Встретимся на той стороне

Глава 1. Одна или двое

Вы когда-нибудь зависали? Вот когда вы задумались “ни о чём”, глядя в одну точку, словно теряя связь с реальностью? У многих так происходит. Даже потом сложно сказать о чём ты думал в эти несколько мгновений – у всех же по-разному, у кого пара секунд, а у кого и дольше. В целом ничего удивительного и такое происходит постоянно. Ерунда. Но не для меня…

Меня зовут Вика и когда я “зависаю” – попадаю в другой мир. Целые сутки в паре секунд, которые есть только у меня.

Кто-то скажет – вау! Кто-то посоветует обратиться к врачу. Кто-то тактично промолчит. Но на самом деле я никому об этом никогда и не говорила. Точнее – рассказала один раз и дальше решила навсегда оставить это внутри себя.

Впервые я “зависла”, когда мне было десять. И если обычно при таких “уходах в себя” с людьми не случается, как правило, ничего страшного, то со мной как раз произошло весьма неприятное – я ехала на велике, точнее только училась ездить и вот у меня, наконец, получилось удержать равновесие, но потом я… зависла.

И попала в другое место. Это потом я узнаю, что оно называлось храмом Тьмы и огня, что в нём воспитывались прекрасные и смертоносные равы, что место, город, где был храм, назывался Са-Гаар… потом. Но тогда – мне было холодно, страшно, я верила, что это просто сон и мне хотелось назад, домой. Хотелось проснуться.

Не получилось. В первый раз меня помыли, надели чёрные одежды – рубаху и свободные штаны. Прочитали над моей головой какую-то абракадабру, понимать которую я тоже начнусь намного позднее. Потом отвели в огромный зал, где были ещё десятки таких, как я, девочек. Кто-то из них был напуган, кто-то дерзок и не склонял головы, кто-то плакал, но, тем не менее, мы были похожи одна на другую. Не внешне, а как бы внутренне.

Под гонг и протяжные пения, словно молитв, к нам вышел странный человек в одеждах, как мне показалось, священника. Он остановился на ступенях, распростёр руки, обращая их в сторону нас, которых сместили к нему ближе, бесцеремонно толкая в спины. И, когда тела наши уже плотной массой были прижаты одно к другому, священник произнёс слова, которые навсегда связали меня с этим местом и назначением, которое в меня вложили… руки мужчины загорелись розовым светом и окутали каждую девочку, после чего я потеряла сознание, а пришла в себя лёжа на асфальте, возле своего дома.

Надо мной было обеспокоенное лицо моего папы, меня пронзила боль и я заплакала.

Я разбила себе голову, упав с велосипеда. Мне вызвали скорую, отвезли в больницу, папа поехал со мной. И я всю дорогу думала, что кто-то обязательно утащит мой велик. Нет, правда, не о том, что я видела, не о том, что у меня голова была разбита, а о том, что у нас украдут велосипед, на который я больше никогда не сяду. Да, действительно не села.

В больнице мне сделали рентген, зашили голову, сказали, что у меня небольшое сотрясение мозга, но оно не критично, поэтому можно ехать домой. Ещё папу предупредили, что если я буду падать в обморок или жаловаться на головные боли, то нужно незамедлительно обратиться к врачу.

Странно было бы не жаловаться на головные боли, когда у тебя на ней аж четыре шва. Болело ужасно. А что до обмороков… сознание я, в целом, не теряла, но с тех пор стала с завидной регулярностью “зависать”.

Родители переживали, показывали врачам, которые ставили мне разные диагнозы – невроз, эпилепсия, синдромы всякие, включая “сумеречное расстройство сознания”. Но после того, как я рассказала по глупости, что со мной происходит, когда я внезапно “задумываюсь”, теряя связь с реальностью, родителям вообще сказали, что скорее всего это шизофрения.

И они были в таком ужасе, что я быстренько смекнула – говорить о происходящем не просто не стоит, а вообще ни в коем случае нельзя. Я успокоила доктора, сказав, что мой рассказ – не более, чем сон. Убедила не только его, родителей, но кажется даже себя.

До следующего подвисания реально так и думала. Но зависла и…

Каждый раз я возвращалась в храм. В моих нескольких секундах, когда здесь, в реальной, или даже уже не знаю, какой жизни, мой взгляд был обращён в пустоту, а мозг не имел ни одной мысли, я проживала сутки вот там, в Са-Гааре, в храме Тьмы и огня, где из меня делали раву по имени Кита – будущую хранительницу и ублажительницу кого-то, в ком текла королевская кровь.

Нас учили драться и владеть оружием, нас учили быть стойкими и беспощадными, нас учили не чувствовать боль и противостоять магии. Изнуряющие и беспощадные, как мне казалось тогда, да и как я считаю сейчас, тренировки закалили вот то моё тело, сделали его сильным и выносливым.

Я, Кита, могла в том мире то, чего не могла в мире своём. Там я была бесстрашной, ловкой и даже смертоносной… а здесь – на уроке физ-ры я не могла залезть по канату, сделать подъем переворотом и да, так и не освоила езду на велосипеде.

В шестнадцать лет нас начали готовить ко второй нашей роли – ублажительниц. Нам давали уроки, как надо себя вести, что нужно делать. Учили быть покорными и трепетными любовницами. Мы должны были быть смертоносными, но при этом уметь быть сладострастными, когда этого хотел наш хозяин.

В то время я, Вика, здесь в понятном и привычном всем мире, была совершенно дезориентирована. Я не понимала с одной стороны тех знаний, к которым меня приобщали, вкладывали в меня, благо только в теории, но при этом все эти статьи про секс, что мои одноклассницы читали в молодёжных журналах, пряча их от взрослых, были для меня смешны и даже примитивны.

Когда мне исполнилось восемнадцать, меня провели через обряд посвящения и моё обучение закончилось.

Это надо сказать достаточно удивительно – на тот момент, за восемь лет такой вот непонятной, я бы даже сказала двойной, жизни я свыклась со своей участью. Я смирилась. И потому, когда в том мире меня сделали женщиной, а в этом я осталась девственницей, – это даже как-то и не ошарашило, что ли. Да и, в сравнении с боевыми тренировками, обряд был детским лепетом.

Глава 2. Ещё разряд

Я не слышала ничего из того, что говорил на совещании этот новый руководитель проекта – Романов просто Алексей.

Услышала только:

— Максим Корнев, – как он представил нам ведущего программиста. — Максим уже в теме, проект изучил. В ваш общий чат его и меня добавили. Так что – начинаем работать.

Все закивали.

— Так, дальше, вот что меня в первую очередь интересует…

И всё, пусто – я пыталась понять, услышать, что там Романова ещё интересует, но в голове была только одна мысль, метавшаяся из стороны в сторону по моей несчастной черепной коробке – что происходит?

Мне стало страшно, и начинало словно потряхивать, когда я вспоминала о том, что случилось между мной той, которая Кита, и вот тем мужчиной, который представился мне, как Тэль. И теперь передо мной сидел вот этот один в один как он – Максим Корнев.

За всё то время, что я жила этой толкающей в безумие двойной жизнью мне ни разу не было, ну не знаю, стыдно? Да, стыдно… за то, что там со мной происходит. Потому что нужна была принцу крови не только как хранительница, но и как наложница, любовница, вот эта – ублажительница.

Меня же для этого и готовили, воспитывали, обучали. И с этой участью я ничего не могла поделать. И как бы не возмущалась этому будучи Викой, но там Китой была запечатана магией. То есть не только клятвами и чувством долга, который в меня вдолбили, но и магией приправили, а то мало ли что…

И потому любое прикосновение моего хозяина отзывалось во мне желанием, я была всегда готова к тому, чтобы сделать то, что он просил. Я должна была угождать и, когда он так отвратительно со мной поступил, поставив на кон в игре, а потом так легко проиграв, не могла сопротивляться, не могла негодовать, как любой нормальный человек делал бы это в подобной ситуации.

А уж когда он попросил прощения на утро… это вообще было невероятным чем-то. И Кита безусловно растаяла, простила? Да она и не обижалась на деле. Это Вика обижалась и гневалась. Это мне здесь было мерзко и, мягко говоря, обидно до слёз.

Однако я жила этим уже так долго – почти двадцать лет. Я свыклась. Я приняла это, потому что иначе я сошла бы с ума. Защитные механизмы моего разума работали по полной, вот до сего конкретного момента, когда один мой мир столкнулся с миром другим.

Я старалась не смотреть на этого, как там – Максима Корнева? И даже почти получалось, всего пару раз глянула – и оба раза столкнулась с ним взглядами. Он на меня смотрел.

А я, отводя взгляд, пыталась убедить себя, что это просто он так сильно похож на того мужчину, которому меня, точнее Киту, проиграл Рангас.

Ну, мало ли, вот так бывает. Не может же быть такого, что он тоже, как и я… или может?

Совещание закончилось и я возблагодарила всевышнего, хотя обычно к нему не обращаюсь, но тут прям сказала “слава те, господи!” – можно выдохнуть и сбежать. Однако…

— Вика, – придержал меня за локоть Влад, чтобы сначала дать всем возможность выйти из совещательной комнаты. И к моему невероятному облегчению этот самый программист Максим вышел одним из первых, на меня, к счастью, не взглянув. — Ты какая-то бледная, – заметил муж.

— Нет, всё хорошо, – ответила я, стараясь на него не смотреть.

— Зависла опять? – вздохнул Влад.

— Нет, – нахмурилась я, и впервые как-то обиделась на это его замечание. — Вроде нет. С чего ты решил?

