Я буду тебе стеной

Глава 1

Мира

— Это женский туалет, — возмущенно произношу.

В дверном проеме вижу перед собой мужчину. Того самого, что пытался ко мне подкатить. А я отшила его. За ним заходят еще двое. Совсем мне незнакомых.

Сердце ухает вниз. Волосы на голове шевелятся.

Их трое, а я совсем одна.

— Это женский туалет, — вновь повторяю. — Вы ошиблись дверью.

Наверняка это какая-то ошибка. Но уверенность в этом тает. С каждой секундой. Они так и стоят на своих местах. Ни на шаг не сдвинулись.

Кидаю взгляд на дверь. Это единственный выход отсюда. Но он загорожен тремя массивными фигурами.

Мне не выбраться. Но и сдаваться так просто я не собираюсь.

Тело бросает в жар, ладони потеют. Сердце сумасшедше частит. Так громко отдается в ушах. Кажется, его слышно во всем помещении.

Я замираю. И сердцу приказываю. Боюсь, они услышат. И накинутся на меня, как стая дикихмедведей. На которых так похожи.

Они переглядываются и ухмыляются. Будто услышали, о чем думаю.

— Выйдите, — твердо кидает Михаил. По-моему, так он представился. Когда пытался подкатить ко мне. — Проследите, чтобы нам никто не помешал. А я преподам нашей пташке урок. Таким, как я, отказывать нельзя!

Они слушаются, выходят. И мы остаемся одни.

Сглатываю тугой ком в горле.

— А ты очень даже ничего, птичка, — проходится по мне масляным взглядом.

Становится противно. К горлу тошнота подкатывает.

— Давайте просто разойдемся. Я никому ничего не расскажу, — договориться пытаюсь. Вразумить его. — Вы не хотите проблем. Как и я. Мы просто мирно разойдемся.

— Что ты никому не расскажешь, птичка? Я ничего плохого не сделал. Просто захотел в клубе познакомиться с понравившейся мне девушкой. Ведь так? Так.

— Я же сказала, что не знакомлюсь.

— Ты знаешь, кто я? — улыбается он.

Улыбается так плотоядно. Ядовито. Как гадюка.

— Нет, но я…

— Заткнись! — рявкает он.

Интуитивно вся сжимаюсь в комок. Пульс двести двадцать.

В этот момент проклинаю все на свете. И в первую очередь подружку Лидию. По ее вине я тут.

Я не хотела идти в клуб. Такие места не по мне.

Мужчина делает шаг ко мне. В испуге пячусь назад, пока не врезаюсь в прохладную стену.

— Не подходите ко мне! Иначе я закричу! — выставляю перед собой руки в защитном жесте.

— Обязательно будешь. Сегодня подо мной.

Он достает из кармана прозрачный блистер с какими-то таблетками. Понимаю, это наркотики.

Все внутри меня замирает в страхе. Содрогаюсь от ужаса.

— Сейчас мы выпьем таблетку, и тебе сразу станет хорошо.

— Что? Я… Я не буду ничего пить, — голос дрожит.

Взгляд мечется по помещению в поисках выхода. Спасения. Мне нужно оружие. Я должна сражаться. Но у меня ничего нет. Совсем ничего.

Мне страшно. Очень страшно.

Захлебываюсь паникой. Нужно немедленно что-то делать. Звать на помощь. Кричать. Бороться. Хоть что-то делать.

Тем временем мужчина выдавливает несколько таблеток на ладонь, шагает ко мне.

— Не бойся, птичка. Тебе будет хорошо. Очень хорошо! Я обещаю!

— Нет, я не хочу, — качаю головой.

Он наступает, хватает меня. Сковывает одной рукой. Ладонь с таблетками подносит к моему рту.

— Ешь! — приказывает. — Ешь, я сказал!

— Не буду! — упрямо произношу и с яростью дикой кошки кусаю его за ладонь.

Он громко ругается. Таблетки выскакивают из его ладони. Катятся по грязному полу.

— Сука! — выплевывает.

Он замахивается… И мою щеку обдает огнем. Я всхлипываю. Вжимаюсь в стену. Хочу слиться с ней. Исчезнуть.

— Жри, сказал! — зло выплевывает.

Выдавливает новые таблетки из блистера.

Я из последних сил сопротивляюсь. Пытаюсь выбраться. Но все тщетно. Я слишком слаба по сравнению с этим медведем. Мне не справиться.

Вновь всхлипываю. Понимаю, какая участь мне уготована. От этого пугаюсь еще сильнее.

— Пожалуйста, не трогайте меня, — умоляю.

— Заткнись!

Он с силой сжимает мои щеки и вталкивает в рот таблетки. А потом быстро сжимает, чтобы я их не выплюнула.

— Жри! Глотай, дура! — зло рычит.

Я мотаю головой. Пытаюсь выплюнуть.

Не хочу! Не хочу их глотать!

Неожиданно вторую щеку обдает огнем, и я не понимаю, как проглатываю таблетки.

— Вот и умница. Хорошая девочка, — его тон вдруг меняется на ласковый.

Глава 2

Мира

Мне сон снится. Чужие руки на моем теле. Они прикасаются, трогают. Мужском голос на ухо что-то грязное шепчет. Мне страшно. Страх захлестывает меня с головой.

Я кричу. Вырываюсь. Выбраться пытаюсь. Но не могу. Не получается.

Вспышка – и лицо отца перед глазами всплывает.

— Не такой я тебя воспитывал, — разочарованно произносит.

— Папа, я не хотела, — всхлипываю. — Я не виновата!

Руки к нему тяну. Обнять хочу. А он только укоризненно головой качает. Недовольно смотрит на меня.

— Я доверял тебе. А ты опозорила меня, Мира! Опозорила честь семьи. Ты больше не имеешь права носить фамилию нашего рода. Нет у меня больше дочери! Позор тебе! Позор! Позор!

В немом крике я глаза распахиваю. От ужаса содрогаюсь. Сердце частит. В ребра врезается. Взгляд в белый потолок впивается. А по нему золотисто-солнечные лучи скользят.

Я часто и рвано дышу. Пытаюсь дыхание восстановить. На мгновение глаза прикрываю. Вдох-выдох. А когда открываю, мокрые слезы на щеках ощущаю. Слезы боли, страха. Унижения.

Тихонько всхлипываю. Голову боль простреливает. Морщусь. Глаза слезятся. А во рту сухо, как в пустыне Сахара. По губам кончиком языка провожу. Каждую трещинку на них ощущаю.

Голову в сторону поворачиваю. Перед глазами сплошной туман. Прищуриваюсь. Очертание мужчины замечаю. Он рядом на стуле сидит. Спит, голову на плечо уронив. Руки на груди скрещены.

Кто он?

Лица не вижу. Только короткий ежик светлых волос.

Хочу рот открыть. Позвать хочу. Его. Но губы сухие. Еле шевелятся. Только тихий хрип изо рта вырывается. Сильную слабость во всем тебе чувствую. Сознание уплывает. А потом… Я падаю.

Когда во второй раз глаза открываю, белый потолок вижу. Тот же самый. Голову поворачиваю. На стуле пусто. В комнате я одна. Где тот мужчина?

Губы облизываю. Пытаюсь на локтях приподняться, чтобы комнату всю осмотреть. Только боль ощущаю. Взгляд вниз опускаю, рука повязкой обмотана. Я хмурюсь.

Нарастает чувство паники, взгляд по сторонам бегает. Комната просторная. В темно-серых тонах. Все стильно и лаконично обставлено. Но при этом ничего лишнего. И много-много света, льющегося из окна.

Это не моя спальня. И точно не моя квартира.

Что это за место? Откуда я здесь? И что вообще вчера произошло?

Стоит только об этом подумать, как воспоминания накатывают лавиной.

Клуб. Мужчина, который пытался подкатить ко мне. А я отшила его. Вспоминаю то, как девочки ушли танцевать, а я – в дамскую комнату. Как заметила за собой слежку. Вбежала в туалет, но закрыться не успела. Он был сильнее. Похожий на огромного медведя.

За ним зашли еще двое. Широких, высоких и сильных монстра. Я понимала: мне, одной хрупкой девушке, с ними не справиться.

Потом страх. Его руки на мне. Как впихивал он мне в рот наркотики. Наркотики…

О нет… Нет. Нет… Боже, пожалуйста…

Только не это.

Липкий страх опутывает меня с головой. С ног меня сбивает. Сердце частит. Пульс двести двадцать.

Дрожащими руками приподнимаю покрывало. Рассматриваю себя и… замираю.

Я полуголая… Я, черт возьми, полуголая! На мне лишь белая футболка! Еле доходящая до середины бедра.

Нет! Пожалуйста, нет!

