Я отдам тебе всё

1 глава

Женя

Подпирая сырую кирпичную стену спиной, я смотрела на него и кусала губы. «Ну, поверни голову! Посмотри на меня!» — мысленно молила того, чьё имя вызывало дрожь по телу.

— Помнишь этот приёмчик?

Мой старший брат со смехом провернул любимый трюк с кулаком и подножкой, но Илья ловко отскочил и схватил его за руку. Они со смехом обнялись и постучали кулаками по спине.

— Эх, буду скучать, — Золотарёв обнял других парней за плечи и крепко прижал к себе.

Он почти на голову был всех выше, и мне не приходилось менять место наблюдения, а его глубокий голос разносился по округе, легко перекрывая другие. Моё сердце каждый раз сжималось от уже накатываемой тоски и грусти, а мысль, что не увижу его год, расщепляла сознание.

Раннее утро, а вся небольшая площадь вокруг Туапсинского военкомата была сплошь забита людьми. Родители и друзья каждого призывника стояли тесными группами, давая последние наставления. Меня же интересовала одна группа, точнее один человек. Золотарёв Илья. Мой давний краш, моя мечта, идеал, олицетворение всего того, о чём мечтает каждая девушка. Вот только жаль, что девушек у него было очень много, а мне достался только один-единственный поцелуй.

Резкий свист, крики и смех вывели меня из задумчивости в реальность. Это же надо было так глубоко уйти в себя и не заметить, как всех призывников военком загнал в автобус, а провожатые по старой традиции стали качать зелёный Пазик. Выглядело это шоу впечатляюще. Мои губы сами растянулись в улыбку, и я подошла ближе, чтобы в последний раз увидеть Илью.

— Ты где была? Всё веселье пропустила, – Сашка приобнял меня за плечи, а я глазами в окнах автобуса искала его.

— Рядом…

— Всё, теперь Илюха будет топтать кирзачами нашу родненькую землю.

— Ага, — скинула его руку и сделала ещё пару шагов к отъезжающему полному автобусу.

— Женька, ты куда?

А я шла и сама не понимала, почему не могу просто, как остальные, стоять и смотреть, слушать байки служивших, шутки тех, кому предстоит ещё отдать долг Родине. Перед перекрёстком военный автобус резко остановился, встала и я.

— Женька! Я думал, ты не пришла!

Илья резво выпрыгнул, отмахиваясь рукой от военкома, и подлетел ко мне, обнимая и поднимая в воздух.

— Веди себя хорошо, не скучай и следи за Саней, — Илья убил своей коронной улыбочкой, чмокнул в щёку и побежал к автобусу. — Я скоро буду, ждите!

Огромный булыжник упал с души, а понимание, что Илья ради меня остановил автобус, дало самую важную надежду на будущее. Слёзы облегчения, радости и горечи разлуки капали с подбородка, а я не пыталась их скрыть.

— Эй, малявка, ты чего рыдаешь?

— Отстань.

— Держи, — мой всегда непредсказуемый брат протянул платок.

— Спасибо.

Санька глянул на часы и подавил зевоту. Мы рано встали, не завтракали, спешили в город, чтобы больше времени провести с Ильёй. А сейчас всё скопом навалилось.

— Ты на пары пойдёшь? — утыкаясь в телефон, спросил брат.

— Не хочется.

— Вот и мне не хочется. Давай денёк прогуляем. Пятница как-никак. А с понедельника — в бой.

— Ты и так вчера прогулял.

— Был веский повод. Не каждый день дружбана в армейку провожаем.

Мы подошли к остановке. Через четверть часа должен был быть автобус в наш небольшой посёлок.

— Он сказал, куда его пошлют?

— Женёк, наивная ты моя. Это он скоро узнает на «зелёнке» в Краснодаре.

— Ты мне скажешь?

— Угу. Может, на такси поедем? Голова трещит и жрать хочется.

— Мне всё равно.

Мне и правда было всё равно. Волна дикой апатии резко накатила на меня и лишила последних сил.

***

— Сань, что делаешь?

Постучавшись, приоткрыла дверь в комнату брата. Он, как всегда, сидел в компьютерном кресле возле огромного монитора в игровых наушниках. Закатив глаза, прошла к нему и сдвинула с одного уха наушник.

— Сань, сильно занят?

— Уже нет, рейд прошли.

— Удачно?

— Обижаешь!

Не зная, как начать, присела на его кровать. Весь день был словно в тумане, из рук всё валилось, мысли то и дело возвращались к утренней сцене. Измучившись, я всё же поняла, чего хочу.

— Саш…

— Что?

— Пойдём со мной.

— И куда, – Сашка повернулся в кресле и склонил голову вбок, – ты, мелочь, на ночь глядя собралась?

— Не такая уж и мелочь. Себя вспомни в шестнадцать, шатался до утра.

Я кинула в брата его подушкой, чтобы убрать его довольную улыбочку.

— Я бы и сейчас смылся, но настроения нет.

— Вот и у меня нет. Пошли в бар?

От такого заявления брови брата взлетели вверх. Он открыл рот, потом закрыл, качнул головой и только после сказал:

— Что-то случилось?

— Нет… Возможно… Просто хочу напиться.

— Вот это новость! Ты кто и где моя всегда трезвенница сестра?

— Да хорош! — я поискала глазами, что ещё можно в него кинуть, подхватила с пола теннисный мячик и промахнулась. — Пойдём?

— С удовольствием, но я по нулям.

— У меня есть.

— Ладно, не буду спрашивать откуда. Маме сказала?

— Нет, давай ты с ней поговоришь.

— Зашибись…

Я подошла к брату, сделала оленьи глазки, всегда работало, и обхватила его лицо ладонями.

— Сань, ну, пожалуйста. Я с ума схожу, знаю, что напиться не лучший вариант, но и дома сидеть не могу. Ты мастер маму убалтывать, и с тобой она меня точно куда угодно отпустит.

— Хитрюга. Хорошо, иди собирайся, а я к маме.

Взвизгнув от радости, убежала к себе в комнату. Через двадцать минут мы шагали в местный поселковый и единственный приличный бар. Сашку в нашем посёлке, как и его друзей, знали все, даже собаки. Меня тоже, но опять же благодаря старшему брату.

— Винца?

— А что вкуснее: виски или коньяк?

— Кому как, — брат подозвал девушку знаком и заказал мясную нарезку. — Но я люблю больше коньяк.

— Тогда заказывай коньяк.

2 глава

Женя

Десять лет спустя

Классическая мелодия настойчиво врывалась в сонное сознание, заставляя вернуться из приятных сновидений в обыденную реальность. Не размыкая век, я потянулась к мобильному, гадая, кому я нужна в самую рань. Телефон замолчал, и я уже выдохнула, как он снова громко заиграл. Пришлось принять звонок.

— Привет, сеструха!

— Сааань, шесть утра…

— Ну, прости. Я честно ждал, у меня уже обед давно прошёл.

Я села в кровати. Зевая, потянулась и посмотрела в окно. Тёплое майское солнце заглядывало в комнату, а лёгкий ветерок с моря шевелил прозрачные занавески. «Скоро каникулы, скоро отпуск. Осталось совсем немного подождать», — эта мысль всегда первая приходила в голову, стоило только открыть глаза.

— Ау, Женька! Ты чего молчишь?

— Я ещё сплю.

— Ясно, давай на видеосвязь переключайся.

Не смогла сдержать стон и попросила дать мне пять минут на утренние процедуры. В последнее время Санька взял за привычку звонить в самое неподходящее время и болтать ни о чём и подолгу, объясняя тем, что ему скучно сидеть одному в кабинете. Уже в ванной, засунув зубную щётку в рот, набрала брата и увидела его улыбчивое, заросшее щетиной лицо.

— Рассказывай, мелочь, как дела?

— Всё по-старому, у тебя что нового? Как Настя?

— Делает вид, что нормально, но меня не обманешь.

Я нахмурилась, не совсем понимая, о чём речь.

— Саш, не говори загадками, я не умею мысли на расстоянии читать.

— А жаль, — улыбнулся брат и приблизил своё лицо к камере так, что я могла посчитать новые мелкие морщинки вокруг его глаз. — Не хочу ошибаться, но мне кажется, что скоро ты станешь тётей, а мы — родителями.

— Да ладно! Самая крутая, замечательная новость! Но с чего ты пришёл к такому выводу?

Брат скривился, махнул рукой, а потом выдал:

— Ходит раздражительная вторую неделю. Потребовала сменить средство после бритья. И самое важное, — в широкой улыбке показался неровный нижний ряд зубов, – грудь стала больше!

– Саш, ну это может быть перед женскими днями. Ты бы сильно не радовался, вон сколько у вас было провалов.

— Знаю, тоже так думал. Но нет. Короче, жопой чувствую, что в этот раз сто процентное попадание.

— Держу за вас кулачки, — вытерла лицо мягким полотенцем и тихо прошла на кухню, чтобы не разбудить маму. — Но всё же сделайте тест. И не один.

— Обязательно! Сегодня этим и займёмся.

Чайник загудел на непогоду, и я скривила лицо, пришлось быстро закрыть дверь.

— Жень, как мама?

— Всё также, не хуже и не лучше. Вчера ходила в дальний магазин.

— Тоже неплохо. Скажи, что завтра позвоню и обрадую новостью.

— Передам, — прожёвывая бутерброд с сыром, разглядывала брата, не понимая, что в нём изменилось. — Сань, а ты решил бороду отрастить?

— Да, Настька ругается, но я непреклонен.

— Как всегда.

— Как там твой бойфренд? Костя, так?

Чуть не поперхнулась кофе. Аж слёзы выступили на глазах. Нашёл о чём спросить!

— Был Костя и сплыл.

— Что ты с ним сделала?

— Я? Почему ты думаешь, что я что-то делаю с мужчинами, раз они надолго не задерживаются?

Связь стала пропадать, лицо брата замерло, а его ответ через слово совсем не поняла.

— Сань, ты меня слышишь?

– Да, что-то интернет подводит. Я говорю, что да, ты виновата. Вспомни Дениса. Здоровый, работящий, любил тебя так, что готов был продать свою благоустроенную квартиру и купить хибару в Шепси, рядом с тобой.

На такое я лишь закатила глаза. Денис душил меня своей любовью и заботой. И я не выдержала, рассталась и потом ещё пару месяцев выпроваживала с порога нашей с мамой квартиры. И Костя был не лучше. После месяца свиданий сразу позвал замуж, намекая, что задолбался быть один и ему нужна твёрдая женская рука. Быть нянькой и бесплатной домработницей я не хотела. Но Сашка продолжал, вспоминая моих немногих ухажёров.

— Саш, остановись. Просто они все не те…

— Понятно, почему не те. Так до старости будешь ждать его.

— Кого? — я решила перевести всё в шутку, чтобы не возвращаться к больной теме.

— Проехали. А вообще, Женька, мозги тебе надо вставить на место. Жаль, что я за чёртовы тысячи километров. Так и будешь в девках сидеть, ни детей, ни мужа…

— Детей мне на работе хватает.

— Я не про это. Ладно, сеструха, мне пора. Люблю, целую ваши розовые щёчки.

— Тоже любим и обнимаем. Пока!

3 глава

Женя

До начала занятий кружка танцев было чуть больше часа. Я медленно шла через весь посёлок, наслаждаясь умеренным теплом майского денька, попутно кивая многочисленным знакомым. А меня знал практически весь посёлок. Ещё бы! Учитель музыки в школе и хореограф кружка танцев «Башмачок» в местном доме культуры. Солнышко приятно грело голые руки, а лёгкий бриз так и манил спуститься к пляжу и постоять хоть пять минуточек в ещё ледяной морской воде.

— Доброе утро, Ольга Михайловна, — я поиграла бровями, здороваясь с подругой.

— Ой, вот не надо так официально! Мы пока одни.

— Как дела?

Я прошла в наш, если можно так назвать, небольшой педагогический кабинет, чтобы переодеться и заодно узнать последние новости.

— Всё как всегда! Муж вечно недовольный, сына еле в сад отвела, опять истерика, — Ольга скинула босоножки и надела свои любимые рабочие балетки. — Ещё свекровь добавила негатива, обещала навестить вечерком.

— Ух, держись! Мамка твоего Артёма — огонь!

— Пожарище, сносит до пепелища, — хмуро кинула подруга и стала ждать, когда я переоденусь.

— Вот она, прелесть проживания рядышком с родителями мужа.

— А у тебя что нового?

Я пожала плечами. Ведь, кроме утрешнего разговора с братом, всё было по-старому.

— Всё нормально.

— Стабильность тоже хорошо. Успеем на крылечке кофе попить?

— Успеем, вари.

Не часто, но мы любили с Ольгой при хорошей погоде посидеть на ступеньках чёрного или запасного выхода дома культуры. Открывался шикарный вид на наше любимое Чёрное море, бесконечный горизонт и яркое солнце. Бывало, что вот так сидели и просто молчали, впитывая в себя красоту, набираясь сил и позитива, чтобы потом отдавать его нашим подопечным, нашим детям.

— Женька, я устала.

— От чего? — такое начало удивило. Отхлебнув кофе, стала ждать продолжения.

— Устала от быта, от вечной нехватки денег, от нравоучений свекрови… — Ольга тяжело вздохнула, продолжая смотреть, как на небольшой пляж внизу накатывают мелкие волны. — Почему никто не говорил до замужества, что будет всё так сложно?

— Ну, тогда бы мало кто женился.

Над нами пролетели две чайки, громко горланя их придурковатые песни.

— Это понятно. Но когда встречаешься с мужчиной, всё кажется так классно, так радостно и…

— Ещё скажи: радужно, — закончила я, толкнув Ольгу своим плечом.

— Почти так. Я даже тебе иногда завидую. Ни проблем, ни хвостов, ни истерик мужа. Сама себе хозяйка.

— Не надо завидовать. Скоро у тебя всё наладится, вангую.

За нашими спинами скрипнула дверь, и к нам вышла наша биг босс Галина Геннадьевна.

— Там уже дети подтягиваются, а вы тут кофеёк потягиваете.

— И вам добрый день, Галин Геннадьевна. Вам сварить?

— Вот с этого и надо было начинать, двигайся, Женечка.

Ольга ушла к нам в кабинетик, а директор нашего «дома» опустила плечи, рассматривая гладь моря.

— А хорошо тут у нас, — наконец выдала пенсионного возраста женщина и тяжело вздохнула.

— Галин Геннадьевна, а у вас что?

— Пока ничего. Сын, дуралей, разводиться собрался.

— Правда? Совсем дурак? — Ольга протянула начальнице кружку и села рядом.

— Ещё какой! Двое деток, Леночка — хорошая хозяйка, любит его, а ему вертихвостка одна голову вскружила.

— А пробовали с ним поговорить?

— Пробовала — толку ноль. Отмахивается и говорит не лезть в его жизнь. Внуков жалко.

— Кобелина! — выдала Ольга и закрыла рот, с испугом поглядывая на Галину.

— Оль! — зыркнула я, приобняла за плечи пожилую женщину. — Вы не расстраивайтесь. Может, он одумается.

— Может, вот только Леночка его уже не простит. Она хочет после развода забрать детей и уехать к родителям.

– Оказывается, у меня ещё не всё так плохо, — Оля подвела итог, поцеловала в щёку Галину. — Мы с вами.

— Спасибо, девочки. Пятиминутка нытья закончилась, а теперь за работу! К нашим деткам.

— Конечно, куда нам без них.

— Спасибо вам… и за кофе тоже.

Через пять минут в небольшом танцевальном зале с огромными зеркалами в пол на двух стенах я встречала своих подопечных — младшую группу. С малышами в возрасте от четырёх до шести лет я работала ровно час, а после приходили детки постарше.

— Я всех вас очень рада видеть! Как настроение? Потанцуем?

— Да!

Хором ответили все мои десять малышат, и я включила фонограмму.

— Отлично. Становимся по своим местам, повторяем старые движения для разминки, а потом начнём новое.

Я вышла вперёд, к зеркалу, встала в позу, отметила через отражение, что малышня повторила за мной.

— И… начали! Раз-два-три, раз-два-три. Юляша, ты не следишь за мной! Раз-два-три. Молодцы!

И как бы дружно мои мелкие ни старались, через несколько минут мне пришлось подходить к каждому и ставить правильно движение. Девочки улыбались и повторяли, а два мальчика супились, но делали, как я им показывала. Да, с малышнёй больше возни, расхода энергии, но взамен я всегда получаю только искренние улыбки и счастье в глазах.

— Вы большие умнички! Я вас обожаю! А теперь обнимашки и с родителями домой!

Детки гурьбой кинулись на меня и чуть не повалили с ног, заливисто смеясь. Эта часть у нас у всех была самая любимая.

У меня было всего полчаса на небольшой отдых перед приходом старшей группы. Иван Петрович, тренер секции по дзюдо, уже сидел в своём слегка подломанном кресле и листал телефон.

— Добрый вечер, Иван Петрович, вы сегодня снова рановато.

С тренером мы делили один зал на два кружка, и он всегда бурчал, когда мои занятия слегка задерживались. Но, в общем, Иван Петрович был неплохой мужчина средних лет, семьянин и любитель рыбалки.

— Так получилось, Евгения Владимировна. Как ваше самочувствие? Смотрю, вы совсем даже не вспотели.

— Всё хорошо. Так у меня малыши были. А вот сейчас начнутся танцы по-взрослому.

— А, ну вы там не затягивайте. У меня по планам сегодня серьёзная тема и новые приёмы отработки ударов ногами.

4 глава

Женя

— Мам, я побежала.

— В обед будешь? — мама поцеловала меня в ответ.

— Да, рано в школе освобожусь, успею пообедать и немного отдохнуть перед кружком.

— Приготовлю салат и котлет.

— Не забывай про отдых и много не готовь на нас двоих.

Я уже обувалась, когда пришло сообщение от брата: «Женька! Ты точно будешь тётей!».

— Мам! Сашка написал, что Настя беременна.

— Ну, слава Богу! Сейчас ему позвоню.

Мама ушла с телефоном на кухню, а я, счастливая за брата, пошла преподавать музыку в мою любимую среднюю школу.

— Доброе утро, Евгения Владимировна, в девять часов педсовет.

— Доброе. Внезапно, — на мои поднятые брови завуч школы по методическим вопросам лишь усмехнулась и ушла в учительскую. Одинокая, перешагнувшая бальзаковский возраст. Всегда злая женщина, сколько я её знаю.

И если бы я знала, что на педсовете меня категорически попросят взять на себя половину работы по культурно-массовому развитию выпускников, а проще — помочь в проведении выпускных, точно бы заболела. Та самая завуч сидела с ухмылкой на лице, остальные коллеги отводили взгляд, на себе зная, какая это тяжёлая работа. Отказаться не могла, наша Виолетта Максимовна проходила курс реабилитации после затяжной болезни. А меня им сам бог послал.

После уроков пришлось задержаться в кабинете Виолетты и добрый час обсуждать планы, выбор музыки и распределять на каждую из нас выпускные классы. Мозг вскипал, когда я медленно шла домой, мечтая о горячем чае с ромашкой.

***

— Всем привет!

— Привет, ты опоздала на наш кофе. Но, может, это к лучшему, — Ольга уныло выдавила улыбку, закинула ноги на стол и уткнулась в телефон.

Я повернулась к Ивану, Карине Матвеевне, всеми любимой библиотекарше при доме культуры, и другим работникам с ещё более хмурыми лицами.

— А что случилось?

— Наша Галин Геннадьевна не в духе. Боимся, как бы занятия на сегодня не отменила, — ответил тренер по дзюдо.

— Она даже после похорон мужа не отменила, пришла и продолжала контролировать нашу работу.

— Что-то мне подсказывает: не всё сегодня так просто, — сарказм Оли заставил всех к ней повернуться. — Что?

— Оль, ты как ляпнешь.

— Только вслух озвучила мысли всех присутствующих.

— Значит, и переодеваться пока не стоит, — кинула сумочку на свой небольшой стол.

Не прошло и нескольких минут, как к нам влетела директриса. Зло покусывая губы, она очертила небольшой круг, каждого окинула недобрым взглядом.

— Все ко мне!

Мы гуськом прошли в ещё меньший кабинет Галин Геннадьевны и кое-как уместились. Ольга встала со мной рядом у стеночки, внезапно схватив меня за руку. Она крепко сжимала мои пальцы, и я чувствовала её нервозность. Нервничали все. Такую нашу ГГ никто ещё не видел. И чего ожидать, даже боялись думать.

— Вы не представляете, как мне сложно вам обо всём рассказать … — директор переложила на своём столе бумажную папку в сторону и повернулась к небольшому окну. — Никогда в жизни не материлась, а сейчас на языке одни маты вертятся.

— Галин Геннадьевна, скажи уже, — подал голос наш единственный мужчина.

Когда она повернула к нам голову, все увидели блестящие на глазах слёзы. Кто-то охнул, а у меня плохое предчувствие сердце сжало. Ольга посмотрела на меня, ища поддержки, я лишь покачала головой.

— Сегодня мне пришло электронное письмо, в котором официально администрация Туапсинского района уведомляет, что через месяц наш дом культуры перестанет существовать…

— Что?

— Как это возможно?

Слегка покачивая головой, наша уважаемая ГГ подождала, пока первая волна непонимания и лёгкого возмущения утихнет, и продолжила.

— Дело, оказывается, в том, дорогие, что земля, на которой стоит наш «дом», наша любимая работа, принадлежит санаторию «Заря».

— А такое бывает? Почему мы узнаём это только сейчас? — с моей стороны было наглостью перебивать, но мне уже было глубоко плевать. Я теряла самое важное в жизни.

— Оказывается, бывает, Евгения Владимировна. Бюрократию никто не отменял, а бывшее руководство санатория с барского плеча разрешало нам существовать. Это я уже выяснила, позвонив в Управление по образованию, у своей старой подруги…

— Так. Стоп. А теперь что изменилось? — задала самый важный вопрос Оля.

— Всё изменилось. «Зарю» купила какая-то крупная московская компания, и мы им, естественно, стали не нужны.

— Какой кошмар…

— Нас ногой под жопку?

— Да, это ещё мягко сказано, — Галина снова отвернулась к окну и смахнула слезу со щеки.

Не знаю, как другие, но мне одновременно хотелось реветь, ругаться и драться.

— Галин Геннадьевна, но, может, можно что-то сделать?

— Что, Женечка?

— Написать жалобу. Собрать подписи со всех сердобольных в посёлке, кинуть клич по району, чтобы помогли. Может, найдём спонсора и сами выкупим землю?

