Я хочу домой

Глава 1 Кирилл

Моя жизнь не задалась с самого рождения. Нет, родился я в нормальной семье, родители мои не пропойцы, или пьяницы. Они просто люди. Чужие мне люди. А я всегда знал, что произошла ошибка и я сюда не должен был попасть. Это не мой Мир! Откуда такая уверенность? Не знаю, хотя это точно так! Меня всегда окружали чужие мне люди. Воспитатели в садике, учителя в школе, профессора в институте. Меня не понимали родители. У меня два старших брата и сестра. Сестра была в семье самой младшей. Родители ждали её. Больше детей не планировали. И я всегда видел, насколько отличаюсь от всех в семье. Мне не было места в этой семье, да и в этом Мире. И, кажется, всех это устраивало. Чем старше я становился, тем отчётливее понимал – пропади я сейчас и никто даже этого не заметит.

И так я жил, пока однажды в мою дверь не постучалась НАДЕЖДА. Но, понял я это не сразу. Жить с родителями было совсем невмоготу. Учёба в школе давалась мне легко, кроме гуманитарных дисциплин. По нормальным предметам я был отличником. Гуманитарные науки, я просто тянул. Это было не легко, но, мне нужно было в институт. Знания, это то единственное, что увлекало меня. Они были важны. Законы вселенной – это ведь то, что роднит все Миры. И я изучал всё, что попадалось по любимой теме. С поступлением в Политех на факультет Информационных технологий трудностей почти не возникло. Специальность моя мне нравилась – системная и программная инженерия. В ней я спасался от бытия этого Мира.

Исповедь неудачника, скажете вы? Не думаю, что с вами многие согласятся. Разве неудачники живут так? Я закончил школу в восемнадцать лет, затем поступил в столичный ВУЗ, и на третьем курсе уже работал в престижной компании по специальности.

С семьёй я не общался, зачем? Что может связывать чужих людей? Причём мысли, что я приёмный сын не возникало никогда – слишком сильно сходство между всеми нами. А душа чувствовала чуждость. Я увлекся фантастическими рассказами про попаданцев, может и я такой попаданец? Ответ мне никто не даст.

К моменту окончания института, я окончательно порвал все отношения с семьёй, даже номинальные. Дольше всех не успокаивалась сестра. Она слишком добрая, всех жалеет. Вот и меня пыталась пожалеть. А мне это не нужно. У меня есть всё! Всё, кроме моего родного Мира.

Учась в ВУЗе, я жил в общаге. Комната была на троих. И вот стало вырисовываться желание своей квартиры, где никто не будет нарушать моё пространство. Всё просчитав, стал искать подходящий вариант, конечно, пока в ипотеку. Зарплата уже тогда была приличная, ограничивать себя не нужно. Искал однушку (семью заводить не собираюсь). Центр не нужен – лишняя суета. Нашлась и такая, как хотел. И не очень на окраине, и недалеко от работы – по меркам столицы – тридцать пять минут пешком, это просто рядом.

Квартира на девятом этаже десятиэтажного дома. Ремонта она не требовала, вот вообще не было желания едва купив, сразу начинать ремонт.

Владелец просил за неё адекватную сумму, и будто торопился её продать, хоть получалось у него не очень. Продавал он её уже год. Изъянов я найти не смог. Риелтор была профессионалом своего дела и полностью человеком продавца. Может, цену задирал? А, познакомившись со мной, повеселел. Поверил в сделку? Понятно не было...

После одобрения сделки и подписания всех документов, теперь уже бывший хозяин моей квартиры, и раскрыл мне особенность или проклятье квартиры: на балконе имеется портал перехода в другой Мир.

Это знание ошеломило и окрылило меня одновременно! Моя мечта о возвращении в мой родной Мир может стать явью!

Действительно, остекление балкона было слегка странным. Справа балкон заканчивался пожарной лестницей, на неё вела дверь с ручкой для открывания с внутренней стороны. Что обосновано необходимостью обезопасить хозяев от посторонних. А вот с противоположной стороны балкон не граничил с другими балконами или лестницами, а ведь, остекление так же заканчивалось дверью с ручками, хоть, уже с обоих сторон. Логического объяснения этому не было. Странное остекленение, не правда ли? Прежнему хозяину, по его словам, квартира досталась уже такой, как и предыдущему жильцу, и предыдущему... Так же, как и знание о портальном переходе. Проверять то никто не отваживался! И здесь был очень важный нюанс – никакого видимого подтверждения наличия перехода не было. Не было ни дымки, ни радужных переливов, ни некой пленки, ни туманного марева, ни искр, молний или звёздочек... Ни-че-го! Просто балконная дверь, а внизу асфальт двора! Переход просто был по утверждению (или чьей-то злой шутке). То есть, уточню – для перехода нужно совершить шаг веры с балкона. Никакой веревки, страховки, парашюта, и прочее в том же духе, тут не поможет – в переход надо войти безо всего. Просто поверив. Шаг веры. Ну и последнее, что сказал бывший владелец: про смерти и исчезновения никто не слыхал. Проверить никто, как и он, так и не решился, наверное, а он об этом думать устал, теперь вот продал её мне с довеском и всё.

И всё... Надо ли говорить, что это «и всё» относилось теперь и к моему спокойствию? Я ведь так ждал этой возможности – найти переход и вернуться из этого чужого в мой, родной Мир! Может и не сразу, но, я смогу найти дорогу домой. И вот, я так близко от этого, а, выбор то тоже очень сложен.

Ведь несмотря на чуждость этому Миру, жизнь прекращать я готов не был. Я не был самоубийцей. Я не тяготился жизнью, как таковой. Я просто хотел домой! Какой он – мой Мир? Я не знал, я чувствовал тоску по нему. Надо ли говорить, что все мысли мои были о переходе. Работа перестала радовать меня. Есть ли там портал? Мой ли Мир за гранью перехода? Или это просто злая шутка кого-то из бывших владельцев?

Или это действительно переход на тот свет: шаг... и моё тело на асфальте, обведённое мелом, чтобы назидательно и красиво.

Я искал ответ, но, не находил его. Душа была в смятении. Хотелось и жить, и найти подтверждение словам о переходе в мой Мир.

Всё своё свободное время я проводил у открытой балконной двери ничего не видя и не слыша. Это меня вымучило настолько, что я понял, что не смогу выдержать больше даже дня. Я принял решение. А, уходить просто так не хотелось. Если вдруг я принял неверное решение, а я очень надеялся, что это не произойдёт, и стал жертвой розыгрыша, то я не хочу, чтобы люди приняли меня за идиота, что, то ли перепутал двери, то ли переборщил с препаратами, то ли слился, оказавшись слабаком. Лучше пусть считают доверчивым романтиком. Поэтому, иду я в трезвом уме и твёрдой памяти. О чём и сообщаю в этом письме нашедшему его. Я постарался понятно объяснить причины моего ухода – либо за грань жизни, либо, (во что искренне верю всей душой и сердцем) – в мой Мир!

Глава 2 Эмилия

Она перечитала это письмо уже в четвёртый раз, а, смысл доходил очень тяжело, как будто через ватную пелену. Их семья была дружной. Ведь она верила в это, до этого дня. Хоть Кирилл и выделялся своей отстранённостью.

Не в силах совладать с собой, Эмилия, или Эми, как звали её в семье, заплакала. Мысли крутились о том, что даже в прощальном письме Кирилл не назвал ни одного имени родных, только указал её в «завещании», упорно назвав её только полным именем, как делал и всегда, выделяясь даже в таких мелочах. Не было ни одного упоминания друзей или одноклассников, впрочем, он о них никогда не упоминал дома. Были ли они у него, эти друзья? Выделял ли он хоть кого-то из одноклассников? Какие были у него отношения с ними? Ответов нет. А ведь она любила всех братьев одинаково, И самого старшего – Артёма, и второго, Данилу. А ведь Кирилла выделяла за его серьёзность и загадочную отстранённость, может ещё и потому, что по возрасту они были ближе друг к другу. Будучи самой младшей в семье, она встроилась в иерархию бытия, ничего не нарушая и не меняя установившийся порядок. Каждый из братьев был личностью, Каждый заканчивал школу, поступал в институт, учился и улетал из семейного гнездышка. Но, Кирилл был другим. Учиться после школы он поступил в столичный ВУЗ. Профессию выбрал не простую и не очень понятную для Милли. Уехал как-то сразу и навсегда. Родители и братья приняли его решение, а Милли продолжала тянуться к брату и стремилась поддерживать общение. Разницу в семье по отношению к Кириллу Эми не чувствовала, поэтому то письмо, что лежало сейчас на коленях, выбило её из колеи представлений об их прекрасной семье. Слёзы непонимания и обиды, и на брата, и за брата катились по щекам девушки, а, облегчения не приносили. Как они все могли так заблуждаться? Как же тяжело было Кириллу! Ведь казалось, что он просто живёт в своих интересах. А это право каждого жить так, как ему хочется, очень уважали в их семье. Шалопаев и откровенных тунеядцев у них не было. Только вот получилось, что они просто не поняли его, а он мучился от своего заблуждения в выдуманной чуждости.

Вот уже сутки сидела Милли в квартире брата, ожидая новостей о его состоянии. Когда ей позвонили из отдела кадров с работы Кирилла с вопросами: не знает ли она где находится её брат, и как давно они общались, ей было стыдно признаваться, что общаются они очень редко, а последний их разговор был по её инициативе – с поздравлением на 9 мая. Милли обдумывала, стоит ли волноваться, и где загулял её братишка, ведь на её вызовы он тоже не ответил, что как раз было не странно. Хоть, он даже не прислал, как делал это обычно, сообщение: «Перезвоню позднее, у меня всё ок». Кстати, частенько было, что и не перезванивал. Динамил. Не считал это важным, как теперь поняла Эми.

– Ох, Кирилл, и где тебя искать?

И тут раздался новый звонок, и опять с незнакомого номера. На этот раз, как-то особенно мягко прозвучал голос, что представился страховым агентом Кирилла Эдуардовича Чистового. Он рассказал, что Кирилл находится в больнице, сейчас его жизни уже ничего не угрожает, он под присмотром врачей, которые и проводят необходимые обследования. Звонивший, понимая состоянии Эмили, старался говорить заботливо и мягко. Рассказал он о том, что брата нашли в его квартире. Забила тревогу соседка из ближайшего дома, которая вешала бельё и заметила упавшего и лежащего без движений человека с открытой дверью на балконе. Спасибо глазастой соседке и просто неравнодушному человеку, которая вызвала экстренные службы. Все затраты на его обследование и лечение взяла на себя страховая компания, поэтому и об этом беспокоиться не нужно. Вся ситуация подпадает под страховой случай и поэтому он звонит правоприемнице, указанной в договоре страхования жизни Кирилла, чтобы проинформировать об инциденте.

– Диагноз пока врачи не поставили. Нужно ждать. Всё будет хорошо! Если что-то понадобится, меня зовут Вячеслав, телефон я вам скину смс сообщением. Там же будет больница, телефон ординаторской и имя отчество врача. Ещё пришлю адрес. Эта информация вам пригодится, если вы приедете к брату.

– Конечно! Я приеду, как только смогу! Спасибо вам! А то я уже себе место не находила!

– Звоните, не стесняйтесь! И верьте в лучшее.