— Ты была, – мой муж нахмурился, — ну, не знаю, как не в своей тарелке.

— Да нет, это наверное из-за очередной смены руководителя, – я нашлась что ответить. — Ты же знаешь, как мне не нравятся перемены. И этот Романов… кажется с ним будет сложно.

Влад понимающе кивнул.

— Да, я слышал о нём. Он бывает невероятно жёстким и даже грубым. Называют за глаза самодуром.

Я поморщила нос.

— Да, это тебе тоже не нравится, – рассмеялся Влад, обнимая меня за плечи.

— Просто не понимаю, как грубость может помочь в работе, – ответила я.

— Пойдём, Викуль, ты с ним будешь по минимуму пересекаться – ты же переводчик, у тебя есть Дима, – резонно заметил муж, вспоминая моего непосредственного начальника. — Он даёт задания, ему отчитываешься, и, о счастье, с Романовым дело будет иметь именно он.

— Превосходно!

— А то. Кофе?

— Давай, – согласилась я.

— Иди тогда, я документы только в кабинет заброшу и догоню тебя, – улыбнулся Влад и пожал мои пальцы.

Я кивнула и мы разошлись – он в сторону кабинета, а я в сторону кофе-зоны.

Я была бы счастливицей, если бы такое простое мероприятие, как распитие кофе во время рабочего перерыва с собственным мужем прошло без каких-либо проблем и подстав. Но нет…

В комнате по всем законам подлости не было никого, кроме того, кого я ни за что не хотела бы видеть. Это же невозможно, ну правда!

Программист Максим Корнев гипнотизировал кофе-машину пристальным взглядом полным недоумения. И надо было бежать, но он меня заметил и было бы глупо ретироваться теперь. Я сделала шаг, почувствовав себя так, словно шагнула в пропасть.

Он окинул меня весьма беглым взглядом, полным то ли пофигизма, то ли небрежности, даже не знаю. Почему я была уверена, что он буравил меня взглядом всё совещание? Может показалось, может вообще всё показалось?

— Умеете с ней управляться? – спросил он.

— Да, вроде, – ответила я, почему-то неворочающимся языком.

— Спасёте меня? – улыбнулся мне и это была вот та улыбка, которую я видела, которой Тэль среагировал на то, что он “стрекается”. Чёрт!

— Конечно, – умудрилась выдавить из себя я. — Какой вам?

— А вы какой будете? – спросил меня Корнев.

— Что? – нахмурилась я.

— Делайте себе, а я посмотрю, – пояснил он, уступая мне место и складывая руки на груди.

Я взяла кружку, поставила её, понажимала на кнопки и машина ожила. А Максим за моей спиной хмыкнул.

И всё то время, пока я стояла и ждала, когда же уже смогу забрать свою чашку с капучино, он стоял за моей спиной и меня почти трясло от его близости. Что ж такое?

Глава 3. А ты как это называешь?

Если у меня спросят как так получилось, что я оказалась в одной машине с Максимом или за одним с ним столом в ресторане, я не отвечу.

Когда он назвал меня другим моим именем, мне хотелось умереть, серьёзно, это было… короче, можно считать меня идиоткой, дурой полной, но мне до последнего хотелось верить, что он просто похож и больше ничего. Но нет, не просто похож, чтоб тебя, он и был Тэлем.

И сейчас я сидела напротив и не знала как быть, не знала – у меня было сотня и один вопросов, но я не могла задать ни одного. Да я вообще не могла ничего сказать. Какого хрена, простите? Можно остановить это?

— И? – спросил он, приподнимая бровь. Кажется я ненавижу теперь этот его жест и мне захотелось стукнуть его. Кошмар, я хотела ударить малознакомого человека… и, чёрт, у нас был фантастически невероятный секс.

— И, что? – спросила я грубо, потому что чувствовала себя отвратительно, а сил на любезности не было, да и не дождётся. Чего бы мне с ним любезничать?

— Скольких странников ты встречала? – спросил Максим.

— Странников? – переспросила я, потому что это слово никогда не возникало в моей голове, когда я думала о том, что со мной происходит.

— Значит всё-таки ни одного, – почему-то заключил он, улыбаясь.

— Просто, – я попыталась сесть удобнее, но куда там – как на иголках была. — Странное слово.

— А как ты это называешь? – поинтересовался мужчина-кошмар.

— Никак не называю, – ответила я. — Никак. Не было и мысли это как-то назвать. Доктор сказал, что шизофрения и спасибо, этого достаточно.

Он рассмеялся.

— Ты говорила об этом врачу?

— Я была ребёнком, – оправдалась я. — И это было один раз. Но слово “шизофрения” мне не понравилось и потому я переобулась, сказав, что это просто мой сон. Чего ещё ждать от ребёнка?

Я пожала плечами, раздражённо. Вообще не понимала, какого хрена я оправдываюсь перед ним.

— Сколько тебе было, когда ты… – он прищурился, цыкнул, — даже не знаю… сам процесс ты же как-то называешь?

— Зависла, – ответила я. — Я называю это зависанием, как и куча народа вокруг меня, – и мне действительно казалось, что это очевидно.

— Так сколько тебе было? – кажется Максим не обратил внимание на мой выпад. Он вообще был отвратительно спокоен.

— Десять, – буркнула я.

— Хмм… – он повёл бровью.

— Что? – меня почему-то задело его хмыканье.

— Мне тоже было десять, – ответил Корнев, словно не замечая моего раздражения. — Может у всех так?

— А ты встречал других? – я попыталась себя успокоить, но ладони вспотели, внутри тянуло внутренности.

— Нет, – ответил он.

— Тогда почему ты уверен, что они есть?

— Ну, во-первых вот они мы, – нас двое, а значит есть и другие, – и он снова снисходительно улыбнулся, и да, лучше бы он был безразлично спокоен. — А во-вторых, я читал об этом, а значит…

— Читал? – переспросила я слишком резко, улыбка Максима стала шире. Приехали!

— Да, – кивнул он. — И здесь и там.

Я нахмурилась, выдохнула и посмотрела на него как на инопланетное существо.

— Здесь есть Интернет, знаешь ли, – проговорил он, словно отвечая на мой немой вопрос. — В нём можно и чёрта рогатого найти.

— Но этот чёрт не настоящий, – заметила я.

— Да, если бы там, – он повёл головой в бок, как бы говоря о том мире, в который мы оба попадали, — не было книг, которые подтверждали бы реальность этого чёрта.

— Книги? Ты читал там книги, в которых о нас говорилось? – уточнила я. — Ну, о таких как мы?

— Да.

Я была озадачена и чтоб меня зла.

— Что такое? – он заметил это?

— Ну… – и я правда не знала, как ему сказать и вообще стоит ли. Хотя… — Я просто… мне очень сложно даётся чтение в том мире. Я умею, но это пытка. Не понимаю почему. Думала, что это… не знаю…

И Максим усмехнулся. Так как-то максимально снисходительно.

— Что? – возмутилась я, оскорбившись.

— Ну, логично. Тут ты умная, у тебя есть способность к языкам, ты же переводчик? – спросил он, а я кивнула в подтверждение. — А там ты тупая.

— Что? – выдохнула я. — Какого?

И я вскочила с намерением уйти, но мужчина-кошмар поймал меня за руку.

— Это было не оскорбление, – заметил он. — Это закон мира этого и того, закон для таких как мы.

— Неужели? – зашипела я.

— Да.

Я с шумом выпустила воздух. Разве что не зашипела, как змеюка ядовитая.

И у меня было это желание уйти, невообразимое желание, которое боролось с желанием остаться. Я подумала, что Кита наверное вмазала бы ему, но я – она лишь отчасти… блин, именно это он хочет сказать?

— Брось, если хочешь можешь уйти, я не настаиваю, – проговорил Корнев, вот вообще не реагируя на моё неадекватное, ну правда же, поведение. — Мне было бы интересно поговорить, просто поговорить с тем, кто такой же как и я. Потому что сложно рвать себя на части, быть одним и другим одновременно, при чём, когда это от тебя не зависит. Но я понимаю, что сложно сейчас всё в голове уложить. Найди меня в чате рабочем, там есть мои личные контакты. Любая социалка – я отвечу.

И я была готова сказать что-то вроде “ни за что” или даже “да пошёл ты”, но на деле прикусила губу. Его слова во мне откликнулись.

— Ещё профсоюз создай, – тем не менее буркнула я и освободив руку ушла, и мне показалось, что Максим издал какой-то звук, полный сожаления, удручённый что ли. Да нет. Показалось!

Уже когда выходила, глянула мельком на него и поняла, что он завис… чёрт!

Добравшись до дома, написала Владу.

— Ты долго добиралась, – перезвонил мне муж. — Всё в порядке?

— Прости, я пришла давно, просто забыла написать, – соврала я. — Как-то это утро вышибло меня из колеи.

— Понимаю, – отозвался он.

— Ищу вот кино. Что ты хочешь посмотреть? – я решила переключить тему разговора. — Комедия, драма, боевик? Или может на мультик сходим?

