Война на пороге твоем

ЧАСТЬ I ДИПЛОМАТИЯ НА ПРЕДЕЛЕ. ГЛАВА 1

Я — падающая звезда, перечеркивающая небо,

Как тигр, не признающий законы гравитации.

Я гоночный автомобиль, мчащийся как леди Годива,

Я буду двигаться, двигаться — ничто не остановит меня.

Фредди Меркьюри

Я распахнул дверь дома, где обитал последние две недели, и мне выстрелили в голову. Положеньице, прямо‑таки сказать, неприятное. Пуля медленно скользила, рассекая пространство, и приближалась к моей голове с неумолимостью рока. Она должна была войти точно между глаз. И я начал движение, отклоняясь в сторону, ускользая с траектории смерти. Пуля впилась в дверной косяк, высекла из металла искру. Я бросился вперед, впечатывая кулак в челюсть стрелявшему. Он не ожидал от меня такой прыти. Практически сам нарвался на кулак, пытаясь сгруппироваться для нового выстрела. Я вырвал из его рук пистолет, пробил дыхание сильнейшим ударом левой руки и свернул ему челюсть рывком справа. Тело мужчины в сером заскользило по стене к полу. А я бросился бежать.

Бежать…

Бежать стремглав…

Бежать со скоростью света…

Бежать, пока не зажали в кольцо огня и не стерли с лица планеты вместе с этим заштатным городком, имевшим несчастье меня приютить…

Но, как и когда я прокололся? Как «Серые Глаза императора» – тайная полиция Большой Сферы Кйошо – вычислила в скромном торговце из Алиатиды лазутчика, шпиона, присланного в сердце страны, дабы изнутри высосать ее силу?

Впрочем, никто меня не присылал. Я прибыл сам. С тайной миссией, которую выполнить мог только я – Ларс Русс…

Подхватив с пола пистолет «серого», я бросился бежать. Цель – лестница, что вела на крышу, где вчера вечером я оставил «Калипсо».

Распахнул дверь, выводившую на лестничную площадку, и лицом к лицу столкнулся с «серым». Моего появления он не ожидал. Глаза у него округлились, а затем закатились – после сокрушительного удара в нос. Нос под моим кулаком хрустнул и провалился в глубь головы. «Серый» рухнул на пол. Не прекращая движения, перескочил через безжизненное тело и кинулся к лестнице.

Восемь этажей я пролетел, как восемь страниц телефонного справочника с предложениями разных контор ритуальных услуг, и выпрыгнул на крышу, вынеся попутно дверь, что выросла на моем пути. И тут же угодил под шквал огня!

Пули неслись в меня со всех сторон. Я уворачивался от смерти, прилагая к этому максимум своих возможностей. Пули вспарывали воздух вокруг, вышибали из бетонной стены крошку, крушили тарелки спутниковых антенн. Я скользнул за какой‑то нарост на крыше здания и, не давая противнику расслабиться, выскользнул с другой стороны, открывая огонь с двух рук. Первым в левой руке заговорил подобранный пистолет «серого» – стандартная компактная машинка для убийства, любимая специальными агентами. Ее поддержал справа миниатюрный «Шторм», создающий огневую бурю и способный одним залпом лишить жизни целый полк элитных гвардейцев.

Вдалеке виднелся «Калипсо». Я направился к кораблю, выкашивая по пути «серых», которые живым заслоном встали между мной и средством к бегству. Разрядив трофей, метнул его в голову «серого», воспользовавшись замешательством, свернул ему шею, одновременно поражая огневым шквалом «Шторма» последних специальных агентов, мечтавших о моей смерти.

Перебросив «Шторм» в левую руку, я прижался спиной к «Калипсо», нащупал в кармане легкой летней куртки капсулу сигнализации, щелкнул выключателем и передо мной плавно разверзся зев люка. Впрыгнув в кабину пилота, задраил шлюз, рухнул в кресло и запустил стартовую программу корабля.

На крышу высыпали «серые» – человек пятнадцать… Откуда их столько развелось! И почему они заинтересовались внезапно моей персоной? Работал себе под прикрытием несколько недель, никого не трогал. И меня не замечали. Но стоило мне выследить Влада Черта и выйти с ним на связь, как сразу муравейник залихорадило! Закопошились воины, точно в центр их логова кто‑то вогнал огромную палку!..

Обнаружив павших товарищей и продолговатое яйцо «Калипсо», которое, послушное моим рукам, низко гудело, готовясь к взлету, «серые» открыли огонь. Пули целовали борт корабля, но внутрь не проникали, отскакивая от легкой гражданской брони.

Запустив программу срочного старта, резко сорвал корабль с крыши, покидая беспомощных «серых». Я нисколько не сомневался, что в воздух уже подняты корабли для перехвата. Стоило поспешить, чтобы затеряться. Весьма проблематичная цель, если учесть то обстоятельство, что воздушное пространство не было заполнено транспортом.

Я взял курс на юг. Там располагался Карусель‑Град – туристический рай этого захолустья: море аттракционов, клубов, казино и прочей завлекательной мишуры, способствующей эффективному прожиганию жизни. В Карусель‑Граде людно всегда! Из Карусель‑Града регулярно поднимаются на орбиту планеты потоки катеров и кораблей!.. Попытку в одиночку прорваться на орбиту мгновенно пресекут. Просто сожгут! А вылавливать беглеца в туристическом потоке никто не будет. Это практически невозможно, да и проблем с туристами потом не оберешься…

Большая Сфера Кйошо – странное местечко. Все планеты Земного Пояса охвачены войной с воскресшими после двухсот восьмидесяти тысяч лет небытия Предтечами. В войну вовлечены и негуманоидные расы… А здесь жизнь течет так, точно ничего не происходит! Несмотря на то что Император Большой Сферы открыто поддержал Правительство Предтеч и выступил против Земной Федерации, его поддержка выразилась пока лишь обращением коронованной особы к народу.

Чем уж так не угодила Земля Серому Императору – остается только гадать. Но вслед за Сферой против Земной Федерации выступили многие мелкие планеты и торговые образования. Они мечтали избавиться от покровительства Земли и обрести независимость усилиями Предтеч. Не ведали, наивные, что, ускользая от земного протектората, попадут в куда более жесткую кабалу…

ГЛАВА 2

Праздность — опытное поле, на котором дьявол испытывает семена новых грехов и выращивает укоренившиеся пороки

А. Бирс

До Карусель‑Града я добрался без осложнений. Приблизившись к городу, снизился до уровня основного транспортного потока, который втягивался сюда со всех концов Большой Сферы Кйошо, втиснулся в трехуровневый ряд флаеров, сбросил скорость и включил автопилот. Перестав обращать внимание на экран и показания приборов, я уткнулся в компьютер, пытаясь установить связь с Информационным терминалом Карусель‑Града. Меня интересовало, в какое время открывается ближайшее Окно на орбиту планеты. Это занятие могло стоить мне свободы, а то и жизни.