— Это всё провально. Мы просто не успеем. У нас всего месяц, — директриса закрыла лицо руками и застонала.

— Не опускать же руки! Надо что-то делать, поднять общественность…

— Это всё ерунда. Мы даже не знаем, с кем хотим бороться, — наконец прервал своё молчание тренер.

Ещё с полчаса мы возмущались, накидывали варианты и предположения, как надо и не надо поступить. Спорили, пока Галина Геннадьевна жёстко не пресекла дискуссию:

— Знаю, что сейчас вы убиты такими новостями, но работу никто не отменял. Дети ждут!

5 глава

Женя

И ведь права, новость убийственная. Стоит только подумать, что я своих подопечных вижу на занятиях последний месяц, сердце рвётся на части, а на глаза набегают горькие слёзы. С поникшими головами, без настроения, в полном раздрае мы вышли из кабинета. Пришлось приложить колоссальное усилие, чтобы улыбаться и делать вид, что всё хорошо. Дети не должны страдать.

В промежутке между занятиями с терпким крепким кофе мы сидели на любимом месте. Ольга пыталась возмущаться, а я мысленно перебирала варианты, к кому можно обратиться за помощью, и ничего в голову не приходило.

— Девочки мои, — Галин Геннадьевна со слегка припухшими глазами присела рядом, — я вот что подумала.

Мы превратились в абсолютный слух, забыв, как дышать.

— Раз нас выгоняют на улицу, тогда мы должны уйти красиво! Будет уже достаточно тепло, устроим грандиозный финальный концерт. Как вам такое?

— Хм… Мне нравится, — я уже понимала, что нагрузка будет вселенская, но мы не можем по-другому.

— Я за! Позовём всех: администрацию района, города, телевидение. Если получится, то и краевое телевидение тоже.

— Отлично, спасибо. Пойду остальным скажу. Уверена, мы оставим о себе память. От вас: мне завтра в письменном виде количество участников и номера выступлений, мне надо составить план мероприятия.

Вот это дело! Мы синхронно кивнули. По глазам Ольги я уже поняла, что у неё есть заготовки. Вокальный хор и несколько девочек-вокалисток были готовы в любой момент выступить с таким мощным преподавателем.

— Умоем всех! Покажем, как это — связываться с нами! — Ольга помахала кулаком в сторону санатория. Я обняла её за плечи и поцеловала в висок, обожаю Ольку такую.

— Пошли готовиться.

***

— Евгения Владимировна, это вам мама передала, — одна из моих подопечных из старшей группы протянула пакет, из которого умопомрачительно пахло выпечкой.

— Спасибо, Машунь, передай маме, что сегодня обязательно буду пить чай с её наивкуснейшим пирогом. А теперь переодеваться.

Мои большие девочки переоделись в купальники, а мальчишки принципиально в удобные шорты. Когда-то они мне кинули вызов: либо спортивные штаны, либо шорты, никаких лосин! Мне пришлось согласиться. Не хотелось сталкивать лбами мальчиков из секции дзюдо с моими. Дружба превыше всего.

— Перед тем, как мы начнём разминку, хочу озвучить маленькую новость, — начала я, показав детям сесть на расстеленные разноцветные коврики. — Через месяц наш дом культуры проведёт грандиозный праздник. От нас требуется всех поразить нашим мастерством и красотой танцев. Вы готовы поработать?

— Да! Готовы!

— Здорово! Покажем два номера. Ваш любимый «техно-дэнс» и народный кубанский. Есть предложения?

Дети стали наперебой предлагать музыку, но чаще всего звучала «Казачья». На ней и решили остановиться. Я шустро в ноутбуке нашла несколько треков, мы дружно выбрали более современную «Ойся, ты ойся, ты меня не бойся» и под неё приступили к разминке.

Время быстро приближалось к концу, а мы с детьми успели поставить только первый куплет. По задумке пять мальчишек в казачьих костюмах стоят полукругом на заднем плане и крутят в руках самодельные сабельки, очень похожие на те, которые носят с собой настоящие казаки. Девочки в широких юбках водят хороводы и крутятся на месте, создавая красивые колокола, а на припеве мальчишки выпрыгивают вперёд с присядкой. Это была сырая импровизация, которая, и я в этом просто уверена, у нас будет только дорабатываться и улучшаться. Со старшими детьми было намного проще работать, они сами многое предлагали и показывали, делая из кружка самую дружную команду.

— Отлично! Миша, ты немного отстаёшь! Тянем ноги! Девочки, пошли!

Мой голос уже срывался, но я была безумно счастлива и вместе с детьми улыбалась до ушей, обливаясь потом. На пятнадцатой минуте наших усердий пришлось снять спортивную кофту и остаться в топе и в до безобразия обтягивающих лосинах.

— И так! Давайте ещё раз повторим! Все на свои места. Маша, Аня, не отвлекаемся! – моё дыхание слегка прерывалось, приходилось давать короткие команды. — И… начали!

Дети, как только включилась фонограмма, хором запели песню и стали активно повторять движения за мной. Надо после занятия напомнить им, что мы не хор и петь на выступлении в голос не нужно.

— … не бойся, я тебя не трону, ты не беспокойся, – орали дети под казачий хор.

Краем глаза успела заметить, как открылась дверь и в проёме появился высокий мужчина, а следом зашла Галина. Один из мальчиков на присядке потерял равновесие и упал на спину, заливисто смеясь. Остальные подбежали к нему, пришлось выключить музыку, построить детей и подойти к гостям.

— А это танцевальный кружок «Башмачок» и его хореограф Анисимова Евгения Владимировна.

Представила меня Галин Геннадьевна со своей самой сладчайшей улыбкой.

— А это…

— Мы знакомы, Галин Геннадьевна, — я скрестила руки на груди, совершенно не зная, куда их деть от волнения.

— Привет, Женька.

6 глава

Илья

Застегнув верхнюю пуговицу на рубашке, отошёл на шаг от зеркала. И снова всё сидит на мне безупречно: серая рубашка и тёмно-серые брюки. Пиджак ждал своей очереди на плечиках в большом платяном шкафу. Май всё никак не хотел дарить тепло, подавляя серостью и сыростью. Вот и сейчас небо было затянуто тёмными дождевыми тучами, а с минуты на минуту точно ливень прольётся. Почти всегда холодная и мокрая Москва зимой было ещё хуже. Разницу между югом и средней полосой я ощутил сразу, когда в первый год пребывания на пмж в столице чуть не отморозил пальцы на ногах, решив прогуляться на Воробьёвых горах. Тогда я за малым не сбежал обратно в свой любимый Краснодарский край. Сейчас же уже привык, и удивить меня было сложно.

— Лиз, просыпайся, пора домой.

Плотные шторы в спальне создавали приятный полумрак. Шагнув к большой кровати, нащупал в ворохе одеял тонкую лодыжку и слегка потянул на себя.

— Лиза, подъём!

— Сколько времени?

— Семь утра.

— Илья, с ума сошёл? Ещё очень, очень… рано, — Лиза демонстративно зевнула и накинула одеяло на голову.

— Лиз, я серьёзно. У тебя полчаса на сборы, такси я уже вызвал.

— А остаться и поспать нельзя?

— Нельзя, — взял с прикроватной тумбочки пульт, и вскоре автоматические шторы освободили окна, а спальня сразу стала светлее. — Середина рабочей недели, у меня важная встреча, и в пробках стоять я не собираюсь.

— Ну, тогда езжай, а мне и тут хорошо.

— Нет, ты едешь домой. Помни наш уговор.

— Садюга безжалостный!

— Спасибо за комплимент. У тебя осталось двадцать пять минут.

На выходе из комнаты в меня полетела подушка и упала к ногам. Нагнувшись, с жёсткой улыбкой кинул обратно и показал на часы.

— Тик-так, Лиза, тик-так.

— Трудоголик чёртов!

Не выспавшаяся, с плохим настроением моя гипотетическая невеста в лифте продолжила мне вынос мозга по поводу моего категорического нежелания съезжаться с ней.

— Мог бы сам меня отвезти, — я всё также стоял молча и изо всех сил делал вид, что мне до жути интересно в телефоне.

— Не мог. Ты знаешь, как я не люблю опаздывать. А твоя квартира находится в совершенно противоположной стороне от офиса.

— Это всё глупые оправдания! Захотел бы и опоздал. С твоей должностью можно, по крайней мере, высыпаться.

— Значит так, — подхватив под локоть подругу, вывел на крыльцо дома, а рядом уже стояло заказанное мною такси, — хватит нести ерунду. Мы с тобой вместе полгода. Наши папаши очень радуются такому союзу, да и мне было удобно…

— Было?

— Да. До тех пор, пока ты не начала ныть. Лиза, заканчивай! Я, правда, с большим скрипом в последнее время терплю тебя. Поверь, это очень сложно и не в моём характере.

Объяснять взрослому человеку очевидные вещи — мой предел. И очень хотелось, чтобы это был первый и последний раз. Поэтому я максимально постарался вложить в свой голос убедительности. Не поймёт — её проблемы, но истерики на пустом месте терпеть не стану.

— Я тебя услышала, — Лиза выдернула руку и с гордо поднятой головой села в такси.

— Вот и отлично, — достал ключи от своей Toyota и переключился на рабочий лад.

***

— Доброе утро, Анна Степановна.

— И вам, Илья Борисович. Кофе?

— Да, спасибо.

Год назад мне понадобилась помощница, сам не тянул. Из нескольких кандидатов больше всего по шустрости, опытности и возрасту подошла пятидесятилетняя Швецова Анна Степановна. И сейчас я готов был пойти на любую хитрость, любые уступки и плюшки для неё, только бы она и дальше работала со мной. Уникальная женщина!

— Ваш кофе.

— Спасибо. Напомните, во сколько собрание акционеров?

— Ровно в десять. Ваш отец уже звонил.

Я демонстративно закатил глаза, вызвав милую улыбку Анны.

— И что он хотел? — взял небольшую чашку и подошёл к панорамному окну.

Вид, как всегда, был шикарный. «Сити» жил своей жизнью, а я был её частью. Здесь исполнялись мечты и рушились жизни. Наш холдинг снял огромный офис с десятком кабинетов, мне же достался самый маленький, но до чёртиков уютный.

— Узнал ваше расписание на сегодня и ближайшие дни.

— Не сказал зачем?

Конечно не сказал. Глупо было спрашивать. Но слабая надежда теплилась. Анна Степановна покачала головой и перешла к звонкам.

Ближе к назначенному времени у меня стало тянуть под ложечкой. Странно, такое было впервые. Я был полностью готов к бою, но хреновое предчувствие даже возле большого конференц-зала не отступило. Впервые за долгое время в статусе исполнительного директора я трясся, как зелёный штатный сотрудник.

— К чертям всё! — сжал папку и открыл матовую стеклянную дверь. — Доброе утро, господа!

— Илья Борисович, начнём, как прибудет Алексей Матвеевич, — не глядя в мою сторону, пробасил мой дражайший папа.

— Хорошо, подождём. Как поживаете, Фёдор Александрович?

Тучный мужчина повернулся в мою сторону и недовольно махнул рукой. Но только он хотел начать повествование о своей нелёгкой жизни олигарха, как ожил его мобильный. А вскоре появился тот, кого все ждали. Взрослые солидные дядьки обменялись любезностями. Секретарь расставила по чашке крепкого кофе и стакану воды. Я внимательно следил за каждым, гадая, какой настрой у богатеев. Но моё неприятное предчувствие продолжало расти, что уже даже немного бесило.

— Мы можем приступать? — не выдержал и подал голос.

— Да, Илья Борисович, мы вас внимательно слушаем.

Следующие полчаса я красочно распинался, с каждой минутой чувствуя себя сопливым мальчишкой. И если кто-то из присутствующих меня слушал, то по лицам было не разобрать.

От автора: Хочу показать вам главных героев

7 глава

Илья

К концу мой математически-экономический монолог с кучей графиков на проекторе нагло прервал отец. Поджав губы, сел в своё кресло и уставился на него, пряча под большим, из красного дерева столом кулаки.

— Отлично… Отлично, Илья Борисович.

Отец посмотрел на грозного, рядом сидящего с ним Алексея Матвеевича, отрыл увесистую чёрную папку и только после этого соизволил снова обратить своё внимание на меня.

— Мы довольны твоей работой, но…

— Но? — и тут я напрягся.

Я так долго стремился к тому, чтобы эти хреновы толстосумы и акционеры холдинга «Алмаз-тренд» меня признали хорошим управленцем. А тут: «но»! Пять лет жил работой, бросал все дела и мчался в офис по первому звонку. Похвалили, ага! Так обычно делаю я сам. Сначала хвалю, а потом либо выношу выговор, либо увольняю. Но чтобы так со мной поступил родной отец? Хотя… Поток нерадостных мыслей прервал низкий голос Алексея Матвеевича Брацкого, самого крупного держателя акций.

— Илья Борисович, получилось так, что буквально накануне состоялась очень выгодная сделка, и наш холдинг приобрёл отличный проект.

— Почему я не в курсе?

— Теперь в курсе. Борис Витальевич, передайте документы для ознакомления Илье Борисовичу, — попросил он моего отца.

Мне понадобилось больше времени, чем обычно, чтобы понять суть этой «сделки» и объект покупки. Слегка в шоке посмотрел на отца, и тот утвердительно кивнул.

— Наши юристы хорошо поработали, осталось приступить к основному. Бюджет подготовлен и утверждён. План работ, схемы и чертежи тоже, как видишь, подписаны…

— Да, отметил. Но почему это прошло мимо меня?

— Ты же не думаешь, — ехидная улыбка Брацкого сказала больше, чем последующие слова, — что мы вот это всё, — он повёл руками в стороны, — мы можем доверить только одному человеку? Контроль и подстраховка…

— Я понял. А теперь что изменилось?

Но тут уже ответил мой дражайший папа:

— За хорошую службу мы решили отправить тебя в рабочую командировку на юг, — и незаметно для других подмигнул. — Ты должен лично проследить за всеми мероприятиями, сроки маленькие, как видишь. Юрист компании и директор строительной фирмы уже ждут тебя.

— Неделя? Вы серьёзно?

— Да. Вместо тебя прекрасно справится Карпов. Советуем уже завтра быть на объекте и приступить к работе. И да, нужно до начала сносов уладить вопрос с экологами. Любым способом, — на последнем Брацкий понизил голос, намекая на денежный фонд руководителя.

— Я понял. Ещё будут наставления, уважаемые держатели акций, к мелкому руководителю?

— Не язви, Илья, — буркнул отец, остальные улыбнулись, — этот проект очень важен. К следующему сезону этот отель должен работать на все триста процентов.

— Можно идти?

— Да, через неделю ждём с результатами.

***

Адлер встретил тёплым воздухом с моря, греющим заходящим солнцем и большими пальмами. Совсем другая, радостная картина, в отличие от столицы. Я был практически дома. Только то, что я вернусь туда, где прошло моё детство, и снова надышусь солоноватым воздухом, немного остужало мой гнев. Всё же отец понимал больше меня. Через час с лёгкой улыбкой, словно и не он сидел вместе с остальными и понукал меня новым заданием, зашёл в мой кабинет.

— Билет уже заказал? — сел напротив стола и скрестил руки на груди.

— Дал поручение, — не глядя на него, прорычал я, продолжая набирать текст ответного письма подрядчику.

— Это хорошо. Ты не сердись. Все единогласно выбрали твою кандидатуру как ответственного руководителя с отличными показателями…

— Бла. Бла. Бла. Серьёзно? Чем Карпов заслужил такое временное повышение? А у меня, наоборот, создалось впечатление, что меня понизили и дали якобы ответственное дело, чтобы проверить меня на вшивость.

— Это не так. И я первый предложил тебя. Сам подумай. Ты едешь туда, где прошли самые яркие годы твоей жизни. Неужели не скучаешь?

— Скучаю, но это другое…

— Упрям как ишак, весь в мать.

— Не думал, что мой отец тоже ишак.

Хотел задеть отца, а получилось, что развеселил.

— У тебя будет полная свобода действий, но в рамках допустимого. Можешь взять с собой Лизоньку.

— О, ты и это продумал! — я всё же оторвал взгляд от монитора, сжимая губы. Мой папа ничего просто так не говорит и особенно не предлагает.

— Вы отличная пара, Загорецкий доволен вашим союзом.

— Не сомневаюсь. Как и ты.

— Как и я. Не буду отвлекать, у меня ещё пара встреч впереди.

— Конечно, господин Золотарёв, ведь работа у вас на первом месте.

Отец скривил губы на моё замечание, но промолчал. Я сказал истину.

И вот мы с Лизой и хреновой тучей её багажа садимся в довольно неплохую иномарку, арендованную нашей компанией, чтобы ещё какие-то три часа ехать по серпантину в Туапсе.

— Долго нам ещё? Меня укачало, — на полпути Лиза стала канючить, что ожидалось сразу после Дагомыского перевала.

— А ты убери телефон и смотри прямо в окно.

— Легко сказать. А ты нормально себя чувствуешь?

Я лишь пожал плечами и снова уткнулся в мобильный, ведь я с детства привык к таким виражам. А через полчаса во все глаза рассматривал знакомые места, мимо которых мы проезжали. Здание пансиона «Заря», которое вскоре останется в истории, было хорошо видно на очередном подъёме серпантина. Словно наркоман прилип к окну, впитывая взглядом родные края и изменения. «Завтра я с удовольствием окунусь в прошлое, свершая будущее».

8 глава

Илья

— Кошмар! Такой убогости я ещё не видела.

Лиза первая вошла в люксовый номер, кинула сумочку на небольшой диванчик и прошла в спальню.

— Жесть! И это люкс?

— Лучшее в этом городе.

— Прикалываешься?

— Нет, даже не думал. Но если тебя что-то не устраивает, я могу попросить отвезти тебя обратно в аэропорт.

Меня же всё устраивало. Качественный душ, удобная кровать — то, главное для меня, что обязательно должно быть для удобного отдыха. А ещё отличный вид на море, работающий порт и часть центральной площади города. Жуткая ностальгия так накатила, что пришлось ухватиться за подоконник и приложить лоб к прохладному стеклу. Лиза уже молча дальше обследовала номер, а я снова, как чёртов наркоман, вспоминал самые лучшие годы своей жизни, любящим взглядом скользя по родным местам.

— Илюш, ты меня слышишь?

Вздрогнул от прикосновения Лизиной ладошки к своей шее, так резко она вывела меня из воспоминаний.

— Да.

— В этом городишке можно нормально поужинать?

— Можно. Вот, смотри, — показал ей рукой на трёхэтажный ресторан рядом с гостиницей.

— Шикарно, переоденусь и можно идти.

Но, вместо того чтобы последовать своим словам, Лиза обвила мою шею руками с идеальным маникюром. Прижавшись всем телом, она приблизила свои губы к моим и провела язычком по нижней. Этот приём хорошо работал перед близостью, но не сейчас. Дикая усталость нагнала меня и валила с ног. Улыбнувшись, снисходительно чмокнул подругу в нос.

— А хочешь… останемся в номере, примем душ, и я тебе сделаю массаж, — настолько приторно-сладко прозвучало предложение, отчего сразу захотелось зубы почистить.

Но я сдержался, приобнял Лизу за талию и немного отодвинул от себя.

— Прекрасное предложение, я запомнил. И после ужина, сразу перед сном, буду ждать массаж. Беги переодеваться.

По планам моих многоуважаемых работодателей я уже сегодня должен был быть на объекте и проводить знакомство с другими участниками мегастройки. Но юношеский максимализм всё ещё сидел во мне. Я поднял маленький бунт и на место поеду завтра. Хватит быть мальчиком на побегушках.

Прекрасно поужинав с парой бокалов коньяка в расслабленном состоянии, я всё же позволил Лизе сделать массаж, под который удачно уснул. На грани сна и бодрствования, когда сознание проваливается во тьму, услышал недовольное ворчание подруги, делая пометку удовлетворить её сексуальные потребности сразу, как проснёмся.

***

— Илья Борисович, пройдёмте в правый корпус, — прораб строительной фирмы указал рукой на вполне хорошо сохранившийся медкорпус.

Больше четырёх часов я был лапушкой биг боссом, внимательно слушая директора строительной фирмы, его ушлого прораба и всегда хмурого нашего юриста, словно тот съел что-то испорченное, еле сдерживался и мечтал об уборной. Только Лизка радовала. Она была в хорошем настроении, много улыбалась, кое-где сглаживала острые углы, буквально чувствуя, что я могу вот-вот сорваться и устроить «ледовое побоище» всем присутствующим. А ведь мог, но понимал, что пока рано.

— Илюш, я лучше останусь на воздухе, — шепнула Лиза, показав на лавочку и свои шпильки.

— Хорошо, не скучай.

Махнув остальным рукой и получив в ответ благосклонные кивки, Лиза женственно приземлила свою мягкую точку на лавочку, элегантно закинув ногу на ногу в узкой серой юбке. Всегда нравилось, когда женщины со вкусом одеваются и не только, а Лизка в этом была королевой. Подмигнув ей, двинулся за Василием Павловичем, тем самым прорабом.

— Таким образом, по приблизительным подсчётам, на снос основного здания уйдёт больше недели за минусом организационной работы.

— Мне нужны точные цифры, — прораб кинул взгляд на своего шефа, взглядом прося того вмешаться.

— Конечно, Илья Борисович, в моём офисе я вам предоставлю полный план мероприятий.

— Хорошо, очень хочу сегодня же со всем ознакомиться.

— Тогда нам остался один небольшой объект и можем здесь заканчивать. Вот только…

— Что? — Я обернулся к старому жуку, тот отступил и замялся.

— Это… это действующий местный клуб…

— Нет, вы не правы. Это дом культуры, но… Чёрт!

Я быстро направился к лестнице. Как я мог забыть такую малость, как лишение любимого родного посёлка места сбора всех детишек? «Я бизнесмен, я чёртов руководитель огромного холдинга, у которого херова туча денег. И мне должно быть плевать… Но мне не плевать! Он знал! Сука, он всё знал, поэтому меня отправил». Скрипнув зубами, набрал любимого отца.

— Слушаю.

— Скажи, ты это сделал специально?

— Что именно, Илья?

— Не прикидывайся. Ты знал, что мне придётся ко всему прочему стереть с лица этой вам супернужной земли ещё и дом культуры!?

— Тише тон, сынок, я прекрасно тебя слышу.

