Я не играю

Очень важная персона

- Маш, поздравляю! Словила индивидуальный заказ! – проорал мне в ухо наш «любимый» менеджер. – Давай бросай свои столы на Ленку и двигай попкой к випам. А то ты знаешь, они ждать не любят!

Музыка рокотала в зале, отдаваясь дрожью в центре моей грудной клетке. Мой костюм, если можно так назвать ультракороткую юбку и топик на тонких бретельках, светился в неоновых прожекторах. И если посмотреть под определённым углом, всем сразу становилось ясно, лифчика на мне нет. Это было обязательное правило клуба и часть, точнее, отсутствие части, моего костюма. Своё право на ношение нижнего белья под юбкой я отстояла ещё при трудоустройстве.

Новость меня не обрадовала. Випы хоть и платили огромные чаевые, да и босс доплачивал мне за обслуживание верхних столиков. Да только эти парни и девчонки думали, что вместе с моими услугами они покупают и меня. Поэтому смотрели как на кусок мяса, а некоторые и издевались. Но выбора не было. В прошлом месяце этот менеджер выгнал Лолу за то, что она отказалась идти наверх. Я потерять работу не могла. Это было совершенно исключено!

«Смотри только вперед, Маша, только вперёд. Там тебя ждёт светлое будущее!» напомнила я себе и пошагала по деревянному полу, походя надевая свою самую обворожительную улыбку.

Мои голубые глаза, яркими звёздочками светились, когда вспыхивал стратоскоп. А бледная кожа, припудренная мелкими блесками, создавала эффект нереальности. Я была морской девой, плывущей сквозь людской поток. Так любил говорить Серёга. Мой бестолковый друг и бармен ночного клуба Мираж. Пришлось остановиться и незаметно поправить гелиевую подушечку под пяткой. Сандалии с каблуком не ниже восьми сантиметров – вот ещё одно дурацкое условие моего работодателя. Всю ночь носиться на высоченных каблуках в белом костюмчике, светить грудью и стараться особо не крутиться, чтобы плиссированная юбка не разлеталась слишком сильно – вот реальность последних двух лет моей жизни. Мысли о проблемах, словно кувалдой вышибли, когда я увидела того, кто меня заказал.

Я сбавила шаг, но всё равно спотыкнулась на ровном месте, увидев восседающего за столом мужчину. Хотя скорее парня, до мужчины он недотягивал. Его худощавый торс мягко облегала свободная майка, джинсы были аккуратными, но слегка потрёпанными. Что говорило о стоимости его прикида даже больше, чем дорогущие часы на запястье. Очередное творенье надкусанного яблока, кстати. Светло-русые волосы модно подстрижены, виски выбриты, а чёлка падает на глаза. Цвет глаз не разобрать в темноте, сколько бы я ни пыталась.

Он подмигнул мне, развязно и пошло. Ну, за что мне это именно сегодня? Этот тип был частым гостем клуба, и моим самым страшным кошмаром. Почему каждый раз он заказывал именно меня, я не знала. Хотя часто задавалась этим вопросом.

- О, Мари! Ты, наконец, пришла! – выкрикнул со своего места лучший друг мажора.

Модные шмотки и дорогущие аксессуары были не только у Демьяна, так, кстати, звали моего самого не любимого гостя, но я точно знала, что он в этой шайке-лейке главный. И все глупые шуточки, злые насмешки, унизительные задания для меня придумывал он лично.

- Кир, тише. Не кричи так, спугнёшь нашу птичку. – наполовину услышала, наполовину прочитала по губам я.

Чёрт побери! Я посчитала в уме дни и поняла – сегодня именно тот день. Демьян и его прихлебатели отдыхали в «Мираже» три-четыре раза в месяц. Подозреваю, что в другие дни они осаждали другие клубы и других официанток. Три раза проходили спокойно и мирно. Я носила коктейли и мудреные закуски, парни и очень редко девушки выпивали, танцевали. В общем, всё, как всегда. Но один раз в месяц, такой вечер оборачивался пыткой для меня.

И меня об этом заранее уведомляли. Просто Демьян называл меня птичкой. Это как команда для голодных псов. Вот и сейчас парни хищно переглядывались и улыбались. Я очень постаралась сохранить улыбку на лице, но, видимо, она дрогнула. Потому что и главарь этой банды растянул губы в мерзкой улыбке. Его морда давно просила кирпича, но я не могла ничего сделать. По моему трудовому договору, если гость останется чем-то недоволен, хозяин может вычесть из моей зарплаты такую сумму, что я окажусь ему должна. А мне в этом месяце за учёбу платать. Я не могу этого допустить.

Зудящее чувство несправедливости и злость заползали в душу. Но я попыталась абстрагироваться. Ему не запугать меня! Я задрала нос, да так резко, что чуть не опрокинусь назад.

- Чего желаете, господа? – весело прощебетала я.

Моя личина для этой работы – это милая дурашка. Я смеялась над шутками, даже самыми отстойными. Строила глазки гостям, если они сидели за моими столами. Дула губки, если гость начинал ко мне приставать и вообще, старательно делала вид, что в голове у меня степной ветер.

- Начнём с текилы. – объявил Кирилл, пялясь на мою грудь.

Свет как раз падал настолько неудачно, что мой топик скорее подчеркивал мою грудь, чем скрывал. Я прикрылась меню, и парень нехотя отвернулся.

Вечер рывками встал в свою колею. Если я не бегала за заказанным, мне полагалось всегда быть рядом со столиком. Убирать мусор, флиртовать с гостями и ждать пока меня подзовут, как собачонку. Парни орали друг другу что-то прямо в уши, гоготали как стадо гусей и гоняли меня за спиртным каждые десять минут. Один из них щелкал в воздухе и заказывал ещё текилы. Пить просто так они тоже не могли.

Поэтому звали меня. Это было самое отвратительное, но не смертельное и я терпела. Гасила гнев внутри груди и терпела. Концентрировалась на вибрации пола и ощущению боли от натёртых ног. Сейчас была очередь то ли Миши, то ли Саши, я так и не запомнила, как его зовут. Он подозвал меня, махнув рукой. Я налила ему ледяной текилы из запотевшего высокого графина в стопку и протянула руку. Его теплый язык прошёлся по моему запястью, оставляя слюнявый след. Я, постаралась не морщиться, присыпала влажный участок солью. Мужчина опрокинул стопку в себя, и больно сжав мою руку, слизнул соль с моего запястья, я опустила глаза, пережидая поднявшуюся тошноту, и быстро сунула ему в рот кусочек лайма.

