Выжить после

Пролог

Наверняка многие из нас знакомы с фильмами о постапокалипсисе или нашествии зомби. Возможно, вы видели что-то более масштабное и эпическое, но с одной общей темой: мир изменился, и главный герой теперь сосредоточен исключительно на своем выживании. Я тоже смотрела такие фильмы, и меня всегда восхищала их атмосфера. Если качество изображения было на высоте, а режиссер мог позволить себе использовать качественные спецэффекты, это добавляло фильму особую привлекательность.

Современный кинематограф радует нас не только боевиками и зомби-апокалипсисом, но и комедиями, драмами и множеством других жанров. Каждая картина, обладает своей уникальной историей и способна перенести зрителя в совершенно другой мир, а если картина сделана качественно, то возможно и моральное притяжение, когда начинаешь сопереживать героям или волнуешься об их судьбе. Фильмы становятся не просто развлечением, а настоящим искусством, которое отражает наши страхи, надежды и мечты.

Я же смотрела фильмы не столько ради удовольствия, сколько ради вдохновения и новых идей. Работая фотографом, я часто сталкивалась с нестандартными заказами. Например, мне предлагали сфотографировать мертвую русалку, верхом на медведе с головой козла, на фоне разрушенного города. Для меня это не было проблемой. Или инопланетянина, дефилирующего по подиуму в одежде из человеческой кожи — дайте два! Я всегда была готова выполнить любые капризы клиентов, за которые другие фотографы просто не брались. Мне это нравилось, создавать невозможное.

Однако моя работа заключалась не только в том, чтобы нажимать на кнопку фотоаппарата. Это был целый процесс: подбор локаций, поиск реквизита, согласование костюмов, работа с гримерами и аренда животных. Каждая деталь имела значение, и все это делалось для того, чтобы в итоге получить тот самый эффект «Вау» и, конечно, поступление на банковский счет.

В мире, полном возможностей и креативности, я находила вдохновение в каждом проекте, и это делало мою работу поистине уникальной и увлекательной. Каждая фотография становилась не просто изображением, а частью истории, которую я хотела рассказать. Я стремилась создать визуальные нарративы, которые бы захватывали воображение и оставляли след в сердцах зрителей, ведь каждая работа была отражением моего внутреннего мира и моих идей.

Задумываться о конце света? Это действительно кажется чем-то далеким и абсурдным, особенно когда повседневная жизнь поглощает все наше внимание. В мире, полном рутины и постоянных задач, мы часто не находим времени на «бессмысленные» размышления. Раскрутка социальных сетей, запуск рекламы, съемка проектов, подготовка выставок — каждый день расписан до мелочей. Даже просмотр фильма становится частью этого расписания, втиснутым в график как еще одна задача, которую нужно выполнить.

Иногда я смотрела фильмы с ускорением или перемоткой, чтобы успеть сделать все запланированное. И в итоге, вместо того чтобы насладиться процессом, я просто делала принтскрин интересных моментов и ложилась спать, чтобы утром снова погрузиться в рабочую суету.

С переходом в эпоху искусственного интеллекта, казалось бы, некоторые вещи упростились. Но, несмотря на это, возникает новая форма разочарования. Когда ты пытаешься найти вдохновение или референсы с помощью поисковых систем искусственного интеллекта, а в ответ получаешь что угодно, только не то, что искал, это вызывает невероятное раздражение. Время уходит, а результат не радует или вовсе отсутствует. В такие моменты хочется выплеснуть свою злость на технику, которая не оправдала ожиданий, или на коллегу, которая хвалила новый ИИ с его генерацией изображений. И ты возвращаешься к старым, но верным способам — подбору кинолент, которые когда-то вдохновляли и давали новые идеи.

Сейчас же, стоя на сорок восьмом этаже последнего высотного здания, я смотрела, как мир вокруг меня изменился до неузнаваемости и продолжает меняться. Раньше в нашей столице было сотни таких зданий, и жизнь текла в привычном русле. Теперь же, глядя на этот пейзаж, я мечтала вернуться в прежнюю рутину. Проснуться от этого кошмара, но обязательно отснять его на пленку. То, что произошло, не мог нафантазировать ни один ум — или мог, просто я этого раньше не знала.

Наш привычный мир стал чем-то иным, словно его засунули в банку, засыпали разной хренью, которая валялась под рукой, и все это потрясли, смешивая. Реальность, в которой мы больше не живем, а выживаем, превратилась в абстракцию, где все знакомое и привычное стало неузнаваемым. Каждый день мы сталкиваемся с новыми вызовами, ломаем себя, и… боремся.

Никто не был готов к такому повороту событий. Все произошло так резко, будто кто-то просто щелкнул пальцами или нажал на кнопку. Без предупреждений, без намеков, без инструкций по выживанию. Мы оказались в мире, где привычные ориентиры потеряли смысл, а каждое утро приносило новые сюрпризы и неопределенности. Мы все, стали участниками крупномасштабного проекта.

Вместо того чтобы наслаждаться жизнью, мы стали лишь участниками бесконечной гонки, цена которой- наши жизни.

Глава 1

Три месяца назад.

Не то, не то, и это. Черт. Листая картинки в поиске подходящих референсов, я чувствовала, как растет раздражение.

— Мария?! — крикнула я, зовя своего ассистента.

— Вызывала, Кир? — в кабинет заглянула лохматая голова.

— Забери это. Тот ИИ, который ты вчера хвалила, вообще мне не поддается. Сама подбирай на нем референсы, — кинула я на стол планшет.

— Да там же все просто… — промямлила она.

— Где? Я полтора часа крутила различные комбинации слов, но он выдает черти что, только не по запросу. Забирай, говорю, — махнула головой на чертову железяку.

— Но это же твой планшет? — хмыкнула ассистентка.

— А точно! Тогда забыли. Блин, голова опять болит. Что там с питонами? — спросила у нее, доставая из ящика стола анальгетик и закидывая в рот.

— Не получается найти альбиноса, — Мария пожала плечами, словно это было в порядке вещей.

— Ты издеваешься? На весь мегаполис, ни одной белой змеи? — я не могла поверить своим ушам. Это было абсурдно.