Далее для Эмили начались судорожные сборы и дорога в столицу. Родителям она сказала про обморок брата и что он проходит обследование в стационаре. И сорвалась в столицу, как самая свободная в семье. Братья и родители работали, и свободно, и быстро отлучиться с работы не могли.

Задержалась она только для звонка в отдел кадров по месту на работы Кирилла. Рассказала про то, что Кирилла нашли, что он упал дома, что сейчас он в больнице, и что она едет к нему. Её расспрашивали, что именно она знает про его состояние, диагноз. Вот здесь у неё информации не было, и она пообещала позвонить, как узнает хоть что-то.

***

К брату её ожидаемо не пустили, и о состоянии пока говорить отказались. «Проводится обследование, состояние стабилизировали, ждите». Оставила врачу свой телефон для связи и отправилась на квартиру брата. По дороге (расстояния то не привычные, город намного больше их, провинциального) успокоила, как могла своих родных звонками. Эмили была вынуждена ждать. Предстояло, наверное ещё решить попутно вопросы со взломанной дверью в квартире брата. Мыслями она была в больнице. Старалась отвлечь себя полезными делами, чтобы хоть чуть-чуть успокоить измотанные непонятками нервы. Она впервые сталкивалась с таким сложным ожиданием, когда ничего не можешь изменить и ни на что не можешь повлиять. Хуже всего – ждать и догонять. Опять мудрый народ прав.

Дом и квартиру Кирилла она нашла просто, благо программа – навигатор работала на отлично. Теперь сложно заблудиться в любом из городов, где работает это программа. Квартира, конечно, была аскетическая. Чувствовалось отсутствие женской руки. Даже шторы на окнах были рулонными. А что такое текстиль и его роль в создании уюта любой бы понял сейчас, глядя на эту квартиру – офис.

Глава 3 Эмилия воодушевлённая

– Нереально!

Мир для Эмили теперь не мог стать прежним. То, что случилось с Кириллом, перевернуло представление о законах в нем с ног на голову.

– Подумать только, портал в Мир Миров! Нереально!

Описанное и прочитанное в письме уже стало сказкой, но, рассказанное братом переводило случившееся в ранг легендарной были. Становилось объёмным и живым.

Милли ушла из палаты очень задумчивой, а за ночь ошеломление схлынуло и спокойное рассудительное состояние вылилось на брата огромной океанической волной вопросов. Хотя дома она даже не подошла к двери балкона. Было страшновато. Дух захватывало даже от одной мысли о нём. Ведь это, как быть в шаге от мечты детства, от сказки.

И вот на следующий день она снова бежала в больницу – и к брату, и за ответами.

Кирилл изменился, это было хорошо видно сразу. И к её радости изменился настолько, что встретил улыбкой, назвал «Эми». Это окрыляло. Вселяло надежду на изменение отношений.

Далее брат стоически выдержал эту «пытку сестрой», как шутя назвал порыв любопытства Эмили.Он отвечал на все вопросы спокойно и развернуто. А она перескакивала с одного вопроса на другой, и спрашивала, и спрашивала. От прокурорского допроса этот диалог отличала доброжелательность Эми и то, что вопросы не дублировались, не перефразировались, как принято у прокуроров в просмотренных фильмах.

Кирилл выговаривался с удовольствием, было видно, что это ему приносит огромное облегчение. Всё же его, как оказалось, тяготил вакуум, который он создал вокруг себя. Хоть у него вообще не было привычки обсуждать какие либо проблемы с кем бы то ни было. Да и были ли у него проблемы? Он просто жил себе на уме, в придуманном мире отчужденности имени самого себя. А сейчас Эми громила эти границы, что уже никем и не защищались. А Кирилл обретал свою семью заново.

На просьбу брата – не посвящать родителей и братьев в подоплеку болезни, Эмили с легкостью согласилась, выбив себе в благодарность разрешение остаться с братом до его выздоровления. Ей очень хотелось закрепить успех в отношениях.

Молодой организм парня восстанавливался довольно быстрыми темпами, и к концу недели врач обещал уже выписать его под наблюдение невролога из поликлиники по месту жительства.

Наконец Эми и Кир всё обсудили, и вопросы Эмили иссякли.

– Знаешь, я ведь и на балкон даже не выходила! Сыкотно как-то.

– Не ходи туда! Пообещай мне, что не пойдёшь!

Попросил Кирилл тем голосом, которым разговаривал с Эми и раньше.

Как то ему мысль, что она там одна рядом с порталом и не приходила, а теперь он реально испугался за любопытную сестру. Мало ли как оно обернётся?

– Пообещай мне! – надавил голосом и взглядом он.

– Конечно, мамочка! Что я там забыла? Я то в своём Мире живу!

Не удержалась от подколки маленькая язвочка, особо подчеркнув это «своём».

– Эми!

– Да? – невинно захлопала глазками ехидна, услыхав в тоне брата и заботу и стыд от глупости своей выходки.

– Ну пожалуйста.

– Да не переживай ты, братик! Я девочка разумная, глупостей делать не буду. Лучше скажи, что тебе вкусненького принести завтра? Сколько мед сестричек тут уже охмурил? Симпотяжки ведь есть. Мне заранее съехать не надо?

– Эээээмииии!

Смех сестрёнки раскатился по палате ручейками, и стих уже за дверями, куда она унеслась от его праведного гнева.

– Вот ведь... И откуда что берётся? Нормальная же девчонка была!

***

В пятницу Кирилла выписали из больницы, а, Эмили его встречать он велел дома, всё же не прошли даром столько лет самостоятельной жизни брата.

На следующий день они решили сходить поблагодарить, а заодно и познакомиться со спасительницей Кирилла. Кирилл купил цветы. Хотя, могло оказаться и так, что есть ревнивый муж или отец, ну да с пустыми руками приходить вообще было стрёмно.

Путем нехитрых прикидок и наблюдений, ребята сошлись в своём мнении и вычислили номер квартиры. Там и гадать то не пришлось – балкон девятого этажа был захламлён, с него и на основную сторону проблемно было выглянуть, и только балкон десятого этажа был свободен, и подходил для проживания спасительницы. Набрав номер квартиры в домофон, представились молодому женскому голосу и, по случаю теплой и приятной погоды, пригласили пообщаться во дворе, дабы лично принести благодарность за спасение. Топтаться в коридоре чужой квартиры и напрягать незнакомого человека Кирилл не захотел.

Домофон ответил согласием и попросил дать минут пять на сборы. Заверив, что готов ждать и дольше, Кирилл и Эмили присели на лавочку у подъезда. Иначе, пришлось бы ставить ожидаемую особу в неудобное положение по поиску того, кто звал на встречу.

Глава 4 Кира. Маленькая незаметная трагедия

Кира. Кируша. Так звали её родители в детстве. Кирустик – кустик... Так уже называли за длинные тонкие ручонки, которые любили показывать на всё непонятное и тут же звучал несмолкаемый вопрос: «А ето фто?». Иногда ручки одновременно показывали в разные стороны, ну что же делать, если интересного и непонятного было слишком много, а ответы не получались от старших с такой же быстротой. И за ручками не поспевали никак.

Кира всегда жила в двушке родителей. Не центр столицы, но, и не окраина. Ей здесь нравилось всё. Всё стало родным и знакомым за многие годы, привычным, понятным, устоявшимся. Как и одиночество.

Нет, девочкой Кира росла очень милой, общительной, и очень счастливой. Хоть и не очень понимала это до своих восемнадцати лет. До того самого момента, который росчерком пера злого гения перечеркнул её жизнь на «До» и «После». Тогда она потеряла в катастрофе обоих родителей, которых сшиб, снес, стёр с лица Земли кретин и мажор. Он на огромном внедорожнике протаранил легкий остановочный комплекс, а потом ещё и перепахал долгие километры человеческих жизней за мгновение превратив их в труху. Так Кира осталась одна. «Крепись, девочка». Эти слова Кира не переносила почти так же, как кретинов, что лихачат. Сколько же раз она услышала эти слова... Не счесть. Близких друзей, которых хорошо знала Кира, у родителей было не много. Кира оповестила самых близких, а дальше они включили своё сарафанное радио скорбных новостей. Правильно говорят: плохие новости приходят быстро, хорошие приходится ждать...». Вот эти немногие друзья и довели девушку своими причитаниями и охами настолько, что сразу после похорон Кира свела всё общение на нет. Таких «помощников» ей не надо. И без того тошно. В итоге, она дистанцировалась от всего мира и училась жить сама. Хотя, был и положительный момент в обилии друзей – один папин друг оказался другом детства, он знал о том, что у отца есть сестра, созвонился с ней и поведал о семейном горе. Оказалось, что сестра отца была старше его, и даже Киру она наверное никогда не видела до этого момента. Почему так «общались» брат с сестрой? Тот друг не знал, или не сказал. Тётя тоже никак не пролила свет на эту ситуацию. Да и так ли теперь это важно? Есть ли у той тёти свои дети, сестры или братья Киры, Кира так и не узнала. Да и тётя не шибко спешила говорить. Для себя тётя узнала только, что Кира учится, посоветовала ей перевестись на заочное и устроиться на работу. А если будут трудности, то звонить ей, «придумаем что-нибудь», подытожила тётя. Зато именно тётя взвалила на себя все заботы по организации похорон родителей, оформлению нужных документов и прочее, что нужно в таких ситуациях. А после, отдав дань памяти брату и невестке, уехала к себе, кинув на прощанье: «звони» и порывисто обняв племянницу напоследок. Ну вот такой она была человек, не все, слава всему, стремятся лезть в душу или утирать сопли до скончания веков.

Самым сложным для Киры был первый год после смерти родителей, когда она, как биоробот училась вспоминать, что надо дышать без слёз, есть пригодную для еды пищу, спать, а не падать замирая от исступления. Она просто выживала, учась и работая. Монотонно. С учёбы она вылететь не могла себе позволить, а потерять работу – означало в концовке потерять квартиру. А это последнее, что осталось у неё от родителей. И она жила, училась, работала. Её родители не были идеальными, но, они были! А теперь их нет и не будет никогда. Бабушки и дедушки ушли из жизни ещё раньше. кого-то она и не знала совсем, кого-то почти не помнила. Кируша... Теперь всегда только Кира. Она всегда много читала, жила в книгах с их героями. Любила приключения. Возможно виной тому был отец, что каждый год устраивал им с мамой поездки в новый уголок необъятной страны. Их артефактная настенная карта пестрила флажками «взятия городов», как они их называли. И каждому флажку соответствовал свой набор памятных узелков, или «дань», как называла их мама, когда смеясь пристраивала очередной из них в сундук сокровищ переделанный из обычной картонной коробки. Она так тепло смеялась! И пела... Она пела очень часто. Кира невольно знала наизусть все слова маминых песен. Особенно любила Кира, когда мама укладывала её спать. Она пела дочке колыбельные, которые ей пела ещё её бабушка. Эти колыбельные были такими самобытными, теплыми, душевными. В уголках памяти жили эти приятные и дорогие сердцу воспоминания, чтобы однажды пролиться песнями из уст Киры.

Как же много она потеряла...

Теперь она осталась одна, тётю и за родню посчитать сложно. Мимолётная тётя. Но за то её появление и огромную помощь Кира была ей очень благодарна. Если бы не она... Даже представить страшно.

