Вызовите ведьму! или Детектив, скажите ‭«мяу»

Глава 1

Майкл

— Если кто узнает — ты покойник, — женщина трясла передо мной увесистой пачкой банкнот. Целое состояние, можно уйти в отпуск минимум на полгода.

Правда, тянуть руки к пачке я не спешил, как и браться за дело. Только женщина в одном предложении могла попросить помощи, а потом угрожать расправой. Вся ситуация пахла хуже некуда. Когда к тебе заявлялась жена одного из самых влиятельных банкиров и меценатов города, просила разобраться в смерти единственного сына — из той самой золотой молодежи, проводившей в пьяной праздности все свободное время, — и говорила, что все дело должно пребывать в строжайшей тайне, то подумать о надобности такой работы стоило дважды.

Клэр Пенгроувт без сомнения находилась в печали. Даже блеск бриллиантов, безызменно обрамлявших ее стареющее, но красивое лицо, казался тусклым и унылым. Дорогая тушь растеклась по щекам, показывая, что даже элита способна на чувства. Сенатор Боллсви аккуратно придерживал за плечи плачущую даму. Он был в раза три больше миссис Пенгроувт, да и странно наблюдать, что такой прожженный политик, известный своими резкими высказываниями, способен на сочувствие. Именно оно сейчас отражалось на его крупном лице.

— Мистер Олфорд, поймите ее, она потеряла сына, — он поднял свои налившиеся вампирской кровью глаза, лишь на мгновение отвлекшись на мой рыжий хвост, хлопавший в задумчивость по полу. — Мы давно дружим семьями и не хотели бы огласки в расследовании этого ужасного преступления. Вы сами знаете, что полиция будет обязана созвать пресс-конференцию и заявить во всеуслышание, что молодой Оливер Пенгроувт убит в грязном квартале.

Где он не должен был находиться, если не хотел навлечь на себя треп об употреблении Мяты Молли. О чем и так судачила добрая часть города. Я хмыкнул. Ну, конечно, чета должна просто найти убийцу и предать суду — излишки будут губительны для репутации.

Первый сенатор Боллсви и миссис Пенгроувт заявились ко мне в офис еще до того, как поднялись обычные люди и поспешили на работу, пробуждая улей большого Аркена. Они хорошо постарались, чтобы ни одна простая душа не узнала о смерти сына прославленного банкира. Два дня назад молодой Оливер отправился со своими друзьями в нижний город, чтобы отпраздновать конец учебного года — он учился в частном колледже для богатеев. Домой парень не вернулся. Его труп был найден днем позже в Крысином квартале. Теперь семейству Пенгроувт нужен частный детектив, чтобы решить дело в максимальной приватности и передать полиции только результат и прямые улики. Странное решение. Я был уверен, что кто-кто, а сенатор Боллсви уж точно мог надавить на кэпменов [1] и не дать им болтать направо и налево. Но вместо полиции Аркена они пришли в мое скромное частное агентство.

«Как же хочется молока», — эта мысль с самого утра пульсировала в висках.

Джинни — моя славная секретарша — должна была оставить бутылочку свежего молока в холодильнике. Я мечтал кинуть в него немного Мяты и растянуться на полчаса на диване, отдаваясь ее расслабляющему действию.

— Мистер Олфорд, возьмите этот скромный аванс, — сенатор явно заметил, как я смотрел на деньги в руках женщины. — Пусть я не доверяю ка́ттам, даже полукровкам, но о вас слышал только хорошие отзывы. Вы всегда доводите дело до конца и деликатно.

Боллсви бросил многозначительный взгляд на мой рыжий хвост, который я по привычке тут же поджал, скрывая под стулом. Ка́ттов действительно не любили в этой части страны. Здесь мы считались предвестниками катастроф и бед. Тем страннее выбор моего отца. Мать была чистокровной ка́ттой и вечно пребывала в своем «шерстяном обличье». Но все мои воспоминания из детства доказывали, что отец безумно любил ее. И так же безумно тосковал, когда жены не стало.

Какое не дюжее доверие оказывал мне первый сенатор. Всего лишь по отзывам? Я повел носом, ожидая услышать ту самую мускусную неприятную вонь, какую источали практически все орки, но как любой вампирский полукровка — Боллсви не имел своего запаха, только легкий парфюм. М-да, к его родителям еще больший вопрос, чем к моим. Как орк и вампир умудрились сойтись при всех прошлых конфликтах этих рас? Орки и вампиры ненавидели друг друга. Одни вечно воняли и пытались поработить как можно больше соседей, другие жили чуть ли не вечно и так же претендовали на соседние территории. Надо сказать, что исторически их земли и были соседними. Больше двухсот лет назад между ними шла настоящая мясорубка.

Я еще раз подумал. И это только аванс?

«Сколько же Мяты и молока можно на это купить?» — опять запульсировало в висках.

— Хорошо, — я едва сдержал мурлыкание, предвкушая встречу с Мятой. — Я возьмусь за это дело. Найдем убийцу вашего сына, миссис Пенгроувт.

Мягко встав из-за стола и приблизившись к клиентам, я протянул руку к пачке банкнот.

«Все ка́тты — продажные, нечего тебе делать на службе!» — сознание услужливо припомнило голос моего первого учителя в академии.

«Да чтоб вас всех к оркам».

* * * * *

Резкий запах формалина нехорошо кружил голову, не помогали даже сигареты, к которым я быстро пристрастился в молодости, стараясь не чувствовать вони Аркена. Они хоть как-то спасали при пересечении злачных кварталов или орочьих мастерских. Я не был рад острому нюху, доставшемуся от матери. Если с хвостом и глазами можно было смириться, несмотря на все унижения, которые приходилось терпеть в детстве, то нюх знатно портил спокойную жизнь. Вот и сейчас, глядя, как высокий иссушенный старый вампир выкатывал ящик с трупом из холодильной камеры, мне хотелось сбежать отсюда и вдохнуть полной грудью ароматы выпечки в пекарне через дорогу от больницы.