— Да нет же, есть три, но они заняты на наши даты. Один в линьке, другой на выставке, третий… В общем, заняты все.

— Черт. И как быть? Терпеть не могу лишний фотошоп, — спросила я, откинувшись на спинку кресла и натирая виски.

— Знаю, но что еще делать? Я подобрала максимально светлых, вот фото, — протянула она мне свой телефон.

Я взглянула на экран, чувствуя, как напряжение нарастает. Время не ждет, а реальность вокруг продолжает меняться, как и наши планы. Начала листать картинки. Одна, другая, пятая… А это что? Я замерла, разглядывая целующуюся парочку. Сука, ну вот как специально. Опять нового мужика искать, а у меня совершенно нет на это времени. Я смахнула фото в сторону, чувствуя, как раздражение нарастает. Почему все так сложно?

Да, я не из тех, кто выходит замуж и всю жизнь трясется над своим ненаглядным. У меня карьера на первом месте, поэтому на серьезные отношения у меня просто нет времени. Мой вариант — постоянный сексуальный партнер. Где ему ничего не надо от меня, а мне от него. Одно условие: пока мы «вместе», не спать с другими. Вредность, бзик, считайте как хотите. Но вот мой «партнер» на фото целует мою помощницу. Ревности нет, просто раздражает, что никто не держит слово. Договаривались же с ним.

— Второй, пятнистый. Хоть текстура кожи будет родной, — вернула я ей телефон.

— Я тоже на него думала. Это все? — Мария подняла на меня глаза.

— Да, можешь идти, — кивнула я ей головой и помахала рукой в сторону выхода.

Маша развернулась, и уже в дверях я ее окликнула.

— Стой, Максу передай, что договор надо соблюдать, — проговорила, продолжая заниматься делами и не смотря на нее.

— Не поняла? — спросила она, и я увидела искреннее удивление на ее лице. Интересно, правда не знала или прикидывается, а фото специально подсунула или совпадение?

— Он был моим партнером по сексу до этого момента. Передай ему, что в его компании больше нет интереса, — сказала, глядя ей в глаза.

— Я не знала… — начала она, но мне не было дела до ее оправданий. Весь этот хаос с поиском моделей и личными отношениями уже порядком утомил. Я просто хотела, чтобы все шло по плану, но, как всегда, жизнь вносила свои коррективы. Глубоко вздохнула, пытаясь собрать мысли в кучу. Время шло, а мне нужно было сосредоточиться на работе.

— Я разве тебе что-то предъявляю? Просто попросила передать и все. Мне некогда будет отвечать на его сообщения, а через тебя он поймет, что я все знаю.

— Ясно… В любом случае, прошу прощения. Мы три месяца встречаемся только… — начала она, и я поняла, что именно это и требовалось доказать. Знала, что она сделала это специально, но мне было все равно. Ее помощь важнее, уволю потом. Не люблю тех, кто может подосрать в любой момент.

— У тебя дел нет? Есть? Вот и думай о них. Мы не в то время живем. Сейчас каждая женщина должна обеспечить себя сама. Мужики либо на потом, либо как я — для души и тела. Все, не раздражай. Меня на сегодня не будет. Если что, звони или пиши.

— Хорошо, — вздохнув, ассистентка вышла из кабинета. Спектакль не удался.

А может, и правда не знала. Она выглядела расстроенной, но, да ладно, было бы из-за кого переживать, и будет ей уроком. До сорока мужчины гуляют и не держат обещаний. После тоже, но процент стабильности выше. Я вздохнула, чувствуя, как напряжение уходит, и вернулась к своим делам, надеясь, что больше ничего не помешает мне сосредоточиться на работе.

Собрав в сумку раскиданные по столу вещи, я накинула пальто и вышла из офиса.

— Всем, до завтра! — крикнула я малочисленному коллективу, направляясь к лифту.

Я владею фотостудией, сама фотограф и директор. В команде у меня шесть работников: ассистент, штатный визажист и парикмахер в одном лице, видеограф, разнорабочий на «принеси-подай», программист и швея. Да, у меня есть своя швея, потому что нужной одежды просто нет.

Чтобы поддерживать всех в рабочей среде, у нас есть офис, где происходит все «закулисье», на сорок восьмом, и своя студия на первом этаже бизнес-центра. Часто приходится выезжать на локации, поэтому на парковке, кроме моего Пежо, стоит рабочая газель.

Я люблю свою работу, правда, но иногда кажется, что управление командой и постоянные съемки отнимают слишком много сил. В такие моменты мечтаю о спокойном вечере с книгой или просто о том, чтобы побыть наедине с собой. Но сейчас у меня в голове вертятся идеи для следующей съемки, и я не могу дождаться, когда смогу их реализовать.

Я шла к этому уровню долгих десять лет. Начинала с ассистента фотографа и постепенно выросла до того, кем являюсь сейчас. Наша студия специализируется на нестандартных заказах, где сама подготовка порой обходится намного дороже, чем фотосессия.

А уже на следующей неделе у меня будет своя собственная выставка, посвященная моему тридцатилетию и круглой дате в сфере. Как же я ее жду! Это не просто событие, а результат всей моей работы и усилий, вложенных в развитие собственного бренда. Я представляю, как буду гордиться тем, что смогу поделиться своими достижениями с друзьями, коллегами и клиентами. Это будет не просто выставка, а праздник творчества и упорства, который я так долго готовила.

Глава 2

Наши дни.

Наши дни.

Солнце стояло высоко в зените, и даже если мне хотелось задержаться здесь чуть подольше, погружаясь в воспоминания, я понимала, что необходимо двигаться дальше. Я пришла сюда, чтобы попрощаться с прошлым, и только.

Выдохнув дым из легких, я затушила окурок о стекольную раму. В последний раз взглянула на «новый мир» с высоты птичьего полета, но заметила движение всего в трех улицах от этого здания. Резко присев на корточки, я осторожно отступила на пару шагов, прячась за остатками старого письменного стола.

