Я не отпущу

1 глава

Счастье. Огромное, безграничное счастье, плескалось в душе, грозясь разорвать меня на части. Я беременна! У нас будет малыш! Маленький, толстощекий с ясными глазками и очаровательной улыбкой. Из кабинета гинеколога я вылетела, словно на крыльях. Я и раньше подозревала, что мое недомогание может быть связано с беременностью, но не стала покупать тест, а сразу записалась к врачу, чтобы не мучиться и не волноваться, ведь тест может ошибиться. Пять недель! Я уже беременна пять недель! Как раз со дня рождения свекрови, когда муж впервые показал мне, что значит страсть. Голодная и неприкрытая. Кажется только в ту ночь я впервые почувствовала себя женой, женщиной, а не куколкой которую берегут и относятся, как к хрупкой вазе. За полтора года брака это в первый раз произошло так. Спонтанно. Ярко. Невероятно. Помню, как плавилась от его горячих губ, как тело молило не останавливаться. До этого, наш секс с мужем был какой-то рафинированный, ещё и очень редкий. Всегда в спальне, на кровати, при выключенном свете. Муж с первой брачной ночи был очень деликатен и нежен. Мне было приятно, но не более. Никогда он не позволял себе потерять контроль, долго ласкал меня, целовал, мне было хорошо и я даже иногда испытывала удовольствие от соития, наверное, и муж всегда предохранялся. Всегда. Кроме одного чудесного вечера, когда у него рухнули все барьеры. И теперь плод нашей любви, зачатый в тот невероятный вечер, растет у меня под сердцем. У меня чесались руки схватить телефон и позвонить мужу. Обрадовать его. Но нет. Я хочу видеть его глаза, когда сообщу ему. Хочу видеть в них счастье, отражение моего собственного. Ведь этот ребенок продолжение нас и нашей любви.

Пока вызывала такси, пока ехала домой, чтобы приготовить что-нибудь вкусненькое к ужину, вспоминала нашу первую встречу. Я ведь тогда едва не угодила под колеса его машины. Помню, как испугалась, как слезы текли по щекам, а он помог мне подняться и отвёз в травмпункт, чтобы убедиться, что я не ушиблась. Был ласков и предупредителен. Кажется именно в тот день я и влюбилась, со всей силой, на которое было способно мое неискушенное семнадцатилетнее сердце.

Потом он подвёз меня до дома и я даже не надеялась, что встречу его вновь, отчего едва не разревелась, но на следующий день он встретил меня по дороге из института. Я не раздумывая согласилась, когда он предложил меня подвезти. Мы разговаривали и мне казалось, что я знаю его всю жизнь. Он спрашивал меня об учебе, увлечениях, интересовался моей жизнью. Мной интересовался, от чего мое сердце восторженно замирало. Так продолжалось целую неделю. Он встречал меня после занятий и отвозил домой и я с каждым днём всё больше в него влюблялась. Он не говорил мне красивых слов, не трогал и даже не целовал, был молчалив и больше слушал, но я чувствовала его внимание и заботу. В каждом слове, в каждом жесте.

На восемнадцатый день рождения курьер привез огромный букет потрясающих розовых роз. Он был настолько огромен, что едва прошел в дверь. Мама была в шоке, а я была влюблена уже окончательно и бесповоротно.

Через месяц он предложил выйти за него замуж и я согласилась, потому что уже не мыслила себя без его серьезных серых глаз. Тогда он впервые меня поцеловал. Это было подобно атомному взрыву. Я едва не свалилась на пол без чувств, стоило его твердым губам, коснуться моих губ. Это не был пылкий и страстный поцелуй, он лишь на миг прикоснулся, но мне этого хватило, чтобы не спать всю ночь, утопая в сладких грёзах нашей будущей семейной жизни.