Теперь Кире учиться осталось год, и тогда будет чуть полегче. Учебу на факультете журналистики после страшной трагедии Кира не забросила, хоть действительно перевелась на заочку. Преподаватели, когда узнали о трагедии Киры, очень помогли. Их живое участие к новой студентке удивило, а ведь оказалось очень кстати и практически было бесценно. Они помогли и с переводом с очного, и даже с поиском работы. Кира, и так по жизни очень ответственная, боясь подвести поручившихся за нее уважаемых людей, старалась как могла и чуть больше.

Закрывшись, спрятавшись в своём маленьком мирке имени себя, Кира всё же потихоньку со временем начала, как улитка высовывать голову. Профессия обязывала, подчиняя себе и сферу личной жизни. Приходилось социализироваться. Она стала больше общаться с коллегами на работе и однокурсниками на учебе.

А однажды, вешая бельё на балконе, любопытная Кира обратила внимание на балкон соседнего дома, ниже её этажа. Во – первых, намётанный на логике вещей взгляд, сразу выхватил нестыковку – балкон имел боковую дверь, что вела в пустоту. Зачем сделали дверь в этом месте, куда и идти не надо? Потом она разглядела (сделаем скидку на вечерние сумерки за окном, и отсутствие освещения в квартире хозяев балкона), человека, сидящего на стуле перед этой открытой балконной дверью. Зачем? Погодка то не располагает, прямо скажем. Кто это? Мужчина? Женщина? Какого возраста? Что задумал человек? Куда смотрит? Напротив только глухой торец дома, без единого окна. Может он смотрит на чей-то балкон? Или на кого-то? Или на неё? Не похоже. Он будто под ноги себе смотрит.

Глава 5 Кирилл и его крёстная фея

Спасительницу звали Кира. Оказалась она молодой девушкой, возраста Эми, симпатичной и приятной. Кирилл испытывал смущение, не понимая, что конкретно видела Кира в то утро. Задавая наводящие вопросы, он выяснил у смущенной девушки, что она вышла повесить бельё, и случайно посмотрев на его балкон со странно свободным проёмом, вместо стены балкона, увидела лежащего человека, и обманула службы спасения, чтобы они точно среагировали на вызов, сказав, что видела это сама. Сколько он там лежал – она не знала. Кирилл удивился её находчивости и расслабился понимая, что Кира не оказалась свидетелем перехода. Кира, как было заметно, тоже чуть расслабилась после первых минут знакомства. И только Эми просто млела и наслаждалась беседой с самого начала. Она всегда была душой семьи, компании, и сейчас просто попала в свою стихию. Через 5 минут Эми разговорила и расположила к себе и Киру, та, поддавшись обаянию, щебетала уже свободно и без скованности, будто они были знакомы уже очень давно. Кириллу в итоге просто отвели роль наблюдателя и вежливого слушателя, поддерживающего разговор в нужных местах. Ему эта роль удавалась идеально, и все трое наслаждались прекрасным вечером в теплой компании.
Кирилл действительно был очень благодарен Кире, он осознавал, что ждало бы его, если бы не эта случайная спасительница!
Прощались поздним вечером они очень тепло. Кирилл ещё раз поблагодарил Киру:
– Кира, ты теперь моя фея крестная, но, для крестной ты очень молода, хотя, феей спасительницей для меня останешься навсегда! Спасибо тебе огромное.
А Эми просто обняла её, сказав, что:
– У меня теперь есть сестрёнка, о которой я всегда мечтала, а были только старшие братья! Ты так много сохранила для нас, спасая Кирилла!
Кира уходила очень растроганной от этих речей, вечера и знакомства. Было видно, что она очень рада тому, что случилось всё именно так. Ребята обменялись номерами телефонов и договорились встретиться завтра, которое уже почти сегодня.
Так и пролетали дни реабилитации Кирилла в компании Эмили и Киры, что здорово помогало изменившемуся парню. Он просто не узнавал себя. Переход будто снял шоры с его глаз и души, и парень заново учился жить в общении, и чем-то кроме работы. Большая заслуга в этом принадлежала девушкам. Они трое теперь действительно стали просто неразлучны.
Кире, как и Эми, доучиваться осталось год. Они оказались одногодки. И самое удивительное, что Эми тоже училась на журналиста, только у себя в городе, но очно. Кира же училась на заочке и плюсом к учёбе работала по специальности.
Эми, этот с детства книжный червячок, как звал её старший из братьев, Артём, поддалась обаянию этой профессии задолго до окончания школы. В её комнате было много грамот за внеклассную деятельность и активному участию в жизни класса. Стенгазета у класса Эмили была образцово показательная, и что важнее – очень нравилась одноклассникам. Поэтому, выяснив всё это, девушки поняли, что общих тем стало на порядок больше. Одно только огорчало девчат – скоро предстоит расстаться: работа с учёбой внесут свои коррективы в общение.
Кирилл готовился и к новой теперь жизни, без выматывающих мыслей про переход и свою чуждость здесь.
«Вот же дуралей!» – проносилось у него в голове.
Он оттаял, стал больше замечать жизнь, что кипела вокруг. Эми за эти дни научила его тому, что у него есть семья, надежный тыл, родные люди. Вчера, многое переосмыслив, он позвонил родителям, каждому отдельно, и долго разговаривал с каждым, стараясь наверстать упущенное время. А ещё – попросил у каждого прощения, за свою отчужденность в отношениях. Сказал, что любит их, и очень рад тому, что его родители такие замечательные и всё понимающие люди. Мама расплакалась, не ожидая услышать от обычно очень отстраненного и замкнутого сына такие душевные слова. Повинился заодно и за это.
Впереди у Кирилла были ещё разговоры с братьями. Но, позже. Слишком эмоциональными были прошедшие разговоры с родителями. Но, действительно было пора отдавать долги и налаживать жизнь по-новому.
Сегодня был последний совместный вечер ребят, назавтра Эми уезжала. Ребята вдоволь нагулялись, наговорились обо всём на свете.
И только причину попадания Кирилла на больничную койку они не обсуждали, ни втроём, ни вдвоём.
Две недели пронеслись, как один день. Эми провожать Кира и Кир отправились вместе.

Глава 6 Не один и не одна

Эмили возвращалась домой после этих трех недель, как после полугодового отпуска. Столько впечатлений подарили эти дни. Хорошие дни перетянули плохие и вспоминались, как какой-то сон, что хочется забыть.

Свежи ещё прощание с обоими, обнимались с Кирой, обещая друг другу писать, звонить и при случае обязательно встретиться. Пока маячили только новогодние праздники, а, свои коррективы могли внести подготовка к экзаменам и написание диплома. Кира звала Эми переезжать в столицу после получения диплома, обещая прозондировать почву на работе на её счёт. И у Милли при этих словах загорелись глаза!

Проводив Эми ребята захотели закончить этот вечер прогулкой. Домой, в мир одиночества, не хотелось никому из них. Теперь, когда оба обрели тех, с кем можно тепло весело и уютно проводить время, одиночество переносилось гораздо сложнее.

Неловкое молчание не затянулось, через минуту нашлись и темы для беседы. Невольно разговор перешёл на детство, родителей. Кирилл теперь мог спокойно рассуждать о них подчёркнуто уважительно и вспоминалось только хорошее.

– А твои родители сейчас как, где?

– А моих уже нет в живых. Они погибли три года назад.

Эти слова Кире дались без напряжения, удивив даже саму девушку. Она как-то и правда очень давно об этом никому не рассказывала. Не было и желающих это узнать и поводов рассказать. А тут вышло просто. Человек рядом был «свой». Да и выговориться хотелось.

– Ой, прости пожалуйста!

Кирилла эта новость потрясла. Семья для него была всегда, хоть и чужой, но, как само собой разумеющейся, а тут... Он не знал как себя дальше вести, Кира представилась ему сейчас такой хрупкой, было страшно причинить ей боль, обидеть, будто можно разбить её, как вазу.

Он выглядел так трогательно озадаченным, что Кира улыбнулась своей мягкой, чуть грустной пока улыбкой, какую он не видел у неё раньше. Теперь он понял, и почему она всегда одна, и почему работает, учась на заочке. Они не очень лезли в личное, и вот оказалось оно какое у этой девчушки.

– Не переживай, – сказала Кира, – я уже смирилась. Теперь просто моя семья – это я. Правда где-то есть тетя, сестра отца. Она замечательный человек, взяла на себя все хлопоты. Иначе я бы не вывезла тогда. И потом она опять исчезла. Вот такая у меня крестная фея! А теперь вот я с вами познакомилась! Я ведь всегда мечтала о большой семье: братьях, сестрах. Но, почему-то родители остановились на одной дочке. И я осталась одна.

– Тогда я даже рад, что меня удар хватил. Он получается и тебе подарил наше знакомство!

– Мне очень неудобно признать твою правоту, но, я согласна с тобой. Хотя, это сейчас. А тогда... Тогда я была страшно напугана! Было страшно, что скорая помощь уедет, что не могла понять – жив ли ты там. Ведь ты не двигался! А почему ты там всегда сидел? Ох!

Кира вскинула взгляд на Кирилла, поняв, что проболталась и с ужасом ожидая его реакции. Ведь примет же за идиотку, что любит подглядывать за людьми свихнувшись от своего одиночества!

– Так ты и раньше видела меня?

Кирилл обалдел от признания девушки, не зная как вести себя дальше. Рассказывать про портал и про свою дурость ему очень не хотелось. Было неимоверно стыдно.

– Блин, ты не подумай чего. – Девушка злилась на несдержанность и длинный язык, чего раньше с ней не случалось. и вот, расслабилась. – Я просто действительно однажды увидела, что кто-то сидит на балконе, и очень удивилась тому, что балкон имеет дверь там, где её не должно быть. Ну куда там выходить? Там же пусто. А, дверь была, и кто-то сидел. Там ведь и смотреть то некуда. Сначала подумала – может на меня смотрит. Потом ещё как-то увидела открытую дверь. Просто, это непонятно было очень. А ещё, я страшно боялась, что человек выпрыгнет. Хотела остановить, если смогу.

Девушка окончательно засмущалась, голова поникла, голос звучал всё тише и глуше.

А у Кирилла на душе стало ещё немножко теплее, ведь оказалось, что в этом мире есть человек, совсем ему чужой, и он переживал за него, ему как-то стал важен.

– Кира! – парень вложил в голос всю теплоту своей души, на которую был способен, – Я так рад, что ты обратила внимание на того глупца на стуле! Ведь иначе не факт, что я не остался бы инвалидом или даже выжил бы.

От нахлынувших чувств благодарности, и чтобы привлечь внимание, парень взял Киру за руки, договаривал он уже в сияющие смущением глаза феи – спасительницы. Их дружбе, что так внезапно началась чуть не пришёл конец, по её вине. А, теперь наоборот, все острые углы были сглажены и сложных тем не осталось. И хоть смущенные оба, но, с теплотой и радостью в душе, они продолжили свои важные разговоры ни о чём, и обо всём сразу. Они ещё успели поболтать с Эми, пока ловила связь в поезде, уносящем её домой.

Назавтра обоим надо было идти на работу. Начинались будни, которые страшили обоих. Ведь Эми уехала, будут ли они общаться без неё?

А потом дни полетели своим чередом. Кирилл, на удивление спокойно вошёл в рабочий ритм жизни, а вечера частенько проводили с Кирой или болтали с Эми. Чаще стали его созвоны с братьями и родителями. Жить вот так было удобно, приятно и здорово!