Вытянув руку, я достала бинокль, который нашла пару недель назад, убив очередного мутировавшего и сняв с него рюкзак. Это устройство привлекло мое внимание — компактный, с одним глазом, но с функцией ночного видения. Наверняка, это была дорогая вещь — сейчас за такую убьют и не подавятся. А в условиях, когда окна в зданиях полностью разбиты под натиском волн, видимость и просвет остаются хорошими.

Прижала бинокль к правому глазу и начала внимательно наблюдать за улицей. Важны были каждые мелочи, каждый шорох и каждое движение. Этот мир стал опасным, и теперь необходимо было быть предельно осторожной. Мои старые привычки больше не работали — каждое действие требовало тщательного обдумывания, просчета и учета возможных отходных путей.

Выглянув из укрытия, я начала приближать интересующее меня место и с облегчением выдохнула. Мутировавший первого уровня. Один. Похоже, он оторвался от собратьев или только возродился. Однако, подождав немного, я заметила, что за ним на некотором расстоянии следуют еще пара особей. В любом случае, до пяти существ — это не так уж и опасно. А вот если их больше, то там уж как повезет.

Новички медленные, реагируют лишь на шум или запах крови. Если сидеть тихо, они пройдут мимо и не заметят. Эх, знали бы это люди раньше, выживших было бы гораздо больше. Я вспомнила, как многие паниковали, не понимая, что происходит, теряли голову и бросались наутек, прямо в объятия своей смерти.

Я не стала подниматься в полный рост, пригнувшись, начала двигаться к выходу. Сделав несколько шагов, мой взгляд зацепился за разбитую рамку фотографии, и я не смогла удержаться, чтобы не взять её в руки. На снимке была женщина с коротко стриженными белыми волосами, уложенными гелем назад, в экстравагантном белом платье в пол, улыбающаяся во все свои тридцать два винировых зуба. Талия была подчеркнута черным кожаным корсетом. Она держала в руках кубок и грамоту за достижения в сфере фотографии, Хассельблад.

Я очень радовалась, когда пришло письмо с приглашением в Швейцарию для его вручения. Все это было возможно благодаря международной выставке, на которую приняли и мои работы. Счастливое было время. И да, на фото — это была я. Прошлая я. А это помещение когда-то было моим офисом. Я поставила рамку на остатки рабочего стола, по направлению к окнам, чтобы та счастливая женщина могла увидеть свой последний закат, перед тем как и этого напоминания о «высокой» цивилизации не станет. Я же, больше не она.

С этими мыслями я сделала шаг назад, оставив позади воспоминания о том времени, когда мир был другим. Простым и понятным. Спокойным. Когда из открытых окон слышался смех, а моя голова была забита лишь работой, а дни любимой рутиной.

С того злопамятного дня прошло всего три месяца, а кажется, будто целая жизнь. Я изменилась до неузнаваемости, и внутренне, и внешне. Волосы больше не блестят на солнце, ведь шампуни хоть и присутствуют в огромном количестве на полках магазина, воды катастрофически не хватает. Приходится экономить. Ближайшие реки обмелели, подача воды в здания давно прекращена. Остались только запасы в бутылках, и каждый глоток становится на вес золота. Я перестала чистить зубы два, а то и четыре раза в день. Про эпиляцию вообще забыла. О ванной и мечтать не приходится.

Теперь мое тело покрывают шрамы. Один длинный порез на щеке, кошмарный укус на шее, руке и ягодице. Чертов мутант оставил самый обидный след, вцепившись своими гнилыми зубами в мою левую ягодицу. Пока заживал, я прошла, кажется, все круги ада. Ни присесть, ни встать. Пару пулевых ранений и несколько ножевых достались от стычек с людьми. Каждый из них напоминает мне о борьбе за выживание, о том, что я пережила и как изменилась.

Я в страшном сне не могла представить, что стану главным героем блокбастера про апокалипсис. Из бизнес-вумен и фотографа я превратилась в убийцу и охотника на мутантов. Каждый день — это борьба, каждый шаг — риск. Теперь главная задача — научиться выживать в новых условиях, адаптироваться к опасностям и находить выход из самых сложных ситуаций. Каждый миг — это испытание, и ты не можешь позволить себе расслабиться. Этот мир стал жестоким, серым, с яркими пятнами крови и кишок на асфальте.

Я научилась быть настороженной, прислушиваться к каждому шороху, к каждому звуку. Взгляд стал более чутким, а инстинкты — обостренными. Я больше не могу позволить себе роскошь мечтать о прошлом; сейчас важно лишь то, как выжить здесь и сейчас. Я стала частью этого нового мира, и, несмотря на все ужасы, я продолжаю двигаться вперед, ищу способы адаптироваться и выжить, потому что внутри меня все еще горит искра надежды.

Я посмотрела на себя в отражении разбитого стекла и увидела совершенно другого человека. Вумен — два точка ноль. Грязную, но сильную, решительную и готовую к любым вызовам. Я улыбнулась, и эта улыбка была совсем другой, не похожей на ту, которую я видела на старой фотографии. Эта улыбка была улыбкой выжившего, улыбкой человека, который прошел ад, и которому еще не раз придется проходить его снова.

В этой реальности я научилась ценить простые вещи: каплю воды, кусок хлеба, возможность дышать свежим воздухом. Каждый день становится уроком, где я открываю для себя важность того, что раньше казалось обыденным. Я стала более внимательной к окружающему миру, к его звукам, запахам и даже к тишине, которая иногда бывает оглушительной.

Глава 3

Тогда.

Я медленно приходила в себя, словно после глубокого сна, когда вдруг почувствовала, как кто-то трясет меня за плечо.

— Эй, дамочка, вы в порядке? — раздался настойчивый голос. Приоткрыв глаза, я увидела перед собой мужчину в форме охраны. Его лицо было мне незнакомо, как и его голос. Я никогда не обращала внимания на работников этой сферы, проходя мимо них, и сейчас не могла вспомнить ни одного имени, тем более черты лица.

