Время пепла. Ловушка для овна

Глава 1. Цветочница

Глава 1. Цветочница

Алая жижа под женские вопли поглощалась весенней грязью, и кровавые брызги щедро расплескивались, пачкая обувь и подолы одежды. Возмущенный женский крик разрывал морозное утро.

— Вы что, с ума сошли, а? Думаете, раз костюмы у вас дорогие, вам все можно, мелкие засранцы? — ревела толстая Нэн так, что ее голос, наверное, был слышен даже в Портовых рядах и Чаечьей крепости.

— Черт возьми, даже на материке, наверное, слышно, — лениво подумала я, следя за происходящим. А Нэн не теряла времени даром:

— Ты хоть понимаешь, чего стоило моему мужу добыть ящик гранатов в марте? Что, язык проглотил? Плати немедленно!

Мой сон как рукой сняло. Я потянулась через свой прилавок, чтобы посмотреть на пятерых болванов, одетых как чертовы магнаты, которые стояли перед Нэн и выглядели так, будто их только что выдернули из модного журнала. Они ошеломленно таращились на толстую женщину, чье лицо покраснело не хуже раздавленных гранатов.

— Давай, Нэн, покажи им! — ободрял ее Грэг, торговец пряностями, который, казалось, только ждал такого спектакля.

Однако, волна шока, охватившая нарушителей спокойствия, вскоре закончилась:

— Ты осознаешь, с кем ты говоришь, старая карга? — взвизгнул один из парней, худой, с красными прыщами на лице. Его голос был выше, чем у Нэн, и звучал как мышиный писк на фоне ее яростного рева.

— С кем? С калеками, которые мне ящик гранатов перепортили? Фу-ты ну-ты! Платите, сволочи, серебряную рыбу за каждый!

— Закрой рот, бабка, — голос еще одного парня, как раскаты грома над морем, пробудил в воздухе нотки опасности.

Я напряглась и всмотрелась. Так, пятеро их, трое в шикарных костюмах — на Амаргосе такие не шьют. Какой морской демон их сюда занес? Этот, с грозным голосом, вылитый аристократ — трость с позолоченным набалдашником, перстень на пальце. Странно только, что в шерстяном пальто, а не в собольих мехах.

— Преисподняя! — невольно вырвалось у меня. Судя по всему, Нэн была в серьезной передряге, ведь перед нами стоял Атис, сын местного лорда Илиона Гиларда, который владел почти всем на острове: рыболовной фабрикой, судостроительной верфью и даже единственным отелем. В общем, крупная рыба, да и только!

— Если ты извинишься, я сделаю вид, что ничего и не было, понятно? — продолжал аристократ, не меняя интонации, как будто на рынке не развернулась настоящая драма. — А если нет… — мерзавец многозначительно улыбнулся и принял выжидательную позу, словно ждал, что ему предложат чашечку чая и тортик.

Его спутники, скалящиеся и хихикающие, тыкали друг друга локтями. Учат их этому где-то? Всегда одно и то же — во мне закипала злость.

— Слышь, ты! — неожиданно раздался мой голос. Вся свора обернулась, точно псы на свист.

— Ты это кому? — снова прозвучал писклявый парень.

— Да уж не тебе, Прыщ, — ответила я, с удовольствием наблюдая, как его лицо становится сначала белым, а после — пунцовеет от злости. — Ты, с тростью. Видно, что тебе трудно прямой дорогой пройти, не задев ничего. Но правила для всех одинаковы. Или мне вызвать стражу, чтобы они вам их объясили?

В этот момент я вдруг осознала, что, возможно, стоило сегодня разносить цветочки по Каштановой аллее и Бульвару ткачей, а не переться на рынок. Все пятеро аристократов полностью забыли о Нэн и направились ко мне, оскалившись в предвкушении развлечения.

— Ты хоть знаешь, кто я такой? — прошипел Атис, вальяжно облокотившись на мой прилавок.

— Ага, надутый индюк, который может угрожать только женщинам и только когда его дружки рядом, — ответила я, стараясь сохранить уверенность, хотя по спине уже ползли капельки пота. Краем глаза я заметила, как двое из его свиты начали опрокидывать вазы с цветами. На краю сознания мелькнула мысль, что мне стоило помалкивать.

— А ну, отстаньте от девочки! — возмутился Бак, торговавший пирожками напротив. Он вышел из-за прилавка с дубинкой, которую держал специально, чтобы отгонять грабителей, пьяных дебоширов и других почтенных островитян. Следом за ним, напоказ разминая мышцы, вышел Оллен — он выглядел не слишком крупным, но мозолистые руки и крепкие плечи фермера казались внушительными.

Аристократ оторвался от моего прилавка, и я уже хотела вздохнуть с облегчением, но тут заметила внимательный взгляд карих глаз — еще один из свиты.

— Чего ты смотришь? Скажи своим, чтобы оставили цветы в покое, иначе я им эти букеты в задницы затолкаю! — осмелев выпалила я, чувствуя, что очень пожалею об этом.