Так пролетело лето, осень и пришла зима. Хотя для ребят дни делились на работу и личное время. Эми казалось ушла в учёбу, реже стала звонить. У Киры тоже возросла нагрузка, надо было писать диплом, готовиться к экзаменам. Кирилл предложил свою помощь, которую с радостью приняли, и он снова будто вернулся в беззаботное время учебы и студенчества, хоть и опосредовано.

Параллельно Кирилл, наладил с родными отношения настолько, что принял их приглашение на Новогодние праздники, правда, там ещё Эми подключилась, и крепость сразу капитулировала. Тут же они, теперь вместе, принялись звать с собой и Киру. Обоим, и Эми, и Кириллу было понятно, что оставить её здесь одну на праздники они не смогут, то, что у неё никого нет, Эми рассказал Кирилл. Так что, шансов отвертеться у девушки даже не было. И она действительно сначала очень быстро и радостно согласилась. А потом, к их удивлению, стала отнекиваться тем, что создаст проблемы, и они семья, а она не хочет мешать...

Глава 7 Эмилия увлечённая

Эмилия, в отличии от брата и названной сестры – подруги, оказалась предоставлена своим думам. А думы её крутились вокруг портала в иные Миры. Казалось, что одержимость порталом перекинулась с брата на сестру. Сначала это было ошеломление и интерес. Потом она стала думать о возможности посетить другие Миры. Они ведь есть, раз есть Межмирье! Можно увидеть их. А ведь там могут и существовать Миры с магией и волшебством. Может, и она сможет колдовать? Может, есть Миры со сказочными для нас существами? Там могут жить эльфы, гномы, единороги, драконы! Эми стала грезить встречей с ними. Грезила волшебством. Серия книг про мальчика со шрамом была зачитана до дыр. После, так же пересчитаны приключения детей с волшебной страной в шкафу. Теперь Эми читала так, будто примеряла на себя мантию Гермионы, или шла бок о бок в бой с принцами и принцессами и маленьким смелым Рипичипом. Читались и другие романы в жанре фэнтези. А ведь только чтения теперь было мало, ведь там есть дверь, ведущая в эти Миры. А она здесь, грезит в своих глупостях, когда может сама путешествовать и видеть всё своими глазами. Да, возможно те Миры опасны. И всё же лучше побывать там, чем просто мечтать и не попробовать. Она поняла, что переход для неё вопрос решенный. Надо будет только сдать экзамены, защитить и получить диплом, и тогда можно отправиться в путь! Больше её здесь ничего не держало. Наоборот, её манила дорога и вела она в портал. Эми идёт и точка!

Подготовкой она меж тем, не занималась, ибо это глупо. Ну что она могла? Пройти школу скаутов... Не смешно даже. Выучить эльфийский? Научиться стрелять из лука? Пройти уроки фехтования? Проштудировать учебники сопромата и физики с астрологией? Или найти книгу заклинаний великого Мерлина? Ну, как-то так всё выходило глупо. К чему готовиться? Куда её занесёт?

– Пойду налегке. С пустой головой, но, с дипломом, – хохотнула про себя Эми.

Дух авантюризма победил окончательно. Кириллу Эми решила ничего не говорить. Он, естественно, будет отговаривать. И не пустит. Ещё и квартиру продаст, чтобы допуска лишить, с него станется. Ему туда больше не надо, это Эми тоже поняла. Он нашёл, что искал. А теперь она потеряла. За своим спокойствием и отправится.

И вот, последний из экзаменов сдан, диплом защитила. Ура! Кира, кстати, тоже! Теперь можно и ехать «к брату». Родителям наврала с три короба, что едет по приглашению, что хочет работать в глуши, где нет связи, будет открывать и организовывать там всё с нуля. А через год вернётся. Родители прошли отличную школу сумасбродство старших детей, и особенно Кирилла, потому и отпустили дочь. А та, подготовившись основательно, пустилась во все тяжкие – поехала к брату и Кире, заговаривать зубы там. По Кире, правда она и правда соскучилась! Так что встреча состоялась всё же долгожданная и тёплая! Хотя, в голове было только «вижу цель, остальные все препятствия, и я их не вижу». Дошло до того, что ребята заметили странную отстраненность Эми, и ей пришлось встряхнуться и пока никто ничего не заподозрил сослаться на бессонную ночь после празднования получения диплома и шумных несуществующих соседей по купе поезда, что якобы мешали спать. Прокатило, её засыпали своими рассказами и происшествиями. Наобщавшись при встрече, наговорившись вдоволь и разошлись спать. Договорившись о завтрашней встрече и прогулке, которым так и не суждено будет состояться.

Ночером Эми предстояло не самое сложное – дождаться пока Кирилл уснёт. Саму то её будоражило от предстоящего, и сна не было ни в одном глазу.

«Там уже высплюсь», беспечно подумала девушка.

Глава 8 Ответочка братцу

Он перечитал это письмо уже в не знамо какой раз, хотя, смысл доходил очень тяжело, как будто через ватную пелену. В ушах било набатом сердце. В руках дрожал тот самый листок письма покаяния сестры, что он увидел на подушке Эми, проснувшись сегодня утром. На столе лежал её мобильник.

Он всё понял как-то разом. Понял и понёсся, как был, в трусах, на злополучный балкон. Дверь была приоткрыта. С замиранием сердца Кирилл посмотрел вниз, боясь увидеть страшное. Но, внизу была обычная пастораль стандартного утра их двора. А голова закружилась, и Кир отпрянул от проема, захлопнув дверь и провернув ручку. «Или нельзя? Сможет ли она вернуться, если дверь будет закрыта изнутри?» Кир поборол первый порыв ринуться забирать из Межмирья свою шалопопую сестру. Отправился читать. Внутри у него было пусто.

«Надо было хоть шкафом загородить! Вот ведь дурак! Поверил этой авантюристке, что она будет паинькой!» Его трясло, буквы никак не хотели складываться в слова и смысл долго ускользал, потому приходилось перечитывать и перечитывать:

«Братик, прости! Я всё же очень хочу увидеть другие Миры! Родителям я сказала, что уехала туда, где плохо со связью и буду там работать весь год.

Я понимала, что ты будешь против, а я больше не силах жить простой жизнью, зная, что там столько неизведанных Миров. Ты бы меня не отговорил, а я не хотела лишних волнений и потому ты читаешь это письмо. Если со мной что-то случится, если пойдёт что-то не так, не вини себя, я понимаю и оцениваю риски. Родителям скажи – оступилась в ночи, перепутав двери. Не сердись. Это моя жизнь, и я хочу прожить её интересно! Я хочу в Мир магии, хочу посмотреть на эльфов и драконов... Я всё хорошо обдумала. Вернусь через год. Дай мне шанс прожить мои приключения, не беги за мной, чтобы вернуть. Верь в меня!

Передай Кире приветище! Очень жаль так сразу расставаться с вами обоими. Но сил больше нет терпеть эту пытку ожидания. Скажи Кире, что пришлось умотать в Уругвай что ли, поднимать экономику страны.

Твоя Эми

P. S.

Завещать мне тебе нечего, пыхахаха. Прости, не удержалась! Я ведь тогда так же была ошарашена! Лови ответочку, братик.»

Да, история годовалой давности действительно повторялась, только, сейчас никто не валялся на больничной койке, и где была сейчас эта кто-та!

«Надрать бы жопу и поставить в угол. Господи, что я несу?»

Потом пришло понимание, что это было неизбежно, что Эми здорово притворилась незаинтересованной и так не свойственно ей закрыла эту тему насовсем. А он и расслабился!

«Идиот! Обвела вокруг пальца! Вот ведь шельма!»

Уже с восхищением подумал Кирилл.

«Хорошо, что сегодня выходной, как бы я смог работать! Хотя, она и это просчитала! Горжусь ею. Пусть у неё всё получится. Это будет трудный год.»

Напряжение отпустило как-то разом. Пришло понимание, что он бы её действительно не отговорил, ведь приди к нему тогда, год назад кто-то и начни объяснять и отговаривать он бы ничего этим не добился.

«Ну, тогда будь счастлива сестричка! У тебя впереди годовые каникулы! Наслаждайся на всю катушку! А не придёшь вовремя – пойду и заберу, где бы ты не была!»

Впереди разговор с Кирой, который её точно не обрадует, это Кирилл понимал, хорошо уже зная девушку. А вариантов нет. И тут мысли Кирилла прервал домофонный звонок.

«Странно, утро субботы, и кто же это? Водопроводчики? Водопровод починять? Кира бы сначала позвонила. Блин, надо ей ещё врать...»

– Кто?

– Здравствуй, Кирилл. Меня зовут Сергей. Не найдётся ли у тебя время пообщаться? Если желаешь, можно во дворе дома посидеть. Погодка приятная. На качельках покачаемся. (смешок)

– А... вы кто? По какому вопросу?

– Я тот спасатель, что тебя с балкона доставал год назад. Вот, про балкон и хотел бы уточнить пару вопросов. Я один. Надолго не задержу.

Кирилл опешил. Вот с этой-то стороны что прилетело? И что же всё прямо разом сегодня? Что ж за утро такое!

– Пять минут и выйду

– Ок, жду у качелек.

Домофон хмыкнул и отключился.

Кир выглянул в окно, увидел белобрысого рослого и подтянутого парня, идущего к детской площадке в центре двора. Парень вдруг, будто почувствовал его взгляд, обернулся, глянул на его окна и... помахал ему ручкой. Издевательски так. И действительно подошёл, и сел на качели.

«Идиотизм... Да что ж за день такой? Меркурий в ретрограде раком встал? Ещё что прилетит?»

Глава 9 Эмили за гранью

Стоя перед бездной, лучше на неё не смотреть, решила Эмили и зажмурила глаза. Ей казалось, что ей будет чуть проще, чем Кириллу год назад. Всё же она знала, что переход возможен, как и возвращение. Но нет – нет, да закрадывались червячки сомнения. Что, если брат потерял сознание раньше перехода, и дальше всё ему просто привиделось? Всё же его состояние могло наложиться и привести к ложным воспоминаниям? Психика – штука тонкая, вот и защищала своего носителя. Могло так быть? Да запросто! Потом Эми снова начинала реабилитировать путешествия брата и его вменяемость, и трезвый ум. Короче, что-то не легче было сейчас Эмили. Несмотря на её решительность и стремление в другой мир, девушку трясло, и виной тому был не ночной холодок. Потом Эмили вспомнила, что шаг должен быть с верой или она не пройдёт в Мир Межмирья. Она нарисовала себе весь воображаемый путь, ведущий дальше балкона, зажмурилась, так проще представить, выдохнула, вдохнула...

– Все, поехали!

Приказала она себе, и практически выпрыгнула в открытую дверь балкона. Тут же Эмили поняла, что у неё случился переход! Вниз так не летят! А она будто зависла, как будто в воздухе. И, в то же время, не так, как в невесомости кувыркаются космонавты. Она стояла, не принимая никаких усилий для поддержания вертикального положения. Никакого ветерка и дуновения не чувствовалось, это была какая-то пустота, но, комфортная. Эмили продолжила наслаждаться познанием Межмирья пока не открывая глаза. Да и куда ей торопиться, её приключения уже начались, всё время теперь её. Можно не торопиться, она верила, что брат не помчится за ней. Всё же уважать чужое мнение в их семье умели все. Эми подняла одну руку, рука поднялась легко, нигде не встретив препятствия. И получилось это без изменения положения тела.

