Вторая жена для жестокого мужа

Глава 1

Союз, созданный на небесах.

– Не могу поверить, что я действительно сбегаю из дома!

Сердце бешено бьется в груди, шум крови набатом отдается в ушах. Я быстро перебираю ногами, спускаясь по лестнице с невероятной скоростью, но на последней ступеньке крепкие мужские руки подхватывают меня за талию.

– Все хорошо, ты же со мной.

Герман опускает меня за землю и прижимает к своему телу. Он намного выше меня, так что мне приходится запрокинуть голову, чтобы заглянуть в его лицо.

– Отец будет в ярости, если узнает, что я не ночевала дома.

Головокружительное возбуждение бурлит в моих венах. Это одновременно и приятно, и пугает.

– Есения, я – твой будущий муж, даже если твой отец знает, что ты нарушила правила, он будет спокоен, убедившись, что ты была в безопасности со мной.

Герман убирает волосы с моего лица. Его глаза блестят, как два больших алмаза, когда она наклоняется, чтобы поцеловать меня. Я привстаю на носочки и отвечаю на жаркий поцелуй.

Дело в том, что только вчера я вернулась домой после пятилетнего отсутствия. Все это время я училась в женской школе-интернате на восточном берегу Италии. Домой я приезжала только на летних каникулах, которые длились всего месяц, и все это время я проводила с Германом – моим другом детства и женихом.

Мы еще не обручились, но наши семьи уже давно договорились об этом союзе. Я никогда не была против Германа, он умный, образованный из интеллигентной семьи, а еще он обворожительно красив с этими милыми ямочками на щеках.

Договорной брак – обычное дело в нашем кругу, но мне однозначно повезло с женихом.

– Моя мама уже начала подготовку к нашей свадьбе, – Герман тянет меня за руку, и я равняюсь с ним. – Я не могу дождаться, когда ты станешь полностью моей!

Я хихикаю и плотнее прижимаюсь к горячему мужскому телу. Я влюблена в Германа с пятнадцати лет, никто и никогда не сможет нас разлучить.

– Я уже твоя.

К этому моменту мы подходим к стеклянному зданию ночного клуба. Мощные басы прорываются даже сквозь плотные стены, у входа припаркованы дорогие автомобили, а возле них шумит “золотая молодежь” нашего города.

Сделав глубокий вдох, чтобы успокоиться, я провожу пальцами по своим густым светлым волосам, проверяя, не растрепались ли они после оживленной ночной прогулки с Германом.

Паника разрывает разум, и я плотнее прижимаюсь к жениху.

– Ты чего, милая? – он внимательно изучает меня. – Испугалась?

– Папа точно об этом узнает, – я качаю головой.

Я никогда не бывала в ночном клубе, я никогда не выходила из дома без сопровождения, я даже училась в женской школе. Все это для меня в новинку.

Наша семья имеет огромный вес в высшем обществе, и мой папа просто беспокоится о моей безопасности. Но его гиперопека так удручает. Тем не менее, несмотря на все предупреждения отца не выходить из дома без сопровождения, я все равно стою напротив входа в ночной клуб.

– Не думай об этом, – Герман чмокает меня в макушку. – Пойдем.

Когда мы входим внутрь, у меня перехватывает дыхание. Здесь витают тонкие ароматы изысканных парфюмов, смешиваясь с терпкими нотами дорогого алкоголя. Пространство пропитано глубокими басами музыки, заставляющими стены вибрировать в такт бешеной пульсации ночи.

Я чувствую, как учащается пульс от переполняющей меня живой энергии.

– Посиди здесь, – Герман старается перекричать громкую музыку. – Я схожу за напитками.

Я киваю, оставаясь в одиночестве. Хорошо, что мой жених позаботился и снял для нас специальную кабинку. Однако проходит много времени, а он так и не возвращается, тогда я выхожу к танцующей толпе, стараясь найти среди них Германа.

Мое сердце замирает, а щека неумолимо жжет от пристального взгляда. Я кручу головой по сторонам, но когда поднимаю голову, натыкаюсь на взгляд черных глаз.

Это мужчина. Он стоит на втором этаже, упершись руками об стеклянную перекладину, и не сводит с меня хищного взгляда. Все вокруг как будто замирает, его взгляд ощущается физически, как будто он ощупывает меня, смотрит в самую душу.

Я ловлю себя на мысли, что теряюсь, нервы натягиваются до предела, кожа покрывается мурашками, и тогда я решаю избавиться от его навязчивости присутствия.

Проталкиваюсь сквозь толпу, танцующие люди пихают меня локтями, я морщусь от сознания, что завтра на мне будут синяки.

– Ты заблудилась? – спрашивает меня чей-то мужской голос с легкой хрипотцой.

Я оборачиваюсь. Это тот самый мужчина, что пялился на меня сверху. Он высокий, с открытым подбородком, черными, как смоль, волосами, находящимися в идеальном беспорядке.

– Нет, – твердо отвечаю я. – Я ищу своего…

– Ты меня не помнишь?.. – спросил он глубоким баритоном. Одна темная бровь изящно изгибается, а я продолжаю растерянно смотреть его.

В этот момент появляется Герман и легко уводит меня обратно к кабинке.

И всю оставшуюся ночь я продолжаю чувствовать на себе пронзительный взгляд…

Глава 2

Наступило утро, я сидела на мягком подоконнике в своей комнате и читала книгу. Точнее вновь и вновь перечитывала одни и те же строчки в надежде уловить хоть толику смысла. Однако все было тщетно: мои мысли метались по кругу, вспоминая вчерашнюю ночь.

Я затрясла головой, как будто это поможет мне избавиться от терзающих мыслей. Мне нужно выбраться из дома прежде, чем маме взбредет что-нибудь в голову. Например, затащить меня в модный бутик или на прогулку с ее подругами – женами папиных партнеров.

С мамой у нас было мало общих интересов. Она была классическим примером типичной трофейной жены: много молчала, мало говорила и самое главное – никогда не перечила отцу. Но для папы она рассматривалась скорее как предмет гордости и показатель статуса, нежели равноправный партнер и спутник жизни.

Я же почти не пользовалась косметикой и обожала, когда мои волосы была распущенными. Шоппингу и маникюру предпочитала садоводство и классические книги.

В каком-то роде меня тоже ждала участь “трофейной жены”, но в отличие от моей мамы, Германа я знала много лет и любила его.

Я услышала, как застучали каблуки моей матери, и всего через мгновение она распахнула дверь в мою комнату.

– Еся… – воскликнула мама неестественно высоким голосом. – Папа хочет поговорить с тобой.

Мама выглядела перепуганной до ужаса. Кожа ее лица покраснела и даже плотный слой пудры не смог это скрыть.

– Что произошло? – по моей коже поползли мурашки, и я замерла с книгой в руках.

– Это… Это касается твоего будущего, – промямлила она. – Быстро спускайся вниз.

Мама вела себя странно. Она нервничала и явно что-то мне не договаривала. Прежде чем выйти из комнаты я бросила быстрый взгляд на свое отражение в зеркале и пригладила волосы на затылке.

– Сколько раз я тебе говорила, чтобы ты собирала свои волосы? – мама причитала где-то над моей головой, пока мы спускались на первый этаж. – Приличные девушки всегда ходят с укладкой.

Я пропустила мимо ушей замечания матери и остановилась возле кабинета отца, словно в ожидании смертного приговора. Во рту моментально пересохло. Вдруг кто-то их папиных телохранителей доложил о моем ночном побеге?

– Ты готова? – спросила мама, собирая мои волосы в косу.

По коже вновь поползли мурашки. Мне пришлось судорожно вздохнуть и почувствовать, как страх зарождается в моей груди.

– Умираю от любопытства, – закатила я глаза, а саму трясло, как грешницу в церкви.

Мы вошли в кабинет отца, и он тотчас поднял на меня глаза. В них плескалось море эмоций, но я смогла прочесть лишь одну – он был недоволен.

– Есения, – сказал он с безжалостной решимостью в голосе. – Ты знакома с Юнусовом Каримом?

Я присела на край дивана, плохо понимая, что здесь происходит.

– Нет. Его имя мне не знакомо.

Он хмыкнул, не сводя с меня пристального взгляда, словно пытался поймать меня на лжи.

– Забавно. Только что этот человек приехал в мой дом и попросил твоей руки.

Я вскочила со своего места. Ноги словно приклеились к полу. Сердце подпрыгнуло к горлу и забилось на уровне гланд.

– Я ничего не понимаю. Кто он такой? И почему я?

– Карим – наследник семьи Юнусовых, они владеют никелевыми и медными рудниками по всей стране. Их состояние оценивается в несколько миллиардов, так что этих денег хватит их внукам и правнукам.

Отец разговаривал со мной так, словно находится на деловой встрече. Я все еще слабо понимаю, в чем связь между этим Каримом и мной.

– И что с того? Я не знаю этого человека и тем более не собираюсь выходить за него замуж! Боже, он что старый?..

– Он молод, Еся, – вклинилась мама. Ее голос был мягким и ободряющим. – Он хорош собой, успешен и очень богат.

– И вы согласились? – завопила я. Мой голос дрожал и надламывался. – Только не говорите, что вы согласились на его предложение…

Мама стояла неподвижно и смотрела на меня большими от ужаса глазами. Но я все поняла по одному ее взгляду.

– Как ты могла? – я обрушила весь гнев на маму, которая раньше всегда была на моей стороне. – Ладно отец повелся на его деньги, но как ТЫ могла! А как же Герман?

– Есения, – гаркнул папа, и я посмотрела на него полными слез глазами. Он встал со своего места и обошел стол. – Твоя мать ни в чем не виновата. Это нужно у тебя спросить, чем ты смогла заинтересовать Карима, когда ранее он и не знал про твое существование.

Я ничего не понимала. Все, что сейчас происходит со мной – сюрреалистично.

– В любом случае я выбрал Юнусова потому что он лучший кандидат. Герман – приятный молодой человек, и ваш союз был бы для нас приятным бонусом, но он и рядом не стоит с семейством Юнусовых. Карим – самый завидный жених…

Мама откашлялась, как будто отец сказал что-то не то. Папа бросил на нее полыхающий взгляд, побуждающий заткнуться.

– Тем более, он мягко намекнул мне, что если я откажусь отдать свою дочь за него, он растопчет наш бизнес. Ты же не хочешь оставить свою младшую сестру без приданого?

– Я не хочу самого завидного жениха, я бы не захотела его, будь он президентом нашей страны! Я хочу замуж за Германа! Я люблю только его!

Я кричала, но меня никто не слушал. Тогда я вылетела из кабинета отца так, словно у меня горят пятки, не откликаясь на свое имя.

Я выбежала на террасу, схватилась за деревянные перила и пыталась отдышаться. Обоняния коснулся едкий запах сигаретного дыма и когда я обернулась, то увидела мужчину.

Того самого, кто следил за мной в клубе прошлой ночью.

Глава 3

– Так это ты! – воскликнула я, поворачиваясь к нему всем корпусом. – Это ты Карим Юнусов?

Мужчина не торопился с ответом, он сделал последнюю затяжку, выдохнул серое облако дыма и только потом шагнул в мою сторону.

– Собственной персоной.

Теперь в дневном свете я могла лучше его разглядеть. Широкие плечи обтянуты темно-синей рубашкой, рукава которой он закатал до локтей. Воротник расстегнут настолько, чтобы были видны его темные волосы на груди и часть татуировки.

Его гордо вздернутый нос и медленная, едва заметная усмешка говорят о том, что он чувствует себя хозяином этой ситуации. А я – птичка, попавшая в его клетку.

– Ты готова услышать вердикт, Есения?

Я смутилась и посмотрела на него, как на психопата. Внутри забурлило недовольство, которое в любую секунду могло спровоцировать опасный конфликт.

– Какой еще вердикт?! Я не знаю, откуда ты взялся и мне все равно. Потому что я не согласна становится твоей женой! Я тебя не знаю, и ты меня тоже, так почему бы нам не сделать вид, что этой глупой ситуации никогда не было?

Глаза жгло от подступающих слез. Родители вырастили меня воспитанной, я никогда и ни с кем не вела себя так грубо. Но этот мужчина заслужил мой гнев и честность.

Он двинулся в мою сторону и быстро преодолел разделяющее нас расстояние. Карим возвышался надо мной, словно доказывая, какой величественный он, и какая жалкая я. Он склонился над моим ухом, вторгся в мое личное пространство и прошептал:

– Ошибаешься. Мы уже давно знакомы.

Меня раздражала его надменность, хамское поведение и тот факт, что он говорил загадками. А еще то, что он собирается привязать меня к себе священными узами брака.

– Начинай собирать чемодан, Есения.

– Не поняла?

– Собирай. Чемодан, – медленно повторил он в повелительном тоне. – Наша сделка с твоим отцом состоялась, нас обручили. Даю тебе несколько часов, чтобы собрать все вещи. Все, что ты не упакуешь, останется в доме твоих родителей, куда ты никогда не вернешься.

– Сделка?... – выпалила я, не веря своим ушам. – Ты говоришь так, словно ты выкупил меня у папы!

– В общем, так и было, – Карим бесстрастно пожал плечами. Его лицо не выдавало ни одну из эмоций. – Если тебя это оскорбляет, то хочу тебя заверить, что ты досталась мне очень дорого.

Я действовала прежде, чем успела подумать. На террасе раздался шлепок, и спустя мгновение я с ужасом осознала, что дала пощечину Юнусову. Меня учили, что женские истерики – это прерогатива низшего социального класса, но сейчас я была слишком зла, чтобы думать о манерах.

– Как ты посмел?..

Карим без промедлений поймал мою руку в свою ладонь и сжал пальцами.

– Я люблю страстный женщин, – он ухмыльнулся, но меня пугали черти, прыгающие в его темных глазах. – Но не играй с огнем, девочка. Есть риск, что ты сгоришь.

В мгновение ока вся моя решимость куда-то улетучилась, и я зарыдала. Все тело оцепенело, и я даже не была уверена, что могу дышать.

Родители любили и оберегали меня, и меня ждала яркая и долгая жизнь с любимым человеком. И все это в мгновение ока разрушилось , и единственное, что я могла сделать – это стоять среди руин собственной жизни.

Отныне я заклеймена незнакомцем, который утверждал, что мы были ранее знакомы. Папа тщательно оберегал меня от жестокости этого мира и с такой легкостью отдал в руки незнакомого человека.

Впервые в жизни я была разочарована в своем отце.

Мне хотелось кричать до тех пор, пока дом не рухнет и похоронит меня под обломками. Тогда я хотя бы смогу утащить за собой Юнусова. Но единственно, что я могла сделать – это вырвать свою руку из его хватки.

В этот момент я осознала, что вчера совершила самую главную ошибку в своей жизни. Мне не стоило вчера сбегать в клуб. Мне не стоило попадаться на глаза Юнусову Кариму.

Дорогие читатели, приглашаю вас в свою новинку. Будет очень эмоционально, море ревности и безумных чувств ❤️

История выходит в рамках ЛИТМОБА “Вторая жена”!

Глава 4

Свадьбу организовали в кратчайшие сроки – за месяц. Все это время родители не выпускали меня из дома, переживая, что я сбегу или совершу поступок, который перечеркнет все планы.

Целый месяц я не разговаривала с родителями, мама еще как-то пыталась вывести меня на диалог, но отец не сказал мне ни слова. Думаю, он даже радовался, что я не истерила и не капала ему на мозги.

У меня даже не было возможности поговорить с Германом и объясниться с ним. Я знаю, что он каждую неделю стоял у нашего порога, но охранники его так и не пустили. Наверное, он считает меня расчетливой лицемеркой и думает, что все эти года я обманывала его и по собственной воле вышла за другого мужчину.

