Я (не) твоя игрушка

Слово от автора:

Здравствуй, мой дорогой читатель!

Я приветствую тебя на страницах моей новой и совершенно спонтанной и неожиданной истории. И обращаюсь к тебе, чтобы предупредить.

Это действительно неожиданная история и неожиданная она прежде всего для меня, потому что она…

Ну, неоднозначная.

Наверное, я просто решила в очередной раз попробовать “что-то этакое”, от чего могут остаться двойственные ощущения. Возможно, это последствия стресса, постоянного волнения, связанного с моей основной работой, и разочарования.

Возможно, я просто выплескиваю разболевшуюся фантазию и внутренний разлад с самой собой.

Все может быть.

Попытки написать что-то не совсем обычное и однозначное у меня уже были. Эти самые попытки можно увидеть в таких моих работах, как “Играй, чтобы жить” и “В объятьях сумерках”. Получилось в итоге не совсем удачно и с большими прорехами. На то они и попытки. Ведь, как говорится, я не волшебник.

Я только учусь.

Итак, то самое предупреждение.

Речь пойдет о крайне подозрительной девушке. Большинство читателей посчитает ее больной и шизанутой.

Так оно и есть. Закомплексованность и проблемы на психологическом фронте - это то, с чем постоянно сталкиваются современные молодые люди. Даже у меня подобный опыт есть. Да и у кого его нет?

Это не история о сладкой и трепетной любви с хэппи-эндом. Но таких много - найти можно без проблем.

И главный герой не изменится в лучшую сторону, чтобы обеспечить гг “долго и счастливо”. Как был козлом, козлом он и останется.

Однако я буду очень рада любым комментам, даже негативным.

И каждой звездочке и новому читателю.

Посему - добро пожаловать в жестокий мир.

-0-

Едва ли я в полной мере понимаю и осознаю, что происходит.

Едва ли знаю, что от меня хочет эта чертова Вселенная и почему снова, раз за разом, сталкивает с этим человеком.

Едва ли, рассматривая сегодня вечером, перед приходом сюда, себя в зеркале, я хочу лишний раз привлечь внимание и вызвать интерес.

Нет. Я ничего не хочу и ничего не планирую.

Я просто выполняю свою работу.

Я не отношусь к категории приличных девочек. Так сложились обстоятельства.

Я не чистая и не невинная. Хотя, как и многие мои девочки-коллеги, могу придумать уйму оправданий для себя. Однако…. на деле даже придумывать не надо. Факт есть факт.

Я просто слабая и глупая, раз не нашла в свое время достойного выхода из непростой ситуации. Я была слишком беспечной. Доверчивой.

Я поддалась чужому влиянию и в итоге сломалась под напором более сильного и опытного человека.

Но я давно перестала рефлексировать по этому поводу…

Хотя…

Я все равно замираю, ошеломленная, на пороге гостиной, видя в полумраке дорогущего пента класса люкс, на фоне светло-стального оттенка стены с холодной подсветкой, знакомую фигуру.

Слишком хорошо знакомую даже спустя столько лет. И после такого количества мужчин в моей жизни и постели.

Но больше, чем очертания высокого и стройного, поджарого и крепкого тела, на меня действует та неповторимая и мощная аура, которая потрясла меня в нашу самую первую встречу. Пронзившая до глубины души, подчинив и превратив во что-то... совершенно непрезентабельное.

И запустив неумолимую цепочку опасных и катастрофических событий.

Энергетика этого человека настолько сильная, что можно задохнуться. Она властная и жесткая, холодная и свирепая. В моменты, когда Станислав Булатов приходил в ярость, эта сила становилась физически осязаема. Она заставляла людей каменеть и дрожать от страха, а потом - без лишних разговоров выполнять все требования.

