Всё начинается с персиков.

Список действующих лиц.

Вей Юншенг - ученик школы истины с потока воинов, на которого упал взор самого главы. Молчалив, упорен, независим, храбр, упрям, решителен, мстителен. Имеет огромный потенциал.

Оружие - ученический меч.

Мей Ши - ученица школы истины с потока снабжения. Не отрицает такие свои характеристики, как - скрытная, практичная, прижимистая. Юна, эгоистична, не отличается храбростью, трудолюбива. В другом времени она наверняка защитила кандидатскую по экономике.

Оружие - потрёпанный временем и судьбой ученический меч, на ножнах которого вот-вот протрутся дырки в виде отпечатков ступней.

Ши и Гао - ученики школы истины с потока воинов. Друзья детства и названные братья. Ши старше Гао на год. Хорошо отработали бой в связке. Метили на место учеников главы школы. Неразлучны. Завистливы и задиристы.

Одни из сильнейших после Сюй И и Юэ Цина.

Оружие - ученические мечи.

Юэ Цин - ученик школы истины с потока воинов. Лучший из лучших. Добряк.

Обладатель очень крепкой нервной системы.

Оружие - меч Жоу.

Сюй И - ученица школы истины с потока учёных. Строгая, отстранённая. Все её интересы - школа и самосовершенствование. (возможно, порой перерабатывает)

Оружие - меч Гюрен.

Ли Хуа - ученица школы истины с потока воинов. Сильная телом и духом дева. Искусна в своём деле, любит деньги.

Оружие - очень острый ученический меч.

Толстый Цзинь - ученик секты истины. Добродушный и мягкий юноша.

Оружие - старый ученический меч, который кажется иногда используют для нарезки овощей.

Мин У - ученик школы истины с потока воинов. Юноша, рожденный с золотой ложкой во рту. Обогнал Вей Юншенга в восхождении на гору. Просто так вредить не станет, очень дорожит внешностью и репутацией.

Оружие - ученический меч с белой нефритовой подвеской.

Чен Ся - Глава школы истины. Такой же прямой, несгибаемый и бескомпромиссный, как его собственный меч. Мизантроп.

Оружие - двуручный меч Тай.

Гу Хонг - мастер фехтования из школы истины. Человек без предрассудков, с одинаковым пылом обучает как мужей, так и дев.

Оружие - меч Фенг.

Сяо Юй - ученик школы истины с потока воинов. Долго колебался меж потоками при выборе. Язык у него подвешен. Симпатичный и умеет этим пользоваться.

Оружие - ученический меч.

Учёный без имени - просто учёный, человек ищущий ответы. Человек, что запутался в своих истинах. Создатель довольно необычного понимания дао. Учеников нет.

Сяо Бин - девочка с непростой судьбой.

Хонг Ки - Адепт из Долины Красной Пыли. Спокойный и вежливый.

Оружие - наручи и щит. Их имя знает только хозяин.

Щедрая Фляга - Адепт из Долины Красной Пыли. Любит выпить.

Оружие - ученический меч с ножнами с секретом.

ХайБо - Адепт из Долины Красной Пыли. Имеет самый острый нюх.

Оружие - ученический меч.

Бо Кин - Адепт из Долины Красной Пыли. Фома неверующий. Его имя никто так и не удосужился запомнить.

А-Чен и А-Сан - дети-сироты.

Чун - Душа селянки обратившаяся демоном.

Хао Лин - Усердный ученик с потока целителей.

Оружие - отполированный до блеска ученический меч, которым будто и не пользовались никогда.

Призрак панды - очень голодный и активный призрак.

Организации:

Храм Гуань Инь - Самый мирный и добрый храм во всех цетральных равнинах.

Долина красной пыли - вроде как светлая ортодоксальная школа, но её покровитель - несравненный небожитель Владыка Вина и Пьянств. Находятся в глиняной пустыне.

Пик покоя - Ортодоксальная светлая школа проповедующая аскетизм. Ранее. Но новое поколение учеников решительно против.

Земля белых озёр - Школа белых вод, жёсткая ортодоксальная школа, проповедующая праведный путь. Самая ближняя к глиняной пустыне и долине с пиком. Находится на всё ещё засушливой территории, пусть и не в самой пустыне, из-за чего озёра у них солёнее морской воды.

Лес Гу - лес в который боятся ходить и иные заклинатели. И не зря.

Божества:

Владыка тайн недосказанности и лжи - признаётся, что его последователи далеко обошли его, в его же искусстве. Его опыт службы как мастера лжи более восьмиста сорока лет.

Прекрасная владычица снов - самое любопытное божество из всех. Залезет в каждый сон.

Небожитель вина - его да-авно не видели трезвым.

Владичица сделок и торгового удовлетворения - божество, с которым никто не ссорится, но и не в союзе. Хозяйка небесного монетного двора.

Гуаньинь - богиня милосердия. Больше о ней нечего сказать и её главному жрецу.

