Я – другой 4

Глава 1

– Прощайте скалистые горы, – мурлыкал себе под нос майор, – на подвиг отчизна зовет.

Уже и отчизны, о которой в песне поется, давным-давно нет, а на подвиги его парней до сих пор тянет непреодолимо.

– Мы вышли в открытое море, в суровый и дальний поход, – продолжил напевать Максим.

На самом деле, никуда они не вышли, а торчали по берегам бухты с колоритным название Абрек. Да и вообще майору полагалось другую песню исполнять, в сводный батальон «последней надежды Земли» он попал из бригады морпехов, а у тех свой гимн имелся. Но для нынешних обстоятельств, древняя песня североморцев подходила лучше.

– А волны и стонут, и плачут. И бьются о борт корабля, – строчки тоже мало подходили к действительности, но неплохо передавали сам настрой.

Утро было промозглым и туманным. Ветра ноль, штиль полный. Волны не стонали, а легонько шепча, накатывали на берег. За туманной пеленой гладь бухты видна была метров на сто максимум. Но приближающегося гостя выдал звук. Мотор катера был задавлен и приглушен, однако в пронзительной тишине был хорошо различим.

– Оттуда топают, – рукой указал направление ветеран-сержант, сидевший рядом с Максимом. Не доверять его словам поводов не было. У разведчиков батальона слух был модифицирован с помощью гена летучей мыши и сержант был способен писк комара за соседней сопкой услышать, не то, что пытающийся быть тихим катер.

Легкое дуновение утреннего бриза слегка проредило туман возле пирса с затопленным ржавым корпусом эсминца. После Войны за равенство большой флот оказался никому не нужен. Страны, раздробленные на отдельные локи, оказались не в состоянии поддерживать жизнь в уже спущенных на воду боевых кораблях. Все-таки флот это очень дорогое удовольствие. Не избежала эта участь и тихоокеанские эскадры, боевые единицы которых в итоге сгнили прямо возле своих причалов. Робко пробираясь под когда-то стремительным, а теперь безобразно-ржавым носом эсминца, показался небольшой оранжевый катер.

Майор вышел из-за редкого кустарника, размахивая руками и привлекая внимание пассажиров катера.

– Осторожно, – попридержал его за край куртки сержант, – они на радиовызов не отвечают.

– И правильно делают. Незачем лишний раз светиться. Кто его знает, кто этот сигнал принять может.

Экипаж катера так и не удосужился выйти на связь. Однако сигналы майора разглядел, и еще больше снизив обороты двигателя, пошел к причалу. Отдав приказ своим людям, разбросанным по окружающим бухту сопкам, чтобы они удвоили внимание и наблюдали за периметром, Максим поднял воротник крутки и стал, поеживаясь от утренней сырости, дожидаться швартовки катера.

Спасательная капсула субмарины Гвоздева причалила в полностью автоматическом режиме. На носу открылась панель, выстрелив в щербатый от времени бетон тросом с молекулярной присоской. Подтянув себя поближе, спаскапсула стрельнула вторым тросом и зафиксировала себя возле причала намертво. Майор уже приготовился шутливо отдать честь и щелкнуть каблуками, приветствуя главнокомандующего. Но в следующую секунду ему стало сильно не до смеха.

В борту катера откинулся люк, который одновременно являлся и трапом. В проеме показалась черная фигура. Максим ее узнал, он просматривал запись боя в переходах старой базы и видел, как черный чужак косил людей Шершня снопами. От неожиданности он отшатнулся, запнулся об торчащую из причала арматуру и грохнулся на задницу. Он ожидал увидеть Гвоздя и его сотоварищей. Или стайку балерин в белых пачках. Или даже зеленую макаку верхом на фиолетовом пони. Но откуда здесь взялся убийца Люминов?!

Майор рвал пистолет из кобуры вместе с застежками и ребята его тоже не затылки чесали. Действуй, потом думай! На нагруднике Харона появились три светящиеся точки, засевшие в сопках снайперы взяли его на прицел.

– Не стрелять! – из люка, размахивая руками, вылетел Гвоздев. Он в самом прямом смысле своим телом закрыл Харона. Такие подвиг мог сойти за безрассудство, если бы на Гвоздева не был надет Гнев Полуденного Солнца. В этом костюмчике можно было смело прикрывать собой женщин, детей, стариков и убийц Люминов. И героем прослывешь и с высокой долей вероятности жив останешься. Вовремя остановиться успели не все снайперы. Рубиновый луч прочертил воздух над самой головой Гвоздева, видимо стрелок в самый последний момент дернул стволом.

– Ты чего творишь?! – поднимаясь с земли, орал майор. Его еще продолжала трясти лихоманка и левый глаз у него отчетливо дергался, – ты зачем его сюда привез?!

– Ну Харон вроде как теперь на нашей стороне…

– Шоджи, – поправил Гвоздева виновник переполоха, – меня зовут Шоджи.

– Вроде как?! – голос у Максима сорвался на хрип, – вроде как?! Ты почему нас не предупредил? Мы бы сейчас жахнули по катеру, всем, что у нас есть!

– Я хотел выйти и предупредить. Тут он пролез вперед со словами – там может быть опасно, – оправдывался Гвоздев, – отпихнул меня и вышел.

Майор с сомнением посмотрел на неподвижного и бесстрастного Харона.

– Так он что, теперь твой телохранитель?

– А хрен его знает, – честно ответил Гвоздь, – наше убежище разгромили Арбитры. Еле отбились. Рома сейчас у Ли курс лечения проходит, парню здорово досталось. Еле выкарабкался. Кстати Харон…

– Шоджи, – снова поправил его убийца-телохранитель.

– Шоджи помог его вылечить.

– А Ласка? – спросил майор.

– Она сейчас у Пабло. Выстрел из плазмы пришелся в руки, – было заметно, что Гвоздю об этом трудно говорить, – повезло, что шар попал в пистолеты. Но их сплавило вместе с броней и… руками. Там такой ужас был.

Гвоздь замолчал, вспоминая, как кричала от боли пришедшая в себя девушка. Ее руки ниже локтей были сплавлены в единый почерневший ком. Харон что-то вколол ей в шею из собственных запасов. Мутная жидкость вырубила Ласка моментально и надолго. Гвоздь так и передал ее в коматозном состоянии Пабло.

Глава 2

Майор на самом деле считал, что обнаружил нечто экстра неординарное. Об этом говорили расставленные по уходящей вниз норе патрули из троек бойцов-гемпов. И эти наглецы, видя майора и Гвоздя еще и пароль требовали!

– Ты с безопасностью слегка перемудрил, – глядя на это безумие сказал Гвоздь Максиму.

– Не думаю, – хмурился тот, – людей у меня маловато, всех кого мог, согнал в этот тоннель. Понимаешь, нельзя допустить, чтобы эта штука попала не в те руки.

Гвоздев выдохнул и дальше докапывать майора не стал. Каждый имеет право на свою личную паранойю, а контрразведчикам ее вообще с детского сада прививать начинают.

Дойдя до тускло освещенного переносными фонарями входа в бункер, Гвоздь рассмотрел табличку на стене и сильно удивился. Никаких парусов и якорей на ней не было. Значит, эту нору вырыли не флосткие.

– Госспецрезерв, – прочел надпись на табличке Гвоздев.

В вооруженных силах прошлого могли запросто миллиард-другой на подсобные хозяйства генералов и на катера-яхты для адмиралов просадить. И сотню миллионов на краску для заборов растранжирить. Но какую-нибудь детальку от устаревшего танка «Госспецрезерв» мог обильно смазать маслом, завернуть в вощеную бумагу, уложить в коробку, которую потом еще и запаять в пленку. Причем в дальнейшем эта деталь вряд ли пригодится в реальном деле и может порадовать своей сохранностью разве что археологов, которые откапают ее через тысячу лет.

Так что в этом бункере могло храниться, как и нечто невероятно ценное, так и хлам, которому была прямая дорога на свалку. Но судя по тому, что у открытой двери бункера стояло сразу пять человек при двух установленных на станки излучателей, внутри их ожидало что-то стоящее. Хотя Гвоздь в этом засомневался, пройдя мимо часовых внутрь.

Небольшой зал с круглым столом в центре. На столе расположились шесть терминалов. Причем монитор мерцал только у одного. Таких пыльных мрачных бункеров за свою недолгую карьеру спасителя Земли Гвоздев уже видел предостаточно. Но этот выделялся от своих выпотрошенных Гвоздевым и компанией собратьев выпуклой стеной из алюминиевых рам и вставленных в этот витраж толстых листов стекла. За огромным иллюминатором плескалась непроглядная тьма.

– Присаживайся, – кивнул майор на полуразвалившееся кресло перед мерцающим монитором.

Гвоздев критически оглядел лопнувшие швы и вылезший из сидения поролон – его вес эта побитая временем конструкция точно не выдержит.

– Я лучше постою.

– Как хочешь. Мы смогли оживить один терминал и увидели вот это, – майор пробежался пальцами по клавиатуре.

На мониторе появилось три темных прямоугольника, подписанных «Эллинг-1», «Эллинг-2» и «Эллинг-3». Два первых прямоугольника пустовали, а вот в третьем находился зеленый контур, своей формой напоминающий остроконечный артиллерийский снаряд. Надпись над контуром гласила, что это «БЛ-01».

– Это что?

– Корабль. И ты на его размеры погляди!

Прямоугольник эллинга на мониторе был расчерчен измерительной сеткой с шагом в десять метров. Гвоздь на глаз прикинул, что корабль в длину был почти двести восемьдесят метров, а в ширину приближался к тридцати пяти.

– Здоровая калоша! – присвистнул Гвоздь, – что умеет?

– Понятия не имею, – пожал плечами Максим, – дальше нас система не пускает. Нужен допуск высшего уровня. Но судя по размерам это или громадный десантный корабль. Или носитель дронов. И то и то нам в штурме острова Люминов должно здорово помочь.

Справа от монитора на столе стоял сканнер сетчатки глаза. Чтобы авторизоваться, Гвоздеву пришлось выбраться из доспеха, поднести руку с вшитым в нее чипом к датчику, а потом и посмотреть в окуляры сканера.

– Во! Поперло! – обрадовался Максим, когда на экране терминала появилось новое меню, – блин, тут можно с ума сойти, пока во всем разберешься.

Меню с три столбца изобиловало техническими терминами и непонятными формулами и командами. Гвоздев среди них разглядел внятный пункт и ткнул в него пальцем.

– Активация БЛ-01… ты знаешь что это?! – растерянно спросил майор.

– Смутно догадываюсь. Сейчас заработает то, зачем мы сюда пришли, – Гвоздь забрался обратно в доспех.

Легкая дрожь пробежала по стенам бункера, с потолка посыпалась мелкая пыль.

– Лишь бы это не система самоуничтожения, – в голосе Максима прозвучала затаенная надежда.

– Да не. Самоликвидация бункера ниже на три позиции… о! Смотри! Оно двинулось!

БЛ-01 на схематическом изображении эллинга начал смещаться. Тряхануло еще более ощутимо, где-то в отдалении раздался шум мощных насосов, перекачивающих воду.

– Ну и блин куда он поплыл?! Гвоздь, где мы его ловить будем?!

– Ай, Макс, да все ведь просто, – Гвоздь подошел к витражному иллюминатору, – не просто так тут кто-то это окошко прорубил.

– Несите сюда фонари из коридора! – скомандовал майор, пялясь в непроглядную тьму за стеклом.

– Это лишнее, – остановил его бойцов Гвоздев, – Палыч – зажигай наполную! Какие хочешь включай режимы, но в окошке должен быть день.

Из щели в шлеме выскочила тонкая пластинка и засияла как миниатюрное солнышко. Темноту прожектор Гвоздева разогнал метров на сто. За окном оказалась громадная каменная шахта, наполовину заполненная водой.

– Мы решили, что это проход в подземные убежища для подводных ракетоносцев, – поделился  мнением майор, рассматривая покрытые плесенью и конденсатом стены.

– Вполне может быть. Я слышал, такие строили тогда, когда все ядерным оружием бряцали. Загоняли подлодки глубоко под землю, чтобы они выжили даже в случае ядерного удара.

Глава 3

Вокруг Гвоздева творился такой цирк, что он с трудом верил в реальность происходящего. Палубы и надстройки грозного линкора облепили многочисленные бригады китайцев. Они резали, пилили, колотили молотками, варили, собирали и таскали на себе разнообразные строительные материалы и грузы. Ли быстро откликнулся на призыв и в кратчайшие сроки решал возникшую у повстанцев глобальную проблему.