Вот и сейчас, несмотря на желание развернуться и, сверкая блестящими набойками на каблуках, сбежать из номера, я остаюсь на месте. И именно из-за того, что это Булатов, которого я знаю слишком хорошо. Именно из-за того, что могу вызвать его недовольство, а не потому, что нарушу контракт и подставлю Филиппа. Наш хозяин тоже скор на расправу. И все же достаточно справедлив для человека, который занимается подобным бизнесом.

А вот Стас...

Он хищник в человеческом обличье. Жестокий и безжалостный. Он как матерый лев, с которым меня заперли в одной клетке. И хотя при большом желании можно попробовать протиснуться сквозь прутья, мне просто не хватит ни времени, ни сил избежать молниеносной атаки.

Которая настигает молниеносно.

- Проходи. Чего застыла? - недовольно ворчит мужчина, раздраженно дернув плечом.

Да уж... На прелюдию в исполнении Булатова рассчитывать не приходится...

Как можно тише переведя дыхание, я делаю несколько шагов навстречу заказчику, которым волей судьбы оказался человек из моего прошлого. Памятуя о том, что он не любит лишних разговоров, я молчу, но расстегиваю плащ, снимаю и аккуратно кладу на спинку одного из кресел. Остаюсь в платье насыщенного винного оттенка с округлым вырезом и длиной чуть ниже колен. Совершенно не вульгарное, но яркое и красивое. Хоть и не брендовое.

Жаль, что человек передо мной вряд ли оценит мой вкус.

А еще вряд ли я могу рассчитывать на то, что Булатов меня не узнает.

Ну нет. Еще как узнаёт. Но на его лице не отражается ни капли удивления. Только рассматривает пристально, буквально касаясь своим взглядом каждой части моего тела.

Лица и шеи. Ключиц и плеч. Груди и бедер. Тонких запястий, на одном из которых изящный золотой браслет, и лодыжек, не прикрытых капроном чулок или колготок. Ступней в черных туфлях на высоком каблуке.

Кивает. И ошарашивает:

- Хорошо выглядишь.

На пару секунд мое сердце пропускает удар. Комплимент в исполнении Булатова звучит неестественно. Но именно поэтому я понимаю - это не комплимент. Это констатация факта.

Дескать - не выглядишь задрипанной и затраханной до мозолей шлюхой. Значит, держишься. Молодец какая.

- Вы тоже, - тихо отвечаю я, - Добрый вечер.

- Раздевайся, - тут же командует Стас. - И в кровать.

Вот так - быстро и незамысловато. А ведь я думала - побрезгует...

Рассеянно кивнув, завожу за спину руки, чтобы расстегнуть молнию. Изящными, отточенными до автоматизма движениями я стягиваю с себя платье и так же аккуратно и красиво кладу поверх плаща и остаюсь в обуви и белье - в красивой черно-красной комбинации, состоящей из ниточек и кружев. Машинально переступаю с ноги на ногу. Провожу ладонями по груди, животу и бедрам - в этаком своеобразном танце, рассчитанном на то, чтобы возбудить и расшевелить клиента.

Но Булатову того не надо, поэтому он раздраженно кидает:

- Не тормози.

Я снова вздыхаю. Ну да, как я могла забыть...

-1-

У нашего хозяина - Филиппа Казанцева - довольно специфическое чувство юмора. И понятие чести и справедливости тоже странное. Он любит посмеяться и пошутить, любит классическое кино и театр, умело рассуждает на разные философские темы, и это совершенно не мешает ему быть владельцем весьма успешного агентства по оказанию эскорт-услуг.

Я сижу за столом его секретаря, Риты, и старательно штудирую условия контракта, пока наш хозяин беспечно болтает с сидящим напротив Иваном Александровым - своим другом и помощником. Точнее говоря - снова травит свои байки и анекдоты

- Выходят из бара Штирлиц и Мюллер. - улавливаю я рассеянно краем уха, - Ночью. "Давайте снимем девочек" - предлагает Штирлиц. "У вас очень доброе сердце, - говорит Мюллер, - Но пусть все-таки повисят до утра!".

