Вы (влюбитесь) пожалеете, господин Хантли!

Глава 1

– Добрый вечер, позвольте задать вам несколько вопросов.

Мужской голос зазвучал так внезапно, что я вздрогнула. Из густых теней, собравшихся за выступом дома, вышел мужчина и шагнул прямо ко мне. В руках он держал бесчернильное перо и пухлый блокнот.

– Вы Амелия Ковальд, наследница гадалки Таты Мадини?

–Да-а-а, – недоумённо протянула я. Сердце часто билось от страха и непонимания.

Кто этот мужчина, и зачем он поджидает у дверей моего нового дома? Все юридические вопросы были решены, бумаги и ключи переданы через курьера, так что он не мог быть ни нотариусом, ни адвокатом. Да те и не стали бы караулить клиента вечером на улице. К тому же я никому не сообщала время приезда.

– Вы кто такой?

– А вы меня не знаете? – спросил незнакомец, пристально посмотрел на меня, а потом начал чёркать что-то в блокноте.

– А откуда я могу вас знать?! Вы же видели, я только что приехала! – Стук колёс экипажа, из которого я вышла минуту назад, ещё доносился откуда-то издалека. – Я в Рейвенхилле впервые.

– Вы же гадалка и предсказательница, – тонко и холодно улыбнулся собеседник, не отрываясь от записей. – Неужели не предвидели этого?

Что за дирх? Откуда он знает? Хотя несложно догадаться, что наследство одной гадалки перейдёт к другой – благословение Ошура распространялось на весь род. Но я не собиралась рассказывать о себе сомнительному типу, который и так подозрительно много знал. День и без того был сложный, дорога плохой, а дилижанс, в котором я ехала двое суток, нуждался в ремонте. Теперь ещё этот прицепился. Какой-то местный псих?

Хотя внезапный собеседник выглядел вполне респектабельно и на городского сумасшедшего не походил. Его одежда была в порядке: серая рубашка, чёрный жилет и брюки. Начищенные ботинки поблёскивали в слабом свете из окон дома напротив. Также поблёскивала золотая цепочка от часов, идущая от пуговичной петли к потайному карману. Мужчина вообще был сокрушительно хорош. Пронзительные тёмные глаза, тёмные же волосы, подтянутая фигура, резкие черты лица. Искренняя улыбка наверняка могла уложить к его ногам половину жительниц города, только интуиция подсказывала, что улыбался он очень редко.

В сравнении с ним я сама походила на бродяжку: в мятом дорожном платье кофейного цвета, в пыльных ботинках, со спутанными волосами и видавшим виды саквояжем в руках. Кстати, волосы незнакомца тоже были взъерошены, но при этом находились в таком изящном беспорядке, что очевидно, тут постарался мастер-парикмахер, а не банальный ветер. Зато мои светлые пряди торчали из заплетённой утром косы, словно пучки соломы. И я догадывалась, что вся небрежность моего внешнего вида не осталась незамеченной, пусть даже мужчина почти не отрывался от своего блокнота.

– Так, стало быть, вы не смогли предсказать моего появления? – переспросил незнакомец. А я часто заморгала и отвела глаза, смутившись, что так бесцеремонно его рассматривала. Хотя сам он рассматривать меня не стеснялся, пусть и делал это урывками.

– Гадалки не могут предсказывать себе, иначе пропадёт благословение Ошура, а с ним и способности, – сама не заметила, как начала оправдываться, а ведь не хотела. Внутри вместо зародившегося интереса возникла обида. Недоверие к моей профессии неимоверно бесило. Вот и собеседник скептически фыркнул и застрочил ещё быстрее.

– Да, конечно, – добавил он таким тоном, что стало ясно, именно этого ответа и ждал. И ни на секунду мне не поверил.

Усталость двух последних дней, раздражение на неожиданные расспросы, явное предубеждение собеседника и собственная неспособность собраться с мыслями всколыхнулись внутри волной раздражения. Я сжала зубы и процедила:

– Может, всё-таки представитесь, чтобы я знала, как к вам обращаться?

– Да, конечно, – повторил мужчина и вытащил из блокнота визитку. – Не очень вежливо с моей стороны, прошу прощения, но я предпочитаю представляться в конце. Было любопытно с вами познакомиться, Амелия Ковальд.

Кусок плотной бумаги словно сам собой оказался в моей свободной руке. Мужчина снова тонко улыбнулся, и в этой улыбке почудилась опасность. Я даже отступила на шаг. Но преследовать меня никто не собирался. Незнакомец безукоризненно вежливо откланялся, развернулся и отправился прочь, очень быстро растворившись в тенях.

Я опустила взгляд. Темнота мешала отчетливо видеть буквы, и пришлось поднести визитку поближе, чтобы прочитать смутно знакомое имя.

«Эрнет Хантли. Специальный корреспондент газеты "Вестник Рейвенхилла"». Ниже шла приписка мелким шрифтом: «Только свежие и исключительно правдивые новости».

Журналист? Это было интервью? Я точно никогда не видела мужчину раньше, но имя всё же казалось знакомым. Я в недоумении покачала головой, убрала визитку в карман и зашла, наконец, в новый дом и, как я надеялась, в счастливое будущее. Правда, вышло это не с первого раза.

Замок заедало, дверь рассохлась, а пол скрипел. Внутри пахло травами и пылью – в носу тут же засвербело. Это и всё, что я смогла понять о своём новом жилище, потому что свечей возле входа никто не оставил, а магического дара, чтобы затеплить огонёк, у меня не было. Пришлось стоять на месте, давая глазам привыкнуть к темноте. Впрочем, ничего конкретного рассмотреть не удалось, кроме того, что везде громоздились кучи вещей, а скорее всего, бесполезного хлама.

Глава 2

Проснулась я поздно – сказалась усталость – и не сразу поняла, где нахожусь. Тёмные балки, белёный потолок, солнце, заливающее комнату через лишённое занавесок окно, за которым виднелся кусок голубого неба и увитый цветами балкончик соседнего дома. Рейвенхилл. Город, который мне предстояло покорить.

Я потянулась, чувствуя, как ноют мышцы после двухдневного путешествия. Хотелось поваляться ещё, но нежиться было некогда – дом требовал уборки. Пообещав себе лечь пораньше, я мысленно попрощалась с кроватью и отправилась вниз.

При солнечном свете нижние комнаты выглядели ещё печальнее. Сразу было понятно, что одна я весь хлам вынести не смогу. Уверена, что Тате были дороги эти вещи, но «все желающие» превратили большую часть имущества в обломки, осколки, обрывки и прочую труху. Из ближайшей кучи торчали ножки сломанных стульев, замотанных то ли в пыльную занавеску, то ли в скатерть, а может, и в платье самой бывшей владелицы. Сверху навалили книги, залитые чем-то даже на вид липким. Вокруг лежали осколки битой посуды и цветочных горшков.

Возле окна стоял стол с газетами, письмами, пучками трав, черепами мелких животных и другими пугающими атрибутами старой гадальной традиции. Ну как стоял? Явно прихрамывал на одну ногу, что вызывало вопросы: а долго ли он сможет ещё прослужить?

На продавленном кресле рядом со столом виднелся внушительных размеров хрустальный шар, с небрежно наброшенной на него тряпкой. Хоть прикрыть догадались, и то счастье.

Единственным целым предметом мебели в комнате был книжный шкаф. Жаль, что он был пуст. Открыв его, я убедилась, что все до одной книги находились в той самой куче вместе с ломаными стульями и непонятными тряпками.

Что ж работы предстояло много. И хорошо, что у меня был небольшой запас денег, которого должно было хватить на мелкий ремонт и покупку мебели. Но затягивать с этим не стоило. Решительно распахнув дверь, я вышла на крыльцо.

Книжная улица, на которой мне предстояло жить, тянулась почти через весь город. Домики вокруг были из серого камня – аккуратные и чистенькие, многие окна и балкончики украшали горшки с цветами, внося оживление в городской пейзаж.

В это позднее утро народу почти не было. Куда-то спешила девчонка с корзиной зелени, дородный мужчина в сером костюме свернул на соседнюю улицу, проехал экипаж. Из дома, на табличке которого красовался номер 27, вышел потрёпанного вида мужчина. Одутловатое лицо и красный нос выдавали в нём любителя выпить, впрочем, сейчас он был трезв и сразу заметил меня.