Отмахнувшись от его слов, словно от назойливой мухи, я не желала тратить силы на то, чтобы понять, что ему от меня нужно. В этот момент меня действительно волновала лишь картинка перед глазами, точнее, её яркий красный цвет, который заполнил всё вокруг. Медленно подняв руку, я провела по глазам, затем по лбу и, наконец, добралась до затылка. В этот момент меня пронзила острая боль, и я не смогла сдержать шипение. Посмотрев на руку, я увидела, что она вся в крови.

— Эй, у вас, похоже, голова разбита, — продолжал охранник, его голос звучал хрипло, но настойчиво. — Возможны и другие травмы, но вызвать скорую помощь сейчас невозможно. На улице, как и в самом здании, творится настоящий хаос.

Я слушала его вполуха, медленно осматривая пространство вокруг. Похоже, мне повезло, что я находилась далеко от входа. Те, кто стоял у дверей всего мгновение назад, теперь лежали без признаков жизни, а их тела были нашпигованы осколками стекла и металлическими фрагментами. Пол помещения был залит кровью и чем-то еще, что я не могла идентифицировать в своем состоянии шока.

Крики и стоны заполняли воздух, создавая атмосферу паники и ужаса. Кто-то жался по углам, тихо стонал, держась за раны, в то время как другой, не в силах сдержать гнев, матерился на чем свет стоит, вышагивая туда-сюда, словно пытаясь найти выход из этого кошмара. Но мой взгляд невольно возвращался к изуродованным телам. Один, три, пять… И это только то, что я вижу со своего ракурса.

К счастью, после десятков просмотренных фильмов ужасов и прочих трэшевых шедевров мой желудок не реагировал на окружающую действительность. Я чувствовала себя словно в кошмаре, где всё, что я видела, казалось не более чем сценой из фильма. Однако я находилась на безопасном расстоянии и не могла с уверенностью сказать, как отреагирую, если окажусь ближе к этому ужасу. И выяснять это у меня не было абсолютно никакого желания. Пусть пострадавшими занимаются специалисты.

— Эй, вы меня слушаете? — снова прорвался в мое сознание голос охранника, его вопрос звучал немного настойчиво.

— Есть аптечка? — отозвалась я, не отвлекаясь от своих мыслей.

— Да вы просто сама любезность! Ни благодарности, ни заинтересованности в моем состоянии, — он, казалось, был недоволен моим безразличием.

Я подняла на него взгляд. Ну… приодеть, побрить, и даже ничего так, но сейчас это было неважно.

— Ты жив? Я жива? А вон там, — махнула я рукой в сторону тел, которые лежали неподалеку. — Их как минимум пятеро. Им хреново, не нам! Смерть — единственное, что не поддается лечению. Так что? Аптечка есть?

Мужчина, похоже, не ожидал такого ответа. Он молча покачал головой, сообщая, что аптечки нет. Ну, на нет и суда нет, как говорится. Я вздохнула, осознавая, что в этой ситуации надежда на скорую помощь была бесполезной, и придется позаботиться о себе самой.

— Ладно, — произнесла я, стараясь взять себя в руки. — Если помощи нет, значит, надо действовать.

Кое-как, держась за стену, я приподнялась, но в полный рост разогнуться не получилось. То ли сильный ушиб, то ли что-то похуже. Снова бросив взгляд на выход, поняла, что пока рыпаться куда-то смысла вообще нет. На улице так и полыхало, а причиной всему этому хаосу был рухнувший самолет. Это уже не просто авария в одном отдельном здании — тут творится что-то глобальное. И это до дрожи в коленках пугает.

Стараясь не кряхтеть от боли, я поплелась в сторону частного коридора, который вел к арендованным помещениям первого этажа. В фотостудии у меня есть своя аптечка. Да такая, что на многих скорых хрен найдешь — сама собирала. Когда разъезжаешь с командой по различным местам, бывают разные происшествия. В полевых условиях приходилось и зашивать, и переломы вправлять, и уколы обезболивающего в задницу ставить.

Я знала, что смогу справиться со своей болью и провести первую медицинскую помощь. Это было единственное, что сейчас имело значение. Завалившись в свои пенаты, я не заметила, как следом зашел охранник.

— А тут круто! — произнес охранник, осматривая пространство.

Я бросила на него недовольный взгляд, не понимая, как можно восхищаться обстановкой в такой ситуации. Но, похоже, он просто пытался отвлечься от происходящего вокруг.

— Не время для восторгов, — отрезала я, стараясь сосредоточиться на своих действиях.

Хотя он прав, в студии действительно царила атмосфера творчества: несколько локаций для модельных съемок, множество техники и аппаратуры. Половину оборудования я приобрела через знакомых из концертных залов, а остальное выискивала на специализированных сайтах. Чтобы стать лучшей в своем деле, нужно быть лучшей во всем, и качественная техника в этом играет ключевую роль.

Подошла к рабочему столу, надеясь, что хотя бы один из двух моноблоков заработает. Увы, не повезло — ни один не подключился к сети. Прокляла себя за то, что забыла о резервном питании, которое, к слову, ждет меня дома на зарядке уже второй день.

С расстроенными чувствами направилась в подсобку за заветным чемоданчиком. Открыла ящик и начала быстро перебирать содержимое, стараясь не думать о том, что происходит за пределами этой комнаты. Важно было сосредоточиться на том, что я могу сделать прямо сейчас.

Вытащив всё необходимое, подошла к зеркалу. Ну и красотка, конечно. Тушь потекла, пол лица в крови. Влажными салфетками протерла загрязнения, а травму головы просто залила перекисью, слегка наклонив корпус в сторону.

Глава 4

Сейчас.

Маленькими перебежками, словно прячущаяся от невидимого врага, я двигалась к торговому центру. За его бетонными стенами простиралась магистраль ведущая к выезду из города, — которую мне необходимо будет пересечь. Велосипед — вот что мне нужно. Если удастся найти хоть один, я смогу преодолеть приличное расстояние, не привлекая лишнего внимания. Лошадь тоже была бы неплохим вариантом, и даже зная расположение всех ближайших конюшен, я сомневалась, что за это время хоть одна из них выжила. А если и выжила, то вряд ли осталась в стойле дожидаться меня — скорее всего, она уже давно сбежала на свободу и где-то пасется, на вольных хлебах.