Героический прыжок Гвоздева и Харона на уплывающий из их рук корабль фактически окончился ничем. Коридоры внутри корабля вились на многие километры, двери в которых оказались наглухо задраенными и попав в этот колоссальный лабиринт они плутали минут тридцать, прежде чем смогли найти выход на ходовой мостик. Но и там их поджидало разочарование. В понимании Гвоздя на каждом корабле должен быть штурвал и ручка, подающая команды на движение вперед или назад. Может быть, на какой-нибудь яхте все так и устроено, но мостик управления дредноутом встретил их таким «салатом» из мигающих индикаторов, панелей управления с сотнями клавиш, утыканных джойстиками и манипуляторами, что Гвоздь вспомнил предупреждение майора, почесал затылок шлема и с надеждой спросил у Шоджи:

– Ты в это хоть что-нибудь понимаешь?

– Нет. Это устаревшая система управления. Я могу управлять практически любым видом транспорта, но для этого мне необходимо прямое подключение с помощью модов. Мы будем пробовать метод тыка?

Гвоздь с видом знатока подошел к одному из мониторов, нашел там знакомые буквы-цифры и важно заявил:

– Пока не зачем. Гляди – скорость три узла, курс стабильный. Начнем эксперименты после того, как выйдем из шахты.

Если в результате опытов линкор БЛ-01 врубился бы в каменную стену тоннеля, майор бы его съел живьем. Ложкой за завтраком, медленно и неторопливо. Поэтому манипуляции с управлением Гвоздь решил отложить до выхода в открытое море.

Оказалось, что БЛ-01 проектировали и консервировали не идиоты. Как только корабль покинул искусственную пещеру, за дело взялась автоматика. На малом ходу линкор подошел к одному из пустующих причалов и бросил якорь. Гвоздь поначалу вздохнул с облегчением, но потом с опаской спросил у Шоджи:

– Скажи, а приоритет в поиске корабля… он только у тебя есть или у Арбитров схожая программа?

– Не только у Арбитров. Сигнал оповещения сработает у любого устройства Люминов, если линкор попадет на их сканер или в поле зрения.

– Жееесть, – протянул Гвоздев, понимая, что обратно в тоннель он линкор провести не сможет. Но как оставить такую дуру под открытым небом?! Это же блин целый бронированный остров!

Как назло еще и солнце понялось над бухтой, а ветер разогнал остатки утреннего тумана.

– Гвоздь, – радировал с берега майор, – вы торчите как прыщ на жо… в общем вас за километр видно!

– Мы с Шоджи тоже поняли что это трын… может быть проблемой.

– Когда мы копались на флотских складах, то нашли старые маскировочные сети. Сейчас их отыщем и переправим к вам.

Доставленные с берега майором смотанные в здоровенные бухты сети были предназначены для укрытия максимум эсминцев. Попытка затянуть в них линкор была сродни одеванию бегемота в шкуру стройной лани. Гемпы майора резали их на части и лоскутами старались закрыть необъятную тушу линкора. Высадившись на берег и осмотрев корабль со стороны, Гвоздев пришел к выводу, что спрятать корабль от любопытных глаз им не удалось. Зато печально болтавшиеся там и сям обрывки сетей создавали интересную инсталляцию «линкор-оборвыш» и «посудина я неместная, подкиньте мазута на дрогу в родной порт». Положение спасло прибытие Ли, оперативно откликнувшегося на зов о помощи. Китаец прибыл не один, а в сопровождении сотен людей и восьми крупных воздушных транспортников. На причал возле корабля они сгрузили горы стройматериалов, а на вертолетную площадку дредноута два 3D-принтера, каждый высотой с двухэтажный дом.

Поздравив Гвоздева с невероятной находкой и тактично умолчав о совершенной им глупости, Ли тут же с головой ушел в организацию рабочих процессов. Гвоздь с удивлением отметил, что активно помогал ему в этом не кто иной, как Старьевщик Джо. Рыжебородый карлик всюду сопровождал Ли и сыпал цифрами и подсказками. В его феноменальной памяти легко укладывались выкрикиваемые рабочими размеры частей корабля, остатки строительных материалов и пластика для принтеров и по минутам расписанный план действий.

Преображение линкора происходило с головокружительной скоростью. Борта скрывались под полотнищами разноцветной ткани. На надстройки корабля сверху одевались фальшивые стенки с пагодами. На орудия, радары и прочие торчащие элементы натягивались фигуры из пластика, изображавшие мифических животных. На глазах Гвоздева две носовые башни главного калибра исчезли внутри тела громадного фиолетового осьминога, орудия спрятались в его щупальцах. Все это выглядело настолько нелепо… что могло и сработать!

– Ли, я вижу, что ты очень занят и прости, что отвлекаю… – Гвоздев подошел к стоящему на капитанском мостике Ли.

– Ерунда, план действий намечен и все идет по графику. Дальше Джо справится и без меня, – Ли слегка поклонился рыжебородому карлику.

– Понял, шеф! Беру все под личный контроль! – отрапортовал тот.

– Ли, у тебя все получается… гм… эстетично, но мы с Максом в упор не можем понять, что ты задумал! По нашему мнению, спрятать этот ярмарочный балаган будет еще сложнее!

– Хочешь спрятать что-нибудь огромное, прячь это на виду у всех, – невозмутимо ответил Ли, – и это не балаган. Это – игорный дом дядюшки Бо. Мои помощники уже начали оформлять лицензию на это заведение.

У Гвоздева и майора одновременно отвалились челюсти.

– Сейчас мы закончим с внешним оформлением, а потом перегоним корабль в порт Шанхая и оставим на общее обозрение в гавани.

Глава 4

Заниматься дайвингом в безразмерном зеленом пакете, было сродни принятию душа в прорезиненном дождевике. Зелень колыхалась вокруг Гвоздева, полностью закрывая обзор. На дне, рядом с ним,  развевались еще три десятка подобных пластиковых «медуз». Связи с боевыми товарищами у Гвоздева не было, надетые на них пакеты наглухо ее экранировали. Но они также скрывали засевших в засаду на дне моря от сонаров Арбитров. Бесформенные оболочки давали на экранах чутких сканеров вместо силуэтов затаившихся бойцов изображение, очень похожее на поле водорослей.

Маскировка может и была идеальной, но от неторопливого колыхания пластика перед самым носом и закрытого пространства, у Гвоздева чуть не случился приступ клаустрофобии. Хотя он еще находился в относительно комфортных условиях. Гнев Полуденного Солнца и кислород исправно регенерировал и температуру внутри поддерживал. Гемпы же были выряжены в обычные акваланги замкнутого цикла и гидрокостюмы. И торчать в таком обмундировании под водой им пришлось почти четыре часа. Благодарить за эти непередаваемые ощущения они должны были Харона, ибо именно он предложил эту затею.

Как только линкор-казино прибыл на рейд порта Шанхая, на его борту под покровом ночи собрались все лидеры «Группы Шести». Вернее почти все – Рома с Лаской все еще проходили реабилитацию. Прилетевший вместе с Пабло Мефодий до собрания нашел Гвоздева и сообщил, что он смог переманить в свой исследовательский центр одного из лучших модохирургов Южной Америки и что тот сейчас колдует над девушкой.

Как и положено флагманскому кораблю, линкор имел шикарно оборудованный оперативный центр для проведения совещаний. Правда, сейчас его мониторы были черны, а тактические доски покрыты толстым слоем пыли. Инженеры и механики оживляли системы, напрямую влияющие на боеспособность корабля и оборудование. Техника в оперативном центре в списке на запуск стояла отнюдь не на первых местах.

Гвоздев начал совещание штаба с необычного объявления.

– Предлагаю сменить индекс корабля на название. Военно-морской юмор это хорошо, но у нашего флагмана должно быть нормальное имя. Дядюшка Бо для боевого корабля тоже мало подходит.

– Почему же, – буркнул Ли, – Бо переводится, как волна. Так что связь между именем и кораблем определенно есть.

– Нам не связь нужна, а воинские традиции. Поэтому предлагаю новое название – Лис!

– Лис? А где тут традиции? – не понял задумки Гвоздева Макс.

– Неплохо, – задумчиво поглаживая бороду, произнес Ли, – Яо-Ху. Лиса-оборотень. В какой-то мере линкор сейчас можно назвать оборотнем. Очень интересный глубокий подход. Я восхищен тобой!

– Да блин! Философский подход тут не причем, – Гвоздь отмахнулся от восхищений Ли, – Лисовский, Лис – так звали мужика, который одним из первых погиб в борьбе против Люминов. Хотя мы тогда даже представить не могли, против чего собираемся сражаться.

– Ты отдаешь почести павшему товарищу? – Ли поднялся со своего места, – я за переименование корабля. Пусть его пушистый рыжий хвост выскользнет из всех неприятностей!

– Ааа, ну это дело такое, – встал и майор, – вечная память павшим героям!

– Мои парни подумают, как нанести название на борт, – Мефодий мыслил более практическими категориями.

– Спасибо, что поддержали. Я же хочу вот что сказать – поменьше бы нам такие наименования давать.

Минута молчания организовалась сама собой. Первым оборвал ее Пабло. Горячий и нетерпеливый мексиканец считал, что поминальную минуту можно смело сократить до тридцати секунд. Больше времени останется для мести врагам.

– Когда планируется восстановить «Лиса»? – спросил он.

– Три недели. Консервация на корабле проведена на совесть, большинство систем и механизмов находятся в рабочем состоянии, – ответил ему Ли. Именно китайские товарищи сейчас копошились в отсеках корабля. По чистому везению боезапас для линкора находился на флотской базе в Фокино, и скорость его подготовки для предстоящей битвы зависела только от его экипажа.

– Понятно, – потер ладони Пабло, – значит, через месяц выступаем?

Ли не разделял его торопливости и оптимизма.

– Месяц? Слишком малый срок. Нам необходимо подготовить экипаж. И провести ряд учений.

– Мы не можем ждать вечно! – Пабло не мог усидеть на месте и начал вышагивать вокруг большого овального стола, – мы в Мексике набузотерили так, что на мою армию объявили настоящую охоту. Нам становится все труднее уходить от преследования Арбитров.

– Моя лаборатория тоже получила… гммм… некоторую известность и нам совсем скоро может потребоваться переезд. А стоить он будет недешево. Оборудование, возведение новых зданий, все нам влетит в копеечку, – вторил мексиканцу Мефодий.

– Вы правы, мужики. Чем мы сильнее прессуем Люминов, тем каждый день ближе к провалу, – согласился с ними майор, – я тоже задолбался базирование менять. А парни, кто девками обзавелся, кто сироток набрал…

– Каких еще сироток? – не понял Гвоздь.

– Разных. В основном грязных, оборванных и голодных, – пояснил майор, – вон, когда склады в Фокино потрошили, сразу целую стайку нашли. Они в заброшенном бункере жили. Озверелые, как волчата. У всех первые «сердца» и от постоянного дефицита мути головы набекрень. Жили раскопками да воровством. Ну и куда их? Кому чужие дети в этом мире нужны? Пришлось к себе взять, сынками полка.

Гвоздев себе в памяти поставил глубокую зарубку. Что если им удастся Люминов скинуть, первоочередной задачей будет организация детских домов. Без этого вымрет человечество к чертям собачьим как те самые крабы на Надежде.

Глава 5

Для хорошей охоты нужна славная приманка. И чем жирнее дичь, тем привлекательнее для нее должна быть наживка. «Группа Шести» на приманку не поскупилась, выставив ее качестве целый фрегат. Честно говоря, время потрепало эту посудину индийской постройки немилосердно. Корпус давал постоянную течь и если бы не помпы, откачивающие воду за борт, корабль бы ни в жизнь не дошел до места засады. Да и как дошел – скорее дополз. Чадящая дымом турбина еле-еле давала максимальный ход в пять узлов. В продуваемой всеми ветрами рубке чайки навили гнезд, и выгнать их оттуда стоило больших усилий. Вертикальные ячейки пусковых ракетных установок были забиты всяким хламом, а площадка для разведывательного дрона на корме сгнила и провалилась. Однако у едва ползающей по волнам развалюхи было два неоспоримых плюса. У него функционировали радар и носовая лазерная батарея. Но самое главное – достался он повстанцам совсем даром. Для получения корабля хватило простого визита вежливости Харона в деревеньку малазийских корсаров. Его прошлый визит настолько крепко засел в их памяти, что они согласились предоставить фрегат бесплатно. И попросили больше к ним без предупреждения больше не заявляться. Не смотря на механические «сердца» пару капитанов чуть инфаркт не хватил при виде Харона.

У Сингапура ширина Малаккского пролива составляла всего каких-то жалких два с половиной километра, и мощности радара пиратского фрегата хватало с лихвой, чтобы перекрыть их. Но Гвоздев перестраховался и разместил на берегу пролива дополнительную РЛС. Работала она исключительно в автоматическом режиме без персонала и передавала данные прямиком на затаившуюся в проливе субмарину. Потрепанный фрегат был также без экипажа. Гвоздев подозревал, что и РЛС и корабль постигнет самая незавидная судьба в первой же фазе боя.