Я чуть было не прозевал блокпост, выставленный полицией при въезде в город. Огромный сканер‑экран висел в воздухе — сквозь него проходил каждый корабль, направлявшийся в Карусель‑Град. Искали явно меня, а что я мог противопоставить? Сканер‑экран считывал индивидуальные идентификационные номера посудин. Стало быть, «Калипсо» засвечен… Впереди — три корабля. Можно успеть… В любом случае, иного выхода не было.

Я запустил программу «Мираж», разработанную для внешней разведки в специальных секретных лабораториях Службы Безопасности Земли. «Калипсо» снабдили ею по личному распоряжению Леопольда Груфмана, главы СБЗ. «Мираж» экранировал индивидуальный номер, синтезировал новый и направлял его на сканер… Удобная вещичка, если, конечно, вовремя запустить. Кажется, я успевал.

«Мираж» проверял базы данных, пролистывал страницы, одновременно загружая индивидуальную матрицу корабля. Сквозь сканер‑экран проскочил следующий корабль. Очередь медленно сокращалась. «Мираж» раскинул щупальца через все информационное поле корабля, опутал коконом, защищая от пронзающих насквозь лучей сканер‑экрана.

«Калипсо» проскользнул контур сканер‑экрана. Я замер, готовясь к худшему. «Мираж» был опытным образцом, прошедшим полевые испытания, но еще ни разу его не применяли в боевой операции. Департамент Новых Технологий, как и в случае с «Хамелеоном», доверил почетную миссию первого практического использования мне. Как поведет себя «Мираж» в реальности? Крис Йохансон, директор ДНТ, утверждал, что все пройдет гладко. Но я сомневался. Все‑таки новая программа… Никто не застрахован от ошибок.

Получилось! «Мираж» сработал идеально!..

Полиция, контролирующая сканер‑экран, ничего не заподозрила. Никаких осложнений. Никаких сомнений. Им ли противостоять натиску новых технологий?! Хотя надо признать, что «Миражу» явно не хватает оперативности.

Я оказался в Карусель‑Граде. Компьютер просигналил, привлекая мое внимание. Информационный терминал города выдал данные о предстоящем Окне. Я застонал от злости: здесь предстояло провести ближайшие восемь часов…

Отель «Голод Рояль» располагался на центральной площади города, носившей имя великого комика давно минувших времен Чарли Чаплина. Пока я не оказался на этой планете, о господине Чаплине и слыхом не слыхивал. Нужно быть большим ценителем юмора или историком, увлекающимся периодом двадцатого века, чтобы знать это имя.

На площади имени Чарли Чаплина помимо отеля, который я выбрал для себя, два заведения яркими неоновыми вывесками зазывали посетителей: казино «Сфера Фортуны» и — я глазам своим не мог поверить! — виртхаос «Запрещенное Удовольствие» для обитателей Федерации Земного Пояса.

На планетах, живших под протекторатом Земли, виртхаосы работали на полулегальном положении. Их посетителям после сеанса стирали память — дабы негуманоиды не узнали о существовании подобного заведения. Оставалось только жгучее желание вернуться и испытать удовольствие вновь. Информация об истинном смысле виртхаоса была опасна, но только в том случае, если бы она попала в руки негуманов: Мог возникнуть нешуточный конфликт!.. Однако ныне, когда большая часть негуманоидных рас вступила в войну на стороне Предтеч, опасаться осложнений было по меньшей мере глупо: конфликт уже существовал.

Во мне зрело желание посетить виртхаос. Однажды я там побывал… Очень хотелось именно на него истратить восемь часов. Уж в виртхаосе меня точно никто искать не будет!..

Впрочем, имелась одна опасность: операционный стол, ожидавший меня после сеанса. Я — единственное существо в Земной Федерации, которому нельзя ничего удалить из памяти, поскольку последняя надежно заблокирована. По этому признаку вычислить меня не представлялось сложным.

Я решил отказаться от виртхаоса и плавно опустил корабль на свободную парковочную площадку перед парадным входом в отель. «Королевский Голод». Занимательное название для гостиницы. Надеюсь, по крайней мере, здесь кормят!..

Передо мной вырос длинный худой мальчик в фирменной форме с инициалами отеля, и я бросил ему капсулу зажигания от «Калипсо». Он язвительно хмыкнул и укрылся в кабине корабля. Я, не оглядываясь, направился по ковровой дорожке в гостиницу.

У стойки достал кредитную карточку со встроенной чип‑картой, на которой было выжжено удостоверение личности. То, по которому я прибыл на Большую Сферу Кйошо, наверняка уже засвечено и находится в розыске.

Ко мне подошел невзрачный бледный портье с выпуклыми глазами, которые того и гляди собирались выпасть из глазниц и укатиться под стойку. Он уныло поинтересовался:

— Чего желаете?

— Номер на ближайшие сутки! — распорядился я.

ГЛАВА 3

Дружба дана нам природой как помощница в доблестях, а не как спутница в пороках.

Цицерон

Несколько часов я безуспешно штурмовал болота, но так и не пробился сквозь желтое облако, равным образом не познакомился и с его обитателями. Зато у меня сложилось твердое убеждение, что я просто обязан отыскать сообщество драгов, ибо они могли дать ключ к победе над Предтечами. Я внезапно понял, что драги существовали всегда — как в эру Джантшун (так Предтечи называли себя), так и в человеческую эпоху. Они незримыми и не вмешивающимися ни во что наблюдателями бороздили просторы звездного океана, существуя параллельно цивилизациям, которые возникали стихийно на планетах, разрастались, выходили в космос, осваивали планеты, а затем исчезали, оставляя после себя жалкие артефакты, свидетельствующие об их былом величии.

Еще одно смутное чувство возникло во мне после посещения болот: отчего‑то показалось, что драги хранят тайну гибели Предтеч. Как, почему и когда сошли с галактической арены джантшун? Тут была загадка. Имелись основания полагать, что если мне удастся ее разгадать, то я смогу понять, как отправить Себастьяна Гоевина и его приспешников обратно в преисподнюю…

За четыре с половиной часа до ожидаемого Окна я покинул виртхаос. Требовалось срочно убить время, но не было ни оружия, ни свежих идей. «Заглянуть в казино?..» — мелькнула мысль, но проще всего засветиться именно в подобном месте. К тому же у меня не было свободной наличности.

Я осмотрелся по сторонам и обнаружил неприметную вывеску, которая звала посетить киновирт. Места для самого киновирта на площади не хватило, указатель отправлял в какой‑то проулок. Недолго думая, я пошел туда.

Свернув, прошел несколько метров и уткнулся в стеклянный купол, перегораживавший проход. Купол располагался прямо по центру дороги. Вывеска, венчавшая его, утверждала, что это и есть киновирт под названием «Чистый Взгляд».

