Возвращение в страну Оз

Пролог

Моя история началась задолго до того, как ты родился, дорогой читатель. Я была обычным ребенком с необычной жизнью, наполненной приключениями, опасностями, любовью и дружбой. Моё имя известно всем и каждому, а о моих странствиях написано немало книг. Мы с Тото ни раз спасали жителей Волшебной страны от тиранов и завоевателей, злых ведьм и волшебников и прочих напастей. Там я завела настоящих друзей. Там я что-то значила, была кем-то стоящим, меняла историю… Там я чувствовала себя собой. К сожалению, дорогой читатель, сейчас я ничего не помню о своих былых приключениях. Я даже не знаю о том, что «Волшебная страна» существует. Я не знаю ничего о судьбах Льва, Страшилы или Железного дровосека. Я не помню о том, что они когда-то были частью моей жизни.

Меня зовут Дороти Фрай, для друзей – Дот, муж зовёт меня Дорой, что на греческом означает «подарок, дар». Мы живём в городе Уичито в штате Канзас, который считается авиационной столицей мира. Мой муж – Ремфри работает заместителем директора одного из заводов компании Spirit AeroSystems, что позволяет мне спокойно заниматься хозяйством и воспитанием нашего пятилетнего сына - Лаймена.

Проснувшись сегодня утром, я решила, что это будет обычный будний день – сперва завтрак, затем отвезти Лаймена в подготовительную школу, после – готовка, уборка и прочие однообразные домашние дела, снова поездка с Лайменом, семейный ужин, игра «Эрудит» и отбой не позже двадцати одного ноль-ноль. За столько лет я привыкла к этому «дню сурка», и не поймите меня неправильно, даже смогла его полюбить. Но в последние несколько месяцев во мне поселилось странное чувство тревоги, какое возникает, когда забываешь что-то… Что-то очень важное, но понятия не имеешь, что именно.

Открыв глаза в этот день, я в очередной раз задвигаю неприятное ощущение в груди подальше, сделав несколько глубоких вдохов и выдохов. Я убеждаю себя, что это всего-лишь трудный период, и его нужно просто пережить. В тот момент я ещё не знала, просто не могла знать, что сегодня вечером моя жизнь изменится навсегда.

Глава 1. Ураган

Дороти

— Дора, где мой синий галстук? — слышится раздраженный голос Ремфри из гардеробной. — Если я не выйду из дома через три чёртовы минуты, то опоздаю на заседание правления.

— Минуту, милый! — кричу я в ответ, а затем обращаюсь к Лаймену. — Посидишь здесь немного один? Кушай аккуратно, я сейчас вернусь.

Взбегаю по лестнице на второй этаж и обнаруживаю мужа в коридоре. Вид у него недовольный, что не редкость в последние месяцы. Он стал часто пропускать ужин, а иногда и вовсе приходил, когда мы с Лайменом уже спали. Я знаю, что он старается для нас, но наши с ним жизни пошли совершенно разными путями после рождения ребёнка.

Когда-то я мечтала о таком будущем - муж, дети, большой дом и собака во дворе. Счастливое семейство с картинки каталога «Домашний уют». И так оно и было первые пару лет. Не жизнь, а сплошной медовый месяц - мы пылали неподдельной страстью, от которой сейчас остались лишь тлеющие угли. Но… мне не на что жаловаться, ведь мы любим друг друга. Просто сейчас такой период. Лаймен занимает все мои мысли, а мысли Ремфри заняты работой. И я не теряю веры в то, что когда-нибудь, уже совсем скоро, наша жизнь изменится в лучшую сторону.

— Вот галстук, милый, он лежал за…

— Спасибо за помощь, просто в следующий раз не перекладывай его с того места, где я оставил. В моей гардеробной я бы хотел самостоятельно установить порядок. Слушай, Дот, за эти годы я смирился с твоим педантичным подходом к поддержанию домашнего хозяйства, но Бога ради, оставь это всё за дверью моей комнаты, — он затягивает галстук резковатыми движениями, после чего хватает с кресла пиджак и кожаный портфель. — К ужину не жди, сегодня встреча с юристами в «Сиене», так что буду поздно.

Он спускается на первый этаж, мельком заглянув на кухню, где за столиком Лаймен с важным видом облизывает ореховую пасту с поджаренного тоста. Ремфри целует его в макушку, но сын как будто бы не замечает этого и продолжает сосредоточенно выполнять свою задачу.