Всё вокруг напоминало заброшенный спектакль: когда-то яркие витрины теперь были разбиты в дребезги. И даже зная, что каждый шаг может стать последним, намерена продолжать путь. Я не искала спасения — я искала свободу. И если за углом будет ждать смерть, я предпочла бы встретиться с ней лицом к лицу, чем остаться в этом заброшенном кошмаре, где каждый день был словно повторением предыдущего, а надежда — лишь блеклый призрак, бродящий по пустым улицам.

Снова присев за перевернутую машину, я изучила округу. Ничего не изменилось — та же пустота, та же угроза, скрытая в тенях. Пригнулась, стараясь не высовываться, и продолжила путь, слушая каждый шорох и внимательно следя за движением вокруг. Я не боялась зомби начального развития. После того как пережила укус, научилась справляться с ними, щелкая их, как орехи. Но «прокаченные» — это уже другая история. С ними наверное придется повозиться, и я не собиралась испытывать судьбу, ведь не факт что вывезу. Зачем рисковать? Эти твари вырастают до трех метров в высоту, с броней, как у танка, и длинными когтями, которыми они ловко орудуют, будто это продолжение их рук. Я встречалась с несколькими практически нос к носу, но что-то мне помогало, и я вовремя сбегала. Хотя, с одним случаем так и не поняла… Память тут все-таки дает сбой.

Снова перебежка, снова укрытие. Быстро сделав пару глотков воды, я осмотрелась и продолжила путь. Дальше. Не задерживаясь подолгу на одном месте, стараясь не издавать шума. Я была здесь, я была жива, и это уже было победой. Каждый шаг вперед — это шанс, каждый шорох — напоминание о том, что я не одна, даже если вокруг только хаос постапокалипсиса.

Мне нужно было быть незаметной, сливаться с тенью, как призрак в этом разрушенном мире. Взгляд скользил по окружающим руинам, и я прислушивалась к звукам, стараясь уловить малейшие изменения в окружении. Время от времени я останавливалась, проверяя, не привлекла ли чье-то внимание. Важно было оставаться на шаг впереди, ведь в этом мире слабость могла стоить жизни.

Вдруг вдалеке послышался звон стекла. Я направилась к углу, чтобы посмотреть, кто там, и с разочарованием топнула ногой. Банда мародеров. Они стояли среди обломков, как хищники, готовые к нападению. Здесь и так все разграблено и вынесено, что только можно, но этим подонкам было в кайф еще больше разрушать то, что и так скоро уйдет в забвение.

Я затаила дыхание, наблюдая за ними. Их грубые голоса и хмурые лица говорили о том, что они не боятся ничего и никого. В их глазах не было ни капли человечности — лишь жажда разрушения и власти. Я знала, что не могу позволить себе попасть в их лапы. Мародёры были опасны не только из-за своей жестокости, но и из-за непредсказуемости. Они могли убить ради забавы, и я не собиралась становиться очередной жертвой их безумия.

У меня мало патронов, и пистолет производит слишком много шума, который может привлечь внимание мутантов. У таких, как они, есть стволы с глушителями и другое вооружение, которое способно мгновенно решить любую проблему. Столкновения с ними мне не к чему. Поэтому, я потихоньку отошла назад, стараясь не привлекать внимания, и начала искать укрытие, где смогу отсидеться, пока они не покинут территорию.

Мне пришлось немного сбиться с намеченного курса, что неимоверно раздражало. Чтобы обойти банду, пришлось свернуть в другую сторону и пройти несколькими улицами. Но это увеличивало вероятность столкнуться с табуном. Хотя, если выбирать из двух зол, я предпочла бы сражение с мутантами. У них все предсказуемо: они просто хотят тебя сожрать. Они не прикидываются мертвыми, не хитрят, и уж тем более не берут в плен и не насилуют.

Я остановилась за углом, прислушиваясь к звукам вокруг. Смех и крики бандитов всё ещё доносились до меня, но постепенно утихали. Сделала глубокий вдох и, собравшись с силами, двинулась дальше. А отойдя на достаточное расстояние, наконец приметила подходящее офисное здание, вошла в него. Быстро осмотрев первый этаж, направилась к лестнице и поднялась сразу на третий. Здесь, как и везде, царила разруха. После прихода волн было бы странно увидеть хоть что-то целое. Однако среди мусора, сваленных в кучу досок и стульев, я заметила низ автомата. Неужели? Стараясь не радоваться раньше времени, я подошла ближе и начала расчищать себе доступ к нему. Еху! Все-таки я родилась под счастливой звездой.

Передо мной во всей своей красе лежал торговый ящик со снеками, шоколадом и газировкой. Вот это находка! Но чтобы добраться до манящей добычи, нужно разбить стекло, а это вызовет ненужный шум. Игнорировать такое пополнение запасов нельзя. Тут живые калории, и в огромном количестве. Придется остаться здесь и выжидать, изучая окрестности.

К счастью, здание имело окна со всех сторон, что позволяло держать ситуацию под контролем. Я устроилась в углу, стараясь оставаться незаметной. Мои глаза скользили по пустым проемам, и прислушивалась к звукам снаружи. Но чтобы быть уверенной на все сто, мне нужна ночь. Тогда тепловизор сможет выявить всех в радиусе километра. При свете это сделать невозможно — слишком много нагретых поверхностей, а у меня все же не профессиональный прибор. Собравшись с мыслями, решила, что нужно просто ждать. Время шло медленно, но я знала, что терпение — ключ к выживанию. Каждый звук за окном заставлял сердце биться быстрее, но я старалась оставаться спокойной. Ночь не за горами, и с ней придет шанс на удачу.

Глава 5

Тогда.

Прежде чем идти на крайние меры по разбиванию окна, я все-таки убедила Макса подняться на верхние этажи и посмотреть на город не с земли и на соседние улицы, а с высоты. Я продолжала гнать от себя навязчивые мысли и до последнего надеялась, что в нашем районе просто какая-то авария.

