Второй шанс

Глава 1.

Альбина.

Моя смена заканчивается ровно в восемь утра. Я распускаю волосы по плечам, снимаю с себя медицинский халат. Смена была несложной, если не считать аппендэктомии, которую я могу проводить уже с закрытыми глазами, но спать от этого хочется не меньше. Глаза слипаются от недосыпа и первое, о чем я сейчас мечтаю, это скорее опустить голову на подушку и уснуть в своей кровати.

Услышав телефонный звонок нахожу мобильный в сумочке. На дисплее светится номер моего жениха.

- Доброе утро, дорогая. Как прошла смена? – спрашивает участливым голосом Ромка.

- Спокойно, - отвечаю я. - Была одна несложная операция.

- Слушай, Аль, просьба есть, - продолжает Рома. – У меня сейчас важное совещание намечается, и я никак не могу вырваться даже на минуту, а встретить Илью клятвенно обещал.

При упоминании имени бывшего мужа меня начинает немного трясти. Наша история начиналась очень романтично. Я – новенькая девочка в его классе, только недавно переехала в Москву из глубинки. Он – первый красавчик в гимназии. Дерзкий, безумно красивый и обаятельный. Мне приходилось несладко на первых порах, я с трудом вливалась в уже сформированный коллектив, где давно были обозначены лидеры, в число которых и входил Илья.

Удивительно, но при первой же потасовке с девочками он бросился меня защищать. А потом ещё и ещё. Стал провожать домой, чтобы никто меня не тронул, а потом это вошло в привычку и переросло в первые мои серьезные и болезненные отношения. Илья был у меня первым во всем. Но моя мать не зря говорит, что первой любовью нужно переболеть.

Мы развелись пять лет назад и мне всегда казалось, что у меня на него как минимум выработался иммунитет. Возможно, потому что я и подумать не могла, что мы встретимся с ним снова.

О том, что мой жених затевает с Ильей какой-то новый и очень важный проект, я узнала не так давно. В школе и университете парни отлично дружили, поэтому я не сильно удивилась сотрудничеству между ними. Думала только, что свои дела они будут вести удаленно и встречи с бывшим мужем мне придется избежать. Илья вот уже пять лет живёт в Питере, а я так и осталась в Москве.

- Он не может вызвать такси? – всё ещё пытаюсь ускользнуть от просьбы своего жениха.

- Аль, он не кусается, - произносит мягким тоном Роман. – Вы уже сколько лет как в разводе? Да и замуж ты собираешься выходить за меня.

- Я это помню, - соглашаюсь с ним. - Дело не в том, что я не хочу его видеть. Спать я хочу, Роман Сергеевич.

Мой жених смеется в трубку и обещает, что сегодня ночью не станет ко мне приставать и даст вволю выспаться, тем более завтра у меня выходной день. И мне приходится с ним согласиться.

- Ладно, уговорил. Во сколько у него самолёт?

- В одиннадцать, - бросаю взгляд на часы и понимаю, что домой возвращаться не имеет смысла.

Я только на дорогу полтора часа потрачу. Лучше на работе немного посижу, а потом только поеду в аэропорт.

- Кудряшова, ты спешишь? – спрашивает моя коллега и по совместительству хорошая подруга по имени Даша, когда заходит в ординаторскую.

Только сейчас понимаю, что я обездвижено стою вот уже пять минут, думая о том, как пройдет наша с Ильей встреча.

- Нет, свободна как ветер. Могу уделить тебе немного моего драгоценного времени, - улыбаюсь подруге в ответ.

- Давай выпьем-ка с тобой чайку и немного посплетничаем? У меня малиновый есть, твой любимый.

Я согласно киваю и сажусь за стол. Наблюдаю за тем, как Дашка включает электрочайник и заливает чай кипятком. Достает из шкафчика галетное печенье и садится напротив меня.

Мы познакомились с ней ещё в университете. Даша была на два года старше меня и первой пришла работать в отделение хирургии первой городской больницы. Я пришла за ней следом и была очень благодарна ей за помощь, которую она оказала мне в самом начале моей врачебной карьеры.

- Кстати, я хотела пригласить тебя на День рождения к Ромке, - вспоминаю только тогда, когда чай уже допит, половина пачки печенья съедена и всё что только можно мы уже обсудили. – Отмечать будем в эту субботу в ресторане «Легенда». Никого из знакомых не будет, но может это и к лучшему. У Ромы полно холостых друзей. Быть может среди них ты найдешь себе достойного мужчину.

- Было бы здорово! - глаза подруги тут же сверкают довольным огоньком. – Кстати, как там Ромка?

Порой мне кажется, что Даша слишком идеализирует моего будущего мужа. Он обычный среднестатический мужчина. В меру веселый, заботливый, добрый, но подруга твердит, что мне с ним несказанно повезло. Возможно, со стороны всё так и есть и это просто я не замечаю очевидного.

- У него намечается новый проект, поэтому пропадает на работе допоздна, - всё, что могу сказать о своем женихе.

- Передай ему, что я, конечно же, приду и лично поздравлю его с Днём рождения, - заверяет меня Даша.

Мы прощаемся примерно в десять. Я выхожу из больницы, завожу свой новенький автомобиль, который я купила на личные сбережения, и трогаю в сторону аэропорта Внуково. Во время очередной пробки непроизвольно смотрюсь на себя в зеркало. Под глазами небольшие темные круги, а кожа кажется слишком бледной. Я достаю из сумочки розовую помаду и слегка подкрашиваю губы. Честно говоря, я не знаю, зачем это делаю. Это чушь ведь. Илья – мой бывший муж, с которым я оборвала все концы, но глаза боятся, а руки делают.

Глава 2.

Альбина.

Я понимаю, что, наверное, слишком долго молчу и разглядываю Илью. Пытаюсь понять, что изменилось в нем за эти пять лет? Но успокаиваю себя тем, что это нормальное состояние для каждой женщины при встрече с бывшими.

Илья определенно стал взрослее. Нет, он и тогда был мужчиной, а не мальчиком, но сейчас черты его лица стали чуточку грубее и придают ему более серьезный вид. На нём строгое чёрное пальто, из-под которого видна белоснежная рубашка. В руке чемодан для ручной клади, который даёт мне шанс на то, что долго Илья здесь не задержится.

- Да, я его невеста, - киваю в ответ на поставленный вопрос.

Пытаюсь говорить невозмутимо, но саму себя, увы, не обмануть. Мой голос звучит словно натянутая струна - ещё секунду и сорвётся. На лице Ильи мелькает… удивление, разочарование? Не знаю, я отвыкла читать его по эмоциям. Сейчас передо мной почти чужой мужчина, лишь оболочка того, с кем я была счастлива долгих девять лет.

Наш брак не оборвался в одночасье. Он разрушался постепенно и от этого особенно болезненно. После школы мы продолжили встречаться. Любили друг друга до умопомрачения, до сумасшествия. Любили так… будто в первый раз любили. И в последний.

Я поступила в медицинский, Илья и Роман – в МГИМО. Сразу же после того как Илья закончил вуз он позвал меня замуж. Это было чем-то таким естественным, что я ни капли не сомневалась в своем положительном ответе.

Свадьба была скромной, но очень-очень шумной и веселой. Мы жили… да как все жили – ссорились, а потом бурно мирились. Моя беременность наступила с первого цикла планирования. Перед этим важным шагом мы обследовались от и до, поэтому я долгое время была в недоумении как так получилось.

Это была девочка, Полинка. Она должна была появится на свет в марте… Мы с Ильей её очень сильно ждали и уже покупали вещи, не в силах остановиться, потому что беременность и рождение ребёнка были логичным окончанием нашей счастливой истории любви. Дальше было бы только лучше. Было бы, если бы на втором скрининге у малышка не обнаружили несовместимые с жизнью пороки развития.

Я – врач. Я – хирург. И я - реалист, в конце концов. Это Илья до последнего сердцебиения нашей Полинки верил в лучшее, а я сразу же знала, что это конец. После этого события всё в нашей жизни пошло под откос. Разваливалось сначала медленными крупицами, а потом просто рухнуло словно песочный замок, не оставив и следа. 

Тряхнув головой выбрасываю из себя дурацкие воспоминания. Это было давно, кажется, что в прошлой жизни. Я думала, что забыла, простила, перешагнула и пошла дальше, но видимо нет.

- Рома попросил отвезти тебя в офис, - произношу строгим голосом и разворачиваюсь на сто восемьдесят градусов.

- Хорошо, Альбин, вези, - усмехается Илья, а мне совершенно не до смеха.

Цокая каблуками направляюсь на выход, ощущая каким-то шестым чувством, что он смотрит мне в спину. Скорее всего тоже оценивает в ответ. К счастью, я не стала толстой и не превратилась в морщинистую старуху. Работать только стала больше, поэтому на лице часто читается моя усталость и загруженность.

- Давно вы с Игнашовым вместе? – неожиданно спрашивает Илья на половине пути к офису.

Ну сидели же молча, не говорили. Стоило бы и дальше молчать. Всё это время бывший муж разговаривал с кем-то по телефону и отправлял с планшета электронные письма, что меня более чем устраивало.

- Год или чуть больше, - всматриваюсь в дорогу, пытаясь скрыть волнение.

Я просто чертовски устала быть одна. А Рома… он всегда был рядом и никуда не уезжал. Надежный, верный, а большего мне и не надо было.

Илья молчит и ничего не отвечает. Чтобы прервать неловкую паузу, возникшую между нами, встаю на светофоре и поворачиваю голову в его сторону, немного вздрагивая. Илья появился в моей устоявшейся жизни так неожиданно, словно призрак из прошлого. Я совершенно не была готова к его появлению.

С каждой секундой, проведенной вместе с ним, мне становится сложнее дышать. Я начинаю вспоминать как всё было с самого начала. И малышку нашу тоже вспоминаю, и роды без первого крика и слёз счастья. У Полины были такие же темные волосы, как и у Ильи, и этот факт до сих пор не даёт мне покоя.

- После развода ты говорила, что никогда не выйдешь замуж, – грустно улыбается Илья.

- А ты говорил, что никогда меня не бросишь.

Между нами вновь возникает пауза и это так… странно, потому что раньше мы всегда знали, о чем поговорить друг с другом.

- А ты женился, Илья? – спрашиваю и перевожу взгляд на его правую руку.

Пусто, кольца нет. Я заметила это ещё в аэропорту, но кого сейчас удивишь этим? Мало ли почему он его не носит – причин может быть масса.

- Нет, Альбин, я не женился, - отвечает невозмутимо.

Зажигается зелёный и я опять перевожу взгляд на дорогу, мечтая поскорее добраться до офиса своего жениха. Мне нет никакой разницы до семейного положения Ильи, но почему-то, неожиданно для себя, шумно выдыхаю.

Я останавливаю автомобиль прямо у центрально входа. Стараюсь не смотреть на Илью больше. С меня на сегодня достаточно, я дико устала. Мне нужен отдых, сон и покой и всё опять станет на свои места и будет как раньше. Да, обязательно так и будет. 

Глава 3.

Альбина.

- Ты сегодня в хорошем настроении, - констатирую факт, едва увидев Ромку на пороге. 
Мой жених и правда выглядит довольным. На лице играет легкая улыбка, в правой руке находится бутылка с шампанским, в левой - коробка с тортом. "Киевским", моим любимым.
Я знаю Рому столько же лет, сколько и Илью. Мы давно между собой дружили, а парни были и вовсе не разлей вода, потому что с детства жили в одном дворе и ходили вместе в одну школу, а затем вуз. 
После нашего с Ильей развода Ромка помог мне выкарабкаться. Подставлял своё дружеское плечо, давая возможность вволю выплакаться. Долгих четыре года я никого не впускала в своё сердце. Думала, что так и останусь одна, а потом Ромка вдруг предложил пожениться и признался в своих чувствах ко мне.

С ним не было так сильно. С ним было ровно и спокойно. Полный штиль. Наверное, потому я и согласилась.

- Мы с Громовым начинаем новый проект, - Ромка подходит к кухонному гарнитуру, ставит торт на стол и разворачивает меня к себе.

Его тело прижимается к моему, он кладёт руки на мою талию и тяжело дышит в висок. От него исходит слабый запах алкоголя вперемешку с древесным парфюмом, который я подарила ему на Новый год. 

- Мм, здорово, наверное, - отвечаю невозмутимым голосом. – Тебе чай заварить?

Отстраняюсь от него, отворачиваюсь и подхожу к плите. 

- Да, зелёный, - произносит Ромка и остается стоять на месте. – Это правда здорово, Аль, что Илья согласился. Сам бы я не вытянул. Мы начинаем сотрудничество уже со следующего месяца. Нужно только уладить формальности и вперед - к покорению новых вершин. 

