Я и Кот

1.

— Почему коровы не летают? — ворчу, выставив перед собой руку, чтобы объемная женщина не упала на меня окончательно.

Метро. Час пик.

— Клешню убрал! — орет тетка, покраснев от возмущения.

Таким голосом только кричать «свободная касса» в маке. Выстоять против нее — ни одного шанса. Разве что... Распахиваю пальто, и мордаха Сильвера высовывается в отвороте. Раздается возмущенное «Мяу!». Тетка моргнула и расплылась в восхищении. Да, этот ловелас, в кошачьем обличье действует именно так, почти на всех, кроме моей бывшей жены.

Не любовь между этими двумя была взаимной. В первый же день, когда принес его в спортивной сумке от «Silver Top», он эту сумку обоссал. Пришлось выкинуть. Жена изошлась на крик, что мало того, что принес эту тварь, он еще и гадит... Сумки от Silver Top у меня больше не было, поэтому коту было отдуваться с названием. В наказание, кота обозвали Сильвером.

Пушистая морда оправдывал свое пиратское прозвище, обдирая обои и мебель. Специально выхаркивал на кухне шерсть, когда мы ели. Жена гоняла его тапком, пока Сильвер был мелким... Но потом... Потом Сильвер вырос и дал отпор. Завывая, благоверная показывала исцарапанные ноги. Кот караулил ее в засаде, и только она появлялась, вцеплялся, дико вереща на кошачьем. Что у меня было в голове, когда я встал на сторону кота? Жена нас выставила за дверь, приговаривая, что давно надо было избавиться от такого как я — рохли и ни на что не способного рукожопа. Теперь мы жили на съемной квартире, холостяками.

Жена была в чем-то права. Имея высшее экономическое, я работал охранником в торговом центре. Не сложились у меня отношения с начальством на прошлой работе. Экономические показатели, видите ли, им не понравились... А на правду не обижаются! Не позволил скотам двуличным подделать отчет для учредителей, и меня же во всем и обвинили. Жена ворчала тогда, что так и помру дураком... Когда мог прогнуться и получить премию, вместо увольнения. Не могу я так.

Под Новый год торговый центр битком. Шум. Музыка. Все носятся, как угорелые в предновогоднюю неделю, скупая подарки.

«Вован! На тебя пацан бежит! Украл в бижутерии что-то. Прием?!».

«Принял!» — говорю в рацию и уже вижу мальчонку, который несется прямо в мою сторону, оглядываясь.

— Стоять! — хватаю за капюшон куртки.

— Отпусти! — дрыгается руками и ногами, мелкий прохвост лет девяти-десяти.

— Тебя не учили, что воровать не хорошо? — заглядываю в лицо парнишки.

Губы трясутся. На глазах навернулись слезы. Он пошмыгивает носом и смотрит на меня исподлобья.

— Это маме подарок! — снова пытается вырваться.

«Вован, веди в центральную!» — шебуршит рация.

Киваю и тащу пацана в направлении администрации. Меня уже видят по камерам.

— Ну, и что с тобой делать? — начальник охраны отпил из чашки кофе и посмотрел на браслет, который изъяли у «рецидивиста».

Парень замкнулся и сидел, уперев глаза в пол.

— Михалыч, давай отпустим? — смотрю на шефа. — Браслет вернули. Сейчас он нам пообещает, что больше так не будет и все.

— Да? Завтра он еще что-нибудь стянет. Да по нему детская колония плачет, — не унимается главный.

— Я больше так не буду, — раздается писк от малого. — Мама болеет. Хотел сделать ей приятное.

— Ты знаешь, сколько это стоит? — орет начальник так, мне аж самому плохо.

— Что вы врете?! Это не золото! — огрызается пацан.

— А стоит, как золото, — проводит рукой по лысине Михалыч.

Ну, да. В нашем торговом центре бутики только для избранных. Я со своей зарплатой, даже кофе бегаю покупать через дорогу.

— Может он отработает? — вступаюсь снова. — Пусть листовки раздает у входа. Под присмотром, конечно, — кошусь на мелкого нарушителя спокойствия.

— Вот ты за него и будешь отвечать! — тычет в меня пальцем начальство.

— Будешь приходить к двенадцати! У тебя ведь сейчас каникулы? — спрашиваю пацана.

