Глава 1. Игорь
«Ночной снайпер»… Хорошо, что не «Большие сиськи»…
Это первая мысль, которая приходит мне в голову, когда я оказываюсь перед своим клубом. Теперь уже своим клубом.
Два часа назад я подписал оставшиеся документы. Теперь я владелец этого убогого заведения. Внешне, конечно, клуб добротный. Вывеска в норме, ничего не рябит, нет перегоревших участков. Но вот контингент…
Перед входом в заведение, из которого просто грохочет музыка, стоит золотая молодежь. Это становится понятным по их одежде, телефонам и припаркованным рядом авто. Судя по тому, что пацанам не больше двадцати, владельцами машин спортивных моделей являются их родители. Отпрыски, выеживаясь перед очередной телкой-шалашовкой, играют с брелоками. Поза соответствующая. В развалку… Во рту жвачка, перекатывающаяся постоянно опущенной челюстью, а на глазах очки. На улице ночь, а они в солнечных очках ходят. Всегда расцениваю это за факт скрыть свою настоящую личность. Они и трахаются, наверное, в очках. Чтобы не выдать свою душу. Все заверчено на «запчастях» ниже пояса. Они же даже не разговаривают теперь.
- Да пошел ты, придурок! – кричит очередная шалашовка, выходя из машины очередного мажора и громко хлопнув дверью.
За подобный проступок можно и звездюлину получить. Что тут же и происходит.
- Охренела что ли?! – выскакивает с водительского сиденья «перец» с жвачкой во рту и солнечными очками на носу.
Как они не падают в них? Как он собирался ехать за рулем?
Мои мысли прерывает эта парочка. Парень решил проучить девчонку за отказ. Отказ от чего, додумывать не буду. И так все понятно. Друг друга наколоть решили, вот и скандал получился. Но сил у парня, разумеется, больше, поэтому он хватает девчонку за локоть и тут же разворачивает ее к себе.
- Отпусти меня! – визжит девчонка, но никто и не собирается никуда ее тащить.
Пацан что-то тихо, но гневно говорит ей в лицо, а потом с брезгливостью отпускает и отталкивает от себя.
- Идиот! – только и кидает в спину девчонка и направляется в сторону клуба. Видимо, для поисков очередного папика.
Иду и я в сторону входа. У дверей стоят два охранника. Типичные братки из девяностых. Бритоголовые, накачанные и в черных костюмах. Чем они отличаются друг от друга, непонятно. Я и их лица не вижу, поскольку они тоже в черных солнечных очках. Это уже не смешно.
- Здравствуйте, - здороваюсь первым сразу, как только оказываюсь в дверях заведения. – А в ваши обязанности входит защита посетителей, находящихся в момент угрозы жизни и здоровью у входа в клуб?
- Слышь, мужик, - отзывается один после непродолжительной паузы, - пришел, так проходи. Не мешайся тут.
Что ж… Пропустили, в морду не дали и на том спасибо.
Вхожу в логово самого настоящего разврата. Не люблю такие места. Никогда не занимался ночными заведениями. Я все же ресторатор. Я лучше буду следить за поварами на кухне, чем за наркодилерами в своем заведении. Насколько я осведомлен данной же «кухней», последние появляются в клубах не просто так. Владельцы имеют нехилый откат. Вот и Трунов имел. Пока не решил сам попробовать товар на качество. Именно его пристрастие и привело к «покупке» данного заведения. И все бы ничего… Если бы не одно НО…
Это не просто ночной клуб. Это СТРИПТИЗ-клуб.
Из-за мягкотелости знакомого ресторатора, решившего расширить бизнес, но у которого не получилось его удержать, я стал счастливым обладателем данной богадельни. Хожу сейчас в первом же зале и смотрю на полуголых девиц у шеста. Кто-то и правда двигается красиво. Большинство же далеко не профессионалы и работают на отвали. Скорее всего, их обуяла лень. Зачем работать в полную силу, если практически все посетители в это время уже изрядно нажрались и им все равно на эстетику танца. Им сиськи голые покажи, у них слюни и потекут.
Забиваю на голых девиц и подхожу к барной стойке. Посмотрим, что здесь происходит.
- Привет! – кидаю небрежно бармену. – Сделай мне забористый коктейль!
- Может лучше чего-нибудь покруче попробуешь? – предлагает паренек.
- А есть? – сразу же смекаю, в чем дело.
- Конечно!
Он подает характерный знак кому-то. Ко мне тут же подходит мальчонка, по виду совсем малолетка. Ростом не превышает метра шестидесяти. Невольно вспомнил действующее законодательство, прикинул, чем мне это грозит, если выяснится, что дилер несовершеннолетний.
- Пойдем, - чуть слышно произносит, что я понимаю больше по губам.
Иду следом. Не сразу понимаю, что парень ведет меня к черному входу. Какого черта мальчонка знает, где он расположен?! Ничего не поделаешь. Придется и с ними бороться. Оказавшись на улице за заведением, принимаю решение продать к чертям все это дело. Пусть я потеряю в деньгах, но руководить шарагой не хочется.
- Тебе сколько? – шепчет паренек, не смотря на меня.
Что-то внутри запротивилось даже в руки брать эту херню.
- А сколько стоит? – спрашиваю, чтобы слиться с темы.
- Двадцатка.
- Тыщ?
- Да.
Паренек ведет скупой диалог, продолжая смотреть куда-то в сторону. А вдруг это вообще ловушка? Для таких лохов, как я сейчас. Только лох мог вляпаться в это говно. И зачем я согласился забрать долг клубом?
- У меня только двенадцать есть, - специально называю неудобную сумму, чтобы мне не предложили взять половину дозы.
- Тогда вали, - спокойно и без нервов кидает мальчишка и уходит назад.
Мне сегодня определенно везет. Опять легко отделался. Захожу внутрь и иду обследовать помещения дальше. Небольшой коридорчик, в котором непримечательные двери коричневого цвета. Из одной слышу громкое:
- Настюха! Ты следующая!
Тут же вылетает какой-то мужчина лет сорока. Что он здесь делает, непонятно. Я думал, что сотрудниками ночного клуба могут быть только молодые. А этот с виду прилично одетый мужчина не производит впечатление укуренного утырка.
- Вы что тут делаете?! – набрасывается он на меня чуть ли не с криком, но тут же округляет глаза. – Радов? Игорь Радов?
Глава 2. Игорь
Зал ликует при виде длинноногой Красной Шапочки, которая совсем не одета в костюм сказочного персонажа. Стройная шатенка в луче софита делает взмах ногой, обхватывая шест, и публику просто разрывает от восторга. Взмах головой, разбрасывая распущенные локоны, и добрая мужская часть вскочила со своих мест.
И я тоже.
Я чуть столик не снес, увидев ее на сцене.
- Варя?! – первое, что воскликнул при виде своей жены.
Умом понимаю, что этого просто не может быть. Моей жены уже десять лет как нет на этой земле. И сейчас бы ей было около сорока, как и мне. Здесь же совсем молоденькая девчонка, которой больше двадцати пяти и не дашь. Решив все проверить, резким и быстрым шагом иду к сцене ближе.
Я не смотрю по сторонам, иначе бы увидел, что большинство поклонников Красной Шапочки не малолетние мажоры, а вполне себе самодостаточные мужчины моего возраста или немного младше. Каждый из них присвистывает, машет крупными купюрами, которые готовы вложить ей в стринги. Но девушка медлит. Она будто и не собирается подходить к краю сцены, чтобы собрать куш. Я же готов подлететь сейчас к шесту, чтобы удостовериться в начавшейся галлюцинации.
Варя… Я лично организовывал ее похороны. Я лично поправлял венчик на ее лбу. Я положил ей в гроб перед погребением еще одну иконку. Я до сих пор ношу свое обручальное кольцо на цепи на шее, которое каждый вечер перед сном держу в руках. Без этого уснуть не могу. Я до сих пор оплакиваю ее кончину и не могу смотреть на других женщин, как на людей. Для меня они все очередные девки на ночь, с которыми снимаешь затянувшийся стресс. Время, проведенное с ними, приносит лишь временное облегчение. Временную отвязку от реальности. Мои дети до сих пор начинают утро с воспоминаний о матери. Они скудны в силу их возраста на момент смерти, но настолько родны и вожделенны мной. А тут вот она… Варя…
Моя Варя. Интеллигентная пианистка, окончившая консерваторию, разбирающаяся в музыке и имеющая голос настоящего соловья крутится вокруг шеста… Она уже в одном нижнем белье осталась, быстро скинув с себя короткую юбочку и небрежно застегнутую рубашку.
Красная Шапочка знает как держать зал. И дело не только в изгибах тела, умении владеть им. Все в мимике лица. Оно живое. Я только и смотрю в него. Мне неинтересны ее формы. Меня поражают глаза. В них проносится вся жизнь. Она кайфует от танца. Не от похотливых взглядов и денег, которых у нее еще так и нет, а именно от танца. Своими движениями она будто определенную историю проживает. Если включить фантазию, в движениях можно увидеть диалог двух людей. Злого и доброго. Поразительно.
Я совсем потерялся в связях с реальностью. Сердце бешено билось в такт каждого ее взмаха рукой или головой. Кровь горела, прожигая внутри миллионы отверстий, через которые в меня можно было смотреть насквозь в буквальном смысле этого слова. И она посмотрела…
В какой-то момент Красная Шапочка откидывает пряди с лица, закусывает нижнюю губу и встает на четвереньки. Впервые за свое выступление девушка отдаляется от шеста. Самый ужас заключается в ее приближении ко мне. С каждым движением все ближе и ближе. Кажется, я не удержусь и вот-вот возьму ее за горло. Кого буду душить, не знаю. Красную Шапочку, неизвестную мне девку, обманувшую меня Варю или же просто собственное сумасшествие…
Но мысли взрываются, когда стриптизерша оказывается на краю сцены. На краю сцены и приближенная ко мне на максимально возможное расстояние. От следующих ее движений полнейшая моя парализация…
Кареглазая шатенка, стоя передо мной на четвереньках, делает взмах рукой и обхватывает меня ладонью за затылок. Слегка приложив силу, девушка подтягивает меня к себе. Я же следую ее повелению, приближаюсь и практически касаюсь ее носа своим. Чувствую ее дыхание. Даже ощущаю ее биение сердца, которое стучит в такт моему. Также бешено и волнительно. Она смотрит мне прямо в глаза. Стараясь быть спокойной, насмехается надо мной лишь уголками губ. На мгновение ее лицо пропадает. Остается лишь терпкий запах ванили, а меня словно пронзают тысячи копий. Не сразу понимаю, но сразу же ощущаю влажный острый язычок в своем ухе. Колкий и обжигающий. Но добивает она меня зубками, захватившими мою мочку уха…
Стою ни жив, ни мертв. Хотя скорее мертв, чем жив. Смотрю на нее внимательно, но возвращаюсь в реальность, увидев ее уже возле шеста. Подмигнув мне напоследок, Красная Шапочка докруживает свою историю и удаляется.
Зал словно в агонии бьется. Мужики так и не вложили в ее стринги ни одной купюры. Девушка появилась под овации, под них и удалилась, не собрав заслуженный гонорар. Странно. Может быть она действительно получает от танцев у шеста удовольствие и работает не ради денег.
Не знаю, сколько я простоял на ватных ногах, не двигаясь с места, но вывел из ступора меня управляющий.
- Игорь Семенович, все в порядке? – услышал знакомый голос отдаленно. – Вы ее знаете?
- Как звать? – только и спрашиваю.
- Это Настя. Настя Иванова. Она у нас уже четыре года трудится. Вся толпа не нее и идет.
- Вся толпа говоришь… Чтобы через пять минут была в моем кабинете.
Глава 3. Настя
- Настюха, зажгла, как всегда!
