Возвращение блудного Муза

Глава 1

Талька должна была вернуться к себе домой уже сегодня. Поэтому принял волевое решение устроить наше будущее по высшему Музовому разряду. Проснулся я согласно старинной привычке без пятнадцати шесть. Сладко потянулся, сбегал в спальню и вернулся с планшетом. Быстренько набрал Валиску и стал терпеливо ожидать, когда она ответит. Когда на экране замелькала заспанная мордочка домовушечки, облачённой в ночную сорочку с кокетливыми кружавчиками, торопливо проговорил:

– Валиска, бросай всё и дуй домой! Ты будешь свидетельницей со стороны жениха, – видеть, как округляются глаза девчонки, было очень приятно. – Ну пока, жду! – пробурчал и сразу же разорвал соединение.

Подойдя к овощному ящику, громко заколотил по нему лапой, вопя что есть дури:

– Тунеядцы и алкоголики, выходи строиться!

После того как поймал очумевший от моей наглости взгляд синих глаз Ромуальда. Дух-хранитель выполз на середину кухни и непонимающе на меня посмотрел.

Я же важно продолжил:

– На сегодня поступил только один наряд: из домкомбината на уборку территории, – сунул в лапы крысу веник и подтолкнул в сторону коридора.

Домовушечка явилась минут через десять. Обычно украшавшие её голову два аккуратных хвостика сегодня отсутствовали. Точнее, был только один. Впопыхах перевязанный какой-то розовой тряпочки. В ней с удивлением опознал подол Алькиного халата, носивший следы чьих-то острых зубов:

– Дядя Риффсла, у нас что, свадьба? – восхищённо пропищала девчонка, умильно закатывая глазки и подпрыгивая от нетерпения.

– Да, госпожа Старшая Домовая. К приезду невесты нужно превратить эти хоромы в королевский дворец. Из девчонки с волосами, завязанными линялой тряпочкой, сделать настоящую фрейлину, достойную нести шлейф подвенечного наряда.

– Ой, работы – непочатый край! – с этими словами Валиска повисла у меня на шее и обрушила целый поток слёз, соплей и такого визга, что в ушах тут же зачесалось.

Пришлось отнести разбушевавшуюся Валиску в ванную и запереть. Следовало переждать потенциально опасное домотрясение. Когда тарарам сменился плеском воды, я осторожно приоткрыл дверь и напомнил, что до приезда принцессы осталось всего три часа. Маршрутка из пансионата «Голубые Озёра» прибывала на центральный автовокзал ровно в девять ноль-ноль в воскресенье. То есть уже сегодня.

Пока Валиска прихорашивалась и приходила в рабочее состояние, успел сварить десяток яиц и нарезать с оконной грядки несколько пучков зелёного лука. После чего посадил всю компанию завтракать. Ушастому чудовищу торжественно был вручён съестной приз, разломанный на мелкие кусочки. Довольно урча, она тут же принялась жадно заглатывать пищу.

Затем я сам залез в ванну на пол часика, где и занял себя пусканием мыльных пузырей, выдувая их из сложенных колечком пальцев. Дорогущий французский шампунь, купленный Талькой для длинных волос, прекрасно подходил и для этой праздничной цели.

Потом меня нагло прервали. Бесцеремонно ввалилась Валиска и принялась отдраивать меня щёткой, приговаривая:

– Вот увидишь, дядя Риффсла, тебе без меня никак не обойтись. Жена женой, а в доме главная – домовая. Даже если супруга в отъезде, носки всегда постираны, и в горшке ждёт каша с мясом.

После этого несколько раз окатили водой из душа и наскоро вытерли полотенцем. Потом в ванну засунули и Ромуальда. Крыс терпеть не мог мыться, но девчонка его спрашивать не собиралась. На возмущение духа-хранителя она просто не обратила никакого внимания. Вырваться же из цепких ручек домовушки, охваченной трудовым рвением, пока ещё никому не удавалось. Я так подозреваю, что она потом его тёрла о стиральную доску и даже феном высушила.

