Война Трёх ведьм

Пролог

7005 лет со дня рождения Богини.

Лес на границе районов Марг и Велал.

Спрятавшаяся в тени хвойных деревьев, небольшая старая хижина вся поросла вьюном. Из каменной трубы клубами шёл дым. Небольшой палисадник, созданный самой природой, украшал вход в дом высоким плауном, цветами ветреницы, колокольчиком и ягодами голубики. По протоптанной дорожке, неся в руках два тяжёлых ведра с водой, быстрым шагом шла женщина. Взволнованно жуя губу, она обогнула пенёк с воткнутым в него топором. Едва не задев ведром изогнутое древко топора и не расплескав всю воду, женщина зашла в хижину.

Внутри было светло, тепло и пахло лечебными травами. Женщина поставила одно из вёдер у самого входа, а другое — у кровати, в которой лежала её больная дочь. Девочка кашляла. Тяжело, надрывно. Изо рта брызгали капельки крови. Женщина сжала губы в тонкую полоску, смачивая в принесённой воде кусок ткани и начиная осторожно протирать им лицо дочери. Осунувшееся, с огромными мешками под впалыми, потерявшими цвет глазами. Девочка дышала через силу и у женщины замирало сердце каждый раз. Каждый раз ей казалось, что следующий вдох ребёнка будет последним.

Женщина всхлипнула. Зажмурилась, вспоминая дни, когда всё это началось. Когда неизвестная хворь начала распространяться по земле с неимоверно быстрой скоростью, а иноземцы, что прибыли с Янтарного моря и так быстро освоили южные берега Ихт-Карая, объявили войну. Никогда не участвовавшие в сражениях, ни ведьмы, ни маги не были готовы к ней. Ослабевшие и измученные неизвестной болезнью, каждый бежал от завоевателей так далеко, как только мог, забирая родных и прячась в самых потаённых местах родных земель.

Что-то холодное и шершавое коснулось ладони. Женщина открыла глаза, встречаясь с дочерью взглядами. Бледные, потрескавшиеся губы разомкнулись в попытке вымолвить слово, но из груди вырвался лишь тихий стон. Девочка прикрыла глаза. Голова безвольно качнулась в сторону. Сердце женщины замерло. Она протянула дрожащую ладонь к лицу дочери, но не успела коснуться щеки, как дверь с грохотом отворилась, стукнувшись о стену. Трое королевских рыцарей ворвались в хижину, гремя доспехами. Двое из них быстро скрутили ведьму, подняв её на ноги и выволочив из дома. Третий же, бегло изучив скромное убранство хижины, подошёл к кровати, грубо встряхнул труп девочки и, махнув своим приятелям, вышел из на улицу.

Женщина металась в чужих руках, пытаясь высвободится. Боль разрывала сердце, слёзы лились по щекам. Из горла вырывался крик, который тут же был заткнут грубой пощёчиной. Бессильно повиснув в чужих руках, женщина смотрела на то, как солёные капли, падающие с щёк, растворяются в чёрной земле.

Глава 1. Начало.

7128 год со дня рождения Богини.

Акра́т. Район Ака́ро. Лес около школы им. Бон’Ави.

Огненный шар рассекает пространство, и в следующую секунду от брошенной вверх доски остаются лишь дымящиеся щепки. Воздух на небольшой поляне посреди леса нагрелся и рябит прозрачной дымкой. Ла́ника оглядывает кучу опалённых досок на земле приподняв бровь и переводит взгляд на Дио́ну.

— Неплохо. Лучше, чем в прошлый раз. Твои навыки с каждым днём улучшаются. Это радует.

Ведьма отходит от дерева, выходя из тени листьев к подругам. Диона складывает вещи в сумку, недовольно поджимая губы. Аде́я, сидящая рядом на земле, напевает под нос песенку, мечтательно улыбаясь и вышивая на платке замысловатый узор.

— Могло быть и лучше, — бурчит Диона, резко поднимая сумку с земли и с нервозностью закидывая себе на плечо.

— Могло, — кивает Ланика. Густые рыжие волосы слегка покачиваются от этого движения. — Но не ставь себе целей, которые не сможешь достичь. Идти к намеченному нужно маленькими шажками с возможностью всегда вернуться назад, а не сжигая все мосты за спиной.

Диона на слова старшей лишь хмыкает.

— Предпочитаю, чтобы всё горело.

— Ох, девочки, нам пора идти, — спохватывается Адея, смотря на карманные часы. — Скоро начнётся поверка. Нам не поздоровится, если господин Фоге́ль нас схватится.

Девушки подхватывают свои сумки и выбегают с поляны в лесную чащу, быстро преодолев которую оказываются на тренировочной площадке школы. Дозорные ходят по периметру, зевая, болтая о своём и не смотря по сторонам. Подруги проскакивают за трибуны, быстро их пробегают и выглядывают из-за деревянной балки. Дозорный стоит к ним спиной, но достаточно близко, чтобы услышать звук их шагов. Ланика взмахивает рукой. Раздаётся треск со стороны сидений, заставляющий дозорного вскинуть голову. Он осматривается по сторонам и идёт в сторону звука, и в тот же самый момент девушки выбегают на задний двор школы незамеченными.

Красивое двухэтажное каменное здание с четырьмя башнями, соединёнными широкими коридорами и граничащее с лесом выглядит вычурно, но вызывает восхищение при одном взгляде на себя. На флагштоке развивается флаг Вителии - вышитое на чёрном фоне солнце. Диона смотрит на него с ненавистью, желая прожечь так же, как деревяшки в лесу.

Забежав в толпу учеников, девушки замедляют шаг. Адея облегчённо вздыхает.

— С каждым днём выбираться из школы становится всё труднее, — говорит девушка, дёргая себя за белую прядь волос. — Говорят, из-за случая две недели назад, мистер Фогель хочет усилить охрану и ввести ночные обходы. Может стоить прекратить ваши тренировки?

— Глупости не говори, — шикает на неё Диона, провожая хмурым взглядом проходящую мимо группку учеников. Кажется, кто-то из них ходит с ней на одни занятия. — Тренировки единственный шанс развить магию в этой проклятой школе.

— Диона права, — кивает Ланика. В каре-зелёных глазах отражаются отблески от преломляющихся в окнах лучах солнца. — Они держат наш уровень магии на слишком низком уровне. Это унизительно.

Адея опускает взгляд вниз, неловко передёргивая плечами.

— Но ведь есть занятия по магическому бою, — скашивает неуверенный взгляд на подруг блондинка.

— Несправедливая выборка ведьм и ведьмагов в армию Его Величества, — цедит сквозь зубы Диона, сжимая лямку своей сумки. — Вот что это, а не занятия по магобою.

Девушка чувствует, как начинает дрожать её магия. Она делает пару глубоких вдохов, успокаиваясь. Получить очередной выговор ей совсем не хочется. Рядом идущая Ланика бросает одобрительный взгляд и улыбается уголком губ.

Подруги сворачивают к угловой лестнице и поднимаются на второй этаж. Учеников в коридоре становится больше, раздаётся свист и чей-то смех.

— Неужели это тебя так от магии развезло? Вставай, давай, чего разлеглась-то?

Диона протискивается через толпу, толкая чужие бока локтями. От открывшейся картины руки сжимаются в кулаки. Кончики пальцев начинают медленно нагреваться. Сидя на грязном полу Ариа́ль — одноклассница Дионы и Адеи, безуспешно пытается собрать разбросанные тетради, учебники и перья для письма. Склонившиеся над ней выпускники, обычные люди, не скрывая противного хохота, пинают ногами чужие вещи.

— Отстаньте от неё, — в два быстрых шага преодолев расстояние, Диона встаёт между Ариаль и старшеклассниками.

