ворон четко; от него пахло дорогим алкоголем, табаком, гелем для душа и его собственным запахом.

Я дрожала как осиновый листок. Меня прошивало от его близости, пропуская разряды, заставляя трястись. Сердце колотилось в груди, причиняя боль. В ушах долбил пульс, громко, заставляя всматриваться в его полные губы, угадывая то, что он говорит. Дыхание вырывалось из легких толчками. Воздуха не хватало. Слишком жарко. Горячо. Давит. Утягивает на дно, где огромное давление. Меня просто расплющит, если он не отойдет...

- Не – е –е –е-ет... - получилось на выдохе, протяжно.

Он вздрогнул, наклоняясь еще ближе, делая глубокий громкий вдох около моих растрепанных волос. Секунда - глаза в глаза. Вижу ясность, что пробивается в его затуманенном взгляде. Перерастает в ярость. Удар кулаком в стену, совсем рядом около моей головы. Я лишь пискнула, сжимаясь, и снова закрывая глаза. Ведь если не смотришь, не так страшно, да?..

- Сука, - рычит Ворон, и я чувствую потоки холода, что безжалостно обвивают.

Легкость. Мое тело - будто в невесомости. Ноги подгибаются, я плюхаюсь на пол, хватаясь за горло. В горле першит, кашляю. Шарю по полу руками, нахожу бутылки с водой. Плетусь в свою комнату, держась за стены. Шатаюсь. Будто это я пила всю ночь. Его руки оставили ожоги на моей коже, которые с годами станут только отчетливее.

***

Глаза закрывались. Я едва понимала, что говорят преподаватели, конспекты писала с трудом, пытаясь сосредоточиться. Аня участливо иногда сжимала меня за плечо. Лишь к обеду я поняла, что вчера так и не состоялась назначенная встреча с Игорем. Пролистала его смс, отчего - то облегченно выдохнула: он сам написал, что не сможет прийти, просил перенести встречу на следующие выходные. Потом - поток гневных сообщений, потому что я не ответила на его смс, даже не прочитала...

На большой перемене мы заняли привычное место за колонной, я набрала себе еды и два стакана кофе. Аня завела разговор о предстоящей вечеринке, которая совсем вылетела из головы. Идти я не собиралась.

- На самом деле, это не просто вечеринка. Это возможность окунуться в их жизнь: сверкающую, насыщенную. Слышала что - то о закрытом клубе "Клетка"? Раз в три месяца там бывает свободный вход. Это больше, чем клуб. Там несколько этажей, а на цокольном - происходят бои. Заранее можно поставить на любого бойца, и если он выиграет, ты реально можешь заработать крупную сумму. Если проиграешь - потеряешь все. Ты не можешь не пойти, - рассказывала одногруппница.- Тем более, тебя пригласила Скопцева. Хуже будет, если откажешься. Это, своего рода, проверка. Развлечение для них. Ты вливаешься на ночь в их компанию, они могут быть с тобой даже милыми. И ты захочешь быть такой, как они. Но потом... Ты начнешь гонку, чтобы подражать им, всячески начнешь пыжиться, чтобы стать достойной их компании. Чтобы они тебя приняли за свою. И вот тут начинается их развлечение. Они расставляют сети, поощряют тебя, вселяют надежду и веру в себя. А потом - ломают настолько жестко, насколько они способны...

- Я не хочу быть такими, как они, - ответила ровно я, ища взглядом Ворона; Скопцева уже прыгала на своих длинющих каблуках как коза около друзей Ворона.

- Да, я знаю. Это будет интересно, - усмехнулась Аня, чувствовала ее взгляд на себе.

Ворон прошел к компании, занял место у окна, облокотившись на подоконник. Его пальцы обвивали стакан с кофе. Он выглядел угрюмее, чем обычно. Спокойный. Мало разговаривал, лишь иногда кивал, давая понять, что слушает говорившего. Скопцева тулилась рядом, выпятив свою грудь. Все волшебным образом тянулись к Ворону, хотя он, как по мне, ничего не делал для того, чтобы привлекать к себе людей. Неразговорчив, со взглядом серийного убийцы и телом античного героя. Загадочный Ворон, который вызывал у меня противоречивые чувства. Я сама не понимала, почему. Вчера ночью мне казалось, что я смертельно боюсь его, до колик в животе. Сейчас - не могу оторвать взгляда, хотя понимаю, что Аня с интересом и улыбкой смотрит на меня. Она видит, кого я рассматриваю. Этот парень - как огромный чертов магнит. Притягивает своей черной харизмой. И чудовищно отталкивает одновременно.