Александров понимающе хмыкает, но вряд ли ему искренне смешно. Когда мужчина появился сегодня в офисе, он выглядел обеспокоенным и озабоченным.

Но какое мне дело?

Как будто у меня нет своих собственных дел...

- А вот еще... - с энтузиазмом продолжает Филипп, - Штирлиц вышел из моря и лёг на гальку. Галька обиделась и ушла.

- Твою мать, Фил... - на этот раз голос Александрова звучит раздраженно.

И я его понимаю. Шутки про Штирлица - этот тот еще фольклор. Не всегда понятный и не всегда актуальный. Попросту говоря - раздражающе бородатый.

- Да ладно! Галька! Обиделась! И ушла! Понимаешь?!

- Дашкевич, ты там еще долго? - не отвечая на вопрос хозяина, спрашивает мужчина.

- Я почти закончила, - откликаюсь я тихо.

- Придирчивая. Образованная, - хмыкает уже Казанцев.

- Скорее уж - осмотрительная, - вступается за меня Рита, - Как-никак - такой клиент.

- И чем только зацепила? - задает вроде как риторический вопрос Александр.

Меня подобный комментарий не обижает. Ведь это правда - я не самая эффектная "девочка" Филиппа Казанцева. И на многие вещи до сих пор не согласная. Проблем, конечно, не доставляю, но и каждый каприз потенциального клиента выполнять не готова.

- Я предлагал ему других девчонок, - говорит Александров, - Наотрез отказался.

- Признавайся, рыба, - привлекая мое внимание, Филипп со своего места протягивает руку и стучит подушечками пальцев по столу, - Булатов же не просто так решил тебя снять? Вас что-то связывает? Помнится, ты что-то рассказывала про какого-то богатого мужика...

- Это неважно, - хмуро откликаюсь я.

Совершенно неважно. Уже не важно.

К счастью, Казанцев не давит, снова возвращаясь к своей излюбленной теме и образу "придворного шута".

Очередной анекдот. Очередная пошлость. Это все безумно забавляет Филиппа, а вот Риту и Ивана, судя по всему, как-то не очень.

У них действительно совершенно нет настроения.

Их беспокоит новый клиент. И вопрос, соглашусь ли я на контракт с ним.

Филипп тоже волнуется. И не самым умелым образом это скрывает за "смехуечками".

К сожалению, в этом договоре нет ничего особенного. Как не стараюсь - не нахожу ничего, против чего могу оказаться против. Да, некоторые пункты описаны слишком подробно и деловито, будто это договор не на секс-услуги, а на, скажем, многолетнее сотрудничество между представителями двух компаний-акул. В документе передо мной описывался не только порядок устанавливаемых отношений, но и подробный график и количество встреч. И, конечно же, их формат.

Вот только я знаю Булатова. Знаю и его щепетильность. И то, что он бы не стал лично работать над этим контрактом. А обязал одного из своих юристов.

Я пренебрежительно хмыкаю, представляя, как какой-нибудь дяденька в очках, дипломированный, между прочим, специалист с отличным послужным списком разбирается с подобным. Но пожалеть не получается.

Разумеется, я могу отказаться. И сделала бы это с удовольствием. Имею полное право. Но я отлично знаю последствия.

Станислав Булатов всегда получает все, что хочет. И находящиеся со мной здесь люди это прекрасно понимают. Я беру ручку и ставлю на последней странице свою подпись.

Слышу, как шумно выдыхает Рита. Как скрипит зубами Александров. А Казанцев - торжествующе ухмыляется.

Все идет по плану. Правда, на деле, это не его план. Но это и не важно.

- Иди, собирайся, - командует Иван, - Я сам тебя отвезу к Булатову.

Я молча киваю, мысленно возвращаясь к тому вечеру в Плазе, где, три дня назад, я встретилась с человеком из своего прошлого.

Как и я ожидала, Стас не стал меня трахать. По крайней мере, сразу. Отдав приказ лечь на кровать и раздвинуть ноги, он сел рядом, пристально разглядывая меня, а после - ощупал своими пальцами, деловито и сухо, будто проводил медицинское обследование.