Я не заметил, как вылетел на улицу и остановился, уперевшись взглядом в спокойную гладь моря. И всё же здесь было безумно красиво и тихо. Трасса находилась в стороне, а железная дорога на Сочи словно огибала это место. Маленький рай на берегу Чёрного моря, и земля эта, правда, золотая. Только сейчас, дыша полной грудью, стал понимать: этим богачам срать с большой колокольни на такие ценности, как дети.

— Тогда просто ответь.

— Да, знал и ты должен был уже знать. Не видел бумаги? Теряешь хватку, сынок.

— Видел…

— Тогда чего рычишь?

— Всё нормально… уже всё нормально.

— Вот и отлично. Мама привет передаёт, попросила привести местной черешни. Сказала, что скучает.

— Хорошо, — сжал пальцами переносицу, чувствуя себя полным ослом, — передай, что если не забуду, то привезу.

Я снова в порыве делал необдуманные шаги, а мой контроль катился в пекло. Ещё с детства смотрел на папу и мечтал быть таким: сильным характером и волей. Но, видимо, я всё же большую часть характера взял от мамы. Со спины послышались шаги, и меня нагнали остальные.

— Илья Борисович, что-то случилось? — запыхавшись, всё же спросил юрист.

9 глава

Илья

— Ты нервничаешь…

— Не угадала. Я жутко злюсь.

Лиза расправила на моей рубашке невидимую складку, намеренно интимно провела ноготками по прессу к ремню брюк. Её совершенно не смущали в двух шагах ждущие меня люди, прижавшись ко мне, она закусила мочку уха и тихо выдохнула:

— А меня ты жутко возбуждаешь такой.

— Тебе утром мало было?

— Очень мало.

В хорошем настроении моя подруга могла устроить секс-марафон, и сегодня Лиза всячески это показывала. Пришлось немного её осадить и вернуться к работе.

Как только утром завибрировал будильник моего мобильного, Лизка сразу села на меня. Быстрый акт и мы оба, чтобы не терять время, направились в душ. Но стоило ей надеть новый комплект нижнего, моего любимого, чёрного белья, я решил опоздать на эту встречу. Теперь уже я не торопился, менял позы и крутил Лизку на своём члене как хотел, слушая её довольные стоны.

— Нам пора, быстрее закончим и вернёмся в город.

— Где продолжим утреннее удовольствие.

Я взял её ладошку в свою, и мы дружно направились к небольшому объекту, из окон которого лилась ритмичная народная музыка. Странно, но чем ближе мы подходили, тем морально лучше мне становилось. Я видел те же стены, только с новыми окнами. Большую железную дверь, за которой в детстве мы с Саней поджидали девчонок и пугали до чёртиков. Холл, где ждали сестру друга с очередного кружка. И та самая библиотека, куда нас загоняли классом на внеурочки.

— Здравствуйте, чем могу помочь?

— Добрый… эээ вечер. Мы немного осмотримся? — начал неуверенно мой юрист.

— Извините за внезапное появление и беспокойство. Мы представители холдинга «Алмаз», осматриваем территорию пансионата, — я кивнул в сторону большого здания. — Не могли пройти мимо. Золотарёв Илья Борисович, — протянул руку первый.

— Шведова Галина Геннадьевна, директор дома культуры посёлка Шепси.

— Приятно познакомиться. Вы давно руководите этим домом?

Я не был обязан задавать последний вопрос, но на моей памяти лет двадцать был другой директор, слегка лысоватый, в вечных очках а-ля 60-е, дядя Коля. Он вечно нас гонял, когда девчонки в этом самом холле поднимали дикий визг от наших проделок. Эта женщина была полной противоположностью дяди Коли. Строгая, с зорким пронзительным взглядом и той самой осанкой важного человека.

— Лет девять как. Это имеет какое-то значение к вашей делегации?

— Нет, простите. А не подскажите, как сейчас поживает Николай Васильевич, прежний директор этого заведения?

Брови женщины непроизвольно поднялись вверх, в глазах появилась заинтересованность. Вызывать сразу негатив в свою сторону не хотел. Пусть временно, но мы можем нормально пообщаться.

— Его уже два года как нет…

— Жаль, хороший был человек.

— Да, нам всем тоже… Можно поинтересоваться, а вы его откуда знали?

— Бывал в этих краях в детстве. Галина Геннадьевна, — решил сменить тему, чувствуя на себе любопытные взгляды окружающих, к нам вышли ещё несколько человек из небольшой комнаты, – вы разрешите мне по старой памяти заглянуть в библиотеку и танцевальный зал? Обещаю, мешать никому не стану.

— Хорошо… Пройдёмте.

Умная женщина. Не подав виду, держа себя в руках, Галина Геннадьевна повела меня в библиотеку, где позволила одну побродить пару минут между стеллажами, а после подвела к тому самому музыкальному залу, откуда и лилась услышанная ещё с улицы народная песня.

— А это наш танцевальный…

Дальше я уже не слушал. Не мог поверить своим глазам. Женька! Сашкина маленькая сестра! Хотя сейчас она была уже совсем не маленькая. Женька возвышалась среди детей, искренне им улыбаясь своей офигенной улыбкой, а её кожа блестела от света множества точечных лампочек в потолке. По затылку прошла волна мурашек и двинулась по шее и плечам к груди, разливаясь теплом. Как же я рад был её видеть! Во все глаза смотрел и впитывал то родное, что светом лилось от неё. Улыбка сама растянулась на губах, когда Женька подошла к нам.

— Привет, Женька!

— Здравствуй, Илья. Какими судьбами?

Нас окружили дети. Некоторые девочки обняли Женьку, другие, особенно мальчишки, с любопытством рассматривали меня. И не только детям был интересен наш разговор.

— Есть пять минут на меня?

— Да, если подождёшь. Мне надо детей сдать родителям, — Женька кивнула на приоткрытую дверь.

— Конечно, я здесь, — отошёл в сторону, до сих пор не веря этой встрече.

10 глава

Женя

На деревянных ногах, с жутким гулом в ушах от сумасшедшего сердцебиения и с дежурной улыбкой на лице я провожала детей, давая последние наставления. Никто так ничего и не понял. Родители и другие преподаватели с интересом смотрели на группу мужчин в строгой дорогой одежде и эффектную женщину среди них. Мне же было не до них. Кожей чувствовала на себе его взгляд и пылала. Было безумно жарко, и я точно знала, что это не от активных занятий. Только Илья мог вызвать дикую энергию внутри меня.

— До свидания, Евгения Владимировна, — попрощалась мама одного из моих подопечных. — Послезавтра, в это же время?

— Да, всё без изменений. Хорошо вам отдохнуть.

Не успела подойти к нашему маленькому кабинетику, как подруга схватила за предплечье и с силой затянула внутрь.

— Галина спряталась в кабинете, но ты точно в курсе. Кто это?

Ольга кивнула на закрытую дверь, ведущую в зал.

— Незабытое прошлое…

— Чего?

Мотнула головой, осознав, что болтнула лишнего. Ольга склонила голову набок, но руку отпускать не собиралась.

— Не важно. Я не знаю никого, кроме Ильи.

— Не помогла. А Илья, — одной рукой она показала пальцами кавычки, — кто?

— Бывший друг моего брата. Оль, я ничего не знаю, правда.

— Тогда надо узнать.

— И если ты меня отпустишь, я это сделаю.

— Меня аж потряхивает от любопытства.

И ведь так и было. Я чувствовала, как слегка дрожала рука подруги. И если её потрухивает, то меня начинает скручивать. И не только от любопытства.

— Как я выгляжу? — высвободилась из захвата, чтобы надеть кофту, но поздно вспомнила, что она осталась в зале на стуле.

— Красная, растрёпанная и… — Оля слегка пригнулась и втянула воздух возле моей шеи, — немного попахиваешь.

— Прекрасно! Отличное время вернуться, Золотарёв! Ну и фиг с ним!

— Опять не поняла…

Махнула рукой, мол, не важно, и вышла из кабинета. В конце концов, я его не ждала, я на работе! Пусть только попробует что-то сказать. Но моя храбрость тут же испарилась, стоило только заглянуть в когда-то до чёртиков любимые глаза.

— Свободна?

— Да… Но недолго, надо домой, мама…

— Понимаю. Сам не думал, что вот так встретимся.

Илья придвинулся ближе и убрал выбившуюся прядку волос мне за ухо. И так это естественно у него получилось! Я даже не успела моргнуть. Кровь сильнее ударила в лицо, заставляя пылать щёки. Снова почувствовала себя шестнадцатилетней девочкой рядом со своей мечтой.

— Илюш, познакомишь?

Ладошка с дорогим маникюром слегка сжала плечо Ильи, и он вздрогнул. Меня окутало облаком шикарного парфюма, цену которого я точно знала, а поза дамочки во всю кричало об их близких отношениях. Добро пожаловать на землю, Женька!

— Конечно, гхм… — Илья замялся, а я скрестила руки на груди, ожидая чего угодно, но не этого. — Елизавета — моя помощница. Евгения — руководитель кружка танцев и сестра моего лучшего друга.

— Как здорово, когда встречаешь знакомых и друзей, — поддельная улыбка сверкнула на лице «помощницы», а ко мне потянулась для рукопожатия её ладошка.

— Особенно когда это так неожиданно, — криво усмехнулась и убрала руки за спину.

— Лиз, подожди меня, пожалуйста, на улице, мне надо с Женей поговорить.

— Только недолго, ты кое-что обещал, — эта Лиза демонстративно, словно помечая своё, поцеловала Илью в щёку, а в меня полетели острые стрелы. Намёки я читать умею, а тут была открытая угроза.

— Помню. Иди.

***

— Так о чём ты хотел поговорить?

— Обо всём. Только здесь и сейчас понял, как я по всем вам соскучился.

Мы отошли вглубь зала. Илья закрыл меня собой и убивал своей открытой улыбкой.

— Мы тоже скучали, а потом поняли, что тебе это не надо, и перестали, — склонила голову вбок, чтобы лучше видеть его глаза. Только они не могли соврать. — Скажи, Золотарёв, а что тебе мешало нас навещать, например? Или, сейчас скажу такую глупость, звонить?

— Злишься?

— Да. Сашку жалко. Он ведь верил в вашу дружбу.

— Чёрт, — Золотарёв провёл рукой по волосам, совершенно не скрывая свою вину. — Ты права, ничего не мешало… Как он?

— Хорошо, — пожала плечами, — женат, скоро станет папой.

— Хорошая новость. Дашь его номер? Буду исправляться.

— Дам. Так зачем ты приехал? Такой деловой, с сопровождением, — рукой показала на коридор, где всё ещё маячили дядьки в костюмах и его Лиза.

Но вместо Ильи ответила Ольга. Она встала со мной рядом, грозно вскинув подбородок и уперев руки в бока.

— Уважаемый разрушитель, крушитель судеб и лишитель детей их кружков, вам не стыдно?

— Оль…

— Что, Оль?! Ты так спокойно с ним разговариваешь, словно тебя не касается, что он, — она головой показала на Илью, — через месяц оставит нас без работы.

— Не совсем так…

— А как, уважаемый? — не сдавалась подруга.

— Я всего лишь уполномочен на месте уладить небольшие вопросы…

— По-вашему, снести дом культуры — небольшие вопросы?

Илья слегка поморщился, запустил пятерню в волосы и с досадой посмотрел на меня. Не отрицал! Какой ужас! Только не он!

— Илья, это так?

— Жень…

— Скажи, ты за этим приехал?

— Конечно за этим! Таким, как он, плевать на нищебродов вроде нас… на детей!

Осознание того, что тот, кого я мечтала увидеть, стоит передо мной и он готов разрушить жизни многих, в голове не укладывалось. Тупая боль забила молотом в висках. Кошмар жестокости жизни в лице любимого человека обрушился с такой силой, что мне пришлось ухватиться за плечо Ольги.

— Жень, я не знал…

— Уходи. Сейчас же уходи! И никогда, слышишь, никогда не появляйся!

— Женька, давай поговорим.

— Уже поговорили, господин уполномоченный по «небольшим вопросам», — я настолько разозлилась, что позволила себе толкнуть Золотарёва в грудь, — убирайся!

— Как скажешь, Анисимова, но нам ещё придётся увидеться. Вот моя визитка и советую быть при следующей встрече полюбезнее.

11 глава

Женя

— У меня никогда не появлялось такого дикого и стойкого желания убивать, а сейчас есть! — Ольга ходила передо мной кругами, выкрикивая свои гневные мысли на всю округу. — Припёрлись сюда, словно поиздеваться! Бедная наша Галина…

— Что с ней?

Ольга присела рядом на ступеньки и обхватила свои колени. И если она могла орать, то у меня не было сил даже думать. Но одна мысль так и пульсировала в висках: «Он приехал, чтобы разрушить всё то, что я люблю». Я вертела в руке его визитку, и она мне жгла пальцы. Золотая картоночка с чёрными буквами и одним номером. Только имя и сотовый.

— Пока мы прогоняли этого столичного «бизнесмена», — Оля дополнила кавычками, — Галине плохо стало, откачивали в кабинете нашатырём и валерьянкой.

— Сволочь, — я обхватила голову руками, слегка покачиваясь взад и вперёд.

— Жень… Ты его хорошо ведь знаешь? — я кивнула. Ольга с полминуты молчала. — Расскажешь?

— Что именно?

— Всё. Мы должны знать, с кем имеем дело. И как бороться…

— Оль, ты серьёзно? Галина ведь чётко расписала картину, — я опустила руки и с грустной улыбкой уставилась на подругу. — Нас выгонят, выселят, клуб снесут. Как бороться с тем, что нам не по зубам?

— Брось это упадническое настроение! Кто этот Золотарёв?

— Бывший друг моего брата…

— Это я уже слышала. А ещё? Давай полную информацию, остальное узнаем в глобальной паутине.

Я впервые осознала, что кроме брата никто не знает про мои истинные чувства к Золотарёву. Я их берегла и лелеяла, а потом заперла под большим амбарным замком в самой далёкой комнатке моего сердца. И сейчас я стояла перед выбором. Дальше хранить чувства под замком или выпустить их на волю и… катись оно всё в пекло.

— Жень, ну ты чего молчишь?

А кому мне ещё рассказать, как не Ольге? Хотя… больше и не кому.

— Обещай, что тихо выслушаешь и никому…

— Это великая тайна? — глаза Ольги загорелись таким ярким пламенем любопытства, что я не смогла сдержать смех.

— Спешу огорчить — нет. Моя личная маленькая тайна.

— Так, стоп. Ты и этот Золотарёв?

— Нет, но…

Воображение Ольги подорвало её на ноги, и она встала напротив меня. Пришлось приподнять голову, чтобы следить за ней. Смешная такая, торопится вечно. Ну, пусть погадает, раз не хочет просто послушать.

— Так, последний вариант, и я сдаюсь, — Оля присела на корточки передо мной. — Он тебе изменил!

Ну это уже совсем ни в какие ворота! Я лишь покачала головой на это, не помню какое по счёту, предположение и накрыла руку подруги своей.

— Оль, всё не так. И всё просто до чёртиков. Я его любила с самого детства, а он видел во мне лишь сестру своего друга. Старо как мир.

— А, всего лишь?! А сейчас?

— А сейчас я убита.

— Ты уходишь от ответа.

— Не знаю… — тяжело говорить правду, хранимую столько лет, — думала, что уже разлюбила и всё в этом духе, пока Илья не появился. И знаешь…

— Что?

— Меня убивает тот факт, что человек, который для меня был заветной мечтой, сейчас хочет разрушить всё самое дорогое.

— Это ужасно… Ещё фифу какую-то притащил, — Ольга сморщила мордашку и встала на ноги.

— Не напоминай. Она мастерски мне намекнула на их отношениях.

— Овца… Слушай, но исходя из того, что я наблюдала, он был рад встрече. Может…

— Оля, не надо, не начинай! Я не хочу!

Хитрая улыбка засветилась на милом личике подруги с россыпью веснушек на носу. И я поняла, что её не остановить, а я заочно проиграла.

— Женя, ты только услышь меня. Идея гениальная! Сколько, говоришь, лет вы не виделись?

— Чуть больше десяти.

— И он не забыл тебя, а ты-то и подавно.

— Ладно, — скрестила руки на груди, снова ощущая жжение от бумажки, — выкладывай.

— Поговори с ним, объясни всю значимость нашего клуба. Расскажи о детях, наших успехах. Оденься красивенько, макияжик, каблучки и сама сладость на лице.

— Я не смогу… Я не знаю. Оль, это бесполезно!

— Ты ещё не пробовала, а уже сдаёшься. Жень, сделай это ради наших детишек. Ты же сама будешь жалеть, что не попробовала.

— Ты даже не представляешь, на что меня толкаешь! О чём просишь…

Оля села рядом и приобняла за плечи, целуя в висок. Мне же безумно захотелось вернуться во вчера и чтобы этот день никогда не наступал! И ведь Оля права, ради нашего дела я просто обязана попробовать.

— Женечка, не представляю, но надо.

— Я попробую.

— Спасибо, люблю тебя. А если ничего не выйдет, мы выследим Золотарёва с его мадам и устроим тёмную.

Я не смогла сдержать смех, представляя, как мы с Олей вдвоём надеваем на Золотарёва мешок, связываем по рукам и ногам и мутузим. Ха, мечтать не вредно! Но настроение улучшилось.

— Звони и договаривайся о встрече.

— Прямо сейчас?

— Нет, — подруга пожала плечами, — можешь позавчера.

— Злюка бессердечная.

— Знаю, но у нас мало времени.

12 глава

Илья

— Кто это был?

— Ты о ком?

— О той девушке, — мы уже подъезжали к городу, когда Лиза решила заговорить.

— Прошлое, которое совсем не радо меня видеть.

— Очень интересно. А ты, значит, рад?

Да, я был рад. И сейчас очень рад, что встретился с Женькой. Только обстоятельства обернули нашу встречу в не очень приятную. Но я всё же надеялся и верил, что Женька успокоится и мы сможем нормально поговорить. Я ей всё объясню, но вот станет ей легче от этого? Я в тысячный раз пожалел, что подписался под этот проект и лично приехал. И Женька была права, мне ничего не мешало навещать друзей. А я просто решил забить и строить свою жизнь без них.

— Возможно. Лиз, если ты хочешь что-то конкретно узнать, спрашивай прямо, не ходи вокруг да около.

— Хорошо. Со стороны ваша встреча показалась не только радостной, но ещё и интимной.

— Чего? — я аж повернулся к ней полубоком.

— Илья, я не слепая и не дура. Прекрасно видела, как ты на эту девушку смотрел… даже мне не всегда такой взгляд перепадал.

— Перестань. Тебе показалось. С Женькой связано моё бурное прошлое, моя молодость.

Лиза отвернулась к окну и скрестила руки на груди. Не поверила. Я бы сам не поверил, если бы видел эту картину со стороны. Но мне было плевать. И сейчас плевать. Я никому ничего не обещал и никому ничего не должен.

— У вас что-то ещё есть, кроме прошлого?

— Что? Лиз, заканчивай. Я не в том настроении, чтобы выслушивать глупости.

— Ты сам сказал: спрашивать прямо.

— Да, и я ответил. Заканчивай! — рыкнул, чтобы быстрее закончить бесполезный разговор с примесью ревности.

— Но…

— И ревность твоя мне неприятна. Давай спокойно поужинаем, потом мне надо будет немного поработать.

— Я тебя услышала... Какие планы на завтра?

Мне всегда нравилась Лизкина сдержанность. Ей не надо было повторять дважды свои просьбы и желания. Но неприятный осадок остался. В двух словах рассказал ей про завтрашние планы. И сразу предупредил, что завтра она останется одна. К сожалению, на развлечения времени катастрофически не будет.

— Хорошо, придумаю, чем заняться. Приятно поработать, — лёгкая горечь проскользнула в её голосе.

— Умница. И, Лиз…

— Да? — я повернул двумя пальцами её подборок, заглядывая в слегка раскосые глаза.

— Спасибо за понимание.

***

Горячий душ приятно плавил мышцы. Не знаю, сколько я вот так в одном положении стоял и смотрел в одну точку. Больше двух часов я сидел за документами, пока в глазах не стали плясать чёрные точки, а шею сводить ломота. Сейчас же я просто наслаждался тишиной, гнал любую мысль, не позволяя сознанию начинать усердную работу.

— Через полчаса я буду готова, — Лиза сидела у изголовья кровати в окружении многочисленной косметики.

— Хорошо.

— Может, отключишь телефон на вечер? Проведём время в тишине…

Лиза нанесла крем и стала плавно растирать по лицу. В одном кружевном белье она смотрелась шикарно. А я поймал себя на мысли, что вся эта сцена выглядит уж очень по-семейному. И вроде бы неплохо, но всё же было НО! Брак пока не входил в мои планы.

— Это моя мечта — хоть несколько часов не отвечать на звонки. Увы и ах… — кинул влажное полотенце на ближайший стул и взял телефон. Несколько пропущенных звонков из головного офиса и один незнакомый, на почтовый мейл пришло несколько писем. — В отпуск хочу.

— И я. Лазурный берег французской Ниццы или Бали! Только не наши курорты, — Лиза сморщила носик, выискивая в бардаке на кровати карандаш.

— Тебя избаловали деньги.

— И что в этом плохого?

— Надо быть проще. Вся моя юность прошла на этих тобой не любимых курортах. И поверь, ничего лучше для меня не было и не будет.

Мобильный снова ожил стандартной мелодией. Лиза фыркнула, а я вышел на балкон в одних шортах.

— Слушаю.

— Эээ… Привет.

Я сразу узнал её голос. Улыбка сама расползлась на лице.

— Привет, Женька.

— Не отвлекаю?

— Нет. Я рад твоему звонку.

Облокотившись на перила, превратился в абсолютный слух. Женя тихо вздохнула, а я мысленно стал её подгонять, меня разрывало любопытство.

— Мы можем увидеться? — скороговоркой выдала она.

— Конечно, во сколько ты завтра сможе…

— Нет, Илья. Сегодня.

Вот это поворот. От такого заявления аж немного завис. Не раздумывая, согласился.

— Да. Давай. Через час нормально?

— Да, отлично. Спасибо.

— Было бы за что. Я наберу тебя, как подъеду.

— Хорошо. Пока…

— До встречи, Женька, — это я уже прошептал, когда она положила трубку.