Захлебываюсь паникой. Дышать нечем. А потом вдруг резко успокаиваюсь. Только тревога до конца сердце не отпускает.

Я к ощущениям своим прислушиваюсь. Понять пытаюсь. Все ли со мной хорошо? Не болит ли нигде? Кажется, все хорошо. Он ничего не успел сделать. Если бы он что-то сделал со мной, насилие применил, я бы почувствовала. Обязательно почувствовала. Да, точно. Но нет, ничего такого не ощущаю. Лишь голова болит, слабость жуткая. И губы сушит, пить хочется.

А еще дискомфорт в области локтя. Наверняка из-за капельницы. Но это мелочи. Главное, я жива.

Но где же я?

Где угодно, но точно не в раю.

Я осторожно с кровати слезаю. Легкое головокружение ощущаю. Тошноту чувствую. Ладошкой рот прикрываю. Глубокий вдох-выдох.

Чертова Лидия! Это все из-за нее!

Если бы не она, не было б того, что случилось. Нет, я не должна ее винить. Ведь это я совратила его. Спровоцировала его на такой поступок. Я виновата.

Чувствую жгучий стыд. Он забирается в каждый потаенный уголок моей души. Терзает меня. Душит. Я грязной себя ощущаю. Недостойной. Своей фамилии я недостойна.

Перед папой стыдно. Я обещала ему ни во что не впутываться. Быть послушной, прилежной студенткой. Правильной девочкой. Только на этих условиях…

Отец.

О нет! Он наверняка звонил мне. И не один раз.

Боже, я попала…

Где мой телефон? А сумочка? И почему я полуголая? Да и еще в чужой футболке. Где платье мое?

Глава 3

Мира

Он делает шаг ко мне. Я отступаю, спиной в дверь врезаюсь. Вскрикиваю от неожиданности. Взгляд за его обнаженную грудь цепляется, щеки тотчас жаром опаляет.

Он смотрит, с ног до головы взглядом своим прожигает. Опускаю глаза вниз, пальцами ног шевелю. В какой-то ступор и стеснение впадаю. А потом мои глаза от осознания расширяются. Вспоминаю – одета я в короткую футболку. Его футболку?

— Стой! Не смотри! Отвернись! — в ужасе восклицаю я.

— Так мне стоять? Не смотреть? Или отвернуться? — прыскает в голос он.

— Ты что, издеваешься надо мной? — возмущенно произношу.

Всякое стеснение и стыд вдруг куда-то деваются. Я негодую. Он смеет надо мной потешаться?

— Ну, что ты, малышка, как я могу? — притворно-дружелюбно.

Уничтожающим взглядом на него смотрю. Ударить его хочу.

— Эй, — зовет меня, — Мира. Как ты себя чувствуешь? Что-то болит? — вдруг серьезным становится вмиг. Я аж подвисаю от быстрой смены его настроения.

Делает шаг ко мне. Я напрягаюсь всем телом, а потом вдруг… расслабляюсь. От него веет… надежностью. С ним я в безопасности, шепчет голос глубоко внутри меня. Он не причинит мне никакого вреда. Никогда.

Прищуриваюсь. В черты лица его вглядываюсь. Почему он мне кажется таким знакомым? Словно мы раньше где-то виделись.

— Мы… — прерываю молчание.

— Ты что-нибудь помнишь?

Касается пальцем моей щеки. Вздрагиваю. От неприятного чувства морщусь.

— Больно? — хмурится он. — Нужно мазью обработать.

— Немного, — тихо шепчу.

Вспоминаю, как мне пощечину влепили. Не одну. И чувство страха возвращается. Волосы на руках шевелятся. Дыхание сбивается, тяжелым становится.

Вспоминать тот животный страх… неприятно. Больно. Кажется, те чувства останутся со мной навечно. В жутких кошмарах буду видеть лицо моего мучителя. Монстра, что скрывается за маской, казалось бы, обычного человека.

Отвожу взгляд в сторону, а потом вновь возвращаю. Вглядываюсь в мужественное лицо. В его черты. На щеках и подбородке легкая щетина. В глаза заглядываю. В темно-синие. Словно грозовые тучи.

И меня озаряет. Я помню этот взгляд.

Он сидел через два столика от нашего. Был в мужской компании. Человек пять их было. Вместе с ним. Они выпивали и смеялись. Я как-то сразу его заметила. Стоило только за наш столик с девочками сесть. А потом наши взгляды скрестились.

На него невозможно было не обратить внимание. Он притягивал к себе взгляды противоположного пола. Только, в отличие от мучителя моего, не подкатил ко мне. Хоть и нет-нет, но кидал на меня заинтересованные взгляды.

— Я тебя вспомнила. Через два столика от нашего. А…

— Меня Ярослав зовут. Можно просто Ярик. Я спас тебя. Я не сделаю тебе больно.

Я знаю. Чувствую это. Не знаю, как и почему, но чувствую. Хотя после случившегося мне бы бежать от него подальше. Но нет. Я не боюсь. Его.

— А… — приоткрываю губы, желая спросить, но он будто знает, что именно хочу. Без слов меня понимает. Или же просто мысли умеет читать.

— Он ничего не успел сделать. Все хорошо. Только вот, — большим пальцем пострадавшее место поглаживает. Так ласково. Нежно.

Хмурится. И меня озаряет: ему мой вид не нравится. Лицо мое наверняка в темно-фиолетовых синяках. Некрасивая я.

— Не смотри на меня! — вскрикиваю.

Дергаюсь назад. Лицо ладонями закрываю. Наверняка выгляжу далеко не привлекательно, с синяками на лице. Боже, как стыдно. Все лицо краской заливается.

— Мира! Успокойся! — плечи мои ладонями обхватывает, ощутимо встряхивает. — Я еще и не такое видел в жизни.

Пальцы в стороны развожу, через небольшую щелочку на него смотрю. Ей-богу, как ребенок.

— А ты? — спрашиваю.

— Врач, — отвечает он.

— Врач?

— Хирург-травматолог. Так что от меня можешь не прятаться. К тому же ты все равно красавица, — так просто заявляет. Будто сейчас не комплимент мне сказал, а просто констатировал факт.

Щеки заливает смущением. Убираю ладони с лица. На него смотрю. В глаза ему заглядываю. А потом взгляд как-то сам по себе вниз смещается. На грудь его обнаженную. По которой капли воды вниз стекают. На мышцы плеч и рук, выделяющиеся при каждом движении.

Во рту пересыхает.

Мой взгляд вниз скользит. Все тело жаром вспыхивает. Понимаю, что творю. Что невоспитанной себя выставляю. Ладошкой быстро глаза закрываю.

Слышу смешок рядом. И вспоминаю про футболку, что на мне сейчас. Которая еле до середины бедра доходит.

Ох, черт!

Руками быстро нервно край футболки оттягиваю. Кажется, смущаться сильнее некуда. Но я смущаюсь. Поворачиваюсь спиной к нему.

— Где мое платье? — спрашиваю я.

Глава 4

Мира

Ярослав в одних штанах стоит в дверях. Руки на груди скрестил и на меня смотрит. Взгляд серьезный.

— Что-то случилось? — спохватившись, спрашиваю я.

На его обнаженную грудь стараюсь не смотреть. Неприлично. Да и вновь глупой выглядеть перед ним не хочу.

— Ничего из того, что я не смог бы решить, — говорит и проходит вглубь кухни.

— У тебя из-за меня проблемы? — догадываюсь.

Ведь наверняка вчера в клубе была драка. Не могло не быть. Так просто сообщники моего мучителя не пропустили бы Ярослава.

Внимательным взглядом по нему прохожусь. Боевые ранения ищу. Сбитые костяшки рук, царапины. Но… ничего нет. Будто и не дрался он вовсе.

Яр головой качает.

— Не думай об этом. Не забивай свою головку ненужными мыслями.

Но я не могу не думать. Он пострадал из-за меня. По моей вине у него могут быть неприятности.

К чувству стыда добавляется еще и чувство вины.

— Что есть будешь? После интоксикации организма тебе следует подкрепиться. Поэтому никаких возражений не принимаю, — добавляет он, увидев, что хочу возразить.

— Давай помогу, — спохватываюсь я и со стула соскальзываю.

Тут же головокружение и слабость ощущаю. Меня в сторону ведет. За край стола хватаюсь. Я все еще сильна слаба. Наверняка это остаточное действие препарата, что впихнули в меня.

Доля мгновения – и Ярослав уже рядом стоит. Придерживает меня, за талию обнимает. Чтобы не упала.

— Что такое? — в голосе его беспокойство. — Тебе плохо?

— Немного. Сейчас пройдет, — отмахиваюсь. — Я просто резко встала. Это из-за этого. Все хорошо.

