Выдыхая боль

Пролог

Олег

Давно я не отпирал эту дверь своим комплектом ключей, но руки до сих пор помнили все особенности замка и в дом попал без каких-либо проблем. Встретила меня оглушительная тишина, но автомобиль молодой развесёлой вдовушки стоял припаркованным во дворе, а это означало, что она точно где-то в доме.

Прогулялся по первому этажу и, не обнаружив Киру, через гостиную направился к лестнице, но остановился возле камина и стянул с полки фотографию в рамке. Счастливое лицо дяди отозвалось в сердце скорбной тоской, а взглянув на Киру в свадебном платье, в голове промелькнула та же мысль, что и когда впервые встретил её — безупречная красота. Настолько идеальная и завораживающая, что кажется недопустимым и огромной ошибкой, что досталась такой лицемерке и корыстной суке.

— Вот так, Витя, — глядя на фото, шёпотом обратился я к дяде, — и кто в итоге оказался прав? Предупреждал же, не женись… Хотя надо признать, даже я не ожидал, что Кира решится на убийство. Теперь тебя нет, а она богатая наследница. Да, сейчас уже ничего не исправить, но будь уверен, выгоды из твоей смерти дрянь не получит.

Замахнулся и бросил рамку на пол, от удара деревянная часть треснула, а стекло пошло паутиной, но то место, где находилось лицо Киры, как назло, осталось нетронутым. Наступив, уже наверняка раздавил изображение этой твари, она даже на фотографии не имеет права улыбаться.

И Киры точно в обозримом будущем не будет повода для веселья, лично позабочусь о том, чтобы её жизнь в один кромешный ад превратилась.

Умышленно поднимался по ступеням бесшумно, новоиспечённая вдова же не ожидает гостей, кто знает, может, за чем-нибудь интересным её застану. На людях она из себя убитую горем изображает, а наедине не исключено, что с отражением в зеркале чокается и тосты произносит в честь избавления от престарелого и ныне покойного мужа.

Дверь в спальню дяди была неплотно закрыта, и узкой щели вполне хватало, чтобы оттуда до меня доносился шум, но вот посмотреть, что происходит внутри, при всём желании не получалось. Поддев ручку пальцем, осторожно потянул на себя и увеличил обзор. Кира в траурном платье возле кровати снимала одежду с вешалок и укладывала вещи в чемодан.

Вот что значит профессиональная аферистка. Даже сама с собой наедине из печального образа не выходит.

Обхватить бы её шею руками и удавить. Свидетелей как раз нет. Но это будет слишком быстро и безболезненно для неё, а я хочу, чтобы мучилась.

— Что ты здесь делаешь?! — заметив чужое присутствие и, от неожиданности подпрыгнув, взвизгнула Кира.

Неподдельный испуг и тревога на её лице, прямо как бальзам на душу.

Распахнул настежь дверь, сделал пару шагов вглубь комнаты и лишь после ответил:

— Невестку решил навестить. Поинтересоваться, как у неё дела. Вдруг что-то нужно.

— А в дом зачем тайком проникать? Вообще-то, звонок есть, — бросила упрёк девушка и изо всех сил пытается храбриться, но от неё буквально фонит страхом. Боится меня, и правильно, у неё есть на это все основания.

— Если ты забыла, напомню, это мой дом. Как хочу, так и вхожу, — рявкнул я, подошёл к креслу, через спинку которого был перекинут махровый халат, сбросил его на пол и удобно устроился на сиденье.

— Как видишь, не забыла, — оторвав возмущённый взгляд от халата, девушка кивнула на чемодан. — Вещи уже почти собрала. Так что не беспокойся через час меня тут не будет. А что хмуримся? Кайф обломала? Расстроился, что сама съезжаю, и не получится вышвырнуть.

— Ты же ещё здесь. Так что вышвырнуть как бы не поздно.

Кира

Олег с угрожающим видом поднялся с кресла, в глазах сверкает жгучая ярость, кулаки плотно сжаты, ноздри раздуты, как два паруса. У нас с племянником мужа вражда давняя, и если я своё отношение к нему открыто не демонстрировала, то он никогда не упускал возможности выставить свою ненависть ко мне напоказ. С него станется, ведь и правда легко вытолкает из дома в затычки и чемоданы вдогонку бросит.

— Ещё шаг в мою сторону и вызываю полицию, — предупредила я, а чтобы угроза не была голословной, подняла с кровати телефон и разблокировала экран. — Да, по документам дом твой, но я здесь тоже не на птичьих правах. Я тут прописана. И, по крайней мере, на то, чтобы спокойно собраться и уйти ­- право имею.

Олег с присущими ему надменностью и презрением усмехнулся. Смотрю на него, и не верится, что когда-то этого человека любила, причём до беспамятства. Где были мои глаза, а где интуиция? Похоже, мозг в то время вообще не работал. Олег — это же один большой комок зла, отравляющий всех и вся, что рядом находится.

— Слушай, а идея с полицией мне понравилась. Валяй. Вызывай. Прописку им покажешь, а после признания сделаешь. Подробно под протокол запишем, как ты организовала крушение вертолёта, на котором летел твой муж. Подельников сдашь, расскажешь, как на них вышла, сколько заплатила. Мне вот лично очень интересно почём нынче заказное убийство.

Моё замужество за Виктором продлилось недолго, около года, но и за такой короткий срок, успела наслушаться и натерпеться от Олега, думала, он уже все пакости на мне испробовал и удивить ему меня больше нечем. Ошибалась. Сейчас он так поразил, что у меня сама по себе челюсть раскрылась.

— Вот значит, каков твой план. Засадить меня за решётку. Понятно. Если бы накануне вылета с одним из тренеров моего клуба несчастный случай не произошёл, я вместе с Виктором села в тот вертолёт и тоже погибла. Ты хоть не плакал, когда узнал, что Виктор один, без меня разбился? Уверена, плакал. Навзрыд. Ты же всегда бесишься, когда что-то идёт не по твоей схеме.

Глава 1

Год назад

Ровно неделю назад меня приняли в крупный холдинг на должность младшего экономиста. С учётом того, что только в этом году окончила институт, везение из мира фантастики: перспектива карьерного роста, полный социальный пакет и заработная плата выше среднего. Даже пожалела, что о своей удаче бывшим сокурсникам рассказала, в глазах было столько зависти, как бы ни сглазили. Хотя на мой неопытный взгляд с обязанностями справляюсь достойно, начальница отдела Татьяна Арнольдовна пусть взахлёб и не хвалит, но и претензий к моей работе тоже вроде бы нет.

До начала трудового дня ещё десять минут, а чисто женский коллектив экономического отдела уже в полном составе находится на своих рабочих местах. Пунктуальность обусловлена тем, что начальница Татьяна Арнольдовна не только из-за отчества получила подпольное прозвище «Терминаторша». Женщина она во всех смыслах грозная, характер строгий, бескомпромиссный и вспыльчивый, а ещё не в меру рослая и вес под сто килограмм, но при этом нет и намёка на живот или выпирающие бока, а если уж гаркнет, то не только провинившийся рискует сделать под собой позорную лужу, но и все в радиусе ста метров.

— Ну, что коллектив, до обеда я отбываю, — дверь кабинета начальницы уже привычно со всего маха долбанула о стену, как будто её с той стороны не рукой толкнули, а пнули ногой, и Арнольдовна всех окинула внимательным из-под лба взглядом. — Мне не звонить, если накосячите, пока не вернулась, по-тихому исправляйте, не успеете, сами знаете, чем грозит, — предупредила она и устремилась на выход, но остановилась напротив меня и, бросив мне на стол папку, поинтересовалась. — Кто такой Горский Виктор Аркадьевич в курсе?

— Да, это наш финансовый директор, — обычно у меня нормальный голос, как у всех, но тут я сама себе умирающего лебедя напомнила.

— Отлично, Ребёнок, значит, домашнее задание выполнила. Ровно в десять часов отнесёшь ему эту папку и скажешь, что от меня. Если он заглянет в документы и что-нибудь спросит, в обморок не падай, а сразу признавайся, что в цифрах ни бум-бум и просто выполняешь роль курьера. Всё ясно?

Опять меня окрестили «Ребёнком». Если прилипнет, то с таким прозвищем долго не видать повышения. Хотя в данный момент карьерный рост — не главное, сейчас моя первоочередная задача – не сотворить какую-нибудь глупость, из-за которой начальница острым носком туфли и без всякого сожаления даст мне пинок под зад, и полечу я обратно на сайт с вакансиями размещать резюме.

Угукнув, кивнула, всем своим видом показывая самоотверженность и давая обещание, что ровно в десять часов, даже если случится всемирный потоп, папка с документами пусть и намокшими, но будет дрейфовать над поверхностью стола финансового директора.

Чуть ли не ежесекундно поглядывала на часы, и это притом, что у меня на телефоне, на девять сорок пять был заведён будильник. Да, пятнадцать минут многовато, чтобы дотопать до лифта, проехать несколько этажей и пройтись вдоль коридора, но лучше какое-то время подпирать стену возле кабинета Виктора Аркадьевича, чем опоздать.

Ровно за минуту до будильника, у меня сдали нервы и я, прижав папку к груди, отправилась выполнять поручение. Всё шло по плану и даже лучше, лифт не пришлось ждать, но когда створки разъехались, и увидела коридор, который выглядел совершенно не так, как в прошлый раз, когда я из любопытства навещала этаж высшего руководства, пришло понимание, что над моей скромной миссией курьера нависла угроза.

В коридоре витал запах краски, вдоль стены, сваленная друг на друга и укрытая целлофановой плёнкой, стояла офисная мебель, на дверях вместо табличек виднелись лишь дырки, а справа от меня на расстоянии метра находился целый склад картонных кулей, предположительно со строительной смесью.

— Ремонт, мать его за ногу…

Первым порывом было рвануть обратно в свой отдел и озадачить кого-нибудь из коллег, чтобы выяснили, куда из-за ремонта перенесли кабинет финансового директора. Даже кнопку лифта нажала, но когда двухстворчатые двери раскрылись, в кабину не села.

Вернувшись, первое, что услышит начальница — это то, что самостоятельно с поручением я не справилась, а прибегала за помощью. В другой отдел не обратишься, примелькаться не успела, обязательно начнут выяснять, работаю ли я здесь или в здание прошла по временному пропуску, что непременно доложат Татьяне Арнольдовне, ну то есть опять тот же результат, с таким пустяком как передать папку её новая подчинённая без проблем и постороннего вмешательства не справилась.