- Так… значит Илья пока вернется в Питер? – спрашиваю с надеждой.

Что ему делать-то в Москве весь этот месяц, пока они не приступили к сотрудничеству? И да, я  действительно хочу, чтобы он уехал, потому что так мне будет проще. 

- Нет, он останется здесь. Сказал, что сможет вести дела удалённо, - отвечает ровным тоном Роман. - Илья попросил найти для него квартиру или дом на то время, пока мы будем усердно с ним работать. Я передал эту просьбу своей помощнице, и она нашла. Представляешь, с нами по соседству! Тот самый двухэтажный особняк с фонтаном, что тебе нравился. 

У меня из рук выпадает ложка, а сахар рассыпается по столу так и не попав в чашку. Скрывать своё нервное состояние становится всё сложнее.

- Аль, всё в порядке? – спрашивает вкрадчивым голосом Рома.

- Чёрт, сейчас уберу всё, - тихо ругаюсь и начинаю поиски салфеток или мочалки, чем можно всё это убрать. 

Я переехала в этот дом недавно. Примерно месяц назад. Долго не хотела менять свою скромную привычную однушку на комфортабельный и большой дом Романа. Честно говоря, до последнего упиралась с переездом. Я – человек привычки. Мне сложно приспосабливаться к чему-то новому и кардинально менять свою жизнь, но как-то негоже будущему мужу и жене жить отдельно.

- Да твою мать, где же салфетки! - вскрикиваю громче, чем планировала. 

- Давай помогу, - Ромка открывает верхний шкафчик и достает оттуда бумажный рулон с помощью которого убирает рассыпанный сахар на столешнице. – Аль, скажи честно, ты против?

- Я? Нет, с чего ты взял?

- Выглядишь испуганной. Если ты против – только скажи и моя помощница подыщет для него другой дом. Правда, Илье он очень сильно понравился, но думаю, что это не проблема.

- Если понравился – пусть живёт, - пожимаю плечами и со второй попытки кладу сахар себе в чашку.

Руки почти не дрожат, а голос звучит почти уравновешенно. Я справлюсь с этим. С уходом Полинки справилась и с этим тоже справлюсь.

- Отлично, Альбин, - Ромка вновь притягивает меня к себе. – Честно признаться, я думал, что ты болезненно воспримешь его появление. Но, к счастью, ошибался. Ваш брак в прошлом, не так ли?

- Конечно в прошлом, Ром. Конечно, в прошлом, - шепчу самой себе, словно мантру. 

Илья.

В ресторане негромко играет музыка. Я прохожу по залу и сразу же замечаю её. Всё те же забавные кудрявые волосы, аккуратно вздёрнутый носик, чувственные губы и голубые глаза с длинными ресницами. На ней бордовое платье в пол с открытой спиной и глубоким вырезом на правой ноге.

Она ничуть не изменилась с тех пор как мы расстались. Однажды я искал её в соцсетях, но так и не нашёл. Суровая доктор Кудряшова не занимается подобной чушью, не загружает свои фотки в Инстаграм, не постит сторис, тратя своё время впустую.

Альбина поворачивается в профиль, и я опять любуюсь ею. Она стала ещё красивее, словно прошедшее время обошло её стороной.

- А вот и Громов! – восклицает Роман, приподнимая бокал с шампанским, приветствуя меня.

Он тут же кладёт свободную руку на её поясницу всем своим видом намекая, что теперь она принадлежит ему. Его девушка, невеста, будущая жена. И я, чёрт возьми, понимаю, что сейчас неимоверно завидую ему. Потому что у них ещё всё впереди, а у нас всё закончилось. 

Глава 4.

Илья. 

- Никакого алкоголя, Громов. По секрету скажу, что Аля ждёт от меня ребёнка. 

Я не осуждаю Романа за несдержанность. Он был единственным человеком, с которым я делился всем произошедшим после трагедии. С родителями не мог, с Альбиной тоже. Только с ним мог.

Мне было так дурно, что хотелось кому-то выговориться, рассказать весь тот кошмар, который произошёл с нами. Как выла Альбина, когда из неё доставали нашу малышку, как впервые в жизни плакал я, увидев её маленькое синее тельце. Как потом было нестерпимо больно и пусто. Всё это тоже ему рассказал. 

Я помню свои эмоции, когда впервые узнал о беременности Альбины. Мне тогда хотелось кричать об этом на весь мир и делиться своим счастьем со всеми тоже хотелось. 

Но это не мешает его словам выбить у меня почву из-под ног прямо сейчас. Не думал, что меня можно чем-нибудь удивить или обескуражить, но сейчас именно такой момент. Будто получил сильнейший хук справа и сейчас изо всех сил пытаюсь устоять на ногах, чтобы не упасть и не проиграть. 

- Поздравляю, - первое, что могу ответить после затянувшейся паузы. - Кого ждёте? Мальчика, девочку?

Альбина делает несколько глотков сока и отводит взгляд в сторону. Вполне естественно, что семейная пара, которая решила пожениться, также решила обзавестись и детьми. Но я всё ещё  осознаю и перевариваю услышанное, поэтому не могу поверить. Моя Альбина беременна от моего друга. Я думал, конечно, что добиться её внимания после всего произошедшего будет непросто, но не настолько. 

- Не поверишь, но новость о беременности своей невесты я узнал только сегодня. Вот такой вот подарок мне на День рождения, - продолжает хвалиться Роман, пока его не прерывают. 

Игнашов отходит в сторону и вновь оставляет нас с Альбиной один на один. Кажется, что, если бы она была черепахой, то уже давно спряталась бы от меня в свой панцирь.

Перестать смотреть на неё не могу и отойти, чтобы не смущать своим присутствием, тоже.

Ещё раз прохожусь взглядом по её грустному лицу, задерживаюсь на губах и родинке на тонкой изящной шее. Я обожал её туда целовать, а она смеялась и говорила, что ей от этого щекотно. 

- Мне неуютно, когда ты так на меня смотришь, - произносит Альбина, глядя в сторону именинника. 

Игнашов сегодня нарасхват и это к лучшему. У меня есть время, чтобы ещё немного полюбоваться ею.  

- Поэтому твоя кожа покрыта мурашками?

Она бросает на меня удивленный взгляд и гордо вскидывает подбородок. 

- Нет, не поэтому, Илья. Просто в зале слишком холодно, - она оглядывается в поисках спасения и делает шаг назад. – Пожалуй, пойду поищу свою кофту. 

Альбина резко разворачивается на сто восемьдесят градусов и уходит куда-то вглубь зала. Её фигура напоминает по форме песочные часы – тонкая талия и чётко выраженные грудь и бедра. У Кудряшовой всё ещё плоский живот и это значит, что срок её беременности совсем не  большой. Удивляет меня только одно - почему Альбина не выглядит рядом с ним счастливой?

Она останавливается возле своей подруги Дашки и бросает на меня последний на сегодня взгляд, и, кажется, заметно выдыхает, когда видит, как я направляюсь на выход.

***

В дворе, где я вырос все ещё стоит старый ветвистый дуб. Мы с ребятами целыми днями играли на нем и строили дом на дереве. Поднимаю голову вверх и смотрю на окна. А оттуда мать звала меня на обед. Веселые были времена и беззаботные.

- Илья! - хлопает в ладоши мама, увидев меня на пороге.

Её голос строгий, но она тут же оттаивает, когда я вручаю ей торт и цветы. 

- Надо же какой сюрприз! Сейчас чайник только поставлю.

Её квартира больше не та, которую я помню в детстве. Здесь современный дизайнерский ремонт и дорогая итальянская мебель. Я сделал все, чтобы маме было комфортно.

- Ты надолго в Москву? Нечасто ведь балуешь меня своим присутствием.

- В этот раз надолго, мам. Буду почаще к тебе приезжать, - заверяю ее.

Я был не совсем заботливым и внимательным сыном. Вместо личного присутствия зачастую задаривал её дорогими подарками и путёвкам заграницу.

- Да неужели! Знаешь как мне сложно одной? - возмущается мама. - Хорошо, что хоть Альбина приходит, когда мне нужно.

- Альбина? 

Не знаю, чему я удивляюсь больше: тому, что моя бывшая жена проведывает мою маму во время моего отсутствия или тому, что мать, похоже, слишком доброжелательно к ней настроена. Такого отношения к ней точно не было, когда мы жили в браке.

- Ну да. Родственников у меня нет, ты часто находишься в заграничных командировках. Просить оставалось только её, - вздыхает мама. - Такой ты глупец, Илюша. Замечательную женщину потерял... 

Я усмехаюсь, и делаю глоток обжигающего чая с жасмином. Терпеть его не могу, но мать всегда об этом забывает.

- Крайний раз она приезжала с Романом, - слегка кривит лицо. Она никогда не любила моего товарища. - - Неужели они вместе?

Глава 5.

Альбина. 

- Ты специально озвучил новость о моей беременности перед Ильей, чтобы его задеть? – спрашиваю, забираясь на заднее сиденье такси. 

Праздник закончился и в целом прошел хорошо, если не считать встречи с Громовым. Ромка поворачивает лицо в мою сторону и щурит глаза, изучая меня.

- По-твоему я похож на придурка? 

- Нет, не похож, - отрицательно мотаю головой и устремляю взгляд на дорогу. – Просто он был единственным на твоем Дне рождении, кому ты признался.

Ромка хмыкает, откидывается на спинку сиденья и закидывает руку на моё плечо. От него пахнет крепким алкоголем и сигаретами, отчего тошнота тут же подкатывает к горлу.  

- Послушай, Аль, мне кажется, что ты раздуваешь из этого слишком большую трагедию, - Ромка на секунду осекается, будто жалея о своих словах, но тут же продолжает: – В конце концов, Илья – мой хороший друг. И он должен за нас порадоваться. 

Мы ненадолго замолкаем. Похоже, у нас отличное мнение на этот счет. Ромка слишком много выпил и поэтому взвинчен - обычно он никогда не повышает на меня голоса. К тому же, я не хочу развивать из этой темы грандиозный скандал, потому что мой жених сегодня именинник и должен получать только позитивные эмоции. Сказал и сказал, но я почему-то то и дело вспоминаю лицо серьезное Громова. 

Его поведение в целом казалось невозмутимым – челюсти плотно сжаты, движения уверенные, а голос не звучал удрученно. Только глаза выдавали то, что на самом деле творилось у него на душе. Ему было больно и неприятно слышать о моей беременности. 

Мы приезжаем домой с горой подарков, которые оставляем в гостиной. Сегодня нет времени и сил, чтобы их разбирать. Я направляюсь в душ, где долго стою под теплыми струями воды и переосмысливаю произошедшее. 

После беременности Полиной я всегда думала, что больше не отважусь на ещё одного ребёнка. Это не всегда заканчивается счастьем, уж это я знаю. Но время шло, раны на сердце понемногу рубцевались, переставали кровоточить и с каждым прожитым днем я всё отчетливее понимала, что многое отдам за то, чтобы ещё раз родить малыша. Мне вновь хотелось ощутить в себе пинки, хотелось наконец услышать долгожданный младенческий крик и прижать ребёнка к груди. 

Когда выхожу из душа, Ромка ещё не спит. Лежит на нашей общей кровати и внимательно на меня смотрит. 

- Что-то не так? – снимаю с влажных волос полотенце и чувствую себя неуютно под его слишком серьезным взглядом.

- Хотел спросить у тебя, Аля. Неужели тебе жалко Громова?Правда жалко, после всей той боли, которую он тебе причинил?

Прошлое снежным комом наваливается на меня в эту же секунду, заставляя нестерпимо колоть в области сердца. На мгновение кажется, что я задыхаюсь, что воздуха здесь слишком мало для того, чтобы нормально вдохнуть. 

Прикрыв глаза, вытряхиваю воспоминания из головы и беру себя в руки. Мне больше нельзя волноваться. Мой ребёнок не должен чувствовать себя во мне некомфортно. Я должна стать для него идеальным сосудом для вынашивания. 

- Перестань, Ром. Просто… чёрт, наверное, мне было бы проще, если бы у него была жена, дети и дом полная чаша. Всем было бы проще – тебе, мне и ему. 

Потому что я чувствую себя неуютно-счастливой рядом с Ильей. Будто ощущаю себя виноватой за то, что у него этого нет.

- Прикажешь подыскать для него супругу? – усмехается Роман.

- Что? Ты сейчас на полном серьезе? – подхожу к кровати и забираюсь под тонкий плед. – Я пошутила, Ром. Просто пошутила. Забудь.