Две недели назад Карим прислал мне помолвочное кольцо, с огромным желтым бриллиантом. Я не то, чтобы не надела кольцо, я даже на него не взглянула. Убрала в шкатулку к остальным брюликам, хотя оно стоило целое состояние. До такой степени мне был противен этот человек.

– Ну, Еся, пошли прогуляемся в саду, – застонала Стеша с порога, я устало поднимаю на нее глаза. – Ты скоро заплесневеешь в своей комнате.

Стефании было пятнадцать, и хоть она была еще совсем юной, но отчетливо понимала, в какой пропасти я оказалась.

– Ты начинаешь напоминать мне вампира… Тебе срочно нужен солнечный свет, свежий воздух и немного смеха… – она закрыла за собой дверь и легла на мою кровать. – Я очень скучаю по тебе, ты все время молчишь, от всех закрываешься. Может, ты хотя бы поговоришь со мной?

О чем с ней говорить? Что меня выдают за незнакомца, и всю оставшуюся жизнь я буду несчастной?

Я упираюсь подбородком на спинку стула, тереблю прядь распущенных волос и перевожу взгляд на сестру.

– О чем ты хочешь говорить?

– О тебе, – она прикусила нижнюю губу, и стыдливо опустила глаза в пол. – Вчера мама сказала мне, что твой брак с Каримом обеспечит нам безбедное существование и финансовую поддержку нашей сыроварни. Так что мне не придется выходить замуж по расчету.

С губ слетел судорожный вздох. Если до этого времени мне не приходилось переживать о своем браке, так как моим женихом был Герман, но как только Стеше стукнуло четырнадцать, она была напугана перспективой стать женой старого и толстого, но богатого мужчины.

Теперь она могла сама выбрать себе мужа. И это благодаря моей жертве.

– Хоть что-то хорошее принесет этот брак, – я отвернулась к окну и стала рассматривать снующих туда-сюда садовников.

– Ты все еще надеешься сбежать?

В первые дни я действительно хотела сбежать, но теперь я не была уверена в надежности этой затеи. У меня ничего не было. Я бы не смогла прожить в одиночку.

– Это бессмысленно.

– Может, тебе стоит родить ребенка? – Стеша вздернула брови. – Знаешь, мамины подруги говорят, что дети делают жизнь с нелюбимым мужчиной вполне сносной.

– Для того, чтобы родить ребенка нужна любовь, Стеша. Равнодушие супругов плодит несчастных детей.

Она недоумевающе захлопала ресницами.

– Посмотри на нас, разве наша жизнь была несчастной? Наши родители тоже не знали друг друга до свадьбы.

– Это другое, – буркнула я.

– Не вижу разницы.

– Мне пора ложиться спать.

Я не хотела обижать сестру, но ее разговоры о ребенке от Карима стали меня раздражать. Я никогда в жизни не рожу ему ребенка. Даже сама мысль о сексе с ним пугает меня.

– Хорошо. Завтра у тебя сложный день, – она встала с кровати и коротко чмокнула меня в щеку. – Постарайся завтра не убить своего мужа во время церемонии.

***

Если честно, я смутно помню свою свадьбу, но это было грандиозное событие. Приглашения были разосланы всем сливкам города, включая мэра. Я даже не помню, какое на мне было платье; его за меня выбрала моя мать вместе со Стешой, но корсет был ужасно тугим, а подол юбки постоянно цеплялся за каблуки.

Все только и твердили мне, какая я очаровательная невеста и как мы с Каримом красиво смотримся вместе. Весь вечер на мне была дежурная улыбка и ближе к ночи мои мимические мышцы начало сводить.

– Ты ничего не ешь, – глубокий голос раздается справа. Я дергаю головой и натыкаюсь на внимательных взгляд темных глаз.

Это был первый раз, когда он заговорил со мной в этот день, за исключением клятв, данных нами в здании ЗАГСа.

– Нет аппетита, – ответила я спокойно. Я очень жалела о том, что поддалась эмоциям и дала Кариму пощечину. Больше я не собиралась выставлять себя в таком уязвленом положении перед ним.

– Ты должна поесть, – снова командовал он, чем окончательно вывел меня из себя.

Я полоснула по нему ядовитым взглядом.

– Как ты можешь вести себя так спокойно и равнодушно?

– Тебе нужны извинения?

– Думаешь, извинениями можно все исправить? – ледяным тоном отрезала я и сделала глоток шампанского, чтобы успокоить нервы.

Карим ухмыльнулся, и я поняла, что ему очень даже нравятся наши словесные препирания.

– Если это поможет тебе успокоиться и смириться с положением дел, я извинюсь. Но я не считаю себя виноватым.

Просто замечательно! Моему возмущению не было предела. Какой же он хам!

– Ты идиот, если считаешь, что я приму тебя в качестве мужа, – я скрестила руки на груди, но заметив, как нас разглядывают гости, опустила их себе на колени. – На сегодняшнюю брачную ночь можешь даже не рассчитывать.

– Сегодня, возможно, ты и не окажешься в моей постели, но рано или поздно я все равно трахну тебя.

Я вытаращила глаза. Мои щеки залило румянцем смущения. Боже, у меня аж пальцы заныли, так сильно хотелось его ударить!

Я была в такой растерянности, что не нашла никаких колких слов в ответ. Но зато мой взгляд наткнулся на девушку, сидящую за вторым столиком, и смотрящую на меня исподлобья. У нее были длинные темные волосы почти до поясницы, в ушах – массивные золотые серьги. И что я подметила… она единственная из гостей, кто пришел в черном. Словно она носила траур.

Глава 5

Я ходила из стороны в стороны, обнимала себя руками и никак не могла успокоиться. После отвратительной сцены в гостиной, я побежала наверх и металась из комнаты в комнату, пытаясь отыскать свою. И когда, наконец, в самой дальней из них увидела свои чемоданы, захлопнула дверь с неистовой силой и закрылась на замок.

Моя комната была размером с футбольное поле, но я не бросилась оценивать по достоинству огромную кровать с балдахином, дорогие белые шторы из бархата, вместительную гардеробную, внушительный туалетный столик, резной стол из дуба и панорамное окно. Я не сомневалась, что вид открывался завораживающий, но даже самый прекрасный вид на сад не смог бы меня заинтересовать. Как и вся эта дорогая мебель.

Я схватила дорогущую штору и сорвала ее с карниза. Не знаю зачем. Мне захотелось что-нибудь сломать в доме Карима, как он сломал меня.

Я до одури хотела вернуться в отчий дом и предаваться мечтам о свадьбе с Германом.

Этот придурок женат! У него есть женщина, и он заставил меня играть самую презренную роль – своей второй жены!

Ну что они за люди? Как эта женщина могла согласиться на вторую жену? Это вообще законно? Хотя, судя по ее недовольному и надменному выражению лица, она не очень-то рада меня здесь видеть!...

Я подбежала к своим чемоданам, которые одиноко покоились в углу комнаты, и выхватила телефон из сумочки.

Мои дрожащие пальцы набрали номер сестры.

– Как дела, Еся? Ты придушила своего мужа подушкой и звонишь мне, чтобы я помогла тебе спрятать его труп?

В ее голосе звучали веселые нотки, но мне было совсем не до шуток. Моя жизнь превращалась в руины и единственное, что я могла делать это стоять и смотреть, как все рушится без единой попытки спасти свое будущее.

– Он женат, Стеша!

– Карим? Конечно, он женат, теперь ты его жена, Еся… Ты что пьяна?

Мои пальцы с силой сжали корпус телефона.

– Ты не поняла. У него уже есть первая жена, я только что столкнулась с ней в гостиной. Ты должна найти отца и все ему рассказать.

В трубке повисло молчание. Я была до ужаса напугана, растеряна и мне хотелось плакать. В горле стал набухать ком, а в носу щипать от подступающих слез. Я прикусила щеку, чтобы хоть как-то заземлить себя.

– Боже… Ты серьезно? – теперь голос Стешы больше не был таким веселым. – Постой, я сейчас посмотрю в интернете.

Раздалось чертыханье, а потом и клацанье по клавишам. Я поставила на громкую связь, бросилась к своей сумке и тоже вытащила ноутбук.

– Действительно… У него правда есть жена, – задумчиво произнесла сестра.

Вбив в поисковую строку имя своего мужа, мне с трудом удалось найти фотографии супружеской пары. Карим и темноволосая девушка, с которой я столкнулась внизу. На всех кадрах они были на городских мероприятиях, девушка выглядела всегда восхитительно – дорогие платья, ювелирные украшения и много золота. А еще она была намного старше меня, примерно одного возраста с Каримом.

– Поверить не могу, что родители знали об этом и все равно позволили этому придурку завладеть мной.

Мне стало еще хуже от того, что у моего мужа была другая женщина. В голове лихорадочно пульсировала мысль: “Зачем ему я?”

– А может это к лучшему? – голос Стеши вклинился в мое сознание. – Если у него уже есть жена, тогда он тебя с легкостью отпустит.

– Я вообще не понимаю, зачем он женился на мне, сыграл эту пышную свадьбу, подарил этот булыжник...

Я поднимаю руку и смотрю на свое обручальное кольцо размером с континент. Это не символ любви и верности, а доказательство того, что я навсегда принадлежу мужчине, которого ненавижу.

– А иметь двух жен разве законно в нашей стране? Погоди, я загуглю.

Пока сестра искала нормативно-правовые акты, подтверждающие незаконность нашей помолвки, до меня стали доходить непонятные звуки. Я отодвинула телефон от уха и стала прислушиваться.

Сначала это был монотонный стук, как будто что-то бьется об стену позади меня, но с каждой секундой звук ускорялся и вместе с этим сквозь стены начали проникать женские стоны.

– О, боже… – меня ударило запоздалым пониманием. Жар поднялся вверх по шее, пока не опалил мои щеки смущением. – Они занимаются сексом за моей стеной…

– Что?... – растерянно проговорила Стеша, но я уже не обращала на нее внимание.

Все во мне замерло от происходящего. Я не могла понять, какие на самом деле испытываю эмоции. Мне должно быть плевать с высокой колокольни, но мысль, что мой муж спит с другой женщиной в нашу брачную ночь, вызвала неприятное покалывание в области груди.

– Стеша, найти маму и папу, и сообщи им о том, что Карим женат. Может, они аннулируют наш брак.

Сбросив трубку, я вскочила с кровати. Меня кидало от одной противоречивой эмоции к другой. Вся кожа моего тела буквально горела от стыда, и как на зло, стоны Диляры превратились в судорожные крики.

– Придурок! – пробормотала себе под нос и направилась в сторону двустворчатым ставням, ведущим на балкон.

Плотно закрыв за собой ставни, я, наконец, смогла избавиться от омерзительных звуков секса. Прохладный ветерок морозил лицо и взъерошил волосы. Я смотрела на город, представляя, как где-то там мой отчий дом и что-то вновь неприятно заклокотало в груди.

Я дернулась от неожиданного звука. Обернувшись, я увидела, как из соседней комнаты на общий балкон выходит Карим. Он был растрепанный, потный, в одних боксерах и закуривал сигарету.

– Ты это слышала? – проговорил он с хрипотцой в голосе, поворачиваясь ко мне.

Я старалась не опускать глаза вниз, чтобы не смотреть на черную дорожку волос на его животе, ведущую в паху.

– Что именно? Как ты мучал свою жену? – я скрестила руки на груди и усмехнулась, но мой дрожащий голос выдавал напряжение, охватившее все мое существо.

– О, ей точно не было плохо, – протянул Карим с кривоватой улыбкой и выпустил облако серого дыма.

Господи, почему он делает это так сексуально? Я не знала, куда деть руки, и от растерянности стала разглаживать несуществующие складки на своем платье.

Глава 6

Карим

– Грязная русская шлюха! – ядовито процедила Диляра, привлекая мое внимание.

Она стояла у дивана, скрестив руки на груди, смотрела на лестницу, по которой минуту назад убежала Есения.

– Диля! – прорычал я. – Я думал, ты выше этого.

Ее полыхающий взгляд коснулся моего лица, и теперь весь свой гнев она обрушила на меня:

– Ты обманул меня, предал! – она бросилась в мою сторону, словно дикая пантера. – Ты обещал, что не возьмешь вторую жену! Обещал! Нужно было послушаться папу и вписать в брачный контракт условие, что ты не имеешь права брать вторую жену! А я была влюбленной дурой, которая считала, что ты никогда так не поступишь!

Я шумно втянул воздух через нос, хватаю за хвост ускользающее от меня самообладание.

– Не доводи до безобразной сцены скандала, – я снимал золотые запонки на рубашке и смотрел на перекошенное от злости лицо жены. – Мы с тобой все давно обсудили.

– Обсудили? Да ты просто поставил меня перед фактом, что женишься на неверной! – Диля театрально раскидывает руками, кричит и топает ногами, чем начала меня раздражать. – Она неверная! Как ты мог пойти против многовековых традиций наших семей! Она ничего не знает о нашей религии, ты просто привел в дом чужачку!

Диля бросается на меня, начинает колотить кулаками по груди, толкает. Выдержка трескается по швам, адреналин ударяет в голову, и я хватаю жену за локоть, больно впиваясь пальцами в тонкую кожу.

Ненавижу, когда она теряет голову от ревности! Терпеть не могу женские истерики! У меня на них аллергия, черт возьми!

Встряхиваю несколько раз, чтобы обезумевшая женщина пришла в себя. И когда Диля немного успокаивается, склоняюсь над ее лицом:

– Знай свое место, Диляра! – рычу прямо ей в лицо, отчего жена широко распахивает глаза. – Бросаешься на своего мужчину, как дикое животное. Не забывай про свою покорность и веди себя, как настоящая мусульманка!

Диля тяжело дышит, ее пышная грудь, выступающая из-за декольте, быстро поднимается и опускается. А в глазах горит неистовый огонь протеста.

Диляра всегда отличалась страстностью, эмоциональностью и бешеной энергетикой. Она была женщиной со взрывным характером, но при этом она была достаточно умна для того, чтобы быть покорной и кроткой при своем муже.

Я был не против, чтобы она демонстрировала свою импульсивность в постели, и Диля никогда не переступала грань дозволенного.

До этого дня.

– Если уж ты заговорила о традициях, то хочу тебе напомнить, что я вправе взять четырех жен, и твое мнение по этому поводу меня мало волнует!

Диляра распахнула рот в немом протесте, но так и не произнесла ни слова. Ее подбородок задрожал и уже через секунду на глазах выступили слезы.

– Ты делаешь мне больно… – тихо прошептала она, и я ослабил свою хватку, сделав шаг назад.– Нет, вот здесь, – она указала на свою грудь. – Вот здесь мне больно. Ты собственноручно занес кинжал и вонзил в мое сердце! Запомни этот день, Карим Юнусов! Сегодня, когда ты женился на другой, ты убил свою жену, Карим!

Слезы текли по ее щекам, портили макияж, но Диляра не спешила вытирать их пальцами. В конечном итоге, она закрыла лицо руками, села на край софы и стала содрогаться в рыданиях.

– Это все из-за того, что я не могу родить тебе наследника? – выпалила она на эмоциях. На ее лице было полное безобразие. – Ты взял эту русскую дрянь, чтобы она рожала для тебя? Но как ты можешь признать детей от неверной? Ты ведь знаешь, что я готова на все, чтобы родить от тебя! Давай еще раз пройдем обследование, давай я еще раз лягу в клинику на лечение! Карим, прошу!

Диляра была моей женой два года, и все это время она не могла забеременеть. Хотя мы старались очень часто и очень хорошо. В моей семье уже начали ползти слухи, моя жена бесплодна, а это был несмываемый позор не только для женщины, но и для мужчины.