«Интересно. А ведь я не ощущаю под ногами никакой поверхности».

Для пробы Эмили пошевелила стопами ног, как будто в воде. Получилось без сопротивления. «Правда, как будто сижу и просто болтаю стопами». И опять положение тела не изменилось, она никуда не полетела. Не наклонилась. Теперь пришло время открыть глаза. Наигралась она в слепую.

– Вау! – вырвалось у неё.

Она, конечно, представляла себе это место по рассказам Кирилла, хоть представлять и увидеть это разное. Место было как живое. Эдакий живой туман. Ну, по крайней мере, ей так показалось. Всюду всполохи и переливы, дымка чуть скручивалась причудливыми уплотнениями в разных местах. И это было везде: внизу, вверху слева, справа. Хоть Мили и понимала, что видит она не особо далеко от себя. Туманность не даёт обзора, она как бы отступает со всех сторон метра на три, не больше, в каждую сторону. А дальше только пелена живого тумана и всполохи, искорки, красиво, короче. Искорки не ловились. Туман проходил свой руку, или рука сквозь туман, да как тут понять-то?

– Кажется, я немножко сплю или нет, может, я сплю, и мне снится сон про то, что я уснула. Так, пора, как говорила Алиса, начать разговоры.

– Уважаемый проводник, вы здесь? А то, становится скучно.

Ну, тут она точно лукавила. Скучно ей не было.

– Да, дитя!

Послышали женский голос, что слепил – собрал себе образ в трёх метрах от неё. Причём, было понятно, что фигура внушительная. Она начиналась ниже Эмили, а заканчивалась выше. Перед ней даже границы пелены разошлись.

– Здравствуйте, – сказала вежливая Милли.

– Здравствуй, дитя!

– Это место, оно большое?

– Такое, как нужно для тебя.

Немного насмешливо сказал голос, а ведь, почему-то казалось, что голос и спокойный, и умиротворяющий и безэмоциональный одновременно.

– Скажите, пожалуйста, а отсюда можно попасть в другие миры, кроме моего?

– Конечно.

– А много их, этих миров?

– Много. Сколько нужно.

– А можно мне побывать хоть в одном из них?

– Можно. Для этого и существует Межмирье.

– А я потом смогу вернуться.

– Дорога, которой идёшь, может привезти туда, куда идёшь и обратно. У дороги всегда два конца.

– То есть я смогу вернуться и обратно в свой мир?

– Да, любопытное дитя.

– А кто вы? Ну, я поняла, что Проводник? А ваш Мир он где?

– Везде., где нет других Миров, и сквозь них. Я нить, я веду. Пройти по нитке можно везде, а понять, где твоя нить, куда ведёт, можно только в Межмирье. Здесь я могу быть для тебя?

– А тебе не бывает скучно? Ты здесь одна?

– Нет дитя. Вселенная не может быть тюрьмой для того, кто везде. Вечность в ней не может быть скукой.

– Ну, а в других мирах тоже балконные двери?

– Разные.

– Ну, в нашем мире балконная дверь в квартире моего брата, а в другом, будет ли она в доступе для меня? Смогу ли я, если захочу, вернуться?

– Если захочешь, сможешь.

– А время? Время во всех мирах идёт одинаково? Я хотела бы, чтобы в моём Мире прошёл год моего путешествия.

– Да, дитя, время неизменно для всех Миров Межмирья.

– А волшебные, ну Миры, где есть магия бывают?

– А что ты видишь здесь?

– Ой, а Миры с эльфами, драконами, единорогами есть?

– Да.

– А эльфы, они злые?

– А люди, они злые?

– А, поняла. А можете проводить меня в такой мир, где есть эльфы, ну чтобы я их увидела и где есть магия.

– Конечно.

– А там я смогу быть волшебницей?

– Если будешь там эльфом.

– Ой, я могу быть эльфом? эльфой. Конечно, хочу, я хочу быть волшебницей эльфой, ну эльфийкой, то есть.

– Посмотри направо, зелёная искорка ждёт тебя. Коснись её и закрой глаза. Теперь шагай вперёд.

Глава 10 Серёга, свой парень

«Наша служба и опасна, и трудна, и на первый взгляд, как будто не видна. И вообще она как будто не видна. Так и не смотрите»

Сергей каламбурил всегда и во всём. И был очень добрым, общительным, компанейским, про таких говорят – рубаха парень. И это не мешало ему ещё быть серьёзным спасателем МЧС. За своей открытостью и балагурством Сергей скрывал боль от потери. Вину свою он так же прятал, но, от себя не убежишь. Прошло уже десять лет, а чувство вины, недосказанности и недосмотренности съедать продолжало. Её не стало, когда Серёге было четырнадцать, а ей шесть. Всё случилось весной. Жили они тогда вчетвером – мать, отчим, Лилька и он. Тяжко жили. Отчим синячил по-чёрному. Что уж он заливал, Сергей не знал. Не понимал, может. Когда отчим пил, то он, не буянил, тихий был. И не водил друганов, просто пил, один. Но часто. И повторялось это всё чаще. Приходил с работы, курил на кухне, и пил, а ещё жизни всех учил. Он то точно знал, как не надо. А мать держалась за него, будто он семью содержал и без него они погибнут. Сергей даже тогда понимал: она просто хотела сохранить семью. Одинокой женской доли больше не хотела ни себе, ни детям. Чтобы, «как у всех». Однажды уже не смогла сохранить – своего отца Сергей не знал. Мать про него не говорила. Губы поджимала, глаза виновато – упрямые и молчок! Потом появился отчим. Сергея он сразу принял за сына. Первые пару лет хорошо жили! Руки отчим не распускал. Потом появилась Лиля. Лялька его. Она к Сергею льнула – ещё бы, старший брат! Большой! На шее ездить любила... Да и он таял от этой зеленоглазой чудушки с огромными глазами! Баловал её, возился с ней. Как умел. Был настоящим старшим братом. Таким, за которым, как за каменной стеной. Конечно, ему, «взрослому» парню тогда свободы тоже хотелось, гулянок теплыми вечерами, вырос ведь... Первый парень на деревне. Вот и догулялся... Он себя крепко винил по сейчас – будь тогда дома, среагировал бы, почуять запах гари мог, да и просто сеструху в охапку, мамку и спаслись бы! А так, подоспел он только увидеть, как полыхает уже вся квартира. Этаж верхний, пока спохватились, ночь уже, народ рабочий – спали все. А потом он помнил только урывками: его крики отчаянья и осознания, как бежал туда, к ним, к маме, Лильке, отчиму. Как его держали пятеро мужиков, подоспев на перехват только у самого подъезда, а он продолжал угрём выворачиваться и всё бежал, бежал к ним, к Лильке! Урезонил только укол врача со скорой...

Потом только узнал, что мать соседи вынесли из дома, она сама на этаж выползла, врачи в больнице еле откачали. С пожарными тогда очень туго было: и у них времена были такие, что экономия была страшная. То бензина не найти, то машина не на ходу. Вот и не успели. Отчим сгорел, и Лилька... Сказали, во сне ушла. Не мучилась. Не проснулась даже. Надышалась и всё. А легче то ему от этого не было. Если бы он тогда был рядом! Если бы...

Вот взрослея и расставлялись приоритеты по-новому, по-взрослому. Та потеря сильно повлияла на Сергея. Мало что осталось от веселого паренька, что стремился к друзьям – подружкам. Теперь только семья: мама и он. Повлияла та потеря и на выбор профессии парня. Сразу решил, что пожарным станет. Стал спасателем. Старался успеть и спасти всех Лилек, и... себя.

Воды утекло много, мать тяжело восстанавливалась. Молчала долго. Вот и пришлось Сергею разговаривать за двоих, потом и за двоих шутить и смеяться... А она всё простить себе не могла. Хотела отца детям сохранить, а получилось так, что чуть не погубила всех. Вот и не хотела жить. Сергею пришлось за двоих решать, брать на себя всё и своё и матери. Он её и не винил. И боялся потерять последнего родного человека. Да и по-мужски если: сам виноват. Надо было быть дома, с родными. Мать он так больше не бросал. Потому и жизнь свою не устраивал. Некогда было. Мать всё же оклемалась. А больше она ни с кем не сходилась, на себе крест поставила и жила только домом и сыночком. Хоть и вымахал уже сыночек, ну а матери смотрят сердцами. Мы же для них всегда маленькие, сколько бы нам и нас не было. И даже внуки становятся просто первоочередными для заботы, а дети – они всегда дети. Мама постепенно оттаяла сердцем, жить для сына начала. Наглядеться на него не могла. Какой мужчина вырос! Всё на себя взял. Сдюжил. Отрада матери на старости лет. Только вот всё никак подругу не находил, семьи и детей у него не было.

Поняв, что живет он только мамиными делами и интересами, стала просить Сергея отвезти её и купить ей дом рядом с её двумя сестрами на их родине, к слову, недалеко от столицы. Навещал теперь Сергей всех трех часто, как и дети – внуки материных сестёр. И теперь женское царство на троих проводило вместе и с родными свои денечки. Одна из двоюродных сестер с семьёй жили на той же улице. Так что цветник совсем один не оставался. И Сергею было спокойно за маму и радостно, что она для себя живет. Садик там у неё, грядочки... Мурка и Полкан, в общем, всё, что полагается к доброму хозяйству.

«Мимо белого яблока луны, мимо красного яблока заката...» Напевал себе поднос Сергей, поднимаясь по пожарной лестнице на балкон девятого этажа. В этот раз пожара и огня не было, поэтому пелось легко. Без привкуса дыма. И одно это уже радовало. Сегодня расчёт работал по вызову об упавшем без чувств человеке на балконе, с целью обеспечить доступ бригаде врачей скорой помощи. Поскольку на звонки в квартире никто не отвечал, а речь шла о балконе, Сергей разглядел пожарную лестницу и было принято решение осмотреть балкон с неё. Возможно, и капитальную входную ломать не придётся. А это и экономия времени, и облегчение для спасателей. А главное, могли время выиграть, а вдруг оно важно? Что с пострадавшим? Почему упал? Поднявшись с седьмого на девятый этаж, Сергей подошёл к двери нужного балкона.

«Ну надо же, какие молодцы! Не шкафами заставили или глухой стеной огородили, а даже дверь заморочились владельцы квартиры поставить. И это им зачтётся. Ммм. Действительно, парень лежит, всё как та девчушка – спасительница сказала, которая, наверное, и следит из окна балкона, соседнего дома. Рукой ей махнуть, что ли?»

Глава 11 Здесь была Эмили с Земли

Сделав шаг и не сразу поняла, что вокруг уже не Межмирье с безмятежностью и покоем. Эми накрыла какофония звуков живого мира.

