Я готова! Учите, профессор

ПРОЛОГ

Аннотация:

Я люблю магию, просто обожаю! Но вот она почему-то не отвечает мне взаимностью. Сколько себя помню, вокруг меня постоянно что-то взрывается, разрушается, рассыпается и ломается. А все мои попытки создать что-нибудь определённое приводят к совершенно неожиданным результатам. Хотя, иногда и кое-что стоящее получается. Но не в этот раз!

Вам интересно, что там опять рвануло, профессор? Это, видимо, была моя пусть неспокойная, но размеренная студенческая жизнь. Не пережила вашего появления!

Привет! Я Тара Флен, адептка Тара Флен. И вот моя история. Начинается она немного банально, как, впрочем, и все великие истории…

*******

- Спасибо вам! Именно из-за таких, как вы, я искренне рад отставке, мисс Флен!

- Адептка, - буркнула я, уставившись в пол.

- О-о-о нет, моя дорогая мисс. Адепткой вас теперь пусть называет тот несчастный, которой займёт моё место, - с жаром ответил глубоко пожилой и настолько же ядовитый во всех смыслах профессор Зарун.

И чего так ядом плеваться? Ну подумаешь, напутала слегка с ингредиентами на практикуме по боевым зельям. Сам виноват! Нечего было нравоучениями своими отвлекать. Надо же, опоздала слегка… Пришла же. А он всё бубнил и бубнил, ну я и бухнула в зелье отсроченного взрыва двести мер порошка огненной колючки, вместо двадцати.

А что оно получилось не отсроченное, а мгновенное, так это вообще не моя вина! Все претензии к Аксэну Ноту, это он своими улыбочками и подмигиваниями весь учебный настрой мне сбил.

О-о-о, Акс первый красавец нашего курса, да и всего факультета тоже… а может даже и всей академии. И вот этот идеальный адепт боевой магии, победитель ежегодных состязаний боевиков, отличник, красавец и предмет моих грёз вот уже три года, пригласил меня на свидание! Ну как тут со временем немного не напутать…

Хотя свидание мне теперь с месяц как минимум не грозит. Разве что со шваброй, тряпкой, бытовыми заклинаниями и учебниками. Отрабатывать взрыв лаборатории я буду долго, мучительно и со вкусом.

- Идите, мисс Флен, - устало опустившись в кресло, махнул рукой профессор. – Наказание вам уже новый преподаватель назначит. И практикум ему же пересдавать будете… да помогут ему боги.

- Простите, - пробормотала я, опустив голову ещё ниже.

- Ректор простит, - хмыкнул профессор.

Как же, эта простит! Скорее заставит собственноручно лабораторию по камушку восстановить. Ну и восстановлю! Не впервой, за три года в Первой Имперской Боевой Академии чего я только не взрывала. А ещё сжигала, затапливала, развеивала, заставляла сжиматься или расщепляться… Ну не ладится у меня с зельеварением, так же, как и с практической боевой магией. Моя стезя теория! Вот тут я признанный гений, правда, почему-то профессора обычно добавляют «безумный».

Но зато, это я придумала зелье обратного щита, тройную боевую петлю и трансформационный куб для артефакторов. Да, случайно вышло, но получилось же в итоге хорошо. Петлю уже даже в учебную программу включили, и остальное, как испытания закончатся, тоже использовать начнут.

А вообще, профессор Зарун в чём-то прав, осторожнее нужно быть. Хорошо, что, когда рвануло, магщит сработал мгновенно, а то не плестись бы мне сейчас по пропахшему дымом коридору к раскуроченной лаборатории, в надежде, что от моей ученической сумки хоть что-то осталось. Вернее, не что-то, а конкретно реферат на двадцати листах по истории магии, без которого, помимо наказания за зельеварение, меня ещё и отработка у нудного профессора Барони ждёт.

Свернула за угол и в кого-то врезалась. Настроение и так хуже некуда, а тут ещё…

Отскочила, рявкнула «Смотри, куда прёшь!» и только потом подняла голову.

- И вам доброго утра, адептка, - с усмешкой поздоровался высокий, широкоплечий брюнет с длинной шевелюрой. Окинул взглядом, всклокоченную, растрёпанную, покрытую копотью меня в подпаленном форменном платье и добавил: - Хотя, для вас оно, похоже, не такое уж и доброе.