Заботливые тетки наседали, чтобы я взял вторую жену. Здоровую девушку, способную мне родить. Но они никак не ожидали, что я женюсь на православной. Именно по этой причине на нашу свадьбу с Есенией приехала только половина моей семьи. Тетушки, ценящие мусульманские традиции, отказались видеть, как я впускаю в свой дом “неверную”. Но мне было абсолютно плевать на их мнение…

Но в словах Диляры не было ни капли правды. Причина, по которой я женился на Есении отнюдь не создание наследников. У нас с ней давняя, незаконченная история, которая известна только нам двоим.

Союз, созданный на небесах. Я принадлежу ей точно так же, как и она мне. До конца жизни. И у нее есть только один выход из этого брака – смерть.

– Карим, умоляю, верни ее в дом родителей, пока не поздно! – взвыла Диляра, судорожно рыдая.

В дверях показалась Гулжахан – служанка Диляры, перепуганная до ужаса. Я посмотрела на нее жестким взглядом.

– Забери свою госпожу и сопроводи в ее комнату, – я кивнул подбородком на Диляру, теперь обращаясь к ней. – А ты приведи себя в порядок и жди своего мужа в кровати. Я приду через полчаса.

Гулжахан опустила глаза в пол и подбежала к Диляре, аккуратно касаясь ее плеча.

– Что?... – Диля растерянно захлопала глазами, медленно поднимаясь на ноги. – Разве ты не должен провести свою первую брачную ночь с невестой?

– Ты хочешь, чтобы я вошел в комнату Есении и поимел ее?

Гулжахан задохнулась от смущения, издав непонятный звук. Я придавил Диляру безжалостным взглядом, не давая шанса возразить. Она покачала головой.

Я смотрел, как Диляра уходит наверх вместе со своей служанкой, тихо с ней переговариваясь. К счастью, моя первая жена больше не плакала.

Глава 7

Есения

Когда я проснулась, сквозь высокие окна в комнату лениво проникали заходящие лучи солнца. У меня в горле пересохло и хотелось пить от многочасовой истерики, а глаза так опухли, что я даже не могла их полностью открыть. Я бы сейчас убила за стакан воды.

– Доброе утро, госпожа…

Я резко распахнула глаза и подскочила на матрасе. Передо мной стояла миниатюрная девушка в серо-белой униформе горничной с серебряным подносом в руках. На нем стоял графин с водой и стеклянный стакан.

– Что происходит? – я прищурилась на девушку.

– Меня зовут Басма, моя госпожа. Карим Асгатович назначил меня вашей личной служанкой, – девушка говорила кротко и тихо, как будто боялась совершить ошибку. Она аккуратно поставила поднос на прикроватную тумбу, снова повернулась ко мне и выжидающе уставилась.

– Эм… – я поерзала на месте, чувствуя дичайший дискомфорт. – Мне не нужна служанка.

– Приказы хозяина дома не обсуждаются, – Басма мягко улыбнулась, опустив глаза в пол. – У каждой жены Карима Асгатовича должна быть служанка. Раньше я помогала Марьям на кухне, но теперь Карим Асгатович приставил меня к вам.

– Чушь какая-то! – я подмяла под себя подушку и повторила с напором: – Мне не нужна служанка!

– Но госпожа… – замямлила Басма.

– Ради бога, не называй меня госпожой!

Девушка дернулась, в ее глазах отражалась паника, и она тотчас виновато опустила глаза вниз. В груди заклокотало неприятное чувство. Ну какая же я грубиянка!..

– Прости, Басма, мне не нужно было срываться на тебя. Так много событий произошло за последние сутки, что моя нервная система не выдерживает, – я опустила босые ноги на теплый пол. – Я не мусульманка, понимаешь? Не знаю всех ваших традиций, и тем более не понимаю, зачем мне служанка… Разве прислуживание не осталось в далеком семнадцатом веке? И что ты будешь делать? Носить мне ночной горшок?

Басма сдержанно улыбнулась от моей последней фразы. Она больше не выглядела такой испуганной и растерянной, и я облегченно опустила напряженные плечи.

– Я буду поддерживать чистоту в вашей комнате, гладить, стирать ваши вещи, следить за вашими детьми, подготавливать вас к мероприятиям и просто выполнять все ваши поручения.

Я поморщилась на том моменте, когда она упомянула моих детей. Я тем более не собиралась рожать этому придурку Кариму с синдромом Бога. Я лучше выцарапаю себе глаза, чем лягу в одну постель с этим дьяволом.

– Но все перечисленное я могу сама делать. В доме моих родителей у меня не было служанки.

Господи, каким же немощным нужно быть, чтобы не суметь закинуть вещи в стиралку или приготовить ужин.

– В традициях нашей культуры это обычай, – мягко произнесла девушка.

– Ну хорошо, – я разочарованно покачала головой. – Сначала я приму душ.

Я встала с кровати и направилась в сторону собственной ванной комнаты, Басма семенила за мной, словно брошенный щенок. Я остановилась и дернула бровь. Она собиралась проследовать за мной в душевую кабину?

– Эм… Не могла бы ты подготовить мою одежду?

– Конечно, госпожа! – Басма покорно кивнула.

Я уставилась на нее так, словно у нее выросла вторая голова. Боже, она была рада тому, что я дала ей поручение…

***

– Я проведу вас в столовую на завтрак, а потом покажу дом.

После легкого душа, я надела свою повседневную одежду, уложила волосы и нанесла легкий макияж. На автопилоте я пошла за Басмой, обещая себе, что это лишь временные трудности. Когда истерика после свадьбы прошла, мне нужно было собрать себя в кучу и наметить план. На дворе двадцать первый век. Никто не имеет права насильно выдавать меня замуж, и тем более находиться в этом доме на условиях узаконенной любовницы. Весьма скоро я смогу выйти отсюда и окажусь рядом с полицейским участком, тогда этот кошмар закорчится, не успев начаться.

И что потом? – вопил внутренний голос. – Куда ты пойдешь? У тебя ничего нет!

Я покосилась на свою служанку. Басма была черноглазой и темноволосой девушкой, низкой, щупленькой, чересчур кроткой и совсем юной. Она была едва старше меня.

В голове возник вопрос, почему эта молодая девушка предпочла прислуживать в доме богатого и заносчивого мужчины, а не получать хорошее образование и строить собственную жизнь?

– Устраивайтесь поудобнее, – Басма привела меня в просторную столовую с длинным столом, до краев набитым различной едой и напитками. – Кариму Асгатовичу пришлось улететь в Грузию по рабочим делам. Он вернется ближе к вечеру.

Слава богу, что хотя бы сегодня я не увижу этого дьявола в дизайнерском костюме.

Тут мне пришло в голову, что я даже не попыталась переманить Басму на свою сторону. Она выглядела вполне вменяемой. Она ведь могла не знать, что я попала в беду. Когда та собиралась отойти, я схватила ее за маленькую ладонь и потянула на себя.

– Пожалуйста, – взмолилась я. – Я знаю, прозвучит безумно, но твой хозяин только что купил меня у моих родителей и заставил стать его женой. Я не хотела выходить за него замуж! Мне нужно сбежать отсюда.

Она уставилась на меня и заморгала.

– О, моя госпожа, вам незачем сбегать. Карим Асгатович – очень хороший и честный человек, он будет справедливо относиться к обеим своим женам.

Она не понимала меня. Никто не понимал. В этом доме все словно сошли с ума. Карим и Диляра по национальности были кабардинцами, я слышала про варварские традиции на Кавказе, но не думала, что это коснется меня.

– Он теперь заставит меня надеть платок? – я вскинула руками и плюхнулась на стул. – И мы совершим никах?

– Русская идиотка!

За спиной раздался незнакомый женский голос, я обернулась и заметила, как в столовую вошла первая жена Карима – Диляра. Как я поняла, за ней семенила ее служанка, коренастая и широкоплечая девушка, в аналогичной форме, как у Басмы.

Шаги Диляры были медленные и уверенные, словно она шла по сцене. Густые темные волосы касались поясницы, осанка неестественно прямая, подбородок высоко поднят, демонстрируя превосходство и самообладание.

Глава 8

– Ты что делаешь?! – завопила я, подскакивая на месте и окончательно избавляясь от остатков сна.

Черные глаза Карима опустились ниже моего лица. Он с особым удовольствием рассматривал мои трусики. Пошлая улыбка скривила его губы, и клянусь, я видела, как черти пляшут в его бездонных глазах.

– Мои глаза выше! – я прищурилась на него. Жар полз по моей шее вверх, пока не омыл смущением щеки. – Хватит раздевать меня глазами, дикарь!

Я схватила край одеяла и натянула до подбородка. Какая это была глупость с моей стороны – ложиться спать в одном белье и оставлять дверь незапертой!

– Ты так мило смущаешься, мышонок.

Мышонок… Всего на одну миллисекунду все мои внутренности скрутило от дежавю. Ощущение, что я слышала это прозвище когда-то давно. Мне стало дурно, и я затрясла головой, избавляясь от прилипчивого чувства.

– Незачем прикрываться, рано или поздно я стяну с тебя эти кружевные трусики, увижу голой и трахну, как свою законную супругу.

Карим ухмыльнулся, и я поняла, что ему доставляют удовольствие наши словесные баталии.

Проигнорировав его, я сделала вид, будто разглаживаю одеяло, и посмотрела на свои ступни.

– Есения, – процедил Карим с небрежным тоном, который все так же странно пронзал меня в самое сердце.

Я буквально дрожала от его голоса. Карим в целом выглядел очень сурово: эти перекаченные бицепсы, взбухшие вены на руках, татуировка, которую скрывает рубашка и суровый взгляд. Прошлым вечером, шарясь в интернете, я узнала, что у Карима кавказские корни, что выдает его нахальное поведение и властолюбие.

– Сегодня вечером мы идем на прием.

– Рада за вас. Я останусь в своей комнате, – поправила я.

Он склонил голову, внимательно разглядывая меня, словно я была загадкой, которую он никак не может разгадать.

– Ты не поняла, ты едешь с нами. Со мной и Дилярой.

– Если ты не собираешься отвезти меня к родителям, я не выйду из этой комнаты.

– С чего ты решила, что у тебя есть выбор? – Он уперся рукой в матрас, отчего вены на его предплечье взбухли.

Карим был просто сногсшибательным мужчиной. А его звериная аура вместо того, чтобы отпугивать, наоборот, привлекала. И меня бесило, как он воздействует на меня. Я же должна ненавидеть его всеми фибрами души!

А я уже не была подростком, но меня еще сложно было назвать женщиной. Ни там, ни сям.

– Я не собираюсь потакать тебе. Ты хочешь сделать меня красивым дополнением к богатому мужчине, но если хочешь похвастаться своей женой – смело бери Диляру, она будет только рада! Все это – фарс! Наш брак – это фарс! Я даже не являюсь твоей законной женой!

– Надень белое платье с вырезом.

Внутри меня все закипело. Он даже меня не слушал!

– Не интересует.

В конце концов, Карим произнес со вздохом:

– Там будут твои родители.

Я вмиг оживилась и выпрямилась на кровати. Карим внимательно следил за моей реакцией, прищурив глаза

– Что за мероприятие будет?

– Женитьба сына мэра. Невеста похожа на огромную лошадь, но у нее приличное приданное. Так что никто не обратит внимание на ее внешность.

Господи! Какой же он грубый, заносчивый, и немыслимо высокомерный мерзавец! Меня буквально трясло от него.

– Не боишься, что я сбегу? – я выгнула одну бровь. – Судя по твоим рассказам, мероприятие будет огромного масштаба, будет много людей, я могу “случайно” затеряться среди толпы и ты больше никогда меня не найдешь.

Он ухмыльнулся и навис надо мной так, что я тотчас пожалела, что заговорила о своем побеге.

– Я тебя из-под земли достану. Где бы ты ни была, я все равно тебя найду. Мы связаны, Есения, помни об этом.

Он мазнул по моему лицу жестким взглядом. Внутри все сжалось, но я расправила плечи, не поддаваясь охватывающему разум страху. Что-то мне подсказывало, что он не преувеличивает.

– И не забудь надеть это, – он вложил в мою ладонь мое помолвочное кольцо, которое я на эмоциях выкинула куда-то в стену.

Я посмотрела на него с отвращением. Это кольцо было символом моей принадлежности этому мужчине.

– Когда мы выезжаем?

Я понимала, что каждая минута в этом доме приближала меня к Кариму и побег нереален. А вариант умолять его дать мне свободу даже не рассматривался. Во-первых, Карим никогда на это не пойдет. Во-вторых, я не хотела унижаться перед ним.

Может, тогда стоит попробовать иную тактику? Например, заставить его понять, что он совершил самую глупую ошибку, женившись на мне.

Он даже вообразить не может, как я его опозорю.

– В шесть часов вечера, – он встал с моей кровати, решив, что разговор окончен. – Насколько я понимаю, ты привыкла, чтобы с тобой нянчились, поэтому Басма поможет тебе собраться.

Он ухмыльнулся и пошел к выходу. Я сжала зубы до скрипа. Пальцы рефлекторно с силой скомкали простынь.

Он пожалеет о том дне, когда посмотрел на меня в клубе.

Глава 9

Ровно в семь часов вечера мы вошли в банкетный зал «La Grandeur». Всю дорогу до ресторана Диляра недовольно пыхтела, стоило ей посмотреть на меня, и не упускала возможности прижаться к Кариму, дабы пометить свою территорию.

Я надела синее платье с открытой спиной, несмотря на приказ Карима выбрать розовое. Он это вмиг заметил, как только я спустилась в гостиную.

– Это не то платье, которое я велел тебе надеть. Не смей оспаривать мои решения! – он схватил меня за плечо и оттащил в угол. Холодный металлический блеск в его глазах выдал его мрачные намерения.

Я прижалась спиной к стене, руки безвольно опустились, сердце гулко забилось в груди.

– Тебя удивляет, что у меня есть собственное мнение? Я не твоя игрушка! Если так нравится наряжать девушек, купи себе куклу! – прошипела я, подняла руки и толкнула его в живот. Однако мои пальцы будто уперлись в твердую разгоряченную стену.

Карим приблизился вплотную, его дыхание обжигало лицо, он поднял руку и горячие пальцы коснулись моей скулы.

– Пока ты живешь в моем доме, ты будешь подчиняться мне!

– Черта с два! – произнесла с напором.

– Есения! Не вынуждай меня применять силу, – в его глазах плескался яд, а по скулам ходили желваки.

– Что ты сделаешь? Запрешь меня в клетке?! Уверяю тебя, нет ничего хуже, чем быть твоей женой!

Кажется, я переборщила с громкими словами…

Глаза Карима широко распахнулись, словно он не мог поверить, что я действительно это произнесла вслух. Затем он сделала шаг назад, откидывая полы своего пиджака. Я стояла неподвижно. Моя грудь быстро вздымалась. Я смотрела на него, удивленная его странной реакцией, не решалась даже пискнуть.

Карим бросил в мою сторону последний взгляд, взял Диляру за руку и повел прочь из дома.

Теперь, возвращаясь в настоящее, я смотрю на его затылок и до сих пор задаюсь вопросом… Почему он так отреагировал? Неужели мои слова его задели? Я думала, что он получает оргазм от наших словесных баталий…

Карим и Диляра шли впереди, держась за руки. Я немного отставала от них. Со стороны это выглядело так, словно я не имею к ним никакого отношения. Мой взгляд перескочил на спину Диляры. На ней было коричневое приталенное платье с открытыми плечами, и очень-очень много золота, что впору было открывать ломбард.

Я не понимала эту женщину. Как она согласилась стать женой такого охамевшего подонка? Он диктует ей как жить, что надевать и чем питаться. И, кажется, она в восторге от этого.

Может быть, я чего-то не понимала? В конце концов, Карим и Диляра были одной религии.