Я приблизился к куполу, положил руку на стилизованную ладонь, изображенную на поверхности стекла, и передо мной растаяла дверь. Вошел внутрь. Дверь за моей спиной восстановилась, а я мгновенно провалился вниз и оказался в удобном мягком кресле, которое стояло в огромном зале, заполненном народом. Разобрать — настоящий это народ или голография — мне не удалось.

Из кресла впереди меня, где сидел седовласый мужчина, вытянулись жерло картоприемника и крохотный экранчик, на котором виднелось меню. Мне предлагалось посмотреть на выбор: глобальную катастрофу «Зелень», фильм ужасов «Растение» или старинную европейскую ленту «Буря столетия», прошедшую специальное восстановление под формат современных киновиртов. Подле каждого названия стояла цена.

Я выбрал «Растение». Толкнул кредитную карточку в жерло, дождался, пока оно выплюнет ее обратно, и, упрятав пластик в карман куртки, облегченно откинулся на спинку кресла.

Сгустилась темень. Слепой глаз экрана внезапно ожил, явив первые кадры виртфильма…

После окончания виртсеанса я поднялся в город. Фильм не произвел на меня впечатления — обычный среднестатистический ужастик. Эффект присутствия зрителя на игровом поле. Море крови. Растения‑паразиты, вздумавшие колонизировать планету земного типа. Набор надоевших штампов, которые, по мнению продюсеров подобных картин, просто обязаны испугать зрителя. Все приправлено парой плоских шуточек… Убить таким образом время можно, но идти на эту картину специально — упаси космос!..

До Окна оставался час. Стоило заглянуть на стоянку отеля и забрать «Калипсо». Одна беда — я слабо представлял себе, где находится стоянка. Оставалось надеяться на чутье, которое меня до сего момента не подводило.

Я пересек площадь Чарли Чаплина, остановился возле фонтана, который из жерла ядерной пушки класса «Вулкан» извергал на десять метров ввысь толстую струю воды, ниспадавшую с высоты красивым зонтиком. Уставился на парадную дорожку перед отелем, всем своим видом изображая скучающего провинциала, которому уже изрядно поднадоели сладости туристического рая. Машины плавно пикировали на дорожку перед отелем, из салона выскакивали владельцы, вручали ключи служащим отеля и исчезали внутри «Королевского Голода». Потом начиналось самое интересное. Служащие поднимали оставленные на сохранение корабли в воздух и устремлялись к крыше соседнего дома, в котором располагалось казино. По всей видимости, «Голод» арендовал у них крышу под парковочную стоянку.

Я направился к входу в казино. Сунул в лапу здоровенному охраннику шуршащую купюру и осведомился:

— Как попасть на крышу?

— Зачем тебе? — хитро сощурил глаз охранник, но купюру карманом проглотил.

— Тачку свою там оставил, — беззаботно доложил я.

— Пройдешь через первый зал, по лестнице попадешь на второй. Там обнаружишь лифт. Тебе — последняя кнопка.

Я кивнул ему и отправился к дверям, истаявшим при моем приближении и восстановившимся за спиной. Следуя инструкциям услужливого секьюрити, через четыре минуты стоял в кабине лифта, который стремительно возносился вверх. Кабина замедлила движение, остановилась, пискнул зуммер, возвещая о прибытии, и двери растворились.

Я стоял на крыше здания, а мне в лицо целились дула нескольких автоматов. Группа захвата из восьми человек дожидалась возле «Калипсо». Времени на раздумья не оставалось. Я резко ушел в сторону, распластываясь по бетонному полу змеей, откатился за прикрытие хозяйственных надстроек и выдернул из кармана «Шторм». В обойме оставалось заряда минут на десять боя. Но другого способа добраться до борта не предвиделось.

ГЛАВА 4

Двуличный человек внушает сам себе: всегда нужно быть довольно хитрым для того, чтобы казаться честным человеком, но никогда не быть столь глупым, чтобы быть честным.

П. Буаст

Я шел за Ренатой, которая уверенно, хотя и несколько устало двигалась в сторону скоростного лифта. Он должен был доставить нас в жилой сектор, где в капитанской рубке дожидался Марк Крысобой.

При нашем приближении двери лифта разъехались, пропуская нас внутрь. Рената вошла первая. Я последовал за ней. Она поколдовала с минуту над пультом управления кабиной. Свет в кабине несколько раз мигнул, что было удивительно.

— Перебои с электричеством? — поинтересовался я.

Рената не ответила.

Свет мигнул еще раз, и кабина стартовала.

Через минуту мы вышли в ярко освещенный коридор, выглядевший обитаемым. Об этом свидетельствовало оружие, развешанное по стенам. Большей частью оно служило украшением интерьера, а не средством для убийства. О жизни в этом тесном пространстве красноречиво говорили также картины — репродукции известных мастеров двадцатого века, на которые так падок был Марк.

Одна из картин мне нравилась особо. На ней было изображено ружье, прислоненное к стене. Проржавевшее от крови, оно стояло в луже ее. Больше никого и ничего. Абсолютная пустота. Абсолютное безмолвие… Картина называлась «Уцелевший». В итоге войны уцелеет лишь оружие — такую мысль несло полотно. И я был полностью согласен с подобной трактовкой. Что осталось после Великой Империи Джантшун? Пустота… Вечное безмолвие космоса… Жалкие артефакты, разбросанные по множеству планет… Да несколько сирот, вырванных из родного времени и заброшенных на тысячи лет вперед…

Не замедляя движения, я проследовал по коридору, из которого можно было попасть в жилые каюты, столовую, камбуз, гостиную и множество других комнат, зачастую не используемых. «Арго» мог обеспечить одновременное существование двадцати человек. А мы прилетели втроем — как в старые добрые времена, которые миновали, надо сказать, не так уж давно. В связи с этим и обязанности на корабле были равномерно распределены между нами.

Коридор упирался в капитанскую рубку, переоборудованную на троих. Я достиг дверей первым. Меня окатил сканер‑луч, убеждаясь, что я не посторонний и имею право переступить порог помещения, откуда шло управление всем кораблем. Двери раскрылись, явив моим глазам улыбающегося могучего Марка Крысобоя. Он сидел в кресле, обернувшись ко входу, и ухмылялся, точно лицезрел на пороге не меня, Ларса Русса (предпочитаю называть себя земным именем), а потешное да к тому же еще и совсем безобидное животное с экзотической планеты, которое при виде такого богатыря от удовольствия сделало лужу.

— О! — зычно протянул Марк, закатывая глаза к потолку. — К нам вернулся диктатор! Хвала Богам! Надеюсь, он не казнит нас за то, что мы малость опоздали с его спасением!

— Еще как казню! — недовольно пробурчал я, плюхаясь в кресло рядом.

— Наш диктатор, наверное, голоден?! — Крысобой хлопнул в ладоши и гаркнул куда‑то в сторону: — Слуги! Жратвы и питья для великого диктатора!!!

— Кончайте балаган!! — раздраженно попросила Рената, занимая свое место. — У нас мало времени!