— Хах! Девочка-то не промах, — послышалось откуда-то из толпы. — Молодец, Ринка! Покажи им! — кричали со всех сторон. — Они забыли, как у нас аристократов свергли двести лет назад, а мы им напомним!
Грэг и табачник Уолл тоже подошли к моему прилавку, и поддержка посыпалась со всех сторон. Задиры испуганно оглядывались, еще бы, титулы их были просто красивыми приставками к именам, их предки могли владеть всем Амаргосом, но сами они — просто избалованные богатые детки.

— Эй! Шли бы вы отсюда, а то мы может стражу городскую вызовем, а может и нет — уже совсем осмелев, весело крикнула я. — Сами вам наваляем тут, вернетесь домой, испачканные уличной грязью, то-то видок у вас будет.

— Ты бы язык попридержала, — почти шепотом сказал кареглазый парень рядом со мной, губы его растянулись в улыбке, но глаза оставались строгими и холодными. Я окинула его быстрым взглядом и заметила знак Академии на его груди: крупная металлическая брошь в виде зодиакального круга с двойной А в центре тускло блеснула в утреннем свете. А вот это уже серьёзно.

— Смотрю, ты поняла, с кем имеешь дело, — голос стал почти ласковым. Я вскинула глаза. Зодиакант улыбнулся еще шире и отошел от прилавка.

Я внимательно наблюдала, как он пренебрежительно, словно нашкодившего ученика, взял под локоть сына Гиларда и что-то шепнул ему на ухо. Выражение лица зодиаканта сделалось брезгливым. Хах, даже этот богатенький сынок Атис ему не чета. Вот это самомнение.

Глава 2. Арест

Глава 2. Арест

— Погоди, погоди, — громким шепотом перебила меня Летта. — ты говоришь, там был и Атис Гилард и Марк Форт, зодиакант?

Даже в темноте комнаты я видела, как блестят голубые глаза моей соседки.

— А можно потише? А то уже весь дом знает, с кем я сегодня поцапалась. — недовольно прошептала я в ответ.

Мы сидели на моей кровати в тесной комнате нашего работного дома. Летта, как и я, была цветочницей. И это она уговорила меня пойти на рынок вместо нее. Я поежилась, чувствуя, как неприятно саднит горло. Мало того, что на холодной земле повалялась, так еще и сижу в этой каморке, которая сплошь из сквозняков и состоит. Еще и соседка уже в третий раз просит пересказать мое вечернее приключение, шипя при этом как клубок морских змей, думая, что это она так тихо шепчет.

— Да рассказывай, девка, не тяни. — послышался недовольный голос за стенкой.

— Ну! Мы тут и так заснуть не можем из-за вас, а ты еще морозишься. — поддержали с другой стороны. — Типичный козерог!

— Проклятые бумажные стены! — возмутилась я вслух, а про себя подумала, что не зря подделала натальную карту. — Ничего я больше рассказывать не стану, можете не подслушивать. Я спать, завтра опять спозаранку на рынок тащиться, чтоб его акулы обгадили.

— Нет, ну Рина, пожалуйста, расскажи, расскажи, расскажи. — от нетерпения девушка стала подпрыгивать на кровати, и та протестующе заскрипела.

— Да морской демон тебя забери, Летта, тебе пять лет что ли? — прикрикнула я на подругу.

— Нет, я просто рыбы и люблю сплетни, ты же меня знаешь. И не кричи, а то Ведьма услышит. — совершенно не смутившись прошептала соседка.

— Вот и иди спать. У тебя от Ведьмы больше всего замечаний, выселит тебя отсюда, будешь знать.

С нашей комендандшей не забалуешь — это знали все, поговаривали, что она до этого в тюрьме работала, но ее уволили за излишнюю жестокость. Ну, или что-то похожее. Я бы не удивилась. Поэтому и лезла на свой чердак по водосточной трубе, рискуя сорваться вниз — и то лучше, чем показаться Ведьме: я была вся грязная, в синяках и порезах, воняла гарью, на спине рубашка и куртка покрылись пятнами копоти. Но самое страшное — я на две минуты опоздала. Отбой в нашей богодельне начинался в десять и после никого в дом не пускали. Опоздавшие лишались стола на неделю. Ну а что? Женский работный дом это вам не пансионат, не забалуешь. Большинство из девочек здесь попались на краже, часть — на торговле собой, кто-то за долги. Так что все мы видали и худшие времена и готовы были очистить свои честные имена, чтобы исправиться и стать достойными членами общества. Ну, или чтоб не попадаться второй раз.

Мне все же удалось согнать назойливую соседку с кровати, пообещав ей, что завтра я буду разносить цветы по улицам, а она постоит на рынке. Спорить не было сил, я чувствовала себя невероятно уставшей, как никогда. Хоть бы не заболеть.