— А зарплату дадите? — не растерялся шустрый паренек.

— Пятьсот рублей за смену, — киваю ему и вижу, как он подпрыгивает от этой новости.

— Дядя Вова! Я буду! Меня Миша зовут, — протягивает мне ладошку.

Жму и внимательно смотрю в глаза.

— Пошли, познакомлю тебя с Сильвером! — действую наверняка.

В рабочей раздевалке, на окне, сидел Сильвер и ждал моего прихода. Достаю бутерброды и раздаю своим подопечным. Кот умял свой бутер со скоростью пылесоса и щурился на мою порцию. Миша был тоже голодный. Жадно откусывал и вздохнул, когда от его бутерброда ничего не осталось.

— Родители твои где? — спрашиваю, разливая чай в два стакана.

— Отца нет, а мама в больнице сейчас, — говорит понуро.

— Подожди! Ты что — один? — у меня глаза на лоб полезли.

— За мной присматривает соседка. Только она, с мужиком своим, пьет третий день, — докладывает маленький человек.

2.

Новый год — это такой праздник, когда у любого скептика в душе просыпается ребенок, который ждет чуда.

Валентина отпросилась домой, выстонав выписать ее пораньше. Шов от операции на аппендицит почти зажил. Идти было тяжело, но на такси Валя денег пожалела... Здесь всего три квартала. Она беспокоилась очень, ведь связи почти не было. Один телефон на двоих и тот был у нее. Соседка который день не берет трубку. Женщина была на взводе: как там ее Миша?

Зайдя в квартиру, пахнуло мандаринами. Раздавался смех сына. Это была другая реальность, в которую было трудно поверить. Валя совсем не ожидала здесь увидеть незнакомого мужчину. Сначала впилась глазами в лицо сына. Давно она не видела его таким довольным и возбужденным. От сердца отлегло. Миша говорил про какую-то работу и своего нового друга дядю Вову. Ноги ее совсем не держали. Несмотря на слабость и усталость, это было смешно. Мужчина держал на руках кота и ругал его за то, что тот ел мишуру.

— Миш, принеси маме водички! — карие глаза Владимира обеспокоенно заметили, как женщина была бледна.

Владимир был растерян и не знал, как себя вести. Оглядывался на беспорядок, который они тут учинили, наряжая елку. Он и не заметил, как Сильвер вырвался из рук... Кот крался, не отрывая глаз, к Валентине, принюхивался и дергал ушами. Женщина, словно под гипнозом, наблюдала за принявшим режим охоты мелким хищником.

Сильвер запрыгнул на диван, сложил уши и смотрел в глаза новому человеку. Он не любил женщин. Эти создания не заслуживали доверия, чтобы войти в его стаю. Бывшая самка хозяина пахла чужим мужчиной. Если бы Сильвер мог говорить, он бы уже поведал об этом Владимиру. Хорошо, что они сменили нору и ушли от нее. Самка была жадной и жестокой. Лживая особь постоянно плохо говорила о хозяине, когда тот не слышал. Но Сильвер все знал и все понимал.

Новая женщина пахла Мишей, и только это его останавливало, чтобы не прокусить ей ногу. Еще она пахла лекарствами. Сильвер помнил коробку, которая так манила его, где было столько интересных запахов, от которых он дурел. Хозяин категорически не хотел, чтобы Сильвер туда лез и что-то пробовал. А эта, просто источала сногсшибательный аромат. Сильвер смотрел ей в глаза с вызовом: «Я наблюдаю за тобой!».

Самка потянула к нему руку. «Да что она себе позволяет?!» — шерсть встала дыбом. Мур-р-р, как приятно. Вот здесь еще почеши, да. Если даст колбаски, которую Сильвер заприметил на столе, то может быть он разрешит ей побыть рядом. Женщина, словно угадала его мысли, обернулась на накрытый стол и протянула руку к колбасной нарезке.

— Держи, котик, — произнесла она ласково и протянула лакомство.

«Ах, ты ж вкусно-то как!» — мурчал Сильвер. «Но я за тобой все равно наблюдаю!» — он еще раз стрельнул взглядом на женщину и, подняв хвост, пошел по своим кошачьим делам. В углу был спрятан еще запас манящих блестяшек.

Они сидели за столом, наполнив бокалы лимонадом.