Глава 6

По телу пронесся рой мурашек. Повернулась назад, всматриваясь в коридор, что остался за спиной. В груди забилось сильнее, в висках стучало молоточками: «Уходи, уходи, уходи». Аня потащила меня к местам, которые ближе к рингу. Они были уже заняты, но вокруг октагона образовывался круг из девушек, их глаза блестели в предвкушении. Одногруппница была явно взбудоражена, ей нравились бои.

- Я часто смотрю бои и всегда заряжаюсь энергией, получаю свою долю адреналина, - проговорила Аня, в нетерпении потирая руки и вливаясь в толпу около октагона. – Здесь иногда еще дерется один из друзей Ворона – Артем Волк. В отличие от Ворона, Волк выходит на ринг раз в полгода. Но Ворон реально зарабатывает на этом. Некоторые спортивные бренды заключили с ним в прошлом году несколько контрактов… Так говорят. Но я не видела его ни в одной рекламе. Возможно, они используют его тело. Оно у него нереальное, да? – хитро прищурилась Аня, смотря на меня.

- Да,- ответила я, и мне казалось, что я была достаточно равнодушной.

В зале стало темнее, весь свет сосредоточился на октагоне. Почти полностью голые фигуристые девушки стояли около тучного мужчины, в темном деловом костюме, который зычным голосом говорил в микрофон. В голове резонировало. Я с жадностью смотрела на сцену. Я ждала. Ждала, когда появится Ворон. Понимала, что это, как минимум, не нормально, так желать видеть человека, который ненавидит тебя. Первые бои произвели на меня впечатление. Столько силы, амбиций, умений и тщеславия, разочарования и ликования – все смешалось в один флакон, фонило, заставляло сидящих здесь людей реветь не своими голосами, орать победам и рычать от разочарования. Бои были волнительны, возбуждали нечто давно забытое, дикое и темное. Возрождали инстинкты, которыми мы не пользовались. Октагон сам по себе создавал ауру жестокости, серьезной битвы. Некая отсылка к гладиаторам, Богам Арены.

Я была в другой реальности, не своей. Застыла, мое тело будто окаменело. Я ждала. Его… И он вышел. Сначала я услышала свое дыхание, а потом на меня обрушился звук и слова: « Владимир Ворон, непобедимый, заточенный на то, чтобы развлекать нас! Встречайте!»

Меня оглушило от восторженного писка. Жадно всматривалась в парня. Крепкое натренированное тело, с четко прорисованным рельефом мышц – руки, ноги, пресс, задница, обтянутая белыми шортами. Мышцы красиво перекатывались под гладкой кожей, кое - где – покрытой шрамами, синяками разного цвета. Он притягивал. Каким – то мистическим образом, я, как и сотни других, не могла отвести взгляд. Притягивал своей бешеной энергетикой. Он горел точно факел. Выплескивал на нас свою жажду жить.

На его соперника я даже не взглянула. Впитывала, как Ворон двигался. Как усмехнулся дерзко, смотря надменно, дразня противника. Он только ступил на ринг, а уже вел бой. Пока – безмолвно, без контакта. Рассматривала его как завороженная. Звонкий удар, означавший начало боя. Ворон усмехнулся, синхронно с соперником они дотронулись руками в перчатках – приветствие. И тут же отошли в противоположные стороны, принимая стойки. Кружили, присматривались друг к другу, два лоснящихся хищника. Опасные, возбужденные, нацелены на победу. Серии ударов друг другу, пробные, но сильные, точные. Они кружились в опасном танце, каждое движение – продуманное, нацеленное нанести противнику ощутимый удар. Я всматривалась в красивое сосредоточенное лицо, ловила его напряжение и желание победить.