— Викуль, слушай,– Влад запнулся, потом вздохнул, — у меня здесь и комедия и драма, и боевик с мультиком. Тут такое дело – Романов захотел перетрясти всё, финансы в том числе. Он не понимает, почему проект до сих пор деньги только жрёт, хотя давно уже должен приносить прибыль. Так что…

Глава 4. С больной головы на здоровую

Это дико быть одновременно одним человеком и вроде разными. Мне, как Вике, если подумать, должно было бы плевать на принца крови династии Латаан, наследника трона и бла-бла-бла. Кто он мне? Человек, которому часть меня не может противится? А часть ли меня Кита? Или, если то, что сейчас мне рассказал Максим правда, то значит точно часть. При этом часть, которая отнимает у меня некоторые вполне нужные качества. Я должна быть зла. Я и злилась на самом деле. Или всё же…

Но вот это – то, что Корнев мне сказал…

— Что? – выдохнула я, застывая на дороге, в меня кто-то видимо почти врезался, потому что Максим мягко отодвинул меня в сторону, даже кажется извинился перед человеком, которому я стала препятствием на пути.

— Вика, – вздохнул мужчина-кошмар. И ведь действительно кошмар, ещё какой!

— Нет, нет, зачем ты мне это сказал? Что? Какого чёрта, прости?

Он ещё раз вздохнул и, оглядевшись, увлёк меня на свободную лавочку, что была где-то за моей спиной.

— Не хочу врать тебе, – ответил он разом на все мои возгласы.

А мне хотелось бы, чтобы соврал. Твою ж налево!

— А ты не боишься, что когда Кита очнётся, она доложит о тебе? О Тэле? Или, убьёт тебя, когда ты попытаешься, Тэль попытается убить Рангаса? – и я шептала, потому что вокруг были люди и я впервые озвучивала вслух свою ту, другую жизнь. С ума сойти!

— Нет, – ответил Максим, совершенно спокойно. Вообще пофигист проклятый! — Не боюсь. Если доложит, будет веселее даже, а вообще я точно знаю, когда у Киты дозор, так что – не думала, что могу убрать его, когда ты будешь здесь?

— Ты уже сделал это? Позавчера… ты завис! – обомлела я.

— Жив твой принц, – улыбнулся Корнев. — Но, проиграл тебя, точнее Киту, ещё раз.

— Что? – и кажется это слишком, чёрт побери, частый вопрос. Единственный в моей голове?

Максим развёл руками, ухмыльнулся этой своей улыбочкой. Я психанула и встала.

— Да пошёл ты! – прошипела я.

— Вика, – он схватил меня за руку, за пальцы и меня снова словно током ударило. Я невольно нахмурился и поняла, что он это заметил и, сволочь такая, очень даже рад этому. — Сядь, пожалуйста, – тем не менее попросил он весьма деликатно.

— Нет.

— Перестань. Ты наверняка много времени провела в попытках понять, что с тобой происходит, наверняка бессчётное количество раз пыталась сопротивляться, пыталась осознать себя здесь и там, пыталась узнать, где настоящее, а где нет, а если и то настоящее, то много ли людей вокруг тебя такие же. И ведь не спросишь ни у кого, и не расскажешь – неужели было легко жить с этим? Или быть может внутри не было вопроса о жизни и смерти здесь и там? Или – а там единственный мир, а может нет? Вдруг те, кто впадают здесь в “сумерки” странствуют не в одном мире, а во многих? А если да, то сколько можно посетить – два, три, десять или бесконечное количество? И чем ты можешь заплатить, уходя всё дальше?

И конечно он говорил всё это, выворачивая меня наизнанку. Потому что все эти вопросы мучили меня, они и другие. Я зажмурилась.

— Пока Тэль только наблюдает, – проговорил Максим. — Первый раз играл с принцем, потому что изучал. Второй раз играл, потому что боялся, что иначе мы не сможем с тобой поговорить. Прости.

— Стой, – и я поверить не могла в то, что он сейчас сказал. Точнее нет. Сама суть меня сразила. — Ты умеешь зависать сам?

— Да, умею, – и он потянул меня обратно на скамейку, а у меня не было сил сопротивляться, я была в таком ужасе, меня снесло лавиной.

— Как? – спросила я одними губами, но была услышана.

— Ты тоже так можешь, – проговорил Корнев, нагнувшись ко мне. Руку он положил на спинку скамейки, вторая всё ещё держала мои пальцы и прикосновение стрекалось, теплом разливалось по телу, словно я держала руку в горячей воде. И это озадачивало меня сильнее, чем кажется вероятность того, что я оказывается могу попадать в тело Киты, когда захочу.

Я освободила пальцы.

— Объясни, – силясь не зарыдать, попросила я.

— У тебя пальцы ледяные, – заметил Максим. — Давай, зайдём куда-нибудь, погреться.

Я глянула на него с угрозой, но на деле затравленно. Не знаю почему, но я чувствовала себя с ним рядом совершенно… необъяснимо? Нет, меня тянуло к нему нещадно, у меня в голове было какое-то ненормальное понимание, что если бы мы с ним оказались одни в комнате, то притянуло бы друг к другу, словно магнитами.

И мне было не по себе от этого – там Кита не могла сопротивляться из-за своего предназначения, из-за магии, которой была связана, или не знаю… но Киту никогда не било током от прикосновения к мужчине. Как и меня. Я зажмурилась – я не хотела никуда с ним идти, потому что безумно хотела.

— Надо сосредоточится, – проговорил мне на ухо Максим, отчего меня снова тряхнуло, кожа пошла мурашками, я замерла, вслушиваясь в его низкий, очень приятный голос. — Надо найти внутри себя ту часть, которая принадлежит Ките. И… у меня эта связь очень прочная, а тебе надо пытаться нащупать. Но она есть, ты найдёшь её, обязательно. Я просто иду туда, где Тэль. Но на деле это может быть совсем иначе для тебя.

— А если ты меня убьёшь? – спросила я, совсем потеряно, не знаю зачем. Но у меня в голове возникло противостояние Киты и Тэля. И я была уверена, что он меня снесёт. Рава против гранта… и я почему-то точно знала, что Тэль невероятно хорош в своём деле.

— Что? – теперь была его очередь задавать это дебильное “что”.

— Не думаю, что Кита сможет сопротивляться, – ответила я, не глядя на него.

— Вика, – позвал Максим, но я не отреагировала. И зря. Потому что он провёл пальцем по моей щеке. — Посмотри на меня, – шёпотом попросил он.

И я не смогла сопротивляться.

— Тебе не придётся со мной сражаться, – проговорил он, глядя мне в глаза.

— Ты не можешь быть в этом уверен…

— Я сделаю для этого всё, что могу, и даже больше.

Я приехала домой почти перед приходом Влада.

Глава 5. Вместо драки… 

Кого я обманывала? Кому хотела доказать? Да и что? Конечно, я точно знала, что с Тэлем мне не тягаться.

Почему я напала? Потому что мне нужно было узнать, просто позарез, что я могу что-то сделать, что вообще себе принадлежу.

Меня впервые в этом мире так сильно душило обидой. Такой невыносимо сокрушающей – на всё. На свою участь равы; на принца, который говорил, что обожает, но ставил меня на кон в игре, словно я монета; на Тэля за то, что вообще всё это со мной сейчас происходит… на Вику и Максима… я, которая Кита, на них до зубного скрежета злилась.

Первый выпад Тэль с лёгкостью заблокировал, на его лице сначала была эта его безупречная ухмылка победителя, но потом он встретился со мной взглядом и понял, что я абсолютно серьёзна. И он тоже, вроде как, стал серьёзен. Однако оружие так и не достал, хотя я была уверена, что это не было для него проблемой – гранты всегда при оружии, впрочем они сами оружие.

Не знаю, насколько его тренировки были беспощаднее моих, скорее всего в сотни раз бесчеловечнее и жёстче. И это тоже меня страшно злило.

А ещё магия – у него в арсенале была магия, а я была абсолютно пуста. Если бы Тэль сражался в полную силу, то смёл бы меня к чёртовой матери, и это тоже душило яростью. Твою мать!

Второй, третий, слева, справа, снизу… всего один удар с ноги и я бы улетела на другую сторону комнаты, но Тэль всего лишь принимал мои удары и блокировал их, уходил – давал мне возможность выпустить пар.

Я ощутила себя ребёнком, который пытается достать взрослого или вот эти картинки-сценки – когда в голову рукой упираются, а агрессор просто в силу своего роста и длины рук не может достать до цели. Смешно и горько.

Я сделала обманный выпад, умудрилась обойти гранта и даже сделать подсечку, на которую он, конечно, не купился, но тут в дело пошло моё тело, которое было гибче и меньше чем его – я оттолкнулась от его выставленной в блоке ноги и… и… да хорош, да…

Мой маневр удался только наполовину – Тэль просто словил меня на излёте и взял в блок, чтобы я не могла уже нападать. А мог схватить за шею и приложить со всей дури в пол – пожалел.

— Всё? – спросил грант, тяжело дыша, и это всё, что я смогла сделать – заставить его тяжело дышать.

Я попыталась вывернуться.

— Кита! – как-то совершенно вымученно простонал грант и сделал подсечку, я потеряла равновесие и в конечном итоге была, как девчонка малолетняя перенесена на кровать.

— Пусти, – не то прошипела, ни то прохрипела я.

— Перестань, – попросил Тэль. — Я понимаю, правда. Просто перестань. Ты не справишься со мной, а я обещал тебе, что вреда не причиню. То что ты делаешь – бессмысленно.

Я хотела что-то ответить, но на этот раз Киту прорвало на слёзы. Реальный плач. Рава и рыдания – это нонсенс!

Я перестала сопротивляться. Слабость и ненависть к себе были колоссальными, такими чудовищными, словно беспощадный ледяной дождь лились на мою голову, отрезвляя и одновременно уничтожая.

— Тихо, – Тэль перехватил меня, забрал у меня клинок и прижал к груди. — Всё, малышка, всё. Мне жаль, что так получилось, прости.