Шёрстка моя заискрилась, не зря Талька предпочитала именно этот шампунь. Ромуальд решил в качестве лечения от стресса употребить пятьдесят грамм коньячку, что он и сделал, пропустив мимо ушей возмущённые вопли своей хозяйки.

За хлопотами и приготовлениями два часа пролетели незаметно. Я вытащил из-за кухонной батареи нераспечатанную пачку тысячерублёвок и, скрепя сердце, отслюнил от неё несколько бумажек.

– Альд, мне нужно пятнадцать букетов. Только, умоляю тебя, бери веники посвежее. Эх, какая жалость, что букеты из кактусов не делают, – посокрушался я. – Фиолетовые или голубые розы подойдут идеально.

Сунув крысу в лапу платёжное средство, попросил поторопиться. Сам тем временем выскочил в находящийся рядом с домом ларёк и купил с расстройства целый десяток шоколадных батончиков.

Неторопливо вернувшись на кухню, застал сидящую с ногами в кресле несколько подуставшую домовушечку. Завидев в моих руках любимое лакомство, девчонка тут же принялась канючить:

– Дядя Риффсла, так хочется «Сникерса», особенно вот таких четыре штуки, – и она попыталась сграбастать со стола мою добычу.

Шлёпнув её по загребущим ручкам, выделил от щедрот своих пару шоколадок, а сам принялся методично уничтожать остальные. Маленькое домовитое чудовище тут же сорвало со своей порции пластиковую обёртку и умудрилось запихать сладкую парочку целиком в рот в один присест.

Дальнейший процесс сопровождался громким чавканьем, охами, вздохами и брошенными украдкой завистливыми взглядами в сторону быстро тающей кучки лакомства. От такой степени вожделения, стоявшая на столе позабытая чашка треснула и развалилась на несколько мелких осколков.

Глаа 2

– Альд, может, сожрём по бутербродику, а то кишки сводит так, что, боюсь, скончаюсь до свадебного ужина?

Крыс всегда был не дурак вкусно поесть, поэтому мы мирно разделили триста грамм колбасы и полбатона и дружно зачавкали.

Тут до ушей раздосадованной Тальки донеслось пыхтение. Потом ещё какая-то странная возня. Шум доносился прямо из стены. Через пару мгновений оттуда показалась Валиска, усердно тащившая за собой нечто, завёрнутое в блестящую плёнку, но скрытое внутри. Домовушечка смахнула пот со лба и, упёршись правой ногой в стену, крякнула. После чего дёрнула добычу на себя что было мочи. Со звуком вылетевшей из бутылки пробки на левую ступню невесты приземлилась сначала сама девчонка. Потом их сверху накрыло белым облаком кружевной ткани.

– Тётя Таля, да помоги же справиться с ним, окаянным, – и непоседа попыталась выпутаться из нежданного плена.

Искать Валиску в недрах выбранного ею же платья пришлось довольно долго, но в результате домовые были сложены на одну стороны постели, а волны вредной материи на другую. После проведения успешной спасательной операции, Тальке пришлось присесть, чтобы перевести дух. Домовушка с нетерпением запрыгала по постели.

– Это вот дядя Риффсла велел, чтобы ты одевалась, а то скоро гости набегут. Мне за угощением приглядывать нужно, – и девчонка, деловито покопавшись в складках синей юбки, выудила на свет маленькую серебряную пудреницу, карманное зеркальце, оправленное яшмой и сердоликом и грубый деревянный гребень. – Вот! – с гордостью протянула она свои сокровища невесте.

Авторша, прекрасно понимая, что её загнали в пятый угол и придётся теперь тянуть лямку жены Муза невесть сколько, со вздохом принялась расчёсывать длинные волосы. Тем временем её маленькая подружка умчалась прочь и вернулась через несколько минут с тазиком ледяной воды и шпильками и завязанными на манер шейного платка новенькими колготками.