Внезапно что – то заставило меня оторваться от зрелищного боя. Я чувствовала, скоро кульминация, но все же повернулась вправо, рассматривая сидящих в полутьме. Глаза выцепили знакомые силуэты раньше, чем мозг начал обрабатывать полученное изображение. В метрах пяти от меня сидели Игорь и Нелля. Игорь был моим парнем, с которым у нас не клеилось очень давно, и, кажется, мы оба это поняли совсем недавно. Нелля была моей подругой, той самой, близкой и лучшей. Именно она вселяла в меня надежду, что у меня все получится с интернет – магазином. Я зависла, моргнула несколько раз. Они сидели в обнимку, Игорь казался весьма влюбленным со стороны, что – то нашептывая на ушко Нелле, которая тоже выглядела заинтересованной. Что я почувствовала?.. Не знаю. Неприятно кольнуло в груди. Можно же было написать в смс. Впрочем, я тоже могла. Гадливое чувство все равно потихоньку растекалось по грудине. Я решила, что все же, стоит встретиться с ним на следующих выходных и поговорить. Верила, что мы можем расстаться нормально. Настолько нормально, насколько возможно, когда два человека, которые чувствовали симпатию и были в продолжительных отношениях, решили следовать другими путями. Я верила, что мы сможем так. Нелля громко рассмеялась, я знала ее смех, уловила и вычленила из общего гула.

Сделала усилие, чтобы повернуться к рингу. Старалась блокировать свои мысли, сосредотачиваясь на Вороне. Он уже держал соперника в удушающем приеме, вцепившись в него точно осьминог. Несколько секунд - и похлопывание по бедру Ворона от второго бойца - знак того, что тот сдается. Ликующая толпа заревела, выражая свое восхищение. Ворон тут же отпустил своего оппонента, смахивая пот с лица и снисходительно улыбаясь толпе, что почитала его, как некое божество… Он и правда выглядел каким – то нереальным, далеким и могущественным. Даже синяки и ссадины по телу, рассеченная слева губа и наливающаяся фиолетовым гематома над левым глазом, не влияли на его образ в эти минуты славы.

Ведущий кричал в микрофон, второй боец встал, усмехаясь Ворону, они подошли вплотную, обнялись, что – то сказали друг другу. Судья прошел между бойцами, взял обоих за руки и поднял руку Ворона, ведущий объявил его победителем. Потом Ворон шутливо поклонился и пошел к сетке октагона, ловко перепрыгнул ее и окунулся прямо в толпу визжащих девчонок. Они облепили его, пока он делал шаги. Его фотографировали. Кто – то кричал, что любит его. Он продвигался вперед, вкушая плоды своего успеха, наслаждаясь обожанием других. И его взгляд остановился ко мне. Он оскалился точно зверь, мое сердце пропустило удар. Я хотела скрыться в толпе, но не пошевелилась. Парень ринулся ко мне, тяня за собой восторженных поклонниц. Их руки облепили его, трогали, гладили, сжимали плечи, мышцы рук.

Глава 7

- Артем! – пискнула Аня, подбегая ко мне; я увидела Артема Волка, одного из друзей Ворона.

Он впечатал Игоря в стену парой ударов, мой бывший парень корчился, хватал воздух ртом. Стонал. Был неимоверно жалким.

Вмиг стало слишком душно. В висках нещадно ломило, звуки казались чудовищно громкими, накатывая волнами.

- Это тебе не девушек бить, да? Вставай, - рычал Артем Волк, нависая горой над Игорем, который будто уменьшился вдвое, прикрывал голову трясущимися руками; это был именно тот парень, который застал меня, подсматривающей в парке за Вороном и компанией.

- Артем! Не надо, - Аня подскочила к Артему, ухватив его за предплечье, и тут же отдернула свою руку, словно обожглась; на секунды ее лицо исказила гримаса боли, она отпрянула от него.

Парень повернулся, его глаза в тусклом свете казались рыжими, как бывает у хищников. Такие бывают у волков. Свирепое выражение лица отталкивало, мне захотелось отступить на пару шагов.

- Анна… - проговорил Артем, внимательно рассматривая ее; он качнулся в ее сторону, будто хотел сделать шаг вперед, подойти к ней, но в последний момент передумал.

Они стояли в паре метров друг от друга и смотрели. Их взгляды пересекались, транслируя историю и мысли, которые могли знать только эти двое. Что – то личное и болючее происходило между ними. И я не вправе была их прерывать. Перевела взгляд на Игоря, мотнула ему головой, чтобы сваливал, пока Аня и Артем зависли. Игорь вытирал кровь с разбитых губ, что кривились в презрении. Его взгляд, направленный на меня, обещал расплату.