Янь-ди - небесный император, один его глаз, солнечный смотрит на мир днем, даруя свет жизнь и тепло, другой, лунный, ночью, даруя право и призракам проявить волю. Отец Владычицы снов.

Список действителен на момент начала истории.

0. Пролог.

Спокойный и невозмутимый юноша с кожей белой, точно нефрит, и глазами ясными, будто озеро, сидел за изящным столиком, чай из леса, что меж небом и землёй, леса Гу, ничуть не остыл, и дожидался внимания. В беседке посреди благоухающего сада был не он один, и юноша этот беседовал со вторым укрывшимся здесь от солнечных лучей мастером. Диалог этот был не совсем обычным. Предыдущая фраза была сказана где-то десять человеческих лет назад.

Отпив чая, юноша спросил:

— ...Мемуары?

Собеседник кивнул. Прошло ещё семь лет.

Благоухали пионы и хризантемы. Где-то упала капелька росы. Юноша склонил голову набок. Нефритовая шпилька в украшенной резьбой короне сверкнула на солнце. Розы своими лепестками оттенили этот блик. Как и футляр боевого веера на расшитом поясе. Юноша спросил.

— Прекрасно, учитель. А я-то тут при чём?

Прошло пятнадцать лет. В саду начали проростать новые деревья. Очередной цикл. Двое наблюдали.

— Это и твоя история.

Юноша промолчал. Персики почти созрели.

Беседку он покинул первым.

***

Собрались как то два небожителя и демон, выпили.

Демон, король южных демонических земель, по пьяни начал вспоминать былое. Бог пьянства и вина, кажется, начал ещё раньше, но с радостью поддержал влившегося собутыльника, так как тоже участвовал в тех событиях. Помогал, а позже под диктовку писал целые главы... совершенно не того что диктовали. Поссорились. Отправились в мир смертных. Достали того сказителя, что архивировал их приключения. Теперь писал и он. Обделённый небожитель, Несравненный Владыка Лжи и Обмана обиделся, и когда все уснули перетасовал главы и переписал первые попавшиеся добавив отсебятины, из чувства прекрасного и с бодуна.

Кто начал писать первым на трезвую голову никто не упомнит, миндзю выдержанном на духовной и демонической сливе, так ещё с благословения божьего, вещь убойная, а если без закуски и запить самогоном настоянном на косточках божественного персика то...

Потом отключился и он. Автор, пришедший разбираться со зловредными соседями сверху оказался на небесах и нашёл лишь разбитый дворец, гору пустых кувшинов и четыре убитых пьянью тела. Лестницы назад не было. Отдельно лежала гора листов, которая свалилась на автора. Автор не очень знает китайский, но он постарается. Хотя многое он, наверно, перевёл не так.

Хм. П. С. Эта глава оправдывает всё косяки и ляпы в сюжете, но автор искренне и заранее извиняется. Пишет работу не на пол странички в заметках он впервые и будет рад указаниям на ошибки.

1. Интересное знакомство.

Премного рад встрече! Я - небожитель-рассказчик, и больше не буду упоминаться, но знайте, всё, что вы видите и читаете, вы видите и читаете моими глазами.

И я тут главный герой, как бы автор не пыталась убедить вас в обратном. У меня опыт восьмиста сорока лет службы при небесном дворе, меня не переспорить.

Что же, сейчас глотну вина и начинаем!

Пик Покоя Средь Снегов. Школа истины. Проводится набор новых учеников.

Тех детей, кто имел достаточную предрасположенность, старшие ученики доставили к подножию, после поднявшись наверх, на мечах, ожидать и наблюдать. Дети тоже ждали, но внизу. Их задача - добраться сюда по отвесным скалам, доказать, что они действительно желают учиться. Уважаемая традиция которо уже больше восьмисот лет.

На широкой светлой платформе, перед резными вратами входа на пик и далеким оком солнечного небожителя над головой ожидают данного мига все жители горы. И наставники, и ученики и глава.

Наставники ликами похожи на сам пик Покоя. Столь же бесстрастные, непоколебимые и суровые. Неподвижные. Ученики же наоборот, словно стайки нахохлившихся воробьёв. На лицах одних предвкушение, а других - насмешка. Немногочисленные сочувствующие и уже умеющие летать готовятся ловить горе-соискателей. Тех, кого успеют поймать.

Это не приказ учителей. Но им и не запретили напрямую.

Посреди каменной платформы горит единственная ароматическая палочка на высокой подставке. Запах пиона ненавязчив, но, казалось, окутывает весь Пик.

Не слышно течёт река времени.

Эту гору не просто так зовут Пиком Покоя. Сколько бы невинных душ не сорвалось в бездну, уж тысячу лет как не было в окрестностях этих земель ни одного злого духа. Ни одного демона не родилось в этих местах. Так искусны и прекрасны были мелодии упокоения, что порой доносил милосердный ветер до ушей простых смертных внизу и вдали.