Что такое не везёт и как с этим бороться

- Извините, но это служебное помещение, и вам нельзя здесь находиться.

Кирилл по-акульи улыбнулся и сделал ещё пару шагов ко мне.

- Не переживай, детка. Я договорюсь с твоим менеджером. Проблем не будет.

Его развязное поведение действовало мне на нервы. Как же мне хотелось наброситься с кулаками на него! Его друг вышибает из меня воздух, а я даже пожаловаться не могу. Ведь ничего против правил он не делал. Он сам вламывается в раздевалку, как к себе домой!

- Значит так. У меня к тебе деловое предложение. – с чего-то решил, что мне интересно мажор, рангом поменьше – Мы проведем сегодняшнюю ночь вместе. Ты будешь делать всё, что я скажу. Все проблемы с работой я утрясу.

Я открыла рот от такой наглости, не зная, как бы помягче его послать. Но мой шок Кирилл списал на восторг от его «великолепного» предложения.

- И даже больше. Ты получишь, ммм… - он оценивающе прошёлся по моей фигуре – ну, скажем штуку баксов. И ещё штуку, если разрешишь мне снимать на телефон.

Моя растерянность объяснялась всем этим сумасшедшим вечером. А не новизной такого предложения. По правилам клуба клиенты не могли заставить или принудить девушку к сексу. Отвечать согласием, на вот такие вот щедрые предложения не поощрялось, но не запрещалось. Если девушка хочет подзаработать на стороне, это её дело.

Многие так и делали. Если парень нравится, да и ещё готов заплатить. Почему бы нет? Но я к этой касте не относилась. И всегда на подобные предложения отвечала мягким отказом. Вот и сейчас постаралась взять себя в руки. Пришлось собрать в кучу всё оставшееся спокойствие.

- Ваше предложение лестно для меня, но я вынуждена ответить отказом.

Кирилл засмеялся и подошёл ещё ближе.

- Что, мало? Ладно, я сегодня добрый. Четыре тысячи, но уже без выбора.

От злости я заскрипела зубами. Мне, чтобы оплатить один семестр, и то по льготной программе, приходится работать пару месяцев. А этот тип может за вечер спустить четыре тысячи долларов и даже не поморщиться! Несправедливость этого уже давно перестала душить меня. Но сейчас я слишком устала, чтобы бороться с гневом.

- Я уже сказала, нет. – в моём голосе был лёд. – Моё решение не измениться ни сейчас, ни потом!

Напускная весёлость слетела с парня, словно её и не было никогда. И только сейчас я заметила, как близко он подошёл ко мне. Он ударил открытыми ладонями в стену, как сделала это я совсем недавно. И я оказалась в ловушке его рук. Поджилки внутри затряслись мелкой, противной дрожью.

- Хватит ломаться, стерва! За одну ночь от тебя не убудет. По-хорошему ведь говорю с тобой. А могу и по-плохому…

Рука парня потянулась к моему горлу, и я задрожала всем телом от ужаса. Нужно было сразу выходить отсюда. А теперь я совсем одна. Я огляделась по сторонам. Стараясь не показывать виду, но мой страх, словно витал в воздухе. И мажор его чувствовал. Он втянул воздух рядом с моим лицом.

- Ваниль и яблоко, мне нравится…

Нужно во что бы то ни стало сохранить спокойствие. Я прокрутила в голове, что будет, если я ударю его и попытаюсь сбежать, но сразу поняла абсурдность этого плана. Только в кино девчонки весом в пятьдесят кило могли вырубить двухметрового качка. Кирилл хоть качком и не был, но был явно сильнее меня, так что бить его бесполезно. Только руки ему развяжу, и сама напрошусь на насилие.

- Кирилл, я понимаю ваше желание. – начала я – Но сейчас у меня красный день календаря, если вы понимаете о чём я.

Я хохотнула, подражая Лене. Словно сказала, что-то смешное, но смущающее.

- Ничего, поработаешь другим местом.

Ррррр… Ладно, план Б. Глубоко вздохнув, я убрала улыбку с лица и серьёзно вперилась в него.

- Кирилл, это совершенно исключено! Я не занимаюсь подобным! Матушка всегда говорила мне, что это большой грех! Я не хотела говорить этого сразу, но если я вас действительно заинтересовала, то ваши намеренья должны быть серьёзны. Только тогда я готова рассмотреть вашу кандидатуру…

- Что ты несёшь? – он отстранился от меня, и руки, к счастью, убрал – Кандидатуру на что? Какая мать?

К счастью, он немного пил и сохранил подобие трезвого мышления.

- На роль моего мужа, конечно! Не мать, а матушка, настоятельница монастыря, в котором я училась! Она объяснила мне, что такие вещи можно делать только с мужем.

- Жениться? На официантке?! Да чтоб тебя! Ты походу галлюциногенов наглоталась!

Он отряхнул руки и вылетел из раздевалки. Я сползла по стеночке и пару раз стукнулась головой о бетонную стену. Сердце колотилось в груди, отбивая бешеный ритм. Адреналин только подстёгивал его. Я сложила указательные и большие пальца на руках, как делала в детстве и принялась переворачивать руки. Это меня успокаивало.

Я почти не соврала Кириллу. Училась я в церковно-приходской школе, но только потому, что она была единственная в нашем богом забытом селе. И действительно была девственна и чиста. Потому что до смерти родителей не нашлось подходящего парня, а после не нашлось времени.

Матушка собирала нас по воскресеньям, перед обязательной службой, и говорила проповедь о грехах человеческих. О том, что Господь смотрит на нас и всегда поддержит, когда нам будет трудно. Утешит, когда будет грустно. Поймёт, когда мы придем к нему с молитвой. В детстве я верила всей душой в эти слова. Но сейчас… Сейчас я просто не могла справиться с гневом и ненавистью. Я ненавидела этих богатых сыночков и дочурок, которые палец о палец не ударили, но чувствовали себя победителями по жизни. Ненавидела и завидовала.

За мой страх ненавидела, за мою беспомощность. Щеки защипало, и я провела по ним руками. Они были влажными от моих слёз. Это встряхнуло меня. Какого чёрта я сижу тут и реву, как размазня? Что измениться от моих слёз? Вот именно, ничего. А от моей ненависти? Я дала себе обещание, что моя злость станет топливом, для меня. Что я пробью головой потолок, но закончу обучение и получу хорошую работу! Так что, всё Мария Александровна, встала и пошла! Вечер ещё не окончен.