Выпускники оглядывают её высокомерно-снисходительным взглядом и одновременно прыскают, переглядываясь.

— Ха, а то что? — спрашивает один из них. — Заколдуешь меня? Ты ничего мне не сделаешь. Первый пункт устава школы забыла?

Диона сжимает губы. Воздух в ладони начинает сгущаться и теплеть. В голове встаёт чёткий образ того, как плавится лицо этого высокомерного выскочки, когда на плечо ложится ладонь.

— Видимо это ты подзабыл школьный устав, — голос Ланики, тихий, спокойный, волевой, проходится волной над головами собравшихся. — Пункт четырнадцатый: ученикам запрещено причинять насилие друг над другом, будь оно физическое или моральное. А также пункт двадцать первый: за причинение вреда школьному имуществу полагается штраф. Мне позвать учителя?

Парень недовольно сморщивает нос, девушка, стоящая позади него, цокает. Выпускники бросают последний взгляд на Ариаль и уходят. Ученики, столпившиеся в коридоре, начинают расходиться.

Глава 2. Магобой.

Шумно. Кто-то бесцеремонно толкает в плечо и, смазано извинившись, скрывается в бурной толпе учащихся. Диона потирает ушибленное место, возвращая взгляд на Ланику.

— Я не понимаю, почему ты не хочешь. Это ведь такой почёт — быть Верховной Жрицей, — спрашивает Адея у рыжеволосой подруги.

— Может раньше это и было почётом, но сейчас… — Ланика вздыхает. — Быть пешкой в руках короля у меня нет никого желания. Прости, Диона.

— Не извиняйся, — качает головой Диона. — Матушка стала Верховной Жрицей с надеждой хоть как-то помочь ведьмам, снизить влияние короля. Но после смерти отца она полностью опустила руки и, как ты и сказала, стала пешкой в игре Его Величества. Всю жизнь корит себя за это.

Ланика ничего не говорит, лишь гладит по спине. Адея, выглядывая из-за её плеча, ободряюще улыбается. Девушки выходят в главный холл школы. Учащихся становится меньше.

— О, это же Глио́н и А́фер, — говорит Диона, указывая в сторону спускающихся по лестнице парней. — А кто это с ними?

Переведшая взгляд на лестницу Адея тихо взвизгивает и прячется за спиной Ланики. Последняя ухмыляется, маша заметившему их Глиону и отвечает Дионе:

— Э́рбин Клеро́. Перевёлся из Игг-Колонской академии, вчера первый раз пришёл на занятия. Достаточно умён, но как по мне слишком нагл.

Диона провожает новенького внимательным взглядом. Статная фигура, облачённая в школьную форму и уверенная походка. Девушка заинтересованно хмыкает, встречаясь с парнем взглядом. Ярко-жёлтые глаза из-под густых бровей быстро пробегаются по её фигуре. Эрбин скрывается в толпе вместе с одноклассниками.

— Только не говори, что он тебя заинтересовал, — выгибает бровь Ланика.

Адея выглядывает из-за её спины и оглядывается. С белоснежной шеи медленно сходят розовые пятна смущения.

— Его глаза, — задумчиво отвечает Диона. — Это необычно. Разве жёлтые глаза не являются отличительной чертой правящей верхушки Ихт-Карая?

— Да, — кивает Ланика. — Из-за этого пошёл слух, что Эрбин - тайный сын шерона.

— Но у шерона нет детей, — хмурится Адея. — Да и если бы был сын, зачем отправлять его сюда?

Ланика пожимает плечами. Девушки выходят на тренировочную площадку, где уже собрались все старшие классы. Ланика отходит к своим одноклассникам, а Диона и Адея садятся за трибуны.

— Сегодня тренируем атаку, — гремит зычным голосом мистер Ванн, преподаватель по магобою. — Я распределю вас на пары. Правила вы знаете: не применять запрещённые заклинания, никакой крови, никаких травм, никакой магии огня. Дерёмся, пока противник не окажется на земле. Всё поняли? Молодцы. А теперь живо переодеваться и на поле. У вас пять минут.

Ученики уходят, а рядом с Дионой садится Глион.

— А ты почему здесь? — спрашивает она. — Неужели не участвуешь в магобое?

— И тебе привет, — улыбается парень. На его щеках появляются милые ямочки. — Да, ты права. Получил освобождение от тренировок по состоянию здоровья.

— Богиня, надеюсь всё в порядке, — вздыхает Адея, смотря на парня с беспокойством.

— Да, всё нормально, просто длительные бои слишком тяжелы для меня.

— Хм, может это и к лучшему, — шепчет про себя Диона и переводит взгляд обратно на площадку.

Ученики уже переоделись, и мистер Ванн начал распределять их по парам.

— Ланика Боме и Роксана Эйкен. Демей Бауэрман и… — мужчина проходится по списку взглядом. — Афер Плат.

Адея не сдерживает писк, тут же зажимая себе рот рукой. На звук поворачивается Афер. Встретившись с девушкой взглядами, он машет ей рукой, улыбаясь. Адея, испуганно вытаращив глаза, прячет лицо в ладонях. Улыбка с лица Афера пропадает, пальцы неловко дёргаются. Он поворачивается обратно.

— Я думаю тебе стоит признаться Аферу в своих чувствах, — говорит Глион. Кончики его губ чуть приподняты.

— Верно, — кивает Диона. — Сколько ещё ты будешь изводить себя?

Адея отнимает руки от лица и смотрит на друзей, жалостливо скривив брови.

— Не могу я ему признаться, — говорит она, комкая в руках манжету униформы, украшенную вышивкой. — Если мои чувства окажутся отвергнутыми, я просто умру от стыда… или от невзаимной любви.

— Мне кажется ты немного преувеличиваешь и всё будет намного проще, — в глазах Глиона блестят хитрые искринки.

Над тренировочной площадкой вновь раздаётся громкий голос мистера Ванна.

— Итак, пары распределены. На один бой даётся пять минут…

— У меня нет пары, — скучающий голос доносится до Дионы. Девушка заинтересованно поддаётся вперёд.

Преподаватель смотрит на Эрбина, а затем медленно опускает взгляд вниз, на список в своих руках.

— Клеро, — тянет он. — Ну видимо сегодня не твой день. Потренируешься на следующем занятии.

— Можно мне!

Диона вскакивает с места, тяня руку и смотря прямо на мистера Ванна. Несколько учеников, включая Эрбина, оборачиваются в её сторону. Преподаватель тяжело вздыхает, недовольно сжимая губы.

Глава 3. Матч-реванш

— Эй! — Диона оббегает группку шепчущихся девиц и хватает старшеклассника за плечо. — Подожди.

Эрбин останавливается, смотрит на руку на своём плече, а потом поворачивается к Дионе.

— Чего тебе? — спрашивает он.

По блестящим озорством глазам и хитрой полуулыбке девушка понимает: у мага хорошее настроение.

— Хочу матч-реванш, — отвечает Диона, гордо вскинув голову.

Эрбин выше её на голову и смотрит сверху заинтересованно. Становится неуютно.

— Хорошо, — легко соглашается парень. — Сегодня после занятий. На лесной поляне. Думаю, ты знаешь это место.

Диона кивает. Эрбин хмыкает, улыбаясь и бродя взглядом по лицу девушки, а потом, шуточно отдав честь, скрывается в кабинете. Диона идёт дальше по коридору. Учеников становится всё меньше. До начала уроков всего несколько минут.

— Диона! — неуверенный голос за спиной заставляет ногу зависнуть над первой ступенью лестницы.

