Возрождение. Книга 2. Мор

Пролог

Сколько не смотри – до самого горизонта сплошная водная гладь. Стык озера и неба размыт, припорошен туманом и тяжелыми облаками. Мягкое рассветное свечение пробилось сквозь окно замка и легло на лицо серьезной женщины. Назвать ее обычной было сложно – меж волнами коротких прядей пробивались белые птичьи перья, словно заменяя собой часть ее волос. Сложив на груди сильные, рельефные руки, она разглядывала горизонт и кучку камней, образующие собой небольшой островок. Ее мысли были заняты важным обдумыванием – грядущая война сулила множество новых открытий, множество плюсов, но и потерь, если хорошо поразмыслить, могло быть не мало. Ее это волновало совсем немного, ведь цель теперь находилась ближе, чем когда-либо.
- Сецейя, доложи, что там у нас с портретом, - живо поинтересовался старичок, занимающий стол в глубине комнаты. Сухие ладони его лежали на столешнице, весь вид отражал полную готовность слушать приятные вести. – Нужно ли мне позировать сегодня?
Архангел вздохнула и обернулась, показав голое бедро в прорези платья. Корсет из тонкого желтого металла сверкнул в розоватых лучах.
- Демоны вернули Хаоса, твой портрет подождет.
Зная, чем обернется такое заявление, она направилась к столику, где налила воды из графина в высокий стеклянный стакан. Всю комнату заполнил неописуемо тонкий визг, похожий на животный. Затем, высокие ноты плавно снизились, ушли в хрип. Старичок, волосы и борода которого были больше него самого, совсем скукожился, будто этот вскрик вытянул из него все силы вместе с кислородом, и, на секунду задержавшись в одном положении иссушенным скелетом, упал лицом вниз. Сецейя поставила рядом с ним напиток и скользнула пальцами по вычурной спинке кресла.
Мужчина не двигался и даже не дышал. Признаков жизни не было.
- Бириим, соберись. Все не так плохо, у тебя ведь все схвачено, - сладко проговорила она, прошагав пальцами путь от краев спинки до светлой ткани плаща. – Ты ведь разработал план. Хаоса можно победить, главное – использовать фору и имеющиеся ресурсы с умом, помнишь?
Массируя крохотные плечи, склонилась к его виску. Старалась, чтобы голос звучал мягко, но с необходимым нажимом.
- Ты прекрасный Правитель, за тобой идут все существа, поверь, нужно всего лишь еще раз показать им, насколько ты профессионален.
Вдруг мужчина шумно втянул воздух и снова сел ровно. С каждым вдохом фигура его наливалась влагой, обрастала мясом, увеличивалась, пока седовласый пожилой архангел не стал молодым. Появились мускулы, длинные волосы рассыпались по расшитому костюму, борода засверкала. Даже физически развитая Сецейя рядом с ним стала выглядеть хрупкой барышней.
Похвала подействовала как всегда безотказно.
Женщина неторопливым, почти материнским жестом подвинула стакан к правителю и продолжила:
- Территория Нового мира почти полностью нам покорилась, а замок Хаоса – всего лишь островок, его завоевание – вопрос времени.
Бириим с готовностью залил в себя всю воду и настолько сильно ударил посудой о стол, что та рассыпалась на осколки прямо у него в руках. Он даже не заметил этого, в его глазах горело до глупого яркое предвкушение.
- Какой у нас план, Сецейя, напомни-ка мне.
Советница обошла стол с грацией дикой кошки, и вновь встала в лучи вечно поднимающегося солнца. В белой комнате они резали зрение сродни ножу, но со временем любой привыкает.
- План прост. У нас, как ты помнишь, есть шпион в замке Хаоса, и он полностью выполняет свою часть договора, мы осведомлены о действиях демонов на несколько шагов вперед. Как только он почувствует себя увереннее и начнет предпринимать фактические попытки вести войну, мы пресечем их все, показав тем самым твое могущество и…
Бириим в нетерпении постучал по дереву.
- Не могла бы ты поторопиться, я опаздываю. Портрет не ждет.
Сецейя с трудом удержала рык, заменив его мягкой улыбкой. К подобным выходкам она уже привыкла. Начальник был для нее, точно чей-то ребенок, за которым обязали присматривать, что, учитывая их связь, выглядело даже комично. Хотя, утаивать нет смысла, - за такое безумное количество лет они стали очень близки.
- Еще минуту, позвольте.
- Позволяю, - благосклонно кивнул тот. – Но не больше.
- Для дальнейшей успешной схватки с войском Хаоса нам нужно больше сил, потому я предлагаю отыскать некоторых из старых товарищей, оставшихся в Старом мире. Для этой задачи уже выбран исполнитель - известный охотник, лучший в своем роде. Работает скрытно, быстро, выйти на него было сложно, потому я склонна доверять слухам. Встреча с ним назначена на сегодня, он должен подойти с минуты на минуту, потому я и попросила вас выделить время.
Бириим недовольно скривился, после чего, с надеждой на обратное, переспросил:
- Переносим портрет на завтра?
- Если вас это не затруднит, - все так же вежливо ответила Сецейя.
- Что ж… Раз так, то важные дела подождут, встретимся с твоим охотником.
Вскоре постучал секретарь. Его голова показалась в дверном проеме, безостановочно кивая в попытке задобрить надутого Правителя. В своем молодом виде он внушал подчиненным неподдельный ужас.
- Прибыл исполнитель, ваше Величество, просит аудиенции. Позволить?
- Конечно, тупорылый баран! – громогласно закричал Бириим. За окном, в невозмутимо чистом небе, мелькнула молния, ударив прямо в каменный островок неподалеку. – Я же не просто так здесь битый час сижу!
Сецейя подошла к столу и накрыла ладонью огромный кулак мужчины. Тот все еще смотрел зло, но заметно смягчился.
- Впускайте, - приказала она.
В зал вошел молодого вида не то демон, не то водный. Для местности, в которой обитал, он был странно одет: коричневая шинель, свободные брюки, заправленные в невысокие ботинки. Лицо его, юное и гладкое, говорило, что лет ему немного, но вот равнодушие к роскоши приемной самого могущественного существа Нового мира, намекало, что видел он за свою жизнь куда больше.
- Рад приветствовать тебя в Белом замке, - великодушно, но все еще недовольно протянул Бириим. Сецейя переняла инициативу:
- Здравствуй. Прошлые переговоры выдались трудными, верно? Прости меня за такой ответ, но современные нормы диктуют придерживаться определенных правил. Ты подумал над своей ценой?
- Мое желание не изменилось, уважаемая Сецейя. Пока могу стоять перед выбором, буду просить о том же.
- Я помню, что ты озвучил ранее, но, к сожалению, такого пообещать тебе мы не можем. Даю слово, твоя тайна останется между нами, корона ангелов пойдет на уступки. И ты пойди. Плата, на которую мы согласны – это золото.
Охотник кинул взгляд на ее ногу – прямо там, поверх неприкрытой кожи, болтался кинжал в ножнах. Кожаная нить, окутавшая бедра, держалась за металлический корсет, полностью повторяющий контуры ее груди.
- Что ж. Золото – моя любимая плата, - выдохнул он.

Глава 1

Слишком много черного.
Мира открыла глаза, совершенно не понимая, где находится. Да что там, даже себя помнила с трудом. Вернув способность видеть четко, приподнялась на локтях – она лежала на несоразмерно огромной постели. Мягкое белье ласково касалось кожи, будто невесомое – это первое, что получилось ощутить. Вторым – кольнувший страх, вскоре сменившийся восхищением.
Каменный купол потолка сводился к кованой люстре с россыпью кроваво-красных камней на цепочках. У стен расположились серые колонны в виде полуобнаженных женщин, но разглядеть их в подобной темноте получилось с трудом: внимание перетягивала мебель, подчеркнутая слабой вуалью дневного света. Металлы вросли в темное дерево сродни причудливому вьюну, на ровной поверхности это выглядело, как хаотичные трещины в стекле. У соседней стены притаился огромный шкаф, чуть поодаль, под высоким зеркалом в картинной раме, - письменный стол с креслом, оббитым красным бархатом, а завершал композицию камин, в жерло которого Мира могла бы влезть целиком.
- «Эту комнату что, для великанов строили?» - спросила она сама у себя, продолжая осматриваться. – «Не видела ничего подобного».
Одна из стен была полностью закрыта плотными шторами в цвет окружения. Свет пробивался через узкую щель между тканью: белый, неровный, мельтешащий, будто за стеклом без устали роились насекомые.
Тут и там расставлены подсвечники, обвитые искусно выполненными серебряными лианами. Несколько диковинных ковров распластались по полу. Все из камня, массивного серого кирпича. Многоярусные украшения стен и потолка, выполненные из него же, дополнялись острыми элементами. Это не было похоже на лепнину, скорее, кропотливо сваренные металлические конструкции, служащие каждой колонне, лесенке, раме и важному объекту мебели своеобразной короной. Казалось, деталей слишком много, комната свободна, но перегружена одновременно. Все в ней кричало о богатстве и древнем происхождении, но скудность цветов выравнивала впечатление.
Кружащаяся голова Миры не позволяла сконцентрироваться на чем-то, пока в скоплении черных пятен не показался слепяще-белый букет лилий. Цветы занимали тумбу у кровати, привычная деталь, вдруг заставившая вспомнить все.
Она прижала ладонь ко лбу с отчаянным желанием продавить пальцы вовнутрь, до тех самых воспоминаний, чтобы вытащить их. Забыть произошедшее. Далеко не сразу заметила, что вся ее рука была покрыта бинтами от самого плеча до запястья. Вторая – тоже, как и торс.
- «Бинты… Раны. Подвал. Пансион, ритуал, настоятель Николай, Злата… Дор!».
Мира дернулась, встрепенулась. Виски потяжелели, грудную клетку сдавило из-за паники и нехватки воздуха. Тело сверху донизу закололо мелкими иголочками – оно требовало немедленно бежать, но не было на это способно.
Собравшись с мыслями, девушка прикрыла глаза, несколько раз глубоко выдохнула. Ей было жизненно необходимо привести сознание в порядок, паника, как показала практика, никому никогда не помогала. Потребовалось не так много времени. Ощутив себя относительно спокойной, решилась позвать:
- Лиодор?
Тишина. В долгом отсутствии звуков слова раздавались громко. Мире даже показалось, глупо.
- Дор, ты здесь?
Скопление мужских голосов донеслось из-за стены, вместе с разномастными, торопливыми шагами. Некая группа приближалась к двери, которая незаметно выросла метрах в пятнадцати от постели.
Девушка приняла странное решение – притворится спящей. Как трусливое травоядное животное, спасающее свою шкурку от съедения, она упала на подушку и, скрючившись, зажмурила веки. Повышенные тона выдавали негативный настрой, от чего стало только страшнее. Полный раздражения вскрик раздался у самого входа:
- Позже, Теотерон. Я сказал – позже!
Еще секунды чьего-то возмущения. Некоторые отрывки прозвучали очень четко: «…нужна сиделка! Не ты…», но потом закрывшаяся дверь вновь отрезала шлейф шума. Как только это случилось, будто по заказу, оставшиеся по ту сторону стихли и удалились по своим делам.
Прежнее спокойствие завладело спальней. Мира лежала, стараясь держать дыхание ровным. Подходить никто не торопился, от чего становилось не просто волнительно, а даже жутко. Тишина была непроницаемой, в ней выделялся только вой за окном. Он вдруг прорисовался сам собой, пользуясь заострившимся слухом девушки.
Мягкая поступь привела неизвестного к постели. Он взял кресло, словно то ничего не весило, и поставил рядом, чтобы присесть. Все настолько осторожно, что, не проснись Мира сама, от этого точно не смогла бы.
Вновь пауза из ничего. Не то пленница, не то гостья напряженно ожидала следующего движения незнакомца. Наверное, поэтому она предательски вздрогнула, когда он коснулся ее руки и засмеялся, заметив реакцию. Сдержано, но искренне, как некой особенно забавной вещи.
- Из тебя выходит никудышная шпионка, малышка.
Услышав столь знакомое обращение, Мира не думая открыла один глаз. Она ожидала чего угодно, даже зная, что Лиодор остался в Константине. Пастырь мог завладеть телом Мари, Отца Юрия, Николая, да хоть ее двойника – могло бы случиться все. Но то, что на самом деле занимало стул напротив, выглядело совершенно иначе. В лице его проскакивали лишь некоторые черты фальшивого преемника директора. Неуловимые детали напоминали о том, кому на самом деле принадлежало это тело, остальное демонстрировало собой нового человека, незнакомого Мире: аристократическая бледность, длинные волосы, цвета вороного крыла, уходящие за плечи и светло-серые радужки, практически прозрачные на вид. Ни длинное рельефный овал лица, ни прямой нос с выраженными крыльями, ни низко посаженные темные брови – ничего из этого не было знакомо Мире, но вот улыбка… Белоснежная, широкая, от которой каменные линии вдруг стали живыми, определенно уже виделась ей раньше. Даже небольшие клыки и острые хвостики-уголки губ, каждая деталь показалась ей слишком знакомой.
- Дор? – спросила она. От удивления села на мягком матрасе, не в силах оторваться от изучения нового вместилища пастыря.
- Доброе утро, Мира.
- «Мира», - вторили мысли, пока сама хозяйка имени припоминала, что именно так Лиодор говорил с ней все те дни в пансионате, так его сознание звучало в ней. Он был рядом и вытащил ее оттуда.
Слабая рука оторвалась от одеяла, которое сжимала, и сама собой потянулась к сидящему напротив мужчине. Тот поддался, даже безмолвно подвинулся поближе, позволяя пальцам коснуться собственной кожи. Хватило короткого движения, она все поняла: на вид холодный, недвижимый, но кожа горячая, точно при лихорадке. Мира подползла, чтобы внимательнее изучить незнакомое вместилище. Подушечками провела несколько дорожек от уха до подбородка, очертила линию челюсти большим пальцем, совершенно не замечая, как завороженно за ней наблюдают белые радужки. Каждое касание убеждало – это он.
- «Тепло», - подумала девушка, прикусывая губу от нахлынувших эмоций. - Ты изменился, - шепнула следом.
Лиодор молча взял ее ладонь и поднес к губам, оставляя на ней долгий поцелуй. Глаза их все еще цеплялись друг за друга. Ожидание, тоска по дорогому тебе человеку, порой изводят больше любой болезни. Единственное лекарство прячется в том, по кому ты скучаешь, только в его душе можно найти спокойствие.
Мира не выдержала и бросилась на пастыря с объятиями, едва не рухнув с постели. Тот поймал ее, накрепко обвил спину руками, уткнулся в волосы, стараясь не выдать своего волнения – даже дыхание затруднилось. Он боялся, что его малышка не сможет принять такого «Лиодора», но, выходит, очень зря. Объятия показывали, настолько сильно она нуждалась в нем. Для них обоих это был особенный момент. Ощущение, что в кольце твоих рук есть тот, кого не получалось коснуться буквально ни разу за всю твою жизнь, переворачивало сознание.
Большая ладонь легла на лопатки и ушла ниже, к талии.
- Как ты себя чувствуешь?
Мира отстранилась, и Хаос нехотя отпустил ее. Детский восторг девушки, пусть и приправленный переживаниями, заставил его самочувствие улучшиться.
- Честно говоря, с тобой было приятнее, - неловко пошутила она, переместив взгляд к их рукам, сцепленным на простыни. – Где мы?
- Дома, - коротко ответил пастырь. – Это крепость Демонического совета, по совместительству место жительства моего ближайшего окружения, мое и теперь – твое, если ты того хочешь. Эти земли, и сам замок я строил еще очень давно, едва люди стали разумными. Здесь безопасно, никто не тронет тебя.
Мира робко улыбнулась. Слышать такое после пережитого было для нее неописуемым облегчением.
- Помнишь, я говорил тебе о войне? Пока все тихо, но мы готовимся. О моем появлении никто не знает, у нас есть достаточно времени, чтобы собрать силы и разобраться со всеми сопутствующими моментами.
- Вновь привыкаешь быть грозным пастырем?
Хаос не сдержал усмешки. Немного привыкнув к его внешнему виду, Мира заметила следы усталости и отрешенности на точеном лице. Он будто видел такие жизни уже не десять, не двадцать раз, и счастья в этом находил мало.
- Вроде того. Тебе нужно что-нибудь?
- Нет, ничего, я в порядке.
- Тогда, может, хочешь пройтись? Я вырвал из расписания немного времени, с сопровождающим будет безопаснее. Не пробовала встать?
- Еще нет.
Хаос поднялся и, не отпуская ее руки, отставил кресло в сторону. Когда путь освободился, требовательно потряс второй ладонью. Мира, пользуясь поддержкой, осторожно поставила ступни на пол и перенесла на них вес тела. Первые секунды было тяжело, но недомогание отступило, стоило сделать несколько шагов.
«Сопровождающий» наблюдал за передвижениями, как ученый, переживающий о своем изобретении. Хрупкая конструкция человеческого тела казалась ему крайне непрочной.
- Точно можешь идти? – уточнил он.
- Да, - закивала Мира. Ей не терпелось покинуть замкнутое пространство спальни и увидеть, наконец, что прячется в этом таинственном Новом мире.
Хаос взял халат, больше похожий на вычурный вязаный кардиган, и помог гостье его надеть. Затем встал рядом, согнув руку в локте - незамысловатым жестом намекнул, чтобы та держалась за него. Убедился, что она не свалится на ровном месте, и повел к двери. Когда одним уверенным, размашистым жестом открыл, в их лица ударил яркий свет.
Мира болезненно сощурилась. В однотонном сиянии вскоре прорисовались маленькие белые крупинки, хаотично пробегающие мимо. Они то выполняли кульбиты, следуя друг за другом стройной вереницей, то вдруг разворачивались и исчезали из поля зрения. Девушка поняла, это – снег. Крупные хлопья за высоким панорамным окном, заканчивающимся красным стеклом в ромб, словно церковный витраж. Дальше вьюги ничего не видно, будто там и вовсе пустота.
- Зима? – она неуверенно дошла до прозрачной преграды. По бокам появились черные стены замка, столь же чудны́е, как то, что она уже успела изучить. – Здесь время идет так же, как там? В мире людей, я имею ввиду. Сколько я спала? Я что, была в коме?
- Нет, здесь такая погода всегда. Мне нравится холод и снег, так куда комфортнее. Но, кстати говоря, есть одно особое место, и я покажу тебе его когда-нибудь позже. На него вьюга не распространяется. Думаю, оно станет твоим любимым, если не испугаешься.
Мира посмотрела на него, сощурившись в подозрении. Хаос повторил за ней, и они окинули друг друга шутливо-недовольными взглядами. За игрой оба маскировали интерес, граничащий с потребностью изучить стоящего напротив как можно внимательнее. Нечто знакомое, но принципиально новое открывалось им в этом простом жесте. Теперь они - не единый организм.
- Идем дальше, здесь еще много чего можно рассмотреть, - Хаос отошел, позволяя Мире повернуть в сторону длинного коридора.
Они преодолевали расстояние молча. Девушка во все глаза рассматривала окружение: по правую сторону ряд окон открывал вид на пустоту, слева однотипные двери перебивались чернеющими проходами в другие части замка. Под ногами – красная дорожка, стены украшены классическими картинами довольно мрачного содержания, и все на удивление стерильно – ни пылинки.
Проходя мимо очередной колонны, разделяющей оконные рамы, Мира коснулась ее – хорошо обработанный камень, неровности едва ощущаются. Чуть выше ее головы смиренно висел подсвечник с остатками желтоватого воска.
- У тебя тут Дракула, случайно, не живет? – поинтересовалась она, оценив местный мрачный стиль.
- Не проверял, - подхватил Хаос, - но если найдешь его быстрее меня – не удивляйся, здесь слишком много комнат, чтобы уследить за всеми.
- Вот как, - наиграно-счастливый тон дался ей отлично. Вновь взглянув на молодого мужчину, инстинктивно поджала губы. Он же усмехнулся и потянул ее дальше.
- Не переживай, малышка Мира, все демоны в этом замке – мои, и без моей команды даже руки не поднимут.
- А если поднимут?
- Останутся без обеих, - Хаос устремил взгляд вниз, их с Мирой разделяли по меньшей мере двадцать сантиметров. – Непослушание в наших реалиях – большой грех.
- Грех? Думала, демоны вольны поступать так, как хотят.
- Если только они не под моим руководством. То, что придумали ваши святые, вся эта дрянь из тииноистских книг – полная чушь. Демоны не совращают, демоны завоевывают. От рождения являются отличными стратегами и не мелочатся на одну душонку, не вселяются в людей без причины. Любят крупные победы, а где крупные победы, там и дисциплина, терпение, умение выжидать удобного момента. Слушаешь команды – выживаешь.
Мира не знала, что ответить на такое критичное заключение. Не успела собраться с мыслями, как рядом неожиданно появился новый участник беседы.
- Превосходная мысль, Правитель.
Пастыря его появление не напрягло, вероятно, он заметил приближение дяди еще задолго до своей спутницы.
- Мира, Альб, - указал коротко.
Девушка подметила общую собранность и дружелюбие, которым светился заочно знакомый ей архидемон. Мелочи его внешнего вида выдавали внутреннего перфекциониста: уложенные назад волосы, выглаженная до последней складки одежда, натертые ботинки, коротко стриженная борода, даже ручка, зацепленная за нагрудный карман сюртука ровно посередине. Вероятно, Альб был еще и заядлым приверженцем минимализма, если судить по однообразию цветовой гаммы в наряде и простом крое каждого его элемента.
Сначала Мира подумала, что для «дяди» он слишком молод, сверкающие черные глаза были первым, что указало на это, но улыбка вдруг показала все отметины возраста на его лице: стрелочки в уголках глаз и несколько морщинок-полосок на лбу.
Девушка улыбнулась в ответ, не удержавшись - слишком уж теплой и озорной была радость мужчины.
- Мирослава, рад познакомиться с вами лично, - он протянул руку и, когда Мира вложила в нее свою, наклонился с поцелуем. Такой искренне вежливый жест был привычным для всех, кроме самой гостьи, ее такое неожиданное взаимодействие смутило.
- Взаимно. Я многое о вас слышала.
- Зная Хаоса, могу представить, что именно, - проговорил дядя, кинув в сторону племянника испытующий, но все еще добрый взгляд. – Он бывает эмоционален.
Правитель выглядел совершенно безразличным к такому замечанию, что заставило Миру хохотнуть в кулак. На его лице отобразились все мысли, главной из которых была: «бла-бла-бла, спасибо, это важная информация».
- Он говорил только хорошее, - уверила девушка. – На самом деле, для меня честь познакомиться с таким уважаемым архидемоном.
Альб не скрыл довольства похвалой: склонил голову, благодаря.
