Вулфаир: Конец – лишь Начало

Пролог

Я не поет сестренка, не грусти!

Душа изранена у волка,

Протяжный вой моя слеза.

В глазах моих застыл тот миг…

И взгляд за сердце говорит…©

Пролог

Спасательная лужайка особняка простирался не на один гектар, будучи защищенной природой со всех сторон.

Территория находилась на местности среди горных гребней, ущелий и различных рельефных образований. Удаляясь далеко от особняка вглубь гор по пешей горной тропе можно было отыскать буйную растительность. Подымаясь по тропе глубже, территория просто была усеяна флорой, а если удастся пройти ещё дальше, то вид сменял, контрастный довольно пустынный пейзаж и уже тогда ты начинал понимать, что находишься просто на обширном острове.

Пойдя в противоположную сторону, можно было найти новую находку, а именно ведущую от самого особняка длинную каменную дорожку, которую сверху закрывала арка. На ней растут удивительные лозы с мелкими синими колокольчиками, что опутывают каждый сантиметр, от чего, кажется что арка живая. В конце же данного явления можно наблюдать крутой обрыв в неизвестность, что резко сменялся водной пучиной.

Исследуя остров далее глубоко в горные хребты, можно обнаружить источник пресной воды, который как раз и питает всю эту зелень, даже не смотря на витавшую в воздухе магию владельца особняка. Казалось, что источник воды неосязаем. Перебравшись через несколько хребтов, становилось понятно почему.

Всему вина, вблизи протекающая река, которая словно ожившая змея впадает в море. Начало реки начиналось где-то с гор. У подножья одной из многочисленных гор давным-давно образовалось русло реки, которое наполняется водопадом высотою до двухсот метров. Однако, не смотря на данную диковину, река в основном питается подземными водами.

В сезон дождей водопад поистине незабываем из-за обильного прилива осадков, что изменяют количество падающей, казалось бы, где-то с неба – воды. Обратная сторона живописной красоты – водопада, это когда водопад превращается в обычную небольшую струю и даже не падающую с гор, а лениво стекающую по скалам.

Не смотря на разнообразие всего, на самом деле преодолеть остров в длину при должной подготовке и желании можно приблизительно за пять часов. Конечно, если не идти прямиком через горы, перебираясь через них. Даже при этом по пути можно обследовать многочисленные акведуки, пещеры, расщелины не боясь потерять драгоценное время. Поступив таким образом, почти стопроцентно можно увидеть диковинных животных, обитающих в горах.

Однако, как и всё в жизни, так и в данном месте – вечер сменяется ночью, а ночь сменяется новым днём.

Сегодня утренняя погода, витающая над особняком, где проходит обучение триомагов выдалась ненастной в отличие от будних дней в обучении, когда над присущими зданиями светило солнце и небосклон был чист от облаков. Ныне моросил дождь. Сад перед особняком был покрыт густым туманом, а листья многолетних деревьев церциса с шатровидной кроной беспокойно покачивались на ветру норовя пуститься по ветру в диком танце. Цветы, раскинувшиеся по угодьям тут-то там, как один закрыли свои бутоны. Казалось, от страха они готовятся к возможной зимней спячке.

В горах стоял страшный гул, что доносился с одной из главных горных троп, что ведет к постройкам особняка. Воздух вокруг сгущался в одну точку. Казалось пространство и время исказилось.

Древко лука отточенного цельного тиса чуть потрескивало от неспешно натягиваемой тетивы. Оперения стрелы как будто слились с нежными пальцами лучницы в ожидании молниеносного полёта.

Для присутствующих всё оказалось просто горизонтом событий. Будто сама природа «затаила дыхание» – трепетно наблюдая за происходящим.

На расстоянии трёхсот ярдов от лучника в языках пламени четко виднелась выжженная боем земля, осыпанная пеплом от костей. В стороне дотлевали разнообразные останки прошедшего боя, чуть ближе к густой растительности. Будто спасательный островок одно место было окутано холодом.

На горизонте виднелось крупное существо, что прикрывало собой особняк, находящийся в дали. Его ни с чем нельзя было спутать. Существо рычало и клацало громадными зубами, показывая готовность перекусить любого, что окажется вблизи. Громадные ледяные голубые глаза будто пытались заморозить взглядом не оставляя и шанса на спасение. В стороны от существа неустанно распространялась морозная аура, даже земля изувеченная бороздами и пламенем под воздействием мороза покрылась крепкой ледяной коркой.