Не утонуть в воспоминаниях

Макс привалился к косяку, наблюдая, как я разуваюсь и вешаю сумку на крючок.

- Тебе давно пора спать, молодой человек! – я постаралась сказать это максимально строго, но в конце всё равно улыбнулась.

Просто Макс состроил такое наиграно-страдальческое лицо, что я не могла не улыбнуться.

- Ты же не спишь!

- Я только вернулась с работы, и только поэтому не сплю!

- Тётя Маша, ты слишком строга ко мне!

Я зарычала сквозь зубы.

- Ты переигрываешь, племянничек.

Терпеть не могла, когда он называет меня тётя Маша. Это звучало так… ну так, словно мне сорок, у меня десять кошек и бигуди на голове. И я вовсе не двадцатилетняя девушка, после смерти родителей и сестры, взявшая опеку над тринадцатилетним подростком.

Соцработники долго меня отговаривали, давали подумать и взвесить все за и против. Но мне не о чем было думать. Макс – это всё, что осталось от моей семьи. И мне нужно было сдать его в детдом? Никогда такого не будет, пока я жива. Для опеки мне пришлось устроиться на работу и доказать финансовую состоятельность. Двушка и небольшая сумма денег осталась нам в наследство. А еще тысячи фотографий и воспоминаний, семейные праздники и чувство бесконечного тепла и грусти. Наша жизнь изменилась, точнее, она разделилась на до и после.

До смерти родителей я была домашней девочкой, выросшей в селе. Мы переехали в столицу, когда мне было пятнадцать. И для всех я была здесь чужой. Всё не знакомое и странное. Три года я старалась построить свой мир, определиться, кем я хочу быть в этой жизни. А потом, один звонок разбил всё вдребезги.

Ничего не предвещало беды, воскресное утро и квартира в моём распоряжении. Родители и сестра с сыном поехали в развлекательный центр. Солнце пробивалось сквозь полупрозрачные шторы, в доме пахло творожной запеканкой, приготовленной мамой. И мне не нужно было никуда идти. Не нужно было ничего решать. И звонок из полиции, который разбил мой мир вдребезги.

Мне восемнадцатилетней девчонке пришлось организовывать похороны, разбившимся в автокатастрофе родителям и сестре. И ухаживать за Максом, на месяц угодившим в больницу, но выжившим.

За эти два года чего только не было. И ссоры, и скандалы, и моменты полного опустошения, но каждый раз мы находили силы жить дальше.

- Прости. – буркнул он – Я видел вас с Серегой из окна. Почему не пригласила его зайти?

- Тебе не кажется, что это не твоё дело?

- Мне кажется, что ты молодая, красивая девушка и имеешь права на бойфренда. И если ты не приглашаешь его из-за меня, то не надо. Скинь мне месседж и я спрячусь в комнате и не буду вам мешать.

Такое самопожертвование удивило меня. Макс говорил, как взрослый, но это и понятно. Его детство закончилось, когда умерла мать. Его отец уже давно ушёл из семьи и с тех пор только иногда звонил. А когда Макс остался сиротой, он даже не захотел разговаривать с сыном. Я звонила ему, сама не знаю зачем. Нет, я не думала, что он воспылает отцовскими чувствами и заберет Максима в свою новую семью. Но хотя бы он мог, как взрослый человек, поговорить с парнем. Объяснить ему, что случилось, утешить. Помочь мне с похоронами, ведь моя сестра была ему женой. Но я переоценила его ответственность. И получила только сбивчивые извинения и невнятное бормотание.

Та злость, что обрушилась на меня в тот черный период, так и осталась со мной. Я ненавидела высшие силы за мою потерю. Мне пришлось превратиться из юной девушки во взрослую женщину за один день. И это тоже злило меня. Я хотела ходить на вечеринки, встречаться с парнями в кафе за чашкой макиато. Радоваться семейным праздникам и учиться любимому делу. Но мне приходилось порхать подстреленной, полуголой бабочкой по деревянному подиуму в ночном клубе и пытаться воспитать почти взрослого парня.

И я не знала, что с этим всем делать. Ярость клокотала во мне, пока я не поняла – обстоятельства нашей жизни изменились. Безвозвратно. И злись, не злись, а с этим ничего не поделаешь. Мы учились жить заново, мы выживали как могли.

- Пойдём на кухню, Максим. – вздохнула я.

Мне не нравилось, что племянник думает, будто он помеха моей личной жизни. Поэтому нам нужно поговорить. Возможно, три часа ночи не самое подходящее время для серьезного разговора, но и откладывать не вариант.

Я щелкнула по кнопке включения чайника и присела на стул. Максим привалился у косяка. Это была его любимая поза, он словно не хотел садиться, чтобы в любой момент развернуться и убежать.

- Знаешь, когда родители были живы, мне очень хотелось понять какого это – быть молодой и свободной. Жить одним днём, верить в любовь и тайком от родителей встречаться с парнями.

Я вздохнула, пытаясь уложить слова в строки, чтобы объяснить всё правильно.

- И наверно, я оплакивала не только родителей и сестру, я оплакивала свою жизнь.

Максим сильнее сгорбился, удерживая чувства внутри. Всё-таки он был ещё ребёнком. Даже несмотря на то, что через год он будет выше меня.

- Но, несмотря на горе, мы с тобой научились жить заново! Мы построили свой мир и научились улыбаться. И в этом мире Сергей - мой друг, только друг. Возможно, однажды я встречу парня, когда мы окончательно встанем на ноги, но не сейчас. Понимаешь?

- Короче, Серёга во френдзоне. Я понял. – хмыкнул он.

- Макс!

- Ты, думаешь, я ещё ребенок и ничего не понимаю. Но, мама – он сглотнул ком в горле и продолжил приглушенно – она ждала, пока я вырасту, чтобы найти нормального мужика. Не такого чудилу, как мой отец. И что в итоге? Она погибла. Не надо, Маш, не жди. Если встретишь годного парня, не оглядывайся на меня или работу.

Он закрыл лицо одной рукой, с усилием провёл и, пожелав мне спокойной ночи, пошёл в свою комнату. А я так и осталась сидеть на кухне с разогретым чайником и кучей мыслей в голове.

День начался тихо и спокойно. Первые полдня я работала над дипломным проектом. Я училась на веб-дизайнера мультипликатора. Сейчас даже и не вспомню, когда впервые решила стать художником. Мой папа всегда говорил, что рисовать я начала раньше, чем ходить, говорить и пользоваться горшком.