Надо же, умник нашёлся! А шевелюру-то какую отрастил. У нас таких волосатых не водится. Боевикам волосы помеха, только высшие магистры могут себе такую роскошь позволить. А значит, этот точно не из наших, так, видимо, мимопроходящий, какой-нибудь министерский проверяющий, или что-то вроде того. И из этого следует, что мне совсем не обязательно быть с ним любезной.

- Не ваше дело, - буркнула я и, толкнув его плечом, раз не додумался посторониться, пошла дальше.

Маг хмыкнул, но ничего не ответил. И правильно, меня сейчас лучше не трогать. Настроение стремительно катилось куда-то на уровень катакомб подземных городов иных предков. И где-то там же, рядом с ним, погребённые под толстым слоем камней и земли, остались мои планы по поводу свидания с Аксом Нотом.

Ну да ничего, отработаю наказание и вот тогда… Только бы реферат выжил!

Уже на подходе к лаборатории со мной случилось дежавю.

Поворот и я опять врезаюсь в кого-то. Поднимаю голову и понимаю – это издевательство!

- Вы там у себя в министерстве почкованием что ли размножаетесь? – проворчала, пытаясь обойти точно такого же, как две капли воды похожего на предыдущего, длинноволосого брюнета.

Только у этого волосы были собраны в небрежный низкий хвост, и одет он был не так представительно, в обычную рубашку с подвёрнутыми до локтя рукавами, широкие брюки и… домашние тапочки. Эм, странноватая обувь для министерской комиссии.

Тип в тапочках придержал меня за плечо, перекрывая дорогу и заявил:

Глава 1

Вечер в ПИБА, как адепты привыкли ласково именовать альма-матер, это нечто волшебное. Все готовятся к завтрашним зачётам, практикам и просто отрабатывают навыки. А куда деваться остаточной энергии от кривых заклинаний, выхлопам от артефактов и прочим проявлениям магии? Правильно, всё это поднимается вверх, врезается в защитный купол, как раз и установленный ради защиты окружающего мира от наших талантов, и каждый вечер обитатели академии могут насладиться разноцветными сполохами, озаряющими всё вокруг и расцвечивающими академию во все цвета радуги.

Снаружи это выглядит ничуть не хуже. Так что желающих полюбоваться мерцающим в опускающихся сумерках пузырём всегда было навалом. Этому явлению даже название придумали «Пибакадово сияние».

И под это дело вокруг академии начали, как грибы, расти различные лавочки с сувенирами, таверны, трактиры, салоны, магазины, постоялые и гостиные дворы.

В общем, просчитались ребята сверху пару сотен лет назад, когда решили, что боевая академия должна находиться вдали от городов. Город вокруг академии вырос быстро. И продолжал стремительно расти.

И вот сейчас все, кто уже выполнил задания, ну или наплевал на это дело, выходили в большие кованые ворота, чтобы весело провести вечер в многочисленных развлекательных заведениях, окружающих ПИБА.

Я же провожала их тоскливыми взглядами, опираясь на ненавистную метлу и наблюдая вечерний исход через пролом в стене лаборатории зельеварения. Ненавижу всё это. И ректора ненавижу, это она мне такое наказание назначила – разбирать завалы вместе с таллами.

Но особенно ненавижу нового профессора по боевым практикам. Я эту мерзкую личность ещё не видела, но ректор Адали, премерзко улыбаясь, поведала, что первым его решением по вступлении в должность профессора, было наказать меня отработкой практикумов по боевым зельям с начала обучения!

А это, что б вы понимали, три года! Да я и половины не помню уже. Это ж как водится, изучаем всё подряд, а на деле, если десятая часть пригодится – хорошо. Я и запомнила только то, что в ходу. И отрабатывать мне эти зелья месяца два, не меньше.

В общем, профессора по боевым практикам я заочно возненавидела. Наверняка, какой-то мерзкий старикашка, заставший ещё возведения академии, который спит и видит, как бы поглумиться над несчастными адептами.