– Никак помощь нужна, дамочка? Так я подсоблю. – Мужчина улыбнулся, продемонстрировав прореху между зубами. – Я, стал быть, сосед ваш. Бруно Верс. С Татой мы не разлей вода были, так, может, и с вами подружимся? – Он чему-то засмеялся, видимо, вспоминая былые времена. Не знаю, действительно ли он был дружен с бывшей владелицей дома или только в своих фантазиях, но сближаться с соседом я точно не собиралась.

Принимать помощь от Бруно не хотелось – интуиция подсказывала воздержаться, – но других желающих помочь видно не было, идей, где их найти, тоже, а хлам хотелось вынести побыстрее. Поэтому я вздохнула и махнула соседу рукой.

Когда он подошёл и встал рядом, сразу вспомнился Эрнет Хантли и вчерашний странный разговор. Сердце дрогнуло и сжалось, то ли потому, что встреча тревожила меня своей загадочностью, то ли намекая на какие-то перемены в жизни. Но разобраться в знаках собственной судьбы я даже не пыталась – в этой области любая гадалка была так же слепа, как и обычный человек.

– Добрый день. – Я улыбнулась соседу, сосредоточившись на текущих вопросах. – Мне бы вещи из дома вынести.

Бруно Верс гыгыкнул и сплюнул через дырку между зубами. Мне ещё больше расхотелось пускать его в дом. Именно поэтому я перестала оттягивать этот момент и кивнула на вход, распахнув дверь пошире – раньше начнём, раньше закончим.

Вынос хлама начался с того, что Бруно споткнулся о какой-то мешок, схватился за дверцу книжного шкафа, которую я забыла закрыть, и уронил его прямо на неустойчивый стол. К списку работ добавился ремонт проломленного пола, а к списку покупок ещё два предмета мебели – ни шкаф, ни стол внезапную встречу не пережили. Переживу ли я? Или Бруно?

– Простите. Ой, простите, – бубнил сосед себе под нос, а я сжимала и разжимала кулаки, пыталась медленно дышать и всячески сдерживала рвущиеся наружу ругательства, которые вполне могли стать спонтанными предсказаниями. А мне за них никто не платил, между прочим!

Мысль о деньгах вернула в реальность – чтобы их зарабатывать, надо побыстрее открыть салон, а не стоять столбом. И для этого всё ещё требовалось освободить дом от вещей. Выгонять соседа я не стала – помощь всё ещё была нужна, а он вряд ли мог оплошать два раза подряд.

Но он смог. Пока я носила ближе к двери ломаные вещи из кухни, гостиной и задней комнаты, Бруно вытаскивал их наружу. Но сложить почему-то решил не в тупичке неподалёку, а прямо на выходе, и в итоге перегородил улицу, полностью перекрыв движение. Как будто баррикаду возводил! Пришлось выплатить небольшой штраф подоспевшему на жалобу жандарму, что не улучшило моего и без того дурного настроения.

К счастью, после этого Ошур, наконец, улыбнулся, и Бруно больше не делал промашек. Даже нашёл мужика с телегой, на которой они в несколько ходок и вывез весь хлам. Куда именно я не интересовалась.

Рассчитываясь, я понимала, что деньги на пользу соседу не пойдут, и что больше к его помощи прибегать не буду, даже если меня прижмут обстоятельства. Особенно если меня прижмут обстоятельства.

Глава 3

В первой конторе мне улыбались ровно до того момента, как я назвала адрес и имя. Стоило их произнести, как две девушки, принимающие заказ, переглянулись, захихикали и сказали, что в том районе они не работают. На минуточку, до моего дома пешком было от силы четверть часа – это агентство по уборке располагалось ближе всего. Но на все мои просьбы сделать исключение, последовал категорический отказ и новая порция хихиканья. Его я слышала, даже когда вышла из помещения. Очень смешная уборка. Очень.

Хорошо, что я запаслась сразу тремя адресами, а не остановилась на одном. То ли интуиция подсказала, то ли здравый смысл. Как бы то ни было, у меня было ещё два запасных варианта, но через час не осталось ни одного.

На втором адресе меня встретили гробовым молчанием и мрачными лицами, словно женщины, работающие здесь, не дома убирали, а людей хоронили. И мои надежды тоже! Они отказали ещё до того, как я успела открыть рот и озвучить чего хочу. Я даже не стала ничего уточнять, сказала: «Ага, понятно», и направилась в третью организацию. Где меня тоже ждала неудача.

И в чём я провинилась перед Ошуром? Я же обещала раскинуть карты вечером! И не настолько долго пренебрегала даром, чтобы он лишил меня своей милости. Но, похоже, что убираться придётся самой, а я этого отчаянно не любила.

На обратном пути я часто ловила на себе странные взгляды: то весёлые, то надменные, то обвиняющие. Даже украдкой осмотрела свой наряд, решив, что успела посадить где-то пятно, но на зелёном платье, расшитом мелкими белыми цветочками, не было никакой грязи, туфли на небольшом устойчивом каблуке тоже сияли чистотой, да и причёска была в порядке – я провела рукой по волосам, чтобы в этом убедиться. Откуда же такое пристальное внимание? Даже в маленьких городах, где мне случалось бывать, приезжие никогда не вызывали такого запредельного интереса, а в каких больших, как Рейвенхилл, и подавно. Да и не написано же на мне, что я только со вчерашнего дня в городе!

К дому я подошла очень озадаченная. Можно даже сказать, что состояние моё было близко к раздражению. Я не понимала, что происходит, и не знала, как прояснить ситуацию. Но ситуация прояснилась сама.

Стоило мне взойти на крыльцо и схватиться за скобу дверной ручки, как из густой тени, отбрасываемой выступом соседнего дома, вышел, кто бы мог подумать, Эрнет Хантли. От этого неожиданного появления я вздрогнула, точно как прошлым вечером. И не сдержала возгласа.

– Вы всегда так подкрадываетесь?!

– И вам доброго дня, госпожа Ковальд, – проигнорировал моё восклицание газетчик, заставляя краснеть за свою несдержанность. Сам он отвесил мне безукоризненно вежливый поклон.

– Здравствуйте, господин Хантли. Чем обязана неожиданной встрече? – Я кивнула в ответ.

Рядом с ним хотелось выглядеть лучше и демонстрировать самые изысканные манеры, хотя ещё буквально пять минут назад собственный внешний вид и поведение меня более чем устраивали. Вот только на контрасте с мужчиной, я казалась себе провинциальной простушкой рядом со столичным франтом.

Нет, Эрнет Хантли не был разряжен, как великосветские хлыщи, даже наоборот. Его одежда отличалась простотой кроя, но была отменного качества, а приглушённые цвета только добавляли благородства.

Сейчас я могла рассмотреть мужчину лучше, чем вчера, и обнаружила, что глаза у него не тёмные, а медово-карие. Во всяком случае, такими они были под летним солнцем. Сам он выглядел решительным, непримиримым и словно состоял из резких черт: острые скулы, мужественный подбородок, прямой нос, твердые губы. Которые что-то говорили…

Я моргнула, возвращаясь в реальность и переспросила, чувствуя себя до невозможности глупо:

– Простите, я не расслышала.

– Такое случается.

Я ожидала саркастической ухмылки и демонстрации превосходства, но он просто внимательно и понимающе смотрел мне в глаза. Хотел смутить? Я вскинула голову и твёрдо посмотрела в ответ.

– Так что снова привело вас на мой порог?

– Мне пришло в голову, что вы ещё не успели выписать газету, а я предпочитаю играть в открытую. Поэтому принёс вам свежий выпуск лично.

Хантли протянул свёрнутый в трубочку «Вестник», а я нахмурилась, пытаясь понять, что он имеет в виду.

– Играть во что? – в итоге уточнила я. Хантли же не мог говорить про разгадывание кроссвордов на последней странице некоторых печатных изданий? Тем более «Вестник» был серьёзной газетой и кроссворды не публиковал. Во всяком случае, их не было в тех выпусках, которые я просматривала утром.

– Не во что, а против кого. – Он продолжал держать газету на весу, и я нерешительно взяла её.

– И против кого же вы играете? – Наши пальцы на секунду соприкоснулись, и сгустившаяся вокруг меня энергия пришла в движение, приятно защекотав кожу – словно лучик солнца приласкал. Сердце сладко сжалось. – Ой!

«Вестник» упал на землю, развернувшись на середине. Со страницы смотрела вчерашняя я: в мятом платье, грязных ботинках и лохматая, как огородное пугало. Это не была карикатура, нет. Ни одного преувеличения, только непривлекательная правда. Над рисунком шёл заголовок: «Предсказательница или шарлатанка?».

– Против преступников, мошенников и обманщиков. – Голос Хантли донёсся словно издалека, настолько я была шокирована изображением и заголовком статьи. – Против вас.

