Я — дочь Повелителя демонов (и мне это не нравится)

Глава 1. Между мирами

Свет. Ослепительно-белый, колющий глаза, даже если они закрыты. Он проникает сквозь веки, вгрызается в череп и заставляет сердце биться с безумной скоростью. Где-то рядом — голоса, резкие, прерывистые, как удары ножниц по тонкой ткани жизни. Кто-то зовёт:
— Давление падает! Сердечный ритм нестабилен!
— Адреналин! Разряд, быстро!
Грохот. Толчок. Темнота. И тишина.

Я не чувствую тела. Как будто моё «я» висит в пустоте — ни вверх, ни вниз, только гул в ушах, словно эхо забытой молитвы. Всё, что было — боль, холодный металл стола, липкий страх в груди — осталось там, за гранью.
А здесь... здесь нет ни страха, ни боли. Только ощущение странной лёгкости. Словно я — пылинка, застывшая между вдохом и выдохом.
Но это не смерть. Я знаю. Не знаю, откуда — просто чувствую.

Открываю глаза.

Первое, что вижу, — каменный свод потолка, украшенный чёрным узором, похожим на лозы с шипами. Потолок движется… Нет, это не он — это я лежу. На кровати. Огромной, с балдахином, сотканным из тьмы и золота. Материя чуть шевелится от невидимого сквозняка, и в воздухе пахнет странно — смесь ладана, пепла и чего-то горького, будто выжженной земли.

Пытаюсь приподняться — тело слушается с трудом, как будто я неделю пролежала без движения. Кончики пальцев холодные. В груди — тяжесть. Не та, смертельная. Иная. Чужая.

— Леди... Алия? — раздаётся сдавленный голос откуда-то сбоку.

Я поворачиваю голову. У камина, в полутени, стоит женщина в строгом чёрном платье, а за ней ещё двое — юноша с платиновыми волосами и седовласый старик. Все трое смотрят на меня, как на привидение. Женщина первой опускается на колени. Остальные следуют за ней, почти падая ниц.

— Она вернулась... — шепчет женщина, и её голос дрожит. — Наша госпожа...

Я?

— Простите, — мой голос звучит хрипло, незнакомо — глубже, чем я привыкла, и с каким-то металлическим оттенком. — Где я?..

Они поднимают головы. На лицах — смесь страха и трепета. Словно я не человек, а древнее существо, которое давно забыли… и зря.

— Вы в своих покоях, госпожа. — Женщина делает реверанс, не отрывая от меня взгляда. — Вас доставили сюда из башни после... после возвращения.

Я сажусь на кровати. Комната передо мной — величественная, готическая. Окна в витражах, резные колонны, мебель — будто из музея, но не мёртвая, а дышащая магией. Я встаю — ноги дрожат, но несут. Подхожу к зеркалу.

Сначала вижу только силуэт. Высокая. Волосы — длинные, тёмно-фиолетовые, отливают холодным светом, как крыло ворона. Кожа — бледная, будто вырезана из лунного света. Глаза...

Я замираю.

Глаза. Глубокие, чёрные, с рубиновым свечением в центре зрачков. Я никогда не видела таких глаз. И никогда не имела таких глаз.

— Это... не я, — шепчу.

— Это вы, госпожа Алия, — говорит старик за моей спиной, и в голосе его звучит благоговение. — Перерождение завершено. Ваше тело наконец приняло ваше возвращение.

Перерождение? Возвращение?

Нет. Этого не может быть. Это сон. Переход. Иллюзия. Всё, что угодно, только не я в теле демоницы, перед которой склоняются слуги.

Но зеркало не лжёт.

Я касаюсь лица — оно холоднее, чем должно быть. Сердце стучит в груди, но слишком глухо, слишком медленно. Как будто я — не человек. Больше не человек.

А за стенами комнаты где-то далеко — ревёт буря, гремит гром. И где-то в самой глубине этого чужого, чуждого тела я чувствую: кто-то меня ждёт. И боится. А может, я тоже боюсь. Но уже не за себя.

Я стою перед зеркалом, будто перед вратами в иной мир. Нет — я уже по ту сторону. Не осталось ничего от моего прошлого тела: ни черт лица, ни родинки на щеке, ни ободранных ногтей — как перед экзаменом, когда всё тело было сплошной тревогой. Теперь я — изящна. Совершенна. Холодна. Слишком холодна.

— Это не может быть моё лицо, — шепчу я, глядя в чужое отражение.

Но голос… этот голос... Он звучит как музыка, тёмная и завораживающая, чужая и опасная. Он не мой.