— Садись. Не хватало еще, чтобы ты в обморок упала и голову расшибла себе, — жестким, не терпящим возражений голосом.

— Но я…

— Мира! — и смотрит так, что возразить не смею.

Подчиниться приходится. Хоть и внутри все протестует против этого. Аккуратно на стул присаживаюсь, Ярослав помогает. А после к холодильнику отходит. Открывает его, внутрь заглядывает.

— Ничего тяжелого тебе нельзя. Легкий салат из овощей, брускетта и свежевыжатый сок.

— Хорошо.

Он выгружает нужные для приготовления продукты и начинает готовить. Сам. Мне только и остается, что сидеть на стуле… и на спину его смотреть. Я впиваюсь глазами в его бедра, выглядывающую из-под штанов резинку темных боксеров. Чуть выше ямочки на пояснице. Мышцы спины, выделяющиеся при каждом движении. Во рту пересыхает.

Блин-блин-блин. Он адски сексуален.

Врач. Хирург-травматолог. К тому же готовить умеет. А еще божественно красив.

Боже-боже-боже. Мира, о чем ты вообще думаешь? Тебе нельзя об этом думать. У тебя с отцом уговор был. Я не должна об этом забывать.

К тому же меня вчера наркотиками накачали и едва не изнасиловали. Как минимум я должна шарахаться от него. Максимум – бежать отсюда сломя голову. А я, как малолетняя дурочка, слюни на него пускаю.

Вдруг он вообще маньяк? И спас для того, чтобы самому вдоволь поиздеваться надо мной?

От последней мысли меня передергивает.

Ну нет, он не такой. Он герой. Мой герой!

— Ты умеешь готовить? — прерываю я молчание. И свои мысли, не туда утекающие.

— Да, — отвечает он, не поворачиваясь. — С детства. У меня дед очень крутой повар. Мы когда ездили к нему и ба на каникулах, он и учил нас. Я много чего готовить умею. Без выпендрежничества. Правда.

Я улыбаюсь.

— Мы? — искренне интересуюсь.

— Да. Я и мой младший брат. А ты в семье одна?

— Нет, — делаю паузу. — Нас четверо, — добавляю и замолкаю.

Взгляд в сторону отвожу. В окно смотрю.

Не хочу говорить о семье своей. И Ярослав будто чувствует это, сворачивает тему.

Я в мысли свои погружаюсь. Не замечаю, как рядом Ярослав появляется. Опускает на стол тарелку с овощным салатом. Блюдце с брускеттой и стакан апельсинового сока.

— А себе? — поднимаю взгляд на него. — Ты не будешь есть?

— Я заварю себе кофе. А ты ешь, — произносит он и от меня отходит. — Тебе сейчас нужны силы и витамины. Организм нужно восстановить.

Становится неловко. Свалилась тут ему на голову. Помимо того, что он спас меня и к себе домой привез, так еще и возиться со мной приходится. Как с ребенком маленьким. А если еще проблемы у него из-за меня…

— Спасибо, — произношу я. — Если бы не ты…

Даже думать не хочу о том, что бы было тогда… Край футболки в пальцах сжимаю. Зажмуриваюсь.

— Мира, посмотри на меня, — требует он вдруг.

Но я не подчиняюсь. Только головой мотаю. Мне стыдно. В глаза ему смотреть стыдно.

— Это я виновата, — тихо шепчу.

Глава 5

Мира

— Возможно, будет больно, — произносит Ярослав. — Придется потерпеть.

— Хорошо, — киваю я и удобно устраиваюсь на диване.

Мы поели и переместились в гостиную. Я вызвалась помыть грязную после себя посуду. Но Ярослав так грозно стрельнул в меня глазами, что я сразу притихла.

Мне неудобно было. Он готовил. А я сидела, ничего не делала. Поэтому мне хотелось хоть что-то в благодарность для него сделать. Отблагодарить его за помощь. Гостеприимство. Но перечить хозяину квартиры я не посмела.

Ярослав достал аптечку. Порылся в ней и достал мазь. Присел рядом со мной. Наши колени почти соприкасались друг с другом.

— Может, все же я сама? — предложила я.

Даже руку потянула к нему, чтобы тюбик из его рук забрать.

— Сиди смирно, — только и произнес он.

Даже взгляд на меня не поднял. Я замолчала. Не хотелось спорить с ним.

Но желание спрятать свое лицо в этот момент стало нестерпимым. Не хочу, чтобы он видел меня такой… страшной. Некрасивой. Я даже в зеркало посмотреть побоялась.

Взгляд свой опускаю. На руки его смотрю. Они у него большие, пальцы длинные. Красивые. Засматриваюсь на них.

А он тем временем выдавливает белую субстанцию из тюбика себе на пальцы и к моему лицу подносит.

— Потерпи, — предупреждает Яр.

Я коротко киваю и глаза прикрываю. Боли ожидаю, но вместо этого… прохладную свежестьощущаю на своей коже. Ярослав аккуратно втирает мазь. Нежно проводит подушечками пальцев по щеке. Мне приятно. Очень. Его движения легкие, невесомые. Но вместе с тем отточенные. Будто он не в первый раз этим занимается. Наверное, нет. Он же врач. Людей спасает.

— Не больно? — нарушает он молчание.

— Нет. Все хорошо, — отвечаю я.

Мне и правда не больно. Лишь небольшой дискомфорт ощущаю от холодного геля.

— Расскажи мне, что вчера произошло? — все-таки задаю интересующий меня вопрос. — Почему я вообще здесь оказалась? У тебя в квартире. Ведь меня можно было в больницу отвезти.

Он делает глубокий вдох.

— Хорошо.

И Ярослав рассказывает. А я внимательно его слушаю. Но внутри все трепещет. Дрожит. Горит. Пульс двести двадцать. Я будто заново вчерашний день проживаю. Каждую долбаную секунду того ужасного вечера. Который трагедией мог завершиться. Если бы не Ярослав. Он спас. Он заметил, что меня долго нет. И искать кинулся. Будто что-то неладное почувствовал. Беду почувствовал.

Прикрываю глаза. Хочу забыть. Стереть этот проклятый день. Но он будто в кожу мне въелся. И стоит только закрыть глаза, как вижу его темные глаза. И руки, которые тянутся ко мне.

— Мира? — слышу взволнованный голос рядом.

Кто-то дотрагивается до руки моей. Я вздрагиваю. Широко глаза распахиваю. Вижу чужое лицо перед собой. Ужас захлестывает меня с головой. Резко отпрянула назад.

— Не трогайте меня! — вскрикиваю я и назад пячусь.

Спиной в диван врезаюсь. Дыхание перехватывает. Я часто и рвано дышу.

— Мира? Что случилось?

— Не трогайте меня! Не надо! — головой мотаю.

Вся дрожу. Сердце частит. Как сумасшедшее. Глаза слезятся.

— Мира, что случилось? — вновь повторяет он и руки ко мне тянет. — Тебе плохо? Я что-то не так сделал? Задел рану? Или что?

А я дрожу. Зажмуриваюсь, головой мотаю. Будто пелена какая-то перед глазами. Согнать ее пытаюсь. Сбросить с себя. Но не получается. Я во вчерашнюю ночь проваливаюсь. Мне нехорошо становится. Тошнота к горлу подступает.

Все хорошо, Мира. Все хорошо.

Шепчу себе по нос.

Тебе все это кажется. Все хорошо. Ты в безопасности. Но страх… он где-то там, внутри. Не дает спокойно вздохнуть.

Резко с места подрываюсь. Несколько шагов назад делаю. Расстояние между нами увеличиваю. Оказаться подальше отсюда хочу. К Азамату хочу. В объятия его хочу. В теплые и родные объятия. Он защитит. Он никогда не обидит.

— Мне нужно домой. Я… Я… — заикаюсь. — Мне нужно домой. Я, наверное, пойду. Очень-очень срочно нужно мне, — тараторю я. Пальцы рук сжимаю, к своей груди прижимаю.

— Села! — рявкает он.

Я аж на месте подпрыгиваю. Глаза от шока распахиваю. Замираю. Рот приоткрываю, но сказать ничего не получается. Его стальной голос к полу меня пригвоздил.

— Ярослав… — не сказала, губами прошептала.

— Мира!

Голосом своим заставляет посмотреть в глаза ему. Подчиняюсь. Не могу не подчиниться. Смотрю. И будто в какой-то другой вселенной оказываюсь. Понимаю… Он – безопасность.

А в следующий миг будто из моря выныриваю. Задыхаюсь. Но смотрю. В глаза его смотрю. А он:

— Садись! — уже не грозно, но и не мягко.

Твердо. Так, что у меня нет и шанса не подчиниться ему. Я, как ночной путник, иду на этот голос.