Очень странные дела

Демьян смотрел на меня с листа бумаги так же, как и вчера. Жадно, насмешливо, порочно… Темные волосы, мокрые от пота зачесаны назад. Голова наклонена, словно он рассматривает меня с листа. Я сграбастала бумагу и, скомкав её, швырнула в мусорку. Не знаю, что это было, но лезть в мои мысли я ему не позволю. Его и так слишком много в реальности.

Я внесла последние штрихи в работу и отправила её на оценку. Надеюсь, хоть в этот раз Роман Павлович останется доволен и допустит меня до экзаменов. Хотя сами экзамены были чистой формальностью. Ведь в ремесле веб-дизайнера очень многое зависит от таланта и портфолио. Именно эти два составляющих помогут мне найти работу моей мечты.

В моих фантазиях я уже числилась младшим аниматором в маленькой мультипликационной студии, и рисовала мультяшных героев для детей и взрослых.

Телефон заверещал, как подстреленный заяц и я вздрогнула. Потянулась к смартфону и выключила противную мелодию, надо бы сменить эти вопли на что-нибудь мелодичное. Будильник сообщал мне, что пора собираться на работу, будь она не ладна. Я набрала Макса, но он не ответил. Тревога подняла голову и заворочалась где-то в глубине сознания. Ладно, позже ещё позвоню.

В холодильнике обнаружилась пачка пельменей, и та ополовиненная и одинокое яблоко. Да, плохая из меня тётя. Я быстро набросала список покупок и оставила свою банковскую карту поверх бумажки. Надеюсь, Максиму хватит совести сходить в магазин. Чувство вины и стыда я затолкала ещё глубже беспокойства. Мне не нравилось, что Макс так часто остаётся один по вечерам. И повторения про себя, что племянник уже взрослый и может провести пару вечеров один дома, не помогали.

На входе в ночной клуб я столкнулась с Сергеем, и неловко поприветствовав его, прошмыгнула в раздевалку. При ярком освещении мой рабочий костюм казался смешным и нелепым. Я поправила юбку и закрепила пояс с телефоном, магнитной картой и ключом от шкафчика. Последними натянула босоножки и пошагала получать столы.

Звукорежиссер настраивал музыку, и стереосистема то хрипела, то выдавала чистый звук, то свистела как пила. Ди-джея ещё не было, да и сегодня вроде играет кто-то из приглашённых знаменитостей. У стойки стоял Глеб, оглядывая клуб, как царёк свои владения. Я мысленно закатила глаза. Ну почему сегодня именно его смена?

- О, Маша звезда наша! – крикнул он.

- Добрый вечер, Глеб. – кисло отозвалась я.

Терпеть не могла все эти дурацкие присказки. Детский сад, штаны на лямках.

- Значит так, Юля твои столы с пятого по двенадцатый, Аня с тринадцатого по восемнадцатый…

Перекличка подошла к концу, и я выяснила, что сегодня на мне только три стола и то не самые популярные. Радости от этого я не испытала совсем. За смену платили немного, основной доход был от чаевых и такое демонстративное урезание моей зарплаты мне не понравилось. Но Глеб разговаривать на эту тему отказался, видимо, ещё злился за вчерашнее.

Зал сегодня был заполнен только на две трети, но это и понятно. В воскресенье отдыхают и шатаются по злачным местам только аристократы или дегенераты. «Ха-ха, какая удачная шутка, Маша.» крутанулась у меня в голове, пока я несла наполненный поднос к единственному занятому у меня столику. Я старалась угодить смешанной компании. Но по смущенному выражению лиц парней, и дешевенькой одежды девушек поняла – шансов на хорошие чаевые мало, точнее, их вообще нет.

Я не осуждала бедность, сама ею грешила. Но очень уж хотелось подзаработать. Помогая Серёге крутить ложки и трубочки в салфетки, услышала за спиной шум. Сам шум для ночного клуба не был чем-то необычным, но расслышать его за обычной какофонией было сложно. Я успела полностью обернуться, чтобы заметить, как Демьян ввалился в окружении друзей в стеклянные двери.

Весь его вид кричал, о деньгах и власти. Левой рукой он прижимал к себе жгучую брюнетку с высоким начёсом и красной помадой на губах, а в правой держал зажженную сигарету. Я впервые видела, что он курит. Они бурной рекой проплыли мимо бара. Демьян даже взгляда не кинул в мою сторону, словно я пустое место. Может, не узнал?

Глеб, словно почуяв, богатых гостей кинулся к ним лично опережая хостес, и повёл наверх. Я уже ожидала, что он спустится и позовёт меня, но менеджер позвал Юлю, распределив её столики между другими официантками. Я скрипнула зубами, похоже, пришло время смириться со скудным заработком не сегодня. И думать позитивно.

Но мысли о деньгах сами покинули мою голову, сменившись догадками о том, почему Демьян сегодня выбрал не меня. Насколько я знала от девочек, он приходил, только когда работала я, и звал к своему столику только меня. Друзья или прихлебатели, чёрт их знает, менялись, но это оставалось неизменно. Да и висящая на нём девица тоже что-то новенькое.

Через полчаса компания спустилась на танцпол и я, стоя у бара, наблюдала за танцующими. Демьян двигался плавно и хищно. Да сегодня ночь открытий! Впервые вижу, как он танцует. Девушка извивалась вокруг него и улыбалась порочно. Мне пришлось признать, что она была очень красива и грациозна. Хорошо танцевала и восторженно заглядывала своему спутнику в глаза.

Отчего-то сама не понимаю отчего, меня разозлила эта милая сцена. Парочка смотрелась изумительно, и как-то гармонично, что ли. Я встретилась взглядом с Демьяном, злость сверкнула во взгляде, но потом опять вернулось безразличье. Теперь он смотрел словно сквозь меня, на стеллаж, заставленный спиртным. Незаметно они сместились на край площадке, и мажор принялся целовать брюнетку. От этого поцелуя я покраснела до корней волос. Определённо нужно запретить так целоваться на публике.

- Сняли бы уже номер или отдельный кабинет в вип-зоне. – буркнула я.

- А? – Сергей перевёл взгляд на всё ещё целующуюся пару – Да, тут определённо нужно ведро холодной воды.

Я отвернулась, не желая больше смотреть на эту безобразную сцену, и пошла проверить мои столы. Группа студентов веселилась и ничего пока не желала. Попросив одну из коллег присмотреть за моим столиком, вышла на улицу. Уже было довольно поздно, но Макс так и не поднял трубку. Теперь я всерьёз волновалась за него. Я считала гудки, мысленно умоляя племянника взять трубку. Задняя дверь хлопнула и на площадку вывалилась группа людей. Мне пришлось отвернуться и зайти за угол, чтобы расслышать хоть что-то. С третьей попытки Макс снял трубку и ответил хрипловатым голосом.