Мама отнеслась к будущему зятю очень настороженно. Ее смущало, что он был значительно старше, да ещё и явно при деньгах. Она боялась, что выйдя замуж я брошу учебу и тем самым поставлю крест на своем будущем, но муж убедил ее, что не собирается препятствовать мне получать образование, наоборот будет всячески меня поддерживать и помогать. Пообщавшись с ним с глазу на глаз, мама немного успокоилась, но не спешила доверять и меня просила не торопиться с замужеством, но разве могла я внять ее гласу разума? Я же была влюблена!

Через две недели состоялась скромная церемония регистрации, на которой присутствовали только его родители и моя мама. Я может быть и хотела шумное торжество с кучей гостей, но он не хотел, а желания будущего мужа для меня закон. К тому же он предупредил, что сразу после свадьбы уедет в длительную командировку, а подготовка пышной свадьбы займет много времени, которого у него нет, и он хочет быстрее назвать меня женой. Конечно же я не стала спорить, ведь стать его женой это уже для меня великое счастье. После регистрации мы посидели в роскошном ресторане, отметили, а потом он отвёз меня в загородный отель, где все было сказочно прекрасно. Я смущалась и задыхалась от счастья в первую брачную ночь, мне казалось, что я умру от любви. Было больно, но я едва обратила на это внимания, так как муж был очень нежен и предупредителен. К тому же в первый раз всегда больно.

Единственное, что омрачило мое счастье, что он буквально на следующий день отвёз меня в свою квартиру, чмокнул в висок и укатил в командировку. Потом его командировки повторялись с завидной регулярностью, бывало я его месяцами не видела, но он каждый день звонил и узнавал, как у меня дела и я рассказывала, растекаясь лужицей от его заботы и внимания. Меня всегда удивляло, что он был в курсе всего, что происходило в моей жизни. Помнил и знал обо всем. Я чувствовала его заботу и старалась заботиться в ответ. Когда он был дома баловала его чем-нибудь вкусненьким, не отвлекала, если он был занят. У нас даже комнаты были отдельные, потому что он боялся придавить меня ночью или ударить ненароком, потому что спал очень беспокойно, и я конечно не высказывала недовольство, потому что не хотела, чтобы он волновался и плохо спал.

Приготовив, праздничный ужин, я приняла душ и надела свое самое красивое платье, с летящей юбкой до колен и милыми рукавами фонариками. Заявила и распустила волосы. Мужу нравится, когда я одеваюсь скромно и со вкусом. Он тогда смотрит по особенному. В его глазах столько нежности.

2 глава

Я разочарованно вздохнула. Он всегда так много работает. Но сегодня у меня слишком важные новости, поэтому если гора не идёт к Магомеду, Магомед пойдет к горе. Собрав наш ужин в пластиковые контейнеры, прихватила тарелки и приборы, предварительно обернув их тканевыми салфетками, бокалы и бутылку шампанского, сложила все это в корзинку для пикника, натянула балетки и вызвала такси. Я знала, где находится его офис, один раз он возил меня туда, знакомиться со своим партнёром по бизнесу уже после свадьбы. Тот день оставил у меня странное впечатление, будто меня привозили на смотрины. Муж только представил нас друг другу, а в остальное время сидел, словно воды в рот набрал, разговаривали в основном я и его деловой партнёр. Хотя как разговаривали? Анатолий Семёнович спрашивал, я отвечала. Он расспрашивал о моей жизни, что было странно. Я боялась подвести мужа, поэтому отвечала максимально честно, мало ли как это могло повлиять на его карьеру? Спросить после я не решилась, а через два месяца муж сказал, что этот мужчина скончался от тяжёлой болезни и спрашивать о той странной встрече было уже не к чему. Я постаралась только поддержать, видно было, что он переживает смерть друга и наставника, как он сам его назвал.