Предосторожность Гвоздева оказалась нелишней. Радар фрегата все еще выдавал чистый сигнал, когда береговая РЛС смогла засечь приближающийся конвой Люминов. По команде с субмарины, которая находилась в подводном положении за фрегатом-приманкой, РЛС сфокусировалась на появившихся кораблях. На хамское облучение сканером Люмины ответили незамедлительно – прилетевшая противолокационная ракета от установки РЛС оставила одну лишь дымящуюся воронку. Но план Гвоздя в том и состоял, чтобы как можно сильнее взбесить Люминов.

А те шли красиво. В центре конвоя тримаран, очень похожий на тот, что в Финском заливе муть перевозил. Треугольный нос, квадратная корма, заставленная штабелем из семи контейнеров. Как раз по одному на каждую земную компанию-производителя модов. Справа и слева транспортник прикрывали два корвета с узкими вытянутыми корпусами. Над кораблями Люминов баражировали три ударных дрона, осуществлявших противовоздушное и противолодочное прикрытие. Силы не ахти какие, но Люмины уже давным-давно отучили любопытных интересоваться содержимым их грузов.

На дне, рядом с укрытыми пластиковыми пакетами бойцами, на якорях были закреплены большие деревянные кубы. Как только вражеский конвой вошел в самое узкое место в проливе, еще один сигнал с подводной лодки подорвал небольшие пиропатроны в якорных цепях и ящики начали неторопливо подниматься к поверхности. Одновременно с этим, пиратский фрегат развернулся и полном ходу помчался прямо на конвой. Этот самый полный ход у бедняги особой резвостью не отличался и экипаж кораблей Люминов отреагировали на атаку на «полном скаку» поначалу вяло. Они просто радировали приказ о том, что фрегат должен заглушить двигатели, лечь в дрейф и пропустить конвой. 

На требование корабль-инвалид ответил довольно безрассудно. Его носовая батарея выплюнула ослепительно яркий красный луч в сторону транспортника. Так как экипажа на фрегате не было, и он кое-как управлялся дистанционно с подлодки, то и результаты стрельбы были так себе. Луч угодил далеко за корму контейнеровоза, подняв столб из водяного пара. 

Церемониться с придурковатым пиратом Люмины больше не собирались. Борт одного из корветов окутался дымом. Из пусковых ячеек стартовали две небольшие крылатые ракеты, которые быстро набирая скорость и стелясь в метре от поверхности воды, пошли к фрегату. Тот еще раз шмальнул из лазерной батареи,  пытаясь их сбить. Но его дистанционные наводчики умудрились не попасть в большой транспорт, а мелкие и вертлявые цели им тем более были не по зубам. Не долетая трехсот метров до медленно ползущего фрегата, ракеты нырнули под воду. Были ракеты, стали торпеды! Старичку-фрегату на эту подлость ответить было нечем, на его борту не было средств против торпедной атаки. Все что ему оставалось, это только гордо переть на врага.

Торпеды поднырнули под его днище и взорвались. Мощнейший гидравлический удар в самое незащищенное место переломил фрегат пополам. Нос фрегата затонул почти тотчас же. Задняя часть же подзадержалась на этом свете, издевательски показывая «корму» своим убийцам.

К стремительному бою незаметно присоединился еще один участник. Субмарина залпом выпустила сразу все торпеды из носовых аппаратов. Шесть «подарков», по две штуки на каждую цель. Потом отошла назад и, затаившись, легла на грунт. Почти одновременно с этим достигли поверхности запущенные со дна пролива деревянные ящики. Их крышки откинулись, внутри шипя загорелись бикфордовы шнуры. Их всплыло около десятка и едва корабли конвоя взяли на прицел эти новые и очень необычные цели, из ящиков в небо взметнулись красочные росчерки салюта. Фейерверк грохотал как бы в честь выигранного Люминами морского сражения. И одновременно вносил множество помех и сводил с ума сканеры конвоя. Летевшие над ним дроны прикрытия метались от одного распухающего огненного шара к другому, лучи радаров судорожно ощупывали каждый клочок неба, а компьютеры слежения пытались понять, какого черта тут вообще происходит. Оба корабля сопровождения сбавили ход и прижались с двух сторон к эскортируемому транспортнику, чтобы прикрыть, если понадобится, его собственными бортами.

Глава 6

Гвоздь бросил взгляд на иконку брони – левый наплечник светится оранжевым, но не пробит. Немного ноет плечо, но это ничего, регенерация с такими повреждениями мигом справится.

– Очередь с близкого расстояния может пробить броню, – Палыч предупредил погружающегося обратно в морскую пучину Гвоздя.

У Гнева Полуденного Солнца имелись внешние надуваемые поплавки для того, чтобы доспех мог держаться на плаву. Но активировать их Гвоздь не стал, изображать из себя неподвижную плавучую мишень было не в его стиле. Вместо этого Гвоздь перевернулся, вытянул руку и, целясь чуть повыше торчащего под водой днища, выстрелил из лебедки.

– В воде мотай не торопясь! – скомандовал он Палычу, – иначе залипнем в киселе. А вот как выберемся на воздух, тяни со всей дури.

Едва Гвоздев показался на поверхности, торс лебедки дернулся и натянулся, в запястье от напряжения завыл привод. Из воды Гвоздев вылетел как дельфин, задницу которому прижгла ядовитая медуза. И вылетел крайне удачно, почти свалившись на спрятавшегося за невысоким бортом Люмина. Бедолага опасливо целился из короткоствольной винтовки в сторону кормы, когда услышал грохот за своей спиной. Он развернулся и увидел перед собой неизвестно откуда взявшегося гиганта в сверкающей броне. Гигант одной рукой схватил винтовку и рывком направил ее ствол вниз. А второй прикоснулся к макушке Люмина. Электрический разряд прошиб того от головы до пят и стек в металлическую палубу. Туда же рухнул скрюченный Люмин.

– Доложить обстановку! – Гвоздев вызвал свою группу.

– Плотный огонь с мостика. Не можем продвинуться вперед, – прозвучал неутешительный доклад.

Глянув вверх Гвоздь увидел, как с крыши мостика в сторону кормы льется нескончаемый поток плазменных сгустков. Изредка его разбавляли одиночные рубиновые вспышки лазера. Классическая парочка, снайпер плюс пулеметчик. А парни молодцы, что во время его отсутствия не стали изображать из себя героев и лезть под огонь.

– Мы запросили поддержку у Харона.

– Отставить поддержку! Не дай бог Шоджи на ракету нарвется, – бой продолжался на всех трех кораблях и у Харона был реальный шанс напороться на рабочую систему ПВО, – как я стрелков успокою, я свистну.

Надстройка транспортника имела пирамидальное строение с гладкими гранями. Втыкая клинки на нее конечно можно было бы вскарабкаться, но высока была вероятность, что где то по борту притаился еще один Люмин, сжимающий в потных от страха ладошках ствол. И он с большим удовольствием всадит очередь в неторопливо ползущего Гвоздева. Блин, как же он не вовремя потерял джетборд! Сейчас бы воспарил над палубой аки птичка и нагадил на головы засевшей над мостиком сладкой парочке. А она, между прочим, продолжала беспощадно дырявить контейнеры с грузом на миллиарды, за которыми засела абордажная команда. Осмотревшись Гвоздь заметил справа от себя установку для запуска глубинных бомб, похожую на револьверный барабан без ствола. Он перекатился под ее станину.

Судя по гидравлическим приводам, управление восьмиствольным бомбометом осуществлялось дистанционно. Но Гвоздев обнаружил позади установки  рукоятки для ручной наводки. В принципе сама идея здравая, в случае если вырубится центральная сеть, то ручное управление может спасти корабль от торпедной атаки. Или его можно использовать по другому…

Защита от дурака, решившего пострелять по собственному кораблю, была реализована в виде скобы, приваренной к палубе и предотвращавшей опасный разворот платформы. Ну эта защита Гвоздеву на один плевок. Орудуя клинком с плазмой, он с мясом вырезал скобу из палубы и швырнул ее за борт.

– А ну-ка попробуем, – Гвоздев направил установку на мостик корабля, – эх, не люблю я минометы.

– Это – бомбомет, – на всякий случай уточнил Палыч.

– Разницы никакой. Вот гляди, – Гвоздев вдавил две гашетки на рукоятках. Бомбомет выплюнул из четырех стволов половину боезапаса. Бомбы отправились к цели по очень крутой траектории, и на взгляд было сложно уловить, попал Гвоздев или нет.

– Промазал, – вздохнул Гвоздев, снова берясь за рукоятки наводки. И в этот момент бомбы с металлическим лязгом шлепнулись на крышу мостика. Взрыва не последовало.

– Иии? Тьфу, черт, они же сейчас просто скатятся!

Рвануло так, что Гвоздя вышвырнуло бы в море, не успей он  полете ухватится за фальшборд.

– Парни, вы целы? – Гвоздь с удивлением обнаружил, что вся надстройка корабля буквально провалилась внутрь себя. На ее месте зияла огромная дымящаяся пробоина.

– Да целы, но тряхнуло маленько, – пришел ему ответ от группы.

– Готовьтесь покинуть корабль. Я кажется придумал, как его быстро потопить. Разделитесь пополам и помогите нашим с корветами.

Получив подтверждение о том, что группа эвакуировалась с транспортника, Гвоздев навел восьмиствольный барабан бомбомета на зияющую в палубе дырищу. И выпустил оставшиеся четыре заряда с максимальным разбросом, чтобы пробить не только дно судна, но и разнести водонепроницаемые переборки.

Задача с блеском выполена! Конвой уничтожен, да так, что груз почти не поврежден. За процессорами они вернутся попозже, после победы над Люминами. После их свержения инопланетные комплектующие для модов будут в диком дефиците, а тут, на глубине всего в двадцать метров, их будет ждать целое сокровище. И ребят из своего отряда сберег, в общем –кругом молодец. Нахваливая себя Гвоздев, не дожидаясь взрывов, сиганул за борт. Хорошо, что он в броне был, иначе бы приключение гениального полководца и спасителя человечества закончилось. Красиво и без брызг в воду Гвоздеву войти не удалось, при ударе полимер затвердел до состояния бетона.

Глава 7

В большом холле с глянцевыми стенами из черного стекла, называемом Сердцем Острова, выстроились в две шеренги лицом друг к другу члены правления концерна Люминов. Корпоративный дух в их компании был силен, даже высшее руководство должно  было придерживаться строгого дресс-кода. Поэтому администраторы А-класса застыли, недвижимые как статуи, в одинаковых бирюзовых пиджаках, белых сорочках и черных брюках. Идентичные прически и стилистика одежды, делали их похожими на близнецов. Если приглядеться, то можно было бы понять, что в шеренге стоят совсем разные люди, но с первого взгляда они казались одной, совершенно неотличимой, бирюзовой массой.

В стене открылись высокие двухстворчатые двери, и в зал зашел еще один «корпоративный близнец». При его появлении остальные члены правления вытянулись как по команде «смирно». Вновь прибывший Люмин встал во главе двух шеренг, ибо здесь было самое место для могущественнейшего человека в корпорации с именем А-01, уровнем власти уступавшего лишь самому Председателю. Кивком поприветствовав собравшихся, он обратился к ним с тревожной речью:

– Благодарю всех вас, за то, что смогли оперативно отложить все свои дела и собраться здесь. Поверьте, повод для нашего собрания более чем серьезный. Два часа назад, при прохождении Малаккского пролива был уничтожен наш караван, перевозивший процессоры.

– Несчастный случай? Ошибка навигации? – в разнобой высказывались догадки из шеренг.

– Нет. Наглое нападение средь бела дня. Транспортное судно и корабли сопровождения потоплены.

– Простите, но как это произошло? – подал голос один из А-шек, – насколько мне известно, люди не располагают хоть сколько бы значимыми военно-морскими силами. Все что у них есть, это допотопные разваливающиеся корыта, которые наши корветы должны топить из-за горизонта. Мой департамент сделал все, чтобы вывести из строя любой корабль, представлявший хоть какую-либо боевую ценность.

– Слаженная атака всего пиратского флота? – высказал предположение другой член правления.

А-01 отрицательно покачал головой.

– Насколько я могу судить о ситуации по докладам атакованных кораблей, они были взяты на абордаж. После этого в трюмах кораблей была заложена взрывчатка. По косвенным признакам я могу утверждать что эта подлая атака была проведена «Группой Шести».

– На абордаж? Они что там, уснули все поголовно?

– А я говорил, что нам требуется больше Арбитров на борту! – побагровел от негодования еще один Люмин, – я раз з разом подаю запрос на увеличение штатного расписания на кораблях конвоя. И мне каждый раз отказывают, мотивируя тем, что я не укладываюсь в бюджет.

