Я делаю вид: Предательство

Пролог

Примерно за 3 года до настоящего времени

Все началось буквально с Карины.

Звучит странно, но из истории факта не выкинуть. Если б не моя единственная подруга, то не случилось бы всего этой истории, связанной с моими взлетами и падениями.

Я училась в девятом классе, а Карина в одиннадцатом. При чем в разных школах. Я жила в самом центре города, а ее семья ­­– в загородном особняке. И в принципе, никаких точек пересечения быть у нас не должно было.

Можно бы было приукрасить историю каким-нибудь фактом случайного знакомства, после которого мы нашли друг в друге родственные души, но я буду честным рассказчиком. Поэтому озвучу все цинично, как и все в моем мире – нас «подружили» наши родители.

Кажется нелепым и бредовым? Мне тоже.

Но в семье у нас все строго с самого детства – мне выбирали не только одежду, а также мое окружение. Порой даже фразы, которые мне следует говорить определенным людям, заготавливались дома загодя.

Если у кого-то проскользнули мысли о гиперопеке – отбросьте их в сторону. Имидж и репутация!

Моя семья – элита города. Оба врачи со степенями, но не простые, а золотые. Матушка – министр здравоохранения области, отец – владелец самой крупной сети частных клиник «Алмазы», которые давно расползлись по всей стране. У них обоих аккаунты в соцсетях с самой настоящей галочкой, где они с улыбками вещают, как расцветает сфера медицины с каждым годом, да не без их помощи. Их слова всегда четко выверены, а неудобные вопросы сограждан – умело откинуты длинными предложениями с причастными и деепричастными оборотами и нулевой смысловой нагрузкой.

Моя цель жизни – никоим образом не нанести урона их репутации. Звучит прикольно, особенно, когда тебе пятнадцать? Не знаю, но самостоятельно ставить цели у нас не предполагается даже к рассмотрению.

Я всегда вежлива и приветлива, я всегда улыбаюсь людям, чтоб никто и никогда не смел сказать и даже подумать, что дочь семьи Алмазовых – невоспитанная хамка без манер. Каждый раз выходя из дома на улицу, я уже готова к тому, что половину времени будут блистать своими идеально белоснежными зубами каждому долбанному учителю, каждому долбанному однокласснику, расплываясь в улыбках. Я милая до невозможности, я знаю светский этикет и вообще приятный в общении человек.

Моя внешность в пятнадцать лет совсем не имеет подросткового налета – никаких джинсов, толстовок, кроссовок на огромной подошве. Я хожу всегда в платьях и в обуви на низком каблуке. Мамин косметолог научил меня аккуратному мэйку, чтоб не слишком ярко, но и не совсем бледно было. На ногтях моих каждые две недели сменяется гель-лак, а светло-русые волосы подстрижены строго по линеечке – десять сантиметров выше талии. Даже если будете пытаться – недостатков во мне не найдете.

От того и пришли родители в безграничное недовольство, когда я сдружилась с своей одноклассницей-неформалкой с синими волосами и с такого же цвета огромными наушниками на голове. Мы просто обсуждали с ней музыку, но Марина все равно на их взгляд не вписывалась в достойное мне окружение. Поэтому в скором времени я обнаружила в нашей квартире приглашенную гостью – Карину Романову, дочь одного из партнеров по бизнесу отца.

Мы видели друг друга впервые и не знали, что делать. Стояли и улыбались друг другу, источая приветливость на максимум.

– Приятно познакомиться, меня зовут Марьяна, – первой пошла я на коннект, глядя на высокую, стройную девушку с черными и гладкими как смоль волосами.

– Меня Карина, я тоже рада нашему знакомству. – Ее улыбка стала еще шире, но в темно-карих глазах застыла скука. Полагаю, что и мои голубые очи таили нечто похожее.

Как я потом узнала, я не ошиблась. Карина жила в таких же условиях, как я. И ей, будучи выпускницей, совсем не улыбалось поддерживать общение с какой-то девятиклассницей. А я и тогда в этом проблемы не увидела – какая собственно разница, есть ли у нас разница? Мы все равно будем поддерживать один и тот же список допустимых тем, которые я могу поддержать влегкую.

Как твой лицей? Ох, прекрасен! У нас преподают даже учителя с учеными степенями! Где будешь учиться после школы? Мед? Замечательно, я тоже! Что читаешь? О прекрасно, а я Джейн Остин в оригинале, мне нравится ее слог!

Так же в списке – новости медицины и политики, обсуждение общезнакомых мастеров маникюра и парикмахеров, легкие смешки при воспоминании о каком-нибудь случае, когда кто-то допустил промах в своей работе. Один и тот же шаблон, с меняющимися вводными данными на все случаи жизни.

И уж особенно все в рамках приличия, когда при этом вежливо присутствует моя матушка, настаивая нам чай.

В тот же день в мамином профиле появилось наше фото на просторной кухне. Мы с Кариной сверкаем улыбками в камеру, выпрямив спины. Хэштеги – «лучшие_подружки», «девичьи_разговоры», «дочка», «любящая_мама», «зеленый_чай_для_здоровья». Спонсор поста – главный закупщик этого самого чая, вызывающий рвотные позывы. И я имею в виду – и человека, и сам этот напиток.

Так Карина из незнакомки буквально за час получила звание моей лучшей подруги, а я ее – соответственно.