Сейчас же у некоторых из смертных появился призрачный шанс научится играть самим. Дети изо всех сил старались его не упустить, и карабкались, разбивая руки в кровь.

Жар буквально был невыносим. Камни под пальцами обжигали кожу. Глаза заливал пот. Мох и хилые корни ненадёжны как опора. Земля осыпалась из под ног. А дети рядом были источниками ещё большей осыпи, что летела в многострадальные глаза, нос и рот. А потом жар вдруг становился таким желанным...

Один ребёнок сорвался. Один из братьев успел.

Брат Юэ, нежный и добродетельный даже на вид юноша в скромных бело-синих одеяниях ученика, аккуратно подхватил крепкого мальчика лет десяти, что опёрся не на тот камень сорвавшись со скалы и опустил наземь там, где начинался путь малыша. По правилам - никто не запрещал мальчонке попытаться заново, но даже сам мальчик понимал, он не прошёл. Он не успеет взобраться за оставшееся время, половину от того, что требуется палочке благовоний, чтобы погаснуть. Он опечалился, но искренне поблагодарил спасителя. Спустя пять лет он обязательно попробует снова. Здесь возраст соискателя не важен.

Не успел брат Юэ вернуться сорвался еще один ребенок. Потом ещё трое. И ещё. Брат, разумеется, за всеми не успел. Сестра Сюй, дева с серьёзным, почти жестоким лицом, поймала одного мальчика, брат двоих. За мужчиной лет тридцати пришлось спешить сразу троим ученикам. Но никто из них не успел за последней девочкой. Еще два юных и неравнодушных спасателя были слишком далеко и не столь умело летали. Брат же был не всемогущ. Юная дева, словно подбитая камнем птичка, или непослушный воздушный змей неловко и беспомощно взмахнула руками в воздухе и ее печальный крик тихим эхом разнёсся в горной гряде. Застывшие в воздухе мечи могли сравнится в разговорчивости со своими помрачневшими хозяевами. Некоторые ученики на горе похихикали, кося одним глазом не невозмутимых и возвышенно-отстраненных наставников.

Время шло, дети тоже. Кто-то сорвался. Кто-то нет. Но больше жертв не было.

Вот и Первый ребёнок. Богато, но не вычурно, одетый, светлокожий, плотный и сильный мальчик с гордой белозубой улыбкой ступил на светлые плиты и прошел изящные алые врата, ведущие в дом Истины.

Но эта улыбка пробыла на его детском пухленьком, словно паровая булочка, личике недолго. Ему буквально в шею дышал второй покоритель горы. Это дитя, словно в противовес, было жилистым, тощим, грязным, тихим и мрачным. Голова опущена, даже короткие волосы скрыли глаза, одну ногу он чуть подволакивал. От него неприятно пахло даже если отойти шагов на двадцать, а халат его напоминал половую тряпку. Его шаги оставляли следы грязи, в глаза же, когда он поднял голову, ему лучше было не смотреть. Третьим неожиданно оказался не мальчик, не мужчина, не юноша. Девочка.

Чудеса да и только.

Только ступив на плиты она почти упала на землю, но её подхватил один из помощников брата Юэ. Вновь став ровно она кивнула и упёрла кулак одной руки в длань другой. Была она явно из семьи среднего достатка, но загорелой и казалась привычной к труду. Об этом говорило и тело, и поведение. Остальные дети мало чем выделялись.

Палочка потухла. Аромат пионов вмиг исчез, проявляя морозный дух самой горы. Свежесть, аромат трав, и чуть пьянящая лёгкость.

Дети сбились кучкой и ждали. От их дыхания вырывались слабые облачка пара. Последним был мальчик, отпихнувший впереди идущего, загораживающего путь, когда увидел, что времени осталось немного. Последний кандидат едва успел. Брат Юэ же, разумеется, поймал и этого упавшего ребёнка. Но, так как старшие никак не отреагировали и он предпочёл промолчать.

В общей сложности прошло одиннадцать детей. С последним.

Заговорил впервые, молчавший всё время испытания, глава школы Истины.

— Этот старик приветствует будущее своей школы. Он рад видеть каждого из вас и напоминает. Ваше положение и власть рода... все осталось вне этого пика. Отныне всё вы - боевые братья и сестры.

2. Жизнь на пике и сам пик.

Жизнь на пике, даже без издёвок старших учеников, лёгкой не была. Без разгона ци и на улицу из общей спальни не выйти из-за холода. Без умения полёта на мече и абсолютно животного предчувствия опасности, до по-настоящему хороших техник, в, пусть и общей, но полной маленьких "сюрпризов" от заботливых преподавателей и соучеников, библиотеке, не добраться. Учителя всегда равнодушны ко всему и вся, помимо своего предмета. Лекари, до которых раненый ещё должен успеть доползти... Сам. Так вот, они тоже не были особо рады вторженцам в свою обитель и крепость - лазареты.

Пусть и вылечат, но в процессе так изведут, что мил свет не будет.

И повсюду это иллюзорное тепло. Так и околеть можно.