Такси подъехало, я загрузилась в него, не переставая думать, как начну разговор. Сразу сказать или подождать, пока он поест? Замечтавшись, я не сразу поняла, что мы приехали. Час пик уже кончился и дорога до здания офиса заняла не больше двадцати минут. На охране записали мою фамилию и спросили куда я иду, я смущаясь, сказала название фирмы и меня пропустили. С замиранием сердца, я на лифте поднялась на седьмой этаж офисного здания и прошла по слабо освещённому коридору до кабинета мужа. Корзина уже оттянула все руки и я поставив ее на стол в приемной, отерла вспотевшие ладошки о юбку, поправила волосы и подойдя к двери кабинета, тихо открыла ее.

-Да-а-а,- было первое, что я услышала. Улыбка застыла на моем лице, пока я смотрела, как мой любимый муж, вдалбливался в тело длинноногой девицы. Она лежала грудью на столе и стонала в такт движения его бедер, он держал ее за волосы и двигался все быстрее.

-Егор,- выдохнула, я хватаясь за шею. Кровь отхлынула от лица, голова закружилась.

Он повернул ко мне лицо и рявкнул:

-Дверь закрой!

И я подчинилась. Просто развернулась и захлопнула дверь, привалившись к ней спиной, потому что ноги подкосились. Хватанув ртом воздух, я отлепилась от двери и пошла. В голове стоял звон. Я не могла поверить, что муж мог поступить так со мной. Только не он! Не мой Егор! Я же его так люблю! Почему? Слезы брызнули из глаз, я прижала рот рукой, давя истеричный всхлип. Сзади хлопнула дверь и меня прижали к крепкой груди спиной.

-Котенок. Забудь. Это ничего не значит,– прошептал Егор мне в шею,– Ты моя жена.

Я хватала ртом воздух, заливаясь слезами. В груди словно дыра разрасталась. Мне было физически больно от его прикосновений, ведь он только что, этими руками, и не только руками...

Я завизжала и стала яростно вырываться.

-Отпусти, ненавижу! Как ты мог?– но он был сильнее. Я билась изо всех сил, а он только крепче сжимал меня и тяжело дышал мне в шею.

-Тихо, тихо. Успокойся. Ничего страшного не случилось,– говорил он сипло,– Успокойся и мы поговорим.

-Да пошел ты!– заорала я. В следующий миг живот скрутило острой болью и по ногам хлынул горячий поток. Я вскрикнула, не понимая, почему мне так больно, потом опустила голову и сквозь пелену слез увидела, как подо мной на полу расползается кровавая лужа,– Нет! Не-е-ет!

Я оглохла от собственного крика. Я кричала, как никогда в жизни. Кричала, срывая голос, сильно, страшно. Кричала, теряя своего малыша, кричала и выла. Боль рвала и резала меня на части. Физическая. Душевная. Я ничего не слышала и не видела, утопая в этой боли. Не чувствовала. Не слышала взволнованного голоса предателя-мужа. Не чувствовала, как он подхватил меня на руки. Не видела, куда он меня несёт. Я растворилась в боли осознания, что ребенка у меня не будет. Никогда я не возьму его на руки, не вдохну нежный запах, не прижмусь губами к нежной щечке. Не узнаю, какого цвета у него глаза и не увижу его улыбку.

Больно! Как же больно! Я больше не могла кричать, смотрела остекленевшими глазами в никуда и безмолвно умирала. От боли потери. От боли предательства. Привычный мир в одночасье рухнул, погребая меня под обломками и я не знала, как мне жить дальше. Ведь я умерла. Меня убили. Меня больше нет, как нет и моего малыша.

Кто-то меня тормошил, что-то говорил, но мне было все равно. Я лежала, как сломанная кукла и смотрела в одну точку. Потом почувствовала укол в руку и сознание медленно померкло. Перед глазами вырастали и лопались разноцветные сферы и круги, превращаясь в зубастых змей. Они сплетались в клубки и пожирали друг друга. Открыв глаза я чётко осознала, что куда-то еду, лёжа голой спиной на холодной поверхности. Надо мной мелькали тусклые длинные лампы, а из глаз у меня катились слезы. Я их чувствовала. Они были горячие и стекали по вискам. А ещё была боль. Тупая и неприятная. Где-то в теле. Где я не могла понять, да и тело я ощущала как будто оно не мое, а чужое. Я закрыла глаза и провалилась в темноту. Там было хорошо. Там ничего не болело.