Солнце медленно приближалось к горизонту. Из ярко-жёлтого небесное светило окрасилось оранжевым, а его жар стал спадать. Лёгкий ветерок с моря дул прохладой, а горожане медленно прогуливались по главной площади возле гостиницы, которая стала моим домом на короткий срок. Быстро вернувшись в номер, стянул с вешалки белую футболку и удобные лёгкие джинсы. Устал от делового стиля, от вечного галстука и рубашек.

— Я ещё не готова.

— Э. Лиз. Тут такое дело… — начал, застёгивая часы на руке.

— Не нравится мне такое начало, — выгнув бровь, Лиза подалась вперёд.

— Мне надо отъехать. Не знаю насколько, но дело серьёзное. Справишься без меня?

— Зашибись. А что за дело?

Быстро накатал сообщение водителю, чтобы подогнал машину ко входу в гостиницы, оставил документы и был свободен до завтра.

— Я же сказал: важное. Не скучай, — быстро чмокнул Лизу в щёку и, пока она не стала дальше допытываться, вышел из номера.

13 глава

Илья

Подъезжая к посёлку, набрал Женю. Мы договорились встретиться на крыльце запасного выхода дома культуры. И всё же я думал, буду первый, когда увидел её одну. Женька сидела, поджав под себя одну ногу, и смотрела на бесконечную линию горизонта.

— Держи, — протянул картонный стаканчик с кофе.

— Спасибо.

Я мягко приземлился рядом, строя различные догадки нашей встречи. Женя долго молчала и маленькими глотками пила горячий напиток. Решив, что торопить не стану, сам завис на красоте вечернего моря, словив полный релакс.

— Не разрушай мою жизнь…

— Прости, что?

Полными слёз глазами Женька смотрела на меня и ждала. А я понятия не имел, что она хочет, о чём говорит.

— Илья, этот дом культуры не просто моя работа, это моя жизнь. А ты приехал и… Пожалуйста, ради всего святого, ради прошлого и ради детей, умоляю, не сносите…

На последних словах Женька стала задыхаться и свободной рукой вытирать потоки влаги на щеках. А у меня сердце сжалось до размера ореха. Я смотрел на зарёванное лицо и не знал, что делать. Схватить её и утешать, как малышку, пока спазмы и слёзы пройдут. Или с ходу наврать, или, что ещё хуже, сразу обрубить всё на корню и уйти. Но я не хотел уходить! И не хотел, чтобы Женька плакала.

— Пойдём, — не спрашивая, взял за руку и повёл к морю.

Солнце медленно садилось за горизонт, окрашивая небо в ярко-оранжевый цвет. Чёрное море сегодня было совсем не чёрное. Оно радовало своим спокойствием, а чистая прозрачная вода так и манила искупаться. Пляж пустовал, но я вдалеке видел гуляющую парочку с собакой. Можно хоть кричать, нас никто не услышит.

Отпустил руку Женьки, скинул лёгкие мокасины, подкатал джинсы и только тогда обернулся на неё. Простой хвост на голове, ни капли косметики и красивые карие глаза с длиннющими ресницами. Женька, ещё будучи мелкой, уже была красавицей. Помню, как друг однажды жаловался, что тяжело ему придётся с толпой женихов сестры.

— Пошли ноги намочим? Но я бы с удовольствием искупался.

— Илья…

— Давай, ты ведь никуда не торопишься? А я жуть как соскучился по морю, — мне не пришлось стараться с улыбкой, Женьке хотелось всегда её дарить.

— Хорошо, — она скинула босоножки и встала рядом, вода доходила ей до колен, слегка касаясь воздушной юбки.

— Как же классно! — не смог сдержать стон, когда ещё слегка прохладная вода стала ласкать ноги. Шагнул глубже, чтобы вода доходила до колен, совершенно наплевав на одежду. — Знаешь… Я только сейчас, когда приехал, понял, как скучал по всему этому, — обвёл рукой вокруг себя, задерживая взгляд на бескрайнем горизонте.

Женька кивнула, но продолжила молчать, будто знала, что я только начал. И ведь это так и было. Меня распирало от эмоций и воспоминаний.

— Помнишь старый деревянный причал? Полуразрушенный, но нами самый любимый.

— По нему чтобы пройти, надо было быть акробатом.

— Точно! Но мы легко справлялись, удерживая равновесие, чтобы добраться до самого края, где глубина позволяла спокойно нырять и ставить рекорды, — я улыбнулся воспоминаниям. — Помню, как на спор прыгали… Сашка, я, Макс и ещё несколько мальчишек. Сколько нам было? Лет по тринадцать.

— Это когда Сашка с разбитой бровью домой пришёл?

— Ага. А я с вывихнутой лодыжкой и ссадинами на лице. Жёстко мне досталось… Хотел показать, какой герой, а в итоге напугал друзей и взбучку от отца получил. Неделю дома сидел. Все на море бегают, а я читаю, — мгновенно вспомнил старую ещё отцовскую книгу про жизнь и приключения на необитаемом острове Робинзона Крузо, — было обидно, но тогда я не понимал, что сам виноват.

— В таком возрасте кажется, что жизнь несправедлива, а родители безжалостно наказывают за мелкие шалости.

— Я всегда знал, что ты меня понимаешь, — как же мне хотелось протянуть руку и крепко сжать маленькую ладошку, чтобы тактильно, не только на словах, почувствовать с Женькой одну волну.

— Илья, пожалуйста, давай поговорим…

Момент был испорчен. Покачал головой и вышел на берег. Женька обернулась и напряжённо проследила, как я сел на ещё тёплые камни, как рукой показал на место рядом со мной. Боже, как же я не хотел заводить этот долбанный разговор, видеть её разочарование.

Женя села и вцепилась в моё лицо взглядом, а я продолжал молчать, прекрасно зная, что ничего хорошего не скажу. Я даже пообещать не смогу. Всё решено и точка.

— Жень, что ты хочешь от меня? — я некрасиво тянул время.

— Я не хочу, чтобы сносили наш дом культуры. Илья, сделай что-нибудь.

Положил руки на колени и сцепил пальцы. Она не понимает. Или понимает, но не хочет принимать. А мне, чёрт, именно мне придётся её разочаровать. Неприятная горечь появилась во рту. Слегка скривившись, вспомнил, что я крутой бизнесмен, снова натянул на себя образ безжалостного хищника и повернулся к ней.

— Ваш дом культуры для моей компании не принесёт никакой пользы и выгоды, оставь я его в покое. Лишь неудобство.

— Какое неудобство? Илья, это наш дом! Да что с тобой?

— Со мной всё нормально. Я просто знаю, какая сумма с множеством нулей вложена в этот проект. А ещё знаю о перспективах не только для моей компании, но и для местной инфраструктуры, а может, и для всего Туапсинского района.

— Сумма?! Деньги?! Ты детей равняешь с деньгами? — шок и омерзение читались на лице Жени.

— Жень, это бизнес и ничего больше.

14 глава

Женя

— Бизнес, говоришь? — меня стало потряхивать от его слов и спокойствия на красивом лице.

Как можно вот так, ради паршивых денег, сломать жизни простым людям? Как объяснить детям, что их любимые занятия продали? Что не будет тех радостных встреч, смеха и улыбок? Как видеть в наивных детских глазках непонимание, разочарование и слёзы? Я не могу и не хочу это принять!

— Да. И как бы это цинично ни звучало, но это факт. Дети здесь абсолютно ни при чём.

— Ты сейчас издеваешься? — не смогла спокойно смотреть на Илью. Этого человека я не знаю! — Золотарёв! Услышь ты меня!

Вскочив на ноги, встала напротив него и уперла руки в бока. Я не отступлю. Всё или ничего!

— Я впервые в жизни кристально честен. Сделка состоялась, земля в коммерческом пользовании была… Как ты себе представляешь? Или что, по-твоему, я должен сделать, чтобы оставить дом культуры в целости и сохранности?

— Ну как-то же он стоял на этой твоей коммерческой земле столько лет!

— Ага, по доброте душевной!

— Вот! Вот именно так! И что мешает эту доброту снова проявить?

— Деньги и очень серьёзные дяди в Москве. Жень, — Илья хмыкнул и ранил моё самолюбие ещё больше, напомнив те времена, когда видел во мне лишь меленькую сестрёнку своего друга, — ты будто не повзрослела.

— А ты постарел! Я так это не оставлю, слышишь?

— Допустим. И что ты сделаешь?

Илья с грацией хищника поднялся на ноги и встал рядом, нависая скалой. Мне пришлось задрать голову, но не отступить.

— Буду биться до последнего.

— То есть ты будешь воевать со… мной?

— Если надо, буду! И с тобой тоже…

Золотарёв отступил на шаг, склонил голову набок и громко заржал! Конь московский! Эта ехидная выходка была именно той каплей, которая переполнила всё: терпение, выдержку и мою природную терпимость. Склонившись, набрала горсть мелкой гальки и кинула в грудь Ильи, совершенно не думая, попаду в глаза или нет.

— С ума сошла? — не успела схватить вторую порцию камешков, как меня сжали в стальных объятиях.

— Пусти!

Вырваться не удалось, а я брыкалась и извивалась изо всех сил. Тогда применила другую практику — затихла на время. Золотарёв ослабил захват, и это была его ошибка. Со всей дури наступила на ногу, толкая в грудь.

— Ауч! Совсем на голову отшибленная?

— О, Илюш, ещё какая отшибленная, если речь идёт о моих детях!

Его мелкое страдание мне доставляло прямо физическое удовольствие. И это ещё цветочки. В голове одна за другой всплывали картинки мелких пакостей и саботажей, которые я вполне могу сама провернуть на месте сноса моей любимой работы. Особенно будет сладко, если там будет и Золотарёв.

— Интересно ты изменилась…

— Я бы сказала, кардинально.

— Значит, друзьями мы остаться не сможем?

— Охренеть ты выдал! — моё состояние уже не позволяло следить за словами. И если честно, мне было плевать.

Илья подхватил свою обувь, кинул на меня оценивающий взгляд, а я приготовилась для очередной колкости.

— Ну, раз мы не друзья… теперь, а тебе жизненно необходимо сохранить этот свой «дом», — кавычки пальцами чётко обозначились на сиреневом небе в закате, — то почему бы мне не получить от всего этого выгоду?

— Ты о чём? — замерла я. Не нравилось мне то, как спокойно он перешёл на деловой тон, его стальной блеск глаз и моя вновь появившаяся тахикардия. Пульс настойчиво стал бить в ушах.

— Теперь, зная твой нрав, я всё же отойду на пару шагов, — Золотарёв скрестил руки на груди, и его туфли оставили грязный след на одежде. Я отчего-то зависла на этом моменте, боясь смотреть ему в глаза. — Предлагаю небольшую сделку. Выгодную нам обоим…

Золотарёв демонстративно замолчал, интригуя ещё больше. Я же непроизвольно сделала шаг к нему.

— Говори, — голос показался совсем чужим.

— Всё очень просто. Ты посвятишь всю эту неделю мне, а я в ответ сделаю всё, чтобы ваш дом культуры остался цел и невредим.

— В каком смысле? У меня работа… две работы.

— Жень, не тупи. Если ты готова идти до конца, то соображай быстрее. Я не привык тратить время на элементарные вещи.

И тут до меня дошло. Я шумно выдохнула и в ужасе уставилась на него с раскрытым ртом.

— Ты… Ты хочешь, чтобы я была твоей… девочкой по вызову?

— Фу, зачем такие некрасивые слова? Да и не тянешь ты на эскорт.

— Тогда кем? Скажи…

Лёгкий ветерок коснулся моих горячих щёк, принося с собой секундное облегчение разгорячённой коже. Пульс уже не просто стучал, он зашкаливал и громко бил в барабанные перепонки. Мне пришлось сделать ещё один шаг. Я боялась, что из-за шума внутри меня не расслышу ответ.

— Моей женщиной. Женщиной, которая составит компанию во всём, лишь бы я не скучал.

— Что? Прости, но я не вижу разницы.

— Как хочешь, — Илья пожал плечами, словно для него это был полный пустяк. — Решай здесь и сейчас. Завтра уже будет поздно.

Полное понимание предложенного обрушилось на меня сумасшедшей лавиной. За несколько секунд я прошла несколько стадий: от шока, злости за унижения до озарения решения своей проблемы и, наконец, принятия. Принятия того, что, возможно, это тот самый выход из положения. Всего лишь может пострадать моя гордость, но и то об этом мало кто узнает.

— Как это будет выглядеть? — мой голос по-прежнему был неузнаваем.

— А как бы ты хотела? Могу предложить два варианта, — он опустил обувь на землю, достал из кармана сигареты. С ехидной улыбкой предложил мне, закурил и продолжил: — Первый. Мы просто договариваемся, а потом ты получаешь то, что хочешь.

— Нет…

— Умница! Я бы сам на такое не согласился, — жёсткость в голосе Золотарёва снова привела к мысли, что этого Илью я точно не знаю. — И второй. Заключаем сделку, на бумаге прописываем все нюансы. Ты мне свои «услуги», я же постараюсь сделать всё, чтобы ваш клуб остался цел и невредим.

«Как просто… Прописать нюансы, отдать тело и время и получить желаемое». Сейчас человек, которого я практически боготворила в юности, словно змей-искуситель, умело соблазнял на грех. И этот грех был сладок и желан. Вот только моя гордость бунтовала.

15 глава

Илья

Какой чёрт дёрнул меня за язык? Но слова не вернуть. Поэтому я мысленно умолял Женьку не поддаваться на провокацию дальше, сдать назад. А я обязательно попробую что-то сделать с их долбанным домом культуры. Смотрел на Женьку и поражался, как нежное и милое личико приобретает решительные черты взрослой женщины. С ума сойти! Она не просто согласилась, а стала сама меня подначивать. Вот это я понимаю — выросла! Гордость и желание одновременно овладели мной. Я хотел такую Женьку в прямом и даже переносном смысле.

Я прекрасно знал, что ещё давно, в далёкой юности, эти красавица сохла по мне. Была если не хвостиком, то рядом с нами частенько. А я что? Мелкая сестра друга меня не привлекала. Что тогда, что сейчас, женским вниманием не был обделён. Но сегодня, увидев её через столько лет, челюсть моя отвисла, а мужское желание кулаком постучало по сознанию, заявляя: «смотри какая, лучшая из всех, что были!». И ведь так и есть, признал. Но Женька всё равно остаётся сестрой моего бывшего друга и это кое-что да значит.

Я дал нам шанс, а сейчас ехал обратно в город и поражался сам себе. Как я смогу с ней… спать. «Сможешь, ещё как сможешь. Откинешь принципы и очень даже сможешь», — я улыбнулся своему второму я, кивая в согласии. Плевать, она уже взрослая женщина, которая полностью отвечает за свои поступки. А я… я всё тот же Илья Золотарёв, любитель красивых женщин и теперь её сбывшаяся мечта.

***

Паркуясь на огороженной стоянке гостиницы, стал судорожно соображать и придумывать причину, по которой Лиза должна будет завтра в срочном порядке улететь домой. Но, поднявшись на свой этаж, так ничего и не придумал. Что ж, буду импровизировать.

Хмуря брови, Лиза лежала на кровати, аккуратно ноготками брала из красивой прозрачной вазы ягоды черешни и смотрела телевизор. Я встал у края кровати, ожидая, когда она на меня обратит внимание. Смешно, конечно, но намеренно ругаться я не хотел. И на плохой ноте выпроваживать подругу домой — тоже. Поэтому я решил прикинуться лапочкой на время, прощупать почву.

— Что смотришь? — подхватил ягодку и закинул в рот. Лиза даже не удостоила взглядом, продолжая свой игнор. Ладно, я честно хотел по-хорошему. — Поговорим?

Выключил плазму и сел напротив, на всякий случай убирая полупустую вазу.

— Смотрю, дела были настолько важные… раз сияешь ярче солнышка.

Ну, сам боженька велел! Лиза начала язвить, тем самым развязав мне руки. Покачав головой, напустил на себя гневный вид и встал с кровати.

— Тебе завтра придётся уехать.

— Прости, что?

Я стоял спиной к Лизе и не мог, да и не хотел видеть её возмущение. Так даже будет лучше. На фоне ссоры мне не придётся врать, а Лиза сама сделает всю работу.

— У меня возникли сложности. На тебя времени не будет. Поэтому, Лиза, тебе лучше завтра уехать. И вообще, поехать тебе со мной было плохой идеей.

— Ты из меня дуру делаешь?

— Нет. Даже не думал, — мой голос был максимально спокоен и холоден, таким я обычно говорил с подчинёнными. — Я прямо сейчас закажу тебе билет, а водитель отвезёт в Адлер.

— Вот, значит, как… Я знаю, в чём тут дело. Вернее, в ком!

Я резко обернулся, внимательно всматриваясь в её лицо. Глаза Лизы лихорадочно блестели не только от гнева, но и от алкоголя. Лизка решила провести время не одна, а с игристым. Она встала ко мне вплотную и ударила в грудь ладошкой.

— Всё дело в той девке! — ещё удар. — Ты как увидел её, сразу хвостом завилял! — Снова ударила. Хотела опять, но я схватил запястья в жёсткий захват. — И сразу я не нужна стала…

— Хватит… Лиза, ты перебарщиваешь. Я озвучил причину. Разве этого мало?

— Мало! Очень мало! Ты избавляешься от меня, как от ненужной вещи. Новую игрушку завёл…

— Лиза, это перебор. Я умею терпеть, но сейчас ты реально перегнула. Советую пойти в душ и лечь спать. И заканчивай с алкоголем, тебе не к лицу истерика.

Отпустил Лизу с ошалевшими глазами и открытым ртом. Она ещё что-то хотела сказать, но я остановил жестом. Слишком насыщенный день, устал морально и сцен ревности не потерплю. Вышел на балкон, заканчивая разговор. Да, я поступил с подругой жёстко и даже немного подло. Ради другой женщины насильно отправляю её обратно в Москву, не сказав правду. Но! Кому понравится такая правда? И зачем она нужна? Может, Лиза и рассчитывала на серьёзные отношения с вытекающими последствиями. Я же — нет. И только это чистейшая правда. Моя правда.

Только после второй сигареты, когда во рту стало горчить, я достал телефон и купил Лизе билет на удобный рейс. А утром надо позвонить юристу по деликатному договору. Женька, ты сама не знаешь, с кем связалась…

16 глава

Илья

— Доброе утро, Илья Борисович. Это Парченко, замглавы района по благоустройству…

— Доброе, Василий Иванович. Удивлён вашему звонку, — я стоял под навесом гостиницы и смотрел, как Лиза нервно хлопает дверью машины, и та отъезжает. — Что-то случилось? У нас с вами встреча назначена после обеда.

— Да, вы правы, но тут такое дело…

Чиновничек мелкого разлива замялся. Я же, наоборот, приосанился, чувствуя своё превосходство в ситуации. Он сам позвонил, не попросил помощницу. А сколько гонора было. Денег хочет, хм, получит, но уже меньше.

— Слушаю.

— Не могли бы мы встретиться раньше? Скажем, через час?

— Василий Иванович, вы рушите мои планы…

— Простите… Понимаю, вы очень занятой человек, но после обеда глава созывает срочное собрание. Присутствие обязательно, а у вас время — деньги…

— Вы правы. Время — деньги. Поэтому я буду у вас в течение пятнадцати минут. Пожалуйста, позаботьтесь о пропуске в здание администрации, — намеренно не дождался ответа и положил трубку.

Утро складывалось хорошо. Юрист пообещал к двенадцати дня прислать на одобрение макет нашего с Женькой необычного договора. Лиза снова ушла в игнор, даже «пока» не сказала. Ещё и по проекту дело двигалось со скоростью кометы. Улыбнувшись, вызвал такси. Мог, конечно, и пешком прогуляться, городок маленький, но не стал. Мне сегодня нужны силы, и я знаю, куда и на кого их потратить.

*В час буду в Шепси. Напиши свой график, чтобы я мог со своим состыковать*.

Отправил сообщение Жене, намеренно акцентируя внимание на деловом тоне. Не я начал, но я продолжу.

Уже не надеялся на быстрый ответит. Вышел из такси, как пришло сообщение:

*И тебе здравствуй, Илья. До часа дня у меня работа в школе. В три начинается в доме культуры*.

Вот же коза, ухватила мой манёвр! Не хочет на корню этот цирк пресекать. Сама виновата.

*Предлагаю тебе взять больничный и полностью посвятить время мне*.

*Это твоё условие?*.

*Скажем, один из пунктов нашего будущего договора*.

Долго смотрел на экран телефона, где мелькала надпись в нашем чате «Женька пишет…», и ждал ответ, стоя перед большим белым зданием администрации. В итоге Женя так и не отправила сообщение. Улыбнувшись, убрал мобильный и широким шагом зашёл в здание, попутно кивая проходящим посетителям на их приветствия.

Я деловой человек с железной хваткой. Именно такие выживают в столице и не падают с космической скоростью на дно, на корм хищным рыбам. Я больше был акулой. Такой средней по размерам хищной акулой. И сейчас я планировал полностью показать перед чиновником свои клыки. Мои юристы основательно подготовились. Документы были в лучших традициях московских сделок. Мне лишь оставалось освятить своим появлением данного господинчика и проследить за выполнением ранних договорённостей. Его последние резолюции, и стройтехника в ту же минуту начнёт свои работы.

— Илья Борисович, очень рад с вами лично познакомиться, — пятидесятилетний лизоблюд с самой дружелюбной улыбкой на свете протянул руку в приветствии. Пришлось ответить.

— Взаимно, Василий Иванович. Давайте сразу приступим, у меня очень ограничено время, — сразу расставил приоритеты.

В кармане пиджака пиликнул мобильный сообщением. Я еле сдержался, чтобы его не достать. Уверен был, что это Женька ответила. На другие входящие оповещения у меня стоял другой сигнал.

— Конечно, конечно, Илья Борисович. Может, для начала желаете кофе? Или чай, воду?

— Нет, спасибо. Вы ознакомились с пакетом документов?

— Да. Понадобилось достаточно времени, но я справился. Только меня смутил один момент… — я приподнял бровь на замечание, а слегка полноватый чиновник в голубой рубашке и в совсем не подходящем галстуке зелёного с жёлтым цветом замялся, — даже не момент, так… глаз уловил.

— Говорите уже.

— Ну… На вашей территории находится муниципальное учреждение.

— Я в курсе.

— И что вы собираетесь с ним делать? — он потянул узел галстука.

А мне было до чёртиков интересно, какое ему до этого дело? Ведь, по сути, это его промах, что Шепсинский дом культуры сейчас под угрозой. Он профукал и, видимо, понимает свой промах.

