Я ехала домой...

глава 1

Алёна

«Скорый поезд Адлер-Москва отправляется с первого пути… Скорый поезд Адлер-Москва отправляется с первого пути…»

Ааа! Я сейчас опоздаю! Чёртова сумка колотится по ногам, чёлка прилипла ко лбу, а мои бедные ноги вот-вот отнимутся!

Лёгкие горят огнём, и я с шумом втягиваю воздух ртом. Перед глазами темно, а в моей бедной бестолковой голове уже почти нарисовалась картина отъезжающего поезда. Уже почти нарисовался вильнувший его чёрный хвост. Почему-то по-развратному вильнувший.

Ааа! Мой поезд медленно-медленно, почти торжественно действительно начинает своё движение. Я лихорадочно шарю глазами по дверям вагонов. Ааа! Все они уже закрыты! Я не смогу заскочить даже на бегу!

Но всё равно с упорством обречённого я бегу и бегу вдоль отходящего поезда, сама не понимая уже зачем. По инерции. Так жаль моего забега, так жаль моего порыва успеть!

Дверь! Открытая дверь проплывает мимо! Сильные, покрытые золотистым загаром руки подхватывают меня и бережно буквально заносят внутрь. Ура-ура-ура! Я успела! Я попала! Ура!

Уф… Я пытаюсь отдышаться под весёлыми взглядами проводников. Их двое. Оба молодые ребята. Ух, какие у нас проводники на РЖД! Ух! Оба высокие, в белых лёгких джинсах и белоснежных рубашках навыпуск.

Мой взгляд, окинув каждого мельком, застрял на их крепких шеях и никак не решается подняться выше. У каждого золотится тонкой нитью цепочка. Цепочки уходят вглубь, под тонкую ткань рубашек, змеясь по золотистой коже тонкими сверкающими змейками.

Я не решаюсь поднять глаза на их лица, которые показались мне нереально красивыми. Вместо этого мой взгляд ползёт вниз, угадывая сильные молодые тела под белоснежной тканью. Идеальный пресс, что у одного, что у другого…

Спохватившись, я стопорюсь на блестящих кнопках брючных ремней. Да что же это, Алёна! Ты ведёшь себя как старая озабоченная тётка!

Покраснев до ушей, я всё же заставляю себя взглянуть в лица этим парням, столь чуждо смотрящимся в роли проводников.

Да как же это возможно, проводники с лицами и статью принцев? Как?

- Ваш билет, - прерывает молчание один из них.

Ах, да. Билет. Чувствуя себя неловко, некрасивой и жалкой, я лезу в карман джинсов за билетом. Карман заколот у меня булавкой с внутренней стороны, чтобы не вывалилось содержимое. Ведь вместе с билетом у меня там ещё паспорт! Хорошо, что билет сложен так, что мне не обязательно расстёгивать булавку! Но всё равно, мои руки дрожат и билет удаётся достать не сразу.

- У меня не в этот вагон, - жалко говорю я, протягивая свой помятый билет экономкласса.

- Ничего страшного. Вы можете остаться и здесь. Но это вип-вагон, поэтому придётся доплатить сто шестьдесят тысяч, - глубоким, чуть хрипловатым голосом говорит тот, кто берёт длинными сильными пальцами мой билет.

- Сколько?! – ошарашенно переспрашиваю я.

Всё очарование момента пропадает. Я уже не смотрю на этих красавцев как на сошедших с небес. Да, парни красивые. Да, и вагон, похоже, ещё какой вип. Судя по белоснежным коврам и хрустальным светильникам с позолотой. И ещё, кажется, этот вагон намного шире стандартного. Как такое возможно…

- Ну, нет, так нет, - верно истолковав мой вопрос как отказ доплачивать, ослепительно улыбается мне второй красавец. – Тогда милости просим так.

- Как, так? – тупо переспрашиваю я, совершенно забыв, как, должно быть, ничтожно я смотрюсь рядом с ними, этими красавцами.