Чёрная полоса

Не помня себя от ужаса, я кинулась к племяннику в комнату. Он неопрятной кучей валялся на кровати, закинув одну руку на лоб. Словно прикрывался ею. Я аккуратно присела на край и убрала руку. От увиденного по спине поползли противные холодные мурашки. Лицо было разбито, один глаз заплыл и не открывался, губа рассечена и кровит. Огромный синяк наливался на лице. Слёзы брызнули из глаз, и мне пришлось зажать рот руками, чтобы не заскулить от страха.

- Блин, - пробормотал Макс – иди спать!

- Кто это сделал? – прошептала я.

Он перевернулся на другой бок, отвернулся от меня.

- Макс!?

- Никто.

- Максим, это серьёзно! Кто это сделал?

- Ну вот узнаешь ты кто, и что сделаешь? – отрывисто и зло бросил он – Пойдёшь разбираться? Не строй из себя мою мамашу, она умерла.

Эти слова ударили наотмашь, и я задохнулась от обиды и злости. Набрала в грудь воздуха, чтобы сказать ему пару ласковых, но с шумом выпустила. Просто подумала, что мои нравоучения сейчас это последнее что нужно Максиму.

Я встала и отошла от кровати. Нам обоим следует успокоиться и вернуться к этому разговору позже. А пока стоило вызвать скорую помощь. Я набрала 103 на мобильном и, опершись на косяк, ждала ответа.

- Скорая, слушаю. – недовольный голос оператора заставил меня вздрогнуть.

Слишком громко для этой ночи.

- Здравствуйте, мой ээ…. моего племянника избили. Он серьёзно пострадал, и я…

- Диктуйте адрес, женщина!

Я сбивчиво продиктовала улицу и дом. Женщина на том конце связи буркнула «ожидайте» и отсоединилась. Телефон потяжелел в моей руке, и я медленно убрала его в карман.

- Ну и на фига ты бомжевозку вызвала? Я никуда не поеду!

Это стало последнее каплей. Подскочив к нему, уперлась взглядом и зашипела.

- Не смей так называть скорую помощь! Ты кто такой, чтобы врачей оскорблять?! Поедешь туда, куда я скажу! Может, я и не твоя мать, но родительские права пока что у меня. Усёк?

Если бы я была драконом, то из моих ноздрей валил бы пар, настолько я была зла. Но скандал не успел разгореться по-настоящему, в домофон позвонили. Я глянула предупреждающе на Макса, взглядом говоря «потом поговорим». И пошла открывать дверь.

Бригада медиков зашла в коридор, огляделась. Я пригласила их проходить, а сама пошла следом. Фельдшер действовал профессионально и отстранённо. Медбрат заполнял документы. Он осмотрел Макса и покачал головой.

- Нужно ехать в больницу. Делать снимки головы и живота. Может быть сотрясение, да и синяки на животе мне не нравятся.

- Хорошо, минуту, я документы возьму.

- Родителям парня сообщили? Когда они будут?

Этот вопрос остановил меня в дверях, и я повернула голову к мужчине.

- Никогда. Я тетя Максима и его единственный родственник и опекун.

Документы искала дрожащими руками. Ну почему, кода что-то нужно, этого никогда не найти? Я приказывала себе не плакать и вести себя как взрослая женщина. Но получалось плохо. Вернувшись в коридор с документами в руках, обнаружила обувающегося Макса и помогающего ему медика.

Я подхватила под руку племянника, а фельдшер сумку. Мы вышли в прохладную ночь и сели в машину.

- Побои снимать будем? – спросил медбрат, ставя галочки в бланке.

- Я просто упал. – буркнул Макс.

Медики переглянулись, и фельдшер добродушно сказал:

- Когда в следующий раз будешь падать, прикрой голову руками, а живот ногами. Это при ПАДЕНИИ самое важное.

Я закрыла лицо руками и заплакала.

Максим насупился и отвернулся, а медик похлопал меня по плечу.

- Ну, будет вам. С мальчишками такое бывает.

Сама не знаю, почему я разрыдалась. Хотя нет, знаю. Я просто дико испугалась за племянника. И злилась, что он не хочет говорить мне, кто его избил и за что. Как я могу защитить его, если даже не понимаю отчего защищать?

Рентген показал сотрясение мозга, а осмотр - ушибы и синяки. Врач выписал лекарства и полный покой. Домой мы добрались уже утром. Всё, чего мне хотелось, это завалится в постель и проспать часов двенадцать. Но мне нужно было будить Максима каждые два часа и проверять его состояние. Я поставила будильники и прямо в одежде упала на кровать.

Макс ушёл к себе. Я не стала проверять, лёг ли он спать, потому что у меня не было сил на новый виток выяснений обстоятельств.

Клуб сегодня не работал и у всех был выходной, ну хоть что-то. Перебрав в голове планы на сегодня, порадовалась, что ничего срочного не сегодня не намечено. Можно отдыхать. Хотя сон с подъёмом каждые пару часов полноценным отдыхом не назовёшь.

Вечером, когда мы уже проснулись и собирались ужинать, на телефон в мессенджер пришло сообщение: «Мария, ты можешь лучше». Короткие четыре слова. Я взвыла, запрокинув голову кверху. Макс коротко глянул на меня, но тут же отвернулся.

- Ты теперь и смотреть на меня не будешь? – моё раздражение достигло пика, и я не смогла смолчать.

- Буду. Что случилось?

- Мой куратор опять не принял мою дипломную работу.

- Какой раз ты её переделываешь? Четвёртый?

- Пятый. – мы помолчали, словно обдумывая эту цифру.

- А что конкретно ему не нравится?

- Не знаю.

- Может, покажешь мне свою работу?

Максим, как и его мать, обладал тонким чутьем и зорким глазом. Но если сейчас мы просто забудем о нашем конфликте и будем жить, так же, как и раньше, то проблема не уйдёт сама по себе, а просто станет ещё больше.

Я улыбнулась, немного грустно.

- Может, позже.

Кушали мы в гнетущей тишине. После ужина Максим ушёл к себе, а я села медитировать над своей работой. У меня было ощущение, что я бьюсь головой о стену. Мой мульт рассказывал о дружбе двух белок. Они встречались в лесу в сильный дождь и помогали друг другу. История получилась милая и, на мой взгляд, очень трогательная. Я решительно не понимала, что конкретно не нравилось Широкову. Трудно было это принять, после того как целых два года я была лучшей его ученицей.