– Тихо! – А-01 зычно крикнул и поднял руку, разом прекращая гомон среди собравшихся, – говорить сейчас о том, что не было сделано для обеспечения безопасности конвоя, мы не будем. Так мы проспорим до самого утра, а нам надо срочно предпринимать ответные действия. В чьей зоне ответственности находился провод конвоя?

– В моей, – набычившись ответил Люмин, который только что высказывался о необходимости усиления экипажей кораблей, – но я же говорю, нам требовались дополнительные силы! А мне постоянно отказывали…

– Значит, вы слишком тихо об этом говорили, – отмахнулся от его доводов А-01, – чтобы закрыть вопрос о наказании виновных, я выношу на общее голосование вопрос о строгом замечании для А-17. Кто за?

– Подождите! – продолжил оправдываться раскрасневшийся Люмин, – перед голосованием надо глубже разобраться в деталях. Я требовал, но…

Лес взметнувшихся рук оборвал его доводы. За наказание коллеги собравшиеся проголосовали единогласно. Козел отпущения поник. Приговор звучал обманчиво мягко, при получении второго строгого замечания Люмин, вне зависимости от занимаемой им должности, подлежал деклассированию. И эти замечания не снимались со временем, а были пожизненными. Оступись Люмин еще раз и добро пожаловать в мир пускающих слюни идиотов.

– Для нашего бизнеса потеря процессоров является серьезным ударом. Для восполнения наших запасов мы будем вынуждены обратиться к криссам, признав тем самым, что мы не контролируем ситуацию на Земле. Мало того, рапорты атакованного экипажа указывают на то, что в нападении участвовал Харон! Уточню – он воевал на стороне «Группы Шести»! Наше смертоносное оружие обернулось против нас самих же! Боюсь, такие новости криссам придутся не по душе!

– Именно так, – в зале прозвучал низкий грубый голос, – все происходящее нас не устраивает.

Стена за спиной А-01 начала раздвигаться. Две ее половины уходили в стены, обнажая за собой еще одно большое панорамное стекло, но не черное, а прозрачное. За стеной находилось наполненное синеватой жидкостью помещение. Толщу жидкости пронизывали пузырящиеся струи газа, поднимавшиеся от пола до потолка. Возле дальней стены был установлен настоящий трон, на котором восседал Председатель.  

Это существо точно когда-то было человеком. Сквозь бурлящую жидкость было видно, что руки-ноги и торс у Председателя были точно человеческими. Однако с головой у него приключилась какая-то дикая мутация. Лицо имело обычные черты, но явно синюшный цвет. Затылок же раскрылся как бутон цветка, из него торчали мощные наросты бирюзовых кораллов, которые переплетаясь, намертво вросли в стену позади трона. Причудливо переливающаяся корона возвышалась метра на три над троном. Подняться со своего сиденья, а тем более ходить Председатель был явно не в состоянии.

– Я отправил отчет по гиперсвязи Совершенным. Их реакция однозначна – мы крайне недовольны происходящим на управляемой вами планете. Утрата процессоров – неприемлема. Существование «Группы Шести» - неприемлемо. Перешедший на сторону врага Слуга – совершенно неприемлемо.

Глава 8

Во тьме живут бесшумно крадущиеся монстры. Эту прописную истину вдалбливал в человеческую психику опыт тысяч поколений.  Мы боимся того, чего мы не видим. Наши предки ночью тряслись от страха в своих пещерах, едва заслышав хрустнувшую ветку или приглушенные шаги на траве. Из-за относительно плохого ночного зрения наши предки были уязвимы перед хищниками. И чтобы выжить, им необходимо было бояться всего, скрывающегося в темноте. Бояться и быть начеку, вот чему научила нас эволюция. Технологии давно шагнули вперед. Пламя костра, масляная лампа, факел, прожектор и прибор ночного видения созданы для того, чтобы разогнать тьму. Сделать скрытое видимым. Но до сих пор человек испытывает беспокойство с наступлением сумерек.

Чтобы максимально использовать эффект неожиданности, атаку на Мадагаскар повстанцы решили провести глубокой ночью. Пусть в Люминах мало что осталось человеческого, но базовый инстинкт выживания все-таки превалирует над внедренными в тело модификациями и ночное нападение хоть и не ввергнет их в пучину паники, однако однозначно внесет сумятицу и тем самым снизит обороноспособность Острова.

Перед атакой «Группа Шести» провела быструю разведку. Ли предположил, что Люмины продолжают использовать для морских перевозок старый порт Туамасина, находящийся на восточном побережье острова. Новые хозяева планеты не очень-то любили строить что-то новое, зато с удовольствием эксплуатировали доставшее им довоенное наследство. Догадка Ли была верна, аудиоразведка с субмарины с помощью чувствительных сонаров выявила множественные шумы в порту. Тот гудел как рассерженный улей с пчелами. Проведать шумных «пчелок» и попросить себя вести чуточку потише, отправился линкор.

По официальной легенде, на острове рванул реактор АЭС, и вокруг него была объявлена карантинная зона в двести морских миль. При приближении к острову об этом настойчиво вещал автоматический маяк на всех коммерческих частотах. И если робот поначалу просто рекомендовал держаться от острова подальше, то чем ближе подбирался «Лис» к Мадагаскару тем больше угрожающих ноток появлялось в его сообщениях. Робот уже недвусмысленно намекал, что к не подчинившемуся судну будут применены какие-то серьезные санкции.

«Лис» шел в специальном маскировочном режиме. Турбины его работали на десяти процентной мощности, радары переведены в пассивный режим и ничего не излучали, а его корпус сидел в воде почти по самую палубу. Часть его отсеков намерено могла затопляться забортной водой, при этом сильно увеличивалась осадка корабля. Мореходность и скоростные качества линкора в данном режиме сильно ухудшались, зато снижалась его заметность на радарах противника. Но как бы «Лис» не прикидывался островом мусора или сдохшим китом, такую дуру как дредноут, полностью спрятать было невозможно. До порта оставалось немногим более ста миль, когда с острова прилетел любопытный дрон-стрекозка, чтобы выяснить, кто тут смеет нарушать установленные Люминами правила. С собой дрон захватил не только любопытство, но и две трубы с малокалиберными торпедами под крыльями. Церемониться с незваными гостями Люмины бы не стали. Был бы на месте «Лиса» заблудившийся сухогруз, пустили бы его на дно без предупреждения. Реноме загадочного Острова, где по необъяснимой причине пропадают корабли, Люминам надо было поддерживать.

Над линкором в экономичном режиме держались две эскадрильи перехватчиков. Эти запущенные с палубы «Лиса» роботы имели чисто истребительную конфигурацию и предназначались только для защиты корабля от летательных аппаратов и ракет. Как только на радаре появилась засветка от торпедоносца, одна из эскадрилий выдвинулась ему навстречу. Верткие, напоминающие сильно вытянутые пирамиды, перехватчики набрали высоту и обрушились на торпедоносец сверху, взяв его в огневые клещи и не оставляя тихоходной машине ни единого шанса. Росчерки лазерных лучей легко прожигали тонкую обшивку аппарата Люминов. Один из лучей угодил в торпедный аппарат и над темным, почти сливающимся с небом, морем вспух оранжевый шар взрыва. Взрыв стал хлопком стартового пистолета, который обозначил начало битвы, надолго оставшейся в памяти человечества как Первая Победа.

На линкоре зазвучали зуммеры боевой тревоги. С его палубы в море низвергались целые водопады, осадка корабля уменьшалась по мере того, как из его корпуса откачивались десятки тонн воды. Грозный морской хищник, не имевший себе равных на целой планете, больше не подкрадывался к своей добыче. Он возвестил о начале охоты трубным ревом, запустив пять ракет с вертикальных кормовых установок.

Проблем с уничтожением цели практически любого размера у линкора не было. Покажи пальцем, что надо превратить в дым и пепел и «Лис» с этой задачей справится. А еще лучше – выдай точные координаты. Но вот в этом и крылся подвох. Для целеуказания кораблю должны были служить спутники-шпионы орбитальной группировки. Или разведывательные самолеты. Но первые давно уже превратились в космический мусор и обломки, а вторые сгнили без обслуживания на аэродромах. Однако конструкторы линкора предусмотрели и такой вариант развития событий, плавучая не крепость не должна была превратиться в слепого котенка, не имея внешнего целеуказания. В принципе эту функцию на себя могли бы взять дроны-перехватчики, но командовавший линкором Ли решил их придержать возле корабля. Существенный урон «Лису» могли нанести только два типа врагов. Такой же бронированный мастодонт, как он сам или массированные налеты авиации противника.

Придержавший истребители Ли воспользовался еще одним вариантом, чтобы гарантировать себе обзор цели. Выпущенные «Лисом» ракеты несли не боеголовки, а рой небольших беспилотников. Каждый из них в отдельности представлял собой примитивненький аппаратик с камерой низкого разрешения, системой позиционирования и слабой передающей станцией. Но в куче эта мошкара была способна творить чудеса. Головные части пары ракет раскрылись еще на подлете к острову. Вылетевшая из них мошкара организовала что-то вроде цепочки связи, передавая поступающий сигнал от одного аппаратика к другому. Оставшиеся ракеты повезли свой груз до гавани порта.

Глава 9

– Нас облучают не менее тридцати радаров с берега! – доклад офицера РЭБ отвлек всех присутствующих на капитанском мостике от созерцания тотальных разрушений в порту Туамасина, – запускаю контрмеры!

Из труб линкора, разгоняемое мощными вентиляторами, повалило облако из мельчайших металлических лепестков. Оно скрыло контуры корабля от лучей неприятельских радаров и затруднило наведение высокоточного оружия с радиолокационными ГСН.

– Группа маломерных судов! Быстро приближается с северо-запада! – поступил рапорт от офицера-тактика.

– Отгоните их вспомогательным калибром. Башня С – огонь по второму транспортнику!

Залп из кормовой башни на этот раз был скромнее, но все равно линкор слегка просел в воде. Рельсотроны потребляли такую прорву энергии, что не смотря на все попытки корабельной сети выровнять падение напряжения, освещение на всем линкоре тухло во время выстрела. После этого огонь из четырех вспомогательных орудий стопятидесятого калибра казался шумом от детских хлопушек.

– Наблюдаю ударные дроны противника! Восемь, десять… уже больше двух десятков! – продолжил выдавать «радостные» новости тактик.

Ли немного помедлил с указаниями, наблюдая за результатами стрельб. Из трех выпущенных снарядов только один угодил в сухогруз в порту. Но тому и одного хватило за глаза. Линкор сейчас делал больше, чем от него требовалось. Он не только наводил шорох, приковывая к себе все внимание врага и колотил его корабли, как фарфоровые тарелки, но и массово уничтожал технику и живую технику.

– Мы теряем разведывательные беспилотники! Над портом активно действуют вражеские истребители!

Ли едва успел насладиться зрелищем тонущего вражеского транспортника, как картинка происходящего в порту разгрома пропала.

– Запускаем следующую партию разведчиков?

– Нет, стреляем из носовых орудий по известным координатам третьего транспорта, – Ли решил проявить рачительность. Всего на борту дредноута было пятнадцать ракет москитной разведки и треть из них они уже израсходовали.

– Орудия будут готовы к залпу через восемь секунд.

– Ничего, транспортник крупная цель и за это время он вряд ли успеет набрать ход. Что с маломерными судами?

– Два потоплено, еще три в спешном порядке отступают к берегу. Скорее всего, это обычные патрульные катера. Им нечего нам противопоставить. Авиация противника приближается к нам с двух направлений. Одна группа идет из порта. Это те истребители, которые разделались с нашими беспилотниками. Вторая поднялась с аэропорта на севере побережья.

– Постановка дымов, разворачиваемся и идем в дымовое облако. Кстати, передайте координаты аэродрома на «Утюг». Пусть они им займутся, когда подойдут.

По команде Ли из труб линкора вместе с измельченной фольгой повалили еще и клубы черного плотного дыма. Громадный корабль развернулся и нырнул в поставленную им же завесу, скрываясь от противника не только в радио, но и в оптическом диапазоне. У такой плотной маскировки имелись и свои минусы – линкор сам ослеп, и связь с поднятыми в воздух перехватчиками была нестабильной. Управление летательными аппаратами перешло к их бортовым ИИ, при этом их эффективность упала на шестьдесять процентов по сравнению с тем, если бы ими управляли пилоты-операторы с дредноута.

– Все самолеты в воздух. После перезарядки носовых башен – огонь по гавани. Стреляйте вслепую по площади, будем надеяться, что мы еще что-то зацепим.

На корме линкора закрутились барабанные установки, подхватывающие в трюме перехватчики и выстреливающие их в небо.