Позади слышен лёгкий скрип ткани — женщина с прической, в которой запутались перья, осторожно приблизилась, держа в руках бокал с тёмно-синим, почти чёрным напитком.

— Пейте, госпожа. Это укрепит ваше тело и восстановит поток крови.

— Моё тело… — повторяю я механически, беря бокал.

Напиток пахнет ночными цветами и чем-то металлическим. Я пью. Жидкость прохладная, как лунный свет, и мгновенно растекается по венам. Становится чуть легче — но только телу. Сознание… всё ещё разрозненно. Личности две, как будто кто-то смотрит на мир моими глазами изнутри. Или я — в чьём-то теле и вижу её воспоминания. Это нечто большее, чем сон.

— Я… не совсем понимаю, — я ставлю бокал. — Что произошло? Что за "возвращение"? Где мой… — Я запинаюсь. Дом. Мир. Всё, что знала. — Где я?

Старик с седыми волосами, стоящий чуть поодаль, делает шаг вперёд. Его лицо испещрено морщинами, но в глазах — ум и вечность.

— Вы — Алия, Дочь Повелителя Бездны. Наследница трона Ночи. Тот, кто владеет магией Хаоса по праву крови. Год назад вас поглотил Кристалл Забвения, но мы верили, что вы вернётесь. Сегодня это свершилось.

Кристалл Забвения? Магия Хаоса? Я в каком-то фэнтезийном романе?

— Простите, — я говорю осторожно. — А если… если я не совсем та, кем вы меня считаете?

Женщина вздрагивает, будто от удара. Старик молчит, глядя в упор.

— Вы помните... что было до возвращения? — спрашивает он тихо.

Я почти отвечаю. Почти признаюсь, что умерла на операционном столе, в совершенно ином мире, где не было магии, демонов и зловещих фамильяров. Где моё имя было не Алия, а… Слово ускользает.

Внезапно за окнами раздаётся вой. Высокий, протяжный — как будто кто-то выл сквозь вечность. Комната сотрясается, шторы хлопают. Пламя в камине дрожит.

Женщина падает на колени.

— Он чувствует… Повелитель узнал о вашем пробуждении.

Моё сердце — если оно всё ещё моё — сжимается. Кто-то приближается. Кто-то очень могущественный. И связанный со мной кровью.

Глава 2. Зал Крови

Коридоры дворца были похожи на кишащие змеями вены чудовища: мрачные, гулкие, с потолками, теряющимися во тьме. Пламя в бра повело себя странно — то вытягивалось, словно при виде чего-то страшного, то стонало под дуновением ледяного ветра, которого не должно было быть.

Меня вели двое. Один — высокий демон в чёрных доспехах, лицо которого скрывала маска с резными узорами. Второй — бледный мальчик с глазами без зрачков. Он молчал, и от его присутствия мерзло даже внутри.

Я шла, не сопротивляясь. Что-то в теле двигалось по привычке, хотя я кричала внутри: «Стой. Развернись. Беги!» Но нельзя было. Это было бы глупо. И, возможно, смертельно.

Мы остановились у огромных дверей, обтянутых алой кожей. Она была тёплой — я почувствовала это даже через подошвы.
Кожа… дышала.

— Он ждёт, — сказал тот, что в маске.

Я кивнула. Пальцы сжались в кулак — ногти впились в ладони. Новое тело, но даже здесь боль всё ещё была моей.

Двери распахнулись.

Зал напоминал часовню, построенную на костях: тёмные колонны, витражи с изображениями сцен пыток и кровавых ритуалов. Пол был мозаикой из чёрного обсидиана и рубиновых камней, и если смотреть слишком долго — казалось, они пульсируют, как живые клетки.

А в центре — трон. Высеченный из чего-то, что выглядело как кости и металл. На троне восседал он.

Повелитель Бездны. Мой… отец.

Я знала, что он смотрит. Но не видела глаз. Его лицо было скрыто капюшоном, а от самого тела исходил мрак, физически давящий на грудь. От одного взгляда в его сторону у меня потемнело в глазах.

— Алия, — прогремел голос. Не звучал. Громыхал. — Вернулась.

Я не отвечала. Просто опустила голову.

Он знал. Не всё — но знал: я не она. Или сомневался. Или чувствовал разницу. Но принимал её. Почему?

— Год ты спала в Пустоте. Год жрецы искали твои осколки по осколкам миров. И всё же — ты здесь. Встань.

Я подняла голову. Медленно, как приговорённая. Вблизи он был невозможен. Слишком большой, слишком… чужой. Всё в нём говорило: он не создан для этого мира — он над ним. Под ним — всё гниёт. Его волосы — если это были волосы — текли, как дым. А голос… звучал уже внутри.