– А-р-гх… – волчья пасть в который раз громко хрустнув челюстью, клацнула зубами.

Впереди магического существа находился Мигдаль. Он поднял руку пытаясь поправить, что-то на голове, но только недоуменно пригладил немногочисленные седые волосы, осознавая, что его любимый колпак был истерзан пламенем и утерян в бою. Рядом на камне присущего ландшафта догорали останки его плаща. С виска могущественного мага скатилась капля пота, превращаясь в ледышку – устремляясь к ледяному островку. Черты морщинистого лица мага были покрыты копотью и кровью, а одежда изодрана, как будто волк что стоит позади сам привёл её в такой вид. На бедре виднелась тугая повязка из подручных средств, от которой медленно сочилась густая красная жижа – охлаждённая кровь. Казалось, что только витавший вокруг Мигдаля холод продлевает его жизнь и не даёт ему истечь кровью. Во взгляде мага проглядывалась тоска и далёкая тревога. Сдавалось как будто он вовсе и не находится на поле боя, а витает мыслями где то далеко. Возможно, вспоминая свою былую жизнь.

Глава 1

Ars longa, vita brevis, что в переводе с латинського: жизнь коротка, искусство вечно. Первый афоризм знаменитого греческого мыслителя, врача и естествоиспытателя Гиппократа, что полностью звучит: Жизнь коротка, путь искусства долог, удобный случай скоропреходящ, опыт обманчив, суждение трудно.

Гиппократ «Hippocrates»

Глава I

Я только поднялся, казалось по ступенькам своей новой жизненной лестницы, а на меня обрушилась новая загадка. Для себя я решил, во что бы то ни стало – понять, что за пещера осталась позади моей спины. Магия пробрала моё тело до мельчайшей жизненно важной клетки. Магический фон как будто, преследовал и здесь, на выходе с тёмного тоннеля. Странно то, что я не видел магических контуров, но ведь чувствовал, что окружение не обычное. В закромах души звенел колокольчик. Почему меня сразу не посетила мысль исследовать пространство вокруг, когда мы находились в пещере. Я лишний раз начал себя корить за свою недальновидность и не приспособленность к внешнему миру. Миру что не так давно открылся для меня в новых горизонтах – полных магии и чудес.

Преобладало чувство, что я упустил что-то важное – скрытое послание от учителя. Что он хотел сказать и не смог? На что он намекал? Ничего не оставалось, как просто запомнить увиденное и отложить навечно в памяти. До момента, когда мои познания в магии станут обширней. До момента, когда я смогу понять не выговоренное учителем Мигдалем. Его своеобразный намёк на что-то важное, что как льдина сносила все остальные мысли в голове, разбивая их вдребезги. Как не хотелось понять всю важность его невысказанных слов, однако нужно было думать, как поступать в дальнейшем.

Я попытался оглядеться. Нужно было осмыслить, где мы оказались впоследствии заклинания учителя. Если в пещере ничего разузнать не удалось – наружи должно хоть что-то проясниться. Глазами я пытался найти лорда Хенрика.

Моё лицо порядком обветрилось, встречая холодный ветер в свои объятия. Волосы, то и дело, развеявшись, непослушно норовили угодить в глаза. Вокруг сновал дикий беспокойный ветер и густой лапатый снег. Мой кончик носа заметно похолодел – привыкая к резко изменившимся погодным условиям. Сырой немного затхлый запах тёмной пещеры сменился чистым воздухом.

Наша одежда просто-напросто совершенно не давала никакой защиты. Прежде чем окоченею от холода или меня засыплет снегом, я решил немного видоизменить свою одежду, взмахом руки материализовав перед собой уже виденный мною ранее плащ со шкуры какого-то зверя. Увы, многочисленные уроки не помогли распознать, кому принадлежит данный мех. Едва поймав его, что б он не угодил в снег, я ловким движением руки перекинул одеяние через плечо. Сразу потеплело. Ветер тут же перестал столь лоскотать оголенные части тела, которые порядком намокли от начавшего таять на коже прилипшего снега.

В попытке более отчетливо оглядеться, сначала было прикрыл глаза руками, чтобы снег не мешал моему взору. Тут же себя мысленно отругал. Не один месяц учился магии, практиковал множество заклинаний, бывал в разных передрягах и искусственно созданных полигонах, что только не видал благодаря учителю! При всем том, опешив от резких перемен попав в снежную вьюгу, попросту как будто растерял всю свою выучку – приобретенную в немалых масштабах.