— Извините, я не пью, — оправдывался мужчина.

— Мне тоже нельзя, — скромно улыбнулась Валя.

Миша рассказал, как дядя Вова ему помог, как ухаживал за ним и варил кашу. Взрослые кидали друг на друга заинтересованные взгляды.

— Жаль, телевизор у нас не работает, скоро речь президента, — сказала Валя.

— Посмотрим по интернету, — Владимир достал смартфон и, потыкавшись, положил его посередине стола так, чтобы всем было видно.

— Миш, загадывай желание! — сказал Владимир, с первым боем курантов.

Из угла раздалось хырканье Сильвера.

— Вот, сволочь! — произнес беззлобно мужчина.

3.

Отгремели салюты, которые они наблюдали из окна. Валя говорила, чтобы мужчины вышли на улицу посмотреть, но они не захотели ее оставлять одну.

Мишка начал зевать, и мать отвела его за ширму, где стояла детская кровать.

— Дядь Вова, ты ведь не уйдешь? — послышался голос мальчика.

Надо бы, но так не хотелось покидать их. Да и Сильвер свернулся клубком на диване, делая вид, что спит. Симулянт водил ушами-локаторами, реагируя на любой звук. Раздался стук в дверь и кот поднял голову, выразительно посмотрев на Владимира.

— Валя, сиди, я открою, — Владимир пошел к двери, не принимая возражений.

— Ты? — дыхнула перегаром соседка, видимо не ожидая его здесь застать.

Владимир кинул взгляд через плечо и, увидев, что Валя вне зоны видимости, шагнул на площадку.

— Чего надо? — навис над существом среднего пола, в грязном халате, которое начало от него пятиться.

— Дык, Валька мне денег обещала, — заискивающе смотрит, облизывая губу.

Владимира передернуло. Он хорошо знал таких пиявок, которые наметят себе добрую душу и начинают бить на жалость. Разговор с такими у него был короткий.

— Сбрызнула, пока я добрый, — он приставил ей палец ко лбу и нажал не сильно, оттолкнув от себя.

— Ой-ой! — запричитала артистично соседка. — Че делается-то! — завывая.

Из квартиры напротив показался небритый мужик и кинулся было на Владимира. Налетев «нечаянно» на кулак, упал и, матерясь, пытался подняться, но сила земного притяжения этого не позволяла.

— Брысь в свою конуру, — получает мужик пинок под зад. — Еще раз увижу, что скоблитесь в эту дверь или подошли к МОИМ... Глаза на жопу натяну!

Дождавшись, пока парочка скроется, Владимир постоял еще немного, прислушиваясь. Пьянчуги начали ссору уже между собой, выкрикивая ругательства.

«Надо забирать их отсюда», — подумалось. Эту хрупкую женщину и Мишку хотелось защитить... Ведь больше было некому.

— Кто там приходил? — обернулась Валентина, которая собирала со стола тарелки.

— Да свидетели второго пришествия, — соврал он, переглядываясь с Сильвером.

Кот одобрительно прищурился и, потянувшись, пошел в сторону кровати мальчика. По пути обернулся, явно показывая, что место он для них освободил, помни мою доброту, хозяин.

— Я вам на пол постелю, — засуетилась Валентина, вытаскивая из шкафа одеяло и подушку.

Владимиру только и оставалось, что кивнуть. Ему даже послышался протяжный вздох Сильвера: «слабак».

4.

Первое января. Пять часов утра.

— А-а-а-а!

Владимир вскочил от душераздирающего крика.

— Что? Где? — мотает головой спросонья.

Повернулся и офигел. Сильвер сидел у изголовья Валентины, глаза его светились в темноте. Валя, натянув одеяло до подбородка, в ужасе смотрела на кота.

«Ну, подумаешь, лизнул чуток в щеку. Че орать-то?» — фыркнул кот. — «Вкусная она. Пахнет хорошо. Жалко, что ли?».

— Сильвер, ты охренел? Нельзя! Брысь оттуда! — машет рукой хозяин.

«Жмот!» — подумал Сильвер. — «Сам вкусную самку не топчет и мне лизнуть пожалел!».

Кот спрыгнул с дивана и посеменил в сторону кухни.

— Извини, это же кот, — оправдывается Владимир.