— Ты… изменилась, — сказал он.

Я сглотнула.

— Сон… многое стёр.

Тишина. Потом, как вспышка молнии: голос ударил в грудь, отозвался болью в позвоночнике.

— Ты была жестокой. Прекрасной. Умной. Ты разрывала душу врага и смеялась, когда кровь стекала по ступеням. Теперь же... — он наклонился чуть ближе. — Я вижу в тебе… милосердие?

Я не успела ответить. В тронный зал вошёл кто-то в алом — жрец, с татуировками, пульсирующими от силы. Он кивнул и передал свиток. Повелитель развернул его. Почти лениво.

— Ты пойдёшь в Академию Тьмы, — сказал он. — И станешь тем, кем должна быть. Там ты либо вернёшь свою силу… либо умрёшь.

Умереть. Это я умею. Уже пробовала. Но в голосе не было угрозы. Лишь констатация факта.

— Почему? — спросила я. — Почему Академия?

— Потому что ты — не просто моя дочь. Ты — наследница трона. И я должен знать, что ты достойна крови, что течёт в твоих жилах.

Он встал. И зал задрожал. Даже воздух отступил.

— Ты уйдёшь утром. Я отправлю с тобой куратора. Он следит. Он… умеет видеть чужое.

Меня кольнуло. Куратор? Кто он? Что он увидит? Я сжалась, но не подала виду.

— Ступай.

Я поклонилась — тело сделало это само. Старые привычки, как шрамы: не всегда видны, но всегда под кожей. Я развернулась и пошла к выходу.

И прежде чем двери снова сомкнулись, он произнёс тихо, почти ласково:

— И не смей больше быть слабой, Алия.

"Я не Алия, — подумала я. — Но, возможно… мне придётся ею стать."

Глава 3. Карета и кнут

Карета была чёрной, как грех, и медленно каталась по булыжникам внутреннего двора, будто обдумывала, достойна ли та, кто сядет внутрь, её мрачного нутра. Колёса украшали стальные шипы, боковины резали взгляд гербами — изломанный рог, пылающий меч и око, смотрящее в бездну. Всё в ней кричало: «Смерть рядом. И она будет ждать терпеливо».

Я стояла на ступенях и смотрела, как слуги крепят последнюю лямку на вороного в упряжке. Конь дернулся — будто чувствовал, что дорога будет не простой. Вокруг — ни одного слова, только ритмичное позвякивание брони охраны и лёгкий скрип кожаных седел.

— В путь готовы, миледи, — прошипел один из сопровождающих, низкорослый, с глазами, полными скуки и затаённого презрения.

Я не отреагировала. Уже привыкала к подобным взглядам. Они не знали, что я — не она. Но чувствовали: что-то в ней стало другим. Не хищным. Не своим.

Внутри кареты пахло древними страницами и кровью. Я села, аккуратно, будто на мину. За мною закрыли двери, и темнота сомкнулась, как вековое веко.

— Ты изменилась, — сказал кто-то.

Я вздрогнула. Сидящий напротив — юноша в чёрной мантии, с мечом, прислонённым к коленям. Его лицо было бледным, глаза — ярко-жёлтыми, как у хищника. Тонкие пальцы покачивали кулон в форме когтя.

— А я и не знал, что поеду в Академию с кем-то из королевской крови, — продолжил он. — Меня зовут Райс.

Я медленно выдохнула:

— Алия.

Он хмыкнул.

— Это и так очевидно. Но ты всё равно не такая, как о тебе рассказывали. Раньше ты бы уже приказала вырвать мне язык за наглость.
Теперь — смотришь, как напуганная кошка.

Я отвела взгляд.

— Усталость. Это всё.

Он ничего не ответил. Только улыбнулся — тонко, без тепла. И продолжил смотреть в окно.

Дворец остался позади. Мир за стенами был другим: низкие леса с красными листьями, тёмные холмы, чёрные скалы, испещрённые рунами. Я видела деревни с покосившимися башнями, над которыми витали черные знамена. Мир не казался мёртвым — он был… застывшим. Будто выжидающим.

— Никогда не выезжала за пределы замка? — снова спросил Райс.

Я покачала головой. Алия — возможно. Я — нет.

— Ты многое пропустила, — его голос стал тише. — В этом мире никто не живёт, не оставив крови. Если хочешь выжить — начни с простого: не доверяй никому. Даже себе.

Я прищурилась:

— Себе?