- Что вы, не стоит. Мои заслуги не так велики, видимо, Хаос все же преувеличил. А вот вы, Мирослава, героиня для всех обитателей замка. Спасибо вам за то, что он здесь.
«Героиня» смущенно пожала плечами, так ее называли впервые.
- Все иначе, это он меня спас.
Посмотрев на пастыря, зарделась еще больше – прямой взгляд был направлен на нее. Раньше смиренная воспитанница «Сведущего творца» тут же отвернулась бы, но теперь этого не получалось сделать физически.
- В любом случае, - Альб неосознанно разрушил образовавшуюся связь, - рад видеть вас здесь. Хаос, тебя ждет тренировка с Паккиотом, не забудь. И не планируй ничего на потом – Риэль готов провести новый урок. Это все обязательно. Мирослава, - он вновь поклонился, сощурившись так, будто они оба знали какую-то важную тайну, - поправляйтесь.
И удалился дальше по коридору, оставив пару наедине.
- Он, кажется, хороший, - отметила Мира, смотря в статную спину архидемона.
- Больше, чем хороший, - ответил Хаос, - он заменил мне отца.
Спрашивать про настоящего отца пастыря Мира не стала – побоялась плохой реакции. Все-таки, он – сам Творец, и, вероятно, отношения у них натянутые, на обратное пока ничего не указывало. Дор предпочитал обходить эту тему стороной и делать вид, что никакой связи между ними и вовсе не существует.
- Значит, ты весь в работе?
- Нужно восстанавливать утраченные навыки и осваивать новые. Учитывая, сколько всего изменилось за последние века, мне необходимо заполнить кучу пробелов в знаниях. Каждый день я беру уроки у архидемонов из Совета, они были моими преподавателями до истории со Сведущими.
- А про какую тренировку говорил Альб?
- Ближний бой. Сегодня – на мечах. Обычно вид оружия выбирает тренер, это Паккиот, начальник охраны замка и главный командующий армии.
Мира удивленно приоткрыла рот, мысленно протягивая «О-о-о-о-о». В ней вдруг проснулся сильный интерес.
- А можно мне посмотреть?
- Да, конечно, но зачем? – Хаос изогнул бровь, словно Мира сморозила какую-то глупость.
- Никогда не видела сражение на мечах, это, наверное, очень зрелищно. Можно?
Пастырь улыбнулся, все еще нахмуренный.
- Да, странная малышка Мира. Но идти придется долго, готова?
- Готова.
Они свернули в ближайшую арку и, пройдя до упора, оказались у подножия огромной трехъярусной лестницы из серого мрамора. Ступени ее, как и все остальное, были покрыты алыми дорожками, а замысловатые перила, выкованные из отполированного черного металла, держались благодаря каменным столбам у основания и каждого поворота. Из-за множества тонких элементов создавалось впечатление, что ограда представляет собой безобразное нагромождение какого-то хлама, но если присмотреться, среди него можно было разглядеть сверкающие рубины и деревянные основания конструкции. Металл служил лишь дополнением, перегружал лестницу визуальным шумом, ставя на ней акцент. Остальное в огромном холле служило лишь по своим основным направлениям – колонны держали нереалистично высокий потолок; люстра, подвешенная на серебряной цепи, освещала путь. Здесь, в отличие от коридоров, свет был необычного оттенка из-за огромного круглого окна под самой крышей. Стекло, сложенное по кусочкам в виде готического витража, пропускало через себя белые лучи, окрашивая их в цвет крови.
Спустившись, Мира разглядела в полу крохотные трещинки – через бреши в камне светилось нечто ослепляюще-яркое. Если бы она могла предположить, сказала бы, что под первым этажом замка бурлила лава.
Хаос мягко направил ее дальше, к каплевидной арке. Вновь холл и несколько проходов. Один из них был настежь открыт, и Мира не смогла сдержать облегчения – вместе со знакомым светом, шероховатым из-за вьюги, там виднелась зелень. Навстречу ей пара и направилась.
- Тебе нравится? – поинтересовался хозяин дома, придирчиво разглядывая свои владения. – Иногда появляется желание что-то изменить, но вытравить всех этих муравьев из моего замка уже невозможно.
- Здесь так много жителей?
- Куча знати, имен которой я так и не запомнил. Честно говоря, это не представляет для меня интереса, пока они поддерживают здесь жизнь. С ними тут не так пустынно, можно порой вытянуть из них какую-то скудную эмоцию и успокоиться.
- Ты держишь их здесь ради… пропитания? – уточнила Мира, скривившись от самой идеи. Фраза явно навивала какие-то каннибалистические ассоциации.
- Это лишь один из поводов, - без задней мысли признался Хаос. – Входи.
Мира послушно переступила порог, ощущая на своей талии мужскую ладонь. Комната оказалась просторной стеклянной оранжереей. Полукруглый потолок напомнил девушке о теплицах, в которых она вместе с другими воспитанницами выращивала овощи. Место точно служило не для подобных целей, из плодоносных культур в нем росла лишь одна яблоня. Не заметить ее было трудно – огороженная низким заборчиком из той же металлической лозы, она занимала самый центр оранжереи, раскинув свои ветви под дневной свет. Среди листьев прятались маленькие белые пятна. Только оказавшись рядом, Мира смогла понять, что это – плоды.
Заметив восхищенный взгляд спутницы, Хаос предостерег:
- Уже не помню, где взял это дерево. Оставил для украшения, ведь толка от этих яблок нет, они ядовитые. Съешь – умрешь, так что держись подальше и не принимай, если незнакомцы предложат попробовать.
Мира улыбнулась.
- Это прямо как в сказке про Белоснежку.
- Только поцелуй прекрасного принца тебя не спасет, - констатировал пастырь. – Мне, кстати говоря, эта яблоня напоминает о вашем мифе про Адама и Еву.
- Миф? Многие бы с тобой не согласились.
- Их право, но мы оба знаем, что я лучше осведомлен обо всем, что касается развития человечества.
- Хвастун.
Хаос подтвердил такое спорное звание хитрой улыбкой. Мира не могла не отметить, как менялось его лицо, когда он улыбался: становилось светлым, мягким, но при этом сохраняло некую озабоченность – за будничными обсуждениями скрывался ворох нерешенных проблем.
Среди зелени мелькнул чей-то силуэт. Заметив его, Правитель уже не смел отвлекаться на созерцание дерева или чего бы то ни было.
- Останешься здесь? – предложил он. – Я буду поблизости.
Девушка посильнее сжала его локоть.
- Нет, я с тобой.
Они обогнули изгородь и направились дальше, по узким дорожкам меж кустами. Мира отметила их странный цвет: как таковой, зелени здесь не было. Все листья выглядели так, будто их нарочно покрыли синеватым напылением, что на темном болотном оттенке выглядело очень непривычно.
От неторопливого изучения местной растительности ее отвлек скрежет железа.
- Паккиот – Мира, - вновь честь познакомить двух незнакомцев выпала Правителю, – девушка из Старого мира, мой компаньон. Мира – Паккиот, лучший воин Нового мира, по совместительству мой учитель на сегодня.
- И на ближайшие месяцы, пока вы не восстановите ваши боевые навыки, ваше Величество, - отметил Паккиот низким, ровным голосом. Осмотрев человека, нахмурился. – Я могу чем-то помочь вашей гостье?
Хаос вздохнул и усадил Миру на одну из скамеек.
- Нет, Паккиот, она выказала желание присутствовать при тренировке. Есть с этим какие-то сложности?
- Считаете, хорошая идея, оставлять в непосредственной близости от места сражения обычное земное существо после того, чем окончилась ваш первый урок? – с намеком проговорил военачальник, снимая с подставки невзрачный, но хорошо заточенный меч. Проверив на остроту, кинул его прямо в пастыря.
- Считаю. Остальное – не твоя забота, я буду себя контролировать, - ответил тот, на лету обхватив ручку пятерней. Настойчивой интонацией он попытался уверить начальника стражи в сказанном. Но мужчина, на голове которого Мира сразу же заметила огромный шрам, рассекающий ее напополам, так и остался при своем мнении. Давление Хаоса его совсем не заботило.
- В прошлый раз мы остановились на блокирующем движении. Такой прием крайне травмоопасен, его минус – мгновенное понижение реакции и возможная атрофия плечевых мышц. Используется он только в случае, когда удар наносится сверху, обычно двуручным мечом или просто мечом, схваченным обеими руками, то есть, удар двойной или тройной силы с самого небезопасного направления. В таком случае, блокирующее движение – единственный шанс защиты от серьезного ранения или смерти, в зависимости от вашего изначального состояния. Важный момент - если вы оказались снизу, это уже уязвимая позиция, не позволяйте врагу блокировать пути отступления, - объясняя, Паккиот отошел в сторону. В его руке покоился огромный меч, который Мира, как ей показалось, не удержала бы при всем желании даже секунду. Двигался мужчина без особой грации, медленно и тяжело, а вкупе с его массивной фигурой это внушало ощущение, что взмахнув оружием один раз, он мог разрубить соперника напополам. Паккиот совершенно точно был силой, но никак не ловкостью или скоростью.
Хаос же, в сравнении с ним выглядел более мобильным. Назвать его худым Мира не могла, но в мышцах Правитель демонов совершенно точно уступал своему учителю. Слушая лекцию, он будто позабыл о присутствии зрителя – оставил оружие в стороне, сосредоточился. Из кармана брюк достал длинную черную ленту, смутно знакомую, и туго повязал ею волосы в хвост.
- Итак, отработка блокирующего движения. Все, что нужно сделать – выставить свой меч ребром к нападающему. Учитывая вес вражеского оружия и его скорость, а об этом я говорил ранее, сила удара будет втрое больше. Сменив место удара на плоскую часть лезвия, вы с высокой вероятностью его потеряете, даже хорошая сталь лопнет. Первый важный момент: по возможности не держите меч под углом, ставьте параллельно удару, в противном случае можете лишиться рук. Второй: носите защитную перчатку на нерабочей руке, чтобы хватать ею лезвие при выполнении блокирующего движения, - на этом он взял с подставки странного вида аксессуар, состоящий из нескольких пластин, и кинул его Правителю. - Третий: будьте готовы к тому, что мышцы ваших рук, вероятно, сведет от нагрузки, и придется либо покидать уязвимую позицию, либо умирать в муках от повторного удара, если ваш соперник – умелый воин. Если же нет, то его мышцы так же, как и ваши, будут травмированы. Как видите, ваша физическая сила и общая подготовленность играют важную роль. При должных умениях, вы сможете отразить атаку противника и произвести свою, не потеряв времени на восстановление. Теперь пробуем.
Хаос надел перчатку, затянув ремень вокруг запястья зубами, взял меч, повел плечами и занял стартовую позицию. Паккиот с легкостью поднял свой, махнул им в воздухе и наступил. Несколько ударов, звон металла, скрежет, и учитель с уверенностью перехватил рукоять обеими ладонями, делая широкий шаг. Хаос отступил, вставая на одно колено, и выставил лезвие ребром навстречу над своей головой. Мира едва ли не вскрикнула, когда тяжелое оружие Паккиота со свистом полетело вперед и, оглушительно звякнув, отскочило от меча Хаоса. Тот живо откатился в сторону, махнул острым концом, чем почти порезал сухожилие преподавателя. Атака оказалась без малого удачной – если бы Паккиот не подпрыгнул, а затем не нанес ответный удар прямо по касательной над черноволосой макушкой, поединок мог закончиться победой Правителя.
- Сражайтесь вы со мной по-настоящему, ваша голова сейчас лежала бы вон там, - мужчина указал подбородком по направлению своего взмаха. – Но результат хорош, единственная ваша ошибка – нападать после ухода из уязвимой позиции. Верным вариантом было просто выйти из сражения. Над реакцией надо поработать, с силой проблем нет.
Мира восхищенно следила на Паккиотом. Его внешняя неповоротливость испарялась, когда начинался бой, и это было воистину удивительно. Хаос же поразил ее другим – своей сосредоточенностью и вниманием. Ранее он виделся ей слегка самовлюбленным, неспособным учиться или допускать мысль о собственной необразованности. Еще ее удивила его открытость. Будь на месте ученика она сама, то вряд ли отважилась бы позволить кому-то наблюдать за своими тренировками. Растерять навыки при таком статусе довольно неприятно.
- Еще раз, - скомандовал Паккиот. – Сосредоточьтесь только на том, чтобы выйти из уязвимой позиции.
Хаос вновь встал в нескольких метрах от него, занес меч и приготовился. Вновь несколько секунд, предшествующих нападению сверху. В этот раз пастырь идеально отразил атаку и ушел в сторону, отследив траекторию следующего удара. Наклонившись, спешно встал на ноги и вновь вступил в бой, находясь на равных с противником.
- Отлично, - кивнул учитель. – Вы быстро все вспоминаете, ваше Величество. Нужно закрепить результат. Еще раз.
Мира позабыла обо всем. Для нее каждое движение мужчин было сродни грациозному, слаженному танцу, они уверенно шагали, когда один наступал – второй уходил, когда один атаковал – второй защищался, будто так и запланировано, это взаимодействие было идеально слаженным механизмом со своими законами. Они будто репетировали каждое свое сражение по нескольку раз, чтобы точно уложиться в необходимый тайминг и приложить определенную силу. Уверенные, ловкие, они казались Мире необычайно красивыми. То, как развивалась их одежда при повороте тела, как сверкали лезвия. Хаос и вовсе затмевал собой весь сад.
Мира не могла отвести взгляда от его рук. Ее удивляло, насколько точно он рассчитывает ходы противника, лишние сантиметры замедляли, любой удар мог принести поражение, но пастырь отскакивал, шагал и наклонялся ровно настолько, насколько требовалось. Острее меча Паккиота не раз проскальзывало у его горла, но Мира могла поклясться, что это не ошибка или отсутствие должной скорости, скорее его личная хитрость, ведь так он выигрывал по доле секунды, чтобы в определенный момент собрать их все и сократить расстояние до минимума для ответной атаки.
- «Вот бы уметь так же», - боязливо подумала девушка, словно кто-то из этих умелых воинов мог ее услышать. – «Чушь какая. Это не для меня».
Это породило другую мысль.
- «А если бы я могла защищаться, в том подвале никто не причинил бы вреда ни мне, ни Константину, ни…».
Мира дернулась от осознания. Сердце закололо настолько, что в глазах потемнело – это была настоящая паника.
- «Мари! Мари!!! Как я могла про нее забыть?!».
Самочувствие ее резко ухудшилось. Все стало тяготить: и зрелищный поединок, ведь прервать его права не давали, и собственная слабость, и наивность, и инфантильность, из-за которой она слишком увлеклась новой жизнью. Затошнило. К горлу поднялся комок из желчи. Мира прикрыла рот рукой и отвернулась, стараясь сдержать рвотный позыв.
Происходящее казалось приятным сном, а теперь реальность развеяла морок.
- На сегодня все. С завтрашнего дня начнем изучать по нескольку приемов, ваше физическое состояние восстановилось до нужного уровня, - оповестил Паккиот. По звукам Мира поняла, что он ставил инвентарь на место. – К следующей неделе вам необходимо успешно освоить двадцать базовых приемов, после этого перейдем к подробному изучению ведения ближнего боя с применением вспомогательного оружия.
- Ты уже разработал программу?
- С этим не было никаких сложностей. Я уже тренировал вас раньше, и могу точно сказать – ничего не изменилось. Вспоминаю вас на том же уровне в прошлом, понимаю, в какую сторону нам двигаться.
- Отлично. Мира? – Хаос вмиг оказался около девушки. – Эй? – сжал ее щеки в ладонях и принялся обеспокоенно рассматривать. – Ты вся бледная. Надо было оставить тебя в комнате, ты еще слишком слаба.
- Где Мари? – было ему тихим ответом.
Черные брови поползли вверх и сделали лицо не самым дружелюбным. Пастырь рассчитывал, что его половина и вовсе никогда не вспомнит о ведьме, ровно как и он сам, принявший решение оставить ее в пансионе. Он нарушил договор, но нисколько не был этим обеспокоен.
Хаос всегда выполняет обещания, но «Змеиная королева» - особый случай, на нее привычная обязательность распространяется лишь частично.
- Тебе нужно прилечь.
С этими словами Правитель подхватил Миру на руки и молча понес к выходу из оранжереи.
- Что с ней? – не унималась девушка, все заглядывая в пустые глаза. Те смотрели четко вперед. – Лиодор? Что с Мари?
- Она осталась в пансионе, - честно, пугающе безразлично ответил он, спешно преодолевая по две ступени. Красный круг света вынудил человека спрятаться за широким плечом своей яркостью.
- Что? Почему?
- Это долгая история, которую тебе знать не обязательно.
- Но она ведь наш друг, - сказав это, Мира тут же пожалела – руки Хаоса, и без того напряженные после тренировки, сжали ее одежду. – «Хорошо, что не меня саму!».
- Ты не видишь очевидной проблемы в ней, Мира. И, честно говоря, я рад этому. Значит, она еще не успела тебя сломать. Пусть лучше я поступлю грубо, чем позволю ей это сделать.
- Но…
- Помолчи, пожалуйста. Я тебя услышал, поговорим об этом позже, когда для этого будет время – разговор не быстрый.
Слова вежливые. Тон – насильно выровненный. Мира запечатала в себе очередную порцию торопливых уговоров, понимая, что хорошего результата такой спор не даст. Нужно было выждать удобный момент. Действовать как демон и повиноваться приказам, раз уж она оказалась в их среде.
От нервного напряжения заболели виски.
- А как долго я была без сознания?
- По человеческим меркам дня три.
- «Три дня. Бедная Мари, за это время с ней могли сделать что угодно».
Хаос добрался до спальни, вошел и бережно опустил девушку на постель, что совсем не соответствовало его раздраженному выражению лица. Неясно, то ли он просто задумался, то ли подавлял гадкий позыв высказаться, то ли действительно был разочарован в таком поведении своей гостьи.
- Ее нужно забрать, - тихо, максимально осторожно настояла она, держа пастыря за запястья. – За ней точно нужно вернуться, Мари ведь помогала нам.
Тот выровнял спину, высвободив руки больше с просьбой, нежели с приказом. Вздохнув, бросил:
- Отдыхай. У меня куча занятий сегодня, но как только освобожусь – зайду.
Звучало это как обещание развернутого разговора о судьбе ведьмы. Как ни странно, хорошего в нем было мало: Мира ясно прослеживала в этом предложении некую холодность, будто позволять себя убеждать он не станет, будет убеждать сам. Почему-то сомнений в том, что у него получится, не было вовсе.
Дождавшись, когда Хаос уйдет, девушка поднялась с постели и принялась бесцельно бродить по своим новым апартаментам. Роскошь окружения завораживала, но никак не могла отвлечь от главного. Сон, не смотря на усталость, долго не приходил, размышления раз за разом возвращались к брошенной подруге.
- «Я оказалась так увлечена Лиодором и этой мишурой, что совсем позабыла о ней. Ох… Вне стен пансиона из меня получается отвратительный друг, как можно было забыть о человеке? Надеюсь, она в порядке, иначе себе не прощу».
Повинуясь слабости, Мира все же легла и вскоре уснула. Сложно назвать ее сны спокойными – бурые пятна на бетонном покрытии подвала, злобный мужской крик, куча глаз, направленных на нее из темноты, неописуемая боль. Вонь. Запах жженого мяса, от которого предательски выделялась слюна. Голод давил желудок, заставляя плакать от осознания, что за глоток воды ты могла бы сама оставить на своем теле очередной рубец.

Глава 2

Мира раскрыла глаза от ужаса. Кошмар прервался на чувстве удушья – пальцы настоятеля Николая намертво сомкнулись на ее шее, преграждая путь кислороду. Громкий вдох ознаменовал пробуждение.
Хаос отложил книгу и сел рядом. Прижал дезориентированную девушку к себе, ладонями прошелся по влажной спине, едва прикрытой тонкой тканью. Холод ее дрожащего тела принял его жар с легкостью.
- Тихо, малышка, - шепнул он ей на ухо, насильно удержав в одном положении – Мира отчаянно пыталась вырваться, даже ударить его. Неумело, истерично, словно использовала единственную возможность от чего-то спастись. Наваждение быстро спало. Тихий скулеж, как от боли, стал единственным, что она могла ответить на успокаивающие слова. – Я здесь. Они все мертвы. Тебя больше никто не тронет.
Ее лихорадило. Поняв, где находится, она вцепилась в крепкое тело со всей силы, до боли вдавила ткань в кожу ногтями, и издала длинный неровный выдох, точно зверь, тонувший в темной глубине моря и вдруг ощутивший под собой опору. Мыслей не было, только примитивные страхи: холодно, голодно, опасно. Лишь присутствие Хаоса где-то на подсознательном уровне смогло унять каждый из них. Размеренные покачивания в знакомых руках помогли ей окончательно убедить себя – кошмар позади.
Вскоре они задумчиво смотрели в освобожденное от штор окно - за прозрачной преградой выла вьюга, пока Мира шмыгала через заложенный от слез нос. Хаос сложил подбородок на ее макушку, продолжая по инерции крениться из стороны в сторону, и изредка перебирал пальцами, погруженными в спутанные каштановые волосы.
- Почему все еще светло? – поинтересовалась она, нарушив сонную тишину.
- Здесь всегда светло, - правитель сменил положение – теперь ее головы касалась его щека. Пряди легли друг на друга, образуя черно-коричневый каскад. – Всегда полдень. Люблю, когда снег заметен.
Мира потерлась о плечо, устраиваясь удобнее. Рядом с Лиодором хотелось вновь уснуть, но вопрос вдруг заставил оживиться.
- Хочешь выйти на балкон?
- Хочу, - тут же согласилась она, с трудом заставив себя вырваться из объятий. Без них стало заметно прохладнее.
Пальцы, скользнувшие по ее обнаженному плечу последними, успели словить несколько мурашек.
- Замерзла?
- Немного.
Он поднялся первым, взял покрывало, лежащее на другом краю постели, затем помог девушке встать на ноги. В тишине укутал и повел к прикрытой шторами двери.
Когда они вышли, в лица ударил порыв ветра, но снежинки не резанули щеки, не ранили, скорее, скользнули мягкими крупинками. Прохлада была не ледяной, какой показалась бы в Старом мире, а больше похожей на весеннюю, когда температура стремится к плюсу и в воздухе появляется промозглая влажность.
Они дошли до изгороди, выполненной из уже знакомого кирпича.
Мира вытянула ладонь навстречу нескончаемому белому потоку. Пушистые точки кружили около нее, огибали пальцы, прилипали к коже и быстро таяли, позволяя своему холоду проникать глубже. Влажная рука начала неметь, но сил, чтобы опустить ее, у Миры не нашлось. Она сосредоточилась на ощущении тепла – Хаос приобнял ее, и его тело задавало слишком сильный контраст. Отрицать, что его присутствие действительно волновало девушку – очевидная глупость.