Глава 2

Джойс

Бывает, что день не задается с самого утра. Встаешь с кровати и наступаешь на кактус, любезно сваленный ночью фамильяром — будь он неладен. Впечатлившись иголками и не обнаружив дома искомого смертника, завариваешь себе не те травы, и вот уже вместо успокоительных измельченных листьев мелиссы в кружке оказывается увеселительный сбор. Как я умудрилась их перепутать? О, не спрашивайте. Зато взбодрилась — ха, даже чересчур, — а желание прибить фамильяра выросло в геометрической прогрессии.

— Только попадись мне, Дин, — прошипела я, бережно обматывая раненную конечность тканевым бинтом. С каждой минутой боль отходила на задний план, а на передний кралась жажда вскочить на ноги, кружиться и смеяться. Я закатила глаза и усмехнулась. Чай я вылила сразу, как почувствовала неладное, но вот что успела выпить… «Ох, мать моя Ехидна!» — Только попадись, — повторила я, уже замышляя ответную пакость. Ведь пушистый воротник знал, что я обязательно наступлю на иголки. Знал и не подумал хоть немного откатить от кровати орково растение. Между прочим, несколько иголок из пятки пришлось доставать пинцетом.

— А я давно говорила: он нам не нужен, — гнусаво протянула Ингиборга.

Я покосилась на заваленный травами и склянками стол, где на подставке восседал мой гримуар — выделанный из кожи оборотня увесистый том с рецептами зелий и ходом работ с артефактами. Обычно гримуары не разговаривали, но… мне не повезло. Родители явно нашли ее на распродаже. С ее-то характером!

— Зато мы ему нужны, — признала я, стараясь подавить злость. Взрослая я ведьма или как? Испортила себе все утро, дуясь на норку. Может, он и правда случайно?

Закрепила бинт и осторожно поднялась, даже переступила с ноги на ногу. Терпимо. С охлаждающей мазью куда лучше, чем прежде.

— Глупость, — буркнула вредина, прищурив глаз.

Не то чтобы она часто кого-то хвалила, но их с Дином противостояние меня порядком утомляло. Я давно уверилась, что Инга просто-напросто ревновала меня к Дину. Ее я знала с шести лет — именно тогда мама и папа купили мне гримуар и сдали в приют для одаренных детей. С Ингой мы стали неразлучны, а вот родных я больше не видела. Что же касалось Дина — фамильяр достался мне… хм, скажем так, в наследство. После смерти подруги его посчитали ущербным, и я решила забрать то единственное, что от нее осталось.

— Выдохнули, — протянула я, выпуская из легких весь воздух.

— Скорее подохнем от асфиксии, чем полегчает, — вставила Инга, она вообще любила, когда последнее слово оставалось за ней.

— Кто бы говорил, у тебя вообще нет легких, — отмахнулась я, подходя к столу, чтобы разобрать царящий на нем бардак. Прошлой ночью я допоздна заряжала артефакты боссу, а вот сил убрать за собой уже не осталось.

— Завидуй молча, — тут же нашлась она.

— Отсутствию легких? — я даже поперхнулась и тряхнула головой, светлые кудряшки протестующе подпрыгнули. — Нет уж, спасибо. Как-нибудь с ними поживу.

Как раз разложила по непроницаемым шкатулкам заказанные артефакты, когда в дверь постучались. Робко, будто спрашивая разрешения.

— Болезный твой пожаловал, не иначе, — Инга зыркнула на дверь и брезгливо шелестнула страницами.

Наградив ее укоризненным взглядом, пошла открывать, по пути поднимая случайные вещи, явно раскиданные ночью Дином. Бессонница у него что ли? Или… новый приступ?

В задумчивости распахнула дверь и увидела клыкасто улыбавшегося Рока посреди тускло освещенного коридора, лампочка над его головой то и дело мигала. Этот до невозможности наивный парень ходил ко мне по несколько раз в неделю, очень уж ему хотелось знать, не оборвется ли его душевная нить в ближайшие дни. Сперва я отговаривала его от работы на главу местной мафии, ведь если парень так боялся за собственную жизнь, к чему вообще эти сложности? Однако Рок заходил снова и снова… и снова, даже не помышляя слушать меня и менять сферу деятельности. Что же, у всех свои причуды, и за свою Рок мне неплохо платил.

Я натянула ответную улыбку, вышедшую даже чересчур широкой — чтоб Дину там икалось — и посторонилась. Рок склонил голову и повернулся боком, вмещая свои громадные габариты в дверной проход. Оказавшись внутри, он вежливо приподнял шляпу, по этикету поприветствовав Ингу и открывая свои длинные темные волосы, по обыкновению стянутые в хвост.

— Ну, здравствуй, болезный, — снизошла она до него, закатив единственный глаз. По правде, я считала, что Рок нравился ей своей непосредственностью, но вряд ли она когда-либо признается.

— И вам доброе утро, госпожа Ингиборга, — глубоким басом отозвался Рок. — И вам, конечно, госпожа Джойс, — он обернулся ко мне и чуть приподнял густые темные брови. — С вами все в порядке?

Поймала себя на том, что до сих пор улыбалась и едва ли не хихикала, что совершенно мне несвойственно. Рок привык к моей сдержанности и сейчас, похоже, не понимал, что со мной стряслось.

— Все отлично, — я все же прыснула от распиравшего меня смеха. — Перепутала пару трав спросонья. Не бери в голову. Проходи, садись, сейчас принесу руны, — я кивнула ему в сторону кожаного зеленого дивана, поскольку из всей моей мебели оно единственное выдерживало крупную фигуру Рока.

— А она точно в порядке? — донеслось мне в спину с сомнением, когда я юркнула в свою небольшую, но уютную спальню. М-да, удар по репутации.