— Мне нет дела до такой мелочи. Земля наша по закону, а что на ней стоит — нас не волнует. Вы должны были ещё тысячу лет назад позаботиться об этой проблеме, сейчас поздно.

— Кхм… Значит…

— Да. Значит, вам придётся самостоятельно урегулировать вопрос с данным учреждением: куда перенести, уволить сотрудников или отправить во внеплановые отпуска и так далее. Моя задача другая, и помогать вам я не собираюсь.

Говорю ему, а сам вспоминаю, как только накануне вечером обещал Женьке сделать всё возможное, чтобы сохранить работу всей её жизни. Всё же я полный мудак.

— Да, вы правы. Это не ваша забота. Вот только мне прибавилось… Но всё же я пока не могу подписать ваши документы.

— Почему? — я подался вперёд, впиваясь в Василия Ивановича жёстким взглядом. Он снова поправил галстук, словно тот его душил. Вот поэтому я не любил эти удавки, и если была возможность их не носить, то с радостью не надевал.

— Мне надо переговорить с главой района Митрофановым по этому моменту, — ах ты жук! По блеску в глазах понял: эта гнида всё-таки хочет денег. Хотя кто их не хочет? Раз такой крутой холдинг пришёл на их территорию, значит, и озолотиться можно. Рискует.

— Василий Иванович, чем дольше вы будете затягивать, тем больше застройщик попросит у моего холдинга неустойку. Это неприемлемо.

— Понимаю. Постараюсь сделать это сегодня, чтобы вы не понесли больших затрат, но это уже будет зависеть от Митрофанова…

«Ну же, скажи вслух. Покажи свою жадность», — мысленно подталкивал я его. Мне очень часто приходилось сталкиваться с жадностью чиновников. Я их натуру видел сразу, и этот был не лучше. Прям образец алчности и коррупции. Что ж, на таких у меня имелся отдельный бюджет, вернее, маленькая статья расходов, и я мог спокойно ею пользоваться. Но сейчас я хотел не предлагать, а слышать просьбу, снова получать небольшое удовольствие от своего превосходства.

17 глава

Женя

Облокотившись на дверь, я тупо улыбалась в темноту, как чуть не подпрыгнула, когда мама резко включила свет в небольшой прихожей.

— Не хочу строить предположения, поэтому рассказывай сама, — наигранно строго сказала она и махнула головой на кухню.

Мама первая прошла в наше уютное место силы, где мы могли часами сидеть, попивая чай, и болтать обо всём, даже о моей неудачной личной жизни. Уже не помню, в какой момент она подобрала тот заветный ключик к моим душевным тайнам. Поначалу со стыдом, потом чуть осмелев, я стала ей всё рассказывать. Всё, кроме как о Золотарёве. И нашла если не подругу, то надёжный тыл, понимание и теплоту.

Вот и сейчас мама ждала моего долгого и интересного рассказа. А мне снова становилось стыдно, хотя пока я ничего плохого не сделала, но в скором времени собиралась. Я согласилась спать с Золотарёвым ради своей работы. Какой кошмар! Только сейчас, сидя за столом и наблюдая, как мама разливает чай, как бодро достаёт печеньки и конфеты, я осознала серьёзность своего поступка. И как такое можно рассказать той, которая тебя родила и в целом желает тебе лучшего? Капец, одним словом!

Глухо застонав, закрыло лицо ладонями и покачала головой из стороны в сторону. Тем самым разогревая ещё больший интерес у мамы.

— Жень… Что случилось?

— Мам… я даже не знаю, с чего начать. Но обещай, что ты полностью будешь на моей стороне и ни капельки не осудишь.

— Очень интригующе, — она пододвинула ко мне чашку и вазу с вкусняшками. — Конечно обещаю! Даже если ты убила человека, всё равно я с тобой пойду до конца. Но это ведь не так?

— Нет, конечно! — отняла руки и слабо улыбнулась. Шутка почти удалась.

— Тогда рассказывай с самого начала. Убеждена, что мне много чего предстоит наиинтереснейшего узнать, — уверенно улыбнулась она, делая глоток из кружки, намекая на то, что видела, как я приехала домой.

— Да, ты права. Но всё не так хорошо, как хотелось бы. Наш дом культуры через месяц снесут, а я согласилась стать временной женщиной для утех Ильи Золотарёва.

Выпалила на одном дыхании, опуская взгляд в свою кружку. Мне страшно было увидеть реакцию мамы на последнее сообщение. И надо бы нормально объяснить, а ни сил, ни желания нет. Мама с минут пять молчала, сканируя меня взглядом.

— Про дом культуры немного понятно. А вот про Ильюшу — нет.

— Он уже давно не «Ильюша», — я скривилась на этом произношении.

— Он приехал? — я кивнула. — Женя, хватит односложно отвечать! Расскажи нормально.

О! Моя правильная и всегда культурная мама терпеть не могла, когда мы, её дети, замыкались в себе и выдавали на подобные вопросы простые ответы. Эта малость могла спокойно вывести её из себя, и тогда мама могла с нами не разговаривать по несколько дней. Я до сих пор помню эти её приёмчики и то чувство вины из далёкого детства.

— Ладно. Наш дом культуры стоит на частной земле, и эту землю выкупил какой-то мегакрутой московский холдинг. Они снесут всё старое и построят новое, современное и, конечно, дорогое! И этим богачам совершенно плевать на всех и на детей… А руководить приехал как раз Ильюша Золотарёв, — на его имени я сморщила нос и губы. Мама лишь кивнула продолжать. — Появился как ясно солнышко! Ходил, смотрел. Важный такой стал!

Сама не заметила, как стала описывать Илью, стараясь изо всех сил передать маме свой негатив к нему. Но, видимо, у меня плохо получалось. Мама к концу моих якобы нелестных описаний Золотарёва искренне улыбалась.

— Я пыталась… Даже плакала при нём! Толстокожий урод! Заявил, что я веду себя как дитя и не понимаю, какие перспективы нас ждут. Мол, большие деньги вложены в проект. А мои дети, уже молчу о тех, кто свою жизнь отдал прекрасному…

— Жень, я понимаю. Это убийственно для тебя. А дальше?

— А дальше сама не поняла, как он мне предложил сделку, — я буквально вспыхнула от воспоминаний и опустила глаза. — Я согласилась.

— Куда катится мир? Честно Илья поступить не мог… Я была лучшего о нём мнения.

Вот только настоящих ноток возмущения я в голосе мамы не услышала. Она спокойно встала и помыла свою кружку.

— Это с ним ты приехала?

— Да. Мам, но и это ещё не всё! Не надо делать вид, что ты в Золотарёве разочарована, не умеешь красиво играть, — я улыбнулась, когда мама театрально приложила руку к груди. — Он приехал со своей невестой. Хотя честно в этом не признался. И ради нашей сделки готов её отправить восвояси.

— А вот это уже очень подло, — теперь прозвучало искренне.

— Именно! Что можно ждать от человека, который так поступает?

— Но он же обещал?

— Обещал… Но я не идиотка верить словам, — я тоже помыла чашку и скрестила руки на груди. — Мы документально оформим сделку.

Меня удивило, как моя драгоценно-нравственная мама спокойно отреагировала, что её дочь ляжет под мужчину за спасение работы.

18 глава

Женя

— Ну как? Меня прям выкручивает от нетерпения, — Ольга спецом ждала меня у главного входа здания нашего клуба.

— Не понимаю, о чём ты, — я решила, что стоит её по-дружески немного помучить.

— Ты прикалываешься? Я о встрече с ним…

Оля оттащила меня в сторону и ухватилась за руку, с предвкушением заглядывая в глаза.

— А. Ты об этом!? Мы встретились, обсудили некоторые моменты и пришли к договорённости, что он всеми силами постарается оставить нашу работу в покое.

— Анисимова! Хорош. Я же тебя знаю. Давай с самого начала и побольше подробностей.

— Оль, правда, — больше шутить мне не хотелось, — всё прошло почти гладко. Мы прогулялись к морю, вспомнили старые времена, а потом я ему объяснила, насколько важна нам всем наша работа, особенно детям. Не скажу, что было легко убедить прожжённого бизнесмена, но я вроде как смогла достучаться.

«Ага, смогла. Продала себя за правое дело. Только это утешает». Оля сделала вид, что поверила, уж очень она хорошо меня изучила. Говорить подруге саму правду пока не стану, потом… когда Золотарёв уедет, а мне станет до чёртиков жаль себя, вот тогда и вывалю своё эмоциональное дерьмо на неё. Потерпит.

— Значит… Нам уже нет смысла поднимать шумиху и готовить концерт?

— Не думаю. Знаешь же поговорку: доверяй, но проверяй. Я верю Илье, но вдруг даже у него не получится…

Оля хмыкнула, поправила ремешок сумочки на плече и выдала:

— Ничего не знаю. Ты должна любыми, — на этом слове она многозначительно поиграла бровями, — способами его убедить и подтолкнуть действовать решительно.

— Интересный совет. Может, подскажешь как?

— Блин, Жень! Ну не маленькая же ты! Женские чары, глазки кисы, губки бантиком, юбки покороче…

— Я тебя поняла. Ложись-ка ты, Женька, под свою первую любовь. Ради дела можно и ноги раздвинуть, — такое предложение меня возмутило. Хотя сама чуть меньше суток назад согласилась на такое. Но ведь подруга не знает об этом! — Спасибо, Ольга Михайловна. Из тебя отличная мамка выходит.

— Жень… Тормози, я не это имела в виду. Ну, лёгкий флирт, увлечённость… Они, мужики, когда рядом красивая женщина, вообще ни о чём думать не могут и выполняют любую просьбу, только пальчик покажи.

— Ты плохо знаешь Золотарёва. Пошли работать, мои уже почти все собрались.

— Я его вообще не знаю.

***

— И ещё раз повторим… Девочки, вперёд, наши казачки сзади ждут.

Я снова включила первый куплет нашей обожаемой «Ойся, ты ойся…» и встала вместе с девчулями. Шесть пар глаз внимательно следили за моими движениями, повторяя, ошибаясь и пока не попадая в такт музыки. Я громко считала цифры, подбадривала и улыбалась. Мои умнички старались!

— Мальчики, пошли! — чуть отошла в сторону и встала сбоку, хлопая в такт в ладоши.

Музыка громко лилась из напольной колонки, дети взмокли, но продолжали оттачивать движения вместе со мной. С каждым разом получалось всё лучше и лучше. Вот что значит команда и любовь к танцам.

— Молодцы! Пять минут перерыва и продолжим, — стоило мне повернуться на внезапную тишину, как вздрогнула.

Золотарёв собственной персоной. Илья, с улыбкой скрестив руки на груди, опирался на дверной проём. В простой белой рубашке с закатанными рукавами он всё равно смотрелся пафосно, богато сверкая бредовыми часами. Я намеренно проигнорировала его последнее сообщение, и вот он тут. Дети с интересом разглядывали его, а Илья меня. Каких-то несколько секунд пристального внимания, и я потеряла своё душевное равновесие. Ну почему этот засранец так хорош собой? А мне только от одного его вида хочется лужицей растечься.

— Здравствуйте, дети! — Илья всё же соизволил оторвать от меня взгляд, присел на корточки, растягивая классические брюки в коленях, и подмигнул моим ученикам.

— Здрасте… Здравствуйте…

— Вам не жарко? Вон как с Евгении Владимировны пот рекой течёт, — ах ты ж гадость! Я чуть не задохнулась от возмущения, хотела открыть рот и ответить колкостью, но Илья опередил. — Я вам всем кое-что привёз.

Как по волшебству, у него в руках оказалась небольшая коробочка, из которой он стал доставать мороженное и раздавать моим детям.

— Илья Борисович! Это не самая умная идея.

— Почему, Евгения Владимировна?

Я встала рядом и по максимуму изобразила строгое лицо. Вот же олень московский! Нам осталось немного, а он нагло срывает мне занятие.

— Всё очень просто… Хотя куда вам! Вы же только о деньгах думаете… Дети разгорячённые, и холодное мороженное им на пользу не пойдёт. Если завтра кто-то из ребят сляжет с ангиной, я все счета по лечению отправлю вам!

— А я незамедлительно окажу любую посильную помощь. Евгения Владимировна, можно вас украсть у этих замечательных детей на пару минут?

Внимательно вслушиваясь в разговор между взрослыми, дети потихоньку ели сладость, шептались и улыбались. После такого угощения и думать о продолжении занятия не стоит. Фыркнув, приказала ребятне сидеть тихо, первая вышла в небольшой коридор. Нечего детям уши греть, а потом родителям пересказывать.

— Илья! Какого чёрта?

— И тебе привет, — Золотарёв слишком близко встал рядом, обдавая ароматом своего до одури мужичарного парфюма. — Ты проигнорировала моё последнее сообщение.

— И поэтому ты заявился и сорвал мне занятие?

— Я не хотел, – он ещё на несколько сантиметров приблизился. Раскаяния в его глазах я не заметила.

— Не верю, Илья Борисович, — отступить не смогла. Он специально сводит меня с ума.

— Брось, Женя. Наедине называй меня «мой сладкий», — шутник недоделанный! Я не смогла сдержать улыбки и возможности ударить Золотарёва в грудь. — Понял, шутки сейчас неуместны. Буду ждать тебя у главного входа с набросками будущего договора.

Не успела ничего ответить, как Илья быстро чмокнул в губы и вышел, не замечая застывшую в лёгком шоке Ольгу с широко распахнутыми глазами.

— Ничего не говори, — буркнула я и вошла в зал. — Доедаем мороженое, потом тихо и дружно расходимся по домам. На сегодня занятие окончено.

19 глава

Женя

В тёмных солнцезащитных очках, в расслабленной позе, опираясь на капот машины, Золотарёв ждал у входа, перегородив проход. Но это мало кого смущало. Мамочки, что ждали своих детей с занятий, открыто бросали заинтересованные взгляды в его сторону. А самые смелые и ушлые — многозначительные улыбки. Привыкший к такому вниманию, Золотарёв изредка посылал ответные, ничего не обещающие улыбки и не спускал глаз со входа.

Всю эту картину я наблюдала из окон небольшого парадного холла здания. И кипела. Мне не нравилось, что он купается в женском внимании, как и раньше. О! Я прекрасно помнила те времена: стоило Илье появиться в компании, и все девушки слюни пускали, глаз с него не сводили. Был случай, когда две девицы чуть не подрались за право идти рядом с ним. Своей энергетикой альфа-самца он уже в юные годы сводил с ума женский пол! Что говорить про сейчас?!

А я стою и ревную. Сама прекрасно понимаю абсурдность происходящего, но ничего не могу поделать. И ведь он ничего особенного не делает, просто ждёт меня… Либо я дура, либо он чёртов змей-искуситель всего рода женского. И ведь очень хорош собой! Чего кривить душой. С годами, как выдержанный коньяк, только лучше.

— Ля, стоит и красуется! Мамки с ума сходят, — Ольга толкнула меня в плечо своим. — Смотри, Валя дочку обратно к нам ведёт, типа что-то забыла, лишь бы ещё раз мимо твоего пройти.

— Он не мой…

— Красивый, засранец. Тоже бы слюни пускала, если бы мужа так сильно не любила, — до Оли только сейчас дошёл мой ответ, и она повернулась ко мне. — Твой, Женя. Ты разве не видишь?

— Чего?

— Всего! У него глаза горят, стоит только тебя увидеть, котиком рядом становится…

— Хватит прикалываться! Несколько часов назад совсем другое напевала.

— Почву прощупывала. Не, Жень, я права. Помани пальчиком и побежит хоть на край света, и делай с ним что хочешь. Глядишь, и замуж позовёт, и дом наш задарит…

— Так, Ольга Михайловна, тебя понесло, — я развернулась и пошла к запасному выходу. — А мне пора.

— Ты куда?

— Устрою ему сюрприз.

А вот какой сюрприз я собиралась ему устроить, пока не вышла, так и не поняла. Просто шла к нему со спины и злилась. Своей притягательностью он снова возвращал меня в юность, где я видела этих девушек, получающих от него свою долю внимания, и мечтала быть на их месте.

— Заждался, милый? — обняла его за шею и поцеловала в губы.

Я хотела его смутить, заставить застыть на месте и во все глаза смотреть на меня с немым вопросом: «Жень, ты чего?». Но вместо этого Золотарёв сильнее прижал к себе и углубил поцелуй, превращая его в более долгий и интимный. Он переиграл меня. На время забыла, где я. С головой окунулась в ту прелесть эмоций, о которой мечтала всю жизнь. Мои губы сами отвечали ему, а руки вовсю гуляли по широким плечам и путались в коротких волосах на затылке. И мне хотелось большего! Томно застонав, прижалась к нему бёдрами теснее, пока не услышала его тихий голос с насмешкой:

— Может, хоть в машину сядем и там продолжим? Моя горячая…

Но стоило прийти в себя, как на меня обрушилось понимание моей глупой детской выходки. Уткнувшись в грудь Золотарёва, я тихо спросила:

— На нас все смотрят?

— Не все… Мальчуган лет четырёх катается на самокате и даже не взглянул.

— Как же стыдно…

Илья только рассмеялся и быстренько усадил в машину.

— Стыдно, когда видно. А мы просто очень по-взрослому у всех на глазах целовались, — он ловко выехал на трассу и направил машину в сторону города. — И мне жуть как понравилось. Может, продолжим? Наша маленькая тренировка прошла успешно.

Уткнувшись в ладони, я качала головой из стороны в сторону, представляя, какие разговоры обо мне пойдут или уже пошли. Посёлок маленький, а меня знали почти все. Даже дети видели! Боже! Я только сказала своим девочкам, что Золотарёв мне не жених, и тут же целую из ревности, словно… словно своего мужчину! Какой пример подаю!

— Заткнись…

— Не могу. Ты сама начала. И кстати, с чего это вдруг такое горячее выступление? — Илья резко вошёл в поворот и меня качнуло на него. Пришлось выставить руку и упереться практически ему в пах. — Хм. Продолжаешь?

— Не мечтай… пока, — села ровно, не понимая, откуда у него такая открытая и слегка пошлая ирония. Мне же хочется испариться, лишь бы не возвращаться на занятия и не отвечать на обязательно последующие вопросы. — И не дрова везёшь. Куда едем?

— Ужинать. Ты не ответила.

— И не буду. Давай сделаем вид, что ничего не было.

— Я-то могу, а вот зрителей много было.

— Тебя это волнует? — я попыталась изобразить равнодушие, которого и в помине не было.

— Злючка… Можно тебя попросить?

— Хорошо, — умеет заинтриговать. Я повернулась корпусом к Илье, слегка зависая на сильных руках, крепко сжимавших руль.

— Очень хочу видеть тебя именно такую, когда мы будем заниматься диким сексом.

— Золотарёв! Вот что ты за человек?! Я же могу и передумать. И тогда придётся тебе заниматься диким сексом, — не смогла сдержать едкого смешка, — со своей дамочкой или левой рукой.

— Никогда моя левая рука не была в роли любовницы.

— Ещё не поздно попробовать, — наш разговор явно уходил не в ту сторону. Я это прекрасно понимала, но остановиться не могла. Хожу по грани, и мне это нравится. — Всё же когда-то бывает в первый раз.

— Милая Женя. Никогда такого не было и не будет. Женщины меня любят. Так почему я должен сам себя удовлетворять?

— Всегда таким был и таким останешься.

— Каким?

Мы уже въехали в город и попали в вечную пробку данного времени суток. Илья цокнул языком, притормаживая. А я, слегка склонив голову, обвела его оценивающим взглядом так, чтобы он прочувствовал.

— Самовлюблённым засранцем.

— Ничего плохого в этом не вижу, — он в итоге нажал на тормоз и повернулся ко мне. — Ты единственная после Сани можешь мне в лицо такое сказать. Остальные бы очень сильно пожалели!

20 глава

Женя

— Я не пойду! Не мог выбрать место попроще?

— А чем тебе это место не нравится?

Илья непонимающе посмотрел на первый и единственный ресторан в городе, куда пускали чётко по дресс-коду, а про цены мне только рассказывали! Ценник даже обычного американо был заоблачным. Идти туда в простом до чёртиков летнем сарафане в цветочек и босоножках — значит, позволить уже при входе высмеять мой внешний вид и надменно развернуть обратно. Хостес, которая стояла рядом с внушительного вида охранником, и то выглядела как суперзвезда на Канском фестивале.

— Я ничего не имею против этого ресторана, но он будет иметь против меня.

— Ты специально говоришь загадками? — Илья свёл брови и снова посмотрел на вход, а потом повернулся ко мне. — Ты будешь со мной, в чём проблемы?

— Проблема в том, что ты даже не подумал о том, что мне надо переодеться после занятий. Я не пойду.

— Жень, мозги не делай. Всем абсолютно плевать, кто и как выглядит, всех волнует только размер твоего кошелька…

— А размер кошелька они определяют по внешнему виду! Нет, Илья. Поехали в другое место, — я безапелляционно мотнула головой.

Мажорские московские штучки про деньги и внешний вид коробили и убивали. Мы тут не бедствовали, но и деньгами не сорили. Как говорится: не жили богато, вот и нечего начинать. Золотарёв ехидно улыбнулся, но отъезжать не торопился.

— Уверена? – я кивнула. — Хорошо. Тогда диктуй адрес, где тихо, вкусно кормят и тебя не выгонят за внешний вид. За свой я не переживаю.

Не сразу вспомнив про тихую кафешку возле бывшего морского вокзала, назвала Илье адрес. Ехать-то всего пару минут, пешком приятнее пройтись. Но жизнь в столице приучила Золотарёва не тратить время на ходьбу и быть всегда мобильным. Он не был галантен, когда мы выходили у кафе «Бульвар», прошёл первый и занял нам место у окна, всем видом показывая, что у нас чисто деловой ужин. А то, что произошло чуть меньше часа назад, он якобы забыл. Или мне так хотелось в это верить.

— Что ж, отдам должное. Картинка никак не вяжется с действительностью, — сыто откинувшись на мягкий диванчик, заявил Золотарёв.

— Так и в жизни бывает.

— Учёл. Может, теперь перейдём к нашим делам?

Голос Ильи сразу приобрёл стальные и очень деловые нотки. Я собралась, хотя очень хотелось оттянуть этот момент. Кивнула в согласии, пряча руки под стол.

— Мой юрист подготовил скелет нашего договора и предусмотрительно оставил много свободных строк для нашей фантазии.