 – Все шесть эскадрилий подняты, – отрапортовал офицер, отвечавший за авиакрыло линкора, – мы можем выйти из дымов и помочь им системами ПВО.

– Нет. Мне не нравятся радары, которые облучали нас с берега. До прибытия «Утюга» воздерживаемся от активных действий, – не поддержал эту идею Ли.

Линкор наворачивал расширяющиеся круги, увеличивая площадь покрытую облаком измельченной фольги и дыма, создавая себе надежное убежище прямо посреди моря. Управляющий сигнал для беспилотников сквозь этот туман пробивался с катастрофическими искажениями. Однако передать весточку в духе «я тут, я еще живой» перехватчики еще могли.

– Прогнозируемо столкновение авиагрупп через двадцать одну секунду…

– Шумы по правому борту! – обнаружил новые цели гидроакустик.

– Корабли?

– Нет, определяется как минисубмарина. Их две! Выходят на позицию для атаки!

– Четыре противоторпеды готовы к залпу…

– Запускайте шесть, не думаю, что у Люминов здесь сосредоточен большой подводный флот. Нам не к чему экономить, – поправил тактика Ли.

– Шесть противоторпед, запуск с правого борта!

Пиротехнические заряды выбросили шесть трехсоткилограммовых «малюток» из пусковых труб. Сигары противоторпед плюхнулись в воду,  погрузились на глубину двадцати метров и развернулись широким строем, включив собственные головки наведения. С нырком противоторпед в воду началась война звуков. Похожие на скаты, подлодки-охотницы услышав шлепки торпед об воду и их заработавшие двигатели, затаились. Их винты еле шевелились, подлодки медленно меняли глубину, что сбить противоторпеды со своего следа. Прятались минисубмарины не ради выживания, на их борту не было экипажа. В электронные мозги подводных убийц была заложена одна цель – выйти на дистанцию атаки и…

– Торпеды в воде! Торпеды в воде! – завопил гидроакустик, – по нам совершен пуск торпед!

– Наши противоторпеды успевают их перехватить? – спросил Ли,  видя на тактическом дисплее, как справа к «Лису» приближаются четыре красных черточки.

Глава 10

Пока линкор бился с врагом на воде, под водой и в воздухе, южнее порта Туамасина возле давным-давно заброшенного пятизвездочного отеля с прекрасным, но заросшим пляжем, творилась натуральная дичь. Шевеля гусеницами и недоуменно ворочая башнями, по дну морскому продвигалась колонна из тридцати танков. Мадагаскарская острозубая акула, считавшая небольшой залив своей вотчиной, заметив нашествие стальных каракатиц из глубин, убегая в панике, поставила рекорд среди рыб по заплыву на полкилометра.

Небольшая приземистая боевая машина, с сильно сплюснутой шестигранной башей и торчащим из нее коротким, но толстым орудием, выбралась на берег облепленная обрывками водорослей и медузами.

– Здесь Митрич-1! – выдала она в эфир, после того, как из люка на ее башне выскочила сфера радара, – пляж чист, можно начинать загорать.

– Отлично, – из воды показался и второй танк с цифрой «2» на борту, – замутим партейку в пляжный волейбол? Или тупо будем на шезлонгах валяться?

– Вы мужики как хотите, – на пляж выехал третий танк, – а я попробую подкатить гусеницы вон к той красотке.

Башня танка развернулась, указывая орудием на выброшенную на берег белоснежную парусную яхту.

– Мой сканнер говорит, что у бедняжки беда с аккумуляторами. Управляющий ИИ доживает в аварийном режиме. Вот кто ее подзарядит, как я не я?

– Группа «М» не расслабляемся! – раздался в радиоэфире голос Ли, сопровождаемый помехами и звуками взрывов, – вам надо выдвинуться к  Туамасине и зачистить порт от остатков войск.

– Ну вот, только личная жизнь начала налаживаться, – проворчал Митрич-3, –  Много там вражин осталось?

– Потрепали мы их хорошо. Но в данный момент у меня отсутствуют точные разведданные. Я собираюсь выдать еще три залпа по площадям, к вашему подходу порт будет превращен в руины. Это пока все, чем я могу помочь, линкор ведет затяжной бой.

– Принято, удачи вам «Лис»! Группа «М» выдвигается к порту.

Когда Гвоздь попросил Мефодия и Рому провести ревизию среди добытого майором военного имущества, он никак не ожидал, что результатом этим изысканий станет формирование батальона из находящихся на консервации, морально устаревших, но все еще боеспособных танков Т-800. Эти компактные тридцатитонные машины предназначались для поддержки пехоты, охраны стационарных объектов и городских боев. В связи с высокой автоматизацией экипаж боевой машины составлял всего два человека, но именно из-за необходимости посадить в танки людей и были связаны моральные терзания Гвоздева. При боестолкновении с танками типа «Горыныч» Т-800 будут растерзаны на клочки. Да и встреча с  вооруженными плазменными винтовками Арбитрами для устаревших танков закончилась бы, скорее всего, плачевно. С другой стороны их мощная ста пятидесяти миллиметровая пушка по-прежнему могла творить чудеса на поле боя, да и замечательная мобильность и проходимость позволяла оперативно перекидывать Т-800 туда, где требовалась их огневая мощь.

Этическую проблему Гвоздева, как ни странно, помог разрешить Рома. У инженера чесались руки еще раз покопаться в начинке Гнева Полуденного Солнца и он, наконец, нашел для этого весомый довод.

– Что сделать?! – не сразу понял смысл его предложения Гвоздь.

– Попробовать скопировать Палыча. Это же универсальный боевой ИИ, мы можем попробовать подключить его к чему угодно. К тому же танку, например. И научить его взаимодействовать с новым «телом».

– Но мы же можем попробовать использовать другие искусственные интеллекты, купить блоки, встроить их в танки, – первое вмешательство Ромы в функционал Гнева обошлось без коротких замыканий, взрывов и прочих ярких визуальных эффектов, обычно сопровождавших работу инженера. Но Гвоздь сильно сомневался, что в дальнейшем их не будет.

– Можем. Но то, что сейчас выпускается и продается, в подметки Палычу не годится, – продолжал упорствовать тот, – Люмины намерено ограничили наше развитие в этой области. Видимо опасались, что у нас могут появиться серьезные автоматизированные боевые платформы. Палыч – лучшее, что у нас есть.

С доводами Ромы согласились и помощники Мефодия, и Гвоздев скрепя сердце, дал разрешение на работы с его броней с одним условием – Рома должен был сам договориться о копировании с Палычем. На его удивление переговоры прошли более чем успешно. Палыч оказался слишком очеловеченным ИИ. Так как Гвоздь в последнее время был круглосуточно занят организацией набега на Мадагаскар и броню вообще не надевал, то Палыч страдал в одиночестве от смертной тоски. Рома же пообещал, что как только он наклепает его копий, то установит между ними канал связи и Палыч со своими клонами сможет болтать хоть стуки напролет.  

Ромина теория подтвердилась. После небольшой переделки танков и подключения к ним блоков управления, копии ИИ, освоившись, начали показывать на полигонах впечатляющие результаты. Правда, в ходе испытаний было выяснено, что рожденный ползать летать не может. Палыч с легкостью справлялся с управлением наземным транспортом, а вот самолеты разбивал с завидным постоянством. Ученые выявили, что у ИИ проблемы со сложными расчетами в трехмерном пространстве.

Получившие необычные экипажи танки Т-800 были сведены в батальон, который планировалось высадить на Мадагаскаре первым. Руководители «Группы Шести» хотели максимально снизить возможные потери среди своих солдат. Мадагаскар было мало занять, его потом пришлось бы оборонять от возвращающихся войск, которые Люмины в панике раскидали по всему миру. Поэтому разведку боем взяли на себя парни с кремниевыми мозгами, стальными телами и номерными позывными «Митрич». Необычным экипажам – необычное десантирование. Митричи провернули то, что до них делали всего несколько раз. Да и то в тепличных условиях во время учений и в довоенное время. Теоретически подлодка класса «Дюгонь», которая Гвоздеву досталась  в наследство от  Чифа, создавалась с возможностью доставки и высадки танкового десанта под водой возле берега противника, но как такое осуществить, не утопив ни танки, ни субмарину? Митричи вместе Палычем долго консультировались с всезнающим Старьевщиком Джо, изучали системы «Дюгоня» и смогли осуществить это чудо, не потеряв ни одной боевой машины.

Глава 11

Война – это потери. Авангард группы «М» напоролся на еще один подарок. Конвой, спешно вывозящий боеприпасы с территории порта. Шесть тягачей, с фурами битком набитыми смертоносным грузом, который Люмины не успели доставить до своих подразделений в Северной Америке, сопровождали три внедорожниками с пулеметными турелями на крыше. Десяток передовых танков разведки накинулся на конвой как изголодавшиеся лисицы на выводок куропаток. Первый же снаряд, прошивший тонкий метал фуры и разорвавшийся внутри показал, что в порыве азарта слишком близко прижиматься к убегающему конвою Люминов не стоит. Рвануло так, что датчики находящегося за пару сотен километров линкора зарегистрировали взрыв как применение тактического ядерного заряда.

 – Группа «М»! Группа «М»! У вас все в порядке? – забеспокоились на дредноуте.

– У нас тут… веселуха, – ответил возглавляющий авангард Митрич-10, объезжая огромную воронку и развороченные плиты покрытия шоссе. Сверху на него все еще сыпались дымящиеся куски разорванного на мелкие части грузовика, – сейчас немного подсократим припасы противника и поедем в порт.

– Вы там это… аккуратнее сокращайте, хорошо?

– Так точно! – ответил флагману операции Митрич-10 и уже для своих добавил, – огонь открывать с дистанции не менее двухсот метров. Семнадцатый и девятый – помогите двадцать четвертому!

Митрич-24 был как раз тем смельчаком, что практически в упор всадил снаряд в борт убегающего грузовика Люминов. И теперь этот танк лежал на башне, беспомощно крутя гусеницами. К нему подлетели два Митрича и, упершись в его бок бронированными лбами, перевернули его на «ноги». Остальная стая продолжила преследование добычи.

Сопровождавшие тягачи внедорожники оттянулись в хвост колонны и исступленно поливали танки из пулеметов. Трассеры красочно разбивались о броню на огненные осколки, но эффектно это не всегда эффективно. Три джипа Люминов пользовались своей скоростью и маневренностью, выписывая зигзаги в хвосте колонны, пытаясь переключить внимание танков на себя. Но слишком уж маленькая была дистанция и слишком уж много стволов в них целились. Один из внедорожников получил сразу три попадания и горящие остатки его рамы кубарем вылетели с шоссе. У второго фусасный снаряд взорвался прямо под задней осью, подкинув машину и лишив ее хода. Не тратя на нее боеприпасы, Митрич-10 таранным ударом разорвал ее напополам. Последнего защитника колонны уничтожили вместе с идущим последним тягачом, очередной адский взрыв уничтожил их обоих.

– Группа «М», чувствуем, как вы продолжаете развлекаться, – на связи появился экипаж дредноута, – будьте осторожны, транспорты Люминов почти до вас добрались.

– Отлично! Значит, скоро оторвемся по полной! – воодушевились Митричи.

Каждый тяжелый транспортный дисколет Люминов тащил по два «Горыныча», висевших в захватах под их брюхом. Всего над дорогой ведущей в Туамасину зависло четыре таких туши. Они не стали приземляться для выгрузки, а просто сбросили тяжелые танки прорыва вниз. Перед самой землей у «Горынычей» сработали одноразовые реактивные двигатели, гасящие скорость. Только стих грохот от падения и осела пыль, выбитая их гусеницами из бетона, из-за поворота перед  ними показался последний грузовик с боеприпасами, убегающий от азартных Митричей.

Несмотря на кажущуюся тяжеловесность и неуклюжесть, ряд «Горынычей» грациозно разъехался в стороны, пропуская тягач с фурой. И тут показался первый Т-800, у которого от счастья чуть не закоротило электронный мозг. Выстрели он, попади в фуру и взрывная волна захлестнула бы трехбашенные монстры Люминов.

В лобовую броню несостоявшегося героя влетел плазменный заряд. Сталь вскипела, керамика рассыпалась, чудовищный жар проник внутрь боевого отделения и у Т-800 сдетонировал боекомплект. Башня в небо, гусеницы и катки в разные стороны! Еще один не успевший притормозить Митрич, был растерзан огнем из вспомогательных орудий «Горынычей».

От победоносного преследования до отчаянного отступления ситуация изменилась за одно мгновение. Легкие Т-800 неслись по трассе, развернув орудия назад и отстреливаясь как тачанки. Более чем вдвое превосходившие их по весу машины Люминов не уступали им в скорости и выбивали одного Митрича за другим.