Это меня так встречает наш арт-директор, который выступает еще и в качестве ведущего. Владелец заведения стал в последние пару лет жадноват, поэтому слегка подсократил штат сотрудников. Ходят слухи, что он стал крепко прикладываться к бутылке. Некоторые говорят и о приеме наркотиков. Я его в невменяемом состоянии не видела. Наверное, просто потому, что ухожу сразу же домой после выступления. Меня же ждет Сашка…
Сашка мой парень. Мы с ним со школы вместе. В Москву приехали вместе поступать. Каждый из нас получил высшее образование. Только теперь он простой опер, а я танцую стриптиз. Вот такие в жизни случаются катаклизмы. Смешно, но что делать? Выживать в столице сложно.
- Настасья!
Слышу гневный возглас управляющего сразу, как только сажусь в кресло перед зеркалом гримерной. Федор Глебович – человек уникальный. Это управляющий клубом, который больше исполняет роль владельца. На нем буквально все. Он даже стал подписывать важные документы, потому как Трунов сделал его доверенным лицом с определенными полномочиями. Наверное, возникшие слухи – не совсем слухи. Денис Иванович редко появляется в заведении, поэтому все на себя взвалил Федор Глебович.
Но, несмотря на большой объем работы, вежливость, обходительность и просто человечность остались при нем. Его можно разозлить и вывести из себя, но он всегда остается уравновешенным. Свое недовольство может показать только глазами. В них можно прочитать даже дикое желание убить, стоит ему в момент недовольства возразить. Вот и сейчас я только по голосу и зову поняла, что Федор Глебович зол.
- Федор Глеб.., - я хотела привстать с кресла и встретить его, но он резко разворачивает меня лицом к большому зеркалу и, смотря в отражение, начинает вести со мной разговор.
- Настасья, - нагибается он к моему уху, отчего я только вжимаюсь в кресло, - ты чего сегодня учудила? Кажется, мы при приеме на работу обговариваем правила поведения с клиентами.
- А…Да.., - я заикаться начинаю от понимания, что управляющий видел мою вольность по отношению к зрителю.
В нашем клубе правило – если я только танцую, значит, только танцую. Запрещены прикасания, как к стриптизерше, так и к клиентам. Подобное разрешено только в приват-комнате, где я не работаю. Для этого в клуб приняты отдельные девочки, которые не прочь не только приватный танец исполнить, но и другую просьбу клиента. За отдельную, разумеется, плату.
Сегодня признаюсь в нарушении правил. Повело меня слегка не туда. Я настолько влилась в ритм танца и музыки, что когда увидела эти проникновенные глаза, просто содрогнулась в приятном экстазе. На секунду показалось, что получила самый настоящий оргазм. Но это только показалось. В действительности же растворилась в реальности и пропала в пучине страсти. Так захотелось притянуть к себе этого мужчину, вцепиться в него мертвой хваткой. Зачем? Даже не знаю… Тогда же остановилась только на укусе мочки уха, предварительно не забыв поласкать ушко язычком. А хотелось большего…
- Федор Глебович, я.., - продолжаю судорожно соображать, чего бы такого придумать вразумительного. Не могу же я признаться ему в неожиданно возникшем возбуждении.
- Ой, ладно, - морщится Федор Глебович и встает во весь рост. Продолжая смотреть на меня через зеркало, дает следующие указания. – Тебя новый директор клуба хочет видеть. Ждет в своем кабинете.
- Как новый директор? – тут уже пришла пора удивляться новости.
Девчонки, находящиеся в это время в гримерке тоже посмотрели в сторону управляющего с недоумением.
- Так. У нас новый директор, - строго повторяет мужчина. – И он очень хочет тебя видеть!
Федор Глебович удаляется, но уже в дверях резко останавливается и «кидается» в меня новым указанием:
- Только не вздумай к нему так идти! Оденься прилично!
Девчонки понимают, что дело дрянь, поэтому смотрят на меня с сочувствием.
- Это, наверное, тебе за чувака поцелованного прилетит, - выдвигает версию арт-директор, слегка сморщившись.
Черт! И угораздило же так вляпаться!
Быстро снимаю макияж и одеваюсь в свои джинсы и футболку. Я далеко не такая, какой выступаю на сцене. Мне свойственно носить простые брюки и джинсы. Люблю комбинировать их с простой футболкой или рубашкой. Если иду на вечеринку или встречу с друзьями, могу выбрать блузку. В моем гардеробе нет платьев. Для какого-либо званого вечера приходится специально выбирать день и время, чтобы пройтись по магазинам в поисках подходящего образа. Но делаю я это очень быстро, поскольку не люблю бездумно тратить время. Лучше какую-нибудь научную статью почитаю. Недавно на территории нашей страны упал метеорит. И ученые выдвинули кучу гипотез, что, как и почему это произошло. Очень интересно почитать о составе небесного тела.
Что-то я опять куда-то не туда ушла в мыслях. А все этот мужчина…
Первый раз его видела в нашем клубе. У нас преимущественно завсегдатаи. За четыре года работы я чуть ли не каждого зрителя в лицо знаю. А этот действительно пришел впервые. Зачем пришел? Чтобы меня с ума свести? Стоял такой… Грозный, но смотрел с восхищением. Старался этого не показывать, но глаза выдали. Ох, уж эти глаза… Из-за них все. Повезло же кому-то. Представляю, как он любимую женщину взглядом прожигает.
Все, Настя, успокойся. Ты взрослая женщина, а потекла от какого-то незнакомого мужика! Черт, а мужик-то красивый.
Стою возле двери кабинета директора клуба. Входить боюсь. Представляю, кто там сейчас сидит. Наверняка, полненький престарелый мужчина, который желает пожмакать прелести молоденькой стриптизерши. От этой мысли затошнило. Трунов не трогал девочек без их желания. А желающих потрогать его всегда было много. Он и довольствовался тем, что есть. Точнее, кто есть. Новый директор, видимо, не такой.
Ладно. Делаю глубокий вдох. Выдох. Стучу и сразу же вхожу:
- Можно?
Только оказавшись в кабинете понимаю, что не знаю имени и отчества нового владельца. Он же, в свою очередь, не спешит знакомиться. Не бежит ко мне со своими противными руками и губами в слюнях. Новый директор сидит в кожаном кресле с высокой спинкой, отвернувшись к окну. По макушке, которая слегка выглядывает из-за спинки, оцениваю рост мужчины. Этот значительно выше Трунова.
Глава 4. Настя
- Наконец-то! Где ты там пропадаешь! Я уже задолбался тебя ждать!
Это кричит Сашка. Кричит сразу же, как только я влетела в его патрульный автомобиль.
А я именно влетела, поскольку бежала от кабинета директора со скоростью выпущенной торпеды.
- То есть… Сейчас вы меня не увольняете?
- Нет.
Выдержав небольшую, но весьма продолжительную для меня паузу, Радов заканчивает со мной разговор:
- Свободна.
Он так и не выпустил меня из своих сетей. Но на его слова я среагировала, словно на команду «Фас!». Пулей вылетела из кабинета и даже не подумала о том, что могу показаться неадекватной в его глазах.
К черту его глаза! К черту его дыхание! Мне просто нужно снять стресс!
- Э, ты чего?! – только и успевает воскликнуть Сашка, как я уже оказываюсь у него на коленях.
Сашка всегда забирает меня с работы. Правда, подъезжает он не к центральному входу, а к черному. Патрульная машина в темном переулке мало привлекает внимание. В противном же случае у посетителей могут возникнуть вопросы, что произошло. Да еще и наркодиллеры начнут волноваться. А это уже не понравится нашему директору. Старому. Теперь уже новому.
Ух. Новый директор, будь ты неладен! Всю душу наизнанку вывернул!
Я с жадностью впилась в Сашкины губы. Не скажу, что секс у нас происходит редко, и поэтому я испытываю сейчас дикую нужду выплеснуть все эмоции. Но мне просто необходимо снять стресс. Стресс душевный, плавно переходящий в эротический экстаз.
Целую Сашку страстно, глубоко проникая в него языком. Он лишь первые несколько секунд сопротивляется. Знаю, что считает место неподходящим, но именно это меня возбуждает еще сильнее. Сашка совсем сдается, когда принимаюсь расстегивать на нем ремень. Я не отцепляюсь от его губ, и даже слегка ерзаю на нем. Как у меня получается делать столько дел одновременно, не знаю. Но Сашка завелся. Уже чувствую его руки под футболкой. Он хочет вести, но я не даю.
Расстегнув ремень и ширинку, достаю его член, делая ему слегка больно. Мне не до вежливости в отношении него. Меня просто несет, и именно сейчас хочу улететь. Жалею, что не надела сегодня юбку. Но я же не ожидала, что почувствую такое сильное возбуждение при виде чужого мужика. Как не крути, он чужой. А вот Сашка уже родной и мною любимый. Поэтому помогаю ему стянуть с меня джинсы. Хорошо, что они эластичные и происходит это быстро. Без труда.
Мне даже не нужно снимать трусики. Мои стринги просто отодвигаются Сашкой в сторону, и я буквально вставляю в себя его член. Никаких прелюдий, никаких лишних движений. Я из кабинета директора выбежала вся мокренькая. Поэтому меня просто нужно быстро взять. Здесь и сейчас.
- А…
Сашка всегда так реагирует, когда входит в меня. Не знаю, что у него там срабатывает, но стонет он, как девчонка. Но мне плевать. Секс с ним мне всегда нравился. Пусть и не всегда доводит меня до оргазма. Но сам процесс тоже доставляет удовольствие. А ему я не сознаюсь во всей правде. Пусть думает, что все круто. Ведь у нас и правда все круто. И в постели, и в жизни.
Я двигаюсь, сидя на Сашке, раскачивая машину до небывалых амплитуд и мне все равно, что нас увидят. Двигаюсь, задавая темп. Все это время не отпускаю Сашкины губы. Поцелуй, конечно, классный, но хотелось бы, чтобы его губы были слегка пухлее и мягче. Мне кажется, что у Радова именно такие.
Черт. Да что ж меня так заклинило на нем.
Отвлекаюсь на Сашку, который стал чуть ли не рычать от приближающегося оргазма.
- Я сейчас кончу, - шепчет мне в ухо, вырываясь на секунду из моего цепкого поцелуя.
Он всегда так делает, чтобы я тоже ускорилась. Но сейчас я не получила и малой доли удовольствия, которое получала ранее. Вроде все страстно и неожиданно, что начинает заводить. Но я не смогла удовлетворить и половины своего возникшего внезапно возбуждения.
- Ммм…
Сашка делает пару резких и глубоких толчков, после чего извергается в меня горячим семенем. Мы не пользуемся презервативами, потому как я уже давно хочу родить ребенка. Но Сашка против. Мы даже не живем вместе. Сашка снимает комнату в общежитии, я в коммуналке. Довод, что вместе жить дешевле, не проходит в наших отношениях. Как приехали в Москву и поселились по своим общежитиям для студентов, так и играемся в детские игры. Изредка оставаясь друг у друга ночевать, что не совсем удобно.
Я останавливаюсь после его извержения буквально через пару повторяющихся движений. Сашкины руки сжали мои ягодицы настолько сильно, что, скорее всего, останутся синяки. Мне так нельзя, и он об этом всегда помнил. Видимо, его настолько захлестнула страсть, что он обо всем позабыл. Мне же остается только отцепиться от его губ и с разочарованием, но томным вздохом, уткнуться в подголовник автомобильного кресла.
- Ну ты и дала жару сегодня, - с восхищением произносит Сашка.
Он тяжело дышит. Я тоже. Вот только далеко не от полученного удовольствия. Я всегда так реагирую, когда не получаю ничего. Но Сашка думает, что он был на высоте и довел меня до экстаза.
- Все по тому, что ты такой сексуальный и неотразимый, - отрываюсь от кресла и смотрю ему в глаза.
В завершении чмокаю его в нос и аккуратно слезаю с коленей. Быстро надеваю джинсы, смотря в зеркало заднего вида, поправляю макияж. Пусть сегодня ничего не вышло. Завтра можно повторить. Но я до завтра с ума сойду. Хоть беги сейчас в круглосуточный интим-магазин и фаллоимитатор покупай.
- Если что, я сегодня совершенно свободен, - улыбается Сашка, застегивая штаны.
Ухватываюсь за эту мысль сразу.