Глава 4

Дверь я открыла не с первого раза. Ключ упорно не хотел попадать в замочную скважину, а потом поворачиваться. И да, причиной было то, что я никак не могла совладать с дрожью в руках. Меня трясло то ли от злости, то ли от обиды, то ли от страха, а может, от всего разом.

Зато перестала удивлять реакция встреченных сегодня людей – они просто читали эту убогую статейку. С силой захлопнув дверь, так что с потолка посыпалась пыль и какая-то труха, я пошла в свою комнату, посмотреть, что же именно сочинил этот писака.

На кровати по-прежнему лежали старые выпуски «Вестника», и я с каким-то злым удовольствием смахнула их на пол. Хотелось ещё и потоптаться, но этот порыв я сдержала. Села на кровать и развернула газету на странице с изображением взлохмаченной усталой блондинки. Моим изображением! Надо же для рисунка даже краски не пожалели, хотя это сильно увеличивало стоимость печати. Видимо, Хантли не хотел, чтобы хоть один человек спутал меня с кем-то другим.

Мои зелёные глаза смотрели со страницы с растерянностью и недоумением, рот приоткрылся. На рисунке я выглядела девчонкой, всю жизнь прожившей в пансионе и впервые увидевшей большой мир. В этом образе не было ни загадки, ни флёра тайного знания, который так любили мои клиенты – кому же хочется получать советы от вчерашней школьницы. Едва ли кто-то теперь отнесётся ко мне серьёзно.

Как следует рассмотрев картинку и решив, что пора постричься и выкинуть дорожные ботинки – бесконечно удобные, но совершенно непрезентабельные, – я собралась с силами и приступила к чтению самой статьи.

«Вчера в Рейвенхилл прибыла наследница гадалки Таты Мадини некая Амелия Ковальд, также гадалка и предсказательница. Но так ли это на самом деле?

Наш специальный корреспондент Эрнет Хантли встретил госпожу Ковальд возле её дома, но девушка не смогла этого предвидеть и была крайне удивлена. Так кто же из них больше способен к толковому предсказанию: дипломированная гадалка, не увидевшая такое событие, или журналист, кропотливо собравший информацию и просчитавший время приезда? И кому из них больше поверите вы?»

Вот же гад! Время он просчитал! Ну, очевидно, он же знал о моём приезде, а я хоть и никому не сообщала о своих планах, но и не скрывала их! Билеты покупала на своё имя, прежний адрес любой мог спросить у нотариуса – это не было секретом. Отправить запрос в Фаренли, узнать, в какой день и на каком дилижансе я уехала, было не так чтобы просто… но и ничего сверхъестественного! Занудная работа по сопоставлению фактов!

Я же смотрела вперёд, куда уходили нити будущего, связывала воедино непроизошедшее, искала то самое, что могло изменить жизнь людей к лучшему или предотвратить худшее. И это сравнили с умением посмотреть в расписание дилижансов?! Ну, знаете!

От злости, я швырнула газету в угол и обиженно отвернулась, скрестив руки на груди, и почувствовала себя на редкость глупо. Представила, как меня в такой позе зарисовывает Эрнет Хантли и фыркнула. Наверняка я стала ещё больше похожа на выпускницу закрытого пансиона.

Так, надо взять себя в руки. Нельзя позволить этому газетчику портить мне жизнь! В конце концов, он, похоже, действительно не склонен к вранью и клевете. Если я буду делать свою работу так хорошо, что не до чего будет докопаться, рано или поздно он отстанет.

Но пока салон был закрыт, и чтобы что-то кому-то предсказать и доказать, мне следовало заняться уборкой. И начала я с того, что собрала все раскиданные по полу газеты, сложила их стопкой и вздохнула. Пошла за сегодняшней, валяющейся в углу, подняла и с удивлением увидела, что на странице с рекламой есть объявление о магической чистке помещений, куда я ещё не обращалась. Что ж, надеюсь, так Ошур являет свою благосклонность? Ведь не может же мне всё время не везти?

Агентство с внушающим надежду названием «Уютный дом» тоже располагалось на Книжной улице, так что я решила пройтись пешком. Солнце продолжало греть, лёгкий ветерок налетал, принося прохладу и выдувая мрачные мысли. Я и сама не заметила, как заулыбалась. А собственно, о чём мне печалиться? Эрнет Хантли, можно сказать, сделал мне одолжение – многие захотят прийти просто из любопытства, или чтобы доказать, что я мошенница. Ну, так я смогу их разубедить! Благословение Ошура со мной, значит, всё будет отлично, пусть поначалу чуть сложнее, чем ожидалось.

Дверь в агентство уборки я открывала уже вполне довольная собой и жизнью. И сразу же наткнулась на оценивающий взгляд высокой рыжеволосой девушки. В её глазах мелькнуло узнавание, а потом она улыбнулась так радостно и хитро, словно я с порога рассказала очень смешную шутку. Вот только шуткой была я сама. Логично. Если рыжая подавала рекламу в сегодняшнюю газету, то и выпуск наверняка купила. И на моё изображение успела полюбоваться. Я улыбнулась ещё шире и сказала вместо приветствия:

– Да-да, та самая не то предсказательница, не то шарлатанка, вы не ошиблись.

Хозяйка агентства по уборке засмеялась. Видимо, ждала, что я буду игнорировать статью и сомнительную славу, ходить с независимым видом и гордо поднятой головой. А вот и нет! Это про меня! И рекламу оплачивать не пришлось, всё за счёт господина Хантли. Он сделал свой ход, теперь я буду пользоваться предоставленной возможностью.

– Да, я вас узнала. – Девушка подошла ближе, изящным движением откинув назад копну волос. Я даже залюбовалась. Надо же, как богиня Ина одарила её красотой, надеюсь, она также одарила её и счастьем в любви. Эти два дара довольно редко шли в комплекте.

Глава 5

За прилавком в кондитерской стояла зеленоглазая блондинка, чем-то похожая на мою младшую сестру. Нет, их, конечно, нельзя было перепутать – другие черты лица, рост, жесты, – но открытый взгляд и доброта, читающаяся в мягкой улыбке, на секунду перенесли домой. На эту же секунду я позволила тоске и одиночеству завладеть мной. Но только на одну секунду.

– Добрый день, желаете кофе?.. – начала хозяйка кондитерской, но увидела у меня в руках уже наполненный стаканчик, и протянула растерянно: – О-о-о…

– Добрый, – улыбнулась я. – Можно этот кофе вылить, а мне дать с собой два новых? И шесть булочек на ваш выбор.

– А что не так с напитком? Вам не понравилось? – Тревога в глазах девушки буквально полыхнула, и я поторопилась её успокоить.

– Я не пила, к счастью. В него птица нагадила…

Хозяйка нервно обернулась на проход во внутренние помещения и облегчённо выдохнула, когда я договорила:

– …уличный голубь.

– Голубь?

– Голубь… – Я тоже нервно посмотрела за плечо девушки. Показалось, что в проходе мелькнуло радужное пятно.

– Обязательно займусь этим вопросом. Давайте, один кофе за счёт заведения, раз уж получилось такая неприятная история? – Меня явно пытались отвлечь от рассматривания радужных всполохов, но я не возражала. Жизнь научила, что иногда чужие секреты лучше не знать. Часто.

– Отказываться не буду, хотя за пострадавший кофе платила не я.

Лучше бы, конечно, за этот кофе заплатил сам Хантли, раз уж назначил цену за предсказание, но Ошур всё слышит – вот и я получила свой бесплатный напиток, а газетчику ещё предстояло потерять соразмерную сумму. Впрочем, она невелика, и он может этого даже не заметить. А ещё я точно знала, что хозяйке кофейне эти деньги вернутся с лихвой – проводники воли Ошура всегда оставались в прибытке.

Булочки и кофе я купила без всяких проблем, и, продолжая улыбаться, отправилась домой, то и дело поглядывая на небо, чтобы случайный голубь не осквернил и мой напиток. Вряд ли это могло произойти, но каждый раз при виде птиц я вспоминала Эрнета, задумчиво смотрящего в стакан, и начинала совершенно по-детски хихикать.

К моему возвращению первый этаж сиял чистотой, а Шалия шуршала на втором. От вида отмытых помещений стало ещё радостнее. Жизнь начинала налаживаться, и душа преисполнилась надежд на светлое будущее.

Когда я поднялась, уборка как раз закончилась, и Шалия засыпала меня советами по поддержанию чистоты, рекомендация по покупке бытовых артефактов и прочим полезностям для дома. Даже отдала несколько пылесобирающих камней из своих запасов.