Потом, за кадром, мы переместились в мою комнату, где хотели обменяться нашими соцсетями и обсудить следующую нашу встречу, которой мы обе «горели» с нетерпением. И тут случилась…музыка.

Тяжелые музыкальные аккорды раздавались из моего прошлого телефона, который я использовала дома вместо плеера. Он лежал на кровати, укрытый ворсом накидки и, судя по всему, я каким-то образом отсоединила наушники, когда решила присесть.

– «Вороны»? – приподняла идеальные брови Карина.

Могла б сделать вид, что не услышала! – внутренне кипела я. – Обязательно ставить меня в неловкое положение, подруга?

Я натянуто рассмеялась, быстро выключив звук.

– «Вороны»? Это группа так называется? К сожалению, не знаю. Это даже не мой телефон. Я нашла его на улице, хочу завтра отнести в полицию или написать объявление, чтоб найти владельца.

1 глава

Декабрь. За 3 года и 2 месяца до настоящего времени

После такого ошеломительного знакомства мы с Каринкой действительно стали настоящими подругами.

Благодаря ей, я узнала, что такое действительно бесконечный девичий треп, который действительно интересен. Мы обсуждали музыку, парней, родителей, общих знакомых – в том ракурсе и теми словами, что действительно об этом думали. Но, конечно же, когда это происходило не на глазах и без всеслышащих ушей наших обожаемых отцов и матерей.

Меня даже с легкостью отпускали к подруге на ночевки по выходным. Потому что семья Романовых – того же круга, что и мы. А значит, со мной априори ничего плохого не может случиться. И родители даже никогда не проверяли меня звонками, точно ли мы с Каринкой у нее, ха, наивные! Но об этом позднее. Поначалу ведь именно так все и было.

Пять дней в школе, а с субботы на воскресенье я спускаюсь вниз, сажусь в такси бизнес-класса и еду сорок минут в коттеджный поселок «Весна», где у порога своего двухэтажного особняка меня уже ждет Карина с лабрадором по кличке Сэмми, снующим около нее.

Мы здороваемся с ее родителями, я отвечаю на их вежливые вопросы, и мы с подругой уходим в Каринкину комнату, где она открывает мне свой настоящий мир.

Каким-то чудом при первой встрече я попала в точку про Кирилла – вокалиста группы «Вороны». С ним подруга познакомилась еще в школе, он был на год старше, его творческий путь только начинался, и известность была тогда еще только в пределах их школьного учреждения.

Карина, тогда еще девятиклассница, не особо интересовалась рок-музыкой и игнорировала все выступления в школьном зале этого стройного, симпатичного блондина и его друзей. Зачем ей это? Парень с какой-то самодеятельностью, которая вряд ли достигнет популярности дальше. У нее совершенно иные интересы и приоритеты.

Из творчества – только ведение собственного блога со стихами начинающих поэтов, который набирал свою популярность. Сама Карина складывать строчки в красивую рифму не умела, но наслаждалась тем, как это получается у других. Родители это увлечение не одобряли, но и не запрещали, не увидев в публикациях ничего крамольного.

«Пусть занимается, пока школьные годы, – говорили они. – Потом пойдет в медицину, времени на подобное не будет».

– Это ведь ты ведешь блог со стихами?

Карина, сидевшая на перемене в тишине возле закрытого актового зала, вздрогнула. Она как раз рассматривала в телефоне предложения разных авторов на публикацию, отсеивала совсем уж кривые наборы слов и точно никак не ожидала, что Кирилл нарушит ее покой. Девушка, конечно, его знала, хоть и не лично, но никогда с ним не общалась, да и он сам раньше не проявлял никакого интереса к ее персоне.

Катя перевернула телефон экраном вниз и вежливо улыбнулась.

– Добрый день, Кирилл. Да, это я.

«Сейчас попросит, чтоб я опубликовала тесты их песен, чтоб, возможно, найти больше поклонников творчеству их группы, – пронеслось раздраженно в ее голове, но виду она не подавала. – Не хочет ждать очереди. Ну-ну!»

– Я бы хотел тебя попросить о небольшой помощи, – не разрушил ее ожиданий парень, а Карина меж тем пригляделась к нему. Светлые волосы до плеч, приятное лицо с умными каре-зелеными глазами. Форма одежды, соответствующая школьному уставу и…ногти с черным лаком? Серьезно? Он красит ногти?!

– К-акой помощи? – с небольшим заиканием произнесла девушка, не отводя взгляда от маникюра на тонких, длинных пальцах. «Он, конечно, симпатичный, но это перебор уже!» – витало в ее голове.

– Как профессионал, посмотри мой текст, найди ошибку в переходе – рифма не ложится. Если тебе не сложно. Извини за наглость, но я больше никого не знаю, кто у нас писал бы стихи. Все только тебя упоминают. Я посмотрел твой блог и…ну просто офигел. Ты работаешь во всех жанрах и так много.

– А, что? – черные аккуратные брови Карины взметнулись вверх, но вскоре ее лицо озарила улыбка. – Ты подумал, что это я их пишу? По пять штук каждый день?

Кирилл заметно смутился.

– Разве нет?

– Нет, я просто публикую чужое творчество, чтоб многие могли быть услышаны.

Блондин вздохнул, наверно, ощущая разочарование, что она не оказалась роботом-стихотворцем.

– Извини, тогда, что потревожил.