Глава 3

Майкл

Я огляделся, пытаясь найти хотя бы каплю понимания в окружающих, но увы, Джойс всегда казалась мне самой адекватной из своей шайки. А в данный момент ведьма, прикрыв глаза, терлась носом о мой жилет, будто пыталась зарыться в невидимый мех. То есть мой визит вполне мог оказаться не только бесполезным, но и губительным для моего костюма из-за крови на девушке?

— Она вообще придет в себя? — вопросил я у собравшихся.

Знакомый увалень потупился, хорек, которого я на дух не переваривал, демонстративно промолчал, окровавленному телу на диване было вообще не до того, и только колдовская книга сощурила единственный глаз.

— Господин детектив хочет воспользоваться ситуацией?

«Нападение как защита? Уважаю».

— Если бы хотел, то от загребущих рук кэпменов здесь было не протолкнуться, — кончик хвоста уже хлопал по стоящему рядом стулу, выдавая крайнюю степень раздраженности.

Труп Пенгроувта младшего нуждался в более пристальном внимании, которое могла уделить ему только Джойс. И лучше, если это внимание произойдет как можно скорее. Любая заминка могла статься на руку убийце. То, что ведьма будет прибывать в подобном состоянии, да еще и с трупом в квартире — вовсе не входило в мои планы. Искать другую чаровницу было бессмысленно, тем более в столь сжатые сроки: в последнее время они все попрятались по своим конторам или жили обособлено… да и далеко не каждая лояльно относилась к каттам.

— Минут пятнадцать, мистер Олфорд, — все же соизволила ответить мне Ингеборга совершенно невозмутимым тоном, будто старая учительница втолковывала прописные истины нерадивому ученику. Моя легкая угроза явно прошла мимо нее.

— Подожду, раз так, — я отпихнул от себя хихикающую ведьму, не считая нужным реагировать на ее все более неуместные вопросы, и двинулся к клиентскому дивану, именно он являлся источником неприятного запаха адреналина и скорой смерти.

Кажется, мое заявление отразилось на лицах собравшихся разочарованием. Одной лишь Джойс было забавно: она пыталась схватить меня за хвост, чего я ей, конечно, не позволял, ловко уворачиваясь от маленьких ручек ведьмы.

От моего приближения мафиозная шестерка известного здесь Лекса напрягся и отодвинулся, всем видом показывая, что он тут ничего не нарушал и просто оказался волею случая. На этот шкаф, пахнущий дешевым одеколоном и пережаренной жирной картошкой, мне было плевать. Я не раз пересекался с ним здесь, но был ли он простым клиентом Джойс или же любовником, я не знал. Мне парень был неинтересен, даже его вертлявый босс казался не такой уж важной персоной, чтобы пытаться что-то под него копать — толку могло и не быть вовсе, лишь потраченное время. Его грязные делишки были на виду у многих частных и служивых детективов, но добыча была слишком скользкой.

Светловолосый раздетый до пояса мужчина, лежавший на диване, тоже показался мне смутно знакомым. Я тронул его шею. Под пальцами едва слышно отозвался пульс. Удивительно, но даже под увеселительным чаем дамочка делала свою работу. Судя по характеру ран, обилию крови и деформированной пуле рядом на столике любой дурак догадался бы, что произошло с очередным клиентом Джойс. Парня следовало доштопать, но говорить это вслух я не стал. Нельзя советовать ведьме, как ей лучше работать. Этот горький опыт навсегда остался в моей памяти. Те долгие часы в туалете и пара дней невозможности сидеть на пятой точке помогли усвоить урок.

— Тебя каким ветром занесло, киса? — наглый хорек, демонстративно обходя раненого и подтеки крови, забрался на спинку дивана и поправил свою дурацкую кукольную шляпу, сверкнув на меня своими черными глазами.

— Дела, хоре…мйааааууу! — я взревел и дико зашипел, разворачиваясь.

От кончика хвоста и по позвоночнику до самой шеи меня пронзили тысячи раскаленных игл и больными мурашками разошлись по телу. Джойс все же улучила момент и дернула меня за хвост, чего я очень…очень и очень не любил. Рыжая шерсть тут же распушилась, я рефлекторно выпустил когти и ощетинился в сторону ведьмы. Девушка слегка отпрянула, закрыв ладонями рот, будто нашкодивший ребенок, не ожидавший, что старая фамильная ваза может разбиться от его игр с веревочкой.

Хорек в буквальном смысле покатился со смеху, с мягким стуком упав со спинки дивана на пол. Дурно пахнущий габаритный парень сделал страшные глаза и потянулся куда-то за пояс.

— Ехидной клянусь, мистер Олфорд, не серчайте на девочку, это все чай! — тут же вступился за хозяйку гримуар. — Сейчас все пройдет.

Проклятье, мне стоило больших усилий прийти в себя и не наброситься на Джойс. Это уже ни в какие рамки не шло. Мяты теперь хотелось даже больше молока.

— А нужно было всего-то согласиться на танец, — ведьма вздернула подбородок и почему-то часто заморгала.

Уголки ее губ поползли вниз, и на лице начало проявляться то самое выражение лица, к какому я привык за несколько лет нашего делового партнерства — серьезно-надменное. Видимо, мистический «чай» начал выветриваться.

— Святые орки, — буркнула Джойс и в замешательстве заправила за ухо голубой локон.

— С возвращением, — я потянулся в карман за портсигаром, предусмотрительно обвив нывшим хвостом ногу.

«Мало ли».

— Угу, — она пошла в сторону выхода, туда, где пару минут назад чуть не рухнула. — Только я никуда не уходила, детектив, — Джойс подняла нож, который умудрилась уронить пару минут назад и быстро обошла меня, попутно стрельнув недовольным взглядом. — Я сегодня не принимаю, если вы не заметили.