Ведьма оборачивается. Перед ней стоит мальчик лет десяти. Короткий ежик волос торчит во все стороны, пухлые щёки покрылись румянцем, а серо-голубые глаза смотрят с восхищением. По форме, надетой на мальчишку, Диона понимает, что перед ней первоклассник.

— Откуда ты знаешь моё имя? Ты потерялся? Занятия первых классов проходят в другом корпусе, — хмурится девушка, ещё ничего толком не сказав мальчишка начинает её раздражать.

Мальчик неуверенно кусает губы, переступая с ноги на ногу.

— Нет, я… я просто… я хотел сказать, что видел тебя на магобое, — начинает лепетать юнец, вытирая вспотевшие ладони о школьную форму. — Ты была так прекрасна, и я… я хотел сказать, что… и подарить…

Он начинает копаться в своей школьной сумке. Лицо его покрывается бордовыми пятнами смущения, на лбу выступает испарина. По школе разносится звон колокола.

— Баквел меня подери! Да что ж такое-то! — возмущается Диона, начиная подниматься по лестнице. — Я опаздываю. Поговорим в следующий раз.

Диона убегает на занятие, а мальчишка остаётся стоять посреди коридора, провожая девушку благоговейным взглядом и шепча себе под нос:

— В следующий раз…

***

Уроки, один за другим проходят обыденно скучно. На одной из перемен Диона рассказывает подругам о матч-реванше с Эрбином. Ланика остаётся этой новостью недовольна.

— И чего ты хочешь этим добиться? — спрашивает она, хмурясь. — Выиграть у тебя всё равно не получится. А если вас поймают?

— Это вот так ты в меня веришь? — изгибает бровь Диона. — И не нужно волноваться обо мне. Я не маленькая.

— Тебе четырнадцать.

— А тебе пятнадцать! Не сильно велика разница!

— Девочки, пожалуйста! — встаёт между подругами Адея. — Давайте без ссор!

— Мы не ссоримся, — выдыхает Диона, буравя взглядом Ланику.

— Ссоритесь, — упрямо повторяет Фокер, а затем твёрдо произносит. — Ланика, ты же сама тренировала Диону, неужели ты сомневаешься в её и своих силах? Тем более они уже договорились и не прийти будет выглядеть не только грубо, но и трусливо.

Боме переводит взгляд на Адею и вздыхает. Морщинка между бровей разглаживается.

— Хорошо, — говорит она.

— Отлично, — улыбается Фокер и поворачивается к Дионе. — А ты пообещаешь, что будешь осторожна, хорошо?

Диона недовольно цокает, но кивает. Адея радостно хлопает в ладоши, по очереди обнимая подруг. Девушки расходятся на занятия.

Когда колокол оповещает о конце последнего урока, Диона скидывает все вещи в сумку и выбегает из класса. Территорию школы она покидает незамеченной и знакомой тропинкой идёт к поляне. Там её уже ждёт Эрбин.

— А я уж думал струсишь, — говорит он, улыбаясь.

— Не дождёшься, — хмыкает девушка.

Она бросает свои вещи у дерева, рядом с вещами мага. Разминает шею и руки, не сводя глаз с парня. Его густые, волнистые волосы собраны в короткий хвост и Диона признаётся самой себе, что ей нравится, как это выглядит.

— Обсудим правила? — предлагает маг, выходя на центр поляны.

Высокие ели шумят и скрывают их своими ветвями. Вдалеке слышно, как стучит дятел. Диона становится напротив парня.

— Нет правил, — ухмыляется девушка.

— Прекрасно, — дёргает уголком губ Эрбин. — Тогда начнём.

Он нападает первым, создавая в воздухе сияющий магический меч. Диона отскакивает в сторону, посылая в противника вибрационную волну. Эрбин уворачивается, приземляясь на колено и оборачивается. Дерево за его спиной прогнулось и треснуло.

— Неплохо, — говорит он, поворачиваясь к Дионе. Во взгляде появляется что-то похожее на уважение.

Ведьма не отвечает. Она соединяет ладони у груди, формируя огненный шар, и направляет его в Эрбина. Маг успевает создать щит в последний момент и проворачивает тот же трюк, что на магобое. Просто исчезает. Диона разворачивается, успевая увернутся от лезвия меча. Делает финт кистью, создавая водный купол вокруг головы Эрбина. Меч выпадает из рук парня, растворяясь в воздухе, не успев коснуться земли. Диона закручивает кисть сильнее — купол становится меньше. Ведьма видит, как её противник начинает задыхаться и уже хочет развеять заклинание, как в руках Эрбина появляется магический хлыст. Одним точным движением, светящаяся жёлтым нить, опутывает талию девушки и притягивает к чужому телу. От неожиданности Диона теряет контроль над куполом, который взрывается, орошая всё вокруг водой. Прижав девушку к себе, Эрбин валит её на землю. Остриё вновь вызванного меча пронзает почву в нескольких сантиметров от головы Дионы.

Он лежит на ней, разгорячённый от битвы и мокрый, прижимая к земле всем телом. Дышит тяжело, со слипшихся волос, на чужое лицо капает вода. Глаза горят жёлтым золотом, блуждая по девичьему лицу.

— Неплохо, — горячее дыхание опаляет тонкие губы Дионы. — Очень даже неплохо.

— А как по мне это было блестяще, — шепчет девушка, не сводя взгляда с янтарного омута чужих глаз.

— Есть ещё над чем поработать, — улыбается Эрбин, поднимаясь и протягивая Дионе руку.

Глава 4. Разговор.

Диона переворачивает тарелку, но, кажется, каша не собирается падать на деревянную поверхность стола. Цокнув, девушка ставит посуду обратно и отодвигает её от себя. Ланика, сидящая рядом бездумно елозит ложкой в непривлекательной серой массе, внимательно слушая Адею.

— Я не понимаю на что она злится, — мнёт пальцами манжеты униформы Фокер. — А на любую попытку поговорить взрывается, кричит на меня и говорит, что я ничего не понимаю.

— А что отец? — хмурясь, спрашивает Ланика. Толстая коса, перекинутая через плечо, украшена красивой заколкой с вышивкой.

— Когда в последний раз он пытался её успокоить, дело почти дошло до драки. А может и дошло. Не знаю, я тогда убежала в свою комнату.

Ланика тяжело вздыхает и качает головой. Ариаль, сидящая возле Адеи, пододвигается ближе и заключает одноклассницу в объятия.

— Бедняжка, — шепчет она, укладывая голову на чужое плечо. — Не волнуйся. Я уверена, всё образумится!

Адея благодарно ей улыбается, отвечая на объятия.

— Ну, а у тебя что нового, Ариаль? — спрашивает Диона, подпирая кулаком голову.

Сколлем-Беппо отстраняется от Адеи и, устремив взгляд в шершавую поверхность стола, начинает пальцем вырисовывать на нем замысловатые узоры.

— Мои родители… заключили союз с канцлером шерона, Энне́йем Дамке́ром, — Ариаль замолкает на мгновение, а потом выпаливает, зажмурившись. — Я должна буду выйти замуж за его сына!

Повисает молчание. Адея смотрит на сжавшуюся, пытающуюся не заплакать Ариаль во все глаза. Ланика хмурится, задумчиво кусая нижнюю губу. Диона возмущённо вскрикивает, хлопая ладонью по столу.

— Какое право они имеют принуждать тебя к браку с совершенно незнакомым тебе человеком?!

В груди у ведьмы растёт негодование, покрытое коркой злости. Она всегда ценила свободу. Не только свою, но и своих близких. И новость о том, что родители Ариаль готовы буквально продать дочь, ради своей же выгоды, приводит Диону в бешенство.

— Ты же сказала нет, я права? Ты обязана сказать нет, Ариаль! Это твоя жизнь и только ты в праве ей распоряжаться!