И тут бы Карине просто ответить «Да ничего страшного», как она должна была поступить в подобной ситуации, но губы уже сами говорили иное:

– Но я вроде как разбираюсь в конструкциях, хоть и не пишу сама. Могу посмотреть твой текст… Если тебе интересно.

Ему было интересно. На фоне общего увлечения и легкой помощи Карины они виделись и общались потом еще не раз. А потом встречи стали происходить и без всяких текстов вообще. Девушка все больше понимала, что ей просто нравится необычный парень с черными ногтями. А он? Через полгода Кирилл предложил ей встречаться.

– А твои родители как вообще отнеслись к этому? – офигевала я. Состав группы меня не сильно интересовал, мне просто нравились их песни. Но история Карины будоражила. – Или вы виделись только в школе?

– Поначалу да, но он уже закончил ее в прошлом году. Поэтому мы видимся по выходным на их репетициях и выступлениях.

– И тебя отпускают? Везет!

Карину не отпускали.

Но что значит реальность, в которой так много ограничений и запретов? Принятие? Как бы не так – наличие хитрости и нахождение лазеек в любой ситуации.

В этом я подругу понимала.

А она, в свою очередь, устроилась на выходные в частную клинику ночной сиделкой под предводительством папиного знакомого. Родителям она сурово объясняла свое желание, что подходит к будущей профессии серьезно и хочет изучить сложную науку на практике. Ну как практике – в мелкой помощи профессионалам. Звучало благородно и даже будто логично. Карина действительно иногда проводила выходные ночи в клинике при дежурстве Петра Александровича.

Но в основном в это время, как и положено, там было сонное царство, и никакая помощь девушки не требовалась. С заведующим подруга легко нашла общий язык и под его покровительством покидала учреждение, чтоб проводить время с любимым.

2 глава

Февраль. За 3 года до настоящего времени

План, который стабильно работает и не несет за собой никаких рисков ­– способен повторяться неоднократно.

Дальнейшее происходило по единой схеме – я, поужинав в субботу с родителями, отчитавшись полностью за учебную неделю, звонила Карине и, поднимая тональность голоса, говорила, что готова собираться ехать к ней, если она не имеет ничего против. Та благодушно соглашалась и хвасталась подборкой фильмов, которые мы будем смотреть.

Я наскоро одевалась и красилась под благодушные взгляды отца и матушки и, целуя их в щеки, выходила в подъезд. Внизу уже ожидало такси, только с подкорректированным пунктом окончания пути.

Подруга уже ждала меня в клинике в непривычном для нее виде – более женственном и соблазнительном. Мы добирались до какой-то каморки, где я вытаскивала из рюкзака свои тайно принесенные вещи. Соблазнять мне никого не требовалось, а влиться в тусовку хотелось. Поэтому это были оптимальные узкие джинсы, черные широкие футболки и заветные кроссовки на высокой подошве. А привычные платья и обувь на низком каблуке, наоборот, убирались в огромный рюкзак.

Каждый раз я не узнавала себя в зеркале в подобном прикиде. Привычный лоск словно исчезал, а на его место приходило что-то более дерзкое и свободное.

Если кто-то сейчас подумает, что именно дерзкого я нашла в простых джинсах и футболке черного цвета, то да, вы правы – ничего. Но когда всю жизнь носишь только форму или платья спокойных тонов, то подобное будет казаться не просто обычной одеждой. Тем более, ее мне приходилось прятать от родителей. Они бы назвали это безвкусицей, да и задались бы вопросом, куда я так одеваюсь.

Потом мы с Кариной вызывали такси и ехали навстречу приключениям.

Сейчас, спустя два месяца таких вылазок, я уже к подобному привыкла. Я не только посещаю концерты «Воронов», а порой и других групп, но еще бываю на просто репетициях с дружескими посиделками. Я познакомилась с Каринкиным Кириллом, с остальным составом группы, и даже некоторыми их друзьями.

Не скажу, что мы прямо подружились до невероятности, но темы музыки я охотно поддерживала всегда. С барабанщиком Игорем мы даже обменялись соцсетями, и он время от времени мне скидывал понравившиеся ему треки.

Но самым запоминающимся событием для меня все же остался тот самый первый концерт. Наверное, он у каждого есть – который никогда не забудется.

Честно, я поначалу чувствовала себя кем-то инородным в толпе народа. Многие были пьяны, тут и там свободно летали маты. Кто-то не стеснялся целоваться при всех, от чего я с ужасом отводила взгляд. Народ был весел, народ был в предвкушении. Складывалось ощущение, что все друг с другом знакомы, от того я ощущала себя лишней, что ли – и это было обидно и неприятно.

– Правильно говорили родители, – бурчала я себе под нос, отходя к дальней стенке. – Быдло и есть.

В этот момент мне не нравилось все. Даже непривычные джинсы и футболка казались отвратительными, вульгарными, хотя по сравнении с другими я выглядела очень скромно. Разноцветные волосы, пирсинги в самых неожиданных местах, татуировки, покрывающие огромные части тела. Линзы неестественного цвета, кеды, длинные футболки вместо верхней одежды и колготки в сетку – у девушек, шипы на браслетах, ирокезы, рваные брюки – у парней.

Это было…отвратительно? Пошло? Дешево?

Я не хотела быть частью всего этого. Настолько непривычно для меня было что-то подобное.

Наверное, лучше слушать музыку, как и раньше – из наушников. Чтоб любить ее – мне не нужна компания.