Глава 4

Джойс

В морг я входила, даже не скрывая брезгливости. В нос ударил резкий и едкий запах формалина, старательно пытавшийся скрыть все прочие ароматы. Воображение дорисовало нотки трупного разложения, гниения плоти и… Ох, даже думать не хотелось обо всей палитре, дышащей самой неприглядной истиной — все мы смертны. И сколько бы денег у нас ни было при жизни, после нее мы все пахли одинаково.

«О, Ехидна, что за мысли».

Я передернула плечами, лишь через мгновение спохватившись, что вообще-то могла сбросить Дина, если бы тот, неприязненно фыркая и даже шипя на детектива, не последовал его совету и не остался у дверей. Всю дорогу я была погружена в свои мысли и только теперь начинала приходить в себя, настраиваясь на рабочий лад.

Примеряло меня с работой лишь одно: деньги — в отличие от местных обитателей — не пахли, а мне нужно было на что-то жить. Да, я бы не смогла ничего забрать с собой в подземный мир, но кто сказал, что из-за этой печальной истины я должна голодать и отказывать себе в маленьких радостях существования?

А что хотелось молодой и — объективно — весьма миловидной ведьме? Правильно: окружить себя помощниками и друзьями. И это я не про Дина, Ингу или даже Рока — упаси Ехидна. Нет. Скорее про приятности вроде платьев из новых коллекций — мода на манер раздражающей бессмертной мыши так часто издавала последний писк, что я порой за ней не поспевала. А еще с прилавка знаменитого салона так и манили бархатные перчатки от известного кутюрье, де Галле вспыхнул на небосводе модной индустрии около двух лет назад и зарекомендовав себя так, что теперь ни одна уважающая себя мисс не допустила бы такого позора, как оказаться без его перчаток к началу осеннего сезона. Паршивец отлично это понимал и зарабатывал на своей репутации, не стесняясь повышать ценники с каждой новой коллекцией.

Захотелось печально вздохнуть о женской участи, но я вовремя себя остановила, стоило поостеречься и не делать резких вдохов, чтобы не задохнуться окончательно.

Я бросила взгляд на катта, внешне невозмутимо шагавшего рядом, хоть у носа он уже держал платок. Сложно было представить, что испытывал он со своим более чувствительным обонянием. Неужели Майкл ходил сюда так часто, что уже принюхался? Или же сигареты так перебивали ему запах? Сама я их терпеть не могла, как и удушающий дым, однако не в моей привычке лезть к кому-то с советами. Это меня не касалось. Я привыкла не высовываться и не лезть в чужие дела, так голова была сохраннее — первое правило, которое прививал Лекс своим подчиненным. Но вот если бы детектив позвал меня на свидание, я бы отказала. Не в моих интересах встречаться с теми, у кого несло изо рта. Пробовала я как-то целовать курящего мужчину, опыт оказался настолько запоминающимся, что повторения не хотелось.

Хмуро сдвинула брови, поняв, что веселительный чай сегодня напрочь отшиб мне мозги, если начала думать про поцелуи с вечно хмурым и отстраненным детективом. Я ведь отлично знала свое место. Наемная ведьма из Крысиного квартала, к которой богатенькие и чистенькие вроде него прибегали лишь в безвыходных ситуациях. Мы с ним из разных миров.

Да, все так, но почему-то его отказ со мной станцевать, пусть я и была не в себе, больно ударил по самолюбию. Видимо, поэтому я добавила поход в ресторан в качестве платы. Чтобы этот напыщенный индюк — то есть кот — показался на людях с ведьмой из низов. И пусть я буду сверкать в драгоценных камнях и шикарном платье, он то будет знать, из какой дыры я к нему выползла. Знать и злиться, наполняя мое вовсе не злопамятное сердце радостью.

А еще это предсказание рун…

— Джойс, — окликнул меня Майкл, затормозив возле плохо прокрашенной белой двери, с которой уже обсыпалась краска, — напоминаю, что все, что ты увидишь, должно остаться строго между нами. Это дело не должно стать достоянием общественности.

— Поняла, — закатила я глаза, поскольку он напоминал мне об этом уже третий раз. — Я не так глупа, как вы, вероятно, решили, уважаемый мистер Олфорд.

— Вовсе нет, — выдохнул он. — Всего лишь провожу заключительный инструктаж.

— Пойдемте уже, — я всплеснула руками. Когда уставала, всегда становилась нетерпеливой и несколько раздражительной. — Чем быстрее мы закончим, тем скорее я вернусь домой и посплю, наконец.

— А что, ночи уже перестали быть для этого пригодны?

Я удивленно распахнула глаза и уставилась на Майкла. Он сжал губы в тонкую линию и выглядел несколько растерянным. Казалось, детектив сам не понял, как этот вопрос сорвался с его губ. На что это он намекал?

Я деловито окинула его взглядом с ног до головы. Детектив был очень высок. Я сама не жаловалась на рост, Лекс даже шутил пару раз, что еще немного и мне можно было подаваться в модели столь любимых мною бутиков. Но Майкл возвышался надо мной даже когда я надевала высокие каблуки. Сильные широкие плечи, подтянутое тело, военная выправка. Суровую картину несколько смягчала лишь россыпь светлых, едва заметных веснушек и ярко-рыжая копна густых, хоть и коротко стриженных волос. Такой солнечный цвет достался такому холодному человеку. Однако мистер детектив был красив, этого не отнять, хоть все в его образе буквально кричало о затаенной жестокости и ледяном сердце.

— Знала, что вы старше меня, но чтобы настолько… — бросила я, намекнув на то, что не стоило интересоваться моими ночными проделками, а потом, не дожидаясь, когда Майкл найдется, что мне ответить, сама толкнула дверь и зашла внутрь. Каблуки звонко простучали по плитке пола, эхом отдаваясь от стен. Тут оказалось еще холоднее, чем в коридоре, потому поежилась, кутаясь в пиджак. По-видимому, врачи хотели подольше сохранить тела, но вот невольным посетителям в моем лице приходилось мерзнуть.