В другом конце коридора что-то брякнуло, решив, что на этаже находится кто-то из ремонтной бригады, со всех ног помчалась на звук. Рабочие вполне могли переносить мебель финансового директора и знают, где находится его временное пристанище, а ещё они наверняка числятся в штате подрядчика, и им плевать, кому эту информацию разглашают.

— Здесь кто-нибудь есть? — остановившись и вновь оказавшись в полной тишине, крикнула я.

— Ну я, допустим, — отозвался мужской голос.

Чтобы до него добраться пришлось толкнуть две двери, по ощущению сначала я попала в приёмную, а потом уже в кабинет, посреди которого ко мне спиной, возле накрытого плёнкой стола и с ведром в руке стоял молодой человек лет тридцати.

Какой-то он чистый и без спецодежды, а ещё слишком презентабельно выглядит, если лёгкий свитер с джинсами заменить на деловой костюм, то вполне сойдёт за какого-нибудь местного босса. Может, он у строителей бригадир?

Глава 2

С остервенением стучу по клавиатуре, занимаюсь тем, что переношу из первичных документов данные в программу, работа несложная, но кропотливая, хоть особо думать и анализировать не требуется, но нужно быть предельно внимательной, чтобы в верную строку вбить правильную цифру. Надеюсь, позже, когда себя зарекомендую, буду получать более ответственные задания.

Нет-нет, да дыханием обдуваю лицо, к полудню кабинет опять превратился в парилку, а ведь у нас врезан в потолок мощный кондиционер, только мы его не включаем, потому как Лидию Григорьевну, видите ли, продувает, ну и вредная же она тётка. Когда лишусь статуса новенькой, первым делом предложу ей переставить стол в угол подальше от кондиционера и надеть тёплую кофту с шарфом, чтобы остальной коллектив в июле не изнывал от жары, а она не простывала.

Начальница вернулась уже как полчаса, и довольная… даже забыла ради профилактики и порядка кому-нибудь дать втык, ну чтобы не расслаблялись. Значит, можно спокойно идти на обед без крика в спину, что мы на работу ходим с одной целью безвылазно в интернете сидеть и в столовой жрать с корпоративной скидкой.

— У себя? — заглянув к нам в кабинет и ткнув пальцем в дверь Терминаторши, поинтересовалась, не помню, как зовут женщину, но числится она в отделе кадров и водит дружбу с начальницей.

Экономический отдел слаженно «Угукнул» и стук острых каблучков об пол дробью пронёсся по кабинету, а ещё от движения меня обдуло волной воздуха, прохладной и с ароматом цветочных духов. Блаженство, жаль, что недолгое…

Подняла голову и лишь после поняла, почему, ни с того ни с сего, это сделала. Надушенная дама из кадров, схватившись за ручку, застыла у двери и пожирала меня внимательным изучающим взглядом. Наши глаза встретились, и женщина, резко отвернувшись, нырнула в кабинет. Сложилось впечатление, что я её, как будто на месте преступления застала.

Ну рассматривала, и что дальше? Я новенькая, на меня часто тут …

Сглотнула.

А не связано ли её внимание и последующая реакция с утренним инцидентом? Может, она Татьяне Арнольдовне пришла приказ передавать одного из директоров, так, мол, и так, но от Киры Ивановой, что руководство не знает в глаза и ведёт себя неадекватно, требуется избавиться к концу рабочего дня?

Не крутя головой, лишь стреляя глазами, огляделась по сторонам. Работают. Ну либо вид делают, главное на меня внимание не обращают.

Встала и с кружкой направилась к так называемому «Закутку», к столику где у нас чайник находится, посуда хранится, имеется пустая вазочка для конфет, а под столешницей работает небольшой холодильник, и всё это добро как раз возле двери Татьяны Арнольдовны.

Включила чайник, но тут же обратно подняла кнопку вверх, вода, нагреваясь, шумит, заглушая и так едва слышные голоса. Присела на корточки и делаю вид, что что-то ищу в холодильнике. Позиция удачная, между полом и дверью Терминаторши приличная щель, но если кто-то заинтересуется, чем тут занимаюсь, возникнут вопросы. В нашем холодильнике дольше секунды можно только мышь из петли вынимать и ей же читать надгробную речь. Потому как, кроме горчицы в тюбике как из-под зубной пасты и тухлого соевого соуса лично я в нём больше ничего не видела.

— Только никому ни-ни, обещаешь? — отчётливо прозвучал голос женщины из кадров, и всё остальное просто перестало меня волновать, навострила уши и слушаю.

— Аня, ну о чём речь, могла бы и не говорить. Я могила, ты же меня знаешь.

— Мне Виктор Аркадьевич звонил и просил, чтобы я ему на почту скинула личное дело твоей новенькой.

Мои навострённые уши поникли, как, впрочем, и я сама. Похоже, скоро мне пригодится коробка, чтобы унести отсюда личные вещи.

— Вот же мерзавка, а ещё неглупой прикидывалась, — выкрикнула Арнольдовна и судя по треску, чем-то долбанула по столу, но точно не кулаком, стиплером или дыроколом. — Интересно, что же она натворила?!

— Таня, положи телефон, прежде чем эту Иванову на ковёр вызывать, выслушай историю до конца.

— То есть это ещё не всё?

— Нет. Через пять минут после финансового директора позвонил генеральный и тоже приказал отправить ему личное дело Киры Ивановой! Представляешь?!

Не знаю, как начальница отреагировала, но я открыла рот и о-очень сильно выпучила глаза.

— Кира, а ты что там потеряла? — раздалось совсем близко, и я от неожиданности дёрнулась и долбанулась макушкой об стол.

— Ой, — морщась от «потрясающих» ощущений, посмотрела наверх и столкнулась с подозрительным взглядом любительницы потеть, чтобы не заболеть.

Ёпереганды… Лидия Григорьевна у нас передовик по доносам, и глазом не моргнёт, наябедничает Терминаторше, что я тут возле её кабинета ухо на корточках грела, да ещё приукрасит. Если немедленно не придумаю правдоподобное объяснение — мне каюк.

Может, у меня ложка за стол завалилась, и я её ищу?

Ага, а где эту ложку возьму?

— Сахар просыпала, — одну руку положила на пол и использую её как савок, а другая у меня вместо веника, заметает несуществующий сахар.

Лидия Григорьевна вне зависимости напялены ли на нос очки или нет, постоянно щурится и документы разглядывает через лупу, значит, слеповатая, что в данный момент как нельзя кстати.

Глава 3

Вторая половина рабочего дня прошла без сюрпризов, в полной тишине и спокойствии. Совершенно обыденно спустилась на первый этаж в столовую и пообедала, никто меня там не караулил и своё общество не навязывал. После также благополучно заглядывала в бухгалтерию за оперативными данными, носила системотехникам на заправку картридж, а то, как предупредили коллеги, они сами по заявке неделю бы шли, а потом ещё столько назад отдавали, ещё бегала в аптеку по личной просьбе Татьяны Арнольдовны за таблетками от головной боли. В общем, под столом не пряталась, но никому до меня не было дела.

Так что ближе к вечеру начала подозревать, что заинтересованность во мне руководства не более чем совместные досужие выводы начальницы и её подружки из кадров. Ну а что, в их личной жизни полный штиль, насколько знаю, обе удачно замужем, дети, собаки, дача по выходным, сплошной быт и никаких тебе сердечных переживаний и потрясений. А они же женщины, им хочется романтичных сериальных страстей, да, чтобы не на экране, а воплоти, у них рядышком, под боком. А я их наслушалась, поверила и тряслась в ожидании чуть ли не нападения.

Да нафиг я ни одному, ни другому директору не нужна. Тот, что молодой да красивый, наверняка в женском внимании не то чтобы купается, а утопает. И девушки его соответствующие интересуют, не такие простушки, как я, а те, что в соцсетях, демонстрируя идеальность во всём, выставляют красивущие гламурные фото на фоне лазурного моря, белоснежного песка и шикарной яхты. Финансовому директору уже точно перевалило за сорок пять лет, а это значит, что связываться с соплячками вроде меня ему попросту несолидно. Ему больше подходят девушки от тридцати и старше, они и молодые, и свежине, но при этом взрослый мужчина с ними не смотрится извращенцем, помешанным на косичках, белых гольфах и школьной одежде.

Да, есть один нюанс, который до сих пор настораживает — это то, что они оба запросили моё личное дело, но тут я, наверное, какого-то факта не знаю, поэтому объяснения найти и не могу.

Будучи в полной уверенности, что Татьяна Арнольдовна и сама с выводами ошиблась, и мне голову задурила, сменила офисные туфли на разношенные удобные кеды, накинула на плечо ремень сумки, так как последней выходила, закрыла отдел, сдала ключи охране и выпорхнула из здания на крыльцо.

О-ёй, замерла на месте, чем вызвала недовольное ворчание позади идущих людей, а кто-то особо раздражённый так и вовсе толкнул меня плечом. Только на грубость даже не отреагировала, потому как не до того было, возле крыльца здания где я ни разу за неделю работы автомобилей не наблюдала, был припаркован чёрный блестящий седан явно новый и дорогой. «Не по мою ли душу?» — только подумала я, как дверца автомобиля открылась, и на улицу вышел не кто-нибудь, а Олег Сергеевич Горский — наш генеральный директор.

Может, он здесь не меня поджидает, и проход свободен, но выяснять, так это ли нет способом — попробовать пройти мимо и узнать, мне как-то не улыбается.

Пока, топчась на одном месте, судорожно соображала, как бы изобразить фокус с исчезновением, Олег Сергеевич вычленил меня среди толпы взглядом, вальяжно обошёл автомобиль, чтобы быть лицом к крыльцу и, прислонившись в дверце, начал ждать, когда спущусь со ступеней. И теперь уже точно сомнений нет, он здесь именно из-за меня, смотрит в упор и даже на мгновение глаз не отводит, а ещё улыбается, обаятельно так, с огоньком. Хорош, конечно, чертяка, и знает об этом. Молодой, уверенный, красивый — мечта, а не парень, но если у нас что-то начнётся, а после разладится — я потеряю работу. А разладится обязательно, так как у него на лбу красная святящаяся строка бежит: «К серьёзным отношениям не готов, максимум на что можно рассчитывать — на увлекательную, яркую, непродолжительную интрижку.

Вспомнив слова начальницы: «Мышь никогда с котом не договориться, единственный шанс выжить — прятаться и бежать» мелкими шажочками, против потока, пячусь назад. Аккуратно дойду до дверей, забьюсь в норку, то есть в самое безопасное от мужчин место – женский туалет, там затаюсь и пережду.

— И как вас тут ещё не затоптали? — слышу позади насмешливый голос. — Кира Иванова, если не ошибаюсь.