- Тогда едем ко мне? – смотрю с надеждой и вожделением опять.
- Хочешь повторить? – прищуривается Сашка, смотря на меня с насмешкой.
Конечно, хочу! Точнее довести уже начатое до конца! Иначе у меня скулы треснут от неудовлетворения. Впервые подобное ощущаю, поэтому пока еще не знаю, что делать со всем этим.
- Тогда поехали.
Сашка понимает отсутствие от меня ответа за согласие и правильно делает. Я уже сгораю. Еще немного и прожгу сиденье. Вот только перед глазами все тот же Радов стоит.
Глава 5. Игорь
Злость глаза застилает. Застилала. Теперь же только пьяная пелена. Вливаю в себя стакан за стаканом. Давно не пил виски в таких количествах. Но если сейчас не нажрусь вусмерть, так и буду видеть качающуюся полицейскую машину. Мало того, что появилась из ниоткуда, так еще и у меня под носом трахается с каким-то мусором. Соответствует своему образу шалавы и проститутки, но при этом гордо называется стриптизершей. Да еще и взяла себе псевдоним сказочного персонажа, сука… Красная Шапочка не забывает «крышу» себе отрабатывать. Только села в машину, сразу же запрыгнула. И зачем я на это смотрел… Зачем я вообще за ней пошел… Что за наваждение такое?
- Пааап…
Слышу откуда-то далеко голос сына. С трудом открываю глаза. Веки просто тяжеленные. В голове гул стоит, жить не хочется. Еле поднимаюсь. Оказывается, я заснул на диване в гостиной. В одежде. Мутно вспоминается вчерашний вечер. Я буквально ввалился домой, поскольку уже очень плохо держался на ногах. Мой водитель Коля давно меня таким не видел. Хорошо, что он ушел сразу же. Кажется, я еще долго сидел перед портретом своей Вари и продолжал пить. Сейчас же смотрю на своего сына Арсения и вижу не то, что смятение, а практически ужас в глазах.
Ему было всего четыре, когда Варя умерла. Аксинье шесть. Они не видели, как я ушел в глубокий и затяжной запой. Сразу же после смерти Вари я отправил их к сестре. Она мне помогла пережить тот момент. Мне и тридцати не было, когда стал вдовцом. Почти два месяца я не видел детей. Я почти потерял свой только что расширившийся бизнес. Из забегаловки смог за два года «перерасти» в современный и модный ресторан. Теперь у меня их шесть. Целая сеть в столице. Чего Варя уже не увидела и не увидит.
- Пап, ты чего? Напился что ли? – смотрит Арсений и не верит происходящему.
- Да, - только и киваю головой, что делаю неаккуратно, и головная боль приводит к потемнению в глазах. – Черт, ммм…
Зажмуриваюсь и даже давлю кулаками на веки. Мне очень тяжело, я плохо соображаю, что происходит сейчас, но ответственность перед детьми не спит.
- Ты почему не в школе? – спрашиваю сына строго.
- Так суббота же, - уверенно отвечает он.
- Точно, - понимаю я. – Где Аксинья?
- Умывается. Ты завтракать-то в состоянии? На твою долю блинчиков жарить?
- Да, - машинально отвечаю согласием, хотя и понимаю, что съесть их не смогу.
Суббота. Да. Сегодня суббота. Поэтому на завтрак блинчики. И опять их будет печь Арсений.
Если я ресторатор, умеющий готовить «базовые» блюда в виде яичницы и шашлыка по праздникам, то Арсений мечтает стать профессиональным поваром. Аксинья с моей сестрой – их теткой – откровенно надсмехаются над парнем. Я же рад, что у сына, в отличие от дочери, есть хоть какой-то интерес. У той пока ветер в голове, да мальчики-мажорчики.
- Тогда вставай и иди умываться, - командует мною сын, делая это без злобы. – Приведи себя в порядок. В таком виде нельзя за стол садиться.
Последние фразы были сказаны не просто так. Это он меня цитирует. Слово в слово. Приходится соответствовать образу ответственного отца и подавать пример своим поведением. Поэтому с трудом поднимаюсь с дивана и иду к себе.
Уже в своей спальне смотрюсь в зеркало. Ну и видок… Рубашка измята, расстегнута практически нараспашку. На брюках расстегнут ремень. Хорошо, что не ширинка… Хорошо, что в таком состоянии меня видел только сын. Не хотелось бы появляться так перед дочерью.
Отправляюсь в душ. Нужно прийти в себя. Достаю заранее спрятанные таблетки, помогающие снять похмелье. Срок годности давно истек, но сейчас уже все равно. Мне просто нужно прийти в себя. Выпиваю то, что есть и залезаю в душ. Чтобы унять головную боль, делаю воду прохладнее. В течение нескольких минут просто стою под струями и думаю, что же делать дальше.
Передо мной стоит самая настоящая дилемма. Мне нужно решить, работать в этом клубе дальше или же продавать его. Во мне просто бьются два человека. Один – принципиальный бизнесмен, а второй – просто человек. С чувствами и желаниями. Кажется, что второй превосходит первого. Во всяком случае так реагирует мой член, когда перед глазами всплывает опять она. Эта сучка, которая к сказочной Красной Шапочке не имеет никакого отношения.
Какого черта на меня это все свалилось?!
Не знаю, сколько времени провел в душе, но вывел меня только крик дочери.
- Пап! Тебя там смыло что ли? Выходи уже!
В моем доме санузел в каждой комнате. Об этом всегда мечтала Варя. Для нее я и заказывал проект с огромным количеством санузлов в доме. Варя этого уже не увидела. Мы переехали всего три года назад сюда. Долго я дом строил. Проверял все и принимал только тогда, когда работа была выполнена так, чтобы понравилась Варе. Пусть она этого и не видит, но я по-прежнему живу ради нее, для нее, ради наших детей.
А тут в мое сознание буквально врывается эта девка. Врывается и долго сидит. И, похоже, что даже не собирается уходить.
Собираюсь с силами и духом. Надеваю спортивный костюм и иду к детям. Голова после душа стала болеть меньше. Но понимаю, что сейчас она опять заболит. Ведь Аксинья выдергивала меня из моего личного душа. А это значит, что дочке что-то нужно. И хорошо, если это что-то затребует только деньги.
- Доброе утро, - буркаю под нос, чувствуя запах блинчиков.
- Скорее день, - улыбается уже приехавшая к нам Светка.
Светка – моя старшая сестра. Ей уже сорок два года, но личная жизнь у нее так и не складывается. Точнее, она меняет мужиков как перчатки, не взирая на их возраст и телосложение. У Светки нет какого-либо эталона красоты. Такое ощущение, что берет всех, кто на нее позарится. Почему потом расстаются, мне неизвестно и неинтересно.
- И ты здесь, - приветствую сестру хмурым лицом.
- Я тоже рада видеть тебя, братец, - скалится в мою сторону Светка.
Мы вроде и любим друг друга, но продолжаем друг друга ненавидеть. Это проявляется во всем – в разговорах, в поведении, наших повадках. Не знаю, что тогда щелкнуло у Светки, когда она решила забрать к себе племянников на время моего запоя после похорон Вари. Наверное, только тогда она проявила в мою сторону хоть какую-то человечность.
Глава 6. Игорь
- Пап! – кричит на меня Арсений. – Ты маму-то помяни.
Я настолько сильно погрузился в свои думы, что даже потерялся в пространстве. Совсем забыл, что продолжаю сидеть за столом с детьми и сестрой.
- Папа! – это уже громко зовет Аксинья. – Ты слышишь хоть нас? Что происходит вообще?!
Именно так любила говорить Варя, если оставалась в неведении чего-то. Она была настолько любознательной, что иногда ее черта характера мешала нашей семейной жизни. Нет. Она не была ревнивой и никогда не проверяла мои карманы. Но когда я начал вести бизнес, моя пианистка, говорящая в полголоса, с длинными пальцами и аристократическим лицом, начала интересоваться моими продвижениями. Это только потом я понял, что она за меня переживала. Оказывается, у нее тогда уже были проблемы со здоровьем. Но она тщательно от меня это скрывала. Еще когда не было смертельного диагноза, Варя догадывалась, что он будет. На каком-то интуитивном уровне. Поэтому допросы, как идут дела в забегаловке, продолжались в течение нескольких часов вечерами. Я даже злился на нее из-за этого. Ровно до того момента, пока она не упала в обморок. Просто так. Стояла и упала у меня за спиной. Я же в тот момент обидчиво смотрел в окно нашей однокомнатной квартирки.
- Папе сейчас не до этого, - морщится Светка. – Ему бы рассола огуречного выпить. Или баночку холодного пива.
Встаю из-за стола, не желая отвечать сестре. Подхожу к портрету Вари, который висит в гостиной над камином. Она в легком воздушном платье в мелкий цветочек. Всегда удивлялся ее предпочтениям в одежде. Но при этом всегда любовался ее естественной красотой и манерами. Пока жены друзей щеголяли в коротких юбках и ботфортах, чем больше походили на путан с трассы, моя Варя могла запросто надеть платье в пол с оборками и рюшами. Предпочитала мягкие пастельные оттенки. Не любила черный.
- Зачем ты вернулась? – бурчу себе под нос, не сводя взгляда с портрета.
- Теть Свет, а если отец с ума сойдет, вы станете нашей опекуншей? – выводит из ступора вопрос Аксиньи.
- Аксинья! – грозно кричу на дочь, но та даже не дернулась.
- Во-первых, меня зовут Ксюша! – возмущается она, потому как ей не нравится ее настоящее имя. – Во-вторых, веди себя адекватно, чтобы у нас с Сенькой не возникало подобных вопросов!
Доля правды в ее словах есть. Я сам не свой со вчерашнего вечера. Все мысли только вокруг этой Красной Шапочки. А может быть вокруг Вари? Легко запутаться между ними двумя. Но я всегда относился к стриптизершам соответствующе их роду деятельности. Всегда считал, что стриптизом их работа не ограничивается. Не раз в этом убеждался лично. Впрочем, вчера и Красная Шапочка не смогла доказать мне обратного. Почему же у меня не возникает стойкого чувства отвращения к ней?
С этими мыслями кидаю в последний раз взгляд на портрет Вари и иду обратно к столу. Молча и без лишнего шума съедаю блин, который приходится буквально запихивать в себя после вчерашнего возлияния. Но видя, что отец возвращается, дети заметно оживились. Они что-то обсуждают, продолжая стебать друг друга. К ним присоединяется Светка, которая стебет каждого по очереди.
- Пап, у меня к тебе вопрос, - заявляет Аксинья.
- Ксюх, дай я сначала спрошу, - встревает Светка, но дочь ее сразу же перебивает.
- Теть Свет! Дай я сначала. Потом будешь деньги клянчить.
- А с чего ты взяла, что я за деньгами пришла? – смотрит круглыми глазами на племянницу сестра.
- А ты разве ради другого когда-нибудь приходила? – тут уже подсмеивается над теткой племянник.
Аксинья хихикает, отбивает брату пятюню, и тут же начинает штурмовать меня.
- Пап! Мы с девчонками сегодня гулять идем. Ты же не против, если я в клуб с ними на ночь забурюсь?
Вот это заявочки… А доча-то растет.
- Против, - хмуро только и кидаю, отпивая кофе, приготовленный Арсением.
Ему до профессионального повара и звезд Мишлена еще расти и расти. А вот бариста он уже отменный. Сын не стесняется работать у меня в ресторане помощником бармена. Сотрудники его хвалят. Говорят, что парень способный и кофе делает отменный.
- Почемуууу?! – канючит дочь.
Аксинья привыкла слышать от меня отказы, но сейчас она решила воспользоваться положением. В присутствии тети дочь хочет, чтобы я был покладистым и все ей разрешал. Именно поэтому она одернула тетку и опередила ее в разговоре.
- Во-первых, в клуб ходят совершеннолетние, - говорю серьезно, - а во-вторых, не чего тебе там делать в принципе.
- Это заведение разврата и зла, - с пафосным лицом выдает Арсений, на что сестра кидает в него чайной ложкой.