Он не ответил. Только улыбнулся той же странной улыбкой и снова отвернулся к окну. Стук копыт внезапно изменился. Карета тряхнулась. Кони заржали — визгливо, с паникой. Один из них встал на дыбы.

— Что—?

Я подалась к окну, но увидела только тень, пронёсшуюся мимо. Мгновение — и что-то ударило в боковую стенку.

Крик. Металл. Грохот.

— Засада! — рявкнул Райс, рывком открывая дверь.

Карета накренилась. Один из охранников рухнул на землю, его грудь была разорвана. Над ним — фигура, будто слепленная из костей и дыма. Глаза существа светились синим, и оно выло, как ветер в склепе.

— Назад! — я отшатнулась.

Райс прыгнул наружу. Его меч вспыхнул, черный как уголь, и рассёк врага. Но за первым шли другие.

Я отступила. Стук сердца стал барабанным боем. Руки задрожали. Карета горела. Вокруг — кровь, огонь, крики. Кто-то из охраны метнул кинжал — и он пролетел рядом с моей шеей.

— Не двигайся! — закричал кто-то. — Защити её!

Я хотела закричать. Хотела убежать.

Но… внутри что-то проснулось.

Воздух загустел. Ткань вокруг меня заплясала, как в буре. Кровь начала светиться сквозь кожу. Что-то внутри рванулось — не больно, не страшно… могущественно. И я сказала:

— Нет.

Слово прозвучало, как удар колокола.

Из земли вырвались когти — чёрные, как ночь, и пронзили тени нападавших. Магия хлынула, как поток из прорванной плотины. Я не управляла ею. Она сама управляла мной.

Враги вскрикнули, задыхаясь, исчезая в вихре чёрных лент. Земля вспыхнула рунами. Небо потемнело. И всё — на один миг — затихло.

Тишина была страшнее крика.

Я стояла в карете, тяжело дыша. Руки дрожали. Глаза не верили.

— Что… я сделала?..

Голос Райса за спиной был хриплым:

— Это была не ты. Это была… она.

Он смотрел на меня иначе. Слишком внимательно. Слишком подозрительно.

Я отвернулась. На душе было… странно. Сила пульсировала в пальцах. И в ней было что-то страшное — и знакомое.

— Год ты спала в Пустоте. Год жрецы искали твои осколки по осколкам миров. И всё же — ты здесь. Встань.

Я подняла голову. Медленно, как приговорённая. Вблизи он был невозможен. Слишком большой, слишком… чужой. Всё в нём говорило: он не создан для этого мира — он над ним. Под ним — всё гниёт. Его волосы — если это были волосы — текли, как дым. А голос… звучал уже внутри.

— Ты… изменилась, — сказал он.

Я сглотнула.

— Сон… многое стёр.

Тишина. Потом, как вспышка молнии: голос ударил в грудь, отозвался болью в позвоночнике.

— Ты была жестокой. Прекрасной. Умной. Ты разрывала душу врага и смеялась, когда кровь стекала по ступеням. Теперь же... — он наклонился чуть ближе. — Я вижу в тебе… милосердие?

Я не успела ответить. В тронный зал вошёл кто-то в алом — жрец, с татуировками, пульсирующими от силы. Он кивнул и передал свиток. Повелитель развернул его. Почти лениво.

— Ты пойдёшь в Академию Тьмы, — сказал он. — И станешь тем, кем должна быть. Там ты либо вернёшь свою силу… либо умрёшь.

Умереть. Это я умею. Уже пробовала. Но в голосе не было угрозы. Лишь констатация факта.

— Почему? — спросила я. — Почему Академия?

— Потому что ты — не просто моя дочь. Ты — наследница трона. И я должен знать, что ты достойна крови, что течёт в твоих жилах.

Он встал. И зал задрожал. Даже воздух отступил.

— Ты уйдёшь утром. Я отправлю с тобой куратора. Он следит. Он… умеет видеть чужое.

Меня кольнуло. Куратор? Кто он? Что он увидит? Я сжалась, но не подала виду.

Глава 4. Академия Тьмы

Ночь окончательно уступила место утру, но свет здесь, в этих землях, не становился легче. Серое небо, затянутое пепельными облаками, будто отражало мои мысли — плотные, вязкие, чужие. Карета остановилась у ворот.

— Академия Тьмы, — ровным голосом произнёс Райс и открыл дверцу.

Я вышла — и замерла.

Передо мной возвышалась цитадель из чёрного камня, будто выточенная из единого куска обсидиана. Башни — острые, как клыки, терялись в небе, словно стремились проколоть его. Окна были узкими, похожими на щели глаз чудовища, и в них горел тусклый фиолетовый свет. Архитектура казалась живой. Угрожающей. Будто здание наблюдало за каждым, кто приближался.