Глаза Эми распахнула и замерла. И было отчего. Если бы вы вдруг оказались ростом с муравья, то поняли бы шок Эмили, она сначала решила, что уменьшилась, ведь вокруг были огромные и вверх и в обхвате стволы деревьев. Уходящие вверх и закрывающие солнечный свет для тех, кто менее удачлив в росте. И слава всему сущему, вокруг была замечена трава, что оказалась нормального травяного роста. Эми потянулась рукой к высмотренной в траве привычной осоке и... Застыла. Рука её была зелёного цвета, нежного такого едва бежево – салатового. И это была не единственная странность. Руки Эми, и без того не отличавшиеся рельефами, стали, словно удлинёнными, и изящно гибкими при этом. Изменились и ноги. Присев на корточки, девушка поняла, что ноги тоже стали длиннее. И такие изящные, будто в фитнесе каком-то доводила их до идеала. Вот это очень обрадовало Эмили. Девочки всегда рады быть красивыми!
«Ах, как жаль, что нет зеркала!»
Так любопытно стало увидеть себя всю целиком. Разглядеть лицо.
«О! – Эми потянулась руками к ушам, – точно: ушки вытянутые и заострённые, эльфийские! Я эльфийка или эльфара! Интересно, а на каком же языке я с ними буду говорить? Как я их пойму-то? Вот же блин! Вот и ещё как же проверить, если ли у меня манна, стала ли я уже волшебницей? И как тут я кого-нибудь найду? По деревьям лазить? Ох муки выбора!»
Между тем вопрос про местонахождение кого-либо живого и разумного взбодрил Эмили, но, сначала она огляделась:
«СТОП! Где портал? Как я сюда попала? Мне же обратно через него надо уходить будет! Так, – пыталась восстановить картину Эмили. – Я шагнула, не сверху упала, была здесь, смотрела туда».
Она даже вспомнила прохладу камня под ладонями.
«Точно! Позади стена каменная».
Интересной была эта стена, даже скорее, не очень высокий забор. Он был метра три с одной из сторон. И дальше Эми видела точно такую же стену – забор невдалеке, откуда водопадами лилась вода. А туда она попадала сверху, прямо со свисающих ветвей кроны деревьев. Эмилия засмотрелась на свисающие ветки, по которым текла вода.
«Круговорот воды в природе...»
Дальше вода собиралась на верхушке забора – стены и выпадала водопадиком со стены на землю. Завораживающее зрелище.
Забраться наверх этой стены акведука проблем бы не составило. Но, зачем?
«Так, вернёмся к порталу!»
Получалось, что она вышла из этого водопада.
«Ну, конечно!»
Эми мокрая, правда и воздух, и вода тёплая, поэтому дискомфорта она не заметила.
«Так что, получается, переход в этой стене, с которой тонкий, почти жидкий водопад, утекал вниз».
Во все стороны от места падения воды, словно оросительная система, она ручейками растекалась к корням деревьев и утекала, будто прямо под них.
Эми сначала хотела чем-то пометить этот водопад с переходом. Ни мелка, ни уголька не было, и здесь она его найти не смогла.
«А если бы нашла, что написала бы: «Здесь, была Эми с Земли? Что же делать? А если, что скорее всего, таких водопадов, везде тысячи! Бегать, разбивая лоб в каждый?»
Эмили, поняла, что ей нужно что-то придумать.
Сначала Эми поддалась впечатлению от попадания в Мир гигантов. Она, как Лилипут в стране Гулливеров. Стволы, как башни небоскрёбов. Подавляли, конечно, и было слегка, не по себе, от мыслей, что она одна на не зная сколько километров. Эдакая букашка. Успокаивали только мысли о портале, он-то рядом.
«Что ж, как до дела дошло, так сразу домой к мамочке и братикам?»
Пришла отрезвляющая и бодрящая мысль в голову, и Эми новым взглядом оглядела площадку. Конечно, всегда что-то из своей одежды можно оторвать и использовать в качестве ориентира, привязав на веточку или камням. А всё, что будет заметно, может быть, замечено и кем-то другим. И тогда это могут забрать в качестве сувенира или убрать как мусор. Так что, этот вариант тоже не подходит. Эмили стала запоминать ландшафт у водопада и саму стену, а пока она это делала, бросились в глаза камушки. И тут она вспомнила земную привычку некоторых путешественников складывать камушки в пирамидки или столбики. А если сделать это слишком заметно, она опять же рискует, не найти свой ориентир. Уберут. Но, смекалка уже пошла по этому пути размышлений и предложила выложить дорожки вдоль ручейков. Этим Эмили и принялась заниматься. Благо, есть не хотелось, и проблем с добычей воды не возникало. Узор получался очень красивый, ненавязчивый и естественный, словно вода устроила русла ручейков такими лучиками от солнца.
Когда работа по преображению ландшафта в запоминающийся была закончена, пришло время решать, куда идти искать живых разумных обитателей.
«Как будто мёртвые разумные сейчас были рядом. Ой, нет об этом, мы не думаем. А то мир, то не знакомы, вдруг здесь и правда есть такие».
Подытожила Эмили и прилегла отдохнуть, раскинув свои ручки и ножки.
«Я прям звезда. Осталось пальчики растопырить и буду снежинкой».
Это была последняя и, прямо скажем, не очень здравая мысль Эми перед тем, как она всё же уснула. Ночью-то она не спала, вот и устала.