Я взяла листы формата А4 и стала внимательно вчитываться в каждую строчку. Обычно и стандартно выглядели первые пункты, пока я не дошла до особых желаний сторон. Тут было пусто. Дальше был пункт о сроках и даже форс-мажорные обстоятельства, при которых будет невозможно выполнить обязательства сторон по договору.

— Смерть? Серьёзно? — выдала я со смехом.

— А чему ты удивляешься? Такое тоже возможно, — Илья скрестил руки, даже не улыбнувшись. Серьёзный такой, будто многомиллионную сделку проворачивает, а не секс-договор заключает. — Предоставляю тебе право внести первой свои пожелания.

— Как благородно, Ваше Величество. Ручка найдётся?

— Может, для начала вслух обсудим?

Я знала, что произнести свои желания и хотелки вслух я не смогу. Мне легче написать их на бумаге, сфотографировать мозгом и хранить в памяти.

— Давай я лучше всё пропишу, а ты ознакомишься. И если что-то не понравится, мы это обсудим. Лишнее вычеркнем.

На моё счастье, мужчина моей мечты лишь лениво махнул рукой, мол, валяй. В моей сумочке нашлась самая простая ручка. Закусив её кончик, я задумалась над первым желанием. А потом меня понесло…

***

Я не долго ждала, пока Золотарёв чёрным, вернее синим по белому изложит свои сексуальные пожелания. И, вместо того чтобы мне первой передать для ознакомления с написанным, он стал внимательно вчитываться в мои пункты.

Каждый пункт он с улыбкой комментировал, кивал и кидал в меня настолько убийственно юморные взгляды, что мне хотелось вылить ему в лицо остатки моего любимого белого сухого и с удовольствием наблюдать, как капли стекают по подбородку и капают на его дорогую рубашку. Сволочь! Он вгонял меня в краску, заставляя опускать взгляд и со всей силы сжимать вилку. Аппетит пропал напрочь. Зато появилось дикое желание воткнуть эту самую вилку в его язык, который, к слову, будет очень трудиться перед каждым половым актом.

— Серьезно? Это твоя давняя детская мечта? — Илья чуть не подавился от смеха собственной слюной на последнем пункте.

— Почему бы и да? — я уже отбросила в сторону вилку и скрестила руки на груди.

— Нет.

— Почему, Ильюша? — подалась вперёд, выдавая самую невинную моську.

Если я хотела его задеть, то у меня отлично получилось. Золотарёв нацепил жёсткую маску на лицо, схватил ручку и с размаху вычеркнул этот пункт.

— Я не позволю себя связывать, да ещё и в стрингах!

— Ну это будет так мило…

— Опытная?

— Немного, — не хотелось признаваться в обратном.

— Ну, хорошо. Не хотелось, конечно, но ты сама меня заставила, — он вписал ещё один пункт и передал бумагу мне для ознакомления, а сам с ехидной улыбочкой откинулся на диванчик.

Довольно долго я вчитывалась в написанное, по несколько раз возвращаясь, больше отвлекаясь на его красивый — что не было удивительно, у Золотарёва не может быть чего-то некрасивого, — почти каллиграфический почерк.

— Что значит «во все имеющиеся отверстия»? — мой голос меня подвёл. Слишком низко и испуганно я произнесла.

—То и значит. Ты же опытная!

— Нет… Не в этом смысле! Нет, Илья!

— Ладно. Давай поторгуемся, — он намеренно медленно сделал глоток кофе, — я разрешу тебе вычеркнуть этот пункт, раз ты не хочешь попробовать со мной… гм… анальный секс. Но взамен потребую обязательного исполнения пункта пять.

Я снова вернулась к пятому пункту. Что ж, это лучше того, другого. Но всё равно выходило за грани моего дозволенного.

21 глава

Илья

Как же сейчас она меня бесила!

Я дал ей шанс спасти себя от меня. Спецом выставился мудаком. Написал такие гадостливые желания, которые могут исполнить только шлюхи, и с надменной издёвкой провоцировал Женьку сдать назад. Но нет, она снова подхватила мою игру. И, как бы ни противно было, пошла дальше. Хорошо, хочет по-взрослому — я готов. Откинул последний довод внутреннего голоса, что это не просто женщина, а сестра когда-то лучшего друга, надо притормозить. Но зачем, если эта сирена сама того не хочет? Мой эгоист захлопал в ладоши, когда я заткнул голос разума.

— Думаю, и ехать никуда не стоит, тут вполне удобно… — подначил я, откидывая спинку своего водительского кресла.

— Я не буду! Ты вообще конченный? Почти центр города, парковка у входа в кафе, куча народа! Нет.

— Пятый пункт, милая, гласит: заниматься сексом по первому желанию партнёра в любом доступном месте. Разве не романтика? — я уже расстёгивал ширинку, с непроницаемым лицом наблюдая, как у Жени глаза округляются.

Меня же подстёгивал спортивный интерес: сможет или нет? Лично я бы смог, мне вообще плевать, где заниматься сексом. Хоть у всех на виду, лишь бы улететь от яркого оргазма. Кончить так, чтобы дышать не мог.

— Пожалуйста… не надо. Может, к тебе в гостиницу?

— Конечно. Потом сразу ко мне в номер. До моего отъезда мы не расстанемся ни на минуту, если небо не упадёт на землю… или же я лично отпущу тебя. Что вполне может быть, — уже приспустил штаны, показывая свои чёрные боксеры с белой резинкой.

Нет, заниматься первым сексом с Женькой я хотел в кровати, но на крайний случай в кресле или в ванной. С чувством, толком, стонами, криками и потерей сознания от удовольствия. Но немного проучить очень хотелось. Только вот мой член принял игру за правду. Он стал просыпаться и увеличиваться в размерах, а в голову полезли мысли бросить игру и рвать с Женькой в гостишку.

— Илья…

— Что?

— Я тебя очень прошу…

— Нет. У тебя был шанс. Ты его упустила, когда своей красивой ручкой подписала наш договор. Сейчас поздно, — злость на своё тело и возникшее возбуждение я направил на Женю. — Пункт восемь, расторжение договора и последствия сторон.

Женя ещё больше округлила глаза и громко сглотнула. Я же продолжил, уже полностью одевшись обратно.

— Зачитывать вслух не буду. Вижу, помнишь. Уходи. А нашу сделку я считаю недействительной. Снос зданий начну завтра. И ваш дом культуры будет первым.

— Ублюдок.

— Какой есть. Зато честный, — пожал плечами, с силой сжимая челюсть. Она ещё не знает, какой скотиной я могу быть, когда добиваюсь своего, а сейчас… А сейчас я даю ей шанс сбежать от меня и помнить именно таким. Не стоит ей думать обо мне хорошо, ведь я больше сюда не вернусь. — Проваливай, Анисимова.

— Ненавижу! Сволочь московская!

— Ты меня этим не задела…

Женя с такой силой хлопнула дверью, стекло бы разлетелось, но оно чудом выдержало. Спокойно выехал с парковки с диким желанием разогнать тачку до максималки и выплеснуть негативные эмоции вместе с возбуждением.

***

Женька точно обиделась!

Будь я на её месте, так вообще бы все возможные проклятья на голову наслал! Но. Всегда есть одно «но» во всём. И сейчас я этим «но» буду себя оправдывать.

Медленно двигаясь в потоке машин мимо набережной города — самое любимое место прогулок туапсинцев, поражался раздвоению своих мыслей. Совесть снова проснулась и стала громко спорить с засранцем-эгоистом, которого, к слову, я больше любил. Слишком правильная совесть, которая долго молчала, пока я жил в столице, громко заговорила по возвращении на Родину. Сейчас она с упрёком качала головой и выдавала гнусливым голосом: «Зря ты обидел её, надо бы извиниться. Сам знаешь, что надо…». И ведь знал, но не хотел. Меня в этом полностью поддерживал оппонент совести: «Э. Она большая девочка! И знала, что играть со взрослым мужиком опасно. Особенно если речь идёт о сексе».

Пока в моей голове спорили голоса, я всё крепче сжимал руль до боли в костяшках, мечтая о тишине. Сделал крюк и подъехал к гостинице, радуясь такой мелочи, как свободное место на парковке у входа. Так редко бывает, а мне повезло. Вечер был испорчен, настроение ушло в минус, а грёбаное возбуждение так никуда и не делось. С диким настроем рычать на всех подряд, я зашёл внутрь и поднялся на лифте.

— За пять минут я не перестал быть ублюдком, — отодвинул Женю за плечи от двери своего номера и вставил ключ-карту в замок.

Первым зашёл в номер и зачем-то оставил дверь открытой. То, что она пришла, а это она сделала быстрее пешком, чем я давал круг, радовало и раздражало одновременно. Я всё сказал в машине, добавить нечего.

— Я знаю... Илья, давай поговорим?

— Говори, — намеренно стал при ней снимать рубашку, лишь бы не смотреть Жене в глаза.

— Всё слишком быстро завертелось… и я была не готова, — её неуверенный голос был почти рядом. — Не готова вот так сразу и сходу… Ну ты понял.

— Ты подписала. Тебя никто не принуждал под дулом пистолета.

— Я помню, но принудить можно и без оружия.

— Если тебе так противно, то вон дверь. Я никого не держу.

— Золотарёв, хватит строить из себя обиженного мальчика!

Женя встала за моей спиной и буквально дышала жаром на мою кожу. Надо ещё было прописать в договоре отдельным пунктом: запретить сторонам обращение по фамилии во время секса! А то, что сегодня я трахну Женьку и буду дальше её трахать, — это уже точно. Она пришла на мою территорию, в моё логово, таким образом, давая безмолвное согласие. И сейчас она для порядочности набивает себе цену.

— Раздевайся, — рыкнул, расстёгивая ремешок часов, осторожно, словно они в данную минуту самое дорогое, что есть в моей жизни, положил на тумбу.

— Что?

— Я знаю, зачем и почему ты здесь. Будь добра, откинь в сторону свои принципы, наигранную невинность и раздевайся, — говорил, надвигаясь на Женю, читая настоящее удивление, — или уходи. У тебя есть пять секунд снова сделать выбор.

22 глава

Илья

Последняя глубокая, затяжка и я готов выкинуть окурок. Горечь во рту такая, что хочется сплюнуть, а лучше всего почистить зубы! Но всё это мелочи. Мой зверь между ног рвётся из клетки, разгрызая прутья клыками. И я уже не контролирую его. Сам готов на безумство, о котором после, просто уверен, буду жалеть.

— Илья…

Тёплое дыхание коснулось спины, а следом лёгкий поцелуй в шею вызвал табун мурашек. Внутренний эгоист встал в рост и громко зааплодировал ещё одной маленькой победе. Мысленно послал ему приказ заткнуться и накрыл Женькины кисти одной рукой, когда она сомкнула их у меня на животе.

— Что?

Рукава халата, которые полностью скрывали желанное тело, слегка задрались, когда она высвободила руки и провела ноготками по прессу. Резкая, но приятная боль снова прострелила пах.

— Пойдём в комнату?

— Нет, — мотнул головой, — давай немного здесь побудем.

Мне надо подышать, вновь обрести покой и… извиниться. Развернулся и прижал свою Приму к себе, положил подбородок ей на голову, а руками обхватил талию, медленно поглаживая.

— Я…

— Не надо, — если начнёт извиняться и говорить что-то в этом духе, я её съем. — Всё хорошо… Я перегнул, признаю.

Женя выдала смешок и теснее прижалась, ноготками вырисовывая узоры на спине. Как же, чёрт возьми, приятно! Я теснее сжал её в руках, чтобы она прочувствовала степень моего возбуждения. Женя нагло потёрлась бедром о мой бугор, словно принимая вызов. Вот же ведьма!

— Не делай так…

— А то что?

— Вот что! — резко подхватил её на руки и занёс вглубь номера, бросая на кровать, нависая сверху. — Даю последний шанс передумать и сбежать…

А сам мысленно добавил: «Но уже не пущу. Силой заставлю остаться». Ловлю себя на том, что жду ответа и не дышу. Прима приподнялась на локтях, потёрлась носиком о мой подбородок, нашла нижнюю губу и слегка прикусила.

— Я не хочу убегать, Золотарёв.

И всё. У меня сорвало крышу. Я поймал её губы в сладкий плен, приказывая себе не спешить, дать ей малость насладиться грёбаными прелюдиями. Языком раздвинул мягкие полноватые губы и по-хозяйски вторгся в сладкую глубину, исследуя, маня. Руки гуляли по податливому телу, уже давно распахнув полы халата, сжимая ягодицы ладонями. Женя крепко обхватила шею, вжимая мою голову в себя, приподнимая тело, чтобы я мог без особого труда снять с неё лиф.

Я оторвался от мягких губ и прошёлся мелкими поцелуями по скулам, шее, ключицам к полным грудям. Соски вмиг набухли и торчали, когда я по очереди подул на них. Женя охнула и выгнулась ещё больше, требуя ласк. А я чуть с ума не сошёл от желания. Рыкнув, неистово стал облизывать и посасывать каждую, мять руками и покусывать. Но и этого было мало. Я хотел её всю.

Поцелуями прошёлся по нежной коже живота, языком обвёл границу трусиков, подхватил пальцами резинку и стал стягивать несколько сантиметров ткани по длинным ногам. Согнув ножки Примы в коленях, провёл пальцами по внутренней стороне бёдер, отмечая, какая у Женьки бархатистая кожа. Мурашки были мне свидетелями реакции на меня. Замерев, она ждала, а я опустил голову и провёл языком от колена до промежности, вдыхая терпкий крышесносный запах Жени. Она была полностью открыта для меня, а я безумно хотел её попробовать на вкус. Провёл языком по складочкам и втянул в рот набухший клитор. Женя охнула, чуть сжала колени, когда я стал посасывать, удерживая её за ягодицы.

Вскоре Прима не стала сдерживаться. Она постанывала, сжимая в кулаках покрывало кровати. А я хотел довести её до безумия, почувствовать языком её оргазм и ворваться в пульсирующее влагалище.

— Илья… боже, хватит! Остановись, — взмолилась Женя, пытаясь притянуть меня к своему лицу за волосы.

Мелко содрогаясь, балансируя на границе миров, Женя молила о пощаде. Так даже лучше. Мы оба получим экстаз от близости. Приподнявшись, скинул брюки и замер, когда она подсела ко мне и провела ладонью по прессу, опуская ниже к члену. Хотел закрыть глаза и насладиться чувствами, но шикарный образ нимфы с моим членом у губ не позволил этого сделать. Я хотел видеть всё.

Женя крепко сжала ладошкой головку, и я шумно выдохнул. Это только подстегнуло её к действию. Улыбнувшись, Прима провела рукой вверх и вниз по налитому члену, язычком обвела пульсирующую головку и стала медленно вбирать член в рот. А я забыл, как дышать. Настолько остро было удовольствие. И этот кайф ни в какое сравнение с другими бабами не шел. А мне есть с чем и даже с кем сравнивать. Умело посасывая, она помогала себе рукой, водила по члену… И как же это было порочно сладко! Подавая тазом, рукой схватил за волосы и намотал на кулак, погружая член по самое основание и упираясь в горло. Чуть не кончил, когда она плотно сжала губы. Выдохнул через плотно сжатые зубы и поднял Приму на ноги.

— Мы только начали, — прорычал, забирая в плен губы, целуя так, будто это первый и последний раз.

Женя обнимает и сливается с моим телом так, словно создана для меня, а я уже не держу своего зверя. Выпустил из клетки, и он бешено рвётся к ней, в неё…

— Илья…

Тихий стон с моим именем разорвал барабанные перепонки и отразился от стен номера. В мозгу взорвались миллиарды петард, и он полностью отключился, передав все права древнему инстинкту размножения.

— Сладкая… — опустил Женю на кровать и навис сверху. Продолжая целовать, я мечтал и грезил услышать только два слова. — Скажи… давай, сладкая.

— Я… да. Возьми меня…

Выгнувшись дугой, Женя шире развела ноги, всё громче дыша, позволяя мучить прекрасную грудь. Я так люто хотел её! Мой член подрагивал и рвался в бой. Я тут же погрузился в тугую и влажную глубину, поцелуем заглушая наш стон. Прима обвила мою шею руками, вцепившись пальцами в волосы, выгибаясь навстречу.

С диким кайфом, шумно дыша, я начал быстро двигаться, Женя не отставала. Её идеальная грудь подрагивала в такт, гипнотизируя меня. Одной рукой прижимая к себе желанное тело, другой — пробрался к её чувствительному клитору, пальцами доводя Приму до исступления. Женя кусала губу и царапала мне спину, быстро приближаясь к финалу. Вскрикнув, она задрожала в экстазе, а по телу прошли импульсы удовольствия. Меня так тесно сжала её киска, что сам чуть не кончил, в последний момент выскочив. С громким стоном излился на живот Жени. Из глаз буквально полетели искры, настолько яркий был оргазм! Без сил упал рядом.

23 глава

Женя

Ласковый солнечный зайчик играл на моём лице, навязчиво требуя проснуться. Лениво потянувшись, разочарованно вздохнула. Моего «любовника по договору» рядом не было. Половина большой кровати была пуста. Возможно, так даже лучше. Есть время подумать и привести себя в порядок.

Гостиничный халат так и валялся на полу. Подхватив его, всё же прислушалась. Может, Золотарёв в душе? Но в номере слишком тихо, а в ванной пусто. С улыбкой довольной кошечки я встала под воду и позволила тёплой струе воды смыть следы горячей ночи. Промежность слегка поднывала, а на бёдрах уже проступили первые следы страсти.

— Неожиданно приятный договор, — взяла запакованную зубную щётку, улыбаясь своему отражению.

Неожиданно вспомнила, как меня раздирало на части, когда Золотарёв предложил сделку. Как боялась своих чувств. Но всё оказалось намного лучше, лишь бы он выполнил свою часть договора.

— Жень!

— Привет, — стоило выйти из ванной, как чуть не впечаталась в грудь того, кто с первой секунды пробуждения хозяйничал в моей голове.

— Гм… Давно не практиковал. Это тебе.

Маленький букет пионовидных роз источал великолепный аромат по всему номеру. Я зажмурилась и уткнулась носом в цветы. Золотарёв ухаживает? Или извиняется за слишком неконтролируемую похоть?

— Спасибо, цветы прекрасны.

— Я рад. Сколько тебе нужно времени, чтобы собраться? — Илья окинул меня горячим взглядом, а я прикрыла букетом грудь. Полы халата разошлись, чуть прикрывая полушария.

— Совсем немного… Что меня сегодня ждёт?

Золотарёв вышел на балкон, а я стала натягивать вчерашнее бельё. Надо бы заехать домой и переодеться. «Только если хозяин разрешит». От последней мысли я хмыкнула.

— Для начала завтрак, — Золотарёв закурил и опёрся на парапет, окидывая лёгким прищуром спокойную гладь воды в портовой гавани.

— А потом?

— Потом… Извини, мне надо ответить.

Он достал мобильный и закрыл балконную дверь. С самым серьёзным лицом он принимает вызов, а мне осталось только ждать, когда столичный бизнесмен закончит разговор. Цокая языком, я бесцельно переключала каналы, всё чаще бросая взгляд на спину Ильи через большие окна. В белой футболке поло его спина казалась ещё шире. Дикое желание подойти к нему и провести ладошкой по мышцам чуть не толкнуло на безумство. Прикусив губу, заставила себя не думать об Илье в контексте любимого мужчины. Ага, даже на минуту не хватило!

— Прости. Работа.

— Удивительно, что ночь прошла тихо.

— Не совсем так, — он сбросил очередной звонок и кивнул на входную дверь. — Поставил на авиарежим, а утром… Издержки работы.

— Можешь не оправдываться…

— Даже не думал. Констатирую факт.

Мы уже ехали в лифте, когда Илья продолжил посвящать меня в планы на сегодня.

— Поедем на объект, мне срочно надо просмотреть смету и подписать несколько нарядов…

Илья встал вплотную, прижимая к большому зеркалу в пол. Он провёл большим пальцем по нижней губе. Я затаила дыхание, краем сознания улавливая смысл его слов.

— Потом мне надо будет… поприсутствовать на онлайн-конференции.

— А я?

— А ты… — Золотарёв нагнулся к шее и подул на кожу. — А ты будешь рядом.

***

— Почему ты так мало ешь?

Мы уже подъезжали к нашему посёлку, когда Золотарёв решил обратить на меня внимание. Всё утро он был рядом, но не со мной. Вечные звонки, деловые переговоры, серьёзный взгляд… Я внимательно за ним наблюдала и познавала другого Илью. Мужчину из мира больших денег и серьёзных дядек.

— Мне хватает.

— Поклевать птичкой… Ну-ну.

— Да, именно так.

Сказать, что рядом с ним мне кусок в горло не лезет? Нет, показывать свои слабости не входило в планы.

— Мне надо заскочить домой.

— Зачем? — Илья закатил глаза на входящий вызов. Его мобильный настойчиво вибрировал на магнитном держателе.

— Возьми, это же Лиза, — не смогла промолчать.

— Мне некогда. А ты не можешь с домом подождать?

— Не могу, — я развела руками. — Хочется переодеться. И маму увидеть.

Илья свернул с трассы вглубь посёлка и вскоре удачно припарковался на свободном месте прям возле моего подъезда.

— Жень, десять минут. Меня ждут.

— Ты жесток, — я уже ухватилась за ручку. — А пока меня не будет рядом, можешь позвонить своей невесте. Она волнуется…

— Она не невеста, — Илья медвежьей хваткой вцепился в бедро, рыча сквозь плотно сжатые зубы. — Перестань что-то говорить о Лизе. Тебя она не касается.

А я его хорошо укусила. Но продолжать не стала, только кивнула и вышла. Лишь поднявшись домой, поняла свой поступок. Меня грызла ревность. Та самая чёрная, отравляющая ревность. Прислонившись к стене у двери, запретила себе подобные выходки. Только себе же хуже делаю.

— Жень, ты почему не заходишь?

— Мам? А ты… почему дома?

Мама прошла на кухню, а я, разувшись, за ней. Дома пахло чем-то знакомым и не очень приятным.

— Кушать будешь?

— Нет. Я тороплюсь. Мам, всё хорошо?

— Нормально. Ты с Ильюшей?

— Э. Да, — я нахмурилась и следила за ней. — Мам?

— Жень, всё правда нормально. Саша звонил…

— Если всё нормально, то ты бы была на работе.

Мама устало опустилась на стул и скрепила руки. Её потухший взгляд пугал ещё больше.

— Тётя Ира умерла ночью… Я перенервничала, и мне стало плохо, давление подскочило.