— Просто я не поняла, что происходит, и испугалась, — шепчет Валя.

Первое января. Шесть часов утра.

«Пить хочу! Накормили меня шпротами. Ну, ладно, сам у младшего человека выпросил», — Сильвер запрыгнул на мойку и пытался уговорить кран налить ему воду. Ни гипноз, ни кошачьи доводы, что очень хочется водички, на кран не действовали. Решил проверенным методом: «Мя-я-я-у-у-у!» — раздается истошный крик, словно ему яйца прищемили.

— Сволочь, ты дашь сегодня поспать? — полусонный Владимир налил коту воды в первую попавшуюся чашку и, натыкаясь на углы, поплелся обратно на лежбище.

Первое января. Шесть часов тридцать минут.

О! Шарики на дереве! Для Сильвера старались, чтобы игрался милый котик.

Елка с грохотом падает на спящего Владимира. Раздается русский народный фольклорно-разговорный. Из которого Сильвер слышит только одно знакомое словосочетание: «Ну, все, падла!».

Падла — означает только одно: беги Сильвер и прячься куда подальше! Хозяин не просто зол, он в бешенстве. Знает Сильвер одно укромное местечко, где можно пересидеть... Чего взбеленился? Весело же было... Дерево совсем без корней. Разве Сильвер виноват? Вон, носится, ищет его — кот засел на верхней полке, в прихожей, между шапками, и заинтересованно наблюдал за мечущимся хозяином.

— Сильно поранился? — женщина тянет руку к лицу Владимира.

— Нет, ерунда, — голос мужчины охрип.

Они смущенно отошли друг от друга, стараясь не смотреть в глаза.

«Вкусную женщину надо брать!» — решил Сильвер. Вон, хозяин облизывается, но он у меня слишком застенчивый. «Опять же котята от этой Вали неплохие получатся», — посмотрел на спящего Мишу. Бывшая-то котят от хозяина не хотела, все таблетки пила. А как без наследников жить? Сильвер вспоминал, сколько у него было кошек, которые принесли потомство. Котам было чуждо чувство отцовства, но то, что половина дворовых котов была похожа на него, грело меховую душу. Он оставил свои гены потомкам. Такие же сильные и независимые его дети, пробивали себе место под солнцем... Владимиру срочно нужно помочь!

— Сильвер, прибью, зараза! — орал с утра Владимир, обнаружив, что кот нассал ему в зимние ботинки. — Как я из дома выйду? Тебе не стыдно? А?!

— Придется замочить в растворе лимонной кислоты и уксуса, чтобы избавиться от запаха, — Валентина понесла ботинки в ванную.

— Ты зачем это сделал? Уходить не хочешь? — хозяин всегда знал, что его кот ничего не делает просто так. — Брат, мы не можем остаться, понимаешь?

— Почему? — спросил за кота Михаил.

Как объяснить девятилетнему пацану, что тебе понравилась его мама, но сначала надо понравиться и поухаживать. Пока Владимир думал над ответом, Валя вышла из ванны и позвала всех обедать. Сильвер рванул первым. Слово «обед» действовало на него магически, так же как: завтрак, ужин, еда и разные названия продуктов. Есть мнение, что кошки понимают до двухсот пятидесяти слов. Сильвер знал намного больше.

5.

Если бы коты умели улыбаться, то Сильвер уже сиял, как медный таз. Пока хозяин нарезал круги и дарил цветочки, умная женщина Валентина, спросила прямо: «Что тебе, Вов, конкретно от меня нужно?».

— У меня ребенок, и я уже не девочка, чтобы верить в сказки, — приперла Валя вопросом.

— Я хочу, чтобы мы стали семьей, — выдавил, наконец, из себя Владимир.

Сильвер, который делал вид, что вылизывается, так и застыл с высунутым языком, вылупив глаза: Да, неужели? Аллилуйя! Свершилось! Два месяца окучивал, вместо того, чтобы прикусить загривок и сделать своей. Ох, уж эти люди...

— Валь, я продал свою долю в квартире бывшей жене, и мы можем позволить себе купить трешку в этом же районе...

— Подожди! — Валя выставила руку. — Ты делаешь мне предложение?

Сильвер перевел взгляд на хозяина: ну, делай давай! Или снова нассу тебе в ботинки!