Да, отключился свет. Да, заглохла вся техника и связь. Да, земля трещит по швам, в прямом смысле, погребая под собой машины и людей. Но в голове все еще оставалось место для оптимизма. Я пыталась внушить себе, что спасатели и другая помощь уже в пути, просто задерживаются. Возможно, они застряли в пробках, или им нужно время, чтобы добраться до нас. Но обязательно приедут и спасут. Скажут что все в порядке, что завтра будет как вчера. Но как бы я не хотела, жестокая действительность сносила все стены, что я строила. Неся за собой весь хаос и боль, которые невозможно вообразить.

Хотя нам действительно очень повезло. Горящий самолет, при крушении, перегородил обломками выход из здания. Точнее, не тем, что перегородил, а тем, какой именно частью. Какой-то обломок закрыл доступ огню снаружи, который не прошел внутрь здания. Это уже было чудом. Мы находились в ловушке, но в то же время, благодаря этому неожиданному барьеру, огонь не смог достать до нас. Позже, когда все это станет лишь воспоминанием, я начну осознавать, как много раз мне действительно необычайно везло остаться в живых.

Мы вышли на пожарную лестницу и на ощупь начали подниматься. Второй этаж был чист. Людей не было. А, взглянув в окно, увидели, как город, который когда-то был полон жизни, теперь погружен в хаос. Дороги были заблокированы, а люди, казалось, метались в панике, не зная, куда бежать. Не задерживаясь, двинулись дальше. Третий, четвертый, пятый — тоже оказались пустыми. Я как-то и не задумывалась о том, что бизнес-центр новый и арендованных помещений очень мало. В голове крутились мысли о том, что мы могли бы наткнуться на кого-то, кто тоже искал выход, но, похоже, это была не наша удача.

Первых людей нашли аж на пятнадцатом этаже — это была туристическая компания с тремя работниками и студия коучинга с одним человеком. Их лица были полны тревоги и растерянности. Быстро обсудив, что делать дальше, решили продолжить подъем, но уже не вдвоем. На семнадцатом этаже располагался большой кафетерий и зона отдыха. Я даже не знала, что здесь есть такое место.

Оно выглядело стильно, скорее всего, ориентировано на айтишников, которые сидят с ноутбуками и смотрят в окна, попивая капучино. Современные столы, уютные диваны, все создавало иллюзию спокойствия, но именно здесь мы встретили всех, кто спустился с верхних этажей. Но сама атмосфера была жуткой. Страх и неопределенность буквально фонили со всех сторон, и я чувствовала, как напряжение нарастает.

В такие моменты, говорят, нужно держаться вместе. Но для меня это было скорее бременем. Я прекрасно знала, как накрутить себя, и если кто-то еще начнет делиться своими страшилками и паническими мыслями, я просто не выдержу и свихнусь. Мне хотелось уединиться, найти свой внутренний мир, чтобы не дать страху захватить меня целиком. Я искала способ сконцентрироваться на том, что мы все еще в безопасности, что пока есть шанс на спасение, и что нужно просто ждать и надеяться на лучшее.

Поэтому я не стала ни с кем знакомиться и обмениваться идеями. Мельком увидела свою команду, но прошла мимо, направляясь к окнам. Высота, на которой мы находились, была достаточной, чтобы понять: мы в жопе. Тут уже не спасателей ждать надо, а военных. Город весь полыхал, дым уже начал образовывать тучи, и я чувствовала, как паника поднимается внутри меня.

Я смотрела в окно, и прямо на моих глазах происходило погребение другой высотки, до которой было всего несколько кварталов. Это здание, в отличие от нашего, было забито людьми. Я не видела их лиц, но знала, что там много людей, ведь сама была там ни раз, посещая ресторан на крыше. Воспоминания о том, как наслаждалась видом на город, накрыли меня волной горечи и ужаса. Перед глазами всплывали забитые парковки, очередь у лифтов, огромное количество персонала и магазинов. Сколько людей, не успело выбраться оттуда? И я могла бы быть среди них, но встреча была перенесена в другой район.

Молча пододвинула свободный стул и села, наблюдая, как канет в бездну прежняя жизнь. Макс попытался меня растормошить, но мне не было никакого дела до него. Вообще ни до кого. Я столько лет потратила на свой бизнес, отказалась от всего, чтобы вот так, с семнадцатого этажа, наблюдать, как падают самолеты, рушатся здания, слышать грохот и взрывы, от которых дребезжат стекла.

Каждый звук, каждое движение за окном погружали меня в состояние безысходности. Чем дольше я сидела, тем хуже становился вид из окна. Я чувствовала, как земля уходит из-под ног. Мой мир стремительно разрушался на глазах, и мне оставалось лишь стать свидетелем его конца. Апокалипсис начался сегодня, и я не знала, как жить дальше, как справиться с этой реальностью, которая, казалось, разрывает все на части. Внутри меня нарастала пустота, и я понимала, что в этом хаосе нет места ни надежде, ни спасению.

— Я знала, что это был твой хахаль. Но я тебе завидовала и хотела… Если так разобраться, даже не знаю, чего на самом деле я хотела. Была пьяна, подкатила к нему. А потом все закрутилось, — рядом села Мария, тоже смотря в даль, начала изливать душу. Вот вообще не до тебя.

— По твоему, это то, что меня сейчас волнует? — не оборачиваясь, ответила я.

— Нет, сама не знаю, зачем подняла эту тему. Мне просто страшно. Как думаешь? Началась война? — я посмотрела на нее, и заметила бегущую слезу по ее щеке.

— Нет, лучше уж была бы она, — хмыкнула я. В этом хаосе, среди руин и разрушений, личные драмы казались такой мелочью. Эти переживания, все интриги и ревности — они не имели значения, когда за окном раздавались звуки конца света.

Глава 6

Сейчас

Я подскочила на своём спальнике от грохота в коридоре. По уже выработанной привычке, у меня не разбросаны вещи — всё лежит компактно. Нужно только быстро свернуть мешок, и я готова бежать. Но, сделав это, решила всё-таки проверить, что там. Ой, зря. Через выстроенную мной преграду пробивался паук. Как он только почуял? Я ведь давно воняю мертвечиной…

Коридор был заблокирован, и сражаться с этим чудовищем в закрытом пространстве было не самым лучшим вариантом. Я ощутила, как страх сжимает меня в своих тисках, лишая возможности действовать. Никогда прежде не приходилось сталкиваться с такими тварями лицом к лицу. Всегда была возможность убежать или спрятаться, но сейчас это не сработает.