«Это не конец, Оленька», - беззвучно шевельнул губами, поднялся, точно пьяный. Шатаясь, пошел вдоль стены, держась одной рукой за ребра. Смотрела ему вслед, по спине бежали мурашки. Я хотела бы считать его угрозы пустыми, ведь что может сделать Игорь? Но отчего – то волосы на затылке встали дыбом, в горле – сухой ком. Щеки горели сильно, почти нестерпимо, словно я влезла в костер лицом, и языки пламени плавили кожу. Дотронулась руками, чувствуя облечение и поражаясь, насколько мои руки были холодные.

- Оль! Как ты? Нормально? Пошли, - окликнула меня Аня, беря за руку и поспешно пробираясь среди толпы, что снова была увлечена очередным боем в проклятой клетке.

Одногруппница шла так стремительно, будто бежала от Артема. Я не хотела лезть к ней в душу, но понимала, что у них – своя история. Если Аня захочет, сама расскажет.

Более - менее пришла в себя, когда мы сели в машину. Аня копошилась под сидением, пока не вытянула аптечку, протягивая мне нечто небольшой полиэтиленовой подушечки с синей жидкостью внутри.

- Это гелевый пакет для охлаждения. Помогает. Я его всегда держу в термо пакете с замороженной бутылкой. Артем научил, - проговорила она. – Приложи к щекам. Мы с Артемом… даже не знаю, как это назвать…

- Ты не обязана мне ничего рассказывать, - сказала глухо я, прикладывая холодную мягкую подушку.

- Я вижу вопрос в твоих глазах, - улыбнулась подруга. – К тому же, ты первая, кому я хочу рассказать. Это был первый курс. Я – та самая правильная девочка, которую растили в золотой клетке… Наивная, умеющая только подчиняться, потому что так - правильно. По нелепой случайности я обратила на себя внимание Волка и своры. Они сыграли со мной в игру. Поспорили, как быстро Волк влюбит меня в себя. Скопцева и компания способствовали тому, чтобы я стала доверять Артему. Он был моим первым мужчиной. А потом - пришло время закончиться сказке. Карты вскрыли, я узнала о споре… В общем, мы делаем вид, что незнакомы. Да, в большинстве случаев именно так. Я не замечаю его, он – не замечает меня… В принципе, у нас получается. Конечно, бывают такие исключения, как сегодня. Кстати, я выиграла крупную сумму, поставив на Ворона. Я всегда так делаю. Мне за квартиру платить. Да, после всего этого жуткого спектакля с Волком я съехала от родителей. Забрала только машину, она моя по праву. Как – то так…

- Ты сильная, - ответила я, понимая, что за болтовней Аня прячет боль; она помнит, что было между ней и Волком, как и он…

- Стараюсь, - улыбнулась подруга.

Через час она подвезла меня к особняку Вороновых. Роскошь, которую мне никогда не понять. Окна Любы светились, и мне стало спокойнее.

В груди кольнуло, мне хотелось увидеть Ворона. Губы начало покалывать, сдержалась, чтобы не дотронуться к ним пальцами. В голове вспыхивали картинки: лицо Ворона, с полыхающим ненавистью взглядом, его спина с устрашающей татуировкой, его мощные руки, сжатые в кулаки, поднятые вверх. Тело покрылось мурашками. Я фантомно ощущала его жесткий хват в волосах, напористый поцелуй… Меня никто так не целовал. Я ощущала его запах, которым пропиталась. Его горящее тело. Толчок, ощутимый, когда он оттолкнул меня от себя… Он ненавидит меня так люто, страстно… Сдержала вздох.

События вокруг меня развиваются слишком быстро. Мысли перескочили на Игоря, его слова я тоже отлично помнила. Как и действия. На лице болело там, где скулы. Интуитивно чувствовала, что с Игорем - еще не конец. Это тоже пугало.

Повернулась к Ане, мне внезапно захотелось, чтобы она пошла со мной. Такая хрупкая внешне, сильная внутри.

- Не показывай им своего страха, - наставляла она меня. – Ты ни в чем не виновата. Чтобы ты не сделала, они все равно будут считать тебя другой. Они – просто высокомерные засранцы. Надо пережить этот период.