– Вот. Сейчас умоешься и станешь такой красивой, что Баба-Яга с завидок помрёт.

Пока она бегала, невеста успела облачиться в нижнее бельё и расчесать непослушную гриву. Увидев на Авторше заморскую красоту, Валиска заохала и принялась наматывать круги, любуясь тонкой вышивкой и вереща, что ей вот позарез нужны такие же штанишки и корсет. Она как придёт в них на лекцию, так ей сразу пятёрку по одёжному мастерству влепят, а препод там тот ещё ирод плешивый.

Талька тяжело вздохнула, но от комментариев благоразумно воздержалась. Она чересчур хорошо понимала, что будет, если она сейчас осадит боевую студентку.

Тем временем неугомонная Валиска намочила в тазу пушистую мочалку и с победным воплем: «Поберегись»! Провела ею по Талькиному лицу ото лба до края выреза корсета. Сдвоенный женский вопль заставил Ромуальда подпрыгнуть и испуганно заозираться. Я сохранял спокойствие. Ну, подумаешь, невеста с подружкой развлекаются? Пусть чуток побалуется, пока ещё можно.

Я вытянул ноги в кресле и, откинувшись на спинку, сплёл на животе пальцы рук. После маленького перекуса полагается маленький передрём, чтобы сало завязалось.

Разбудил меня громкий стук ногой в дверь. Только единственный человек имел дурную привычку сопровождать свой приход такой некрасивой выходкой. Ну, вот и Алевтина с супругом пожаловали. Будем теперь семьями дружить. Потянувшись, пошёл открывать.

Увидев на пороге импозантного молодого брюнета, Алькины глаза полезли на лоб и попытались принять форму теннисных мячиков.

– Божечка ж мой, вот это мужчинка! – возбуждённо шептала она, нисколько не смущаясь присутствием топтавшегося рядом Дюка.

Затем дама томно протянула левую руку и голосом, от которого посваливались бы мартовские коты с крыш, прощебетала:

– Алевтина. Для вас можно просто Алечка.

Дюк подавился воздухом и судорожно заперхал. Я вежливо поклонился и пригласил гостей в квартиру. Проходя мимо, молодая женщина игриво толкнула меня горячим бедром и лукаво подмигнула, явно намекая на что-нибудь особенное.

Запер за гостями дверь, провёл пару в гостиную и усадил на диванчике напротив телевизора.

– Дюк, может ты сам представишь меня своей жене, а то боюсь быть сожранным вместе с хвостом.

В ответ на недоумённый взгляд Алевтины, Мармадьюк выдал:

– Знакомься, Аля, это Риффсла. Мой старинный друг и приятель.

Во взгляде фурии ясно читалось: «Да будь ты хоть женихом принцессы Дианы! Всё равно попробую тебя съесть»! Я церемонно поклонился и отправился поторопить девушек.

Правда, дойти до Талькиной комнаты мне так и не удалось. Со двора донёсся рёв пятисоткубового движка, возвещавшего о том, что Хайша сотоварищи прибыли. Ромуальда как ветром сдуло, только занавесь гостиной мелко тряслась, как при слабом землетрясении.

– Хвост подбери, ушелец, а то оконные гардины их отродясь не имели, – тут в дверь заколотили всем, что имелось в наличии, по-моему, даже чьей-то головой.

После того, как через меня в коридор перелился живой поток, а я, кое-как поднявшись на ноги, запер дверь. Хайша пару мгновений с любопытством поразглядывала меня, подошла и, положила руки на плечи и три раза довольно смело поцеловала.

– Давай знакомиться, красавчик. Я – Хайша Шокер. А ты? – девица подмигнула бесстыжими глазищами.