Едва мы вошли через позолоченные двери, вмиг оказались в многолюдной толпе. Карима окружили его друзья-миллионеры, а их жены восторгались украшениями Диляры. Отлично! Кажется, эти двое попали в свою среду обитания и забыли о моем существовании. Пользуясь случаем, я собиралась улизнуть и найти родителей, но поймала на себе цепкий взгляд Карима, словно он прочитал мои мысли.

Я застыла как вкопанная. Он быстро подошел ко мне так близко, что его губы были в сантиметре от моих. Диляра следила за каждым его шагом.

– Без фокусов! Будь всегда на виду, я хочу представить тебя своим друзьям.

– Ты хочешь выставить меня напоказ, как породистую кобылу?

Я понимала, что он собирается хвастаться мною, словно ценным приобретением. Но разве это повод для похвалы? Две жены в нашем светском обществе!

Заметив его полыхающий взгляд, я шумно вздохнула:

– Я всего лишь хотела найти своих родителей.

Карим прищурился, словно не верил ни единому моему слову.

– Правда, – забормотала я. – Я не видела родных со дня свадьбы. Не будь же ты таким жестоким!

– Ладно, – он провел пальцами по моей скуле. Этот жест начинал меня раздражать. – Но я буду следить за тобой.

Я отошла в сторону и пальцами подхватила шампанское, которое разносил пролетающий мимо официант. Мне нужно было успокоить нервы.

Я бродила по залу не один час, вглядываясь в лица незнакомых людей, но мне так и не удалось найти свою семью. Неприятное чувство тяжести снова появилась в груди. Сейчас как никогда я нуждалась в поддержке родных, а мне всего лишь было нужно одним глазком взглянуть на маму и Стешу.

Неужели Карим меня обманул для того, чтобы притащить на это мероприятие? Я рыскала взглядом между столиками, пока не наткнулась на его темную макушку.

Мерзавец.

Я лишь сильнее разозлилась на него. За что он так жестоко и беспощадно со мной? Почему он издевается надо мной?

Я перевела взгляд и сделала очередной глоток шампанского. Сердце у меня замерло, а потом раздулось и набухло. В конце зала стоял Герман. Мой Герман.

Его взгляд метнулся через весь зал в мою сторону. Я застыла на месте, а сердце в груди билось о ребра. Казалось, что в легких кончился кислород. Мне нужно было больше воздуха.

Он кивнул в сторону выхода, намекая на уединение. И я побежала в ту сторону, совсем не думая о последствиях.

Глава 10

Я сбежала в дамскую комнату, чтобы привести себя в порядок. У меня должен быть повод отлучиться, ведь по залу ходят люди Карима и, уверена, он приказал им не спускать с меня глаз.

Закончив поправлять макияж, я выкинула влажную салфетку в мусорный бак и выскочила в темный коридор. Мои высоченные каблуки цокали по мраморному полу, мне нужно было придумать план, как увидеться с Германом без лишних проблем. Я успела сделать лишь пару шагов, когда кто-то схватил меня за руку и затащил под лестницу.

Судорожный вздох сорвался с губ, и я распахнула глаза. Герман поставил руки по обеим сторонам от моей головы и прижался ко мне всем телом.

– Есения… – прошептал он в благоговении и провел носом по моей щеке.

Его голос был настолько эмоциональным, что я не выдержала и почувствовала, как к глазам подступают слезы. Дрожащими руками я обхватила его шею, упираясь лицом в изгиб плеча и вдыхая до дрожи знакомый аромат.

– Герман… Умоляю… Поцелуй меня!

Я вцепилась в лацканы его пиджака и больше не сдерживала себя: плакала навзрыд, содрогаясь всем телом. Я ненавидела себя за слабость, но ненависть по отношению к Кариму за то, что он забрал у меня счастливую жизнь с любимым, не шла в сравнение ни с чем.

Герман придвинулся еще ближе, обхватил ладонями мое лицо и коснулся губами моих. Это был влажный поцелуй с привкус слез. Моя душа разрывалась на части, мне нужна была его близость, объятия и поцелуи.

Я хотела почувствовать себя прежней Есенией, которой я была до брака с Каримом. Но он бесповоротно сломал меня, заставив измениться до неузнаваемости. Больше не было нежной и любящей Есении, теперь я обросла броней и вынуждена выживать среди врагов.

– Я так переживал за тебя, – произнес он после того, как разорвал поцелуй. – Этот Юнусов Карим… Говорят, что он жестокий человек с криминальным прошлым. Он что-нибудь сделал с тобой?

Герман отодвинулся. Его взбудораженный взгляд блуждал по всему моему телу, пытаясь отыскать синяки и порезы. Он полагал, что Карим меня бьет.

Я покачала головой, опустив глаза к полу.

– Он меня не тронул.

В этот момент в голове вспыхнул вопрос. Если Карим был известен своей жестокостью, то почему он не взял меня силой в нашу брачную ночь? Почему он не запер меня в комнате за неповиновение и не стал морить голодом? Ведь кабардинцы отличаются своим властолюбием и горячей кровью. Но я не могла размышлять об этом слишком долго. Присутствие Германа вышибло во мне все мозги.

– Почему ты так поступила? – спросил Герман, практически вжимаясь в меня всем телом.

В горле набух ком. Мои переживания сменила паника. Что мне ему сказать? Какие слова подобрать, чтобы смягчить правду? Как оправдаться перед любимым?

– Я не хотела этой свадьбы… Карим выкупил меня у отца. Все произошло так внезапно, что я ничего не смогла сделать. У меня даже не было возможности связаться с тобой. Да и вряд ли ты в силах меня спасти…

Я нервно сглотнула, расслабляя свои пальцы, все еще сжимающие ткань мужского пиджака. Руки безвольно опустились вдоль тела, и на смену ноющей боли в груди пришла пустота.

Я смотрела на Германа сквозь мокрые от слез ресницы. Двух дней в доме Карима было достаточно, чтобы сравнить двух мужчин. Карим был смуглым, мускулистым кабардинцем, с темными глазами, полными огня и страсти. Его природа была открытой, импульсивной, зачастую резкой и прямолинейной, и соблазнительно пугающей. В его словах звучала сила, требовательность и некоторая суровость. Но при этом, уверена, что Юнусов умел дарить необычайно горячую любовь. Такую же, как и его страстный нрав.

Герман был совершенно другим: высокий и жилистый шатен со светлой кожей, деликатный и чуткий. В нём было меньше буйства страсти, зато больше глубины и спокойствия.

И рядом с Германом я чувствовала себя, как дома.

– Я навел справки. Он женат, на кой черт ты ему нужна?

Герман был на грани. Он с силой ударил кулаком в стену над моей головой, и я вздрогнула.

– Я не знаю…

– Чтобы поиграться с тобой, Есения!

Губы изогнулись в горькую улыбку. Я знала это с самого начала. Ни о какой любви между мной и Каримом не было и речи. Единственная причина, по которой Юнусов хотел меня видеть в роли своей жены – поиграться, использовать и выкинуть, как испорченный товар.

Я не была мусульманкой, он не мог заключить со мной настоящий брак перед Аллахом, а моих детей от него называли бы грязными и нечистыми…

– Герман… – я снова провела руками по его груди. Его грудные мышцы напряглись под кончиками моих пальцев, но они были намного мягче, чем мышцы Карима.

– Есения… – повторил он, прижимаясь к моему лбу своим.

– Если Карим увидит нас, он убьет тебя и прилюдно накажет меня. В его вере запрещено притрагиваться к чужим женщинам, это смертельно наказуемо.

– Больше всего на свете, я хотел, чтобы ты стала моей женой. Но он забрал тебя у меня…

Я улыбнулась сквозь слезы, от которых перехватило дыхание. Мне хотелось умолять Германа о том, чтобы он выкрал меня и увез далеко-далеко. Я мало знала своего мужа, но была уверена: если дискредитировать его, он платит мне в троекратном размере. Пострадает вся моя семья и тем более Герман.

От отчаяния я хотела предложить Герману стать несчастными влюбленными, которые встречаются тайком, украдкой спят и целуются. Утопают в запретных чувствах. Но опять-таки, это тоже чревато наказанием.

Мы были связаны по рукам и ногам, и это понимание буквально душило меня.

– Я не собираюсь отступать, Есения. Я не буду молча сидеть и наблюдать, как ты рожаешь ему детей. Единственный мужчина, от которого ты когда-либо будешь беременна – это я.

Я улыбнулась, убирая со щек дорожки слез и, наверное, размазывая макияж.

– Как ты это сделаешь?

– С той самой ночи, как ты стала его женой, я придумывал план – у моего дяди есть квартира в Дании, небольшая правда, и это не тот масштаб, к которому ты привыкла, но тебе там понравится. Когда я все подготовлю, то заберу тебя, и мы вместе улетим на другой конец земли. Там то твой муж нас никогда не найдет, – Герман победоносно ухмыльнулся, чем вдохнул в меня надежду. – Будем общаться через специально подосланных людей. Единственное, что требуется от тебя – быть покладистой, не привлекать лишнего внимания и заполучить доверие Карима. Это важно, Есения! Карим должен безоговорочно тебе доверять, чтобы он и подумать не мог, что ты планируешь побег. Чтобы он мог вручить тебе кинжал и не боялся, что ночью ты перережешь ему горло. Ты понимаешь, о каком уровне доверия я говорю? Карим должен вручить тебе свою жизнь, Есения!

Глава 11

Есения

– Как это понимать?! – Диляра скрестила руки на груди и с нескрываемым негодованием смотрела на меня.

Я ошарашенно опустила руки вдоль тела, от паники у меня подкосились ноги.

– О чем ты? – прохрипела я внезапно осипшим голосом.

– Ты только что обжималась с чужим мужчиной, кахба?(шл*ха)

Я нахмурилась. Я не знала значение этого слова, но что-то подсказывало мне, что это что-то оскорбительное.

– Тебе шампанское в голову ударило, Диляра?! Я была в дамской комнате.

По телу прошлась дрожь, но чтобы скрыть удушающую панику, я принялась разглаживать несуществующие складки на своем платье.

Девушка прищурила глаза и внимательно посмотрела мне в лицо, оценивая реакцию.

– Я следила за тобой весь вечер… Что ты так долго делала в дамской комнате?!

Вмиг я представила, что произойдет, если Диляра расскажем мужу о нас с Германом. Кровь заледенела в жилах от этих ужасающих фантазий. Мне нужно было срочно спасать ситуацию, иначе я рискую навсегда расстаться с любимым.

– Тебе подробно описать человеческую физиологию? – я сделала шаг в ее сторону. Самая лучшая защита – это нападение. – Если ты настолько глупа, то почитай учебник по анатомии. И вообще… – я выпрямилась и горделиво задрала подбородок. – Мне стоит беспокоиться о твоих маниакальных наклонностях слежки? Не думаю, что Кариму понравится, когда он узнает, что его женушка слега съехала с катушек.

Диляра фыркнула и поджала накрашенные губы. В ее глазах горело адское пламя ненависти. Мне казалось, что еще мгновение, и она накинется на меня и выцарапает глаза.

Я шумно выдохнула и двинулась вперед, чтобы вернуться в общий зал, но стоило мне поравняться с первой женой, она схватила меня за предплечье совсем не женской хваткой:

– Будь осторожна, русская шлюха! – ядовито прошипела гадюка. – Оглядывайся по сторонам, когда ходишь по дому, проверяй все, что ешь и не вставай на моем пути. Ты сделаешь всем одолжение, если сдохнешь.

Внутренние органы скрутило от угрозы в словах Диляры. Я нервно сглотнула набухший в горле ком, и выдернула руку из ее жесткой хватки.

Когда я вернулась в зал, у меня кружилась голова. Когда дрожь в теле прошла, я прочистила горло и зашагала к нашему столику. С каждым шагом я пыталась придать себе больше уверенности. Спину выпрямила. Улыбалась чуть шире и здоровалась с остальными гостями мероприятия. На Германа я больше не смотрела, чтобы не вызывать подозрений, хотя чувствовала, как он следит за каждым моим движением.

Увидев свой стол, я не нашла за ним Карима. Я стала рыскать глазами в поисках него, и в душе зароились раздражение и ужас. Чем яростнее я выискивала его высокую фигуру, тем быстрее билось в груди мое сердце.

А потом я его нашла за столиком мэра. И только что к нему присоединилась первая жена, улыбаясь во весь рот, создавая впечатление самой милой девушки на свете. Разительный контраст с теми угрозами, что вылетали из ее рта в мой адрес пару минут назад.

Я направилась к Кариму, и когда стала приближаться к столику, все взгляды были направлены на меня.

– Моя вторая жена – Есения, – представил меня Карим, как только я села за столик.

Он приобнял меня за плечо, чего раньше никогда не делал. Я чуть не закатила глаза от этой показухи. Когда его теплые пальцы коснулись моей кожи, у меня пересохло во рту, и я не могла удержаться, чтобы не поднять глаза и снова не встретиться с его взглядом.

Жар в его взгляде невозможно ни с чем спутать. Ему нравится прикасаться ко мне. Он этого хочет. И теперь я принадлежу ему. Он может получить меня, когда захочет.

– Торжество было великолепное! – произнесла жена мэра с дружелюбной улыбкой. – Еще раз поздравляю вас! Я была впечатлена масштабами, учитывая, что у вас было мало времени на подготовку для свадьбы.

Клянусь, я чувствую исходящий от Диляры пар. Несите огнетушитель, она вот-вот взорвется.

Я только собиралась открыть рот, но Карим перебил меня:

– Надеюсь, вам понравилось мероприятие. Мы польщены вашим присутствием.

Я посмотрела на Диляру, которая сидела молча, опустив глаза вниз, и даже не пыталась вклиниться в разговор.

Боже мой… Неужели женщинам запрещалось говорить в присутствии других мужчин? Вот почему Карим перебил меня, не дав вставить слово.

– О, Карим, оказывается, вы – рискованный мужчина, – мэр издает низкий, гортанный смешок. – Иметь двух жен – настоящее самоубийство.

Все за столом засмеялись. Кроме меня. Я медленно закипала от варварского поведения своего мужа.

– А как вы объяснили это перед законом? – с нескрываемым интересом спросила жена мэра, обводя нас быстрым взглядом. – Разве иметь двух жен не запрещено?

– В нашей религии многоженство – не грех. Я могу иметь до четырех жен, – спокойно ответил Карим.

– Точно самоубийца! – вновь пошутил мэр.

Я молчала и наблюдала за диалогом Карима и мэра. Спустя пять минут разговора меня ударило сознанием… Карим из кожи вон лез, чтобы заполучить расположение мэра города.

– На вашей свадьбе была отменная говядина в маринаде, – вновь заговорила жена мэра. – Вкус был просто великолепным, может, вы могли бы узнать рецепт у вашего шеф-повара для меня?

Я выпрямилась и прочистила горло. Это был мой шанс заполучить доверие Карима. Он так старательно завоевывал его доверие, ведь, как я полагаю, первый человек в городе мог решить много бюрократических проблем, которые мешали Кариму. Если я смогу помочь ему приблизить к себе мэра, то он точно будет расположен ко мне.

– Нам так и не удалось поближе познакомиться, – когда я заговорила, все снова посмотрели на меня, словно вспомнили о моем существовании. – Мы только вчера с мужем говорили о том, что хотели бы пригласить вас на ужин в ближайшее время. К тому же я попрошу нашего шеф-повара приготовить ту самую говядину с нашей свадьбы и подготовить рецепт. Что скажете? Вы свободны в среду вечером?

Глава 12

Диляра

Я вошла в огромный дом, охранники моего мужа семенили за мной. К ним я уже привыкла, ни один мой выход на улицу не обходиться без их присутствия. Когда дело касается моей безопасности, с Каримом лучше не спорить.