— Уж я бы точно нашла общий язык с зодиакантом. — накрываясь кусачим шерстяным одеялом поделилась планами Летта. — у них денег, говорят, хоть в море швыряй, и за ночь платят втридорога.

— Да, да, удачи.— пробормотала я, засыпая. Последней мыслью было внезапное осознание, что сегодня у меня день рождения, настоящий, а не тот, что указан в поддельных документах. Ну, что ж, отпраздновала неплохо.

Когда я почти провалилась в сон, ко мне пришло какое-то смутно знакомое чувство, что всё это уже со мной было когда-то давно. Что-то, что я стремилась забыть.

***

Оказалось, удача нужна была мне. Разумеется, я проснулась с больным горлом и без голоса, всё ещё уставшая и разбитая, словно не ложилась.

— Отлично, теперь торговля пойдет, как с попутным ветром в жо…

— Рина, я не видела, как ты вчера пришла. — появившаяся в столовой Ведьма не дала договорить.

И я битый час рассказывала этой назойливой старухе, как я умудрилась пройти мимо нее.

Торговля днем не шла совсем. Еще бы — мало кому охота покупать цветы у грязной, лохматой девчонки, которая сиплым голосом морского пьяницы говорит: «— Эй, мил человек, купи букетик.». Больше звучит как наезд, чем как заманчивое предложение.

Окончательно уставшая, с гудящими ногами и полностью потерявшая веру в людей, я доплелась до Площади Богов. Окруженная четырьмя храмами, шестиугольная площадь была отличным местом для отдыха — много тени для жарких дней, закрытая от ветров в ненастье, много каменных выступов, ступеней и скамей у храмов. Сев на ступени возле храма Йоггеля, покровителя моряков, я достала бутерброд, наспех собранный из остатков скудного завтрака, и принялась за еду, хмуро оглядывая площадь.

— Ох, бедняжечка. Жалинка-то какая, совсем голодная. — я обернулась. Надо мной стояла бабуля, седые волосы белым облаком выбивались из-под шертсяной шали, в которую бабка укуталась, как в кокон.

— А? — прохрипела я.

— Ах ты бедненькая. У меня правнучка твоего возраста, тринадцатый годик пошел. На, держи. — с этими словами старушенция, словно фокусник, вынула из складок шали пирожок и сунула мне его в руку.

— Но… Мне семна… — зашипела я протестующе.

— Да сохранят тебя боги. — благостным голосом пропела бабка и ушла.

— Чего?! — хрипло каркнула я, глядя на пирожок.

— Эй! Оборванка, тут милостыню просить нельзя. — грубый окрик заставил меня вздрогнуть. На ступенях, где только что была бабуля, стоял мужик с сизым носом и мутными глазами.

— Ах, дьяволы морские, это ж обеденная служба закончилась. — простонала я, потом громче добавила: — Я ничего тут не прошу, иди куда шел.

То ли мой хриплый голос, то ли злой взгляд испугали мужика, но он послушно поплелся вниз.

— Еще за попрошайку меня принимают, ну что за день? — я подавила вздох и уставилась на пирожок. Что-то все шло наперекосяк, может стоило бросить все, снова подрядиться на корабль и… хотя что уж там, прошлое должно оставаться в прошлом.
— Эй, вот она, эта нищенка! — раздался громкий голос.

Глава 3. Суд

Глава 3. Суд

Следующие три дня были не самыми лучшими в моей жизни: визит в отделение полиции, допрос, на котором, естественно, я помалкивала и смотрела в пол. С зелеными мундирами главное не разговаривать совсем, даже в туалет не проситься, а то повесят на тебя и все кражи на рынке, и смерть бабки суконщика, и пропажу зерна, которое крысы поели. Плавали, знаем.

Дальше мытье в ледяной воде и унизительный обыск — суровая здоровая бабища не постеснялась и во все складочки заглянула. Осмотр врача показал, что я: «Девица здоровая, без вшей, лишая и «непотребных болезней», роста среднего, телосложения худощавого, цвет волос темный, глаза серые, на ребрах с правой стороны старый шрам длиной восемь сантимеров, на спине еще три шрама, предположительно от порки.». Поправлять это светило науки я нигде не стала, а все так же молча разглядывала пол, не самый чистый, надо сказать.

Ну и после долгих часов мои мытарства завершились в тесной камере пять на три шага, с маленьким окошком под самым потолком, в которое даже свет не проникал, зато задувало нещадно. Одеяло было дырявое, в матрасе явно поселилась колония клопов, поэтому спать я предпочла на полу. Одна радость — кормили сносно, хуже, чем в работном доме, зато трижды в день, а работать не заставляли. Видят морские дьяволы, мне этот отдых был ох, как нужен.

А на утро третьего дня меня разбудил охранник и приказал собрать все вещи и выходить. Так я отправилась на суд.