Здесь тоже процветало спихивание обязанностей на младших, как его и предупредили. Право силы. А на травлю как на вид развлечения никто не обращал внимания. Или делали вид.

Так в учениках, помимо воли, просыпалось усердие и соперничество. Да и уровень подготовки не падал. (у каждого из более двух тысяч учеников.)

Репутация школы Истины лишь росла.

В общем различия с улицей были, и были и несомненные сходства.

Но тут, несмотря на некоторые неудобства, он мог выжить. Именно потому что знал, как это будет. Осталось лишь изучить наносную вежливость, которая пришла в его жизнь впервые. Поэтому ему придётся стараться ещё больше. Ради своей жизни. Ради чужой боли.

...только вот воспоминание о странной деве со спокойной улыбкой, стоящей в лунных лучах, что-то в нём подломило. Дзедзе. Старшая сестрица. Так похожая на его подругу из родной деревни, она видела чужую боль. Вряд ли, чтобы не испытывала сама. Пик не щадил и дев. Но несмотря на это она... улыбалась. Не зло. Без отчаянья. И смеялась. Тихо. Без насмешки и яда в голосе. Без ненависти, зависти и желания разрушить.

Может, и впрямь попробовать забыть о мести, по крайней мере на время, и просто жить? Ради себя. Но в любом случае надо быть усерднее.

***

Холодно.

Солнце скоро появится над горизонтом. Раз холодно - разогнать ци. Не вышло? Снова. Снова. Ещё раз. И пока не получиться. (Или пока не накажут, а после все равно пока не получится) Встать. Одеться. Одежды всё ещё были непривычными, и он совершал ошибки в облачении себя в целых семь халатов вместо привычного одного и драного. Все так же чувстствовал себя капустой, но грели они не сильно. Если грели вообще. Дальше дыхательные упражнения. Раз. Два. Вдох. Три. Четыре. Выдох. Раз. Два. Глаза открыты и он не слеп, но не видит ничего. Ничего снаружи. Ци спокойная и еле-еле тёплая бежит по телу весёлым тонким и ранним весенним ручейком. Разминка. Тело не сразу приноровилось, но ничего сложного в таких, немного непривычных, упражнениях нет. Спарринг с преподавателем. Вот это куда проблемнее. Обработать свои раны. Раз больно - не усерден, прояви больше старания. Больше. (Меч то тебе выдали уже давно, Вей Юншенг.) Поесть. Святое время. Каллиграфия. Время адского диюя. Спарринг. Снова фальшивое тепло, отвлекает. Обработать раны. Дальше очень странное времяпрепровождение - живопись. Поесть. Вкусно. Здесь очень вкусно кормят. Литература. Сложно. Снова. Дыхательные упражнения. Отдых. Го. Эта адова игра даже сложнее литературы. Медитация. Лечь. Забытьё.

День - холод.

Ночь - холод.

День - холод.

Ночь - холод.

Холод, с мелодиями успокоения, преследовали постоянно. Пока он не станет умелее - не сможет согреться и сосредоточиться на важном. Важное - Очищение Ци.

На первые ступени могут подняться даже обычные люди, вроде него, если освоят медитацию, что он уже давно сделал, и дыхательные упражнения, которые добивал сейчас. Тело постепенно станет крепче, срок жизни увеличится, возрастут сила и выносливость. Но это так медленно...

Зато работает. Так правда можно стать сильнее. Надо работать.

Политика. Музыкальные инструменты. Го и шахматы. Живопись. Каллиграфия. Даже чайная церемония. Все это он терпеть не мог. Но учил.

Сбегать к странной сестре больше даже не пытался. Один раз его заловили старшие братья из патруля, изнывавшие от скуки. Неделю сидеть не мог. Весло страшная вещь. (но как оно здесь оказалось, Вей Юншенг даже гадать не хотел).

***

Больше глава, то есть Учитель, его не посещал. И это было хорошо.

У него была своя комната. Окно, ложе, особый стол для каллиграфии, расписная диковинными штуками ширма, крепкая бадья для омовений и обитый медью прочный сундук для вещей. Ели в общей столовой. Готовили вкусно. Очень вкусно. Невероятно. Почти божественно вкусно. Там же ели и наставники. И даже глава. Но с ним сидел лишь ещё один его ученик.

Готовили внешние ученики, но с помощью талисманов подогрева, охлаждения и прочих.

Он пока ел с внешними учениками. Потом выделят его собственное место, но пока он мог есть тут. И мог слушать их разговоры.

Во внешние ученики попадали те, кто был куда способнее и хитрее любого обычного смертного, куда способнее и умнее, но куда слабее по силе духовной любого отстающего и ленивого внутреннего ученика. Тепла в них почти не было. Зато упорства им не занимать. Просто сидя и тихо слушая, постепенно он, прекрасно выучивший как полезно порой быть незаметным, узнавал немало маленьких "грязных" хитростей.

И это не песок в глаза во время боя.