Над полом капитанской рубки воспарил столик. На нем имелись мясо в глубоком блюде, столовый прибор и кувшин с вином. Столик подплыл ко мне и замер.

Я посмотрел на Марка. Он ухмыльнулся, вскинул руки, словно защищаясь, и сообщил:

— Я уже ел.

— Но я‑то нет! — недовольно заявила Рената.

Ее услышали. В рубке появился второй столик, обогнул мое кресло и замер подле нее.

Не дожидаясь особого приглашения, я набросился на мясо с овощным гарниром. Конечно, приготовил все это не Крысобой. И мой обед, и Ренаты родился в недрах «пищевого синтезатора» стандартной сборки.

Пока мы ели, Крысобой колдовал над клавиатурой, поглядывая на экран, растянувшийся вдоль стены.

По нему бежали какие‑то цифры, мелькали графики, всплывали окна, отражая загрузку электронной почты. Отодвинув от себя тарелку, я допил вино и хлопнул кувшином о столик. Тот понял это как приказание и исчез. Через пять минут освободилась и Рената

— Так, теперь к делу! — потребовал я.

— Превосходно, — отвлекаясь от расчетов, оценил мой настрой Крысобой. — У нас есть приблизительно десять минут.

— С чего бы такая спешка? — удивилась Рената.

— Через десять минут будет установлен канал связи с Землей. С тобой, Ларс, мечтает пошушукаться Леопольд Груфман. В конце концов, ты — диктатор, и от тебя ждут указаний!

— Я ведь назначил временного заместителя. Неужели не могут справиться без меня? — недовольно произнес я.

— Конечно нет! Ты незаменим! — тут же отозвался Марк.

Я поерзал в кресле, устраиваясь поудобнее, и задал вопрос, который волновал меня с того самого момента, как на Большой Сфере прозвучал первый выстрел, адресованный моей персоне:

— Что произошло? Как меня вычислили? Марк ухмыльнулся. У него появилась дурацкая привычка все время ухмыляться.

— Ты встречался с генералом Лю Дафном? — осведомился он.

ГЛАВА 5

По несчастью, одни только мошенники составляют союзы; честные люди держатся особняком.

Ш. Дюкло

Делегация САЗ появилась с точностью, достойной восхищения. Капитанскую рубку огласила сирена, возвещавшая о приближающейся опасности. Эхо раскатилось по всем помещениям «Арго».

Я подскочил с постели, вырываясь из сумрачного сна, сунул нога в ботинки, накинул на плечи куртку и направился на звук. В коридоре столкнулся с Ренатой, которая также направлялась в рубку. Сигнал опасности послужил призывом к общему сбору.

За пультом управления капитанской рубки сидел Марк. Он выглядел исполинской скалой, застывшей недвижимо в ожидании рыцарей — искателей приключений, пожелавших познакомиться с ним поближе. Он внимательно следил за экраном, по которому скользили сухие строчки отчетов корабля о приближении постороннего объекта. «Арго» выслал срочный запрос на опознание. И визитер откликнулся.

— Полная делегация САЗ просит разрешения вступить на борт! — доложил Марк, словно испрашивая моей санкции.

— За чем же дело стало? — лениво осведомился я. Пальцы Марка заплясали по клавишам. Закончив, он оттолкнулся от стола и выпрыгнул из кресла.

— Пойдем встречать? — предложил он.

Мы ничего против не имели. Но встречать гостей безоружными я посчитал дурным тоном. Заглянули по пути в оружейную комнату, укомплектовались. Я предпочел компактный «Змей» — браслет, который обжал мою правую руку, и «Мышь» — легкий дамский пистолет на десять выстрелов. Пуля «Мыши» не убивала при попадании, но ее начинку составлял яд, начинавший действовать в теле жертвы. Крысобой и Музыкантская взяли по «Грому» и на том успокоились. Лифт домчал нас до грузового отсека за пять минут. К этому времени автоматика «Арго» закончила прием гостей. Пассажирская капсула, захваченная магнитными щупами, легла на гравитационную подушку в чреве «Арго», раскрылся люк, наружу выполз трап, по которому спустились трое мужчин в свободных куртках и джинсах и направились к нам. Они шли уверенно и свободно, чувствуя свою значимость. В руке одного находился портфель, в котором угадывался по очертаниям ноутбук. Вели себя настолько свободно и непринужденно, будто речь шла не об официальной дипломатической миссии.

— Приветствую вас на борту «Арго»! — громогласно прорычал Марк, протягивая для рукопожатия свою медвежью лапу.

Троица поддержала ритуал. Затем они обратились ко мне, и я представился:

— Ларс Русс.

— Игнат Левин…

Жесткая борода, побитая сединой, лысая голова, покрытая пушком, и цепкий взгляд голубых глаз.

— Рустам Де Боуи…

Гладкое лицо, не тронутое щетиной, шальные глаза, крючковатый нос.

— Кастор Поделакусус…

Грузный коренастый мужчина с курчавым седым волосом и массивным мясистым носом на настороженном рыхлом, покрытом шрамами и морщинами лице.

— Продолжим в более достойной обстановке! — пригласил Марк.

Де Боуи, Левин и Поделакусус согласились.

Мы отправились к лифту. Я замыкал шествие, разглядывая спины делегатов. Никакой нервозности. Да и чего им волноваться? САЗ понимает, что Земле без Большой Сферы Кйошо не выстоять в войне с Предтечами. Следовательно, по меньшей мере есть опасность, что, когда с Джантшун будет покончено, Большая Сфера начнет выкаблучиваться, показывая свою независимость. Отколоться от Федерации Земного Пояса она не отколется — несмотря на то что в Большую Сферу Кйошо помимо титульной планеты входит средних размеров звездная система, — но попытаться овладеть ситуацией и занять доминирующее положение в Союзе с целью преобразования его в Конфедерацию она вполне способна… Лифт промчался через чрево «Арго», замедлил движение и остановился. Я последним покинул кабину и за делегацией ступил в гостиную, уставленную мягкой мебелью, усыпанную подушками. Здесь Марк и намеревался провести совещание.

Когда все устроились за длинным столом в центре гостиной, Марк уставился на Игната Левина, который, видимо, негласно возглавлял делегацию, и предложил:

— Давайте начнем?

— Не возражаю, — сухо согласился Игнат (жесткая борода, лысый череп).

В обсуждении плана предстоящей акции я не участвовал: наблюдал за делегатами. Крысобой от лица Земли вел совещание. Гости оценили шансы САЗ на быстрое свержение Серого Императора как весьма большие. Император как будто должен был лишиться своего наследственного поста. Единственная его надежда — Предтечи. Но вероятность того, что Себастьян Гоевин вовремя придет на помощь своему неустойчивому союзнику, казалась призрачной. Я и не брал ее в расчет.