— Мамуль… Почему ты мне не позвонила?

— Ой, зачем? Приняла таблетки и отлежалась. Сейчас чувствую себя лучше. На работе дали отгул.

— Новость, конечно… Но, может, и правда к лучшему? Она так мучилась, — я присела рядышком и погладила маму по руке.

— Да, к лучшему… — мама стёрла слезу и попыталась мне улыбнуться.

Всегда тяжело терять родных. Тётя Ира, младшая сестра мамы, не заслужила такой участи — остеопороз обеих конечностей и недавно выявленный рак лёгких. Я мысленно с ней попрощалась и тоже улыбнулась маме.

24 глава

Илья

Я на секунду выпал из реальности. Уставился на Приму, мысленно обещая ей расправу за такую подставу. И даже уже знал, как с ней разберусь, а пока… Чёрт, всё же я рад слышать Саню.

— Привет, брат. Рад слышать.

— А я-то как! — Слышно было, как Саня улыбнулся в трубку. — Как вы с Женькой-то состыковались?

— Случайно, — внутренне выдохнул, — но это не очень приятная история.

— В каком смысле?

Я снова кинул взгляд на Женю, которая скрестила руки под грудью, приподняла брови и слегка кивала головой, мол, «Давай, Золотарёв, выкладывай всё сам».

— Так получилось… гм… Что наш холдинг выкупил землю старого санатория… вместе с клубом. Ну и так встретились.

— Интересное совпадение. Не думал, что такой мегабосс лично будет следить за стройкой, — хмыкнул Саня, а я расслышал на заднем фоне женский голос.

— Считай, что меня наказали. Ты сам как?

— Хорошо. Нормальная работа, жена, и скоро появится ребёнок.

— Отличные новости. Поздравляю, брат! — Я искренне улыбался. Мне хотелось подольше поболтать и ещё многое узнать, но Саню стали дёргать.

— Ага, спасибо. Ты бы не пропадал так.

— Больше не стану.

— Договорились. Звони. Много времени прошло, многое произошло. Мне пора.

— Да, согласен. Привет жене. Пока.

Передал телефон Жене, которая ловила каждое моё слово. Странно. Настроение резко пошло вверх. Жалел лишь, что просрал столько времени, забив на прошлое и лучших друзей.

— Сил сказать правду не нашёл?

— Он не спрашивал, — протянул руку, желая быстрее выйти на улицу.

— Как удобно! Сама расскажу.

— Про снос или наш договор? — поддел Приму, шагая следом и облизываясь на упругие ягодички. Жуткое желание их крепко сжать зачесалось на кончиках пальцев.

Женя резко остановилась, смерила меня циничным взглядом и пошла дальше. Мы молча вышли на улицу и так же молча двинулись к машине. Только сейчас до меня дошло, что мы пропустили обед, а время ужина вот-вот профукаем. Но прежде я исполню задуманную мелкую расправу. Пункт 5 в нашем договоре должен начать работать.

— Мы уезжаем?

— Пока нет. Есть одно дело… — потянулся к рычагу сиденья Жени, намеренно наваливаясь на неё.

— Золотарёв… ты что делаешь?

— Анисимова, не прикидывайся дурой. Хочу заняться сексом в машине.

Женя замерла, а я стал стягивать с себя футболку. Экстрим всегда привлекал, но то было раньше. Сейчас больше нравились удобства: кровать, ванна или тёплый песок на пляже.

— Ты серьёзно?

— Куда ещё серьёзнее? — откинул своё кресло.

Если она думает, что и в этот раз прокатит красиво избежать секса в машине, то не выйдет. Ни на уговоры, ни на провокацию на конфликт я точно не куплюсь. Мой член уже вовсю требовал ласк, и отказывать ему я не собирался.

— Я не хочу. Золотарёв, не дотерпишь до гостиницы? — Женя села, выпрямившись и полубоком ко мне, когда я уже расстёгивал ремень на брюках.

— Захочешь… Хватит болтать. Сама разденешься или тебе помочь?

— Блин. Да хорош! Нас увидят. Я так не могу.

Я демонстративно покрутил головой по сторонам, а потом с поднятыми бровями повернулся к ней.

— Кто увидит? Мы на территории стройки. Сами работники здесь не ходят. Хватит ломаться, или тебе напомнить про пункт 5?

— Не стоит, — она потянулась к топу, намеренно медленно стягивая через голову.

Я просто ждал. Хотел, чтобы она сама разделась, а я буду наблюдать. Но вскоре не выдержал. Под топом не было лифа. Грудь призывно покачивалась, когда Прима в маленьком пространстве стягивала с себя секси-брюки.

— Останься в трусиках. Их я сам сниму.

Нежно касаясь, провёл пальцами вверх по ноге, проникая под тонкую материю. Женя охнула, но ноги не свела вместе. Поцелуй вышел долгим, страстным с моей стороны и подчиняющимся с её.

— Садись сверху, разрешаю играть главную роль, – откинулся в своём кресле, когда трусики в три полоски были сняты и зажаты в моей руке.

Женя неловко примостилась, упираясь пятками в панель. Приспустил брюки с боксерами до колен, направляя член точно в цель. И всё же в машине очень неудобно. Женя начала медленно двигаться, покачиваясь взад-вперёд. Закрыл глаза, отдавшись острому наслаждению. Но вскоре не выдержал, руками прошёлся по её спине, сжал пальцами соски и слегка потянул. Женя выгнулась и выдала стон. Обхватил руками её бёдра и стал подмахивать тазом, губами блуждая по шее и шикарной груди.

Пару раз упругие ягодицы попадали по рулю, машина издавала сигнал, узнаваемо качаясь. Но нам было плевать. Эйфория настигла почти одновременно. Прима забилась в оргазме, падая мне на грудь, кусая за шею. Я догнал её через пару жёстких толчков, извергаясь себе на ноги и коврик.

— Мне нечем… дышать…

— Сейчас включу кондиционер, — дотянулся через Приму к кнопке запуска машины, а затем включил кондюк, одной рукой поглаживая Женю по спине.

***

— Мне завтра нужно решить несколько важных… э… вопросов.

— Какие у тебя могут быть важные вопросы?

— Золотарёв, хватит строить из себя мудака! — Женя легла на свою подушку и повыше натянула лёгкое одеяло, чтобы я не глазел на голую грудь.

— Тебе доставляет удовольствие звать меня по фамилии, когда сердишься?

— Ещё какое! Сексуальное!

— Не заметил острого оргазма, как от моего члена.

Нормально так, после двух актов любви переходить на серьёзные темы. Ужасно клонило в сон, время перевалило за два часа ночи. С усилием заставил себя перевернуться на бок и подпереть голову.

— Илья. Я серьёзно. Мне очень надо. В школе ЧП. От меня требуют отчёт и несколько характеристик на учеников. А в доме культуры…

— Продолжай.

— Том самом, который ТЫ хочешь снести…

— Булыжник попал в цель, но поправочка. Не Я, а мой холдинг. И мы с тобой вроде как договорились.

— Ладно, опустим, — она отзеркалила мою позу. — А в доме культуры будет родительское собрание, и моя явка обязательна, как преподавателя двух групп.

25 глава

Женя

От голого зада Золотарёва пересохло во рту. Этот мужичара и в девяносто лет будет секси-шуггадедди! «Не смотри на него, Анисимова! Отвернись…». Но легче себе глаза выколоть, чем перестать пялиться на его шикарную спину, длинные мощные ноги и голую задницу.

— Да чтоб тебя…

Подлила себе ещё вина. Голова уже и так была хмельная. Но лучше пить, чем думать о том, что мой краш совсем рядом, голый и я точно поддамся его последним словам. Я уже не врала себе. С Ильёй сбывались все мои мечты, а тело познало сладострастный экстаз. Другого я уже не хочу…

— Пьёшь без меня?

Илья провёл по волосам, и меня обдало фонтаном мелких брызг. Даже внимания не обратила. Обнажённая статуя Аполлона в лунном свете — я дар речи потеряла. Почему большая часть мира восхищается только женскими прелестями? Мне же повезло, я бесплатно и совершенно единолично наслаждалась красивым телом моей первой любви.

— Мне стало… скучно.

— Сама виновата. Вода замечательная, — он лёг рядом на живот и лениво закинул в рот клубнику.

Намеренно долго пережёвывая, Илья смотрел на меня. Его взгляд не слезал с моего лица, а я изо всех сил сдерживалась и смотрела на море, на которое мне в эту секунду было совсем наплевать.

— А скажи-ка мне, Анисимова…

— Очень приятно.

— Тебе ведь уже двадцать шесть.

— Если ляпнешь сейчас какую-то гадость, то я сразу уйду.

— Нет. Даже не думал, — а сам взял за руку. — Меня раздирает любопытство. Почему такая красивая, с такими талантами девушка…

— Золотарёв, я предупредила.

— Я слышал. Почему до сих пор одинока?

Ого! На такое я не рассчитывала. Обсуждать свою личную жизнь с тем, кто занозой сидит в сердце? Нет, увольте! Это уже перебор.

— Встречный вопрос.

— Нет, Прима. Ответь.

— А если я не хочу?

— Детский сад какой-то, — хмыкнул он, перевернувшись на спину, закинув руки за голову. — Я жду.

— Чего? Я не стану с тобой обсуждать свою…

— Я жду ласк, Прима.

Отличный переход от личного к плотскому! Я отзеркалила его движение, легла рядом и закусила губу. Повторюсь: в рабство, хоть и очень приятное, я не продавалась.

Несколько минут мы просто лежали и смотрели на звёздное небо. Луна плавно перемещалась по тёмному небосводу, отражаясь в водной глади. Мне даже на долю секунды показалось, что Золотарёв уснул.

— Ты когда-нибудь трахалась в воде?

— Ты опять о личном?

— Просто ответь. Тут ничего такого. Я — да, и не раз.

— Даже не сомневалась, — фыркнула, вставая. Он опять и снова начинал меня бесить.

— Почему ты злишься, когда речь заходит о сексе? — Илья рывком за руку вернул обратно на плед и придавил телом. Большим пальцем он провёл по губе. — Вроде большая девочка, кончаешь шикарно…

— Илья…

— Не понимаю, Прима.

— Заткнись уже…

Единственный способ, который пришёл мне на ум во спасение, — самой активно начать действовать. Приоткрыла рот и провела язычком по его пальцу, всасывая. Глаза Золотарёва расширились, а в бедро упёрлось его возбуждение.

— Согласен, пора замолчать.

Илья нагло пробрался под платье и стянул трусики. Одним толчком он резко вошёл, а я чуть не задохнулась, вцепившись в его плечи. Компенсируя поцелуями отсутствие прелюдий, Илья наращивал темп, вынуждая подмахивать ему тазом и открыто постанывать.

Вскоре он резко прервался и перевернул меня на живот, приподнимая попку. От острого наслаждения я непроизвольно сжала в кулаках плед, а животная жажда требовала подчиниться, испытывая от этого космическое наслаждение…

— Илья… пожалуйста…

— Да… ещё немного… — он ускорился, пальцами массируя набухший клитор.

От нахлынувшего оргазма меня унесло в пламенную невесомость. Илья лёг рядом, рукой поглаживая спину, громко смеясь.

— Теперь… Теперь тебе, моя Прима, точно придётся со мной искупаться.

***

— Я первая в душ, — откинув в сторону босоножки, прямо бегу в ванную.

Мне до жути хочется смыть с себя морскую соль и хорошенько промыть волосы. Всё же Золотарёв смог затащить меня в море. Просто пригрозил: «Либо идёшь со мной добровольно, либо я несу тебя на плече и кидаю в воду в одежде». А дальше пять секунд на размышление и ехидный взгляд, говорящий о моей стопроцентной капитуляции.

Мышцы потягивало, как и всегда после бурного секса с Ильёй. Несколько минут стояла под тёплой водой, позволяя ноющему телу расслабиться. А мысленно считала минуты, когда он придёт. Но Золотарёв так и не присоединился ко мне. Почистив зубы, вышла в одном полотенце. Как раз вовремя. Илья нервно ходил по комнате, жестикулировал одной рукой и практически рычал в трубку.

— …разберусь. Да! Я понял… Хватит…

Он резко закончил разговор, повернулся ко мне. А у меня сердце остановилось. Звериная ярость пылала в глазах, а желваки ходили ходуном. Непроизвольно сжалась и отступила на шаг.

— Всё… нормально?

— Нет… Не знаю! Мне надо покурить.

В темноте появился огонёк, а затем сердитое лицо любимого. Я впервые видела Илью такого. Внутри меня что-то сжалось и противно засосало под ложечкой. Головой я понимала, что надо дать ему время, что ему надо остыть, но… Но глупое сердце толкало выйти к нему и просто обнять. Так я и сделала. Обняла его со спины, утыкаясь носом между лопаток, втягивая такой обожаемый аромат мужчины с примесью сигаретного дыма.

— Илья…

— Уйди.

— Не могу… я…

Я не видела его лица, не видела глаз, но всем своим существом воспринимала его гнев, мысленно посылая ему своё спокойствие, веря, что так смогу помочь.

— Анисимова… уйди. Просто, блять, уйди!

От яростного рыка я отшатнулась и замотала головой. Илья повернулся, затушил окурок в пепельнице на небольшом стеклянном столике и вперился в меня звериным взглядом. «Бежать… Это не Илья…», — мой внутренний голос умолял уйти от него, инстинкт самосохранения бил в набат, а я, как дура, продолжала смотреть и… Подняла руку, чтобы провести по его щеке, и вскрикнула, когда Золотарёв перехватил её и с силой сжал.

26 глава

Илья

— Ненавижу!

Первое, что я услышал, когда мой чёртов мозг стал нормально функционировать, а демоны снова спрятались в тень. Редко, но меня накрывало. Вот и случилось это, а Женя попала под руку. Пряча глаза, не решаясь посмотреть на неё, я скатился на край кровати и сел, упираясь локтями себе в ноги. Ни капли вины. Только дичайшая злость. Злость на себя, на Женю и эту грёбаную ситуацию, в которой мы оказались.

— Имеешь право. Что-то ещё? — так же не поворачиваясь, спросил и сам не узнал свой голос. Хриплый, чужой.

— Я… Я хочу уйти…

— Нет.

— …сейчас же. Да! Ты… ты… ненавижу!

Женю накрыла дикая истерика. С грацией дикой кошки она накинулась на меня, царапая спину, стараясь изо всей силы укусить побольнее. Я даже не пытался её остановить, лишь уворачивался от укусов и терпел царапины. Злость и ярость лучше, чем слёзы и истерика.

— Женька, хватит…

Схватил за руки и прижал к себе, но она продолжала вырываться, уже ногами пытаясь причинить мне вред. Как змея выкручивалась и извивалась, пока совсем не выдохлась.

— Мудак… Конченый… Ублюдок!

— Всё сказала?

— Нет! Чтоб у тебя отсох! Ненавижу тебя, Золотарёв…

— Имеешь право. Но ты с самого начала знала, какой я. И что теперь? Играешь в святошу, которую трахнули и оставили без сладкого?

— Пошёл ты!

Завёл её руки за спину, удерживая рукой, пальцами другой зафиксировал подбородок, чтобы она могла и дальше прожигать меня своими карими глазами. Плевать! Пусть лучше ненавидит и видит мудака, каким и являюсь. Ведь теперь я не смогу выполнить обещанное и ненавижу себя за это ещё больше. А она… Она скребёт грудину своими влюблёнными глазами, вызывая нежность…

— Скажи, а чем ты лучше меня?

— Что?

— Не такая ты и хорошая, раз легла под меня ради своей работы… Может, ты это не раз уже проделывала?

«Блять, Золотарёв! Тормози. Какого хрена ты несёшь?». Моя совесть дала такую мощную оплеуху, что я её даже почувствовал физически. В секунду захотелось вернуть время вспять и забрать слова обратно. Я и правда конченый.

Женя резко обмякла и побледнела. Она смотрела на меня с жалостью и чёртовой нежностью, раскусив мой блядский манёвр.

— Жень…

— Мне жаль тебя. Пусти.

— Жень, прости. Я перегнул, правда, — отпустил лицо и руки и обнял до хруста. Обидел так, что самому больно.

Держу её и почти не дышу. Слышу, как медленно бьётся сердце Примы, как она отрывисто дышит. Разжал руки и на пол сел, утыкаясь лицом ей в колени, удерживая за стопы.

— Ты права. Я мудак, скотина, сволочь… Жень, прости. Я не имел права срываться на тебе и говорить гадости. Я не знаю, что это было! Я… очень виноват.

Нежно массируя ноги, покаянно ждал, но Женя молчала. Сколько так просидели, не знаю, но лучше мне не становилось. Я осознал весь тот ужас, что натворил, и, сука, жалел! Нет, больше не хочу, чтобы она меня ненавидела! Только не Женька.

— Илья… пусти.

— Нет. Не могу.

— Мне в туалет надо.

Только через пару мгновений до меня дошёл смысл. Убрал руки, поднялся и помог встать Жене. Слегка покачиваясь, она прошла в ванную, а я на балкон, прихватив штаны с сигаретами в кармане. Курю одну за другой, совершенно не чувствуя насыщения. Никотин словно с дымом улетучивается и не приносит затуманенности голове, облегчения. Скоро будет светать. Небо уже сереет на западе, а я не могу заставить себя зайти в номер. Стыдно.

— Это кабздец… Круто ты зафиналил вечерок, Золотарёв, — говорю сам с собой и морщусь, так тошнит от своего голоса.

Несколько долгих минут стою возле кровати, нависаю над Женей, которая свернулась в позе эмбриона, положив голову на ладонь. Спит. Моя Прима. «Так легко это "моя" вырывается, а творю дичь». Качнув головой, ложусь рядом и обнимаю её со спины. Женя горько вздыхает или всхлипывает, не разобрал. Поцеловал за ухом, в висок, тихо шепча извинения.

Долбанный мобильный стал вибрировать в самую сраную рань. Нашарив его одной рукой, с трудом открыл один глаз и чуть не выматерился в голос. Шесть, сука, утра! Названивал аж сам личный помощник отца. Видимо, после вчерашнего разговора папочка не желает меня слышать. «Пошёл на хер…». Скинул звонок, полностью отрубил телефон и снова уткнулся в изгиб шеи Жени.

Как же от неё вкусно пахло! Никогда на этом не зацикливался, а сейчас не могу надышаться. Словно утренняя роса на распускающемся бутоне чайной розы. Шумно втянул воздух, крепче прижимая её к себе. Надо ещё пару часов поспать, а потом буду весь день перед Женькой извиняться.

Но когда я проснулся, то Примы рядом не было. В страхе, что она вот так могла сбежать от меня, аж похолодел.

— Жень? — заглянул в ванную и снова вернулся в номер.

Она сидела на балконе в небольшом плетёном пластиковом кресле, в гостиничном халате и поджатыми к подбородку ногами. Она даже не повернулась, когда я положил руку ей на плечо.

— Давно сидишь? — Присел рядом на корточки и попробовал взять за руку, но она её отдёрнула. — Жень, прости… – молчала и упорно смотрела на поющий фонтан внизу, который днём не издавал ни звука. — Ты права была вчера. Я полный придурок и мудак. Я не имел права так с тобой поступать… Чёрт, мне стыдно и противно от себя до тошноты, — всё же смог взять её руку и поразился, насколько она ледяная. Я стал активно растирать кисть, а потом и просто целовать. — Жень, прости мудака…

27 глава

Илья

Мне пришлось напрячь слух, чтобы услышать Приму.

— Ты сделал мне больно…

— Да. Знаю… Прости, — Женя мотнула головой и отвернулась. — Жень, ну что мне сделать?

— Уезжай… сегодня, — она подняла на меня слегка припухшие глаза, — навсегда. Как в прошлый раз.

— Нет.

— Почему?

А ведь и правда… почему? Ведь вчера мне чётко приказали вернуться в Москву. Есть важный проект, с которым придётся лететь в Китай. И что за блядская срочность? А я как подумаю об этом, и всё. Сердце замедляет ход. Хорошо мне здесь, с ней…

— Сейчас покажу, — поднимаю Приму на руки и иду с ней к кровати.

Ничего в голову умнее не приходит. Буду не словами, так действиями просить прощения. Извиняться между её оргазмами. Кладу мою Приму на кровать и нависаю сверху, лишь на долю секунды сомневаясь, ведь Женя сжалась, выставив руки вперёд, упираясь мне в грудь.

— Илья, не надо…

— Прости меня. Я докажу, что я не зверь. Больше такого не повторится.

Нахожу её губы и сначала нежно, терпеливо целую, веду языком по каждой, носом втягивая аромат желанной женщины. Женя пытается оттолкнуть, отвернуться, но я не позволяю, обхватываю затылок и покрываю горячими короткими поцелуями её лоб, щёки, скулы, подбородок. Прохожусь по нежной коже шеи до ключиц и обратно к губам. Женя замирает и позволяет углубить поцелуй, медленно раскачиваясь и отвечая. Руками она уже приобнимает меня. Мой член уже готов к жаркому бою, но я сдерживаюсь. Хочу её криков в экстазе.

Распахнув халат, накидываюсь на грудь. Целую каждую, обвожу по очереди тугие соски, втягиваю, посасываю и прикусываю губами. Женя выгибается, гладит меня по спине. Довольный эффектом, спускаюсь ниже поцелуями по животу, пальцами лаская шёлк внутренней стороны бёдер.

– Илья, остановись, – вся покрытая мурашками Женя слегка выгибается.

Ох, детка! Говоришь одно, а тело — совсем иное. Слегка покачав головой, удобно устраиваюсь между двух ножек. Дую на горячую кожу, а дальше просто впиваюсь и пью Женю. Всасываю маленькую горошинку клитора и внутренне улыбаюсь громкому стону. Пальцами размазываю влагу и проникаю внутрь, начиная в такт языку медленно трахать. Сладкая как мёд, а я его пью. Ласкаю каждый сантиметр её плоти, и чердак сносит от похоти, настолько хочу её. Влага течёт по пальцам, а я ускоряюсь под громкие стоны и содрогания Жени. Она вцепляется в мои волосы, тазом подаваясь мне навстречу. Всем существом чувствую её предел, как её мышцы живота сводит, и она взрывается яркой вспышкой, до боли натягивая мою шевелюру.

— Женя моя… — шепчу у самого её уха, рвано целуя шею.