Ариаль грустно усмехается.

— Смешно слышать такое, зная в каком мире мы живём, — тихо говорит она.

Её слова заставляют всех сидящий мрачно притихнуть. Диона зло бьёт кулаком по столу, когда над столовой проносится звонкий мальчишеский смех. Девушки оборачиваются. Группа парней, сидящая через несколько столиков от подруг, громко смеётся с чьей-то шутки. Эрбин, сгорбившись от хохота, бьёт по плечу такого же гогочущего Глиона. Рядом с ними прыгает, размахивает руками и что-то говорит Рорент — фамильяр Глиона. На всё это с весёлой улыбкой смотрит Афер. Сбоку влюблённо вздыхает Адея и слышится довольный хмык Ланики.

Диона смотрит на Рорента. Рыжий и веснушчатый, с острыми ушами и жёсткими кудрявыми волосами. Он бегает вокруг Глиона, широко улыбаясь и не замолкая, шутя. Смотря на него, Диона вспоминает Цинну. Фамильяры учились в северной башне, отделённой от остальных учеников. Рорент нарушает правила находясь рядом со своим ведьмагом, но это не останавливает ни его, ни Глиона. Ведьма вздыхает.

— Скучаешь по Цинне? — проследив за взглядом подруги, спрашивает Адея.

— Я вижу её каждый день дома, но мы почти не разговариваем, — отвечает Диона. — Чувствую себя от этого немного странно, она ведь не только моя сестра, но и мой фамильяр.

— Говорят, в следующем месяце пройдёт крупная ярмарка. Приедут торговцы из Южного Леурдина. Я думаю, Цинне понравится.

Адея смотрит с воодушевлением. Диона размышляет над предложением мгновение, а затем кивает. Ярмарки были редким явлением в городе, особенно те, в которых участвовали иноземные торговцы. Диона улыбается, представляя счастливую улыбку младшей сестры.

— Как проходят тренировки с Эрбином? — спрашивает Ланика.

В её глухом голосе сквозит плохо скрытое недовольство. Она не смотрит на подругу, продолжая мучить ложкой комок каши в тарелке.

— Откуда ты?.. — удивлённо гнёт брови Изиль.

— Я не дура, Диона, — выдыхает Ланика. — Ты убегаешь, как только заканчиваются занятия. Мы уже несколько недель не договариваемся о тренировках. В прошлый раз, когда я зашла тебя проведать, тебя не оказалось дома. Пришлось просидеть до самого вечера. Ты тогда пришла измотанная, а твоя магия вся дрожала, будто ты дралась с целой армией Его Величества. Да и эти твои переглядки с Эрбином…

— Нет никаких переглядок! — мгновенно вспыхивает Диона. — Да и что с того, что я тренируюсь с ним?! Он хорош в боевой магии, мне есть чему у него поучиться. Это просто уроки!

— Хотя бы себе не ври, — спокойно выдыхает Ланика, переводя взгляд на подругу. — Я не имею ничего против ваших совместных тренировок, просто… не держи это от нас в секрете, хорошо?

Дионы зло фыркает, отворачиваясь и ничего не отвечая. Она хватает свою сумку с пола и, закинув себе на плечо, встаёт и выходит из столовой. Всё ещё сидящие за столом Адея и Ариаль переглядываются, а Ланика качает головой.

***

Выпад не удаётся. Эрбин ловко блокирует его, тут же ставя подножку. Диона падает, сдирая кожу на локтях.

Глава 5. Побег.

— Увидимся завтра! — машет Адея рукой, стоя на крыльце своего дома.

— Не забудь переписать конспект по отвароведению для мистера Бистэра, — маша в ответ, напоминает Диона.

Шумная улица почти поглощает её слова, но Адея всё равно их слышит и улыбается.

— Не забуду, — кивает Фокер и скрывается в доме, под скрип несмазанных дверных петель.

Шустро пробегает на второй этаж, проходя в небольшую гостиную, соединённую с двумя отдельными комнатами. За обшарпанным столом, у которого сломана одна из ножек, сидит женщина. Её волосы убраны наверх и спрятаны за грязно-серым платком, а тонкие руки укрыты шалью. По полу гуляет сквозняк. Орфе́я поднимает на дочь большие уставшие глаза.

— Ну рассказывай, — безжизненный голос матери режет сердце Адеи словно острозаточенный нож. — Ты сегодня раньше. Прогуляла занятия?

Женщина хмурит тонкие светлые брови, смотря на дочь грозным взглядом. Настроение миссис Фокер меняется словно по щелчку пальцев и это пугает Адею, неловко вставшую посреди гостиной.

— Нет, я не… — пылко начинает юная ведьма, но видя зарождающийся огонь в глазах матери вся сжимается и, потупив взгляд, продолжает уже тише. — Нас отпустили раньше.

— Врёшь! — взрывается вдруг Орфея.

Она вскакивает, из-за чего стул пошатывается, а подол тёмно-зелёного шерстяного платья поднимает с пола слой пыли. Холодные голубые глаза метают молнии в сжавшуюся от страха дочь.

— Всё ты врёшь! — кричит миссис Фокер. Нижняя губа её мелко подрагивает, тонкие пальцы судорожно комкают шаль. — Маленькая мерзавка! Вся пошла в отца! Только и умеете, что постоянно врать и издеваться надо мной!

Женщина всхлипывает, надрывно хватает ртом воздух. Слёзы начинают течь по щекам, белая кожа покрывается гневными красными пятнами. Её магия, неконтролируемая, вырывается импульсами, колит кожу и пропитывает всё помещение едким гнилостным запахом.

— Матушка, послушай… — Адея делает шаг вперёд, но вскинутая рука матери заставляет её отпрянуть.

— Неблагодарная! — шипит Орфея. — Уйди с глаз моих долой! Уходи немедленно!

Сердце сжимается от страха, боли, непонимания и несправедливости. Адея всхлипывает, прижимая руки к груди, вбегает в свою комнату, с грохотом захлопывая за собой дверь. Набитый соломой матрас услужливо проминается под весом упавшего на него тела. Подушка намокает от горячих слёз. Адея воет в грубую ткань, сминая её в пальцах. За дверью матушка кричит, чтобы дочь успокоилась и перестала лить притворные слёзы. От этих слов Адее хочется расплакаться ещё сильнее. Она чувствует, как её магия, тяжёлая, густая, с кисло-солёным привкусом, заполняет собой всю комнату. Проходит несколько минут, прежде чем у юной ведьмы получается прийти в себя. Слёзы всё так же идут, но Фокер даже не пытается их остановить. Она садится на стол, достаёт учебник по отвароведению и, взяв чистый пергамент, начинает переписывать конспект. Солёные капли падают с подбородка, портя бумагу и размывая буквы. Адея зависает пером над расплывающимся пятном, смотря на него пустым взором. Раздаётся стук. Девушка вскидывает голову. Перед глазами вид из окна: густая, массивная крона дерева. Половина листьев уже пожелтела и медленно опадала. Адея вздыхает, стирает слёзы с щёк и, скомкав испорченный пергамент, бросает его в сторону. Снова раздаётся стук. Девушка недоумённо оглядывается. Встаёт из-за стола, подходя к окну. Под деревом, неловко переминаясь с ноги на ногу стоит Афер. Он озирается по сторонам, а затем запрокидывает голову вверх, встречаясь взглядом с Адеей. Светлые глаза лучисто улыбаются. Ведьмаг зазывно машет рукой. Сердце ведьмы делает кульбит. Девушка чувствует, как начинают потеть ладони, а в животе приятно тянуть. Адея оборачивается на дверь за своей спиной. Сомнение и страх шепчут в уши, холодя кончики пальцев. Она закусывает губу, снова переводя взгляд в окно. Афер стоит внизу, улыбается. Фокер кивает ему и отходит от окна, осторожно открывая дверь своей спальни. В гостиной никого нет. Адея спускается на первый этаж, стараясь не шуметь, но старые ступени скрипят при каждом её шаге.