***

Проснулась она, будто от какого-то внутреннего толчка. Просыпаться было тяжело, как всегда, если ты не спишь ночью и прилёг днём. Она прислушалась к себе. И тут осознание со здравомыслием вынули её из благостной дрёмы.
«Блин, я же не дома в спальне! Как же можно было так расслабиться?»
Между тем, она вдруг услышала голоса, что явно приближались. Было их слышно двое: женский и мужской. Очень мелодичные, молодые. Гармоничные, как журчание спокойненькой реченьки, ни одной лишней ноты. Голоса переговаривались, хотя, саму речь было пока не разобрать. Эмили вскочила, огляделась, пытаясь сориентироваться, откуда идёт звук, чтобы встретить идущих подобающим образом.
«Слева!»
Поняла Эми, и стала планировать укрытие, чтобы сначала посмотреть на хозяев голосов, а если повезёт, то и понять, что говорят. Она покинула место попаданчества, выйдя из-за стены, удалось даже немного отойти и скрыться за кустами. Шли обладатели голосов беззаботно, по сторонам не глядели, разговаривали во весь голос. И вскоре шпионка с Земли увидела, что это были парень и девушка. Кожа их была такого же цвета, как обнаружила у себя она. Одежда была простой и функциональной для тёплого летнего дня, как у жителей какой-нибудь славянской деревни. Хлопковая ткань без ярких украшений и вышивки. На парне – рубаха и штаны с плетёными ножнами с ножом на поясе, волосы были длинные и забраны разноцветными тесёмками. На ногах обувка по типу мокасинов. В руках у него ничего не было. Ну, а на перевязях крест на крест висели две сумки, которые были чем-то наполнены. На девушке был сарафан и подобие туники, волосы забраны в косу, а та обмотана вокруг головы и на темечке свисала свободно хвостиком. На девушке так же была сумка, одна и чуть поменьше. У обоих Эмиля углядела приметные острые ушки. У девушки ещё в руке было подобие посоха с веточкой в навершие. Ещё Эми сразу обратила внимание на отсутствие оружия (нож не в счёт). Не было ни лука, ни стрел. Очень интересно... Затем Эми стала слышать и разбирать сам диалог, который с удивлением распознала.
– Белый, это был белый борс, клянусь всеми Хранителями. Полностью чисто белый борс!
– Сиена, она просто не разглядела, их не бывает белых.
– Ну, она же видела! Было ещё светло, Яро не закатилась за тумен.
– Ох, Сиена! Лелея и звезду с хвостом видала, она ей им помахала, словно смирный манул, и потухла. Будто ты не знаешь Лелею, у неё же всё что-то происходит.
– А вот и нет, помнишь, когда она говорила... о-ой, что это?
А это девушка углядела подходящую и не скрывающуюся Эмили. Названная Сиеной удивилась. Эми появилась для них внезапно. Но зашла она с противоположной от водопада стороны, чтобы замести следы, будто внезапно вышла на ребят, а не поджидала их за кустом.
Эмили уже поняла, что отлично понимает речь, хотя, говорят они не на русском, видимо, став эльфийкой, и она выучила и их речь. Для уха речь была очень мелодичной и гармоничной. Вот такая мимикрия под местное население, только вот кем представиться?
«А, скажу, что не помню, как оказалось здесь, память потеряла, и то, что парень не схватился за нож, тоже отличный знак».
– Извините, – пролепетала незнакомка – путешественница насколько могла испуганным голосом. – А вы меня не знаете? Вы не скажете, кто я и где? Я не узнаю вас, не помню себя и что это за место.
– Ты кто, откуда? совершенно растерялся от неожиданности парень.
Девчушка взяла себя в руки намного быстрее.
– Ну, Сиамон, ну она же сказала, что не знает, кто она и откуда, чего ты такой непонятливый. Привет, я Сиена, я ученица Великой Говорящей!
При этих словах девушка особенно выпрямилась, и даже нос немного задрала от важности.
– Не ученица, – поправил девушку парень.
– Ой, да ладно тебе, – ничуть не стушевалась девушка от поправки, – Я же всё равно буду ученицей! А вот этот красавчик, что всё время со мной спорит, это мой старший и скучный брат Сиамон. Мы тебя никогда не видели, но, Великая Говорящая поможет тебе! Пойдём с нами, недалеко наше поселение.
– А ты никого не встречала? – продолжил с лёгким подозрением Сиамон, – Не видела стражей? Ты же во внешнем круге, должна была их встретить, а они тебя остановить.
– Нет, я только недавно пришла в себя и пошла на ваши голоса. А ваше поселение оно как-то называется?
Продолжала заполучать для себя важную информацию Эмили.
– Конечно. Мы дети Священной Южной рощи Циа, хвала Хранителю за наш покой и процветание.
– Хвала хранителю! – подхватил Сиамон.
– А я совсем ничего не помню, а вы всех знаете в селении рощи?
– Конечно!
– Сиена!
– Ну, не всех, хотя, тебя мы точно не видели, ты немножко странная какая-то. Волосы короткие, странная одежда, что с ней не так? Ты потеряла её, что за одежда детская на тебе. Почему она такая маленькая?
Действительно, идти и в велосипедках и в футболке оказалось «отличной идеей»! Эмили снова обругала свою «прозорливость» и мысленно отвесила себе подзатыльник.
«Удобно же! Туристка!»
Жаль, что с языком ей не загрузили знания о Мире. Точнее, она расспрашивала о всякой белиберде, а действительно важных моментов спросить не догадалась, хоть убегай от ребят, беги обратно в Межмирье и выведывай у проводника всё, что она знает. Эми же вообще ведь не подумала, куда идёт, в чём идёт, как лучше было одеться.
«Эх! Проводник, проводник, дай мне знания о Мире, а ещё ништяков, чтобы я там могла Моря раздвигать и по воде ходить. И бусики. Чтобы я за местную зашла, блин! Тоже мне попаданка! Надо было мозгов просить» – пронеслось у неё в голове.
Веселее от таких дум не было. Делать было нечего.
«Попала в сказку, вот и выкручивайся. Я как будто журналист под прикрытием. Эх, хреновенькое у меня прикрытие! Штирлиц никогда не был так близок к провалу! Играем дуру и дальше. Пока же, не бьют».
– Я не знаю, – сказала Эмили.
Сиена обошла вокруг девушки, разглядывая её в большом удивлении.
– Можно?
Она протянула руку к волосам Эми.
– Конечно, – ответила та.
Сиена провела рукой по голове Эми, потрогала прядь волос, дотронулась до пышной и ровно отстриженной чёлки. Отвела прядь волос от ушек, чтобы увидеть их заострённые кончики. Видимо, осмотр ничего не прояснил ей, и она опустила руку и отошла обратно к брату. Осторожности у них так и не было,
«Видно, мирно живут со всеми», – подумала Эмили.
– Какая же ты всё-таки другая. Нет, ну ты точно не из нашей рощи, но, ты не волнуйся, не расстраивайся. Великая Говорящая мудра, она всё знает и расскажет тебе. Пойдём, наверняка она даже уже ждёт нас.
Этому, конечно, Эмили не обрадовалась. Не очень то хотелось, чтобы её уже «ждали»...
Сиена решительно взяла Эми за руку. Как маленькую, и потянула, повела её за собой. Эмили, улыбнулась в душе этой опеке, но, всё равно стало немножко приятно и тепло. Она же ведь ещё ничего не сделала, а они уже заботятся о ней.
Сиамон шёл рядом, расспрашивать её они больше не стали, наоборот, старались ответить на вопросы Эмили. А она старалась прояснить для себя всё, что может.
– А то, где мы живём, что это?
Это она так завуалировано, пыталась узнать название этого Мира.
– Угая, ты и этого не помнишь?
– Нет, с огромной неподдельной грустью произнесла Эми, – А эти деревья, как их зовут?
– Мелорны.
«Могла бы и догадаться!»
– А кто ещё живёт в священной роще Циа?
– Никто, ну точнее, мы и рядом с нами вокруг живёт народ братьев. Это народ воинов, защитников. Они всегда были стражей Священной рощи, странно, что ты никого из них не встретила, когда шла к нам. Или встретила?
– Не помню, – опять повторила свой бред Эми, хотя их-то она действительно не встречала.
– А они какие? Как... мы? – У Эмили чуть не вырвалось «вы». Так непривычно было ассоциировать себя с эльфами.
– Нет, они воины, они сильные.
– А что делаете вы?
– Мы дышим. Мы растим Мелорны. Мы души Священной южной рощи Циа. Ты разве не слышишь её? Не можешь видеть?
Сейчас удивление было настолько сильным, что оба, и брат и сестра встали, не сводя взора с Эмили.
– Ты не слышишь Угаю и не видишь душой?
Эми тут и сама опешила, замерла и стала слушать, но, вокруг всё те же привычные звуки леса, точнее рощи. Пели, и гомонили, на все лады, птицы. Очень далеко и тихо было слышно тот самый водопадик, ну или уже другой. Они периодически шли вдоль стен. Но, больше ничего она не слышала. А может, она просто не знает, что именно нужно слушать? Или что называют Угаей, и как её слушать? А ребята заметили непонимание и то, что Эми, по их представлениям не так слушает.
– Ты слушаешь ушами?
Удивились они.
– Ну конечно, а как надо?
– Душой. Здесь.
И Сиена коснулась места, которое в основном знала, как солнечное сплетение.
Коснулась, прикрыв глаза. Из этого Эмили, сделала вывод, что слушать нужно, прикрыв глаза. Что она и сделала глаза закрыла и снова стала прислушиваться. Но, конечно, ничего не происходило, всё те же звуки и колыхание листвы ветром, что гулял выше, в кронах, будто бы, не спускаясь к земле.
«Да, здесь действительно не чувствовалось колыхание воздуха. Что тоже необычно», – подумала Эмилия, и поняла, что больше она ничего нового не услышит, а может, и услышать не готова.
Она открыла глаза. Лицо её выражало неподдельное разочарование, поэтому ребята всё и так поняли, и вопросы задавать не стали.
– Ничего, – продолжил лучик оптимизма, Сиена, – хвала Хранителю, Великая Говорящая поможет тебе.
«Ничего не понятно, но, очень интересно, – подумала девушка. И они продолжили путь. Эми по-прежнему вели за руку, – А то вдруг потеряется дитятко»
– А что у тебя в руках? – спросила, Эми Сиену показывай на её посох.
– Это моё испытание на ученика Великой Говорящей, видишь, я его прохожу.
Теперь у Эмили получилось рассмотреть посох вблизи. Это была абсолютно серая палка, длиной около метра двадцать примерно. Ствол был испещрён какими-то узорами белёсыми, узор был нанесён или вырезан на сером чем-то светлым, вроде светящимся. По всей протяжённости посоха. И эти узоры были направлены снизу – вверх, и только вокруг трёх сучков были овалами пустые кольца, которые были вписаны в общий узор посоха. Что было интересно, посох, словно расширялся кверху, где навершие венчало семечко, ну прямо как проращенное семя гигантского огурца. Вот и две створки также серого или скорее серо – бурого цвета. Из семечки торчал один тоненький росток и не развернувшийся листик зеленого со стальным отливом цвета, смотрелось это очень красиво.
Эми по-прежнему вели за руку.
– А кто такая это Великая Говорящая?
– О! Великая Говорящая – это Серумила, она та, кому ПОЗВОЛЕНО.
По тому, каким тоном прозвучало это «позволено» Эми поняла, что ей и остальным это точно «не позволено», но, только что? Надо ли ей это вообще? Сколько было почитания в этих словах! У себя на Земле, Эми такого уважения, почитания и преклонения не видела и не слышала ни от кого. Ну не принято это было. Поэтому она и проникнуться по-настоящему этим не могла. Но, она, подыграв состоянию Смены, отважилась шёпотом уточнить:
– Что? Позволено.
– Слушать.
«О, теперь точно стало понятно!»
И видно, это было прямо написано у Эми на лице. Так как Сиена посмотрела на неё, как на бестолковое и глупое дитятко и начала объяснять прописные истины:
– Только Великая Говорящая может подходить к Священному Мелорну Угаи, рощи Циа. Только с ней будет говорить Священный Мелорн Циа. Только она сможет понять его. Только ей разрешено спрашивать его. Только она умеет через него говорить с самой Угаей. Только ей дано право призывать Хранителя, если будет в том нужна Угаи. Ибо Хранитель – суть страж Угаи, и суть помощник на последнем исходе. Да не наступят эти времена.
– Да не наступят.
Вторил ей её брат таким же проникновенным тоном.
– Дааааааааа, – потянула было Эмили от непонятной речи, но, быстро поправилась:
– Да не наступят.
Всё равно пока понятнее эта сказка не стала.
«У нас типа Иисус, а у них вместо него Хранители. Проверим»:
– А где живёт Хранитель?
– Там, – ответил синхронно оба, показывая наверх.
«Конечно, как же я сразу-то не поняла? Короче, тоже сидит такой бородатый белобородый дедушка на тучке, свесив ножки вниз, наблюдает за фанатиками. Передвигает их фишки, как ему удобно. Понятненько, ну да. Сказка есть сказка, главное, чтобы оставалась доброй».
Сиамон вдруг начал декламировать менторским тоном, явно подражая кому-то, от кого он слышал эту историю:
С древних времён у нашего Мира было два хранителя – Элиатриния и Грейдониум. Когда в наш Мир пришли захватчики, от которых стонала Угая и содрогалось, погибая всё живое в ней, и энергия, чуджая нашему Миру лилась в него, уничтожая всё живое на своём пути, и тогда все Великие Говорящие, в едином порыве призвали на защиту Мира Угаи Великих защитников и хранителей Миров. Это было ещё задолго до рождения Великой Говорящей Серумилы, и даже до рождения её матери. В той битве с пришлыми и от чуждой нашему Миру энергии захватчиков Скредии погибла Хранитель Элиатриния. Её обманом пленили и погубили. И вздрогнули Миры Межмирья. И содрогнулось бытие. И были изгнаны из него чужаки. Но, остался тогда у нашего Мира Угаи один Хранитель Грейдониум. И теперь мы верим в приход в Мир их благословенного дитя, что станет нашим вторым Хранителем! И Засияет Угая озаряя Межмирье!
«Ооооо, как всё запущено! Пришельцы – чужаки, зачатие небось непорочное... И спит дитя во чреве... Про легенды баллады я, конечно, люблю. Но, сына Бо... Э... Хранителя, не хочется. Боязно. Надеюсь, тут нет неких предсказаний и всадников апокалипсиса... Храни меня от жизни в век перемен. Хорошо ведь сказка начиналась!», – подумала Эми.
Тут ребята опомнились, что они так и стоят всё это время. И взяв Эми за обе руки – с одной стороны Сиена, с другой Сиамон, потянули её в селение уже побыстрее.
«Как будто хотят сдать взрослым на руки для проведения обряда очищения от ереси». – Хихикнула про себя Эмили. Кажется, это уже было нервное.
Ну не получалось у нее всерьёз воспринимать всё, что происходило с ней в этом Мире. Словно ролевики балуются!
Но, вели ребята свою гостью всё так же заботливо. Дороги Эмили так и не понимала, не разбирая ничего, кроме огромных стволов деревьев, мимо которых проводили её ребята каким-то непостижимым, для Эми образом, они шли и выдерживали какое-то направление, ну а Эми казалось, что ведут они её просто так, как наобум святых.
«Да, сама я уже обратную дорогу и не найду, – поняла Эми, но, грустно не стало скорее её вперёд влекло любопытство, она ведь увидит Священный Мелорн и саму Великую Говорящую.
«Ох, а может, не надо. Просто пустили бы пожить в какой-нибудь сарай или заброшенный домик, овечку там выделили, ну или как там принято».
– Кстати, а ваши дома они какие?
– Живые, конечно.
– А, ну конечно. На деревьях?
Ребята переглянулись и зажурчали весёлым смехом на два голоса.
– Мы же не птицы.
– Нет, конечно! Мы не борсы. Мы ходим по земле и дома наши на земле. Мелорны наши дома.
И они снова рассмеялись, как над хорошей шуткой.
– Ты смешная! Хотя, – посерьёзнела Сиена, – не хотела бы я оказаться в твоей ситуации, это ведь так страшно ничего не помнить и быть совсем одной! Бедная. Но, ты не переживай, мы тебя не оставим. Мама будет рада тебе и бабушка, и бабушка Урса, и баба Глея, и бабца Диана, и ба Сиеса...
– Сиена! Эми всё равно ничего не запомнит, не балагурь. К тому же это Великая Серумила будет решать, где ей быть и с кем! Ну, ты не думай, я тоже буду рад, – спохватился Сиамон, поняв, что прозвучали его слова, как-то не очень по-доброму.
– Да не хотелось бы стеснять вас. И ты прав, решать Великой Говорящей.
Сказать-то сказала, но, правда, всё равно чересчур помпезно,, ну не привычные Земляне к каким бы то не было авторитетам относиться с почитанием. Ну не получалось у Эми всерьез про Великую и Говорящую... Отвыкли мы так уважительно говорить, как ребята, впитавшие это почитание с молоком матери. У Эми получалось наиграно, пафосно и фальшиво. Да и она сама понимала, что относится ко всей ситуации, как к школьному спектаклю: никакой серьёзности, только азарт и лёгкий стёб.
«Блин, выгонит меня отсюда, ведь, как говорил Станиславский, и сын его Немирович, с женой его Данченкой: «Не верю!»
Ёрничала Эми.
А путешественники, меж тем действительно пришли. Появились первые домики. Ну, как домики? Деревья, которые были сейчас перед глазами Эми, были ещё больше тех, которые до этого казались исполинами. Они, ну те, просто померкли бы сейчас на фоне этих, что увидела Эми в поселении.
«Интересно, сколько же людей или эльфов нужно, чтобы обхватить ствол этого дерева? Пятьдесят? Вокруг прежних точно человек тридцать надо было бы! Вот это размерчики!»
Около ствола каждого дерева рядом была «приросшая» к ней хижина. Хижины были большие. Но, неизменно одной стеной дома всегда был сам Мелорн. Эми засмотрелась, а Сиамон принялся пояснять:
– Когда Мелорн готов, он выбрасывает из-под земли тонкие стволики, они будут будущими стенами дома, эти стволы растут очень плотно друг к другу и быстро. И как только крона покрывается листьями, её увязывают в навершии и получается такой дом. Для большой семьи, его делают и двухэтажным. Это значит крону не увязывают сразу, а дают ещё подрасти. Для окошек стволики раздвигают и крепят, ну а приладить дверь уже совсем не сложно. Есть много пригодной для этого травы и кустов.
– То есть все ваши дома живые?
– Ну конечно, а ты... ой чуть не забыла, вспомнила про потерю памяти Сиена. Всё же было так непривычно, что кто-то удивлялся таким естественным вещам. – Ну, мы тебе потом покажем наш дом, он в другой стороне, а нам сейчас надо в самый центр, к Великой Говорящей. Пойдём, пойдём, наверняка она нас ждёт.
Сегодня, как никогда в своей жизни, Эмили была очень близка к тому, чтобы потерять голову. А ведь ничего не предвещало. Но, вокруг было столько всего интересного, что голова не успевала поворачиваться из стороны в сторону и рисковала открутиться и слететь с плеч долой.
Но, надо сказать, что и новенькая странно одетая девушка, что вели за руки свои Сиена и Сиамон, точно так же была притяжением взглядов всех, кто её видел. Слишком необычный был её наряд и необычно она сама. Если бы они могли, они бы все из любопытства последовали за ней. Но, они были слишком хорошо воспитаны, в уважении к ближнему и понимали, куда держат путь ребята.
«Блин, тело изменили, знания языка дали, а уж до кучи-то могли бы и одёжки местные приложить! Насколько было бы проще.»
А ещё Землянка – путешественница поняла, что её, всё же, как бы она не хорохорилась, страшила предстоящая встреча с этой Великой, да ещё и Говорящий. Потому даже шаги девушки замедлялись всё больше и больше. И, если бы не ребята, что вели её за руки, то она бы ещё долго собиралась с духом на каждый шаг. Со стороны, наверное, смотрелось, словно её тащат за собой, да так оно и было на самом деле. Если уж признаться себе честно.
Эмилия думала, что она уже видела всё. Роща продолжала удивлять и восхищать. Ребята подходили к внутреннему кругу, что был огорожен живым частоколом из таких же побегов, какие были в домах, хотя, здесь они были выше любого дома. Но, всё равно, даже они, такие рослые не мешали издалека наблюдать главную достопримечательность внутреннего круга – гигантское исполинское царь дерево! Это, наверное, в охвате было в сто человек! Стало понятно, что это и есть цель их похода.
Справа и слева живую изгородь также окружали каменные изгороди – заборы для сбора воды, как та, у которой появилась Эми в этом мире. И так же на них и по ним сбегала вода и разбегалась ручейками к прогалинам в живой изгороди. Интересно, а в этих местах стволики были будто истончены, будто раздвигались для того, чтобы пропустить внутрь живительную влагу.
Ребята замерли, и остановили Эми в метрах пяти от изгороди. В то же мгновение, словно ожидая, стволы двинулись в буквальном смысле и из-за них к пришедшим навстречу шагнула довольно возрастная, и очень красивая зрелой красотой, эльфийка в длинном плаще – мантии с отстрочкой по ней, в виде причудливого растительного орнамента. Её длинные, абсолютно пепельные волосы, были уложены в замысловатую причёску., Глаза и губы тепло улыбались каждому из них. И это не делала её менее величественной. Странно, надменности, несмотря на положение в селении, у Серумилы Эмилия не увидела. Взгляд, поза придавали возвышенный вид и только. На неё было очень приятно смотреть. Про таких говорят – располагает к себе с первых секунд.
– Да будет жизнь ваша светла под тенью священного Циа.
Хором отчеканили брат с сестрой.
Эми пролепетала что-то нечленораздельное вслед за ними.
– Хвала хранителю! – отозвалась Великая Говорящая.
– Мы исполнили урок, вот!
Предъявил сумки и отчитался Сиамон, по праву старшего.
А Сиена, показав на Эмили хотела рассказать историю встречи, но, Великая Говорящая взмахом руки, остановила девушку:
– Я всё знаю. Оставьте нашу гостью здесь, мы с вами встретимся на закате.