Оборачиваюсь. У меня за спиной весело улыбается не кто-нибудь, а Виктор Аркадьевич – финансовый директор.

А-а-а! Окружили.

— Здравствуйте, — кивая, зачем-то вновь здороваюсь, а мужчина берёт меня под локоток и отводит в сторону.

— Удачно, что я вас встретил. Завтра не придётся к себе вызывать. Или вы дорогу хорошо запомнили и уже не заблудитесь?

— С завязанными глазами найду, — на автомате выдаю, а сама кошусь на племянника Виктора Аркадиевича.

Парень сменил расслабленно вальяжную позу, на напряжённую и больше не подпирает кузов автомобиля, твёрдо стоит на ногах и, скрестив на груди руки, внимательно за нами наблюдает. Более того, думаю, наш разговор отчётливо ему слышен.

— Кира, я себе помощника ищу, энергичного, находчивого, с энтузиазмом к работе и, разумеется, с экономическим образованием. Чтобы через него взаимодействовать с отделами. У вас никакая кандидатура на ум не приходит?

Кхе, нашёл у кого спрашивать.

— Если вы из нашего отдела хотите сотрудника выбрать, то вам лучше с Татьяной Арнольдовной посоветоваться, я-то всего неделю работаю, даже не успела выучить, где какие папки лежат.

Последнее, конечно, неправда, но чтобы подчеркнуть, что на его вопрос ответ я не знаю, самое то.

Мужчина прокашлялся и снисходительно улыбнулся, а его племянник начал постукивать носком по асфальту.

— Кира, вообще-то, я имел в виду вас, — мне торжественно объявили.

О-ёй. Он меня за дуру держит. Думает, если после института, то совсем не соображаю. Да в работе не опытная, но не вчера же родилась. Давно он помощника ищет, я даже знаю точное время – с десяти утра, а должность явно высосана из пальца, чтобы ему с отделами взаимодействовать, у этих самых отделов начальники есть.

Глава 4

Эйфория после пусть и мелкой, но победы улетучилась так же быстро, как когда - то бесследно исчезала только что упавшая на банковскую карту стипендия. Да, были же времена, приобрела проездной, шиканула с одногруппниками в кафе, заказав себе аж две чашки кофе и десерт, купила куриных грудок и круп, чтобы в ближайший месяц голодом не сидеть и всё «ту-ту» деньги испарились. Подкормка в виде подработки и помощи родителей, конечно, помогала, но я уже и не помню такие времена, когда в экономии нет острой необходимости. Хотя о чём это я? Не были же времена», а до сих пор продолжаются. По моим меркам сказочную зарплату ещё не получала, только со щедрой подачи Татьяны Арнольдовны мне перечислили аванс.

Вернувшись домой, разогрела ужин, налила кружку чая, поставила всё это добро на журнальный столик перед телевизором, сижу не ем, а стучу вилкой по краю тарелки и думаю: «Что же с высокопоставленными кавалерами делать? Если так и дальше пойдёт, они же мне житья не дадут. А надо быть сосредоточенной и спокойной, чтобы работать и проявлять себя в полную силу».

И так прикидывала и эдак, но в какой-то момент со всего маху вонзила в отварную картофелину вилку и твёрдо решила, я не мышь, а они не коты — дам бой!

Нет, я, конечно, не собираюсь измазывать лицо грязью, обматываться боеприпасами и ползком лазать по коридорам фирмы, как по минному полю, но отпор дам. Глядя в глаза, скажу правду, что их прихоть, может, если не сломать мне жизнь, то изрядно её усложнить. А ещё обязательно напомню, что непрофессионально и неэтично начальникам относиться к сотруднице, как к женщине. Директора на работе должны быть как врачи — непредвзяты, строги, но справедливы и однополы.

К утру следующего дня ни одной капельки боевого духа не растеряла. Проснулась раньше будильника, приняла душ, в коем-то веке позавтракала, волосы собрала в пучок на затылке, надела строгий чёрный брючный костюм, косметику попросту проигнорировала, я трудовая пчёлка, а не как выразилась начальница: «Колышущаяся тройка под блузкой на шпильках с огромными наивными голубыми глазами». Кстати, насчёт шпилек, всё этому орудию пыток объявляю бойкот, решила я и прихватила с собой в офис страшненькие, старенькие, но мега удобные туфли без каблука, зато с мелкими дырочками для вентиляции.

В отделе появилась первой, ещё бы за час до начала рабочего дня сотрудников даже авторитет и тирания Татьяны Арнольдовны не заставит появиться.

Ого, я рано встала, но кто-то явно поднялся ещё раньше, и он оставил у меня на столе ну просто громадный букет крупных ярко-алых роз. И этот даритель либо Олег, либо Виктор: никому другому бы охрана ключ от отдела просто не выдала.

Обнявшись с подарком, окунулась лицом в лепестки. Аромат такой тонкий и нежный, что голову не хочется поднимать, так бы до конца рабочего дня с букетом и просидела. Мне, конечно, и раньше дарили цветы, но чтобы такие красивые и столько много — ни разу. Интересно, а какое количество штук? На цифре тридцать семь сбилась и оценила букет по весу, думаю, потянет на несколько килограмм.

— Ребёнок, напомни мне, когда я в следующий раз буду кого-нибудь принимать на работу, включить в требования к кандидату пункт «Неказистая внешность приветствуется», — вздрогнула от громкого и строгого голоса начальницы, а когда подняла взгляд, столкнулась с её недовольным лицом.— От кого веник?

— Не знаю, записки не было.

— Ставь в вазу, она в тумбочке, где бумага, и тащи веник ко мне в кабинет, будем прятать. Ну, либо можешь оставить у себя на столе, только учти, в одиннадцать я уеду в департамент, и наши примотают тебя к креслу скотчем, возьмут взаймы у электрика паяльную лампу и будут пытать, пока не признаешься, кто цветы подарил.

— Если убрать папки, то букет можно спрятать в вашем шкафу у окна, — выпалила я, представив себе картину, как Лидия Григорьевна, злорадно хохоча, выжигает мне на лбу звёздочку, точно такую же, какие она обычно рисует у себя на стикерах для заметок.

Скоро освобождаю шкаф у Татьяны Арнольдовны в кабинете, перекладывая из него документы стопкой на стул, а начальница подкрашивает и так ярко-красные губы и, глядя в зеркало, сама с собой сокрушается:

— Ну ладно Олег разница в возрасте есть, но некритичная, но Витя-то, куда раздухарился, как в той песне в паспорт бы заглянул, да на калькуляторе нынешний год отнял от даты рождения. У нас в фирме есть более подходящие кандидатуры, на которых можно свой похотливый глаз положить, — на этом моменте Татьяна Арнольдовна бросила на стол зеркало, зато обеими ладонями обхватила свою грудь и ею потрясла. — Вон сколько добра без дела пропадает.

— Татьяна Арнольдовна, но вы же замужем, — напомнила я, что её добро давным-давно пристроено и по идее должно по полной программе эксплуатироваться.

— Поговори мне ещё тут, — недобро посмотрев, рявкнула начальница и явно хотела ещё что-то сказать, но голос из соседнего кабинета её опередил.

— Доброе утро. Есть кто? Мне нужна, так секундочку… Кира Иванова.

— А кто её спрашивает? — поймав меня за руку, чтобы оставалась на месте, крикнула начальница.

— Курьер из доставки.

— Я Кира Иванова, сюда заходи, — представилась мной Татьяна Арнольдовна.

Молодой парень занёс в кабинет корзину с чем-то невероятно изящным и, думаю, вкусным. О да, это же клубника в шоколаде и ещё какие-то съестные штучки, которые раньше в глаза не видела, но выглядят очень аппетитно.

После того как курьер ушёл, начальница, выдрав из принтера листок, зачем-то начала выдёргивать вкусняшки из корзины и складывать на бумагу, а затем своеобразную тарелку мне протянула:

— Это тебе, и букет вечером не забудь забрать, а то вода протухнет и завоняет.

— А остальное в корзинке? — поражаясь чужой наглости, поинтересовалась я.

— А остальное мне. Во-первых, детям сладкое вредно, а во - вторых, мне же надо чем-то зависть к молодости и смазливости заесть. Или ты предпочитаешь, чтобы я тебя грызла?

Глава 5

— Интересно, они уже на корпоратив на рогах прикатили или тут успели так нахлобучиться? — с высоты своего роста, покосилась на меня начальница. — Вангую, сейчас эта троица маркетологов как следует выступит, а после на планёрке верхушки будут ходить разговоры, что все сотрудники без исключения, добравшись до бесплатного пойла, вливались как будто не в себя и, выпучив глаза, с красными рожами бродили по ресторану как неадекватные зомби. Даже если бы не знала, по какой причине руководство празднует день основания фирмы вместе с остальным коллективом, всё равно догадалось, что это решение было принято не головой, а как в нашем случае «беспокойством в штанах», — заявила Татьяна Арнольдовна и вновь с претензией на меня посмотрела. — Это твоя вина, между прочим.

Если поначалу терялась, то теперь легко распознаю, когда начальница на меня из-за недовольства ворчит, а когда ради прикола троллит. В данный момент – однозначно второй вариант. Поэтому и, не подумав, обидеться, только теснее к ней пододвинулась, я вообще за час праздника ни на шаг от неё не отошла. Во-первых, рядом с Арнольдовной чувствую себя как птенец под надежным крылом мамки, а во-вторых, как мне кажется, на её фоне становлюсь незаметной.

Если на мне туфли на плоской подошве и чёрное платье со скромным вырезом на груди и длинной чуть ниже колен, то Татьяна Арнольдовна давит всем весом и проверяет на прочность высоченные каблуки, шикарная и очень пышная грудь выставлена на показ, а вся остальная статная и аппетитная фигура плотно обтянута красной с отливом тканью, образ дополняет гарнитур из серёжек, кольца и колье с тёмно-синими камнями булыжниками, яркий макияж, высокая причёска и неизменный роковой взгляд. Да на фоне начальницы не то что я, а Ким Кардашьян померкнет и затеряется.

— Татьяна Арнольдовна, а если кто-то из руководства на грудь чуть больше примет, его тоже потом на планёрке, ну скажем так, журят?

— Ребёнок, запомни раз и навсегда. Начальство никогда не опаздывает, а только задерживается. Начальство по дурости и от плохого настроения на подчинённых не орёт, а конструктивно и на благо самого же сотрудника наставляет. А ещё если кто-то из руководства на ногах не стоит и языком едва ворочает, то в том виноват не алкоголь, а отравление манной кашей за завтраком, — высказавшись, женщина изобразила на лице недоумение и задала мне вопрос. — Кстати, а ты чего ко мне как к родной прилипла? В кружок бухгалтерии бы втиснулась, там много девиц твоего возраста, потупили бы вместе, посвиристели. М?