— Хочешь погулять? – спросил у меня грант, когда я перестала рыдать, лежала на кровати, а он просто сидел на полу, поглаживая меня по голове пальцами.

— Что? – не поняла я.

— Погулять по городу, – пояснил он. — Ты когда-нибудь просто гуляла по Са-Гаар?

Я нахмурилась. И нет, я никогда не гуляла по городу – гулять это же праздно слоняться. Без цели, без вектора, просто наслаждаться самим фактом прогулки.

— Пойдём? Я покажу тебе Лихой угол, покажу Верхний город. Скоро вечер – в порту красиво, и на Пустой улице наверняка будет представление.

— Я…

— Сегодня ты свободна, – заметил грант.

И рава Кита никогда не была свободна. Неужели? Правда?

— Хочешь? – спросил Тэль, заглядывая мне в лицо. — Сделаем, что ты хочешь. Подумай.

— Но я, – и снова не нашлась, что ответить. Опешила.

Это было так странно. Его прикосновения были ласковыми, нежными, но так же стрекались, так же будили во мне желание, но неужели Тэль не чувствовал того же? Почему… я потерялась. Или это потому что я напала? Он перестал мне доверять и теперь не хочет оставаться со мной наедине.

Тэль улыбнулся, не вот той своей кривой усмешкой, а просто улыбнулся. Открыто и очень по-мальчишески.

— Прости, что напала, – я будто попробовала исправить то, что натворила.

— Кита, – грант мотнул головой и так забавно сложил брови домиком. — Не надо. Всё хорошо. Если ты хочешь остаться, то я не против. Но…

— Да, я хочу посмотреть город, – услышала я свой ответ. Не знаю, правда очень хотела.

Мы прошли по Нижнему городу, побродили по Рыночной площади, где всегда была бойкая торговля. Перекусили. Никуда не торопясь вышли в сторону порта, где стояли корабли и было множество лодок. Несмотря на жуткий запах рыбы, застоялой воды и мочи, которой воняли здесь кажется все проулки, но всё равно было невероятно потрясающе. Я ни разу не видела так близко корабли. Ни здесь, ни вот в том мире, где была Викой.

Позднее, уже когда стало вечереть, проулками и лесенками, которые были в нищих кварталах, где была самая плотная застройка, мы поднялись в Верхний город. Там Тэль потянул меня ещё выше, на крыши городских зданий, и в итоге мы оказались на огромной площадке, что была крышей здания, где заседал городской совет.

— Почему мы здесь? – спросила я.

Но ответом мне был лишь два его пальца, указывающие в небо за моей спиной. Я обернулась – огромная, полная, потрясающе яркая луна выползала из-за дальних гор, что на горизонте словно вырастали из моря. Так же на самой границе острых камней и тёмной воды был маяк, который в миг, когда я потрясённо уставилась на ночное светило, озарил всё вокруг себя своим светом.

Но стоять долго мне не дали – Тэль схватил меня за руку и потащил дальше.

Узкие улицы низины жили всегда.

Глава 6. Заговор еды

Телефон зазвонил ещё раньше, чем я пришла в себя.

— То, что ты сказала не может быть правдой. Такого правила нет, – проговорил мне в трубку Корнев и кажется Кита задела Тэля.

Нет, мне не было приятно. Точнее, его беспокойство, оно… оно грело, чёрт, оно грело меня.

— Но это так, – прохрипела я в трубку своим жутковатым загробным голосом.

— Что у тебя с голосом? – опешил Максим.

— Я заболела.

— Почему не сказала? – он словно обиделся на меня.

— А надо было? – ответила я вопросом на вопрос, словно действительно хотела его обидеть, при чём на деле это было очень несправедливо.

— Это из-за меня?

— В смысле? – не поняла я.

— Ну, это я виноват? – пояснил Корнев свой вопрос. — Вытащил тебя на улицу, ты была холодной, замёрзла, а греться идти я не настоял, – и это было так – мило…

— Нет, – успокоила его я. Да и он не виноват, что я упрямая и вздорная, да ещё и потом бродила по городу без смысла. — Думаю, что виновата Кита. Она не болеет, а меня может сразить, что угодно. Удивительно, как не умудрилась переболеть в своей жизни всеми известными болезнями, включая эболу.

— Эбола? – рассмеялся Максим. — Это слишком, Вика, серьёзно. Но… Кита вообще не болеет?

— Нет. Ни разу не болела. А иногда так хотелось, – заметила я. — А Тэль болеет?

Мне почему-то казалось, что ну, вот, если моя рава не болеет, то уж его грант и подавно. Просто не могла бы представить себе этого молодца сражающегося с насморком.

— Бывает, – тем не менее ответим мне Корнев. — Но это скорее связано с деятельностью гранта. Ранения, воспаления из-за них, столбняк даже был.

— Оу, – об этом я не подумала.

— Вот так.

— И здесь у тебя равновесие, – грустно отозвалась я. И наверное при моём голосе прозвучало совсем скорбно, если не могильно.

— Да, – подтвердил он. — Ты одна там болеешь?

— Конечно, – удивилась я. — Я ж не маленькая, чтобы со мной сидели, взяв больничный.

— Муж мог бы работать из дома, – заметил Максим и меня задел его комментарий. Я разозлилась? Или… — Прости, – перебил он мои мысленные разборки в эмоциях. — Объясни, пожалуйста, про рав и смерть принца. В смысле – напиши, пожалуйста.

— Я могу голосом, – улыбнулась я его заботе. Просто невероятный маятник – эмоции от “убить готова” до “невыносимо милый, славный и…” далее по списку.

— Я впервые о таком слышу, – отозвался Корнев. — Рав могут наказать, насколько мне известно, вернуть в храм и да, казнить, если окажется, что смерть того, кого они хранили, случилась вследствие их бездействия. Однако, как правило, они умирают при нападении. Но это касается только тех, кто был в дозоре в это время. Остальные не при чём.

— Ты прав, – ответила я, подтверждая его слова. — Это желание принца.

— Что? – вырвалось у Максима и получилось весьма эмоционально.

— Он захотел так. Это его указание, – я говорила с расстановкой, но Максим слушал и не перебивал. — Не важно, как он умрёт – все равы будут убиты и погребены вместе с ним. Даже есть схема, которая претерпела… – я перевела дух, хмыкнула, пытаясь вернуть подобие голоса, — некоторые изменения, но есть схема кто из нас, где будет находиться в его усыпальнице. Точнее наши тела.

— Какого… – и он конечно замолчал, но я прям услышала в своей голове трехэтажный отборный.

Я усмехнулась и это было зря, потому что закашлялась.

— Всё, прости, отдыхай, – проговорил он.

— Ничего. Нормально, – успокоила я его и мне было приятно, действительно приятно. И забота, и внимание, я слышала искренность. По идее я ему никто, не важно, что там творят Тэль и Кита, здесь мы просто коллеги и, ну может, немного больше, чем просто коллеги.

— Может… – Максим запнулся, потом вздохнул. — Может хочешь чего-нибудь?

Я рассмеялась.

— Спасибо, нет. Вода с лимоном ждёт, чтобы я уже обратила на неё своё внимание, – ответила я.

— Очень радужно, – фыркнул Корнев.

В двери повернулся замок и я замерла, потому что никто не мог прийти, ну, разве что Влад – правда вернулся, чтобы поработать из дома и побыть со мной?

— Привет, – прокричала своим низким и хриплым голосом Джулс. — Это я, детка!

— Привет, – отозвалась я, не очень уверенная, что она меня услышала.

— Кто-то пришёл? – спросил Максим. — Муж?

— Тётя, – ответила я.

— Тётя? – переспросил он и мне показалось, что сказано это было с облегчением. Но, Вик, что за бред?

— Ща, Тори, руки помою и приду, – возвестила она.

— Да, сестра моей мамы, она мировая. Война, – сказала я и Максим рассмеялся. — На семь лет меня старше. Стихийное бедствие, ураган по имени Джулия.

— Джулия?

— Ну, она Юля, но я зову её Джулс, – пожала я плечами, улыбаясь. — Юлей только бабушка с дедушкой называют и моя мама.

— А ты, как она крикнула?

— Тори, – поморщив нос ответила я, хотя мне нравилось, как она меня называла.

— Логично, – согласился Максим. — Тогда хорошо. Присмотрит за тобой и поднимет настроение.

— Ага.

— Выздоравливай.

— Спасибо.

Корнев сбросил вызов, а в комнату ворвалась Юлька.

— Эгей, привет, – она плюхнулась на кровать. Я и забыла, что у неё есть ключи от нашей квартиры – когда-то давали, чтобы цветы поливала, пока мы с Владом были в отпуске. И он безумно раздражался, что она до сих пор их не отдала, а я всё обещала забрать, но так и не сделала этого.

— Привет, Джулс, – улыбнулась я.

— Ого, ты меня переплюнула, – ответила она, подразумевая мои хрипы, потому что у самой был очень хриплый низкий голос, она всегда шутила, что курильщика, хотя на самом деле Юлька толком никогда не курила. Это она как-то подростком так сильно наоралась на концерте, что голос пропал, а потом сразу как-то жутко простудилась и всё – голос просел и стал почти мужским.

— Лучше бы при этом у меня не было температуры под сорок, – заметила я. — Что ты тут делаешь?

— Так сестрица моя с твоим Владиком говорила и он сказал, что ты заболела. Ну, я и решила, Мотю отвести в школу, а сама к тебе приехать. Только в четыре, максимум пять, я свалю. Конечно Вареник, если надо заберёт Мотю, но на деле не хочу встречаться с твоим любимым мужем.