У-у-у, пень трухлявый. Ну я ему наварю зелий! Мигом облысеет от радости такой, если ещё не лысый. И ведь предусмотрели же всё. Отрабатывать наказание я буду в старом крыле, где от исследовательского корпуса ещё остались особо защищённые лаборатории. То есть, зная меня, ректор Адали заранее подстраховалась. И мне теперь три вечера в неделю придётся торчать в заброшенной, пыльной части ПИБА и, на пару с противным старикашкой, варить различные атакующие, наступательные, защитные, снарядные и прочие зелья.

- Эй, чего встала? Мети давай! – пихнул меня в бок низенький кривоносый талл.

Таллы это нечто среднее, между духами и элементалями. Мы их бытовушками зовём, потому что этот низкорослый, немного страшненький на мордашки народец в совершенстве владеет бытовой магией и, соответственно, оказывает бытовые услуги на высшем профессиональном уровне.

Вот и ПИБА бытовушек нанимает. А сегодня Адали подложила мне просто гигантскую свинью, заявив бригадиру определённой на восстановление лаборатории команды таллов, что я поступаю в его распоряжение.

Дело в том, что бытовушки жутко вредные. И теперь Гахрын гоняет меня, как какую-то чернавку: тут подмети, тут какую-нибудь лабораторную мерзость подотри, там жутко дорогую кхоранскую слизь в пробирки собери. Лаборатория…

Среди выходящих в город мелькнула широкая спина Аксэна Нота. И он приобнимал за талию эту вертихвостку Морану Эвилл с параллельного потока.

На её месте должна быть я! Пальцы сжали древко метлы до скрипа.

- Мети, кому сказал! – больно ткнул меня в бок Гахрын. – А то Адали пожалуюсь, добавил он, мерзенько хихикая.

Ненавижу Адали, бытовушек, выскочку Эвилл, и предателя Акса. Но больше всех ненавижу нового профессора. Раз уж назначил наказание повторением, то мог бы и с сегодняшнего вечера отработку поставить, а не с завтрашнего. Смешала бы ему быстренько пару зелий и побежала на свидание. Так нет же, наверняка специально на завтра отложил, чтобы сегодня я в полной мере прочувствовала, как провинилась, взорвав лабораторию. Противный, гадкий старикашка!

- Мету я, мету, - проворчала, неохотно размахивая метлой.

Будто они тут бытовой магией не могут за полчаса все завалы разобрать. Так нет же, ручками нужно. Техника безопасности работы с магически активными веществами, будь они неладны!

***

- Тара! Ну Тара, очнись же ты!

Люта вцепилась в моё плечо и трясла меня, как праздничное дерево. Подарки вытрясти хочет, что ли?

- Да отпусти ты меня, - отцепила я от себя её загребущие ручонки. – Чего опять?

- Посмотри, какой мужчина-а-а, - мечтательно выдохнула Люта.

Мы сидели на смотровой площадке перед тренировочными полигонами и наблюдали за разминкой парней. И я, как всегда, замечталась, залюбовавшись Аксэном. Он сегодня был особенно хорош, в новой жилетке на голый торс, весь такой безупречный, сильный, красивый.

По мне, так тут никто не мог с ним сравниться. Но Люта были из тех немногих, кто недолюбливал Акса, считая его высокомерным, заносчивым выскочкой. И ничего он не заносчивый, ему просто есть чем гордиться. В конце прошлого учебного года, на состязаниях, ещё будучи третьекурсником, он обошёл даже выпускников с пятого!

Я мазнула безразличным взглядом по двум тренирующимся фигурам в дальней части полигона, пожала плечами и пробурчала:

- Мужчина, как мужчина. Далеко же, невидно ничего.

- Да ты не так смотри, - проворчала Люта и влепила мне подзатыльник, сдобрив его заклинанием зоркого глаза.

И я увидела. Так увидела, что чуть челюсть не потеряла!

В самом дальнем углу полигона, у стоек с оружием, шёл нешуточный бой на мечах. Сражались профессор Рхаш, тренер по практической боевой магии, и длинноволосый незнакомец, с которым я вчера столкнулась в коридоре.

Глава 2

Три часа пролетели незаметно. Я и успела-то только переодеться да поужинать. Ну и ещё с Лютой слегка поскандалила. Мы делим на двоих комнату на втором этаже студенческого жилого крыла, и вот дружим же, крепко дружим, но неизбежно ругаемся из-за каких-то мелочей не реже раза в неделю. Причём самозабвенно, с отдачей, вдрызг.