***

Очищение Ци. Начальная стадия совершенствования, на которой жизненная энергия ци и поглощается из окружающего мира и очищается внутри тела.

Конденсация, очищение, накопление, переплавление.

Собирать, концентрировать, запасать. Вею нравилось подобное. Собирать запасы, ресурсы. Но больше ему нравилось ощущение силы, будущей власти, и перед сном немного помечтать.

Дальше идёт создание основ. Как только ци достигнет предела в объёме и плотности, ученик осуществит прорыв на следующую стадию. Сие позволит использовать простейшие заклинания и талисманы, в том числе согревающие.

Возводи, сооружай строй, фундамент, базис, основание. Основу. Как взрослые в его деревне строили дома.

Радости жизни снабженца.

Планеты. Луна. Солнце. Звёзды.

Глаз тысячи миль. Устройство изобретённое простыми смертными из далека, медная труба позволяющая приближать дальнее сильнее, чем это делает глаз самосовершенствовающегося. Стоит своих денег. Видно даже днём. А вечером почти сказка.

Вон там - подмигивает Белый тигр он же Металл. На западе - Венера, звезда утра и вечера. Здесь притаилась Чёрная черепаха она же Вода или Меркурий. Алая птица символизирующая суть и стихию Огня и носящая имя Марс вот-вот на неё набросится! И ей ведь остаться безнаказанной, если поймают - феникс ведь, имперская птица. Зааавидно.

Древо и землю сейчас не увидишь. Но остальное - как в далёкие детские годы. Родители смотрели на звезды и отвечали на её вопросы... так, не отвлекаться, книга!

***

Сейчас Мей Ши отдыхала от работы, утренней порции, и должна была медитировать, но... Но. Мышцы не согласны с такими пытками и требовали немного дрёмы. Снились звёзды. Как только проснулась, решила глянуть. А после взялась за барьер. Потом наблюдала сццену избиения, которую все участники кроме двух считали забавной:

Злой смех звенит от бумажных рам и ледяных стен.

Мальчик едва стоит. Ему не больше четырнадцати. Внешний ученик. Забрёл сюда по поручению он не в лучшее время. У кого-то настроение пошалить: камни в неудачника всё летят. Некоторые куски породы даже слегка светятся неумело вложенной крохой ци. Оттого, что контроля нет и в помине, кровь уже пачкает некрашеную ткань одежд. Не только он, впрочем, испачкался. Изысканные и дорогие бело-синие одежды в грязи по щиколотку. И кому это стирать?

Никто не обращает внимания на не особо приметную деву, с чем-то медным в кожаном чехле, читающую свиток в тени серого игольчатого дерева - не лезет и хорошо. Она же наблюдает. Эх, хороши звёзды. Жаль только ночью отсыпаться приходится. Или днём не выполнишь норму.

А не выполнишь влетит.

Мальчишка? Сам виноват.

Но порой всё-таки удивляет чужая жестокость. Что, и так можно было? Но да. Можно. Таковы люди. Они одинаковы везде.

Пока никто не умер подобное даже не стоит упоминания.

Как будто у кого-то из старших есть время на такие мелочи?

Так что тех, кто сейчас не смел и лица показать, перед тем кого избивал, полная свобода в извращениях. Хотя практике дао эта их черта сильно мешает.

Но это проблемы других внутренних учеников, не её. Ладно, хорошего понемножку. Пока они не ушли как раз есть время добить этот мудренный барьер. Шёл седьмой день расшифровки, но эта последняя часть... Никак не запоминается зараза! О, кажись пацан голоса не сдержал. Кричит. Хм. А вот это как понимать? Куда ци конкретно вливать надо? Ну как это можно начертить? О, уже рыдает. Наверное скоро на звук придет кто, так что если братья не идиоты вкрай скоро их тут не будет, продолжаем. Хм, а если так... Как только малолетние бандиты ушли - подойти и привычно подлечить и предупредить чтобы молчал и впредь не попадался.

От улыбки мальчика в сердце расцвела радость. Теперь точно мотивации добить непокорное заклинание к завтрашнему утру хватит.

***

Встать, три палочки благовоний до рассвета. Ци по меридианам погонять. Метким броском деревянного гребня разбудить брата Жуаня. Лечь снова. Он будит остальных. И выясняет у владельца гребня, брата Яня, за что и почему его постоянно так будят.

Похихикать в душе. Погордиться что таки добила тот барьер. Убрать "важно" над пунктиком о Становлении вопроса ребром о закупке новых петухов.

Позволить себя разбудить.

Встретить новый день с улыбкой.

Расчесаться своим гребнем.

Размяться.

Бичёвкой подвязать пояс рукава и волосы (жалко ляны серебра смертных или духовные камни на шпильки да прочие женские игрушки тратить) позасовывать в рукава и карманы нужное.
Перепрятать пару схронов пока все заняты костерением на чём свет стоит брата Жуаня и прогонкой ци по каналам.