— Куда собралась? — голос матушки заставляет девушку вздрогнуть.

Адея стопорится. Перебирает неловко пальцы, боясь поднять взгляд на мать.

— Отвечай, когда у тебя спрашивают, — раздражённо произносит Орфея.

— Я… Я проголодалась, — врёт Адея, понимая, что из дома через входную дверь ей теперь не выйти. — Хотела взять что-нибудь перекусить.

— Потерпишь до ужина, — отрезает матушка. — Еды, итак, немного, не хватало чтобы ты ещё объедала.

Под грудью колит от слов матушки. Адея кивает, сдерживая вновь наступающие слёзы, и разворачивается, поднимаясь по лестнице обратно. Спину прожигает холодный взгляд матери.

Закрыв за собой дверь, Адея вновь припадает к окну. Афер всё также стоит под деревом. На его лице играет беспокойство, он смотрит по сторонам, закусив губу, и нетерпеливо раскачивается с носка на пятку. Адея дотягивается до ближайшей ветки и трясёт ей, привлекая внимание парня. Когда Афер поднимает голову, девушка жестами показывает ему, что будет спускаться по дереву. Ведьмаг недоумённо гнёт брови, но кивает.

Адея аккуратно перелезает через окно, осторожно ступая на деревянную балку. Хватается за ближайшую ветку и осторожно ступает на ту, что ниже и толще. Сук чуть прогибается под весом, но твёрдо удерживает ведьму. Адея продолжает свой путь, под взволнованным взглядом Афера. На последней ветви, когда до земли остаётся не больше двух метров, парень протягивает к девушке руки.

Глава 6. Служанка.

Высокие стены тронного зала украшены портретами в позолоченных рамах. Длинные полоски света, тянущиеся от окон, освещают мраморный пол и мягко касаются носков дорогой обуви. Кэлвард убирает руки за спину и внимательнее вслушивается в речь отца, не отрывая взгляда от картины.

— Однажды ты унаследуешь трон, сын мой, — размеренный, властный голос Сотана Грайта разносится по комнате. — И я ожидаю, что правление твоё будет таким же безупречным как моё и моего отца.

На сына мужчина не смотрит. Взгляд его обращён на портрет. Холодный, безразличный взгляд мутных голубых глаз на треугольном лице и корона, что украшает длинные чёрные волосы. Смутный образ дедушки отпечатался в голове Кэлварда именно таким: бесчувственным, строгим и жёстким. При каждом взгляде на картину по спине принца пробегают мурашки. В детстве юному Грайту казалось, что красные мазки краски — это капли крови, которые первый король сам оставил на своём портрете.

— Я понимаю отец, — кивает Кэлвард. — Я не подведу тебя.

Сотан бросает на сына быстрый взгляд и довольно ухмыляется. Тяжелая ладонь ложится на юношеское плечо.

— Я рад, что ты понимаешь всю ответственность, что лежит на твоих плечах. Твой дед объединил эти земли, я же привёл их к процветанию. Народ Вителии боготворит нас. А в будущем он должен боготворить тебя.

Гулко сглатывая, Кэлвард кивает. Тяжелая рука отца давит на плечи, но парень упрямо держит спину прямо. Широкая ладонь пару раз хлопает по плечу, и король отходит в сторону, направляясь к выходу из тронного зала.

— Твоё совершеннолетие уже не за горами, — говорит Сотан, ступая по длинному ковровому покрытию. — Есть ли что-то, что мой сын хочет в качестве подарка на своё восемнадцатилетие?

— Я благодарен вам за заботу отец, но у меня нет особых пожеланий к подарку.

— Скромность хорошая благодетель для короля, Кэлвард. Но не отнекивайся от предложенного тебе даром. Итак… чего же ты желаешь? На своё совершеннолетие я получил от отца наложницу-ведьму. Она была довольна искусна, хоть и её пропитанная магией кровь вызывала во мне отвращение. Хах, может и тебе преподнести такую же?

Король отвратительно смеётся, хрипло кашляя и складывая руки на животе. Кэлвард не понимает причины смеха отца и лишь вымученно тянет уголки губ вверх, провожая серо-зелёными глазами трёх спешащий служанок. Из дальнего угла коридора, уходящего в сторону приёмной залы, выходят двое. Завидев знакомое красное платье, Кэлвард расплывается в улыбке.

— Ты сделал правильный выбор, сын мой, — кивает Сотан, заметив выражение лица сына. — Связь с семьёй Лошмидт укрепит наше положение. Народ жалует Теофану и будет рад видеть её на месте королевы.

Герцог Лошмидт с дочерью подходят ближе и приветственно кланяются. Теофана и Кэлвард встречаются взглядами. На щеках девушки расцветает румянец.

— Приветствуем вас, Ваше Величество. Моё почтение, Ваше Высочество, — говорит герцог.

— Приветствую, герцог. Я не ждал вас сегодня. Что же за причина привела вас в Селесморский замок?

— Правитель, я хотел бы обговорить с вами… — голос герцога обрывается от девичьего вскрика.

Вверх взлетают чистые белые тряпки, падая и скомкиваясь у ног мужчин. Маленькая, неказистая служанка, не поднимая головы и тихо сбивчиво извиняясь, дрожащими руками, собирает обронённое тряпьё. Король и герцог смотрят на девушку не скрывая отвращения, неприязненно скривив губы. Кэлвард наблюдает за хрупким трясущимся тельцем с безразличием и лишь Теофана сочувствующе закусывает губу. Одним быстрым шагом к служанке подскакивает стражник и рывком поднимает её на ноги. Девушка прижимает к груди испачканное бельё, не поднимая глаз на глав государства.

— Покажи руку, — рычит Сотан.

Девушка протягивает тонкую костлявую кисть, закованную в сковывающие магию кандалы. Длинная цепь тихо звенит, а белая кожа вся истёрлась об жёсткий металл и покрылась коркой запёкшейся крови. Сотан дёргает маленькую ладошку на себя, осматривает пальцы и победно-издевательски ухмыляется, смотря на недостающие пять фаланг на руке девушки.

— Шестая провинность, — констатирует он, брезгливо отбрасывая от себя чужую руку. — Твоё нахождение в замке превысило предел. Чем занята старшая служанка, раз до сих пор держит в замке такую никчёмную девку как ты?

Посмотрев на стражника, он кивает подбородком на едва сдерживающую рыдания девушку.

— Вышвырнуть её из замка. И доложи старшей, чтобы лучше занималась своей работой, иначе её ждёт таже участь.

Стражник кивает, кланяется и уводит плачущую девушку. Сотан цокает, разворачивается к герцогу и на лице его вновь расплывается притворно-довольная улыбка.

— Нас так бесцеремонно прервали, — говорит король. — Вы хотели обсудить со мной какой-то важный вопрос. Прошу, пройдёмте в тронный зал. А ты, Кэлвард, будь так добр, развлеки Теофану беседой пока мы с герцогом обсудим дела.

— Конечно, отец, — кланяется принц.

Герцог Лошмидт и король скрываются за дверьми тронного зала. Кэлвард разворачивается к Теофане. Девушка, чьи щёки по красноте запросто могут посоперничать с ярко-красным платьем, приседает в реверансе:

— Я рада видеть вас, Ваше Высочество.

— Опусти это, — с улыбкой хмурится Кэлвард, беря девушку за руку. — Я скучал.

Глава 7. Голос природы.

— Ты его так взглядом прожжёшь, — шёпот Глиона раздаётся у самого уха.