Идти было недалеко — всего-то через площадь Правосудия. Сдать под опись кружку, ложку, миску, матрас с клопами и драное одеяло оказалось гораздо дольше, чем дойти до зала Суда. На меня нацепили кандалы для пущей суровости и привели, наконец, в теплое сухое помещение. Там, на всякий случай, заперли еще и в клетку, будто «браслетов» было мало, и оставили ждать под пристальным надзором розовощекого парнишки в зеленом. Юноша был явно не сильно старше меня, когда я улыбнулась ему, он густо покраснел и потупился. «Отлично,» — подумала я. — «вот и нашлось мне развлечение на ближайшие часа три». Утроив усилия, я начала неистово строить Зеленому глазки, ласково улыбаться и кокетливо хихикать — жизнь с Леттой не прошла бесследно. Я бы и продолжила издеваться над конвоиром, но тут массивные деревянные двери в зал открылись, и вошла делегация. Тут я поняла, что дело дрянь. Первым вошел судья — старый глухой хрыч, знакомый всему городу. А вот за ним… За ним важно прошествовали сразу три зодиаканта. Три! Долгие годы на нашем острове не было ни одного, даром что руины Академии глаза мозолят. То, что внезапно к нам пожаловал молодой недоучка, Марк Форт — уже дело неслыханное. Но сразу трое магистров это совершенно невозможное событие. Когда-то давно, говорят, «тройки» приплывали для решения военных конфликтов, преодоления смут, неурожаев и распрей между правящими домами. Но это было почитай лет сто назад. Не может быть, чтобы «тройку» призвали из-за девчонки, подравшейся с лорденышем. Но мои глаза видели, что все же может.
Впереди шел самый старый магистр, седой, сгорбленный, с тяжелой цепью из разных металлов и камней на шее. Казалось, что этот дедушка вот-вот переломится пополам. Но, когда он сел и посмотрел в мою сторону, его взгляд был ясным и пронзительным, словно голубые глаза его были моложе всего остального лица. За ним шел огромный мужчина лет сорока, с эбеновой кожей и черными глазами. Я бы скорее приняла его за громилу с жарких Эртерийских островов, чем за ученого. Последний из «тройки» был молодой мужчина, чей возраст даже я не рискнула бы угадывать — а я очень в этом хороша. Когда каждый день на улицах видишь людей, начинаешь точно угадывать не только возраст, но и характер, привычки и заодно — в каком кармане у них бумажник. А этот был длинный и тощий, как подросток, с пробивающейся сединой в медных волосах, сеткой морщин на смеющимся лице, и с незакрывающимся ртом — он то болтал с другими зодиакантами, то улыбался так, словно наследство получил. Короче, от двадцати пяти до сорока.

Все уселись поудобнее и процесс начался.

Судья глухо прокашлялся и оглядел зал. В его взгляде читалось одно — он давно утратил интерес к чему-либо, кроме полуденных дрем, так что меня ожидала быстрая и не слишком приятная расправа.

— Подсудимая, — начал он, уткнувшись в пожелтевшие бумаги, — имя ваше?

— Рина Харен, господин судья, — сказала я ровно и тихо, стараясь казаться как можно меньше.

— Дата рождения и знак зодиака?

— Десятое января 1858 года. Козерог. — ответила я без запинки.

— Рина Харен, вы обвиняетесь в нападении на гражданина знатного происхождения, — он мельком взглянул на Атиса, стоящего с таким видом, будто ему сейчас будут вручать медаль. — В нанесении телесных повреждений, в нарушении общественного порядка и... ну и прочее.

Я молчала, глядя себе под ноги и пытаясь вызвать на глаза слезы раскаяния. Пока получалось не очень.

— Суд вызывает свидетелей, — объявил он, и вперед выступил один из тех, кого я покалечила на рынке. Прыщавый, с перевязанной рукой и большим синяком под глазом, старательно прихрамывал, делая вид, что каждый шаг причиняет ему мучительную боль.

— Расскажите суду, что произошло, — буркнул судья.

Парень сжал губы и закатил глаза, словно перед ним предстал грозный зрелище, вызывая сочувственные взгляды толпы.

— Я просто гулял по рынку, — начал он, раздувая ноздри. — Хотел купить себе пару мелочей. А она, эта бродяжка, вдруг набросилась на нас с кулаками! Она была как дикая! Кинулась на лорда Атиса, толкнула его так, что тот едва на ноги встал! А потом меня так двинула, что я и опомниться не успел!
— Расскажите нам, что вы видели, — процедил судья, словно предвкушая спектакль.

Вперед шагнула пышная торговка с серым лицом — ни разу я не видела ее на верхнем рынке. Интересно, сколько ей заплатили за показания? Она точно не могла видеть меня в тот вечер. Женщина скрестила руки на груди, демонстрируя внушительные золотые кольца. Хах! Да она и не торговка вовсе.

Глава 4. Академия

Глава 4. Академия

Мы шли по Академической улице — главной в городе, но почему-то на север, прочь от моря. Я не могла удержаться, чтобы не спросить:

— А мы не в гавань идем?