— Мне с вами веселее и интереснее, — заверила я.

— Посмотрите ка на неё, умеет врать с честными глазами. У меня, поди, научилась. Молодец. Лет эдак через тридцать будет на кого оставить отдел. А теперь давай по-хорошему признавайся, потому что по-плохому будет неприятно и больно, защитницу от Олега и Витька во мне увидела? Другой-то причины, куковать с вредной тёткой, у тебя нет.

— Да, с вами спокойнее, — не стала отпираться я, но и продолжила гнуть первоначальную линию. — И интереснее. Вы говорите, что думаете и забавно всех комментируете.

— Ладно, будем считать, что выкрутилась… Ребёнок, соберись. Опасность. Вижу на горизонте Витька, — до шёпота понизила тон Татьяна Арнольдовна, но как-то преждевременно, финансовый директор действительно держал на нас курс, но был ещё достаточно далеко, чтобы услышать.

— А может, пока не поздно, рванём в дамскую комнату? — предложила я и дёрнулась в нужную сторону, но тут же была поймана за локоток.

— Стоять. Это для тебя Виктор сморщенный капустный кочан, а для меня импозантный мужчина в самом расцвете лет. И сейчас я его возьму в оборот, и ты тут будь, как приманка, а то ведь гад такой куда-нибудь свернёт.

— Добрый вечер, Виктор Аркадьевич, — томным голосом поприветствовала начальница финансового директора и, сделав к нему навстречу шаг, этим самым сразу убила двух зайцев, меня наполовину задвинула себе за спину и продемонстрировала до неприличия глубокий разрез платья.

— Татьяна Арнольдовна, — финансовому директору пришлось целовать моей шефине руку, а куда денешься, если женщина тебе сама ладонь тычет в лицо. — Кира, — кивнул он мне. — А почему две красавицы держатся особняком?

— А мы ждём, когда нас на танец пригласят, — кокетливо сообщила Арнольдовна, я и не догадывалась, что она так умеет, а потом хвать директора под руку. — Виктор Аркадиевич, вы же меня приглашаете?

По страдальческому выражению лица отчётливо читалось, что у мужчины и в мыслях не было танцевать, особенно под быструю музыку, а именно такая сейчас и звучала, но его мнение в данный момент не учитывалась, начальница уверенно, яркой наряженной баржей, буксировала Виктора к группе танцующих людей.

Совсем одной стоять не комильфо и улизнуть домой ещё как бы рано, даже горячее не подавали, посмотрела на коллег из своего родного финансового отдела, тяжко вздохнула и направилась в кружок бухгалтерии. Надеюсь, примут «Птенца» из чужого гнезда.

Почти как свою приняли. Мы вполне неплохо болтали, смеялись, косточки кому-нибудь мыли, но потом худышка Елена подалась вперёд и заговорщицким тоном сообщила:

— Девчонки, мне кажется, к нам сейчас Олег Сергеевич подойдёт. Только не вздумайте крутить головами, — как из пулемёта предостерегла она всех. — Я за ним наблюдаю, буду держать в курсе событий. Так-так… угу-угу… на нас смотрит. Точно к нам. А чего замерли и молчим? Говорите что-нибудь уже. Делаем вид, что нам очень весело.

Раздался гул смешков.

Когда к нашей исключительно девичьей компании примкнул молодой и красивый генеральный директор, я только успевала диву даваться. Потому что возникало чувство, что он какой-то султан – падишах изъявивший желание посетить свой гарем, а девчонки – это по уши влюблённые в него наложницы, и цель у них есть одна общая, обратить на себя внимание повелителя и больше других понравиться.

Глава 6

Доставив мешок стирального порошка до двери, Олег, как и обещал, в гости не напрашивался.

Ну, то есть, как не напрашивался, вслух не просил, зато взглядом буквально умолял впустить его в дом. Смотрю на успешного высокого широкоплечего парня, а вижу крохотного бездомного щенка с тоскливыми глазёнками, виляющим хвостиком и, конечно же, безумно голодного.

Если сейчас помашу рукой и захлопну перед его носом дверь, изведусь же потом вся из-за чувства вины. Я себя знаю. Весь оставшийся вечер буду поедом себя грызть, а, возможно, ещё и прихвачу часть ночи.

— Если желание не пропало, проходи, — приглашающе махнула рукой, и так как не сомневалась, что предложение будет принято, потеснилась в прихожей, освобождая проход.

С первой же секунды, как Олег переступил порог квартиры, поняла, что он не из тех людей, которым следует говорить: «Не стесняйся и чувствуй себя как дома», потому как парень с этим ощущением родился и больше никогда не расставался. Разувшись быстрее меня, Горский поспешил оглядеться.

— Кира, тебя кто-то мощно ввёл в заблуждение, объясняя значение слова «Бардак». То, что у тебя происходит в квартире, называется идеальная чистота. Ну, ничего, не страшно. Мы эту брешь в знаниях мигом исправим. Отправлю домработницу в отпуск, за пару дней обрасту бардаком, думаю, даже быстрее управлюсь, в этом деле я мастер, и тебя к себе на экскурсию приглашу. Кир, не возражаешь, если тут у тебя похожу, осмотрюсь?

— Ага, только особо не разгоняйся, сильно разгуливать негде, — шагнула в сторону кухни, чтобы включить чайник, кофе-то у меня теперь есть, а ещё имеются злаковые батончики и молоко.

Судя по звукам, Олег за стеной в другой и единственной комнате, не осматривается, а в каждую щель суёт свой любопытный нос. Перегородка настолько тонкая, что даже слышала, как Олег шелестел страницами книги, которая лежит на тумбочки возле дивана, а теперь он открыл дверь на балкон, но там пусто и ничего интересного, поэтому быстро вернулся и вновь бродит по комнате. Похоже, до моих духов добрался и пару раз пшикнул.

Скрипнула дверь шкафа. Нет, ну это совсем наглость. Я, конечно, всё понимаю, но этот его шмон уже явно выходит за рамки приличия.

— Ого! Кира, это всё твоё? — послышался восторженный вопрос, но я и без него уже спешила к Олегу, чтобы щёлкнуть по его вездесущему носу.

— Твоё, да? — отреагировав на приближающиеся шаги, оглянулся на меня парень.

— А чьё же, — вместо требования прекратить обыск я, скромно опустив взгляд, заулыбалась.

Ну а как иначе, Олег же до моих кубков добрался и разглядывает их с восхищением.

— Первое место, рабочая тропа, уровень шаг-рысь, — прочитал мужчина надпись на кубке, что держал в руках и вопросительно посмотрел. — Это что за уровень и какая тропа?

Ещё шире заулыбалась и помчалась объяснять.

— Это моя первая победа, оттого и самая важная. Пять месяцев всего верховой ездой занималась, когда тренер решил, что я готова к соревнованиям. Уровень самый простой для новичков, думала, вообще никакого места не займу, а тут на тебе сразу золото. Когда судья результат объявил, от счастья чуть в обморок не грохнулась.

— А это за что? — Олег стянул с полки ещё один кубок в виде коня на пьедестале.

— За конкур, — не без гордости в голосе пояснила я, да ещё и пожаловалась. — Эта награда мне дорого обошлась. В тот день на моего Кольта собака залаяла, он на дыбы, я на землю полетела, когда грохнулась, думала всё, переломаюсь и больше не встану. Но ничего, повалялась, глаза от боли выпучивала, потом поднялась, отряхнулась и даже медаль завоевала. Правда, с тех пор мучаюсь со спиной.

— И сколько же ты лет верховой ездой занималась? — поинтересовался Олег, и вот на этом месте стало обидно. Почему это занималась?

— По сей день. И никогда от любимого дела не откажусь. Мне, конечно, уже спортивную карьеру не сделать, возраст не тот, все возможности упущены. Но я могу стать тренером и взращивать новое поколение.

— А вот это, — Олег многозначительно посмотрел на полку забитую кубками, дипломами и медалями, — по-твоему, неуспешная спортивная карьера?

— Нет, — с грустью выдохнула я. — Участвовала только в местных соревнованиях, дальше региона не выезжала. Это дорого и не каждый может себе позволить. Поэтому я и хочу открыть свою школу верховой езды, чтобы была возможность финансово поддерживать талантливых спортсменов. А ещё, чтобы бесплатно или на льготной основе обучать одарённых детей. У нас в клубе был Пашка, но его родители цену взносов не потянули, и он через год вынужденно бросил, а если бы остался, половину моих кубков забрал, — на эмоциях выдала я и только после очнулась, что в очередной раз наступила на те же самые грабли.

Опять, ударившись в воспоминания и улетев в грёзы, поддалась соблазну и поделилась мечтой. Теперь Олег, как и все остальные до него, иронично улыбнётся, ради приличия покивает, и впредь будет относиться ко мне как к девушке с приветом.

— А-а-а, — махнула рукой. — Не обращай внимания. Знаю, что это ерунда и глупость, — скривила душой и сказала не так, как считаю, захлопнула дверцы шкафа и пошла обратно на кухню.

— Кира, а зачем ты свою благородною идею глупостью и ерундой назвала? — строго и где-то с раздражением поинтересовался Олег, когда вслед за мной появился на кухне.

— Чтобы ты пальцем у виска не крутил, — буркнула я и, приподнявшись на цыпочки, достала с полки две чашки под кофе.

— Хм, любопытно, а с чего ты вдруг решила, что я буду крутить пальцем? — спросил Олег, и послышалось, как под ним истошно скрипнула старенькая деревянная табуретка. Фух, не развалилась и за то ей низкой поклон.

— По опыту, — с тяжким выдохом ответила я. — Все крутят. С кем бы ни делилась, все в голос твердят, что открывать своё дело не для получения прибыли, а чтобы заниматься благотворительностью — это не что иное, как до сих пор играющее в одном месте детство.

Куда смотрит Горский, не вижу, стою к нему спиной, но даю руку на отсечение, что после упоминания моей пятой точки, он на неё тут же уставился. Потому как прямо зажгло, и чтобы попа не сгорела дотла, поторопилась присесть за стол.

Глава 7

Та прогулка после корпоратива перевернула всю мою жизнь. Когда Олег глубокой ночью проводил меня до дверей квартиры и на прощание поцеловал, я уже втрескалась в него по самые уши. Да потому что только у каменной статуи есть шанс в него не влюбиться, он весёлый, лёгкий, остроумный и, несмотря на высокое положение и сумму на банковском счёте, в нём полностью отсутствуют – высокомерие, заносчивость и уверенность в собственном превосходстве.