Глава 3

Затем девчонка деловито покопалась в карманах передника и выудила оттуда позеленевшую сырную корку. Сдув с неё пыль веков и налипший мусор, она приглашающе замахала раритетом в воздухе. Левый глаз Альда подозрительно приоткрылся. Розовый нос начал со свистом втягивать воздух, а блестящие усы точно зажили своей жизнью. Не обладая навыками пилота винтокрылой машины, он попросту плюхнулся на Валиску. Та ловко сунула приманку обратно в карман и, схватив крыса за шиворот, принялась энергично его трясти, приговаривая:

– Научи и меня летать, захребетник.

От энергичных действий домовушечки, до этого розовый нос принял цвет чернил из бузины, а сам дух-хранитель стал хрипеть и дрыгать лапами, пытаясь освободиться. Пришлось идти ему на выручку.

Вырвать что-то из жадных женских ручек ещё то сомнительное удовольствие. Даже если это им сто лет не надо, вцепятся так, как от этого решается судьба того, выйдут они замуж или нет. Пришлось упереться в Старшую Домовую правой ногой.

Валиска сдаваться без боя не собиралась. Поэтому Крыс начал понемногу растягиваться. Синие глазищи закатились под лоб, а длинный хвост болтался как верёвочка. Тут, наконец, к нам присоединилась поганка Хайша. Решив, что целый возлюбленный куда лучше двух его половин, она одним могучим рывком освободила его из плена.

Валиска не устояла на нога и с грохотом свалилась на пол. Мне тоже пришлось изрядно попрыгать, чтобы удержать равновесие.

– Это моя крыса! – возмутилась девчонка, сверля наглую воровку недобрым взглядом.

– А теперь это папа моих ёжиков, – важно парировала её собеседница и показала сопернице язык.

– Какие-такие ёжики?! – кипятилась домовушечка, разве что пар из ушей не пуская.

– Это такие маленькие, розовенькие и первые месяцы жизни совсем не колючие няшки?! Да, дела, – немного подумав, задумчиво проронила Валиска. Видимо, такие ёжики оказались выше её понимания.

Я не удержался и щёлкнул негодницу по макушке, сурово рявкнув:

– Милая барышня, ещё раз услышу из ваших милых уст слово «няшка», и я сам разделаю вас под лесной орех.

Девчонка уставилась на меня невинными голубыми глазищами, а потом брякнула:

– Дядя Риффсла, а вы меня молотком бить будете или в дверь засунете?

– Под семядисятитонный «БелАЗ» положу, – огрызнулся я и, сграбастав в охапку несносное чудовище, легонько шлёпнул её по заднице.

Маленькая мазохистка восхищённо пискнула и стала изображать из себя горную гориллу. Я тихонько подумал про себя: «А стоит ли мне заводить ещё третьего ребёнка? Две дочки в наличии, одна постарше, вторая помладше, но обеих ещё драть и драть», – тяжело вздохнув, сунул новоявленную Читу под мышку и побрёл в другую комнату.

За кухонным столом сидел Василий и что-то с упоением рассматривал в моём планшете. Маленькая обезьянка тут же вывернулась и с целеустремлённостью самонаводящейся ракеты помчалась проверять, что это там без неё смотрят.

Через пару мгновений домовушка восхищённо заверещала и заколотила кулачками по спине приятеля:

– Дядя Риффсла, посмотри какая штучка! Васенька, что это?

Внутренне холодея, я медленно подошёл к столу. «Когда девушка начинает петь тебе военные песни таким медоточивым голосочком, это значит, что с тебя снимут даже последние носки». На экране горделиво светилась фотография неттопа Chromebox CXI2610 от компании Acer. Я начал медленно прозревать масштабы грядущего бедствия, особенно в свете того, что у Валиски был скоро день рождения. Поэтому попытался обойтись малой кровью.

– Валисочка, ты ведь в компьютерах совсем не разбираешься. А давай мы тебе просто планшетик подарим? Ты же ещё у нас молодая домовушечка. Ну, куда тебе такой тяжёлый ящик?