— Добро пожаловать, миледи, — рядом появился мужчина в багряной мантии. Он был высокого роста, с серой кожей и глазами, в которых крутились спирали. — Меня зовут Наставник Крот. Я сопровожу вас к ректору.

Я сдержалась, чтобы не спросить — к кому? Имя звучало, как насмешка. Но его лицо было непроницаемым.

Мы вошли в главный холл. Стены были выложены плиткой, на которой мерцали руны — одни пульсировали в такт шагам, другие — будто следили за нами. По обеим сторонам зала стояли статуи: не героев, а палачей. Их лики были искажены, зубы обнажены, пальцы вытянуты, как когти.

Ни одной улыбки. Ни одной надежды. А я — среди них.

— Как это… вообще работает? — прошептала я Райсу, пока мы шли за наставником по длинному коридору.

— Академия делится на четыре факультета. Иллюзия, Разрушение, Проклятья и Управление. Ты… ну, настоящая ты, — он замялся, — была на Проклятьях. Лучшей, кстати.

— Замечательно, — пробормотала я.

— В здании царит принцип иерархии. Чем сильнее твоя магия — тем выше статус. Тут уважают только силу. Слабых ломают, если не физически — морально. Алия… раньше ты была королевой этой тьмы.

Слова ударили, как плеть.

Я не хотела быть ею. Не хотела носить её корону из костей.

Но шаги по мраморному полу отдавались уверенностью, которой у меня не было. И уже на подходе к аудиториям я услышала:

— Она вернулась…

— Это точно она?

— Посмотрите на глаза. На походку. Это Алия Избранная.

Я чувствовала, как шепот проникает под кожу. Словно я шла не по коридору, а по арене, где каждый взор жаждет моей ошибки… или крови.

Мы остановились перед высокими дверями с рельефами: сцена из древнего сражения, где демон ломает меч врага руками. Мои пальцы сжались.

Наставник Крот обернулся:

— Ректор примет вас. Не забудьте склонить голову. Он этого… требует.

Я кивнула и сделала шаг вперёд.

Внутри был тронный зал — не менее жуткий, чем дворец отца. Но здесь не было пламени. Только холод, выточенный из стен, и взгляд. Один. Пронзительный.

Из тени у трона вышел он.

Высокий. В чёрном. С маской, прикрывающей половину лица. Его глаза — ледяные, ясные, чужие — встретились с моими. Я знала: это он. Луций.

Но он не говорил. Только смотрел. До тех пор, пока его губы не дрогнули — и он прошептал, одними губами:

— Ты… не она.

Мир содрогнулся. Моё сердце — замерло.

— Простите?.. — мой голос дрогнул, но я подняла подбородок, стараясь выглядеть уверенно.

Луций, стоящий в полутени у трона, не ответил. Его глаза — цвета старого серебра, почти лишённые тепла — задержались на моём лице чуть дольше, чем того требовал этикет. А потом он склонил голову:

— Простите, леди Алия. Добро пожаловать в Академию Тьмы. Мы… рады вашему возвращению.

Он лжёт. Каждое его слово — холоднее прежнего. Он говорит, как будто вынужден, как будто проверяет. Слова — ледяные маски, а за ними — вопросы, подозрения. Он знает.

— Благодарю, — сухо ответила я и чуть склонила голову, как меня учили в детстве, на приёмах. Только теперь — перед демонами.

Ректор — худой, измождённый мужчина в золотом жреческом одеянии, что сидел на троне, как будто на алтаре жертвоприношений, — ударил посохом об пол. От этого звука дрожь прошла по спине.

— Алию Вернувшуюся мы определим в Проклятья. И надеемся, ты не утратила своей... славы. — Он усмехнулся, и рот его растянулся неестественно широко. — Ты — дочь Повелителя. Ты — наша гордость и наша опасность. Не подведи.

Опасность? Это ведь должно быть комплиментом, да? Я только кивнула. Во рту пересохло. Ноги налились свинцом.

Меня повели через главный корпус Академии. Коридоры напоминали кишки гигантского чудовища: с резными арками, замкнутыми галереями, лестницами, которые вели не туда, куда должны. По стенам бежали тени — не от света, а сами по себе. И каждый шаг отзывался эхом, будто здание запоминало моё дыхание.

— Что они… о ней говорят? — спросила я у Райса, который снова стал моим сопровождением.

Он посмотрел искоса, не замедляя шаг:

— Ты исчезла три месяца назад. Без объяснений. Все решили, что ты умерла. Или была… уничтожена. — Он проглотил слово, будто оно горело. — А теперь ты вернулась. Без предупреждения. И... не такая, как была.