- Ты краснеешь, - отметил он, Мира тут же ощутила прилив жара к лицу. – Руки замерзли?
Облегченный выдох.
- Ничего страшного.
Пастырь молча повернул ее к себе, поправил покрывало на плечах и сжал мокрую кисть в своих. Поймав взгляд, невозмутимо объяснил:
- Лекарь сказал, что ты сейчас уязвима к болезням. Не знаю, что водится в местном воздухе, лучше перестраховаться. В холоде иммунитет слабеет.
Мира умиленно улыбнулась.
- Поэтому ты вытащил меня под снег?
- А ты хотела вечно сидеть в четырех стенах? Не известно, когда твои раны затянутся.
Договорив, поднес руки к лицу. Мира задержала дыхание, наблюдая за тем, как Хаос случайно касался губами онемевшей кожи. Ее трепетное внимание было тут же замечено. Попытки согреть дыханием превратились в один долгий поцелуй.
За ним последовал очередной, но более медленный, вкрадчивый. Следующий – выше, и еще, пока пастырь не коснулся запястья. Ветер поднялся сильнее, очередной порыв растрепал волосы обоих, давая Хаосу повод запустить руку в неаккуратную прическу девушки и, сделав шаг навстречу, чуть потянуть ее вниз. Они оказались лицом к лицу.
В таком положении было очень сложно не вспоминать о произошедшем между ними в пансионе. Мира сглотнула, и, кажется, холод ее больше не беспокоил – разгоряченная кровь побежала по венам быстрее. Она забыла не только о Мари, но и о том, что их с Лиодором отношения уже перешагнули определенную грань. Он мог позволить себе куда больше объятий, ведь однажды она уже позволила ему это.
Осознав, что тогда, в душе, ее касался этот мужчина, что именно его пальцы… Вспомнив ощущения, впервые испытанные в тот день, Мира, к своему стыду, слишком ярко пожелала повторить их. И представляя, что Дор будет в этот момент перед ней, стала совсем ватной.
Пастырь же держался ровно. Его состояние выдавали только глаза – обычно равнодушное выражение сменилось проникновенным, жадным вниманием. Именно по ним Мира поняла, что думают они об одном и том же.
Кулак, держащий ее волосы, сжался крепче. Между ними не было никакой пустоты, тела так крепко прижались друг к другу, что даже дышать стало трудно. Хаос смотрел на чуть приоткрытые мягкие губы сверху вниз, насильно заставляя задирать голову и держать их в полном доступе.
Наклонился, нарочно растягивая момент. Их дыхания сплелись робким паром на несколько секунд, Мире показалось, что она почувствовала, как они, наконец, сливаются воедино, но вдруг в носу защекотало…
Она отстранилась и размашисто чихнула в край покрывала. Мгновение замешательства.
Хаос расхохотался, подняв подбородок. Едва оправившаяся девушка наблюдала за ним с откуда-то взявшимся восторгом. В носу все еще зудело до слез, но этот момент, этот смех, заполнивший собой пространство, по-настоящему заворожил ее. Она никогда не слышала, чтобы Лиодор так смеялся.
- Идем, - он, направляя ее в сторону двери, никак не мог унять веселье. Бледное лицо светилось от радости. – Надо разжечь камин. Ох, Мира, ты очень вовремя.
Внутри усадил ее в кресло, сам наложил дров из небольшой поленницы в жерло камина и небрежно щелкнул пальцами. Жест сработал как зажигалка – дерево загорелось, огонь постепенно охватил все в пределах возможного, наполнив комнату приятным треском.
Мира сильнее укуталась в покрывало, но Хаос вдруг настойчиво потянул за его край.
- Оно мокрое. Секунду.
Кинул ткань на кушетку у шкафа, а с одной из полок достал нечто, похожее на вязаный плед. Под него и спрятал Миру.
- Спасибо, - поблагодарила она, глянув на правителя лишь мельком. От мысли, что несколько минут назад они едва ли не поцеловались, ее съедало стеснение. Он же, казалось, не испытывал проблем с этим - поставил еще одно кресло рядом и, заняв его, внимательно уставился на девушку, будто та что-то усердно ему объясняла. Мира изогнула бровь, отвечая взглядом на взгляд. Хаос откинулся к спинке, закинув ногу сгибом ступни на колено, и подпер челюсть рукой.
- Мари. Я слушаю тебя.
- Почему ты не хочешь ее возвращать?
- Это – мои проблемы, отношения к разговору они не имеют. Я спрашиваю твое мнение на этот счет, может, мне что-то неизвестно, и именно твоя точка зрения на этот вопрос все изменит. Рассказывай, почему ее надо спасать.
Мира прикусила губу, после чего, развернувшись к нему корпусом, принялась неуверенно собирать мысли в кучу. Понимание, что твои слова кого-то интересуют, что тебя внимательно слушают и истолкуют услышанное так, как ты его преподнесешь, становилось неописуемо приятно. Она действительно имела право голоса, как отдельный человек. Не была очередным пятном в черном скопище.
- Она много помогала нам, участвовала в побеге, - заметив, что абстрактные примеры Хаоса не воодушевили, Мира решила перейти к конкретным. – Когда ты пропал, именно она пыталась меня защитить. Ее пытали больше нас с Константином только потому, что она переключала на себя внимание. Когда меня пытались в очередной раз заставить тебя вернуть, Мари вступилась. За это на ее лбу выжгли крест раскаленной печатью. Ее били за каждое слово, ты же знаешь, какой там острый язык. Она не боялась им пользоваться и не боялась издевательств. Знала, что я боялась, и не переставала меня поддерживать, даже держала за руку. Когда Константин сказал, что нужно будет опрокинуть жаровню с «сердцем», она тут же вызвалась. Знаешь, о чем она попросила? – Мира вгляделась в непроницаемое лицо пастыря. Тот даже не шелохнулся. – Чтобы мы успели ее спасти. На ней не было живого места, но она сделала, о чем попросили, а потом помогла и тебе, не допустив нападение настоятеля Николая. Она многое сделала. Она заслужила свободу и уважение. Пожалуйста.
Хаос молчал. Его взгляд проходил куда-то сквозь собеседницу, веки задумчиво сощурились. Мира понимала, что ее уже не услышат, потому ожидала, когда размышления Правителя дадут какой-то результат. Наконец, он потянулся в кресле, очнувшись ото сна.
- Ладно, я займусь этим часов через пять.
Ответ прозвучал настолько буднично, что девушка не поверила ушам.
- Я тебя… уговорила?
- Да, твои аргументы вполне убедительны. Не люблю быть в долгу, а ведьма, очевидно, выполнила неплохую часть моей работы, так что… - он пожал плечами. – В любом случае, стоит вызволить ее, а что делать дальше – посмотрим.
Мира облегченно выдохнула.
- Спасибо!
- Рано благодарить, - Хаос потер губы указательным пальцем, он явно хотел сказать нечто другое. – У вас с Альбом наладилась ментальная связь, он по сей день уговаривает меня за ней вернуться, кроме меня ведь никто не может. Когда узнает, что тебе удалось – проникнется безмерным уважением. Будь готова к его частым визитам в будущем.
- Зачем? – Мира прислонилась плечом к спинке. Зная, что скоро Мари будет в безопасности, она чувствовала себя лучше.
- Особенности дворцового управления, - уклончиво ответил пастырь, поднимаясь. – Мне пора. Когда верну Мари – тебе сообщу первой, не волнуйся.
- Постой! Я тоже хочу пойти.
Он оглядел исхудавшую фигурку и однозначно покачал головой.
- Но вдруг с тобой что-то случится, вдруг тебя будут ждать? Я смогу помочь, - не унималась та.
На этой фразе Правитель уже не смог оставаться серьезным – прыснул, натягивая кожаные перчатки.
- Вряд ли ты поможешь мне в таком случае, малышка. Я справлюсь сам, а тебе нужно отдыхать.
Мира поднялась за ним. Хаос вновь осмотрел ее, уже более рассеяно, затем живо переключил внимание на собственные руки. Намокшая ткань весьма подробно демонстрировала спрятанные под ней изгибы.
- Я в порядке. Видишь? Все хорошо.
- Даже слушать не буду.
- Дор!
- Нет.
- Тогда вылечи меня, ты же можешь.
- Я могу лечить только собственное тело изнутри, в ином случае сделаю только хуже, моя энергия для разрушения, а не для созидания. Тем более, я не могу отдать тебя в руки кого-то из архидемонов, ты же человек, неизвестно, что может случиться. Здесь поможет только хорошая ведьма или лекарь, вот он твоим лечением и занимается, потому просто потерпи.
Поняв, что сказал, Хаос обреченно замолк.
- Тогда тем более нужно вернуть Мари! Она ведь отличная ведьма!
- Тебе откуда знать, малышка? – ласковым, снисходительным тоном он словно пытался пробиться в сознание девушки и убедить в своей правоте. - Ты не видела, как она колдует, при тебе она только травы сушила, и то, от них никакой пользы.
- Я в это верю. Не зря же ей дали такое громкое прозвище.
Правитель поднял кисти в жесте «сдаюсь». Понял, что спорить не смысла, да и сам уже принял решение вытащить не самую любимую родственницу из плена.
- Пожалуйста, - Мира сжала руки в замок на уровне груди, - я хочу пойти с тобой. Я буду осторожна, честное слово, не сделаю ничего без твоего ведома, буду помогать. Не могу позволить тебе вернуться туда одному.
- Хорошо, пойдем вместе, - прерывая девичью радость, добавил. – Если хоть какое-то из своих обещаний нарушишь – я навечно тебя здесь оставлю.
- Согласна!
Слепая готовность ринуться в бой вызвала в Хаосе добрую усмешку.
- Зайду чуть позже. Скоро должен подойти лекарь, за ним служанка, она поможет тебе переодеться, - объяснил уже по пути к двери.
Провожая взглядом внушительную фигуру пастыря, облаченную в свободную черную рубашку, жилет и брюки, Мира подметила, что сложен он довольно хорошо. Сама же отругала себя за такие мысли.
- Служанка? Я сама смогу.
- Не сомневаюсь. Но тебе придется привыкнуть к местным порядкам. Не скучай.
Кидая последнюю фразу, Хаос нырнул в дверной проем и захлопнул за собой. Мира поджала губы, непроизвольно задав самой себе сомнительного рода вопрос, который и обрадовал мало, и пробудил странный интерес:
- «А ему тоже служанка переодеваться помогает? Надо бы больше узнать о местных обычаях, столько всего здесь. Много ли схожего в Новом и Старом мирах?».
Через несколько минут к ней постучали. Вошел веселый красноглазый демон с забавной стрижкой – его макушка была полностью лишена волос, что помогло разглядеть татуировку в виде какого-то цветка. Лысина идеально описывала круг около него.
- Здравия вам, - улыбнулся он, закатывая в комнату тележку с кучей разных деревянных шкатулок. – Прошу, присядьте.
Мира не решилась перечить или заваливать незнакомца своим любопытством, сразу заняла край постели.
- Здравствуйте.
- Как вы себя чувствуете? Головокружение было? Может, тошнота? Позвольте, я сменю повязки, - встав рядом, местный врач был почти на одном уровне с девушкой. Рост его едва превышал сто сорок сантиметров на глаз.
Мира отвечала и увлеченно наблюдала, как крохотные ручки ловко освобождают ее от бинтов, даже не касаясь ее самой. Минута – и она осталась в одной сорочке, больше не напоминая мумию. Даже с торса он снял все быстро, безболезненно и, что важно, нисколько не смутив пациентку.
- Теперь выпейте вот это, а я подготовлю новые повязки, - широкое лицо стало еще шире, щеки закрыли собой маленькие яркие радужки. Мира приняла из его рук пару белых таблеток, совершенно обычных. Проглотив, осмотрела себя. Ее тело едва ли можно было назвать целым – ранами оно было покрыто буквально повсеместно. Даже ощупав щеки и лоб, до этого заклеенные чем-то липким, похожим на медицинские пластыри, нашла несколько глубоких ножевых царапин.
На внутренней стороне запястья разместилось уродливое месиво из ожога и порезов. Рваная живая ткань была заботливо отрезана, и все же, красоты это не прибавляло.
- «Теперь понятно, почему двигать этой рукой я почти не могу».
- Простите, а… Могу я спросить?
Мужчина оторвался от разбора залежей в коробочках лишь на пару секунд – знаком показал свою готовность к беседе.
- Много шрамов останется?
- Много-много, не сочтите за дерзость. Уж говорить праву – так правду. Много шрамов будет, но вы не переживайте. Сейчас я обработаю ваши раны и вновь запечатаю их стерильной повязкой. Позвольте.
Мира бездумно кивнула. Завершив процедуру, лекарь удалился, а следом за ним, спустя еще минуту, на пороге появилась взрослая женщина в строгой форме. Она помогла девушке привести себя в порядок и одеться. Мысленно Мира поблагодарила Новый мир и замок Хаоса за такие порядки, потому что переоценила свои возможности – травмы даже из застегивания сапог делали большую проблему.
Для путешествия женщина довольно логично выбрала длинную рубашку с высоким тугим воротом, жилет на пуговицах вроде того, что надел Хаос, тонкое короткое пальто и узкие штаны. Увидев их на себе, Мира долго не могла поверить, что вообще влезла в подобного рода вещь. Все вместе это выглядело на ней очень непривычно. Всю жизнь проносить платье, а потом вдруг увидеть собственные ноги, обтянутые какой-то тканью, да еще и выйти в таком виде из комнаты – кто бы подумал!
Разобравшись с одеждой, служанка отвела ее на первый этаж, в холл с огромным красным окном, затем глубже, в коридор за лестницей. Среди однотипных дверей уверенно выбрала нужную. Открыв, позволила девушке войти внутрь, сама же осталась снаружи.
Миру встретили две пары глаз – белые и темно-карие. Хаос и его дядя стояли посреди большой круглой комнаты, неторопливо что-то обсуждая. По периметру этой комнаты разместились каменные проходы, по меньшей мере, штук десять.
- Мирослава, - вежливо поприветствовал Альб. – Прекрасно выглядите.
- Благодарю, - неловко вильнула головой та, становясь в стороне, между мужчинами. Глянула на пастыря – тот скромно улыбнулся ей, поддерживая комплимент.
- Итак, Хаос, я открою портал в Старый мир на полчаса, этого вам должно хватить. Забираете Мари – и сразу назад, без геройств.
- Злодейств, ты хотел сказать.
Альб состроил укоризненную гримасу, но по теме ничего не ответил.
- Я буду ждать вас здесь. Если не вернетесь – пойду сам.
- Все будет в порядке, дядя, не стоит переживать.
- Не разгроми Землю.
- Знаю.
- Не используй заклинания выше желтой отметки по шкале, выведенной Риэлем.
- Да, хорошо.
- Действовать нужно осторожно.
Хаос, уже вставший около портала, явно начал раздражаться от бесконечных предостережений обеспокоенного родственника. А тот, кажется, этого не замечал, и все повторял, точно заученную мантру:
- При наплыве эмоций считай до трех, только потом берись применять силы.
- Дядя, - отрезал пастырь стараясь звучать мягко, - я все это помню. Можно уже открыть портал? – между двумя последними словами, судя по интонации, так и просилось эмоционально окрашенное прилагательное «гребаный», но по какой-то причине употреблять его молодой мужчина не стал.
Мира следила за ними, насильно держа лицо серьезным – взаимоотношения правящей семейки казались ей милыми. Даже ругань Хаоса и Мари, если не вдаваться в детали, порой пробивала на добрые чувства.
- Ты прав, - Альб достал из внутреннего кармана пальто пухлую связку ключей. Чего только на ней не было, но рассмотреть повнимательнее девушке не хватило времени, архидемон вставил один из них в скважину портала и, повернув три раза, вновь спрятал в прежнее место.
В каменной раме появилась едва различимая пленка, похожая на поверхность мыльного пузыря. Она не блестела, лишь переливалась зелено-голубым, обозначая себя.
Хаос встал в пол оборота к Мире и протянул ей руку. Схватив тонкую ладонь, шагнул в проход. Девушка наблюдала, как его тело исчезает, но сама совершенно ничего не чувствовала. Мгновение – и вот она уже вязнет в мокрой земле леса около пансиона.
Глаза не сразу привыкли к кромешной тьме. Ни единого огонька - дом спал, переживая новую ночь. Деревья обступали его, как добросовестные охранники, тянулись ввысь, выстраивая из себя очередную стену на пути к свободе.
Мира смотрела на знакомые ворота, крыши и окна так, будто не видела уже целую вечность. Теперь во всем этом была лишь пустота. Возможно, еще тревога, нежелание оставаться в комнатах огромного особняка. Для бывшей воспитанницы, знающей, что на самом деле представляет из себя пансион «Сведущего Творца», он был настоящей тюрьмой, и ничего не могло это изменить.
Мира сделала шаг вперед, но Хаос среагировал резко – перехватил ее за предплечье.
- Что?
Невидящий взгляд направился в сторону, будто его обладатель прислушивался к звукам, доступным лишь ему одному.
- «Сердце» не восстановили, - объяснил он. – И в здании пусто. Здесь больше никто не живет.
Мира вновь посмотрела на пансион. Теперь она понимала, почему он показался ей таким мрачным – здание заброшено. Прошло мало времени, но отсутствие жизни в когда-то наполненном людьми месте бросалось в глаза.
- Можно войти? Хочу кое-что забрать.
- Конечно.
Они прошли по дороге, без проблем открыли ворота и оказались внутри. Главные двери были распахнуты, коридоры пусты, воздух наполнен сыростью и горькой вонью. Осмотревшись, Мира не заметила ничего странного, кроме общей неаккуратности помещения: раскрытые двери, перевернутые стулья, завернутые края ковриков и несколько опрокинутых цветочных горшков. Путь лежал в крыло воспитанниц, в бывшую комнату девушки. Там оставалось кое-что важное, что следовало бы захватить с собой в Новый мир.
Она вошла первой. Внутри ее ждал такой же беспорядок. Это место оставило кучу шрамов как на душе, так и на теле. Впереди долгий путь избавления хотя бы от части, но получение травм – тоже часть этого пути. Теперь, находясь в обездушенном, брошенном здании, которое было ее домом очень много лет, она понимала это. Вместе с ней, с ее верой, преданностью и любовью ушло все.
Мира стояла ровно, осматривалась неловко, неторопливо. Хаос ждал в проходе, не смея беспокоить. Знал, насколько ей важно закрыть эту дыру в груди.
- «Давай, малышка, просто начни, потом я подхвачу».
Тряхнув головой, она, наконец, начла шевелиться. Подошла к постели, посмотрела под подушкой, под матрасом, кажущимся очень жестким, в ящиках старенькой прикроватной тумбы, под ней, за ней, под кроватью, во всех ящиках комода, но ничего не нашла. Все, что осталось – осколки банки, рассыпанные между стеной и постелью, а сверху – умершие белые лилии. Мира осторожно подняла одну из них.
- Я хотела найти ту книгу, но, наверное, Сведущие ее забрали.
- Зачем она тебе?
- Она мне нравилась. Там были сказки, а еще ты написал в ней о своей сестре для меня.
Хаос поманил ее ладонью. Мира осторожно подошла и тут же оказалась в крепких теплых объятиях. Среди затхлого воздуха в ноздри приятно ударил аромат хвои и горькой древесной смолы – так пах младший пастырь человеческого стада. Успокаивающе, знакомо и обманчиво просто.
- Я найду ее для тебя, договорились?
- Правда? – Мира задрала голову. Она точно не ожидала подобного предложения. – У тебя и так много дел, вряд ли найдется даже пара лишних часов, чтобы искать какую-то книгу.
- Не «какую-то» книгу, а очень важную, как мы выяснили. Давай поступим так: я попробую ее найти, и если никаким образом не выйдет, то не стану тратить свое драгоценное время.
Девушка прижалась к Хаосу так сильно, как только смогла. Он даже пробурчал что-то неразборчивое, подыгрывая ей, как ребенку.
- О-о-ох, раздавишь. Идем домой, уже пора. Если мы вынудим Альба переместиться сюда, придется еще вечность выслушивать его нравоучения.
Они преодолевали ступени на первый этаж, когда во тьме вдруг сам собой прорисовался спуск в подвал.
- Пошли, - настоял пастырь, уводя ее за плечи.
- Может, все-таки стоит проверить? Вдруг… она там? – договорить Мира смогла, только сглотнув подкатившую к языку тошноту.
Существо, кажется, такого варианта прежде не рассматривало.
- Я пойду один, а ты стой здесь и не смей спускаться. Дай мне пару минут.
- Но я тоже могу пойти.
- Не можешь. Стой здесь, в третий раз повторять не буду.
Хаос уверенно направился в темноту. Та затянула его и проглотила, не подавившись, вместе со всеми звуками. Будто и не было.
Мира почувствовала, как сердце забилось быстрее. Виной тому было бесконтрольное волнение и резко проснувшийся страх. Волна жара прошлась волной от макушки до кончиков пальцев на ногах, протащив за собой испарину. До этого момента она не осознавала, насколько сильно на нее повлияло заточение в том месте, где только что исчез Лиодор.
- «Ну же», - в отчаянии простонала девушка, вглядываясь в непроницаемую завесу. – «Возвращайся. Пожалуйста, вернись. Вернись, прошу».
Вдруг, тьма проглотила его навсегда?
А если Мари все же там?
Эти варианты были наихудшими из всех.
- Дор? – позвала она неровно, пытаясь со всех углов посмотреть в спуск.
Ничего.
Тук-тук-тук – стучал комок мышц в человеческой грудной клетке. Беспокойство грозило смениться паникой и истеричным приступом: вдруг они поймали его? Вдруг, ждали?
Мира до боли закусила нижнюю губу и огляделась. Так смотрят люди, когда ищут помощи.
- «Выйди оттуда, прошу тебя, не пропадай».
Ответом на молитву был вынырнувший из подвала Хаос. Он поднялся по лестнице так же торопливо, но в целом спокойно, будто отлучался в уборную или поговорить по телефону.
- Там ничего нет.
И все же, на лице пастыря осталась вуаль не самого приятного впечатления. Он смотрел на девушку иначе, будто выискивал в ней признаки смертельной болезни, и при этом сочувствовал. Вместо ведьмы случайного зрителя ждала другая картина, жуткая и жестокая. Детали, не замеченные в прошлый раз, заставили его действительно встревожиться. Все куда серьезнее, чем казалось.
- Давай тогда пойдем?
Нервозность, с которой Мира наблюдала за его поведением, привела правителя в чувство. Они вышли на улицу, напоследок вглядевшись в злосчастный спуск.

Глава 3

По возвращению Альб, как и обещал, встретил Миру и Хаоса в той же комнате. Заметив, что Мари с ними нет, стал заметно серьезнее.
- Что произошло?
- Она где-то есть, но не там, где была, - ответил Правитель. – Пансион забросили.