Глава 5

Майкл

Солнце во всю жарило Аркен, словно вознамерилось вытопить из каждого его обитателя влагу до последней капли. Даже мальчишки газетчики не так охотно кричали о новых номерах «Аркенских новостей» и старались в основном держаться тени, стягивая свои плотные тканевые кепки и обмахиваясь ими. В такую жару не стоило ждать клиентов в офисе, только если не случится что-то экстраординарное, а неверные мужья и служанки-воровки подождут до более прохладных времен. Что хуже, из-за усилившегося испарения Ливоты к иссушающей и удушающей жаре прибавился еще и дикий смрад гнилых водорослей, мусора и отбросов с консервного завода в Крысином квартале.

Еще с утра я поплотнее прикрыл окна и двери офиса, чтобы не страдать от такого мощного амбре главной реки столицы и курил, как проклятый.

Джинни — моя секретарша — задержалась на целый час, чего, как она прекрасно знала, я не любил. Несмотря на то, что училище и казематы затухающей войны были в десятке лет позади, я до сих пор вставал в пять утра и быстро наводил утренний туалет, сбривая лишнюю щетину, которая отрастала у меня за считанные часы, что также отличало меня от простых людей. Секретарша прекрасно знала о моей пунктуальности и раздражительности, если кто-то опаздывал, поэтому явила свой внушительный бюст в неприлично глубоком декольте. Будто она работала не в офисе детектива, а на улице Синих дам разливала спиртное любому «достопочтенному» мужу.

— Святые кроны, кажется, Древо решило нас укокошить, — тяжело дыша и с безумной скоростью обмахивая себя складным веером, проговорила она. — Просто не представляю, как ты дошел до офиса, Майкл.

Джинни откровенно стрельнула глазками на мою расовую принадлежность, нервно подергивавшуюся сейчас за спиной. На ее светлом овальном лице выступили крупные капли пота. Зная, какой у меня острый нюх она так и не прекратила поливать себя галлонами духов, пытаясь скрыть естественный аромат тела. И все же к «Сладкому вечеру» примешивался запах пота, грушевого лимонада и легкого возбуждения. Несмотря на вечные ненавязчивые попытки затащить меня в постель, что иногда отвлекало и заставляло сбрасывать напряжение в туалете, секретарем она была отменным и недорогим. Джинни обладала отличным навыком быстрого набора текста на машинке, вовремя сдавала налоговую отчетность, вела бухгалтерию и варила изумительный кофе. А ее милое личико заставляло некоторых клиентов приходить в офис не менее раза в месяц, чтобы только украсть улыбку юной особы.

— Я не уходил из офиса, ночевал тут, — отстраненно произнес я, вглядываясь в бумаги и проверяя все ли на месте. — Вот это перепечатай и копию направь кэпменам. Это по их запросу о краже серебра в Истери-холл.

Джинни светло улыбнулась мне и приняла несколько листков. При этом ее грудь опасно качнулась, намереваясь в любую секунду вывалиться из декольте.

— Опять работал всю ночь? — она заметила мой взгляд и победно ухмыльнулась. — Мог бы и меня на подмогу позвать.

На это я лишь покачал головой и вздохнул. Мысленно убеждал себя каждый раз, что когда-нибудь ей это надоест… или мне. Я вновь попросил секретаршу сделать копию и скрылся в своем кабинете, просто не желал выходить на улицу раньше нужного времени невзирая на то, что еще не завтракал и дико хотел чего-нибудь мясного.

Дома я не жил больше года, что отлично скрывал от Джинни, иначе она бы постоянно задерживалась и норовила устроить проникновение со взломом в мою скромную спальню. Может, и не со взломом, но терять такого помощника мне не хотелось. Другие просили за свои услуги гораздо больше.

Мне нравился офис, арендованный на Мерсери-стрит. Двухэтажный в новеньком доме, отстроенном после бомбежки Аркена двадцать лет назад. Внизу было достаточно места для ожидания, гостевой туалет, узкая, но удобная лестница из дуба вела на достаточно просторный для этой части города второй этаж, где клиентов встречала улыбчивая Джинни, направо от нее за дверью с узорчатым стеклом скрывался мой офис, чуть в отдалении была так называемая хозяйственная часть, где из неприлично большой кладовки с узким высоким окном я сделал себе комнату, а рядом за неброской дверью находился туалет и компактная ванная, где я мог принимать душ. Там же жили и швабры с метелками, каждый раз валившиеся на меня, пока я активно обтирался полотенцем.

Я отдавал приличную сумму за аренду квартиры в Лиссен-гарден, чтобы не смущать отца своим проживанием. Мы вообще мало с ним общались после… всего, что произошло со мной несколько лет назад. Иногда мне казалось, он начал стесняться собственного сына.

Времени до похода в университет оставалась уйма, посему я позволил себе совсем немного праздности: достал из сейфа за рабочим столом несколько грамм Мяты и аккуратно выложил ее на стол, достал из внутреннего кармана пиджака, висевшего на спинке стула, визитку и сделал дорожку.

«Осталось три, Олфорд, ты точно на этом сможешь закончить?» — пульсировала мысль, рожденная совестью.

Я не стал отвечать и просто затянулся. Остатки собрал пальцем и втер в десна.

«ХО-РО-ШО».

В носу приятно засвербело, голова прояснилась. Поднявшись, снял жилет, накинув его сверху на пиджак. Клиентов я не ждал, поэтому слишком неформальный вид — брюки, подтяжки и белая рубашка с закатанными рукавами — никоим образом не мог стать причиной казусов. Всегда после Мяты хотелось ходить и обдумывать дела. Она давала необыкновенный эффект взгляда как бы со стороны, иногда все казалось четче некуда, понятнее и проще. А иной раз путала и только мешала.