Невезение, унижения и надежды

Разбирательства были долгие и некрасивые. Все попытки менеджера уладить конфликт, мои извинения, и сожаления разбивались об истеричный визг беловолосой фурии. Многие из её компании предпочли вообще уйти, лишь бы не слышать её крики и оскорбления. Кто-то снимал на телефон. А я сгорала от стыда и переминалась с ноги на ногу. Девушка не хотела ни химчистки, ни скидку, ни бутылку дорогого алкоголя, ни на искренние извинения. Мы общими усилиями еле выпроводили её из клуба.

Лина, сегодняшний менеджер позвала меня в кабинет. Я благодарила все высшие силы, что сегодня не Глеб, но оказалась не права. Глеб хоть и был паршивым человеком, склочным и истеричным, но ничего серьёзного ждать от него не стоило. А вот Алина была совсем другой.

- Мария, скажи, тебе нужна работа? – спросила она меня вкрадчивым голосом.

Я робко кивнула, осознавая глубину проступка. Нет, чисто технически я не была виновата. Тот боров меня толкнул, и я не смогла удержать поднос. Но, по мнению Алины я должна была хотя бы отвести его от гостей. Мне просто не повезло.

- Я виновата, прошу прощения. – пробормотала я.

- И что мне с тобой делать? Ты бросаешь вип-гостей, постоянно трёшься рядом с баром, опрокидываешь напитки на гостей. Я дала тебе всего три столика! Три! А ты даже этим не справилась.

Значит, Глеб поделился в общем чате о той ситуации. Чувство вины попробовало поднять голову, но я усилием воли его подавила. Какого чёрта собственно? Это моя первая ошибка за два года.

- Меня толкнул один из гостей, я не смогла удержать тяжёлый поднос и …

- Меня не интересуют причины. – помолчав Лина продолжила – Криворуким официанткам у нас не место. Если ты не в состоянии выполнять свою работу, то не стоит занимать чьё-то место.

- Но, мне нужна работа! У меня на попечении ребёнок. Пожалуйста, Алина, я буду очень, очень аккуратна!

Ещё немного и я принялась бы умолять. То чувство унижения и стыда мне не передать словами. Мне хотелось провалиться сквозь землю, только чтобы перестать стоять истуканом перед менеджером «Миража».

Алина поджала губы.

Я брела домой, пытаясь осознать, как так получилось, что я потеряла работу за один вечер. Девочки провожали меня сочувствующими взглядами, кто-то злорадно улыбался, а кто-то прятал глаза, стараясь не смотреть на мой уход. Со страхом я смотрела в будущее. Устраиваться опять официанткой мне не хотелось. Такие деньги за вечер можно было заработать только в конкуренте «Миража», но вряд ли меня туда возьмут. Все, куда я захочу устроиться, обязательно позвонят в клуб, а дальше и слушать меня не захотят.

Я вернулась домой раньше обычного, но Макс уже спал. Он хоть и хотел показать, что на избиение ему плевать, но голова у него болела сильно, и ушибы ныли. Думаю, он выпил обезболивающее и сразу лёг, как только я ушла. Присев за стол на кухне, я открыла приложение для поиска работы и погрузилась в мир вакансий. Вакансий по моей специальности было откровенно мало. Я вбила в поиск «Союзмультфильм». Вакансии были. Искали уборщицу и офис-менеджера. Работа обещалась непыльная и малооплачиваемая. Прикинула мои шансы, если я устроюсь мыть полы, а потом попрошусь в художницы. Даже при самом удачном стечении обстоятельств, этот вариант скорее из области фантастики. Другие известные мультипликационные студии вообще не размещали вакансии на бирже труда. Посидев на форумах и прошерстив интернет в поисках информации, я поняла – в любые студии художников набирают по знакомству. Мест там мало, а художников много. Перед компьютером я просидела до самого утра, но ничего подходящего так и не нашла.

Всё время пока я училась, мне казалось, что работа меня сама найдёт. Поразительная беззаботность. Но ведь, когда я поступала, на мультипликатора у меня были родители, и мне не приходилось служить единственным источником дохода для двоих.

Спустя две недели я сидела на лавочке в «Аптекарском огороде» и наблюдала, как огромные кувшинки плавают в стоячей воде. На одном листе сидела жаба, раздувая пупырчатый зоб. Тучи закрыли солнце и по коже пробежали колючие мурашки. Жаба басовито квакнула и прыгнула в воду.

За последние дни я исходила пешком весь город. Стучалась во все двери, показывала своё портфолио, но в лучшем случае получала обещание перезвонить мне как-нибудь. Ага, после дождичка в четверг. Никто не звонил. Я зарегистрировалась на сайтах фриланса и выполняла заказы. Но все видели по моему профилю, что я новичок и неохотно доверяли мне сложные работы. Точнее, вообще не доверяли. Так, что я делала всякие макеты в фотошоп, рисовала несложные картинки. Это занимало очень много времени, а доход приносило маленький. Но хоть что-то.

Максиму закрыли больничный, и он уже несколько дней ходил в школу. Каждый раз, когда он собирался уходить, моё сердце переворачивалось в груди. Я не могла ничего делать, пока он не возвращался. Стилус дрожал у меня в руке, и линии выходили кривыми. То со слишком сильным нажимом, то со слишком лёгким. Мой подопечный понимал, что настали непростые времена и денег на карманные расходы или новые видео игры не просил. От этого мне ещё больше было не по себе.

Телефон завибрировал в кармане, и я медленно, не отрывая взгляда от мутной воды, потянулась за ним. Первое время я старалась взять трубку ещё до третьего гудка, но сейчас отчаялась и не ждала от судьбы подарков. Оказалось, это вообще не звонок, а несколько сообщений в мессенджере.

«Ты куда пропала?»

«Сколько мне ещё ждать твою дипломную работу?»

«Мария, защиту переносить из-за тебя одной никто не станет!»

«Останешься без диплома»

Блин… Нет, я не забыла об учёбе, но ни одной годной идеи у меня так и не появилось. Я уронила руку с телефоном на колени, продумывая, что ответить куратору. Но потом решила не врать и написала всё как есть. Текстовое полотно получилось длинным и немного сумбурным. Зато очень хорошо описывало мои злоключения. Мессенджер сообщал: сообщение прочитано адресатом, но ответа так и не последовало.

Тебе нужна работа?