- Расформировали. Предполагаю, Сведущие решили провести перегруппировку, дабы уменьшить наши шансы найти своих среди толпы, - архидемон прижал косточку указательного пальца к подбородку и, подумав, махнул им в сторону выхода. – Идем, обсудим это в гостиной. Там же сейчас Теотерон, у него есть какой-то важный разговор.
Хаос пошел за дядей, не забыв проследить, чтобы Мира так же поспевала за ними.
- Мне обязательно обговаривать с ним каждое свое движение?
- Обязательно, Хаос, он – твой Советник.
- Мне не нужен Советник, чтобы управлять своим домом и демонами. По-моему, я достаточно хорошо справлялся с этим раньше.
- Раньше, - уточнил Альб, чуть обернувшись к своему хвосту в виде двух существ. – Это ключевое слово. Сейчас ты куда слабее, точнее, твои возможности меньше. Ты многое позабыл. Давай будем честными, тебе и тогда порой требовалось мнение со стороны, а сейчас – тем более. Как и любому Правителю, к слову. Не будь таким критичным и прими его помощь, поверь, это облегчит процесс реабилитации. И, прошу от себя, будь поуважительнее.
Хаос вздохнул.
- Как скажешь, дядя.
Минуя обслугу замка, смахивающую пыль и до блеска натирающую все металлические элементы, троица оказалась на нужном этаже. Хаос наклонился к Мире:
- Это – мой этаж. Точнее, мое крыло, здесь мои покои и личные комнаты. Пока что. На самом деле, мое крыло почти на самом верху, но постоянная занятость требует частых передвижений, а из раза в раз спускаться и подниматься слишком трудоемкий процесс. К слову, у всех важных вельмож есть свои крылья, хорошо, что я это предусмотрел и сделал замок достаточных размеров.
- Хвастун.
Хаос прыснул. Мира отвернулась и вдруг заметила знакомый коридор с множеством окон.
- Погоди, так там ведь спальня, в которой я живу.
- Да. Она тоже в моем крыле.
Альб завел своих сопровождающих в нужный зал. Первым, что завладело вниманием девушки, стал огромный стеклянный купол, служащий единственным окном. Стена напротив входа была сверху донизу заставлена полками с книгами, а высота этой стены, вероятно, достигала этажей трех, что рождало воистину удивительное сочетание. Тут и там разбросали мягкую мебель, полностью оббитую вельветом: кресла, тахты, маленькие круглые пуфы, подходящие, скорее, чтобы складывать на них ноги. Эта комната, в отличие от остальных, что Мира уже успела увидеть, была порядком захламлена. Такое впечатление создавалось из-за большого количества книг, свитков, посуды и обилия деталей в виде подушек, свечей, мелких ковров и картин в крошечных рамках. Общее впечатление давало понять: здесь очень часто проводит время большое количество местных жителей.
- Хаос! - тонкий женский голосок раздался первым. Незнакомка в нежно-желтом платье подскочила с диванчика и, придерживая юбку, подбежала к пастырю. Остановилась рядом, глядя на него с неописуемым обожанием, но коснуться не решалась. – Где Мари? Ты нашел ее?
Мира, стоящая аккурат за его спиной, невольно нахмурилась. Альб удалялся к нескольким мужчинам, среди которых она смогла различить только уже знакомого Паккиота, и, кажется, дядю появившаяся дама не смущала. Выходит, ее присутствие – норма.
- Нет, Лорель, но, думаю, скоро найду.
- «Она еще и в курсе его планов!».
Выглянув из-за широких плеч Хаоса, Мира увидела ту, что с ним беседовала. От удивления даже замерла, возмущение как ветром сдуло, его место заняла сковывающая неуверенность.
Там была демоница. Определенно, иначе объяснить ее внешний вид не представлялось возможным: выше Миры на пол головы, стройная, с осиной талией и тонкими изящными руками. Приятные формы, лебединая шея, небольшая голова с высоким лбом и вихрем светлых волос. Аристократка. Раскосые глаза выгодно подчеркивались длинными густыми ресницами. Но больше прочего Миру удивила ее кожа – ровная, абсолютно чистая, без единого пятна, веснушки или морщинки, как у куклы.
На контрасте со всем этим, ее собственное изувеченное тело выглядело жалко.
Эта девушка подходила под роскошь крепости, в которой находилась. Казалось, именно для такого она и была рождена.
- Лорель, познакомься, это – Мира, я говорил тебе о ней.
«Аристократка» посмотрела на человеческое создание, как на нежеланный подарок, который нужно было принять. Родинка над левым уголком ее пухлых губ приподнялась, лицо расцвело.
- Очень приятно познакомиться, - сказала она до того мелодично и невинно, что Мира почувствовала себя не в своей тарелке.
- Взаимно, - выдавила она. Лорель, однако, это не задело.
- Как там в Старом мире? Дядюшка сказал, люди хорошо справляются с выпавшими на их долю неприятностями, - демоница вновь обратилась к пастырю, но тот уже устремил свой взгляд на подчиненных, активно о чем-то дискутирующих.
- Да, у них все в порядке, если не считать бешеных сектантов, - ответил он и, мельком глянув на собеседницу, добавил. – Мне надо поговорить с твоим отцом. Мира, идем?
- Постой, - Лорель аккуратно придержала Хаоса под локоть. – Позволь, я приглашу Миру поболтать с нами, если она не против? Вряд ли ей будет интересно участвовать в ваших политических игрищах.
Пастырь обернулся с немым вопросом. Заметив округлившиеся глаза своей спутницы, легонько подтолкнул ее вперед.
- Немного позже. Есть тема, в которой она тоже должна участвовать. Как только мы разберемся, Мира присоединится к вашей беседе.
Лорель нехотя его отпустила. Правитель вытянул уголок губ, вид его слегка смягчился.
- Не грусти, дело касается важного ей человека. Она обязательно подойдет.
В поднятом настроении демоница отправилась к диванчику, на котором сидела, а пастырь – дальше по залу. Мира плелась следом, горя от желания расспросить о ней. В то же время совершенно ничего не хотелось, только забыть об увиденном и услышанном.
Хаос положил руку ей на плечи и вывел поближе к галдевшей толпе в богатых одеждах. Завидев Правителя, каждый из спорящих заметно снизил тон.
- Тогда я на тебя рассчитываю, - сказал Альб, глядя на женственного молодого демона с длинными серебристыми волосами. В отличие от всех остальных, одетых в темное, его фигуру скрывала светлая мантия в пол с широкими рукавами.
- Все будет сделано в лучшем виде, - ответил он. Затем, незамедлительно, но элегантно поклонился. - Ваше Величество.
- Риэль, - поклонился в свою очередь и Хаос, но, скорее, символически.
Попрощавшись со всеми, незнакомый демон удалился из зала. После его ухода, Альб объяснил план своих действий:
- Он составит список всех пансионов. После этого я проведу обряд на вычленение домов с ведьминской энергией. Дальше сориентируемся, как будем обыскивать. Нам повезло, найти ведьму не сложно, для этого есть целый перечень заклинаний.
- Отлично. То есть, мы гарантировано найдем ее? – уточнил Хаос.
- Гарантировано, - подтвердил дядя.
Тело Миры расслабилось, насколько это позволяла ситуация. С ее души будто свалился камень.
- Тогда остается только ждать, - Хаос повернулся к сбитому незнакомцу с массивной жилистой шеей. По глазам и богатой, со вкусом подобранной одежде Мира интуитивно поняла, что он, вероятно, и являлся отцом Лорель. – Теотерон, о чем вы хотели со мной поговорить?
- Тем много, ваше Величество.
Хаос склонился к Мире и тихо заговорил:
- Пойди к Лорель, познакомься с ней и ее матерью, здесь для тебя больше нет ничего интересного. Возможно, я с ними надолго, потому, как вдоволь наговоришься – иди к себе. Увидимся позже, ладно?
Девушка кивнула. Правитель легко ей улыбнулся, мельком спустил взгляд к губам, и отвернулся, позволяя уйти.
Тут же подоспела Лорель.
- Я как раз собиралась поинтересоваться о результате ваших переговоров, - сообщила она и, указав в сторону, откуда пришла, предложила. – Не хочешь попробовать вкуснейшие пирожные? Моя мама лично заказывала их в лучшей пекарне Центры.
Мира ощущала дикое нежелание вести беседу с совершенно неизвестными ей существами, тело ломила усталость. Однако, пересилив себя, она натянула приветливую маску:
- Конечно. С радостью.
Еще издалека девушка заметила третью участницу намеченной беседы: у кофейного столика сидела мать Лорель. Сидение небольшого диванчика занимала красная юбка ее платья, а шлейф от него красиво лежал у витиеватых ножек мебели, собираясь сверкающими атласными волнами. Сама женщина была такой же тонкокостной, как и ее дочь, но возраст брал свое, и теперь она выглядела слегка болезненной, особенно на это указывали впалые щеки и выпирающие ключицы. В остальном дама, как и полагается придворной красавице, выглядела приятно глазу: хорошо сложена, с симметричными чертами лица, жемчужной улыбкой и идеальной осанкой. Не известно, что таилось за располагающим внешним видом, но Мира, взглянув в проницательные, цепкие глаза, тут же зарделась.
- Мама, это – Мирослава. Чудесное имя, не правда ли?
- Леди Тамилия, - женщина учтиво назвалась, наблюдая, как новая обитательница замка садится напротив. Блистательная Лорель заняла место рядом с ней. Три совершенно разных цветка встретились в одной вазе, составляя собой прекрасную, хоть и противоречивую, композицию. Оставалось только понять, кто каким является.
- Очень приятно познакомиться, - в который раз за последнее время повторила Мира.
- И мне, Мирослава. Вы из Старого мира, верно?
- Да, - гостья сложила руки на колени, не зная, куда себя деть. Изучающие взгляды жали ее с обеих сторон, а строить из себя светскую диву не было никаких сил.
- Мирослава, угощайся, пожалуйста. Попробуй, уверяю, тебе понравится, - настояла Лорель.
Воспитание в строгости не давало возможности отказать. Превозмогая тошноту, девушка взяла пирожное и принялась ковыряться в нем ложечкой для десертов. За последние пару дней она почти ничего не ела. Все, что приносили в комнату, оставалось практически нетронутым. Сама Мира предположила, что дело в слишком нервном периоде. Ее постоянно мучили боли в желудке и голове, силы быстро уходили, выносливости не хватало критически.
- Хаос рассказал, что вы выросли в религиозном училище Сведущих. Могу только предположить, насколько дикими были условия в отстроенных ими местах, - Тамилия говорила вкрадчиво, но мягко, речью обладала хорошо поставленной, потому слушать ее оказалось приятно, это отрицать никто не стал бы. Слушая ответы, внимательно наблюдала за новой знакомой, изучала повадки, но не выглядела при этом агрессивно, скорее, неизменно величественно, снисходительно.
- Все было не так плохо, пока я не узнала, что на самом деле происходит, - неожиданно честно поделилась Мира. – Нам дали прекрасное образование, обучили множеству полезных вещей.
- Я заметила, - старшая демоница благосклонно указала на человека расслабленной ладонью. – У вас очень хороший общий язык, ему Сведущие тоже обучали?
- На другом я и не говорю. Язык страны, в которой меня вырастили, знаком мне на базовом уровне.
- Крайне занимательно. Вы росли в полной обособленности от цивилизации, выходит?
- Да, - подтверждение с трудом вышло сквозь засевшую где-то глубоко обиду. – Пансион находился в лесу, до ближайшего города чуть меньше двух часов пути. Мы редко выезжали, чтобы помочь бездомным. Только в одну церковь, раз в месяц, иногда реже.
- Это так печально, - с сожалением отметила Лорель, вопреки мнению своей матери. – Надеюсь, здесь тебе будет лучше.
Мира посмотрела на нее с благодарностью.
- Полностью солидарна с дочерью. Желаю, чтобы в замке Хаоса вы нашли свое место. Поверьте, мест здесь более чем достаточно.
- Ох, Мирослава, - Лорель проглотила очередной кусок пирожного и осторожно прикрыла пальчиками губы, - я хотела поинтересоваться, ты ведь дружила с леди Мари в вашем учебном заведении?
- Да, ближе к побегу мы с ней стали хорошими друзьями.
Тамилия многозначительно вдохнула, направив на дочь весьма красноречивый взгляд. Та ответила ей практически идентично. Ничего враждебного или насмешливого в них не было, но осадок на душе Миры остался. Она поспешила выяснить причину такой реакции:
- Что-то не так?
- Нет, нет, что вы, все в порядке, - поспешила ответить дама в красном. – Просто с ней сложно поладить, мы удивлены.
- Не замечала. Мне казалось, она дружелюбна.
- Если только ей что-то нужно, - Лорель наклонилась к собеседнице так, будто хотела рассказать какой-то невероятный слух, - леди Мари в свое время столько проблем людям наколдовала. Если бы не Мор, неизвестно, чем бы все закончилось.
- Мор помог?
- Если геноцид и мировую эпидемию можно назвать помощью, - отметила Тамилия совершенно таким же обволакивающим, уверенным тоном.
Пересуд прервался. Женщины синхронно вслушались в спор мужчин на другом конце зала. Обе демоницы отложили еду и поспешили вклиниться в разговор, Мира же мысленно оставалась на моменте эпидемии и геноцида.
- Вам нельзя показывать себя трусом и дожидаться, пока все узнают о вашем возвращении из сплетен, ваше Величество, - проговорил Теотерон, в тон своей жене – низким поставленным баритоном. – Нужно устроить грандиозный прием, заявить о себе громко и официально.
Хаос, все естество которого источало тотальное несогласие, ответил:
- Это будет пир во время чумы. Я не собираюсь тратить средства, время и силы на проведение какого-то бала ради громкого возвращения, лучше потратить ресурсы на армию. Как мой советник, ты в первую очередь должен считаться с интересами народа, которым я управляю, а не с чьими-то другими.
Переход на «ты» не остался не замечен присутствующими.
- Позвольте высказаться, ваше Величество? – Тамилия поднялась. Высокая и нерасторопная, она подплыла к мужу.
- Конечно, леди Тамилия.
- Считаться с правителем, который прячется, никто не станет, согласитесь?
- Верно, - легко подтвердил Хаос, - но я не прячусь. Я вернулся домой и работаю, чтобы защитить свой народ. У меня нет времени выряжаться и танцевать под скрипку со всеми демоницами Нового мира.
- Дело не в танцах, а в подаче. Такое мероприятие, как сказал мой супруг, сможет дать вам возможность нанести первый удар. Смелость порождает возможности, ваше Величество. Если вы находите время проводить светские рауты, вероятно, вы готовы к схватке. Не думаю, что водные решат напасть, если будут знать об этом.
- Вы мыслите, как женщина, выросшая в замке, - отметил Хаос. – Вся эта мишура не имеет смысла.
- Возможно, потому мне и стоит доверять, ведь в мишуре, как вы выразились, я большой специалист.
Правитель посмотрел на своего Советника. Тот выглядел раздраженным, но все еще верил в здоровую реакцию.
- Нет, - было коротким ответом. Теотерон тоже обладал довольно крутым нравом, потому прикрыл глаза, подавляя раздражение, и отозвал его в сторону с разговором уже на другую тему:
- Этот вопрос оставим на потом…
- На никогда.
- Как скажете, - проскрипел архидемон. – Еще я хотел обсудить возвращение Мора. Это поможет укрепить позиции…
Лорель и Мира сидели на диванчике, наблюдая за полемикой издалека.
- Может, хочешь небольшую экскурсию по замку? – вдруг спросила первая.
Вторая задумчиво надула губы и, расценив ситуацию, в том числе состояние Хаоса, постепенно выходящее за рамки стабильности, уверенно кивнула.
- Не откажусь.
Они оставили недоеденные пирожные на столике и, синхронно поднявшись, незамеченными покинули зал. Сначала выскочила Лорель, Мира – за ней, напоследок посмотрев на Правителя. Тот держался уверенно – стоял, скрестив руки на груди, и слушал продолжительную речь своего Советника с абсолютным вниманием.
Оказавшись в коридоре, девушки направились вправо.
Лорель посмотрела на Миру с заинтересованной улыбкой, а Мира поймала себя на мысли, что порой заглядывается на демоницу, как на некий предмет искусства. Было в ней нечто привлекательное, особенное. Не то аура, не то сам ее вид обязывал окружающих держаться рядом определенным образом.
- Здравствуйте, леди Лорель, - поздоровалась горничная, низко поклонившись.
- Здравствуйте, - ответила та дружелюбно. Так, будто простая работница замка была ей ровней, едва ли не подругой. Пройдя мимо, поинтересовалась. – Тебе, наверное, ничего не известно об устройстве замка или о здешних правилах? Хочешь, могу рассказать? Думаю, будет полезно знать азы.
- Да, я была бы тебе очень признательна.
- Здравствуйте, леди Лорель.
- Здравствуйте, - девушка остановилась около мужчины, одетого в невообразимо ярко-красный костюм, и учтиво, совершенно искренне побеспокоилась. – Как ваша собака, виконт? Помнится, дядюшка брался лечить ее неокрепшую голову.
- Ох, уважаемая Лорель, ваш дядюшка – волшебник! – обрадованно хлопнул в ладоши незнакомец. – Теперь обе головы моего пса в изумительном состоянии!
- Поздравляю, - демоница легко коснулась его плеча. – Надеюсь прогуляться с вами в ближайшее время.
- Несомненно, несомненно, - убедительно закивал тот.
- Кстати говоря, виконт, позвольте вам представить – Мирослава, гостья Хаоса из Старого мира.
- Рад приветствовать вас в замке его Величества, - великодушно проговорил «красный» демон, смерив человеческое создание хитро сощуренными глазами.
- Благодарю.
Девушки направились дальше. Мира не сдержала слегка нервного любопытства:
- Обе головы?
- Адские псы носят по две, - объяснила коренная жительница Нового мира. – Эту породу вывел дядюшка, но, признаться честно, мне больше нравятся животные твоей Родины, они более гармоничные.
- А дядюшка – это?...
- Дядя Альб.
- Он и твой родственник тоже?
Лорель коротко засмеялась. В звонких нотах промелькнули неловкость и, как показалось Мире, нечто более теплое.
- Это... Сложно объяснить. Скорее, нет, но… В общем, я называю его так лишь потому, что знаю с рождения, и он всегда был добр ко мне, многому научил. На самом деле, Альб многим придворным детям стал «дядюшкой», не только мне, Хаосу и Мору. Думаю, это потому, что у него нет своих.
Пока Лорель здоровалась с очередной компанией аристократов, Мира наблюдала со стороны и пыталась запоминать некоторые моменты на будущее. Как держать руки, как говорить и как к кому обращаться. Попутно демоница великодушно знакомила ее с жителями замка. На втором десятке человеческая девушка пожалела, что у нее только одна голова, а не две, как у адских псов, ведь выдержать такой прилив информации оказалось, мягко говоря, сложно.
Спустившись на этаж ниже, Лорель уточнила:
- Этот мужчина – бывший личный писарь папы, то есть Советника Правителя. Его жена занимает должность главного картографа при библиотеке Центры.
Мира была настолько уставшей, что даже не стала уточнять, что это за Центра такая.
- Ох, я совсем забыла, у меня урок музыки, - демоница глянула на механические часы, занимающие огромное пространство стены неизвестного Мире холла. – Идем, я провожу тебя к твоей комнате.
За время прогулки они сменили по меньшей мере тридцать комнат, и каждая из них была не похожа на другую. Что гостья точно поняла – фантазии Хаосу не занимать. К тому же, теперь она, хоть и очень примерно, но смогла бы сориентироваться на его этаже и на этаже выше.
- Значит, ты дружишь с Мари? Насколько я знаю, их отношения с Хаосом очень сложные, - Лорель вела Миру обратным маршрутом, заботясь о том, чтобы она хорошо все запомнила.
- Да, дружу. Она прекрасный человек. А что касается Хаоса… Пожалуй, это так, но они могут поладить, если захотят. У них больше общего, чем кажется.
Лорель неожиданно широко улыбнулась.
- Я тоже ему так говорила, но он отказывался меня слушать. Помню, как бурно он отреагировал на новость об их свадьбе. Мы очень много это обсуждали.
- Вы давно дружите?
- Очень давно. Хаос сильно старше, потому я выросла у него на руках, он заменил мне старшего брата, - голос Лорель стал еще мягче. Вспомнив пастыря, она словно уплыла в своей памяти куда-то далеко. – Не знаю, что бы делала без него. Он мне очень дорог.
Мира скосилась на нее, пытаясь понять, что конкретно чувствует, слыша эти слова. Неприятное, тревожное предчувствие и отторжение. Только вот, от чего? Демоница казалась ей слегка наивной, возможно, инфантильной, но приятной и воспитанной. Принцессой. Именно такими их обычно изображают.
- Тебе, наверное, тоже, раз ты согласилась бросить свою старую жизнь, чтобы уйти вместе.
Мира попыталась скрыть эмоции. Помолчала, пожала плечами.
- Конечно, он изменил мой взгляд на все. Я ему благодарна.
Нежная радость на лице Лорель приобрела оттенок солидарности и, почему-то, сочувствия.
- Он потрясающий.
У спальни они попрощались, поблагодарили друг друга за прогулку, даже условились обязательно повторить. Мира решила немного вздремнуть, а Лорель направилась на урок музыки.
Только вместо этого семенящим шагом дошла до кабинета своего отца. Минуя все тех же слуг, приветливо улыбалась им, но едва ускользая от взглядов, вновь становилась серьезной. По пути упрямо что-то обдумывала – меж тонких бровей легла некрасивая складка.
Тамилия медленно потягивала вино, глядя на себя в зеркало, когда мельтешащее желтое пятно влетело в комнату.
- Ну что?
- Она точно влюблена в него, - пробурчала Лорель, после чего, покосившись на фужер в руках матери, сморщила носик. – Опять?
- У меня стресс. Снова какая-то человеческая девчонка путает нам карты. Нужно срочно что-то придумать. Хотя, стоит отдать твоему отцу должное, идея с возвращением Мора хороша. Этот жест поспособствует их разделению, а еще расположит его к нашей семье.
Лорель помассировала виски и оперлась бедром о письменный стол. Не выглядела злой или раздраженной, все в ней выдавало только одно – нервозность. И, пожалуй, немного усталости.
- Хаос ненавидит брата, это не поможет.
- Ошибаешься, моя милая. Я свяжусь с бабушкой, она устроит встречу с Оракулом, и тот поможет отыскать пастыря, - сделав еще глоток вина, Тамилия оставила фужер в сторону. Завораживающие лисьи глаза блеснули. - Второй раз человеческая особь не перейдет нам путь, мы будем хитрее. Нет права на ошибку, третьей попытки просто не может быть.
Вошедший в кабинет Теотерон рухнул на диван всей массой своего тела, раскинув широкие руки на спинке. Лорель тут же оказалась рядом, с любовью прильнув к родителю, а Тамилия заняла место с другой стороны. Внимательный взгляд исследовал мужа с подобием беспокойства. Она все прекрасно чувствовала.