Палец зависает в воздухе так и не завершив удар по бедру. Ланика выдыхает и скашивает взгляд, натыкаясь на чужие проницательные голубые глаза.

— Он мне не нравится, — цедит девушка.

Глион усмехается. Хвойный ветер треплет его мягкие волосы, путая между прядей трель птиц и журчание листвы. Пахнет корой и мхом.

— Поверь, ты Эрбину тоже не особо по душе, — роняет он и переводит взгляд, подмигивая кому-то за спиной ведьмы.

Ланика поворачивает голову и встречается глазами с Эрбином. Маг смотрит хмуро, уголок губ презрительно искривляется. Девушка тихо цокает и поворачивает голову в сторону спешащей к ученикам миссис Пфунд. Полная, миловидная женщина останавливается рядом с мадам Ван-Дер, запыханно сопя и размахивая руками перед лицом.

— Я, ой, простите что, ой, Богиня, простите что опоздала, фух.

Мадам Ван-Дер, высокая и худая словно щепка, окидывает свою коллегу нечитаемым взглядом и медленно переводит взгляд на старшеклассников.

— Итак, — размеренным, тягучим голос произносит она. — Сегодняшний урок — первый урок по голосу природы в этом учебном году. На этих занятиях мы будем изучать не обычную магию, а первородную, очень опасную и сложную в обучении. Скажу сразу, мы не ждём от вас великолепных результатов с первого занятия, но надеемся вы будете стараться.

— Да-да, именно так! — энергично кивает миссис Пфунд. — Хоть голос природы и очень непростая магия, но она не менее интересна от этого, да. Возможно, к концу семестра кому-то повезёт, и он сможет обрести животное-компаньона, которое будет верно ему до конца жизни!

— Не забегайте так далеко, миссис Пфунд, — недовольно дёргает бровями мадам Ван-Дер. — Запомните дети, обрести связь с первоначальной магией задача крайне затруднительная. На это способны либо градэны, либо очень умелые ведьмы, либо те в чьих жилах течёт кровь первой Верховной Жрицы. На наших занятиях мы не будем…

Ланика дёргается, но тут же берёт себя в руки. Она ощущает мимолётный взгляд Глиона на себе, но делает вид, что не заметила его. Ведьмаг был одним из немногих, кто знал, что Ланика являлась прямым потомком Э́вды Леру́ — самой первой ведьмы принявший титул Верховной Жрицы. История гласила, что не было на земле ведьмы могущественней и мудрей. Эвда в совершенстве управляла всеми стихиями, понимала язык животных и растений, была искуснейшей знахаркой, а её предсказания были точны до самых мелочей. Бабушка Ланики всегда говорила, чтобы девушка гордилась тем, чья кровь течёт в её жилах, но сама Боме не была этому особо рада. Груз ответственности, что взвалила девушка на свои плечи, и постоянное стремление к совершенству заставляли Ланику думать, что она недостойна быть потомком Эвды.

— Мы разобьём вас на группы, да, — весело хлопает в ладоши миссис Пфунд. — Вашей задачей будет постараться выйти на тесный контакт с окружающей вас природой. Услышать её голос, мысли, да. Пропустить энергию через себя.

Мадам Ван-Дер быстро пробегается глазами по списку и начинает огласку. Ланика скрипит зубами, когда слышит своё имя в одной группе с Эрбином.

— Будет интересно, — говорит Глион, светя ямочками на щеках. Он тоже вошёл в состав их команды.

Ученики разбредаются по разным углам небольшого перелеска. Миссис Пфунд и мадам Ван-Дер дают строгие указания и пристально следят за школьниками. Ланика и Глион подходят к широкой сосне, о потрескавшуюся кору которой в ожидании облокотился Эрбин.

— Ну что? С чего начнём? — спрашивает Глион, заломив брови смотря то на Ланику, то на Эрбина.

Между ведьмой и магом летают искры напряжения, а магия слегка дрожит. Глион чувствует это кожей и неловко дёргается от мурашек, пробежавших по спине. Не зная куда деть руки, он просто уводит их за спину.

— Так пусть нам это Боме скажет, с чего начать надо, — усмехается Эрбин. — Она же у нас отличница, лучше всех разбирающаяся в магии.

— Не прекратишь паясничать и я переплету тебя и это дерево в единое целое, — холодно бросает Ланика.

Эрбин весело хмыкает и отходит от дерева, садясь на землю и упираясь ладонями в колючую траву. Склонив голову, он обращает на Ланику равнодушный взгляд, вопрошающе подняв бровь. Девушка, вздыхая, закатывает глаза.

— Миссис Пфунд сказала услышать мысли природы, — бормочет про себя Глион, почёсывая пальцем подбородок. — И как это сделать?

— А ты приложи к дереву ухо, вдруг что услышишь? — смеётся Эрбин.

— Ты хоть иногда головой думаешь, прежде чем говорить? — раздражённо выдыхает Ланика.

— В отличие от некоторых, — маг выделяет голосом последнее слово, — у меня есть чувство юмора.

Ланике хочется ударить парня. Сильно, без использования магии. Дать грубую пощёчину с надеждой, что от этого что-то в голове Эрбина встанет на место. Но Ланика лишь вздыхает, качает головой и переводит взгляд на дерево, подходя ближе и касаясь ладонью шершавой поверхности. Прикрывает глаза, концентрируясь на ощущениях под кончиками пальцев, ветре мягко касающимся кожи щёк, переливчатом пении птиц и свежем запахе леса. Ланика чувствует слабо пульсирующую магию под корой сосны, словно дрожащую в венах кровь под кожей. Она отсчитывает эту пульсацию, запоминает её ритм и, под очередной удар, выпускает свою магию. Та переплетается с потоком дерева и они, подобно двум длинным тонким лентам, устремляются вдоль ствола вверх к кроне и вниз к корням. Теперь биение магии дерева отдаётся у Ланики набатом в висках и давящим стуком рядом с сердцем. Ведьма наслаждается слиянием двух магических течений какое-то время, а затем отходит от сосны, разрывая созданную связь и ловит на себе взгляды парней. Глион и Эрбин смотрят удивлённо и как-то настороженно. Они переглядываются, а затем ведьмаг произносит:

Глава 8. Драка.

— Не увиливай от вопроса!

Деревянное дно кружки со стуком приземляется на поверхность стола. Пенные брызги летят во все стороны, пачкая тонкие кривоватые пальцы.

— Это правда, о слухах, что ходят о тебе? Что ты сын шерона? Сын же! По глазам вижу, что сын!

Рорент смотрит на Эрбина горящими каре-зелёными глазами. Не обращая внимания на стекающий по запястью фруктовый эль, он, перекинувшись через весь стол, нависает над, спокойно пьющим своё тёмное пиво, Эрбином. Сидящий рядом Глион, заломив брови, тянет своего фамильяра за плечо, пытаясь усадить того обратно на место.

— Рент, успокойся, — говорит ведьмаг. — Чего ты к нему прицепился, как клещ к бездомной собаке?

— А чегой-то он отвечать не хочет!? — падая обратно на лавку, Рорент тычет раскрытой ладонью в Эрбина и икает. — И, эй! Ты меня сейчас клещом обозвал?

— Да, — посмеиваясь, кивает Афер, оперев голову о кулак. — А Эрбина бездомной собакой.

Рорент смеётся, а Глион кидает на Афера сердитый взгляд, на который тот лишь пожимает плечами, ехидно улыбаясь. Рядом с Платом стоит третий опустевший бокал с его любимым светлым вином. В голубых глазах танцуют захмелевшие искорки смеха. Афер прикрывает рот ладонью и глупо хихикает, а затем сонно зевает и, подобно ленивому коту, растягивается по столу, подложив под голову вытянутую руку.