И сегодня как раз настал такой день. Не там брошенная вещь, не вовремя открытая дверь, неосторожное слово или взгляд – и понеслось! Разругались до слёз. Разбежались в разные стороны, поклявшись больше никогда не разговаривать. И в столовой за разные столы сели.

Но ближе к восьми часам, когда я в панике искала и никак не могла найти рецептурник – толстую тетрадь, в которую каждый адепт с первого курса записывает все рецепты зелий, декоктов и прочих смесей – он вдруг свалился с самой верхней полки моего ученического стеллажа. Пыльный и слегка помятый, он видимо там с прошлого учебного года валялся.

Отряхнула тетрадь, смахнула пыль простеньким заклинанием очистки и поспешила на встречу с таинственным профессором Эйчем. Уже в дверях остановилась и, не оборачиваясь, буркнула:

- Спасибо.

Люта в ответ только фыркнула. Обижается ещё, но рецептурник найти помогла…

По дороге в заброшенное исследовательское крыло я улыбалась, прижимая к груди рецептурник. Как же мне повезло с подругой. И пусть она бывает вспыльчивой, да и обидчивая, чего уж там, зато отходчивая и с ней хоть в огонь! Наверняка, к тому моменту, как вернусь, уже успокоится, и кинется расспрашивать – что там с новым профессором.

И действительно, что с ним не так? Ну не верится мне в зов сердца, сподвигший профессора Эйча отринуть мирские заботы и отдать свою жизнь на алтарь преподавания. Не похож он на любителя вдалбливать в пустые головы адептов крупицы драгоценных знаний. Разве что кулаками вдалбливать возьмётся. Такой подход, наверняка, больше в его стиле, нежели скучные лекции и занудные практикумы.

Исходя из всего этого, меня не на шутку тревожило – зачем же он в действительности заявился в ПИБА. Уж точно не для того, чтобы зелья со мной по подвалам варить. И тем волнительнее было спускаться по пыльным ступеням в полуподвальные помещения лабораторий.

Стены тут были пропитаны антимагическим составом, сдерживающим все магические воздействия, из-за чего слегка светились в полумраке тусклого освещения. Посетители тут бывали редко, поэтому и освещалось исследовательское крыло чисто для галочки. Адепты сюда обычно не совались, из-за гнетущего ощущения, вызываемого теми же сдерживающими стенами, а преподаватели использовали заброшенное крыло в качестве складских помещений. Ну и для особо опасных практикумов, или, как в моём случае, занятий с особо криворукими адептами.

Спустившись по лестнице, я осмотрелась и уверенно пошла к единственной приоткрытой двери, из которой лился ровный яркий свет. Профессор Эйч, видимо, уже ждал меня.

Подошла, заглянула в лабораторию и остолбенела.

Он стоял перед лабораторным столом и что-то там смешивал... в белой рубашке с закатанными рукавами, простых свободных брюках и… тапочках! Один в один, как тогда, в коридоре, даже волосы в такой же небрежный хвост собраны.

Почувствовав мой взгляд, профессор обернулся, улыбнулся и произнёс:

- Вы опоздали, адептка.

Мельком бросив взгляд на настенные часы, я поджала губы и пробурчала:

- На две минуты всего.

- В зельеварении точность превыше всего. Но вы это и сами прекрасно знаете, на собственном опыте убедились, что неточность приводит к весьма плачевным последствиям.

На столе перед ним что-то забурлило, из пузатой колбы повалил ядовито-жёлтый то ли дым, то ли пар, Эйч схватил какую-то бутылку, на глаз плеснул в колбу из неё, удовлетворённо кивнул, когда дым и бурление прекратилось, принюхался, ещё раз кивнул и… залпом выпил гремучую смесь.

Я стояла в дверях, вытаращившись на него, как на сумасшедшего, а профессор довольно облизнулся, отставил колбу и, бодро потирая руки, провозгласил:

- Ну что ж, приступим!

Я кивнула и отступила на пару шагов назад.

- Адептка Флен? – приподнял он бровь. – Вы что, боитесь своего профессора?

- Ну, знаете ли… Откуда мне знать, что вы там выпили, - передёрнула я плечами, обнимая и прижимая к себе рецептурник, как спасительную соломинку.