Прыжок с третьего этажа казался безумным — я могла сломать ногу, и тогда точно не выжила бы. Но выхода не было, и время на раздумья истекало. Я глубоко вдохнула, пытаясь собрать мысли и найти в себе силы действовать. Откинула рюкзак в сторону и крепче перехватила ледорубы. Ну что ж, всё бывает когда-то в первый раз. Верно? Прижавшись спиной к стене, я начала ждать, прислушиваясь к звукам за преградой. Каждый шорох, каждый шаг заставляли сердце колотиться быстрее.

У меня не было права на ошибку. Я знала, что если он проберётся сюда, мне придётся сражаться. Стараясь успокоить дыхание, попыталась сосредоточиться на том, что должна сделать. Внутри нарастало напряжение, но… я была готова.

Я вся превратилась в слух, ощущая, как паук раскидывал хлам в коридоре, уверенно двигаясь в мою сторону. Зараза. Нужно успокоиться, унять панику. Вдох-выдох. Вдох, и медленный выдох.

И тут же, над моей головой расположилась одна из его конечностей. Каких-то десяток сантиметров… Эх, сейчас бы обычный топор не помешал. Но чего нет, того нет. Действовать нужно быстро. В этот момент все страхи и сомнения остались позади — осталась только борьба за жизнь.

На развороте, со всей силы вбила оба ледоруба в лапу и развела руки в стороны, разрывая её. Он завизжал — они разве чувствуют боль? Но сейчас это не имело значения. Следующая пара лап тянулась через дверной проём, и, не отвлекаясь, я снова била по ним. Раз за разом, стараясь не попасть под прицельные удары других конечностей.

Удар, отскок, ещё один удар. Паук начал протискиваться полностью. Что ж ты такой здоровый? Громкий стук его клешней и визжание от нанесённых мною ран давили на перепонки, звуча громко и противно. Снова отскочила, пригнулась от удара в голову и попыталась нанести ответный. Но не подрасчитала, и, запнувшись, упала, за что и поплатилась. Одна из лап проткнула меня в живот. Благо, сбоку.

Собравшись с силами, я всадила в неё ледорубы, разрывая эту конечность, и, вместе с обрубком во мне, кинулась на него. Адреналин зашкаливал, и боль отступила на второй план — сейчас нужно было сражаться до конца.

Несколько уклонений, подпрыгнула и всадила ледорубы в голову — или, по крайней мере, туда, где должны быть глаза. Тварь завизжала ещё громче и, пошатываясь, упала, дергая своими конечностями в конвульсиях. Сквозь пелену боли и усталости, я понимала, что не могу расслабляться. Нужно было убедиться, что он больше не встанет. Я сделала шаг назад, чтобы оценить ситуацию, и увидела, как его тело всё ещё дергается, но движения становятся всё более медленными. Внутри меня закипала смесь облегчения и страха. Я смогла! Снова выжила! И как хорошо, что он один. Второго, сразу, я бы не вывезла. Вот только… падла. Больно-то как…

Отойдя в сторону, я села прямо на пол, облокотившись на стену, чтобы перевести дыхание. Сердце колотилось в груди, а тело всё ещё дрожало от адреналина. Я пыталась осознать, что только что произошло, и как мне удалось выжить в этой схватке. Время на мгновение остановилось, и я ловила каждое дыхание, прислушиваясь к тишине, которая наконец воцарилась в коридоре.

Это в книгах часто описывают долгие и затяжные бои, чтобы создать напряжение и добавить зрелищности. Но в реальности всё происходит гораздо быстрее. Бой длится всего несколько минут — либо ты убиваешь, либо убивают тебя. Длительными могут быть только войны или осады крепостей, но даже там основные боевые действия проходят стремительно. Вся основная масса экранного времени уходит на подготовку, диалоги и красочные описания. Кто в какой луже подвернул ногу, кто не успел закрыть ворота — всё это может стать решающим фактором, но в моменте, когда начинается схватка, времени на раздумья нет. Всё решается в мгновение ока, и именно это делает бой по-настоящему опасным и непредсказуемым.

Я посмотрела на свои руки, покрытые кровью — не только моей, но и той твари, которую я только что победила. Внутри меня смешивались чувства — облегчение, гордость, но и страх. Я знала, что это не последний враг, с которым мне придётся столкнуться. Как бы я ни старалась избегать сражений, они сами меня находят.

А мне теперь главное — не зазнаться. Эти чудовища, оказывается, живые. А значит, их легче убить, чем человеческих мутантов. Существо, которое боится боли или, по крайней мере, чувствует ее, больше не кажется таким могущественным, как я себе это представляла до этого. Но опасность, которую они представляют, не уменьшилась. Они все еще могут быть непредсказуемыми и смертельно опасными. Поэтому, продолжаем в том же духе: по возможности избегать встреч с ними.

Кое-как приподнявшись, я встала на ноги, стараясь игнорировать боль в животе и осмотрела округу через окна. Тварь орала, и это могло привлечь других хищников. Но пока всё было спокойно, и это давало мне немного времени. Нужно было заняться раной. Я подтянула к себе рюкзак и достала аптечку. Несколько ампул обезболивающего, шприц — это мой единственный шанс справиться с болью. И через минуту, можно начинать вытаскивать.

Сжав зубы и не прекращая дышать, схватилась обеими руками за обрубок, глубоко вдохнула и на выдохе выдернула его из своего живота. «М-мм. Дыши, Кира. Дыши, мать твою,» — повторяла я себе, стараясь не поддаваться панике. Это было не первое моё ранение, и я знала, что должна действовать быстро. Схватив подготовленные бинты, приложила их к ране, а сверху залила спиртом, ощущая жгучую боль, пронизывающую всё тело.

Глава 7

Тогда.