- Как на твое предложение отреагировал Хаос?
- Думает, - мужчина шумно выдохнул и расплылся по сидению. Разговор с правителем изрядно его вымотал.
- Папуль, я хочу бал, - протянула Лорель, прижимаясь к широкой груди отца. – Хочу танцевать. Замок украсят, богатые дома съедутся.
- Я работаю над этим, моя бусинка, - ответил Теотерон, оставляя на лбу дочери поцелуй. – Буду уговаривать Хаоса, ведь этот бал действительно нужен. И ты, конечно, будешь главной звездочной вечера, папа все устроит.
Тамилия, сидящая по левую руку, сложила подбородок на крепкое плечо супруга.
- Нам нужно сделать все правильно в этот раз.
- Знаю, дорогая. Знаю.
Ладони Советника прижали женщин за плечи и ласково потерли. Обе почувствовали себя важными и сокрытыми от любых бед. Нигде не было так спокойно, как под боком у их защитника.
Наслаждаясь мгновением единения, все трое устроились удобнее и притихли. За пределами их владений семье требовалось придерживаться определенных образов, держать подбородки высоко, уши – востро, а внимание выгодно рассредоточивать. Треугольник – самая устойчивая фигура, это подтверждает базовый курс геометрии и долгая жизнь во дворце. Не зря Творец так кропотливо создавал мир методом проб и ошибок. Семейство Советника часто пользовалось устоявшимися законами вселенной, ведь зачем придумывать что-то новое, если можно воспользоваться уже проверенным? Друг для друга они были самой надежной поддержкой. Семейные узы связывали их, создавая прочную, непоколебимую пирамиду.
Тишину нарушила Тамилия, когда часы настойчиво оповестили об истечении шестидесяти очередных минут.
- Кстати, Тео, со дня на день должен прибыть новый портной. Мы обязаны стоять первыми в очереди на его услуги.
- Обязательно. Все для моих девочек.

Глава 4

Мира так и не смогла уснуть. Позволив телу немного отдохнуть, она поднялась с постели и раздвинула шторы. Вечная белизна, за ними скрывающаяся, наполнила комнату. Пейзаж за окном не изменился ни на каплю, а это вселяло подобие тревоги для человека, привыкшего к ежедневному циклу дня и ночи, к дождям, туману, безоблачному небу с ослепляющим солнцем, к звездам и полупрозрачной линии радуги.
Смотря вдаль и пытаясь разглядеть хотя бы что-то, Мира не сразу расслышала стук в дверь.
- Да? – она направила внимание на источник шума. Заметив Хаоса, расслабилась. Болтать с очередными новыми созданиями настроя не было.
- Нравится вид? – поинтересовался он, встав рядом. Они вместе уставились на подвывающую метель, словно та была некой абстракцией.
- Мне не хватает времени суток, очень тяжело ориентироваться. Пока что, для меня пребывание здесь – один нереалистично длинный день, который я никак не могу прожить. Ужасно болит голова. Мои внутренние часы совсем сбились.
- Соглашусь. Время в Старом мире работает куда грамотнее. Я тоже к нему привык.
Смотря друг на друга, они все никак не могли полностью принять происходящее. Осознать его. Мысленно Мира бродила около пансиона, боялась в один момент проснуться там и вновь жить цикличную жизнь, пока ее не поведут на убой, как скот. Хаос боялся примерно того же. Открывая глаза, думал только об одном: лишь бы увидеть высокие потолки замка, лишь бы.
Никто из них не хотел оказаться в прошлом, где нет ничего.
Хаос положил ладонь на щеку Миры, плавным жестом увел к волосам и притянул к себе. Их губы встретились настолько неожиданно, что девушка не успела растеряться, подумать о стеснении или других препятствиях. Вокруг был только он. Его запах, громкое дыхание, затмившее собой вьюгу. Касания отключали разум, сама близость заставляла забыть даже о том, как управлять собственным телом.
Свободная рука скользнула по талии Миры и легла чуть ниже, находясь на грани правил приличия. Он все еще планировал оставаться в рамках, хоть и с трудом. Желание обладать Мирой сидело в нем достаточно давно – еще с того раза, когда он позволил чертовой ведьме украсть ее первый поцелуй. Скрывать, что это было достаточно горячо, Дор не собирался, но будь на месте рыжеволосой он сам, кто знает, чем бы это все закончилось.
Хотя, догадаться не трудно.
Хаос склонил голову, подался вперед, углубляя поцелуй. Мира едва заметно вздрогнула, почувствовав касание его языка к своему. Объятая неловкостью, она все равно покорно позволяла ему управлять процессом, что пробуждало в изголодавшемся пастыре весьма постыдные мысли. Он решил не торопиться. Медленные, чувственные движения изводили, но вместе с тем дарили огромное количество эмоций – Мира таяла в его руках, что не могло оставить эго Правителя равнодушным. Прервав поцелуй, он улыбнулся у самых губ Миры, слыша прерывистое, почти жалобное дыхание.
- Скажи что-нибудь.
- Я… не знаю.
Отпускать не собирался – коснулся своим лбом ее.
- Просто подтверди, что меня целовать приятнее, чем ту ведьму, иначе я сойду с ума.
Мира расхохоталась, с громким хлопком прикрыв лицо руками. Хаос тоже не сдержался, но выпустить ее не смог, все держал обеими руками, поддаваясь попыткам вырваться и спрятаться от упоминания такой стыдливой ситуации.
- Нет, нет, нет, - повторяла она сквозь смех. Хаос вскинул брови:
- Нет?
- То есть, - Мира раздвинула пальцы, позволяя одному глазу показаться, - я имела ввиду «да». Да. Тебя целовать приятнее.
Он обхватил тонкие запястья и увел их за спину. Не прикрывая свои намерения, нагло осмотрел открытую шею, ключицы, остановился только у прорези расстегнутой рубашки. Мира увидела, как его зрачки дернулись и расширились – настолько они были близко.
- Ты вновь в уязвимой позиции, малышка. Нельзя позволять врагу оказываться сверху.
- Ты не сверху.
Хаос нагло усмехнулся.
- Пока что.
Отреагировать на это Мира не успела – оказалась отвлечена новым поцелуем. Столь же тягучим и вкрадчивым, но уже более откровенным. Пользуясь преимуществом, Хаос слабо обхватил оба запястья девушки одной рукой, а второй, спрашивая, коснулся ее бедра. Мира почти инстинктивно подалась ему навстречу, и Хаос принял это за жест позволения – сжал так сильно, что она почувствовала боль даже сквозь ткань брюк. Вскрикнула, разорвав поцелуй, и устремила взгляд вниз. Резкие движения привели к тому, что она выскользнула из крепких мужских рук, неаккуратно подвернув лодыжку. Хаос, ослабивший хватку, успел подстраховать ее в последнюю секунду.
Он быстро догадался, в чем дело.
- Прости, малышка, я потерял голову, - проговорил, тут же став серьезным. Помог Мире сесть, а сам оказался на коленях прямо перед ней. – Что у тебя болит?
- Кажется, я подвернула ногу.
- Грациозна, как лань… Нужно, во-первых, осмотреть повязку. Раздевайся.
Девушка насупилась сквозь болезненно сморщенное лицо и свела колени, отгораживая себя от пастыря.
- Я сама могу посмотреть.
Хаос с открытым намеком изогнул бровь. Ему природа такой реакции была понятна, но привыкнуть к перепадам в настроении у последовательного существа выходило с трудом даже спустя века жизни. Он не видел ее без одежды, но обладал богатой фантазией. Изучив каждый сантиметр тела собственноручно, мог довольно неплохо составить нужный образ.
Смущать Миру подобными речами не стал, вместо этого предложил сносную альтернативу:
- Если я отвернусь?
- Подойдет.
Оттолкнувшись от кресла, оказался спиной к гостье, но все еще совсем рядом. В тишине звякнул ремень, за ним – молния. Приподнявшись, девушка стянула одежду до колен. Тугие сапоги помешали раздеться до конца, а расстегнуть их самостоятельно ей было не под силу. Поняв это, она нехотя постучала Хаоса по плечу. Тот обернулся и наткнулся взглядом на появившуюся проблему.
- Не могу, рука слишком болит.
Пастырь молча устроился там же, на полу, встав на одно колено. Мира сложила руки между ног, будто бы в будничном жесте, прикрываясь полами длинной рубашки. Наблюдая, как ловкие пальцы сначала уложили ее икру на его бедро, а затем потянули собачку вниз, поджала губы. Почему-то эта сцена вызвала в ней уже знакомый трепет. Его руки быстро стали для нее чем-то особенным, даже когда она их не видела, этот образ рождал вихрь эмоций: от возбуждения до полного спокойствия.
Придержав обувь, Хаос медленно освободил ногу Миры. Затем приступил ко второй. Снова осторожно обхватил язычок двумя пальцами и принялся спускать ее вниз, до упора. Неторопливо. Эта медлительность гипнотизировала девушку, за его действиями хотелось наблюдать вечность.
Когда второй сапог оказался рядом с первым, пастырь сел еще ближе. Подвигаясь, поднял глаза. С такого ракурса его немного надменный, хмурый, сложный от множества вопросов и воспоминаний взгляд казался мягким, невинным, податливым. Он не то проверял, что она следит, не то сам не сдержался и показал то, что хотел скрыть.
Аккуратно снял брюки и, сложив на полу, осмотрел рану.
- Нужно перевязать заново, но бинт чистый… Позову лекаря, чтобы принес новый.
Хаос и встать не успел, когда Мира перехватила его.
- Нет, не надо. Можно перевязать и этим, он сам скоро подойдет. Он же приходит раз в несколько часов, так что…
Правитель вновь сел у ног девушки и принялся развязывать узел ткани. Ее ступня стояла на его колене, потому ей пришлось еще тщательнее прикрываться ниже пояса. Но в Хаосе будто тоже что-то изменилось – выше раны он не поднимал глаз, был сосредоточен и аккуратен. Его поглотили собственные настырные мысли. Понять, что же они твердили, о чем без конца вторили и вопрошали, никому из живущих, кажется, суждено не было. Вдруг одна из них все же заговорила, озвучила сама себя чуть шипящим, проникновенным мужским голосом:
- Что было в том подвале? Что с тобой делали?
Мира замерла. Она не ожидала, что правитель демонов спросит об этом. Вспоминать произошедшее совсем не хотелось, учитывая, что воспоминания о том месте и без того преследовали ее, стоило сомкнуть веки.
- Ничего такого, что стоило бы обсуждения.
- Расскажи мне.
Хаос глянул на нее мельком, все тем же невинным взглядом, продолжая перевязывать зарастающую рану. Выглядел, как любопытный ребенок, слишком серьезный для своего хрупкого возраста.
- Я… Не думаю… Вряд ли это нужно.
- Нужно, - настоял он.
Мира дождалась, пока перевязка завершится, затем отодвинулась, прижавшись к спинке. Пастырь поймал ее запуганный взгляд, сложил локти на подлокотники кресла, а подбородок – на сцепленные кисти. Выглядел так, будто видел человека насквозь, чувствовал все, что творится у того внутри, пропускал через себя и мог наверняка ответить, какую боль тот несет. Требовал, чтобы ему признались, но не давил. Выжидал. Терпения сыну Творца было не занимать.
- Когда ты пропал, - Мира сконцентрировалась на напольной плитке, абстрагируясь, - мы остались втроем. Нас связали, усадили спинами друг к другу в круг и по очереди задавали одни и те же вопросы. Мы не отвечали по разным причинам. На что-то просто не знали ответа, а о чем-то не могли сказать. Ходили от меня к Мари, а от нее – к Константину. Мы не ели, не спали, не знаю, сколько времени прошло. Ты знаешь?
Хаос кивнул.
- Может, дня четыре.
- Немного.
- Для этого и пара часов – вечность. Что они делали?
- Резали, жгли, били, - перечислила девушка почти равнодушно, если бы не дрожь в голосе, - Николаю особенно нравилось вредить какими-то простыми способами, без крови. Он не любил, когда смотрели в глаза, всегда бил по лицу. К огню вообще не прикасался, этим Злата пользовалась. Если резал, то мало, угрожал - много. Только спрашивал. Умом не отличался, но считал себя всемогущим.
- Отвратительное сочетание, - подметил Хаос безрадостно. Мира заметила, что зрачки его стали серыми. – От тебя он просил больше остальных, так?
Мира несколько раз дернула подбородком, подтверждая.
- Требовал, чтобы я тебя вернула, а я не могла. Не знала, как. Даже если бы знала – не стала бы.
Пастырь приподнялся и, тяжело выдохнув, прижал лоб девушки к своей груди.
- Зря, малышка. Если можешь защитить себя каким-то способом, даже подставив кого-то другого – пользуйся им. Тем более в случае, когда это касается меня.
- Ты бы тоже так поступил? Со мной.
- Нет. Я бы удавил их быстрее, чем они высказали свои гнилые требования.
- Еще он засовывал иглы в порезы, - вдруг вспомнила Мира. Она сказала это таким тоном, будто просто прервалась на полуслове. – Один раз едва не отрезал язык Константину. Там всегда кто-то кричал.
Хаос все обнимал девушку, пряча в таком положении свои побелевшие глаза. Внутри него клокотала злость, бурлила, как вулканическая магма. Родилось это чувство из-за подавляемой злости самой Миры, она не понимала, что чувствует, и насколько разрушительны ее мысли. Хаос лишь подпитывался ими и транслировал, как зеркало. В такие моменты, когда между ними налаживалась связь, у него без труда выходило прочитать ее всю, от корки до корки, прощупать каждую эмоцию, как свою. И то, что он ощущал, ему совсем не нравилось.
Будь в его руках кто-то другой, его кости неотвратимо затрещали бы.
- Почему ты не плачешь, рассказывая такие вещи? – спросил он. Никакой грусти, никакой жалости. Только ярость.
Мира пожала плечами – вихрь, едва поднявшийся внутри, быстро стих, точно кто-то дунул на зажженную свечу. Повернувшись, она уткнулась носом в напряженную шею и глубоко вдохнула. Запах Хаоса умиротворял, это был запах настоящего хвойного леса. Прикушенная губа отдавала горечью, оставшейся после поцелуя.
Все в нем было незнакомым и знакомым одновременно. От понимания, что вся теперь окутана им, ей стало значительно легче.
- Почему ты так изменился? Имею ввиду, Константин ведь выглядел иначе.
- Все дело в печатях, они полностью адаптировали его тело к моему появлению, позволили моим чертам проявиться в очеловеченном варианте, - правитель слегка отодвинулся и оттянул ворот рубашки, показывая шрамы-знаки. – Они же не дают мне вернуться в тебя, Константин постарался и покрыл свою кожу всеми видами запечатывающих печатей, какие только могут быть. Самонадеянность его и погубила – нашего знакомого культиста больше нет, его душа выжжена мной. Повезло. Не поверю, что старшие из культа Мира и Порядка не знали, что существует вероятность не выжить после такого.
- А откуда ты знал?
- Я тоже не знал. Теперь это не важно.
Хаос коснулся щеки Миры, и та прижалась к сухой ладони.
- Тебе нужно поспать, малышка. Когда проснешься – будет лучше, обещаю. Я пойду к Альбу, мы продолжим искать Мари. Давай, я помогу подняться. Вот так.
Он подвел ее к постели, терпеливо дождался, пока уляжется как можно удобнее, и подал отвар, оставленный лекарем. Когда Мира его выпила, шутливо потребовал сейчас же заснуть.
- Не иди за ней без меня, - попросила она сквозь дремоту. Хаос не ответил, но мысленно пообещал выполнить просьбу.
Перед уходом поправил одеяло, поджег огонь в камине и зашторил окно. Стоя в проходе, вдруг подумал, что ощущает себя как-то иначе. Нахмурился, пытаясь проанализировать странную смесь чувств, но не смог найти им названия. Будто перешагнул какой-то порог, сам того не заметил, и совершенно точно оказался в новом месте. Интерпретировать чьи-то чувства, изучать причинно-следственную связь – его профиль, но вот незадача: собственная душа изучению не подлежала. Черная и сыпучая, она буквально утекала. В таком не разбираются.
Хаос прикрыл дверь и удалился, переключившись на рабочую линию в мгновение ока.
Войдя в кабинет дяди Альба, он сразу же услышал библиотекаря. Каждое слово отбивалось от твердого потолка, как мячик, и бродило в стенах еще секунды. Размеры местных помещений располагали к минимализму – при всем желании заставить каждую под завязку не вышло бы, не превратив их в безобразные кладовые. Кабинет дяди Альба представлял собой довольно скромно, но со вкусом заполненную комнату: стол, стул, пара полностью забитых книжных шкафов, камин, два кресла напротив и макет замка с прилегающими землями в самом центре. Маленькая копия их общего дома выглядела потрясающе из-за своей высокой детализации. Черная скала, острые башни которой тянулись ввысь, внушала как минимум удивление. Казалось, при такой высоте она вообще не должна существовать. По периметру идеально ровных стен упорядоченно расставлены множество окон, украшенных крохотными красно-фиолетовыми ромбами. Каплевидные арки из дерева повторяли контуры оконных рам и помогали крепче держаться продолговатым металлическим деталям, опутавшим каждый элемент, подобно скелету. Все это делало замок похожим на непобедимую живую крепость в броне. Она, как воин, смотрела на всех сверху вниз, демонстрируя своей сверкающей наружностью непобедимость и безграничную силу. Укреплял впечатление внушительного вида оборонительный ров с водой красного цвета, а за ней, как финальный элемент, стояла стена, скрывающая первые пару этажей.
- Ульрих написал порядка пятидесяти названий, думаю, больше просто не существует… Ваше Величество, - серебристые пряди пересыпались из-за плеча сверкающим водопадом, когда Риэль поклонился подоспевшему Правителю.
Хаос миновал макет, мельком смахнув пыль с края своих земель. Про себя подметил, что раньше внешний вид замка нравился ему куда больше, а сейчас все скатилось в готическую вульгарщину.
К беседующим подошел торопливо, уже готовый к активным действиям. Поздоровался с библиотекарем, кивнул дяде, а потом устремил вопросительный взгляд на несколько исписанных листов, лежащих в его руках.
- Названия пансионов Сведущих, - пояснил тот. – Риэль проделал хорошую работу.
- Не стоит, - ради приличия отмахнулся архидемон. Ему, как и любому добросовестному работнику было приятно услышать хорошие отзывы о своем деле.
- Ульрих в добром здравии? – поинтересовался Хаос вместо высказывания похвалы.
- Я хорошо за ним ухаживаю, не переживайте, ваше Величество. Он чувствует себя превосходно.
- Отлично. Что теперь планируешь делать? – шлепнув собственными перчатками по столу, спросил пастырь у Альба. – Нашел подходящий ритуал?
- Конечно. Все, что нужно для него, у нас есть. Дело пяти минут.
- Чего ждем? – серые глаза пробежались по присутствующим, уточняя, почему они все еще стоят.
Тем ничего не оставалось, кроме как начать выкладывать на стол ингредиенты. Среди трав, колбочек с пеплом, землей и водой затесалась потрепанная перчатка Мари с инициалами на внутренней части. Таких было две. Одна из них, вельветовая, черная, а вторая – из тонкой кожи с вышитой на ней зеленой змеей. Ведьма всегда носила их вместе, Хаос считал, что у нее странный вкус.
Заметив аксессуар, он задержал на нем взгляд.
- Это все, - Альб сразу же принялся замешивать в старенькой деревянной чашке нужную бурду. – Теперь я возьму каждый в нужных дозировках.
Хаос оперся о стол обеими ладонями, сосредоточенно наблюдая за действиями родственника. Ему было совершенно спокойно, лично для себя он решил: найдут Мари – потрясающе, Мира будет рада, дядя Альб отстанет с вечными расспросами и уговорами, а если нет – то и суда нет, с него никто ничего не спросит. Расстраиваться из-за ведьмы он не собирался, более того, ее отсутствие сохраняло нейтралитет при дворе, а это, в свою очередь, избавляло от многих маленьких, но надоедливых проблем. В конечном счете, появление Мари не сулило ничего хорошего для него лично.
Если только не считать чистую советь Миры плюсом к его спокойствию.
Из раздумий Хаоса вытащил огонь. Альб кинул в чашку зажженную спичку, и содержимое той вспыхнуло, будто было доверху залито горючим. Следом, пока пламя полыхало, полетела та самая перчатка с листами, принесенными Риэлем, внутри. Пастырь наблюдал, как инициалы поддавались стихии, исчезали, вздымаясь к люстре ядовитым дымом. Ему не было дела до запаха, но копоть знатно портила магический момент, скатывая его в такую же заурядную вещь, как разжигание камина или подпись очень важных бумаг. Вони примерно столько же.
Когда огонь погас, Альб взял миску и потряс, как при поджарке овощей на сковороде. В пепле мелькнули опаленные обрывки с какими-то наименованиями. Их мужчины вытянули на столешницу и принялись изучать.
Насчитали всего пять.
- Немного, - пожал плечами Хаос. – Час от силы, если адаптировать порталы к каждому.
Он с намеком посмотрел на Альба. Дядя прикрыл глаза и закивал, молча соглашаясь со всем, что захочет Правитель.
- Только здесь еще несколько пустых. Риэль?
- Ульрих оставлял пустые строчки в конце, пометил их точками, потому что эти пансионы не носят названия. Слишком старые, либо же секретны, но, если судить по моему опыту, они, вероятно, попросту заброшены.
- Попробуй спросить Ульриха еще раз. Может, он даст какую-то другую информацию.
- Попытаюсь, но не могу обещать.
- Уже хорошо. Спасибо за помощь.
Риэль поклонился учтиво, с доступной ему грацией. Получив ответы от мужчин, удалился из кабинета. Очередная книга, на этот раз плоская, но достаточно широкая, была привычно прижата к его боку тонкой рукой.
Хаос проследил за сверкающей фигурой библиотекаря, после чего взял свои перчатки и в задумчивости шлепнул ими о край столешницы.
- Пропустим пока?
- Да, думаю, для начала стоит проверить первые, - Альб протянул племяннику пять клочков бумаги. Тот принял их и бегло осмотрел.
- Порталы?
- Твоя лень родилась раньше тебя, Хаос.
Пастырь улыбнулся, поигрывая листами в воздухе. Острое зрение архидемона прочитало в его виде неприкрытую наглость, смешанную с совершенно доброй веселостью. Противоречивый, как всегда.
- Будут тебе порталы, иди.
Он попятился, все еще улыбаясь, но уже благодарно, после чего развернулся и живо скрылся от родственника. Альб остался один. Долго смотрел в пепел, на догорающую перчатку Мари, после чего вздохнул и всыпал его в ведро для мусора.