На нашем курсе в университете училась горстка парней и девушек из очень обеспеченных семей, но их манера держаться в корне разнилась с поведением Горского. Олег ни разу за несколько часов не подчеркнул, что может позволить себе всё, что душа пожелает. За обе щёки и с удовольствием умял картошку фри и гамбургер из уличного вагончика. Так как гуляли мы пешком, а я в парк запросилась, без признаков брезгливости прокатился в автобусе. И самое важное —старался мне понравиться именно как человек, а не как мешок доверху набитый деньгами, а ещё не спекулировал тем фактом, что в фирме, где я тружусь, он генеральный директор.

Вот уже три дня подряд Олег каждое утро заезжает за мной на работу, и ровно столько же дней встаю в шесть утра, чтобы было время навести марафет и спуститься к нему при полном параде.

Горский руководит крупной организацией, но, несмотря, на многочисленный штат, слухи о нашем с ним романе расползлись со скоростью лесного пожара. Теперь в какой бы отдел ни зашла, мне там рады и очень даже хорошо знают. И, по крайней мере, пока отношения с Олегом никоим образом мне в офисе не вредят, если не сказать, что, наоборот, помогают. Нужные данные из бухгалтерии начали приходить на почту в три раза быстрее, села батарейка у компьютерной мышки, один звонок системотехнику, и уже через пять минут он новую вставил, со мной все предельно вежливы и дружелюбны, а если мне что-то нужно то, чтобы это получить, надо всего лишь попросить.

Не сказать, что Татьяна Арнольдовна от перемен в моей личной жизни пришла в дикий восторг, но удачи всё-таки пожелала и посоветовала головы на плечах не терять, а ещё она заметно снизила градус едкости замечаний в мой адрес, что сильно меня удивило. Ладно, другие, но начальница-то досконально изучила мой характер и должна понимать, что никакие обстоятельства не заставят меня жаловаться и ябедничать Горскому.

Олег: «Соскучился» Влюблённый смайлик.

На часах четверть третьего, а от Олега пришло уже сотое сообщение.

Кира: «Я тоже» Целующий смайлик.

Олег: «Поднимайся в гости, у меня как раз никого нет» Улыбающийся смайлик.

Кира: «Я же только что была у тебя, если опять уйду, Татьяна Арнольдовна меня не поймёт» Огорчённый смайлик.

Олег: «Вообще не проблема, сейчас ей позвоню»

Кира: «Не вздумай!!!» Испуганный смайлик. «Бумаги разгребу и приду»

Олег: «С бумагами закончила?»

Кира: «За десять секунд???» Ошарашенный смайлик

Олег: «А вдруг…» Подмигивающий смайлик.

Кира: «Всё, абонент находится вне зоны доступа, то есть работает»

Олег: Три плачущих смайлика.

Чтобы сосредоточиться на работе, поставила телефон на беззвучный режим и убрала в нижний ящик стола. Стиснув зубы, держалась и не доставала мобильный из тумбочки, силы воли хватило на целую минуту и десять секунд, а потом продолжила переписку с Олегом.

Что-то совсем себя не узнаю. Никогда раньше отношения с молодыми людьми не стояли у меня на первом месте, а сейчас словно помешалась на Горском. Все потребности, чувства, эмоции и желания сосредоточены только на одном нём. Разве можно за такой короткий срок так сильно влюбиться? Ну, видимо, можно, раз у меня получилось. Мы находимся в одном здании, несколько минут тому назад целовались, а я уже так соскучилась, что физически чувствую ноющую боль где-то в районе груди, и только каким-то чудом удерживаю себя за рабочим столом и не лечу к нему в кабинет на крыльях любви.

Нет-нет, да поглядываю в нижний правый угол экрана компьютера и проверяю, сколько уже натикало времени. Странно, до конца рабочего дня осталось всего двадцать минут, а Олег не пишет и не звонит. С утра закидывал сообщениями и вдруг взял и пропал. Сильно занят, наверное.

Весь экономический отдел уже на низком старте, в том числе и я домой собралась, только вот коллегам можно встать и уйти, а мне надо дождаться Олега, между нами есть негласная договорённость с работы уходить вместе, да и поход в кино на вечер запланирован.

— До свидания, — с улыбкой прощаюсь с соседками по столу, а сама уже строчу Горскому сообщение с вопросом, когда он освободится, но в последний момент передумываю его отправлять. Вдруг у него сейчас люди, зачем дёргать и отвлекать. Лучше ножками схожу на разведку.

Хоть здание фирмы заметно и опустело, в приёмной Горского до сих пор находилась секретарь Елена, она, как правило, задерживается, потому что ждёт, когда её заберёт муж.

— У себя? — показываю пальцем на дверь с табличкой «Генеральный директор».

— Ага, — по-свойски отзывается Лена, поднося к лицу зеркало на ручке, а ко рту кисточку с блеском для губ. — Проходи, — стрельнула она глазами в сторону кабинета шефа.

— А можно? Он один?

— Иди-иди, один. Кира, и предупреди, что я уже убежала.

— Хорошо, — как-то растерянно сказал я, потому что юмора не поняла, если у Олега нет посетителей, какого… он тогда мне хотя бы не позвонил?

Под цоканье мимо пробегающих каблуков секретаря, коснулась ручки двери, потянула вниз и чуть приоткрыла.

Олег, развернувшись лицом к окну и закинув на низкий подоконник ноги, сидел в кресле с задумчивым видом. Его настолько поглотили мысли, что он даже не услышал, как раскрылась дверь.

Вот оно значит, в чём дело — мечтаем, а я его там жду, и чтобы не мешать, сообщение боюсь отправить.

Поднялась на цыпочки и крадусь, а Олег и ухом не ведёт. Любопытно, чем это его голова так занята?

Конечно, стараюсь двигаться тихо, но шум в любом случае есть. Может, Горский претворяется, что не слышит шаги. Сейчас как крутанётся в кресле, как скажет «Бу!». Вот смеху то будет, если планирующий другого застать врасплох сам напугается. И завизжать ведь могу.

Глава 8

Настоящее время

Никогда раньше мне не приходилось бить людей, и уж тем более в прошлом меня никто не душил, тот ещё опыт, теперь долго забыть не смогу, каково это, когда чужие безжалостные и сильные руки буквально выдавливают из тебя жизнь. Выбежав из дома на улицу, долго рылась в сумочке в поисках ключей от машины и пульта от ворот, пальцы из-за потасовки с Олегом тряслись, поэтому и теряла драгоценное время. А если Горский решит догнать, то промедление может стоить мне жизни.

Забравшись в салон и заблокировав двери, почувствовала себя в относительной безопасности и выдохнула, но заметив в зеркале заднего вида, как Олег вышел на крыльцо, вновь запаниковала. Что ему стоит выбить стекло, затащить меня обратно в дом и удавить.

— Ну же, давайте быстрее, — подгоняла я ворота, что, казалось, никогда не разъезжались так медленно, как сегодня.

До упора вжала педаль газа, когда ворота ещё откатывались и, рискуя ободрать краску с автомобиля, выехала с территории дома на дорогу.

Лишь бы Горскому не пришло в голову броситься в погоню, я средний водитель, а он первоклассный, если поставит перед собой цель, легко спровоцирует аварию, из-за которой врежусь в столб или улечу в кювет.

Слава всему, опасения не сбылись, до нашего с Виктором городского жилья добралась без приключений. И в отличие от дома квартира полностью находится в собственности мужа, так что у Олега нет на неё никаких прав и, соответственно, нет и ключей. Здесь мне можно расслабиться и не переживать насчёт незваных гостей.

Первым делом распаковала чемодан, а затем отправилась в душ, чтобы смыть с себя неприятные прикосновения Горского.

— Сволочь, — прошептала вслух, глядя в ванной на отражение в зеркале.

На шее от рук Олега начали проявляться синяки. То есть не показалось, душил он меня на полном серьёзе. И если бы мне под руку не попалась ваза, возможно, сейчас Горский где-нибудь в лесу закапывал моё тело.

Было бы неплохо зафиксировать побои и написать в полиции на Горского заявление. Хотя и у него, скорее всего, тоже имеется ссадина на голове. И как в правоохранительных органах рассудят конфликт — это большой вопрос. Как бы мне из пострадавшей в обвиняемую не превратиться. Конечно, любому здравомыслящему человеку ясно, что я не в состоянии нанести физический вред мужчине габаритов Олега, но деньги и связи Горского, помогут ему направить правосудие в сторону абсурда.

В душевой кабине массируя спину упругими горячими струями воды, от внезапного озарения, меня словно током ударило, да Олегу ключи от квартиры никто не давал, но он может их и сам взять, в доме ведь есть два запасных экземпляра. Причём лежат не где-нибудь в дальнем углу полки комода вместе со всякой мелочью, а висят на крючке ключницы на видном месте, а внизу ещё и надпись имеется, что конкретно они отпирают.

Не вытираясь, а просто накинув махровый халат, вызвала слесаря, пообещав за срочность двойную оплату. Управляющая компания быстро прислала работника, и пока он менял замок, собралась на работу. Да, у меня погиб муж, но если хотя бы ещё день проведу в четырёх стенах — точно свихнусь.

Конный клуб — это мой персональный рай на земле. Здесь я даже в это тяжёлое время, чувствую себя счастливой. Атмосфера, звуки, запахи — всё любимое и родное.

— Кира Станиславовна, а мы вас раньше следующей недели не ждали, — из манежа помахала мне рукой тренер младшей группы Светлана.

— Я ненадолго, только Демона выгуляю. Срочные вопросы ко мне есть? — держа курс на конюшню, крикнула в ответ.

— Срочных нет. А Демона я выпускала, но не седлала, побоялась, он же кроме вас никого не признаёт.

— Хорошо, спасибо, — поблагодарила я, вошла в конюшню и, ещё не дойдя до стойла любимца, начала с ним говорить. — И как тут без меня поживает, мой мальчик? Соскучился? Мама вот очень скучала.

Демон, услышав мой голос, тут же заржал, но когда заглянула в стойло, конь отвернулся — обиделся.

Объяснилась с жеребцом, и он благодушно оттаял, вот пусть хоть что говорят, но лошади меня лучше людей понимают, и они мне более понятны, чем некоторые личности, что на двух ногах передвигаются.

Почистила Демона, приготовила к прогулке и повела в манеж. Конь идёт и нет-нет, да мордой толкает меня в бок, знает чертяка, что в кармане для него яблоко припасла.

— Ладно, выпросил, кушай на здоровье, мой хороший, — угощая коня, погладила его по блестящей шикарной гриве.

— Знаю, почему ты именно это животное из всех других выделяешь, — за спиной совсем близко раздался голос Олега. — У тебя душа такая же чёрная, как он сам.