Несмотря на то, что в доме тепло, меня почему-то морозит. Я с головой накрываюсь пледом и вздрагиваю, когда руки Романа меня касаются. Даже в темноте мне мерещатся пронзительные синие глаза Громова, и я мягко отталкиваю от себя жениха, не имея желания заниматься с ним сексом. 

- Я не знаю, можно ли мне… - произношу, оправдываясь. 

- Мне теперь всю твою беременность не касаться тебя? – удивляется Роман и, обидевшись, отворачивается на другую сторону. 

***

- А на твою свадьбу я надену то красивое голубое платье с огромным вырезом на груди… Помнишь, я купила его на распродаже? – спрашивает Дашка, заваривая чай. 

- Даш, не торопись, - мягко останавливаю её. 

- Подожди! Стой-стой, Кудряшова! В каком это смысле не торопиться? – Дашка со всей силы плюхается на стул, заставляя его громко скрипнуть. – Вы отменили свадьбу? Это из-за Ильи, да?

- Нет, мы ничего не отменили, просто я не хочу играть пышную свадьбу будучи беременной. Скорее всего, я предложу Ромке просто расписаться безо всей этой шумихи. 

- Ну ты кидала, Кудряшова! – возмущается Даша. – Я уже и туфли купила и в салон на укладку записалась!

- Извини, Даш, что не оправдала твоих ожиданий. Но так будет лучше для меня. 

Я допиваю чай и не спешу объясняться перед подругой. Не знаю, что со мной – беременность влияет, погода или магнитные бури? А может и правда приезд Громова и его вмешательство в наши жизни? Нет, я для себя давно определилась, что лучше Ромки для меня никого быть не может. Он - настоящий мужчина. Он – моя поддержка и опора. И, в конце концов, он сильно нравится моей маме. 

Глава 6.

Альбина. 

- Слышишь? – по кабинету тут же раздается громкий ритмичный стук. 

Киваю и не сдерживаю слёзы. Тук-тук-тук… это звучит сердцебиение моего ребёнка, который на данный момент размером с фасоль, но у него уже бьется сердце, и он живой. 

Доктор рассказывает мне что-то ещё, но в ушах звенит, собственные всхлипы заглушают её голос, и я ничего не слышу. Кажется, она говорит, что у нас с фасолиной всё хорошо и это самое главное. Я вытираю салфеткой живот и натягиваю на себя вещи. Обычно я не склонна к сильным проявлениям эмоций, но сегодня мне можно. 

Два года назад я хотела сделать ЭКО. Записалась в клинику, стала искать себе донора. Выбирала похожего на Громова, потому что мысленно желала себе точно какую малышку, какой была у меня Полина – темненькую и синеглазую. А потом в мою жизнь плотно вошёл Ромка и я поняла, что настоящий отец для ребёнка куда лучше донора. По инициативе жениха прошла несколько курсов у психолога и осознала, что не хочу больше заменять Полину. Я просто хочу ребёнка. Любого. 

- Сама понимаешь, что при таком диагнозе забеременеть было сложно, - произносит гинеколог у которого я постоянно наблюдаюсь. – Поэтому единственное, что хочу сказать тебе – береги себя, Альбина. И да, от всей души поздравляю. 

- Спасибо, Ириша Альбертовна. Я постараюсь. 

Выхожу из её кабинета и достаю из сумочки телефон. Хочу позвонить Ромке, чтобы обрадовать его, но почему-то медлю. Наверное, за долгое время одиночества я привыкла быть одна и эгоистично забываю о том, что у меня не донор, а Ромка. 

На улице сегодня тепло. Чувствуется скорое приближение весны и ощущение чего-то нового. Я ведь долго думала, что перестала жить, делая всё на автомате. Дом-работа-дом. По воскресеньям встречи у мамы, раз в две недели - у Даши. А теперь иду по аллее, ступая на растаявшему снегу, и понимаю, что мысленно планирую свою жизнь дальше. 

Я направляюсь в сторону парковки и слушаю длинные гудки на другом конце провода. 

- Да, Аль! У тебя что-то срочное? – слышу запыхавшийся голос Ромки. 

- Я была на УЗИ, хотела поделиться с тобой результатами, - произношу в трубку. 

- Не сейчас, ладно? У меня на работе ЧП. 

- Что-то серьезное? – напрягаюсь я. 

- Потом, Аль. Всё потом. 

- Ладно, я тогда к маме заеду, пока ты занят… - произношу, когда в трубке слышатся короткие гудки. 

Я останавливаюсь у современной высотки и выхожу на улицу. Не помню, когда в последний раз была в гостях у мамы, так что ЧП Ромы вполне вовремя, если ничего серьезного оно не означает. 

Открыв железную дверь своими ключами, попадаю в квартиру, где изумительно пахнет выпечкой. О том, что мама дома я даже не сомневаюсь. Она никогда не работала, полностью полагаясь на отца и занимаясь мной и старшим братом. Благодаря её стараниям я зачем-то умею играть на фортепиано, танцевать сальсу и лепить из глины. В жизни мне это не пригодилось, но для общего развития пойдет.

Я застаю её на кухне и слабо улыбаюсь, глядя на то, как старательно она порхает у плиты. Достает из баночек волшебные ингредиенты, поочередно бросает их в кастрюльки, мешает, пробует на вкус, ещё раз добавляет, пока не добивается идеального результата. Завидую, что до сих пор так искусно готовить не научилась, довольствуясь примитивными и не всегда удачными блюдами.

- Альбина, дочка! Я даже не слышала, как ты вошла! – мать сразу же бросается в мои объятия, поочередно целует в щёки и окутывает меня запахом дома. 

Я не говорила ей о том, что сейчас беременна. Пока незачем. В прошлый раз она узнала второй, сразу же после Ильи, а потом страдала не меньше меня, когда всё оборвалось. Она у меня слишком впечатлительная и ранимая.

Мать ставит передо мной еду, старательно уговаривая съесть ещё одну ложку, словно маленькую. А потом мы просто разговариваем о всякой ерунде и пьем настоящий индийский чай. Когда телефон, лежащий на столе, начинает вибрировать, я вздрагиваю и тянусь к нему рукой. 

- Слушаю, Ром. 

- Алька, милая! У меня всё получилось! – слышится радостный голос моего жениха. 

Значит, ЧП отменяется?

- Постой, ты сейчас о чем? – копаюсь на задворках своей памяти, старательно вспоминая о том, что такого важного должно было случится у Ромки. 

Не совсем внимательная я невеста, за что часто корю себя.

- Мне дали разрешение на строительство! Поверь это было непросто, потому что Жиглов не всем подписывает… 

- Это круто! - мало понимаю о чем он, поэтому тут же переключаю тему разговора, желая поскорее поделиться с ним результатом УЗИ. - Ром, а у фасолины уже слышно сердцебиение...

- Фасолины? Ты о чем, Альбин? 

Точно же, он не в курсе.

- Ребёнок. Он размером с фасолину. Но сердце его стучит как у настоящего человека. 

- Ааа, чёрт, я забыл тебе перезвонить, - вздыхает мой жених. – Так замотался, что совсем забыл о самом главном. 

Глава 7.

Альбина. 

В доме собралось много людей, половину имен из которых я даже не запомнила. Важные дядьки в строгих деловых пиджаках сидят с моим будущим мужем и мной за одним столом и громко смеются. Знаю, что все они работают в окружении Романа. Все они для него важны, поэтому мне стоит вести себя приветливее и перестать так часто зевать. 

Окинув взглядом полупустые столы, беру в руки телефон и вновь делаю доставку еды на дом. К счастью, Рома избавил меня от обязанности готовить. Несколько порций салата, курица-гриль, картошка по-деревенски… К нашему дому всё это доставят минут через двадцать. 

- Ты куда? – спрашивает Ромка, когда я поднимаюсь с места. 

К моей скромной персоне приковывается сразу несколько пар чужих глаз. Они осматривают меня тщательно – проходятся взглядом по фигуре, груди и лицу. Особенно пристально смотрит толстый мужчина с красным лицом напротив, перед которым стелится мой муж. И пусть мне некомфортно среди них, но так гораздо проще, потому что здесь нет Ильи. 

- Уберу посуду, - произношу тихим голосом. – Скоро вернусь, не волнуйся.

Ромка одобряюще кивает и перестает обращать на меня внимание. С горой тарелок я направляюсь на кухню. Загружаю их в посудомоечную машину, жму на кнопку и понимаю, что пока не хочу возвращаться назад, поэтому выхожу на веранду, чтобы подышать свежим воздухом. 

На улице прохладно и меня слегка передергивает от морозного воздуха. Сделав несколько глубоких вдохов, тело привыкает к холоду и перестает дрожать. 

- Замерзнешь, Кудряш, - сзади щелкает дверь, ведущая на веранду. 

Я узнаю Илью со спины: по шагам, по голосу, по запаху. Кажется, от него пахнет тем самым парфюмом с пряными нотами, что мы выбирали для него в Милане. Повернувшись лицом убеждаюсь в том, что это действительно он. 

Одет, как обычно, с иголочки. Строгий деловой костюм без галстука, дорогие запонки на манжетах, верхние пуговицы рубашки расстегнуты. Его темные волосы слегка растрёпаны, но такая небрежная прическа вместе с трехдневной щетиной ему очень даже идёт. 

- Захотелось подышать свежим воздухом, - спокойно отвечаю ему. 

Я ведь обещала самой себе, что приспособлюсь к постоянному присутствию Громова в своей жизни. Стоит только перестать перестать воспринимать его так остро и близко к сердцу. Ну вот, у меня же сейчас почти получается, если не считать вспотевших от волнения ладоней при том, что на улице нулевая температура и несколько секунд назад я дрожала от холода. 

- Тебе нужно беречь себя, Альбина, - Илья слегка склоняет голову набок и безотрывно на меня смотрит. 

Я вполне мужественно переношу его пронзительный взгляд. Стараюсь не вспоминать о том, какие на вкус у него губы и как крепко он умеет меня обнимать. 

- Ты прав, мне лучше вернуться, - киваю я, мечтая о том, чтобы поскорее от него уйти. 

Илья стоит прямо на проходе, перекрывая своей широкой спиной дверь, ведущую в дом. Я подхожу к нему ближе и тут же улавливаю запах его парфюма с нотами имбиря и мускуса, убеждаясь в том, что он действительно их не сменил. 

Громов перехватывает меня за кисть руки и все мои установки вести себя рядом с ним невозмутимо тут же несутся в тартарары. Он близко, и он трогает меня, вызывая по коже легкий электрический разряд. И я почему-то не выдергиваю от него свою руку, не убегаю прочь и не даю ему пощёчину. 

Поднимаю глаза и мысленно умоляю меня отпустить, пока не стало поздно. Пока я вновь не расплавилась под синевой его глаз, пока всё ещё можно оставить как есть – стабильно и хорошо. Господи, я же не семнадцатилетняя школьница, которая нуждаюсь в нем. Я – взрослая женщина, врач, будущая мама. И мне не нужно это всё. 

- Альбин, нам нужно поговорить, - произносит он серьезным голосом и без тени улыбки. 

- Не здесь, Илья. Там мой жених… - киваю в сторону гостиной, – … и он ждёт меня. Это будет странно, если я задержусь с тобой дольше положенного. 

Он хмурится, но руку по-прежнему не отпускает. 

- Ты завтра работаешь? 

Слабо киваю и отвожу взгляд в сторону окна. Там всё ещё продолжается веселье, хотя лиц гостей я не вижу. Мне страшно, что нас застукают здесь вдвоём. Ромка он ведь не дурак, подумает, что между мной и бывшим всё ещё что-то есть, а мне бы этого не хотелось. Несмотря на то, что с моим будущим мужем у нас в отношениях полный штиль я ценю его и наши отношения. Он спас меня от боли и одиночества и я всегда ему буду за это благодарна.

- Я заеду за тобой завтра, чтобы поговорить, - произносит твёрдым голосом Илья. 

Времени, чтобы его переубеждать у меня нет. Собираюсь только сказать, чтобы отпустил наконец мою руку, но вдруг слышу голос Ромки, который доносится из кухни. Он ищет меня и зовёт по имени. 

Неприятный холодок проходится вдоль спины, потому что у меня не исчезает ощущение того, будто я что-то делаю сейчас неправильно. К счастью, Илья понимает всё без слов. Молча отпускает мою руку и отступает в сторону, пропуская меня в дом. 

Глава 8.

Альбина. 

- Альбина Сергеевна, у вас назначена плановая операция на десять, - сообщает молоденькая медсестра по имени Надя. 

Она буквально в прошлом году окончила медучилище, но уже показала себя очень исполнительным работником, каких сейчас мало. 

- Да, спасибо, Надя, я помню, - киваю в ответ. 