— Всё, убегаю, — он чмокает меня в лоб на прощание. — Люблю.

— И я тебя… — немного растерянно произношу я в ответ, но мои слова повисают в воздухе, ведь входная дверь в этот момент с грохотом закрывается.

Я подхожу к окну и с некоторой ностальгией наблюдаю, как муж заводит свой новенький Порше, а затем ловко выезжает со стоянки, открыв окно. Вид у него при этом становится таким довольным, как будто он только что выиграл в лотерею. Я давно не видела его в подобном настроении дома. Нет. По вечерам и в выходные он всегда уставший и поникший, чаще даже раздраженный, однако стоит ему выйти за пределы домашних забот, ускользнуть от быта, как его состояние меняется.

Иногда мне и самой хочется вырваться куда-то, отвлечься, перестать быть той странной женщиной, мысли которой заняты лишь хозяйством и ребенком. Но я не могу. Сбежать из дома - привилегия работающего человека. Я же должна быть там, где меня ждут, всегда, когда это необходимо. И я привыкла к этой роли. Мне действительно не нужно переживать о многих вещах или решать проблемы, с которыми сталкиваются другие люди.

По будням Лаймен ходит в детский сад, а у меня появляется «свободное время», как его любит называть муж в те моменты, когда я жалуюсь на то, что многое не успеваю сделать. «Дора, ты не работаешь по девять часов, а ребенок проводит большую часть дня в садике, возможно, тебе стоит получше планировать свое время, только и всего». В такие минуты я начинаю чувствовать себя виноватой. Действительно, почему я жалуюсь на свою жизнь, ведь у меня есть столько «свободного времени»?

Однако под свободным временем подразумевается распорядок, при котором я встаю в шесть утра, какое-то время трачу на себя, гуляю с собакой, после готовлю завтрак, собираю мужа и сына, отвожу Лаймена в сад, возвращаюсь домой - мою, чищу, стираю и глажу, ухаживаю за садом, готовлю, а затем час или два уделяю время своему хобби (про него Ремфри любит говорить так, как будто именно оно отнимает у меня драгоценные часы жизни); после обеда я забираю сына и везу на тренировку - пять дней в неделю, затем дорога домой, ужин, игры с сыном, снова мою, чищу, убираю, и ложусь спать. Кажется, что это всё, на что я способна; всё, что я умею; всё, на что гожусь. Но глубоко в душе во мне зреет зерно сомнения, точно ли это и есть моя жизнь? Жизнь, к которой я стремилась? Жизнь, которую я должна прожить? И тогда я отгоняю эти непрошеные мысли. И все же…

Иногда перед сном, неспособная бороться с собой, я мечтаю. О больших путешествиях и приключениях; об опасностях, с которыми мне приходится столкнуться в пути и о том, как я справляюсь с ними; о людях, которых я встречаю по дороге и о тех следах, которые я оставляю в их жизни. Эта привычка появилась ещё в детстве, однако тётя все время упрекала меня, что я лишь витаю в облаках, а нужно жить реальностью. Нужно быть приземленной, практичной и благодарной. Именно такими они и были - люди, что вырастили меня. Родители погибли, когда я ещё была малышкой, и опеку передали ближайшим родственникам - тёте Эм и дяде Генри. В новой семье я не чувствовала себя лишней или чужой, однако желанной или любимой тоже не ощущала. Мы просто жили, просто вели быт, выполняли свои обязанности и ни в чем и никогда старались не выделяться.

Моим самым захватывающим событием в жизни была встреча с Ремфри. Он сразу покорил меня остротой своего ума и потрясающим чувством юмора, в нем кипела энергия, жажда свободы. Он не боялся проявляться и совершать странные, порой даже экстраординарные поступки. Он прыгал со скал в море в неположенных местах, всегда последним приезжал в аэропорт перед вылетом, приглашал меня на танец в ресторанах, где даже не играла музыка, и исполнял серенады под окнами моего дома в час ночи, не обращая внимания на недовольных соседей. С ним я почувствовала себя другим человеком. Способным на свершения, спонтанность и бунтарство. Но потом мы поженились, купили дом, завели ребёнка и стали…как все. И порой я задумываюсь, ни во мне ли кроется причина того, что наша жизнь стала такой обычной? Такой…