По коридорам с мраморным полом я шла, как хозяйка. У моего брата не было жены, так что и хозяйки в доме тоже не было.

Я распахнула массивную дверь кабинета, но порог переступать не спешила. Обернулась через плечо и мазнула по трем мужчинам суровой наружности жестким взглядом:

– Это дом моего брата, ради Аллаха!

Мужчины продолжали стоять, не двинувшись с места. Ни один мускул на их лицах не дрогнул, что означало, что им по барабану на мои слова.

– Он мой брат! – вскипела я. – Родная кровь! Вы думаете, он сможет причинить мне боль?

– Карим Асгатович знает, что вы решили навестить брата? – заговорил один из мужчин.

– Конечно он знает, – я закатила глаза. Я ничего не делаю без разрешения своего мужа. – Постойте здесь, у нас с братом конфиденциальный разговор.

Я вошла в кабинет, и слава Всевышнему, никто за мной не последовал. Валид сидел во главе дубового стола, рассматривал какие-то бумаги нахмуренным взглядом и пил виски из граненого стакана.

Заметив мое присутствие, он приподнял брови и откинулся на спинку стула:

– Сестренка, – проговорил он с легкой ухмылкой. – Чем обязан?

Валид обладал выразительными глазами и черными густыми волосами, которые достались и ему, и мне от нашей мамы. Он был властолюбивый и гордый, как и все мужчины нашей национальности.

– Я приехала к тебе от отчаяния! – я двинулась в его сторону. – Валид, я несчастна в своем браке!

Мой старший брат встал со своего места, медленно обошел стол и подошел ко мне. Выглядел он внушительно, от одного его взгляда ползли морозные мурашки по коже. У других, не у меня. Присутствие брата всегда вызывало у меня теплоту.

– Карим плохо с тобой обращается?

– Нет.

– У тебя есть крыша над головой?

– Да.

– Он дарит тебе золото?

– Да! – вспыхнула я, сжав пальцы в кулаки. Я знала, к чему он ведет, и мне это совсем не нравилось. – Но какое это имеет значение, если он взял вторую жену?!

Валид шумно вздохнул, когда увидел стоящие в моих глазах слезы. Он протянул руку, я вложила в нее свою ладонь, и он притянул меня в свои объятия.

– Он просто поставил меня перед фактом! Даже не спросил… – моя голова лежала на груди Валида, а его сильные руки поглаживали мои волосы.– А он должен был уведомить меня! Думаешь, я бы согласилась на вторую жену? Да никогда!

Когда старший брат окутал меня теплотой своих объятий, я почувствовала себя вновь маленькой девочкой. Помню, в детстве Валид всегда защищал меня от служанок, которые кричали на меня за то, что я носилась по мытому полу. Рядом с ним я всегда ощущала себя в безопасности.

А потом я вышла замуж, и Валид вручил меня Кариму, и тот обещал беречь мое сердце и душу, заботиться и лелеять.

– Когда я выходила за Карима замуж, он обещал, что я никогда не буду плакать, но со дня их свадьбы я плачу каждую ночь, но к приходу мужа рисую на своем лице сладкую улыбку, – я сильнее прижалась к брату. Его белая рубашка была мокрой от моих слез и грязной от размазанной туши.

Валид напрягся всем телом и, уверена, в голове он придумывал изощренный способ убийства моего мужа. Брат не любит, когда я плачу. Когда много лет назад наш отец скончался от сердечного приступа, на плечи моего юного брата легла забота за маленькой мной и мамой, а также Валид должен был вести семейный бизнес. Отец готовил его к этому, но не думаю, что Валид действительно был готов к тому, чтобы стать главой семьи. Ему тогда едва исполнилось семнадцать…

– Карим взял вторую жену из-за того, что ты не можешь ему родить?

– Конечно! А из-за чего еще?.. – стону. – Я была хорошей женой! Просто идеальной! Мне оставалось только тапки ему в зубах приносить!

Вспоминая наше с Каримом прошлое, время, когда мы были только вдвоем, меня снова накрывает истерикой. Все тело содрогается в рыданиях, а я никак не могу собрать себя в кучу.

Внезапно Валид отстраняется и хватает меня за плечи:

– Не плачь, Диля! Ни один мужчина в мире не достоин твоих слез!

– Если… – шмыгаю. – Если он с ней не разведется, я перережу себе горло или сброшусь с утеса!

Валид сильнее схватил меня за плечи и несколько раз встряхнул.

– Не смей! Я не позволю тебе умирать из-за паршивого Карима Юнусова!

Валид нахмурился еще сильнее, отчего между его бровей появился вертикальный залом.

– Но я уже мертва! – выкрикиваю на эмоциях. – В тот день, когда мой любимый взял вторую жену, он вонзил кинжал мне в самое сердце!

– Что ты хочешь, чтобы я сделал? Убил его? Прямо сейчас я поеду в его дом и всажу Кариму пулю в голову за твои слезы, сестренка!

Меня передернуло от страха. Я любила своего мужа, и никогда не хотела его смерти.

– Нет! – я отпрянула от брата. – Я не хочу терять Карима! Я люблю его!

– Тогда что я могу сделать?

– Я хочу, чтобы ты взял силой эту суку! – я надрывала связки, кричала во все горло так, что нас было слышно в конце двора. Во мне горело пламя отчаяния, ревности и удушающей боли. – Я хочу, чтобы ты надругался над ней, чтобы она стала противна Кариму, и он вышвырнул ее из своего дома!

Валид откинул назад полы своего пиджака.

– …Диль… Что ты такое говоришь? – он смотрел на меня так, будто у меня выросла вторая голова. – Кем бы эта женщина ни была, но она теперь принадлежит Кариму. Если я хоть пальцем ее трону, минимум – меня убьют, максимум – между нашими кланами возникнет многовековая кровопролитная война.

Мне было совсем не жаль эту грязную русскую шлюху. Вчера на свадьбе сына мэра она зажималась с каким-то парнишкой. Я уверена, что она отдала свою невинность другому, а мой муж об этом еще не знает, учитывая, что он так и не пришел к ней ночью.

Глава 13

Есения

После завтрака, когда я осталась в комнате одна, в столовую вошел один из моих телохранителей. Я была очень удивлена и выпрямилась на своем месте, ведь никому из мужчин не разрешается находиться с замужними женщинами в одном помещении. Даже если это мой охранник. Их всегда должно быть несколько, чтобы никто не подумал ничего греховного.

Мужчина молча подошел ко мне и протянул маленький сверток бумаги. На его лице была стоическая маска, которая не выдавала ни одну из эмоций.

Как только я забрала бумагу, он вмиг поспешил к своему рабочему месту, оглядываясь по сторонам. Я развернула записку. Сердце безжалостно сжалось, а потом загрохотало с безумной скоростью.

Я узнала почерк Германа.

“Завтра в 19:00 в Центральной библиотеке”

Адреналин жаром разлился по телу. Я знала, что он меня не оставит. Видимо, Герман подкупил одного из людей Карима. Что ж, они были не такие уж и верные.

Я вскочила на ноги, понеслась к камину и выкинула записку прямо на горящие дрова. Ладони потеют, мороз ползет по коже, а сердце намеревается вырваться из груди.

Вроде никто не заметил. Надеюсь, в этой комнате нет камер наблюдения. Я вернулась на свое место, пыталась сделать вид, что ничего не произошло. Это было очень тяжело сделать, учитывая, что я не могла скрыть свою улыбку.

Скоро этот ад закончится, и Герман заберет меня из этого проклятого дома.

В комнату вошла Басма и принялась убирать со стола, а я отправилась на прогулку. Территория, как и дом, была просто огромная. Сняв со ступней туфли, я шла босиком по свежему газону.

У меня даже хорошее настроение. Сегодня нигде не видно Диляры, и, похоже, она куда-то уехала. Слава Богу! В ее отсутствии даже дышится легче. Продолжая прогулку, я огибаю аккуратно подстриженную живую изгородь, и мое сердце замирает. Садовник стоит на коленях и копается в земле лопатой с такой любовью, что я ему завидую.

Садоводство – моя страсть.

– Здравствуйте, – произношу сдержанно, подходя к пожилому мужчине.

Он смотрит на меня.

– Добрый день!

Он вмиг напрягается.

– Нет, нет, все в порядке, не переживайте из-за моего присутствия, – я улыбаюсь, нервно заправляя волосы за ухо.

– Я могу закончить позже, – он хватается за колено и с усилием поднимается на ноги из-за артрита.

– В этом нет необходимости, – успокаиваю его, инстинктивно протягиваю руку, чтобы помочь. – Вообще-то… Я хотела бы к вам присоединиться…

Ошеломленный пожилой садовник задумчиво обдумывает мою просьбу. Судя по его нерешительности, его не особо устраивает положение дел.

– Конечно, вы можете ко мне присоединиться, – отвечает после долгих раздумий. – Если это уместно.

Его ответ вызывает у меня облегчение. Хоть чем-то я смогу заняться в этом змеином клубке. Не обращая внимания на свои белые брюки, я опускаюсь на колени, беру у садовника перчатки и принимаюсь за работу.

Может быть, мне удастся найти в этом доме еще одного друга.

Карим

(в главах от Карима будет много мата)

Поездка домой после утренней встречи в центре занимает у меня полчаса. Я паркуюсь у фасада здания, затем перепрыгиваю две ступеньки и оказываюсь в доме.

– Где Есения? – задаю тут же, как возле меня оказываются три ее охранника.

– В саду.

– Гуляет?

– Роется в земле.

Я дергаю бровью. Я не ослышался?

Кивнув, я поправляю свой пиджак и направляюсь на террасу. Как только выхожу на улицу, до меня доносится ее тихий, мелодичный смех. Он такой нежный и женственный, что мне становится хорошо на физическом и ментальном уровне.

Однако когда я задаюсь вопросом, кто мог заставить ее смеяться в моем доме, укол ревности пронзает мою грудь. Я лечу в ту сторону, заворачиваю за угол дома и застываю на месте от увиденного.

Есения стоит на четвереньках в своей красивой белой одежде, вся покрытая землей, увлеченно копает землю вместе с нашим садовником. Она счастливо улыбается, пока старик рассказывает ей какую-то занимательную историю. Он передает ей цветок и она аккуратно опускает его в ямку.

– Есения! – кричу я, надвигаясь к ней.

Она дергает головой в мою сторону, и улыбка вмиг слетает с ее прекрасного лица. Я понимаю, что обращаюсь с ней очень грубо, но моей жене не подобает рыться в земле, как какая-то прислуга.

– Ты что творишь?! – я хватаю ее за руку и ставлю на ноги. Однако стиснув зубы, ослабляю хватку, чтобы не оставить синяки на ее фарфоровой коже. – Какого черта ты возишься в земле с прислугой?

Садовник отшатывается от нас, молча уставившись на меня. Я перевожу на него грозный взгляд, и он опускает голову.

– Хватит… – она косится на садовника. Замечаю, как она едва сдерживает себя, чтобы не спровоцировать конфликт. Она переживает за мою репутацию перед прислугой? – Я просто работала в саду.

– Ты не должна этого делать, – качаю головой. – Это обязанность прислуги, я плачу им за это.

– Ты ведешь себя как дикарь! – он шагает ко мне и шипит, словно ядовитая змея. – Прислуга! Прислуга! Что ты заладил?! Они тоже люди, ты не можешь с ними так обращаться!

– Посмотри на себя! У тебя под ногтями грязь, – я нависаю над ней.

Наши губы в паре сантиметрах. От нее веет чем-то приятным и цветочным. Даже вся заляпанная грязью она выглядит чертовски красивой и сексуальной. Меня точно простреливает. И в груди, и в паху.

Охуеть, блять.

Меня просто прет от нее. Как же сильно меня зацепила эта девочка.

Взгляд Есении темнеет.

– Какая тебе разница, если я испачкаюсь? – продолжает нападать на меня. Блять. Ее чертов язык… Я бы нашел ему другое применение, но так тоже неплохо. У меня встает на наши словесные перепалки. – Уже не нравлюсь? Что ж, можешь отдать меня обратно родителям!

Она скрещивает руки на груди, приподнимая свою пышную грудь. Глаза синие-синие, становятся цвета грозовой тучи, когда в них поселяется ненависть ко мне. Пиздец глаза… И ресницы длиннющие, чуть вздернутый нос. Пухлые губы.

Глава 14

Карим

– Что?.. – я быстро перебираю ногами, спускаясь вниз. – Подумай еще раз, чем произнести то, что ты только что сказала!

Диляра выглядит неважно: глаза и губы опухли и покраснели, словно она долго и часто плакала.

Задрав высоко свой гордый нос, она продолжает стоять на своем:

– Чертова русская шлюха тебе изменяет!

Я хватаю ее за локоть, больно вжимая пальцы в тонкую кожу, и дергаю на себя. Диляра ахает.

– Я говорил тебе прикусить свой длинный язык и вести себя, как приличная женщина?!

Рычу прямо ей в лицо.

– Но это правда! – стонет она.– Вчера на мероприятии я увидела, как она разговаривает с каким-то парнем под лестницей. Они были абсолютно одни!

Я начинаю закипать, но спокойствие – это роскошь, которой я не могу позволить себе пренебречь. Как бы мне не хотелось отчитать Дилю за ее наглое вранье и клевету, я должен взять себя в руки. В конце концов, когда-то я поручился за нее перед ее братом, обещая, что в браке со мной она будет под защитой.

Но с тех пор, как Есения появилась в этом доме, я постоянно срываюсь на первую жену. Но не без повода. Она ведет себя как малолетняя истеричка.

– Что ты несешь, Диля? – говорю совершенно спокойно, втягивая воздух через нос. – Весь вечер она была под наблюдением моих людей, если бы ее заметили с другим мужчиной, я бы узнал об этом в ту же секунду.

Мой взгляд сосредоточен на женском лице. В глазах Диляры так много отчаяния, что не удивительно, что она пошла на подлость.

– Прекрати это, – тяжело вздыхаю. – Прекрати искать поводы избавиться от нее.

– Ты ведь никогда не поверишь мне, верно? – Диля отдергивает свою руку, освобождаясь от моей хватки. – Чтобы она не сделала, ты все равно закроешь на это глаза…

Диляра больше не кричит и не срывается. Ее голос сдавленный и приглушенный.

Я откидываю назад полы своего пиджака и всовываю руки в карманы.

– Да что в ней такого, чего нет во мне? Почему она? Чем околдовала тебя эта русская тварь?

– Диляра! – предупреждаю.– Я тебя не узнаю. Я думал, ты выше этого. Выше того, чтобы пускать слухи. Смирись с положением дел, Диляра. Есения станет константой в моей жизни, так что только тебе решать какое положение занимать: достойное место моей главной первой жены и будущей матерью моих наследников, или ты будешь играть роль истеричной несчастной женщины? Если ты не прекратишь себя так вести, я отошлю тебя в дом на краю города и буду навещать только раз в месяц. Ты этого хочешь?

Диля широко распахивает глаза. Ее лицо вытягивается от шока.

– Ты так со мной не поступишь… – ее руки безвольно падают вдоль тела.

Я склоняюсь над ее лицом.

– Не заставляй меня доказывать свою правоту.

Она опускает глаза и прикусывает нижнюю губу. Я действительно не хочу Диляре судьбу неугодливой брошенной женщины, у которой из приближенных людей только служанки. Я прожил с этой женщиной два весьма неплохих года супружеской жизни. Однако если она не прекратит свои инфантильные игры, мне придется лишить ее своего внимания навсегда.

– Ты была у брата? – спрашиваю, чтобы разрядить обстановку.

Она кивает.

– У тебя все есть? Тебе что-нибудь не хватает?