Сердце сначала пропустило удар, а после, наоборот, часто забилось, Демон тут же почувствовал мой испуг и сам забеспокоился, заржал, забил задними копытами и, в конце концов, попытался встать на дыбы. Едва взяла его под контроль и успокоила.

— Как ты с ним мило общаешься, так понимаю, действительно любишь, — зло усмехнулся Олег, что всё это время наблюдал за мной и конём. — Лучше бы ты так мужа любила. Да ладно любила. Достаточно было не убивать.

— А тебе всё неймётся, мало получил по голове, сталкер доморощенный? — бросив на Горского недобрый взгляд, не повышая голоса, огрызнулась я, но Демону и этого хватило, чтобы убедиться в том, что человек поблизости – это угроза, от которой следует защищаться и ринулся на мужчину.

— Эй, эй, — оборонительно выставив руки вперёд, попятился Горский. Да, у лошадей нет клыков и острых когтей, но мощное тело весом в пятьсот килограмм – это всё-таки аргумент. — Угомони его, пока я не угомонил.

— Осторожней с угрозами, — зашипев, предостерегла я мужчину. И ему бы лучше прислушаться, один враждебный выпад в сторону Демона, и он узнает, на что способна разъярённая женщина. Удар вазой по голове покажется комариным укусом по сравнению с тем, что с ним сотворю. В воспитании лошадей я против хлыста, но в сбруйной один всё же висит на крюке, достался от прежних владельцев и, на беду Горского, хоть хлыст очень давно в руках не держала, но пользоваться умею. — Хороший, хороший, — успокаивающе, погладила жеребца и, отодвинув засов, от греха подальше загнала в манеж. — Что тебе нужно? — вернувшись, бросила Горскому.

Глава 9

Чтобы уже сегодня утереть Горскому нос, превратилась в многостаночницу. Вспомнив навыки экономиста – составила акт, выполняя функции секретаря – напечатала приказ, как бухгалтер выписала счёт на оплату и сформировала в программе товарную накладную, и после уже на правах директора подписала все эти документы. Далее мне оставалось, лишь как стороннему физическому лицу оплатить клубу стоимость Демона, и вот на этом этапе столкнулась со странностью.

Мой любимец – конь элитной породы, муж за него выложил огромную сумму, которую планировала взять с нашего общего с Виктором счёта, но не смогла, потому что он оказался под ноль пуст. Судя по истории операций банковского приложения, Витя за три дня до гибели снял со счёта все деньги. Мало того что муж в принципе редко тратил крупные суммы, так он ещё и мне об этом ничего не сказал, а обычно делился даже пустяковыми мелочами.

Время поджимало, поэтому не стала вдаваться в подробности и выяснять, на что именно Виктор потратил деньги, а нужную сумму на Демона наскребла у себя на личных счетах. И пусть я теперь практически гол как сокол, зато конь в безопасности.

С целью не быть голословной в беседе с Олегом, сделала копии всех бумаг, сложила их в папку и, хваля себя за изобретательность, помчалась в кофейню. Представляю, как кое у кого вытянется наглая физиономия.

Неважно куда и к кому, но опаздывать терпеть не могу, а из-за плотной пробки именно это сейчас и происходит. Часы показывают пять минут шестого, а до пункта назначения ещё два перекрёстка.

Из-за входящего вызова в салоне резко обрывается музыка, номер высветившейся на экране панели мне не знаком, но я всё равно его принимаю. Как пить дать Горский где-то раздобыл мой номер, и потому как меня до сих пор нет в кофейни, звонит.

— Да.

В ответ шипение и неразборчивый мужской голос.

— Связь плохая и ничего не слышно, — говорю я, вдруг на другом конце, помех нет.

Вновь заикающийся грубый голос.

— Олег, если это ты, то жди, скоро буду.

— … значит, должна ты. Готовь деньги…, — на какую-то секунду связь восстановилась, и я довольно отчётливо услышала несколько слов, которые произнёс явно не Горский.

— Вы не туда попали, проверьте номер, — сказала я и сбросила вызов.

Чёрт-те где припарковалась, порой кажется, что машин у нас больше, чем людей. И так порядком опоздала, а теперь ещё и пешком до кофейни топать чуть ли не километр. Если Олег решит, что вообще не появлюсь, то придётся назначать новую встречу и опять морально настраиваться, по этой причине практически бегу, но возле входа в заведение останавливаюсь, даю себе пару секунд отдышаться, пригладить растрепавшиеся волосы и заодно вспомнить заготовленную речь.

Зайдя в кофейню, тут же пожалела о том, что неслась сюда сломя голову, а возле двери поправляла причёску, потому как Горский занял столик у окна и наверняка за мной на улице наблюдал. Сейчас перевернёт всё с ног на голову и заявит, что именно к нему так спешила, да ещё и прихорашивалась. Только вот делала всё это зря, его же такие корыстные особы, как я, не интересуют.

М-да, дожила, за Горского для самой себя выдумываю едкие замечания.

Уверенной походкой подошла к племяннику мужа и, бросив папку на стол, присела напротив.

— У нас не свидание, могла бы и не опаздывать, — впился он в меня недовольным взглядом.

— И, слава богу, что не свидание, — с облегчением выдохнула я. — Ведь свидание с тобой и злейшему врагу не пожелаешь, — сказала я и стянула с шеи шёлковый шарф, который прикрывал синяки, если Олег намерен бурить во мне дырку, пусть заодно полюбуется и на собственные художества.

И чего мы взгляд отвели? Не нравится, что ли?

— Что тебе заказать? — спросил мужчина, чем крайне удивил.

— Шутить изволишь? — усмехнулась я. — В твоём присутствии я и глотка воды не сделаю, отравишь же.

— Чушь, конечно, полная, ну да ладно проехали. Не для того собрались.

— А для чего? — протянула я и подалась чуть вперёд, демонстрируя Горскому готовность внимательно слушать.

Да, мне, естественно, не терпелось, открыть свою папку и, размахивая бумагами перед носом мужчины, заявить, что его карта бита и ему нечем меня шантажировать. Но спешить в данном случае неумно, гораздо мудрее сначала дать противнику высказаться, чтобы уже точно знать, что конкретно сидит в его больной голове.

— Если в общих чертах…

Горский явно погорячился, когда начинал с фразы «В общих чертах, в действительности же он предельно детально, пункт за пунктом, разъяснил, что предлагает. А именно чтобы я в обмен на Демона и клуб полностью отказалась от наследства мужа. Причём не только от имущества, что было приобретено до нашего с Виктором брака, но и после. В этот список входили и моя машина, и квартира в которую переехала, и недавно купленный участок загородной земли.

В принципе, если из списка Олега убрать автомобиль, всё же это подарок мужа, я бы сочла такую расстановку вещей вполне справедливой. Мы с Виктором прожили всего нечего, около года, и нет у меня морального права на акции фирмы – её несколько десятков лет тому назад основали отец Олега и Виктор, и на огромный дом у меня нет повода претендовать – участок под него куплен ещё до моего рождения. Только вот существует огромное «Но», у Олега давно засело в мозгах владеть и руководить фирмой единолично, поэтому и подстроил крушение вертолёта. Аварию уже признали несчастным случаем, то есть убийство безнаказанно сошло ему с рук, и если ещё я откажусь от наследства, то его план от начала и до конца увенчается успехом.

— Пока так, а дальше посмотрим, — с этими словами Горский закончил.

Глава 10

Угроза Горского, что впереди меня ждут ещё большие неприятности, плотно засела в голове и утром следующего дня, как только проснулась, это было первое, о чём я подумала. И повод переживать у меня есть, если уж Олег не пощадил Виктора — родную кровь, то с ненавистной невесткой тем более незачем церемониться. Уверена, он бы, не моргнув глазом, прямо сейчас убрал меня с дороги к наследству, но ещё один несчастный случай в той же семье за столь короткий промежуток времени – точно вызовет подозрение.

Так что пока, думаю, моя жизнь в относительной безопасности, и нужно побеспокоиться о более насущных проблемах, и самая из них острая — денежная. Наличные уже и забыла, когда держала в руках, банковские карты вчера под ноль опустошила, зарплата в клубе только в конце месяца, а жить как-то надо. Заливать в авто бензин, покупать продукты и главная статья расходов – содержание Демона, ведь он больше не собственность клуба.

Как это ни странно, но где взять деньги я знаю. Виктор буквально задаривал меня украшениями, и несмотря на то, что наш брак продлился всего год, накопилась внушительная коллекция. И если кое-что продать, с лихвой хватит мне и Демону на достойную жизнь. Только загвоздка заключается в том, что драгоценности остались в чемодане, который вынужденно бросила в доме, когда бегством спасалась от Горского. И получится ли забрать – стоит под огромным вопросом.

Ещё совсем недавно обожала наш с Виктором загородный дом, он стал для меня крепостью и тем островком, где спокойно, уютно, надёжно, но с гибелью мужа всё изменилось, даже энергетика дома из дружественной и тёплой превратилась во враждебную, гнетущую и ядовитую. И одна мысль, что придётся вновь переступить порог, ничего кроме отторжения не вызывала. Но с визитом медлить нельзя, если Горский решит переехать в дом на постоянное жительство, то проход туда мне будет полностью и бесповоротно закрыт.

Да, не хотелось, но взяв волю в кулак, сразу после душа и завтрака, собралась и поехала.

Припарковалась возле дома, за забором. Как показывает прошлый опыт, на территорию безопасней не заезжать, потому как ворота открываются медленно и есть шанс от агрессивно настроенного Горского в случае чего не убежать. Но, кажется, мне повезло, если только Олег не воспользовался гаражом, его в доме нет, по крайней мере, автомобиль во дворе не наблюдается.

Только обрадовалась, что выбрала удачное время, как разозлилась. Мой ключ не то чтобы не открывал входную дверь, а я даже не смогла его вставить в замочную скважину. Шустро же Горский замки поменял. Это ещё ладно, что у него руки до калитки не дошли, а то пришлось бы перелезать через забор. Огляделась. Индикатор не мигает, значит, сигнализация выключена, кое-где открыты окна и, кажется, слышно, как работает телевизор, следовательно, в доме кто-то да есть. Нажала кнопку звонка.

Через несколько секунд дверь мне открыла Валентина Петровна, наша с Виктором домработница, и я с облегчением выдохнула. С кем, с кем, а с Валентиной Петровной всегда найду общий язык, у нас прекрасные дружеские отношения.

— Добрый день, — приветливо улыбнулась я. — Заехала некоторые вещи забрать.