Глава 12. Кирилл и Серёга. Хочу туда!

Качался в одиночестве Сергей недолго, вызванный погулять Кирилл, пришёл действительно через пять минут. Его вид выдавал нервное напряжение парня, хотя он и пытался это скрыть.

– Сергей.

Встав с качели протянул руку для знакомства спасатель и мутный начинающий шантажист, по представлению Кирилла.

– Кирилл, – ответил на крепкое рукопожатие таким же Хранитель трахтебидохового балкона по представлению Сергея.

– Ну здравствуй, спасённый! Как оно, пошло? Давай на «ты», всё же возраст подходит.

– Приветствую, согласен. Спасибо, что спасли и не надо про то, что «это моя работа», – сразу перебил Сергея Кирилл. – Работу тоже можно делать по-разному. И выбирать по-душе, или за красивое число в расчётном листе, или за красивую запись в трудовой.

Кирилл от нервов стал многословен, а этим он хотел ещё и немного выбить почву у Сергея, он ведь совсем не понимал этого парня, не знал его намерений, вдруг сможет изменить настрой.

Сергей же, к удивлению парня, подтянулся и построжел, вместо того чтобы размякнуть и расслабиться. И это ещё больше удивило Кирилла.

А ведь он невольно попал по самому больному, сам того не понимая. И Сергей ведь понимал, что Кирилл знать о нём, ничего не знает, и хотел только выразить искреннюю благодарность. Но вот, как-то так коряво у него вышло.

Кирилл, заметив изменения осёкся.

– Я сказал что-то не то?

– Ну вот как у тебя так выходит, брат, а?

– Как, так?

– То с письмом тем, то сейчас. Ладно, мы с тобой люди взрослые, не пацанва, давай на чистоту без экивоков.

– Согласен как в омут с головой ринулся Кирилл, – Присядем, там столик есть, чего стоять-то. Да и качели мало подходят для серьёзного разговора.

– Принимается.

Они пошли к столику такому, как во всех дворах бывают. Неказистые, неудобные, из досок и со скамеечками, приваренными к ним. И неизменными рассказами на этих досках о том, что кто-то любит кого-то, панки непременно хой, Цой, конечно же жив, и ещё очень обстоятельный рассказ и описание жизни в одно слово из трёх букв.

Сев напротив, они посмотрели друг другу в глаза. И Сергей понял, что пора раскрывать карты, зашёл сразу с козырей:

– Я тогда ломал твою балконную дверь и потом запускал врачей, поэтому именно я закрыл дверь балконного пустого проёма, и ничего об этом не рассказал. Подумал, если примут за попытку суицида, могут быть неприятности, а так... Ну, упал, мало ли. Всё гладко, и никаких лишних вопросов к тебе не возникло.

– Спасибо.

– Да не про то я! Не про то. Пока врачи над тобой колдовали, я ждал и присел у стола. Догадываюсь, что такой исход, когда у тебя в квартире лишние глаза, ты надеялся избежать, или не спрогнозировал, но, уж как получилось. И вот увидел я твоё письмо с размашистой подписью внизу. С одной стороны, вдруг там написано то, что может пролить свет на твоё состояние и мог бы помочь врачам спасти тебе жизнь эффективнее и быстрее. А с другой, мне реально было скучно. Короче, я не извиняюсь, я профессионал в первую очередь и просто обычный человек во вторую. Из верхнего листка твоего письма – исповеди, я узнал про то, что ты думал и надеялся, что у тебя на балконе находится переход, или портал и...

Сергей смолк на мгновение. Ибо то, что он сказал, Кирилла не удивило, он уже об этом догадался, по словам Сергея в домофон.

– Знаешь, я хотел спросить, скажи, ты смог это как-то опровергнуть или подтвердить. Ну, про переход? Портал. Блин, я понимаю, что это как-то глупо звучит. Сначала я и тебя решил принять за романтика, этакого любителя фантазийных попаданческих соплей. Но потом... Короче, видишь, вот и я теперь сижу перед тобой, и надеюсь. Скажи, как есть, прошу тебя, как мужик мужику.

Во взгляде Сергея теперь читались и обречённость, и надежда и мольба какая-то. Вот куда делся тот балагур и шутник, да и специалист – спасатель МЧС? Сейчас Кирилл видел испуганного паренька лет пятнадцати. А вот такому врать или юлить, ну невозможно. Это же, как ребёнка обидеть.

– Скажи, зачем тебе? – глухим голосом, спросил Кирилл.

– Я хочу вернуться.

Кирилла опешил. Своё письмо он помнил наизусть до сих пор. Про то, что Кир хотел вернуться в свой Мир, Сергей знать не мог, ну не было этого во втором листке. Так, одна непонятная фразочка, и всё. Он ведь недавно его читал, наткнулся внезапно в документах на своём компе. Прочитал ещё раз и стёр его к едрене фене, это напоминание о минутах своей слабости и глупости. Как бы вычеркнул из жизни. Поэтому, это Сергеево «хочу вернуться», для Кирилла прозвучало как напоминание о собственной ошибке. Ну! Постыдной такой. Хотя, это вселило в Кирилла некое чувство превосходства:

– В свой Мир?

– Да.

Не понял или не заметил лёгкого сарказма Сергей.

– Ты поверь, ты и так в своём Мире, другой тебе вряд ли выдадут, с чего ты решил, что тебе нужен другой? Голоса в голове сказали, или ты решил, что ты из другого? Ну, это совсем не так оглядись!

– Нет, я точно знаю. Мне надо туда.

– Сергей, поверь, это глупая блажь, не повторяй моих ошибок. Будет больно и горько, лучше принять правду самому и сейчас.

– Да ты не понимаешь, это тяжело, я должен постараться, я смогу всё изменить?

– Так меняй сейчас и здесь. Поверь, ничего ты не изменишь, пока не изменишься сам и не примешь себя таким, какой ты есть. Другие принимают тебя именно таким, и это нормально. Пойми, я прошёл всё это. Принял.

– Но я не могу позволить этому быть таким! Если у меня есть хоть какой-то малейший шанс на изменение, если оно возможно, ты скажи мне, я смогу принять правду такой, какая она есть. Вдруг есть шанс и у меня.

– Серёг, ну вот честно, ты же нормальный парень, забей. Этот Мир твой! Не стоит оно того, мне вот до сих пор противно это осознание, а ведь я мог раньше всё понять и принять, сколько лет жил как идиот и даже говорить об этом не хочу. Давай просто замнём тему и всё.

– Кирилл, мне очень надо, я не могу бросить, опустить лапки. Я не могу не попытаться спасти её!