Когда я вновь открыла глаза, было светло. Я тупо смотрела на белый потолок, пытаясь осознать где я и что я? А осознав, тихо заплакала.

-Котенок, не надо,- прошептали рядом, а мою ледяную руку прижали к теплым сухим губам,– не плач.

3 глава

Когда я в следующий раз проснулась, возле кровати на стуле сидела мама. Я плакала, а она обнимала, укачивая меня, как маленькую и тоже плакала.

-Мама, забери меня домой,– шептала я прижимаясь к ее плечу,– забери.

Пришел врач, довольно молодой мужчина с уставшим лицом. Посмотрел в медицинскую карту, дал рекомендации вместе с выпиской, после чего посоветовал не переживать. Сказал, что я молода и дети у меня ещё обязательно будут. Вероятно он говорит так всем, кто не смог уберечь самое дорогое. Я молча кивнула и, когда он ушел, оделась в вещи, которые привезла мама. Из больницы на такси мы приехали в нашу маленькую, уютную квартиру. Моя комната осталась в неизменном виде, ремонт мама так и не сделала. Она работает, ей некогда. Я только порадовалась, потому что здесь все было родным и знакомым. Разделась, достала любимую пижаму, которую не взяла в квартиру мужа, потому что она была розовая, с милыми котятами. В таких замужние женщины не спят. В таких спят маленькие глупые девочки, которые верят в любовь и мечтают о принце, не подозревая, что принц после полуночи превращается в уродливую жабу без стыда и совести.

Я лежала в своей девичьей постели и анализировала свое неудачное замужество. Теперь, когда мои розовые очки разбились, я могла спокойно посмотреть на него, так сказать, со стороны. Почему я решила, что Егор меня любит? Потому что любила сама и до дрожи хотела, чтобы и он меня любил. Сама придумала себе его любовь, а ведь он за все время нашего знакомства ни разу не сказал, что любит. Он вообще мало говорил. И теперь перебирая в голове, все события, произошедшие с момента нашего знакомства, я все больше убеждалась, что о любви с его стороны речь вообще никогда не шла. Он относился ко мне бережно, заботился, но не как о женщине, которая нравится, а скорее, как о домашней зверушке. По сути я и была домашним питомцем. Меня кормили, одевали иногда ласкали, вероятно, чтобы соблюсти хотя бы видимость супружеских отношений. Господи! За полтора года я едва ли десяток раз побывала в его постели. Разве так относятся к любимой женщине? Тогда кто я для него? Зачем он на мне женился? Ему даже мое тело было не нужно, не говоря уже обо всем остальном.

Я уткнулась в подушку. Сердце болело. Разве он не видел, что делает со мной одна лишь его улыбка? Почему не оставил в покое, пока все это не зашло слишком далеко? Ведь ему не нужна была моя любовь, но зачем-то понадобилось держать меня на коротком поводке, под надзором. Зачем?

Дверь тихо открылась.

-Катюш, я суп погрела, пойдем поешь, ты два дня ничего не ела,– сказала мама ласково. Я украдкой вытерла слезы и встала. От одной мысли о еде, все внутренности в узел завязывались, но я мужественно пошла и съела тарелку супа, чтобы не волновать маму ещё больше. Ей и так из-за меня досталось.

-Егор звонил,– тихо сказала мама, когда мы с ней сидели вдвоем на кухне и пили чай,– спрашивал, как ты себя чувствуешь.

Я напряглась и поставила чашку на стол, потому что при одном упоминании имени этого изменщика у меня задрожали руки.