Больше-то хвататься не за что было. Разве что за голову, потому что, кажется, наш новый профессор по боевым практикам того… с головой слегка повздорил, вот так же, как мы с Лютой сегодня. Только мы-то помиримся быстро, а профессор Эйч - не факт.

- Ах это, – приподнял он опустевшую колбу. – Это всего-лишь бодрящий коктейль. В последние дни всё никак не хватает времени на сон, приходится бодриться кардинальными методами. А вы что подумали, адептка?

Я неопределённо пожала плечами и заставила себя переступить порог. И правда, а что я подумала? Всего-то, намешал что-то бурляще-пыхтящее новый профессор и выпил. Живой же остался, и даже не позеленел. Чего я испугалась-то?!

Я и сама не могла найти ответ на этот вопрос, но в присутствии профессора Эйча чувствовала себя очень некомфортно. Нервы были натянуты, как струна, которая того и гляди лопнет. И тогда… не знаю, что случится, но это явно не понравится ни профессору, ни мне, ни, уж тем более, ректору Адали. А она и так меня из последних сил терпит, исключительно из любви к пожертвованиям, которые щедро отстёгивает в фонд ПИБА мой дедушка по отцу. Самого деда я никогда не видела, но считала глупым отказываться от его «подарков».

Однако, щедрость родственника не безгранична, в отличие от моих разрушительных талантов. Поэтому нужно взять себя в руки, запихать поглубже личные предпочтения и лишние эмоции, отработать наказание, пересдать практикум и перестать уже думать всякие глупости в отношении профессора Эйча. И что за имя такое?! Больше на прозвище похоже…

- Вы так и будете стоять у дверей, будто готовитесь сбежать? – поинтересовался профессор, сложив руки на груди. – Или всё же соизволите подойти к рабочей зоне и выслушать задание?

Глава 3

Я залетела в комнату, захлопнула дверь и прижалась к ней лбом, облегчённо выдохнув. Ну и дела-а-а. Сходила на отработку, называется.

- Явилась, - прозвучало укоризненное за спиной.

Я вздрогнула, отлепилась от двери и повернулась к подруге. Люта стояла посреди комнаты, уперев руки в бока. Плохой признак, значит, ещё злится.

- А ты почему не на занятиях? – спросила я, стараясь выглядеть невозмутимо.

- Так сейчас как раз лекция с твоим профессором, а он тоже пропал. Какое совпадение! – всплеснула руками подруга.

- Ну да, забавное совпадение, - нервно хихикнула я.

- Ты мне тут невинность-то из себя не строй, - пошла в наступление Люта. – А ну рассказывай, где всю ночь шлялась!

- Почему сразу шлялась? Так, гуляла…

- Угу, с профессором Эйчем. Ты что творишь, шальная?! Учиться надоело? – шагнула она ко мне. – Да вас же обоих выпрут из ПИБА. Адали рассусоливать не будет. Сама знаешь, с каким скандалом в прошлом году профессор Волза вылетела за связь с адептом. И напомни ка мне, что случилось с Ольчиром. Хотя нет, я сама тебе напомню. Перевели его, на последнем году обучения, перед самыми экзаменами, в какую-то захудалую академию в провинции! Тоже так хочешь?

Люта подошла ко мне вплотную, ткнула пальцем в плечо и угрожающе прищурилась. В чём-то она права. Адали у нас в этом плане вообще зверь, личные отношения между преподавателями и адептами под строжайшим запретом. Поговаривают, в юности её сильно обидел какой-то профессор. Поигрался и бросил, наверное. Но я-то тут причём? Мне этот Эйч и даром не нужен! Я его вообще боюсь.

Вспомнила своё недавнее пробуждение, растерянность и ужас, когда увидела спящего рядом профессора. Я никогда ещё не спала на одной кровати с мужчиной, пусть даже и полностью одетым. Но вообще забавно получилось. Со стороны это кому-то может показаться компрометирующим, но по факту – ничего необычного, по крайней мере, для меня. Всего лишь, очередной трындец, которых в моей жизни уже столько было, что со счёта давным-давно сбилась.

- Ну чего ты так переживаешь, - улыбнулась я подружке. – Если никто не узнает, ничего и не случится. Ты же никому ничего лишнего не наговорила, надеюсь?