Самое страшное, что мое тело, привыкшее к сексу с разными мужчинами и потому порой весьма равнодушное, неожиданно отозвалось на эти прикосновения и вспыхнуло от возбуждения. Отозвалось пульсацией в сосках и промежности, спазмом внизу живота и повышенным сердцебиением.

Это откинуло меня на несколько лет в прошлое, когда Булатов только-только приручал меня к своим рукам и обучал вчерашнюю девственницу к сексу. Открывал мир удовольствия и знакомил с тем, каким образом можно получать обоюдное наслаждение. Заставлял подчиняться себе и откликаться на малейшее движение.

-2-

- Какого черта, Дашка? - спрашивает Александров, забирая у меня небольшую сумку с минимальным набором самых необходимых вещей. - Зачем?

Я надеваю на лицо маску легкого недоумения, делая вид, что не понимаю его.

- Зачем тебе он? Ты могла бы и отказаться, - упорствует мужчина, не спеша закидывать мой багаж в машину, а мне - открыть дверь.

- Не могла бы, - слегка качнув головой, отвечаю я. - Фил мне этого не простил бы.

- Я бы нашел другую девочку.

- Ты пытался. И не смог. А Булатов всегда получает то, что хочет.

- Значит, ты и правда его знаешь, да? Почему не сказала сразу?

- А что бы это поменяло?

Я внимательно гляжу на этого высокого, с немного деформированными из-за шрамов лицом и головой мужчину. Несмотря на отталкивающую внешность, Иван довольно приличный, воспитанный и образованный. По крайней мере, насколько это возможно для человека, чья юность и молодость пришлись на 90-е. В агентстве он поочередно выполняет функции то водителя, то охранника, то представителя и переговорщика. Он всегда поддерживает "девочек" Фила, примеряя и образ старшего брата. Ко мне он явно дышит не совсем ровно, но никогда не предлагал ничего особенного. Может, намекал иногда... Чуть-чуть... И порой проявлял больше внимания и заботы, чем к остальным девочкам.

Ни он, ни Фил не знали, что я "залетела" в проституцию с подачи именно Булатова. Я вообще об этом никому не говорила. Ограничивалась стандартной для многих других эскортниц историей - проблемы с деньгами, желание побыстрее решить их, невозможность поступить по-другому.

- Поехали, Вань, - говорю я мягко, улыбнувшись, - плохо будет, если опоздаем.

По физиономии Александрова я вижу, что ему недостаточно моего "недо-ответа", но понимает, что я права. И поэтому затыкается и наконец-то распахивает передо мной дверь.

Я украдкой перевожу дыхание и сажусь на заднее сиденье большого черного Геллент Вагена. Откидываюсь на спину и просто отключаюсь.

Ну да, я попросту засыпаю. Сказывается беспокойная ночь.

Мне даже что-то снится, пока мы едем к Булатову. Что-то из прошлого, что-то нехорошее и пугающее.

Сны - это лишь отражение реальности. Или наших мыслей. Наших желаний или опасений. Все зависит от настроения.

Я от природы страшная трусиха. Сколько себя помню - я всегда боялась всего на свете. Выросшая в относительно тепличных условиях, в весьма обеспеченной семье, обожании матери и приемлемой строгости отца, я порой не совсем адекватно реагировала на проявления жестокости и зла, будто то обычная детская ревность и зависть или вполне здоровое взрослое соперничество.

Наверное, такие, как я, не становятся проститутками. Не тот характер и не то мировоззрение. Даже если, привыкшие к устойчивому существованию, такие девочки сталкиваются с финансовыми трудностями и трагедиями, которые бьют по тебе одна за другой...

Мне снится наш дом. Небольшой, но светлый и уютный, выстроенный моим отцом и его братом. В нем немного комнат, но всегда есть место для игры в прятки или чтобы обустроить гостей.