-Катюш, у вас что-то случилось? Вы поссорились?

-Он мне изменил и я это своими глазами увидела,– сказала я и опустила голову. Мама молчала,– Я хочу подать на развод.

-Не пожалеешь потом?

-Нет.

-Делай, как знаешь,– вздохнула мама,– Это твоя жизнь. Я поддержу тебя, что бы ты ни решила.

-Спасибо,- прошептала я. Мама встала и обняв меня за плечи, чмокнула в макушку. Раздался звонок в дверь и она пошла открывать.

-Катюш,- позвала она меня,– Тут тебе принесли,– голос мамы звучал растерянно.

Я вытерла мокрые щеки и выглянула из кухни. В дверях стоял большой букет белых роз с ногами.

-Екатерина Романова?– спросил букет и переступил с ноги на ногу,– Доставка цветов, распишитесь в получении.

-Я ничего не заказывала,– грубо сказала я и подбежав к двери, громко захлопнула ее перед курьером. Снова раздался звонок,– Вы меня не поняли? Уходите!– истерично крикнула я,– Мама, цветам дверь не открывать и ничего не принимать!

-Опять Егор звонит,– осторожно сказала мама и показала мне на свой телефон, который надрывался на тумбочке в комнате. Я взяла телефон, сбросила входящий вызов и занесла номер в черный список. Отдала телефон маме и ушла в свою комнату.

Ни видеть, ни слышать, ни думать о нем я в тот момент не хотела. Хотела лечь и выплакать свое горе, а потом выплакать свою глупую любовь, чтобы душа наконец очистилась от этой скверны, но сколько бы я ни плакала, боль никуда не девалась. Она ржавым гвоздем сидела в сердце и с каждым вдохом становилась все больше.

Устав от слез, я задремала, но меня разбудил звонок в дверь.

-Катюш, Егор пришел,– тихо сказала мама, заглянув ко мне в комнату,– мне его выгнать?

-Нет, я сама,– буркнула я, хотя совсем не горела желанием встречаться с почти уже бывшим мужем. Но и свалить эту почетную миссию на маму будет неправильно. Это в конце концов мои проблемы, а не ее. Я судорожно вздохнула, натягивая вязаную кофту поверх пижамы, сейчас его увижу и снова начну плакать, а мне хочется быть холодной и безразличной, но до спокойствия мне сейчас, как пешком до Луны, поэтому морально готовлюсь к скандалу и последующей истерике.

Мама предусмотрительно ушла на кухню и закрыла дверь, я, как древняя старуха, едва передвигая ноги, прошла в соседнюю комнату и обняв себя за плечи, уставилась на любимый мамин фикус, потому что смотреть на мужа не было ни сил, ни желания.

4 глава

-Котенок, давай поговорим,– тихо сказал Егор.

-Не о чем,– отозвалась я глухо, пятый раз пересчитывая листья фикуса,– Уходи.

-Я не уйду, пока ты меня не выслушаешь.

-Я не хочу тебя слушать, не хочу больше лжи и грязи. Просто уходи и оставь меня в покое,-безжизненно сказала я. Мне сейчас хотелось, чтобы он подошёл, обнял меня и сказал, что это все неправда, сон. Что он не изменял мне и я не потеряла ребенка, но если он хотя бы шевельнется в мою сторону, я его просто убью.

Егор шумно выдохнул и провел пятерней по идеально причесанным волосам. Он был весь идеальный. Идеально отглаженные брюки, тонкий хлопковый джемпер. Сколько сил и времени я тратила, чтобы содержать в порядке его гардероб. Я невесело усмехнулась. Пока я стирала, гладила и отпаривала его одежду, убирала его квартиру, готовила ему щи-борщи, потому что хотела быть идеальной женой, мой идеальный муж трахал других баб. Снова слезы навернулись на глаза. Почему так больно? Почему мне больно, а ему все равно? Почему он позволяет себе выглядеть как на обложке глянцевого журнала, в то время когда у меня даже причесаться сил нет? Почему я оплакиваю нашего ребенка, а ему на него плевать?