Тут девчонка топнула ногой и показала свою тёмную сторону во всей красе и силе. Сначала у неё из глаз брызнул водопад слёз. Как следует, промочив кухонный коврик и украсив весёленькую расцветку безобразным мокрым пятном, он так же внезапно иссяк, как и появился. Затем девчонка открыла свой ротик, напомнивший мне пасть молодой акулы из какого-нибудь заморского ужастика, и принялась выкрикивать трагическим голосом:

– Вот почему меня никто не любит такую маленькую, красивенькую, домовитенькую?!

Василия от такого спича даже слегка перекосило. Уж он-то прекрасно знал, чем на самом деле является эта «маленькая красивенькая» нечисть. Домовушечка тем временем продолжала изголяться:

– Всем девчонкам на курсе дарят шикарные подарки, одна я как бедная родственница с нищенской сумой хожу.

При слове «нищенская сума» я даже непроизвольно икнул: новенький рюкзачок, купленный этой поганке всего две недели назад, опустошил Музовую казну на хороших восемнадцать тысяч рублей. Это, не считая того, что на его покупку был убит целый день. Маленькая демоница в юбке перетрясла всё мало-мальски интересное с её точки зрения в четырёх магазинах и на двух рынках. Когда то, что пришлось-таки по душе, забралась в избранника и гордо заявила:

– Дядя Риффсла, я в нём домой поеду! – и гордо закрыла за собой молнию, чуть не прищемив хвост бедному Альду.

Мне пришлось выуживать все заначки, чтобы оплатить «маленькой, красивенькой, домовитенькой» её «нищенскую суму». Ввиду того, что на носу была свадьба, до праздничного ужина я питался исключительно в гостях у Дюка.

Вымогательница, заметив, что пробить на жалость не вышло, перешла к более агрессивным действиям. Схватив из кухонной мойки тарелку, демонстративно шваркнула ею об пол.

– Где это видано, чтобы родный дяденька и будущий жених, – тут она грозно посмотрела на Василия, – не смогли подарить своей любимой малышке такой махонький сундучок?

Вслед за этими словами на многострадальный пол полетел ещё пяток тарелок.

– Валиска! – тут я поспешил восстановить статус-кво. – Если ты расколотишь ещё хотя бы что-нибудь, я куплю пластиковую на замену, и мы все будем вышвыривать грязную посуду с остатками жаркого из домовой в окно.

Девчонка испуганно пискнула и юркнула за веник, но вредительской деятельности не прекратила.

Глава 4

Достав половник, я быстренько налил нам с приятелем по большой миске щей с солидной порцией молодой свинины и, наскоро сполоснув разливную ложку, не поленился легонько треснуть по затылку разленившуюся девчонку.

– За нарушение субординации и битьё баклуш в особо крупных размерах, – кульки с рогаликами и батончиками пришлось реквизировать во избежание порчи.

– Дядя Риффсла, а у вас правда четыре морды будет? – голубые глаза Валиски лукаво мерцали.

– Ну, если ты к вечеру начистишь подсвечник до солнечного блеска, то будут.

– Ой, дядя Риффсла, а дядя Риффсла, а можно вы мне потом одного отдадите? Я с ним по улице буду гулять на верёвочке, – и маленькое чудовище умчалось допекать Талю глупыми вопросами в стиле: «А когда вы уже пойдёте ребёнков делать»? – а затем в комнате что-то со звоном разбилось.

– Дюк! Это что у дам такое хобби специальное – посуду колотить? С меня так и штаны слезут в таких количествах покупать новые тарелки, – сокрушался я через несколько минут.

– Судя по количеству дам в интересном положении дома, нам придётся наступить на горло собственной песне и затариться одноразовой посудой, – горестно провыл мой коллега в качестве эпитафии над безвременно почившим в Бозе праздничным сервизом.

На куче битого фарфора возмущённо верещала расстроенная такой несправедливостью Валиска. Именно она и стянула со стола скатерть со всем, что на ней было, когда новоиспечённая жена показала ей кулак. После чего грозно велела не приставать с глупыми вопросами.