Мой потенциальный работодатель сел ровно, сложил руки на столе и изобразил на лице доброжелательно-понимающие выражение. Почему изобразил? Да потому что я не могла ни на минуту поверить в этот фарс. Демьян был совсем недружелюбным и ни разу ни понимающим. Его хищная грация, несмотря на неприязнь, завораживала меня там, в клубе. Но здесь, в офисных стенах пугала. Я замерла перед ним, не в силах уйти и, не желая оставаться. Работа по-прежнему мне была нужна как воздух, но сейчас я очень сомневалась, что буду здесь работать.

- Значит, вы хотите у нас работать? – вкрадчиво поинтересовался Демьян.

- Да. – неуверенно ответила я.

- Хорошо, присаживайтесь.

Он указал на стул прямо перед собой. Я села и поправила блузку. Заинтересованный взгляд скользнул в вырез, но почти сразу вернулся к моему лицу.

- Как вас зовут?

Значит, будем играть в незнакомцев. Он узнал меня, в этом сомнений нет. Ну что ж, ладно.

- Мария Алексеевна Стёпина.

- Возраст?

- Двадцать лет.

- Семейное положение?

- Не замужем.

- Образование?

- Дизайнерская школа «Политра» Романа Широкова.

- Какими программами владеете?

- Всеми графическими редакторами.

- Какого цвета на вас бельё?

- Бело… - я, недоговорив резко захлопнула рот – Какое это имеет значение?!

- Хочу знать о тебе как можно больше. Команда у нас меленькая, общение иногда очень тесное.

От глубокого, чувственного голоса мурашки пробежали по рукам и ногам. Вот как он это делает? Как такие обычные слова будят во мне ненужные эмоции?

-Я не готова отвечать на подобные вопросы.

- Ладно. Xbox или PlayStation?

Я задумалась. Название этих игровых консолей я слышала, но денег ни на один аппарат не было. Максим просил купить ему Xbox, потому что он дешевле. Хотя всё равно дорогой. Помню, как я жаловалась подруге, что у меня телефон дешевле, чем эта приставка.

- Xbox. – уверенно заявила я.

Пусть не считает, будто я не разбираюсь в современных девайсах. Хотя я так и не поняла, к чему этот вопрос.

- Ассасин? Майнкрафт? Мафия?

Мой непонимающий взгляд стал ему ответом. Я понятия не имела в чём суть вопроса. Что это вообще такое? И какое отношение имеет к предполагаемой работе. На всех предыдущих собеседованиях в первую очередь смотрели моё портфолио. Но потом, правда, отказывали или забывали перезвонить. Может такое собеседование и приведёт к чему-то.

- Может Симс? Марио? – продолжал допытываться Демьян.

Хотя лучше Демон, это прозвище ему очень подходит.

- Детка, мне, конечно, нравиться, когда твои глаза так удивлённо округляются, но мне хотелось бы услышать ответ на свой вопрос.

- Не называй меня деткой! – вспылила я - Не поняла вопроса.

- В какие игры ты играешь?

- Я не играю! – это я пыталась до него донести всю нашу встречу, но он никак не желал понимать

Я постаралась вложить всё своё возмущение в этот ответ. Его непонятные, а иногда и оскорбительные вопросы меня достали. И это собеседование всё больше напоминало фарс.

- Тогда, что ты здесь делаешь?

- Мой куратор, Роман Широков, порекомендовал вас как отличного работодателя, но, похоже, он ошибся.

Нет, к Широкову претензий у меня не было, просто обидно было за несбывшиеся надежды. Я встала, намереваясь уйти, не дожидаться же мне, пока Демьян укажет на дверь. Но он облокотился о стол и подпёр рукой щёку. Такой простой жест застал меня врасплох. И я на минуту остановилась, глядя на эту сюрреалистичную картину. Демьян в моем сознании был опасным хищником, и ничего обычное не было ему свойственно.

- Сядь, Маша. В каких вы отношениях с Романом?

- В нормальных. – проворчала я, присаживаясь обратно – Он мой куратор. Предвосхищая твой вопрос, у нас только деловые отношения.

Демьян коротко усмехнулся и наклонился ко мне.

- Вот видишь, ты уже начала меня немного узнавать. – он постучал костяшками пальцев по лакированному столу – Если вы в "нормальных отношения", то почему он не предупредил тебя о специфике работы?

- В смысле?

- Мы с ребятами разработчики компьютерных игр. И мне нужен графический художник для прорисовки персонажей и локаций.

- Оу…

Я оглядела кабинет ещё раз. Большое окно открывало вид на широкую дорогу. Она веной города тянулась далеко на север. На стене висел один постер с изображением легендарной игры «Марио». Персонаж, ещё не обновлённый и прокаченный, а просто пиксельный водопроводчик. Он спрыгивал с кубиков, смотря вперёд. Эту игру обожала моя сестра, да даже Макс играл в неё пару лет назад. Я же всю жизнь пропадала за красками и карандашами.

- Сейчас мы как раз обсуждаем идею и сюжет новой игры. Наша команда всего пять человек, остальных специалистов мы привлекаем по фрилансу. Сейчас мне нужен веб-художник, который воплотит нашу идею и задумку дизайнера таким образом, чтобы мы смогли собрать деньги на краудфандинговой платформе. Как думаешь, ты справишься с задачей?

Задание на первый взгляд казалось сложным, да и по навыкам я скорее аниматор.

- О чём будет игра? – уточнила я.

Вдруг придётся рисовать монстров и реки крови. Демьян расплылся в довольной улыбке. Хотя я так и не поняла, что его так развеселило.

- Я не могу говорить с тобой об этом, пока ты не подписала документы о неразглашении.

- Ладно, смотри. – я протянула ему своё портфолио.

Демьян взял планшет и принялся рассматривать каждый рисунок. В моём портфолио были самые разные рисунки. Начиная от милого котика, лапкой трогающего капельку воду, заканчивая перерисованного в графику изображения отца, бредущего сквозь непогоду. Задумчивая складка прочертила лоб моего, надеюсь, будущего работодателя и он развернул планшет мне. На экране было как раз это изображение.

- Расскажи про этот сюжет.

- Мужчина идёт сквозь непогоду.

Мой ответ был кратким, но не по тому, что я не хотела говорить о том дне или моём отце, изображённом в этом сюжете. Просто это было настолько личным, что я пока не готова была делиться этим с Демоном. А так он сейчас и выглядел, словно раздумывал, какую цену предложить за душу.