- «Столько времени прошло, а он все еще ведет себя, как мальчишка. Но пусть лучше так, чем…», - новый вздох. – «Кто знает, вдруг с возвращением Мора Хаос повзрослеет? Возможно, его нужно искать в одном из этих старых пансионов. Думаю, после ситуации с Хаосом остальных будут прятать».
Альб достал с одной из полок бумажную трубочку-карту Старого мира. Развернул ее на своем столе, прикидывая, где сможет расположить временные входы и выходы для перемещения. Все из упомянутых мест он знал, потому работать с географией ему было не сложно.
Тем временем Хаос направился к себе. Учеба забирала большую часть его бодрствования, и даже в собственных покоях невозможно было избавиться от обязанностей постоянно впитывать утраченные знания.
Бумажки приземлились на маленький столик. Для надежности Хаос придавил их углом увесистой статуэтки в виде обнаженной нимфы, после чего, маневрируя между стопками книг, упал в кресло. Открытые двери балкона наполнили комнату прохладой и блеклым светом. Хлопья снега легли на пол и задели край толстого ковра. Невысокий ворс охотно впитал в себя всю влагу – по темному пятну можно было отследить, насколько далеко могут проникнуть самые резвые снежинки.
Глядя на это пятно, Хаос недовольно изогнул бровь. Холод – это хорошо, но в остальном погодные условия начали приносить неприятности. Едва устроившись, он вновь поднялся, чтобы выйти на свежий воздух. Там оперся о промерзшую ограду и огляделся. Волосы неугомонно трепал ветер, кожу холодило так, что та тут же теряла чувствительность, превращая все тело в ледяную глыбу, а совершенно нейтральный, никакой белый цвет не шел ни в какое сравнение с небом Старого мира.
Поразмыслив, Хаос закатал рукава свободной рубашки до локтей, и какое-то время стоял совершенно неподвижным. Для любой работы обязательным является предварительно настроиться, особенно в случае, когда растерял способность как следует контролировать свои силы.
Пастырь отвел руку в сторону и щелкнул пальцами, вложив в этот жест всю свою концентрацию.
Время замерло.
Нет, не время. Вьюга прекратилась, крупные хлопья снега плавно приземлились на каменную перегородку балкона. Сумасшедшие танцы сменились легкими покачиваниями вальса. Вдалеке прорисовалась почти ровная линия горизонта, виднелась она еще смутно, но общие контуры оказались намечены. И все же, чего-то в новообразованном спокойствии не доставало.
Хаос, задумавшись, собрал волосы за спиной. Потянулся. Следом ладони его прильнули друг к другу, сложились, будто он здоровался сам с собой. Все окружение, как и сам замок, были придуманы только им и существовали за счет энергии, предназначенной своему хозяину. Любая мысль, если сосредоточиться на ней как следует, могла стать явью, но только в одном случае – если эта мысль принадлежала ему.
Стемнело.
Ослепляющий свет сменился непроглядной ночью. Среди откуда-то выросших облаков появилась огромная красная луна. Свет от нее лег аккурат на восточные крыши замка, на все окна той стороны, наполняя его кровавым сиянием. Последними были звезды – бесконечная россыпь крошечных точек, точно небрежно нанесенные капли краски.
Окружение взыграло по-новому. Спокойная зимняя ночь окутала неприступные стены демонской крепости, и для Хаоса все вдруг стало правильно. Холод все еще пробирал до костей, но стал не влажным, надоедливым и кусучим, а, скорее резким, острым, словно пронизывающее тебя лезвие ножа. Он хватал сразу, без предупреждения.
Выдохнув, Правитель испустил кучковатое облако пара. Такая погода была ему по душе, куда лучше остужала вечно горячее тело.
Новым творением любовался недолго – вспомнил об учебе. Довольный собой, вернулся в покои и, подвинув кресло к высокому окну, сел за книги. Первая ночь обещала быть долгой. Он надеялся, что первый восход тоже окажется достаточно долгим, чтобы Мира смогла его застать.

Глава 5

Солнечные лучи всегда ощущаются по-особенному утром. Они то мягко ложатся на открытую кожу, согревая ее, то нещадно бьют сквозь ослабевшие веки, зазывая поскорее начать новый день. Так или иначе, их не перепутать с чем-то другим. Даже зажмурившись не скрыться от этих упрямцев.
Почувствовав знакомое тепло, Мира вяло поежилась и хотела подняться, но в следующую же секунду распахнула глаза. Ее сердце гулко колотилось, на лбу выступила испарина и, прежде чем мысль укрепилась, в уголках проступили слезы. Все случилось слишком быстро – сонное состояние еще не успело испариться, затуманило голову, не позволяя думать здраво.
- «Свет. Солнце. День. Пансион», - пронеслись удушливые мысли.
Высокий потолок спальни тут же дал понять, что находится Мира не в пансионе. Да и мягкая постель сразу об этом намекнула.
Приподнявшись на локтях, она вновь убедилась в своей безопасности.
- «День. Солнце. Не пансион… Солнце?!», - подскочила, чудом приземлившись на здоровую ногу, и спешно, но осторожно, дошла до приоткрытого окна. Распахнула шторы, сразу зафиксировала их по раме и удивленно охнула: перед ней легла нескончаемая снежная пустыня. В утреннем свете снег заманчиво сверкал, безоблачное синеватое небо украшалось лишь одной звездой.
От единственного взгляда на это Мира получила небывалый заряд энергии. Едва сдержала визг, когда ее посетила третья догадка. Угадывать было нечего, такое под силу только одному существу:
- «Дор! Он сделал это для меня? Невозможно, слишком много чести одному человеку. Он ведь сам говорил, что ему так тоже удобнее. Сделал для себя, верно», - раздумывая над этим, Мира проводила утренние процедуры и одевалась. Все перекатывала из угла в угол одну и ту же тему, настойчиво пытаясь убеждаться в том, что это не имеет к ней никакого отношения. И все же по-детски наивно верила в обратное, втайне улыбаясь от самой себя же. Поджимала губы, унимала рвущееся в коридор тело. Ей хотелось поскорее найти Лиодора, чтобы поделиться с ним своим восторгом и в любом случае поблагодарить. Иногда вдруг пресекала все порывы. – «Нужно быть сдержаннее. Я не имею права вешаться на него. Да, мы поцеловались. Да, мы… У нас был… было… Это было довольно откровенно, ну и что? Я просто скажу ему «спасибо», когда увижу. Поверить не могу, что он сделал это со мной!».
Едва подумав об этом, она покрылась румянцем от макушки до мят. Смущал не сам факт случившегося, а постыдные предположения, родившиеся следом.
- «Что еще он может? А я?».
Хлопнув себя по щекам, Мира продолжила сборы. Это помогло немного отрезвить ум. В последнее время многие ее мысли сводились к Хаосу. Она понимала, насколько это может быть неправильным, ведь умела здраво рассуждать, как ей часто говорили во время учебы в пансионе.
- «Я слишком мало о нем знаю. И дело не в его природе, хотя здесь тоже достаточно вопросов, возразить трудно, но его личность пока закрыта для меня. Теперь, когда я смогу наблюдать за ним и различать его эмоции, мимику, жесты, реакции, понять Дора будет куда проще. Возможно, я даже смогу когда-нибудь сказать, что действительно разбираюсь в нем».
Убедившись, что выглядит как минимум хорошо, Мира выпорхнула из спальни.
Недомогание в ноге, затекшей после сна, ослабилось, день обещал быть чудесным.
Проходя мимо незнакомых аристократов, девушка вежливо с ними поздоровалась, не забыв улыбнуться. Те ответили взаимностью, даже похвалили ее наряд. О природе такого выбора новая жительница замка умолчала – надела то, что было проще застегнуть, но все же поблагодарила.
Удивительно, многим потусторонним созданиям такая погода тоже была по вкусу – Мира впервые видела, чтобы лабиринты дома Хаоса стали столь оживленными. И с каждым встречным хотелось здороваться, каждому улыбаться, интересоваться самочувствием и настроением.
Когда Мира влетела в бедную горничную, несущую две корзины с чистыми полотенцами, решила вежливо предложить свою помощь. Точнее, подхватила одну из корзин с несмолкающими причитаниями: «Куда это нужно унести? Я помогу вам, одной сложно, наверное, управляться с такими тяжестями!» понесла в указанную сторону, за что получила огромную благодарность. Следующим пунктом принятия помощи от человеческой девушки были две служанки, снимающие шторы для стирки из гостевого зала. Мира даже залезла на шаткую стремянку, подзабыв о своей травме. Неприятные ощущения не угасали полностью, стали фоновыми, но продолжительность реабилитации позволила к ним привыкнуть. Расправившись и с этим, она проделала путь до знакомой лестницы – погода располагала к прогулке в оранжерее.
На первом этаже, почти миновав холл, ставший не красным, а вдруг оранжевым, услышала собачий лай. Остановилась, прислушиваясь к столь знакомым и единовременно неожиданным звукам. Что-то в этих радостных возгласах было не так. Звучали они, как эхо: один, а следом – второй, как под копирку. Заинтересовавшись, Мира направилась навстречу животным. Опираясь лишь на свой слух, прошла несколько комнат, пару коридоров и оказалась, наконец, в очередной застекленной пристройке замка. Вела она на открытую террасу, куда девушка и вышла, издалека увидев несколько больших черных пятен на снегу.
Только оказавшись на дорожке в небольшой дворик, замерла, словно вкопанная.
Там действительно бегали собаки. Двухголовые.
Их было шестеро, носились они по кругу, активно пытаясь вырвать палку из мужских рук. А руки эти принадлежали уже знакомому Мире архидемону.
Заметив непрошенного зрителя, да еще и в лице какой-то подозрительной незнакомки, собаки отвлеклись от своего дела и, как подобает хорошим защитникам, начали осыпать ее громкими ругательствами в двенадцать голосов. Это действительно звучало как эхо и даже немного резало уши, будто двойная звуковая дорожка, как настроенное и расстроенное пианино.
За ними обернулся и мужчина. Встретившись с ним взглядом, Мира постаралась улыбнуться так же задорно, как у нее это получалось еще полчаса назад, но под напором опасных на вид созданий испуганно зарделась.
- Сидеть, - приказал Альб. Хватило небольшого нажима, чтобы псы тут же уселись около его ног. – Здравствуйте, Мирослава. Или, как говорят в Старом мире, добрый день. Верно?
Девушка с трудом оторвала внимание от зубастых челюстей псов. Животные тяжело дышали всеми пастями, что имелись в наличии. Общий вид не внушал никакого доверия – даже в сидячем положении кончики их ушей доходили до локтей архидемона, а каждая мышца была прорисована на лоснящейся шерсти.
- Не бойтесь, - призвал мужчина. – Подойдите, они хорошо воспитаны.
Отказываться было не вежливо. Сглотнув, Мира сделала шаг вперед, ожидая, что псы кинутся на нее, но те продолжали сидеть, налаживая дыхание после бурной игры. Это помогло продолжить движение. Когда между ней и ближайшей собакой осталось примерно метр, Альб подтолкнул:
- Можете погладить, - разглядев испуг в огромных зеленых глазах, рассмеялся тепло, успокаивающе. – Уверяю вас, Мирослава, они не кусаются без повода.
Несмотря на напряжение, шутка все же вырвалась:
- А моя нервозность – это не повод? Вдруг, они умеют определять уровень опасности по пульсу или, скажем, частоте дыхания?
Не успела она отреагировать, как ладонь в черной перчатке показалась в поле видимости, прямо над одним из питомцев. Тот задрал обе головы и принялся заинтересованно нюхать рукав мужского пальто. В этом истинно животном жесте проглядывалась преданность, даже подобие беззащитности.
Мира протянула свою руку в ответ. Холодная ткань осторожно, почти ласково обхватила ее запястье и медленно потянула к носу пса. Точнее, это она сама потянулась, а Альб действовал, как щит, просто придавал уверенности.
Когда теплой человеческой кожи коснулся мокрый пятачок, девушка вздрогнула. Дядя пастырей улыбнулся, отпуская, а пес принялся настырно обнюхивать новую знакомую уже с другим настроением: открыто, настырно изучал, без настороженности и страха. Знал, что рядом с хозяином ему безопасно.
Наконец, Мира растаяла. Села, провела пальцами по массивной морде. Чуть влажная, гладкая шерсть охотно поддавалась, позволяла скользить по ней, прощупывать шелковистые волоски. Череп пса казался нереалистично твердым, ровным, будто под слоем сверкающей шкуры была запечатана каменная скульптура. И все же, маленькие живые глазки, полные осознанного внимания, говорили об обратном.
Вторая голова настойчиво толкнула ее в центр ладони, тоже требуя ласки. Головы две, руки – тоже.
Гостья пораженно усмехнулась, взглянув на Альба. Тот же не скрывал довольства. В первую очередь его заботила радость собак, он будто решил переубедить нового обитателя замка в их опасности только потому, что слишком их ценил.
- Они потрясающие, - констатировала Мира восторженно.
- Я рад, что они вам понравились, - отвечая, Альб активно наглаживал две другие головы, пока еще четыре пытались влезть по пальто, под руку или даже пройти между ног. Из-за внушительных размеров такое могло окончиться какой-нибудь травмой.
Поддержав всеобщую активность, пес, которого гладила девушка, упал на спину и принялся тереться о снег, предлагая почесать ему животик. Отказать она не смогла.
- Что это за порода?
- Адские псы, - ответил Альб. Он был увлечен своими питомцами почти полностью, между ними буквально ощущалась какая-то невидимая связь.
- Лорель говорила, что они – ваше творение.
- Да, верно. Вы с Лори подружились? Здесь мало дам вашего возраста, думаю, вам было бы полезно проводить время вместе.
Идея не казалась плохой, но что-то внутри Миры тут же запротестовало и оказалось отодвинуто к самой стенке сознания.
- Она очень приятная, устроила мне прогулку по замку и даже познакомила с некоторыми местными жителями.
- Лори – сокровище.
Дрогнувшие девичьи губы сложились в слабую улыбку.
- А что касается этих очаровательных малышей, лучше них мне пока ничего не удалось создать. Подозреваю, и не удастся.
- На самом деле, я думала, что адские псы – это нечто злое. А тут они… просят погладить пузико.
Альб вновь продемонстрировал зубы. Его клыки выглядели один в один, как клыки его питомцев. Это показалось девушке забавным. И в целом, вид дяди Хаоса казался ей чем-то занимательным. Мужчина в самом расцвете лет, хорошо одет, вежлив и собран. Когда она встретила его впервые, он выглядел так, будто сошел с фотографии – идеальные линии, ничего лишнего. Сейчас же его одежда была слегка помята, на лоб упали несколько темных прядей, и даже мягко кружащийся снег приземлялся на него небрежно, но ровно туда, куда нужно.
- Уверяю вас, суть здесь далеко не в собаке. Они слушаются только хозяина, и их поведение зависит напрямую от выданной команды. Да, могу подтвердить - они действительно сильны и порой импульсивны, но правильное воспитание творит чудеса. Те же собаки, как в Старом мире, просто на лад Нового.
- Да, я вижу. В Старом мире им тоже нравится гулять.
- На самом деле, это их первая прогулка на свежем воздухе. Раньше такой погоды здесь не бывало, видите, как пусто? Незачем было украшать двор.
Мира повторно осмотрелась. Действительно, кроме белизны на ровном грунте и трехметрового забора из острых горных камней здесь ничего не было.
- Поговаривают, что виной человеческой погоде – человеческая девушка, - со сдержанным весельем добавил Альб. Мира тут же опустила голову, усерднее натирая животик пса. Ее щеки раскраснелись вовсе не от мороза, и это хотелось поскорее спрятать.
Архидемон не стал дальше продолжать, лишь глянул на нее, сжавшуюся от смущения, снизу вверх, как на еще одного ребенка замка – снисходительно. Дядя, будучи умудренным опытом существом, успел хорошо изучить не только сверхъестественное, но и людей. Такая реакция была ему более чем понятна. Чего уж говорить о действиях Хаоса, изменивших уклад жизни его подданных совершенно безрассудно, но, довольно эффектно. Единственное, о чем переживал Альб – как бы эти действия не вылились во что-то опасное.
Он доверял племяннику, все-таки, Хаос – одно из древнейших сверхъестественных существ, опыт не раз помогал ему в любых делах. Уж с любовью могущественный пастырь сумеет справиться. Чувство сильное, но управляемое, если постараться.
Зачесав выпавшие волосы, Альб поинтересовался:
- Как ваше самочувствие?
- Все лучше и лучше, - резво ответила Мира, пользуясь сменой темы разговора. – Думаю, совсем скоро смогу даже полноценно двигаться. Бег пока что не дается.
- Это прекрасно. Тогда мы будем вас ждать, - мужчина кивнул на псов, уже рассыпавшихся по территории. Они усердно изучали местность, зарывались носами в снег, мыли о него шерстку и, кажется, чувствовали себя очень комфортно. – Мне бегать с псами по статусу и возрасту уже не пристало, но вы, если захотите, сможете разогнать кровь.
- Бросьте, вы ведь еще молоды.
Альб благодарно улыбнулся.
- Поверьте, Мирослава, я видел слишком много, чтобы чувствовать себя молодым, но все же лестно слышать подобное. К слову, о благодарности: спасибо, что уговорили Хаоса вернуть Мари, для нас… для меня, это очень важно. Мои слова на него никак не действовали, я успел отчаяться.
- Что вы, не нужно, она – моя подруга. Это меньшее, что я могла для нее сделать.
Мира в последний раз прошлась ладонью по шерсти и поднялась. Пес не стал просить продолжения ласки – пустился в бега за своими собратьями.
Молчание затянулось. Демоны действительно не привыкли к таким сменам в климатических условиях и уровню освещенности – на улице больше никого не было, стояла почти полная тишина, если не считать возни разыгравшихся животных. Благодаря паузе, Мира смогла вслушаться в окружение – на фоне шумело что-то еще. Звук был жутковатым, бурляще-шипящим, очень громким, но его источник находился достаточно далеко от дворика. Девушка нахмурилась, вслушиваясь, и едва открыла рот, чтобы задать Альбу закономерные вопросы об этом, когда заметила - тот уже не поддерживал с ней беседу, его внимание приковала дама, бредущая по наспех прочищенной дорожке. Лицо стало серьезным, расслабленность сдулась в мгновение ока.
Это была Тамилия. Изящная фигура жены Советника самого Правителя демонов направлялась к ними и выглядела так, словно ничего в их жизнях не изменилось. Выдавала ее только меховая накидка, скрывающая плечи.
- Леди Тамилия, - учтиво поздоровался дядя.
- Здравствуй, Альб. Мирослава, рада встретить тебя здесь, - улыбнувшись, добавила. - Наверное, комфортно находится в привычных условиях.
Только теперь девушка смогла заметить уставший цвет лица демоницы и ослабевшие веки.
- Добрый день.
- День, - повторила женщина с оттенком неверия в голосе. – Альб, не видел ли ты моего мужа?
- Не припомню. Возможно, несколькими часами ранее, - подумав, уточнил, - утром.
Тамилия коснулась виска холодными пальцами. Подошедшая к ней собака тут же удостоилась хлесткого взгляда.
- А в чем дело?
- По замку расхаживает некий лорд и требует встречи с советником Правителя. Лорель развлекает его разговором, но не уверена, что ее хватит надолго.
- Я разберусь. Веди, куда нужно, - прежде, чем уйти, он обернулся. – Мирослава, не переживайте, можете покинуть двор. За псами присмотрят и заведут в замок, когда придет время.
Два силуэта, черный и красный, удалились по дорожке к двери. Им на смену вышел другой, столь же темный, но более внушительный. В нем Мира сразу же узнала Хаоса и, сама того не осознавая, направилась навстречу. Тот наспех обменялся любезностями с Тамилией, затем переговорил с дядей, только после этого смог позволить себе, наконец, свободно сбежать по ступеням навстречу девушке.
Они остановились напротив.
- Я весь замок обыскал, пока додумался посмотреть на улице. Стоило бы сразу догадаться.
- Спасибо, - выпалила Мира прежде, чем успела подумать. Его вид действовал на нее все более странным образом, говорить не хотелось, только смотреть и касаться. Изучать. В нем было целое море всего, столько неизвестного, пока еще незнакомого. И все это ей хотелось впитать, насильно запихнуть в свой мозг любую мелочь, лишь бы только узнать о нем больше.
Хаос вытянул уголок губ.
- Похоже, ты одна рада таким переменам, - посмотрев поверх ее макушки, добавил. – И собаки Альба. Остальные, кажется, не впечатлились.
- Мне показалось наоборот, жителям замка понравилось солнце. Я столько их встретила в коридорах с утра. Сегодня очень оживленно.
- Да? – пастырь дернул бровью, затем скрестил руки на груди, наблюдая, как псы подтягиваются в его сторону. – Тех, кого я видел, можно считать исключениями?
- Дай-ка угадаю, ты про леди Тамилию? Она действительно выглядела выбитой из колеи.
Две собачьи головы оказались рядом с Правителем. Тот посмотрел вниз и, едва их взгляды встретились, послышался скулеж – питомец архидемона живо сбежал с поджатым хвостом.
- Эй! – возмутилась Мира. – Зачем ты его напугал?
Хаос пожал плечами, сощурившись. В столь ярком солнечном свете его радужки выглядели прозрачными.
- Не пугал. На меня все животные так реагируют, кроме насекомых.
- Ты поэтому их не любишь?
- Нет. Потому что я их не люблю, они меня боятся.
Эта деталь была тут же усвоена девушкой. Даже настроение ее стало еще лучше, хотя, казалось бы, лучше просто невозможно.
- Вообще-то, я искал тебя, чтобы отправиться на поиски ведьмы. Все на карте. Идешь?
- Конечно!
Хаос культурно пропустил ее вперед, а сам, чуть задержавшись, вновь одарил подоспевшего пса равнодушным взглядом. За ними больше никто не бежал.
В замке они направились в их общее крыло, к спальне Миры. Она замерла на пороге, когда Хаос остановился и прислонился к стене плечом. Пастырь и человек смотрели друг на друга добрых десять секунд, пока первый не заговорил:
- Что?
- Ты здесь останешься?
На бледном лице отразился весьма красноречивый намек.
- А ты хочешь, чтобы я вошел?
Мира набрала в грудь воздуха для ответа, когда вдруг проглотила все слова вместе с кислородом. Она ведь собралась переодеться.
- Эм… Точно. Извини, я просто не подумала. Пойду. Я быстро, ладно?
- Да можешь и медленно, я терпеливый.
Она нырнула в комнату со скоростью, на которую только была способна. Захлопнула за собой, прижавшись к двери спиной, и уставилась вперед. Почему-то выражение лица Хаоса, его речь, все это в сочетании заставило ее ладошки нервно потеть.