Я сжала пальцы.

— В каком смысле — не такая?

— Раньше ты не спрашивала. Ты приказывала. — Его голос был глухим. — И никогда не боялась. Ни нас. Ни Академии. Ни... его.

Его? Кто он?

Словно по команде, на лестничной площадке мы столкнулись с несколькими учениками. Те, кто шёл навстречу, замерли. Взгляды скользнули по моему лицу, фигуре, а потом — поспешно отвели глаза.

— Она смотрит. Быстро, вниз! — прошипела одна из девушек, и её спутница почти споткнулась, опуская голову.

Я чувствовала себя ведьмой из страшной сказки. Персонажем из кошмара, о котором шепчут, но которого боятся потревожить. Алия действительно была… не тем, чем казалась. И я — в её коже.

Моё жильё оказалось не комнатой, а целым люксом в северной башне. Служанка — призрачная, бледная, безликая — указала мне на гардероб, постель и зеркало, в котором моё отражение всё ещё не казалось моим.

— Принести ужин, миледи?

Глава 5. Холодный курато

Утро в Академии Тьмы не начиналось с пения птиц. Оно начиналось с ударов колокола, звучащего, будто молот по кованому гробу. Служанка, как беззвучная тень, появилась у моего ложа, не издав ни звука, и развесила чёрное учебное одеяние на ширму.

— Вам следует поспешить, миледи. Сегодня — встреча с куратором.

Я поднялась медленно. Тело ломило, как будто не спала вовсе, хотя постель была роскошной, как трон, только в темных бархатах и без уюта.

Куратор. Он же — Луций. Он же — первый, кто смотрит на меня не как на дочь Повелителя, а как на загадку. И он же — тот, чьё присутствие вчера вызывало во мне беспокойство на грани тревоги.

Одеяние оказалось плотным, как броня, — ткань, в которой невозможно расслабиться. Я провела рукой по вышивке: шипы, готические символы, магические узоры, меняющиеся в зависимости от угла зрения. Всё — символы власти. Но не моей власти.

Кабинет Луция располагался в башне, куда вела узкая винтовая лестница. Каждая ступень скрипела, будто жаловалась на мою неуверенность. У двери я остановилась. Один вдох. Второй. Я постучала.

— Входите, — прозвучало негромко, но властно.

Кабинет был залит холодным светом от магических ламп. Тот самый тусклый, синие отсветы которого отбрасывали тени в форму когтей на полу и стенах. Высокие стеллажи с древними фолиантами, магические артефакты в витринах, стеклянные сферы, внутри которых клубилась тьма.

А у окна — он. Луций обернулся. Он был без мантии, в чёрном, как в ночи без звёзд. Его лицо — как маска спокойствия. Только глаза выдавали: он не просто смотрит. Он анализирует.

— Садитесь, — указал он на кресло перед письменным столом.

Я подчинилась, стараясь не выдать дрожь в коленях. Он подошёл ближе. Осторожно. Будто я могла взорваться или наброситься.

— Как прошла ночь? — поинтересовался он с лёгкой улыбкой, но она не достигла глаз.

— Беспокойно, — честно ответила я. — Но я уже начинаю привыкать.

— Привыкать... — Он повторил слово, как будто пробовал его на вкус. — Интересный выбор слов. Для той, кто вырос в этих стенах.

Я затаила дыхание. Проверка началась.

— Простите. Имелось в виду — я давно не была здесь. Слишком многое изменилось.

— О, разумеется, — он наклонился чуть ближе, опираясь на стол, — особенно ты.

Я чувствовала, как от напряжения по спине медленно ползёт холодок. Не теряйся. Он только играет.

— Думаю, это нормально — меняться. С возрастом.

— Возможно. — Он выпрямился, и тон его сменился на деловой. — Однако Академия требует не только памяти. Но и силы. И... истины.

Он разложил на столе свиток.

— Это — твоё первое задание. — Его пальцы коснулись красной печати с символом Инкуба. — Простое. Для начала. Проверочное.

Я кивнула, стараясь сохранять спокойствие.

— Что нужно сделать?

— В Восточном крыле есть портал. Он закрылся три месяца назад. Ровно в тот день, когда ты исчезла. Портал нестабилен. Сходи туда. Стабилизируй его. Без сопровождения. Сама. Как и подобает истинной наследнице.

Он смотрел на меня испытующе. Как будто видел — каждую ложь под моей кожей.

— У тебя есть до заката.

Я встала.

— Хорошо.