Война – это жертвы. Миниатюрные танки теряли башни и гусеницы, переворачивались и выгорали дотла, но упорно неслись по дороге, не рассредоточиваясь и не стараясь укрыться в буйной зелени холмов, окружавших трассу. Но авангард Т-800, безбашенно гоняясь за тягачами, изображали из себя жизнерадостных придурков не просто так, а общего дела ради. Пока десяток танков, осознанно жертвуя собой, с воплями «ура» гонял туда-сюда по острову, остальные, как могли, обустраивали себе оборонительные позиции. Ковшами отсыпали окопы, рискуя перевернуться, карабкались на отвесные холмы и находили там укрытия за стволами поваленных деревьев или валунами. Рассчитать сектор обстрела и для одной-то копии Палыча было делом на один плевок, а уж совместными усилиями Митричи приготовили идеальный огневой мешок.

Война – это победы. До засады доехал только танк-командир, Митрич десятый. По непреложным армейским законам остальные Т-800 прикрывали его до последнего своими корпусами.

– Задайте им перцу, мужики! – командир авангарда развернулся, чтобы встретить врага.

Бой между машинами, управляемыми искусственным интеллектом и напичканными модами Арбитрами протекал скоротечно. В развернувшемся побоище не было места человеческому фактору, трусости, погрешностям и сомнениям. Танки сцепились насмерть, как рвущие друг друга бойцовские псы. Кумулятивные снаряды из орудий Т-800 оставляли целые кратеры в активной защите «Горынычей». Град сверхтвердых бронебойных стержней вяз в броне трехбашенных монстров, делая их похожими на ощетинившихся иглами гигантских ежей. Огрызаясь огнем из всех орудий, танки Люминов попробовали было вырваться из окружения, но Митричи били в основном по гусеницам, каткам и моторным отделениям.

Глава 12

– Да успокойся же ты, скотина! – чуть не рыдал Ц-143, изо всех сил упираясь спиной в дверь. Все бы ничего, но буквально тридцать секунд назад он заварил на двери дыру, и теперь его лопатки упирались прямо в разогретый до вишневого цвета сварной шов. Кожа на его спине шипела, а в воздухе витал запах хорошо прожаренного стейка.

«Скотина» на причитания Ц-шки отреагировала своеобразно, боднув дверь так, что едва не вывернула ее из петель.

– Я свой! Ты понимаешь?! Свой я! – срывающимся голосом проорал Ц-143.

Ответом ему было тихое рычание. Но в дверь ломиться тварь пока передумала. Хотя это могло быть и хитростью. Перестань Ц-шка удерживать дверь и «скотина» вынесет ее вместе с косяком. В метре от двери на полу лежала железная балка, которую Ц-шка, высунув язык от напряжения, начал носком ботинка двигать к себе.

Гадская балка отказывалась цепляться и соскальзывала. Тварь за спиной чем-то противно скребла по створке. Ц-143 проклинал неудачно начавшееся утро.

Перед оживлением харона-2 он вроде бы предусмотрел все. Отправил запрос на «склад спящих чудовищ», находящийся  глубоко под землей. Но схитрил, влез в программу и составил запрет, на открытие капсулы со спящим  монстром. Выскочившую из хранилища капсулу он с помощью тельфера погрузил на каталку и увез в механическую мастерскую, помещение без окон и с надежной толстой дверью. Туда же он прикатил медицинские мониторы и оборудование, необходимое для оживления монстра.

Если харон оживал в зале для воскрешения, то тамошняя машинерия автоматически облачала его в экзослекет. Но Ц-143 решил, что пока он не поймет, какое у монстра после пробуждения будет настроение, тот пусть побегает голяком. Для пущей уверенности Ц-143 прицепил себе на пояс плазменный пистолет.

Он был уверен, что сделал все для обеспечения своей безопасности. И именно эта уверенность его и подвела. С психами есть одна проблема, нормальный человек с трудом может предсказать, что они выкинут в следующее мгновение. И оживленный убийца это тут же доказал на практике, схватив Ц-шку за горло едва открыв глаза. Ц-143 просипел что-то типа «фу! я свой, брось!», но оживленный его хрипов не слышал. Он поднял Ц-шку над полом и с интересом разглядывал выцветшими глазами его побагровевшее от удушья лицо.

Кое-как, дрожащими руками, Люмин вытащил из кобуры пистолет и выстрелил, опалив твари бок плазменной струей. Тот зашипел от боли и швырнул Ц-шку через всю комнату. Надо сказать очень удачно швырнул. Грохнувшийся на пол Люмин оказался возле открытой двери, в которую он и юркнул, закрыв ее за собой на засов. Ха! Он смог перехитрить адское отродье!

Дверь дрогнула от могучего удара. Потом еще от одного. Из-под косяков посыпалась пыль, а на поверхности прочной с виду стальной створки появилась трещина. Ц-143 бросился на склад и вернулся оттуда сжимая в руках портативный сварочный аппарат и со стальной балкой подмышкой. К его возвращению тварь пробила в двери дыру, просунула руку и шарила ею в поисках засова.

– На! На! Получай! – Люмин приложился сверкающей дугой сварки к запястью психопата-убийцы. Тот убрал руку, а Ц-шка тут же заварил прореху.

Запертый в мастерской агрессивный психопат начал вести себя как взбесившийся бык. Дверь сотрясалась от ударов и едва держалась в проеме, но Ц-143 изловчился и смог приварить к косяку принесенный им швеллер. Подергал получившуюся конструкцию. Должна продержаться. Но не долго. Совсем недолго.

Запыхавшийся Люмин снова метнулся на склад и прикатил оттуда огромный бак с жидким азотом на тележке. Пробив плазменной сваркой в стене мастерской отверстие, Ц-143 засунул туда шланг и отрыл вентиль на баллоне.

Запертая тварь не успокаивалась еще очень долго. Внешняя стена мастерской и дверь покрылись тонким слоем льда, а в мастерской еще продолжалась какая-то возня. Ц-шка открыл вентиль на полную и из щелей в дверном проеме начал бить белый гейзер.

Выждав минут пятнадцать после того, как в замороженной комнате стихнут все звуки, Люмин отправился в арсенал за самой здоровой пушкой, которую только можно было там отыскать. Однако вооружиться ему не дал вызов высшего приоритета из комнаты связи. Добежав туда, Люмин обнаружил поджидавшую его голограмму. Перед ним стоял, добродушно улыбаясь, высший сановник империи Люминов. А-01. Сам! Лично!

– Как дела, сынок?

– Эээ… отлично! – ответил Ц-143, старательно пряча обмороженные посиневшие руки за спину, – на объекте «Курган» все идет без происшествий!

– Это хорошо, что без происшествий. Молодец. А у нас тут… – А-01 поморщился, но продолжил, – случилось небольшое происшествие. И нам необходимо, чтобы ты активировал харонов.

– Скольких? – как Ц-шка не старался сдерживаться, но его голос предательски дрогнул.

– Всех. Нам нужны все.

– Все?!

– Да. До единого. У нас тут некоторые сложности и мы пока не можем прислать к тебе дополнительный персонал. Но ты ведь справишься в одиночку, да сынок?

В ответ Ц-шка смог только кивнуть. Да и то не слишком уверенно.

– Я же говорю – молодец! Выполнишь все четко и по инструкции, готовься к переходу в административный класс. Кстати инструкции и аварийные коды доступа от всех членов правления я тебе высылаю. И программу действий для харонов тоже. По мере активации и завершению программирования немедленно отправляй их на Марумукутру.

– Мару-кудааа?

– Это такой вулкан. Не запоминай, я вышлю тебе точные координаты. Верь в себя и у тебя все обязательно получится, – А-01 ободряюще улыбнулся еще раз и отключил связь.

Ц-143 стоял в узле связи с опущенным в пол взглядом и усиленно пытался поверить в себя. Дать команду на массовую активацию убийц можно и удаленно. Но программировать на задание надо каждого лично, находясь рядом с капсулой и вручную запуская процесс. Ц-143 едва пережил пробуждение одного из них, а в обширной усыпальнице его поджидает еще девять монстров. А черт –  восемь, одного из них он только что угробил. Но оставшиеся точно угробят его самого!

Глава 13

Правление Люминов в полном составе забилось в самый глубокий бункер в недрах давно потухшего вулкана Марумукутру. Ниже этого бункера располагались только покои самого Председателя. Когда дела идут хорошо, элита стремится быть наверху. А если запахнет жаренным, то кто старше у того и норка глубже. Ц-шек и большинство В-шек, к примеру, вообще никто к Марумукутру перевозить не стал. Простые клерки остались в бывшей столице Мадагаскара без прикрытия, все боеспособные войска были оттянуты к убежищу для высокопоставленных персон.

Сам оперативный зал, где собралось правление, напоминал какую-то смесь военного штаба и дешевой закусочной. От первого здесь были офицеры В-класса в боевой броне и многочисленные тактические дисплеи, отображавшие быстро меняющуюся обстановку на Острове. А горы коробок из-под пиццы и колонны из пустых пластиковых стаканчиков на столах вызывали стойкое ощущение забегаловки. Члены правления поснимали свои роскошные бирюзовые пиджаки и сидели, закинув ноги на столы. Их белоснежные рубашки были покрыты пятнами пота. Не от тяжелого физического труда бедняги притомились, а от трудного мыслительного процесса.

– Отряды Арбитров прибывают разрозненно и где-то в течение семи часов серьезно повлиять на исход боя не смогут, – офицер, делающий доклад, ткнул указкой в точку на карте, – мы планируем собрать их здесь, возле вулкана, отбить вероятную атаку противника и потом, по мере поступления подкреплений, перейти в контрнаступление.

– Почему не сделать этого прямо сейчас? – спросил его один из челнов правления.

– Наша авиация практически вся уничтожена в боях с линкором…

– Как вообще такое возможно?! – взвизгнул другой представитель А-класса, – вы не смогли потопить один, повторяю – всего один корабль! Для чего мы вообще тогда содержим военно-воздушные силы? Вы хоть представляете, в какую круглую сумму нам обходятся ваши игрушки с крылышками?

– Это необычный корабль. По данным разведки кораблей такого класса и уровня вооруженности вообще не должно было существовать. Плазменное и лазерное оружие против него оказалось бессильным. Выяснить это нам удалось только ценой первых серьезных потерь. Когда мы перешли на бомбы и ракеты, нам удалось нанести линкору урон. Насколько он серьезен, я сказать не могу. Но корабль противника пока прекратил вести активные действия, он не подходит ближе к берегу и не ведет обстрел стационарных объектов на острове. Хотя мы более чем уверены, что часть из них он засек радарами во время нашей массированной ракетной атаки. Мы предполагаем, что экипаж линкора сейчас занят ремонтом. Также мы уверены, что у них заканчиваются ракеты ПВО и мы сумели выбить почти всю их палубную авиацию.

– То есть они сейчас почти беззащитны для атак с воздуха, но при этом нам нечем ударить?

– Патовая ситуация, – согласился с оценкой офицер.

– Сколько мы имеем сейчас войск тут, в Марумукутру? – продолжил мучать офицера другой член правления.

– В недавнем сражении танки мы потеряли все, – решил начать с плохих новостей тот, – сейчас, непосредственно в самом бункере, сосредоточено около пятисот Арбитров…

– Пятьсот?! Черт, да мы почти голые! Чье это было решение?! Кто несет ответственность за то, что последняя линия обороны осталась без войск?! – даже сейчас, в тот самый момент, когда империя Люминов находилась в шаге от края пропасти, застарелая бюрократическая привычка заставляла администраторов искать не варианты выхода из ситуации, а козла отпущения, которого надо быстренько деклассировать.

Офицер не стал говорить, что также в бункере имеется два десятка преторианцев из личной охраны Председателя. Но все присутствующие прекрасно знали, что гвардия вступит в бой только тогда, когда возникнет угроза личной безопасности криссу. В боестолкновении в узком пространстве бункера горстка преторианцев будет повесомее пятисот Арбитров, но те будут бесстрастно взирать, как какой-нибудь мерзкий повстанец будет перепиливать горло А-шке и даже замечания о неподобающем поведении не сделают.

– Коллеги – я требую спокойствия, – мягко осадил начинающийся скандал А-01, – скоро к нам прибудут девять бойцов…

– Всего девять?! – не выдержал один из Люминов.

– Всего. Зато каких! Я связался с «Курганом» и вызвал харонов. Причем прибудут они на суперсовременных штурмовиках. На Земле таких не делают, это их, – А-01 пальцем указал на пол. Туда, где находилось убежище Председателя, – технология. Нам нужны самолеты? Пожалуйста!

– Нам следует тут же отправить их в атаку на линкор? – проявил инициативу начальник штаба.

– Не тут же. Пусть они исполнят роль наших телохранителей до прибытия основных сил.