Мне вдруг захотелось ей погадать. Просто так, бесплатно. Словно Ошур шепнул на ухо.

– Хочешь предсказание в подарок?

Шалия задумалась. По лицу её скользнула тень сомнения, но потом она решительно тряхнула головой.

Я пригласила её сесть на кровать – больше-то было некуда – и достала из не до конца разобранного саквояжа цветные камушки. Гадать можно было на чём угодно, но у каждого предсказателя был свой любимый способ, через который погружаться реку событий было проще и приятнее. Моим с детства оставались маленькие разноцветные камушки, значение которым задала я сама.

Шалия присела на край, а я удобно устроилась посередине кровати. От мешочка с камнями шло ровное, улавливаемое только мной тепло. Обернувшись собеседнице, я спросила:

– На что гадаем?

Девушка улыбнулась и призналась:

– Совсем как в детстве. Мы с подругами тоже гадали, заперевшись в спальне от родителей. Никогда не сбывалось, конечно, но веселились мы от души.

– Проверим, сбудется ли в этот раз?

Наверное, все дети в мире гадали в детстве на картах, книгах, игральных кубиках, а самые смелые – на спиритической доске. Кроме меня. Так уж сложилось, что это сразу стало для меня не развлечением, а работой. Нужной, важной, часто приятной, иногда сложной. И несмотря на то что благословение Ошура было у всего рода, но именно во мне оно проявлялось особенно сильно.

Сестра уверенно могла предсказать разве что дождик на следующий день, да и то не всегда выдерживала конкуренцию с коленом старого Джонса. Отец ещё в молодости прагматично променял свой дар на уверенность в будущем: погадал себе на жену и выбрал мою маму, с которой у них и сложилась счастливая семейная жизнь. Многочисленные тёти, дяди, дальние родственники по отцовской линии, про которых я знала немного или совсем ничего, либо растратили дар на себя, либо не могли заглянуть достаточно далеко вперёд, чтобы это было хоть сколько-нибудь полезно, а о существовании Таты, которая могла бы мне помочь с обучением, я не знала ничего до момента вручения извещения о наследстве. В общем, училась я всему сама. И только после окончания школы прошла практику у нескольких признанных в стране прорицателей и открыла салон в родном Фаренли.

Пока я вспоминала своё детство, Шалия о чём-то глубоко задумалась. Хмурилась, переплетала пальцы рук, сложенных на коленях, но, наконец, на что-то решилась.

– Погадаем на то, что мне поможет развить своё дело.

Я удивилась. Думала, она спросит про любовь, как большинство девушек, но рыжую, видимо, волновало другое. Что ж, про работу, так про работу.

Глава 6

Рука уже устала писать, а дар всё ещё ворочался в груди, намекая, что предсказания на этом не закончились, и надо бы продолжить. Лезть в будущее незнакомых людей не стоило – оставались загадки прошлого. И личный интерес, конечно. Эрнет Хантли и его расследования. Так ли правдиво всё, что написано в этих статьях?

Начала я со скандала в жандармерии. Карта Хантли выпала сразу, и трактовать её можно было только как тень. Работа под прикрытием? В груди потеплело, подтверждая, что я права. И в кого же вы превращались, господин журналист? Пострадавший, преступник? Или выступали в роли жандарма?

Выпало, что преступник. Так-так. Стало быть, вы были замешаны в чём-то нечистом? Нет. Ответ карт был однозначен. Как странно. Что же тогда? Ага, дело было сфабриковано не без участия шефа жандармов. А как же туда влез Хантли? Выяснил зачинщика, прикинулся его помощником, убедил шефа, что ведёт дела от имени хозяина, а запись разговора разослал всем влиятельным людям города и сразу в несколько газет. Однако! И главное, как тихо всё провернул. Никаких подробностей, показанных картами, в новостях не было, только общая информация.

Ещё одна карта. Сомнения? Неужели Эрнету они знакомы? Да быть того не может! И в чём же сомневается столь уверенный в своей правоте человек? С вытащенной карты на меня смотрел чёрный король. Кто-то вышестоящий, покрывающий главу жандармов? Но доказательств против него нет. Да и насчёт личности у журналиста никакой уверенности.

Я записала в тетрадь эти подозрения и перешла к статье про мошенничество с недвижимостью. Кажется, ниточки тянулись и к происходящему в кофейне, но там схему успели уже изменить, и сделку не оспорили. И снова тень-Хантли, и снова сомнения, и снова чёрный король.

А вот у махинаций с фальшивыми драгоценностями никакого двойного дна не было. Как не было и чёрного короля. Что ж, это дело закрыто окончательно и бесповоротно. И это, безусловно, радовало.

Чёрный король. Кто это может быть? У Хантли нет возможности узнать наверняка, зато у меня есть. Сама не понимая, почему меня так сильно волнует противник журналиста, я перемешала колоду и потянула случайную карту. Пальцы почти обожгло, руки дёрнулись, и на покрывало рассыпались цветные картинки. В этой мешанине не было смысла – только предупреждение. Нельзя смотреть в собственное будущее, а я невольно попыталась туда влезть. Чёрный король угрожает и мне? Или наши пути пересекутся случайно? Нас столкнёт журналист? Я не знала. С равной вероятностью о нас могли напечатать статьи в одном выпуске газеты, или же я могла стать жертвой махинации чёрного короля. Ясно было только то, что мы обязательно столкнёмся.

Сердце тревожно забилось, но я попыталась себя успокоить. Не такой уж он и всемогущий – этот чёрный король. И если Эрнет Хантли его не боится, то и мне не стоит. В конце концов, справедливость ещё осталась в этом мире, и кому, как не мне, благословлённой переменчивым Ошуром, было об этом знать. Ведь именно он и пресветлая Лейна дали в руки предсказателям возможность восстановить справедливость там, где её нарушили.

Дар, наконец, перестал давить, и я убрала карты, камни и рабочую тетрадь. Усталость накатила внезапно – сама не заметила, как пролетело время. Пора было ложиться спать. Умывшись и переодевшись, я, наконец, использовала кровать по назначению, задула свечу и провалилась в сон. Чтобы через несколько часов опять проснуться от странных звуков.

В этот раз в шёпоте ветра я разобрала какое-то посвистывание, а в шорохах дома смогла выделить странное шуршание, которое перемещалось, словно кто-то ползал по чердаку, поскрипывая старыми досками пола. Я сглотнула. Если вчера я молила пресветлую Лейну, чтобы в доме не оказалось мышей, то теперь пыталась отогнать мысли о змеях, которых боялась с самого детства. Здравый смысл подсказывал, что змеи не водятся на чердаках домов, расположенных в относительно благополучных районах крупных городов, но сердце стучало от страха, и я чутко прислушивалась, вздрагивая от каждого шороха. И ещё больше боясь наступающей иногда тишины. В какой-то момент мне показалось, что странные звуки раздаются прямо надо мной. Напряжение достигло предела. Дыхание перехватило… И я заснула…

Снился мне Эрнет Хантли, перемещающийся в густых тенях Книжной улицы, а ещё чёрный король. Карточное изображение возникало то возле одного, то возле другого дома, на пару секунд опережая журналиста. Сама я стояла на крыльце салона с пушистым белым котом на руках.

– Пс-с-с, – зашипел кот, и я перевела взгляд на него.

На руках удобно устроилась белая пушистая змея. Из горла вырвался бабий визг, и я в ужасе отбросила рептилию. Хантли, почти настигший чёрного короля, обернулся на звук. Карта с изображением главного преступника города тут же пропала.

– Всё в порядке? – спросил меня Эрнет. Справившись с приступом ужаса, я кивнула. – Заприте дверь и не выходите. – Он отвернулся, шагнул в тень и исчез.

Мне оставалось только последовать совету. К счастью, за дверью меня окутала уютная тьма и добрые сны.

Утро снова встретило солнцем и голубым небом, а ещё уверенным стуком в дверь. Неужели плотник? Мы же договаривались на десять. Я что, так долго спала? Умываться, одеваться и спускаться пришлось очень быстро. Я бы даже сказала экстренно. К счастью, мастер терпеливо ждал у порога и уходить не собирался. За ним топтались двое парней, держа в руках по ящику с инструментами и рассматривая меня с излишним любопытством, как будто на мне были картинки нарисованы. Ах да, статья в газете…

Глава 7

Я поднялась к себе в комнату, сменила платье и отправилась заказывать мебель, надеясь, что мне подойдут уже готовые гарнитуры, и не придётся ждать ещё неделю, пока выполнят индивидуальный заказ. И уж точно пару стульев нужно купить уже сегодня.