— Алия? — Его голос задержал меня у двери.

— Да?

— Если ты действительно вернулась, ты справишься. Если нет... — Он сделал паузу. — Портал сам тебя разберёт на части.

Когда я вышла из кабинета, руки дрожали. Не от страха. От ярости. Он не верит мне. Он ставит ловушку. А я не знаю — справлюсь ли. Потому что я — не она. Но я пойду. Я должна. Или сгорю в своей лжи уже сегодня.

Коридоры Восточного крыла казались чужими даже для этой мрачной академии. Темнее, тише, как будто из стен просачивалось эхо чужих голосов. Лампы горели тускло, а где-то на третьем пролёте я услышала, как что-то дышит в темноте.

Свиток, выданный Луцием, сжался в моей ладони. На нём — чёткая инструкция: добраться до портала и стабилизировать его магическим вмешательством. Без деталей. Без пояснений.

Он проверяет, насколько я настоящая. Настолько ли, чтобы справиться с тем, что под силу лишь тьме.

Я дошла до арки с древними рунами. В воздухе запахло озоном, как перед грозой. Пол треснул от напряжения, а в самом центре круга клубилось нечто: портал, изнутри светящийся искажённым фиолетовым светом. Энергия от него вибрировала, будто пульсировала, и с каждой секундой становилась всё громче, как удар сердца перед смертью.

Он нестабилен. И он живой. Я сделала шаг внутрь круга. Тело отозвалось судорогой. Портал будто ощутил меня. Ощутил... и узнал?

— Сосредоточься... — прошептала я, как будто сама себе. — Нужно просто... сделать, что он хочет.

Но как?

Я подняла руки, наугад повторяя жесты, которые когда-то видела в книгах — и не здесь. Из другой жизни.

Тишина. Затем — вспышка.

Энергия портала рванулась ко мне, как хищник, вырвавшийся из цепей. Я закричала, но звук поглотила сама магия — она вошла в меня, прожигая грудь и ураганом пронеслась по венам.

Глаза застлала тьма. И тогда — я увидела не своё. Огонь. Крики. Чужая рука — в крови. Лицо Алии — но с другой эмоцией. С безумием. Вспышка.

Я упала на колени. Тело дрожало, пальцы светились мертвенным светом, который я не вызывала. Я не знала, как. Но портал... успокоился. Он подчинился.

На полу вокруг меня светился знак. Магический круг. Старый, как сама тьма. И — исключительно демонический.

— Я не делала этого... — выдохнула я.

Но пространство молчало. И тогда я поняла: это не было проверкой знаний. Это было узнавание. Портал что-то увидел во мне — и принял. Я поднялась. Колени были в пыли, в глазах всё ещё плясали искры. На выходе меня ждала тень. Высокая фигура, с мрачной аурой, стоящая в тени колонны.

— Значит, ты всё-таки не потеряла свою силу, — произнёс Луций тихо.

— Или... я просто удачлива, — отозвалась я, не глядя на него.

Он подошёл ближе. Медленно.

— Магия — не игра, Алиа. Она откликается только на подлинное. И ты сегодня была истинной.

Глава 6. Испытание иллюзий

Мне не сказали, что это будет больно. На табличке у входа значилось скромное: «Испытание. Иллюзорный зал. Преподаватель — магистр Сальвиан». Ни предупреждения, ни инструкций. Только холодные глаза Луция и его тихое:

— Не сопротивляйся. Иллюзиям проще показать правду, чем ложь.

Я не знала, что он имел в виду. Тогда ещё не знала. Дверь в зал захлопнулась за мной с глухим щелчком, будто поглотив звук. Темнота. Абсолютная. Только шаг — один, второй, и мир вокруг будто развернулся в другую сторону. Потолок исчез. Пол стал прозрачным, под ним — бездна, пульсирующая багровым. Стены дрожали, меняя очертания. Сначала это был коридор с бархатными занавесями. Потом — тюремная камера. Потом — мясницкая.

Я замерла. Не от страха — от... от непонимания. И тут я увидела её. Сначала — лицо в отражении, обожжённое, искажённое. Потом — тело, с изломанными руками, в крови. Девочка. Подросток. Та же, чьё тело я сейчас ношу. Та, кого звали Алией.

— Этого не было... — выдохнула я, отступая. — Это ложь...

Но она повернулась. И её глаза встретились с моими. Чёрные, без зрачков, без дна.

«Это было».

Голос внутри раздался внезапно. Не снаружи. Он прозвучал из груди, из черепа, из самой сути. Как будто кто-то знал меня лучше, чем я сама.

— Кто ты? — прошептала я.