Не время для визита

Только в автобусе до меня дошло, что я натворила. Я же сидела на коленях у мажора, уже несколько месяцев издевающегося надо мной в клубе! Показывала ему самые сокровенные рисунки и рассказывала о них. Мои уши горели, когда я думала об этом. Ну как я могла это допустить? Причём там, в лаконичном и светлом офисе я об этом даже не задумалась. Словно какой-то морок на меня напустили! А ведь я даже фамилии гада не узнала.

У меня не могло уложиться в голове, что я так вела себя с человеком, о котором не знаю ровным счётом ничего! Так, Маша, дыши глубже и спокойнее, а то паническую атаку словишь. Я постаралась успокоиться и обдумать ситуацию. Что мы имеем? Нахальный мажор, гад и позёр оказался программистом и разработчиком игр. У него своя инди-студия, где он с командой делает компьютерные игры. Достав мобильник, я забила в поисковик «Демон Демьян разработка игр» и получила статью в Википедии! Чёрт возьми! Кому-то не в лом было писать о нём в Вики! Я пробежалась по тексту, потом ещё раз прочитала внимательнее. Демьян Лукин двадцать шесть лет, родился в Москве, не женат, детей нет, занимается разработкой игр. Далее шло перечисление: шутеры, аркады, ролевые. Но это не добавило ответов на мои вопросы, а совсем наоборот.

Напротив строчек родители прочерк, в скобках – полный сирота. Рос в детском доме номер пятьдесят три. Ещё в школе участвовал в соревнованиях по математике и программированию. В свободное время занимается киберспортом. В команде позывной «Демон». Далее текст перетекал в обзор выпущенных студией продуктов. Названия игр мне ничего не говорили. Я была настолько далека от мира геймеров, что даже не понимала половину слов в дальнейшей статье.

Значит, сирота… М-да, образ наглого папенького сынка, сорящего чужими деньгами, рассыпался на глазах. И я даже посочувствовала ему, ведь и я сама сирота. Но всё же наши ситуации сложно сравнивать. Я росла в любящей семье, которая поддерживала мои увлечения и заботилась обо мне. А у Демьяна ничего такого не было. Только казённый дом, воспитатели и такие же, как и он воспитанники. Мне стало стыдно за свои злые мысли и поспешные выводы.

Но я всё равно решительно не понимала, чего он от меня хочет. Зачем он издевался надо мной в клубе? Почему в тот, последний вечер так себя вёл? И почему сейчас не отказал сразу, если художник без опыта игры ему не подходит? Вдалеке завыла сирена, отвлекая меня от размышлений. Я взглянула в окно автобуса и поняла, что проехала свою остановку. Чертыхнувшись, встала у двери. Автобус остановился на остановке, и двери с шипением разъехались в сторону. Тело от напряжения последнего часа ныло, но я заставила себя идти прямо и не горбиться.

Ждать обратный транспорт я не стала, пройти всего полтора километра. Далековато, ну да ладно. Будет тренировка перед сном. Я воткнула в уши любимые ракушки-наушники и бодрой рысцой побежала к дому. Диск солнца уже закатывался за горизонт, и небо окрасилось широкими кровавыми мазками. Я даже сфотографировала эту красоту. Вообще, в памяти моих девайсов уже давно нужно создавать отдельную папку под названием «самые красивые закаты». К дому я подходила не со стороны общественного транспорта, а под углом в шестьдесят градусов. Громкий вскрик перебил музыку, и я стянула наушники оглядываясь. После внезапного крика всё стихло, только ветер рывками свистел в ушах. Я пожала плечами и пошла дальше. Но не успела сделать и пяти шагов, как услышала короткий стон. Пустынная широкая улица, усажанная многоэтажными домами, как баобабами, провожала меня пока что темными окнами. Оглядевшись, я пошла туда, где мне казалось, слышала какую-то возню. Завернув за один из домов, упёрлась в маленький сквер. Жители района любили вечерами прогуливаться по коротким аллеям с высокими тополями, сплетничая и отдыхая от суматошного дня. Но пока, люди не вернулись с работы, и сквер пустовал.

Хотя нет, за деревом раздавались звуки глухих ударов и всхлипы. Я, подобрав палку, осторожно пошла на звук. Струна внутри меня натянулась и зазвенела от напряжения. Я не была бесстрашной женщиной-воительницей. Скорее наоборот, но сейчас просто не смогла пройти мимо. Трое подростков склонились над бесформенным телом, изредка пиная его ногами. А парень или девушка в мешковатой одежде свернулся клубком и вздрагивал каждый раз. Я пригляделась, и красная пелена встала у меня перед глазами, ведь я узнала свитер, в котором Максим ушёл сегодня в школу.

Эти отморозки избивали моего мальчика! Вылетев на открытое пространство, я бросилась на них, с криком раненой альпаки. Замахнулась палкой и стукнула одного по хребту, а другого оттолкнула от Макса, врезавшись в него на полном ходу. Я махала палкой, как джедай световым мечом, и верещала. Подонки сначала опешили от такого стремительного и непонятного нападения, а потом пришли в себя и попытались дать мне отпор. Один даже выхватил палку и залепил мне неслабую пощёчину, но тогда я этого даже не почувствовала. Я брыкалась ногами и царапалась, но что я могла против троих почти сформировавшихся парней?

К счастью, на мои вопли прибежало несколько жильцов. И под верещания бабки про вызванную милицию и обнаглевшую молодёжь гопники убежали в неизвестном направлении. Я встала, даже не помня, как оказалась на земле, и проковыляла к Максу. Он поднял окровавленное лицо, и я чуть не лишилась чувств от этого вида. Но потом поняла, что у племянника рассечена бровь и кровь залила лицо. Макс поднялся, держась за рёбра, и бросил в мою сторону обиженно-неприязненный взгляд.

Я, стараясь не глядеть на него, вытащила телефон и вызвала скорую помощь. Машина с мигалками приехала очень быстро. Народ понемногу расходился, а бабушка, божий одуванчик, ворча и переваливаясь из стороны в сторону, как утка пошлёпала к лавочке у своего подъезда.

- А как же полиция? – только сейчас до меня дошло, что бабка назвала силовиков по старой памяти милицией.

- Да какая полиция! – проворчала она – Я про полицию припугнуть эту шелупонь сказала.

И махнув рукой, потопала дальше. Пока медики выгружались из машины и шли к нам, я попыталась поговорить с Максимом, но он не сказал мне ни слова. Быстро осмотрев племянника, врач постановил ехать в травматологию на рентген. Затем подошёл ко мне.