— Здравствуете, — опустив взгляд в пол, тихо в ответ поздоровалась женщина, а ещё она в сторону не отошла и дверь шире не распахнула, то есть на мой счёт инструкции уже получила. — Будь на то моя воля, я бы вас, конечно, пустила, но Олег Сергеевич строго-настрого запретил.

Подобное развитие событий я предполагала, но не думала, что будет настолько обидно. За одно мгновение в горле образовался ком, а уголки губ непроизвольно к земле потянулась. Не так давно я была хозяйкой в этом доме, а сейчас получается, даже на порог не пускают.

— А если я только на минутку, мне один кулёк из чемодана надо забрать? — сказала я и почувствовала себя попрошайкой с протянутой рукой.

— Простите, — дрожащим голосом произнесла Валентина Петровна и подняла на меня полный сожаления взгляд. — Если Олег Сергеевич узнает, то плохо будет всем. Но на случай если вам что-то понадобится, он оставил карточку, — женщина нырнула рукой в широкий карман фартука, достала визитку и мне протянула. — Тут есть номер телефона, вы ему позвоните, надеюсь, договоритесь.

— Валентина Петровна, не переживайте, всё хорошо, я вас понимаю, — хоть внутри и бушевало гадливое чувство, а к горлу подступала тошнота, но ради женщины заставила себя улыбнуться.

— Да что это такое творится?! — не совладав с эмоциями, домработница прикрыла рот ладонью и заплакала в два ручья. — Бог с тобой, доченька, — Валентина Петровна, что-то бормоча под нос, меня перекрестила, на том и разошлись.

Бросив визитку Горского на панель передач, долго испепеляла её взглядом, в конце концов, плюнула и процедила сквозь зубы:

— Да пошёл ты… не собираюсь звонить.

Подъезжая к городу, заметила, что загорелась лампочка бензобака, сообщая, что не мешало бы заглянуть на заправку. Боевой настрой, тут же пошёл на спад, потому как мне уже сегодня придётся выбирать между бензином и походом за продуктами в магазин.

— Твою же мать, — ругнулась и ударила по рулю, а после, когда появилась возможность, свернула на обочину и набрала номер Горского. Я-то ладно, могу поголодать и на работу ходить пешком, но Демона ведь на диету не посадишь.

— Да, — протянул Горский, и готова поспорить, он знал, что это звоню я. Во-первых, его выдал до неприличия самодовольный тон, а во-вторых, уж слишком быстро ответил, словно ждал. Не удивлюсь, что он потребовал от Валентины Петровны, в случае передачи мне визитки, немедленно ему об этом сообщить, ну и в-третьих, номер я не меняла, может, до сих пор забит у него в контактах.

Глава 11

Без стука зашла к Горскому в кабинет. Мужчина сидел за столом в кресле и, судя по всему, до моего появления работал, по крайней мере, что-то сосредоточенно просматривал на экране ноутбука. Теперь же всё его внимание принадлежит только мне. За какую-то долю секунды Олег из серьёзного человека с красивым умным лицом превратился в надменную и злую пародию на самого себя. На губах кривая ухмылка, в глазах неприкрытая ненависть, да одна только его небрежно вольготная поза, говорит о том, что он приготовился меня унижать.

— Добрый день, — проходя внутрь, деловым тоном поздоровалась я и остановилась за метр до его стола. Сейчас главное — не поддаваться на провокации и сохранить самообладание, если позволю втянуть себя в спор, есть шанс чемоданы вообще не вернуть.

— Какой же он добрый, если ко мне в кабинет змея заползла? — протянул Горский с издёвкой. — Ну, раз уж заползла, то присаживайся, — так, словно делает величайшее одолжение, Горский указал на кресло рукой.

— Спасибо, но я не собираюсь здесь задерживаться, так что постою, — гну свою линию, несмотря ни на что, быть отстранённой и вежливой. И чтобы точно знать, есть ли смысл терпеть, уточняю. — Мои вещи здесь?

У Олега не получилось с первой минуты выбить меня из колеи, и он недовольно и резко выдохнул через нос, зато встал, обошёл своё кресло и, подняв с пола два моих чемодана, один за другим водрузил их на стол.

— Открывай и показывай, что ты там с собой прихватила.

Чтобы не мешало, откатила от стола кресло, вплотную подошла к чемоданам, а потянув за молнию первого, почувствовала близость Горского. Мужчина зачем-то ко мне подошёл, причём так тесно, что голой кожей плеча ощущаю ткань его пиджака и тепло. Сердце пропустило удар, а по телу пробежала волна паники. Всё-таки Олег нашёл способ, быстро и эффективно выбить у меня из-под ног почву.

— Почему замерла, молнию заело или ты меня так боишься? — не скрывая торжествующих нот, произнёс Горский, ещё и плечом легонько толкнул, словно мы не злейшие враги, а друзья-приятели.

«Успокойся» — дала себе установку. Здесь тебе ничего не грозит. Не станет Олег гадить там, где кормится. Где угодно набросится, но только не в стенах своей фирмы. Ведь новости особенно скандальные в коллективах разносятся со скоростью лесного пожара. А в приёмной помимо секретаря могут находиться и посетители, ждущие своей очереди. И не обязательно сотрудники, сторонние подрядчики, партнёры, а им после вообще рот ничем не заткнуть.

— Нет. Всё в порядке, — взяв себя в руки, заверила я, дотянула собачку молнии до конца и откинула верхнюю часть чемодана.

— Вижу, что всё в порядке. Отлично, между прочим, выглядишь — цветёшь и пахнешь. Даже отдалённо на убитую горем вдову непохожа, — после сомнительного комплимента, с учётом от кого он исходил, Горский зло выплюнул упрёк.

— А я у тебя тоже под глазами чёрных кругов не заметила, и когда вошла, ты в углу с носовым платком не рыдал, а вполне себе спокойно работал, — огрызнулась я в ответ, о чём туже и пожалела. Ни в коем случае нельзя дразнить Горского, ведь он только этого и ждёт. — Тебе как, каждую вещь перетряхивать, или поверхностного осмотра достаточно? — спросила я и повернула голову к мужчине, наши лица теперь максимум на расстоянии двадцати сантиметров, ведь примерно настолько он меня выше.

— Да как только твой поганый язык повернулся, сказать, что я не скорблю по Виктору,— недобро сверкнув глазами, прорычал Горский и, больно схватив меня за локоть, дёрнул на себя, как будто я могла быть ещё ближе, чем уже есть.

Знала же, что Горскому только дай повод, и он тут же озвереет, но всё равно не сдержалась.

— У тебя туго со слухом и памятью. Единственный кто тут кого обвинял – это ты. А я лишь сказала, что у тебя нет черноты под глазами, и можешь работать. Всё. А за твои фантазии я не отвечаю, — прошипела я, и тем локтем, что мужчина удерживал, попыталась его оттолкнуть. — Отпусти, у меня ещё те синяки не сошли, а ты уже новые ставишь.

— Впредь следи за тем, что говоришь, — агрессивно тыча в меня пальцем, рявкнул Олег, но руку освободил и даже отдалился на шаг. — Показывай, что в чемоданах и выметайся.

Решив, что быстрее всего будет, вывалить на стол из обоих чемоданов вещи, а потом как уж придётся их обратно сложить, так и поступила.

— Вот смотри, — равномерно распределив получившуюся гору из одежды по поверхности стола и спрятав кулёк с драгоценностями в дальний угол под синий пуловер, сказала я.

Олег брезгливо окинул всё взглядом и скомандовал:

— А теперь открой ещё каждое отделение.

Планомерно и выдержано, словно делаю это по требованию таможенника, который вправе об этом просить, один за другим расстёгивала и показывала Горскому дополнительные отсеки и карманы.

— Никаких документов, как видишь, нет, — констатировала я факт. — Ты доволен, я могу складывать всё обратно?

Олег не удосужился ответить речью, а просто кивнул.

Мужчина вернулся в своё кресло, и под его пристальным взглядом, вновь набивала чемоданы одеждой. Сейчас главное – незаметно кулёк положить и можно считать, миссия выполнена.

Под предлогом – вещи надо укладывать аккуратно, не торопилась, а сама боковым зрением следила за Олегом, чтобы поймать удобный момент. И вот он настал, телефон Горского пиликнул, оповещая о входящем сообщении, мужчина чуть над столом склонился и начал нажимать на экран. Так же плавно, как и до этого, дотянулась до пуловера, убедилась, что подцепила кулёк и переложила в чемодан.

— Что это был за звук? — Олег вдруг поднял голову.

— Ты ко мне обращаешься? — изобразив недоумение, уточнила я, а у самой сердце стучит где-то в районе пяток, звук металла об металл действительно был, но ведь очень тихий. Неужели расслышал?

Горский поднялся с кресла и быстрым шагом направился обратно ко мне и чемоданам. В голове как вихрь пронёсся план «Б». У нас всё-таки не первобытное общество с законом, кто сильней тот и прав. Если Олег заберёт украшения и скажет, что теперь это его собственность, то прямо сейчас позвоню в полицию и сообщу, что меня средь бела дня ограбили. Причём вор тут, возле меня, пусть приезжают и разбираются. Муж всегда расплачивался только картой, значит, поднять электронные чеки – не составит труда, где будет чёрным по белому напечатано, что драгоценности оплачивал Виктор, и ясно как день, что он их покупал не для племянника, а для жены.

Глава 12

Надеялась, Горский получит свой кивок согласия и отойдёт, но нет же как давил на меня грудью, так и давит как дышал в ухо, так и дышит.

Что ему ещё надо, вообще не понимаю?

— Ты в принципе звонить собираешься? — напомнила я, что лифт сам себя не починит и нас из ловушки не выпустит.

Мужчина вздохнул, обдавая горячим воздухом щёку, выпрямился, набрал нужный номер и поднёс телефон к уху.

Олег, как только умеет он один, кошмарил секретаря Лену, чтобы та как можно скорей прислала ремонтников. Я же, решив, что ему сейчас не до меня, осторожно и буквально по сантиметрам двигалась в сторону.

— Куда? — недовольно произнёс Горский, и его рука легла на стену чуть правее моей головы, как шлагбаум преграждая путь к отступлению.

— Из ума выжил? — разозлившись, толкнула Олега, но он, правда, даже не пошатнулся. — Мы же не кильки в банке, чтобы в обнимку стоять.

— Что тут подумал, поторопился я ремонтников вызывать, может позвонить Лене да отменить? — наиграно ласково и дружелюбно пропел Горский и, куда-то убрав мой телефон, теперь уже второй рукой упёрся в дверь лифта, окончательно захлопывая капкан. — Всё же так удачно сложилось. Мы взаперти. Никто нам не помешает. Темнота способствует откровенности. Поговорим, и ты мне, как на исповеди расскажешь, как и с чьей помощью погиб Виктор.