Марк, позади меня, едва не споткнулся, услышав вопрос, и рассмеялся:

— В гавань? Ты, кажется, что-то напутала.

— Но… — Я нахмурилась. — Вы же говорили, что забираете меня в Академию. А как иначе туда попасть? Не пешком же! Мы должны покинуть остров, верно?

— Нет, академия не за морем, — усмехнулся он. — А в горах.

— В горах? — Я остановилась, ошарашенная, и взглянула на окружающие нас пейзажи. Горы действительно виднелись вдали, высокие и мрачные, но я не думала, что мы направляемся туда.

— Ты что-нибудь слышала об Асцендентуме? — спросил старший магистр, его голос был тихим, но полным авторитета. Старик с цепью по-прежнему выглядел настолько хрупким, что казалось, будто любой ветер его свалит. Как он вообще собирается идти в горы?

— Асцендентум? — переспросила я. — Это же руины. Просто развалины на горе.

— Развалины? — эхом повторил чернокожий гигант, и его громовой смех разнесся громовым раскатом. — О, нет, это вовсе не развалины, но мы делаем всё, чтобы простолюдины так и думали.

— Вот именно поэтому ты и идешь с нами, — вмешался третий магистр, молодой, долговязый мужчина с рыжими волосами и вечной ухмылкой. — Развалины — это лишь то, что видят обычные люди. Настоящая академия сокрыта за магическими воротами. Тебе очень повезло, что у тебя такие провожатые. Кстати, давай уже познакомимся как положено. Я — магистр Рейнар. — он сделал шутливый поклон и широко улыбнулся. — Вот тот великан, магистр Малкольм, а сей почтенный муж — магистр Эйдан. Не смотри на его седины и возраст, поверь, на гору он взлетит со скоростью зайца. Ну, а с Марком вы уже знакомы.

— Да уж. — процедила я сквозь зубы и двинулась вперед. Желания общаться у меня особо не было.

Город закончился и мы шли по перелеску, тропа круто забирала вверх и скрывалась за валунами. Еще выше лесок сменялся кустарником, а дальше шли скалы, окутанные туманом. Я десятки раз шла этой дорогой, надеясь попасть к руинам, но неизменно оказывалась у подножья. Как они собираются попасть туда?
— Не переживай, — раздался позади меня хриплый голос. Я вздрогнула и обернулась. Марк догонял меня с легкой улыбкой. Ему явно были непривычны такие долгие подьемы, он тяжело дышал, но карие глаза блестели от возбуждения. — Академия совсем не такая, как ты ее себе представляешь.

— Да что ты? — ядовито спросила я. — А ты знаешь, как и что я себе представляю? Мысли читаешь? Ну так прочти вот это. — я показала парню неприличный жест, принятый у моряков.

Марк на секунду замер, увидев мой жест, а потом рассмеялся, с шумом выдыхая:

— У моряков, значит училась боевым приемам? Вижу, ты церимониться не любишь.

— Ага, — буркнула я, ускоряя шаг. — Кое-чему научилась на улице.

— Я сразу понял, что ты особенная, — покровительственным тоном продолжил он, подойдя ко мне. — Твоя магия, она не просто так вспыхнула на рынке. Иначе мы бы здесь не шли.

— Да ты достал уже со своей магией, — я резко остановилась, так что Марк едва не налетел на меня. — Вы вообразили, что я какая-то волшебница? Ну так вот новость: я просто хотела защитить себя. Больше ничего! Я даже до академии вашей не доберусь, проверено, меня к подножью выведет. Вы не ту взяли! — выкрикнула я. И поняла, что это то, чего я очень боялась в глубине души. Они ошиблись, меня там не должно быть, я не попаду в Асцендентум — и придется снова таскаться по улицам с цветами, жить в холодном доходном доме и выплачивать компенсацию мерзкому богатенькому сыночку.

— Ага, защищала, — хмыкнул Марк, качая головой. — Те парни чуть в госпитале не оказались. Я наблюдал, чтобы все не вышло из-под контроля. Если бы тебе грозила настоящая опасность, я бы вмешался.

— Ах, вот как? — я прищурилась, ощутив всплеск гнева. — Ты стоял и смотрел, как Атис и его дружки пытаются меня сломать, а теперь говоришь, что вмешался бы? Что, их четверо не показались тебе достаточной угрозой?

— Они были глупы, но не смертельны, — ответил он, его голос оставался ровным, но в глазах мелькнула тень раздражения. — Если бы ты не справилась, я бы не дал им тебя тронуть по-настоящему.

— Ага, как благородно, — я горько усмехнулась, шагнув ближе к нему. — Но знаешь, в тот момент мне казалось, что я в полной опасности, особенно, когда я задыхалась, лежа лицом в грязной луже. А ты просто стоял там и смотрел. — я пыталась скрыть обиду в голосе, но всё же в конце он предательски дрогнул.