Игнат Левин предложил нам план, который САЗ вынашивала долгие годы. Вроде все элементарно — как партия в шахматы со слепым стариком, страдающим болезнью Альцгеймера. Попутно мне удалось понять, что Серый Император слегка пересидел в своем кресле. Армия полностью подчинялась САЗ. Полиция сочувствует идеям повстанцев и выступать против правительственной армии, по объяснимым причинам отказавшей в верности Императору, не станет… Серый Император и не догадывался, насколько шатко его положение.

План САЗ заключался в захвате летней резиденции Серого Императора в Эфесе. Имелись, правда, некоторые сложности. Персону императора охраняла личная гвардия — «Серые Глаза» — бесконечно преданные боссу, несмотря ни на что, фанатики. Так что реализовать план без проблем никто не надеялся. САЗ рассчитывала ввести войска в Эфес, окружить Дворец Трех Озер и взять его штурмом, не позволяя Серому связаться с Себастьяном Гоевином и попросить поддержки извне.

ГЛАВА 6

Один китаеза, из династии Тан, по мнению некоторых большой философ, ему однажды приснилось, что он — бабочка, и с этой минуты он уже никогда не был полностью уверен, что он не бабочка, которой снится, что она китайский философ…

Т. Стоппард

Гигантский голубой купол межпространственного корабля медленно плыл по космической беспредельности. Он выглядел грозным исполином, забытым и давно покинутым, но в нем явно теплилась жизнь. Это было видно по изредка вспыхивающим соплам то правого, то левого маршевых двигателей, которыми корректировалась траектория движения.

Корабль‑призрак, выловленный из мириад блуждающих частиц необъятной Галактики поисковым щупом, был идентифицирован как военный крейсер «Красный Всполох», пропавший два месяца назад возле созвездия Скорпиона. Его отправили в созвездие Скорпиона с дипломатической миссией.

Джантшун хотели установить контакт с цивилизацией Драгое, неожиданно обнаруженной на периферии исследованного космоса. Драги на контакт не шли. Они как будто вообще не обращали внимания на то, что происходило вокруг них. Но их цивилизация явно не замыкалась на саму себя. Корабли драгое (предполагалось, что это были корабли) бороздили пространство Галактики между созвездием Скорпиона и Вторым Внутренним Сектором. Ранее принято было считать, что это звездные споры, обломки взорвавшихся солнечных систем.

Никто бы и не стал налаживать дипломатические контакты с драгами, если бы не приближавшаяся катастрофа, вину за которую Правительство Джантшун возлагало непосредственно на них. Планету в созвездии Скорпиона, где обитали драги, чей внешний облик был до сих пор незнаком джантшун, вычислили и открыли относительно недавно — года два назад. Тогда‑то первый наблюдатель и указал на возможную связь между ядовитыми испарениями болот, что покрывали поверхность Гиблой Планеты (так ее назвали джантшун), и звездной эрозией, поразившей внезапно родную Солнечную систему джантшун несколько столетий назад. Звездная эрозия поглотила прародину джантшун, не оставив ей никаких надежд на спасение. К тому времени джантшун распространились по Галактике, словно сорняки. Они осваивали звездные системы, боролись за выживание на планетах с агрессивной экосистемой, обустраивали Галактику под себя. Им было куда уйти, но никто не хотел оставлять на погибель родину. Долгие годы джантшун безуспешно пытались найти лекарство от эрозии, но как ни бились ученые, сколько образцов вещества эрозийного облака ни привозили старатели, загадку разрешить не удалось. Джантшун покинули родину, сохранив в душе ностальгию о навеки утраченном и невосполнимом. Перед эвакуацией среди них произошел раскол. Пока готовились корабли для отправки населения к новым мирам, Чхан Дуан Ли Ржа Цуй провозгласил себя Новым Мессией. Он сплотил множество людей — в основном, одиночек, которым было страшно покидать насиженные места, где у них имелось все: свой дом, машина, счет в банке, страховка и многое другое, что привязывает человека к прошлой жизни.

Чхан Дуан Ли Ржа Цуй призвал свою паству остаться. Он говорил, что звездная эрозия — это испытание Господа, что дьявол науськал своих приспешников во власти отдать приказ покинуть планету, что тот, кто не подчинится, получит рай здесь, на месте.

Увлечь за собой всех ему не удалось. Но более двух миллионов джантшун не пожелали покинуть родину. Остальные, загрузив звездолеты, снялись с насиженного места и взяли курс к новым местам обитания.

Цивилизация Джантшун продолжала существовать. А их планету‑прародительницу постепенно поглотила эрозия, затянув, словно паучьими сетями, а затем скрутив в непроницаемый кокон всю систему. Через несколько десятилетий на месте солнечной системы Джантшун вопреки всем законам астрофизики возникла новая звезда.

На погибшей планете остались все образцы материи звездной напасти. О последней вспоминали только ученые. Писались научные работы, строились предположения, но доказательных объяснений случившегося несколько сотен лет назад никто дать не сумел. И джантшун начали сомневаться, что эрозия когда‑либо существовала вообще. Многие заговорили о том, что это просто легенда, придуманная тогдашним правительством для оправдания поспешного переселения нации… Но внезапно на окраине Звездной Системы Кампанелла был найден новый сгусток эрозии.

Муравейник Джантшун всполошился. Звездная Система Кампанелла считалась сердцем нового обиталища цивилизации, новой родиной, новым домом. Получалось, что легенда — реальна, что кто‑то неведомый насильно вытесняет их с планеты. Именно такое мнение высказывалось на кухнях, в кафе и ресторанах. А ученые разрабатывали версию, что споры неведомой болезни занесены с прародины при поспешной эвакуации.

К тому времени на одной из планет созвездия Скорпиона обнаружили уменьшенную копию артефакта, якобы погубившего прежний мир джантшун. На основании его изучения ученые и сделали вывод о том, что звездная эрозия соответствует лишь экосистеме Гиблой Планеты.

Новое потрясение вызвало утверждение исследователей, что Гиблая Планета обитаема. Название «Драги» закрепилось за этой цивилизацией по фамилии капитана Фай Таш Драги, руководившего первой экспедицией к Гиблой Планете. Цель была самая примитивная: произвести общие замеры и взять необходимые пробы, ни во что не вмешиваясь.

Вторая экспедиция, отправленная на военном крейсере «Красный Всполох» для установления дипломатического контакта с обнаруженным миром, пропала при загадочных обстоятельствах…

ГЛАВА 7

Перевороты совершаются в тупиках.

В. Брехт

Дворец Трех Озер располагался в одном из самых крохотных и солнечных городков Большой Сферы Кйошо — Эфесе. Он овальным пятном лежал на побережье Вечного моря и представлял из себя курортный рай. Большая часть города была отдана на откуп туристическим фирмам. Отели всех мыслимых звездочек, рестораны и казино, ночные клубы и уличные кафешки утопали в тени цветущих деревьев и пальм. С одной стороны — веселые волны, взбивавшие соленую пену о песчаные пляжи, заполненные отдыхающими, с другой — величественные горы, подножие которых утопало в зелени, а вершины белели снегом. Над городком нависал скальный уступ, который венчал Дворец Трех Озер — императорская резиденция. Дворец хранил гордую независимость и не вмешивался в дела города. И город не нарушал уединенного покоя Дворца. Хотя ушлые экскурсоводы включали в программу своих маршрутов Дворец Трех Озер, но показывали его снизу, из самого сердца города — из храма Пречистой и Нерожденной. С его смотровой площадки открывалась изумительная панорама всего Эфеса, впечатляющие морские картины. Оттуда, если вооружиться мощным биноклем, можно было следить за тем, что происходит во Дворце.