- Так, так. Без доплаты, - объясняет второй. – Видите ли, у нас же вип-вагон. Соответственно, через него нельзя ходить кому попало. Но также из него нельзя и выходить куда попало.

- У нас нет сообщения с остальными вагонами, - поясняет первый.

- Так что милости просим, - подхватывает второй. – Вы можете занять любое купе по своему выбору. Больше пассажиров нет.

- Как, нет? – немного теряюсь я, только сейчас осознав, что в широком, покрытым пушистым белоснежным ковром коридоре нет ни души. – Так зайдут ещё в Горячем ключе, - зачем-то говорю я.

- Не зайдут. Располагайтесь, - почти одновременно отвечают мне они. Оба. Оба парня, похожие на прекрасных принцев из сказки.

Один из них подхватывает мою видавшую виды сумку и гостеприимным жестом приглашает пройти вглубь вагона…

глава 2

Алёна

Я на негнущихся ногах прохожу вперёд него. Я прохожу довольно близко, чтобы почувствовать его запах. Ох.

Ох… Морской бриз. Солнечный ветер. И что-то ещё… Что-то, чего на земле нет и быть не может… Звёзды… Он пахнет далёкими звёздами…

Чувствую себя ничтожеством рядом с ним, вся пропылённая и потная от сумасшедшего бега, в видавших видах джинсах и простой футболке. А ещё с какой-то крестьянской приземистой фигурой. С крупноватым носом. С простецкими веснушками.

И со своими двадцатью восемью годами, что бетонными двадцатью восемью глыбами пришибают меня к земле рядом с ним. Рядом с ним, во всём свежем великолепии его… двадцати? Сколько им, этим ребятам? Может, по двадцать два? Не больше двадцати с небольшим, это точно. Только в молодости такая гладкая кожа, только в молодости так блестят глаза и так благоухает тело…

Я уродина и старуха рядом с ними, такими великолепными… Наверное, это студенты железнодорожного университета… Наверное, у них практика…

Белые с золотом двери купе гостеприимно распахнуты. Я ныряю в первое же, сгорая от неловкости. Да, я чувствую себя неловко рядом с этими ребятами. Я чувствую себя так, словно меня вообще нет.

- Располагайтесь. Чувствуйте себя как дома, - у него чувственный голос, у этого парня.

Я заливаюсь краской и в растерянности останавливаюсь у входа в купе. Цветной ковёр на полу. На ковре цветы и птицы. Лепнина на потолке. Тоже цветы и птицы. Широкое овальное окно, в которое бьёт жаркое южное солнце.

Столик из светлого дерева. И, иначе не скажешь, манящее к себе ложе. Широкое. Покрытое вышитым покрывалом. По белоснежному полю цветы и птицы невиданной красоты.

Я робко присаживаюсь на край ложа. Проводник ушёл. Я одна. Наконец-то чувствую себя немного свободнее. Оглядываюсь по сторонам, не уставая поражаться окружающему меня великолепию.

Как же так, как это возможно, что это купе раза в два больше обычного? Что же, вагон, что ли, шире… Хотя… За сто шестьдесят тысяч… Живут же люди, которые могут позволить себе путешествие в таком вагоне. Богатеи проклятые…

Но, с другой стороны, вот ведь, не нашлось никого. Да и я здесь случайно… Я приглаживаю руками растрепавшиеся волосы, приходя в отчаяние от того, что у меня в гардеробе нет ничего достойного этому шикарному купе. Я кидаю взгляд на свою потрёпанную сумку.

Что же надеть-то в дороге… Не треники же с вздувшимися коленками. Что же… И единственное более-менее не позорное платье несвежее, грязноватое. И шорты тоже... Да кто ж знал-то! Я ж домой ехала, кто ж стирает в дорогу…

Да и не больно-то настираешься под зорким оком бабки-хозяйки. Сволочь старая. На плите долго не готовь, - газ не трать. В душе долго не мойся, - на подогрев воды электричество не трать. Даже в туалете лишний раз не смывай! Воду не трать. Скотина…

Но что поделать, дома отдыха мне не по карману, а на море хочется. Вот и приходится снимать всякие клоповники у местных бабок. Да и потом, по загару же не видно, в каких условиях ты там жил на море, правильно же…

И потом, у бабки у меня всё же комната была своя, отдельная, а в домах отдыха живут по двое-трое, с другой-то стороны. Как вот в таких условиях личную жизнь обустроить? Не под кустами же валяться, девственность свою терять. Ох.