Рядом заскрежетал снег под навалившейся на него тяжестью. Вперёд меня вышел Коготь, сделав ещё несколько характерных шагов с подобным звуковым сопровождением, при этом поправляя подобный плащ в попытках лучше прикрепить его на шее.

– Ну и куда нас занесло? – еле слышно спросил Коготь.

Его слова как будто развеяло ветром, настолько неуловимо для моего слуха они прозвучали. Я лишь усмехнулся, отметив про себя, насколько природа бывает сильна. Даже мои новые способности мне не очень-то помогали. Казалось, что если Коготь сделает ещё пару шагов, то я и вовсе не смогу разобрать его слов. Останется лишь гул и невнятные отрывки речи.

Розмари как будто поняла мои мысли. Хотя может эта озорница, как обычно воспользовалась моментом и прочла мои мысли или ощущения. Говорила она громко. Голос Розмари прозвучал как эоловая арфа. Казалось её речь, что несколько десятков натянутых с силой струн под влиянием ветра колеблются и раздают звуки различной высоты и тембра.

– По-видимому, мы на горе! Смотрите на своды скал и камней что нас окружают.

В отличие от меня, я уверен, Розмари уже применила удобное заклятие и оглядела обстановку без каких либо неудобств. Как не погляди, а нам у неё ещё учиться и учиться. Выглядело, что смена обстановки её совсем ничуть не смутила. Я мысленно в очередной раз дал себе обещание поступать рассудительней беря пример с напарницы.

Я прочитал несколько незамысловатых слов, наполняя сказанное манной, применив заклятие окайрин. Оглядевшись на триста шестьдесят градусов, при всём сделав несколько шагов на одном месте, я отчетливо увидел над нами часть шпиля. Конус шпиля терялся, где то вдалеке, ещё выше. Не умей бы пользоваться магией, я б вообще не увидел и йоты. Всё очень сильно засыпало снегом, а окружение больше походило на насыпи снега с участием огромных ледяных иголок.

– Нужно двигаться дальше! Я не вижу Хенрика, он должен быть где-то дальше. – Крикнул я своим друзьям.

– Я вижу следы пары ног! – Уже закричал Коготь, находясь немного дальше нас впереди. – Будем продвигаться, следуя следам? Возможно, они принадлежат Хенрику, если судить по размеру следа. Однако контуры порядком замело снегом, точно сказать не могу.

Глава 2

Через двадцать лет вы будете больше разочарованы теми вещами, которые вы не делали, чем теми, которые вы сделали. Так отчальте от тихой пристани. Почувствуйте попутный ветер в вашем парусе. Двигайтесь вперед, действуйте, открывайте!

Семюель Ленггорн Клеменс «Марк Твен»

Глава II

Казалось, что в стенах величественного сооружения Серой башни уже как полгода присутствует лишь мрак и отчаянье, что снует в десятикратном размере обычного. Почти на вершине в одном из длинных коридоров возле тяжелой двери апартаментов Высшего, по мере продвижения к входу всё ближе, данное чувство только возрастало в геометрической прогрессии. У людей, что изредка захаживали на данный этаж, присутствовало чувство, что жизнь покинула это место вовсе. Даже свежий воздух не хотел просачиваться в данное место. Была присуща лишь пустота, а солнечный свет как будто позабыл сюда дорогу.

За грузной дверью, обшитой металлом, в мрачной комнате восседал властелин данного места. Как обычно Высший сидел в своем кресле, словно на троне. Кресло было обшито некогда белым бархатом, что уже выгорел от солнца и приобрёл цвет самого темного угла данного этажа. Свет в комнату всё же порой просачивался через напротив расположенное небольшое окно, что больше напоминало отверстие, что служило единственным источником освещения во всё поглощающей тьме самой тёмной комнаты земного мира. Сновало впечатление, что в комнате стало ещё темней с прошедших пор, а окно как будто замазали смолью.

Только давно умерший сооружавший данное строение человек знал, что в данном месте порядок таких вещей основался более тридцати лет назад, как только сюда ступила нога единственного и неповторимого мага.