Глава 8

- Эти с виду серые мышки те еще суки, готовы по головам идти. Ненавижу таких, - почти нараспев проговорила вошедшая в мою комнату Савельева, прикрывая дверь; я обернулась вполоборота, инстинктивно занимая оборонительную позу. – История с Артовой Анькой и Волком была еще на первом курсе, а он до сих пор забыть эту страхолюдину не может. Так что, милая, если ты хочешь отвоевать свое по праву, тебе стоит действовать жестко и решительно, - Юля обращалась к Насте, потом кивнула в сторону девочек:

- А мы… Мы всегда готовы помочь, да, девочки?

Те неприятно скалились. Я будто оказалась в логове змей, и мое любое движение будет расценено как нападение. И они нападут в ответ, будут жалить, пока не убьют. Руки задрожали, понимала, что просто так они не уйдут. Смогу ли я выстоять? Дать отпор? Или их это раззадорит еще больше, будет знаком действовать на поражение?..

- Я знаю, Юля, - Скопцева закинула ногу на ногу, не собираясь вставать с кровати; она старалась выглядеть отчужденно, безразлично, но ее лицо исказила гримаса гнева. – Я не оставлю это просто так. Кстати, вы знали, девочки, что наша Мыша является величайшим бизнесменом. Продает свои бабушкины изделия. Она вяжет. И, самое главное, что находятся идиоты, которые это дерьмо покупают, - Настя захлопнула мой ноутбук и бросила его на кровать, изящно встала, хватая с пола мой рюкзак. – Посмотрим, что тут у нас, - она отвернулась, кладя свой миниатюрный клатч на прикроватный столик.

Сделала шаг в ее сторону, меня тут же схватила за волосы Юля, две одногруппницы преградили путь, встав передо мной. Скопцева все еще стояла ко мне спиной, лишь повернула голову вправо, так, что я видела ее точеный профиль.

- Видишь разницу между нами, Мыша? Ты никогда не будешь на моем месте. Ты всегда будешь такой никчемной. Возможно, скоро сядешь на решетку, попомни мои слова, - мерзко засмеялась одногруппница, поворачиваясь ко мне и вытряхивая мои вещи на пол – блокнот с заказами, пару блесков для губ, румяна, конспекты, ВВ – крем, ручки, карандаши, корректор, флешки, кошелек, прочую мелочь. – Так, одна дешевая дребедень, что еще ожидать от такой жалкой и убогой суки… Знаешь, если бы ты просто вздыхала на Ворона, как и делают десятки таких же, как ты, проблем не было. Но ты… Ты залезла в нашу жизнь со своей мамочкой – змеей. Я знаю, да, что вас протащила ваша нищебродка – мамаша. Она работала секретаршей и охмурила Александра Кирилловича. Все об этом говорят. Она тоже никогда не станет нам ровней, хоть выглядит в разы лучше, чем ее неудачный приплод. А, что это у нас тут?.. – Настя подхватила с кровати мою почти законченную работу – шапку. – Как мило, - скривилась она, вытянув крючок и бросив его за кровать, начала распускать петельку за петелькой, смотря на меня, смакуя мою реакцию.

Я не могла стоять в стороне. Губы дрожали. Хотелось кричать и бросится на эту самоуверенную мажорку, которая считает, что ей все позволено. Схватить ее за волосы, как держит меня Савельева. Хотя бы попытаться дотянутся до ее волос. Хотя я заранее знаю, что проиграю. Их больше. А я – никогда не дралась. Мое оружие – слова.

- Я понимаю, почему ты так делаешь. Потому что бессильна. Если бы ты была уверена в своем влиянии и своих отношениях с Вороном, ты бы так не бесилась, - проговорила я приглушенно, но четко. – И ты прекрасно знаешь, что я не виновата в том, что ты не можешь добиться ответных чувств от своего парня. Ой, подождите, или он не твой парень?.. – в горле пересохло.

- Как заговорила, сучка, - зарычала Скопцева, испепеляя меня потемневшим взглядом. – Как бы там ни было, он будет со мной. Потому что так договорено, потому что мой отец и его отец – сотрудничают. А вот ты… Да, ты - одна из сотни жалких, заглядывающих нам в рты. Будь хоть тысячу раз права или ни в чем не виновата. Но ты здесь. А я – могу спустить пар и отыграться на тебе. Почему бы не воспользоваться этой акцией? – девушка метнулась к контейнерам с пряжей, что стояли рядами на полках, принялась их с ожесточением бросать на пол, топтаться, рвать пряжу, ломать часть тонких деревянных крючков, другие ей помогали.