Решение А-01 было вроде бы практичным, защита штаба является приоритетом в любой войсковой операции. Но продиктовано это решение было скорее не логикой, а банальной трусостью. И если бы глава корпорации Люминов мог услышать то, о чем сейчас говорили на мостике «Лиса», то моментально бы его отменил.

– Когда мы сможем выровнять крен?

– Откачка воды начата, – Ли едва слышал голос инженера, пробивающийся через шум помех и звук разрезаемого металла, – крен устраним через полчаса. Дифферент на корму еще раньше, обойдемся контрзатоплением отсеков на носу.

Это был первый позитивный отчет, который Ли получил за последние десять минут. Ракеты дальней ПВО – израсходованы в ноль. После первого авианалета с Мадагакаскара по «Лису» заработали первые противокорабельные комплексы. Тактики оценили выпускаемые ими ракеты как очень серьезную угрозу, которую надо перехватывать на дальних рубежах. Перехватить, перехватили, но погреба опустошили. Снаряды для зенитной скорострельной артиллерии еще оставались, сейчас их команда перераспределяет между установками. Однако по расчетам каждый зенитный автомат сможет выдать очередь длиной чуть более секунды. И все, ближняя оборона закончится. Оставался еще приличный запас снарядов к главному калибру и вспомогательной артиллерии, а также шесть тяжелых ударных ракет на корме, способных с одного попадания пускать на дно крупный корабль или разносить в щепки укрепленный бункер. То есть линкор был еще способен бить наотмашь, но почти потерял все возможности в защите. Усугублялось это положение еще и тем, что корабль получил несколько попаданий ниже ватерлинии и принял в отсеки воду. Это отрицательно сказалось на его скорости и маневренности.

Глава 14

К «Лису» пришвартовалась судно обеспечения, и измотанный боем и ремонтом экипаж линкора перегружал с него боеприпасы. Позади него притаились десантные баржи. Шел вперед «Утюг», останавливаясь лишь затем, чтобы развернуться к берегу бортом и выдать очередной полновесный залп.

– Эй, ухнем! – скомандовала «морская» версия Палыча – Потапыч-01.

Ухнули. Не приспособленный под артиллерийские издевательства сухогруз начал угрожающе перекатываться с бока на бок. Потапычи и так стреляли по очереди с небольшой задержкой, растягивая залп в череду отдельных выстрелов, но с каждой канонадой едва не топили свой «крейсер».

Шалости Потапычей Люмины терпели ровно до того момента, пока эрзац-крейсер не направился севернее, с явным желанием обстрелять Марумукутру. Хозяевам острова, внимательно отслеживающим перемещения «Утюга», новый курс корабля не понравился и они вмазали по нему всем, что еще у них оставалось в запасниках.

В какой-то мере «Утюгу» повезло. Тяжелые противокорабельные ракеты, взрыватели которых были установлены с задержкой, чтобы проломив броневые листы, ракет могли разорваться внутри корабля, просто прошивали тонкий металл сухогруза насквозь и детонировали, уже находясь в воде.

Правда старенькому гражданскому судну и этих щадящих попаданий хватило за глаза. Его отсеки быстро наполнялись водой, малочисленный экипаж, состоящий из соотечественников Ли, побежал к большому надувному катеру. Для Потапычей путей эвакуации продуманно не было, поэтому, когда нос сухогруза задрался высоко вверх, а корма с шумом выходящего воздуха быстро пошла под воду, вместе с кораблем в пучину с песней «врагу не сдается наш гордый Варяг» канули и самоходки. Распевали Потапычи песни не отчаянного героизма, их электронные мозги были заключены в герметичные корпуса и немедленная погибель им не грозила. Планировалось, что после того, как «Утюг» перепугает Люминов до смерти своим появлением и те влупят в него все свои резервы, блоки ИИ поднимут со дна. Ну это конечно только в случае победы над Люминами. При ином расклад Потапычи навеки останутся на дне морском, перешептываясь друг с другом до того момента, пока не сядут аккумуляторы. Своим дерзким рейдом «Утюг» выиграл для десантной группы еще и время. В сопровождении линкора, баржи зашли в порт и начали деловито выгружать войска. Люмины могли лишь скрежетать зубами от злости, сил чтобы помешать десанту у них в данный момент не было.

Вся оперативно-тактическая движуха со взрывами и плясками происходила на восточном побережье острова. На северной, наиболее близкой к самой высокой горе Мадагаскара Марумукутру, оконечности острова царили тишь да гладь. Хотя нет, как раз таки гладь морской бухты вдруг разрезало громадное сигарообразное тело, поднявшееся из глубин. Позади него воду вспенивали восемь щупалец длиной более десятка метров. Спрут такого размера мог быть героем морских баек про кракенов, опутывающих щупальцами целые корабли и стаскивающих с палубы вопящих от ужаса матросов . Но в тихой бухте вынырнул странный кракен. Во-первых, он был полностью стальным, а во-вторых он не пытался утащить под воду какого-нибудь зазевавшегося беднягу, а наоборот мощным броском щупалец вышвырнул на берег двух человек. Одного в антрацитово-черной броне, другого в сияющих на солнце золотых доспехах. Следом за ними из воды вылетело два матовых ребристых контейнера.

Фигура в золотом, пролетев линию прибоя, воткнулась головой в песок и несколько раз перекувыркнувшись, замерла, раскидав руки и ноги как звезда.

– Ты в порядке? – спросил подошедший к загорающему на берегу Гвоздеву Шоджи.

– Ага. Только я не понимаю, зачем спрут так сделал? Отпустил бы нас нежно и бережно и поплыл бы восвояси.

– Издержки программирования. У спрута довольно примитивный искусственный интеллект. Ему сказали доставить нас прямо на берег – он доставил. Здесь у берега мелко совсем и машина решила не переходить в сухопутный режим, чтобы не увязнуть в песке.

Шоджи подал руку Гвоздю, помогая подняться.

– Очень надеюсь у тебя «издержек программирования» не возникнет, – поднимаясь на ноги, произнес Гвоздь.

Иронии в его словах не было. Двум диверсантам во вторжении на остров отводилась ключевая роль. Все, что творили «Лис», Митричи, Потапычи и высаживающаяся в порту бригада было по сути одним большим отвлекающим маневром. Да, они добились определенных успехов, но если облажаются Гвоздь и Ходжи, эти успехи обернутся горьким поражением. Всех сил повстанцев, набранных по человеку со всего земного шара, не хватит для того, чтобы удержать Мадагаскар, когда начнут возвращаться орды Арбитров. И Гвоздю очень не хотелось, чтобы у Шоджи случилась «программная ошибка» в самый неподходящий момент.

– Не возникнет. Я все-таки человек и моими поступками управляет мозг. В него вживлены несколько чипов, но частично я смог сам подавить их управляющие сигналы, частично их отключил Рома, – без тени обиды ответил Шоджи.

– Ты бы знал, как меня напрягает то, что успех нашей операции зависит от того, что Рома натворил в твоей голове, – со вздохом признался Гвоздь.

Вздыхать и охать он мог сколько угодно, но на всю армию «Группы шести» двух лучших диверсантов в плане опыта и оснащения, было не сыскать. Как боец им мог составить конкуренцию только Ли, но организаторские и полководческие таланты китайца были нужны при управлении всей операцией в целом. Возможные игры разума от одержимого местью бывшего полицейского с перекалеченными мозгами это еще полбеды. Их победа зависела еще и от того, насколько точно Ли смог вычислить расположение штаба Люминов. На потухший вулкан указывали множественные косвенные признаки, но развевающегося над Марумукутру флага с надписью «Главные враги человечества тут» разведка до сих пор обнаружить не смогла.

Глава 15

– Ни черта понять не могу, – укрывшийся за зеленой стеной тропического леса Гвоздев, рассматривал обнаруженный ими вход в тоннель у подножия вулкана, – они уже пятнадцать минут не шевелятся. Я понимаю, что они почти роботы и все такое, но хоть небольшой периметр они обходить должны? Что за смысл тупо палиться на лес перед собой?

По обе стороны от высокой арки входа стояли два Арбитра, и сколько за ними Гвоздев не наблюдал, те упорно продолжали изображать из себя каменных рыцаря.

– У них должны работать сканнеры. На максимальном излучении, однако я не чувствую их сигналов, – Шоджи ориентировался не только на зрение.

– А ты можешь их сам сканнером прощупать? По чуть-чуть, аккуратно? Мы через главный вход ломиться не собираемся, но интересно же, что за чертовщина с ними происходит.

– Рискованно, – не спешил воспользоваться своими датчиками Шоджи, – я бы предпочел найти менее…

Вдруг его прервал резкий хлопок выстрела, донесшийся из тоннеля. Следом за ним пробарабанила целая очередь.

– Ли, мы возле вулкана. Здесь стрельба. Ты сюда никого не отправлял? – Гвоздь тут же связался с командующим операцией.

– Я похож на человека, который бы отправил людей в твою зону ответственности и тебя об этом не предупредил? – резонно вопросом на вопрос ответил Ли.

– Понял, разузнаем что-нибудь – свяжусь, – оборвал связь Гвоздь.

– Происходит что-то странное, – услышав еще одну очередь, шепотом сказал Шоджи.

– И часовые  не двигаются! Они же как ужаленные забегать должны, но стоят! Я же говорю – чертовщина! Давай глянем поближе, – предложил Гвоздь и, сбросив с себя контейнеры, пополз вперед.

Глянули поближе. Потом еще ближе. А затем Гвоздь набрался наглости и подобрался к застывшим Арбитрам вообще вплотную. Помахал перед их шестиглазыми шлемами ладонью – ноль реакции. Загадку раскусил внимательно осмотревший Арбитров Шоджи.

– Это, – Шоджи показал на маленькую дырку с оплавленными краями под подбородком Арбитра, – след от плазменного стилета.

– Стилета?

Лучше один раз показать, чем сто раз рассказать. Из наруча Шоджи выскочила тонкая раскаленная игла, вокруг которой тонким слоем вилась перегретая плазма. В принципе устройство стилета было похоже на Клинки Ярости Гвоздева. Но если они были предназначены для открытого боя лицом к лицу, то стилет был оружием тихого убийцы. Подкрался незаметно, нанес один четко выверенный удар и обеспечил в раю пополнение. У второго Арбитра пробоина отыскалась ровно на том же месте. Было бы нелепо предположить, что он стоял, смотрел и ждал, пока прикончат его коллегу.

– Работали группой, – Шоджи продолжил строить цепочку догадок, – спрыгнули сверху одновременно. Удар профессиональный, стилет вошел в тонкую броневую пластину, пробил мозг и закоротил мод, отвечающий за управление экзоскелетом. Поэтому они и застыли, как статуи.

Шоджи несильно толкнул Арбитра в лоб. Тот качнулся и рухнул на спину.

– Если убийцы досконально знали устройство доспеха Арбитров…

– И вооружены они были стилетами, – Гвоздев кивнул на руку Шоджи.

– И если они используют частоты связи харонов, то перед нами – хароны, – завершил многоходовую мысль Шоджи.

– Они что?! Они кто?! – у Гвоздева вытянулось лицо.

– Хароны. Подобные мне.

За одну секунду Гвоздь успел расстроиться, обрадоваться и задуматься.

– Люмины подтянули своих суперубийц. Это плохо. Убийцы какого-то хрена напали на них самих. Это хорошо. Будут ли они атаковать нас? Это вопрос. О чем они там болтают?

–  На канале поток бессознательного бреда. Убить. Смерть. Уничтожить. Похоже на приступ массовой шизофрении.

– Хароны свихнулись?! – Гвоздев с подозрением покосился на Шоджи, – сбой программы?!

– Похоже на то, что у них вообще никакой программы нет. Они убивают направо и налево без всякой цели и смысла.

– То есть мы пришли пригласить на танец всю эту кодлу, а их кто-то уже усиленно танцует?! Ну уж нет, мы обязательно должны поучаствовать в этой веселухе! Пойдем!

– Я пойду вперед, – остановил Гвоздева Шоджи, – вдруг там еще работают системы сигнализации.

Что чувствует человек со встроенным в череп радаром, Гвоздев не знал. Наверное, это очень странно, когда ты видишь мир не только глазами. Палыч обещал, что когда их уровень интеграции вырастет, то к мозгу Гвоздева тоже подключится встроенный в доспех сканер окружающего пространства. Но пока, чтобы не чувствовать себя бесполезным, он поигрался с настройками своей новой игрушки – многофункционального прожектора.