Храм Пречистой и Нерожденной значился первым пунктом в плане штурма Дворца. В шесть часов вечера его заняла группа военных. На смотровой площадке развернули наблюдательный пункт, а также лучевой комплекс, который взял под контроль территорию Дворца. В плавучий штаб САЗ, где в это время находились я, Марк и Рената, тут же доложили, что на территории Дворца обнаружены двадцать человек Серой гвардии. Иной живой силы противника не наблюдалось. Сообщение удовлетворило Игната Левина (жесткая борода, цепкий взгляд), и он собрался уже отдать приказ о введении в Эфес армии, но я запротестовал.

Штаб САЗ расположился на борту военно‑морского крейсера «Раджа», курсировавшего вдоль берега в нескольких километрах от Эфеса. Совещание проходило в офицерском командном пункте, где собралась вся верхушка САЗ, а также представители армии, которые поддерживали переворот.

— Немедленно вводить войска нельзя! — возмутился я.

— Хотелось бы знать, что вас не устраивает? — ядовито осведомился Левин.

Мы явно друг другу не симпатизировали. Наоборот, вызывали друг у друга отвращение.

— Потому что введение войск насторожит Императора. Он немедленно стянет во Дворец всю свою гвардию, либо покинет Дворец, либо сделает и то, и другое, а вдобавок еще свяжется с Предтечами.

— И что вы предлагаете? — сухо спросил Де Боуи (гладкое лицо, шальные глаза).

— Я считаю, что нужно сначала высадить «Хамелеон‑десант». Когда десант займет исходную позицию, ввести войска и одновременно прожечь территорию Дворца со смотровой площадки храма.

Левин презрительно усмехнулся, но тут меня поддержали военные, однозначно высказавшись за мой план. И мы приступили к его исполнению.

Генерал Салехард Арташов должен был вечером следующего дня встретиться с Серым Императором на территории его резиденции в Эфесе, чтобы обсудить перспективы союза с Предтечами и участие в войне Большой Сферы Кйошо. Генерал скрыто, но активно поддерживал САЗ. Он согласился принять участие в перевороте, и в семь часов вечера понедельника его боевой вертолет опустился на палубу крейсера «Раджа». К этому времени отряд «Хамелеон‑десанта» был полностью укомплектован и ждал команды на погрузку. Им командовал я. Со мной шел и Марк Крысобой. Рената, невзирая на шумные протесты, была оставлена на борту «Раджи» — для наблюдения за нашими союзниками.

Мы погрузились в вертолет в отключенных костюмах. Ребята хранили молчание, не улыбались. Казалось, меня окружали роботы. Или они ни разу в жизни не ходили на спецоперации, не стреляли в людей, не нюхали вонь горелого мяса и плавящегося свинца?.. В таком случае придется с ними помучиться. Двух часов общей подготовки, которые мы провели в поле, чтобы бойцы изучили мои команды и костюм, было, безусловно, мало для появления боевой сплоченности, но большим временем мы не располагали. Генерал забрался в вертолет последним. Он храбро улыбнулся, поправил кудрявые волосы, приподняв фуражку. Улыбка, правда, получилась несколько натянутой.

— Удачи вам! — пожелал генерал и махнул рукой. Пилот поднял вертолет в воздух. Машина на минуту зависла над крейсером, словно прощаясь, и, набрав скорость, устремилась к побережью.

— Активировать костюмы! Режим — «невидимка»! Три шестерки! — распорядился я и первым крутанул браслет на запястье.

Судя по вытянувшимся физиономиям бойцов, эффект получился внушительный. В ходе двухчасовой тренировки я ни разу не показал работу костюма, чтобы не сажать заряд батарей. Поэтому при моем исчезновении бойцы побледнели. Один даже перекрестился — сначала сам, а потом перекрестил место, где только что сидел я. Крысобой зло усмехнулся и повторил мой фокус. Видя, что их командиры исчезли, солдаты некоторое время пребывали в замешательстве, но затем смело ухватились за свои запястья.

Салон вертолета замерцал. Фигуры людей потеряли очертания, словно размываясь, а затем пропали. Я продолжал их видеть — только полупрозрачными. Привидится такое — обязательно начнешь верить в призраков, привидений и прочих духов.

Генерал Арташов нервно заозирался по сторонам, пытаясь нас разглядеть, но ничего, кроме пустых кресел и голых металлических стен, не обнаружил. Он привстал, чтобы поправить китель, и уперся в одного из бойцов, которого не видел. Генерал жутко покраснел и принялся лихорадочно извиняться. Не привык старый рубака иметь дело с таким противником!

ГЛАВА 8

Фортуна — это неисправимая дура, и ее последние дурачества часто бывают самыми неожиданными.

О. Бальзак

Я никогда не жаловался на свою судьбу, несмотря на все фортели, которые иногда умудрялась она выкидывать, но в этот раз не мог не поразиться ее коварству. Что за вздорная тетка — моя судьба! Мало того, что я, гуманоид, одну свою жизнь проживший в цивилизации Джантшун, познавший ее возвышение, но так и не увидевший ее падения, вторую жизнь коротаю в цивилизации землян, открыто выступив против своих сородичей, перешагнувших вместе со мной двести восемьдесят миллионов лет и решивших вернуть былое величие. Так нет же — ее это мало колышет! Ей подавай что‑нибудь поострее, с перчиком и огнем, подобным адовому пламени, из которого рождаются новые звездные системы! Злая шутница — вот кто она на самом деле! Но разве я осмелюсь ей сказать, что у нее напрочь отсутствует чувство юмора… «Арго» вышел из затяжного прыжка на полпути к рукаву Рииегов и первое, что мы увидели на Экране Общего Обозрения, когда дальвизоры восстановили свою работу, оказалось море звезд, служивших фоном для небольшого военного флота, что неподвижно висел в пространстве, не подавая признаков жизни.

— Где мы находимся? — зачем‑то понизив голос, спросил я.

Марк положил руки на сенсоры управления, затем поднял глаза к экрану. По звездной мантии и неопознанному флоту поползли цифры и буквы — точно крохотные жучки.

— Сектор ТАIS 070101, —доложил Крысобой.

— Принадлежит Предтечам?

— Да, — кратко проинформировал Марк.

Я впился взглядом в экран, разглядывая скопившуюся армаду кораблей. Крейсера и флагманы, легкие подвижные разведчики и — разменная карта любого звездного сражения — несколько сотен пехотных ботов висели неподвижно в космической пустоте. Редкие всполохи маршевых двигателей доказывали, что это не брошенный металлолом, а застывшие в ожидании боевые машины смерти.