— Да! Валь, выходи за меня! — Владимир нервно полез в карман и достал коробочку, где лежало обручальное кольцо.

Они сидели на диване, держась за руки, и смотрели друг другу в глаза. Владимир потянулся, чтобы поцеловать свою, теперь уже невесту.

— На нас Сильвер смотрит, — стеснительно проговорила Валентина.

Кота выставили за дверь. На самом интересном месте! Где справедливость? Сильвер так старался для них! Он заслужил место в первом ряду! Сильвер был зол. Бил хвостом и возмущенно фыркал.

«Гав!» — послышалось со стороны лестницы. Потом показалась морда шарпея.

«Ого, как его постирали!» — кот замер, рассматривая собачью шерсть, которая была в гармошку.

«Щас я тебе слюни обратно запихну!» — зашипел Сильвер. — Только подойди, убогий!

Шарпей не понимал угроз шипящего комка шерсти. Ему было любопытно: что это такое прыгает на резвых лапках. Пес был домашним и воспитанным зверем, не то, что этот...

«Гав», — снова произнес шарпей, разбрызгивая слюни.

«Охренеть!» — подумал Сильвер. Да он же бешенный! Вон, какие глаза красные и слюна бежит на пол. «Памагити!» — заорал кот на весь подъезд по-кошачьи и прижался к хозяйской двери. Ор стоял такой, что некоторые соседи начали выглядывать: что за сирена воет?

Шарпей решил, что бедное животное не в своем уме и передумал с ним знакомиться. Еще таз тявкнув, на прощание, сбежал на свой этаж, вниз.

— Сильвер, ты чего? — хозяин таки соизволил открыть дверь.

Кот влетел в спасительное убежище молнией и забился под диван. Никакие уговоры не смогли выманить Сильвера. Только испуганные глаза сверкали, и кот шипел, когда кто-то пытался протянуть руку. Перед глазами Сильвера так и стояло чудище, разбрызгивающее токсичную слюну.

6.

Вон, самка хозяина крутится перед зеркалом, напевает что-то. Колбаски бы лучше дала. Чего все такие нервные?

— Теперь ты мой папа? — раздается голос Мишани.

Сильвер навострил уши. Он понимал слово «папа». Папа — это когда кормишь свое потомство и самку, самоотверженно добывая еду в магазине. М-да, Сильвера же не станут объедать?

— Вы — моя семья, Миша. Если тебе хочется — называй меня папой, я не против, — ответил хозяин, и глаза у него стали влажные.

Новое жилище Сильверу понравилось. Он носился из комнаты в комнату, обтирая усы об углы, метя свою территорию. Особенно глянулось большое панорамное окно и дверь на балкон. «Эй!» — кричал Мишка с балкона, раскинув руки. «Миау-у-у!» — помогал орать с высоты кот.

Святая богомышь! На соседний балкон вышла девчонка, держа на руках белую кошку. Сильвер аж на задние лапы встал, как суслик, чтобы получше рассмотреть прелестницу. Кошачий мозг экстренно начал работать, как до милахи добраться и познакомиться поближе. Сильвер заметался и орал, призывая кошачьих богов соорудить ему какой-нибудь, хоть хиленький мостик...

— Вов, Сильвер кричит уже несколько часов, — послышался голос Вали. — Март месяц еще не начался. Может к ветеринару?

Сильвер подпрыгнул где сидел, и скачками умчался в комнату мальчика. Ах, вот как она?! Я для нее... а она! Ветеринар — кошачий мучитель. Делал больно Сильверу, специально коля иголкой. Некоторые коты пискляво рассказывали, что после похода к ветеринару просыпались без бубенчиков. Сильвер живым не дастся!

— Братан, ты часом не заболел? — Владимир погладил и потрогал нос.

Сильвер чихнул и попятился, урча.

— Точно, что-то с ним случилось! Миш, неси переноску! К ветеринару повезем! — добивает окончательно.

Кошачье сердечко готово разорваться от такого предательства. Сильвер истошно орал и кусался, когда его запихивали в тесную клетушку. Он бился в переноске, как загнанный зверь, кричал, чтобы его отпустили... У подъезда переноска выпала из рук и дверца распахнулась. Сильвер дал деру, не оглядываясь и не реагируя на крики людей, которым он раньше доверял.