Глава 6

Мира

Нет. Нет. Нет.

Этого просто не может быть.

Я опаздываю на лекцию. Снова. В которых раз за последний месяц.

Слезы на глазах выступают, я быстро вытираю их. Разочарование просто непередаваемое.

Если и дальше так продолжится, меня просто отчислят. Выгонят и разбираться не будут. Это мои проблемы. И я сама должна их решать. Взрослая же девочка. Никого не волнует причина, почему я опаздываю на лекции весь последний месяц. Почему я не сплю по ночам. Хотя мне очень-очень хочется. Но стоит мне только глаза прикрыть, вижу лицо его. И руки, что ко мне тянутся.

Поэтому засыпаю глубокой ночью. Почти под утро. Отсюда почти ежедневные опоздания. И что бы я ни делала: и ромашковый чай на ночь пила, и пилюли, что Ярослав прописал, – ничего не помогает.

А я не хочу. Не хочу… Не могу вернуться домой. Не после того, чего мне это стоило. Слишком многого. Поэтому не могу я вернуться назад.

У меня с отцом уговор был. Отлично учиться. Быть умницей. Правильной девочкой. Какой меня и воспитали. А я уже столько всего натворила… Один поход в клуб чего стоит. И наркотики, что в крови у меня были.

Было еще одно условие… Но о нем даже вспоминать не хочу.

Поэтому мне никак… ну никак нельзя обратно домой.

Кидаю взгляд на запястье. На часах 8:10. Я опоздала уже на десять минут. А у нас сегодня зачет первой парой. У Фиксика.

Нет, он мужик нормальный. Справедливый. Вот только лентяев не любит. И опоздавших.

И если первое точно не про меня, то вот второе…

Это провал. Это точно провал!

Взлетаю на третий этаж. Выбегаю из-за угла. Передо мной неожиданно стена вырастает. Я отскочить не успеваю, в препятствие врезаюсь. Крепкая рука талию обхватывает. Рывок – и я прижата.

Ладонями в грудь упираюсь. Вскидываю голову вверх и с темными глазами встречаюсь. Хмурюсь.

— Какого черта, Адомайтис?! — гневно произношу. — Отпусти меня! Я на пару опаздываю.

— Алиева! — гласные буквы растягивает. Ухмыляется, как довольный кот, что сметану съел. — Такая рыбка прямо сама в руки мне плывет!

К себе сильнее прижимает. Я от негодования и злости взрываюсь!

— Руки убрал! — произношу твердо.

— Алиева, давай встречаться! — и это не вопрос. — Хватит ломаться! Ты же все равно будешь моей!

— Ты слишком самоуверен, Адомайтис, — качаю головой. — Я с придурками не встречаюсь! А теперь отпусти меня! Иначе я тебе все пальцы сломаю.

6/2

Мира

— Какая строптивая птичка, — он торопливо произносит, наклонившись к моему уху. — Мне будет только всласть приручить тебя.

Мажет губами по щеке. А меня передергивает от отвращения. Боже, какой самонадеянный козел!

Упираюсь ладонями ему грудь. Выбраться хочу. Но где уж мне с этим верзилой справиться. Он на полторы головы выше меня. В плечах шире. Да и прижимает к себе только сильнее. Его руки точно стальные прутья. И вот я уже, как та самая птичка, пойманная и брошенная в золотую клетку.

— Артем, найди себе какую-нибудь другую дуру и играй с ней. А лучше заведи себе попугая и его приручай.

— А я не хочу попугая. Я тебя хочу, Мира, — горячо произносит и к моим губам наклоняется. — Тебя, Алиева. А ты бегаешь от меня. От своего счастья бегаешь. Я же тебя любить буду. На руках носить буду. Каждая девчонка в нашем ВУЗе мечтает со мной встречаться. А ты как коза нос от меня воротишь.

— Вот и встречайся с ними, — фыркаю. — А от меня отстань.

— Не могу, Алиева. Как увидел тебя, и все… пропал. Влюбился! Жить без тебя не могу. Ты мне сегодня даже снилась. И вот сейчас… ты в моих руках. Это судьба, птичка! Не бывает просто таких совпадений.

— Тебя в детстве головой вниз, случайно, не роняли? Или, может, ты ударился?

— Нет. С чего ты решила? — удивляется он.

— Да потому что ты чушь несешь, Адомайтис! — срываюсь я. — А теперь отпусти меня! — требую.

Приложив все силы, отталкиваю наглеца от себя. Артем, не ожидавший от меня такой прыти, выпускает из своих рук. Делает два шага назад.

Я огибаю его. Стремлюсь быстрее уйти. В спину мне летит его уверенный голос:

— Ты все равно моей будешь, Алиева! Так что не убежать тебе от меня.

— Только в твоих мечтах, Адомайтис. Только в твоих мечтах, — кидаю я, не обернувшись назад.

А в следующий миг срываюсь с места. Я и так сильно опоздала. И еще минута для меня непозволительная роскошь.

Притормаживаю возле двери в аудиторию, где сейчас идет лекция по медицинской биологии. Которую, собственно, и ведет у нашего курса Фиксик.

Вдох-выдох. Все будет хорошо. Не дрейф, Алиева! Прорвемся!

Подношу руку к двери. Стучу. По ту сторону слышится мужской грубый голос. Тяжело сглатываю. Обхватив ладонью ручку, приоткрываю дверь.

— Георгий Максимович, можно? — выдыхаю я.

— Алиева! — крякает от неожиданности и возмущения.

Сдерживаю себя, дабы глаза в этот момент не закатить.

Ну да, Георгий Максимович, это я, Алиева! И я посмела опоздать на вашу лекцию. На которую в принципе нельзя опаздывать. Ведь в вопросе дисциплины вы категоричны. Как, впрочем, и успеваемости.

— Вы что себе позволяете, Алиева?! Врываетесь в аудиторию посреди лекции! — срывается он. — На которую вы, между прочим, опоздали, — опускает глаза на часы на запястье. — На двадцать минут.

— Георгий Максимович, извините…

— Бесцеремонно ведете себя. И еще думаете, я вас пущу!

— Георгий Ма…

— Молчать! Я еще не все сказал! Как вам не стыдно, Алиева, перебивать старших! Бестактная! Бесстыжая! Невоспитанная девка!

Фиксик давит на меня своим взглядом. Смотрит с раздражением. Что хочется исчезнуть, провалиться сквозь землю.

Отчитывает меня, как маленького провинившегося ребенка. Мне так еще никогда не было стыдно. И все это на виду у всей моей группы. Престыженной себя чувствую.

Кидаю взгляд на трибуны. Все притихли. Вжались в сиденья. Выискиваю среди одногруппников Ди и Лидию. Они сидят на третьем ряду. Прямо посередине. И с сочувствием смотрят на меня.

Перевожу взгляд на лектора. Фиксик стоит возле преподавательского стола. На его лбу блестят капельки пота, а лицо в очках покраснело от злости. Кажется, вот-вот он лопнет. Как воздушный шарик.

— Что вы притихли, Алиева? Чувствуете себя виноватой? — окидывает меня презрительным взглядом.

Чувствую. Но не настолько, чтобы выслушивать о себе столько гадостей. Прикусываю кончик языка, чтобы не ляпнуть ничего лишнего. Ни к чему сейчас на рожон лезть.

— Простите меня, Георгий Максимович. Впредь такого больше не повторится, — повинно произношу, опустив глаза в пол.

— Да я уж надеюсь, милочка. А иначе вам зачета по моему предмету не видать! Садитесь!

Глава 7

Мира

Опускаюсь на сиденье рядом с подругами. Лидия тут же наклоняется ко мне. С сочувствием шепчет:

— Ну, ты как, подруга? Опять не спала сегодня?

Кидаю на нее взгляд. Она охает. Замечает под глазами синяки, которые даже тональный крем до конца не перекрывает. Я точно панда.

— А ты не видишь? — язвлю.

Подруга фыркает. А потом отворачивается от меня. Обиделась.

Тяжело вздыхаю. Откидываюсь спиной назад. Прикрываю глаза. Сижу так несколько минут. Пока не чувствую, как что-то мне в бок тыкается. Распахиваю глаза. Поворачиваю голову в сторону и натыкаюсь на грустные глаза Ди.

— Может, тебе таблетки сменить? Или к врачу сходи. Это ведь ненормально, Мира, — качает головой Диана. — Я беспокоюсь о тебе. Ты вон даже похудела за последний месяц. Одна кожа да кости.

Оглядываю себя с ног до головы. И где она увидела, что я похудела? Все такая же, как и месяц назад. Как и два назад.

— Глупости говоришь, Ди, — шепчу ей в ответ. — И ничего я не похудела.