Сын уворачивается и даже тянется поднять кинутый в него прибор, но я тут же останавливаю его:
- Стоп! – говорю без повышения голоса, но строго. – Встала и подняла, - смотрю на дочь гневно.
Аксинья хоть и ведет себя дерзко, но рассерженного взгляда моего побаивается. Поэтому встает, поднимает ложку, моет ее в раковине и садится с ней на место.
Я молчу. Больше со мной разговаривать бессмысленно. Аксинья больше никогда не позволит себе выкинуть ложку в сторону брата. И даже не по тому, что это брат. А хотя бы просто из уважения к семье и этикету.
- Пааап, ну все же пойдут.., - опять ноет.
- У вас какой-то праздник? Решили отметить начало учебного года? – продолжаю разговор, не собираясь менять своего решения. Нечего. Так и до Красной Шапочки дорастет.
Дочь задумывается, потом решает соврать:
- Да! У Дашки день рождения!
- Сегодня что ль? – насупился сын.
- Вчера был, - многозначительно ответила брату.
- Отлично, - киваю головой, на что Аксинья уже обрадовалась, будто я дал добро. Встаю из-за стола, чтобы уйти на пробежку, но последнее слово все же говорю. - Узнаю, что была в клубе, лишишься карманных денег на месяц вперед.
- Блииин, - дочь чуть ли не лбом об стол бьется от досады и разочарования во мне.
- Э, Игорь! – кричит Светка, явно не ожидавшая от меня резкого ухода. – Мне деньги нужны!
Глава 7. Настя
- Веди себя с Радовым прилежно. На рожон не лезь. Будь улыбчивой, приветливой, подыграй ему, задницей перед ним повиляй. Ну и остальное… Не мне тебя учить, крошка.
Сашка, наверное, впервые за четыре года моего труда в клубе везет меня на работу. До этого субботнего вечера он только забирал меня. И то не всегда. Но со вчерашнего вечера я его понять не могу.
Как только Сашка узнал, что владельцем нашего клуба теперь является сам Игорь Радов, изменился до неузнаваемости. Он остался у меня ночевать, а это происходит в последний год редко. Сашка постоянно занят на работе. Удручает тот факт, что плоды его работы я не вижу. Наверное, он дает хорошие результаты в раскрываемости уголовных дел, но ни денег, ни свободного времени, ни какого-либо финансового благополучия в виде собственной недвижимости или машины, его работа не приносит.
Более того, сегодня ночью он был со мной до такой степени обходителен, что я даже смогла снять вчерашнее напряжение. Хотя каждый раз, когда вспоминаю Радова, кажется, что не совсем у меня это и получилось…
Мне даже отдохнуть не удалось. Сначала куролесили с Сашкой. Потом он уснул, а я так и провалялась все утро в постели, не сомкнув глаз. Все мысли только о новом владельце. Не люблю небритых мужчин. И до вчерашнего вечера меня дико раздражала новая тенденция на щетину на лице. Но почему-то у Игоря Семеновича все настолько тщательно подобрано и ухожено, что его внешний вид вызывает только бурю восторга и море оваций. Даже сейчас при воспоминании о нем невольно свожу ноги вместе и слегка ерзаю в патрульном автомобиле.
Что ж это такое? Никогда не была такой озабоченной. А как вспомню наш разговор в его кабинете, так сердце начинает бешено колотиться. И все из-за этого… дурацкого сексуального влечения. Я же педагог, в конце концов! Да, работаю стриптизершей. Но педагог! Во мне живет учитель! Полный морали и принципов! Ох, и о каких же принципах можно говорить, если я прям жажду продолжения вчерашнего разговора в его кабинете.
А тут еще Сашка подстрекает. Задницей при Радове вертеть… Да я смотреть теперь боюсь в его сторону.
- Ты поняла меня? – вдруг спрашивает Сашка.
- Ты будто мне задание даешь какое? – впервые посетила резвая и объяснимая мысль его наставлений.
- Может быть, - загадочно улыбается Сашка, остановившись перед черным входом в клуб. – Давай, крошка. Будь умничкой и дров не наломай.
Я, удивленная его поведением и озадаченная своими чувствами к незнакомому мужчине, молча выхожу из машины. Сашка не забывает отвесить мне смачный шлепок по заднице. Раньше он всегда так делал. В последнее же время как-то реже. Да и вообще, в последний год наши отношения слегка изменились. Стало меньше страсти, меньше теплых слов. Меньше похабных слов на ушко, от которых у меня сносило крышу. Как-то мы с ним больше работаем, нежели отдыхаем. Надо бы устроить нам в ближайшее время романтик. А еще лучше уехать в отпуск. Хоть на день, но подальше от рутинных будней.
Сегодня суббота. Перед входом в клуб, мимо которого мы с Сашкой проехали, собралась толпа. У всех выходной, а у меня суровый рабочий день. Точнее ночь. Я с этой работой ощущаю себя вампиром, который бодрствует по ночам и предпочитает перемещаться в темноте. От яркого дневного света у меня, и правда, глаза болеть начинают. Привыкла я к свету софитов и к атмосфере клубов. В тишине находиться не привычно. Но зато я зарабатываю хорошие деньги. Хотя и мне это тоже не приносит ничего, кроме усталости.
У меня нет каких-то финансовых накоплений. А надо бы подсобирать… Мне уже двадцать семь. Для стриптизерши и это много. Держат меня в клубе до тех пор, пока народ идет. А обвиснет у меня грудь и все, стану неинтересной. Тогда и придется обращаться к пластическим хирургам. Только так смогу еще годика два продержаться. А дальше что?
Забив полностью на свою основную профессию, я совершенно не подумала о том, чем буду заниматься, когда придется уходить из индустрии стриптиза. Мне говорили, что век стриптизерши короткий. Тогда меня это мало заботило. Рада была первому полученному гонорару. Аж челюсть отвисла от суммы. Как представила, что так можно каждую ночь зарабатывать, так сразу в осадок и выпала. Только не умею я деньги при себе держать. Начала спускать суммы сразу же. То себе шмотку какую прикуплю, то Сашке. Ему мне нравится делать дорогие подарки. Он потом такой счастливый ходит. Обязательно отправляю крупные суммы маме. Она смогла в доме ремонт сделать, курятник подлатала.
- Настюх! – кидается на меня Катька, еще одна стриптизерша. – Что там тебе вчера новый директор втирал?
Я зайти не успела в гримерку, как на меня уставились любопытные глаза девчонок. Сейчас их всего трое. Но всего нас в смену работает до десяти девочек. Все они не отказываются и приват станцевать. Я же отказываюсь. Наверное, в этом и проявляется мой принцип.
- Да ничего особенного, - пожимаю плечом. – Спросил, кто такая и сколько мне лет, - вру напропалую.
- Ой, - воскликнула Элька, - это наверное тебя увольнять собираются. Ты же уже старая.
Смотрю на нее, как на дуру. Впрочем, она и есть дура.
- Вот когда тебе будет двадцать семь, тогда и поговорим о старости, дура, - не скрываю своего отношения к девке.
У нас в стриптизе подруг нет. Все хотят подсадить, все друг друга ненавидят. Если у кого из девчонок случается беда, другие только радуются. Поначалу я не принимала устоявшихся отношений в коллективе, и каждому кидалась помогать. Но после того, когда эти самые девицы, получившие от меня помощь, возвели на меня гнусный поклеп, перестала вообще с кем-либо близко общаться. В результате в свои двадцать семь даже подруг не имею. День рождения зачастую не с кем отметить, если Сашка опять на службе пропадает.
- Так, девочки! – вклинивается в разговор арт-директор. – Не отвлекаемся. Продолжаем готовиться к выходу!
Плюхаюсь в кресло перед зеркалом. Замечаю косые взгляды в мою сторону. Поджимаю губы и демонстративно прищуриваюсь, показывая всем видом, что я вижу, как на меня смотрят. Только после того, как все трое ушли, смогла успокоиться и начать гримироваться. К приходу новых сменных девочек успеваю привести себя в порядок и отправляюсь на сцену.
Глава 8. Игорь
- Игорь Семенович, вас сегодня ждать в клубе? – звонит мне управляющий.
От слова «клуб» меня передергивает. Но понимаю, что вести дела необходимо. Даже при желании и твердо принятом решении продать его к чертям. Не смогу я им заниматься. Не мое это. Так и кажется, что подобными вещами подаю пример детям. Они будут считать, что это нормально. И клуб, и то, что происходит в клубе. Так и видится мне Аксинья на месте Красной Шапочки, а Арсений тем шкетом с дозами.
- Буду, - только и буркаю в телефон.
У меня нет выходных. Вот уже много лет работаю на износ. И объясняется все это не наличием большого количества дел, а огромным желанием забыться. Забыться, забыть… Но не получается. А тут еще и Красная Шапочка возникла.
Казалось бы, радоваться надо. Впервые после смерти Вари у меня возникло влечение к женщине не просто, как ночной бабочке, а именно к женщине. Хочется ближе познакомиться, больше узнать о ней. В то же время хочется забыть ее и больше не вспоминать. Не смогу я ее рядом с собой «поставить». Не вписывается она в мои представления о настоящей женщине, заботливой матери. Время провести с ней можно, но боюсь, что прирасту окончательно к этому дурацкому образу. И что потом делать? Еще раз переживать все с начала?
Нет. Не смогу. И ее видеть рядом с ментом не смогу.
Приезжаю к вечеру в клуб. Не специально, но все же опять вижу патрульную машину, отъезжающую от черного входа. Значит, Красная Шапочка уже на работе. Язык не повернется назвать ее по имени. Тем более после увиденного вчера.
Сразу же иду в свой кабинет. Не хочу никого видеть. Сегодня бы просто посидеть за изучением документов. Управляющий Федор Глебович тоже на месте. При необходимости уточню у него нюансы.
В кабинете работать комфортно. Нет посторонних шумов. Видимо, здесь хорошая изоляция. Для разрядки наливаю себе виски в стакан, но за полтора проведенных здесь часа делаю всего два глотка. Пить не хочется. Есть тоже. За весь день, который я провел в ресторане, выпил всего две чашки кофе. Голова чугунная до сих пор. Надо бы ехать домой, но понимание, что Красная Шапочка все еще здесь, не дает мне принять единственное верное решение. Забыть. И забыться.
Не смогу. Ни того, ни другого. Ни забыть, ни начать жить в полную силу.
- Игорь Семенович, - буквально залетает в кабинет Федор Глебович, - вы уже ознакомились с документами? Я специально к вам не заходил, чтобы у вас было время.
Мужчина буквально плюхается на кресло передо мной и берет первую же папку со стола, до которой я так и не добрался.
- Вот здесь, смотрите, - начинает он показывать мне бумаги, - у нас задолженность перед поставщиками. Но если мы сократим расходы на кальян, убрав несколько неходовых позиций вкуса, можно перекрыть почти всю сумму.
Федор Глебович смотрит на меня выжидающе. Он, очевидно, ждет от меня решения, но я еще не разобрался во всем. Понимаю, что в клубе дела давно заброшены. У управляющего хоть и были определенные полномочия, но все на себя он не взвалил бы. Поэтому разбираться с убытками и задолженностями придется мне.
- А что там вообще по вкусам? – уточняю, потому как вообще не курю, и к кальянам не притрагиваюсь.
Управляющий быстро объясняет мне, что есть несколько ингредиентов, которые заканчиваются, но покупать их нет необходимости. Аналогичная ситуация в алкоголе и закусках. Оказывается, в клубе есть небольшая кухня. Простенькую закуску здесь готовят неплохо, но меню тоже можно сократить, чтобы перекрыть задолженность за алкогольную продукцию. Федор Глебович уверяет, что это лучшие поставщики алкоголя. Они предоставляют хорошие скидки клубу, поэтому с ними нужно рассчитаться сразу, чтобы не потерять полученное за годы доверие.
Примерно через четверть часа объяснений управляющего начинаю вникать в проблемы клуба, в структуру и деятельность. Но когда пришло время мне задавать вопросы и приводить свои аргументы и предложения, в кабинет влетает арт-директор с криком:
- Федор Глебович! Там это… Настюха дерется!