Отодвигаю в сторону папки с историями болезней, поднимаюсь с места, подхожу к окну и, отодвинув шторку, выглядываю на улицу. Не думать о том, что будет, когда приедет Илья, не получается. В котором часу состоится наша встреча? О чем мы будем говорить? И приедет ли он вообще?

- Аль, что с тобой случилось? Ты целый день сама не своя, – произносит Дашка, поправляя на переносице очки в чёрной оправе. – Выглядываешь кого-то, волнуешься. Это всё Громов, да?

Дарья относится к числу тех, кто ненавидит Илью. Точно, как и моя мама. А я… после всего того, что между нами произошло так не поняла, как к нему отношусь. Ненависти к нему точно нет. Только сожаление и горечь оттого, что все так вышло. 

- Илья… он должен приехать, чтобы поговорить, - зачем-то рассказываю то, что меня гложет. 

Поделиться с мамой я не могу, с Ромкой, соответственно, тоже. Остается только Дашка – родная моя душа.

- Глупая… Ой глупая ты девка, - качает головой подруга. – Он же задурит твою голову, и ты ему тут же поверишь. Растечешься лужицей, бросишь Ромку, а потом… Потом опять пожалеешь. Дважды в одну реку нельзя войти.

- Это просто разговор, - пресекаю её. – Ничего у нас больше не будет. 

Последняя неделя нашей семейной жизни с Ильёй была самой для меня запоминающейся. Я просто упаковала свои вещи, съехала из нашей общей квартиры, которая принадлежала к Громову и переехала к себе. Он приезжал и не единожды. Стоял по нескольку часов под моей дверью и просто молчал, а я не находила в себе силы, чтобы открыть и выслушать его, считая, что всё делаю правильно и после его отъезда будет не так больно. 

Я захожу в операционную и выключаю голову. Нет, конечно же, я оставляю в ней опыт и знания, полученные в области медицины, но полностью абстрагируюсь от личных проблем - они только мешают сконцентрироваться. Операция проходит хорошо, несмотря на то, что длится почти два часа. 

Вернувшись в ординаторскую, первым делом беру в руки телефон. Они начинают дрожать от волнения, потому что на дисплее значится три пропущенных звонка с незнакомого номера. Вернее, номер мне хорошо знаком, но он давно стёрт у меня из памяти. 

Илья берет трубку сразу же. 

- Привет, Кудряш. Я жду тебя у входа в больницу. Спустишься или мне подойти? 

- Спущусь, - поспешно отвечаю я. – Мой рабочий день ещё не окончен. 

Я немного лукавлю. Моё рабочее время уже подходит к концу, но о том, чтобы звать его в отделение и речи нет. Пойдут никому ненужные слухи, а мне они совершенно не нужны. Да и ехать с ним на одном автомобиле не хочется – слишком длительным будет контакт с бывшим мужем.

- Хорошо, я жду внизу, - коротко отвечает Илья. 

Я распускаю волосы по плечам и подкрашиваю губы помадой. Ругаю себя за это, но кто, в конце концов, не хочет выглядеть красоткой в глазах у бывшего? 

Накинув куртку поверх медицинского халата выбегаю на улицу, где меня уже ждёт Илья. Он стоит у машины с огромным букетом белых и фиолетовых ирисов, моих любимых. Я теряюсь, когда он протягивает мне их прямо в руки. 

- Ты совсем раздета, Альбин, - произносит Илья с укором. – Присядешь в машину, если сильно спешишь?

- Хорошо, - киваю ему. – У меня есть двадцать минут, не больше. 

Сердце трепетно бьётся в груди, когда Илья протягивает мне свою крупную шероховатую ладонь и помогает забраться на переднее сиденье. В салоне тепло, витает запах его парфюма и фоном играет рок-музыка. Он опускается на водительское место спустя несколько секунд и укладывает мои цветы на заднее сиденье своего внедорожника, чтобы не мешали.

В салоне воцаряется немое молчание. Наверное, это нормально, даже если нам есть что друг другу сказать. Я стараюсь смотреть прямо – на проходящих мимо людей, деревья, которые видела сотню раз ко дню и потрескавшееся здание больницы. Только бы не смотреть на него. 

- Ты его любишь? – первым нарушает молчание Илья. 

Он нервно барабанит пальцами по рулю, и я не сдерживаюсь – перевожу на него свой взгляд, заставив сердце болезненно сжаться. Он… Господи, он такой же красивый, как и раньше – мужественный профиль с прямым носом и тонкими губами; сильные руки со вздутыми венами, которые покоятся на руле; густые вьющиеся волосы, которые хочется потрогать и понять, такие ли они жёсткие, какими были раньше? 

- Люблю, - отвечаю и тут же отворачиваюсь к окну. 

- Не верю, - его голос в салоне автомобиля звучит слишком громко. 

- Почему? 

– Ты не выглядишь с ним счастливой, Кудряш, - произносит тут же Громов. 

Глава 9.

Илья.

- Виски? Коньяк? – спрашивает Роман, подзывая к себе официантку.

- Виски.

Он понятливо кивает и делает заказ, состоящий из горячих блюд, салатов и крепкого алкоголя. Кажется, что в ночном клубе он частый завсегдатай. Молоденькая официантка называет его по имени и кокетливо щурит глазки каждый раз, когда Роман делает ненавязчивый комплимент в её сторону.

За столом нас только двое, но вскоре к нам должен присоединится Макаров. Встречу с директором алюминиевого завода назначили в неформальной обстановке, чтобы прощупать почву и попытаться понять стоит ли вообще иметь с ним дело.  

Спустя несколько минут за наш стол несут выпивку. Игнашев не дожидается Макарова, горячих блюд или закусок и тут же наливает нам в бокалы виски.

- Ну, Илюха… За успех? – предлагает тост Роман.

- За успех.

Слышится звон стекла. Я опрокидываю в себя янтарную жидкость и, отставив бокал в сторону, откидываюсь на спинку кожаного дивана.

Признаться, я редко бываю в развлекательных заведениях по типу этого, но не скажу, что здесь плохо. В «Форсаже» громко играет клубная музыка, на танцполе вьются полуобнаженные тела, а на сцене выступают девочки гоу-гоу в нарядных неоновых костюмах.

Мы сидим на втором этаже в закрытой ВИП-зоне, сквозь прозрачные стенки которой видно всё, что творится внизу. Наверное, я смотрю на танцпол слишком долго, потому что брюнетка в ярком красном платье начинает активно извиваться передо мной ужом и посылать в мою сторону воздушные поцелуи.

- Нравится? – кивает Ромка в сторону девушки, которая смотрит на меня снизу-вверх и продолжает эротично вилять бедрами.

- Не в моем вкусе, - отрицательно мотаю головой.

Она и правда не нравится мне – слишком много косметики на лице, слишком ненатуральной кажется её грудь, слишком откровенно она одета, чтобы хотеть её. По всем фронтам перебор.

- Жаль, - усмехается Роман. – Альбина сказала, что была бы рада, если бы ты себе кого-нибудь нашёл.

Я крепко сжимаю пальцы в кулаки до громкого хруста. Всматриваюсь в лицо Романа и не могу понять, что со мной не так? До тех пор, пока он не упоминал её имя, мне не хотелось разбивать его лицо до кровавого месива. Сейчас же я вновь ощущаю агрессию по отношению к другу, забывая былые его заслуги. А они были.

За тридцать лет дружбы я мог уверенно сказать, что мы с Игнашевым прошли сквозь огонь, воду и медные трубы. Он был больше чем друг, почти брат. Если бы не тот факт, что он сделал мою Альбину своей невестой.

После развода утекло много воды. Я предполагал, что Кудряшова не одинока. Догадывался, что для такой как она обязательно найдется достойный кандидат и даже мысленно желал ей счастья. Да и сам я за пять лет раздельной жизни с Альбиной не держал целибат. Правда, ни одна из моих бывших женщин не смогла полноценно её заменить. Жаль только, что для осознания этого факта прошло слишком много времени.

В комнату вовремя заходит Макаров, заставляя меня разжать кулаки и как минимум сдержаться от злобных комментариев на счёт моей личной жизни.

Макаров – щуплый мужчина слегка за пятьдесят, занимает место напротив меня и достает из папки приготовленные документы. Суетится, торопится. Видно, что в данном заведении ему так же некомфортно, как и мне.

- Анатолий Иванович, давайте-ка для начала мы выпьем, - предлагает Игнашев, наполняя бокалы алкоголем и отодвигая бумаги в сторону.

Ясно как белый день, что он пытается его опоить и развязать Макарову язык. Тот морщится, заглядывая в бокал, и некоторое время мне кажется, что он сейчас плюнет на нашу встречу и уйдет. Но Роман умеет быть настойчивым – спустя несколько минут директор алюминиевого завода уже опрокидывает в себя третий бокал виски подряд. 

Роман вызывает к нам ту самую официантку и делает дополнительный заказ. Анатолий Иванович хоть и изменился в лице – стал шире улыбаться, а щеки его порозовели, но он по-прежнему держит язык за зубами.

- Хорошо, Ром, сейчас принесу, - кивает девушка с бейджиком на груди на котором значится имя "Марина". 

Мой телефон начинает вибрировать в кармане брюк. Выудив его, удивленно таращусь на экран и думаю о том, что номер Альбины по меньшей мере сейчас мерещится мне. Но нет, я не столько много выпил для галлюцинаций.

- Я ненадолго отлучусь, - коротко бросаю Макарову и Игнашеву и, поднявшись с места, выхожу из ВИП-комнаты.

Проталкиваюсь сквозь толпу, оказываюсь на улице. Снимаю трубку в полной тишине и вслушиваюсь в её голос. Он у неё почему-то взволнован и растерян.

- Илья? Скажи, Роман ведь с тобой?

Вздох разочарования вырывается из моей груди. Нахожу в кармане сигареты и зажигалку. Подкуриваю, делаю глубокую затяжку. Одну, следом другую.

- Со мной. Почти.

- Извини, я звонила ему несколько раз подряд, но он не берёт трубку….

- И ты решила выбрать меня в качестве диспетчера?

Глава 10.

Альбина.

- Как прошла первая ночь без меня? – спрашивает Ромка в телефонную трубку.

По правде говоря, спалось мне без него неплохо, но всё потому, что я не люблю всех этих ночных объятий. Мне почему-то жарко, неудобно и половину проведенной ночи я только мучаюсь, в конце концов, перекатываюсь на пустую половину кровати, где мирно засыпаю. 

- Мне было страшно, - вспоминаю существенный недостаток минувшей ночи.

Это истинная правда. Дом слишком большой и мне отовсюду мерещились посторонние звуки и шорохи. Несмотря на то, что коттеджный посёлок охраняем и напичкан видеокамерами от страшных мыслей это не спасало.

- О, малыш, придется немного потерпеть, - произносит Ромка. – Поверь мне – в нашем доме не водятся привидения.

Я слабо улыбаюсь и включаю электрочайник.

- Расскажи лучше, как отец, - прошу у своего жениха.

- Дела плохи, - вздыхает Ромка. – До Москвы вряд ли получится его довезти.

Я тяжело вздыхаю и сажусь в кресло. Понимаю, что, утратив отца Ромке будет очень больно. Я должна стать его поддержкой и опорой на это время. Как минимум на словах.

С отцом своего жениха я знакома давно, ещё со школьных времен, поэтому его состояние мне не безразлично тоже. Замечательный и честный мужчина, которому я должна быть благодарна за Ромку.

Я предложила Игнашеву перевезти отца в Москву, чтобы попробовать прооперировать опухоль, которая разрослась в теле моего свекра стремительными темпами. Но, по всей видимости, ему уже ничего не поможет, а я привыкла смотреть на такие вещи реально.

- Пришли мне на всякий случай его историю. Вдруг профессор Васнецов чем-нибудь поможет? - говорю в качестве утешения. 

- Хорошо, Альбин. И… спасибо за поддержку, - отвечает в трубку Ромка.

Между нами возникает секундная пауза. Я поднимаюсь с места, заливаю чашку кипятком и крепче прижимаю к уху трубку. В ординаторской я не одна, поэтому говорить громко не могу. Здесь даже у стен есть уши. 

- Ром, я могла бы остаться на ночь в своей квартире. От неё и до работы ближе, и не так страшно, как в пустом огромном доме.

Он молчит и, кажется, предложенный вариант ему не по душе.

- Малыш, я не против, - произносит ласковым голосом Ромка. - Просто это немного нелогично. Дом твой, ты в нем полноправная хозяйка и мне бы очень сильно хотелось, чтобы ты продолжала оставаться в нашем семейном гнёздышке.

Я не спорю с ним, но только потому, что моему жениху сейчас сложно.