Но мне и наличие комнаты не помогло никак. Девственность моя проклятая по-прежнему при мне. Ну да, чего ж я на курорт-то попёрлась? Вот за этим вот самым. За беременностью, короче говоря.

Вы, наверное, думаете, что я немножко того, не в себе? Это не так. Я совершенно в здравом уме и твёрдой памяти, как любят писать нотариусы. Просто последняя, как говорят уже врачи, менструация, а попросту месячные, ох…

Короче говоря, последний раз месячные у меня были полгода назад. При этом я девственница. Ну, дошла до врача, что же делать. А та и говорит: «Найди себе хорошего мальчика и живи с ним. А лучше всего тебе забеременеть, пока не поздно. Иначе менструальный цикл будет увеличиваться всё больше, пока менструации не прекратятся совсем.

После чего произойдёт закономерное старение организма. Ни о какой репродуктивной функции, естественно, речь уже не пойдёт…» Вот, если кратко, то как-то так. Я ошалела, конечно. Я-то думала, ну мало ли, сбой. Подлечусь, и всё. А оно - вон оно чё.

Хотя, да. Мы проанализировали с врачихой, да. Последние несколько лет цикл у меня всё увеличивался и увеличивался. Вот, уже полгода ничего нету. Ни капли крови. Как-то так.

Так что подлечиться самостоятельно у меня не получится. Нужен мужик. Мальчик, как выразилась врачиха. Мальчик… Да где ж я его возьму, мальчика этого?! Да и мужика тоже…

Где?! В метро? В автобусе? На работе, где я со своей внешностью просто теряюсь на фоне наших офисных принцесс? Да и те, принцессы эти, себе мужей найти никак не могут, потому как не хотят современные мужики жениться! Где ж я-то себе найду? Где?! Учитывая, что я неказистая! Некрасивая! Неинтересная!

Ну вот. И поехала я на юга. Навстречу своему курортному роману. Планировала так: на пляже присмотрю себе мужичка более-менее нормально сложенного, постелю своё полотенчико рядом с ним, ну а потом… Что будет потом, тут я предполагала несколько вариантов.

Первый это то, что мужичок решит меня разово использовать. Ну, раз уж сама пришла. На югах-то мужики не очень чтоб уж разборчивые. Они больше за количеством гонятся. Ну, я так поняла из рассказов очевидцев, скажем так. Вернее, очевидец.

Но это логично. Вырвался мужик из семьи, естественно, он хочет побольше всякого такого разнообразия.

На эту тему даже песенка развратная есть. Ну, знаете, вот эта: «А ты стоишь на берегу в синем платье, ля-ля-ля-тра-ля-ля-ля…» Ну, и дальше всякое такое, моральное разложение. Это ж надо, действительно, у обоих семьи, а они вытворяют. Это прелюбодеяние, вообще-то. Грех! Не помню, правда, номер заповеди, ну да ладно.

Но опять же, это логично и с медицинской точки зрения. Ведь жаркое южное солнце, оно что? Оно зажигает кровь, раз. Опять же, безделье, и это два. На работу не надо, вставать рано не надо, и всё такое прочее. Опять же общая обстановка такая, праздник жизни. Вот и сношается народ как не в себя.

глава 3

Алёна

Ёкалэмэне… И ёпэрэсэте… Да ёшкин же кот, в конце концов! Туалета нету! В этом конце коридора туалета нет! Есть просто белоснежная с золотом дверь, выходящая уже в тамбур! Аааа! Что же, мне в другой вагон, что ли, идти?!