Я даже подумывала вернуться к Карине, которая осталась в гримерке, но тут… «Вороны» вышли на сцену и началась музыка!

Хоть я и продолжала стоять молчаливым столбом, глядя, как остальные фанаты стали орать и приближаться к сцене, но внутри стало разгораться необычное покалывание. Губы сами собой шептали строки давно знакомой песни. Уходить мне уже не хотелось определенно.

Спустя трек я уже не могла контролировать свое тело, ноги сами стали отбивать любимую мелодию. Не прошло и получаса, как я уже была в гуще толпы, забыв, как еще недавно называла всех быдлом, и вместе со всеми скакала под песни. Даже начавшийся слэм меня испугал только первые несколько минут. «Зачем они это делают?» – офигевши думала я. А потом решила не думать, когда меня пихнула какая-то синеволосая девчонка в кожанке поверх кружевного лифового топа. Я толкнула ее сама, попала в гущу и понеслось.

«Хочу еще!» – доставала я потом Каринку, быстро забыв про синяки и общую потрепанность тела. Несмотря на них, весь этот драйв выступления просто влюбил в себя. Я даже сама испытала желание покрасить свои светлые волосы в ядовитый цвет и проколоть губу, но быстро успокоилась, поняв, что мечтать – вредно, да и мне при своем внешнем облике было круто.

Но следующий концерт «Воронов» пришелся только на середину февраля и, конечно же, я его не могла не посетить.

Все было снова атмосферно, я сорвала голос и отдавила ноги себе и другим. Но внезапно из толпы меня резко выдернула Каринка.

– Что ты? – хотела возмутиться я, когда она с обеспокоенным лицом, стала отдалять меня от сцены.

– Марьяна, в гримерку, идем быстро.

Хотелось возмутиться, адреналин еще бурлил в моей крови, но я взяла себя в руки и молча последовала за ней. В конце концов, я здесь благодаря подруге и, если она просит – значит, стоит послушаться.

В гримерке царил полумрак, и я чуть не споткнулась о чью-то обувь. Вечерний свет уже не проникал сквозь окна и все предметы имели лишь смутные очертания.

– Карина!

– Тут полиция. Проверяют в толпе, нет ли пьяных малолеток, – объяснила подруга.

Пьяной малолеткой я не являлась. Спиртное никогда не пробовала, а возраст… Ну мне пятнадцать лет, это уже не так мало, тем более через три месяца исполнится и все шестнадцать. Но я не идиотка, и поняла опасения уже на тот момент совершеннолетней подруги. Пусть я и трезвая, но, если попросят паспорт – будут проблемы не только у меня. А мне-то точно будет светить какой-нибудь домашний арест, после которого я гарантированно больше не попаду на подобные мероприятия.

3 глава

Февраль. За 3 года до настоящего времени

Следующая неделя стала катализатором изменений. Если говорить обо мне – жизнь вроде и поменялась, а вроде наоборот сделала шаг назад и вернулась в прежнее русло. Я потом вспоминала этот выходной не раз и думала, что, по сути, ничего страшного не произошло, как могло бы. Могло бы закончиться все хуже. Я действительно рисковала, но в этот раз без продуманного плана. Но как я предупредила, что все для меня обошлось.

А вот Каринин мир рухнул. Рухнул так, что мне показалось, меня не зацепило, уж в этой-то ситуации я точно в стороне. Но не все изменения кидаются в глаза сразу, порой они незаметно пробираются в мозг, занимают все больше места, чтобы выстрелить спустя время неожиданно.

Это была, конечно, снова суббота. Ведь все интересные события моей жизни теперь происходили в этот день.

И все для меня началось с алкоголя. Я никогда не пила его раньше, даже в праздники в моей семье никто не употреблял спиртное. И пробовать никогда не имела никакого желания. А тут вдруг возник какой-то дурацкий научный интерес.

Мы сидели с «Воронами» в студии после их репетиции, и я решила открыть для себя, что такое виски. Всего одна рюмка – и у меня есть еще куча времени, чтоб протрезветь с нее хоть трижды. Впереди вся ночь, которую я якобы провожу у Карины дома, а рано утром родители, как обычно, уезжают обкатывать медучреждения области. Всего-то нужно вернуться домой после их отъезда, набрать видеозвонок и смогу бухнуться спать.

Карина мое желание не порицала, но и не поддерживала. Она была совсем без настроения, и я это малодушно списала на отсутствие в этот день Кирилла. А вскоре после короткого разговора по телефону она отозвала меня в сторону:

– Марьяна, мне нужно сейчас будет уйти. К Кириллу.

– Пошли, – неправильно поняла ее я. Судя по всему, уже тогда алкоголь стал ударять мне в голову.

– Без обид, но я должна пойти одна.

– А… – «А как же я?» – хотел спросить мой рот, но я его быстро захлопнула.

– Давай так, оставайся с ребятами, они тебя не обидят. Как начнете расходиться, позвони мне, сориентируемся.

– Хорошо.

А потом начался мой пьяный бред.

Никогда не ощущала себя особо болтливой, но в этот вечер я говорила просто без остановки. Я буквально проехалась по всем, кого знала в жизни. Больше всего почему-то – по родителям. Какие они лицемерные, какие они охочие до денег, зависимы от репутации, как они задолбали контролировать меня во всем. В порыве злости я даже швырнула свой телефон об стену, что было точно сделано зря.