- Ладно, конечно же, я останусь, если для тебя это важно.

- Спасибо, Аль, - выдыхает Ромка. - Не бойся и помни, что мысленно я рядом, несмотря на расстояние между нами больше трех тысяч километров.

Чем быстрее утекает рабочий день, тем больше мне не хочется возвращаться в наш семейный особняк. С радостью осталась бы на ночное дежурство, но я отказалась от них на прошлой неделе по причине того, что стала чувствовать острое недомогание под вечер. Срок моей беременности небольшой, но рисковать здоровьем будущего малыша во имя работы я не собираюсь.

Снимаю с себя белоснежный халат, вешаю его на «плечики» в шкаф. Прохожусь расчёской по спутанным кудрявым волосам и, забрав с собой верхнюю одежду и сумку, прощаюсь с коллегами и выхожу в коридор. Кажется, моё особое положение не удалось оставить в тайне. За моей спиной шепчутся, но, тем не менее, всегда пытаются облегчить мне задачу даже там, где я не прошу и могу справится самостоятельно.

Когда прохожу мимо поста медсестры не могу остановиться и не спросить о последнем своем прооперированном пациенте. Совсем молодой парень, который попал в аварию и повредил себе внутренние органы. Я оперировала его вчера. Сегодня его должны были перевести из реанимации в палату.

- Жанна, как себя чувствует Красильников?

- Всё хорошо, Альбина Сергеевна. Он уже в общей палате, родственники рядом. Я уколола ему обезболивающее, потому что жаловался на боли.

- Спасибо, Жанна.

Я покидаю здание больницы, когда уже прилично стемнело. Выхожу на улицу и замираю от неожиданного порыва ветра, который дует мне прямо в лицо. Кажется, что на улице происходит полнейший хаос – дождь перемешан со снегом, деревья шатаются в разные стороны и у меня с трудом получается добраться до парковки.

Сажусь за руль и думаю о том, что неплохо было бы уметь врать и изворачиваться. Сказать Ромке, что поехала к нам домой, а самой остаться в городской квартире. Мне было бы так гораздо комфортнее, но дурацкий характер не даёт мне возможности этого сделать. Не умею я врать и не терплю этого от других.

До посёлка доползаю спустя три часа, подолгу замирая в пробках. Порываюсь позвонить Роману и высказать ему своё негодование, но понимаю, что это лишнее и ему не до меня. У него отец, возможно, умирает, а я тут со своими пустяковыми проблемами.

- Я дома, - обращаюсь в тишину и тут же включаю свет во всех комнатах.

Достаю из холодильника вчерашний недоеденный ужин, грею его в микроволновке и посматриваю на часы. Сейчас поем как следует и тут же завалюсь спать. Чем быстрее я это сделаю, тем быстрее наступит утро. Глупо, наверное, в свои тридцать три года бояться темноты, но такой уж трусихой я родилась.

Глава 11.

Илья.

- Как думаешь это надолго? – спрашивает Альбина, принимая у меня из рук чашку с горячим чаем.

Мой дом, точно, как и особняк Игнашевых, обесточен. Весь наш посёлок и два соседних не имеют доступа к электричеству из-за разбушевавшейся непогоды с сильным порывистым ветром и снегопадом.

- Охрана сказала, что минимум до утра, - сажусь рядом с Кудряшовой на диван в гостиной и даже в полумраке, при свете аккумуляторного фонаря и свечей, замечаю, как резко она вздрагивает.

Вообще Альбина достаточно гармонично смотрится в моей гостиной. Нежная, хрупкая и немного испуганная. Укрытая теплым пледом и то и дело оглядывающаяся по сторонам, словно у неё за спиной могут находиться чудовища. Меня до сих пор умиляет её страх перед темнотой - тут же хочется прижать её к себе, укрыть и защитить перед всем миром.

- Надо было мне ослушаться Романа и сразу же остаться ночевать в городе, - вздыхает Кудряшова.

- Он тебя вынудил? – удивляюсь я.

- Попросил, - поправляет с легким укором.

Альбина скидывает с себя плед и поднимается с места, отставив чашку на журнальный столик. Подходит к окну, отодвигает штору и выглядывает на улицу.

- Я вернусь в город. Уверена, что там всё в норме, - произносит, стоя ко мне спиной. – Осталось только ключи от машины найти и мобильный.

Когда я пришёл к ней в дом, она была так напугана, что выскочила из особняка абсолютно без вещей. Я только и смог, что накинуть на неё свою куртку, уговорив завернуть ко мне. Куда она собиралась бежать в снегопад осталось для меня загадкой. 

- Альбин, даже не думай – я не отпущу тебя одну. Сегодня вечером объявляли штормовое предупреждение.

- Чёрт, - тихо ругается она, возвращаясь на место и вновь укрываясь пледом. – Тогда отвези меня ты, Илья. Пожалуйста.

- Вожу я, конечно, хорошо, но не стану рисковать твоей жизнью, - отрицательно мотаю головой. – Ты же видела, что творится на улице.

- Хорошо, давай подождём, пока всё наладится, - соглашается Альбина, глядя мне в глаза. – И ты тут же меня отвезешь, ладно?

Я киваю в знак согласия и откидываюсь на спинку дивана. Мне приятно рядом с ней находиться. Настолько, что хочется, чтобы непогода за окном никогда не заканчивалась.

- Расскажи мне о себе, Илья, - просит Альбина, удобнее располагаясь на диване. – Чем ты жил эти годы?

- Работой, - отвечаю, не задумываясь. – После моего отъезда из Москвы я возглавил «Наш алюминий», через три года выкупил половину процентов акций, а в прошлом году стал единственным владельцем объединенной компании «NYSE».

- Это я знаю, - произносит Альбина и тут же смущается. – В смысле не подумай, я не следила за тобой. Твоя мама мне всё рассказала.

Она замолкает и слегка улыбается.

- У тебя были серьезные отношения, Громов?

Её вопрос ни капли меня не смущает. Мне даже нравится, что мы свободно разговариваем как взрослые адекватные люди, у которых не осталось друг к другу обид. Жаль только, что пять лет назад мы так и не смогли нормально поговорить.

- Были, но недостаточно серьезные, чтобы связать себя узами брака, - отвечаю уклончиво.

- Почему вы разошлись? – не унимается Альбина.

- Ты уверена, что готова услышать все ответы на поставленные вопросы?

- Не знаю, - пожимает плечами Кудряшова. - Но мне правда было интересно как ты жил всё это время.

- Единственное, что я понял за эти пять лет - лучше тебя у меня никого не было, - произношу, глядя ей в глаза. - Если бы об этом.

Наверное, мой ответ её полностью удовлетворяет, потому что Альбина неожиданно перестает напрягаться каждый раз, когда смотрит в мою сторону. Она расслабляется, откидывается на мягкие подушки и накрывается пледом по самую шею. Выглядит уставшей, по крайней мере глаза, потому что на работе она, как обычно, отдает всю себя.

- Расскажи мне ещё что-нибудь, Громов. В каких городах ты бывал за это время? – она неожиданно пододвигается ко мне ближе и в ноздри тут же проникает сладкий запах её парфюма.

- Гамбург, Вильнюс, Рига, Женева, Лондон, Нью-Йорк…

- Ммм, я бы хотела побывать в Нью-Йорке, - произносит тихим голосом. - Моя мечта.

- Ещё побываешь, Кудряшова, - отвечаю я.  

- Пока мы ждём окончания непогоды… - Альбина на секунду прерывается и бросает короткий взгляд в сторону окна, - … расскажи, как тебе Большое Яблоко? Наверное, там здорово?

- Прости, мне нечем тебя удивить, - произношу в ответ. - Я был там по работе на два дня – ничего кроме Статуи Свободы, Таймс-Сквер и аэропорта имени Кеннеди не видел. В такси обычно ехал уткнувшись в планшет. Знал, что ещё вернусь туда, но только в качестве туриста.

Я заканчиваю разговор и замолкаю, потому что слышу размеренное дыхание Альбины и наблюдаю за тем, как её веки плавно закрываются. Она определенно засыпает. Я сижу так ещё несколько минут, а затем поднимаюсь с места, подхватываю её на руки и несу на второй этаж в спальню для гостей.

Глава 12.

Альбина.

Приоткрываю глаза и тут же жмурюсь, потому что комната залита ярким солнечным светом. Когда глаза постепенно привыкают и перестают слезиться, я оглядываюсь вокруг и рассматриваю незнакомую обстановку.

Дом у Ильи красивый. Современный дизайн комнат, светлая мебель и большие панорамные окна в пол. Сажусь на кровати и радуюсь тому, что его самого нет рядом - половина кровати на которой он спал сейчас пустует.

Осторожно ступаю по полу и интуитивно иду по направлению к ванной комнате. Чувства вины перед Ромкой как ни странно не испытываю, даже несмотря на то, что этой ночью я спала в одной постели со своим бывшим мужем. Его другом, между прочим. Если бы Роман не противился тому, чтобы я ночевала в городской квартире, всего этого бы не было. Панических атак и пугающих мыслей, которые вчера ночью атаковали мою голову.

Мой страх родом из детства. В возрасте шести лет мать привезла меня на всё лето к бабушке – папиной маме. Бабуля была суровой женщиной, не терпела мои капризы и считала, что баловать детей это грех. Помню комнату, которую она выделила для меня – крохотную, угловую, находящуюся в самом конце дома. Там я подолгу не могла уснуть порой до самого утра. Мне всё время мерещились странные звуки и виделись кошмары. Бабуля на всё это махала рукой – мол, ничего страшного, перерастет. В мою последнюю ночь там, в наш дом вломился пьяный сосед через окно моей комнаты. Он, правда, тут же рухнул на пол и захрапел мёртвым сном, а я до самого утра боялась пошевелиться и рассказать обо всем произошедшем бабушке. Больше в деревню я не ездила, но страх темноты и чего-то ужасного во мраке преследует меня до сих пор, даже в мои тридцать три года.

Оказавшись в ванной комнате тут же смотрюсь на себя в зеркало - под глазами темные круги от туши, а волосы спутались и больше похожи на мочалку. Наспех умываюсь, смывая из себя вчерашнюю косметику, собираю волосы в высокий хвост и спускаюсь на первый этаж.

Смущения нет, когда я вижу Громова в гостиной. Даже несмотря на то, что, кажется, я обнимала его во сне. Рядом с ним было тепло и уютно и это всё, что я помню прошедшей ночью. Есть только щемящее чувство ностальгии по отношению к нему, к нам, которое отдается острой болью в области грудной клетки.

Илья сидит за барной стойкой и что-то щёлкает на ноутбуке. На нем серые спортивные трико и чёрная футболка, которая обтягивает его мощную фигуру, выразительные бицепсы и широкие плечи. Я вновь отмечаю про себя, что он стал ещё красивее с возрастом. Лицо Громова сосредоточено и серьезно, и кажется, что лучше бы к нему вообще не подходить. Но я всё же рискую.

- Доброе утро, - произношу негромким голосом, замирая в нескольких метрах от него.

Он поднимает на меня свой взгляд и всё ещё хмурится. Надеюсь, что не я стала причиной его плохого настроения.

- Доброе утро, Альбина, - он резко захлопывает крышку ноутбука, заставив меня дернутся от неожиданности.

Илья поднимается с места и подходит ко мне ближе, сокращая расстояние между нами до нескольких десятков сантиметров. От него пахнет освежающим гелем для душа и мятной зубной пастой. Я бы тоже не против принять душ, но только не у него дома. И так слишком долго загостилась.

- Ты не разбудил меня, когда погода за окном наладилась, - произношу с шутливым укором.

- Ты так нежно меня обнимала, что я передумал, - отвечает без тени улыбки Илья, всё же заставив меня смутиться.

Только сейчас замечаю, что на кухонном столе стоит две чашки дымящегося кофе и две коробки из «Salad». Когда только успел заказать? Ощущаю сильное урчание в животе и вспоминаю, что с обеда ничего не ела, оставив свой ужин в микроволновке, поэтому доставка еды, которой воспользовался Громов очень даже кстати.

Заметив мой голодный взгляд, направленный в сторону еды, Илья немного отступает и приглашает меня за стол. Внутри коробки находится легкий овощной салат, яйца-пашот и брускетта с креветками. От голода сразу же набрасываюсь на еду и только потом замечаю, что серьезное лицо Громова немного разгладилось и теперь он смотрит на меня с лёгкой едва уловимой улыбкой.  

- Как тебе спалось в моём доме? – спрашивает Илья, делая глоток кофе.

- Отлично, только…

- Что? – удивленно вскидывает брови.

- Надеюсь, что это останется между нами?

- Боишься, что твой жених приревнует?