Да сколько же уже можно? Обидно до слёз и трясучки. Я по-своему, но Виктора любила, а ещё в полной мере ценила, уважала и берегла, и конечно же никогда бы ему не навредила. А вот Олег спал и видел, единолично владеть фирмой, и отношения у них с Витей разладились настолько, что они на дух друг друга не переносили и каждый разговор заканчивался грандиозной грызнёй. Слышала собственными ушами, как перед полётом Олег Виктору угрожал и получается не пустословил.

— Легко, — задрав нос вверх, приняла вызов. — Витя разбился на вертолёте, а помог ему в этом племянник Олег, ты такого наверняка знаешь.

— А если я так сделаю, — Горский, ухватив меня за горло, пока ещё не больно, но сжал пальцы, — и ещё раз вопрос задам? М?

— Наговаривать на себя я не стану. Если так хочется, задуши. Пусть не за убийство Виктора, а за моё, но тебя посадят. Если такова цена справедливости, что ж готова её заплатить.

— Смотри-ка какая отважная, быть задушенной она не боится, — хрипло и самодовольно произнёс Олег и его рука, что держала моё горло начала медленно спускаться, прошлась по груди, потом по животу, дальше скользнула по бедру, а когда мужчина нащупал подол платья, начал вверх задирать. — Тогда, может, придумаем, что поинтересней, чтобы один лживый язык развязался.

— Помогите! — во всё горло закричала и кулаками забарабанила в дверь. — Помогите, насилуют.

— А ну, не ори, — ладонь Горского мгновенно заткнула мне рот, но меня было уже не остановить, с какой силой могла, с такой и вгрызлась зубами в руку мужчине, а когда он зашипел от боли и чуть отстранился, ударила его коленом в пах, толкнула и рванула в другой угол.

— У-у-у, — Олег натурально взвыл, видимо, хорошо я помяла его «Фаберже». — Кира, ты сделала большую ошибку. Хотел тебя лишь припугнуть, но всё, шутки закончились. Ты же понимаешь, что здесь не спрячешься, так что лучше сама выходи. Где ты там шуршишь?

Шуршала я на полу за чемоданами, укрытие, конечно, так себе, но другого всё равно нет.

— Фонарик без пароля не включить, но ничего подсветка экрана есть – уже хорошо. Один, два, три – иду искать, кто не спрятался, я не виноват, — с предвкушением в голосе пропел мужчина и следом тут же засмеялся. — Ну так даже неинтересно, Кира, у тебя из-за чемодана попа торчит. Всё, считай, поймал.

В четырёх стенах крохотного помещения не побегаешь, но и ждать, практически лёжа на полу, когда до меня доберётся Олег – тоже не дело. Единственное сопротивление, которое могу оказать – это звать на помощь и долбить в двери лифта. Сорвалась с места и метнулась к выходу, но увы и ах, не добежала.

— Ага, кто это у нас тут любит пинаться?! — поймав за талию, Горский волоком потянул назад, и я спиной врезалась ему в грудь.

— Отпусти, придурок, — как могу, толкаюсь локтями, и нет-нет, да попадаю мужчине по корпусу, он рычит, ругается, обещает свернуть шею, но пока дальше угроз не заходит.

Раздался устрашающий скрежет, и мы с Олегом в каких позах были, в таких и замерли.

— Лифт заработал? — настороженно спросила я, когда кабина по ощущениям поехала вверх.

— Понятия не имею, но мы определённо движемся, да?

— И мне так кажется, — согласилась я, и хоть вокруг была по-прежнему кромешная темнота, зачем-то задрала голову и посмотрела на потолок.

Лифт хорошо так качнуло, и следом он резко полетел вниз. Под мой визг, мы с Горским одновременно подпрыгнули, потом было мгновение невесомости, а дальше оба потеряли равновесие и начали падать.

Инстинктивно выставила руки вперёд, потому как падаю лицом вниз, а ещё сверху меня придавит тело Олега и всё, что уцелеет при приземлении, доломается его весом.

Уже лежим на полу, вроде бы живая, и что странно почти ничего не болит. А ещё упала я не на лицо, а на спину. И Горский не на мне, а подо мной.

— Ничего себе прокатились, — скрепит мужчина, ему явно досталось сильнее, чем мне. — Думаю, метра два вниз пролетели, представь, если бы больше.

Глава 13

И Горский ещё жаловался, что в клубе возле конюшни запах не очень, посмотрела бы я, как он тут в отделении полиции морщил нос. Да у нас в стойлах, по сравнению с кабинетом дежурного оперативника, исключительно только ромашками пахнет. Здесь воздух настолько спёртый, словно окно год не открывали, воняет табачным дымом, несвежей рыбой и грязными носками. Но это, конечно, всё мелочи на фоне того, с каким тухлым видом дежурный читает только что написанное мной заявление. Молодой человек в форме исполняет свои непосредственные должностные обязанности явно из-под палки, за сорок минут успел уже раз двадцать зевнуть и посмотреть на наручных часах, сколько там времени. Конечно, всё понимаю, он наверняка за смену смертельно устал, толком не ел и теперь все его мечты о горячем ужине, освежающем душе и уютной постели, но я ведь с серьёзной проблемой пришла и жду помощи.

— Вы тут написали, что нападавшего зовут Ильяс, — низко склонившись над листком бумаги, дежурный провёл пальцем под строчкой моего заявления. — А фамилия и отчество у него есть?

Глубоко вздохнула и, чтобы не нахамить, прежде чем открыть рот посчитала до десяти.

— Как и у любого другого человека, думаю, да, но перед нападением он не был так любезен и паспорт мне не показывал.

— Язвить будете в другом месте, — молодой человек бегло и недобро на меня посмотрел, а после опять уткнулся носом в бумагу.

— Значит, фамилии нет, предполагаете, что нападавший был на автомобиле, но ни марки машины, ни номеров сказать тоже не можете. То есть из данных одно только имя и описание внешности.

— Номер телефона ещё, он же мне звонил. Вот тут написала, — ткнула в то место, где указывала цифры. — Сим-карту только при наличии паспорта продают, данные у оператора связи есть в базе, по ним можно вычислить личность.

— Попробовать можно…, — со скепсисом в голосе протянул молодой человек, — но навряд ли получится. Окажется, что номер оформлен на какого-нибудь бомжа без прописки и так далее.

— А мне-то, что прикажете, делать, сидеть и ждать нового нападения?

— Если намекаете на то, что я должен вам выделить сотрудника для охраны, сразу говорю, не будет этого. У меня таких заявлений как у вас, пять стопок. Да и потом, свидетелей у вас нет. О том, что вам угрожали, знаем только с ваших же слов. Физического или материального вреда вам не нанесли….

— Понятно, — перебила я. — Пока трупом или инвалидом не стану, обращаться в полицию бесполезно.

— Девушка, вот вам совет, подумайте, может, вы всё-таки кому-то должны? Или по вашей вине кто-то финансово пострадал? Конфликтов недавно никаких не случалось?

— У меня муж погиб, и теперь мы с его племянником делим наследство, — сказала я и задумалась, а если этого Ильяса подослал Горский?

— Вот! — подняв вверх указательный палец, оживился дежурный. — С этого и надо было начинать. Наследство большое?

— Очень. Крупная фирма, численностью несколько тысяч сотрудников плюс недвижимость.

— Ого, — полицейский окончательно перехотел спать и даже присвистнул. — Племянник человек серьёзный?

— Серьёзней некуда. Генеральный директор этой фирмы. С деньгами и связями, — поникшим голосом пояснила я.

— Плохо. Очень плохо, — полицейский убрал в сторону заявление и, подавшись чуть вперёд, уже начал разговаривать со мной с сочувствующим видом и на полтона тише. — Поверьте моему опыту, вам лучше с родственником по-хорошему договориться. Потребуйте у него вразумительную компенсацию и уступите наследство, жизнь и здоровье в любом случае дороже, чем деньги.

Тяжко вздохнула и выпалила как на духу:

— Племянник и убил моего мужа. Наследство мне как таковое не нужно, но я хочу справедливости. А если убийца получит наследство, где здесь справедливость?

— Кира Станиславовна, вот вам талон, что заявление от вас принял. Идите домой и хорошенько подумайте, стоит ли оно того, а потом звоните родственнику и договаривайтесь.

Полицейский явно знал, о чём говорил, и я прислушалась к его словам. И в самом деле, что кому докажу, если в скором времени окажусь на кладбище с Виктором по соседству? Олег предлагал отдать мне клуб в обмен на всё остальное, что ж пусть подавится сволочь такая. Завтра утром поеду к нему в офис, и заключим сделку.

Будь на то моя воля, я наглую, жестокую и самодовольную физиономию Горского век бы не наблюдала. Но увы и ах, то мечты, а реальность такова – встала спозаранку, собралась и теперь поджидаю родственника к началу рабочего дня в здании его фирмы, чуть в стороне от главного входа.

В холле, как всегда, в этот час оживлённо и шумно, а возле лифтов небывалое столпотворение и целая очередь, ещё бы из трёх на верх сотрудников доставляют только два, а на том, что мы вчера с Олегом «катались» красуется унылая табличка «Не работает».

Поток людей с улицы плотный, и если наблюдать за входом, есть шанс одного человека легко пропустить, поэтому через прозрачные перегородки следила за крыльцом, оно широкое и народ поднимался по ступеням более рассредоточено.

Заметив знакомую фигуру, поняла, как сильно ошибалась, переживая, что Олег незамеченным пройдёт мимо. Какой там, захочешь не увидеть, и не получится. Высокий, стройный, красивый, уверенный в себе Горский на фоне других смотрелся ярким пятном.

Расслабленной походкой и в отличие от остальных никуда не спеша, он вошёл в здание и направился к лифтам. Понимаю, разговор с ним неизбежен, его надо окликнуть, но рот открыть заставить себя не могу. Вся челюсть и язык онемели, стоило только представить, какую волю даст себе Олег и какие гадости позволит в беседе, когда догадается, что его прихвостень до заикания меня напугал.

— Олег Сергеевич, — крикнула я, а по ощущениям, как будто сделала шаг с обрыва скалы в бездну.

Горский обернулся и быстро нашёл меня взглядом, на его лице отразилось удивление, но мгновенно исчезло.

— Кира Станиславовна, — тоже с отчеством произнёс он моё имя, да ещё и весьма умело изобразил радость от встречи. — Здесь где-то неподалёку организовали клуб «Чёрных вдов» и так как ты была рядом, решила меня навестить? — это мужчина уже произнёс ехидно и тихо, когда вплотную подошёл.