Впереди Рейнар обернулся и весело крикнул:

— О, опять ссоритесь? Марк, ты вообще умеешь ладить с женщинами?

— Стараюсь, магистр, — ответил Марк, беспомощно разводя руками. — Но, кажется, не особо преуспел.

— Запомни на будущее, что дам надо защищать поактивнее. — то ли шутя, то ли назидательно бросил магистр.

— Да я знал, что с ней все будет нормально. Она там их одного за другим укладывала, бояться скорее за Атиса надо было.

— Ага, то есть, то, что этот избалованный индюк напал со своими дружками на девушку, это не проблема для тебя? — я снова почувствовала нарастающий гнев, от коротого даже стало жарко.

— Не переворачивай мои слова, — хмуро ответил он. — Я был уверен, что ты справишься.

— Уверен, говоришь? — я вскинула бровь. — Да ты понятия не имел, на что я способна. Просто решил поиграть в зрителя. А если бы я захлебнулась в той луже?

— Тогда у меня сейчас не болела бы голова. И прекращай злиться, ты вот-вот загоришься. — резко ответил парень и круто отвернулся, дав понять, что разговор окончен.

Я недоумённо огляделась: горный плотный снег под моими ногами стремительно превращался в кашу, воздух дрожал от жара. Мне хотелось унять стихию, но контроль уже был утрачен.

Тут на помощь пришел магистр Рейнар, который явно не хотел оставаться в стороне от нашей перепалки. Магистр крикнул юноше:

Глава 5. Экскурсия

Глава 5: Экскурсия

Я глубоко вдохнула, стараясь унять дурноту. Воздух был свежий, пропитанный запахом камня, травы и чего-то неуловимо древнего, словно сама земля помнила шаги магов, прошедших здесь за сотни лет до меня.

Я стояла в центре Портального круга — поля, усеянного массивными камнями, возвышавшимися над землёй, как стражи древнего ритуала. В три ровных ряда стояли монолиты, испещрённые рунами, символами и цифрами, каждая грань несла следы чужих рук и чужой силы. Их поверхность была шероховатой, испещренной тонкими трещинами, в которых застрял мох, но когда портал ещё сиял, руны пульсировали мягким светом, проникая в сам воздух, окрашивая его в слабый серебристо-голубой оттенок.

В самом центре круга находился огромный камень с плоской поверхностью — он был больше остальных, испещрённый концентрическими кольцами резных знаков. Три круга: внешний — с астрологическими символами, средний — с древними рунами, внутренний — с непонятными мне цифрами. Они продолжали светиться, пока портал оставался открытым, но стоило последнему путешественнику ступить на твёрдую землю, как сияние померкло, оставив после себя ощущение пустоты.

Я обернулась. Слева от меня высились два вытянутых монолита, перекрытые сверху третьим, образуя врата — те самые, что только что удерживали магию между мирами. Теперь портал погас, и их каменная гладь казалась совсем обычной, будто ничего не произошло. Лишь слабый аромат озона в воздухе напоминал, что несколько мгновений назад здесь было нечто большее.

— Ну, как тебе? — с ухмылкой спросил Рейнар, наблюдая за моей реакцией.

— Как кружка дешёвого рома после двух недель в море, — пробормотала я, всё ещё борясь с остатками головокружения.

— О, значит, привыкнешь, — хохотнул он.

— Если раньше не сдохну, — буркнула я.

— Это тоже вариант, — весело подытожил Рейнар.

Я бросила последний взгляд на молчаливые камни и впервые за этот день осознала: назад дороги нет, сбежать мне никогда не удастся.

Холодный горный ветер принёс с собой запах свежескошенной травы, перемешанный с чем-то сладковатым, возможно, специями. На мгновение мне показалось, что я унюхала корицу, как в те дни, когда мы с Леттой тайком пробирались в пекарню на рынке. Я вдохнула глубже, еще и еще, пока голова не прояснилась.

— Ты что, язык проглотила? — тихо шепнул Марк, подходя ближе. В его карих глазах я уловила искру насмешки. — Обычно ты полна вопросов.

— Уж прости, я просто... очарована, — пробормотала я.

— Ничего, привыкнешь. — улыбнулся парень. — Ну, в крайнем случае нет.

— Марк! Вместо пассивно-агрессивного флирта, ты мог бы проводить новую ученицу и показать ей Академию. — магистр Рейнар, казалось, вот-вот щелкнет парня по носу, в глазах зодиаканта танцевали бесовские искорки. Но в последний момент он отвернулся и вместе с Малкольмом и Эйденом пошел в сторону замка.

— Он всегда такой? — спросила я, глядя вслед трем фигурам.

— Осторожнее, все первокурсницы тайно влюблены в магистра Рейнара. Но им ничего не светит. — с каким-то раздражением в голосе ответил Марк.

— А кому светит? Тебе что ли? — насмешливо посмотрела я на парня.