Хайша под шумок уволокла Ромуальда в злосчастную кладовку, где весёлая компания рокеров любила уединяться парочками, чтобы не нарушать торжественности момента под названием Второй день Свадьбы. С Шокер ругаться никто не рискнул. Особенно учитывая, в каком интересном положении она сейчас находится, и кто виноват в форс-мажоре.

– Успокойся, Талечка, – ласково промурлыкал я любимой супруге. – Вместо планшета, шоколадки и цветов мы возместим ущерб, нанесённый «умненьким, красивеньким, домовитеньким» чудовищем. Если она не успеет купить адекватную замену сгинувшему в неравной схватке с её вредностью Музовым имуществом за свой счёт.

– Риф, если эта поганка будет задавать такие неудобные вопросы на людях, я её сама выпорю, – грозно пообещала авторша и гордо удалилась на балкон, поболтать с Алькой и Дюком, чтобы успокоить расшатанные Валиской нервы.

– Так, коллега, – я принялся деловито загибать пальцы на пушистой лапке. – Нам понадобятся: две палатки, два плетёных коврика для спанья на земле, по паре надувных матрасов и плетёных кроваток для домовых, запас еды и питья на два дня, хорошее настроение и планшет. Интересные дамы остаются тут под присмотром Альда.

– Это куда вы без меня собрались?! Чтобы Дюк опять надрался до шаловливых Муз и розовых соплей?! Никуда он без меня не пойдёт! – заявила Алевтина и гневно плюхнулась на диван.

Я с печальным сожалением наблюдал, как босоножка сорок второго размера, сорвавшаяся с её ступни, медленно планирует в стройный ряд хрустальных бокалов. Жалобный «Дзынь»! ознаменовал последний тост в их короткой, но яркой жизни.

– Дюк, я, конечно, всё понимаю, но, таки, это были последние стаканы в доме. Из чего мы теперь будем лакать коньяк? Видно, придётся привыкать из горла. Может, пока потренируемся, дорогой коллега?! - ответ в меня была катапультирована вторая туфля.

– Я изящно изогнулся в профессиональном вратарском прыжке и сграбастал метательный снаряд. Повертел его в лапах, быстренько заскочил на подоконник и, картинно поклонившись, невинным голосом поинтересовался:

– Чей туфля? – и, не дожидаясь ответа на сей пасторальный вопрос, отправил её в свободный полёт в форточку.

– Дюк! Это чудовище твою жену босой и голой оставило! Я за них последние триста долларов отдала! – и она зарыдала в голос, размазывая слёзы и тушь по побледневшему лицу.

– Алечка, ты сама виновата. Зачем же сразу вот так безобразно не только скандалить, но ещё и драться?

Алевтина набросилась на мужа с кулачками:

– Это же настоящая Бамбоа была! Совести у вас обоих не на грош! Я теперь должна, как нищенка, в китайских мыльницах буду ходить! – и она заревела ещё громче и отчаяннее.

– Тётя Аля, вот примерьте мои. Они наши, отечественные! – гордо заявила Валиска, протягивая впавшей в ступор женщине пару новеньких лаптей из липовой коры с кокетливыми конопляными завязочками.

– Спасибо, милая, – поблагодарил за супругу Дюк и, забрав обувку, стал аккуратно примерять их на босые ступни Али.

Молодая женщина начала злобно шипеть:

– Правильно, делай из меня полную идиотку! Платье от Гуччи и берестяные лапти! Может, мне ещё пойти коров подоить?!

– Алечка, ну зачем же впадать в такие крайности! – начал успокаивать Мармадьюк свою домашнюю фурию, ласково гладя по коленке.

– А зачем далеко ходить за коровами? – пробурчал я так громко, чтобы она меня услышала, – одна из них сейчас прессует мой диван и капризничает.