Я должен убедиться, что у моей жены все есть для счастливой жизни. Диляра подняла на меня глаза, и в них я отчетливо увидел ответ на свой вопрос… “Тебя!”

Но этого я не мог ей дать.

***

Следующая книга нашего моба:
Ари Дале

ПОСЛЕ РАЗВОДА. ТЫ СДЕЛАЛ МЕНЯ ВТОРОЙ ЖЕНОЙ

Аннотация:

— Я собираюсь взять вторую жену, — хрипло шепчет мне на ухо Рустем на шестнадцатой годовщине нашего брака. — Красивая, правда? — указывает подбородком на девушку, которую держит за руку моя свекровь.

— Но почему? — дрожь пробивает тело. — Зачем тебе вторая жена? И как же твое обещание, что я буду единственной?

— А почему бы нет? Это мое право. Нашим мужчинам положено иметь несколько жен. Одна женщина не может обуздать наш темперамент, — самодовольно хмыкает. — Но ты не переживай, вы с Алсу подружитесь. Она тоже наполовину русская, — усмехается своему выбору. — Я был твоим шестнадцать лет, Окси, пора мною поделиться.

Делиться я не собиралась, поэтому ушла. Развелась. А через пару недель узнала, что Рустем все-таки женился на своей любовнице. Вот только и нескольких месяцев не прошло, как бывший муж появился на моем пороге с заявлением:

— Что ж, поздравляю, ты все-таки стала второй женой! Наш развод недействителен!

https://litnet.com/shrt/PHaZ

Глава 15

Есения

Мое сердце бешено билось в грудной клетке, пот ручьями тек по спине. Я сжимала дрожащими пальцами ткань своей рубашки, но все равно шла по широким коридорам библиотеки.

Старалась делать непринужденное выражение лица. Походка была напряженной, как бы я не пыталась контролировать свои ноги. За моей спиной шли три широких мордоворота, которые контролировали каждый мой шаг.

Но желание увидеться с Германом было сильнее, чем страх быть пойманной.

Я вошла в общий зал и осмотрелась. Германа нигде не было видно, поэтому, чтобы не вызывать подозрений, я отошла к книжным полкам и сделала вид, что выбираю книгу.

Аккуратно обернувшись через плечо, я заметила, как мои охранники сели за стол в центре, о чем-то тихо переговариваясь. Пользуясь моментом, я улизнула за высоченный книжный стенд.

Руки неимоверно дрожат, на шею как будто натянули тугую удавку. Кислорода категорически не хватает. Если Карим обо всем узнает… Мне даже страшно представить, что будет.

Я плохо знаю варварские традиции наказания неверных жен, но что-то мне подсказывает, что ничем хорошим это не закончится.

Неожиданно рядом со стойкой информации возник Герман, и мое сердце забилось чаще. Еще не поздно уйти… Готова ли я рисковать всем ради безумной любви? Да, и сотни раз да!

Быстрым шагом я подошла к Герману. Он без слов схватил меня за руку и потащил в приватную комнату для чтения. Там, прижав к стене, он склонился надо мной в диком желании поцеловать.

– Ох, Есения… – прошептал он судорожно.

И в тот момент, когда его губы были в сантиметре от моих, бордовая штора дернулась в сторону и в комнату вошла Диляра.

Во мне все замерло, заледенело, а потом внутренности сжались от паники. Герман отшатнулся от меня, а я так и продолжила стоять у стены, заставшая, словно статуя, не в состоянии вымолвить и слова.

– О, Аллах, я так и знала! – Диляра вздохнула и подняла глаза к потолку. – Я так и знала, что ты настоящая кахба!

– Ты кто? – Герман тяжело дышал. Его взгляд скакал с моего лица, на лицо Диляры. – Еся, ты ее знаешь?

Все звуки вокруг превратились в статический шум. А в голове продолжала пульсировать мысль… Конец! Это конец!

В груди что-то нещадно сдавило. Мне не хватало воздуха и казалось, что я вот-вот задохнусь. Я сжала пальцами податливую ткань своего платья на груди, и рвано хватала ртом воздух.

Ну же, Есения, сделай же что-нибудь! Соври ей! Спасай ситуацию!

Но я не знаю, что со мной происходит.

Меня словно парализовало.

– Чего ты молчишь, русская дрянь? – Диляра скрестила руки на груди и сделала шаг в мою сторону. – Язык проглотила? Я, наконец, поймала вас, голубки! Карим будет счастлив услышать правду!

– Чееерт… – обреченно протянул Герман, когда понял, кем является стоящая перед ним женщина.

Усилием воли я заставила себя отпрянуть. Руки безвольно упали вдоль тела, и я заглянула на спину Диляры. К счастью, она была одна, без охранников.

– Ты следила за мной? – прохрипела внезапно осипшим голосом.

– Следила. С того самого дня, как поймала вас на свадьбе сына мэра, – она приблизилась ко мне. – Ты и впрямь думала, что сможешь наставить рога моему мужу, и никто об этом не узнает?

В ее глазах плескался яд. Казалось, что еще немного, и она накинется на меня дикой пантерой.

Мысли лихорадочно роились в голове. Я должна была что-то предпринять, чтобы спасти ситуацию.

– Нужно поговорить, – я расправила плечи и выпрямилась. Бросила быстрый взгляд на Германа: – Оставь нас.

Герману потребовалось несколько долгих секунд, чтобы осмыслить услышанное, но стоило ему дернуться, как Диляра выставила руки вперед:

– Нет! Стой на месте! – она мазнула по мне ненавистным взглядом. – Он никуда не уйдет. Мне нужны доказательства, чтобы Карим мне поверил. Прямо сейчас вы пойдете со мной, сядете в машину и мы поедем к моему мужу.

Я отчетливо уловила интонацию, выделяющую фразу «МОЕМУ мужу».

Ее голос дрожал, а глаза лихорадочно скакали от меня к Герману. Диляра жутко нервничала. Боялась, что ситуация выйдет из-под ее контроля.

– Были бы тебе нужны доказательства, ты бы позвала своих мордоворотов, – пальцы нервно теребили рукава рубашки. Диляра, как и я, не переступает порог дома без сопровождения, так что если она действительно собиралась действовать согласно своим словам, то мы давно уже стояли перед Каримом.

Я шумно втянула воздух через нос и на мгновение закрыла глаза, собираясь с мыслями. Нужно рискнуть переманить ее на свою сторону. В конце концов, мы преследуем одну цель.

– Я знаю, что ты меня не выносишь. Я, к слову, тебя тоже. Я изначально не хотела этого брака, все произошло по принуждению.

Мой голос дрожал, но я старалась держать лицо. Сначала стоило аккуратно прощупать почву, чтобы понять, настроена ли Диляра на сотрудничество.

– Есения! – меня оборвал встревоженный Герман. Он смотрел на меня обезумевшим взглядом. Он не хотел, чтобы я раскрывало нашу тайну.– Не смей! Она все испортит!

– У нас нет другого выбора, Герман, – я покачала головой. – Герман – это тот мужчина, которого я люблю, и буду любить всю свою жизнь. Я хочу быть с ним, понимаешь? Если мне удастся сбежать, я больше никогда не вернусь в тот дом. Ни Карим, ни ты меня больше никогда не увидите.

Моя грудь бешено вздымалось, а сердце колотилось, как гоночный мотор. Я очень сильно рискую, открываясь первой жене своего мужа, и я бы предпочла, чтобы она ни о чем не знала. Но у меня попросту не осталось выхода.

– Ты хочешь… чтобы я помогла тебе сбежать? – запоздалое понимание пришло к Диляре. Она поджала губы в тонкую полосочку и нахмурилась.

Я покачала головой.

– Твоя помощь мне не нужна. Я всего лишь прошу молчания.

Она не сводила с меня пристального взгляда карих глаз. А с каждой минутой ее молчания я сходила с ума.

– И ты исчезнешь, как будто тебя никогда не бывало?

Глава 16

Карим

Домой возвращаюсь ближе к вечеру. На удивление, вокруг стоит несвойственная моему дому тишина.

– Где моя жена? – безлико спрашиваю пробегающую мимо Басму.

– Какая из, господин?

Она останавливается в паре метров меня, вся сжимается, опустив голову вниз.

– И первая, и вторая.

Усмехаюсь собственным мыслям. С некоторых пор меня волнует только Есения, так что спрашивал я именно про нее. Как бы горько это не звучало, но Диляра с каждым днем занимает все меньше места в моей голове и в сердце.

То, что Есении нет в саду – я знал заранее. Прошелся вокруг дома, намереваясь увидеть ее роющуюся в земле с садовником. Но ее нигде не было.

– Госпожа Есения в центральной библиотеке.

– А Диляра?

– Госпожа Диляра там же.

Я хмурюсь от услышанного. Две мои жены успели подружиться за один вечер и теперь вместе посещают библиотеки? Больше похоже на сказочный вымысел.

Расстегнув верхнюю пуговицу рубашки, я стягиваю с шеи давящую удавку в виде галстука. К такому положению дел я явно не был готов. Должно быть, это какое-то наваждение.

За спиной раздаются приглушенные голоса, я оборачиваюсь ровно в тот момент, когда в дом входит мой дядя Анвар вместе со своими двумя женами и сестрой.

– Карим, племянник! – мужчина широко раскрывает объятия и похлопывает меня по спине. – Как обстоят твои дела?

– Все хорошо, слава Всевышнему, – я отвечаю ему тем же. – Какими судьбами?

– Да вот, решили навестить вас. Мимо проезжали, Латифа предложила навестить нашего любимого племянника.

Латифа – младшая сестра Анвара выходит вперед, поправляя свой хиджаб.

Латифа и две жены дяди Анвара: Мадина и Фара женщины в возрасте и покрытые. Так настаивает дядя Анвар. Красота его женщин должна принадлежать только ему. Так как Латифу так и не удалось выдать замуж, она живет в доме своего старшего брата и главенствует над женами.

Я обнимаю тетю, смотрю за ее спину и легким кивком головы здороваюсь с остальными женщинами.

– Ну, Карим, показывай свою вторую жену. Только ради этого приехали… Оценить девушку, про которую ходит так много слухов, – Латифа усмехается и кидает быстрый взгляд на жен дяди Анвара. Те переглядываются перед собой.

Семья дяди Анвара не присутствовала на нашей с Есенией свадьбе. Он сообщил, что его первая жена Мадина приболела, но я-то понимаю, что все дело в моей невесте.

Многие члены моей семьи чрезвычайно трепетно относятся к своим традициям и обычаям, так что когда поползли слухи, что я собираюсь взять в жены женщину не нашей крови – в семье разразился скандал.

Именно поэтому Латифа, Мадина и Фара наотрез отказались присутствовать, по их словам, на “свадьбе позора”. Жены дяди Анвара до сих пор не могу смириться с тем, что Диляра до сих пор не покрылась. А тут еще я добавил масло в огонь, женившись на православной.

Неугодная. Неподходящая. Неверная.

Этими, и еще многими другими неприятными словами наградили мою вторую жену за то, что она другой религии.

Но меня это мало волновало.

– Пусть твои жены немедленно накрывают на стол, мы устали с дороги. Невыносимо ехать в знойную жару под палящим солнцем, – по пути в столовую произнесла Фара.

– Их нет. Ужин накроет прислуга.

– Как нет? – Латифа остановилась в дверном проеме и вытаращила на меня глаза. – Так они бездельничают? Зачем тебе прислуга в доме? Я говорила тебе, Карим, что так ты избалуешь свою жену!!! Женщина должна справляться с домом сама, а не при помощи домработников! Какая тогда из нее хозяйка?!

Латифа разочарованно покачала головой, словно китайский болванчик. Две другие повторили за ней.

– Я предпочитаю делать свою жену счастливой, а ежедневная уборка за большим домом и готовка – точно не рецепт счастливого брака, – произнес я спокойно. – Я для этого и работаю целыми днями… Чтобы моя женщина ничем себя не обременяла.

Я любил своих родственников, и не хотел рушить с ними отношения. Особенно после смерти родителей мне было важно иметь с ними тесные связи. Но жены Анвара, как и его сестра, обладали до чертиков скверными характерами.

– Труд облагораживает, Карим, – произнесла Латифа, вздыхая. – Вот увидишь, твои жены сядут тебе на шею и будут вить из тебя веревки.

– Конечно же мы не говорим о Дилярочке, – вклинилась Мадина, улыбнувшись. – Твоя первая жена – золотая девочка, Машаллах!

Пока прислуга накрывала на стол, мы переместились в комнату отдыха. Тетушки захотели чай со сладостями.

– Говорят, у твоей второй жены золотистые волосы, – с ядом в голосе произнесла Фара, переглянувшись с Мадиной. – Такая редкость для нашей семьи. Так хочется поскорее глянуть на нее. Когда они приедут?

С той самой секунды, когда семья Анвара переступила порог моего дома, я понял истинную причину их визита. Тетушкам не терпелось рассмотреть Есению, как породистую кобылу на рынке.

И если приехать на свадьбу было выше их достоинства, то почему бы “случайно” не навестить племянника.

– Скоро.

Мы с Анваром стояли напротив дивана, на котором расположились женщины.

– Вы получили наши подарки? – заговорил Анвар в попытке сменить тему. Дядя, как и я, чувствовал, что настырность его жен доведет до греха.– У нас не получилось приехать на свадьбу. Мы отправили подарки.

– Да, спасибо, – я не особо помнил, что подарил дядя, но все равно пожал ему руку.

– Твоя жена еще не ждет малыша? – снова вклинилась Фара, едва я закончил говорить.– Ты ведь поэтому взял вторую жену? Потому что Дилярочка не может родить тебе наследника?

Как же женщины любят перемывать косточки.

– Мы пока не планируем, – жестко отрезаю. Я блять начинаю закипать от этого парада лицемерия. Своих тетушек я уважаю, но не позволю им рыться в нашей с Есенией интимной жизни.

Внезапно у Анвара зазвонил телефон, и он вышел в коридор, оставив нас одних.

Глава 17

Есения

Я закрываю рот руками. Сердце колотиться навзрыд, намереваясь выпрыгнуть из грудной клетки. Эмоции переполняют, душат и размазывают.

Слуха касается торопливый топот, ядовитые перешептывания. Лопатками вжимаюсь в стоящую позади меня стену, желая слиться с ней воедино. Я практически не дышу. И только когда слышу оглушительный хлопок двери, вздрагиваю и облегченно выдыхаю.

Бросаю быстрые взгляды по сторонам и выхожу из-за двери, за которой все это время пряталась. С юных лет меня учили, что подслушивать нехорошо, но все вышло случайно.

Я просто собиралась пообедать в столовой, но неожиданно услышала незнакомые голоса. Через узкую щелочку я смогла увидеть Карима, незнакомого мужчину и трех покрытых женщин на диване, которые очень нелестно отзывались обо мне. Называли порченной девкой, дефектной и советовали Кариму развестись со мной.

Но каково было мое удивление, когда мой муж быстро заткнул всем им рты, защищая мою честь. С ума сойти просто! Я думала, у этого жестокого человека и вовсе нет сердца…

Поднимаясь по лестнице в свою комнату я думаю о том, правильно ли я поступила, рассказав Диляре о моем побеге и какими мотивами руководствовался Карим, выставляя за дверь своих родственников.

Неужели он что-то ко мне испытывает?

– Бред! – пробубнила себе под нос и покачала головой.

Наша история точно не про любовь.

– Есения…

Я замерла, как вкопанная. Внутри сначала все заледенело, потом меня бросило в жар. Я обернулась и встретилась взглядом с Каримом, стоящим у подножия лестницы.

Вместо всяких слов, он молча начал подниматься ко мне.