Я ринулась вперед, Юля потянула меня больно за волосы, с силой, которой я не ожидала.

- Ты и тебе подобные, что впиваются в наших парней точно клещ. Ненавижу, - рычала Юля; повернулась к ней, тоже хватая ее за волосы, она зашипела.

Звонкая пощечина оглушила, но по силе не была такой мощной, как у Игоря. Меня накрыло яростью, толкнула Юлю в плечо. Я ни в чем не виновата. Я не просила меня целовать Ворона. Я не хотела жить в особняке Вороновых. Юля закричала, падая, тяня меня за волосы. По инерции, я упала на нее. Скопцева зашипела, чтобы не кричали, а делали все тихо, иначе набежит охрана и они не смогут проучить меня. Я ударила Юлю в плечо, еще раз и еще, пока та не ослабила хватку. Я встала, толчок в спину. Потом удары со всех сторон ногами, в туфлях с каблуками. Я могла лишь прикрывать голову и живот.

- Это тебе за все, сука! Чтобы жизнь медом не казалась! Знай свое место. Каждый синяк будет напоминать тебе о твоем месте на помойке! Мышь! Я выживу тебя из этого универа, из этого дома, из этого города! Ты не достойна этой жизни. Ты еще не знаешь, с кем связалась! – шипела Скопцева, удары летели со всех сторон.

Успокаивала себя тем, что меня бьют не мужчины, что неделя отдыха мне обеспечена, и я не буду ходить в этот университет. Удары ощутимые, острые каблуки. Сучки не били меня в лицо. Явно были научены. Хотела закричать, но горло свело судорогой, лишь беспомощно хрипела. Тяжелое дыхание, мои стоны, тихий голос, проклинающий меня, сыплющий оскорбления, все смешалось в жгучий коктейль, что жалил со всех сторон.

Глава 9

Оля Мышкина

Не знаю, сколько я лежала на полу, не шевелясь. Казалось, даже дышать было больно… Вокруг валялись мои распущенные и рваные изделия, разбросанная пряжа, крючки, маркеры, цветные стикеры с пометками. Будто здесь прошел ураган. С какой же яростью здесь все трощили… Слезы капали из глаз, стекая горячими струйками по коже, но я не всхлипывала, старалась не двигаться, представляя собой сплошную болевую точку. Для меня наступила маленькая смерть. Для любого мастера страшно видеть, когда так надругались над его детищем. Мои работы для меня были не просто работами, хобби, на этом я зарабатывала и копила доход. Это было частью моей жизни.

Я сейчас полежу немного, а потом встану и начну заново. Все. Когда приедет мать со своим любовником, мои и вещи Любы будут собраны, мы помашем им ручками и вернемся в свой дом. В свой настоящий дом. Будем регулярно навещать бабушку. Если надо – возьму кредит, я сумею его погасить в краткие сроки. Но так, как есть, продолжаться не может. Это не наши жизни. Я не хочу быть бок о бок с этими зажравшимися чудовищами. В следующий раз они просто меня убьют. Заявление в полицию – не вариант. У таких мажоров – жизней как у кошки. А если они закончатся, они докупят себе еще.

Потопая в своих мыслях, я не заметила, что в комнату вошли. Пожалуйста, только не Люба… Попыталась вскочить и тут же застонала от боли в ребрах.

- Мышка? Что, мать твою, здесь произошло? – хрипотца в голосе проникла в самое сердце, заставляя его неистово трепыхаться, делать еще больнее.

Мои губы дрожали, как и чертов голос:

- Спроси у своих подружек.

Перевела взгляд на Ворона, что возвышался надо мной, смотря сверху вниз. Тут же мое место. У него, и ему подобных, под ногами. Они считают нас отребьем. Мусором, недостойным жизни.

- Я к этому не причастен, - проговорил Ворон, смерив меня взглядом из подо лба, потянувшись ко мне, чтобы помочь подняться; я удерживалась на руках, что сильно тряслись.

Поворот головы пронзил болью все задействованные мышцы. На секунды мне показалось, что Ворон прикрыл глаза, будто вспоминая нечто болезненное, неприятное. Словно он ощущал вину, но это абсолютно никак не связано со мной… Его голубые глаза отливали сталью, черты лица заострились, делая выражение его лица более жестким.