Не знаю, почему алкоголь увел в меня в немотивированную агрессию. Ведь в большинстве случаев я вроде понимала и копировала их образ существования. Я не бунтовала против запретов, хотя могла. Я уважала деньги. Лицемерие – так это давно мой стиль жизни. Меня честно все устраивало.

Но так или иначе, к концу моих замечательных историй остался только барабанщик Игорь. На тот момент я уже как будто протрезвела и даже ужаснулась всему, что наговорила. Но довольно быстро забила, все же Игорь просто выслушал и мой пьяный бред не станет использовать против меня. Он вообще не интересовался жизнью города как таковой и знать не знал, кто мои родители.

Но за то, что кивал в нужные моменты и не сбежал вместе с остальными – ему бонус в карму.

– Так, Марьяна, пора бы уже нам отсюда сваливать, засиделись, – сказал он, прибирая к рукам свою куртку.

Я взяла в руки телефон и обматерила себя последними словами. Он не работал. Совсем, никак.

Куда мне было идти? Домой – приписать себе смертный приговор. К Карине – совсем не факт, что она уже дома, и тогда уже я ее жестко подставлю. Да и к тому же, что я скажу ее родителям в любом случае, заявившись за полночь? На улице – лютый февраль со своим бешеным морозом, о ночных гуляниях под луной даже речи быть не могло

Уже позже, я думала, что имело смысл спросить у Игоря, нет ли у него номера Карины или попросту связаться с ней через вызов Кириллу. Это было логично и просто. Но алкогольный мозг не дошел до этой простой идеи, и я в ужасе понимала, что идти мне реально некуда.

Видимо, спектр эмоций отразился на моем лице, так как Игорь все же предложил:

– Слушай, если есть желание, можешь поехать с нами.

– С кем с вами? Куда?

– Сейчас товарищ должен заехать, мы планировали рейд по барам до утра.

«Рейд по барам до утра», – с ужасом повторила я про себя. Для меня, девятиклассницы, это звучало ни разу не круто. Но другого варианта я опять же не находила, поэтому уверенным голосом произнесла:

– Почему бы и нет?

Через пять минут мы, подпрыгивая на морозе, стояли под студеным ветром и мелким снегом в лицо. Противно и холодно. Товарища Игоря я уже сама ждала, едва ли не больше, чем он сам.

Наконец, по нам ударил свет фар, и водитель прибыл на место.

От того, кем он оказался – у меня нервно дернулся глаз, но виду я не подала. Артем, ну надо же. Какая встреча.

Я с грациозностью принцессы уверенно села на заднее место, пока парни здоровались, а потом мы с придурком обменялись в зеркале взглядами.

– А эту-то ты зачем взял? – вспылил он, обращаясь к другу.

– Не спрашивай, а вези, – попросила я, не найдя в себе желания делать из нашей незапланированной встречи ненужную драму.

– Королева приказывает, – засмеялся Игорь.

– Трэш какой-то, – пробормотал Артем и все-таки включил зажигание.

В баре нас, как оказалось, ждали еще люди. Какие-то незнакомые мне друзья идиота. Чтоб не вызывать подозрений насчет возраста, я постоянно делала серьезное лицо, надеясь, что так я выгляжу более взросло. Но заметив, что все остальные совсем не серьезные, а напротив, веселые, я расслабилась.

Даже время от времени что-то говорила в общий диалог, в душе немного радуясь, что хамло по имени Артем нашел себе новую компанию в лице грудастой барменши и чуть ли не час просидел у барной стойки.

4 глава

Март. За 1 год 11 месяцев до настоящего времени

С той поры прошел почти год.

На год я стала старше, на год я стала грустнее. Событий для этого было предостаточно, которые своей искаженностью просто ломали меня, изменяли, выкручивали все мои мысли и…делали из меня такого человека, кем я стала.

Первым ударом для всей моей семьи стало лишение должности матушки. Достаточно позорное. За некомпетентность и преувеличение должностных полномочий.

Всё, на чем держалась ее репутация, рухнуло в один момент.

Мы делали вид, что все не так плохо и произошедшее было незаконным попустительством, но… гнетущая атмосфера дома давила на всех. Если раньше изображать мнимые улыбки приходилось только в обществе, то сейчас мы это делали и в нашем тесном кругу.

Все это нагнеталось с каждым днем.

Если насчет репутации можно было продолжать делать вид, что эта несправедливость никого не задела, то тема денег стала неотъемлемой частью каждого дня.

Мы теперь нищие.

Так говорила мне матушка практически каждые сутки.

Хотя объективно наше материальное положение как будто бы вообще не изменилось, ведь отцовский бизнес продолжал только процветать, я все равно начала ощущать, что живу на последнюю копейку.

Я стала нервной, я пыталась отложить любую сумму денежных расходов на черный день, который мне теперь, казалось, настанет на каждое новое утро.

Заметив это, матушка пыталась меня успокоить и насильно завалила новыми вещами, но при этом не прекращала говорить, что произойдет, если я не смогу по достоинству ценить деньги. Одежда, которую я буду носить десятилетиями, вредная, дешевая еда, после которой моя кожа покроется сыпью.

Все это подкреплялось различными видео с ютуба с толстыми, грязными подростками, чья кожа блестела от жира. С плачущими женщинами, одетыми в рванину и просящих милостыню.

Это вызывает жалость, жалость – это унизительно.