Я вижу свою комнату - со светло-розовыми обоями и детскими игрушками на кровати, полу и многочисленных полках. В углу - кукольный домик барби, необыкновенно детализированный и красивый. С той самой барби, которая сидит на диванчике, и Кеном, прислоненным к стене. Вне домика, между прочим.

Мне снится, как мама громко зовет меня на ужин, и я, предвкушающе улыбаясь, спешу со второго этажа на первый, в столовую.

Оказывается, у нас гости, поэтому стол накрыт на семерых. Помимо меня, мамы и папы, за столом сидят его брат и трое знакомых по работе. И среди этих троих мое внимание сразу притягивает большой и страшный дядька с серыми глазами и короткой стрижкой.

Но, несмотря на страх, я откровенно рассматриваю этого человека, потому что он напоминает мне короля со страниц одной из моих книжек со сказками. НЕ внешностью. НЕ одеждой.

А образом. Энергетикой.

Мне хочется заговорить с этим человеком. Но едва ли я делаю попытку, отец неожиданно резко обрывает меня. А потом, почему-то разозлившись, решительно отправляет в свою комнату.

Вот только вместо этого я бегу на улицу.

И оказываюсь в городе. Прямо перед входом в большой бизнес-центр. Здание это красивое. Но мне страшно. Гораздо страшнее, чем было за столом, хотя сейчас я четко знаю, что мне надо пройти внутрь, подняться на лифте и зайти в один конкретный и большой кабинет.

Пару секунд - и мое тело и мое сознание переносится туда, чтобы снова лицом к лицу встретится с тем, с кем мне надо поговорить больше всего. Ужас не останавливает меня и я бросаюсь перед ним на колени.

Я кричу. Плачу.

Умоляю. И прошу.

Обещаю сделать все, что этот человек мне прикажет. Малодушно ссылаюсь на дни и ночи, проведенные вместе. На отданную невинность. На свою безграничную и самоотверженную любовь.

И это не простые слова. Это правда - единственная и исключительная. И хотя Стас воплотил в себе две противоположные грани - и погибель, и спасение, я своим детским умишком не могла принять их обе. Осознавала. Понимала. Но не принимала.

-3-

Едва я переступаю порог особняка, знакомая атмосфера окутывает меня смесью теплоты и острого разочарования. Я не так уж и часто бывала здесь, пока была любовницей Стаса. По больше части я жила в его городской квартире, где мужчина частенько оставался после работы, чтобы не тратить время в пробках.

И все же я знала это место.

Определенно, здесь был ремонт. Но в целом стилистика и цветовая гамма остались прежними. Сталь и беж. Строгость и лаконичность. Никаких цветов, блесток и хрусталя. Если стекло - то без узоров и украшений. Если дерево - то массивное и основательное. Если мебель - то строгая и без излишеств.

Но каждый уголок, каждый материал, использованный в декоре - это кусочек качества и роскоши. А вместе - цельная и гармоничная композиция, полностью отражающая характер и нрав хозяина этого места.

Такому большому дому, как этот, нужная уйма персонала. Но нас никто не встречает и не провожает.

Однако я этому даже радуюсь, а вот над недоумением Ивана, нарисовавшимся на его лице, я по-детски (но, конечно же, в тайне) насмехаюсь.

И вот, спустя пять лет, я прохожу коридор и холл, безошибочно поворачиваю налево и через открытую арку попадаю в гостиную. Именно там я вижу Булатова, сидящего на диване и разбирающего на низком журнальном столике документы.

При свете дня и ярком освещении, далекому от полумрака номера в Плазе, где мы встречались в последний раз, я с жадностью выхватываю его фигуру и одновременно чутко прислушиваюсь к своим ощущениям.

Они, как я и ожидала, неоднозначные. А когда Стас при нашем появлении поднимает и поворачивает голову, мысленно киваю.