- Какая Настюха? – смотрит управляющий, застыв с документами.
- Красная Шапочка! – кричит арт-директор. – С мужиками! В зале!
Не знаю, что сработало в тот момент, но бежал я в зал впереди управляющего и арт-директора. В голове сразу же возникла картинка, что к девчонке просто начали нахально приставать во время выступления. Был уверен¸ что сейчас Красная Шапочка предстанет предо мной обнаженной и уже не на сцене. Смогу ли я справиться со своими инстинктами, чувствами и мыслями? Одно дело видеть ее на сцене и понимать, что это недосягаемый объект. И совсем другое – во внештатной ситуации.
Но вбежав в зал, увидел немного иную картину.
Посреди зала стоит столик с полукруглыми диванами. На одном из них уже лежит парень, прикрывая нос рукой. Рядом с ним стоит другой парень, который только выставил руку вперед и пытается отбиться. Отбиться от Красной Шапочки, которая, как разъяренная мегера, с уже взлохмаченными волосами и сбитыми хвостами, машет наперебой руками и ногами. Она пытается до него дотянуться, наверное, чтобы выцарапать ему глаза, но держит ее третий. Если бы у того не была разбита губа, подумал, что это просто сторонний парень, пытающийся разнять дерущихся. Но и держит он девчонку весьма грубо. Пытается заломить ей руку, но Красная Шапочка каждый раз вырывается, отчего появились отчетливые отметины на светлой коже. Пока оценивал ситуацию, у третьего все-таки получилось заломить девушке руку. Ей больно. Понимаю это по ее скривившемуся лицу и громкому воплю.
Второй раз во мне сработало что-то непонятное. Хотя здесь, наверное, действовал чисто инстинктивно. Со всей силой, какая у меня была, бью третьего заломившего в челюсть кулаком. Кажется, я немного перестарался. Возможно, сломал ему челюсть, поскольку хруст костей слышали даже другие посетители. Сам же парень не просто отпустил Красную Шапочку, а отлетел метра на три, перелетев через соседний столик.
Стоявший возле дивана отбивающийся решил заступиться за друга, но получает от меня удар в нос. Теперь уже больно стало даже мне. Давно не дрался. Или никогда не применял такую силу. Но ощущение, что сломал палец уже я, возникло. Лежащий на диване даже не осмелился взбрыкнуть. Он только встал и попятился назад к выходу.
Глава 9. Настя
Гаденыш… Нужно вмешаться. И срочно! Пока я не начала раздеваться.
Именно с этими мыслями в топике и одних стрингах подлетела к столику, стоящему посередине зала. Он привлек мое внимание. Ужасно осознавать, что только мое. Но раз так, значит, я должна встать на защиту этих девчонок! Пока их здесь не ушатали. Точнее уже одну из них…
Слетаю со сцены, словно я не стриптизерша, а акробатка. Высота внушительная, а я на каблуках. Со стороны, наверное, выглядела нелепо, но именно высокие каблуки помогли мне подбить одного гада. Я буквально подбегаю к столику, и пока один из них был отвлечен на девчонку, просто наступаю ему каблуком на носок. Прорвав кроссовок парня, слышу громкий стон. Он оборачивается ко мне, отпуская малолетку, но сразу же получает от меня удар в нос. Насколько смогла, настолько сильно и врезала. Вырвать каблук из кроссовка мне уже помогли…
В меня вцепился второй гад, который обхватил сзади, предотвращая движения моих рук. Он буквально поднял меня, отчего я вылетела из кроссовка сразу же. Поврежденный парень остался лежать на диване, прикрыв лицо руками. Не сразу, но я все же заметила у него на руках кровь. Значит, вмазала хорошо. Теперь нужно сделать что-нибудь с тем, кто меня схватил сзади. Но третий тоже решил не простаивать в стороне. Он быстро хватает меня за ноги, чем делает меня совсем беззащитной.
На помощь кидаться ко мне никто не собирается. Парней и взрослых уже мужчин в зале много, да вот они пришли посмотреть шоу. Некоторые в пьяном угаре вовсе не понимают серьезность момента. Обдолбанные так вообще ржут, считая, что это продолжение моего выступления. Ярость, проявляющаяся во мне, помогает вырвать ноги из цепкого капкана. Мне даже удается лягнуть наглеца в грудь, отчего тот ненадолго, но приседает, сморщив свое лицо. Остается третий…
Пока была в лапах двух отморозков, приходилось очень сильно брыкаться. Брыкалась всеми конечностями, но сейчас понимаю, что нужно было фигачить головой. Что и делаю. Сильно и с большим махом. По боли в затылке становится ясно, что куда-то попала. Может быть даже что-нибудь да и разбила, поскольку одна рука его слегка ослабла, и я смогла вырваться частично. Теперь же остается оставаться свободной, потому как ударенный в грудину уже давно встал и пытается вновь поймать мои ноги. Они вдвоем, если захотят, быстро выволокут меня из клуба и кинут в багажник машины. Не найдут потом меня ни мать, ни Сашка со своими дружками из полиции. Кирдык, короче, мне настанет. Поэтому приходится отбрыкиваться от них самой.
Но так я думала до того момента, пока к нам не подлетел Радов…
Игорь Семенович так быстро раскидал обоих, что я даже на боль в руке не обратила должного внимания. А ведь урод, державший меня, успел заломить мне руку.
- Ты что здесь делаешь?! – кричит он на девчонку, единственную оставшуюся на диване.
По тому, как он на нее гаркнул, даже мне страшно стало. Весь зал затих. Я даже не знаю, кидаться ли сейчас защищать девку. Невольно на себя беду накличешь. Но защищать ее не приходится…
- Пап… Я…
Судя по выражению лица девчушки, тех трех кентов она испугалась меньше, чем отца. Обескураженная подобным поворотом событий, стою и молча придерживаю больную руку. Но недолго.
- В кабинет ко мне! Быстро! – оборачивается ко мне Радов с криком.
Часть толпы от его рева сразу же рассосалась. Будто это им скомандовали и они понеслись в кабинет. Пока же до меня доходило, что это я должна сейчас подорваться и бежать, Игорь Семенович пришел в бешенство.
- Я не ясно сказал?! – подошел он ко мне вплотную и рявкнул прямо в лицо.
Я на каблуках с платформой, но даже так на полголовы ниже нового директора. От его рева невольно приседаю, и на полусогнутых бреду к нему в кабинет. Выйдя из зала, отдаленно слышу крик Радова. Наверное, кричит на дочь. А может и на всех сразу.
В кабинете жду мужчину больше получаса, не решаясь выйти на разведку или совсем уйти. Прибьет еще ненароком за непослушание. Не сразу понимаю, что сижу в стрингах и топике. Мда. Видок тот еще. Зато в ботфортах! Хоть ноги прикрыла.
Вздрагиваю от резко открытой с грохотом двери. По тому сквозняку, который создал входящий, можно не сомневаться, что это Радов. Он буквально подлетел к креслу, в которое я вжалась еще сильнее, и навис надо мной.
- В двух словах, что произошло? – цедит он мне в лицо, а я смотрю в его глаза.
Они по-прежнему стальные с небесным оттенком. Вот только кровью сейчас залиты. Такому и слово сказать страшно.
- В двух словах не получится, - мямлю я.
- Тогда в трех.
Он грозен и сердит. Он не меняет своего положения. А меня опять не туда занесло… Настя, не сейчас! Нельзя сейчас плавиться под его прожигающим взглядом! Сохраняй спокойствие и сконцентрируйся!
- Четыре девчонки сидели за столиком.., - начинаю подробно рассказывать все, что увидела, чтобы хоть как-то отвлечься. – А потом к ним подсели эти три мордоворота. Начали приставать. Грязно и некрасиво. Но больше всего к одной. Она из них самая симпатичная. Вот всем остальным и удалось убежать, пока они втроем на одну залезть хотели…
- Выбирай выражения! – практически кричит Радов. – Ты о моей дочери говоришь!
Что? Я твою дочь от изнасилования спасла, а ты еще орать на меня будешь?! Ну уж нет!
- Знаете что, месье Игорь Семенович, - начинаю я подниматься с кресла, прилагая последние усилия и буквально взглядом заставляя его выпрямиться, - да за спасение вашей дочери вы должны меня в задницу целовать.
Мой голос и настрой такой же гневный. Я ожидаю криков от Радова. И даже с оскорблениями. Но его дальнейшая реакция меня пугает так же, как и его дочь… Тогда… В зале… Когда к ней приставали три мужика.
- В задницу говоришь, - скалится мужчина, и, схватив за больную руку, резко откидывает меня на стол.
Лежу на столе животом. Превозмогая боль, пытаюсь резко встать, но мужчина просто припечатывает меня рукой, ухватив за шею.
- В эту? – чувствую мужскую ладонь на бедре…
Глава 10. Настя
- В эту?
Рука Радова ложится сначала мне на бедро, а потом плавно переходит выше. Я в стрингах, поэтому он кладет ладонь на мою ягодицу, проходит выше, поддевает ткань пальцем, натягивает ее, словно резинку, и отпускает. От его движений бешено колотится сердце. И я даже не могу точно сказать – боюсь ли я возможного изнасилования или жду его…
Его руки на моих оголенных частях тела – это выше моих сил.
- Игорь Семенович, взываю к вашему благоразумию.., - еле выдавливаю из себя, решаясь покончить с этим.
Мужчина, не отпуская меня, наклоняется к моему уху.
- Думаешь, я тебя насиловать сейчас буду? – шипит он.
- А вы уверены, что отдамся добровольно? – таращу глаза, поворачивая голову и пытаясь увидеть его лицо.
Радов только громко и будто с сожалением выдыхает, отпускает меня и спокойно усаживается в свое кресло. Я же от столь разительной перемены настроения владельца клуба продолжаю лежать на столе. Только теперь могу посмотреть в его глаза. Мужчина на удивление спокоен. Нет ничего, что бы выдавало в нем злость и злобу, которую он испытывал буквально час назад. Может он не человек вовсе?
- Я смотрю, ты привыкла решать вопросы в таком положении, - прищуривается Радов, отчего резко выпрямляюсь.
- Сначала сами ставят, потом претензии предъявляют, - на автомате начинаю ворчать себе под нос.
- У тебя всегда есть право выбора, - чеканит строго мужчина. – Но мозгов не хватает быть гордой. Поэтому теперь будешь под моим строгим контролем.
- Чего? – смотрю на него удивленно.
- Даю тебе пять минут на то, чтобы переодеться, и сесть в мою машину. Мой водитель отвезет тебя домой.
- С чего такая роскошь? – ехидничаю.
- С того, что теперь я несу за тебя ответственность.
Поза Радова расслаблена. Он ни одним мускулом не ведет на лице, когда ставит мне ультиматумы. Только глаза меняют взгляд. От злобного до уничтожающего и обратно.
- Я сама о себе позабочусь, - решаюсь уйти, и даже успеваю повернуться, но грозный голос Игоря Семеновича заставляет остановиться и замереть.
- Стоять! – он встает с кресла, и я буквально каждой клеточкой своей кожи на спине чувствую, что подходит ко мне. Медленно, но уверенно. А главное, повелительно. – Я сказал, что теперь несу за тебя ответственность. Поэтому мы с водителем отвезем тебя домой.
- А завтра заберете по пути на работу? – резко поворачиваюсь к нему лицом, оказавшись волнительно близко. Но отступать не буду. – А потом, может быть, станете со мной в туалет ходить?
- Надо будет – пойду, - руки мужчины в карманах. – Ты, наверное, рассчитываешь на свою ментовскую крышу?
- Ах вооот оно что.., - теперь уже я смотрю на него с прищуром. – Вы видели моего парня. Так вот знайте – мой парень опытный сотрудник, поэтому сможет меня защитить, даже если эти отморозки сунутся мне отомстить.
- Мне плевать на твоего парня и его опыт. Я сказал, что сейчас МЫ тебя отвезем домой. Сейчас Я несу за тебя ответственность. Поэтому быстро переоделась и в машину. Пять минут.