Глава 6

Джойс

— Этот кошак — настоящий жмот, — припечатал Дин, и я опустила взгляд на фамильяра.

Фердинанд бодро трусил рядом, иногда забегая вперед. Ему надоело лежать на моих плечах без дела, лапы затекли и вообще… Я закатила глаза, вспомнив, с каким бурчанием он спускался несколько минут назад. Поход в закусочную неподалеку от университета очень его задел. А впрочем, не только его, но и кошелек детектива. Майкл явно не привык питаться в подобных заведениях и в квартале богатеев в принципе, что считывалось по его нервному постукиванию хвостом по ноге.

Однако детектив повел себя неожиданно благородно. Сводил меня с Дином пообедать, а сам послал пробегавшего мимо паренька в костюме лакея по одному поручению, пообещав заплатить пару монет, если тот вернется с вестью. Как оказалось позже, Майкл проверял, где именно жила чета Кастеров. Сама я поймала себя на мысли, что было бы проще узнать нужный адрес через сенатора, раз уж он решил помогать им в расследовании, но, по всей видимости, детектив мне попался гордый.

Когда лакей вернулся, обнаружив нас в уютной закусочной, и передал Олфорду записку, тот отдал парню обещанную награду, а сам промокнул салфеткой рот и сообщил, что наш обеденный перерыв подошел к концу. Вот тогда Дин и возмутился, заявив, что проел еще не все «кошачьи денежки». И что бы я ни говорила, первые минут десять он никак не мог сменить тему, вставляя в разговор все новые и новые ехидные замечания. Майкл все сильнее закипал, но пока держался.

Если бы я действительно была ведьмой Дина, и у нас с фамильяром образовалась бы истинная связь, мне было бы не сложно приструнить его через нее, а так… Я могла лишь взывать к его внезапно пропавшей совести, пока мы пешком добирались до нужного дома на Паинтон-стрит.

В закусочной Майкл молча оплатил все, что они с Дином заказали! Все! А ведь там было несколько видов мясной нарезки и даже рыбное филе. Джойс смутилась обилию заказа — хотя сама попросила лишь салат из свежих овощей, — но даже выдохнула, когда они ушли до того, как Дину вздумалось заказать что-то еще. И куда в него помещалось?

— Он не жмот, — устало произнесла я, заправив за ухо снова упавшую на лицо прядь. Ветер был не сильным, но вот мои кудри разметал весьма успешно, то и дело закрывая глаза. — Тебе достаточно. Угомонись, наконец. Иначе больше с собой не возьму! — процедила я сквозь зубы.

Мимо то и дело сновали запряженные кареты и даже несколько машин, а еще ленно прогуливались богачи, смеясь и переговариваясь между собой, потому тихая угроза могла бы потонуть в шуме улицы. Могла бы, если бы не отменный слух Дина, о котором я прекрасно знала.

Майкл, обладавший, наверняка столь же тонким слухом, улыбнулся краешком губ, посмотрев на меня, а потом уставился на Дина с предвкушением, будто мечтал, чтобы моя норка нарвалась на последствия.

«Как кошка с собакой, честное слово».

Они будто сговорились свести меня с ума. По отдельности вели себя вполне сносно, но вместе…

— Ты вообще за кого? — Дин повернулся, чуть не бросившись мне под ноги.

Я охнула и едва успела затормозить, чтобы не отдавить ему темный пушистый хвост. Вот было бы криков!

Майкл сориентировался и придержал за талию, не дав по инерции наступить на мелкого паршивца, за что я послала ему благодарный взгляд.

Дин же зло прищурился и начал шипеть, пока Майкл не убрал руки.

— Я за здоровую рабочую атмосферу! — я едва не сорвалась на рык, отчего пара прохожих — юных девушек в милых пастельных платьях — удивленно покосились на меня. Взяв себя в руки, я постаралась говорить спокойнее. — Вы оба хороши. Ведете себя хуже петухов в период гона. Вы подеритесь еще.

Майкл нахмурился и скрестил на груди руки, из-за чего ткань его пиджака натянулась сильнее, очерчивая мышцы. Вынужденная остановка явно затягивалась.

— Дин, я хочу услышать извинения, — выгнула я бровь. — Давай, я жду. Майкл может тебе не нравиться, это нормально, — я услышала, как детектив хмыкнул, однако проигнорировала его, — но мы согласились ему помочь. И… ты знаешь, как это важно для меня. Держать слово, я имею в виду, — тут же добавила, поняв, что сболтнула лишнего.

Дин приподнялся на задние лапы, будто хотел казаться выше, и стал нервно подергивать усами и носом. Он точно понял, о чем я говорила и теперь, похоже, немного устыдился своего поведения. Мне нужно было найти родных. А если помощь детективу в этом как-то поспособствует… Что же, я ему помогу.

Утром я снова раскинула руны. Но они повторили все символ в символ. Значит, ошибки быть не могло. Мне нужно это расследование! Только вот когда детектив решит, что от нас больше проблем, чем пользы, с него станется нас прогнать.

— Я… — Фердинанд запнулся, почесав за ухом и мотнул хвостом. — Я неплохо поел, — признал упрямец, буквально с усилием выдавливая из себя каждое слово.

Посмотрела на Майкла, ожидая его реакции. Он выгнул брови и поджал губы, но когда мой взгляд стал просительным, сдался.

— Рад слышать, — кивнул катт, будто принимая извинения, хотя таковых даже не прозвучало. — Пойдемте, дом Кастеров должен быть за углом.

Я выдохнула и пошла следом за детективом, Дин поплелся рядом, но уже не стремился обогнать нас и больше не сыпал оскорблениями. Мое сердце дрогнуло от грустного выражения мордочки фамильяра и вселенской грусти, отразившейся в глазах. Ну, конечно, я его отчитала при том, кого он терпеть не мог. И все же ради меня Дин сделал шаг к примирению.