Глава 7. Сделай вид, что так и надо

Всё время, пока болела, я пыталась сама собой зависнуть. Но не получалось. Ничего у меня не получалось. Чёрт!

— Вика? Привет, – это была мама, которая звонила почти каждый день, спрашивала меня, как я, но потом уходила в рассказы важного для неё, и мне неотвратимо казалось, что звонок с вопросом о моём самочувствии всего лишь для галочки, или чтобы был предлог позвонить.

— Привет, мам. Как дела? – спросила я и на меня свалился рассказ о проблемах в жизни мамы, которые валились на её голову, а папа, такой вот он ужасный, не хотел их решать.

Я порой не могла избавиться от мысли, что, если бы папы не было, то мама замучила меня, вот правда, до смерти замучила, проблемами цветов, необходимости ремонта, ценами в магазинах, жутким новостям о происходящем в стране и мире, проблемами родственников, таких от меня далёких, некоторых я и не знала вовсе.

Иногда я думала, что вот было бы круто зависнуть и не слышать ничего этого. Нет, я очень любила маму, но она была всегда такой категоричной, такой осуждающей всё и вся.

Джулс частенько язвила по поводу того, что Влад и мама так идеально находят общий язык – они оба были такими консервативными и негибкими.

Я слушала маму и вдруг…

— Шестая рава? – удивлённо воскликнул прислужник сфер. — Что случилось, что вы нарушили свой сон?

Я хотела воскликнуть что-то вроде удивлённого “а?” или “вау!”, потому что действительно обалдела от того, что у меня получилось переместиться самой. Но вовремя осознала, что это будет очень неестественно и потому, опершись на его руку, которую он мне услужливо подал, чтобы я могла выйти из сферы, сделала максимально банальное лицо – мол, ничего такого не происходит.

— Мне нужно в город, – возвестила я первое, что пришло мне в голову.

И я как-то понятия не имела, могла ли вообще выходить из дворца, имела ли право на хоть какие-то передвижения вне своего дозора, но было бы невероятно тупо сейчас сказать, что всё нормально, попрощаться и зайти обратно в сферу.

Однако прислужник воспринял моё сообщение спокойно. Я вышла из залы, заметив по пустым сферам, что сегодня в дозоре десятая и первая равы.

Похотливая площадь никогда не была пустынной – в любое время дня там было полно людей охотливых до предлагаемого здесь вида развлечений.

Не знаю, какого чёрта, я пришла именно сюда, но… да кого я обманываю?

Я искренне надеялась, что Тэль здесь. Точнее… как объяснить?

Вику, полагаю смутил бы и озадачил факт того, что грант тоже здесь, что Максим “завис” вместе со ней, одновременно. Жутковатое получилось бы совпадение.

Мои мысли сейчас, как никогда, были перепутаны с мыслями Вики – я не могла разобраться, что происходит. А тут ещё думать о синхронизации зависания с Максимом, нахождение в этом мире Тэля? Я мотнула головой…

Вышла на площадь.

Но грант был здесь.

Я застыла на углу, вглядываясь в его сосредоточенный на входе в один из борделей взгляде. Он хмурился и… Тэль был действительно красивым мужчиной, чего уж говорить? А Максим?

Вика наверное нахмурилась бы этой мысли, но Кита – её тянуло к Тэлю. И не важно, что он был грантом и на деле она, точнее я, или мы вместе, совершали преступление, не сообщая об этом, как положено.

Подозрения, что в этом влечении была виновата магия, были очень осязаемыми и прямо скажет неприятными термитами подъедали воображаемый пол подо мной. Я слышала, как он трещал при каждом моём шаге по направлению к этому проклятому мужчине, но поделать ничего не могла.

Вот это потрясающее ощущение, этот разряд тока, что пронизывал, будоражил и заставлял быть мягкой, нежной и ещё забывать о том, что на деле моё тело, вашу мать, прокачено для любовных утех.

Я застыла в нерешительности. А что если и вправду магия? Что если меня используют, чтобы подобраться к принцу? И это во мне Ките говорила рациональность Вики, потому что, говоря на чистоту, – прекрасная рава, как и было подмечено Корневым, тупая. Ну, ладно, не тупая, но очень…

Тэль меня заметил, нахмурился на мгновение, потом явно с одобрением кивнул и очень открыто улыбнулся.

Ноги сами потянули меня к нему, прям хотелось обнимашек, целовашек и секса. И он же в прошлый раз даже не пытался ничего такого сделать, когда выиграл у принца целый день со мной? И ещё… да, дура-дура, что напала на него – я переживала, что его некая отстранённость и нежелание близости было связано именно с моей выходкой.

На мгновение, пока шла к нему, я успела по-настоящему испугаться, потому что… Кита его хотела и это кажется был первый раз, когда внутри равы билось желание.

Магия, чтоб тебе, наверняка магия!

Я дошла до него, замерла в полушаге:

— Ты смогла? – спросил Тэль, всё ещё улыбаясь.

— Да, – кивнула я.

— Что планируешь делать? – поинтересовался грант.

— А ты? Ты следишь за принцем? – отсюда я точно видела, что бордель, за которым он наблюдает, это тот, в котором любил бывать Рангас.

Он на мгновение задумался, потом перевёл взгляд на вход дома утех и снова на меня.

— Да, но, – грант протянул мне руку, — могу и не следить.

Я дала ему свою руку и меня прошибло током.

— Странное, чертовски странное ощущение, – нахмурился Тэль, поглаживая мои пальцы. — Гулять по городу или… – и он таааак на меня посмотрел, словно поджёг.

— Или? – переспросила я, а грант потянул меня к себе и поцеловал.

— И как ощущения, когда ты вообще абсолютно полностью свободна? – поинтересовался он в мои губы, всматриваясь в глаза.

— Не знаю, насколько это вообще… а вдруг это не нормально? А вдруг я просто грохнусь в обморок и вернусь назад? Что станет в Китой? – и я отругала себя за высказывание этих мыслей, но почему-то с ним хотелось говорить и не было страха за свои слова, который, как теперь я для себя открыла, испытывала всю жизнь.

Тэль рассмеялся

— Не переживай, – прошептал он, склонившись к моей шее. — Если грохнешься, то я отнесу тебя во дворец или отдам охране. Без плаща прекрасно ясно кто ты.

Глава 8. Странные тяги

— Это знаешь ли весьма резко, – заявил мне Корнев, когда подошёл к лавочке на набережной, на которой я сидела. — Ты уверена, что…

— Что не помру от осложнений в виде воспаления лёгких? – уточнила я. Мужчина-кошмар позвонил после моего взбрыкивания и игнорирования десятка сообщений, как оказалось был уже в парке.

— Вика, – покачал головой Максим и сел рядом. К невероятному разочарованию сидящего на другой стороне лавки мужчины, который явно набирался духа, чтобы со мной познакомится.

Я улыбнулась.

— Я тепло оделась, – ответила и это была истинная правда. Я была в том виде, когда – как это “случайный секс невозможен”? Потому что, пока выковоришь желанную даму из её пятидесяти слоёв одежды, упадёшь уставший и уже ничего не захочется. Такая прелюдия не испугает только жителей дальнего севера, хотя доподлинно мне это и неизвестно.

— Я просто, – нахмурился Корнев, но я знала, что он скажет – типа переживает за меня. И мне была приятна его забота, весьма, кстати, деликатная, но очень конкретная, такая словно мы сто лет знакомы. Вот как на тех картинках, где “любовь это не цветочек подарил, а шапку принудительно надел, чтобы не простудилась”... И чего меня потащило на всю эту розово-слюнявую ересь?

— Почему ты до сих пор его не убил? – спросила я в лоб и кажется на меня обернулось пара человек.

Максим приподнял бровь и ухмыльнулся.

— Потому что отмашки от руководства не поступало, – тем не менее ответил он. — Принца завалить не так просто, знаешь ли.

И он уточнил это специально, чтобы люди, которые среагировали на мой вопрос и его ответ, потеряли к нам интерес, посчитав нас или чокнутыми или геймерами, или фиг там знает кем.

Я улыбнулась этому, потом перевела взгляд на Максима.

— Тэль просто наблюдает? – уточнила я.

— Да, – пожал плечами Корнев.

— Я не понимаю почему его хотят убить, – заметила я.

— Вика, – как-то слегка нахмурился Максим. — Я бы понял, если бы этот вопрос задала Кита, но ты…

— А что? – я повела бровью. — Ну, кто сказал, что я не такая же тупая, как Кита?

— Вика, – удручённо, почти простонал мужчина-кошмар. — Прости меня, я правда не хотел тебя обижать, ну, хватит. Я не считаю Киту тупой и ты не тупая.

— Ты не можешь этого знать, – парировала я. — Мы почти не знакомы.

Он тяжело вздохнул, вгляделся в меня с таким сожалением.

— Я не разбираюсь в политике, если честно, – спокойно сказала я. — Кита вынуждена делать то, что делает, без вопросов. И я понимаю, что это как-то может нелепо и действительно тупо, но наверное… а как иначе? Такие уклады были и здесь. Толку-то, что что-то меняется, на деле простые люди всё равно в заднице.

— Не могу не согласиться, – улыбнулся Максим. — А про заказ – я не знаю, кто его заказал. Тэль не спрашивал. Но вариантов явно не один, и даже не два.

— Он будет так плох, если будет править?

— Понятия не имею, – ответил Корнев. — В действительности же выбирают партии аристократов, и те, кому сейчас не очень, хотят, чтобы правили те, кто сделает так, чтобы им было хорошо.