Он отворачивается, желая уйти и сесть в свое кресло. Но меня злит эта ситуация. Я не хочу, чтобы за меня решали малознакомые мужчины. Да и как я теперь появлюсь перед Сашкой? Придется ему рассказать о конфликте. Он же этого так не оставит. Начнет искать их с целью наказать. Что я ему скажу? Соврать у меня не получится. Поэтому решаюсь на скандал с директором. Готова даже обидеть, задев за живое.
Резко хватаю его за плечо, не позволив дойти до кресла. Буквально разворачиваю Радова к себе и гневно цежу в лицо:
- Слушайте сюда, Игорь Семенович. Если вы решили влезть в мою жизнь, значит, я имею полное право влезть в вашу. Вместо того, чтобы опекать незнакомых девиц, лучше бы за дочерью своей смотрели и за ее подружками. Эти девки убежали сразу, как только появилась возможность. Они оставили свою подругу на растерзание трем козлам. И заметьте, ни одна не позвонила вам и не сказала, что вашей дочери нужна помощь. А если бы случилось непоправимое, ни одна из девок не призналась бы, что были в клубе сегодня. Так что не в том направлении вы проявляете свою ответственность, Игорь Семенович.
Мой тон был угрожающий настолько, насколько это было возможным. Но Радов даже губами не повел. Даже не прищурился.
- Четыре минуты, - только и произносит он, не сводя с меня пристального взгляда.
Понимая, что больше бодаться с ним мне не удастся, разгневанная, решаю удалиться. Разворачиваюсь и тут же получаю смачный шлепок по пятой точке. Да такой силы, что жечь все начало.
- Вы что?!
Радов протягивает мне свой пиджак, сняв его со спинки кресла.
- Прикройся. Мне еще целовать эту задницу придется. Не люблю холодец.
Вырываю из его рук пиджак и просто кидаю на пол. Хочется еще наступить, но в этом случае мне придется работать целый месяц бесплатно. И это смогу оплатить только химчистку. Поэтому просто вылетаю из кабинета и практически бегу в гримерку.
Приводить себя в порядок нет времени. Быстро скидываю с себя ботфорты, натягиваю джинсы и футболку. Хватаю джинсовку, рюкзак, влезаю в кроссовки и в буквальном смысле бегу к выходу. На все потратила не больше минуты. Черт! Я ведь действительно отсчитываю минуты, успеваю или нет!
Плевать! Нужно бежать быстрее!
Выбегаю на улицу. Сашкиной машины еще нет, и это не удивительно. Он должен был приехать за мной немного позже. Приходится бежать к метро. Но как только обогнула здание клуба, увидела патрульную машину. По номерным знакам понимаю, что это Сашка. В этот раз он почему-то припарковался недалеко от главного входа. Пробегаю еще метров двадцать по направлению к машине. Сашка меня видит, но не успевает помахать мне рукой…
Меня сбивают прямо на бегу. Но не машина, а удар по спине. И не рукой, а чем-то тяжелым. Боль такая, что я опасаюсь за целостность своего позвоночника.
Падаю животом на асфальт. Вижу мужские черные кроссовки. И не одну пару.
- Ммм…
Глава 11. Настя
У меня шок. Определенно начались галлюцинации. Иначе я не могу объяснить отъезд патрульной машины. Побег Сашки…
- Са…
Но мой вопль заглушает резкий звук выстрела. Черт. Сейчас меня еще и пристрелят. Рядом с рабочим местом. «Сгорю» на работе в прямом смысле этого слова…
- Атас! Валим!
Несколько пар черных кроссовок исчезает из поля моей видимости. Не сразу понимаю, что мне успели еще и по ногам треснуть.
- Ай-яй! – только и вырывается из меня, когда пытаюсь подняться на руках.
Резкая боль в ногах чуть ниже ягодиц и в спине застилает глаза темнотой. Слабо чувствую, что меня кто-то обхватил за плечи.
- Цела?!
Темнота перед глазами постепенно рассеивается, но галлюцинации возвращаются. Я вижу перед собой Радова. Сажусь задницей на асфальт. Отмахиваюсь от видения.
- Чур… Уйди…
Но сразу же заваливаюсь на бок. Мне не дают упасть сильные руки, которые крепко обняли меня за талию. Эти же руки начинают тянуть меня вверх. Я бы еще посидела… Но мне не дали.
- Довыделывалась?! – кричат гневно в ухо, слегка оглушая.
Поворачиваю голову. Наверное, меня ударили по голове, а я этого не почувствовала. По-другому не могу объяснить присутствие Радова рядом со мной. И совсем не могу понять его реакции. Он вроде и убить готов. А вроде и волнуется. В глазах беспокойство прочитывается. Даже в лице немного изменился.
- Да вы человеееек.., - тяну я, приходя в себя.
- Может скорую вызвать? – это уже кто-то другой беспокоится.
- Не надо! – тут же очухиваюсь.
Осматриваюсь. В нескольких шагах от меня стоит незнакомый мужчина с пистолетом. При виде пистолета во мне срабатывает инстинкт самосохранения. Я в буквальном смысле разворачиваюсь и собираюсь бежать. Но спина предательски болит. А еще понимаю, что стою в объятиях еще кого-то. Мне даже не пришлось вспоминать или искать своего «держателя». Он, схватив уже ладонями за талию, разворачивает меня к себе лицом. Точно. Радов.
- Ммм…
То ли от боли, то ли от разочарования, что это все-таки он, бухаюсь ему лбом в грудь. Ударяюсь о мускулы, но не отскакиваю. Радов понимает меня неправильно, потому как хватает на руки и куда-то тащит. Я же начинаю вспоминать, куда бежала, от кого и зачем. Уже видя машину Игоря Семеновича, начинаю вырываться. Отмечаю, что у мужчины на руках спина совсем не болит. Мне бы вот так вот отлежаться, но я не собираюсь никуда ехать с директором клуба. Упечет еще сейчас в больницу, а мне объясняй врачам, что произошло, и как я так оплошала. Понимать понимаю, но вот вырываюсь как-то слабо. И сил нет, и желания – спине очень хорошо.
- Отпустите меня, - начинаю ныть уже без угроз, а будто упрашивая. – Мне домой надо.
- А я думал в отдел, - отвечает грозно Радов.
- В какой отдел? – смотрю на него с удивлением.
- Полиции.
Незнакомый мне мужчина с пистолетом открывает заднюю дверь авто. Игорь Семенович медленно сажает меня на кожаное сиденье. Боюсь признаться, но делает он это очень даже бережно. Сиденье в машине очень удобное. У меня даже сидя теперь спина не болит.
- А зачем мне в полицию? – задаю глупый вопрос директору, когда он садится рядом со мной.
- Даже не знаю, - задумывается он, слегка нахмурившись. – Могу только предположить, что из-за нападения на тебя. Или твой парень мент все порешает?
- Дааа, - медленно, но уверенно киваю головой. – Мой Сашка все сделает. Он найдет этих отморозков.
- Гмг, - поджав губы, недовольно поддакивает Игорь Семенович. – Причем сделает это быстро. Так же, как и ездит. А точнее улепетывает.
До меня начинают доходить слова мужчины. Смотрю на него с недоумением, но тут же перед глазами всплывает картинка, как Сашка, который видел нападение на меня, просто уехал. Так и вижу удаляющуюся патрульную машину.
- Он просто не видел меня! – категорично заявляю Радову, который не верит мне.
Игорь Семенович смотрит на меня долго и выжидающе. Он что-то решает для себя. Прищуривается, но не сводит взгляда с моих глаз.
- Не хочешь промыть ему глаза? – предлагает мне неожиданно.
- Хочу, - на автомате отвечаю. Тут же осекаюсь, но не могу ничего придумать другого.
- В каком отделе он работает? – вмешивается в разговор водитель Радова.
Машинально называю адрес отдела Сашки. Мужчина сразу же заводит машину и двигается в сторону названной улицы.
- Как давно вы с ним? – вдруг заводит разговор Игорь Семенович.
- Мы со школы вместе. Вместе приехали поступать из провинции.
Стараюсь быть вежливой, но вести разговоры на эту тему не хочется вовсе. Я испытываю тот самый испанский стыд, когда набедокурил Сашка, а стыдно за него мне.
- Несколько лет прожить вместе и не помочь своей девушке.., - хотел мне что-то сказать директор, но я резко перебила его.
- Он просто меня не увидел! Все произошло настолько быстро, что я сама ничего не успела разобрать!
Начинаю злиться на Радова. Но он сохраняет хладнокровное спокойствие. Мне стыдно перед ним, но я не дамся так просто покусать себя.
Через двадцать минут подъезжаем к отделу полиции, где работает Сашка. Его патрульная машина стоит перед входом.
- Значит, я могу переложить свою ответственность на твоего Сашку? – смотрит на меня Радов с укором и даже претензией.
- Вполне! – даже голову задираю немного, чтобы показать уверенность в завтрашнем дне.
- Тогда выметайся.
Игорь Семенович не меняет интонации. Его речь спокойна, поза расслаблена. Он все делает не спеша и уверенно. Мне бы так.
Я открываю дверь автомобиля и аккуратно выхожу. Хорошо, что на мне кроссовки. С ушибленной спиной было бы совсем тяжело передвигаться на каблуках. Уже хочу закрыть дверь, но Радов добавляет:
- На больничный уйдешь только после осмотра у моего врача.
Опять начинаю злиться. От этого силой захлопываю дверь автомобиля. Водитель даже ухом не повел. Владелец клуба тоже не вылез, чтобы отругать меня еще и за это. Хотя в его характере крикнуть что-то вроде: «Дверцей холодильника будешь у себя дома хлопать!».
Глава 12. Игорь
- Аксинья! – кричу сразу же, как только вхожу в дом.
Я не боюсь разбудить Арсения, хотя на часах уже четыре утра. Ему тоже полезно это все послушать. Не только девочки могут попасть в подобную передрягу в клубе. С мальчиками может случиться ситуация еще хуже.
Врываюсь в комнату к дочери. На удивление, она сидит в кровати под одеялом, но не спит. Будто меня все это время ждала. Возможно и ждала. Понимала, что ослушалась. Что только чудом избежала проблем.
- Сидишь? – спрашиваю строго, но стараюсь уже не кричать.
- Сижу, - тихо отвечает дочь.
- А могла бы сейчас черти где оказаться…
Аксинья смотрит на меня внимательно. В ее взгляде нет испуга. Если приглядеться и спросить, что она действительно думает сейчас, скорее всего, я выслушаю от нее гневную тираду.
- Зачем ты пошла в клуб? – решаю прояснить все же этот момент.
- Все пошли. Я не буду отбиваться от друзей.
- Друзей? – начинаю злиться. – Это своих подружек, которые убежали и до сих пор мне не сообщили о случившемся, ты называешь подружками?!
- Они видели, что за меня та девка заступилась! – начинает дерзить.
Рывком подлетаю к кровати и захватываю ее в кольцо своих рук, оперевшись кулаками на матрац. Наверное, выгляжу я сейчас устрашающе, потому как Аксинья чуть ли не подпрыгнула от испуга. Слушает меня и дышать боится.
- Эту дев-ку, как ты выражаешься, зовут Настей, - практически шиплю на дочь. – А-нас-та-си-ей! И придет время, когда ты будешь называть ее по имени и отчеству! Раз быть благодарной не умеешь!
- Пап, ты че раскричался? – слышу за спиной сонного Арсения.
- Учу твою сестру уму разуму! – выпрямляюсь и поворачиваюсь к сыну. – И тебе заодно объясню, что отца нужно слушаться! И если он говорит, что НЕЛЬЗЯ, значит, НЕЛЬ-ЗЯ! – рявкаю уже на обоих.
- Знать бы еще, за что я-то получаю, - съеживается под моим взглядом и криком сын.
- У сестры спроси! – показываю на Аксинью пальцем. – А заодно спроси, как можно за один вечер всех друзей просрать! А еще охаметь и даже не поблагодарить за спасение собственной жизни!