Приобрести удалось почти всё самое необходимое: большой рабочий стол для раскладов, несколько удобных кресел и стульев, книжный шкаф, два стеллажа, секретер, тумбочку в спальню. Мастер-мебельщик, кажется, не читал газеты, во всяком случае, смотрел довольно приветливо и не задавал провокационных вопросов. Я так прониклась к нему симпатией, что попросила сделать замеры кухни, которая была слишком маленькой, чтобы туда подходили типовые гарнитуры. Готовить я не то чтобы любила, но иметь возможность хотя бы заварить и выпить там чаю, очень хотелось.

В принципе, после того как мебель доставят, и я разложу вещи, можно будет открывать салон. Конечно, нужны ещё скатерти, занавески и прочие уютные мелочи, но я надеялась, что для начала хватит и скромной обстановки, а газетная статья и репутация Таты сами приведут ко мне клиентов. А если нет, то можно специально нарваться ещё на одну перепалку с Хантли. Пусть он снова проедется по моим профессиональным качествам, опубликует что-нибудь гадкое и взбодрит общественный интерес.

От этих мыслей стало неловко даже перед самой собой. Я всегда работала честно и старалась избегать скандалов, хотя и отстаивать свою правоту не боялась, даже через откровенные конфликты. Но вот использовать шумиху к своей выгоде… Да ещё и такую неоднозначную… Нет, всё же я не настолько прагматична. Положусь, как всегда, на волю Ошура, не откажет же он мне в удаче?

За всеми этими мыслями я почти дошла до дома. Точнее, проходя мимо знакомой кофейни-кондитерской резко затормозила. Починка крыши и пола наверняка ещё была в самом разгаре, мешать плотникам не хотелось, да и неплохо было бы поесть. За всей суетой сегодняшнего дня, я так и не успела пообедать, и организм намекал на то, что пора бы восполнить этот пробел.

Я непроизвольно осмотрелась по сторонам и только под конец поняла, что ищу взглядом Эрнета Хантли, но того не было. Не было его и внутри. В зале вообще никого не было, кроме хозяйки.

– Добрый день, – улыбнулась мне девушка.

– Будет добрый, если вы спасёте меня от голодной смерти. – Я кивнула на уставленные всевозможными вкусностями витрины.

– С удовольствием. Вас спасать чаем, кофе, лимонадом? Сэндвичами, салатом, пирожными, куском торта, эклерами, бисквитами? Я рекомендую лимонный тарт – мой фирменный рецепт, – поддержала шутку хозяйка.

– Тогда мне салат, тарт, вот тот бисквит и чай, – сделал я выбор.

– Присаживайте, сейчас всё принесу.

Я заняла самый дальний столик, и когда хозяйка поставила на стол поднос с тарелками, предложила ей присоединиться ко мне. Других посетителей не было, и девушка, поколебавшись, согласилась.

– Амелия, гадалка, – представилась я, хотя по взгляду поняла, что меня узнали. Поэтому не оставалось ничего другого, как добавить: – Ну, или шарлатанка. Смотря у кого какие убеждения.

Я чуть не рассмеялась, глядя на смущение собеседницы. Злость на статью и самого Хантли прошла, и я вполне искренне забавлялась всей этой ситуацией. В конце концов, правду про себя я знала, сомневающихся убедить в своём профессионализме могла, а от скептиков меня избавил журналист.

– А я Вероника. Можно просто Ника. – В глазах девушки сверкнуло любопытство. – Правда, гадалка? Настоящая? И предсказать что-нибудь можешь?

Предсказать я могла многое. И даже намекнуть на аферу с недвижимостью, в которую угодила Ника. Но торопить события не хотелось, поэтому я просто кивнула, отломила маленькой вилочкой кусочек тарта и отправила его в рот.

– А… – Ника замялась. – Мне можешь?

– Могу, – я кивнула. – Сделай кофе, выпей, погадаем на кофейной гуще.

– Простой? Без сахара и молока? – засыпала меня вопросами Ника, как будто наличие какого-то ингредиента в напитке могло изменить будущее.

– Такой, какой любишь, – засмеялась я. – Только через фильтр не пропускай, а то гадать будет не на чем.

– Хорошо. – Ника подскочила и унеслась варить кофе. Только подол платья мелькнул за прилавком.

А я осталась доедать салат, тарт и булочку, запивая чаем с какими-то неизвестными мне травами, придающими напитку терпкость и едва заметную остроту. Необычно и очень вкусно.

Ника вернулась с крохотной чашкой кофе, когда я уже закончила есть, быстро убрала пустые тарелки и практически упала на стул напротив. Бросила вопросительный взгляд и, получив кивок, нетерпеливо отхлебнула из чашки. Кажется, даже обожглась, потому что потом стала пить аккуратнее. Наблюдать за ней было весело – хозяйка кондитерской всё больше напоминала мою сестру в ту пору, когда та ещё не вышла замуж.

– На что гадаем? – нарушила я молчание. А Ника задумалась, выбирая самую важную из всех своих проблем.

Клиенты вообще делились на две категории: одни задавали самый важный из имеющихся вопросов – во всяком случае, они считали, что именно этот вопрос самый важный, – а другие начинали сильно издалека, спрашивали о малоинтересных им деталях, и к основной проблеме подходили хорошо, если к концу назначенного времени, а то и через пару сеансов гадания. Ника, похоже, была из первых. Судя по выражению лица, она не могла решить, ответ на какой вопрос необходимо получить в первую очередь. Но, наконец, определилась.

Глава 8

– Успокойтесь, это всего лишь я, а не ваша мама, – вдруг отозвался монстр знакомым голосом. Я тут же обмякла. Хантли! Меня не сожрут! – Что у вас случилось?

Что случилось? Он спрашивает, что случилось!? Да там же!..

– Там! Оно там! Помогите!

Я вцепилась в серую рубашку, как недавно в одеяло. Пальцы побелели от напряжения. От ужаса я ничего не видела и не слышала. В ушах стучала кровь, а зрения сузилось, выхватывая только отдельные элементы: блик, скользнувший по дорогому шёлку, булыжник, вывороченный из мостовой, свет в окне соседнего дома, широкая мужская ладонь, лёгшая поверх моих. И пытающаяся разжать пальцы! Нет-нет-нет! Я вцепилась ещё сильнее, словно от этого зависела жизнь, словно стоит этому прикосновению разорваться – тут же появится неизвестный зверь и сожрёт меня целиком.

Мужчина сдался, прекратил меня отталкивать, а наоборот, прижал и успокаивающе погладил по спине.

– Ну-ну, всё уже закончилось. – Он провёл рукой по моим спутанным волосам, а я почувствовала, как дрогнули его пальцы, и вздрогнула тоже. Ужас ещё не прошёл. – Кошмарный сон? Вряд ли. – Сам спросил, и сам ответил Хантли. – Вы не выглядите человеком, пугающимся собственных фантазий.

Сердце бешено стучало, била крупная дрожь, ноги подкашивались. Я уткнулась в плечо журналиста и всхлипнула, а потом вдруг разрыдалась. В надёжных объятиях было тепло и спокойно, страх отступал, выходя слезами. Лёгкие поглаживания и уверенный голос, шепчущий, что всё будет хорошо, дарили ощущение безопасности и помогали вернуть самообладание.

– Вы только успокойтесь, а потом я со всем разберусь. – И Хантли снова провёл по моим волосам.

Не знаю, сколько прошло времени – может, пять минут, а может, двадцать, – но я, наконец, смогла разжать пальцы, отпуская чужую рубашку, и уверенно встать на ноги. Хантли тут же убрал руки, а я подавила секундное сожаление, что объятия не продлились чуть дольше.

Вместе с объятиями пропало и тепло. И я снова задрожала, но уже не от страха: резко ощутила предутреннюю прохладу, свежесть ветра и стылый холод камней под ногами. Тут же пришла мысль, насколько кошмарно я, должно быть, выгляжу: с красными глазами, опухшим лицом, растрёпанная, босая и с незашнурованным платьем.

– Амелия, вы успокоились? Что вас так напугало? – спросил Эрнет, а я вытерла лицо руками и посмотрела ему в глаза. Там было участие и беспокойство. И что-то ещё, что я приняла за растерянность.

– Я-а-а… Там! Оно там! – Я ткнула пальцем в сторону дома.

Вопрос вернул мысли к монстру, пришлось обхватить себя руками, в попытке справиться с вновь вернувшимся страхом.

– Вы замёрзли, – сделал неверный вывод журналист, а потом… подхватил меня на руки и направился к дому.