Глава 7

Майкл

Глядя вслед такси, я все размышлял к чему мне теперь помощь Джойс? Все, что она могла мне дать в этом деле — проникновение в память покойного и запомнившийся ей голос подозреваемого. Да, мы можем поехать в тот самый «санаторий», о котором говорил отец Корвана и практически со стопроцентной вероятностью ведьма узнает в парне человека из видения. Но, черт его дери, я со всем могу справиться и сам. Способность Джойс лишь облегчала мне дела с покойниками. Я и без трансмиграции раньше ловил убийц и маньяков, особенно будучи в рядах следователей Вестери-ярда.

«Обленился ты, Майкл», — я вздохнул и вытянул очередную сигарету из портсигара.

Сигареты заканчивались и мне стоило пополнить запасы, но, если рядом будет ведьма, нужда в таком частом и обильном курении испарится на время. Всего лишь второй день, а она умудрилась потушить семь солдатиков смерти — последняя была рядом с закусочной. Причем это был уже рефлекторный маневр. Ни я, ни она этому даже не придали значения.

— Располагает к себе, — медленно протянул перед тем, как затянуться.

Смешно… и удобно.

Кто-то мяукнул справа от меня. Я повернул голову и встретился взглядом с большим серым котом. Тот сидел в паре метрах и чуть ленно, но все же внимательно следил за мной зелеными глазами. Я чуть отошел от большой каменной клумбы с гортензиями, пропуская хозяина улицы вперед. Кот не сдвинулся с места. На шее у него поблескивал изящный кулон.

— Привет, Шико, — улыбнулся я, прочитав имя, и чуть приподнял шляпу.

Кот довольно прищурился и зевнул. Ему было скучно, в соседних домах представители кошачьих были изнеженными жирными тюленями, которые не считали нужным посещать улицу, когда дома их обхаживали домработницы и кормили хозяева. Он один тут гулял и делал это часто.

Не стоило думать, что я так хорошо знал о том, как жили кошки на Паинтон-стрит, это все мне дружелюбно поведал единственный гуляющий тут кот — потому хозяин улицы. Моя мать умела общаться с собратьями нашими меньшими так, будто разговаривала с другим прямоходящим. К сожалению, такая полезная способность у меня отсутствовала в силу не чистой крови. Но я умел их понимать, на своем уровне. Будто это знание само ко мне приходило.

Шико понравилось, что я назвал его по имени и поприветствовал как равного себе прямоходящего. Которых он, впрочем, не сильно жаловал. Его хозяйка была старой и отказывалась уйти из дома, чтобы не мешать своим детям и внукам жить спокойно и достойно. Этого Шико не понимал, он думал, что старуха просто хваталась за ниточку, которую давно пора отпустить. Какая радость сидеть целыми днями у окна и не иметь возможности побегать по дому или большому двору? У него на этот счет было весьма циничное мнение.

Мы переглядывались недолго, после чего Шико встал на все четыре и заинтересованно поднял хвост. Я кивнул, будто в ответ. Он подошел ближе, обнюхал мои ботинки. Я ухмыльнулся, почуяв его интерес и азарт.

— А ты авантюрист, — склонившись, я потрепал Шико за ухом. — Договорились. С меня мясо, с тебя слежка.

*****

В офисе я оказался далеко за полночь, взмокший и уставший, зато в кармане брюк лежал листочек с адресом санатория, где расположился на данный момент подозреваемый. Как я и предполагал, это было не простое оздоровительное заведение, а лечебница для зависимых, где лучшие психиатры использовали передовые методы в лечении пациентов. Выяснилось, что молодого Корвана туда увезли на следующий день после смерти единственного сына Пенгроувтов. Об этом мне поведал мой новый четырехлапый приятель. Он как раз ловил синицу недалеко от дома Кастеров, когда его привлек человеческий шум. Молодой и резко пахнущий человек плакал, когда его усаживали в большую и страшную машину. Другой человек, который пах чернилами и бумагой, отдавал людям в синей форме сумку, в которой не было ничего интересного для тонкого нюха Шико.

Смекнуть, что это были не простые сотрудники санатория или кто-то из адвокатской конторы Кастера, было легко. Поэтому, потянув за ниточки в городской поликлинике и разорившись ровно на одну плитку хорошего шоколада, я раздобыл адрес, куда отправили сына адвоката Кастера. Всего лечебниц для душевно больных или зависимых личностей в Аркене и его окрестностях насчитывалось пять, но мне предстояло отправиться в самый дальний, утонувший в купели леса «Балтингейл».

Попасть туда, как меня заверили, будет невероятно сложно, едва ли не тяжелее, чем пройти в университет короля Эдварда. Поэтому я нанес поздний визит к сенатору. Ну, раз уж мы стали такими хорошими друзьями, что он просил звать его по имени и смел угрожать мне и Джойс, почему бы не побыть наглым каттом? А звонить и лишний раз давать повод телефонистке задуматься зачем какой-то частный детектив Майкл Олфорд мог несколько раз на дню звонить первому сенатору Боллсви и его друзьям Пенгроувтам, я не хотел.

Поэтому ближе к полуночи был в особняке сенатора, который неожиданно радушно принял меня, несмотря на поздний час. Это было невероятное и красивое имение, с большим садом, изящным фонтаном перед главным входом, ухоженным газоном и кучей охраны. Хотя я едва уговорил мордоворота у ворот сообщить о своем приходе. Мужик намеревался хорошенько меня отделать, чтобы неповадно было бродить ночами у важных людей перед домом.

— Ты на самом деле считаешь, что мальчик мог убить Оливера? — спросил полувампир, отхлебнув бренди из бокала.