— Ты поосторожнее с шутками здесь. Не все в Асцендентуме разделят твое чувство юмора. Пойдем. — Марк развернулся и, прежде, чем я успела придумать саркастичный ответ, стремительно зашагал прочь от портала.

Мне ничего другого не оставалось, как побежать за ним.

Стены Академии Асцендентум выросли вокруг внезапно, обвитые старым плющом. Казалось, они скрывали в себе древние секреты. Запах магии, старых книг и чего-то металлического, словно раскалённое железо, витал в воздухе. Повсюду слышались отголоски шагов и обрывки разговоров студентов.

Я сделала глубокий вдох, пытаясь справиться с охватившим меня чувством тревоги. Марк шел, не оборачиваясь и не сбавляя шаг, словно он и не со мной вовсе. Он прошел под высокой аркой, покрытой замысловатыми символами, забытыми даже самыми старыми из магов. Я нагнала его, чувствуя себя глупой маленькой девчонкой. Мы шли мимо студентов, которые тут же прекращали свои разговоры, когда замечали меня.

— Не обращай внимания — ленивым, покровительственным тоном бросил Марк. Я покосилась на него, уверенного, спокойного. Он шел, расправив плечи, довольно улыбаясь, кивая знакомым.

— Пропади я пропадом, да ты же Лев! — выдала я злым шепотом.

— Спасибо, я очень польщен. — парень даже головы не повернул в мою сторону.

— Никакой лести, просто поняла, откуда столько гонора. — процедила я сквозь зубы и попыталась казаться такой же уверенной.

— Ты пришла в середине семестра, поэтому к тебе столько внимания. — Марк словно прочитал мои мысли.

Тем временем, мы прошли внутренний двор и приблизились к лестнице, где стояла группа студентов, и их взгляды были недружелюбными. Впереди выделялся высокий юноша с белокурыми волосами, его голубые глаза смотрели на меня, как на сорняк, пробившийся сквозь каменные плиты.

— Так это она? — произнёс он ледяным голосом, который был тих, но резал, как острый клинок. — Нищенка с улиц Амаргоса?

— Да, это я. И что дальше? Польщен моим прибытием? — я перешла в нападение мгновенно. Не хватало еще, чтобы этот индюк Марк сделася моим покровителем.

Губы блондина изогнулись в холодной усмешке.

— Надеюсь, ты понимаешь, что тебе здесь не место, — сказал он, скрестив руки на груди, как будто перед ним стоял не человек, а лишь тень.

— А кто ты такой, чтобы решать?

— Элларион Сильвэйр, — представился он. — Староста курса. И запомни, новенькая: здесь терпят чужаков только до тех пор, пока они не начинают слишком много о себе мнить.

— Ну тогда я точно в безопасности, вряд ли я смогу мнить о себе больше, чем ты.

Я услышала тихие смешки во дворе и поняла, что все замерли и наблюдают за разыгравшейся сценой.

— Элларион! Ты староста у водников-первогодок. Не задавайся. Ох, светлая Богиня! Что за привычка у тебя сцены устраивать? — послышался голос откуда-то слева. Я обернулась.

Глава 6. Огненный прием

Глава 6: Огненный прием

Марк жестом пригласил меня следовать за ним. Узкий, слабо освещённый коридор вытягивался в темноту, шаги отдавались гулким эхом. Впереди виднелись массивные двери из чёрного дуба, украшенные символами зодиака, словно зашифрованное послание.

Марк постучал трижды — коротко, глухо. Дверь бесшумно скользнула в сторону.

— Входите, — раздался глубокий, спокойный голос.

Я глубоко вдохнула, подавляя дрожь, и шагнула вперёд. Кабинет магистра Эйдана напоминал древнюю библиотеку. Полки, доверху забитые книгами, тянулись под самый потолок. В углу мерцал свет витража, изображающего созвездие Дракона, а воздух был пропитан терпким запахом бумаги и благовоний.

— Садись, Рина, — верховный магистр указал на кресло перед своим массивным столом, заваленным свитками и чернильницами. Его голубые глаза сверкали юношеским блеском, несмотря на возраст. — Нам нужно составить твою натальную карту. Для этого мне необходимы точные дата, время и место твоего рождения.

Я замерла. Сердце судорожно сжалось.

Далеким эхом в сознании вспыхнула та ночь.

Мокрый песок липнет к босым ногам. Ветер треплет грязные лохмотья, пропитанные солью, рыбой и страхом. В пальцах — перочинный нож, лезвие дрожит. Длинные пряди волос, цвета старого золота, падают на землю, обугливаются в пляжном костре. Платье — шелк, вышивка, жемчуг — превращается в дым. Кольцо с печаткой исчезает в чёрной воде. Последним — хрупкий лист пергамента. Натальная карта вспыхивает в пальцах, искры сливаются со звёздами.

"Никогда. Никогда снова."

Вдалеке раздаётся набат. Я бегу в ночь.

— Боюсь, что точного времени и места я не знаю, магистр, — сказала я, заставляя голос не дрожать.