Они пришли в “Хмельного рыцаря”, самую дешёвый трактир во всём Акаро, сразу после того, как Глион нашёл всё необходимое из списка матушки для празднования Дня Оподания. Этот праздник проводился в середине первого месяца осени и был важным событием в жизни ведьм и магов. С первым упавшим с дерева листком начинались приготовления: дома украшали травами и свечами, каждую ночь молились Богине, маленьким детям рассказывали истории жизни уже умерших родственников, а в назначенный день, все приходили в храм, где каждая семья, устраивала ритуалы связи. Хоть закон и запрещал ведьмам проводить свои праздники, старшее поколение всё равно нарушало запреты, отдавая дань уважения традициям.

Опустевшая кружка ставится на стол. Эрбин вытирает остатки пивной пены с губ, смотрит на Рорента и спрашивает:

— А если я правда окажусь сыном шерона, что тогда делать будешь?

— Это ж, эрданец меня подери, будет самым лучшим событием в моей жизни! — захлёбываясь словами вопит Рорент снова подскакивая на скамейке. Глион недовольно цокнув, тянет тощие плечи вниз. — Ну или вторым самым лучшим... хотя может и третьим? Ай, ладно! Главное, чтобы ты правда им оказался!

— Эрбин, неужели это правда? — спрашивает Афер. — Ты в самом деле сын шерона?

Плат заторможено моргает, смотрит на мага расфокусированным, затуманенным алкоголем взглядом. Быстро чему-то улыбается, а потом, качнув головой, делает серьёзное лицо. Эрбин хмыкает.

— Нет, — отвечает он коротко и делает короткий жест рукой, подзывая официантку и повторяя заказ. — Все прекрасно знают, что у шерона нет детей.

— А-а-а, точно, — тянет Афер и закрывает глаза, причмокивая.

Эрбин и Глион смотрят на друга, встречаются взглядами и одновременно усмехаются. Афер был знаменит своей слабой устойчивостью к алкоголю. Поставив заказ мага на стол, девушка уходит, напоследок кокетливо стрельнув выразительными карими глазами.

— Ну, так неинтересно! — обиженно надув губы, складывает руки на груди Рорент.

— А тебе только интересное и подавай, да? — улыбается Глион.

— Конечно! — всплёскивает руками Рорент. — Наша жизнь так скучна и обыденна, что иногда мне кажется, что я чахну без интересностей, как цветок без солнца! Ох, поскорее бы окончить школу и уехать из этого нудного городишки! Хочу в Ихт-Карай. Да, Эрбин, расскажи об Ихт-Карае. Как там живут маги?

Эрбин прикусывает губу, смотря на дно кружки, где болтается остаток пива. Он чувствует, как алкоголь ударил в голову туманя мысли. Парень грустно, задумчиво вздыхает и отвечает:

— Так же, как и все. Жизнь в Ихт-Карае мало отличается от жизни в Акрате.

— Нам рассказывали, что всех магов заставляют вступать в королевскую армию без права выбора. Ай! За что?

Потирая плечо, Рорент возмущённо смотрит на Глиона, который в свою очередь не сводит взгляда с нахмуренных бровей Эрбина. Маг молчит долго. Несколько раз раздражённо цокает, стуча пальцами по боку кружки. За спиной гудит пьяная компания. Хохот, невнятный говор и женский неуверенный, просящий голос прорезается в уши. Эрбин оборачивается, сердце застывает на мгновенье. Он готов поклясться, что это она. Те же прямые каштановые волосы, худая, но сильная фигура и острый кончик носа, на мгновение показавшийся, когда девушка качнула головой. Он видит лишь её спину, но уверен, что не перепутал её ни с кем другим. И с такой же уверенностью он видит чужие грязные руки на её талии. Она отбивается, но пьяных мужчин лишь веселят жалкие попытки девушки.

Злость накрывает волной, застилая и без того мутный от выпивки взгляд. Эрбин встаёт, покачиваясь и оставляя без внимания вопросы Рорента. Перед глазами лишь её спина и противные, ухмыляющиеся лица мужиков. Эрбин подходит ближе и без лишних слов делает выпад. Кулак проходится по небритой щеке. В таверне повисает тишина, а затем радостный крик Рорента прорезается в уши, и рыжая тень проносится сбоку. Эрбин ухмыляется, видя кровь, сочащуюся из разбитой губы лысого грузного мужика. За спиной слышится взволнованно-недоумевающий голос Глиона. Эрбин снова наносит удар. Несколько тел сливаются воедино, в разные стороны летят брызги крови и слюны. Кто-то выбивает противнику зуб. Краем уха Эрбин улавливает женский крик и грозный голос хозяина трактира, а затем, не успевает маг понять, как кто-то грубо выволакивает его на улицу, ухватив за шкирку, словно маленького котёнка. Перед тем как двери “Хмельного рыцаря” закрылись перед носом, Эрбин успевает увидеть лицо девушки, честь которой защищал, и понимает, что это не она.

Глава 9. Травма.

— Значит он просто подлетел к тебе и назвал своё имя? — восторженно переспрашивает Адея. — А больше он ничего не говорил? А как на это отреагировали учителя?

— Миссис Пфунд чуть не упала в обморок, а у мадам Ван-Дер я впервые видела настолько удивлённые глаза, — улыбается Ланика.

Девушки выходят во внутренний двор школы. Большая перемена собрала на площадке почти всю школу. Ведьмы присаживаются на зелёную траву, сбросив с плеч тяжёлые сумки с учебниками.

— Он не сказал, почему выбрал именно тебя? — спрашивает Диона.

Ланика качает головой.

— Просто назвал своё имя и улетел, — говорит она. — Вечером я встретила его снова. Он постучался в окно и залетел в комнату. Бабушка, кажется даже не была удивлена, когда увидела его.

— Что она сказала? — спрашивает Адея, обвивая руками колени.

В руках она держит пяльце с платком и иголку. Белую ткань украшает только начатая вышивка.

— Что гордится, ведь меня выбрал сам хранитель леса.

— Ольт - хранитель леса?! — брови Дионы летят вверх.

— Один из, — кивает Ланика.

Адея и Диона поражённо переглядываются. Рядом раздаётся смех группки младшеклассников. Яркое солнце слепит глаза, а прохладный ветер развевает волосы. Диона оглядывается в поисках знакомых вьющихся чёрных волос.

— Адея, а что это у тебя? — спрашивает Ланика, указывая на платок в руке подруги.

— А, э-это, — Адея дёргает пальцами. Щёки её покрываются румянцем. — Ну, это, это подарок от Афера.

— О-о-о, — тянет Диона игриво склоняя голову к плечу. — И когда же он успел тебе это подарить?

— Это... в общем...

Адея не успевает ответить. Над подругами нависает тень, загораживая солнце. Диона недовольно хмурится и поднимает взгляд. Перед ней стоит тот самый мальчик, что несколько дней назад задержал её у лестницы.

— Привет, — дружелюбно улыбается Адея. — Ты хотел что-то спросить?

Мальчишка переминается с ноги на ногу, жуёт губу и, смотря Дионе прямо в глаза, неуверенно бубнит:

— Мы... мы можем поговорить?

Диона хмыкает. Ей абсолютно не хочется тратить время на какого-то мальчишку, но решительный, хоть и немного напуганный вид младшеклассника веселит ведьму.

— Говори.

Мальчишка кидает взгляд на Ланику и Адею, сжимает губы в тонкую полоску и, выдохнув, расправляет плечи. Но Диона всё равно видит, как дрожат сжатые кулаки.

— Как тебя хоть зовут? — спрашивает она, улыбкой подбадривая парня.