Не могу больше терпеть. Член болезненно пульсирует и рвётся к ней, но я еле сдерживаюсь, продолжая обцеловывать грудь Примы. И всё же медленно вхожу в неё. Женя хватает ртом воздух, обвивая руками за шею. Какой кайф! Начинаю плавно двигаться, мысленно приказывая себе сдерживаться. Хочу, чтобы моя девочка снова закричала в экстазе. И вот тогда я позволю себе отпустить контроль.

— Давай, сладкая, кончай, — почти рычу, увеличивая напор, снова пальцами лаская клитор.

Блаженство накрывает пушистым одеялом, когда очень скоро Женя бьётся подо мной в судорогах салюта, сжимая мышцами влагалища, и я улетаю практически вместе с ней. Успеваю испачкать её плоский животик и падаю рядом, продолжая шептать только одно слово, которое пульсирует в мозгу.

— Прости. Прости, сладкая.

***

И всё же мне удалось.

Почти засыпая, Женя сдалась мне. Она провела кончиками пальцев по моей щеке и слабо улыбнулась.

— Не делай так больше.

— Никогда.

День мы просто просрали, вернее проспали. Но так даже и лучше. Прима тихо посапывала ко мне спиной, а я всё голову ломал, как ей преподнести мой завтрашний отъезд. От мысли, что, стоит только включить чёртов мобильный, наш маленький мир превратится в мой персональный ад, аж скривился. Но больше всего боялся думать о времени… Времени вдали от Жени.

«Опачки, а как же просто только секс? На нежнятину потянуло?». Мой внутренний эгоист выгнул брови в жёстком сарказме. Я уже хотел его послать, но задумался. А ведь и правда, мой расчёт был только на секс, на долбанные удовольствия без последствий. Я даже, как порядочный подонок, пытался Женю остановить, но яростно ломал её волю, лишь бы добраться до её тела. С первого взгляда я хотел её так, что думать ни о ком не мог. И получается что? Сам же в своё дерьмо и влип? Ха! Вот это поворот.

Лежу, подперев руками голову, и улыбаюсь как дурак. А потом моя улыбка гаснет, когда Женя молча встаёт и уходит в ванную.

— Золотарёв, даже не думай! — Прима пригвоздила меня взглядом, отворачиваясь в душевой, подставляя лицо тёплой воде.

— И не думал. Жень, давай поужинаем в хорошем месте?

— Ты ещё не устал от меня?

Сцепил зубы, так до чёртиков хотелось нырнуть к ней, встать рядом, обнять и чтобы вода обмывала наши голые тела. Целовать её шею и просто наслаждаться близостью. Отвернулся к раковине, взял запечатанную зубную щётку и сосредоточился на чистке зубов, лишь бы не соблазняться идеальным телом.

— Тупой вопрос, — пробубнил тихо. — В восемь вечера заеду за тобой.

— Как скажешь…

Женька вышла из душа и обмоталась полотенцем. Притянул её к себе и уткнулся носом во влажные волосы.

— Не дуйся, пожалуйста.

— Илья, всё нормально. Просто меня убивает, что ты никогда не спрашиваешь, а просто ставишь перед фактом.

— Да, так и есть. Но в ресторан поедем?

Она закатила глаза и улыбнулась. Видимо, да. Чмокнул в нос перед тем, как самому залезть под душ. А ведь я до сих пор не смыл с себя морскую соль.

Мне не пришлось везти Приму в посёлок. Она настояла на такси, а я не стал возражать. Не имел права по двум причинам. Во-первых, знатно так накосячил перед Женей. Во-вторых, меня ждал мой «ад» в виде включённого мобильного и ноутбука. Второй пункт просто прибивал к земле. Хотелось всех послать на хер, но не мог.

28 глава

Женя

– Привет, сеструха.

От тягостных мыслей меня вырвал входящий звонок от брата. Его я всегда рада слышать, поэтому ответила с улыбкой.

– Привет. Как дела?

– Давай ты первая. Что у вас там с Ильюхой? Мне стоит переживать?

– Опоздал лет на восемь с переживаниями, – я всё ещё ехала в такси, поэтому говорить на больную тему при чужом человеке не особо хотелось.

– Ну, мораль читать не стану. Просто хочу быть в курсе дела.

– Мама ничего не рассказала? – я выстрелила в воздух и, оказывается, попала в цель.

– Э. Вообще-то да, рассказала, но я толком ничего не понял. Что за договор?

– Давай я перезвоню? В такси домой еду.

– Откуда? – голос брата сразу приобрёл стальные нотки, а я закатила глаза.

«Папаша нашёлся. Сашка поздно уже. Всё плохое я уже натворила, дальше только разгребать».

– Сань… перезвоню, – и отключилась.

Конечно я понимала, что про «такое» мама не сможет умолчать. Да и не обсуждали мы с ней, что моя сделка с Ильёй будет тайной. Но… Но я не хотела, чтобы знал брат. Сашка до сих пор положительно отзывался об Илье, хоть и пытался иногда того на словах костылять.

Такси остановилось прям у подъезда. Я не стала подниматься домой, а прошла к детской площадке и села на крайнюю лавочку в тени сирени. Надо перезвонить брату. На третьем гудке он ответил.

– Жень, я понимаю, что ты взрослая дамочка, но… Чёрт!

– Знаю и не собираюсь ни перед кем оправдываться! Саш, его компания хочет снести наш клуб, а он единственный, кто поможет.

– Угу, трахая тебя…

– И что? Я его тоже, – шутка не удалась, стало только хуже. Сашка зарычал в трубку.

– Женя! Ты, блять, потом писец как пожалеешь! К херам этот ваш дом! Пусть об этом у городской администрации голова болит.

– Сань, не кричи… – пришлось отодвинуть трубку от уха.

– Я ещё не кричал, – но обороты сбавил. Он несколько раз тяжело вздохнул в трубку и продолжил. – Он сам предложил?

– Почему тебе это так важно?

– Женя! Просто ответь.

– Нет. Мы пришли к этому вместе, – не люблю врать, но сейчас нутром чувствовала, что надо. Сашка не мама. Примчится ведь и дров наломает. А ещё жутко не хотелось, чтобы брат возненавидел когда-то лучшего друга. – Всё нормально, правда…

– Охренеть как нормально! Он, блять, использует тебя, а ты как была влюблённой дурой, так и осталась!

– Заткнись! Тебя моя личная жизнь не касается! Может я сама этого хотела? Всю жизнь мечтала…

Начала с криком и в конце подавилась слезами. Я думала он поймёт. Поддержит. Но нет, братик решил меня судить. От этого вдвойне обидно.

Несколько минут мы тупо молчали в трубку. Я вытирала слёзы, а Саня тяжело дышал.

– Прости… Жень, я перегнул. Ты права, это твоя жизнь, но чёрт возьми… Ты мне не чужая. – Он снова тяжело вздохнул. – Ты моя маленькая сестричка, которую я готов всегда защищать. – Последняя его фраза меня добила. – Я не хочу, чтобы он сделал тебе больно.

– Саш… Я понимала на что шла. И больно мне будет в любом случае.

– Женька…

– Мне пора. Привет Настюше.

– Передам. Мир?

– Мир. Пока.

Я первая отключилась. Убрав телефон, запустила руки в волосы и согнулась к коленям. Разговор с братом оголил нервы. Сашка прав, прав во всём, и я это понимаю, знаю! Но ничего не могу поделать. Я должна, я хочу быть с Ильёй хоть на час, хоть на неделю. И моя работа лишь был предлог. Помани он меня, завлеки, примени свои старые приёмчики, и я всё равно была бы его.

– Ненавижу тебя, Золотарёв, ненавижу! И люблю…

***

– Привет, мам, – специально только заглянула на кухню, чтобы она не видела моих глаз.

– Жень, тебе Саша звонил?

– Да, звонил.

Мама пошла следом за мной в комнату, заметно нервничая.

– Ты одна? Илья не придёт?

– Позже заедет, – не поворачиваясь, схватила домашнюю длинную футболку из шкафа. – Вечером едем в ресторан.

– Хорошо. Тебя снова не ждать?

– Я не знаю, – устало опустилась на свою кровать. Так хотелось отчитать маму за неприятный разговор с Саней, но не стану. Ей только лучше стало. – Возможно…

Мама присела рядом, притянула к себе и поцеловала в волосы. Обняв маму, уткнулась ей в грудь и закрыла глаза. Сейчас нам слова не нужны, блаженная тишина и наша родственная близость – вот, что прекрасно успокаивает и даёт силу.

– Ты прости… Я потом поняла, что не стоило говорить Саше про вас. Он даже не дослушал и бросил трубку…

– Мы немного поругались, но сейчас всё нормально, – поцеловала её в щёку и встала. – Мам, я в душ и собираться.

– Иди, солнышко… А я пойду свой сериал смотреть.

К обещанному времени появился Золотарёв. На приглашение мамы зайти он тактично отказался. Ждал меня возле машины и задумчиво курил. В белой рубашке, тёмно-синих брюках он смотрелся словно жених перед важным моментом. Только его задумчивый вид мне не нравился. Несколько долгих минут я рассматривала его у окна, запоминая вот таким настоящим и серьёзным, вычёркивая из памяти того далёкого безбашенного.

В груди появился камень и стал давить на сердце, когда Илья выкинул окурок, провёл рукой по волосам и снова закурил. Столько печали и отчаяния было в этом жесте… Я словно на расстоянии прочувствовала его состояние. Разве такое возможно?

– Ты ещё не ушла?

– Ухожу, мам.

Спасибо ей, вывела из транса. На Илью я могу смотреть вечно. Поправив перед зеркалом волосы, дала маме возможность стряхнуть невидимые пылинки с платья на спине. Моё единственное вечернее короткое коктейльное платье выходило в свет второй раз. Первый раз был на день рождение Ольги в прошлом году, отмечали её скромный юбилей. Сейчас я вырядилась для него. «Надеюсь оценишь… Хотя ты видел и лучше у себя в столице». Мама послала мне нежную улыбку и закрыла дверь, а я с неприятным предчувствием спустилась к Илье.

– Привет ещё раз.

– Привет, Прима. Шикарно…

29 глава

Женя

До города мы ехали молча. Я то и дело бросала взгляд на Илью, жалея, что не умею читать мысли, только считывать его настроение. Он был слишком серьёзен и напряжён. Крепко сжимал руль одной рукой, то и дело сбрасывая постоянные звонки. Только у того самого пафосного ресторана, когда заглушил мотор, он повернулся ко мне и натянуто улыбнулся.

– Сегодня мы точно тут поужинаем. Ты божественно выглядишь.

– А ты божественно льстишь.

– Ни капельки. Заказал самый лучший столик, – он замялся и отвёл взгляд на здание ресторана. – Пойдём…

Хостес с заученной улыбкой проводила нас на второй этаж на открытую террасу, в самый дальний угол к столику у парапета. Вид на площадь города, на поющий фонтан, на гавань и гуляющих людей был шикарный. А самое примечательное то, что мы были практически одни, соседние столики находились на значительном расстоянии.

– Неожиданно красиво и уютно, а ещё дорого-богато, – я вертела головой, поражаясь месту.

– Да, есть такое. Заказывай всё, что душе угодно.

– Смахивает на прощальный ужин, – попыталась пошутить, но тут же прикусила язык, когда Илья кинул в меня грустный взгляд. – Так и есть?

Он промолчал. Я уже открыла рот, чтобы добить Золотарёва, но прервали. У нас приняли заказ и первое, что принесли – лёгкое десертное белое вино. Разговор не клеился, Илья молчал и сканировал меня серьёзным взглядом. Лишь после того, как тарелки опустели, а в бутылке осталась половина, он заговорил.

– Ты права, – в глаза не смотрит. Крутит свой бокал и изучает дорожки напитка, стекающие по стеклу. – Я утром уезжаю. Вылет из Адлера в одиннадцать.

– Ясно…

– Тот звонок, ну после которого… – я кивнула в понимании, – планы по работе изменились. Сюда пришлют другого, рангом ниже, а на меня вешают сложный проект.

– Это всё?

– Как мог объяснил…

– Нет, – я его перебила, наконец переведя взгляд на любимое лицо. До этого я бесцельно смотрела на красивый фонтан, не видя его. – Я про наш договор и… – Хотела ещё добавить нас, но не смогла. Нет нас.

– Договор. – Илья хмыкнул и залпом осушил бокал. – Он в силе до моего отъезда.

– И ты, уехав обратно, выполнишь главное условие?

От затянувшейся паузы засосало под ложечкой. «Нет, Золотарёв, не делай так. Не делай мне ещё больнее». Я просто мысленно умоляла не убивать меня.

– Да.

– Илья. Посмотри на меня и ещё раз скажи.

Он сжал челюсти и впился в меня злым взглядом.

– Женя, твою мать! Я обещал. Подписал сраную бумажку, но тебе этого мало? Угомонись.

– Очень романтично.

– Так, нафига ты всё портишь пытками? Давай этот вечер проведём спокойно?

Конечно, именно так я и хотела. Но один важный вопрос так и вертелся на языке. Но я не могла его задать, не выдав свои чувства с потрохами. Так, в полном молчании, каждый копошась в своих мыслях, мы просидели какое-то время. Вскоре Илья оплатил счёт, и мы вышли на прогулку.

Взяв за руку, он повёл меня к набережной, которая горела яркими огнями фонарей, манила музыкой из кафешек и небольшим парком аттракционов. Со стороны мы смотрелись красивой парой, вот только счастья в глазах ни у одного не было. Я шла рядом и кусала губы, накручивая себя убийственной мыслью, что это наш последний вечер вместе. Я с лёгкостью призналась себе, что не хочу расставаться с Ильёй, не хочу его отъезда и плевать на наш договор, я и так была бы с ним, только позови он. Но Золотарёв молчал.

– Жень, я хочу извиниться.

– Я уже простила.

Мы сидели на лавочке в самом конце набережной. Сюда мало кто из отдыхающих доходил, а фонарь над нами еле горел, позволяя темноте окутать и спрятать. Илья курил и с придыханием выпускал серый дым перед собой.

– Я вёл себя как эгоистичный придурок. Эта бумажка мне нафиг не нужна была, я прекрасно понимал значимость твоей работы не только для тебя, но и для всего посёлка. Я говорил с одним чиновником… – Илья словно исповедовался, не глядя на меня. От его тихого голоса по спине бежали морозные мурашки. – Он ясно дал понять, что в ближайшие несколько лет у администрации района нет лишнего бюджета на постройку нового, нужен спонсор.

– Илья…

– Подожди, – он закурил вторую. – А теперь гнилая вишенка на говнистом торте. – Он повернулся и криво усмехнулся. – Я не мог и пока не могу помешать сносу здания. Я врал тебе… Врал и… Чёрт! И получается заставил подписать эту хрень.

От такого заявления перехватило дыхание. Я резко вскочила и сделала пару шагов от него, но Золотарёв схватил за руку и повернул к себе. В этот момент мне до ломоты во всём теле захотелось впиться ногтями ему в лицо. Откусить ухо и кричать матом!

– Стой! Это не всё, Жень…

– А есть что-то ещё? Более ужасное?

– Нет. Наоборот. Просто дослушай, – он отпустил руку и встал слишком близко, касаясь моего лба своим. – Я никак отсюда не могу повлиять на совет акционеров. Мне нужна помощь, мне надо заручиться поддержкой отца. Уверен, он сможет убедить этих дядек на маленькое исключение из правил.

– Всё это время ты… ты меня использовал?

– Нет. Не так… Жень, я хотел тебя. Как увидел, сразу. Но… Но давал тебе шанс не связываться со мной, прекрасно понимая кто ты и что ты для меня значишь.

– И кто я для тебя?

Илья говорил с придыханием, словно выталкивал из себя чёртову правду, а мне было до жути больно. Но и полностью винить его я не могла. Только в одном – он воспользовался ситуацией!

– Ты… Ты самая замечательная. Та, которую я бы никогда не обидел, но… Жень, прости.

– Ты забыл.

– Что?

– Сестра твоего когда-то лучшего друга, – выплюнула ему в лицо, ведь не это хотело услышать моё жалкое сердце.

Золотарёв матюкнулся, отошёл и взъерошил свои волосы. Подняв голову, он долго смотрел в звёздное небо, а я на него.

– В какой-то момент мне стало плевать чья ты сестра. Как и сейчас. – Он говорил, не глядя в мою сторону. – Я решу, клянусь, решу вопрос с вашим домом культуры. А потом приеду за тобой.

30 глава

Илья

— Воду и полчаса нас не беспокоить, — отдал приказ довольно солидной даме в приёмной моего отца.

Не сбавляя шага, направился прямо к нему, зная, что он ещё на рабочем месте и домой поедет не раньше, чем через пару часов. Папа всегда задерживался. Это была его личная фишечка. Раньше я брал с него пример. Сейчас же всё резко изменилось. Не хотел больше гробить свою жизнь работой. Отпустило и отворотило.

Мне хватило тех семи часов в дороге, чтобы многое обдумать. Многое для себя решить и сделать выводы. Чего я добился в своей жизни? Что я имею? Только работу и статус! А дальше? Сколько раз во время перелёта вспоминал Женю и её горящие жизнью глаза, когда она смотрела на детей. Как она с любовью отдавалась своей работе… И я еду обратно, туда, где думал, что счастлив и у меня есть всё, что желаю и хочу. И понимаю, что возвращаюсь на эшафот или каторгу.

Когда мы пришли в номер, я подхватил Приму на руки и лёг вместе с ней на кровать. Лежал и крепко прижимал к себе, дышал ею. Женя легко водила пальчиками по моей руке, молча позволяя насладиться близостью. Так бы и уснул с ней в обнимку и в одежде, если бы её телефон в тишине оглушительно не напомнил о себе входящим сообщением. Мы синхронно повернулись друг к другу и изучали лица, словно увиделись впервые. А дальше все замки были сорваны, стены разрушены, и я любил её до рассвета. Нежно, долго, горько и так, чтобы она помнила меня всю жизнь. Больше ничего не обещал, лаской и действиями доказывая, что в этот раз я точно вернусь. Я так хотел!

— Поговорим?

— Привет, сын. Как добрался?

Не дожидаясь приглашения сесть, рухнул в мягкое небольшое кресло напротив стола отца. Тот оторвался от бумаг, откинулся в кресле и по-настоящему искренне улыбнулся. Я же, вымотанный дорогой и не совсем радужными размышлениями, ответить тем же не мог. Хотел здесь и сейчас решить важные вопросы.

— Вашими молитвами. Что за срочность? Кто будет вести проект?

— У меня тоже всё хорошо. Мама скучала.

— Отец! Ты издеваешься? При последнем разговоре ты даже не вспомнил о маме. Отдавал приказы как штатному сотруднишке. Что происходит?

— Тише тон, Илья, — спокойно парировал папа, что ещё больше разжигало во мне пламя протеста. — Всего лишь рабочие моменты. Тебя сняли с этого проекта лишь потому, что твои навыки и работоспособность нужны сейчас в более срочном и прибыльном деле, — я мысленно закатил глаза: «Прибыль…деньги» — предсказуемо. – А с отелем тебя заменит Карпов. Приказ подписан.

Я подался вперёд, стоило только услышать фамилию гнусного червяка, которого терплю уже несколько лет. Этот Карпов как кость в горле. Любитель облизать своим шершавым языком вышестоящее руководство. А они ему это позволяют. Вот и нализал себе должность технического директора. Мразь, одним словом.

— Почему он? Никого достойнее не нашли?

— И не искали. Алексей Данилович сам вызвался.

— Какой Алёшенька молодец! — оскалился я.

— Вот только не начинай, Илья, — отец поднял руку и слегка махнул ею, словно отгоняя муху. — Карпов выполнит всё не хуже тебя. Завтра он вылетает. А ты в течение завтрашнего дня ознакомишься с новым проектом и вылетаешь в Пекин.

— Зашибись… Ладно, хрен с ним. У меня к тебе дело. Важное.

Та самая солидная дама вошла с графином воды и бокалами, с недовольным видом и поджатыми губами кинула на меня злой взгляд и поставила всё на стол отца.

— Спасибо, Маргарита Анатольевна. Извините моего невоспитанного сына.

— Переживу, — буркнула она.

— Колодец искала? Чего так долго? — выдал я, когда дверь закрылась. Налил полный бокал и выпил залпом.

— А она и не обязана тебе прислуживать. Мой помощник слёг с серьёзным воспалением, и я её сердечно попросил на пару дней заменить. А тут бестолочь с барскими замашками.

— Плевать. Давай вернёмся к моему делу.

Отец кивнул и подался вперёд. Я же в красках описал местный поселковый дом культуры. Как он важен для общественной жизни посёлка и района. Надавил немного на жалость и даже предложил отцу взять нашему холдингу над ним шефство. Не сносить, а улучшить. Папочка молча слушал, кивал и поджимал губы.

— Илья, я рад, что ты так ратуешь за детишек и работников, но это идёт вразрез с планами компании. Теряем прибыль… — опять старая песня. Поспешил его перебить:

— Я знаю. Но всё же. Давай соберём снова акционеров, я подготовлю презентацию. Опишу все плюсы и минусы. Ну, в конце концов, наш холдинг же занимается благотворительностью! Почему эту чёртову благотворительность нельзя направить туда?

На последнем предложении я выдохся и без сил откинулся в кресле, внимательно следя за задумчивым отцом.

— Хорошо. Давай сделаем так, —- он постучал пальцами по столу. — Я попробую поговорить с Брацким. Сам понимаешь, от этого старого мудака многое зависит. А ты пока летишь в Китай и спокойно делаешь свою работу.

— Согласен.

— Это не всё.

Я внутренне собрался на ухмылочку отца. Такое выражение лица я часто видел при удачном, выгодном для него шаге в бизнесе.

— Что… что ещё?

— Загорецкий очень недоволен, что ты обидел его дочку, отправив её одну домой. Надо бы как-то сгладить ситуацию. Сам подумай. Ссориться с таким выгодным человеком, как депутат Государственной думы, совсем не хочется. Наоборот…

— Я тебя услышал. С Лизой решу вопрос.

– Илья, надо решить в положительную сторону. Мы с мамой уже хотим внуков нянчить…

Отец не просто прямо намекнул. Он выстрелил и точно попал в цель. Говорить ему о том, что с Лизой я решил раз и навсегда порвать, не стал. Просто кивнул и вышел из кабинета.

***

— Добрый вечер, Илья Борисович. Не сильно утомились с дороги? — Ехидно улыбнулся Карпов, явно ожидающий меня у дверей приёмной моего отца. — Не бережёшь себя, Илья Борисович.

— А вот и главный жополиз. Алёшенька, язык ещё не счесал?