— Ну да, как же, — фыркает. — А то я не вижу. Тебе нужно сходить к тому доктору. Как его там?..

— Ярослав, — подсказываю я.

— Да. Точно. Сходить к Ярославу и попросить, чтобы он другие таблетки тебе выписал.

— Нет, — категорически произношу.

— А это идея, — выдает вдруг Лидия.

Она повернулась лицом к нам с Ди. Наклонилась к нам ближе, чтобы никто нас не слышал. Кидаю короткий взгляд на преподавателя. Он стоит возле доски и объясняет сегодняшнюю тему лекции. На нас с девочками не обращает никакого внимания.

Я возвращаю все свое внимание подругам.

— Девочки… — начинаю, но меня тут же перебивают.

— Нет! — твердо произносит Лидия. — Ты должна к нему сходить.

Кидаю взгляд на нее. Хмурюсь.

— Никому и ничего я не должна. И вообще, — делаю короткую паузу, — не могу я к нему пойти.

— Почему? — подает голос Диана.

Потому что я не знаю, где он работает. Не знаю, где живет. Я смутно помню тот день. Это было месяц назад. Тогда я видела его в последний раз. Но отчетливо помню его последние слова.

Ярослав попросил, чтобы я больше ни в какие неприятности не попадала. Берегла себя. Его рядом со мной не будет. Не сможет меня спасти.

Я поблагодарила его за спасение. От всего сердца поблагодарила. Не кривя душой. Кинула последний взгляд на него, зачем-то запоминая каждую черту его лица.

Я ничего о нем не знаю. Совсем ничего. Кроме имени. И что он врач-травматолог. Людей спасает. Но на этом все.

— Потому что это будет некрасиво, девочки, — качаю головой. — Неправильно. Он меня спас и…

— Вот именно, Мира. Он тебя спас. Ты должна пойти к нему домой! Он должен тебе помочь!

— Ну, это уже наглость, Лидия, — возмущенно произношу я. — С какими глазами и совестью я к нему приду? Да и вообще, я не помню, где он живет. Какой-то элитный дом. Да и если бы я даже знала, я бы ни за что к нему не пошла.

— Прости меня, — вдруг шепчет Лидия.

Замираю. Кидаю взгляд на нее. Подруга смущенно и покаянно опускает голову вниз. На колени свои смотрит. Руки в кулаки сжала. Вся напряглась.

— За что?

— Это я во всем виновата.

— В чем? Ничего не понимаю. В чем ты виновата?

— Это я вас потащила в тот клуб. Если бы не я, то… То с тобой ничего бы этого не случилось. Ты не хотела идти туда. Но я настояла, — тихо всхлипывает. — Прости меня, Мира.

В голове как по щелчку проносятся слова Ярослава.

Я так же, как сейчас Лидия, винила себя. Думала, что во всем только моя вина. Ведь это я спровоцировала того мерзавца. Но Ярослав сказал, что в этом нет моей вины. Что они ублюдки, утратившие человеческое лицо. Им чуждо сострадание.

Подаюсь вперед к Лидии. Беру ее руки в свои. Чуть сжимаю. Прошу посмотреть на меня. Она голову поднимает. Смотрит на меня щенячьим взглядом. У меня сердце сжимается от боли. От того, что все это время она чувствовала себя виноватой.

— Ты ни в чем не виновата, Лидия. Ни в чем! — твердо произношу.

— Но…

Качаю головой.

— Ты не виновата!

Никто из нас не виноват.

Какая-то доля моей вины в этом есть. Но я девочек ни в чем не виню.

Гораздо проще, если что-то идет не так, обвинять других, чем себя, когда у собственных решений ужасные последствия.

Но я признаю свою вину. Не открещиваюсь от нее. Не перекладываю свои решения и их последствия на других.

Это только мои решения. Мои ужасные последствия.

— Спасибо, — горячо шепчет и сжимает мои пальцы.

Улыбаюсь.

— А твои родители знают?.. — Диана не договаривает.

Глава 8

Мира

Оставшееся время до конца пары сидим тихо. Фиксик зачитывает нам лекцию, мы за ним записываем. В конце он предупреждает: на следующей паре будет зачет по новой теме, плюспрогонит нас по предыдущим.

В таком темпе проходят еще две лекции. Осталась последняя. Анатомия. Лекцию читаетКикимора, как мы все зовем препода. Это из-за ее цвета волос. Ярко-зеленого. И это в ее-то тридцать семь лет. Но, как преподаватель, она хорошая. В меру строгая, требовательная. С юмором.

— Ну что, пойдем в столовую? — предлагает Лидия. — Как раз перед Кикиморой большая перемена. Успеем перед ее лекцией перекусить. Со вчерашнего вечера во рту крошки не держала. А моему растущему организму нужно хорошо питаться.

— Черт! — вскрикивает неожиданно Ди рядом.

Резко останавливается. И мы вместе с ней.

— Нет! Нет! Нет! Пожалуйста, только не это. Этого просто не может быть, — хнычет подруга.

Она заглядывает в сумку и начинает в ней рыться, что-то себе под нос причитая.

— Что случилось, Ди? — обеспокоенно спрашиваю ее.

Поднимает на меня обреченный взгляд. Кажется, она вот-вот расплачется. Переглядываемся с Лидией, ничего не понимая.

— Я реферат забыла дома по анатомии. Точнее, перепутала папки. Взяла не ту. Так что вы идите в столовую, а я побежала за ним.

— Может, тебя подвезти? — предлагает Лидия. — Так быстрее будет. Еще успеем потом все вместе перекусить.

— Нет, не нужно, девочки. Я сама сбегаю. Тут все равно два квартала. Я туда и обратно, — Диана подмигивает нам и срывается с места.

В столовой уже тьма народу. Не протолкнуться. Большинство столиков уже заняты. А очередь за едой до конца дверей.

Раньше мы приходили в числе первых и успевали забрать самое вкусное. Сегодня же из-за того, что нас задержали после лекции, оказались в числе последних. Что очень расстраивает.

— Что будем делать? — спрашиваю подругу. — Мы здесь до конца перерыва простоим в очереди.

— Будем пробираться! — воинственно произносит она. — Бери подносы, — кидает мне.

Я киваю и делаю так, как она говорит. Лидия кидает на меня взгляд через плечо, кивает и начинает пробираться через всю толпу, нагло всех расталкивая. И при этом кричит на всю столовую:

— Пропустите! Пропустите! Тут беременные женщины! Эй, пропусти! — кидает она какому-то парню. — Не видишь, мы беременные? А беременным нужно уступать! Пропустите! Пропустите!

Кто-то резко хватает ее за руку. Тянет назад. Я тут же оказываюсь рядом с подругой. Готова надавать тумаков обидчику, но вижу перед собой Сергеева. Нашего однокурсника. И успокаиваюсь. Он не обидит.

— Адаменко, ты что, беременна? — выпучив от шока глаза на Лидию, он спрашивает.

— Да. А ты что, не видишь, Егорушка? На седьмом месяце. Вот-вот рожать, — со всей серьезностью произносит.

— И кто отец?

— Ты.

Еле сдерживаю себя, чтобы не засмеяться от представления подруги. Стараюсь держать серьезное невозмутимое лицо. Но после ответа Лидии на вопрос Егора не выдерживаю и прыскаю в голос.

Пока ничего не понимающий горе-отец в отключке, подруга легко выкручивается из его захвата, хватает меня за руку и тянет за собой. Я оглядываюсь назад. Егорка так и продолжает стоять на том же самом месте, провожая нас шокированным взглядом.

Эх, и за что так Лидия с ним? Хороший ведь парень. Добрый. Отзывчивый. Красивый. Слышала, капитан футбольной команды. И что пророчат ему звездную карьеру футболиста. Из них бы вышла шикарная пара. Не понимаю, что подруге нужно?

Через пять минут мы уже сидим за дальним столиком в самом конце. Я взяла себе кашу с ягодами и черный чай с маковой булочкой.

— Зачем ты так с ним? — спрашиваю я. — Хороший же парень.

— Не знаю, — отвечает она, пожимая плечами. — Какое-то затмение случилось. Не иначе.

Еще несколько минут назад Лидия очень хотела есть. Сейчас же безучастно водит ложкой втакой же тарелке с кашей, как и у меня. Она так и не притронулась к ней. Только смотрит на нее грустными глазами и обреченно вздыхает.

Я подозревала, что ей нравится Егор. И очень давно. Не знаю, что у них там произошло. Она не рассказывает. Но парня она к себе не подпускает. Мы с Ди пытались выведать у нее, но она ни в какую не хочет признаваться.

— Может, ты поговоришь с ним? — осторожно предлагаю.

Кидаю взгляд ей за спину. Через столик от нас сидит Егор. И, не отрываясь, пялится на подругу.