– Что ты делала в библиотеке? – спросил он, остановившись возле меня. И, кажется, вопрос был вполне логичным, учитывая, что его мордовороты все докладывают ему, но мое сердце упало в пятки.

– Читала книги, – прохрипела я осипшим от волнения голосом, но поспешила прочистить горло.

Карим смотрел на меня сверху вниз. В его глазах было абсолютное доверие. Если еще неделю назад мой муж казался мне беспокойной загадкой, то сейчас я с легкостью могу читать его настроение.

– В доме есть большая библиотека.

Меня снова обожгло. Почему всякий раз, когда Карим обращал на меня взгляд, казалось, будто он опустил меня в горючее?

Я вскинула голову:

– Там не было нужной мне книги.

Ложь. Я не знала, что в доме есть библиотека.

– Какие книги тебе нужны? Напиши список, мои люди все купят. Если ты считаешь, что в библиотеке мало книг, я ее расширю. Ты любишь читать, верно?

Я поджала губы.

Этот мужчина… Он дьявол, который каждую ночь возвращался ко мне во снах. Он был геенной огненной. Он – самодовольный нахал и придурок! Но почему при сочетании всех этих качеств, этот мужчина так добр ко мне? Что за этим стоит?

– Почему тебя это так волнует? – я опустила руки вдоль тела. – Разве ты не видишь, как я ненавижу тебя?

– Ты – моя жена. Все, что касается тебя – мое дело.

Он будто пропустил мимо ушей мои слова о ненависти к нему. Карим опустил руку в карман брюк и достал черную бархатную коробочку. Сильные мужские пальцы раскрыли коробочку, и мой взгляд вмиг зацепился за сияющее украшение. Это был браслет из белого золота, украшенный искрящимися бриллиантами.

Моя семья не была бедна, но я еще никогда в жизни не держала в руках что-то более дорогое, чем это украшение. Господи! Стоимость этой штуковины не меньше десяти миллионов!

– Боже мой… Это Graff? – я шумно сглотнула.

Карим молча кивнул и спокойно смотрел на меня.

– Примерь, – он помог мне надеть браслет, который оказался идеально нужного размера. – Это меньшее, что у тебя будет, Есения. Я буду осыпать тебя золотом и бриллиантами. Все, что захочешь. Любое украшение в мире будет твоим.

Сердце грохочет так, что закладывает уши. Дрожащее дыхание срывается с губ:

– Что замен?

– Твоя любовь.

Глубоко вздыхаю, чтобы усмирить взметнувшуюся за ребрами бурю. В этот самый момент я почувствовала себя выброшенной в огненную яму. И все из-за чувства вины и стыда. Несмотря на принудительное вхождение в этот брак, я не могу отрицать то, что Карим буквально носит меня на руках.

А взамен я собираюсь всадить ему кинжал в сердце.

– Это не все, – глубокий мужской голос вклинивается в мое сознание. – Пойдем за мной.

Я не успеваю ничего сказать, как Карим берет меня за руку и ведет через просторный холл прямиком на улицу. Я замерла, пораженная видом. По всему заднему двору валялись пакеты, коробки, инструменты, семена и растения, словно стихийное бедствие разметало запасы садовода-энтузиаста.

Посреди зеленой лужайки стоял мой новый друг – садовник Рамис, и счастливо улыбался мне.

– Что здесь происходит? – задаю глупый вопрос, а сама уже бегу прямиком к саженцам редиса.

Карим следует за мной.

– Ты же увлекаешься садоводством, – он поднимает с земли мини-граблю и крутит в руках. – Прикупил тебе все необходимое. Дерзай. Превращай наш задний двор в райский уголок.

Я оглядела гору покупок, понимая, что распаковка займёт много времени и сил, но не смогла удержаться от улыбки:

– Спасибо! Я совсем не ожидала… – поворачиваюсь к Кариму лицом и рассеянно моргаю.

Меня душит от осознания, что даже родной отец никогда не относился серьезно к моим увлечениям. А Кариму было достаточно один раз увидеть меня копающуюся в земле.

Он приблизился ко мне и поднял пальцами мой подбородок, заставив посмотреть на него:

– Не спросишь, что взамен?

Меня окутало его индивидуальным ароматом и внизу живота вмиг потяжелело:

– Что взамен? – прохрипела я.

– Свидание, – он провел пальцем по моей скуле, вызвав стаю мурашек по спине. – У нас не было достаточно времени на знакомство, но я хочу все исправить. Хочу, чтобы ты видела во мне достойного мужа, Есения.

– Обычно на свидания ходят до свадьбы.

Глава 18

Есения

– Могу я задать вопрос?

Пузырьки двух бокалов шампанского уже ударили в голову, развязав мне язык. Я осмелела и уже не чувствовала себя напряженной рядом с Каримом. На удивление, мне с ним было очень комфортно. Не знаю, алкоголь ли всему виной, или я действительно начинаю привыкать к этому человеку.

– Безусловно. А вот отвечу я или нет, совсем другое дело, – его губы растянулись в ленивую улыбку.

На следующий день после нашего разговора в саду мы действительно отправились на свидание. На удивление, Диляра была спокойна, как удав, и даже не вылезла из своей комнаты.

Наверное, она ждет не дождется момента, когда я покину этот дом. Что ж, думаю, я тоже…

Мы заняли уютный столик у окна, декорированный свечами и цветами. Вокруг царила атмосфера романтики и интимности, приглушённый свет подчёркивал красоту интерьера и сервировки. Я была удивлена, что такой грозный и жесткий человек как Карим знает такие прекрасные места.

– Чем ты угрожал моему отцу? Ясно же, что вы никогда не были в хороших отношениях. Должно быть, у тебя есть на него что-то серьезное, раз он предпочел, чтобы я оказалась в твоей постели, лишь бы ты не распространял о нем информацию.

Я внимательно смотрела ему в лицо, оценивая реакцию. Но ни одна из эмоций не мелькнула на его лице.

– Неважно, но этот компромат может лишить его всего, ради чего он работал всю свою жизнь, не говоря уж о том, что эта информация упечет его за решетку. Твой отец не такой хороший человек, как ты думаешь, Есения.

Я так и не получила нужной информации, но уверенность в голосе Карима пошатнула репутацию папы в моих глазах. По правде говоря, она была давно растоптала после того, как он отдал меня Кариму взамен на его молчание. А когда я просила помощи, вся моя семья бездействовала.

Я впервые с ужасом осознала, что мой отец – настоящий монстр.

Это ужасно… Когда образ родителя, защищающего тебя всю жизнь, вмиг рушится прямо на твоих глазах.

– Он… Торгует людьми? – я шумно сглотнула и напряглась всем телом. – Рэкет? Распространение наркотиков?

Карим ничего не ответил, но взгляд говорил о многом.

– Деньги, на которые ты, твоя мать и сестра все это время жили – грязные. Больше я ничего не могу тебе сказать.

Я задохнулась от услышанного. Тягучий воздух пузырями застрял в горле.

– Не думаю, что деньги на твоих счетах заработаны честным путем, – прошептала я, чувствуя, как становится трудно дышать.

Обстановка вокруг вмиг изменилась. Недосказанности витают в воздухе и оседают на нас тяжелым облаком.

– Я не чудовище, каким ты меня представляешь.

Карим опустил руку вниз, я подумала, что он хочет погладить меня по ноге. Но он схватил ножку моего стула и притянул к себе, пока я не столкнулась с ним. Наши бедра соприкоснулись. Эта как электрический заряд. Возбуждение пробегает по всему телу.

– Я не причиняю вред тем, кто живет в моем сердце. И отчаянно защищаю, если им угрожает опасность.

Тыльной стороной ладони он провел по моей спине, и кожа тут же покрылась мурашками. Карим прижался к моему уху губами, горячими и нежными в отличие от их сурового обладателя, чье дыхание щекотало мои волосы:

– Могу я задать еще один вопрос?

– Ответ тот же.

– Какое место я занимаю в твоей жизни? Каков мой официальный статус?

Я чувствовала себя до одури пьяной, хотя выпила совсем немного. Карим взял мою ладонь в свою и поднял к губам для легкого поцелуя.

– Ты – моя женя. Моя женщина. Моя официальная жена перед законом.

Сердце грохочет так, что закладывает уши. Боже, да что со мной такое? Почему я так остро реагирую на его прикосновения? Ощущения настолько острые, что я на время теряюсь.

– Ты говорил, что наша свадьба – фарс, – сухо ответила я.

– Я играл на твоих эмоциях.

Я аккуратно убираю руку из его хватки и возвращаю на свои колени:

– Не самое лучшее начало для счастливого брака, – недовольно бормочу. – То есть с Дилярой вы не были расписаны?

– Не были.

– И сделали только никах?

Карим кивает и спокойно смотрит на меня.

– То есть я – единственная жена перед законом, Диляра – перед Богом?

– Все верно, мышонок.

***

До четырех часов ночи мне не спалось. Мысли мучали меня. Устав вертеться в кровати, я накинула рубашку и вышла на улицу. Было прохладно, но я все равно схватила лопатку и принялась копать землю.

Меня это успокаивало.

– Вы только прорастите, ладно? – я разговаривала с семенами тыквы. Может быть, беседа с овощами была тревожным звоночком, но так я хотя б могла выговориться. – Если вы погибнете до того, как дадите ростки – я окончательно сломаюсь.

Я все капала и капала, грязь забилась под мои ногти, пачкала колени и одежду.

– Потому что мой муж – жестокий и властный, и я не могу поговорить с ним по душам, вот так, как с вами.

Я закинула семена в лунку.

– А еще мне кажется, что он начинает мне нравиться. Это странно, да?

Я вдохнула и накрыла ямку землей.

– Принести вам перчатки?

Я взвизгнула и шлепнулась задницей на землю. Справа от меня стояла Басма, укутанная в вязанный кардиган.

– Господи, Басма, у меня чуть сердце не выпрыгнуло!

– Простите, госпожа! Я не хотела вас напугать. Я заметила вас из окон кухни. С кем вы разговаривали? – она рассеянно озиралась по сторонам. – С семенами?

Я нахмурилась. Отлично, теперь она считает меня сумасшедшей.

– Почему ты не спишь? – я встала на ноги и отряхнулась от прилипшей земли.

– Я всегда встаю в это время, госпожа. Нужно подготовить дом к вашему пробуждению, – произнесла она мягким, как хлопок голосом.

– Что за дикость! Это Карим дал вам такой приказ?

Басма сдержанно улыбнулась.

– Нет, госпожа. Это сугубо моя прихоть, – она замолчала, но через мгновение продолжила: – Это не странно, если хотите знать мое мнение.

Глава 19

Есения

– Прости… Я не… Я не хотела тебя тревожить.

Я была совершенно растеряна его внезапным появлением. Мямлила и бубнила. Попятилась к двери, как испуганный котенок. После рассказал Басмы о поступке Карима, я всего лишь хотела посмотреть на него. Не знаю зачем. Меня словно тянуло к нему.

– У тебя что-то случилось?

Карим шел в мою сторону, вытирая влажные волосы белым полотенцем. Может, я ошиблась и Диляра выйдет следом из его ванной комнаты? Мой взгляд перескочил за его спину, но там было пусто.

Я почувствовала необъяснимое облегчение.

– Все в порядке, – топчусь на одном месте. – Мне просто не спалось.

– И ты пришла в мою спальню за утешением?

Он останавливается напротив меня. Карим настолько близко, что я чувствую хвойный гель для душа и тепло, исходящее от его разгоряченного тела.

Энергия между нами меняется, и электрическое напряжение превращается в нечто большее. Я не могу точно сказать, что испытываю: то ли сердце бьется где-то в горле, то ли это бабочки пытаются выпорхнуть из моего живота.

– Я думала, что ты проводишь ночь с Дилярой, – зачем-то говорю я.

– Тебя так волнует моя интимная жизнь? – Он склоняет голову набок и капли воды с кончиков его волос соблазнительно стекают по телу.

Карим – красивый мужчина. Смуглый. С рельефным телом. Соблазнительный. Я еще никогда не видела оголенное мужское тело так близко, так что у меня срывает крышу от этого зрелища.

– Вот еще, – фыркнула я, скрестив руки на груди. Вопреки моей реакции, по телу пробежала нервная дрожь.

Внезапно мужские ладони обхватывают мое лицо и приподнимают, заставляя заглянуть ему в глаза. Руки безвольно падают вдоль тела. Я даже не моргаю, целиком поглощенная бездной темных глаз.

– Да, ты ревнуешь, мышонок, – уверенно произносит он. – Как бы ты не отрицала этого, но ты не хочешь видеть меня с другими женщинами. Но я тебя успокою… – он проводит пальцем по моей скуле. – У меня давно не было ни с кем секса.

Где-то в глубине души раздается протест. Я хочу убедить его, что я вовсе не ревную, но по какой-то причине продолжаю молчать. Может потому что в его словах есть кроха правды.

Мне льстит мысль, что он не был ни с Дилярой, ни с кем-то еще.

– Почему? – вырывается из меня рваными хрипами.

Его губы изгибаются в озорной улыбке. В глазах загораются греховные огни, в которых я заживо сгораю.

– С некоторых пор я хочу только одну женщину.

Его слова вызывают у меня мощный прилив адреналина, но я не успела опомниться. Карим наклоняется, наши губы встречаются и по моему телу пробегает электрический заряд, оставляя покалывание на губах. Я не могу сдержать судорожный вздох, который срывается с моих губ.

Я никогда не целовала мужчину. Ни разу в жизни. Никогда прежде я не испытывала ничего подобного, и мне хочется большего.

Карим углубляет поцелуй, его губы с жадностью накрывают мои, а руки медленно скользят по моему телу. Его пальцы зарываются в мои волосы, и он сжимает мой затылок до едва ощутимой боли.

Сильная рука обвивает мою талию, притягивая к себе. Сердце бешено колотится, когда я чувствую как его голая и влажная грудь прижимается к моей. Мир вокруг исчезает. Поцелуи становятся глубже и безудержней, пробуждая во мне скрытые желания.

После целой жизни, проведенной за чтением романов о любви, я не могу не задаться вопросом: “Неужели это и есть та самая всепоглощающая любовь?”. С Германом я не чувствовала даже толики того, что пробуждает во мне Карим. Я стремительно влюбляюсь в Карима.

Это также губительно, как и прекрасно.

Карим аккуратно кладет меня на кровать, он накрывает мое тело своим, не прекращая истязающих поцелуев. Его тело прижимается к моему, внушительная выпуклость упирается в бедро, пробуждая во мне самые порочные мысли.

Я дышу часто и рвано. Стону от жарких поцелуев в шею. Тихий внутренний голос спрашивает, неужели я настолько обезумела, чтобы отдаться мужчине, которого собиралась ненавидеть всю оставшуюся жизнь.

На этот вопрос я не хочу отвечать. По крайней мере, не сейчас.

Карим обхватывает мою грудь, заставляя меня сначала дернуться от полноты ощущений, а потом таять от удовольствия.

Матерь божья!..

Низкий, гортанный стон вырывается из него, когда он полностью снимает с меня рубашку, оставляя меня в одних трусиках.

– Такая красивая, – произносит он пьяно. – Ты чертово совершенство, Есения.

Нервно предвкушение покалывает кожу, когда я заглядываю в глаза Карима и не вижу ничего, кроме похоти. Он одурманена так же, как и я.

– Ты можешь попросить меня остановиться в любой момент, – его длинные пальцы нежно скользят по моим бедрам, пока не находят край трусиков. – Я хочу, чтобы тебе было хорошо со мной.

Нервно облизывая губы, я киваю, но не останавливаю его. Возможно, завтра я об этом пожалею, но сейчас я хочу почувствовать, какое удовольствие он может мне подарить.