— Итак, кто за что? — нарушил я молчание. — Какое мнение?

— Наш флот здесь не может базироваться. Значит, это флот Предтеч, — высказался Крысобой.

— Согласна с Марком, — заявила Рената.

— Тогда нужно тихо разводить пары и уносить отсюда ноги, пока нас не заметили, — предложил я. — Мы, конечно, не трусы, но на торговом судне, пускай даже и оборудованном как наш «Арго», биться с крупным войсковым соединением джантшун — безумие.

В этот момент судьба вновь показала, какая она стерва: «Арго» заметили.

Вспыхнул опознавательными огнями крейсер. Веер пехотных ботов устремился к нам. По опознавательным огням я мог точно сказать, что нам подфартило встретить на своем пути элитную войсковую часть Предтеч.

— Когда они успели настрогать такой флот? — удивился Марк, медля и не решаясь исполнить какой‑либо маневр.

— Гоевин создал могучую империю на свои капиталы. Все эти годы он готовился к войне, строя на окраине наших владений флот, который в нужный момент должен был прямо со стапелей пойти в бой, — разъяснил я, храня спокойствие.

Пехотные боты Предтеч приближались.

— Неужели он был настолько богат, что смог профинансировать строительство флота? — поразилась Рената.

— Забываешь, дорогая, что президентом Земли долгое время был ставленник джантшун. Не удивлюсь, если и он приложил руку к реализации этого проекта, — произнес я.

— Надо что‑то решать, боты уже близко, — ожил Марк.

— Мы способны прыгнуть дальше? — спросил я.

— Через несколько минут.

На нашем экране появился приказ идентифицировать себя.

— Марк, поторопись, они сейчас сообразят, что мы чужаки! — не выдержала Рената.

Я предпочитал молчать.

— Минуту! — рявкнул Крысобой; напряженно уставившись на экран, где наползал горизонт, отражая степень загрузки программы переброски материи.

Экран Общего Обозрения залил поток света. «Арго» затрясся в конвульсиях. Я вцепился в подлокотник кресла. Взвыла аварийная сирена. Крысобой чертыхнулся и притянул к себе клавиатуру, загружая на подсобный экран программу сканирования внутренних систем корабля.

— Навигационная система прыжка сбита! В нас угодил лучевой разряд с малого крейсера! — доложил он.

— Значит, прыгнуть мы не можем? — уточнил я.

— В ближайшие двадцать четыре часа — нет.

— Ты сошел с ума! — напустилась на Марка Рената. — За двадцать четыре часа нас разделают под орех!

Крысобой понимал это и без Музыкантской и злился, не зная, что предпринять.

— Мы можем прыгнуть к ближайшей планете и затеряться? — спросил я, поднимаясь с кресла.

— Мне нужно минут пятнадцать на просчет программы! — отозвался Марк.

— Действуй! — приказал я и направился к выходу.

— Что ты намерен делать? — всполошилась Рената. Но я не ответил.

«Арго» опять тряхануло — словно гигантский кит или акула поддели днище, подбрасывая корабль над волнами. Защитные поля корабля все же выдержали залп Предтеч.

ГЛАВА 9

Наглость — это способ действия, то есть напор без моральных и законных на то оснований.

С. Довлатов

Два часа я блуждал в одиночестве по хвойно‑папортниковому лесу, не удаляясь от корабля дальше чем на четыре километра. Рената выходила со мной на связь три раза, проверяя, не попал ли я на обед какому‑нибудь динозавру. Несколько раз встречал гигантов — ужасных ящеров, покрытых костяными пластинами, с огромными рогатыми головами и хищными пастями, усеянными кинжальными зубами. Завидев впереди себя подобное страшилище, я взмывал в небо и пролетал над ним, не искушая судьбу. Гиганты не обращали на меня внимания — так корова не реагирует на жужжание слепня над своей головой.

Я взвился над вершинами деревьев и устремился на юг, удаляясь все дальше и дальше от корабля. Запаса энергии в батареях ранца должно было хватить на десять часов беспрерывного полета, и я захотел увидеть, что находится за лесом.

Вскоре лес поредел и пропал. Подо мной был голый пятак, лишенный растительности. Я снизился и приземлился.

Огромное море, размытое у горизонта, раскинулось перед глазами. Казалось, оно было наполнено красной глиной. Бурые волны лениво перекатывались, точно мускулы под кожей борца, готовящегося к схватке.

Я стоял, замерев, боясь нарушить спокойное величие открывшейся мне картины. Здесь чувствовалась первобытная дикость — та, что царила в мире, когда я явился на свет. Словно бы и не миновали с тех пор сотни тысяч лет, не сменились цивилизации, не исчезли целые звездные системы, проглоченные безжалостным временем.

Сквозь толщу воды вверх взметнулась стая рыб. Каждая особь размером со взрослого тюленя. Усатые морды, огромные навыкате глаза, закрытые защитными костными пластинами ласты‑руки с пальцами, пасти, сверкающие клыками… Стая замерла в воздухе на несколько минут, а затем стремительно ушла в воду. Нет, эти животные мало чем похожи на дельфинов, хотя именно такая ассоциация возникла первой.

— Ларс, ты где? — раздался в ушах голос Ренаты, извлекая меня из забытья, навеянного очарованием этого заповедного места.

— Любуюсь океаном. Изумительной красоты место! — поделился я впечатлением.

— Ты намерен возвращаться? — Голос ее дрожал от волнения.

Неужели она думает, что я не в состоянии себя защитить и отбиться от древнего ящера? Я испытал прилив злости, с трудом подавив желание ругнуться.

— Намерен, — буркнул я и отключился

Постоял еще несколько минут и запустил ранец. Неспешно поднялся в воздух, окинул последним взглядом древнее море и повернул назад.

Я пролетел несколько метров и вдруг почувствовал, как моя голова наполняется болью. Дико заныли глаза. Залихорадило… Я прибавил скорость, но новый приступ нарушил ровное течение моего полета. Я почувствовал, что теряю высоту. Попытался удержать ее, но не смог и стал падать. Голова раскалывалась. Мне было трудно управлять ранцем. Помимо своей воли я повернул назад к морю. Сконцентрировав все свои силы, сбросил скорость, снизился и упал на песчаный пляж. Тут сознание мое померкло, и я оказался в ином мире — в мире своего прошлого…

Лениво и неуклюже катились бурые волны… Жаркие солнечные лучи пронизывали все. Если бы не защитные очки, встроенные в легкий кислородный шлем, то от моих глаз остались бы жалкие угольки…

Подле меня стоял джантшун Керр Дарт Сай.

«Мой учитель…» — возникла откуда‑то мысль.

Это видение‑сон не походило на все предыдущие. Я был внутри него, но одновременно понимал, что я здесь чужой.