— Ф-филлис. Филлис Мадвест, — отвечает мальчик.

— И что же ты хотел Филлис Мадвест?

— Я, — на вдохе воодушевлённо начинает Филлис, но затем плечи его дёргаются, голова опускается вниз, и он продолжает уже тише, — я хотел... подумал... может ты захочешь... на ярмарку через несколько недель... со мной.

Диона слышит за спиной тихий удивлённый вздох Адеи. Чувствуя взгляд подруг на своей спине, Изиль качает головой, смотря в голубые глаза полные надежды.

— Извини, но на эту ярмарку у меня уже есть планы, — говорит она абсолютно безразлично. — Попробуй поискать кого-нибудь другого.

Филлис закусывает губу, уголки его глаз тоскливо опускаются вниз. Он кивает, хватаясь за лямку сумки, а затем в спешке достаёт из неё маленький непонятный предмет, протягивая его Дионе.

— Вот... я, я не успел отдать в прошлый раз. Э-это тебе.

Диона забирает из рук Филлиса самодельный браслет. На тонкой ниточке нанизаны деревянные бусины, складывающиеся в неровное “ДИ от ФМ”. Как только браслет пропадает из рук, Филлис разворачивается и стремительным шагом уходит в направлении южного корпуса.

— Какой милый, — вздыхает Адея, провожая взглядом сгорбленную спину. — Диона, можно было и понежнее с ним.

— Да будет тебе, — хмыкает Изиль, перебирая между пальцами бусины браслета, чтобы затем выкинуть его на зелёную траву. — Мелкий он, сам себе что-то придумал. Это всё не серьёзно.

Адея хмурится, а Ланика лишь пожимает плечами. Трубит колокол, и ученики начинают расходиться на занятия.

***

— ... Роксана Эйкен и Афер Плат, — мистер Ванн читает список, оглашая пары для магобоя.

— Кажется на этот раз Эрбину достанется пара для боя. Не расстроена? — спрашивает Глион.

Они сидят на трибунах, их плечи слегка соприкасаются, потому что оба укрыты плащом, что принёс Глион. Ветер уже стал по-осеннему холодным, колол пальцы и морозил кончики ушей. Адея сидела поодаль, сжимая в руках платок, подаренный Афером и улыбалась, смотря на возлюбленного.

— Нисколько, — отвечает Диона. — Наоборот, мне интересно посмотреть на то, каков в бою Эрбин со стороны.

Глин хмыкает, но не отвечает. Он переводит взгляд на поле, где мистер Ванн уже заканчивает составлять пары.

— И последние... Ланика Боме и Эрбин Клеро, — учитель с хлопком закрывает тетрадь со списком. — Итак, первая пара готовьтесь, остальные отойдите и не мешайтесь.

Глава 10. Ссора.

Потрескавшийся камень стен, заросшие травой колонны и выбитый из окон витраж. Под ногами при каждом шаге скрипят доски и шуршат мелкие камни. В воздух поднимается пыль. Он знал, что найдёт её здесь. Спину греют лучи солнца, проникающего через обвалившуюся крышу. Сегодня на удивление жарко.

Она сидит на одной из немногочисленных уцелевший скамеек, не боясь замарать платье в пыли. Руки её сложены в молитвенном жесте, голова опущена, глаза закрыты, а губы что-то беззвучно бормочут. Кэлвард садится рядом. Лёгкий ветер треплет волосы донося до ушей шелест листвы. Где-то вдалеке дятел клюёт дерево, слышится пение птиц и очень тихое журчание реки.

— Не думала, что ты придёшь сегодня, — раздаётся умиротворённый голос сбоку.

Теофана касается мизинцем ладони Кэлварда.

— Соскучился, — отвечает принц, прикрывая глаза и утыкаясь носом в волосы девушки.

Безмятежность церкви наполняет душу покоем. Кэлвард вспоминает истории нянь, которые те рассказывали перед сном. Раньше, ещё до прибытия вителийцев на берега Первоземья, люди верили в Бога. Ему строили церкви, молились и устраивали праздники. Но, когда дедушка Кэлварда, Рабирий Грайт, прибыл на эти земли с первыми людьми и увидел магию, его вера в Бога пошатнулась. Он приказал разрушить все построенные церкви, а каждого, кто молился, ждало наказание. С того времени главной верой людей стали магия и сила собственного оружия.

Теофана была одной из немногих, кто ещё помнил заповеди запретной религии. Её бабушка, маркиза Туллия Грааль, была одной из первых, кто ступил на берега нынешней Вителии. Женщина пронесла веру в Бога через всю свою жизнь, даже несмотря на запрет короля, и передала все свои знания внучке. Сама Теофана бережно хранила свою веру в самом сердце и не рассказывала никому, кроме Кэлварда.

— Я с таким нетерпением жду помолвку, — щебечет девушка, кладя голову на плечо Кэлварда.

— Уверен, ты будешь самой прекрасной на церемонии.

— Ещё бы ты думал иначе, — улыбается Теофана.

Полуразрушенная статуя, стоящая на фоне огромного круга, внутри которого висит двойной крест, смотрит на влюблённых пустым безразличным взглядом.

— Что тебя тревожит? — спрашивает Кэлвард.

— О чём ты?

— Ты приходишь в это место, а тем более молишься, лишь когда твою голову посещают плохие мысли.

Уголки губ девушки ползут вверх. Теофана довольно щурится.

— Ты так хорошо меня знаешь. И да, ты прав. Я переживаю.

— О чём? — спрашивает Кэлвард.

Теофана молчит какое-то время, перебирает задумчиво пальцы, а затем вздыхает как-то особенно грустно.

— Я думала над тем, — начинает она, — а нужно ли всё это?

— Не понимаю, — хмурится Кэлвард.

Теофана прикусывает губа, встаёт, обходя Кэлварда, и подходит к статуе, заглядывая в серые невидящие глаза.

— В одной из заповедей говориться: люби того, кто близок, так же сильно как любишь себя самого. И я долго размышляла... Разве мы не можем быть равны? Ведь... чем мы от них отличаемся?

— Фана, что ты такое говоришь? — Кэлвард подходит к невесте, недоумённым взглядом пробегаясь по её лицу. — Ты хочешь, чтобы... гм, ведьмы и люди были равны? Равны в правах?

— Ну скажи мне, чем они отличаются от нас?! — вдруг вскрикивает Теофана, разворачиваясь к Кэлварду. — Они ведь, как и мы состоят из кожи и плоти! Дышат с нами одним воздухом! В их венах течёт та же кровь!

— Она не та же, Теофана! Она грязная, опороченная магией! У ведьм достаточно прав! Они живут на наших землях, служат в нашей армии. Мы дали им кров над головой и работу!

— Ты себя слышишь?! Твои ли это слова, Кэлвард? Или это речи твоего отца?!

Кэлвард вздрагивает от слов девушки. Несколько птиц улетают с обломков разрушенной стены, напуганные громкими криками.

— Почему мы не можем жить в мире? — уже тише продолжает Теофана. — Каждый день я только и слышу об очередных забастовках, протестах и сожжениях всё больших и больших количеств, ни в чём не повинных ведьм.

— Ты не можешь так смело утверждать, что они ни в чём не повинны. Если их приговорили к казни, значит они осмелились нарушить закон, — твёрдо произносит Кэлвард.

Теофана смотрит разочарованно. Молча качает головой и, обойдя принца, бросает напоследок, прежде чем выйти из полуразрушенной церкви:

— Я надеюсь, вы подумаете над моими словами, Ваше Высочество.

Кэлвард остаётся стоять среди прогнивших скамеек в тени разбитых витражей, сжимая кулаки, пока ветер разносит пыль под его ногами.