- Ууу, - сын понимает, что сестра его натворила дел серьезных, поэтому чуть ли не приседает возле дверного косяка, но сохраняет сочувствующий взгляд.
- Значит так! – продолжаю орать, не стесняясь выражений и не боясь повредить детскую психику. – Ты, - указываю на Аксинью, - под домашним арестом до совершеннолетия! А ты, - указываю пальцем другой руки на Арсения, - даже не думаешь о ночных клубах! Даже не пытаешься попасть в него втайне от меня! Ясно?!
Дети молчат, смотря на меня округлившимися глазами. Спорить даже никто и не собирается. Я кричу редко. Но если я перехожу на крик, значит, нужно не просто молчать, но и в полной мере соблюдать выкрикнутые мною запреты.
- Обоих спрашиваю! Ясно?!
- Ясно, пап, - оба неуверенно качают утвердительно головой.
Вылетаю из комнаты дочери так же, как и влетел в нее. Иду к себе. Нужно принять душ. Смыть с себя всю грязь, которой облили меня в клубе.
Не принимаю я это место. Не мое это. Разврат и похоть. Власть и деньги. Хоть что пусть произойдет, но от него нужно избавляться. Присутствует огромное желание сжечь его ко всем чертям! Не хочу вливаться в дела. Не хочу там появляться. Не хочу видеть этих голых телок. Гашеных гостей. В каждом мелком шкете видеть наркодилера. Каждый раз, сидя в кабинете, вздрагивать от шума за дверью. То ли случилось чего, то ли тебя брать менты пришли, как главного распространителя наркоты.
Стоя в душе, делаю воду похолоднее. Это слегка остужает, но пробуждает физическое ощущение грязи и вони. Хватаю мочалку, делаю воду погорячее, чтобы создать эффект сауны. В пару начинаю тереть себя мочалкой. Сначала с мылом. Потом с шампунем. Затем перехожу к гелю для душа. Ничего не помогает. Хоть средство для удаления ржавчины бери. Тру себя рьяно, но грязь не смывается. Мне потребовалось не менее получаса, чтобы понять мою злость, проявляющуюся сейчас. Я просто боюсь себе признаться в том, что бы могло произойти с моей дочерью…
За всю жизнь приходилось слышать много случаев пропажи молоденьких девчонок, которые отправились в клуб или даже просто на сельскую дискотеку и не вернулись. Большинство из них потом все же находили. Растерзанными и убитыми. От этой мысли по спине холодная дрожь прошла. Узнаю, что Аксинья ослушалась еще раз, убью. Ее. И всех вокруг нее. Понимаю, что не смогу контролировать ее всю жизнь. Сам и обозначил запрет до совершеннолетия. А дальше что? Просто отпущу? Нет. Мне уже пришлось терять близких. Больше не хочу. И сегодня я не потерял Аксинью только благодаря этой Красной Шапочке.
При мысли о ней слегка успокаиваюсь. Мне противно от осознания, что она танцует стриптиз в клубе и считает это нормальным. Мне противно от осознания, что она трахается с этим ментом. Да еще и удовольствие с ним получает. Защищает его… Но мне приятна сама ситуация, что она просто есть в этой жизни. Что я встретил ее. И пусть даже благодаря этому треклятому клубу.
Успокоившись, вспоминаю ее. Ее изгибы тела, которые она продемонстрировала в кабинете. Ее бедра в стрингах взрывают во мне бомбу, залежавшуюся со времен Отечественной войны. Вот так много лет лежала внутри. Никто о ней и не знал. А тут на тебе… Выкопали… Осталось только взорвать, да забыть. Но нет. Взорвать – взорву. Но вот забыть… Уже не смогу...
Опускаю руки и голову. Мой член набух так, что видны вздутые вены. Внизу неистовое чувство нетерпения. В сердце же творится что-то непонятное. Даже отдышка началась.
Выключаю воду. Выхожу голым. Укладываюсь на постель поверх покрывала. Приятная прохлада остужает разгоряченное тело. Да вот только в душе огонь потушить не получится. Смесь страсти и злости – вот, что сейчас испытываю.
Значит, Сашка… Мент Сашка… Знающий Красную Шапочку еще со школы. Земляк. Ублюдок он, вот кто! Как можно было просто уехать?! У него нет табельного оружия?! Яиц у него нет! Не может такой ушлепок считаться мужчиной! Так… Мужчинка… Без яиц и стержня. И как с ним ее оставлять? Он и продаст ее, не поморщится. Не вздрогнет. Не вспомнит.
Глава 13. Игорь
- Вызывали, Игорь Семенович?! – практически забегает ко мне в кабинет управляющий. Забегает и тут же встает в дверях в недоумении. – А это что такое?
- Пазлы, - спокойно отвечаю ему, стараясь найти место, куда вставить очередной взятый мною элемент. – Мозаика такая. Видел когда-нибудь?
- Да я знаю, что это такое, - мнется Федор Глебович. – Просто… Странно их здесь видеть.
Да, я сижу в своем рабочем кабинете и собираю пазл. Я не хочу разгребать документы этого ночного клуба. Я не хочу следить за девками стриптизершами, вышли они на работу сегодня или нет. Я просто хочу отдохнуть. Отдохнуть душой. А отдыхаю я только, когда занят чем-то слишком муторным. Разбирать документы клуба, конечно, это тоже муторно. Да еще как. Но желания погружаться в грязь и разврат не возникло до сих пор. Поэтому клуб продаю, а может быть передаю…
- Федор Глебович.., - смотрю на мужчину задумчиво, - а вы уже сколько времени руководите клубом?
- Почти шесть лет. Именно этим клубом. А вообще управляющий я уже больше пятнадцати лет, - спокойно отвечает мужчина в строгом костюме.
- Присаживайтесь тогда, - киваю на кресло перед собой.
Федор Глебович садится, не понимая, чего я жду от него. Я понимаю, что он привык видеть в кабинете директора немного другую картину. Но я не вижу себя директором. Поэтому, извините, что есть.
- Выпить хотите? – предлагаю управляющему, отчего он аж выпрямился в возмущении.
- Я на работе не пью, - мотает отрицательно головой.
- Это хорошо, - довольно киваю головой. – Федор Глебович, вам нравится работать в этом клубе?
- Он такой же, как и все остальные, - пожимает плечом мужчина.
- А почему вы раньше уходили из подобных заведений?
- Как правило, владельцы перепродавали их дороже или же вовсе разорялись. Вот как, например, Денис Иванович. Клуб сохранился, его не закрыли, но владелец сменился.
Я обдумываю еще раз свое решение, чем вызываю у управляющего беспокойство.
- Вы хотите закрыть клуб? – спрашивает мужчина. – Или только меня уволить?
- Ни то, ни другое, - отсекаю строго я. – Я хочу предложить вам формальную долю. Долю в бизнесе.
Повисла длительная пауза, в течение которой я наблюдал за управляющим. Он менялся в лице несколько раз. Всегда серьезный и собранный, сейчас сидел в полной растерянности.
- Не понял, - все же откровенно признался он. – В каком бизнесе?
- В этом самом, - взглядом очерчиваю комнату. – Вы здесь давно. Все знаете. Многое умеете. Можно сказать, что вы «болеете» за это детище. Мне же оно совсем неинтересно. Поэтому на первоначальном этапе сотрудничества предлагаю разделить доход тридцать на семьдесят. Если покажете себя с хорошей стороны, долю увеличу.
Федор Глебович обдумывает мои слова. Сидит молча и долго.
- Я вас не тороплю с ответом, - решаюсь помочь ему. – Можете подумать и сказать мне потом свое решение. Только сразу говорю. Управление клубом будет практически полностью ложиться на ваши плечи. Отсюда вы будете иметь полный доступ к бухгалтерии и знать доход клуба. Ваша заработная плата и будет составлять тридцать процентов.
На этих словах управляющий воспрянул духом. Ему стали более понятными мои слова. Возможно, он не хотел входить в официальные владельцы. Поэтому я сразу объяснил ему, что имею в виду. Не будем перерегистрировать документы. А просто сделаем ему заработную плату от получаемого дохода. Федор Глебович кажется честным человеком. Поэтому будет заинтересован именно увеличить доход, нежели же втихушку делать деньги себе.
- Если так, то я согласен, - чуть помолчав, выдает управляющий.
- Отлично. Значит, с завтрашнего дня и начнем изучать документы. А сегодня воскресенье. Давайте просто отдохнем, - подмигиваю мужчине и погружаюсь опять в сборку мозаики.
- Тогда я пойду? – уточняет Федор Глебович. – Сегодня, значит, работаю с исполнением прежних обязанностей. А завтра вы мне выдвинете новые.
Поднимаю голову:
- Мгм, - поджав губы соглашаюсь. – Красная Шапочка сегодня на работу вышла? – спрашиваю, когда уже за управляющим практически закрылась дверь.
Он будто с улыбкой кивает мне. Его выражение лица так и излучает скепсис: «С этого и нужно было начинать…».
- Буду ждать ее через двадцать минут в приватной комнате.
- Игорь Семенович.., - начал неуверенно отказывать мне управляющий, - Настя не танцует приваты.
- Я знаю. Но я буду ждать ее через двадцать минут в приватной комнате.
Неожиданно, но мое поручение было исполнено вовремя и без лишних слов. Как уж Федор Глебович смог уговорить Красную Шапочку прийти в випкомнату, но она стояла сейчас передо мной. В очень короткой юбке, блестящем бюстгальтере и кожаной укороченной куртке. На ногах босоножки со шпилькой.
- Ну и к чему весь этот цирк?
Красная Шапочка не кидается сразу же работать так, как это положено в випе. Она с претензией смотрит на меня. Поза вальяжная, даже немного дерзкая. Требующая всего и сразу.
- Я хочу, чтобы ты танцевала только для меня, - мыслю глобально, но девушка, разумеется, не понимает настоящий смысл сказанной мною фразы.
- Я не танцую приваты, - задирает голову.
- А я и не приват от тебя требую, - пожимаю плечом. – Мне просто нужно, чтобы ты станцевала только для меня.
- Я не работаю в випкомнатах, - голос становится серьезнее, появляются нотки злости.
- Хорошо. Можем выгнать всех присутствующих из зала, и ты станцуешь для меня на сцене возле шеста.
Красная Шапочка морщит свой очаровательный лобик, сложив бровки домиком.
- Только убыток за этот вечер будет покрываться из твоей зарплаты, - уточняю нюансы предложенного варианта.
- Вы с ума сошли?!
Или девушка сейчас просто выйдет из випа, или кинется выцарапывать мне глаза. Впрочем, второй вариант более свойственен ее привычному поведению.
- Я просто хочу, чтобы ты мне станцевала, - чеканю, отделяя каждое слово. – Только для меня танцевала.
Глава 14. Настя
- Ммм, - только и остается мычать, проснувшись в обед.
Как же сильно болит спина. По ногам вроде тоже дали, там синяки небольшие остались, но они не болят. А вот спина… Вчера еле до дома добралась. Пришлось такси вызывать. Совсем не хотелось видеть Сашку рядом с собой.
Вообще не понимаю его поведения. То он, якобы, меня не увидел, то он не оскорбляется на мои ругательства в его сторону.
«Я ничего не видел» и все! Я его и так, и сяк выводила на скандал. Но он оставался непоколебим. Только слегка озлобленным на мою истерику. А дальше ничего. Совсем ничего. Даже странно. Человек, который явно виноват в произошедшем должен или заорать, или треснуть. А тут заезженная пластинка. И больше ничего. Не понимаю такого его поведения. Совсем ничего не понимаю.
Одно лишь понятно, что саданули мне те самые отморозки, с которыми пришлось схлестнуться в клубе. Правильно, на мужика они не полезут. На владельца клуба тем более. А вот девушку беззащитную – это с радостью! Зачем только было битой-то бить? Можно было и просто кулаком по голове. Мне бы и этого хватило, чтобы сознание потерять. А потом делай со мной, чего хочешь. Странно только, что они решили просто избить. Ожидаемо было бы в багажник засунуть. И выкинуть где-нибудь в лесу, предварительно изнасиловав, избив и даже убив. Судя по поведению Сашки, меня бы, наверное, даже искать никто не кинулся.