Высший с кем-то вёл диалог. В правом дальнем угле, смотря с входа, был камин. В нём огненными языками пылал загадочный источник света в этом тусклом месте. Языки облизывали двигавшую челюстью черепушку. На голове красовались несколько образований похожих на рога. Правый рог неровно был надломлен у основания черепушки. В месте зениц присутствовала всепоглощающая пустота. Между имевшихся рог красовалась третья зеница в форме ромба, где расположился янтарный с красным оттенком единственный имевшийся глаз. Из-под глаза выползали насекомые: многоножки периодически касались яблока глаза своими маленькими ножками. Возле черепа время от времени было слышно глухой звук бьющегося насекомого своим маленьким тельцем о кости. Позади костяной головы буквально из пустоты, как будто где-то издали начала проявляться ничем не отличавшаяся от черепушки костяная рука. Рука тянулась через невидимую стену, преодолевая пламя камина. Сначала медленно появилась кисть некогда человеческой руки. За ней лучевая кость, покрыта кусочками иссохшей кожи и мясистых частей. На деревянное половое покрытие начала сочится тёмная смесь. Жидкость, касаясь пола, проедала перекрытие, устремляясь притяжением в низ. В местах соприкосновения жидкости появлялись мелкие увядавшие с большой скоростью красные пламенные языки.

Вот виднелся локтевой сустав, а далее плечевая кость. Рука медлительно, но уверенно тянулась к фигуре мага.

Комнату наполнил давно позабытый данному месту звук – соприкосновение стали и костей.

Кисть руки с частью локтевой кисти отлетела к грузной двери и со звуком шмякнулась об неё. В двери образовалась оплавленная дыра, края которой пытались стянуться в единое целое. За дверью в коридоре на каменном полу почти полностью превратившись в горстку пепла, можно было созерцать дотлевавшие кости. Прежде чем превратится ни во что, на костях появлялось белое холодное пламя и борозды от неимоверного сдавливания невидимой силы.

Челюсть, прикрепленная к черепу полуразрушенными мышцами, дико от недовольства клацала, создавая невыносимый звук для ушей. Череп начал тянуться вглубь комнаты, лучевая кость понемногу восстанавливалась в прежний вид. Образовалось новое запястье, а потом и кисть. Возникла вторая рука скелета. За потянувшимся черепом начали проявляться изуродованная мясистая грудь с запеченной кровью. На груди глубокими бороздами была высечена перевёрнутая пятиконечная звезда. Комнату заполнил грубый голос. Было впечатление, что костяная голова пыталась говорить, находясь в воде. Голос был слышен отчетливо, но с невнятными звуками бульканья.

– Ты должен мне! У тебя остался год.

Высший был невозмутим:

– Если ты не дашь мне ещё больше времени, то я никогда не выполню нашу договоренность!

– Мне не интересны ваши мирские желания.

Руки скелета приблизились вплотную к Высшему, и остановились вблизи не в силах прикоснутся. Под креслом, где восседал Высший отчетливо проявилась пентаграмма размером не больше полуметра. Круги в ней были бесконечны. Магические письмена между кругами были настолько малы и многочисленны, что обычный человек никогда не смог бы разобрать начерченное. Высший, боясь малейшего шанса своей гибели, как обычно подготовился к встрече, не полагаясь лишь на контракт, заключенный с демоном.

Челюсть с новой силой зачавкала:

– Ты же знаешь, что меня не сдержит данное заклятие! Тебя спасает лишь контракт, что я сам наложил, между нами, некогда.

– Попытаться стояло, хотел посмотреть на твою реакцию.

– Ты подготовился, как обычно! Но долго ли ты сможешь делать отсрочку для себя, или ты считаешь, что всё же найдешь способ защититься? Высший не смеши!

Глава 3

Начинайте делать все, что вы можете сделать – и даже то, о чем можете хотя бы мечтать. В смелости гений, сила и магия.

Иоганн Вольфганг Гете

Глава III

Мы облачились в самую тёплую одежду, которую нашли в амулетах своих колец и делали последние приготовления для выдвижения в путь. Хенрик попытался вручить нам несколько своих утеплённых штанов и рубашек, но мы поспешно отказались. Причиной было различие в росте и комплектации тела каждого. Одежда могла быть свободной или порядком теснить, проверять не хотелось, кто из нас больше походит на качка.

Мне одежда лорда была незачем, так как я холод чувствовал приглушено. Думаю у Розмари схожие причины поведения, а вот почему отказался Коготь – осталось загадкой. Скорей просто не захотел выделяться меж всех.

– Я вас не заставляю. Но будьте в курсе, нам придется преодолеть около четырёх миль. Даже за такой путь вы успеете хорошо окоченеть. Погода в тех местах не очень отличается. – Хенрик снова вопросительно оглядел наше трио.