— Я… — начинает она, но договорить у нее не получается.

В моей сумке звонит телефон. Быстро достаю его. Вижу имя Дианы. Удивляюсь. Почему она звонит? Потеряла нас? Или, может, что-то случилось…

Быстро принимаю вызов.

— Да, Ди. Ты уже сбегала за рефератом? Мы в столовке. В самом конце. За нашим столиком.

Слышу тихий всхлип. Напрягаюсь. Резко поднимаю глаза на Лидию. Та внимательно смотрит на меня, прислушивается к разговору.

Глава 9

Мира

Диану на университетской парковке находим быстро. Вокруг уже собралась толпа народу. Кто-то молча наблюдает за открывавшейся перед ними картиной. Кто-то снимает все это на свои телефоны.

Я злюсь. Рядом со мной Лидия пыхтит. Чувствую, если бы у нее сейчас в руке была палка, всем бы не поздоровилось.

Хмуро качаю головой. Прибавляю шаг. Нужно быстрее добраться до подруги. Помочь ей. И,если нужно, защитить.

В спину мне летит недовольный голос Артема:

— Сумасшедшая, ты куда? Стой! Не лезь!

Но я не слушаю его. А только перехожу на бег.

Добравшись до толпы, расталкиваю их руками.

— Пропустите! Эй! — возмущенно кидаю парню в шаге от себя. — Убрал телефон!

Он поворачивается ко мне лицом. Черты его лица искажаются гримасой недовольства и злости.

— А то что? — высокомерно произносит.

Ага, понятно. Еще один божок, который думает, что все ему в этой жизни позволено. И ничего ему за это не будет. Его же богатые родители смогут отмазать. Денег же много.

Морщусь от отвращения.

Мои плечи обхватывают большие ладони. От неожиданности вздрагиваю. Задираю голову вверх. Адомайтис смотрит на меня. А в глазах недовольство. Злость. Еще чуть-чуть – и испепелит меня.

Его прикосновения неприятны. Хочется стряхнуть их. Но я продолжаю стоять и ничего не делать.

— Я сказал тебе не лезть! Ты почему меня не слушаешь? — недовольно.

— А с какой-то стати я должна тебя слушаться, Адомайтис? Ты мне не брат! И уж тем более не парень!

— Это пока, — усмехается и переводит свой взгляд на парня, которого я просила убрать телефон. — Филатов, если ты не хочешь, чтобы я рассказал твоему отцу, что ты наркотой торгуешь… — делает многозначительную паузу, — то лучше тебе убрать телефон. Ты же не хочешь этого?

— Нет… — испуганно заикаясь, качает головой тот.

— Вот и славно. И дружкам своим скажи, чтобы не снимали! А то ты же меня знаешь… Я в долгу не останусь.

Парень, как болванчик, качает головой. Толкает соседа в бок, что-то шепчет ему. И вот уже через несколько секунд вокруг нас никого нет. Ну или почти никого.

Нервно сбрасываю руки Артема со своих плеч и шагаю вперед. Метрах в пяти от нас на земле сидит Диана. А над ней возвышается взбешенный парень. Прищуриваюсь, пытаюсь понять, кто такой. Но лицо незнакомое.

Кидаю взгляд на машину. По всей видимости, ту самую, которой и зацепили Диану. Дорогая. Сразу замечаю это. Еще один богатый мажор, которому закон не писан.

Делаю шаг вперед. Меня хватают за руку.

— Стой, — произносит Артем. — Я сам разберусь. А вы лучше подруге помогите. Возможно, у нее растяжение. Или перелом. Тут смотря как сильно ей досталось.

Я киваю.

В несколько шагов преодолеваю между мной и с Ди расстояние. Лидия следует за мной. Все это время она не проронила ни слова. Что странно. Кидаю на нее короткий взгляд. Она смотрит обеспокоенно на Диану.

Присаживаюсь на корточки рядом с подругой. Касаюсь ее плеча. Она вздрагивает. Поворачивает голову в мою сторону. Ее глаза вмиг загораются радостью.

— Мира! Лидия! Девочки, как я рада вас видеть! — восклицает.

— Мы тебя тоже, конфетка, — улыбается Лидия. Она присаживается рядом со мной. — Как ты? Как так случилось? Ты же всегда осторожна.

— Нога болит. Встать не могу, — качает головой. — Я не виновата, девочки! Правда! Он сам наехал на меня. Куда только смотрел? — кидает на виновника злобный взгляд.

Парень отошел в сторону с Артемом. Они о чем-то переговариваются. Их не слышно. Но по их лицам видно, что оба на взводе.

— Тебя нужно в больницу везти. Следует рентген сделать, — произношу.

— Нет. Я не могу. Сейчас пара у Кикиморы. Мне нужно отдать ей реферат.

— Ничего с твоим рефератом не случится, — к нам подходит Артем. — Я отвезу тебя в больницу. У меня там брат работает. Он тебя посмотрит.

— А-а-а?.. — смотря за спину Адомайтиса.

Он без слов меня понимает. Машет рукой, мол, все нормально.

— Я выбил для тебя, принцесса, — обращается он к Диане, — компенсацию. В размере… В хорошем размере. Поэтому можешь не переживать. А насчет реферата я договорюсь с Кикиморой. Тем более у тебя уважительная причина.

— Я отдам твой реферат, — вдруг произносит Лидия. Смотрит на меня. — Ты поезжай с Ди в больницу. А я все отдам и объясню. А потом приеду к вам в больницу. Ты куда их везешь? — обращается к Артему.

— В шестую.

— Хорошо. Давай свой реферат, — протягивает руку к Диане.

Она быстро достает синюю тонкую папку из сумки и протягивает подруге. Та забирает ее и встает.

— Будьте на связи! — кидает и убегает в университет.

Мы остаемся втроем. Не считая того парня, который сбил Ди.

Глава 10

Мира

— Ты чего встала? — слышу сквозь стук своего быстро бьющегося сердца голос.

Вздрагиваю и поворачиваю голову в сторону.

Рядом со мной стоит Артем. На руках он держит Диану. Она прижимается к его груди, обвив руками его шею. Меня поразило то, как тихо и спокойно она ведет себя в его присутствии.

Если раньше подруга закатила бы истерику, не позволяя к себя не то что прикоснуться, а даже на метр приблизиться, то сейчас она спокойно находится в его руках. И даже не произнесла ни звука.

Странно. Очень странно.

Я прищуриваюсь. Вглядываюсь в черты ее лица, пытаясь понять, что в ее голове. Ее щеки покраснели. Они напоминают сейчас спелые помидоры. А взгляд она отводит в сторону.

Меня будто током ударило осознание.

Ей нравится Адомайтис. И, кажется, больше, чем просто нравится. Она влюбилась в этого чокнутого мажора.

Чувствую, нас ждет серьезный разговор.

— Мира, — окликает меня Артем, когда я не отвечаю ему.

Перевожу взгляд на парня. Быстро сканирую его лицо. Пытаюсь также понять, что он чувствует к моей подруге. Но, кажется, ничего. Адомайтис спокойно стоит и держит ее в своих руках. Его дыхание ровное, а глаза смотрят на меня.

— Прости, — извиняюсь. — Просто задумалась.

— Привет, — звучит глубокий бархатный голос рядом.

От неожиданности я вновь вздрагиваю, не ожидая, что Ярослав сам к нам подойдет. Внутри меня все замирает. А потом переворачивается. Горит огнем и плавится. От его близости и голоса жарко становится.

Я целый месяц его не видела. С тех самых пор, как он подвез меня до дома. И, кажется, только сейчас понимаю… Как же чертовски сильно я по нему соскучилась. По бархатистым низким ноткам в его голосе. По изучающим голубым глазам, которые внимательно сканируют меня. По нему самому соскучилась. До жути. До дрожи в теле соскучилась.

Вдох-выдох. И чувствую его запах. Вдыхаю его в себя. Он проникает мне под кожу. В каждую клетку моего тела. У меня голова кружится. Бабочки в животе порхают. От радости и счастья. Что увидела его. Что он здесь. Всего в нескольких метрах от меня.

Я никогда раньше не думала, что могу вот так по кому-то скучать. Тосковать.

Поднимаю голову вверх. Встречаюсь взглядом с его пронзительными голубыми глазами. И земля уходит из-под ног.

— Привет, — выходит как-то тихо. Голос подводит меня.

— Привет, Мира, — мягко глубоким тембром произносит.

Я чувствую его прожигающий взгляд на себе. Щеки заливает жгучий румянец. Он видит это, и уголки его губ чуть вздрагивают в улыбке.

Пойманная с поличным, отвожу взгляд в сторону. Становится стыдно, неудобно. Хочется лицо в ладонях спрятать. Скрыть свою постыдную реакцию на него.