Я с пониманием кивнула.

— Вика, слушай…

— Можно вопрос? – и что ж я всё время ему поперёк всё делаю?

— Можно, – в очередной раз вздохнул Максим, сдаваясь мне на милость.

— А что происходит с тобой, точнее с Тэлем, когда ты тут? Кита погружается в сон внутри сферы, а ты?

— Хм, – и он нахмурился. — Я, если честно, никогда не думал об этом. Я всегда думал, что, как ты там это назвала – зависать?

— Да.

— Вот, я всегда думал, что зависаю, точнее Тэль зависает, правда делал это в безопасном месте, – пояснил Корнев. — А сейчас не знаю… дело же касалось только меня. Иного варианта не было. До тебя.

— Просто, Кита вышла из сферы, мне или ей… удалось зависнуть самой, но ведь это максимально странно, что ты тоже в это время был в Са-Гаар. Или сколько ты уже на тот момент был там? Или… – я цыкнула и зажмурилась. — Это безумие… Даже не знаю… словно мы в игрушку играем. Виртуальная реальность.

— Знаешь, – тихо и очень спокойно отозвался Максим, — я как-то по-молодости, чтобы совсем не тронуться, начал зависать на форумах игроков в онлайн игры.

— Зачем? – не поняла я.

— Ну, ведь ты права, это же очень похоже на игру, – ответил он. — Тэль мой персонаж. Между геймерами и нами очень много схожего, просто у них это игра, а у нас… нет.

— И чем это… ну, точнее… – я не знала как спросить. Нахмурились.

— Они относятся к своим персонажам, как к родным, они важны для них и проигрыш порой невероятная трагедия, – пояснил Максим. — Я долго читал, а потом решился начать писать. И меня поняли, понимаешь? Я просто нашёл кого-то с кем можно поговорить, но при этом тебя не посчитают больным на всю голову.

Я с пониманием хмыкнула.

— Слушай, может сходим перекусить? Тут недалеко есть классное место, – предложил он.

— Ты знаток, я смотрю, – улыбнулась я. — Ресторанным критиком не подрабатываешь?

— Нет, но да, я много мест знаю. Это… я же один живу и порой не хочется готовить, – пояснил Корнев. — А ещё это что-то вроде желания поесть в общепите. Иногда даже тянет в какие-нибудь столовые, и я знаю две-три, в которых можно поесть и не разориться. Будет вкусно и безопасно.

Я рассмеялась.

— Странная тяга, – заметила, мотнув головой, подпирая голову рукой, положенной на спинку лавочки.

— Это из-за детства, – и от меня не ускользнуло то, что он был в этот момент каким-то другим.

— Из-за детства?

— Как-нибудь расскажу, – улыбнулся Корнев и встал. — Пошли?

— Но я оплачу за себя сама, – заявила я, при чём так, словно флагом помахала.

Он ухмыльнулся этой своей привычной кривой усмешкой.

— Хорошо.

— Как ты справлялась с этим? – спросил Максим, когда мы ждали заказ.

— Ну, честно? – я пожала плечами и задумалась. Как я справлялась? Да никак. Может я не справлялась вовсе. — Отгораживалась, – ответила я достаточно правдиво.

Глава 9. Ты не можешь

А я… а что я?

— Почему? – выдохнула я и у меня сел голос, точнее он и так был всё ещё не очень после болезни, а тут прям ухнул вниз.

— Прости, Вик, я не знаю, – и Дима присел на край стола. — Романов не из тех, кто объясняет, понимаешь?

Я кивнула пару раз, словно болванчик. Это всё на что у меня были силы – просто тупо покивать.

— Понятно, – промямлила я. — Сегодня пришлю все незаконченные материалы.

Солодов что-то там ответил, но я не слышала – вышла и пошла к лифтам. Не хотела заходить к Владу, даже "пока" ему не сказала.

В лифте до меня прозвонилась мама. Первый её звонок я проигнорировала, потому что несмотря на любовь к ней, в данный момент она была последним человеком, с которым я хотела бы поговорить. Да, что там – я вообще ни с кем не хотела бы говорить.

Но мама настойчиво набрала меня снова, потом ещё раз. И мне пришлось ответить, потому что подумалось – мало ли, случилось что-то.

— Вика, ты чего не отвечаешь? – возмутилась она. — Совсем нет минуточки с мамой поговорить?

И я тяжело вздохнула, с другой стороны успокаиваясь – ничего не случилось, всё как всегда.

— Мама, я в офисе. Сегодня совещание.

— Оно закончилось давно, – возвестила моя любимая родительница.

— Откуда ты…

— Я с Владом говорила – ты ж трубку не взяла, – и я почувствовала, как в меня втыкают иголку, которая должна была вызвать совершеннейшее отчаяние и безграничное чувство стыда.

— Прости, – я сдалась.

— Вот, будешь потом жалеть, когда меня не станет!

— Мама! Перестань!

— Мама-мама, – передразнила она меня. — У меня важная новость, между прочим!

И она сделала паузу, ожидая моё:

— Какая?

— Я узнала всё! – ответила мама с торжеством завоевателя новых земель. — Аллочка ходила к чудо-специалисту! Она мне дала номер и я позвонила и записала тебя на консультацию.

— Аллочка? Специалист? – я не понимала ничего из того, что услышала. — Куда записала, мама?

— Вика! – воскликнула она и я ясно увидела перед глазами её недовольное лицо. — Алла беременна, помнишь? Она ходила к прекрасному доктору, та ей помогла очень. И я тебя записала – идёшь в следующую пятницу с утра, запись на девять двадцать, натощак только иди. Я пришлю тебе адрес и имя доктора. Хотя Владу всё рассказала, он уж запомнит.

— Что? – и меня словно облили ледяной водой. Алла? Доктор? Следующая пятница? Влад знает?

— Вика, не смей! – взвилась моя мама. — Знаешь, как сложно к ней попасть? На полгода вперёд всё расписано – просто это потому что Алла, и потому что вот так сложилось, что окошко появилось в записи. Не смей, не смей всё испортить! Как на нас будут смотреть? А на Аллочку? Ей же рожать ещё, между прочим.

И что-то ещё в том же духе, а у меня как уши заложило. Я даже вздохнуть не могла.

— Вика? – крикнула мне в трубку мама.

— Я поняла, – ответила я, с невероятным трудом ворочая языком.

— Хорошо, – и она стала спокойнее. — Неужели сложно сразу так? Вечно ты меня доводишь, Виктория Михайловна!

И это обращение по отчеству было последним доводом, таким – словно гвоздь в крышку гроба. В эти моменты обычно и я и папа точно знали, что лучше ничего не говорить, лучше вообще притвориться мёртвыми или несуществующими. Хотя именно так я сейчас себя и чувствовала.

Мама положила трубку, а я застыла возле колонны у входа в бизнес-центр, смогла, наконец, вдохнуть, а с выдохом на меня нашли горькие и болезненные слёзы.

Я стояла и рыдала, как ребёнок – стыдно, обидно, больно… невыносимо!

— Вика? – Корнев схватил меня за плечи и развернул к себе лицом, нагнулся, чтобы заглянуть в лицо. — Вика, что случилось?

А я не могла ничего сказать, да и даже, если бы могла – нет-нет-нет, только не Максиму!

Я промычала что-то, попыталась вывернуться, но куда там:

— Вика, Вика, – и он меня обнял. Потом цыкнул недовольно и потянул меня за собой.

Я и понять не успела, как была посажена на переднее пассажирское место его машины, сначала он присел передо мной на корточки, но у меня не было сил на сопротивление, но и на коммуникацию не было. Я слышала, как он вздохнул, а потом очень аккуратно заставил меня убрать ноги в салон. Закрыл дверь и обошёл машину, сел за руль.

Некоторое время мы просто сидели в тишине – ну, точнее я плакала, безутешно рыдая, сложившись пополам и уткнувшись в колени, а Корнев гладил меня по спине.

— Пристегнись, – попросил он и повернул ключ зажигания. — Вика! – мягко позвал он.

Но у меня не было сил, чтобы сделать это простое действие, а ещё у меня в голове, вот в той истерике, которой меня унесло, была мысль, что я с ним никуда не поеду, что это вообще такое и что – я же замужем!

Максим снова тяжело вздохнул, потом потянулся и, вытянув ремень, смог меня пристегнуть, после чего пристегнулся сам.

— Куда… – смогла выдохнуть я, но закончить предложение не получилось – “ты меня везёшь” потонуло в диком всхлипе.

— Домой тебя отвезу, – ответил Корнев, выруливая со стоянки возле бизнес-центра.

И я пыталась прийти в себя, отдышаться от неотпускающих слёз.

— А можно не домой? – попросила я глухо. — Я туда не хочу.

И это было наглостью, захотелось врезать себе.

— Можно, – спокойно проговорил на это Максим. — Куда хочешь?

— Не знаю, – а это как вообще… Вика, ты ошалела?

— Можно просто покататься, – предложил он и я благодарно выдохнула.

Мы катались наверное час – где-то было пусто и безлюдно, несмотря на день понедельника, где-то мы стояли в пробках. На улице шёл мерзкий ноябрьский дождь со снегом, в салоне было тепло, играло что-то из джаза или, не очень разбираюсь, но тихо так ненавязчиво, я слышала как работают дворники, смотрела в окно и была невообразимо благодарна за то, что Корнев ни о чём у меня не спросил.

— Максим, – позвала я, когда внутри уже невообразимо изводил стыд, что достаю своими проблемами человека, который вообще не должен со мной возиться. — А высади меня у метро, где-нибудь.