- «Это безумие какое-то! Наваждение. Не может быть, чтобы я стала так им озабочена из-за одного поцелуя! С Мари же ничего такого не произошло», - она направилась сразу к шкафу. Перебрала имеющиеся там вещи, многие были ей малы, многие – велики. Подходящих для путешествия нашлось не много, потому Мира оставила брюки, а рубашку сменила на плотную кофту с высоким воротом и длинное пальто, вышитое какими-то странными сверкающими нитками, будто из рубина.
Рассмотрев кофту, поняла, что застегивалась она со спины. Молния плотно сковывала торс и горло. Вещь выглядела удобной.
Оглянулась на дверь. Рассудила, что ничего страшного не случится, если она попросит Лиодора помочь ей с одеждой. В любом случае, занести руки за спину у нее не получилось бы при всем желании. Разделась, натянула рукава, прижала ткань покрепче на груди и, вдохнув, выглянула в коридор. Хаос все еще стоял там, все в таком же положении, но смотрел вбок, в окно. Заметив темноволосую голову, торчащую из-за деревянной створки, вопросительно вскинул подбородок.
- Мне нужна твоя помощь.
Оттолкнулся плечом от стены и молча, даже не спрашивая, вошел следом.
- Не могу застегнуть. Поможешь?
Медленно прикрыл за собой. Осмотрев девушку, придерживающую верх ладонями, ответил:
- Поворачивайся.
Мира послушно показала полностью обнаженную спину. Косилась в сторону пастыря, ожидая, когда он подойдет. Тот оказался рядом почти сразу. Указательный палец уперся в край шеи и провел до другого, сметая с пути каштановые пряди. Мира вслушалась в это чувство, ее тело реагировало сильнее, чем следовало бы. Кожа, которой пастырь касался, будто собрала в себе все нервные окончания. Очень тепло. Щекотно. И мало.
Хаос взял бегунок, опустил его вниз и рванул на себя края одежды так сильно, что Мира дернулась. Коротко повозился, затем послышался тот самый звук – молния сходилась. Кулак, держащий нижний край кофты, остался лежать на пояснице, а вторая рука ползла вверх пока, наконец, не оказалась на шее.
- Готово, - тихо, немного шершаво оповестил Хаос.
- Спасибо.
- Волосы нужно собрать. Есть, чем?
Осмотрев комнату, нашел тугие ленты около одной из шкатулок. Молча, не спрашивая, прихватил расческу и принялся аккуратно приводить прическу Миры в порядок. Она и не думала сопротивляться, лишь с удивлением следила за его действиями.
Расчесав волосы, пастырь взял упругий шнурок и обмотал получившийся хвост накрепко. Иногда натягивал волосы так, что Мире приходилось наклонять к нему голову.
- Ты на себе научился собирать хвост?
- На тебе.
- В смысле?
Хаос ответил не сразу. Эта заминка показалась Мире странной.
- Пока занимал твое тело, связывал волосы лентой, которую нашел где-то в шкафу.
- Той, которой сейчас пользуешься, - припомнила она. – Мне кажется, тебе идет хвост. И распущенные тоже идут. Ты и так, и так хорошо выглядишь.
Девушке показалось, что пастырь усмехнулся за ее спиной. И без того смущающее положение навевало желание сжаться в визжащий комок.
- Спасибо. Но я заплетаю их только в двух случаях.
- В каких?
Хаос убрал расческу на место, затем подхватил оставленное на постели женское пальто и помог надеть.
- Идем, уже время. У меня еще куча дел, с ведьмой нужно разобраться побыстрее.
Ответа на свой вопрос Мира так и не получила, но настаивать интуитивно не стала. Что-то в его интонации подсказывало не делать этого. Может, сыграло глупое самовнушение.
Они спустились в комнату порталов. Около одного стоял Риэль с книгой. Заметив путешественников, прикрыл ее и поздоровался. Хаос ответил сухо, Мира же оказалась приветливее - склонила голову в знак уважения, как делала Лорель, когда встречала кого-то высокостатусного. Риэль оказался тронут таким жестом.
- Альб попросил меня заменить его, у него срочные дела. Итак, он настроил портал на запуск без ключа. Нужно кинуть в него бумагу с написанной на ней локацией, тогда он сам переключится. Работает не долго, но я буду помечать, куда вы переместились, и поддерживать его в рабочем состоянии.
- Отлично. Мира, готова? – Хаос торопливо просовывал пальцы в перчатки, поглядывая на спутницу. Та кивнула. – Тогда идем.
Он показал на карте первое место, Риэль записал и кинул бумажку в портал. Мира почему-то чувствовала куда большее волнение, чем в первый раз. Тот она помнила смутно, вероятно, ее слабость сильно притупляла восприятие. Окунаясь в «мыльную» пелену, невольно сощурилась. Сквозь размытый яркий фон ее направлял лишь темный силуэт Хаоса.
Изображение померкло, ориентир потерялся среди ночного сумрака. Стало по живому прохладно и тихо. Не так мертвецки тихо, как бывало в Новом мире, а с неясным бормотанием жизни: тут и там шелестели листья или стрекотали сверчки. Пока обитаешь в Старом мире, все это кажется привычным.
- Мира? Смотри.
Перед парой раскинулся знакомый лес. Поодаль – ворота, а за ними – двухэтажное здание из дерева и кирпича. Старое, смутно напоминающее другое.
Хаос вздернул бровь. Мира смотрела на него удивленно, они взаимно обменивались своим непониманием.
- Кажется, все ваши пансионы одинаковые.
- А как же истории о мужчине, который отдал свой фамильный особняк?... – спросила девушка у кого-то абстрактного.
Хаос понял, что вопрос адресован не ему. Погладив Миру по спине, направился к воротам. Она, насильно смахнув неприятное чувство, засевшее в груди, засеменила следом. Пару минут наблюдала, как пастырь упорно всматривался в пустоту, держа голую левую ладонь на воротах. Он даже не моргал, лишь иногда позволял векам подрагивать.
- Она не здесь. Давай дальше.
Они вышли. Риэль по одному взгляду правителя понял, что все не хорошо, и молча кинул в портал бумажку с другим пунктом назначения. Там Мари тоже не оказалось, как и в третьей локации. Радовало только одно – два других здания выглядели немного иначе, теперь их можно было отличить. И то, радость эта была короткой, символической, от каждого из учреждений веяло тоской, болью и удушающей статикой. Будто за воротами воздух маринует всех жителей, разделяет с остальной частью вселенной. От этого сердце бывшей воспитанницы «Сведущего Творца» было не на месте.
Удача улыбнулась паре на четвертом пансионе. Хаос прощупывал энергетику привычным образом, а Мира оглядывалась на поле, окружающее здание. Беззащитное, поглощенное прохладной осенней ночью.
- Есть, - вдруг сказал пастырь, вновь скрывая руку под аксессуаром. От неожиданности его спутница даже не поверила ушам.
- Что? Правда? Она там?
- Да. По крайней мере, ее энергия где-то внутри. Нужно войти.
- Я с тобой!
- Не спорю, зачем тогда позволять тебе рисковать? Слушай, что будем делать, - оглядывая спящие окна, Хаос привлек Миру поближе. – Проникаем во двор, проходим в здание и не спеша находим подвал, шумиха нам ни к чему. А там уже разберемся на месте, что делать. Зависит от расположения комнат и самого подвала. Так, теперь, - он сложил руки на плечи девушки и посмотрел ей в глаза, - сейчас я помогу тебе перелезть через забор. Ты подержишь перемыкающую, а я подниму. Тебе нужно будет просто ее направить, держать – нет, этим я займусь сам. Понятно? Подстрахуй на случай, если я вдруг попытаюсь наделать неприятностей. Если кто-то тебя заметит и ситуация выйдет из-под контроля – просто беги от ворот, я их выбью.
- Ладно, - закивала Мира с готовностью, хотя подобное положение вещей казалось ей сомнительным.
- Смелая, умница. Иди сюда, - Хаос опустился на колени, спиной к ней, и добавил. – Садись на плечи.
Мира неловко перебросила ногу через пастыря, а тот подтянул ее за бедро. Повернул голову, убеждаясь в безболезненности своего движения. Подбородок коснулся жесткой ткани брюк.
- Перекидывай вторую, не бойся, - призывая, требовательно сжал и разжал кулак в воздухе.
Она послушалась. Весь ее вес теперь нес Хаос и делал это весьма уверенно. Поднялся на ноги, крепко надавливая чуть выше колена, и подошел вплотную к стене. Мира за это время успела мысленно помолиться всем богам – пройти несколько метров в таком положении оказалось сложно.
- Теперь опирайся о стену и вставай.
- Что? – тонко переспросила девушка, для надежности обратив зрение на черную макушку. – Каким образом? Я же не акробат, а тут даже взяться не за что.
- Давай, давай, - подтолкнул тот. – Иначе никак.
- Может, ты наколдуешь что-то, ты же пастырь, - возмущение звучало неловко, неуверенно, но было абсолютно искренним. Хаос не мог реагировать на такое серьезным негативом.
- Если я наколдую, весь этот участок снесет к чертям, потому не выеживайся, малышка, и лезь. Я потом скажу тебе «спасибо».
- Надеюсь, твое «спасибо» будет эффектным, - буркнула она, но затем вдруг вспомнила, что это ей нужно будет поблагодарить его, когда Мари будет в замке. Поняв это, прикусила язык и принялась рассматривать стену, в которую Хаос чуть ли не лбом уперся, настолько близко стоял.
Его руки вытянулись вверх и зазывающе поиграли пальцами, мол, «давай сюда свои лапки, малышка, я подержу». Мира послушно оперлась о них и принялась выравниваться. Все ее тело тряслось, как осиновый лист, а если бы не пастырь, который был больше похож на продолжение забора, чем на живое подвижное существо, они точно рухнули бы на землю. Наконец, она осторожно выпрямилась.
- Дор, я стою на твоих плечах в обуви, - выдохнула, крепко схватившись за верхнюю часть ограждения. В целом, ее голова уже свободно просматривала окружение, но даже успех не умолял абсурдности сцены.
- И что?
- Прости.
- Ты совсем не тому уделяешь внимание, малышка. Дотягиваешься?
- Да, но не знаю, смогу ли залезть, моя рука… - она громко ойкнула, когда тело подалось выше. Хаос подцепил одну ее ступню и толкнул вверх. Мира тут же задрала больную ногу и перевалилась на ограждение. Оно было достаточно широким, чтобы на него лечь.
- Тише, тебя сожрут к чертям, если будешь так визжать! – насмешливо отметил сообщник, приложив руки ко рту рупором.
- Надо было меня предупредить, - шикнула она в ответ.
Вздохнув, повернулась во двор. Оценила ситуацию и решила отползти подальше, чтобы приземлиться в мягкие кусты.
- Куда ты?
- Буду слезать. Секунду…
Сначала Мира перекинула ноги, схватившись покрепче, затем выставила здоровую пониже, чтобы первым делом масса тела легла на нее. Только после этого разжала ладони и, вновь ойкнув, свалилась в нужное место. Хаос усмехнулся сквозь слова:
- Не ушиблась?
- Нет, - ответила девушка бодро. Целенаправленно засеменила по дорожке к воротам. Старалась не осматриваться лишний раз, не расстраивать без того напряженные нервы. Вокруг словно ни души, только тусклые уличные фонарики разбросаны под стриженными кустами, цветастыми клумбами и крыльцом главного входа. Достигнув цели, она покрепче схватилась за рычаг и объявила Хаосу, что готова. Тот вновь стянул перчатку, с недовольным лицом сунув ее в карман, после чего, точно магнитом, принялся поднимать тяжелую железку. Когда та оказалась над ближайшей зеленью, Мира скомандовала громким шепотом:
- Отпускай!
Груза в руках ее больше не было, а ворота в следующую секунду раскрылись, будто от порыва ветра. Хаос оказался внутри, ликуя.
- Ты умница, малышка, сделала все, как нужно, - оглядевшись, поежился. – Чертовы святоши. Здесь ловушек еще больше, чем было в твоем пансионе.
- Не удивительно.
Они направились ко входу. Казалось, что их совсем никто не ждал, было тревожно-тихо, даже присутствие животных не ощущалось, точно место наполнено не живыми людьми, а чем-то неосязаемым, недвижимым.
Хаос предусмотрительно увел Миру себе за спину, прежде чем отпереть дверь. Он сделал это просто: нагрел ручку со встроенным замком до предела и та, расплавившись, охотно открыла им путь.
Внутри не виднелось ничего особенного, да и из-за темноты было сложно сказать точно. Пастырь направился по пути, что подсказывало ему чутье. Быстро обнаружил нужный спуск и свернул в него, ныряя в тень, как в открытую воду.
- Все хорошо? – поинтересовался он, уже наполовину в неизвестности. Белый глаз сверкнул под прямым лунным светом.
Мира застыла за его спиной, не зная, что сказать. Она сама не понимала, все ли хорошо, могла только анализировать хаотичные мысли, предполагая. Наконец, отрицательно качнула головой.
- Прости, я.. переоценила свои возможности. Может, подождать тебя тут? Моя помощь ведь вряд ли больше понадобится, а здесь нужно смотреть, чтобы никто не пришел.
Хаос молча протянул руку. Мира перестала тараторить, только опасливо косилась на нее, будто ждала, когда та вот-вот схватит и насильно затащит в ужасающие воспоминания.
- Я рядом, давай.
- Я не…
- Не будь трусливой, Мира, я тебе уже говорил. Боишься – делай, только так будешь расти, и только так добьешься результата. Она там, между нами несколько шагов, а время ограничено. Ты хочешь ее спасти?
- Хочу.
- Тогда – вперед. Просто иди и не думай.
Насильно передвинув непослушные ноги, девушка сплела свою ладонь с ладонью Хаоса. Тот одобрительно кивнул, сжал покрепче и потащил за собой. Мира и моргнуть не успела, как бежала за ним вниз, не разбирая дороги, но уверенно. Ступени казались бесконечными, тьма – бесконечной.
Когда они вышли на ровную поверхность, пастырь подошел к двери, которая едва–едва проглядывалась, и коснулся ее. Мира чувствовала себя не безопасно, но тоже приблизилась. Обхватила мужское предплечье второй рукой, а Хаос, чувствуя это, качнулся в сторону, прикрывая ее.
- Печатей много, но я, вероятно, смогу их сжечь. Отвернись.
Мира послушалась, теперь ей можно было полагаться только на слух. Хруст сгорающих дров, треск, шум огня, будто кто-то воспользовался газовой горелкой. Пара минут – и дверь со скрипом открылась. Когда девушка увидела ее, от двери осталось только название – вся она была в дырах с тлеющими краями, обугленная, источающая зловонные облака.
Они вошли. Горящая лампа насторожила обоих, но Хаос быстро пресек опасения: в подвале никого не было. По крайней мере, в этой его части.
- Нам сюда, - он направился влево, и в темноте безошибочно толкнул нужный участок стены – образовался проход. – Уроды.
Открылся длинный коридор с россыпью одинаковых металлических дверей. Верх каждой из них занимали небольшие окошки с решетками. Это все, если не считать пыли, паутины, и кое-какого полевого мусора.
- Как в тюрьме, - отметила Мира с сожалением.
- Вон та, я открою.
- Она правда там?
- Ее энергетика, - поправил пастырь, обхватив навесной замок. Вскоре от места стыка его кожи и металла пошел едкий черный дымок.
- И что это значит?
- Там может быть кто-то другой с ее силами, но это маловероятно.
Когда путь стал свободен, Хаос размял кисть и, глянув на спутницу с подобием сожаления, дернул ручку на себя. В отличие от нее, он не питал особых надежд, знал, какой ужас может увидеть внутри.
- Я вам все равно ничего не скажу, сваливайте, - проговорила пленница. Мира обмякла, узнав в ослабленном, измученном, едва слышимом голосе знакомые наглые нотки. Сражалась даже без сил, так могла только Мари.
- Обязательно, - ответил Правитель демонов безразлично. – Но я не для того сюда тащился, чтобы уйти без тебя.
Звон цепей оповестил, что заключенная в этой камере неуверенно двинулась. Мира не могла различить движение в темноте, но знала, что где-то там прячется ведьма с ворохом рыжих волос. Та самая, защищающая ее не так давно.
Наконец, она показалась. От ее вида дрогнул даже сам Хаос.
Рыжих волос больше не было, на их месте чуть отрастали медные иголочки. Из-за крови они выглядели забитыми в череп кусками проволоки. Полуголая, прикрытая каким-то рваньем, в грязи и гематомах, рассыпанных по ее телу, она едва стояла на ногах. Скрюченная, держащая руки на животе, в попытке защититься от очередного удара. Но больше прочего пару задели ее глаза. Потухшие, когда-то ярко-голубые радужки за влажной пеленой, прильнувшие друг к другу брови. В них застыла не просто боль, там было нечто сильнее. Боль Мари переносила с легкостью, но предательство – нет. Она смотрела на Хаоса так, будто тот лично изувечил ее, и в чем-то была права.
Хаос же не выражал ничего, лишь молчал, выдерживая ее взгляд. Не отшатнулся, даже когда Мари оказалась в паре шагов от него и сжала кулаки с отросшими сломанными ногтями. Мира поняла – он был готов к любой реакции.
Ведьма дрожала. Не моргая, она смотрела на пришедшего за ней, высказывала ему все без слов. Знала, что пастырь понимает. Немой диалог продолжался не долго, она дернулась и вдруг кинулась ему на шею, ослабла, вцепилась в ткань на спине, будто была уверена – если отпустит, уже не выберется отсюда. Пастырь не изменился в лице, только челюсти его сомкнулись сильнее. Отстраненно поддерживая родственницу в ответ, он слепо смотрел в пол, пока не прошептал ей что-то короткое и очень-очень личное. Мари тихо заплакала, едва способная подавлять резкие, удушающие вдохи.
- Надо выбираться, - сказал он громче. – Мира, подержи ее.
Девушка с готовностью шагнула к подруге. Та резко обернулась, теперь ее глаза выражали не боль, они были полны облегчения, сверкали слезами радости.
- Крошка, - она зацепила тонкую шею второй спасительницы сгибом локтя и позволила себя придержать. – Ты цела.
Мира могла только безостановочно кивать. Исхудавший торс Мари свободно помещался меж двумя кольцами ее рук. От изувеченного тела пахло затхлостью, сыростью, целым букетом отвратительных ароматов, и ей резко захотелось смыть их, стереть грязь снаружи и изнутри, сделать все, чтобы больше она не погружалась в этот кошмар даже через воспоминания.
Хаос тем временем справился с кандалами на ногах ведьмы, следом разорвал те, что сковывали запястья.
- Можешь идти? – спросила Мира, смахивая слезу с щеки.
Ответ дал Хаос: подхватил Мари на руки и, кивнув себе за спину, спешно покинул подвал. Девушка последовала за ними. Они свободно покинули пансион, так и не встретив ни одного человека. Странным это показалось только Мире, потому, по пути от ворот к порталу, она озвучила сомнения:
- А вам не кажется неправильным, что никто не охранял подвал?
Молчание. Прорезался слабый голос Мари.
- Ничего странного, вы попали на пересмену. Святоши ушли в столовую, чтобы поболтать. Пользуются любой возможностью, лишь бы не выполнять свою работу.
Хаос покосился на нее удивленно, но ничего не сказал. Троица нырнула в портал, оставив поле и одинокий особняк позади.

Глава 6

Мари уложили в одной из гостевых комнат. Она была совсем слаба, потому, оказавшись в безопасности, моментально заснула. Мира помыла ее тело тряпкой, затем пришел красноглазый лекарь и, под чутким руководством Альба, осмотрел все раны, оставил лечебный отвар, гору самодельных пилюль и наказал, чтобы ведьму кормили только определенной пищей, даже дал скромный список. На этом ушел. Вскоре спальню покинул и Альб, а за ним – Хаос. С Мари осталась только Мира, дела которой в обычное время состояли лишь из изучения замка.
Она дежурила в постели подруги день и ночь, развлекая себя чтением и рассматриванием вида из окна. Крепость находилась у высокой скалы, потому не удивительно, что из отведенной ведьме спальни виднелись рваные очертания каменных глыб.
На следующий день архидемон вновь зашел.
- Доброе утро, Мирослава, вы все еще здесь? Поберегите силы, нельзя так обращаться с организмом. Пойдите к себе, отдохните.
- Нет, нет, я в порядке. Она должна вот-вот прийти в себя, нужно, чтобы кто-то был рядом.
Мужчина понимающе, с уважением кивнул. Устремил взгляд на безмятежно дремлющую Мари, и лицо его вдруг стало жалостливым.
- Как прошла ночь?
- Спокойно, она ни разу не проснулась.
Казалось, Альб хотел сказать много чего, но предназначалось это не человеческой девочке. Озабоченный многочисленными проблемами мозг не переставал прокручивать одни и те же темы в попытке структурировать их и придумать быстрое, единое решение. Мира подумала, что дяде наверняка не легче остальных, даже тяжелее, ведь он вырастил пастырей, взял на себя ответственность, полюбил Мари, а теперь ему приходится по кусочкам собирать всю семью и при этом держаться стойко, быть опорой, ответом на все вопросы, решать задачи, которые остальные не смогли.
- Я уверена, что с ней все будет хорошо. Она теперь здесь, в безопасности, - Мира выразила свою поддержку так, как могла в моменте. Мужчина положил руку ей на плечо и слабо улыбнулся.
- Если бы не вы, она осталась бы там. Не известно, что могло бы произойти в таком случае. Я у вас в долгу, Мирослава.
- Что вы…
- Если когда-нибудь вам что-то понадобится, и никто не захочет, либо не сможет помочь – обратитесь ко мне.
Мира замолчала. Вгляделась в черные омуты, в свете свечей отливающие красным. Почему-то такая трактовка предложения вселила в нее чувство дискомфорта, она будто обещала скорую беду. Отказываться девушка не стала, приняла еще не оказанную помощь.
- Хаос обещал зайти позже, у него очередной спор с Теотероном по поводу бала.
По тону, Мира поняла, что самому архидемону эта идея не по душе.
- Вы тоже против?
- Хаос отреагировал мудро, когда сказал, что для подобных мероприятий сейчас не время. На носу великая война, бойня, не иначе. Чтобы победить, нужно быть осторожными и предприимчивыми, а не громкими и «смелыми», - он выделил кавычки интонацией. Иронизировать или шутить не собирался, скорее, демонстрировал в некоем смысле отеческое разочарование.
- Это не смелость?
- Между безрассудством и смелостью тонкая грань, и многие вряд ли понимают отличия, как Теотерон, к примеру. Для него вступить в схватку на кулаках против ножа – смелость, а для меня – безрассудство. Точно так же и проводить открытый вечер для всей демонской знати, объявить, что Хаос теперь официально вступает в сражение, когда он даже не готов к нему. Сегодняшнее положение дает нам фору, и ей нужно воспользоваться.
Мире такой ответ показался более чем убедительным. Она поджала губы, принимая его, и вновь посмотрела на Мари. Альб же глянул на наручные часы.