Карим приподнимается и срывает полотенце со своих бедер. Мое сердце замирает, когда я вижу его член. Карим достает из ящика прикроватной тумбы маленький квадратик фольги и разрывает его зубами.

– Ты готова? – шепчет он, его карие глаза блестят, когда он нависает надо мной.

– Да, – произношу на выдохе.

Его губы снова находят мои. Я чувствую, как он входит в меня, и это ощущение граничит с приятной болью.

– Черт, я знал, что ты девственница, – Карим ругается себе под нос, продолжая медленно заполнять меня.

Я начинаю паниковать из-за неприятных ощущений. Это чертовски больно!

– Есения, успокойся, – заметив мою панику, Карим начинает меня успокаивать. – Эта боль пройдет. Я буду нежен и обещаю, что тебе понравится. Ну же, мышонок, доверься мне.

Я делаю глубокий вдох и медленно выдыхаю. Затем, глядя в его завораживающие глаза, полные абсолютного доверия и обожания, рассеянно киваю. Звучит безумно, но я доверяю этому мужчине.

Глава 20

Есения

Я наблюдаю за тем, как Карим встает с кровати и снимает презерватив, и прежде чем скрыться в ванной комнате, кидает его в мусорное ведро. Я быстро прикрываю наготу краешком одеяла.

Теперь, когда сладострастная эйфория покинула мой разум, реальность наотмашь бьет по лицу. Я чувствую себя опустошенной от того, как Карим равнодушно скрылся в ванной, оставив меня одну с этим грузом. Но больше от того, что я, кажется, совершила самую фатальную ошибку в своей жизни.

Отдала монстру то, что ему никогда не принадлежало.

Мой подбородок дрожит, и я пытаюсь сдержать внезапный поток слез. Нагромождение стольких чувств просто невозможно, и я удивляюсь, как вообще можно чувствовать все сразу в один момент. Это был самый яркий и глубокий опыт в моей жизни, но выдержка трещит по швам.

Ноющая боль собралась в середине живота от безысходности, и что-то вдруг выстрелом прошло внутри меня и сломалось. Истерика сотрясла все мое существо. Мои плечи дрожали, сердце словно сжала невидимая рука, обида вспарывала грудь колючими иглами.

– Дура! – я закрыла ладонями заплаканное лицо. – Какая же ты дура!

Действовала на рефлексах – схватила с пола подобие ночной рубашки, нацепила на голое тело и бросилась к двери. Аккуратно, на носочках, без лишнего шума я пробежала по коридору, пока прислуга не заметила меня.

За окном уже рассветало, и лучи солнца проникали в комнату. С шумом спустив жалюзи, я забралась в кровать, накрылась с головой одеялом и приняла позу эмбриона.

Эмоции переполняли, душили, размазывали, но я запрещала себе плакать. Просто лежала с закрытыми глазами минуту, пять, десять, и не поняла, как уснула.

Сквозь сон я услышала, как скрипит моя дверь, как прогибается подо мною матрас, и как кто-то ласково касается моего лица. Чьи-то пальцы перебирают мои волосы, и становится так тепло и хорошо, словно меня окутали пушистым облаком.

– Почему ты меня не помнишь?..

Чей-то до боли знакомых голос разносится по сознанию, и в следующую секунду я проваливаюсь в глубокий и безмятежный сон.

Глава 21

Карим

Устало шаркая ногами, вхожу в свою комнату и на ходу скидываю одежду. Ощущение, что усталость вгрызлась прямо в кости. Сегодня был чертовски сложный день.

Забираюсь в душевую кабину и включаю холодный душ. Отрезвляет и бодрит одновременно. Позади раздаются тихие шаги и шелест одежды. Всем своим существом я надеюсь, что это она, но обернувшись, я натыкаюсь на другое женское лицо.

Родное, уже привычное, но не любимое.

Диляра забирается ко мне, полностью голая, и прижимается грудью к спине, обхватив руками мою талию.

Судорожный вздох срывается с ее губ.

– Ах!.. Карим, холодно же! Сделай воду теплее.

Сильнее льнет ко мне, трется всем телом, ища ответной реакции. Ждет, когда я обернусь и обниму ее, зацелую, а потом трахну прямо в душе.

Но внутри ничего не откликается. Все во мне молчит и претит близости с ней.

– Диля, выйди, пожалуйста. Я очень устал.

Она замирает. Кажется, даже не дышит. Ее руки безвольно опускаются вдоль тела, и она отстраняется.

– Хватит быть со мной таким жестоким!

Прежде чем повернуться, я выключаю льющуюся воду. Диляра смотрит на меня сквозь длинные ресницы, мажет по мне жестким взглядом.

– Не устраивай сцен.

– Не устраивать сцен? – разгоняется она, и я понимаю, что скандал неминуем. – Ты не прикасался ко мне со дня своей свадьбы с ней! Почему? Что происходит?

На ее лице одна эмоция сменяется другой. Диляру ударяет запоздалым пониманием, и она шокировано распахивает рот.

– Всевышний, так ты с ней спишь… – пораженно шепчет она.

– Диля, – я аккуратно хватаю ее за плечи. – Не лезь не в свое дело. Ты забыла, по какой причине мы заключили наш брак? Твой отец умер и твоя семья лишилась сильной защиты, ваши враги, словно стервятники, безжалостно накинулись на вас, желая стереть ваше имя с лица земли и подобрать бизнес! Валид выдал тебя за меня, чтобы защитить и получить мою поддержку. Вот и все, Диляра. Наш брак был заключен ради стратегических интересов.

– Я все прекрасно помню, Карим! – ощетинивается. Выпускает свои колючки. – Но я надеялась, что ты сможешь меня полюбить!

Мои руки опускаются вдоль тела, и я больше не прикасаюсь к ней. На ее ресницах замерли капли воды, влажные темные локоны рисуют узоры на смуглой коже.

– Я был предельно честен с тобой. Еще тогда я говорил, что люблю другую, и ты самолично согласилась на брак со мной. Не моя вина, что ты тешилась пустыми надеждами.

Диляра отстраняется от меня, словно ее ударило высоковольтным напряжением. Она пятится назад, подскальзывается и чуть не ударяется головой о стеклянную стенку. Я хватаю ее за талию и устойчиво ставлю на нетвердые ноги.

Взгляд ее замер, дыхание стало едва заметным.

– Так все это время это была она?.. В день нашего никаха ты говорил о ней?!

Я молча кивнул, не желая добивать ее словами. Перед тем, как мы соединили наши судьбы перед Всевышним, я сообщил Диляре, что в моем сердце живет другая женщина. И она не была против. Диля знала, что я никогда не буду полностью принадлежать ей, и все равно согласилась.

– Но как?! – Диляра замерла, словно парализованная. Мысли в ее голове путались. – Ты не говорил, что знал ее все это время! Все эти года ты выжидал ее совершеннолетия, чтобы жениться?!

Мое молчание было громче всяких слов. В конце концов, Диля все поняла и опечаленная выскочила из душевой кабины. Я не хотел, чтобы она страдала, но я не мог приказать собственному сердцу. Ее брат просил защиты и кров для своей сестренки, я свое обещание выполнил.

– О, Аллах, за что мне эти страдания… Какая же я несчастная! Знаешь, Карим, в тот день, когда она исчезнет, ты придешь ко мне и будешь вымаливать прощение. Только тогда я не вспомню о тебе!

– Что? – спохватился я, нахмурившись. – Что ты имеешь в виду? Почему Есения должна исчезнуть?

Диляра схватила полотенце и вылетела из комнаты так, будто у нее горят пятки. Я хотел побежать за ней и потребовать подробностей, но решил этого не делать.

Есения никогда не покинет меня – вот, что я знал точно.

***

Я нашел Есению в теплице. На ней были обыкновенные джинсы и белая рубашка. Есения вытерла со лба пот и грязь, повернулась и пошла в сарай за удобрениями. С тех пор, как я лишил ее девственности, прошло уже больше двух недель, она избегала меня, прячась то в своей теплице, то проводя время со своей младшей сестрой.

Я приблизился к ней и выхватил из ее рук тяжелый мешок, который она с трудом вываливала из сарая.

– Почему ты такая упрямая? – упрекнул я, поставив мешок на землю. Она подняла глаза и осуждающе посмотрела на меня. – Какого черта ты меня избегаешь?

– Я тебя не избегаю, – сухо ответила она и попыталась забрать у меня удобрения, но я перехватил ее руку.

– Нет, ты избегаешь. Ты прячешься от меня, Есения. И я знаю, что это после нашего секса.

Ее щеки покрылись румянцем, и она задохнулась от возмущения. Сегодня на ней были короткие маленькие сапожки, и это выглядело чертовски мило. Она была такой миниатюрной, что я часто воскрешал в памяти ночь, когда вошел в нее, и вспоминал как в ней было сладко и узко.

– Твое мнение не является истиной в последней инстанции, ясно?

Она огрызнулась и пружинистыми шагами поспешила к своей теплице. Я семенил за ней как брошенный щенок. Только сейчас я заметил, какую колоссальную работу она провернула. Из теплицы буквально вываливались растения: мята, базилик, помидоры и тыква. Из клумб торчали различные цветы. Я такое не люблю: слишком цветасто и густо, но именно здесь Есения была по-настоящему счастлива.

Басма как-то упомянула, что ее госпожа любит часами напролет сидеть среди своих цветов и читать книги.

– Я тебя совсем не понимаю, – я настиг ее, когда она собиралась прополоть кусты капусты. Схватив за руку, я потянул вверх, заставив посмотреть на меня. – Сначала ты приходишь ко мне в спальню в одних трусах и рубашке, мы трахаемся до утра, а потом ты убегаешь в слезах в свою комнату. Что я сделал не так, Есения? Тебе лучше сказать мне обо всем сразу, потому что я чертовски зол и не собираюсь играть в твои инфантильные игры!

Глава 22

Есения

– Скажи мне, я могу тебе доверять?

Басма замирает с отпаривателем в своих руках и рассеянно хлопает ресницами.

– Конечно, госпожа, – откладывает в сторону прибор и подходит ко мне. – Чем могу быть полезна?

Я шумно втягиваю воздух через нос, который застревает тягучими пузырями в горле. Сердце стучит так громко, что у меня закладывает уши.

Вздернув голову, я подхожу близко к служанке и всматриваюсь в лицо:

– Речь идет о преданности. Кому ты верна, Басма? Мне или Кариму?

Девушка теряется от силы моего взгляда. Я не хочу давить на нее, но и не могу дать слабину. Мне нужно знать, кому по-настоящему верна Басма, потому что от этого зависит моя жизнь.

– В-вам, госпожа… Конечно же вам.

Басма опускает голову и нервно теребит свои пальцы. Я отшатываюсь в сторону и начинаю расхаживать взад-вперед по комнате. Чувствую, как служанка следит за каждым моим движением, но я не могу успокоиться и просто сесть.

– Что-то произошло? – она нервно сглатывает. – Вы сделали что-то, что не понравится хозяину?

Горькая улыбка вырисовывается на моем лице и я усмехаюсь. Этот проклятый Карим сделал то, что не понравилось мне! И пожинать плоды его разрушительных действий приходится мне одной.

– Если я попрошу тебя об одолжении? Ты сделаешь это ради меня, Басма?

В этот раз девушка кивает более уверенно.

– Что угодно, моя госпожа.

– Мне нужно чтобы ты съездила в аптеку и купила тест на беременность.

Лицо служанки превратилось в маску удивления и страха. Губы разомкнулись, словно воздух покинул легкие, глаза были широко распахнуты.

С тех пор, как у нас с Каримом был секс, прошло три недели. Еще пять дней назад у меня должны были начаться месячные, и с каждым днем задержки паника сильнее разрывала мой разум. Я успокаивала себя тем, что Карим использовал защиту и… Кто вообще беременеет после первого раза? Судьба ведь не могла быть ко мне так жестока?

Но я не была дурой, чтобы молча игнорировать проблему.

– Карим не должен об этом знать, Басма. Слышишь?

Я подбежала к служанке и схватила ее за плечи. Она вздрогнула, но не отводила взгляда.

– П-почему?

– Я доверю тебе свою жизнь, Басма! Если ты обо всем сообщишь хозяину – я буду мертва! Ты собственноручно занесешь кинжал над моей грудью!

– Астагфируллах! – Басма подняла глаза к небу.– Не говорите такие страшные слова, госпожа моя! Но почему вы просите не говорить хозяину? Вы переживаете, что он не будет рад вашему ребенку?

Я отошла к окну и обняла себя за плечи. Между грядками ходил садовник, и поливал из шланга овощи и цветы.

Басма наивно полагает, что я переживаю за то, что Карим может заставить меня избавиться от ребенка, но все намного глубже. Карим никогда не убьет нашего общего ребенка, наоборот, он будет оберегать его ценой своей жизни. Но это также означает то, что я буду навсегда привязана к нему.

До самой смерти.

А я не собиралась всю жизнь жить с нелюбимым человеком. Так что мне нужно было знать точно – беременна я или нет.

– Я просто хочу сначала убедиться сама, и только потом рассказать Кариму.

Басма молчала, но потом посмотрела на меня так, будто знала какой-то секрет:

– Моя госпожа, вы же не планируете что-то плохое?

Мой затравленный взгляд коснулся ее лица.

– Разумеется нет.

***

Две полоски.

Две красные полоски.

Я сглотнула, ощущая, как все больше сковывает грудную клетку жесткой болью. Такой, что невозможно становится дышать. Будто лезвие кинжала вторгали в самое сердце.

Мои руки дрожали, когда я пыталась умыться. Я заставила себя собраться в кучу, но слезы подступали, в горле набух ком, в носу защипало. Я смотрела на тест, лежащий на краю раковины, как на своего самого главного врага, не в силах даже прикоснуться.

В отражении зеркала взгляд опустился на живот. Там сейчас живет мой малыш. Его сердечко уже бьется, он уже чувствует, как мне тяжело в этот момент.

Мой любимый ребенок от нелюбимого человека.

Вчера вечером от подосланных людей Германа я получила билет на самолет. Вылет – сегодня ночью. Сегодня я должна была сбежать из этого ада к любимому, но судьба распорядилась иначе.

Теперь я ношу в себе ребенка от Карима, и это просто сломило меня… И если еще вчера я была уверена, что сбегу, то сейчас мои планы разлетелись в щепки. Я не могу заявиться к Герману с чужим ребенком под сердцем, и что еще хуже – я не имею никакого права лишать малыша родного отца.

Я знаю, что Карим будет хорошим отцом для этого ребенка, но это будет значить, что я буду заперта в клетке, и всю оставшуюся жизнь терпеть статус второй жены…

Я вышла из ванной комнаты совершенно сломленная, потерянная, со стоящими на глазах слезами.

– Ну что там, госпожа? – Басма тут же подскочила на ноги.

Я сжала тест в своей дрожащей руке.

– Не беременна.

Уголки губ служанки опустились.

– О, мне так жаль… – она подошла ко мне и искреннее обняла. – Вы поэтому расстроились? Не плачьте, моя госпожа, Аллах подарит вам много-много детей и ваш дом всегда будет наполнен детским смехом, Иншаллах!

Я плакала, плакала и плакала, пока Басма утешала меня. Только она не знала, что я оплакиваю свое счастливое будущее, которое миновало меня навсегда.

***

Сегодня я собиралась рассказать Кариму о беременности. Я спускалась вниз по лестнице, направляясь в кабинет мужа, но интересный разговор на террасе привлек мое внимание.

–... Кто высадил весь этот сад? Выглядит чудесно! А как благоухает… Ваша прислуга постаралась на отлично!

Это говорила одна из тех покрытых женщин, которые недавно посещал наш дом. Вроде, это была сестра дяди Карима – Латифа… Та самая, которая называла меня порченной девкой и советовала мужу избавиться от меня.