Засунуть ложе и гребень в сундук и закрыть три замка. Один ци.

Приняться за работу.

Пнуть тех, кто сегодня должен кашеварить. А то опять не успеют приготовить всё. Проследить, что брусков киноварных чернил и полос бумаги на утренний урок каллиграфии в достатке. Объяснить. Проверить качество. Помочь. Принести. Отнести. Передать на словах....

...почему. Почему, если есть духовная связь и самопишущие таблички старейшины все равно посылают первого ученика, которого поймали на противоположную сторону горы с записками?

Наставник, мастер зала защиты, когда она до него доползла, барьер принял, кивнул и выдал новое руководство. Сад его снова встретил морозной свежестью не меньшей, чем зал. Солнечный глаз бога с любопытством взирал на мир. На дорожку к вершине горы, где стояла Мей Ши с новым руководством. А на нее смотрели незнакомые ученики.

?

?!

На неё опять пытаются спихнуть чужую работу! С утра! Она ещё даже сладкого покушать не успела! Дилетанты! Ну ничего, сделают парочку её поручений-просьб может поймут завуалированный урок Как надо спихивать работу на других... ну или не поймут. Все одно на еще одно хорошее выполненное дело в Поднебесной больше станет.

***

Пока сильный и влиятельный ученик показывал всем, у кого меридианы длиннее и даньтянь толще, таская тяжести и проваливая позвоночник в нижнее бельё, кое-кто быстро пронёс духовные фрукты в тряпице в захаронку за пару поворотов отсюда. Почти под носом у наставников, пока внимание было отвлечено.

Удобная ширма.

Большое ему спасибо. Только бесплатное спасибо.

И, благодарности конечно благодарностями, но Своё нести всё равно в размалёванной изнутри знаками, пуще многих талисманов, тряпице, чтоб наверняка.

Закрыть захоронку. Вернуть маскировку под камешек. Никакой ци, не дай небожители. Спокойно отойти. Сделать вид что направлялась в кустики. Заглянуть в новое руководство. Закрыть руководство. Со вздохом сменить планы на день. Засунуть книгу в карман.

4. Ученик аскета.

...На пике делали сами многое. Несмотря на холод, выращивали духовные растения и травы для эликсиров, мазей и пилюль. Многие на продажу в миру. Свои одежды прошивали нужными в быту и бою талисманами тоже сами ученики. Книги извне закупались не в единственном экземпляре лишь в случае крайней загруженности всех двух с половиной тысяч душ, населяющих гору.

Одним из заданий было переписывание этих самых книг. Одним из самых изматывающих и нудных заданий. Ещё боле приносящих страдания, чем взбирание на гору. Чем ежедневные тренировки. Чем очищение трав и готовка низкокачественных пилюль. Чем создание тканей.

Тут делали многое. Но ученические мечи закупались. Ли Хуа этого не понимала. Где поток, занимающийся духовными орудиями?!

Ответ прост - его не было. И она, Ли Хуа, старшая дочь самого искусного кузнеца в провинции, третья на горе в этом наборе, пообещала себе это исправить, когда станет взрослой.

А пока нужно хорошо учиться на воина у почтенного учителя Гу.

Толстый Цзинь готовил.

Его все так звали, а он не видел в этом причин для обид. Зачем обижаться на правду? Лучше готовить кушать в свободное время. Лучше радоваться цветам в теплице. Лучше представить, как вот-вот он угостит братьев горяченьким. Здесь самое оно.

Толстый Цзинь любил не только готовить и есть самому, но и смотреть, как едят другие. Это вызывало дикое умиление и вдохновение на новые кулинарные победы. Жаль только того мальчика, брата Вея. У него с едой какие-то странные отношения. Но это может исправить лишь время...

Поправив старый чуть узкий, но идеально чистый, халат он потянулся к муке. Пока горячее в котелке можно сделать простой, но вкусный - ма чиу. Жареный в масле шарик из теста покрытый семенами сезама нравился не только девочкам, сладкий абрикосовый сироп внутри очарует любого.

Сегодня утром забежал брат из теплиц и принёс абрикосов. Хороший малый. Надо будет ему вернуть добро триджы. Толстяк задумался, как лучше помочь, паралельно сторожа' булькающий котёл.

Отец его, прославленный генерал Цзинь Небесная Алебарда, вечно злился, но ничего поделать с любовью сына к готовке и книгам не смог. Толстый Цзинь же был искренне счастлив существованию своего младшего и драчливого брата. И мачехи. И пика Покоя разумеется. Но без брата его бы сюда не пустили, спасибо что ты есть, братик! Спасибо, что родили это вечно готовое кинутся на всех чудо, вторая матушка!

Надо будет им написать...

Готово.

Напишет семье позже. А пока нужно всех угостить. В конце концов, для него это место подобно небесам - чтение без границ, еда, и накопление ци в жире, как способ совершенствования, в этой школе не запрещался - а счастьем надо делиться. Тогда его станет ещё больше.