Даже лежа в теплой ванне, я иногда вздрагивала от мысли, что может настать момент, когда не окажется денег оплачивать эту самую теплую воду. Как я буду согревать ее в кастрюлях на грязной, старой плите. Такие ролики мы тоже посмотрели.

Я не хочу подобного, не хочу. Это не эгоистичное желание зажравшегося подростка, такое существование и не должно быть чем-то нормальным. Никто не стремится от хорошего к плохому, всегда наоборот.

«Мы не сможем теперь долго обеспечивать тебя».

Это тоже было повторяющимся рефреном.

«Сама ты не сможешь сразу после школы начать зарабатывать миллионы».

Это я и сама понимала, поэтому логика в словах матушки, естественно, была.

Четверги с философом теперь закончилось навсегда. Потому что он был интеллигентом, а теперь я должна буду искать только богатого. Если вообще найду. А иначе…

То, что будет иначе – я уже поняла по видео.

Вторым надломным моментом для меня стала Карина. Мы по-прежнему дружили с ней и могли видеться даже чаще. После поступления в медицинский – она снимала квартиру в городе.

У нее сейчас даже было все вроде бы хорошо. Но я этого не понимала.

Я помню, как пыталась вытянуть ее из депрессии после расставания с Кириллом. Все ее срывы и истерики.

Это было страшно видеть. Одно дело, когда смотришь на такое в кино – другое, когда корчится от боли, захлебываясь в слезах твой близкий человек. Это длилось долго, тяжелые полгода, но Карина постепенно свыкалась с произошедшим. Но закончилось всё тем, что она в итоге простила Кирилла, и они теперь снова вместе.

Она объясняла это, что он осознал ошибку, что это вообще произошло, когда они были в ссоре, да и прощать тоже нужно уметь. Она говорила – а я вспоминала то время, когда она ходила как призрак с пустым взглядом. Понять, простить?

Зачем вообще все это, если столько боли?

Где уверенность, что он не предаст еще раз?

Как можно наступать на одни те же грабли?

Кирилл моего прощения не просил, но я его не простила. Мне стало противно все это. Настолько, что любимая музыка стала ассоциироваться с группой «Вороны», которая была неотделима от самого Кирилла.

Когда Карина предлагала мне пойти на их концерт, я категорически отказывалась.

Старалась теперь, когда отпрашивалась к подруге, действительно оставаться у нее вдвоем.

Школа – дом – Карина– разговоры о возможной бедности – страх предательства – мой еженедельный ритуал, больше ничего нет. И я не жалуюсь, я настраиваюсь к подобной жизни. Точнее, готовлюсь сделать все, чтобы со мной никогда не произошли два последних пункта.

Однако в начале весны Карина утащила меня в студию, где я не была примерно год.

Состав был прежний, только добавилась еще одна девушка – невеста Игоря. По ним было видно, что знакомы они недавно, постоянно нежничали друг с другом, поцелуи украдкой. Я бы могла умиляться, но почему-то думала о том, что однажды Игорь ее предаст, и эта милая, хрупкая Наташа останется с разбитым сердцем.

С Кириллом я тоже общалась, и по моему лицу, никто бы никогда не узнал, что я о нем думаю. Но в моих глазах – слово «предатель» прямо висело грозовой тучей над его белобрысой башкой.

Для полного счастья в этот день мне не хватало только Артема, и он, словно понимая это, с опозданием, но явился. И не один, а с девушкой. Еще одна жертва этого самого главного здесь абьюзера. Хотя, может, ее устраивают свободные отношения? Каринка мне порой доносила со всеми сплетнями, что у него все девушки-однодневки. Хотя мне и такого рода отношения не дано понять.

Я не хотела с ним здороваться, но бабник поздоровался сам.

– Привет, – нейтрально ответила я. Никакой злости в голосе, никакой радости – он человек-никто и человек-ничто.

По-прежнему красив и все так же излишне самоуверен. Из нового – черная опоясывающая татуировка на шее в виде тернового венка. Как бы то ни было, ему это шло, но подмечать вслух эту новую делать я не собиралась. Как и общаться с ним. Я максимально вежлива в обществе, как всегда, но хочу поскорее уйти. Надеюсь, Карина сдержит словом – и мы здесь действительно ненадолго.

5 глава

Апрель. За 1 год 10 месяцев до настоящего времени

Уметь просто отшивать –искусство. Уметь это делать красиво – о, прекрасно. Но отшивать так, чтоб человек этого не понял и думал, что сделал это сам – это точно ко мне.

Работает это нудно, но до довольно-таки примитивно. Допустим, объект начинает выказывать вам знаки внимания – принимаешь с вежливой улыбкой. Через время поступят всякие комплименты по типу «ты так красива», «ты мне нравишься» – хорошо, действительно так и отвечай «это очень классно и приятно знать, ты тоже интересная личность». Даже если тебя от него внутренне воротит. В момент предложения отношений, какими бы словами это ни было сказано, сошлись на сложный период в жизни. Здесь возможны любые варианты от «я пытаюсь еще пока отойти от прошлых отношений» до «у меня заболела собака, и для меня это очень серьезно». После этого добавить, что как только период придет к концу, ты с головой готова окунуться в отношения с этим субъектом. Но период будет длиться вечно, а точнее, ровно до того момента, когда парень уже устав ждать чуда, переключит свое внимание на другую девушку. И вот тогда ты выползаешь из царства мертвых со скорбным лицом и говоришь, что «только оправилась и готова любить и быть любимой, а ты уже предал меня!»