– Нет!

От крика Хантли вздрогнул и чуть не уронил меня на землю, но быстро выровнялся, подкинул вверх, перехватывая поудобнее и заставляя обнять себя за шею, чтобы удержаться.

– Не визжите, Амелия, я вас так уроню.

– Я не пойду туда-а-а, – завыла я на одной ноте и схватилась за косяк. Как и когда газетчик открыл дверь, я не заметила, только увидела темноту за порогом. Плотную, страшную темноту. Казалось, что сейчас оттуда выскочить что-то жуткое, зубастое, когтистое и ядовитое одновременно. И сожрёт нас!

– Не ходите, – согласился мужчина, и я выдохнула с облегчением, ослабив хватку, – я вас сам понесу. – Воспользовавшись моим замешательством, он шагнул внутрь.

Я замерла на его руках, сжалась в комочек, отчаянно прислушиваясь. Пыталась разобрать хоть что-нибудь: не подкрадывается ли кто-то сбоку, не ползёт ли от лестницы, не пытается ли упасть сверху. Но из всех звуков слышала только грохот сердца журналиста. Может, он тоже боится? Или это азарт?

– Амелия, я сейчас поставлю вас. Вы не упадёте в обморок?

Я представила, как ставлю ногу на пол, наступаю на неизвестное существо… и отчаянно замотала головой, замычала, не в силах ничего сказать. Тут же вспомнилось ощущение пушистого на лодыжке, от которого я проснулась. Вернулся ужас. В ушах зашумело, показалось, что всё вокруг шуршит и шелестит. Я так вцепилась в шею Эрнета, что он даже застонал.

– Ладно, я понял. Но мне всё равно нужна хотя бы одна свободная рука.

До меня не доходило, что он говорит, но разжимать объятия я не собиралась. Никогда! Но этот подлец убрал одну руку, и мои ступни почти коснулись пола! На котором наверняка кто-то был! Я взвизгнула и обхватила Эрнета ногами за талию. Нет-нет-нет! Я умру, если оно снова до меня дотронется!

– За что мне всё это? – с отчаянием прошептал журналист мне в ухо. А потом щёлкнул пальцами, создав крохотный, но очень яркий шарик. Помещение залило светом, заставляя жмуриться и смаргивать слёзы. – Посмотрите, тут никого нет.

Я огляделась. Спрятаться в помещении было негде, но, прежде чем слезть, я внимательно осмотрела пол, стены и даже потолок. Вроде бы никого, действительно, не было.

Нехотя я опустила ноги. Затем с трудом, но расцепила руки. Отойти от мужчины я всё-таки не смогла и крепко сжимала его запястье, как будто он собирался вырываться. Но он только горестно вздохнул.

– Что вас так напугало, Амелия? – в его взгляде было искреннее беспокойство, так что я отбросила сомнения и сказала:

Глава 9

– Пойдёмте подавать заявку в магический отлов животных. Это недалеко. – Хантли махнул рукой в нужном направлении и пошёл первым.

Я накинула кофту, не став её застёгивать, и поравнялась с ним.

– Там, наверное, закрыто. Только пекари работают в такую рань. – Мне, конечно, хотелось решить проблему побыстрее, но вряд ли кто-то начнёт свой день ради меня в шесть.

– Пекари, молочники, овощники, рыбаки, жандармы… – добавил Хантли. – Наборщики и типография, чтобы отпечатать утренний выпуск «Вестника». Журналисты. – Он бросил на меня взгляд, и тут меня осенило.

– Вы! Как вы оказались возле моего дома ровно в тот момент, когда напал монстр?! Это ваших рук дело?!

Я резко остановилась. Доходило медленно, но неизбежно. Вот кто был во всём виноват! А я-то попалась! Ещё и благодарность к нему почувствовала. Дирхов спаситель! Вот я дура! Он же с первой встречи обозначил своё отношение, и что избавит этот город от моего присутствия.

– Серьёзно? Вы думаете, я на такое способен? – Хантли обернулся ко мне.

Выглядел он уязвлённым. Взгляд потемнел, а на скулах заходили желваки. Меня даже разобрала дрожь, и утренняя прохлада была тут совершенно ни при чём.

– Кажется, я не давал повода так обо мне думать.

– Тогда как вы объясните подобное совпадение? Я вам не верю! Это не могло быть случайностью!

Нет, отступать я не собиралась. И верить Хантли тоже! Конечно, конечно, он просто прогуливался возле моего дома в пять утра!

– А я не говорил, что это случайность. Главный специалист по случайным совпадениям у нас вы, и даже если вы в них не верите… – Он сделал паузу, словно расхотел продолжать фразу и закончил иначе: – Думайте, что вам угодно, – холодно отрезал он, отвернулся и пошёл дальше.

Никаких оправданий и объяснений? Внутри заскреблись сомнения и чувство вины – может, это, правда, совпадение. Уж я лучше прочих знаю, на что способен Ошур, чтобы привести людей к желаемой цели. Я и сама часто помогала клиентам выбирать более рискованный вариант, но и ведущий к большему счастью. И что он хотел сказать этим своим: «…даже если вы в них не верите…»? Снова пытался намекнуть на мою профессиональную непригодность? Я верю в случайные совпадения! Но не в этот раз! Да он и сам подтвердил, что это не случайность! Или что он имел в виду?

Неужели я ошиблась?

– Куда вы идёте? – крикнула я вслед журналисту.

Ругаться с ним больше не хотелось, но и негодование не прошло. Клубок непонятных чувств теснился в груди, и я сама не понимала, чего там больше: обиды на отказ оправдаться, желания, чтобы Хантли объяснил своё присутствие возле моего дома, или досада на новый виток подозрений в том, что я шарлатанка.

Я уже жалела о своих словах. Журналист был не из тех, кто подбрасывает монстров людям в дома. Не его метод. А уж составить представление о том, как он обычно действует, я успела и по раскладам, и по газетным статьям. Но он мог бы просто объяснить, как так случилось, что я налетела именно на него. Всё-таки пять утра – не самое подходящее время для прогулок.

Пока я размышляла, Хантли успел уйти уже достаточно далеко, и, опомнившись, я побежала за ним. Извиниться? Нет, сейчас я была к этому не готова, несмотря на все сожаления. Сначала надо было прийти в себя, решить проблему с монстром и всё хорошенько обдумать.

– Так куда вы идёте?

– Помогу с заявкой на отлов и уйду. За всей этот ночной суетой я совершенно забыл, что спасать надо не вас, а от вас, – резко ответил мужчина, а я вскипела.

– Не стоит утруждаться, я сама прекрасно справлюсь. Просто скажите адрес отлова и проваливайте!

– Книжная 9. Не смею больше навязывать своё общество, мне ещё надо успеть сдать материал в сегодняшний номер. Всего хорошего. – Хантли кивнул, развернулся и пошёл в обратную сторону. А я осталась смотреть ему вслед, ощущая, как все добрые чувства разъедает обида и горечь.

Только когда журналист свернул на соседнюю улицу, я побрела в указанном направлении. Книжная 9, так Книжная 9. Посижу на крыльце, если что, подожду, когда откроются.

Что ж, из этого в любом случае не могло выйти ничего хорошего. И откуда вообще появились мысли, что Хантли может испытывать ко мне что-то большее, чем холодный интерес? Он же сам сказал, что будет рядом, стоит мне оступиться, и отнюдь не для того, чтобы подержать. Может, это означало, что он следит за моим домом? Очень похоже.

А я надумала себе образ рыцаря в сверкающих доспехах, который придёт и спасёт меня от всех монстров и бед. Нет, Амелия, ничему-то тебя жизнь не учит. Ни своя, ни чужие, в которых ты так хорошо разбираешься. Нет у тебя ни доброй феи-крёстной, ни сияющего рыцаря, ни даже к гадалке ты сходить не можешь, потому что сама гадалка. Живи вслепую, тыкайся как котёнок, путай врагов с друзьями и совершай ошибки. А потом исправляй. И уж в следующий раз постарайся не повторять.

За этими мыслями я сама не заметила, как добрела до нужного здания. Вопреки моим сомнениям, логике и расписанию, вывешенному на двери, отлов магических животных был открыт.

Я заглянула в распахнутую дверь и увидела суетящуюся там девушку – почти девчонку – с собранными на затылке светлыми волосами, васильковыми глазами и в форме с эмблемой отлова магических существ – раззявившая пасть мантикора, заключённая в круг, обвитый обнажившей клыки змеёй.