– Я иногда не могу вас понять. Вот вроде называем вас учителями. Познаем от вас многое. Но собирав нас в путь подготовили совсем не по климату данных мест. Как у вас получаются такие очевидные промашки? – Коготь промолвил сказанное, отряхивая свою одежду от возможных остатков оттаявшей воды, что не успела испариться.

– Коготь ты опять за свое, не груби! Это не промашки, а спешка в ваших сборах.

– Да ладно. Я, почему то думал, что вы пребывали в готовности к нападению ещё год назад. О чем нас благополучно не оповестили!

– Мы уже вроде бы всё обсудили и собрались в путь, зачем эти детские замечания?

– Они не детские, а весомые. Я имею право выказать свое недовольство хоть единожды!

Данная черта характера мне очень нравилась в Когте. Он не любил недосказанность. У него всегда преобладает прямолинейность в разговоре.

Видимо друг решил поставить заключительный аккорд, что б в дальнейшем не возвращаться к данной теме. Зная его, то данные слова он бы долгое время носил в себе. Но никогда не забыл бы их высказать. Через время он бы мог взорваться и его высказывание не закончились одной фразой. Возможно, произошла бы яростная ссора, в которой он оказался бы зачинщиком.

– Ладно, друг. Хватит. – Я дружески похлопал Когтя по спине.

– Ваши пространственные карманы не безграничны, в них нужно хранить: действительно нужные вещи, а не всё что попало.

Тут уже удивился я.

– Тёплые вещи, дабы не поймать простуду в походе, не сильно необходимы? Что может быть важней?

– Я так понял, вы не пробовали проверять содержимое пространственных карманов. Стояло бы! Вы теперь просто ходячие энциклопедии. Мигдаль решил сохранить в ваших амулетах большую часть своей библиотеки – книги по магии, карты, тубусы со свитками, манускрипты, различные печати которые уже нанесенные на пергамент для быстрого использования некоторых заклинаний требующих времени. Влил манну и всё. Вам то, как будто не знать о чем я? У меня нет глубоких познаний об этом, да и содержимое ваших колец знаю лишь в общих чертах. Мне сдаётся, вы найдёте в них много полезного.

– Мигдаль не особо учил нас создавать такие печати, данное содержимое нужно будет внимательно изучить в свободное время. Хенрик не сильно полагайся, что мы сможем сразу разобраться в печатях и какая для чего. – Я решил сразу предупредить лорда. Пускай не рассчитывает на быстрое чудо сотворенное нами. Магия требует время, а иногда знаний.

– Я немного учила как-то некоторые печати из любопытства, может в дальнейшем смогу использовать некоторые из них, – Розмари несколько раз в задумчивости прокрутила свое кольцо, теребя пальцами клыки льва, державшего в пасти амулет формы многоугольного круга с простыми гранями.

Коготь от себя для всех присутствующих решил пересказать, что сам запомнил о печатях, хоть наше трио помнило то же самое. Мигдаль при нашем обучении упоминал о них лишь теоретически, а также их возможное применение в дальнейшем как приспособы для зачарований предметов или мест, конечно не забывая иногда сами печати использовать как боевые заклинаний. Он пояснял, что мы будем способны в короткое время делать ловушки, неожиданности для врагов во время боя пользуясь ними словно сюрикэнами при должной выучке с Хенриком. Можно будет атаковать с неожиданной стороны для неприятеля с некой задержкой.

Вообще печати, как и пентаграммы, зависят от сложности своего изготовления и предназначения. Но Мигдаль лишь кратко о них рассказывал, так как нам важней обучится базовым навыкам – развиваясь дальше, что б в дальнейшем достичь шестой ступени как маги. В бою мы и так сможем сами сотворить боевые заклинания, какими уже и так не раз пользовались на практических сражениях, не прибегая к печатям. Мигдаль разъяснил, что в будущем для упрощения некоторых аспектов он обязательно приступит к изучению печатей с нашим трио и научит их изготавливать, нанося их на пергамент и даже на предметы, при этом уповая на собственную магическую мощь. Ведь сможешь ты изготовить печать и использовать её в дальнейшем, зависит сугубо от внутреннего колодца манны. Для некоторых печатей нужно очень много манны. Даже если ты сможешь изготовить сложную печать за несколько подходов, не факт что ты потом сможешь привести её в действие в дальнейшем, а так же у тебя будет довольно силы наполнить её манной до краев, что бы задействовать в реально необходимых условиях.