Я хочу быть собой

Пролог «Я толстушка»

Привет. Меня зовут Алиса Мышкина и я… вот честно, язык не поворачивается себя так назвать, но придется признать правду. Я толстушка. Пытаюсь говорить мягко, используя уменьшительно-ласкательные словечки: жирочек, пузико, но понимаю, это лишь попытка приуменьшить проблему. Но на самом деле, никто не обращается ко мне ласково, видя перед собой только жирную корову.

Все началось с подросткового возраста. Я никогда не знала, что такое правильное питание, папа считал, что главное покушать, да и мать сама всегда любила навернуть тарелку жаренных шкварок вечером под сериальчик. Я не была очень толстой, как можно было подумать, но и худой тоже. Бока и складки были, что в нулевые-десятые считалось позорным. Не было одежды оверсайз, все по фигуре, приталено. Считалось нормой носить размер 42. Ну прям с натяжкой 44. И уже стыдно 46, который как раз носила я. Это такое противное чувство, ловить на себе презрительно-снисходительные взгляды, когда кто-то слышал эту цифру.

Я садилась на диеты. Снова и снова. Но сначала в моем понимание диета означала просто отказом от еды, голодовкой. И, разумеется, хватало меня до вечера. Потом я пыталась худеть по советам журнала Космополитен, такие как: питьевая диета, белковая диета, гречневая диета, йогуртовая диета. Суть в том, чтобы потреблять в пищу только определенный продукт. Больше дня я на таких диетах не сидела, просто не могла. Еще и родители подливали масла в огонь. Только папа почует в моей голове план о похудении, тут же покупает мои любимые вкусняшки и просит маму приготовить что-нибудь вкусненькое. Почему? Потому что покушать самое главное для человека, прожившего в советском союзе, еще и военного. Когда я родилась, ему было сорок лет. Я была младшенькой, любимой. И конечно он не мог позволить мне голодать. Ну а маме было все равно. Она периодически отпускала колкости в стиле «ну ты же не балерина, чтобы носить такое платье», или «вон смотри девочки-дюймовочки», но в общем никак не реагировала ни на мои попытки похудеть, ни на срывы.

Еще у меня есть старшая сестра, с которой меня часто сравнивали. Она старше на шесть лет, и честно, выглядит всегда потрясающе. Карина во всем лучше меня. В школе и университете она была в сборной по бегу и порой занимала призовые места. Не нужно и говорить, что ее фигура была спортивной. Но даже не это в ней потрясало. У нее жгуче-черные волосы, будто с самого юга. А оттенок кожи я никогда не могла понять. Зимой она бледнела, слегка розовела и когда красила губы красной помадой, приобретала сходство с Белоснежкой. Летом же на ее кожу ложился ровный, бронзовый загар, делавший ее копией Эсмеральды. Она удачный результат белокожего папы и бронзовой мамы. Волосы Карины подчинялись любому капризу, то завивались в буйные локоны, то ложились ровной гладью, на зависть египетским богиням. Она была совершенной. Красивая, спортивная, творческая. Из-под ее кисти любой рисунок был шедевром, а выйдя на сцену, она покоряла всех своим глубоким, грудным голосом и отчетливым вибрато. И, конечно, у нее было много поклонников. В нашей квартире часто стоял аромат цветов, подаренных ей. И да. Я ей завидовала. И восхищалась. И тянулась к ней. Но стоя рядом с Кариной, я была лишь бесцветной тенью.

Моя бледная кожа сгорала на солнце, не давая загара. Русые волосы были бесформенной кучей, которую я отчаянно пыталась выпрямить утюжком. Но добивалась только того, что волнистое облачко становилось выпрямленным облачком. И фигура не фигура, а вылепленный двоечником образец человека. Даже с цветом глаз мне не повезло. Они должны быть зеленые, но по факту они серо-буро-козявчатого цвета. Их оттенок меняется в зависимости от освещения, но не бывает ярким и красивым. В семье я гадкий утенок и мне не дают об этом забыть. Даже отец никогда не называл меня красивой.