Глава 10

Ника свою кофейню открыть ещё не успела, но свет внутри уже горел, а за окном мелькали радужные пятна. Пару секунд я думала, что это в глазах рябит от усталости, но потом поняла, что по залу порхает маленькая разноцветная птичка. Такая красивая! Я застыла у витрины, открыв рот, словно ребёнок на представлении иллюзиониста. Да так бы и стояла, наверное, если бы птичка не упорхнула в другую комнату, а оттуда не вышла Ника. Увидела меня и поспешила открыть дверь.

– Амелия, ты откуда в такую рань? Выглядишь… не очень… Я сейчас налью кофе.

– Спасибо, – от всего сердца поблагодарила я. – Ночка была та ещё. На меня напало что-то в доме, я подала заявку в отлов и договорилась, что подожду результатов тут.

Ника заохала и отправилась заварить кофе, вытребовав у меня обещание всё подробно рассказать. Я только успела крикнуть, что денег у меня с собой нет, но девушка махнула рукой, показывая, что всё в порядке.

– Я же не платила тебе за предсказание, будем считать, что отдаю так, – весело сказала она, вернувшись и поставив передо мной стакан и пирожное с воздушным кремом.

Я чуть не рассмеялась. Надо же, сначала я получила бесплатный кофе за спонтанное предсказание, а теперь за гадание. Впору становиться кофейной гадалкой.

– Так что с тобой случилось? – спросила Ника.

От воспоминаний снова стало зябко, пришлось закутаться в кофту. Рассказывала я медленно, со всеми подробностями и предположениями, которые возникли у меня в процессе общения с представителями отлова.

– Пресветлая Лейна, ну, какой же ужас! – воскликнула в конце рассказа Ника. – Хорошо, что я у меня есть Диди, она меня предупредит, если в доме заведётся кто-то посторонний.

– Иметь фамильяра – большая удача, – согласилась я. Несмотря на то что колибри прикидывалась обычной птичкой, я ясно видела её настоящую сущность.

– Это правда, – кивнула Ника, а потом тяжело вздохнула. На мой вопросительный взгляд только помотала головой и улыбнулась, делая вид, что всё в порядке. Кажется, на душе у неё было тяжело, но рассказывать об этом она не спешила. А я не стала настаивать.

Повисшую в зале тишину нарушил стук. Я не сразу сообразила, почему посетитель не заходит, но Ника быстро встала и пошла к двери.

– Газету принесли, – сказала она. – Её мальчишки-разносчики кидают прямо на ходу.

Газета! Мысли тут же свернули к Хантли. Он сдал материал о гадалке, которая не верит в случайности, в сегодняшний номер? Или всё же не стал? Ладони вспотели, захотелось выхватить выпуск, чтобы быстрее получить ответ. И при этом я не могла открыть рот, чтобы попросить «Вестник», боясь, что найду там новую статью о себе.

Между тем Ника, не подозревая о моих сомнениях, листала страницу за страницей, ни на чём надолго не останавливаясь. Значило ли это, что ничего страшного там не было?

– Ого! – произнесла она, а у меня замерло сердце. – Смотри-ка, что пишут…

Я уже набрала в рот воздуха, чтобы сказать, что это всё неправда, но Ника успела начать зачитывать совершенно другое.

– Побег магических существ! Скандал вокруг цирка Курдуоли продолжается! Напомним, что 11 июня на представлении гастролирующего цирка пострадало три человека. Виной тому – халатность дрессировщика, не сумевшего удержать росомаху. Напуганное животное оказалось среди трибун и напало на зрителей.

По распоряжению властей цирк покинул Рейвенхилл 12 июня, но! Уволенный дрессировщик – господин Вирцио – решил отомстить за свой позор. Он угнал фургон с магическими существами, задействованными в представлениях, тайно вернулся в город и выпустил опасных тварей на окраине. За несколько дней те освоились и расползлись по всему городу, пугая жителей и вредя им.

Массовые жалобы обрушились на жандармерию, а отловы магических существ утонули в многочисленных заявках. По делу ведётся следствие, поиском господина Вирцио занимается имперский розыск.

Представители цирка обещали предоставить список всех пропавших существ, но уже сейчас понятно, что их количество превышает несколько десятков, среди них имеются крайне опасные.

За предоставленную информацию редакция благодарит специального корреспондента Эрнета Хантли, который провёл масштабное расследование, установил причину происходящих в городе беспорядков и определил, кто является главным зачинщиком. Благодаря господину Хантли дело взято на особый контроль администрацией города, все обращения по поводу нападения подозрительных существ будут рассмотрены вне очереди.

Сам господин Хантли подвергся нападению квакуна и содействовал отлову в его поимке.

Будьте бдительны и берегите себя! Помните, что многие опасные существа ещё на свободе!

– Цирковые животные? Всё сходится. Я приехала пятнадцатого, и монстр уже был в доме.

Пока Ника читала, я даже забыла о том, что ждала совсем другую статью. Вот, оказывается, чем занимался ночью Хантли! Всё ещё не понятно, что он делал возле моего дома, зато прояснилось, откуда взялся монстр.

– А что за квакун? – спросила Ника. – Лягушка какая-то?

– Ага, – попыталась вспомнить детали я. – Что-то вроде полупрозрачной лягушки, которая сливается с вещами человека и преобразует речь в кваканье. Сам человек ничего не замечает, только его собеседники.

Глава 11

– Что это? – В мои паническим мысли ворвался голос Ники.

– Миларская пушистая коббарра. Неядовитая, – бездумно повторила я слова господина Голдброна.

– Но что это? – настойчиво переспросила подруга, и я перевела глаза на ящик.

Оттуда донёсся шорох, а затем отчётливый свист и шипение.

– С-с-с-ш-ш-ш… – Существу, наверное, не нравилось сидеть в ящике, и я его понимала. Но мне не нравилось, когда оно сидело в моём доме!

– Давай посмотрим. – Ника потянулась к крышке, а я едва успела её остановить.

– Нет! Ты что, вдруг оно выпрыгнет! Или броситься и укусит? Может, оно и не ядовитое, но это не значит, что неопасное.

– Опасное тебе бы не оставили, – отмахнулась от моих слов подруга. – Так-то и котик поцарапать может, но ты же не считаешь котиков опасными? Не считаешь же, правда? – Во взгляде Ники, обращённом ко мне, плескалось подозрение, а я устыдилась.

– Котики милые и пушистые, – всё же попробовала возразить я.

– Коббарра тоже пушистая. Она даже так называется. Ну, хочешь, погадай, что со мной будет, когда я открою ящик? Если там проблемы, то открывать не будем.

Предложение Ники было здравым, и я отругала себя за то, что не догадалась сама. Гадать было не на чем, кофе заваривать некогда, и я решила обратиться к одной из самых простых гадальных техник.

– Дай монетку.

– Что-то вроде, позолоти ручку? – хихикнула подруга, но к стойке сходила и принесла даже не одну, а целую россыпь мелких монет. – Держи.

Я взяла медяшку и подбросила её. Невысоко, чуть выше уровня глаз. Бок блеснул в солнечных лучах, и эта вспышка расцветила для меня линии будущего – обычно не видимые, но сейчас весьма ощутимые.

– С тобой всё будет в порядке. – Монетка упала на стол, а я озвучила свой вердикт.

Ника потянула за крышку. Через секунду мы смотрели на белую пушистую змею, свернувшуюся кольцами в тесном пространстве, и глядящую на нас грустными глазами.

– С-с-с-ш-ш-ш, – прошипела она. На секунду показался длинный раздвоенный язык.

– Мамочки, – вырвалось у меня. Я всегда боялась змей.

– Какая милая, – одновременно произнесла Ника. И погладила коббарру. Она. Её. Погладила! Змея мурлыкнула в ответ. Как котик!

Я потрясла головой, сомневаясь в собственной нормальности. Может, Ошур лишил меня разума? Но всё выглядело вполне привычно, кроме мурлыкающей змеи, которую гладила Ника.

– Потрогай её, она такая хорошенькая. И ласковая.

Ника схватила мою ладонь и, пока я не успела воспротивиться, положила на белую змеюку. Я не завизжала. Чудом, но не завизжала. Наверное, потому, что на ощупь коббарра действительно была похожа на котика. Может, шерсть была чуть жёстче, но в остальном большой разницы не было.

– С-с-с-ш-ш-ш… – Запястья коснулся раздвоенный язык, и я отдёрнула руку. Потёрла. Посмотрела в грустные глаза с вертикальными зрачками.

– Может, оставишь её себе? – Ника снова начала гладить коббарру. – Она же прелесть.