Глава Секты Истины Пика Покоя Средь Снегов был мастером меча и кулака. Гунг фу и старина Тай давно были продолжением духа. Он мог без использования ци пронестись подобно ветру по озеру, не потревожив зеркальной глади, и снести самому глазастому демону голову до того, как будет обнаружен. Он мог работать без сна годами, и тренировался и поныне до кровавых мозолей. Глава презирал смертных в целом. Глупые, бесталанные, ленивые, жадные. Бессмысленно существующие. Лишь некоторые, знакомые лично, удостаивались великой чести - его признания. Но природа другое дело. Он любил природу. Он признавал её силу и терпение. И гору. Свою гору он любил даже больше. Она рождала сильнейших воинов.

Глава презирал женщин-самосовершенствующихся. Ведь их удел - удел смертных. Глава презирал слабых и глупых мужчин-самосовершенствующихся.

Не терпел ленности.

Эх...

Но с недавних пор старейшины таки вымолили право на участие в испытаниях для своих дальних и ближних родственниц.

Последнюю стню лет только о том и болтали.

Пришлось уступить. Он не самодур. Но постов они лишатся. Слишком привязаны к мирскому.

Он был аскетичен, по мнению других, но сам считал, что просто живёт так, как надо, а не предаётся праздности, как некоторые, отличался удивительно чистой и культурной речью(опять же, это другие позабыли про вежливость) и громадным телом, никогда не касался женщин и всю жизнь посвятил тренировкам.

Любовью оправдываются люди, не способные сдержать похоти. За бережливостью пряталась жадность. Равные права оправдывала зависть.

Глава идеально контролировал как дух, так и плоть, ему это все было чуждо. Глава требовал от своих учеников впитывать знания с скоростью, не уступающей его собственной, и быть достойными своей школы.

Мирские высшие ценности - долг перед семьёй, процветание и рождение потомков, которые будут и дальше множить процветание и почтение к предкам, он давно исполнил и отныне свободен и от них.

Он часто уходил в уединение, дабы познавать дао всех вещей, но новый поход всё же придётся отложить.

В кои-то веки появились два неогранённых камня, которые он, Чен Ся, обязан привести к идеалу. К истине. К истинному праведному Дао.

Семья Мин У была богата. Он изучил многое, в то числе и медитацию ещё до поступления.

Хоть он и младший среди сыновей, отец всегда был им доволен. Братья тоже. Мать тем более. Он получил похвалу и от того, кто продал их семье свою науку. Он первый добрался до площади на горе. Он несомненно лучший.

И никак иначе.

Он привык получать всё и сразу. Он привык к особому виду отношения к себе, словно он из тончайшего фарфора, и не готов был так легко с этим расстаться. Лекарь секты, с пренебрежением и неохотой, едва восстановил ему его зубы. И они не были такими же красивыми, белыми и крепкими, как прежние. Такими только вечный бесвкусный рис секты и есть. И все знали, что он проиграл нищему. Он в глазах окружающих потерял лицо. Он хуже нищего. Он ненавидел Вей Юншенга.

Того, кто не только намеренно его унизил, но и не глядя разбил ему подвеску на меч. Дорогую. С символом его семьи. За это мерзкого нищего тоже хотелось как минимум покалечить так, что бы даже жевать сам не мог.

5. Ночная охота и дети.

Он. Летел. Вне. Пика.

Казавшийся, ещё вроде бы одну палочку благовоний назад, ненадёжным, клинок уверенно резал встречный поток ветра. Ооо. Годы обучения стоили того. Пусть сейчас и казались жалкой палочкой, но оттого труда Вея не умаляли. Даже глава-учитель был почти доволен. Ощущение покоя, нежный ветерок, лёгкая прохлада струящаяся по меридианам и вид. Вид... Постепенно светлеющее, теряющее звезды на ходу, черно-синее небо впереди, тьма, расчерченная серебристыми выпадами клинка - звёздами - позади, и багрово-алые пески, искусно-расшитым ковром растянувшиеся во многих ли под ним. Казалось, он просто парит на месте, застыл, словно зеленая иголка в смоле на деревьях пика, но иногда проносившиеся острые ломанные чёрные скалы опровергали иллюзию неподвижности. Вот, кроме чёрного камня, на мёртвом ранее песке стали появляться первые следы растительности. А после и причина, пока едва различимая даже его глазу, почему им позволили покинуть пик.

Это была не совсем обычная ночная охота. На снабженцев напали. Слепящий сигнальный фейерверк, разрезавший ночь, видели все, кто был на малой восточной тренировочной площадке несколько палочек благовоний назад. Свободных от миссий учеников отправили на выручку.

И они спешили изо всех сил.

До Вея уже долетали первые прохладные "сквознячки" темной энергии. Пока почти незаметные, но напрягающие, так как расстояние внушало. Что же там такое?

Летели клином, подражая птицам, так удобнее управляться с ветром.