— Вы знакомы? — в удивлении выгибает одну бровь Артем.

Киваю.

— Да, — это все, что могу выдавить из себя.

Артем хмурится. Переводит взгляд с меня на Ярослава и снова на меня. Потом вновь на него. По его взгляду читаю, ему это не нравится.

— А вы? — спрашиваю я.

Хотя и так уже почти догадалась, кто они друг другу. Нетрудно сопоставить факты и прийти к общему знаменателю. Ярославу Артем звонил в машине. А значит…

— Он мой брат. Старший.

Старшенький молчит. На меня смотрит и молчит. Под его взглядом я еще больше смущаюсь. Хотя куда больше? Я сейчас похожа как самый спелый помидор. Похлеще Дианы, которая притихла на руках у младшего Адомайтиса.

Смотрю на Ярослава. Чувствую, что он что-то хочет спросить у меня, но не решается. По крайней мере не перед младшим братом. А я только стыдливо взгляд отвожу в сторону.

— Что случилось? — спрашивает Ярослав у брата.

— Произошла небольшая авария возле нашего ВУЗа. Девушку вот подбили, — кивает на Ди. — Нужно посмотреть, что у нее с ногой.

Артем смотрит на подругу.

— Как ты? Все еще болит? — спрашивает у нее.

— Немного, — качает головой. — Можешь опустить меня. Я постараюсь на ногу не наступать.

Ее просьбу Артем игнорирует. Смотрит на брата.

— Поможешь? — спрашивает его.

Он кивает.

— Идемте. Посмотрим, что там случилось.

Глава 11

Мира

— Так откуда вы знакомы? Ты и мой брат, — слышу совсем рядом с собой.

Ярослав и Диана ушли на рентген, а мы с Артемом остались вдвоем. Я ждала этого вопроса от него, но вот что на него ответить, не знаю.

Не рассказывать же, что меня в клубе накачали наркотиками, а его брат меня спас. Не знаю почему, но не хочу, чтобы Артем узнал об этом. Хочу оставить этот секрет между мной и Ярославом только нашим. Кажется, тогда нас будет связывать невидимая нить. И еще ближе мы будем к друг другу.

— Так что между вами? Что вас двоих связывает? — допытывается до меня Адомайтис-младший.

И что ему сказать?

Мои руки лежат у меня на коленях, я сжимаю их в кулачки. Сердце учащенно стучит, выдавая мое волнение и дрожь, пробежавшую по телу.

Я обхватываю себя руками за плечи, растираю кожу ладонями, желая согреться.

— Замерзла? — спрашивает Артем, подсаживаясь ко мне еще ближе.

— Немного, — мой голос низкий и хриплый.

Я не умею врать, но сейчас должна это сделать.

— Я сейчас согреюсь, это просто нервное. Я очень испугалась за Диану.

— С ней все будет хорошо. Мой брат самый лучший хирург в стране. Как бы не во всем мире, — произносит с усмешкой на губах.

Я знаю об этом. Это только благодаря ему я выжила. А не потерялась где-то на перепутье. С наркотиками шутки плохи. Это гадость, которая отравляет твой организм. Твой разум. И твою жизнь. Постепенно ты становишься лишь тенью самой себя прежней. Ты начинаешь врать, воровать у своих родных. Готов даже убить за дозу, лишь бы тебе дали то, что для тебя в этот момент главнее. И нет, это не твоя семья, не твои любимые и родные когда-то сердцу люди, а еще одна доза.

И если бы в тот вечер не было в клубе Ярослава, не знаю, что тогда со мной было бы, но точно ничего хорошего.

Не хочу даже вспоминать о том дне.

Ярослав… Он самый лучший. Мой герой.

— Надеюсь, что там ничего серьезного не будет, — выдыхаю шумно.

— Все будет хорошо. Верь мне! — его рука касается моей спины, слегка поглаживает в успокаивающем жесте. — Так как ты познакомилась с моим братом?

Понимаю, что Артем не успокоится, пока не узнает то, что ему так интересно. Поэтому, набрав побольше воздуха в легкие, выдыхаю:

— Ничего интересного, Тем. Просто с подругами отдыхали в одном клубе. Он там был. С друзьями. Лидия с Ди познакомились с ними. Вот так и пересеклись, — я все же соврала. — Я же говорю, ничего интересного.

Но другого выхода, кроме как соврать ему, я не видела. Пускай думает, что так мы с ним познакомились, чем узнает, как на самом деле все произошло.

— Хорошо, — кивает. — Ярослав хороший, но…

Но договорить у него не получается, так как нас прерывают Ярослав с Дианой, выходящие из рентгеновского кабинет. Подруга сидит в специальном кресле, ее больная нога зафиксирована над полом специальным держателем.

Я тут же подрываюсь с места и кидаюсь к ним.

— Ну что? Что там? Что-то серьезное? — сразу засыпаю Адомайтиса вопросами.

На губах мужчины появляется чуть заметная улыбка. Будто он изо всех сил сдерживает себя, чтобы не улыбнуться, но получается у него это отвратительно. Потому что я замечаю, как подрагивают уголки его губ.

Но в ту же секунду, когда он замечает, что его поймали с поличным, его лицо становится серьезным. И из глаз уходят смешинки. Отчего мне становится грустно.

— Ничего такого, что невозможно изменить. Починить и вылечить. Обычноерастяжение, ничего серьезного. Просто какое-то время побудет на больничном. И, Диана, — обращается он к моей подруге, опустив на нее взгляд, — тебе следует поберечь ногу. Не напрягать и не наступать пару дней на нее. Я выпишу тебе мази и компрессы, но делать процедуры нужно регулярно. Так, как я напишу тебе на бумаге. Ты меня поняла?

Все это время Ди внимательно, нахмурив брови, слушает его.

— Да, Ярослав, я тебя поняла. Буду делать все, что ты скажешь, лишь бы побыстрее встать на ноги. Только у меня будет один вопрос.

— Какой? — спрашивает Ярослав.

— Если мне нельзя наступать на ногу, то как я буду заботиться о себе? Я живу одна, и обо мне некому позаботиться. Некому приготовить мне есть, кроме себя самой, поменять повязки. Помочь принять душ, — на последнем слове ее щеки заливает жгучий румянец.

— Я помогу, — вдруг четкое и твердое слышу позади себя.

Я поворачиваю голову в сторону и натыкаюсь на внимательный взгляд Артема Адомайтиса. Вот только смотрит он не на меня, а на мою подругу. Внимательным, пронзительным, выворачивающим всю душу взглядом.

— Что? — ошарашенно вскрикивает Ди. — Не надо, не стоит, Артем, — энергично качает головой. — Я как-нибудь уж сама справлюсь.

Подруга отводит взгляд в сторону.

Ей неудобно и жутко стыдно. Диане нужна помощь, но она вряд ли согласится на то, чтобы ей все это время помогал Артем. Тем более в некоторых интимных моментах. Она на это не согласится.

Глава 12

Мира.

Ярослав вместе с Дианой уходят в перевязочную, где подруге будут накладывать повязку. Мы с Артемом остаемся один на один.

Я сажусь обратно на стул, Адомайтис же ходит из одного угла больницы в другой. Видно, что он нервничает, но не могу взять в толк и понять, что его так беспокоит, почему он так себя ведет.

Неужели ему все же нравится Диана, и он беспокоится о ней?

Но ведь Ярослав уверил меня, что ничего серьезного у Ди нет. Или все же от меня что-то скрыли?

Да нет, этого просто не может быть. Тогда почему Артем так себя ведет?

Ничего не понимаю.

В моей сумке неожиданно начинает звонить телефон. Вынимаю его и смотрю на дисплей, где высвечивается имя звонящего. Папа.

Руки начинают дрожать, а пульс сбивается. Меня бросает в жар и окутывает страхом все мое тело.

Понимаю, что нужно взять трубку, а иначе будет очень плохо. Но мои пальцы так сильно дрожат, что не уверена, что смогу нажать нужную кнопку, дабы принять вызов.

Да и к тому же – что я ему отвечу?

Я ведь не на парах, на которых в данную минуту должна находиться. Я в больнице с подругой и двумя малознакомыми мужчинами, с которыми в принципе находиться рядом не имею права. Не должна.

Я из строгой религиозной семьи, где девушка до свадьбы вообще не имеет права не то что разговаривать с мужчиной, а даже смотреть ему в глаза. Если, конечно, это не члены семьи. Но и тогда девушка должна знать свое место.

У нас в семье женщины не имеют права голоса. Они вообще никаких прав не имеют, кроме как слушаться старших, выходить замуж за того, кого найдет тебе отец, рожать детей и хранитьсемейный очаг. Что в скором времени ждет и меня. И это повергает меня в ужас.