Глава 10. Не злите тётю Джулс

Какого хрена? Что вообще происходит?

Все трое стояли и общались, как ни в чём не бывало.

— Это же Влад, да? – уточнила у меня Настя, нагибаясь к плечу и вытаскивая из состояния подбирания челюсти с пола.

— Да, – ответила я, не глядя на неё.

— А с ним кто, знаешь?

— Это руководитель проекта и ведущий программист из него, ну того в котором Влад сейчас, – и я поняла, что не рассказала Насте, что меня из проекта убрали, а ещё вот подъехала злость на Романова за то, что непонятно по какой причине меня турнул. Хотя может его не устроило, что мы с Владом супруги?

— То есть в вашем проекте? – уточнила подруга, а я отвернулась от них, пытаясь сделать вид, что меня тут нет. — Вы же вместе работали?

— Потом расскажу, – отмазалась я, а Настя улыбнулась и махнула рукой.

— Они идут сюда, – пояснила она мне.

— За-ши-бись! – проговорила я одними губами, потом снова развернулась.

— Привет, – улыбнулся мне Влад и показалось, что собирался идти обнимать меня, но тут…

Мой муж получил жёсткий шлепок по заднице, подскочил, переменившись в лице, почти обернулся, но из-за него вынырнула Джулс.

— О, этот зад я узнаю везде, – возвестила она, натягивая на себя такую фальшивую улыбку, какую обычно используешь при встрече с теми, кого не выносишь на дух, но знать об этом они не должны. — Шикарен! Но вот когда вижу твою кислую мину… падает всё, — моя тётка мотнула головой, — нажраться хочется сразу, слов нет.

— Здравствуй, Юль, – улыбнулся он не менее фальшиво и специально назвал её обычным именем, чем заставил Джулс скривиться.

— И тебе привет, Владик, – ответила она, потом нагнулась к стойке и крикнула бармена. — Кирюш, котик, двойной русский.

Я глянула на Максима, поймала его взгляд. Даже не знаю, что там было, но и рассмотреть он мне не дал возможности, быстро разорвав зрительный контакт.

— Владик, ты решил с нами побухать? – поинтересовалась Джулс.

— Я не пью, Юль, – ответил Влад и я услышала этот его вселенских масштабов скрип, с которым он её терпел.

— А чего припёрся? Фитнес-клуб закрыли раньше? – фыркнула она и перевела внимание на Романова и Корнева. — А вы с ним? И тоже не бухаете?

— Они не со мной, – возразил Влад.

— И мы бухаем, – добавил просто Алексей.

— Супер, – одобрила Джулс. — А ты Владик будешь трезвым с нами сидеть? Встроенная опция “трезвый водитель”? Меня устраивает!

— Нет, – возмутился он. — Мы уходим.

И я очень старалась не меняться в лице, но… не успела.

— Ты и твоё занудное здравомыслие? – уточнила Джулс. — Да не вопрос, милый, скатертью дорога.

— Я и Вика, – втянув в себя воздух, выдал мой муж.

— Владик, ты не беси меня, а? – Джулс дали её “двойного русского”, она выпила залпом, потом встала между мной и ним. — А то Андрюхе наберу, – и она изящно ткнула в него указательным пальцем, правой руки.

— Кому? – опешил мой муж.

— Бате твоему, – выдала моя тётка и она действительно отлично общалась с отцом Влада и всегда говорила, что мужик Андрей Сергеевич мировой, сожалея, что сынок пошёл не в отца, а в мамочку.

Мой муж открыл было рот, чтобы что-то сказать, но Джулс перевела взгляд на Корнева и Романова.

— Вы не с ним, но вместе?

— Нет, – улыбнулся просто Алексей. — Мы встретились здесь случайно. Я Алексей. Романов. Я проектом руковожу, в котором Влад отвечает за финансы.

И я, кто бы мог подумать, начала молиться, потому что Джулс знала, что меня убрали из проекта, и конечно я сказала ей, что сделал это руководитель… и если сейчас её понесёт – дело будет хреново пахнуть.

— Это Максим, – Романов ткнул в Корнева.

— Джулс, – крикнул бармен Кирилл. — Стол.

— Что бухаете? – спросила она у Алексея, с благодарностью посмотрев на бармена.

Он развёл руками.

— Я Джулс, – возвестила она, — тётка его, – ткнула она пальцем во Влада, — жены Вики.

Потом она так же изящно ткнула пальцем в Кирилла.

— Вискаря, котик, – и стащив меня с табурета утянула вперёд.

Влад неестественно пискнул, позвав меня, но тут моя тётка сдавать позиции была не намерена:

— Значит так, у меня был адский ноябрь, я зла и у меня недотрах, если ты сейчас помешаешь мне напиться и вполне возможно решить проблему отсутствия секса, я покажу всем видео, где “Владик не пью” очень даже пьёт, а потом…

И это был запрещённый приём, потому что понятное дело, Влад закусил челюсть и завтра он не будет со мной говорить, но… я действительно не поняла, что он тут забыл.

— Помни, – угрожающим шёпотом добавила моя тётка, — что у меня есть ключи от твоей квартиры, так что, если не хочешь проснуться оттого, что я запихиваю тебе в задницу огроменный резиновый член, будь хорошим мальчиком – или иди за дверь, или сиди здесь тихо и смирно.

И выглядело это просто офигенно – девица в татухах, с голосом сурового побитого жизнью охрипшего мужика, угрожает весьма приятному на вид молодому мужчине, который выглядит при этом, как нашкодивший котёнок.

Конечно Влад попытался сделать вид, что всё хорошо, к сожалению не ушёл, хотя я поняла, что безумно этого хотела, вот не знаю – плохая, ужасная Вика… я не хотела быть с человеком, которого люблю.

Я поняла, что впервые меня ужасно расстраивает и даже смущает такое поведение мужчины, за которого я вышла замуж. Нет, он всегда был против тусовок, точнее для него тусовка – это что-то совершенно дикое и неприемлемое. Влад предпочитал дорогие заведения с живой музыкой и качественной винной картой, а не “вот это вот всё”.

Но я тоже не проводила в клубах каждый вечер пятницы, поэтому раньше не возникало вот таких нелепых ситуаций, когда он, мыслимо ли, припёрся в клуб, словно я малолетка какая, а он мой папаша, спасающий мой зад от направляющихся в мою сторону неприятностей.

Мы все вместе пошли к столу, а я приготовилась к концу света.

Но вот, что умела делать Джулс это шатать людей – не важно кто, где и когда, она была неумолимее бури в пустыне или шторма на море.

Глава 11. Захлёбывайся молча

Обычно синяки и раны лечит сфера, за то время, что рава проводит внутри неё от дозора до дозора, всё становится нормально – не остаётся и следов жестокости или похоти, как кому везёт, хозяина. Но я была внутри всего ничего, а значит на мне ещё были следы наказания, которым меня одарил мой принц. Синяки по телу, яркие, чёрные и лиловые… а у грантов магией сотворённый идеальный взгляд – они видят в темноте так же хорошо, как и при свете.

Я замерла, понимая, нет, ощущая этот невыносимый всплеск ярости, который сейчас разрастался внутри Тэля.

Я открыла было рот, чтобы сказать, но что? Оправдания принца? Или… какое невыносимое отчаяние. Да и чего я жду, на что я надеюсь? Грант убьёт принца, а меня и остальных рав убьют жрецы, отдавая в дань богам Тьмы и огня, что хранят рав, что дарят им силу и своё благословение.

Я встала, Тэль не успел поймать меня. Не было возможности схватить, а преследовать меня он уже не мог – слишком велика была опасность быть раскрытым.

Я зашла в сферу и отвисла, сидя за столом, и конечно уставилась на полный злости вопросительный взгляд Корнева.

И я снова сбежала, оставив его одного.

Вика! Позорное бегство в туалет, просто невообразимо трусливое. Но здесь я была пьяна, туго соображала и…

Я к счастью не встретилась с Джулс и Романовым, не знаю куда они там запропастились – даже думать не хотелось. Но я попробовала прийти в чувства, потом умывшись, я вышла в коридор и наткнулась на стоящего у стены напротив двери Максима. Скулы каменные, руки сложены на груди, я только сейчас заметила, что под закатанными рукавами лонгслива татуировки на предплечьях, взгляд исподлобья, не предвещающий мне ничего хорошо…

Я мотнула головой и хотела отступить назад в туалет, только это же клуб – здесь нет разделения туалетов, тем более когда все уже настолько пьяны, что спасибо, что вообще доходят хоть до каких-то туалетов. Да и Вика проигрывала Максиму так же, как Кита проигрывала Тэлю – он поймал меня за руку и потянул на себя.

— Говори, – приказал Корнев, глядя в глаза, почти вплотную нагнувшись к моему лицу.

— Я… я… – и я потеряла весь словарный запас, даже если бы и могла что-то объяснить, то у меня не вышло бы, потому что не было слов. Как будто он меня на другом языке спрашивал, а я стояла дурой и просто молча тонула в его серых глазах, сейчас таких тёмных и холодных.

И Максим толкнул меня в дверь, и это… словно пройдя её мы перешли невидимую грань, что разделяла наши жизни, запреты, которые сдерживали его и меня, ещё чёрт знает что, но вот словно один этот шаг, одна эта дверь и другие мы уже вцепились друг в друга, голодные и безумные.

Максим целовал, а я отвечала. Он сминал меня, прижимая к раковинам, потом смещая в сторону, упираясь в стену, а я жалась к нему, так отчаянно, словно меня сносило ураганом – отпущу и я его потеряю, потом не найду никогда.