В свои шестнадцать лет я похудела до 44 размера. Как? Не знаю, само вышло. Вероятно все дело было в моем образе жизни. Мы с подругами стали очень много гулять, ходить пешком и периодически забывали поесть. Нам было весело и совсем не до еды. Я оживилась, стала красится и сменила прическу. Научилась лучше подбирать себе одежду. И наконец на меня стали обращать внимание парни. Я перестала быть страшненькой подружкой!!! Хотя подруги мои с этим бы не согласились, они вели себя, словно ничего не изменилось.

Но не смотря на более приятный силуэт, я все равно была мягкой, с жирком, потому что ненавидела спорт. Каждая попытка заниматься приводила меня в состояние предсмертных конвульсий. Образно. Я пыталась бегать по утрам несколько раз, и каждый раз после пробежки заболевала ангиной. На физкультуре после пробежек темнело в глазах и кололо в боку. От качания пресса я чувствовала себя жирной неваляшкой, а планка заставляла меня трястись, как вибромассажер. Про отжимания и подтягивания я молчу, мой рекорд – 0 раз. Каждое упражнение показывало все отвратительные стороны моего тела. Да, я ненавидела спорт.

Я не понимала, что люди могут быть разные, или хотя бы то, что парням нравятся разные девушки. Если какому-то парню нравилась пышка, ей повезло, взяла харизмой, или она явно позволяла ему то, что приличные девушки не позволят. А по-настоящему любят только худых. Я серьезно так думала! Сейчас я, конечно, понимаю, что бывает всякое, и любят не за тело, и прочее, прочее, прочее… Однако себя я до сих пор считаю исключением.

Когда мне было 17, у меня появился парень. И это было волшебно. Первый год. А потом свиданий стало меньше, мы все чаще отсиживались дома, ели фастфуд под сериальчик. И, что закономерно, оба растолстели. Ко мне пришли лишние 10 килограмм, к Вите - 20. А вот дальше начался новый этап наших отношений, которого я совсем не ожидала. Я перестала привлекать его, и он открыто говорил, что лучше поиграет в танки с друзьями, чем займется со мной сексом. Каждый раз, как я переодевалась, он комментировал складки и растяжки на теле, а в ссорах всегда говорил, что держит меня из жалости и такая жирная, страшная и тупая баба никому не нужна. Его семья, разумеется, была с ним согласна. На мою защиту встал только папа. Подруги поддержали морально. Мать же заявила, что я сама виновата, надо было за собой следить.

Глава 1. Крутой день начинается с плохого утра

Это утро такое-же кошмарное, как и все прочие. Вообще-то я довольно позитивный человек, но пока не выпью кофе, мне все будет казаться серым и унылым. На часах 8:04, а это значит, что на первую пару я опоздала. Плохо, но не критично, все-таки препод по матанализу относится ко мне благосклонно из-за того, что я на семинарах добровольно выхожу работать у доски.

Я запихнула себя в джинсы, выбрала наименее мятую футболку и накинула сверху какую-то модную кофту, чьи замороченные названия я даже не пытаюсь запомнить. Красится не стала, а вот буйную копну волос попыталась пригладить расческой, но уснув вчера с мокрой головой, я обрекла себя на бесформенную гульку утром. Ничего другого собрать на голове бы не вышло. На кофе времени нет. Пишу Лизе, что выхожу из дома и бегу на вокзал. Ну как бегу, быстро иду. Потому что, если я побегу, то выкашляю свои легкие раньше, чем приедет электричка.

Покупаю билет до Курского вокзала и надеюсь, что успею хотя бы купить кофе из автомата, но вывеска с расписанием поездов меня обламывает. Моя электричка отходит уже через пять минут, а значит все-таки придется пробежаться. Тоннель, лестница, турникеты, толпа, хлынувшая из вагона. Резинка рвется в самый неподходящий момент, а мои волосы беспощадно лезут в лицо людям вокруг. На извинение нет времени. Мне удается протиснутся в закрывающиеся двери. В самый последний момент. Только я решила, что могло быть хуже, как замечаю, что волосы защемило дверью. Попытка освободится дает понять, что либо я покупаю парик, либо еду до следующей станции приклеенная к двери. Я, конечно, выбрала второе.