Стены прохода, вырубленные прямо в камне, под инфракрасным излучением окрасились в жизнерадостный розовый цвет. Гвоздь различал малейшие прожилки и трещинки в граните, он видел даже проложенные в скальном массиве кабели. Была бы с ним Ласка или Рома, они бы покопались в хитросплетении проводов, и может быть смогли бы выудить оттуда что-нибудь полезное. Но Гвоздев зарекся больше таскать их с собой на передовую. Рома действительно показал себя талантливым инженером и пользы от него гораздо больше в лаборатории. А Ласка… Гвоздев узнал, что реабилитацию девушка прошла успешно. И даже рвалась принять участие в финальной битве с Люминами. Но Гвоздев лично попросил Мефодия пока из больничной палаты ее не выпускать и сочинить мудреное медицинское показание для постельного режима. В голову Гвоздя при воспоминании о девушке вообще лезли странные и непонятные мысли. Да, она жадный до денег и приключений киборг, который его при первой же встрече чуть ли не в рабство захватил. Но у нее, черт возьми, смазливая мордашка и все остальное тоже очень ничего и Гвоздеву не хотелось, чтобы эта вся красота еще раз пострадала и…

Глава 16

Внутри контейнеров в держателях, напоминавших шестигранные соты, расселись результаты проекта Мефодия «Пчела». Каждый дрон-«плечка» был раза в три крупнее шмеля и основывался на технологии «комаров», которых Ласка прихватила из Ленина в качестве сувениров. Но у изобретения Мефодия было два коренных отличия. Его четырехкрылые создания были одноразовыми – их хватало только на один укус. И на маленькой круглой головке робота  располагалось сразу два жала. Толстый и короткий разрядник, который мог прожечь микроскопическое отверстие в двухсантиметровой броневой пластине. И трубочка, внутри которой скрывалась игла инъектора.

«Пчелка» по особому типу излучения, исходящего от модов, находила импа, коротким импульсом прожигала его доспех и тут же вкалывала ему дозу антимути. Укушенный по сути проходил молниеносную процедуру стерилизации сознания и на пару часов становился полным дебилом. Ну и никаким бойцом естественно.

У Шоджи на шее болтался электронный отпугиватель, рассказывающий «пчелкам» какой он невкусный и что кусать его не следует. От Гвоздя же модами не «пахло» и укусы «пчелок» его организму были до лампочки. Из прямоугольного отделения одного из контейнеров, Гвоздев достал стальной шар размером с два кулака. Поверхность шара была усеяна пластинчатыми пружинами, а внутренняя полость заполнена демпфирующим гелем, в котором плавал передатчик, активирующий и привлекающий «пчелок».

Гвоздев опять поделился с шаром своим ДНК, подтверждая доступ, и подошел к краю шахты, намереваясь забросить его на дно тоннеля. От удара, который конструкция шара в принципе должна была без проблем выдержать, передатчик должен был включиться и отправить пробуждающий «пчел» сигнал. Дальше рой искусственных насекомых должен был пройтись по нижним уровням убежища Люминов, нейтрализуя самый опасных противников – выкокоуровневых импов. Ну а Гвоздь с Шоджи потом позаботятся об остальных.

Только Гвоздь занес руку, чтобы швырнуть шар, как его в спину будто лошадь лягнула.

– Стреляют! – запоздало завопил Палыч.

Сила удара была настолько высока, что Гвоздь завалился вперед и мир кувыркнулся перед его глазами. Задняя пластина его кирасы на информационной иконке замигала тревожным красным цветом, а сам он, выпустив шар из рук, падал в шахту вниз головой.

«Неужели Шоджи?!», – молнией метнулась в его голове мысль.

Падение рывком остановилось. Что-то или кто-то крепко держал Гвоздева за ногу. Извернувшись Гвоздь увидел лежавшего на самом краю шахты японца, который вцепился в его ногу двумя руками. Вдруг на спине Шоджи ярким алым цветком расцвел взрыв.

«Свой. Не предатель», – следующая мысль в голове Гвоздева была хоть и радостной, но не совсем своевременной. Неизвестный противник вот-вот прикончит Харона и Гвоздь полетит на встречу своей судьбе и твердому бетоном.

– Лебедка! – Гвоздь стрелял наобум, просто под углом за пределы шахты. На его счастье трос за что-то зацепился и натянулся. Шоджи, поняв, что Гвоздеву полет в неизвестность больше не угрожает, отпустил его ногу, перекатился в сторону и пропал из вида. Судя по выстрелам, наверху началась заполошная скоротечная схватка, и Гвоздь однозначно хотел в ней поучаствовать.

Выбрав трос лебедки и вылетев из шахты золотым ангелом мщения, Гвоздь обнаружил неприятную ситуацию. Шоджи отстреливался и ужом катался по полу, а его поливали плазмой три стоящих возле дота Арбитра. Еще двое спускались на веревках откуда-то с верхотуры и при этом тоже активно постреливали. Теперь сразу стало ясно, откуда вдруг у них в безопасном тылу оказался враг. Гвоздев решил сначала разобраться со скользящим по веревкам вниз подкреплением. «Катюша» сама прыгнула ему в руки. Первой очередью он срезал веревку и один из Арбитров грохнулся на пол. Гвоздь перевел огонь на второго. Тело Арбитра задергалось, как боксерская груша, на которую обрушился град ударов. Дистанция боя была мизерная, на ней дротики «Катюши» шили врага насквозь. Боеприпасов Гвоздев не жалел, выкрутив скорострельность винтовки на максимум и подвешенный на тросе Арбитр окутался кровавым туманом. Рой дротиков превратил его мясо в фарш, а кровь в висящую в воздухе пыль.

Отпраздновать легкую победу Гвоздю не дали. Под его ногами рванула граната, и ударная волна опять швырнула его в шахту. Выбираясь оттуда, он и не мечтал застать Шоджи в живых. Вчетвером Арбитры имели все шансы растерзать Харона, которому негде было укрыться. И тишина, воцарившаяся после взрыва гранаты, печальную теорию Гвоздева подтверждала.

Однако, когда он в очередной раз оказался на площадке, он с удивлением обнаружил, что у них появились новые союзники. И союзники очень полезные. Пока Гвоздя носило из тоннеля и обратно, шар активатор долетел до дна шахты, «пчелки» проснулись, оглянулись и нашли для себя цели. Глазам Гвоздева предстала картина – стоящий на коленях и пытающийся прийти в себя Шоджи, в подпаленных плазмой доспехах и четыре облепленные роботами-насекомыми фигуры, катающихся по полу.

Мефодий запрограммировал своих «пчелок» так, что нападали они всем скопом, но кусала врага только одна, остальные лишь отвлекали внимание противника. Маленькие труженицы так плотно покрыли Арбитров, что Гвоздь даже не стал стрелять, чтобы ненароком не повредить своих помощниц. Этого и не потребовалось. Через несколько секунд «пчелы» поднялись с Арбитров, сбились в плотный рой и с сердитым жужжанием ухнули в шахту лифта. На полу, вместе с Шоджи, теперь сидела вся четверка серых.

– Жив? – спросил Гвоздь у Харона, убедившись, что от мутантов  не исходит никаких признаков агрессии.

– Моя эффективность снижена до восьмидесяти двух процентов, – своеобразно ответил на вопрос Шоджи.

Глава 17

Мефодий утверждал, что созданные им «пчелки» являются ультимативным оружием против импов. Но он же предупреждал, что рой «пчел» может сработать против Люминов один или максимум два раза. Любой прокаченный инженер, после препарирования трупика «пчелки», создаст устройство, которое будет отрубать роботов прямо в полете. Или того хуже – перепрошьет им мозги и заставит атаковать бывших хозяев. В век, когда даже человеческие тела напичканы мощнейшей электроникой, автономно действующие роботы не самое надежное оружие.

Спустившись на крышу лифта, проделав в ней дыру и выбравшись в коридор, Гвоздь обнаружил, что пока «пчелки» справляются с поставленной задачей. Прямо у дверей лифта они нашли оставленного подельниками харона. Схлестнулся убийца-психопат с выехавшей из пола башнеподобной турелью с четырьмя излучателями. Схлестнулся и победил, а чем красноречиво говорил почерневший и пробитый в нескольких местах остов турели. Но сам харон лишился левой ноги. Он был еще жив, но «пчелки» его нейтрализовали и теперь жуткий покалеченный убийца бесцельно выписывал стволом восьмерки в воздухе. Его-то Гвоздь упокоил ударом клинка в висок без всяких мук и терзаний. Оставлять у себя за спиной дважды сошедшего с ума психа-киллера он не собирался.

– Не люблю, когда за меня кто-то делает мою работу. Но признаю, что пока нам невероятно везет. Представляешь, выходим мы из лифта и тут блин эта дура выезжает, – Гвоздь похлопал турель по покрытому сажей корпусу.

– Нам еще больше повезло, что мы пришли после того, как прибыли хароны. Иначе они бы набросились на нас, – Шоджи подошел к убитому коллеге и перевернул его на спину.

– Эээ… ты чего собрался делать?

– Это не займет много времени, – из указательного пальца Шоджи выехала миниатюрная прямоугольная пластина. Он коснулся ею нескольких точек на плечах и груди харона. С тихим шелестом его относительно целая кираса распалась на передний и задний сегмент.

– Блин! Тебя не убить, ты прям как конструктор! – хохотнул Гвоздь, глядя на то, как Шоджи облачается в новый панцирь, – подрался, насобирал запчастей и снова как с завода.

– До тебя все равно далеко. Подрался, отожрался и вырастил обратно все, что тебе в бою отстрелили.

Гвоздь поперхнулся. Шоджи невозмутимо снял с пояса трупа пару магазинов к винтовке и прикрепил их к своей броне.

– Ну что ж, двинули дальше, – сказал Гвоздев, и они пошли по мрачному проходу, с обшитыми стальными листами стенами. Их поверхность была покрыта свежими выбоинами и подпалинами, но жертв этой адской перестрелки в коридоре не было. И это была не единственная загадка, которую им преподнесло логово Люминов. Коридор заканчивался ответвлениями направо и налево. Гвоздь прислушался – из обоих переходов не было слышно звуков стрельбы. Перешел на инфракрасный спектр и тоже не обнаружил ничего интересного. Весь проход был равномерно истоптан тысячами ботинок.

– Можешь запеленговать харонов?

Шоджи отрицательно мотнул головой.

– Они перестали вести радиопереговоры. Затихли и маскируются.

– Ой-ё! – Гвоздев поднял голову и инфрасвете увидел за стеной перед собой пылающий багрянцем энерговод, толщиной с бочку, – тут провод за стенкой толстенный, вот бы его рвануть! Однозначно всю эту берлогу обесточим!

– Долго провозимся, а нам сейчас лучше следовать прямо за убийцами.

– Ты прав. Они сейчас создают впереди нас панику и хаос. Да и вообще хотелось бы посмотреть кто кого, а потом добить победителя, – Гвоздев на секунду задумался, – значит так, наше дело правое, значит нам направо.

Прошагав шагов тридцать, Гвоздев увидел, что проход перекрывала бронированная дверь. Вернее должна была перекрывать – в одной из расходящихся по диагонали створок была проплавлена дыра, в которую смог бы пролезть человек.

– Кажется, мы идем в верном направлении, – отметил Шоджи и пролез в дыру.

Гвоздеву же пришлось немного расширить отверстие плазменными клинками. Когда он оказался по другую сторону двери, он удивленно присвистнул.

– Определенно идем куда надо… или не надо?!

Впереди простиралась натуральная кровавая баня. Помещение, в которое они попали, скорее всего, служило для получения и распределения грузов с поверхности. В него выходило сразу три широких грузовых лифта, а под потолком были проложены рельсы для двух кран-балок. Из грузового терминала в подземный комплекс вело около десятка дверей и неудивительно, что именно здесь Арбитры решили устроить линию обороны. Они сложили из тюков, ящиков и грузовых капсул своеобразные баррикады. Однако это несильно им помогло.

Глядя на группы тел за баррикадами было нетрудно догадаться, что Арбитрам не дали спокойно отстреливаться из-за укрытий. Хароны как-то смогли сблизиться и навязять ближний бой.

– Они что, друг друга цепными пилами потрошили?! – принимавшему участие не в одной сотне боев Гвоздеву стало не по себе от вида разбросанных конечностей, расчлененных торсов и луж еще дымящейся крови.

– Когда харон близок к провалу своей миссии, получил тяжелые ранения и не может отступить, он переходит в режим боевого безумия, – пояснил Шоджи, – раскидывая вокруг себя гранаты, стреляя во все стороны, опустошая магазины, топча врага ногами и даже грызя зубами. Цель одна – нанести противнику максимально возможный урон.

– У тебя эта директива действует? – раскидывая носком ботинка груду перемолотых тел, спросил Гвоздь.

– Скорее всего нет, но я не уверен, – честно ответил Шоджи.

– Твою мать, – не менее честно выразил свое отношение к этому Гвоздев, – гляди, тут куски одного харона. Вон правая рука и верхняя часть туловища. О! А вот и голова! Сколько всего их у Люминов оставалось?