– Ах, я – корова?! Ах ты, изверг блохастый!

Пройдясь с важным видом по подоконнику, я деловито парировал:

– Может, ты не вся похожа на бурёнку, но вот доить тебя Дюк явно научился.

В горле у скандалистки иссякли запасы воздуха, она издала лишь хриплый сип. Я принялся отжигать дальше. Спрыгнув на пол, прошёлся по комнате, запрыгнул к Тальке на колени и, вальяжно развалившись, продолжил:

– Таль, а ты помнишь анекдот про парикмахера?

– Нет, – обескураженно выдавила та из себя, недоуменно хлопая ресницами.

Демонстративно почесал причинное место и продолжил:

– Приходит мужчина в парикмахерскую. Там ему мастер и говорит: «Суйте голову в эту дырку, и она вас подстрижёт». «Но послушайте, – возмутился посетитель, – у всех же головы разные»! «Это вы так считаете, – возразила мастер, – а она – нет! Если ухо или нос окажутся лишними, тихо их уберёт»!

Английский джентльмен из Дюка вылетел напрочь: уткнувшись лицом в колени жены, он восторженно хрюкал и сучил ногами от удовольствия. Даже обычно снулая Талька и та рассмеялась. Дулась только Алевтина, чуть ли не выпуская пар из ушей.

Глава 5

Вид у Валиски был, мягко говоря, жутковатый. Коса растрепалась. Личико всё перепачкано в шоколаде пополам с соплями и лесной землёй. Сарафан весь в пятнах и местами точно корова его пожевала и выплюнула. В голубых, как майское небо, глазах застыло упрямое выражение. Чтобы сладить с ним, мне придётся изрядно потрудиться.

– Что по штату положено сделать Старшей Домовой после того, как все её подопечные поужинали и готовы приступить к водным процедурам и расползтись по своим палаткам? – строго спросил я, суровым взглядом пригвоздив пакостницу к месту.

Девчонка расстроенно шмыгнула носом и нехотя озвучила:

– Привести прилегающую территорию в полный порядок. Вымыть посуду. Убрать остатки продуктов. При необходимости поставить готовиться блюдо к завтраку.

– Выполняйте, юная барышня. Сходите на берег озера и приведите себя в порядок. Заодно и глины комок принесите. Рыба по Лесному рецепту придётся по вкусу всем. Не сомневаюсь, даже вам и вашим бешеным тараканам в голове!

«Маленькое, красивенькое, домовитенькое» и жутко строптивое чудо в замызганном сарафане в знак протеста продиралось через кусты с максимально доступным шумом и громкими стенаниями, словно стадо слонов пробивалось на водопой.

Я помог Василию подняться и проводил до палатки. Благоразумно поселил его с Ромуальдом. Хайшу мы с собой брать не стали, а то мало ли что. Срок-то у неё был уже приличный.

– Спуску маленькому чудовищу не давай. Иначе сожрёт. В этом они со Сфинкс – пара туфель, – по-отцовски напутствовал я молодое поколение домашней нечисти.

Рыжеволосый парень понятливо кивнул и отправился на боковую. Мне же пока отдыхать было ещё рано. Надо было не только всех разместить с максимальным комфортом, но и придумать, где бы уединиться с Талей. Моё чутьё подсказывало, что вредная Валиска, как пить дать, облюбует именно нашу палатку.

Когда чистенькая домовушечка закопала в углях густо обмазанные глиной потрошёные тушки угря, она сердито затопала к «жилью» Дюка. Тут ей полагалось ночевать сегодня.

Я на миг задумался и не заметил, как вздорное создание проскользнуло к Альду и Василию. Через миг оттуда донёсся шум потасовки, а обернувшийся крысой Ромуальд задал в ночной лес такого стрекача, что только пятки сверкнули!

Мы с коллегой к месту происшествия прибежали практически одновременно и тут же сунули любопытные носы внутрь. Перед нашими изумлёнными взорами предстала презабавнейшая картина.