-Котен, не плачь, пожалуйста. У нас ещё будут дети...

-У нас детей не будет,– хрипло сказала я и посмотрела в его серые бесстыжие глаза,– и нас больше нет и не будет.

-Мы есть и будем, котик. Сейчас ты расстроена, гормоны опять же. Я разговаривал с врачом, он посоветовал отвезти тебя на море. Ты отдохнёшь, успокоишься и все у нас будет хорошо,– тихо говорил Егор, ласково, будто разговаривал с капризным ребенком. У меня начал дёргаться глаз. Вот так он всегда ко мне и относился, как к ребенку, бестолковому и глупому. Это я дура, навоображала себе невесть что.

-Ты сам слышишь, что ты говоришь?– зашипела я,– Или ты думаешь, что я забуду или сделаю вид, что ничего не было? Измены не было, ребенка не было!

-Котен, ну будь разумной. Мужчинам иногда нужно спускать пар. Это ничего не значит, чистая физиология. Трахнул и забыл.

-Пар спускать? А жена тогда тебе зачем? Если ты шлюх пользуешь?– взорвалась я. Кровь бросилась в лицо, дыхание перехватило. Он на полном серьёзе сейчас мне это сказал?!

-Жена это семья, будущая мать. Жены детишек рожают. Любовниц может быть много, а жена одна,– с лёгкой улыбкой говорит этот... У меня даже слова не нашлось, чтобы обозвать его.

-Уходи Егор, разворачивайся и уходи. Нам с тобой говорить не о чем,– прошептала я, обхватив плечи руками. В квартире было жарко, а меня бил озноб. Я только сейчас осознала, что он не видит проблемы в своих изменах.

-Котен, не уйду, без тебя не уйду. Поехали домой. Не глупи. Я понимаю тебе было неприятно увидеть меня с другой женщиной, но из-за оскорбленный гордости рушить семью? Зачем?– Егор двинулся на меня, а я от шока не могла сдвинуться с места и только таращилась на него во все глаза. Он притянул меня к себе, прижал мою дурную голову к своей груди,– А ребёночка ты потеряла, потому что твой организм ещё не был готов. Так бывает. Я советовался с врачом, он сказал, что на твое здоровье выкидыш никак не повлиял и месяца через три можно ещё раз попробовать, но лучше через годик или два. Ты как раз институт закончишь и сможешь полностью посвятить себя материнству.

Когда шок прошел, меня накрыло ослепляющей болью и яростью. Я с силой вырвалась из его рук.

-Оскорбленная гордость? Организм не был готов? Да ты убил меня! Меня и нашего ребенка! Я тебя любила, поклонялась тебе как божеству, мечтала создать семью, растить нашего малыша в любви и ласке, а ты, ты... Зачем ты на мне женился?! Зачем я тебе понадобилась? Или ты решил, что с этой дурой будет легко? Глупая, влюбленная, такой голову задурить будет проще простого. Она будет сидеть дома и как преданная собачонка ждать тебя, приносить в зубах тапочки, а ты будешь жить как привык, трахать шлюх и наслаждаться жизнью? Ну так вот я тебя разочарую, я не собираюсь жить с козлом, который сует свой член во все, что движется. Я достойна большего, чем рожать тебе детей и лить слезы в одиночестве, думая ты сейчас на работе или трахаешь очередную красотку! Убирайся! Видеть тебя не могу! Меня тошнит от тебя!– орала я, захлебываясь слезами. Егор напряжённо смотрел на меня, засунув руки в карман брюк.

-Ты что и правда влюбилась в меня?– спросил он и на его физиономии было написано неверие,– Котен, я же думал, что нравлюсь тебе, но любовь? Ты говорила, да, но я не... Боже! Котик, я не знал, что у тебя все так серьезно,– сказал он и в его глазах сверкнула жалость. Это стало последней каплей, для моей расшатанной нервной системы.