- Часто бываете в Старом мире? – без задней мысли спросила девушка, заметив украшение. Архидемон закрыл его плотным рукавом пальто.
- Не сказал бы. Эта вещь дает хотя бы какое-то понятие времени, но теперь, когда здесь его поток разделен на день и ночь, все стало куда проще. Могу пользоваться по прямому назначению, - улыбнувшись с намеком, вновь благодаря, Альб направился к двери. – До встречи, Мирослава.
- До встречи.
Они с ведьмой вновь остались одни. Сутки тянулись неимоверно медленно. Когда Мари заворочалась, показывая, что совсем скоро проснется, подруга подсела ближе и стала ждать. Произошло это поздним вечером.
В свете пламени от камина она в очередной раз читала одну и ту же строчку, поглощенная своими мыслями, когда расслышала в треске и шорохе слабый шепот:
- Воды.
Живо налила жидкость в стакан и, приподняв непослушную голову, поднесла край стекла к губам. Ведьма жадно выпила все до последней капли. Начала двигаться, в попытке коснуться лба, подняла руку, но та никак не могла найти нужное место – ее носило из стороны в сторону. Мира помогла.
Почувствовав касание, Мари приоткрыла веки. Поначалу щурилась в попытке собрать изображение в единую форму, а затем широко распахнула их.
- Крошка!
Они прижались друг к другу. Одна – кинулась, крепко обвила худую спину, а вторая – как смогла, но не менее тепло. Девушки замерли в таком положении на долгие минуты, не в силах расслабить рук – только так можно было убедиться в общую безопасность. Между ними вдруг появилось нечто большее, чем обычная дружба, нечто иное. Пройдя через муки, истязания, через издевательства, их души соединились. То было доверие и бесконечная, искренняя признательность.
- Прости, что мы не пришли раньше, что бросили. Прости, пожалуйста.
- Ох, я не держу на тебя зла, - сипло проговорила Мари. - Зная ситуацию в нашей семье, я напротив – благодарна тебе, а вот Хаосу сломаю нос, как только увижу еще раз. Ему повезло, что я не хотела оставаться в том подвале, иначе убила бы на месте.
Мира скомкано засмеялась, сквозь сдавливающее грудь чувство вины. Они разорвали объятия и принялись с интересом рассматривать друг друга. Перебинтованная ведьма изучила закрытые раны подруги и громко прыснула. Та повторила.
- Повезло же нам. Тебе не кажется несправедливой такая ситуация? Почему именно мы под раздачу попали? Я, конечно, была рада помочь, но огребать за всю компашку – лишнее.
Брюнетка потянулась за отваром, оставленным лекарем, не сдержав ироничной улыбки.
- Понимаю, неприятно.
- Ничего, я приду в себя и быстро приведу нас в порядок. Хочешь честно? Местный врач – та еще бесполезность, его способы лечения заканчиваются на порошке из целебных трав, прессованных в таблетки, и отваре из них же, - заметив, как Мира подает ей высокую деревянную кружку, закатила глаза.
- Все равно выпей, лишним не будет.
- Конечно выпью, я готова выпить даже какое-нибудь дерьмо, если это поставит меня на ноги, - выдала Мари с воинственной готовностью.
Махом влив в себя всю жидкость, она вновь легла на подушку. Лицо исказила гримаса боли. Мира осторожно поправила одеяло, убрала лишнюю посуду в сторону и подняла оставленную рядом миску с прохладной водой. Окунув туда небольшую губку, принялась протирать доступные участки кожи Мари. Та мгновенно расслабилась, оголила разгоряченную шею.
- Поспи еще.
- Позже. Сначала выложи мне суть дел. Что происходит?
- Все готовятся к войне, у верхушки какие-то свои планы, но Дора они не устраивают. Он активно обучается, заполняет пробелы, учится владеть своими силами заново, потому хочет потянуть время. Теотерон настаивает на проведении бала, мол, раскрыть всем себя вот так куда лучше.
Мари протяжно прыснула, чем высказала свое отношение к ситуации. Такая реакция далась ей тяжело, под лобной костью тут же зашумело.
- Ох, крошка, знала бы ты. Этот бал нужен не Хаосу, Теотерону или кому-то из водных. Он нужен этим серым кардиналам, стоящим за его спиной Советника.
Мира нахмурилась, вновь окуная губку в воду.
- Кого ты имеешь ввиду?
- Тамилию и Лорель. Те еще занозы, вечно лезут, куда не просят. Младшая, в целом, безобидна, а вот старшая при хорошем раскладе может и со света тебя стереть. Боюсь даже представить, зачем им эта вечеринка. Успела с ними познакомиться, кстати?
- Успела. Они… не похожи на всех, кого я встречала, - для новой жительницы замка составлять подходящие и доходчивые описания оказалось сложной задачей. Несмотря на свои домыслы, спешить с выводами она не планировала и отвечала осторожно. – В их присутствии я чувствую себя немного некомфортно.
Ведьма же такой деликатностью не отличалась. Презрительно нахмурив нос, кинула:
- Чопорные и высокомерные сучки, если не считать ситуации, когда им нужно залезть к тебе в мозг. Могут такие образы состряпать, что закачаешься.
Мира сжала губы в прямую линию, понимая, что, возможно, слишком открылась паре придворных дам. Принялась вспоминать, не взболтнула ли лишнего.
- Чего молчишь? Только не говори, что уже попалась.
- Нет. Вроде.
- Запомни: здесь никому доверять нельзя. Это не замок, а змеиное гнездо.
- Потому ты так хорошо здесь прижилась? Тебя вспоминали все, когда появились мы с Дором, - пошутила Мира, улыбаясь. Мари хрипло засмеялась.
- Все верно, меня им не обойти, пусть пока радуются. Рожденные бессмертные всегда считали себя лучше нас, но никакая «чистокровность» их не спасет, в современном обществе такие вещи – ноль, главное… слышишь? Главное – работа над собой. Даже данный природой дар можно загубить, а вот навык не стирается с годами, все можно вспомнить. Уверена, Хаос за эти несколько дней наверстал добрую половину всего, что умел раньше. Так что ничего, крошка, мы им еще покажем.
- Не сомневаюсь. Думаю, после того, что ты пережила, им нужно действительно бояться.
Затронутая тема больно ударила по обеим. Мира продолжала монотонно вытирать пот с притихшей Мари. Та всеми силами пыталась преградить поток воспоминаний, нахлынувший после неосторожного упоминания, но по нервно дергающимся мышцам становилось ясно – так просто этого не сделать.
- Я вырубилась в разгар битвы, - начала она так, будто Мира спросила. - Очнулась от того, что Отец Юрий тащил меня за ноги по лестнице. Не знаю, каким хреном он двери открыл, может, там был другой выход, но факт в том, что я снова отключилась, а когда очнулась, он сидел надо мной в холле и плакал. Просил, чтобы я ушла. Мира, клянусь, он сошел с ума. Я понимала, что бежать и правда нужно, а он еще подталкивал, мол, иди, пусть они тебя заберут, спаси Миру, останови всех, нес полную чушь. Я не могла бежать, сил не было. Поползла, но меня быстро поймали. Когда тащили назад, я видела его труп. Эти животные оставили его в пансионе, прямо на полу.
Мира убрала воду на пол. Образ директора пансиона родился в ее памяти сам собой, и теперь не окружался те облаком негатива. Это был человек, подаривший ей как хорошее время, так и плохое. Воспитатель, наставник, возможно, даже защитник. В конце концов, просто священнослужитель, который выполнял свою работу так хорошо, как только мог. И, более того, он, кажется, любил их всех. Даже зная, кем они являются на самом деле, не отвернулся. Попытался спасти Мари, оставшись слепым и беспомощным.
- Мы с Лиодором возвращались туда, тела не было.
- Даже знать не хочу, что они сделали с нашим стариком, - покачала головой ведьма. Она поздно поймала себя на таком личном слове «нашим», и глянула в глаза подруги с каким-то детским, растерянным непониманием. Та ответила ей тем же. Они взялись за руки, не сговариваясь.
- Уверена, он в лучшем месте.
- Если бы, - недобро усмехнулась Мари. – Хочется надеяться, но проще забыть. Поверь, у тебя скоро и без него будет, о чем подумать. Правда. Не зацикливайся, оно того не стоит.
Вскоре ведьма уснула. Мира какое-то время сидела рядом, раздумывая над поступком Отца Юрия, винила себя, других, перебирала все их разговоры, пока не почувствовала подобие успокоения. Утешала мысль, что на самом деле он не делал зла воспитанницам пансиона, а был им другом. То, на что она его обрекла – другое, лишь ее забота, за свои грехи платить будет сама. Он остался чист.
Глухой стук в дверь заставил оторваться от собственных размышлений. Удостоверившись, что звуки не разбудили Мари, девушка спешно открыла. На пороге стоял Хаос. Вошел, сразу же по-хозяйски положив ладонь на спину Миры, и осторожно прикрыл дверь. Они остановились там же, говорили шепотом, едва слышно.
- Решил все свои дела? Альб рассказал о проблемах с Теотероном.
Ответом был усталый вздох.
- Я будто говорю со стеной, его упрямству можно только позавидовать. Честно говоря, уже думаю согласиться, появились свои планы на этот вечер. Он может быть полезным.
- Правда? Думала, ты более упрямый.
- Упрямство – черта диктатора, а не справедливого Правителя, малышка. Просто нужно подойти к ситуации ответственно, - он набрал полную грудь воздуха и вскинул брови. – А для этого нужно время. Придется самому заняться этим вопросом, прежде чем отвечать согласием.
Мира покосилась на ведьму, мирно свернувшуюся клубком во сне.
- Мари сказала, что этот бал, вероятно, нужен ни тебе или Теотерону, а Тамилии и Лорель.
- И она абсолютно права. В этом никакой тайны. Просто есть маленькая деталь – Теотерон достаточно умен, чтобы сплетать интересы своей семьи с интересами Совета. Если так настаивает, значит, есть и другие причины устраивать этот чертов раут.
- Тогда логично было бы подумать над этим, - согласилась Мира. Пока Хаос задумчиво разглядывал силуэт под толстым одеялом, осмотрела его самого. Загруженный и уставший, все еще на ногах не смотря на позднее время. – Есть еще какие-то новости?
Пастырь прижал пальцы к векам и надавил, сгоняя сонную пелену.
- Риэль и Альб уже взялись за поиски заклинания для воскрешения Мора или его выслеживания, но пока безуспешно. Идея безумная, но на нее я сразу согласился. Если Мора найдут раньше нас, все может закончиться плохо. Он, конечно, не безвольная псина, сможет дать отпор, но никто не знает, на что способны водные и какими знаниями обладают. Действовать на опережение – самый лучший способ контролировать ход войны.
- Которая еще даже не началась, - отметила девушка, для которой «столкновение двух рас» было лишь предложением, никакого столкновения Новый мир пока не видел. Для Старого мира война всегда была беспокойным временем, кровавой схваткой, в учебниках истории и фильмах говорили об ужасающих последствиях, о потерях и страданиях. В замке Хаоса же было светло, тепло, много еды, демоны в дорогих одеждах, гуляющие по коридорам. Ничего общего с таким страшным словом.
- Холодная война – тоже война. До непосредственных действий нужно подготовить почву, без этого победа невозможна. А здесь уже кто на что горазд, - разговоры на животрепещущую тему незамедлительно сделали Хаоса серьезным и хмурым. В такие моменты он казался Мире не молодым мужчиной, а умудренным опытом, многолетним старцем. Именно в работе показывался настоящий возраст пастыря. Юностью, легкостью, непосредственностью там и не пахло.
Видимо, не желая продолжать, перевел тему:
- Как она?
- Уже лучше. Пришла в себя, мы даже успели немного поболтать.
- И каких ужасов она успела тебе нарассказывать?
- Ничего страшного. То есть, она рассказала об Отце Юрии. Представляешь, он вытащил ее из подвала и хотел, чтобы она сбежала. Его, кажется, убили свои же.
- Варварство, - без особых эмоций обронил Хаос. – Дай-ка угадаю, Отче просил, чтобы она вернулась к нам и помешала каким-то там невероятно разрушительным планам?
- Ну… да, - удивленно протянула Мира, наблюдая, как он опирается спиной о стену, не отнимая ладони от ее лопаток.
- Он же Сведущий, его поганые намерения пропечатаны в гинетическом коде, - сказав это, Хаос мгновенно пожалел. Мира отвернулась, скрестив руки на груди. Обидой горел даже ее затылок. Цепочка размышлений привела к закономерному результату – он ощутил проблески вины, терзающие податливую душу.
Убедившись, что Мари спит, Хаос переместил руку на талию девушки и развернул к себе. Чуть скатился по стене, чтобы быть примерно на одном уровне с ней и, сощурившись, склонил ухо к плечу. Пристальное внимание вынудило ее выказать удивление.
- Что?
- Пытаюсь понять, о чем ты думаешь. Почему считаешь себя виноватой.
- Я? Я не считаю, просто… - отмахиваться не было смысла. Едва заслышав ложь, Хаос закатил глаза. – Да, считаю. Это ведь из-за меня он умер.
- Нет, не из-за тебя. Давай вспомним, как все было: я хотел добить беднягу, а ты помешала мне. Благодаря тебе он остался жив. Я виноват, святоши виноваты. Ты не виновата. Ясно?
Согласия пастырь не услышал. Прижал Миру к себе, уложил руку на волосы и провел вниз. Каждое поглаживание было наполнено заботой, желанием приободрить. Мира не замечала, чтобы с кем-то еще Хаос был таким нежным. Его чуткость пробивалась только в их личных беседах, только ее он раз за разом продолжал жалеть.
Спорить с ним не выходило, эмоции наспех менялись от пары предложений, и даже пресловутое чувство вины отступило под влиянием неспешных движений.
- Я зашел ненадолго. Идем, провожу в комнату, поспишь хотя бы немного.
- Я останусь с ней, лягу рядом.
Мира уперлась руками в его грудь и мягко отстранилась. На полпути не удержалась, встретилась с ним лицом к лицу и замерла уже без сил. Взгляд пастыря перетягивал на себя все внимание, заставлял фокусироваться лишь на чуть светящихся радужках. Темнота комнаты отступила, потерялась в этом свете, как нечто ненужное, слабое. Все испарилось. Кроме него.
Сероватые зрачки проделали небольшой путь к ее губам и вернулись назад в другом выражении. Помутненные, но уверенные в своих идеях.
Мира сглотнула, заметив, как лицо Хаоса приблизилось к ней. Они уже не думали, лишь пытались держать дыхание ровным. Между губ – горячий воздух, миллиметры свободного пространства. Девушка сжала одежду на груди пастыря. Этот миг напряжения оба хотели растянуть на как можно более долгий срок. Что-то держало их на расстоянии, пока желания туманили разум.
Кто сдастся первым?
Уголок губ Хаоса дрогнул, мельком показалась лукавая усмешка. Проигрывать он не планировал, потому позволил руке осторожно сползти по бедру, спрятанному под юбкой платья. Ноги сами собой встали в более устойчивую позицию, и подняли его, заставили вырасти над Мирой внушительной горой. Девушка, будто стараясь удержать, обхватила шею и чуть подалась вперед. Это было зеленым сигналом, тем, что он ждал. Хаос поймал ее губы, впился в них, не давая даже шанса прервать поцелуй. Пальцы скользнули по его шее, проникли под ворот, даря любимое ощущение прохлады. Его же почти случайно оказались под платьем, поглаживая обнаженную кожу.
- У тебя горячие руки, - сохранять такое же спокойствие теперь было сложно, Мира звучала слишком громко, лишком горячо.
- Тебе ведь нравится.
Она кивнула, не в силах признаться вслух. Спрятала глаза, прикусила раскрасневшуюся губу. Хаос испытал дикое желание сделать то же самое. Ласково, но настойчиво сжал волосы Миры на затылке и потянул, заставил посмотреть на него. Нежное, почти невинное касание губ. Что-то особенное было в таких медленных, тягучих поцелуях. В том, как Мира позволяла ему мучить себя, с каким трепетом принимала каждое его движение. Самым приятным было углубляться, в этот момент она дрожала, переставала дышать и сосредотачивалась только на нем.
Хаос ввел язык дальше. Мира повторила за ним и в момент, когда почувствовала их соприкосновение, испустила тихий стон. Мышцы шеи под ее ладонями напряглись. Неминуемо последовала новая приятная пытка: костяшки пальцев провели горячую дорожку по внутренней стороне ее бедра. Нежная кожа тут же покрылась мурашками, отвечая на ласку.
Пастырю становилось все сложнее держать себя под контролем. Хаос никогда не страдал беспричинными вспышками эмоций, редко выходил за рамки, которые ему поставили, но теперь хотелось большего. Отказаться от Миры оказалось непосильной задачей, спасало одно – существо, прожившее долгую жизнь, знало простую истину: терпение вознаграждается.
Не доведя пальцы до верхней точки, он осторожно вытащил их из-под одежды и специально неторопливо, давая Мире потянуться за ним, отстранился. Наблюдать, как бессознательно она желает его близости, было приятнее всего, что он ощущал.
- Мне пора.
Мира открыла глаза. Большие, зеленые, полные тумана.
- Хорошо.
Улыбнувшись на прощание, он погладил ее по щеке и вышел. Какое-то время девушка смотрела ему вслед, не понимая, действительно ли это произошло или просто привиделось ей. Тяжесть в теле не давала сосредоточиться на чем-то другом. Низ живота ныл, кожа отчаянно просила его тепла. От одной мысли, что его губы могут касаться и ее шеи, и плеч, и даже уйти ниже, Мире хотелось заскулить. Это было похоже на одержимость. Вспомнив, как Хаос целовал ее руки, она коснулась затылком стены.
Это было чем-то большим, чем желание повторить произошедшее в душевой пансиона. Мира хотела быть ближе к нему. Он притягивал, опьянял, его улыбка вызывала эйфорию, и если бы ей выпал хоть один шанс дать ему все, что она имела – она бы им воспользовалась. Хаос вдруг стал для нее центром всего.
Если бы только существовал способ навсегда сплести их души. Безумная мысль, от которой Мира почему-то ужаснулась.
Унимая беспокойно пульсирующие мышцы, она легла на постель рядом с Мари. Убедившись, что подруга в порядке, повернулась на другой бок и попыталась заснуть. Только вот мысли о Хаосе неуемно отгоняли даже намеки на сон.
Она перекатилась на спину и устремила взгляд в потолок. На губах остался его вкус – что-то горькое, смутно знакомое. Однажды, во времена учебы, Ира выкрала из столовой начатую бутылку вина. Его оставила кухарка, тогда персонал пансиона нанимался не из числа прихожан тииноистских церквей, потому порой возникали некоторые казусы. В прочем, после этого случая даже уборщиц выбирали искренне верующих. Мире и ее подругам было по пятнадцать и четырнадцать лет, они планировали просто понюхать запретный напиток, но вскоре решились даже продегустировать. Кому конкретно принадлежала идея вспомнить уже тяжело, да и исхода не отменяло – никому их них не понравилось. Они с трудом закупорили бутылку и отнесли ее назад. Отец Юрий узнал, сменил трудовые кадры, а всем воспитанницам провел урок по воспитанию и насильно заставил молиться на протяжении нескольких часов, ведь за руку никого не поймал.
Вкус алкоголя теперь ощущался не из-за детской шалости. В этом было нечто… Будоражащее. Волнующее. Мало знакомая горечь стала продолжением пастыря, очередной ассоциацией с ним. В представлении Миры она хорошо сочеталась с запахом хвои, идеально укладывалась в образ Повелителя демонов. Весь он будто был картинкой из паззлов, детали которой девушке постепенно удавалось изучать. Те стыковались между собой идеально, образовывали какое-то эстетически приятное изображение. Внутри, снаружи – везде.
Мира долго ворочалась. Заснула, когда наваждение, наконец, отступило.
Ей виделся незнакомый ранее пейзаж: бесконечная гладь воды, не прозрачная, но чистая, в ней плясало небо с вечным восходом. Посреди нее сам собой вырос остров с высоким светлым замком. Это не было похоже на дом Хаоса, нечто сказочное: две прямоугольные башни, скрывающие верхушки в облаках, а снизу – домики разной высоты, без улиц и свободного пространства. Беспорядочной этажности здания образовывали собой основание чей-то крепости. Крыши сверкали, арочные окна обрамляли плавные линии стен, заполняя собой однотонные каменные блоки. В нем не ощущалось никакой опасности, отпугивала только помпезность и величие, то, как он возвышался над ровной поверхностью моря. Обилие золота подсказывало – живущий в нем очень любит быть на виду, не боится столкновений, не прячется. Присутствовал в этом и намек на безвкусицу, хозяин места чрезмерно кичился своими достижениями. Обычно безвкусица выдает дурака, но стоит приглядеться, и увидишь трещины, сколы, плесень на фундаменте, неровную черепицу, заросшие сухим вьюном башни. На замке отпечатались века жизни. Смог бы дурак так долго хранить на виду огромное количество золота?
Кап.
Небо заволокло красной пеленой, вода окрасилась в цвет крови, громкие голоса разрезали пространство, навевая ужас и страх. Взмывший в воздух меч рассек чью-то шею и с оглушающим звоном врезался в камень.
Мира резко проснулась. На нее смотрели двое: Мари и Хаос. Кажется, родственники вели какую-то неприятную беседу, а пробуждение девушки предотвратило кульминацию в виде ссоры.
- Прости, крошка, я стукнула стаканом об этот идиотский подсвечник. Кто его вообще сюда поставил? А, ну да, - она многозначительно посмотрела на Хаоса. Тот выглядел безразлично, но аура вокруг ясно давала понять – он готов в любой момент разбить ближайшую твердую поверхность напополам.
- Что-то случилось? – Мира сонно потерла глаза, усаживаясь поближе к беседующим.
- Нет, я просто зашел проверить вас, - ответил пастырь быстрее, чем Мари успела открыть рот.
- Почему ты не напомнила мне, что он теперь так выглядит? Я же успела забыть, пока отсыпалась. Когда вошел, чуть коньки не отбросила, думала отлупить его чем-нибудь. Он же на маньяка похож, видишь?
Хаос отвел взгляд, полный пассивной агрессии, затем вновь обратился к девушкам. Мира мягко улыбнулась, прося его простить такое колкое замечание, а он в ответ только смиренно вздохнул. Подумав, с показной медлительностью протянул руку и щелкнул пальцами у лица Мари. Та едва ли с кровати не свалилась – отскочила, резво для своего состояния пнув пастыря. В последний момент он успел унести тело с постели.
- Обычно такие щелчки плохо заканчиваются, - объяснила ведьма. – Иди давай отсюда! Голова из-за тебя разболелась.
Хаос направился к выходу, сияя. Уже одной ногой в соседней комнате, подмигнул Мире, чем вызвал яркую улыбку.