Я не хочу выходить замуж за того, кого не люблю. Не хочу быть куклой в руках ее кукловода, которой сказали, что делать, и она делает. Но кто меня спрашивал, чего хочу я?

Никого не интересует мое мнение и то, чего я желаю всем сердцем.

Все будет так, как скажет мой отец.

Мне ненавистна мысль, что я буду жить с тем, кого не люблю. Буду безмолвной куклой в его руках.

Телефон замолкает, и экран гаснет. Я шумно выдыхаю.

— Что-то случилось, Мира? — слышу громкий голос Артема. Я вздрагиваю, поднимаю на него взгляд. — Ты вся побледнела!

— Нет, нет, — заикаясь, качаю головой. — Все хорошо.

А сама чувствую, как меня все еще колотит крупная дрожь. Я в свитере, но кажется, что сижу лишь в тонкой майке в тридцатиградусный мороз на улице.

Еще никогда мне не было так страшно, как сейчас. Я чувствую, что отец звонит неспроста, и что его звонок – начало катастрофы, которая со всей скоростью летит прямо на меня.

— Но ты вся побледнела, — не верит мне Артем.

Он подходит ко мне и садится передо мной на корточки. Берет мои руки в свои и начинает растирать замёрзшие пальцы.

— Да ты вся холодная, Мира! — восклицает Адомайтис и начинает усердно растирать мои руки, подносит их к своему рту и греет своим дыханием.

И в этот самый момент из кабинета выходит Ярослав вместе с Дианой. Их взгляды сразу же цепляются за наши с Артемом руки. Они молчат, но я вижу, как Ди от наших сцепленных пальцев становится больно.

Я резко выдергиваю пальцы из рук Адомайтиса и умоляюще смотрю на подругу, чтобы она все правильно поняла. У меня нет никаких чувств к этому парню. А все, что здесь сейчас произошло, лишь ужасное стечение обстоятельств.

Ну, и моя глупость, что позволила этому произойти. Просто звонок отца, мои нервы… Я была дезориентирована.

Я не хотела. Не хотела, чтобы Диане было больно.

— Что здесь происходит? — спрашивает твердым голосом Ярослав.

— Ничего такого, — поспешила ответить. — Просто я замерзла, и Артем предложил согреть, — начинаю оправдываться.

Я хочу, чтобы Ди правильно меня поняла. Что между мной и Артемом нет никаких чувств и отношений. По крайней мере у меня к нему. Мне нравится совсем другой.

Кидаю короткий взгляд на Ярослава, но его лицо совершенно ничего не выражает. Ни одной крохи эмоции. Что меня расстраивает.

— Мира говорит правду, — защищает меня Тема. — У нее руки ледяные, и она вся дрожит.

Вот последнюю часть предложения можно было и не говорить!

С укором смотрю на Адомайтиса-младшего. Но он только подмигивает, а в следующую секунду возле меня оказывается его брат.

Ярик присаживается передо мной на колени, как еще мгновение назад сидел передо мной его брат. Берет мом ладони в свои руки, и меня током простреливает от его прикосновения.

Я вздрагиваю, поднимаю на него взгляд.

— Ты вся дрожишь, Мира, — повторяет Ярослав.

И за все это время я впервые улавливаю в его голосе беспокойство.

— Что случилось? — поднимает на меня взгляд, учтиво заглядывает мне в глаза.

Глава 13

Мира.

Мы остались с Ярославом одни. Артем ушёл, унося Диану на руках, подруга в последний раз кинула на меня виноватый взгляд и скрылась из виду.

Я сижу на стуле, обнимаю себя за плечи и пытаюсь согреться. Меня все еще знобит, но уже не так сильно, как прежде. Что, конечно же, хорошо, но от разговора с мужчиной мне все равно не отделаться.

Понимаю, что он не отстанет от меня, пока не узнает причину моего состояния.

Шумно выдыхаю. А потом замечаю ноги Ярика, который подошел ко мне и встал рядом.

Поднимаю взгляд на него.

— Идем, — кивает на дверь своего кабинета. — Поговорим внутри.

— Ярослав, — начинаю я, но он меня резко перебивает.

— Поговорим внутри, — строгим голосом произносит.

Делать нечего, поэтому встаю со стула и направляюсь за мужчиной.

В кабинет Адомайтис пропускает меня первой, заходит следом и закрывает за собой дверь. Поворачивает защёлку замка.

Он что, нас запер? Боится, что я сбегу?

Ну это же абсурд. Я что, по его мнению, маленький ребенок, который может сбежать?

Хмуро смотрю на эту самую дверь. С места не двигаюсь, так и стою посреди кабинета. На мужчину глаз не поднимаю.

Не понимаю, зачем ему все это нужно? Зачем знать, кто мне звонил?

— Садись, — кивает на стул.

Я удобно располагаюсь и все же поднимаю на Ярослава взгляд.

— О чем ты хочешь поговорить? — спрашиваю его.

— Ты прекрасно знаешь, о чем, Мира, — он делает короткую паузу. — Кто тебе звонил?

— Это так важно? Я же, по-моему, сказала: ничего такого, — неожиданно для самой себя огрызаюсь.

Глубокий вдох-выдох. Прикрываю на мгновение глаза, пытаюсь успокоиться.

Ярослав ни в чем не виноват, а я срываюсь на нем. Но не хочу, чтобы он знал все. Не хочу. Не стоит ему знать, какая у меня семьи. Что она из себя представляет. И в каком я положении. Ни к чему хорошему это не приведет.

Шумно выдыхаю. В висках начинает стучать, нервно массирую их пальцами.

— Прости, я не хотела тебя обидеть, — с сожалением в голосе произношу. — Просто… Просто я устала.

Ярослав хмуро качает головой.

— У меня нет привычки обижаться. Это делают только обиженные малолетки, а я мужик, Мира. Взрослый мужик!

Он делает шаг в мою сторону и садится напротив меня на стул.

— Я хочу понять, что с тобой происходит? Что случилось? Почему ты дрожишь и в глазах у тебя страх? Мне это не нравится.

— Почему? Зачем тебе это, Ярослав? — выдыхаю.

— Не спрашивай, я сам не знаю ответ на этот вопрос, — качает головой. — Но и остаться в стороне, зная, что тебе причинили боль или как-то обидели, я не могу.

Опускаю взгляд вниз, на колени, смотрю в одну точку.

Я не знаю, что сказать ему. Да и стоит ли вообще?

— Когда ты в последний раз нормально спала? — спрашивает меня, когда я какое-то время молчу.

— Не знаю, — пожимаю плечами. — Постоянно снятся плохие сны.

— А таблетки, что я тебе прописал?

— Не помогают, — качаю головой.

— Мира, — его голос становится вдруг мягким, как лебяжий пух. Что настораживает меня. Все мое тело в секунду напрягается. — Может, тебе следует поговорить с психологом? Возможно, после разговора с ним ты будешь спать крепче.

Что?!

Резко поднимаю взгляд на него.

Он что, считает меня сумасшедшей?

Кажется, Ярослав понимает, о чем я сейчас подумала. Он подается ближе ко мне, берет мою руку в свою, как там, в коридоре, и сжимает ее.

— Нет, я не думаю о том, что ты сумасшедшая или что-то такое. Просто твое подсознание после всего случившегося не дает тебе расслабиться. Отпустить ту ситуацию. Несмотря на то, что мы тебя спасли, ты постоянно напряжена и ждешь от каждого человека подвоха или какой-то подлости. Ты боишься повторения ситуации. И это вполне нормально. Если ты не хочешь разговаривать с незнакомым человеком, ты можешь поговорить со мной. Рассказать мне, что тебя тревожит. Ты ведь доверяешь мне?

— Да, — тихо выдыхаю. — Но я не хочу ничего тебе рассказывать. Просто можешь выписать мне более сильное лекарство? Я устала.

Последнее предложение говорю слишком тихо, боясь выглядеть в его глазах слишком слабой. Я не хочу, чтобы он считал меня таковой.

— Мира, — недовольно качает головой.

— Ярослав, пожалуйста.

— Кто тебе звонил? — вновь спрашивает.

— Я же сказала, что это неважно, — выдираю свои пальцы из его руки. — Со мной все хорошо. Мне просто нужно хорошо выспаться. Вот и все. Я просто прошу тебя дать мне более сильное успокоительное. Ты мне поможешь?

Он долго смотрит на меня, хмурит брови. О чем-то думает. Но не произносит ни одного слова. Я уже думаю, что он мне откажет, и я выйду из этого кабинета ни с чем. Опять буду плохо спать и наутро замазывать круги под глазами. Но едва Ярослав открывает рот, готовый что-то сказать, как тишину разрезает громкий звук входящего звонка.