Ответа не последовало. Только новая сцена. Крики. Грубые руки. Цепи. Алия — настоящая, прежняя — стоит на коленях перед отцом. Демон в короне из костей улыбается, глядя, как маг огня выжигает на её плече клеймо.

«Ты — не она...» — голос снова возник, мягкий, тянущийся, как дым. — «Но ты и не ты».

Я зажмурилась. Боль в груди пульсировала. Сцены мелькали одна за другой. Алия истязает заключённого. Алия хохочет, пока из глаз служанки течёт кровь. Алия целует мальчика — и через секунду рвёт его душу, как ткань.

— Хватит, — прошептала я. — Хватит!

Я схватилась за голову, но образы продолжали литься в сознание. И с каждым новым всё яснее становилось нечто ужасное: часть меня не просто видит это. Она помнит.

— Я не делала этого, — прохрипела я, сползая на колени. — Это не моё...

«Но ты чувствуешь, как оно знакомо».

Я обхватила себя руками, как будто могла удержать чужую личность от прорыва.

«Ты — сосуд. И ты — отзвук. Ты не она, но и не только ты. Ты — врата».

Врата? Я не поняла смысла. Но в этот момент иллюзия изменилась. Все звуки исчезли. Все картины растворились, оставив только одну комнату — зеркало. В нём стояла я. И не я. Лицо — моё. Глаза — чужие. За спиной — крылья из пепла. Во лбу — знак, пульсирующий светом, которого я раньше не видела. Словно что-то в этом теле начало просыпаться. И это не моя душа. Я отшатнулась. Тьма сомкнулась над головой. Зал исчез. Осталась только тишина... и дыхание. Тихое, ровное. Изнутри меня самой.

Я вышла из зала, словно из могилы. Воздух снаружи показался плотным, тяжёлым. Вокруг не было ни души, кроме одной фигуры, прислонившейся к колонне в тени. Луций. Его взгляд не выражал ничего — ни удивления, ни злорадства. Только напряжённая тишина.

— И каково это — увидеть себя? — спросил он негромко, оттолкнувшись от камня.

Я не ответила. Плечи всё ещё дрожали, ноги подкашивались. Слова застряли в горле, словно я больше не знала, что именно сказать.

— Обычно новички кричат, рвутся наружу, просят закончить. Ты — нет. — Он прищурился. — Ты смотрела. До конца.

Я чувствовала, как его слова цепляют мою кожу, словно ледяные иглы. Он видел. Он всё понял.

— Это просто… иллюзии, — попыталась я выдавить, глядя мимо него. — Иллюзии не могут ранить.

— Ты забыла, где ты? — Его голос понизился, стал почти шёпотом. — Здесь всё, что иллюзорно, и есть правда. Не бойся зала. Бойся того, кто его прошёл.

Я вновь встретилась с ним взглядом. Его глаза были цветом зимнего льда, проникающие, как лезвие под кожу. И они не просто изучали. Они взвешивали. Он не говорил прямо. Но я чувствовала, как медленно сужается круг.

— Что ты увидела, Алия? — негромко спросил он. — Что ты вспомнила?

Я открыла рот, но слова утонули. Образы всё ещё горели за веками, гул голоса внутри не смолкал. Я не могла сказать ему правду. Потому что я сама её больше не знала.

— Всё как раньше, — прошептала я. — Она помнила боль. Я — нет.

Он приподнял бровь. Это было почти насмешкой.

— Странное признание. Особенно если учесть, что ты была автором боли, а не жертвой.

Я вздрогнула. Всё внутри меня протестовало. Я не была ей. Я не могла быть...

— Почему ты меня отправил туда? — спросила я, чувствуя, как слова обретали силу. — Это было не задание. Это была ловушка.

Он подошёл ближе. Его присутствие окутывало, как холод, что медленно ползёт под кожу.

— Это был ключ. — Он говорил спокойно, почти мягко. — Ты — загадка. Ты не та, кого я помню. Но ты и не чужая. А значит, внутри тебя есть нечто… опасное.

Он медленно протянул руку и дотронулся до моего виска, словно желая проникнуть в суть. Я не могла пошевелиться.

— Я найду ответ, Алия. Даже если ты сама боишься его.

Потом он отвернулся. Лёгкое движение плаща — и его фигура скрылась за аркой коридора. Я осталась одна. С пульсирующей меткой на лбу — той самой, что впервые увидела в иллюзии. Её не было в зеркале сейчас… но я чувствовала её. Внутри. Жгучее, как клеймо. И голос внутри прошептал, словно подтверждая:

«Ты — врата. И ты открываешься».