-Да, я любила и не скрывала этого, только ты мне наглядно показал где ты видел меня с моей любовью. Ты убил меня. Убил нашего ребенка. Простить этого я тебе никогда не смогу. Жить с тобой тем более. Я хочу развод. Ни видеть, ни знать, ни слышать тебя не хочу и не могу,– сказала я устало, развернулась и ушла в свою комнату.

До меня наконец в полной мере дошло, что моя жизнь последние полтора года была ложью. Я существовала в вакууме, купаясь в своем выдуманном счастье, не желая замечать очевидных вещей. Собственная глупость и наивность сейчас просто поражали. Как можно быть такой слепой? Как можно было не замечать его равнодушия?

Удержать слезы было невозможно, я лежала и тихо оплакивая себя прежнюю, ту, которая совсем недавно была счастлива в своем неведении. Глупая, влюбленная девочка, живущая в стеклянном доме и не подозревающая, что он может разбиться от любого неосторожного движения. Как жить теперь? Как избавиться от боли предательства и рухнувших надежд? Я не хочу больше этой боли. Не хочу сожалений. Я хочу забыть все, как страшный сон. Хочу вернуть себя и быть такой, как была до встречи с ним. Но к сожалению это уже невозможно. Шрамы на сердце затянуться и я буду жить дальше, но это уже буду другая я.

5 глава

Путь к исцелению я начала не сразу, но мало по малу стала выходить из коматозного состояния и в этом мне помогла мама. Она постоянно была рядом, взяла на работе отпуск и пыталась меня растормошить, просила помочь по хозяйству, или сходить с ней погулять вечером, когда жара спадала. Мы даже съездили в деревню к бабушке с дедом. Никто не лез ко мне с расспросами и утешением, никто не упрекал и не обвинял в глупости. Родственники окружили меня заботой и любовью, как было всегда. Ведь для них я самая любимая девочка на свете. И я понемногу начала оттаивать. Улыбаться начала и радоваться простым мелочам. Егор больше не пытался связаться со мной или встретиться лично. Это, с одной стороны меня радовало, а с другой... Я чувствовала горечь и нелогичную обиду, потому что он так быстро отступил, подтвердив тем самым свое ко мне отношение. Моя душа жаждала мести и его страданий, но ему было все равно. Нет жены, ну и не надо. У него наверняка целый табун знойных красоток, стоит лишь пальцами щелкнуть и любая прибежит теряя тапки, чтобы исполнить все его желания. От таких мыслей я дико злилась, ревновала и снова злилась, но уже на себя. Как оказалось влюбиться легко, а вот разлюбить гораздо сложнее. Где-то слышала фразу, что время лечит и просто надо подождать. Пережить все это, как стихийное бедствие. И я терпела и ждала, когда перестану думать о нем, вспоминать и видеть во снах. Сны стали отдельной пыткой. Там он обнимал меня и говорил о любви, а я потом просыпалась и долго плакала, обнимая подушку.

Через две недели, мама вышла на работу, а мне надоело хандрить и жалеть себя. Пора было закрывать эту печальную страницу своей жизни и двигаться дальше. Скоро начнется новый учебный год, к тому же мне нужно было решать вопрос с работой. Не могу же я сидеть на маминой шее, пока не закончу обучение. Но первоочередной задачей для меня был развод и это оказалось проблемой. Чтобы подать заявление нужен паспорт, а он вместе с остальными документами и вещами остался в квартире Егора. Идти туда совершенно не хотелось, но я уже не маленькая девочка, чтобы прятаться всю жизнь под одеялом. Одежду забирать не собиралась, вся она была куплена на деньги мужа, а вот документы, телефон, ноутбук, учебные материалы, художественную папку и конспекты мне необходимо забрать. Ключей от квартиры у меня нет. Они вместе с телефоном остались в сумке у него в офисе. Поэтому, как бы мне не было противно, но пришлось звонить Егору и договариваться, когда он будет дома, чтобы я могла забрать свои вещи. Звонила я вечером с маминого телефона.