Слезы все еще текли, но в темноте пожарной лестницы их не было видно. Хотя это уже не имело значения. После истерики и отчаянного шага, который к ней привел, все стало неважным. Мы сидели на ступенях, а Макс гладил меня по спине, то ли утешая, то ли благодаря за мой выбор. Наверное, я никогда не смогу забыть глаза Марии, когда она поняла, что пожарный шланг достался не ей.

— Ты сделала все, что могла, — сказал Макс, когда мы выбрались и отошли на достаточное расстояние, чтобы не улететь в пропасть новь.

— Просто скажи спасибо и заткнись, — ответила я, прежде чем меня накрыло.

Внутри меня бушевали эмоции — облегчение, вина, горечь утраты. Я чувствовала, как давит на грудь, и каждый вдох давался с трудом. Я не могла понять, как можно радоваться спасению одного человека, когда другой остался позади. Макс продолжал гладить меня, его прикосновения были теплыми и успокаивающими, но ничего не могло заглушить тот внутренний крик, который разрывал меня изнутри. Внутри все бурлило, и я не знала, как справиться с произошедшим. Время словно остановилось, и только звук бешено бьющегося сердца напоминал о том, что жизнь продолжается. Макс был рядом, и хотя его слова не могли изменить прошлое, они приносили хоть какое-то утешение в этот кошмар.

Но даже сейчас, сидя в кромешной темноте после такого потрясения, мой мозг работал на полную мощность, просчитывая варианты. Я понимала, что нам нужно действовать, и оставаться здесь было слишком опасно.

— Нам надо спускаться и уходить отсюда. Это здание не лучший вариант, где можно отсидеться, — проговорила я в никуда, и, держась за перила, первой начала потихоньку спускаться. Каждый шаг давался с трудом, но я знала, что не могу позволить себе остановиться.

Каждый шаг отдавался в тишине громким эхом, и я старалась не думать о том, что могло произойти. Мы были не единственными, кто выбрался, но все разбрелись по этажам. Как только я оказалась внизу, не оглядываясь, направилась прямиком в свою студию. Внутри меня все еще бурлили эмоции, но теперь оставалась лишь решимость. Нужно двигаться, нельзя останавливаться; если остановлюсь, могу потерять себя.

Не каждый день принимаешь решение, кому жить, а кому умереть. Не каждый день на твоих глазах умирают десятки людей. Не каждый день сам оказываешься на волосок от смерти. Тут у любого может поехать крыша, а у меня с ней изначально не все в порядке. Я чувствовала, как страх и тревога переплетаются с гневом и отчаянием.

Когда я добралась до своей студии, в голове все еще звучали крики и звуки паники.

— Ты придумала что-то? — наконец подал голос Макс. Похоже, мою просьбу он воспринял буквально и все это время больше не проронил ни слова. А сейчас, наверное, не выдержал.

— Да, в подсобке есть рюкзаки из-под аппаратуры. Вытаскиваем все и берем то, что может пригодиться: вода, лекарства, снеки. Позже, когда найдем место, где можно будет отсидеться, будем думать, что делать дальше, — ответила я, стараясь говорить уверенно.

Он лишь кивнул в знак согласия. Мы быстро собрали рюкзаки и наполнили их необходимым, хоть они и были забиты лишь наполовину. Время поджимало, и нам нужно было действовать. Я чувствовала, как адреналин зашкаливает, и это придавало сил.

Не раздумывая, я схватила паровую машину и зашвырнула ее в окно. Затем туда же полетел моноблок, а за ним — стул. Наконец, стекло разбилось, и я почувствовала, как в воздухе повеяло свежестью. Макс стоял и смотрел на мои действия; что у него вертелось в голове, не знаю, но то, что он не помогает, начинало меня раздражать.

Накрыв раму пледом, я уже готовилась выбираться на улицу, когда он меня остановил.

— Надо сказать всем, чтобы следовали за нами, — его предложение я встретила с поднятой бровью.

— Кого? У меня совсем нет желания бегать по всем этажам и искать тех, кто как мыши спрятались по норам. Если им не хватило мозгов понять, что помощи ждать не от кого, а высотное здание — не самый лучший вариант, то дальше будет только хуже, — проговорила я, осознавая, что слова звучат очень жестоко. Но я не болею синдромом спасателя.

— И все же, пока мы не отправились дальше, почему я? — мне стоило ждать этого вопроса. Прости, парень, огорчу.

— С тобой больше шансов выжить в том хаосе, что назревает. Чем двум бабам, — ответила я, стараясь быть максимально честной.

— Ты это о чем? — спросил он, недоумевая.

Я вздохнула, пытаясь подобрать слова.

— В такой ситуации, как наша, важно иметь кого-то, кто сможет защитить и поддержать. Не хочу обидеть, но ты — единственный, кто может быть полезен… Ты — мужчина, у тебя больше сил и возможностей справиться с угрозами, которые могут возникнуть. Я не говорю, что женщины не способны на это, но в нашем случае это просто статистика. Блин, Макс, не тупи. Ты серьезно не понимаешь, что творится? Фильмов про катастрофы и апокалипсисы не видел? Или тех видов было мало? Очнись, город разрушен, по крайней мере, на многие километры. И до тех пор, пока нас не вытащат в безопасное место, нам необходимо подготовиться к самообороне. Люди — звери по природе. А сейчас стоп-кран слетел, — произнесла я, чувствуя, как накаляется обстановка.

Макс, казалось, наконец, осознал серьезность ситуации. Его лицо потемнело от понимания, и я заметила, как он начал собираться. Внутри меня возникло чувство облегчения: мы не можем больше ждать и надеяться на чудо. Мы должны действовать, и действовать быстро.

— Кира, ты слишком пессимистично настроена. Мы живем в двадцать первом веке. А в фильмах все преувеличено, — ответил он, будто пытаясь успокоить меня.

— Слушай, а где ты служил? И кем? — спросила я, чувствуя, что разговор принимает неожиданный поворот.

— Я служил во флоте. На подводной лодке, — сказал он, опустив голову и посмотрев в сторону улицы.

— Ясно. И? — спросила я, у меня возникло нехорошее предчувствие.