Глава 8

Джойс

Я поспешила захлопнуть дверь, сон резко отступил, словно волна прилива, оставляя за собой лишь след из воспоминаний. Наплевав на запреты Лекса, я пробралась в сон постороннего, совсем не по его наводке, а самовольно. Уилл Кастер заслужил крепкий и спокойный сон, потому я разогнала все кошмары, что его терзали, и лишь потом уснула сама. Как оказалось, лишь ненадолго.

Резкий и удушливый запах свернувшейся крови, ставший в последнее время даже слишком знакомым, тут же ударил в ноздри, стоило мне распахнуть дверь. Теперь же, когда Майкл пронес свою ношу внутрь, я порадовалась, что по обыкновению оставила окно открытым. Чуть прохладный ночной воздух не дал растеряться и помог сохранить трезвость рассудка, отгоняя тошноту.

Майкл тем временем пронес сверток к моему многострадальному дивану и тихо опустил его. Полы пиджака разъехались, являя окровавленного черного кота. Я ахнула, не ожидая подобного. Словно загипнотизированная, подошла ближе и провела по слипшейся шерсти. Пульса и жизни в этом создании не было.

— Он мертв, — констатировала я, хотя детектив и так был в курсе, если принес его сюда. Вероятнее, катт мог уловить биение сердца куда чувствительнее меня.

— Ар-рчи, — печально пророкотал Дин позади меня и засопел, а я обернулась. Он так и застыл на столе, широко распахнув глаза. Подобная неподвижность не была свойственна моему шебутному фамильяру, потому я насторожилась, пытаясь вспомнить.

— Арчи? — задумчиво протянула я, попеременно смотря то на Дина, то на детектива.

— Фамильяр? — прошелестела Ингиборга и зыркнула на норку, но тот все еще пребывал в глубочайшем шоке и даже не ответил. Тело кота его глубоко поразило.

— Точно! — я действительно вспомнила, а Майкл выжидающе уставился на меня и подбадривающе выгнул бровь. — Я видела его буквально раз, — начала я, пожав плечами. — Мы пересекались с его хозяйкой… Как же ее звали? — закусила губу, пытаясь вытащить из памяти ускользающее имя.

— Мойра, — подсказал Майкл, и настала моя очередь выжидательно глянуть на него. — Он так сказал, — махнул детектив в сторону безжизненного тела.

— Ах, ясно, — я кивнула и несколько раз моргнула, борясь с подступившими слезами. Вид несчастного фамильяра, которого не только убили, но еще и поиздевались перед смертью, меня угнетал. — Да, по-моему, и правда Мойра. Мы столкнулись как-то в лавке, где я беру редкие травы для зелий. Это было где-то год назад, Мойра тогда только приехала в Аркен, сбежав из Кандара, где живет ее ковен, там ей предрекли печальную участь, обручив с каким-то мерзавцем, — я попятилась и, рукой нащупав стул возле стола, села. Ноги уже не держали, дышать выходило с трудом. — Я посоветовала ей обратиться в местный за помощью, но бедняжка так перепугалась. Сказала, что ни за что больше не сунется ни в один, что хочет пожить самостоятельно, в тени. Я тогда сказала ей, чтобы нашла меня, если потребуется помощь. Все же не понаслышке знаю, каково это, когда ты одна против всего мира, — я грустно улыбнулась, а Майкл прищурился, сложив на груди руки. Казалось, он даже не обратил внимания, что так еще сильнее запачкал рубашку, ведь его руки багровели от крови. Я отвела взгляд, силясь собраться с мыслями. Учитывая близость изувеченного фамильяра, одно присутствие которого разрывало сердце, я с трудом подбирала слова. — Но Мойра так ни разу и не появилась. Я решила, что у нее все наладилось. Только вот…

Я сглотнула, вытянув вперед руку, и закрыла глаза. Пыталась почувствовать связывающую фамильяра и ведьму незримую энергетическую нить, но будто ухнула в пустоту. Холодную и горькую, отдающую терпким привкусом безысходности. Отдернув ладонь, я поежилась.

— Мойра мертва, — произнесла я, но чего мне это стоило. Слова застревали в горле, царапали кожу и жалили легкие, потому даже мне показалось, что я скорее хрипела. — Я не чувствую связи. Нити разорваны. И это случилось до того, как он…

Дин жалобно заскулил позади меня, а с губ Инги сорвались проклятия.

Мой фамильяр знал, о чем я говорила. Даже слишком хорошо. Эта пустота навечно разорванной связи тяготила его уже три года. Если ведьма уходила из жизни раньше фамильяра, из его души словно вырывали кусок, насильно калеча ауру. На месте теплой связующей нити разрасталось бездонное озеро, холодное и манящее ступить в его глубины. Такие покалеченные фамильяры редко выживали, на них то и дело накатывали приступы агрессии или вовсе безумия. Связь создавалась лишь единожды, потому никакая ведьма не могла привязать к себе фамильяра повторно и, тем самым, излечить.

Дин никогда не станет моим полноправным фамильяром, но он был всем, что осталось от Ари. И покуда я смогу удерживать его в мире живых, давать ему волю к жизни, окружать теплой, участием и дарить ощущение семьи, он будет в порядке. Насколько это вообще возможно в его случае. Или скорее в нашем? Ведь убийство Ари причинило мне не меньше боли, чем Дину. Эта жизнерадостная ведьмочка, на губах которой так часто расцветала улыбка, успела стать мне настоящей сестрой за годы в приюте. У меня не было никого ближе и дороже нее. Теперь же мы с Дином будто хватались друг за друга в попытке не сойти с ума.

Я услышала, как маленькие коготки будто нерешительно процокали по столешнице, а в следующий миг, мне на плечо опустилась теплая голова фамильяра. Я тут же повернулась и нежно погладила его за ушами. Дин так вцепился в свою шляпу, что смял ее и проткнул материал когтями. Конечно, он сейчас и сам вспоминал Ари, сжимая в руках ее подарок на его первый день рождения.