- Нет, не боюсь, - твёрдо заявляю я. - Но думаю, что ему будет неприятно об этом знать.

Я вижу, как играют желваки на крепко стиснутых челюстях Ильи. Общение между нами сейчас особенно напряженное, но этого разговора не избежать. Наверное, мы и так слишком долго бежали друг от друга.

- Не стану скрывать – я хочу, чтобы ты вернулась ко мне, - произносит твёрдым голосом Илья. – Роман не тот, кто тебе нужен. Это себя ты можешь сколько угодно убеждать в том, что его любишь, но я в эти отговорки не верю. 

Есть больше не хочется и я отодвигаю от себя тарелку.

- Я беременна от него, - напоминаю на случай, если Громов забыл. – И очень сильно жду этого ребёнка.

Он кивает и продолжает на меня смотреть. Глаза темно-темно синие, кажется, что сканируют меня насквозь.

Глава 13.

Илья.

- Сегодня заключили контракт с немцами. Наши юристы тщательно изучили документы и никаких подводных камней не обнаружили, - произносит мой зам, который остался за главного в Питере.

Моя компания достаточно долго держится на плаву, а Олег умный парень и ему я доверяю, поэтому волнений о том, чтобы оставить на него «NYSE» не было.

- Договор могу прислать на почту. Но я справляюсь, правда.

- Пришли, я просмотрю ещё раз, - завожу автомобиль и направляюсь в сторону родительского дома.

Я же обещал матери, что буду заезжать чаще. А раз обещал, то обязан выполнять.

- Да, сейчас отправлю. Но мне показалось, что немцы ждали Вашего присутствия, - продолжает зам.

- Обойдутся. Держи меня в курсе, Олег.

- Обязательно, Илья Владимирович.

Я отключаюсь и поворачиваю в сторону Солнечной улицы, не доезжая до дома матери. Там находится её любимая пекарня, которую просто обожает родительница. Я покупаю упаковку кремовых эклеров и черничных пирожных, пытаясь задобрить её с помощью сладостей. Мама у меня типичная женщина – тает от оказанных знаков внимания, комплиментов и дорогих подарков. А мне ничего не стоит сделать ей приятно хотя бы иногда.

- Здравствуй, родной, - тут же открывает дверь в квартиру, словно всё это время ждала меня на пороге, и целует в обе щёки напомаженными губами. - У меня как раз гости, - игриво улыбается мама.

- Я могу заехать позже.

- Нет-нет, ты нам не помешаешь! Наоборот, скрасишь нашу женскую компанию своим присутствием.

Сняв с себя верхнюю одежду, прохожу в гостиную будучи в полной уверенности, что в гостях у мамы сидит одна из её подружек. Но нет, её сегодняшняя гостья — это Альбина. Она сидит по центру дивана из светлой кожи и, увидев меня, кажется, вжимается в него, чтобы стать незаметной.

- Привет, Илья, - Кудряшова одергивает короткое вязаное платье немного вниз, словно стесняясь того, что у неё длинные и стройные ноги.

- Здравствуй, Альбина, - занимаю место напротив неё и, не стесняясь, рассматриваю её открытым взглядом, отчего Кудряшова тушуется ещё сильнее.

- Вот так сюрприз, правда? – в гостиной появляется мама с подносом в руках. – Кто бы мог подумать, что вы встретитесь у меня в гостях! Это так неожиданно-приятно!

Мама долго не воспринимала Альбину как мою девушку, а затем супругу, всячески подталкивая меня к тому, что она мне не пара, а я решительно осекал её и утверждал обратное. Она перестала это делать, когда мы развелись. И только после потери внучки, смерти мужа и невыносимого одиночества, стала с Кудряшовой хорошими подругами.

- Угощайся, Альбиночка! Это изумительные воздушные эклеры, которые пекут только в одной-единственной кондитерской в Москве. Илюша никогда тебя туда не водил?

- Нет, - отрицательно мотает головой и старается на меня не смотреть.

- В таком случае возьми самый большой и самый красивый эклер, - не отступает мама.

- Анна Степановна, спасибо Вам за гостеприимство, но мне уже пора идти, - произносит Альбина, поднимаясь с места и вешая на плечо маленькую сумочку.

- О, нет! – мать зажмуривает глаза и пальцами трёт виски.

Я, откинувшись на спинку кресла, с улыбкой наблюдаю за дальнейшими мамиными действиями. Она у меня училась в театральном и даже играла в Малом театре на Ордынке. Вот только потом забеременела мной и вынужденно ушла со сцены, что я не раз выслушивал от неё за свои тридцать четыре года жизни.

- Кажется, мигрень начинается… - продолжает мама. – У меня же таблетки кончились. Помнишь, Альбина, те, что ты мне в прошлом месяце привозила из тайской аптеки.

- Помню, Анна Степановна, - кивает Кудряшова. – Если не возражаете, я привезу вам их в следующий раз.

- Нет-нет, они нужны мне сейчас! – со слезами на глазах произносит мать. – Мигрень уже близко!

Становится даже интересно, что ещё выкинет хитрая родительница. В любом случае мне это только на руку.

- Ладно, - соглашается Альбина. – Сейчас только такси вызову. Я сегодня без машины.

- Зачем такси? – удивляется мама, убирая пальцы от висков.

Взгляд ясный и чистый, совсем не похоже, что её мучают сильные головные боли.

- Илюша, отвези, пожалуйста, Альбину в аптеку. К сожалению, она одна такая в городе, где продается моё спасительное лекарство.

***

- Просто назови адрес, - произношу, когда мы выезжаем с маминого двора. - Если ты торопишься. 

- Я лучше покажу, - решительно отвечает Альбина и переводит на меня свой взгляд. – Ты так просто её не найдешь.

Аптека находится в нескольких километрах от маминого дома, но блуждаем мы и правда слишком долго. Навигатор напрочь отказывается показывать данный адрес, а Кудряшова путается в своих показаниях, и мы катаемся по улочкам кругами. Смеемся и злимся одновремененно, оба понимая, что свою мигрень мать специально выдумала для нас.

Глава 14.

Альбина.

Нарушая тишину, Ромка громко, на весь дом, выкрикивает моё имя. Открываю глаза, скидываю с себя теплый плед и выхожу в прихожую, заранее настраивая себя на позитив. У нас же было когда-то всё хорошо. В чем же тогда сейчас дело? В том, что Рому я никогда не любила? Чушь это всё…

Мой жених выглядит грустным и измученным. Это немудрено, он ведь только что похоронил отца – самого близкого ему человека.

- Я дома, Аль, - произносит он и тут же разводит руки в стороны, чтобы я его обняла.

Иду к нему буквально через силу – тело ломит, ноги не слушаются, а в области сердца ноет и болит. Эй, Альбин, это же тот самый Ромка – будущий жених, лучший друг и самый надежный человек в мире. А ещё тот самый мужчина, от которого ты носишь ребёнка…

- Здравствуй, - опускаю руки ему на плечи и целую в небритую щеку, в надежде на то, что этим мы ограничимся, но Ромка неожиданно приближает меня к себе, опускает руки на мою поясницу и впивается губами в мои губы.

Не знаю, что со мной не так, но если раньше его поцелуи вызывали у меня хоть какое-то влечение, то сейчас внутри совсем пусто. Уверена, что всему виной Громов – именно он украл все мои сильные чувства.

- Я соскучился, Аль, - произносит Роман, отстранившись, а я, пользуясь моментом, высвобождаюсь из его объятий.

- Я тоже, - киваю и направляюсь в сторону кухни. – Мой руки, тебя ждёт ужин.

Всё, что я смогла сегодня приготовить это рагу с овощами и куриные стейки. Но Ромке, кажется, нравится моя стряпня, потому что он поглощает еду с большим удовольствием. Я занимаю место напротив него и непрерывно за ним наблюдаю, ощущая себя самой ужасной будущей женой в мире, которую Ромка уж точно не заслужил.

- Ты почему не ешь? – спрашивает Игнашев, поднимая на меня свой грустный взгляд.

- Я не голодна. Просто рядом с тобой посижу, ладно?

- Конечно, как скажешь.

Где-то за моей спиной закипает электрочайник, но я не спешу подниматься и заваривать чай.

- Ром, можно задать тебе вопрос? – всё же решаюсь и это получается неожиданно даже для самой меня. - Он, возможно, покажется тебе странным…

- Говори, я весь во внимании, - Ромка откладывает в сторону столовые приборы и вновь переводит на меня свой взгляд.

Только он умеет так на меня смотреть - преданно, с обожанием и особенно нежно. Я не заслужила и доли того, что он ко мне испытывает. Привыкла брать от него, не отдавая взамен.

- Скажи, ты точно уверен, что пять лет назад Илья Громов спал со своей помощницей? Не подумай, что я не верю тебе, просто задумалась.

- Задумалась… - вскидывает брови. - О чем задумалась, Аль?

Чувствую себя неловко за то, что усомнилась в нём – поводов Ромка мне никогда не давал, в отличии от Ильи.

- Я встретила Валерию в больнице, - вру, почти не краснея. - Счастливая такая, с двумя детьми и мужем. Вот и подумала в этот момент, а была ли измена?

Ощущаю себя так, будто медленно схожу с ума. Зачем я задаю эти вопросы, если видела переписку лично? И не только переписку, впрочем…

- Альбин, неужели сейчас это имеет значение? – хмурится Роман.

- Не имеет, ты прав. Я просто так спросила, - неловко пожимаю плечами, делая вид что мне и правда всё равно.

Мы ненадолго замолкаем, и, чтобы скрыть волнение и собственные эмоции, я поднимаюсь с места и всё же завариваю чай. Чёрный с лимоном, как он любит. Спиной чувствую, что Ромка на меня смотрит и этот взгляд прожигает насквозь.

- Я никогда тебе не врал, Аль, - замираю от неожиданности, потому что сегодня слышала подобные признания и слова. - Всегда говорил тебе только правду в том числе и об интимных отношениях Громова и его помощницы.

Выдыхаю и корю себя за то, что могла в нем усомниться. Похоже, что Илья действительно задурил мою голову. Понял, что я ушла безвозвратно, захотел вернуть, чтобы перед самим собой утвердиться… А я, словно дура, уши развесила.

- Такое часто бывает, - продолжает Роман. – Вам было сложно, Альбин. Я это понимаю. Разница только в том, что он - сдался, а ты – нет.

***

- Альбиночка Сергеевна! – в ординаторскую влетает Жанна и заставляет меня отложить интересную книгу.

У Дашки не получилось прийти на дежурство, потому что сегодня у неё назначено свидание её мечты. Несмотря на то, что Ромка был категорически против, чтобы я заменяла подругу, я пошла ей на уступки и согласилась выйти. Такое, чтобы Дашка влюблялась бывает нечасто. К тому же, чувствую я себя прекрасно, а ночь обещала быть спокойной до того момента пока в ординаторскую не вошла медсестра.

- Там девочку молоденькую привезли по скорой. Урод какой-то напал на неё в парке с ножом! – Жанна хоть и работает в медицине больше двадцати лет, но до сих пор не утратила чувство сострадания к людям.

- Зови Евтушенко. Он же сегодня за главного, - произношу ровным тоном.

- Ох, Альбиночка Сергеевна, если бы Евтушенко был трезв, я бы его позвала! – качает головой Жанна.

Глава 15.

Альбина.

Мне снится сон, где я брожу по цветочной поляне. Цветы белые-белые, целое поле усеянное ими. Осторожно ступаю, чтобы такую красоту не сломать, но всё равно спотыкаюсь и падаю навзничь, под собой цветы ломая. Мне больно, но я делаю над собой усилие и кое-как поднимаюсь. Отряхиваю платье, оглядываюсь вокруг, пытаясь оценить масштаб катастрофы и понять сколько же цветов я сломала. Подняв глаза, ужасаюсь – цветы из белоснежных вдруг превратились в ярко-красные, алые.

- Здравствуй, Альбина, – слышу сквозь сон голос своего лечащего врача, который заходит в мою палату.

Она и помогает мне выбраться из кошмара. Сердце гулко стучит, а тело покрывается липким потом.

- Здравствуйте, Ольга Семеновна, - киваю головой и наблюдаю за тем, как заведующая гинекологии садится на стул напротив моей кровати и достает из папки историю болезни.

Мне, как сотруднику больницы, выделили одноместную палату. Внутри неё опрятно и светло, но легче от этого не становится. Я только и делаю, что лежу в горизонтальном положении, боясь лишний раз шелохнуться и встать.

- Что я могу сказать тебе, Аля… - вздыхает заведующая, листая бумаги.