И как же прекрасно, что тут в стороне, где были раковины, почти темно, я не могла бы осознать своего падения, свет дал бы мне понимание, что там где-то за пределами той грани, что мы переступили, мой муж, которого я любила, за которого была счастлива выйти замуж, несмотря ни на какие придирки окружающих, от которого хотела детей…

Что это такое? Помешательство, вот это настоящие сумерки сознания – мы просто целовались, ничего больше. Максим прижимал меня к себе, держал так крепко, словно мои мысли об урагане реальны и в его голове, потому что отпустит и всё пропало. И меня било этим проклятым током, пронизывало этими разрядами, теперь я стала едина с Китой, которая была уничтожена этой нереальной, неестественной силой тяги одного человека к другому.

Мне казалось, что мы как два электрода – из одного в другой идёт чистое электричество. Ощутимое и потрясающе убийственное. Мы оба взялись за оголённые провода, и теперь, пока не сгорим, не отпустит. Так и будем бесноваться, пока кто-то не дёрнет рубильник. Но уж точно не я, и не Максим – мы просто не могли остановиться.

Он потянул за резинку в моих волосах и распустил их, они рассыпались по плечам, а он запустил в них руку, кладя её на мой затылок. Ничего больше – просто один бесконечный поцелуй или может сотня быстротечных…

Я не знаю – у меня не было сил на анализ происходящего. Если бы ему надо было ещё, то я отдала бы вдвое больше того, что он бы попросил. Но Максим не просил, не говорил – только обнимал и целовал.

И мы оба почти сгорели.

Но рубильник дёрнули.

Кто-то там за стенкой, в той чуждой нам сейчас реальности, что-то крикнул, кто-то кому-то кажется врезал. Старая добрая тусовка с пьяными разборками.

В стену влетела бутылка и разбилась с таким оглушающим грохотом, что мы оба застыли, тяжело дыша и смотря друг на друга.

Разборка ворвалась в сумрак уборной: крики, брань, возня… Корнев молча отгородил меня от всего этого и я вышла.

Нет, я не пошла в сторону столика – я не была готова. Это стало бы убийством меня, моего разума, моей души. Я вышла на улицу и просто пошла прочь.

Мне было искренне наплевать на холод, потому что меня распирало жаром от того, что только что со мной произошло, всё это было настолько нереальным и поражающим, сотрясающем моё сознание. Мне хотелось выть, я не понимала, что происходит – я даже не осознавала в какой реальности я нахожусь.

Меня догнала Джулс, она надела на меня моё пальто и намотала на шею шарф, что-то проговорила, нет проорала мне в лицо, но я не поняла ни слова, точнее просто не слышала, словно у меня были в ушах наушники, пробки, да вообще я была глухой.

Джулс заглянула мне в лицо, потом просто обняла, поцеловала меня в щеку, шею и больше я уже ничего не помнила.

В голове почему-то играла одна и та же бессмысленная песня про мечты самурая, я знала её, потому что она нравилась Джулс, но почему она играла в моей голове и что вообще со мной такое случилось?

— Доброе утро, крошка, – возвестил Моцарт, сидящий на кухне в квартире Джулс.

Глава 12. На каком языке ты говоришь?

Марина опешила, явно поняла, что сболтнула лишнего, но было уже некуда деваться.

— Влад попросил меня убрать? – уточнила я.

— Да, – она повела глазами, разрывая зрительный контакт в зеркале, но я повернулась к ней. — Сказал, что ты плохо себя чувствуешь, – добавила она, повернувшись ко мне, — не справляешься с нагрузкой.

— А кто на моё место предложил Оксану? – спросила я, хотя знала ответ.

— Баев, – ответила Марина, слегка скривившись. Она не любила их обоих, а я почти угадала. — Вик, ты это…

— Ничего, Марин, всё норм. Я в порядке, мне было да, не супер. Видимо он решил, что самый незначительный из проектов, в которых я задействована, меня сильнее остальных подкашивает, – и я улыбнулась. — Эти мужчины и их забота, – я закатила глаза и фыркнула.

— Через жопу, – кажется повелась Марина, хихикая и сочувственно кивая. — Может, если сейчас норм, то ты вернёшься? Оксана такой мрак…

— Думаю, что Романов на это не пойдёт.

— Блин, да, он такой тугой, – возвестила моя коллега, пригибаясь ко мне и произнося это шёпотом, хотя мы были здесь одни.

Я даже не поняла, как у меня получилось выйти из уборной спокойно и не задыхаясь. Может показаться странным, но этот поступок Влада меня практически уничтожил. Кто-то ответит – это забота, но я точно знаю, что это всё, что угодно, кроме заботы.

За это время я уверилась в том, что Романова просто напрягло то, что мы с Владом муж и жена, да и обнимашки, которые устраивал Влад, вряд ли могли зайти руководителю, о котором говорили, что он жёсткий и, вот, тугой, имея в виду рамки, в которые он запихивал всё вокруг себя.

И да, я помнила, что он умеет быть без головы, но в работе – Романов был акулой. Как-то даже Корнев сам назвал его “некромантом”, потому что просто Алексея действительно так называли, определённо слышала это прозвище ещё от кого-то, из-за способности вытаскивать даже самые провальные проекты.

И я же могла узнать про себя у Максима… чёрт!

Тут меня осенило – Корнев знал, твою ж налево, наверняка знал! И ничего не сказал?

Я вышла в зал, где были накрыты столы и коллеги пока ещё не расселись по своим местам, просто стояли группами и болтали кто о чём.

Влада я нашла в обществе его обожаемого друга Артёма Баева, директора по продвижению, с которым мой муж регулярно ходил на фитнес и каждый четверг играл в этот моднючий сквош. С ними стояла и Оксана, кто бы сомневался – всегда такая фальшивая, такая очаровательная, что тошнило. Умная, привлекательная, талантливая во всём, кроме того, чем зарабатывала на жизнь… хотя… Чёрт, Вика, ты включила ревнивую стерву? Но куда деть то, что Оксана ходила с ними в один фитнес-клуб, а так же, кто бы мог подумать, отлично играла в сквош.

С ними стояли Романов, глава эйч-ар отдела Павел Кольский, офис-менеджер Ирина и Корнев, конечно.

— Ого, – возвестила Оксана, когда я почти подошла к ним, но всё же стояла так, что никто из них меня не видел, и чему-то рассмеялась.

— Смотри-ка, Сотников, – ткнул моего мужа Баев, — тётка твоя тоже здесь.

Я посмотрела на выход и узрела Джулс.

Она была неотразима – волосы забраны наверх, при этом эти её розовые пряди были вплетены в косу, что шла по нижней линии роста волос, и оттого создавался очень классный эффект, придающий небрежности её достаточно классическому образу. На ней было платье в стиле шестидесятых – пышная юбка до колена, с широким поясом, квадратным декольте и пышными рукавами из органзы. Платье было строгого тёмно-синего цвета, но вот нижние юбки и вышивка на рукавах в виде мелких кружочков, были такого же яркого розового цвета, что и волосы Джулс. И каблуки эти её высоченные… макияж – потрясающе красивая эффектная женщина.

К ней подошёл генеральный, поприветствовал и мягко взял руку за пальцы, слегка сжимая. Моя тётка улыбнулась, что-то его сказала и он рассмеялся.

— Ничего себе, – фыркнул Артём, который был ещё большим сплетником, чем весь отдел бухгалтерии и кадров вместе взятые.

— Раевич лично отправлял ей приглашение, – возвестила Ира. — Мне Леночка сказала.

Леночка, личный секретарь нашего генерального, сейчас стояла рядом с боссом и моей обожаемой тёткой.

— Она ему квартиру делала, да? – и Оксана глянула на Влада.

Мой любимый муж лишь повёл плечами.

— А я распечатывала смету, – возвестила Ира. — Там одних предметов искусств на несколько миллионов было.

Кольский присвистнул.

— И сколько она заработала? – и Павел тоже уставился на Влада.

— Уж наверное неплохо, – проговорила Оксана с видом знатока всего и вся. — И что-то ещё в довесок, уж эта Вольф – своего не упустит.

Почему-то я посмотрела на Романова и Корнева. К моему счастью Максиму откровенно не нравился этот разговор, что до Романова, то он был задумчивым и словно никого из них не слышал, но вот взгляд его был обращён к Джулс и был таким… даже не знаю – печальным?

— Сотников, – снова ткнул локтем Влада друг Артём. — Давай колись, сколько она заработала. Иришка, в смете ты только на стоимость картин и статуэток смотрела что ли?

— Не знаю, — ответила наша офис-менеджер. — Я не видела.

— Владислав? – позвал Баев.

— Да, Владислав Андреевич, – не выдержала я и подала голос. — Давай, ты же не можешь не знать?

— Вика? – и лицо у моего мужа стало прямо сказать охреневшим, словно я привидение.

— Триста тысяч, – ответила я, уставившись на Баева. — Она заработала триста тысяч рублей. И три месяца она практически жила в его квартире, и нет не трахалась, – я перевела взгляд на Оксану, — хотя как посмотреть – рабочие, которых нашло бюро, – я глянула на Кольского, — были мягко выражаясь некомпетенты, поэтому ей пришлось самой штробить стены под проводку, а потом самостоятельно переделывать косяки строителей. А эти баснословные деньги, которые она заработала, она потратила на лечение сына, а не на отдых на Бали или другой модной дыре. И странно, что Влад этого не знает, действительно.