Я в растерянности пытаюсь повернуть ручку двери. Она не поворачивается!!! Память суматошно подсказывает что-то… Что-то про вип-вагон…

- У нас вип-вагон. В него нельзя заходить посторонним. Но и выйти из него тоже нельзя… - слышу мягкую подсказку у себя над ухом.

Аааа!!! И аромат чужой свежей молодости вновь окутывает меня с ног до головы. Ах. Ааа! Мне надо!

Я поворачиваюсь к парню. Не знаю, который это из двух. Тот, что провожал меня до купе? Или тот, кто буквально внёс меня в вагон? Они похожи, вдруг понимаю я. Как будто братья, что ли. Хотя черты идеальных лиц всё же разнятся… Аааа! Я сейчас того! Ну, того этого!

- А… А где можно руки помыть? – произношу сакраментальную фразу я. Ну, а что ещё можно спросить в такой ситуации? Разве что, как пройти в библиотеку, хм.

- В Вашем купе, - к моему удивлению, слышу ответ.

- В купе? – слегка заикаясь, переспрашиваю я. И потом иду как дурочка вслед за ним, указующем мне путь всё в то же моё купе.

Ох, это, оказывается не зеркало во всю стену! Это, оказывается, дверь! И он, жарко улыбающийся мне в спину. Почему мне кажется, что жарко? Не знаю. Просто не знаю.

Ну наконец-то! Ввалившись в свой личный, как оказалось, санузел, я настолько обалдеваю, что даже замираю, правда, всего лишь на миг.

Но через пару минут, сделав свои делишки, я уже вовсю верчу головой, не в силах поверить, что вот это вот всё находится в движущемся поезде, между прочим. Ой. Ванная. Ой, да она наполнена! Под воздушным слоем ароматной пены тёплая, почти горячая вода! Аааах…

Без раздумий скидываю свой позорный халатик и русалочкой проскальзываю в объятия душистого наслаждения. Аааах, как же хорошо… Как же хорошо!

Ну, ещё бы, за сто шестьдесят тысяч-то, ещё бы не было хорошо, подсказывает мне моя злость на всяких богатых. Но злость быстро проходит. Остаётся лишь наслаждение. Ах, как же хорошо…

И поезд идёт так ровненько-ровненько. Водичка колышется лишь слегка. Я как будто вновь на море. Ах, море, море… Так ты и не подарило мне ни одного приличного дефлоратора! Я уж не говорю о беременности…

Но и эти печальные мысли уходят прочь, чудесным образом смываемые чудесной пеной, пахнущей чудесными цветами. Не знаю, что за цветы… Не знаю, что за аромат. Просто чудесный… Ни о чём думать не хочу, ничего не хочу знать. Мне просто хорошо…

Потом, размякшая в чудесной водичке, неохотно покидаю свою купель. Ой, да тут и халатик есть! Ой, красивый какой! Махровый. На белоснежном фоне вышиты чудесные цветы и птицы, всё те же, что и в декоре купе…

Закутываюсь в халатик. Смотрю на себя в зеркало. Ой, сколько же здесь зеркал… Ну да, за сто шестьдесят-то тысчонок…

Из зеркала на меня смотрит распаренная розовощёкая я. Я похожа на розовую свинку в этом прекрасном халатике. Ну почему? Почему я такая некрасивая. Непривлекательная. Приземистая какая-то. Почему…

С враз испорченным настроением выхожу в купе. Как назло, теперь накатывает чувство просто зверского голода. Вообще, у меня всегда так. После всяких потрясений первое, что мне хочется, так это поесть как следует.

Ну да, и я начинаю представлять себе всякое такое, типа яичницы с луком, например. Или пирожки с капустой. Лучше всего, конечно, горячий шоколад с пирожными, но это табу. Не с моим сложением наслаждаться пирожными, не с моим. Так что обычно я стараюсь не представлять себе всякие соблазны.

Но что-то попроще, это да. Борщ ещё, например. В общем, всякую еду. От этого, конечно, есть начинает хотеться ещё больше. И в вагон-ресторан не сходишь. Хотя денег-то у меня всё равно нет, я же с отдыха, вот и поиздержалась.