Когда первый в клине уставал - менялись. Сейчас их вёл старший ученик наставника Гу. Парень с большими мускулами и мрачным лицом. Да, и негласным, и гласным лидером тоже был он. Вообще мог бы вести и тот серьёзный паренёк. Но он, после драки с Сяо крысом, слёг с какой-то болезнью. Что-то с духовными корнями, основой всего совершенствования, в общем, заклинателем ему не быть. Но сейчас не это важно.

Важна причина переполоха.

Причина теперь была почти под ними.

Не только груз, но и братья и сестры с потока снабжения их дождались. Их барьеры вызвали только белую зависть. Но тут не до восхищения. Дело было неприятное. Люди под прозрачным куполом с трудом этот барьер удерживали. А за оным: Низшие Демонические звери.

Не зря вей волновался.

Поодиночке для заклинателя-воина почти безвредные. Но тут целая стая. Трусливые по одиночке сбиваются в кучу, а с сильным вожаком, уже не разбегуся от яркого света или громкого шума. Тощие, но проворные и крепкие... Недооценили опасность просящие о помощи, недооценили. Ну так на то они и не воины, а вот наставники должны были бы это и предусмотреть. Но свободных учеников почти не было, запускать второй фейерверк бессмысленно. Как и сигнал по самопишущей табличке или бумажным журавликом. Только зря силы потратят а тут каждая кроха ци на счету... Чёрные тени, напоминающие помесь недавно наблюдаемых скал и крупных псов, обступили телегу и облизывались на паникующих лошадей и людей. От зверюг веяло морозом и голодом. Словно в зиму выйти в летней одежде.

Новоприбывших заметили до того, как юные заклинатели успели спрыгнуть со своих мечей. Пришлось, дико импровизируя, отворачивать и отступать. Собаки разделились. Часть последовала за новой добычей. Они не кошачьи, долго могут преследовать наездников ветра. А вот у тех, кто держал барьер, времени нет. Совсем. Первый, кто спрыгнет с меча, почти гарантированно труп. Но без него трупы - все. Напряженное молчание и косые сумрачные взгляды друг на друга. Один из юношей вдруг вскрикнул, не удержал равновесия и упал. Остальные тут же бросились на выручку. И только его, Вей Юншенга, похоже, занимал вопрос, как тот, кто всё время обучения показывал не самые плохие навыки полёта, случайно упал. И относится ли это к тому, последнему из его набора, и бывшему ближе всех, пареньку - Сяо Юю?

Но времени думать не было. Псы были голодны. И злы. Вей насчитал тридцать тел. В то время как их было семеро. Хах, словно в прошлое вернулся! Только на этот раз и он будущий мастер, и враги далеко не бродячие шавки. И держал он псин на длине меча, не палки.

...Бить по найденым с детства и понятым на пике точкам. По носу. По глазам. Ударить в нёбо. В переносицу, да так, чтобы кость с приятным уху и сердцу заклинателя звуком в маленький мозг вошла. А этой мерзкой суке в затылок. Парню рядом демон, кинувшийся на Вея, подставил заднюю лапу, там, где открытые, слабо-слабо защищенные, кости. Итог: лапа переломлена. Вей же переломил хребет соседней шавке, кинувшейся на прикрывшего его. Лента в волосах ослабла, и они лезли в глаза, перекрывая часть обзора. Псина, с переломленной спиной, ползла и пыталась вцепиться хоть кому-то в ногу, он её из виду потерял почти на удар сердца, но пса добил другой юноша.

Только вот как бы они не вились ужиками, их взяли в круг. А это было далеко не хорошо.

Как жаль что ортодоксальным заклинателям праведного пути нельзя носить второе оружие! Сорвать верхний халат и спратать клинок под ним. Теперь собакам сложнее увидеть его удары.

К примеру, тот, в пасть. А потом, ставшим внезапно таким непривычно тяжёлым мечом, в сердце другой. И ещё раз. И ещё одну... Кое-как, но демонов порезали. Его ученический меч был перекушен, правое плечо, левая нога и бок вскользь задеты, порванные в кровь в самых неожиданных местах кожа и одежды, кои из светло-синих стали почти черными, от чужой и его крови, выглядели не особо возвышенно для будущего мастера. Глава будет недоволен.

Но из ран ничего критичного. Теперь можно обратить внимание на остальных соучеников. Там ситуация не особо лучше. Выжило четверо. Все ранены. Среди них тот, кто ему помог(не тот ли это парень, что с братом Юэ дружбу водит?), и подозрительный паренёк. Старшего ученика не было. Все пешком отправились к обозу. Псы, вожака которых они, судя по всему, пришибли в пылу боя, бежали, поджав куцые хвосты. Мороз, темная ци, растаял будто его и не было. Оборонительный массив исчез сам. Только клочки истощенных талисанов снежком под телеги посыпались. Хотя в четверке выживших ци было не особо больше. Рядом возникла странная старшая. Пусть и заставив оплатить свою помощь, и не серебром, она быстро и с явным опытом перевязала раненых вояк.