- Говорите прямо, я не маленькая и к тому же врач, поэтому понимаю, чем грозит такая кровопотеря, - прикрываю глаза и про себя молюсь о том, чтобы у нас с крохой был хотя бы один только шанс. Молюсь, хотя никогда не верила в бога.

Один из тысячи или миллиона, неважно. Главное, чтобы шанс был.

- Ситуация сложная. Всё зависит не от нас, - качает головой. – Но есть кое-что, что можешь сделать именно ты – лежать, лежать и ещё раз лежать, выполняя все меры предосторожности и предписания врачей.

- Я буду, да, - закусываю нижнюю губу, чтобы не расплакаться. – На всё готова, Ольга Семеновна, только спасите…

Со стороны голос кажется жалким и слабым, но мне плевать. Я готова землю грызть и стелиться перед каждым, кто может мне хоть немного помочь. 

- Эх, Кудряшова, Кудряшова… Чужие жизни спасаешь, а свою не бережешь, - она закрывает папку, поднимается с места и подходит к двери. – Ты главное не нервничай сейчас. Я понимаю, что это сложно, но нужно абстрагироваться и думать только о ребёнке. Не зря же ты столько лет его ждала.

Она выходит из палаты, звонко цокая высокими каблуками и оставляя меня ненадолго одну. Прикрываю глаза, размеренно дышу и выбрасываю из головы ненужные мысли. Не буду думать ни о чем, пока угроза не минует. Вот что важно, а остальное подождет.

Ближе к вечеру приезжает Ромка. Взволнован и расстроен, но виду не подает. Знает, что мне сейчас сложно. Чувствует, что сейчас не время. Несмотря на то, что я вижу в его глазах осуждение, вслух он ничего не произносит. Я и сама корю себя за то, что случилось.

- Не знаю, можно ли тебе еду из ресторана, но я взял салат из креветок и утку по-пекински, - Ромка ставит коробки с едой на прикроватную тумбу и садится рядом.

Несмотря на то, что разговаривать сейчас мне не хочется, я вешаю на лицо слабую улыбку и не прогоняю его. Мне нужны только положительные эмоции, а он может мне их дать.

- Спасибо, Ром, - благодарю его за старания. - Я попробую поесть, но, честно говоря, совершенно не хочется.

- Надо, Аль. Если хочешь, я помогу тебе – покормлю тебя из ложки. Что там ещё надо? В туалет тебя отведу, - Ромки здесь слишком много и его внимание на меня давит.

- Не надо, всё в порядке. У меня постельный режим, но я не парализована – сама смогу.

Дальше пытаюсь говорить с ним на отвлеченные темы, но кроме раздражения ничего не испытываю. Делаю глубокий вдох, прикрываю глаза и не могу понять откуда во мне всё это? Он мой жених, он отец моего ребёнка. Он тоже волнуется и старается, поэтому хочет помочь, а я веду себя как последняя эгоистка и совершенно не ценю его заботы. Надеюсь только, что это временно – гормоны шалят и вскоре всё пройдет.

- Устала? – его ладонь опускается на моё плечо.

- Угу, - отвечаю, не раскрывая глаз. – Ты иди, а я немного посплю.

- Точно? – с недоверием переспрашивает мой жених. – Я тогда утром заеду и что-нибудь ещё привезу.

- Точно, Ром. Просто оставь меня одну, ладно?

Он понимающе кивает, целует меня на прощание в губы и медленными шагами выходит из палаты. После его ухода мне становится легче. Уснуть не получается, поэтому я безмолвно пялюсь в потолок до тех пор, пока не приносят капельницу.

***

Едва слышу шаги у своей палаты, тут же вздрагиваю. Наверное, интуитивно жду прихода Ильи, но дверь открывается, и я вижу маму. В её руках два пакета с продуктами, а прискорбное выражение лица намекает на то, что она в курсе сложившейся ситуации.

- Как ты могла не рассказать мне, Альбина! – её голос полон возмущения. – Хорошо, что Ромочка позвонил мне и поделился!

- Мне нельзя нервничать, поэтому оставь, пожалуйста, свои эмоции вне этой палаты, - прошу её спокойным ровным голосом.

Это усмиряет маму. Она давно хотела внуков, и моя беременность хоть и стала для неё неожиданностью, но наверняка вызвала также и положительные эмоции. Мать распаковывает пакеты с едой, журналами, газетами и книгами, выражает заботу и взволнованно интересуется, что говорят врачи.

Глава 16.

Илья.

- Ты был в администрации? – спрашиваю у Романа, когда вхожу в его кабинет.

- Да, всё подписали после небольшой подачки, - он приподнимается с места, крепко жмёт мою руку в знак приветствия и подходит к окну.

Выглядит озадаченным и рассеянным, но я не спрашиваю почему. Наверное, не так должны поступать настоящие друзья, но выслушивать о его личной жизни я сейчас не намерен.

- Ничего нового, - ухмыляюсь я. – Сегодня у тебя встреча с Журавлёвым, ты помнишь? Надо бы обговорить сроки поставки сырья.

Роман вздрагивает и поворачивается ко мне лицом.

- Послушай, Илья, я как раз хотел с тобой поговорить насчёт него, - мнётся Игнашев. – У меня Альбина в больницу попала, и я не могу сегодня поехать на встречу…

Его слова вышибают у меня почву из-под ног. Уже не так сильно корёжит от словосочетания «моя Альбина», как то, что она находится в больнице. Хочется вцепиться в ворот его идеально выглаженной рубашки, пригвоздить к стенке и узнать все подробности произошедшего.

- Что-то случилось? – спрашиваю сухо, от греха подальше сунув руки в карманы брюк.

- Угроза выкидыша, - коротко отвечает Роман, не вдаваясь в подробности. – Так что, ты встретишься с Журавлёвым вместо меня?

Игнашев выжидающе смотрит, но у меня, к сожалению, для него не очень хорошие новости. К Альбине в больницу поеду я, а не он.

- У меня нет на это времени, - отрицательно мотаю головой. – В семь в «Стейк Хаусе». Не забудь.

Направляюсь к двери под его удивленный взгляд.

- Но Илья… Я думал, что ты подменишь меня по старой дружбе, - звучит его жалобный голос мне в спину.

- Встреча с Журавлёвым — это твоя прямая обязанность, Рома. И давай не будем приплетать к бизнесу нашу с тобой дружбу.

***

Воспользовавшись тем, что Игнашев поехал на встречу с поставщиком, сажусь в машину и еду в сторону больницы, где работает Альбина. Попутно набираю номер её подруги Даши, который сохранился у меня ещё с тех времен, когда мы были вместе. Специально или нет, но она не снимает трубку и мне приходится подняться в отделение хирургии и вызывать её из ординаторской.

- Что… что ты тут делаешь, Илья? – озираясь по сторонам спрашивает Даша.  

- Где Альбина?

- Послушай меня, Громов, мне кажется, что твоё присутствие здесь лишнее, - начинает она.

- Послушай, мне кажется, что это не твоё дело. Назови отделение и номер палаты.

- Ты опять испортишь ей жизнь, - вздыхает она.

- А что если наоборот?

- Отделение гинекологии, второй этаж, палата номер пять, - опирается о стену и смотрит на меня. – Слишком поздно, Илья.

В её осуждении я не нуждаюсь. Спускаюсь двумя этажами ниже, нахожу палату, где лежит Кудряшова и толкаю дверь от себя.

Альбина спит на широкой кровати. Лицо бледное, кудрявые волосы разметались по подушке. Пухлые губы со следами запекшейся крови. Я уже видел её такой однажды, когда она потеряла нашего с ней ребёнка. После рождения Полины Альбина спала точно так же тревожно, как и сейчас – во сне хмурила брови и тяжело дышала.

Ставлю её любимые ирисы на прикроватную тумбу, подхожу к ней ближе и хочу коснуться её щеки, чтобы успокоить, но она неожиданно открывает глаза и удивленно на меня смотрит.

- Илья? – голубые глаза мечутся по моей фигуре.

- Как ты, Кудряш? – занимаю место на стуле поблизости и всё же делаю то, что хотел – касаюсь  пальцами её щеки.

Альбина ненадолго прикрывает глаза и облизывает пересохшие губы. Сейчас ситуация куда сложнее, чем была пять с половиной лет назад – ребёнок внутри неё не мой, и она сама пока не моя, но мне очень не хочется, чтобы Кудряшова ещё раз страдала. Она такого не заслуживает. 

- Как ты меня нашёл, Илья? – отвечает вопросом на вопрос.

- Это было несложно, Альбин.

- Спасибо за цветы. Они очень красивые, - кивает в сторону букета. – Но я очень хочу, чтобы ты сейчас ушёл.

Альбина.

В палате воцаряется немая тишина. Эти слова даются мне очень сложно, но по-другому не получается. Минимум волнения, максимум положительных эмоций. Если я выберу Громова, то у меня так не получится, а я просто обязана сохранить жизнь своего малыша. Любой ценой. Ценой личного счастья в том числе. 

Илья удивленно вскидывает брови, но покидать палату не спешит, и я добиваю его ещё больше, чтобы наверняка.

- Я люблю Ромку.

- И когда ты это поняла? – ухмыляясь, спрашивает он.

Возможно, Громов не верит ни единому моему слову, но я действительно стараюсь.

- Когда чуть не потеряла нашего с ним ребёнка, - отворачиваю глаза к стене, чтобы на него не смотреть. – Всё в прошлом, Громов. Наш брак и то время, когда мы были вместе. Я выйду замуж за Игнашева, рожу ему дочку или сына, и ты, я в этом уверена, тоже будешь счастлив.

Глава 17.

Прошло 7 месяцев.

Альбина.

Вернувшись с работы забираю у няни свою дочку, закрываю дверь в детскую и ложусь на кровать, прикладывая малышку к груди. Она смотрит на меня своими голубыми глазками и жадно сосет грудь. Вдыхаю её молочный запах, глажу по макушке со светлыми волосиками и забываю о сложном рабочем дне, полностью поглощаясь в материнство.

Я родила свою дочь на восьмом месяце. Беременность была сложной, большую часть из которой я пролежала на сохранении безвольным овощем, цепляясь за каждую соломинку, которую мне удавалось поймать, чтобы сохранить её жизнь. На тридцать пятой неделе мне сделали кесарево сечение и на свет появилась моя малышка, которую я назвала Виктория. Победа.

Она перестает сосать и засыпает, а я ещё несколько минут любуюсь ею не в силах подняться. Вика как две капли воды похожа на меня: волосы с самого младенчества забавно вьются, только по цвету пока больше похожи на Ромкины; глазки темные, а носик курносый, точно мой.

Поднявшись с кровати, поправляю одежду и беру на руки малышку, перекладывая её в кроватку. Она не просыпается, только мило причмокивает губками и продолжает как ни в чем не бывало спать.

- Ты сегодня рано, - произношу, когда выхожу из детской и застаю Ромку в прихожей.

На часах только восемь часов вечера. В последнее время Игнашев приходил домой не раньше одиннадцати. Новый проект, который они открыли с Громовым, занимает слишком много его личного времени. Возможно, если бы Илья остался в Москве было бы по-другому, но получилось так как получилось. Мне грех жаловаться.

- Завтра важный день, - сообщает Ромка, снимая с себя обувь. – Открытие торгового центра на Аминьевском шоссе. Проект Мельникова.

Я киваю в ответ. Не раз слышала эту фамилию из уст Романа.  

- Там будет много людей – и Болотов, и Смирницкий. Короче, если у тебя назавтра нет никаких планов, я хотел бы, чтобы ты поехала со мной.

- Нет, никаких, - отвечаю спокойным тоном.

Честно говоря, я бы лучше осталась дома, с дочерью, но понимаю, что для Ромки завтрашний вечер имеет большое значение, поэтому соглашаюсь.

Он благодарно кивает и вешает верхнюю одежду в шкаф.

- Я не готовила ужин, - сообщаю на случай, если он голоден. – Но могу сделать доставку на дом.

- Спасибо, Аль, я поужинал в ресторане, - отвечает Рома, направляясь в комнату, которая до рождения Вики была нашей общей спальней.

Теперь я сменила место дислокации, переместившись в детскую, потому что мне так проще – не нужно бегать к дочке по сто раз за ночь. Я пробовала брать её к нам в кровать, но так не высыпался сам Ромка, когда Вика вдруг начинала плакать. Нынешнее положение вещей устраивает нас всех.

Забравшись в душ долго намыливаю себя гелем для душа. Наверное, у всех матерей существует такая же паранойя, как и у меня – под струями воды я отчётливо слышу детский плач. Выключаю воду и убеждаюсь в том, что мне не показалось. Быстро обтираю тело полотенцем и, облачившись в домашнее платье, пулей вылетаю из ванной комнаты.