Ну, представьте себе, уважаемые читатели, вот такое живописное полотно в мастерской абсурда. Парень, который на голову выше своей обидчицы, с полубезумным взором зелёных глаз опрометью носился по периметру спального отсека. Валиска, вооружившись скалкой, её она всегда и везде с собой таскала, с воплем:

– Я тебе покажу, как жмотничать, ирод патлатый! – носилась за несчастным домовым, изо всех сил молотя чуть пониже спины.

Василёк тщетно пытался увернуться и только морщился и охал, когда возмездие настигало его с увесистым шлепком. Был он, как говорится, кровь с молоком, спортом себя не утруждал, а поесть, попить и поспать подольше страсть как любил. Как и пообжиматься за веником, а то и поцеловаться с хорошенькой девчонкой.

Мы с Дюком переглянулись и решили не вмешиваться, пока ситуация не дойдёт до критической фазы, и Василия не надо будет спасать от не в меру разбушевавшейся подружки.

– Мармадьюк, как думаешь, долго ещё наш колобок будет благополучно ускользать от вышедшей на тропу войны лисички со скалочкой?

– Боюсь, больше получаса никак не получится. Он слишком много ест, спит и мало двигается. Посмотри, какой мозоль трудовой наел! – и мой приятель, сокрушённо покачал головой и указал на солидных размеров брюшко. Таким богатством даже обжора и лентяй Альд и тот похвастаться не мог.

– Эххх, молодо-зелено! Предлагал же Василию с нами с утреца на пробежку отправиться, так нет, ему пирожки, ватрушки и пуховая перина милее хорошей телесной формы, – выдохнул я и снова замер в ожидании развязки, она обещала быть весьма бурной и продолжительной.

Впрочем, домовой нас не разочаровал. Получив очередной «горячий привет от маленького чудовища», он неловко споткнулся о расстеленный на полу спальный мешок Ромуальда и, бестолково размахивая руками, точно собираясь взлететь, кулём осел на пол. Радостно пискнув, Валиска принялась мутузить его скалкой по плечам и голове, приговаривая:

– Будешь знать, как жадничать! Ужо ль не научу тебя делиться с ближними-то? Получай, хомяк несчастный!

Отняв у «маленькой, красивенькой, домовитенькой» деревянное оружие, помог страдальцу встать и не терпящим возражения тоном заявил:

– Всем спать. Особенно юным леди, которые что-то в последнее время себе слишком много воли стали брать.

Дюк, прекрасно понимая. Что мне понадобится его помощь, подхватил забияку под локоток и увёл в сторону своей с Алей палатки, недовольно ворча:

– Куда катится этот мир, когда благовоспитанные девицы за шоколадный батончик или новенький гаджет готовы ближнему все кости переломать домашней утварью?!

– Знамо дело, куда, – просипел несчастный Василий, – во времена злобных Амазонок. Ей вот там самое место! – и он сердито погрозил Валиске пудовым кулачищем.

Возмущённая до глубины души подобным поведением девчонка, обернулась и обиженно прошипела:

– Всё Васенька, я теперь с братом твоим буду за веником целоваться. Он-то для меня шоколада никогда не жалеет! – и она, гордо задрав нос, продолжила шествие в палатку, где ей предстояло ночевать.

Как только в лагере воцарилось благословенная тишина, я решил уделить жене немного внимания. Не всё ж её с книгами новыми и уже начатыми гонять. Любимая всё-таки, а не отставной козы барабанщица.

Впрочем, нашу идиллию тут же нарушил истошный вопль маленького чудовища:

– Дядя Риффсла, тётя Таля, а можно я у вас останусь? Там так страшно: у дяди Дюка и тёти Алевтины по стенам страшные тени шмыгают, и лиса тявкает! Боюсь очень! – и домовушечка быстро завернулась в самое большое махровое полотенце, и через пару минут разразилась таким храпом, что у нас обоих лица перекосились.