Я так делала и всегда отлично срабатывало.

Хотя из опыта у меня только некоторые мои одноклассники, которые активизировались с конца девятого класса.

На самом деле я и просто могла отшить с легкостью или послать, но у нас привилегированный лицей, и матушка всегда говорила, что мне не следует портить с кем-либо отношения и оставлять после себя неприятный осадок. Связи в нашем мире решают многое. Потом этот одноклассник может гордой птицей взлететь вверх, а дорожки где-нибудь пересекутся и после школы. И будет лучше, если человек в таком случае не будет иметь на меня обиды из ассоциаций «это та сучка, что меня когда-то отвергла».

Хотя опять же та же матушка давала понять, что готова даже рассмотреть кандидатуру мальчика из нашей школы – я все равно ничьи ухаживания не хотела принимать. Эти гормональные идиоты не внушали никакого доверия. Я не видела в них никакой серьезности, а то, что мне действительно довольно скоро находили замену – лишь подтверждало мои опасения. Уж если и без отношений меня так быстро променивали, то как пить дать – в отношениях я бы стала жертвой измены.

Поэтому школа оставалась для меня лишь местом для получения знаний, а социум я разделяла со своей единственной подругой. Иногда она заводила разговоры о парнях, что неужели мне никто не нравится, ведь она в моем возрасте уже вовсю встречалась со своим Кириллом.

И если Карина думала, что таким образом пробудит во мне хоть какой-то интерес, то выходило всё наоборот. Ассоциация с ее парнем еще сильнее убеждала в правильности моего мировоззрения. А слова насчет «богатого папика» она вообще приняла за какой-то несерьезный вызов общественному мнению.

Что ж, это ее дело. В конце концов, это не ее семья стоит на краю, чтоб превратиться в нищих. А подобные темы в разговорах вести было неприлично, чья-то жалость – самый болезненный удар по репутации и самолюбию.

Тем более, сейчас Карина снова была грустной.

«Вороны» на днях улетали в тур по городам, а это ее любящему сердцу пережить было тяжело. Из-за учебы она не могла осуществить это приключение вместе с ним, но я в душе считала, что дело не в этом. Дело скорее в страхе измены, ведь та самая осуществилась как раз, когда он был в другом городе.

Хоть я не одобряла их отношений, но согласилась тоже прийти к Кириллу, где ребята собирались перед вылетом и устраивали небольшой «сейшн» по этому событию. Вылет был в восемь вечера, и сборы поэтому были назначены на послеобеденное время.

Кирилл жил в двадцати минутах ходьбы от моего лицея, и я собиралась дойти после уроков до него после уроков пешком.

«Еще и одна иду, как дура, – поражалась я мысленно, отходя от школьных ворот, зная, что Карина со вчерашнего вечера у него. – Как будто бы мне вообще есть дело до него и этих чертовых «Воронов»».

Но настроение сглаживала теплая погода. Вторые сутки последние дни апреля радовали почти летним теплом. Повсюду появлялась та самая ранняя зелень, приближая ощущение скорых летних каникул. Как и многие школьники, эту пору я обожала всей душой.

В отражающейся витрине торгового центра я посмотрела на себя. Школьная юбка и пиджак – однообразием надоели до зубовного скрежета, хоть и выглядят аккуратно. Я сняла верх и осталась в белой блузке – та самая вещь, которая давала хоть какую-то индивидуальность одежде лицеистов. Светлые волосы аккуратно лежат за спиной длинной волной. Макияж строго запрещен, да и фиг с ним – я каждый месяц делаю покраску ресниц и корректировку бровей, поэтому сейчас и без дополнительного декора лицо выглядит выразительно и привлекательно. Но добавлю немного шарма себе – достаю из рюкзака малиновый тинт и наношу его себе на губы.

Приближаю лицо ближе к витрине, чтобы убедиться, что все получилось ровно и идеально, но через несколько секунд приподняв глаза, понимаю, что у меня появилась компания. В витрине отражался татуированный черт с довольной улыбкой на лице и дожидался, когда я его увижу, рассчитывая на эффект неожиданности.

Но я виду не подала, что удивлена, и спокойно произнесла:

– Привет.

– Привет, любуешься собой?

– Да. А ты что тут делаешь?

– Собой любуюсь, естественно, – ответило его отражение и улыбнулось еще шире.

– Тогда смотри на себя.

– Поймала, умница. Отлично выглядишь.

– Знаю, – ответила я на автомате, а потом остановила себя, когда рот был готов произнести это формальное «ты тоже». Вот эти самые «ты тоже» я отвечала только людям, с кем решала выстраивать уважительные отношения. Артем никогда не был из их числа. Но сейчас он впервые общался со мной как-то…нормально? – А ты что тут вообще делаешь?

– Иду своего птенца провожать.

6 глава

Июнь. За 1 год и 8 месяцев до настоящего времени

Каждое окончание учебного года для меня было праздником не только по причине наступивших каникул, а еще, потому что в самом начале этого месяца у меня было свое личное торжество – мой день рождения.

Его я любила намного больше того же Нового года, ведь только в этот день я была самой главной персоной. Я любила подарки, любила поздравления, а также просто сам факт, что все внимание сосредоточено на мне.

Но свое семнадцатилетие я впервые боялась. Допускала тот факт, что как такового привычного торжества не будет. Потому что обычно это огромные денежные затраты, а теперь у нас из добытчиков только отец.