Да уж. Этот человек практически не изменился. То же лицо. Тот же холодный и сканирующий взгляд. Жесткая линия губ. И редкое спокойствие, которое отдает тихой яростью, как бы странно это не звучало.

Хотя, кажется, Булатов немного заматерел. Всегда стройный и больше жилистый, чем мускулистый, он выглядит немного крупнее. Разворот плеч и грудная клетка стали шире, а выражение лица - еще более жестким и колючим.

У меня даже дыхание сбивается. А Александров тушется и холодеет. Поэтому его голос звучит сбивчиво и странно.

- Добрый день, Станислав Игоревич, - здоровается он, - Девочка прибыла.

- Вижу, - емко откликается Булатов, пронзая меня взглядом, - Документы.

Поспешно обойдя меня, Иван передает тому папку, и Стас быстро пролистывает ее, проверяя.

Кивает. Берет со стола свой телефон, что-то нащелкивает в нем и показывает экран Александрову.

Ни одного лишнего движения. Ни одного лишнего слова. А Иван, понимая, что с его стороны тоже будет неправильным встревать и что-то говорить, рассеянно кивает и бросает на меня слегка раздосадованный взгляд.

Но все договоренности улажены. Теперь я - собственность клиента. Ему здесь больше делать нечего.

- Спасибо, Вань, - поэтому говоря я мягко, - Можешь ехать.

- Звони если что, Даш, - тихо роняет мужчина, проходя мимо меня, - Да и просто не теряй связь.

- Конечно. Еще раз - спасибо.

- Пока, мелкая, - прощается он, наклонившись и мимолетно мазнув губами по моему виску. - Удачи.

Я киваю. И терпеливо жду, когда он уйдет.

- Садись, - сразу после этого приказывает Булатов.

Я подхожу к креслу, чтобы выполнить это требование, но тут же ловлю недовольный его прищур и едва заметное дерганье подбородка.

И понимаю без слов. Он хочет, чтобы я села рядом. Не совсем догоняю, зачем ему это, но, бесшумно вздохнув, все-таки подхожу к Булатову и сажусь по левую от него сторону. Энергетика мужчины накрывает меня с головой, покрывая все тело мурашками. Меня начинает откровенно трясти.

Но вместо того, чтобы что-то спросить или посмотреть на меня, Булатов возвращается к своей работе. Это обескураживает, но я и без того сижу тихо, как мышка. И только осторожно выдохнув, начинаю украдкой наблюдать за ним.

Точнее говоря, за его руками, которыми он перебирает бумаги, иногда что-то пишет или печатает на ноутбуке.

У Стаса красивые руки. Не изящные и не узкие, как у пианиста, а тяжелые и широкие ладони зрелого мужчины с длинными, немного узловатыми пальцами и аккуратно обработанными ногтями. И я очень хорошо помню, как эти ладони умеют прикасаться.

Постепенно я успокаиваюсь и наконец-то понимаю - самому Булатову не было никакой нужды сажать меня рядом. Это нужно было мне. Нужно, чтобы успокоиться и привыкнуть. Собраться с мыслями. Подготовиться.

Даже напряжение немного утихает, позволяя успокоить сердцебиение.

Когда Булатов заканчивает, я уже совершенно спокойна. Я занимаю себе тем, что, переключившись с мужских рук, рассматриваю окно и вид за ним - зелень лужайки и серую дорожку, ровно подстриженные кустарники и голубую полоску неба.

- Дарья, - вдруг негромко зовет меня Стас, заставляя снова перевести на него взгляд.

Облокотившись на колени и повернув ко мне голову, Булатов прямо и тяжело смотрит на меня. Я воспринимаю это неожиданно спокойно и взгляд не отвожу. К тому же я знаю, что выгляжу хорошо. Еще в машине я проверила макияж и прическу, а надетое перед выездом брючный костюм стильный, строгий и одновременно вполне женственный. А блестящая ткань благородного серого цвета очень подходит под местный колор. Так что, думаю, я вписываюсь сюда идеально.