Людей в тамбуре было не так много, как в час пик, так что я в своей нелепой позе явно бросалась в глаза. Ехать до следующей станции всего пять минут, но шея и спина начали потихоньку затекать. Чтобы отвлечься, я достала телефон, собираясь уткнуться в новостную ленту, но тут поймала взгляд человека с другого конца тамбура. Молодой и высокий парень, с крупноватым носом и выразительными глазами. Довольно симпатичный. Настолько, что я невольно улыбнулась ему, забыв, в каком положении нахожусь. Но внезапно я замечаю у него в руках телефон и настроение мое резко падает вниз. Я начинаю прикидывать время прибытия до следующей станции, оцениваю расстояние до него, свою силу и ловкость. Я в обычное время слабая и неуклюжая, но злость творит чудеса с моим телом. Я в гневе могу ринуться в драку, догнать обидчика (в исключительных случаях и кого-то медленного) или даже что-то отобрать из рук. Это я и собиралась сделать сейчас.

Но тут случилось то, чего я никак не ожидала. Этот нахальный парень подошел ко мне, не переставая улыбаться.

– Привет. Мне показалось, я чем-то разозлил тебя – проговорил он с улыбкой, немного смущаясь.

– Издеваешься? Кому понравится, когда его фоткают втихаря? Еще и лыбишься. Смешно тебе? – еще немного, и я предпочла бы парик, лишь бы врезать по этой улыбающейся морде.

– Блин, нет! Ты неправильно поняла, я просто держал телефон. Я вообще видос смотрел, пока тебя не увидел. – Улыбка спала с лица парня. Он взволновано стал показывать мне телефон. Экран блокировки сменился страничкой ютуба с прерванным видео. При мне же он зашел в галерею и показал фотки каких-то машин, сделанных неделю назад. Меня не было.

– Прости, что наехала. – сконфужено произнесла я, – утречко у меня вышло не самое классное.

В этот момент поезд приехал на следующую станцию и, к моему ужасу, двери тамбура открылись с другой стороны. Люди заходили и с любопытством смотрели на меня, некоторые пытались сдержать улыбки, некоторые не скрывали насмешек совсем. Я стала лихорадочно вспоминать, когда же будет станция с моей стороны и вдруг осознала, что мне в таком положении ехать до Москвы. Я уже успела проклясть все, что мне только пришло в голову, но мой новый знакомый склонился у моего уха и проговорил:

– Не волнуйся, следующая станция с этой стороны. – он немного сдвинулся ближе ко мне, прикрыв остальным обзор. Я хотела поспорить, но вспомнила, что недавно открыли новую станцию, о которой все забывают. Я облегченно выдохнула.

– Точно, ты прав. Я, кстати, Алиса.

– Леша. – теперь он стоял совсем рядом и я, будучи в вынужденном наклоне, не видела его лица. А вот фигуру я могла разглядеть, причем совершенно без палевно. Толстая кофта на нем была расстёгнута. Под ней же виднелся мужской торс, обтянутый футболкой. Прекрасный и совершенно накачанный. Скользнув к джинсам, взгляд быстро ушел в сторону, а щеки налились румянцем. Однозначно, эти джинсы ему очень идут.

– Далеко едешь? – спросила я, чтобы просто продолжить эту неловкую беседу.

– На тусу с пацанами. У меня отпуск, поэтому сегодня программа нон-стоп. Сначала погулять по Москве, хотим пройти пешком все садовое кольцо. Потом аквапарк. Потом в тачку и поедем кататься уже за город. Может еще шашлык замутим, пока сентябрь теплый, надо ловить момент.

– Звучит, как программа на неделю. Как вы собираетесь все успеть? – я заподозрила выпендреж, но посчитала это милым, и поэтому промолчала.

– Мы часто так отдыхаем. Любим быть всегда в движении! ЗОЖ, понимаешь? – он поднял руки и начал демонстрировать мне свои мышцы. Правда я видела только пресс, так как руки были надежно спрятаны под толстой кофтой. Но мне показалось это забавным, и я снова не стала комментировать. Просто заулыбалась и попыталась кивнуть, но схваченные в плен волосы мне этого не позволили. Он, тем временем, сменил тему:

– А ты куда едешь?