— Ничего страшного, — он едва заметно улыбнулся. — Мы можем сделать примерный расчёт. А когда будешь готова довериться — расскажешь мне больше. Но помни, Рина… — он пристально взглянул на меня, будто видел насквозь. — Ты должна научиться доверять. Это необходимо для твоего пути.

Доверять?

Меня бросило в жар. Тело противилось, душа металась. Если я назову правду, если дам настоящую дату — это будет началом конца. Но назвать совсем ложную? Поддельные карты бесполезны.

Я колебалась.

— Итак, давай начнём с даты, — Эйдан склонил голову набок. — Марк, покинь кабинет.

Юноша молча поклонился и исчез за дверью.

— Ты явно не Козерог. Верно?

Я коротко кивнула.

— Ты управляешь стихией огня. Это стало очевидно ещё на суде. Когда ты родилась?

Я сжала руки.

— Тридцатого марта 1858 года, — выдохнула я.

Ложь. Почти.

Эйдан молчал. Его взгляд задержался на мне чуть дольше, чем нужно. Внутри похолодело. Он догадался? Или просто изучает?

— Что ж, тебе на момент нашей встречи исполнилось восемнадцать? Поздравляю, Рина.

— Мираина, — почти неслышно исправила я. — Мираина Эдлин. — первое, что пришло мне в голову.

Магистр медленно кивнул.

— Что ж. А как на счет места рождения? Его ты должна знать.

Я судорожно вдохнула. К горлу подступил ком.

— На Амаргосе и родилась. Где ж ещё? Никогда больше нигде не бывала. — ещё одна ложь.

— Хорошо. Мы попытаемся найти записи о твоём рождении. Бюрократия в будущем, насколько я могу судить, никуда не делась. Узнаем точное время рождения и составим карту для тебя. — его голос был мягким, но уверенным.

— Эм, боюсь, у вас не выйдет. — на секунду меня полностью накрыла волна паники, её ледяые руки, словно щупальца кракена, сжали всё внутри. — Я… — мысли метались, словно крысы в поисках выхода. — … у меня… моя мать. Моя мама, она, понимаете, она была… ну, вы понимаете, да? — кажется правдоподобная отмазка найдена. Мать — портовая девка. На что только не пойдёшь, чтобы выпутаться из своего же вранья.

— Ох, бедняжка. Понимаю, понимаю. Тебя не регистрировали, так?

— Ага. — я кивнула, стараясь выглядеть смущённой.

— Я понял, мы сделаем, что сможем. Спасибо, что поделилась, это было нелегко для тебя, девочка. Можешь идти, осваивайся в Академии. Твоё расписание у старосты, у тебя много дополнительных занятий. Полагаю, читать и писать ты умеешь?

— Чего? — я заморгала.

— Мы редко принимаем студентов из будущего. Чаще учат тех, кто жил в эпоху, где магия ещё не уступила науке. Многие первокурсники не владеют грамотой.

— Ну, я умею, — быстро ответила я, скрывая неловкость. — У нас… почти все умеют.

Вспомнились девчонки из работного дома. Они едва считали до двадцати.

Эйдан снова кивнул и вернулся к книгам.

— Можешь идти. Карту принесут в твою комнату через пару дней. И обязательно зайди к библиотекарю, возьми учебники и договор на оплату.

«Что? Оплату? Надеюсь, это он про стипендию. Не хватало ещё мне платить им за то, что они сами меня сюда притащили!» — пронеслось в голове.

— Спасибо, магистр, — пробормотала я, вставая. Его взгляд задержался на мне ещё на секунду — внимательный, полный скрытого смысла.

На выходе меня уже ждал Марк.

— Ну, как прошло? — он лукаво прищурился, словно знал больше, чем говорил. — Давай, пойдём заселяться в общежитие огненных. Они уже заждались.

Мы пересекли двор, окутанный багровым сиянием заходящего солнца. Воздух дрожал от жары, словно сам замок пылал изнутри. Здесь, среди каменных стен, пропитанных магией своих обитателей, огонь был не просто стихией — он был жизнью, дышал в каждом камне, в каждой тени, в каждом взгляде.

— Добро пожаловать в Огненный дом! — Марк с силой толкнул массивную дверь, и меня буквально втянуло внутрь шумом голосов, смеха и жаркого воздуха, пропитанного запахом смолы, гвоздики и цитрусового сока.

Жилое крыло огневиков соответствовало своим обитателям: стены, сложенные из чёрного камня, увешаны знаменами с изображениями золотых львов, пылающих овнов и воинственных обнаженных стрельцов. Вдоль стен — уютные диваны с некогда роскошной, но уже изрядно подпаленой обивкой, глубокие кресла, столики, видавшие виды, пол завален подушками и устелен толстыми коврами, тоже со следами копоти. А в центре всего — широкий камин, в котором плясало яркое, живое пламя отливающее всеми оттенками красного и оранжевого.