Поэтому мое удивление было просто огромным, когда матушка не то, чтоб сказала, что праздник в силе, нет, он даже превзойдет все предыдущие своей роскошью! Я не понимала, почему так получается, но объяснение оказалось довольно логичным. Будут приглашены большинство важных людей нашего города, и они должны видеть, что наша семья не упала в грязь лицом.

Поэтому было решено в этот день арендовать огромный особняк в викторианском стиле, который считался чуть ли не достопримечательностью нашей области. Большая зала будет посвящена мне и моим гостям. Особенно меня восхитило на фотографии, что там установлен своеобразный, исполненный под древность, трон, где я могу сидеть как настоящая королева.

Взрослые в это время будут находиться на заднем дворе, где у них уже будет происходить свое мероприятие. Но подобное всегда так было – отдельно для взрослых приглашенных, и отдельно – для гостей моего возраста.

Когда были готовы приглашения, выполненные на дорогой бумаге, у меня снова захватило дух от их количества. Но больше я опять же переживала о тратах, а не от страха такого количества народа.

Если кому-то вдруг стало интересно, кто все эти люди и насколько мы вообще знакомы. Ах да, я говорила – это местный бомонд и так называемые «тусовщики», или их дети.

Признаюсь, я и сама бывала на таких мероприятиях с родителями, и даже одна. Зачастую это были праздники, чьих виновников торжества я знала только по контексту по типу «дочка владельца газовых колонок» или «у него мать в администрации города». Знать хорошо друг друга было вовсе необязательно. Ты все равно говоришь комплименты имениннику и всем приглашенным, получаешь их сама и постоянно улыбаешься. Ловишь на себе завистливые взгляды, если твой наряд крайне удачный или снисходительные – если не очень. При чем в обоих случаях, уже когда в дело пойдет алкоголь, тебя одинаково «обласкают» за спиной. В лучшем случае ты будешь «выскочка», в худшем – «видимо, совсем плохи дела у этой семьи».

Я настолько привыкла к подобному, что сама постепенно стала вести себя так же, высказывая за спиной настоящее мнение, а в лицо сладко улыбаясь. Некоторые вещи, если случаются довольно часто, невольно становятся второй натурой.

Но в этот день я должна была выглядеть настолько хорошо, чтоб кроме как «выскочка» люди иного не думали. Я прямо ощущала себя некой мессией, которая прочно вернет репутации своей семьи на прежнее место.

Платье было заранее подобрано на заказ – королевского красного цвета, из чистого шелка, с декором на лифе и пышной фатиновой юбкой. Колье из платины и рубинов – было подарком родителей. Но самым меня восхитившим подарком оказалась золотая диадема с драгоценными камнями, которую презентовала мне заранее бабушка, живущая за границей.

Возможно, я бы даже заплакала от восторга, когда ловила на себе исключительно восхищенные и завистливые взгляды, но в день рождения я была королевой, у которой был даже свой трон. Королевами становятся только сильные женщины, и сильные – не плачут.

Ко мне подходили по очереди с поздравлениями, оставляя подарки на специальном отведенном для этого месте. Рядом со мной находилась моя Карина, с которой мы в свою очередь обсуждали всех присутствующих. Я знала, что где-то в зале крутится ее Кирилл, который вернулся не так давно, но благо, сегодня центром ее внимания была я, и мы тоже веселились по-своему, обсуждая гостей.

– Как же ее полнит это платье, господи!

– Смотри, она надела белое, прямо слилась с цветом лица!

– О, его лицо не спасет даже самый дорогой костюм!

Возможно, это было некрасиво, если б я не знала, сколько раз мне эти самые же люди перемывали кости. И сколько еще перемоют сегодня.

Но плевать, я хотела, чтоб этот день застыл и не заканчивался. Я в центре внимания, я выгляжу просто прекрасно, у нас на все это есть деньги, и сегодня не нужно думать об их отсутствии, а еще у меня последний год перед совершеннолетием. Я свободна и никакой муж, как минимум, еще год мне не грозит.

– Ты самая прекрасная из присутствующих в мире девушек, желаю сохранить свою юность и красоту на долгие годы, – щебетала передо мной дочь депутата Солонникова, которая еще год назад, как я потом услышала, назвала меня «мерзкой стервой с маленькими сиськами».

– Благодарю, Лариса, но ведь мы обе знаем, что ты прекрасна не менее, поэтому не буду занимать должность «самой». – Мы обменялись поцелуями в щеку. «Прекрасна, как ершик для унитаза, что с твоими волосами, милая?»

Только я хотела высказать свой комментарий Карине, как тут произошло событие, которое мигом заставило забыть о патлах этой сушеной сельди.

Карина тоже проглотила язык, и мы молча наблюдали, как в помещение заходит Артем.

– Он с ума сошел, – наконец выдохнула она, не отводя взгляда от пришедшего в торжественно украшенное помещение место парня.

– Я ему серьезно печень достану и скормлю свиньям, – процедила я сквозь зубы.

Этого конченного маразматика я, естественно, не ждала. Приглашениями занималась обычно матушка и насколько мне было известно, семья этого осла всегда игнорировала любые подобные мероприятия. Не знаю, что изменилось сегодня, но я бы заранее нашла и сожгла пригласительное на его имя, если бы знала, что этот больной выкинет.