- Я что, дура, – пробурчала она, немного успокоившись. – Рассказывай давай.

Пришлось кратко выложить всё, как есть, чтобы успокоить Люту. А потом вытерпеть подзатыльник, разнос и пять минут истерического смеха.

- Эх, такой момент упустила, - ухохатываясь, говорила она. – С таким мужчиной ночь провела и всё проспала!

- Он тоже проспал, а я, между прочим, тоже не уродина, - буркнула, копаясь в шкафу.

- А что он тебе сказал? Ну, когда вы проснулись в одной постели?

У Люты глаза горели фанатичным любопытством, но порадовать мне её было нечем. Самой жутко стыдно было за своё поведение. Разоралась, как сумасшедшая, ещё и с кровати его спихнула. А каких глупостей наговорила… Лучше не вспоминать.

- Ничего, - проворчала, направляясь в ванную. – Перенёс в лабораторию и разошлись.

Пока я быстро приводила себя в порядок, Люта всё ныла под дверью, выклянчивая подробности. Обойдётся. Ни за что ещё и перед ней не опозорюсь.

Собрала непослушные волосы в пучок на затылке, разгладила подол ученического платья, заставила себя улыбнуться отражению и вышла из ванной.

- Идём обедать, сейчас как раз лекция закончится, - проговорила будничным тоном Люте, подхватила сумку со стула и поспешила к двери, в коридоре она не будет так настойчиво выпытывать пикантные детали моего очередного приключения.

Открыла дверь и попала в удушающие объятия. А произнесённое с надрывом и пафосом «Моё дитя!» не оставило сомнений – очередной трындец не заставил себя долго ждать. Что-то они зачастили в последнее время, отдышаться не успеваю.

- Привет, мам, - прохрипела, отмахиваясь от таких же, как у меня белых кудряшек.

- Как ты подросла! – выдала мама, прекратив меня душить и отстранив за плечи.

Ну да! С прошлой встречи всего две недели назад очень подросла. Особенно учитывая, что время роста у меня ещё пару лет назад как закончилось. Но маме лучше не перечить, ей виднее.

Айра Флен затолкала меня обратно в комнату, закрыла дверь и применила удушающий приём уже на Люте. А прекратив душить мою подругу, перешла к насущному:

- Вы, собственно, почему не на занятиях? Любезный господин Клюрчи заверил, что у вас сейчас как раз лекция должна быть. Какой он милый, не то, что прошлый привратник. Вежливый такой, вспомнил меня, только пропуск и проверил, даже просвечивать не стал… Так вот, почему вы не на лекции, юные леди? Я хотела сделать сюрприз, а вы!

О, мамины сюрпризы это отдельная тема. Её безграничная фантазия вкупе с сильным даром магии иллюзий кого угодно может до нервного срыва довести. Потому привратник господин Клюрчи её и не трогает. До сих пор вздрагивает, как мою блондинистую кудрявую голову увидит, она ему мою маму напоминает. Даже к ректору Адали обращался, чтобы мамин пропуск на территорию ПИБА отозвали. Но Адали отказала, что для меня было загадкой, если честно.

Насколько я знала, ректор с мамой особой дружбы не водили, и вообще познакомились только, когда я поступила в академию. Причём, повод для знакомства был не из приятных. Я, в первую же неделю обучения, случайно слегка разрушила несущие столбы галереи. А галерея только на них и держалась, если бы не молниеносная реакция бытовушек, не было бы больше в ПИБА открытой галереи на втором этаже…

В общем, случился ужасный скандал. Меня обвинили в намеренном причинении ущерба академии, и вылетела бы я отсюда со свистом, если бы не таинственное рекомендательное письмо от дедушки, о котором я практически ничего не знала. Стоило только маме продемонстрировать ректору Адали это самое письмо, как меня тут же простили, поверили, что я не нарочно, заверили маму, что научат её драгоценную дочь управлять своими выдающимися способностями и выдали пропуск на территорию ПИБА.

Стоит заметить, что такого доверия удостаивались не все. В основном это были выпускники академии, приведшие сюда и своих детей, или меценаты. Мама же не относилась ни к тем, ни к другим. Хотя позже я узнала, что дед у меня оказался очень щедрым.