- Уходи. Просто уходи. Не смей дотрагиваться ко мне! Ты слышишь? Я ненавижу тебя и таких, как ты!!! Он к этому не причастен, ага. Ты прекрасно знал, что так будет, чертов лжец! Ты специально так сделала, потому что знал, что твоя ручная сучка Скопцева сорвется с цепи! – к горлу подкатывала тошнота, хватала воздух ртом; хотела ухватить его за волосы, он уклонился, скривившись. – Уходи. Моя жизнь превратилась в чертов Ад! Сколько же в вас ненависти и напыщенности! Нормальные люди такими быть не могут! Змеи, вы все! Сами себя отравили и жить не можете по - человечески!

Тело начинала сотрясать крупная дрожь, противный липкий пот выступил на висках. Болело все. Я не хотела, чтобы он видел меня такой. И я не хотела видеть его. Угрюмый, с цепким взглядом, и похоже, приглушил свою ненависть ко мне. Я не ощущала от него слишком явных волн ненависти и нетерпимости. Возможно, ему нравилось то, что он видел. По их мнению, мне указали мое место.

- Не кричи, я прекрасно слышу. Ненавидеть меня можно и молча, - усмехнулся порочными губами Ворон, подходя вплотную, аккуратно обхватывая меня под «мышки» и помогая подняться. – Не надо шарахаться от меня как от прокаженного.

- Ну да, это же я такая, по вашему сраному мажорскому мнению, - выплюнула слова ему в лицо, пусть отпустит меня немедленно; между тем, Ворон аккуратно поднял меня на руки, с завидной легкостью, его губы искривила ухмылка.

В нос ударил его терпкий запах, перемешанный с потом. Попыталась высвободиться, его прикосновения жалили, прожигали кожу до кости. Словно я сама влезла в пылающий до неба костер.

- Не дергайся, сестренка, делаешь хуже только себе. Я тебя не отпущу, - усмехнулся Ворон, облизав губы; он странно смотрел на меня, его ноздри затрепетали, точно у хищника, что принюхивается.

- Отпусти немедленно! Из – за тебя все это! Из – за тебя! Доволен? Отомстил? Удовлетворен? Еще нужно? Почему бы сразу меня не убить? У тебя же много денег, найми киллера, если у самого кишка тонка. Зачем мучить? А – а –а -а- а, я знаю, вы же получаете от этого всего удовольствие, чертовы извращенцы!!! – я не могла остановиться; внезапно он оскалился, затем бросил меня на кровать, припечатывая своим телом, захватив мои руки своими, заводя мне за голову.

Я забыла, что у меня болит тело. Резко замолчала, застыла с приоткрытым ртом, глаза округлились. Лицо парня слишком близко. Рассеченная слева губа припухла, фиолетовый синяк над левым глазом… Взгляд горящий, будто он сдерживает себя, будто ходит по тонкому льду и испытывает свой самоконтроль. Какая – то адская, непонятная для меня гонка с сами собой. Его глаза будто покрылись поволокой, но не утратили азартный блеск. Странный, пугающий молодой человек.

Хотела сказать, чтобы он слез с меня, что мне противно и ему лучше принять душ… Или лучше закричать?.. Получился лишь громкий выдох. Ворон перехватил мои запястья одной рукой, освобождая вторую свою руку. Приложил пальцы к моим губам, предостерегая меня, чтобы я молчала. Меня пронзило разрядами тока.

- Не думал, что ты истеричка, Мышка, - оскалился. - Скоро приедут наши родители. Если я не помогу тебе, твои синяки только усугубятся, будет больно передвигаться, что вызовет кучу ненужных вопросов. Я не хочу, чтобы мне выносили мозг. К тому же, я терпеть не могу твою суку - мамашу. Она снова будет поливать меня говном, капать на мозг моему отцу и все в таком роде. Я ни в чем не виноват. Тот поцелуй – всего лишь традиция, на твоем месте могла оказаться любая. Так что, сестренка, закрой рот и действуй, согласно моим инструкциям, - Ворон неприятно ухмылялся, кажется, еще секунда – и он будет скрежетать зубами; я дрожала, не в силах отвести взгляд от его лица.