– А может, ты оставишь её себе? – с надеждой спросила я. – Раз она тебе так нравится…

– У меня Диди. Боюсь, она не поймёт. – Ника посмотрела на колибри, зависшую рядом и с интересом рассматривающую змею. – Оставь. Будет у тебя фамильяр. Самый что ни на есть ведьмовской.

– Исключено. – Я встала, отряхнула юбку от несуществующих крошек и решительно захлопнула ящик, игнорируя протестующее шипение змеи и укоризненный взгляд подруги. – Отдам в питомник.

– Ну, как знаешь, – расстроилась Ника. – Но, может, ваша встреча – воля Ошура? – Она лукаво улыбнулась. Вот хитрая какая – знает, как заронить во мне сомнения. Но я упрямо отбросила эти мысли.

– Помимо воли Ошура есть ещё и моя воля. И несколько вероятностей будущего. Я выбираю ту, где никакой коббарры у меня в доме нет.

Ника вздохнула, поправила причёску и грустно улыбнулась. А я поблагодарила её за всё, подняла не самый лёгкий ящик и пошла на выход. План был такой: зайти домой за документами для мэрии, оставить записку на случай, если во время моего отсутствия привезут мебель, отнести змею в питомник и подставить подпись в ратуше на документе об открытии гадального салона. Несмотря на все происшествия, затягивать я не собиралась. Расставлю вечером мебель и завтра начну работу.

До дома я добралась без происшествий и обнаружила, что мебель уже привезли – улицу перегораживал крытый фургон, а возле моей двери мялись извозчик и, видимо, грузчик. Что ж, это было даже лучше, чем беспокоиться о доставке и просить Бруно Верса проследить за тем, чтобы всё занесли в дом.

Я поздоровалась, открыла дверь и показала, где поставить мебель. Ящик с коббаррой задвинула в угол, предварительно проверив, что крышка плотно закрыта, и змея не сбежит снова, пока я хожу за документами. Всё было подготовлено ещё нотариусом, и никаких проблем с этой стороны я не ожидала. Зря, конечно. Мой опыт взаимодействия с чиновниками Фаренли сильно отличался от бюрократической системы такого большого города, как Рейвенхилл, но я всё же надеялась на лучшее, хотя и тревожилась о том, как всё пройдёт в мэрии.

Заодно поискала в «Вестнике» информацию о питомниках, но не обнаружила ничего, кроме живодёрни. Нет, я не была настолько жестока, чтобы обрекать коббарру на смерть. Помнится, про питомник всё же что-то было. Было же…

Глава 12

Идти со змеёй в мэрию не хотелось, но и оставлять её дома без присмотра тоже. Стоило представить, что коббарра откроет крышку, выползет из ящика, спрячется в доме, а ночью снова окажется в кровать, как меня передёргивало. Нет! Я тогда точно не проснусь! А если проснусь, то поблизости может не оказаться журналистов, готовых к спасению несчастных гадалок. Так что рисковать я не стала и через пятнадцать минут уже стояла перед входом в помпезное трёхэтажное здание.

Мне надо было за подписью в кабинет 24, и, сориентировавшись по указателям, я отправилась на второй этаж. Перед нужной дверью толпился народ – человек десять, не меньше. И все они внимательно смотрели на замочную скважину, ожидая щелчка замка и приглашения внутрь. Нотариус записал меня на час дня, и стоять в очереди не было необходимости, но, кажется, я была такая не одна.

– Добрый день, простите, а вы все по записи? – стараясь сохранять спокойствие, спросила я.

– Дорогуша, мы тут три дня назад по записи были, а сейчас уже, кого вызовут, или кто успеет первым зайти, тому и повезло, – обернулась на меня дама в строгом сером платье, решительно сверкнув глазами. В руках она держала подготовленные на подпись документы. Кажется, тут будет бой не на жизнь, а на смерть. Но мне тоже было некуда отступать.

– А что случилось? Почему очерёдность нарушилась? – Стоило узнать обстоятельства, вдруг их можно как-то изменить в свою пользу. Хотя, если бы это было так, решительная дама уже это сделала бы.

– Один из инспекторов заболел, и работает только второй. Не справляется.

– Или не хочет справляться! – гневно выкрикнул мужчина, стоящий чуть поодаль. Лицо его налилось красным от сдерживаемой злости.

В коридоре заволновались, зашумели, со всех сторон начали доноситься громкие вскрики. Напряжение росло, и я даже отступила, раздумывая, а не отложить ли посещение сего чудесного места на денёк-другой. А может быть, и на недельку. Но деньги стремительно заканчивались, и затягивать с открытием салона было нельзя.

Можно, конечно, пока гадать в кофейне у Ники, но это могло выйти боком не только мне, но и подруге. Если нашу сегодняшнюю авантюру ещё можно было списать как разовую акцию и никак не регистрировать, то постоянная практика без подписи из мэрии была строго запрещена, а нарушители выплачивали серьёзные штрафы. Нет, мне определённо нужно было попасть в этот дирхов кабинет. Увы, всем собравшимся тоже.

От переживаний меня отвлёк странный звук из ящика и вибрация. О нет! Пресветлая Лейна, только бы сейчас не начались какие-нибудь проблемы со змеёй. Я точно не смогу их решить. Я даже не знаю, как давно она ела. Что вообще она ест, кроме энергии благословения? Или коббарра засиделась в ящике и хочет погулять? Только не в мэрии! Меня тогда не то что в кабинет 24 не пустят, а вообще навсегда отсюда выгонят.

– Т-с-с-с. – Я поставила ящик на пол, откинула крышку и сама зашипела не хуже, чем змея. – Сиди тихо. Тут и так есть кому понервничать.

Саюши подняла голову, посмотрела на меня печальными глазами голодного котика, и я сразу растаяла. Тело её вибрировало, словно она и была котиком. Мурлыкающим котиком, который пришёл успокоить хозяйку. Рука сама потянулась погладить белый мех.

– Ш-ш-ш-с-с-с, – прошипела змея, раскачивая головой из стороны в сторону, и я замерла с протянутой рукой. – Ш-ш-ш-с-с-с, – продолжила Саюши, глядя мне за спину.

Я тоже обернулась. За время выяснения проблем змеи, накал страстей в коридоре неожиданно спал, хотя я могла поклясться, что всё шло чуть ли не к драке. Однако сейчас ожидающие вполне мирно переговаривались, а кто-то даже улыбался и шутил. Дама в сером краснела от комплиментов грозного мужчины, ещё недавно возмущающегося тем, что инспектор специально бойкотирует свою работу. Даже на вожделенный щелчок замка все отреагировали как-то вяло, и никто не возразил, когда в кабинет вошёл непримечательный робкий парнишка, который в иной ситуации никогда не решился бы на подобное действие.

– Это ты? – Я вопросительно посмотрела на Саюши, вспоминая слова сероглазой феи из конторы по ремонту карет: коббарры умели располагать посетителей храмов к откровенности и настраивать на миролюбие. Это и произошло? – Не надо больше так делать. Это… – я замялась.

Нечестно? Но почему? Разве было бы лучше, если бы тут вспыхнула драка? Точно нет. То, что очерёдность сдвинулась? Так никто же не возражает. Может, как раз в спокойной обстановке больше людей получит вожделенную подпись. Вроде бы со всех сторон были одни плюсы, но что-то мне в этом всё равно не нравилось.

– В общем, больше так не делай, – не стала объяснять своё решение я. Саюши посмотрела укоризненно, а следом вопросительно на очередь, намекая, что там снова все передерутся, стоит ей прекратить вибрировать. – Ладно, только сейчас. А потом не делай. – Я недовольно поджала губы, ругая себя, что иду на уступки змеище. Но другого выхода, действительно, не было. – Я тебя сейчас закрою и попробую пройти следующей. Не высовывайся.

Коббарра понимающе засвистела и положила голову, позволяя закрыть крышку. Бедная, она, наверное, совсем там замучилась. Ни развернуться, ни свернуться нормально. Стоп! Я что, жалею змею? Не-не-не. Никакой жалости, никакой привязанности. Разберусь сегодня с делами, а завтра отнесу её в любой местный храм. Там ей наверняка будет хорошо. А я вообще змей боюсь.

Я подняла ящик и подошла к двери. На вопросительные взгляды собравшихся ответила, что мне очень надо, и что у меня назначено. Посетители единодушно пропустили меня вперёд. Один мужчина пожелал удачи, а дама в сером напомнила, что документы лучше подготовить заранее, а не в кабинете, лихорадочно вытаскивая их из сумки. Потом она даже помогла сложить нужные бумажки в правильном порядке.