Беру дочку на руки, успокаиваю и ритмично качаю. Знаю, что она совершенно точно не голодна, поэтому не спешу прикладывать к груди. Возможно, это колики или сон плохой приснился.

Спустя минуту дверь в детскую открывается.

- Успокоилась? – спрашивает озадачено Ромка. – Помощь нужна?

- Нет, я сама справлюсь.

- Ладно. Спокойной ночи, Альбина.

- И тебе, Рома.

Он закрывает за собой, заставляя меня в очередной раз почувствовать себя законченной эгоисткой. Возможно, виной всему то, что я слишком мало времени провожу с малышкой, поэтому всеми возможными способами её от себя не отпускаю. Мне действительно нужно было решится на ЭКО – быть единоличной родительницей было бы гораздо проще.

***

- Готова? – Рома критично осматривает мой наряд и просит навести губы сильнее.

Он любит макияж поярче, а я с материнством к нему остыла. Навожу красной помадой губы и ещё раз показываюсь Игнашеву. Под его пристальным взглядом становится не по себе – после родов я не до конца привела себя в форму. Тело кажется не совершенным, даже в плотном белье.

- Да, так гораздо ярче, - произносит он взволнованным голосом. – Поехали, мы и так опаздываем.

Всю дорогу к торговому центру он заметно волнуется – мероприятие действительно значимое даже для столицы. Я успела прочитать, что общее количество гостей, приглашенных на этот вечер составляет больше пятисот человек.

Когда мы заходим в ярко украшенный зал, то даже мне становится не по себе. Я не привыкла к такому вниманию, ко вспышкам фотокамер и заинтересованным взглядам журналистов.

- Роман, это твоя супруга? – спрашивает какой-то пухлощекий мужчина с бокалом виски в руках.

Он крепко пожимает руку мужу и берёт мою ладонь, чтобы поцеловать. Жест достаточно интимный, но, тем не менее, я не одергиваю руку, а дружелюбно улыбаюсь пухлощекому в ответ.

- Да, Андрей, познакомься, это моя супруга Альбина. Она хирург, - произносит с гордостью Ромка.

Глава 18.

Альбина.

Я едва заметно киваю Громову в ответ и тут же отвожу взгляд, чувствуя, как бешено бьется в груди моё сердце. Появление Ильи здесь вполне закономерно, но это не мешает мне реагировать на него чересчур резко.

- Громов тоже прилетел, - произносит Ромка, когда пухлощёкий отходит от нас. – Пойдем поздороваемся, мне нужно перекинуться с ним парой слов, пока он здесь.

Я согласно киваю, но иду к Громову через силу. Вжимаю голову в плечи и хочу раствориться. Заметив заинтересованный взгляд Ильи, скользящий по мне с головы и до ног, ощущаю, как жар приливает к лицу. За время моей беременности я отвыкла, что на меня могут смотреть так, как на нормальную женщину. Я её в себе давно похоронила.

- Здравствуй, дружище, - пожимает ему руку Ромка.

- Добрый вечер, - не сводит с меня глаз Илья.

Я бормочу себе под нос слова приветствия и тоже на него смотрю, словно загипнотизированная. Отвести взгляд не могу, но понимаю, что это длится слишком долго. Кажется, что за восемь месяцев спячки всё живое, что было у меня внутри вдруг разом расцвело. Удивительно одно, почему только этот мужчина может вызывать во мне такие чувства? Если в отношениях с Ромкой у нас полный штиль, то глядя на Громова внутри меня творится настоящая буря.

Наш зрительный контакт разрушается тогда, когда к нашей троице примыкает молоденькая блондинка. Меня не удивляет её появление – я чётко дала понять Громову, что люблю Романа и между нами ничего быть не может, но это не мешает мне почувствовать острый укол ревности. Девушка молодая, красивая, с отличной фигурой. Внешне похожа на куклу Барби – точёные черты лица, пухлые розовые губки и большие голубые глаза с длинными ресницами. Судя по тому, как она подходит к Илье вплотную и берёт его под руку – они пришли сюда вместе.

- Привет, я – Соня, - улыбается она, обнажая свою голливудскую винировую улыбку.

- Я отойду ненадолго, - шепчу Ромке на ухо и отвожу взгляд.

- Да, хорошо, - кивает он и переключается на рассказ Сони об учёбе в экономическом вузе.

Когда отхожу от них мне становится легче дышать. 

Долго блуждаю по длинным коридорам, пока наконец-то не нахожу дамскую комнату. Умываю лицо ледяной водой, глубоко дышу, вновь критично осматриваю себя в зеркале. Мне далеко не двадцать – у меня под глазами мелкие морщины, а тело после родов приобрело несовершенные формы. Я далеко не блондинка, а моя грудь куда скромнее, чем у Сони. Да, я испытываю чёртовы комплексы рядом с Барби, хотя и пытаюсь делать вид, что мне всё равно. Тихо усмехаюсь, ещё раз умываю лицо водой и толкаю дверь, выбираясь из уборной.

В темном коридоре почти ничего не видно, но я сразу же замечаю высокую фигуру Ильи. Он стоит, опираясь спиной о стену и негромко разговаривает по телефону. Замираю на месте и стою не в силах пошевелиться. Увидев меня, он тут же отключается и опускает телефон в карман пиджака.

- Здравствуй, Кудряш. Ты как?

Подхожу ближе и замираю в метре от него. 

- Всё в норме, Илья, - слегка расслабляюсь и могу ему наконец-то улыбнуться. – У тебя очень красивая спутница.

- Ревнуешь? 

В коридоре темно, но я вижу, что он улыбается тоже.

- Ещё чего, Громов! - щёки становятся пунцовыми и буквально пылают. 

Я радуюсь тому, что этого он видеть не может. 

- Ты счастлива? - спрашивает негромко Илья. 

- Я – да, - говорю ему истинную правду. – У меня самая лучшая дочка на свете. Я назвала её Викторией, победительницей. 

- Очень красивое имя, Кудряш, - хвалит Илья.

- Спасибо, я знаю.

Хочу сказать ему, что мне пора идти – Ромка наверняка ищет меня в зале, но Громов неожиданно берет меня за кисть руки и притягивает к себе. Я утыкаюсь ладонями в его грудь, ощущаю под пиджаком и рубашкой твёрдые литые мышцы. Жадно вдыхаю запах его парфюма и позволяю себя удерживать. Если бы хотела – оттолкнула, ударила, сбежала. Но я продолжаю стоять и чувствовать, как его ладони опускаются на мою поясницу.

После рождения дочери у меня ещё ни разу не было секса. И задолго до родов тоже. Возможно, именно поэтому внизу живота всё скручивается в тугой узел и сильно пульсирует от его сумасшедшей близости.

- Я спросил, счастлива ли ты с ним?

Молчу, потому что не знаю что ему на это ответить. Рядом с Ромкой ровно, спокойно, легко и без надрыва. Но можно ли это назвать истинным счастьем? 

- Я приехал за тобой, Кудряш, - произносит он хриплым голосом, вызывая очередные приятные покалывания внизу живота. 

В коридоре слышатся чьи-то торопливые шаги, и я тут же отодвигаюсь от Ильи. Достаточно вовремя, потому что прямо в нашу сторону приближается Ромка.

- Вот ты где, Альбина. Пойдем, я хочу тебя кое с кем познакомить, - он щурится в темноте.

Смотрит то на меня, то на Громова. Наверняка что-то подозревает, но вслух не озвучивает.

Когда мы выходим в зал, то Игнашев знакомит меня с мэром и его женой. Знакомство приятное, поэтому я не отвлекаюсь, а с удовольствием поддерживаю с ними разговор интуитивно чувствуя на себе его взгляды.

Глава 19.

Илья.

- Твой номер сорок четыре, - сообщаю Соне, протягивая ключи.

- А твой?

- Мой напротив. Если будет что-нибудь нужно – обращайся. Но не советую этого делать до десяти – я планирую как следует отоспаться.

Соня обиженно кривит губки, но, тем не менее, слушается и открывает указанную дверь. Я прохожу в свой номер, снимаю с себя пиджак, расстегиваю рубашку и, достав из бара бутылку виски, наполняю бокал.

По телу растекается приятная обжигающая жидкость, мозг ненадолго разгружается и отключается вовсе. Стараюсь не думать о том, что Альбина уехала не со мной. Это сейчас она засыпает рядом с Игнашевым, но сдаваться так просто я не намерен – уверен, рано или поздно Кудряшова будет моей.

После второго бокала виски слышится вкрадчивый стук в дверь. Раздраженно поднимаюсь с места, подхожу к двери и открываю. За дверью стоит улыбающаяся Соня. Её редко можно увидеть без лучезарной улыбки и порой это раздражает меня до зубовного скрежета.

- Не спишь? Можно я войду?

Соня – студентка экономического вуза, дочь моего товарища по бизнесу и моя временная помощница, которую я взял к себе только по старой дружбе с её отцом. Умом она не блещет, организаторскими способностями тоже, поэтому после возвращения из Москвы я планирую перевести её в другой отдел.

Судя по шелковому халатику на её обнаженном теле, она пришла сюда меня соблазнять, но, несмотря на выпитый алкоголь, трахать её мне не хочется. Мешать дружеские отношения с её отцом и рабочие с ней самой не в моих правилах. К тому же, Соня едва справила своё двадцатилетие и явно не тянет на роль девушки для разового перепиха.

- Это лишнее, Сонь. Иди спать, - отвечаю уставшим голосом.

- Илья, я… В общем, ты давно мне нравишься, - она уверенно переступает порог моего номера и заглядывает в глаза.

Любовницы, которым за тридцать меня устраивают больше. В них нет того романтизма и розовых очков, которые есть у девушек помоложе. У Сони на уме сейчас любовь, свадьба, романтика и дети. Широко распахнутые наивные глазки только подтверждают мои мысли.

- Я видела, как ты смотрел на ту женщину. Альбина, да? Как пошёл за ней следом, едва она отошла от мужа, - запинается Соня. – Она не та, кто тебе нужен.

- А кто же мне нужен? Ты? – усмехаюсь я.

Её рука ложится на мою ширинку, умелые пальчики начинают расстегивать пряжку ремня.

- Пусть даже я, - облизывает пухлые губки и собирается встать на колени, но я перехватываю её за локоть и с силой удерживаю. - Я смогу, вот увидишь, Илья…

Я поднимаю её вверх, убираю её руки от ширинки и отрицательно мотаю головой. Увы, моё сердце давно и прочно занято другой.

***

Я приезжаю в офис после десяти, как и собирался. Голова к этому времени ясная и я вновь готов включится в дело. Не приехал бы сюда так скоро, если бы не отчёты, которые мне прислал Игнашев. Они не устраивали меня. Последние недели цифры на балансе таяли, а желаемой прибыли даже на горизонте не было видно.

Я без стука толкаю дверь в кабинет финансового директора – Инны Максимовны и заставляю её вздрогнуть.

- Илья Владимирович! Странно, что меня не предупредили о Вашем приезде! – она поднимается с места и захлопывает крышку ноутбука. – Что-то случилось?

- С проверкой приехал, - сообщаю спокойным тоном, глядя как финдиректор нервно кусает губы. – Чтобы вся документация была у меня на столе через две минуты.

Она понятливо и часто кивает, словно китайский болванчик и спешит вновь открыть ноутбук. Я выхожу из её кабинета и направляюсь к себе. За время моего отсутствия кабинет не порос пылью, похоже на то, что его ежедневно убирали, что уже хорошо. Проходит несколько минут, прежде чем Инна Максимовна стучит в мой кабинет с отчётами и документами в руках. Кладёт папку на стол, натянуто улыбается и спешит вернуться к себе.

Цифры, предоставленные финансовым директором и самим Игнашевым значительно разняться. Кажется, в нашей новой компании грядут перемены. Полный твёрдого намерения услышать от Романа как минимум оправдания, выхожу из офиса и направляюсь к нему. Он сейчас находится на своей прежней работе, так мне сказала Инна Максимовна.

На улице сегодня гололед. Я спускаюсь на подземную парковку и сажусь за руль автомобиля. В планах у меня была поездка к Альбине, но её, видимо, придется отложить до лучших времен.

Всё что управляет сейчас мною – это гнев. Я готов по стенке размазать товарища за его странные игры, которые он против меня вел. Поворачиваю на Заречную, набираю скорости, выплескивая бушующий во мне адреналин.

Жмурюсь от яркой вспышки фар, потому что какой-то придурок выскочил мне на встречу. После этого ощущаю сильный удар. Болит где-то в области грудной клетки, а затем наступает полный провал.

Альбина.

- Когда мы в последний раз дежурили вместе? – не может нарадоваться Дашка.