Ну если бы только Радов не поинтересовался моим отсутствием на рабочем месте…
Ох уж этот Радов…
Всю голову вскружил, гад. Я кроме него и думать больше не о чем не могу. И ни о ком. Вчера даже забыла матери позвонить. А ведь я с ней каждую субботу созваниваюсь. Из головы вылетело. Сегодня надо реабилитироваться. Сейчас кофе выпью, проснусь окончательно и позвоню.
Еще и на работу сегодня. Ой, как бы сегодня отплясать…
Встав с дивана, решаюсь посмотреть на свою спину. Ноги-то я еще в постели разглядела, изловчившись. А со спиной совсем все страшно. Задираю майку перед зеркалом. Фотографирую собственное отражение и глазам своим не верю! На полспины огромный черный синяк. Вот черт! Как же я с ним сегодня раздеваться-то буду?!
Уже в клубе меня посетила мысль надеть что-то сверху. И это что-то не снять. Этакий экспромт. Бюстик скину, а верхушку нет. Шубу? Пальто? Жаль нет кожаного и длинного плаща. Сейчас бы нацепила солнечные очки и сошла бы за Тринити из «Матрицы». Из кожаного реквизита только куртка. Что ж… Будем Тринити в кожаной куртке.
Мне нелегко дался мой выход. Спина болела, ноги во время танца тоже стали ныть. Принятые заранее обезболивающие не помогли. Но публика не заметила моего плохого вида. Федор Глебович только подмигнул, как всегда, когда я уже уходила со сцены. Арт-директор сказал, что я умничка. Ну и хорошо, что все хорошо закончилось. Сейчас переодеться и домой. Спать и отдыхать. У меня законные два дня выходных. Точнее ночи.
- Настя! – влетает в гримерку Федор Глебович, как раз в тот момент, когда я начала снимать куртку. Вовремя успела ее накинуть обратно. Не хочу светить черно-фиолетовыми фонарями. – Не раздевайся. Тебя Игорь Семенович в вип зовет.
- Чего?! – столбенею от страха и удивления.
Этот гад решил меня совсем добить?! Знает же, как мне сегодня тяжело. Решил поглядеть на мои синяки?! Да еще и позлорадствовать.
- Того, - строго парирует управляющий. – Сказал, что будет ждать. Так что, давай бегом. Он уже там, наверное.
- Федор Глебович, вы же знаете, что я приваты не танцую, - говорю с раздражением уже на самого управляющего.
- Знаю, - соглашается мужчина. – А еще я знаю, что Радов Игорь Семенович наш новый директор. Новый владелец клуба. И это все, что мы о нем пока знаем. О заморочках узнаем в процессе работы. Вот. Первая заморочка.
- Ничего себе заморочка! – начинаю кричать. – Да он же… Он что хочет…
- Что он хочет, он скажет тебе в кабинке, - отрезает управляющий. – Тебе же нужно просто растопырить уши и послушать внимательно. Не думаю, что он кинется брать тебя силой. Может и предложит чего интересненького.
На этих словах начинаю закипать. Интересненького?!
- Ну и к чему весь этот цирк? – практически кидаюсь на нового директора в кабинке.
Поза Радова как всегда вальяжна и расслаблена. Он сидит с пустыми руками. В руках ни бокала с виски, ни бутылки пива. Складывается ощущение, что он больной какой-то. Прежний владелец с утра похмелялся коньяком. А этот…
- Я хочу, чтобы ты танцевала только для меня.
А ничего не треснет?!
- Я не танцую приваты, - пытаюсь прекратить этот кошмар, но ничего не получается.
В ходе разговора, кажется, все же догадываюсь, чего хочет Радов. Он хочет именно танца. Ни привата, ни стриптиза. Достаточно просто танца. И я начинаю двигаться.
Бедрами влево, бедрами вправо. Прогиб в спине мне сегодня давался тяжело, но перед этим мужчиной я и не собираюсь раскорячиваться. Как получится. Делаю прогиб, вскинув голову, чтобы волосы разлетелись в разные стороны. Они у меня длинные, со здоровым блеском. Зрители на это мало обращают внимания. Может быть хоть здесь отобьюсь ими.
Смотрю внимательно на Игоря Семеновича. Он совершенно трезвый. Одет с иголочки и строго. К четко отглаженным брючкам и ослепительной белой рубашке с золотыми запонками только галстука и пиджака не хватает. Радов сильно выбивается из всей атмосферы ночного стриптиз-клуба. Но мне безумно нравятся мужчины в строгих костюмах. Надоела уже форма полицейского. А в повседневке джинсы и футболка. То ли дело галстуки и запонки. Да еще и у мужчины, следящего за собой. А Радов за собой следит. Ухоженная щетина на щеках, современная стрижка. Через расстегнутый верх рубашки видна темная растительность на груди. Очень сексуально. А его поза с расставленными широко ногами и откинутым корпусом так и манит сесть к нему на колени.
От ухода в порочные мечты спасает гневный рык Радова:
- Раздевайся!
Я и не поняла, сколько прошло времени. Даже на минутку забылась, где нахожусь в принципе. Но команда директора клуба вводит меня в ступор.
Глава 15. Настя
- ЧЕГО?!
До меня не сразу доходит, что имеет в виду Радов. Но по мере понимания его слов нарастает паника. Да что там паника! Я почему-то начинаю испытывать непонятное волнение, сопряженное со страхом. Замуж? За него?! Да он знает меня несколько дней!
- Не делай вид, что не расслышала сразу, - Игорь Семенович только закручивает колпачок мази и убирает тубу в карман брюк.
Мужчина сохраняет завидное спокойствие. На лице никакой мимики. Никакого движения. Даже непонятно: шутит он сейчас или говорит правду. Решаю проверить первое предположение.
- Вы, наверное, шутите? – пытаюсь улыбаться, но совсем не до смеха.
- Такими вещами разве шутят? – смотрит он на меня серьезно, по-прежнему не проявляя эмоций.
- Тогда вы редкостный болван, - буду наступать, а не оборонятся.
- Согласен, - только и хмыкает Радов.
Не говоря больше ни слова, мужчина просто выходит из випа и идет в сторону своего кабинета. Бегу за ним. Мне хочется разобраться во всем сказанном им и забыть этот неприятный разговор.
- Хочешь сразу написать заявление об уходе? – замечает меня директор. – Это хорошо.
Он не улыбается, не показывает своих эмоций вообще. На лице маска злости и злобы. Постоянного недовольства ситуацией. Честно говоря, когда я танцевала, мне показалось, что он был не в восторге от моих движений. Не знаю уж, отчего у него там все задымилось?
- Я не собираюсь ничего писать! – с этими словами влетаю в его кабинет за ним же и с сильным хлопком закрываю дверь.
- Тогда зачем пришла? – усаживается вальяжно Радов в свое кресло и склоняется над столом.
Я подумала, что у меня стало плохо со зрением. Чего- чего, а пазл на рабочем столе директора клуба предполагала увидеть в последнюю очередь.
- Я хочу все прояснить! – выпаливаю после непродолжительной паузы. Слишком долго у меня в голове оседало видение, как взрослый мужчина с хмурым лицом склонился над мелкими деталями и пытается собрать их воедино.
- Что именно? – Радов целиком и полностью сконцентрирован на своем увлекательном занятии.
- Я не собираюсь уходить из клуба!
- Тебя только это беспокоит?
- Да! – кричу громко, но тут же вспоминаю другие его условия. – То есть, нет! Я не собираюсь выходить за вас замуж! Чего вы вообще придумали?!
Игорь Семенович поднимает на меня глаза. В них уже какая-то усталость и тоска. Хоть что-то другое. На это стало даже приятно смотреть.
- Слушай сюда, - командует он, не повышая голос и не переходя в тон ультиматума. – Я не хочу видеть тебя больше на сцене в обнаженном виде. Поэтому требую твоего увольнения. А чтобы ты не причитала, что я оставляю тебя без денег, ты выходишь за меня замуж. Я тебя полностью обеспечиваю, исполняю все капризы.
На этом мужчина замолкает. Смотрит мне какое-то время пристально в глаза и опускает голову, принимаясь снова искать место для очередной детали пазла.
- В пределах разумного, - добавляет он, нахмурившись.
Мне же остается стоять и обдумывать. С одной стороны, я сейчас должна пищать от восторга. Радов – успешный бизнесмен. В столице у него целая сеть ресторанов. Каким боком его занесло в ночной стриптиз-клуб, непонятно. Но факт остается фактом. С его коммерческой жилкой он и здесь сделает хорошие деньги. Но с другой стороны, это же бред!
- И вы вот так просто женитесь на стриптизерше? – вскидываю голову и говорю уже с сарказмом.
- А что тебя смущает?
- Что скажут ваши родители? Родственники? Друзья? Дети, в конце концов!
- Мне все равно, чего они скажут. У моих приятелей и партнеров жены тоже не выпускники ВУЗов с красным дипломом. Поэтому все в порядке. Стриптиз тебя никто не попросит станцевать.
- А родители?! – не унимаюсь.
- Родителей давно нет. Есть только сестра, которая слова мне сказать не может.
- Почему это? – уже посмеиваюсь.
- Потому что она зависит от меня финансово, - Радов даже не обращает внимания на мой скепсис. Он так и продолжает внимательно собирать пазл.
- А дети?! – цепляюсь за последнюю соломинку.
- Куплю им по новому телефону и проблема решена.
От такого цинизма и инфантильности, одновременно, просто «оседаю». Даже сказать нечего.
- Но у нас с вами нет ничего общего, - это последнее, на что хватает моей фантазии.
- Начнем жить вместе, что-нибудь да найдем.
Больше крыть нечем. У него на все есть ответ. Его ничем не возьмешь. Обдумывая, что бы сказать дальше, смотрю на его мытарства и никчемность.
- Дайте сюда! – вырываю из рук деталь и ставлю в нужное место. – Неужели не видно?!
Радов всматривается в собранную часть мозаики и поднимает медленно голову.
- А говоришь, что ничего общего нет, - уголок губ сместился с места в ухмылке. – Вот. Куплю нам с тобой набор на десять тысяч элементов. Лет на десять хватит.
- А дальше что? – почему именно этот вопрос задаю?!
Мужчина пожимает плечами:
- Возьмем второй набор.
Я начинаю психовать.
- Хватит! Я не могу больше этого слушать! – кричу, наклонившись к нему и став ближе. – Я не буду уходить из клуба! Я танцую и буду танцевать! И замуж за вас не пойду! Сама себя прокормлю!
Мой крик не понравился Радову. Он резко вскакивает с места и, обойдя стол с мозаикой, подходит ко мне вплотную.
- Дай-ка я кое-что тебе объясню, - говорит тихо, но сердито. Также со злобой и жестко хватает ладонью меня за талию, прижав к себе. – Не будем лукавить, что нас тянет друг к другу. И не просто поговорить, - на этих словах он начинает шептать мне в ухо. – Ты ведь готова запрыгнуть на меня, стоит мне только штаны снять.
Делаю слабый рывок протеста, но Игорь Семенович берет меня второй ладонью за талию. Его руки крепко сжимают мои бока. Большие пальцы проходят по ребрам, словно пересчитывают их. От движений дыхание сперло. И не только…
- Ты же забываешь напрочь о своем Сашке, когда рядом со мной, - продолжает с ума сводить своим шепотом. – Мне даже ласкать тебя не надо. А если чуть приласкаю, совсем потеряешь разум. Забудешь о своих принципах…
ТЕЛЕГРАМБот для удобного поиска книг (если не нашлось на сайте)
Поиск книг
Свежие любовные романы в удобных форматах
Любовные романы
Канал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками
Книжный Вестник
ВКОНТАКТЕБольшая библиотека с любыми жанрами и авторами
Большая Библиотека
Библиотека с фантастикой и фэнтези, а также смежных жанров
Фантастика
Самые популярные книги в формате фб2
Топ фб2 книги