-Да, слушаю,– раздался в трубке знакомый и когда-то любимый голос. Я перевела дух.

-Егор, здравствуй. Я хотела узнать, завтра в какое время мне удобно подъехать, чтобы забрать вещи,– я себя ненавидела, за этот дрожащий писк вместо голоса, но поделать пока ничего с собой не могла. Раны были слишком свежи и всё ещё кровоточили.

-В любое время, я буду дома, котенок. Я буду ждать тебя.

-Хорошо, я заеду в десять. До свидания, Егор,– нажала на отбой и рухнула на диван без сил. Руки дрожали и глаза снова были на мокром месте. Завтра надо бы валерьянки выпить перед поездкой, иначе боюсь, увижу его и снова скачусь в истерику. Мама предложила съездить со мной, но я отказалась. Это мои проблемы и разбираться с ними я должна самостоятельно.

Следующим утром, ровно в десять я входила в подъезд жилого комплекса, где жила последние полтора года. Поднялась на лифте на нужный этаж и подошла к двери квартиры. Я нервничая, отерла вспотевшие ладошки о джинсы, поправила на плече объемную холщевую сумку и нажала на кнопку звонка. Дверь открылась сразу, будто Егор дежурил в коридоре. Муж посторонился, пропуская меня в квартиру. Я сухо поздоровалась, сняла кроссовки и молча пошла в свою комнату. Егор молча шел за мной по пятам, стоял привалившись к косяку двери, пока я искала документы, упаковывала ноутбук и складывала конспекты в сумку.

-Где мой телефон?– хмуро спросила я, когда все собрала. Остался только телефон, но в комнате его не было.

-У меня в кабинете. Котен, ты действительно хочешь уйти?

Я чуть не подавилась, от возмущения, но сцепив зубы, твердо посмотрела ему в глаза.

-Похоже, что я шучу?

-Не похоже. Ты вообще сама на себя не похожа. Я не узнаю тебя,– тихо сказал Егор и оттолкнувшись плечом от двери, подошел ко мне вплотную,– Я не хочу, чтобы ты уходила.

-А мне все равно, что ты хочешь. Для меня теперь в приоритете мои желания. Отдай мой телефон и я пойду,– муж хотел дотронуться до моей щеки, но я отступила и его рука застыла в воздухе. Егор смотрел мне в глаза и поджимал губы. Не знаю, что он там увидел, но рука его безвольно опустилась, он кивнул.

-Я отвезу тебя, вещей много тебе тяжело будет добираться на метро.

-Я такси вызову.

-Я отвезу, – с нажимом сказал Егор и я не нашла в себе силы спорить с ним. Хотелось побыстрее уйти из этого дома. Все здесь вызывало боль. Каждая мелочь, напоминала о разрушенном счастье. Егор отдал мне телефон и сам донес мои вещи до машины в подземном паркинге. Он хотел помочь мне залезть в машину, но я проигнорировала его руку и вскарабкалась сама на сидение.

-Катюш, прошу, подумай ещё раз,– сказал он тихо, пока автомобиль ехал по дороге. Егор уверенно вел машину, без суеты. Он все делал уверенно. Водил машину, женился, изменял. Я горько усмехнулась от таких мыслей.

-Я не собираюсь думать. Я ошиблась и теперь намерена свою ошибку исправить.

-Если ты уже все решила,– вздохнул Егор,– то наверное тебе будет интересно узнать вот что. Развод я тебе не дам. Ни при каких обстоятельствах. Это я тебе обещаю. Сегодня к тебе заедет мой юрист, в твоих интересах впустить его и внимательно выслушать.