— Скажи, учитель, зачем мы прилетели сюда? — услышал я свой голос.

— Ты должен увидеть это, — задумчиво произнес учитель.

— А что это? — Мне явно не хватало терпения любоваться раскинувшимся морем.

— Вглядись внимательно в волны. Что ты видишь? — спросил учитель.

Я честно постарался сосредоточиться, но ничего особенного не заметил.

— Воду. Только воду, учитель.

— Плохо. Очень плохо, Джун.

Учитель назвал меня по имени, и я понял, что это произошло впервые за все время нашего знакомства. Он обратился ко мне запросто — без титула и различных замысловатых эпитетов. Он говорил со мной как мужнина с мужчиной: так может беседовать отец с сыном. И мне было чертовски приятно.

— Ослабь контроль. Расслабься и вслушайся в окружающее тебя пространство, — посоветовал учитель.

— Постараюсь, учитель.

Я закрыл глаза, отстранился от себя, попытался раствориться в окружающем меня мире. Сначала ничего не получалось, а потом я внезапно ощутил рядом живое существо чудовищной силы. Оно спало, поскольку было сыто. И не обращало внимания на суетившуюся рядом пищу, но близилось время, когда оно вновь почувствует голод и проснется.

Я вышел из транса, раскрыл глаза и уставился на бурое море. Теперь я видел его по‑другому.

— Море — живое! — сообщил я учителю.

— Я горжусь тобой, Джун, — сказал учитель.

ГЛАВА 10

Когда случается упасть, достойный человек падает как мяч, ничтожный — как ком глины.

Древнеиндийское изречение

Подлетев к «Арго», я увидел восемь десантных ботов, круживших, точно стервятники, над ним, и рой десантников с реактивными ранцами. Град свинца и шквал излучений лились на неподвижный корабль. Вспыхивал оранжевым пламенем защитный экран, отражая атаки, изредка от корабля вытягивался огненный язык и слизывал приблизившегося на опасное расстояние десантника.

Положение «Арго» было не из лучших. И я ничем не мог помочь Крысобою и Ренате. Мне нужно было попасть в корабль, в «Залп‑рубку». Но в горячке боя Крысобой или Рената примут меня за десантника, мечтающего о лаврах героя, и без жалости сожгут.

Я опустился на траву и задумался. Как попасть на борт корабля, не привлекая к себе внимания? Вариантов я не видел. Оставалось одно — атаковать десантников в открытую. На боты я не покушался, поскольку без «Цезаря» мне их не достать.

Укрепив ременными петлями «Шторм» в одной руке, трофейный «Шершень» в другой, я взвился в небо и рванул к десантникам, которые, не думая о тылах, кружились над «Арго». Приблизившись на убойное расстояние, открыл огонь с обеих рук. В вираже расстрелял в упор двух десантников, рикошет задел третьего, удар «Шершня» по затылку вывел из строя четвертого… С неба начался человекопад.

Одновременно я настойчиво вызывал Крысобоя, но тот молчал, что заставляло меня нервничать и совершать необдуманные действия.

Расправившись еще с восемью десантниками, я почувствовал к себе пристальное внимание. На меня устремились поток бойцов и лавина свинца. Я чувствовал движение каждой пули. Уклоняясь, набрал высоту и заложил вираж. Десантники не отставали, зависнув на моем хвосте. Я развернулся, вскидывая «Шторм», и, летя спиной вперед, дал сдвоенный залп по преследователям. Мало кто из них выжил, оставшись калекой.

Я взял курс на лес. Вильнув меж кронами деревьев, упал вниз и вынырнул прямо перед лицами других десантников. Моего появления они не ожидали, поэтому и не успели отразить удар. Задергался в руке «Шершень», вспарывая защитные скафандры. Добив противников, вновь вернулся к «Арго». Издалека заметил открытый на четвертом уровне люк, метнулся к нему. Ворвавшись в корабль, развернулся и зачистил концы «Штормом». (Моему примеру пыталась последовать стайка бойцов джантшун, но сегодня явно был не их день!)

Завершив профилактику, кинулся к ручному пульту управления люком, поскольку Крысобой что‑то не торопился закрыть за мной вход. Люк послушно заполз на место, зашипел герметизирующий механизм, и я скинул наконец с плеч надоевший тяжелый ранец.

Плечи ныли, обожженные турбиной. Застонав от злости и, не выпуская из рук «Шершень» и «Шторм», направился к лифту. Надо было срочно попасть в капитанскую рубку, а затем в «Залп‑рубку». Мне надоели железные груши, что висели над нашим кораблем. Пора было посбивать их на землю.

Пройдя два коридора, свернул в третий, который вел к лифту, и… столкнулся лицом к лицу с бойцом! Он моему появлению не удивился. А вот я не ожидал такого поворота. Джантшун скользнул по мне взглядом, потянулся было к пистолету, но мой кулак его опередил, раздробив вражеский нос. Руки сомкнулись на шее, и десантник сполз на пол.

«Прорвались!» — подумал я ожесточенно и впечатал палец в кнопку вызова лифта.

Двери плавно разъехались. За ними обнаружились два бойца, которые шустро вскинули дула автоматов мне в лицо. Я отбил один автомат рукой, выстрелил в живот другому десантнику и, выдернув у первого автомат из рук, пробил прикладом его голову.

Вытащив из лифта тела, нажал кнопку верхнего сектора, наблюдая за коридором. Прежде чем створки сошлись, увидел еще двух десантников. Мне начало казаться, что я перепутал люки и забрался в пехотный бот противника. Джантшун заполонили корабль. Они были повсюду. А я, получалось, лез в логово врага.

Лифт вознес меня на самый верх. Я ожидал, что в лицо полетит свинец, но ошибся. Коридор был пустынен. Держа пистолет прямо перед собой, выглянул из кабины. Никого…

Опустив оружие, направился к капитанской рубке, озираясь по сторонам. Десантники мерещились на каждом шагу. Однако до цели добрался без помех. Распахнул двери, перешагнул порог и… получил ошеломительный удар по голове! Я покачнулся, но на ногах устоял. Отклонившись, парировал следующий удар и тут обнаружил, что расколоть мою голову старается Марк Крысобой.

— Ларс, ну наконец‑то! — воскликнул Крысобой, опуская тяжеленный передатчик на пол.

— Ты каждого гостя встречаешь подобным образом? — кисло поинтересовался я, потирая липкий от крови затылок.

— Вообще‑то только тебя. Это особая милость! — отозвался Марк.

Вот сочинитель! А груда тел, сваленных в углу?!

— Где Рената? — метнувшись к пульту управления, спросил я.

— В «Залп‑рубке». Пытается отбить атаку.

— Ты настроил навигацию?

— Времени не хватило! — рявкнул Марк. Похоже, этот вопрос успел ему надоесть.

— Можешь перебросить нас отсюда? — спросил я о главном.

— Да! Честно говоря, мы просто тебя ждали! — заявил Марк.

— Пойду сменю Ренату…