Словно в ответ на мои гастрономические страдания раздался негромкий стук в дверь…

глава 4

Алёна

- Да - да… - пропищала я.

От осознания того, кто сейчас стучит в мою дверь, я даже расхотела есть! И вся, буквально вся покрылась краской, как никогда напоминая розовенького деревенского поросёнка. Я не знала, куда мне деваться от смущения и неловкости, охватившей меня. Я нервно запахнула и так туго затянутый халат с птицами.

Дверь плавно отъехала в сторону, и в купе зашёл один из проводников, небрежно держа на одной руке расписной поднос. Белоснежный, с росписью всё тех же цветов и птиц. Поднос был уставлен расписными фарфоровыми блюдами с пирожными, при одном взгляде на которые я сглотнула голодную слюну. Ещё там была чашка, до краёв наполненная горячим ароматным шоколадом.

Парень ловко водрузил поднос на столик, улыбнулся мне и исчез за дверью, не сказав ни слова. Это называется обслуживание по высшему классу, вдруг подумалось мне.

Но вместе с парнем меня покинула и неловкость. Я жадно накинулась на вкуснейшие пирожные, запивая их не менее вкуснейшим горячим шоколадом.

Хорошо всё же, что этот прекрасный парень ушёл. При нём я бы, наверное, подавилась первым же кусочком. А так ничто не мешало наслаждаться вволю моим личным запретным плодом.

В обычной жизни я, конечно же, не ем пирожные. Чтобы не растолстеть ещё больше. Но наслаждаться, так наслаждаться! Так что вскоре вкусненький подносик опустел. И откуда они только узнали, эти ребята, что я обожаю сладкое? И что я не позволяю себе сладкое!

Наверное, теперь нужно отнести посуду? Или не нужно? Я робко выглянула в коридор. Ребята по-прежнему сидели около стола, переговариваясь о чём-то. И вновь одновременно повернули головы в мою сторону. Мгновение, и вот уже один из них идёт ко мне! Ну вот зачем я выглянула?! Чем ближе парень, тем более никем я чувствую себя.

- Ещё пирожных? – раздаётся надо мной глубокий чувственный голос.

- Нет, спасибо. Я думала… Я хотела спросить… Мне принести посуду? – совсем уж глупо брякнула я.

После чего осмелилась поднять на него глаза. Он улыбнулся и подмигнул мне! А потом широко раздвинул двери купе и зашёл внутрь, едва не коснувшись меня. Обдав волной свежего будоражащего аромата, какой бывает только после грозы.

Я замерла, не в силах двинуться с места, и только беспомощно наблюдала, как он, взяв поднос, уходит по коридору. Мне доставляло наслаждение просто смотреть, как он идёт.

Дойдя до стола, за которым в вольготной позе сидел другой парень, парень с подносом вдруг размахнулся и швырнул поднос вместе с блюдами и чашкой прямо в окно! Я сжалась, ожидая услышать звуки бьющегося стекла! Но поднос легко спланировал сквозь стекло как сквозь воду!

Без сил я ввалилась назад в своё купе, дрожащими руками задвинув дверь. Ведь всё это означало лишь одно. Я просто чокнулась от своей безысходной ситуации, от своей некрасивости и невезучести. Именно поэтому мне и чудится не пойми что. Именно поэтому.

Ну почему я такая… Почему другим девушкам достаются такие ребята, рядом с которыми я чувствую себя никем… Как будто меня вообще нет…

Сжавшись в комочек под пушистым покрывалом, я задумчиво смотрела в окно. За окном плавно проплывала летняя ночь. Темноту изредка разбавляли редкие огни. Поезд качало и качало. Колёса исправно отстукивали свою ритмичную песню, убаюкивая меня.

Всплакнув, я поплотнее закуталась в покрывало с цветами и птицами, и сама не заметила, как погрузилась в сон.

Мерный стук колёс. Поезд качается так плавно, будто я в колыбели. И идёт, идёт и продолжается мой сон. Невообразимый. Невозможный. Невероятный…