Я тебе (не) принадлежу

Пролог

Инна Голубева

- Подсудимая, встаньте! Суд признает вас виновной по «Статье 105 УК РФ. Убийство» и приговаривает к двадцати пяти годам в женской колонии строго режима. Прямо из здания суда вы направитесь в место лишения свободы.

- Нет-нет! - кричу на всю комнату, не веря в происходящее. Это ошибка. Грубая, глупая ошибка. - Вы мне обещали… - поворачиваюсь к двум адвокатам, разочарованно пожимающих плечами. - Обещали, что меня освободят. Я же пошла на сделку с полицией. Я им все…

- Идем, - охранник больно толкает меня в плечо. - Тебя ждет увлекательное путешествие до тюрьмы.

- Вы ошибаетесь. Я не виновна. Я его не убивала! - срываю голос, хриплю, но меня никто не слушает. - Меня кто-то подставил.

- Все вы так говорите, - еще один толчок, от которого еле на ногах стою. - Хладнокровная убийца. Тебе место среди таких же тварей, как и ты.

Пытаюсь проскочить мимо него к удаляющему судье. Он должен пересмотреть мое дело. Еще раз все проверить. Вдруг именно сейчас что-то прояснится.

- Инна Ивановна, не стоит оказывать сопротивление, - один из моих адвокатов с сочувствием меня разглядывает, хотя по глазам видно его притворство. - Хуже себе сделаете. Вы и так уже на самом краю. Имейте хоть немного достоинства, иначе вас выведут из зала суда силком. Так еще и потрепав вашу нежную шкурку, - уголок его губ ехидно ползет вверх.

- Пошли, убийца.

Меня буквально выталкивают из зала суда. Подталкивают к выходу как мусор. Ненужную вещь, которую можно в любой момент пнуть, отшвырнуть от себя.

Ногами еле передвигаю, ощущая внутри полнейшую пустоту. Все еще не верю, что со мной могли так поступить. Обвинить в убийстве … мужа. Моего самого любимого в мире человека. Мужчины, давшего мне все, чего я так сильно хотела.

Это ужас. Кошмарный сон, который никак не проходит.

- Инна Ивановна, парочку слов.

Журналисты налетают со всех сторон. Тычут в лицо микрофоны и камеры. Пытаются узнать от меня хоть какую-то информацию, чтобы еще больше смешать меня с грязью. Хотя куда уж больше?

- Справедливо ли решение суда?

- Будете ли вы подавать апелляцию?

- Что будет с вашим состоянием? Куда пойдут все деньги?

- И все-таки за что вы его убили? Муж вам изменял? Бил?

Нет, я не убивала. Я не могла такое сделать. Никогда. Не по отношению к мужу. Не к кому-то другому.

Так хочется все это прокричать репортерам, но слова застревают у меня в горле. Словно разучилась говорить. Открываю рот, но из него ни звука не выходит.

Меня всю трясет, когда оказываюсь в небольшом черном фургоне. Одна. Жуткий липкий ужас проникает в каждую клеточку тела. Опаляет мерзким холодом. Обнимаю себя руками, уже не пытаясь сдержать слезы.

Боже. За что мне все это? Почему? Как я тут оказалась?

Столько времени прошло. Месяцы. Долгие месяцы. Расследование. Допросы. Каждодневная слежка. Обещания адвокатов, что все будет улажено. Что меня оправдают.

А на деле я признана виновной.

Я жутко измучена. Раньше блистала в обществе, на меня все равнялись, а теперь выгляжу как  настоящая уголовница.

Вместо второго медового месяца и оглашения потрясающей новости ощущаю лишь лютый холод, пронизывающий до костей. Свою беспомощность. Полное опустошение. Боль в районе сердца, что ужасно кровоточит.

- Поднимайся! Мы приехали!

Вздрагиваю, когда на мое плечо ложится тяжелая рука огромного мужика в полицейской форме. Он такой большой, что легко может меня сломать пополам. Съеживаюсь, буквально слившись с сиденьем.

- Помогите мне, пожалуйста, - умоляю незнакомца, который громко смеется, запрокидывая голову назад. - Я тут по ошибке оказалась.

- Ну конечно, - наклоняется ко мне. - Своего муженька порешила и теперь невинного ангелочка из себя строишь?

Из его рта жутко пахнет луком. Тошнить начинает. Еле подавляю в себе позывы к рвоте. Прикрываю ладонью рот и молюсь дотерпеть до улицы.

- Не смей, дрянь, блевать в моем автобусе, - дергает за руку, от чего машинально врезаюсь пока еще плоским животом об спинку соседнего сидения.

Острая боль заставляет громко простонать, согнувшись пополам. От неожиданности язык прикусываю, ощущая во рту стальной привкус крови. Внутри все переворачивается. Невыносимая боль заживо сжигает.

Это ад. Темный, страшный. В котором живут настоящие монстры в женском обличии.

- Здесь ты проведешь много «чудесных лет», - охранник наваливается на меня сзади, прижимая к сидению. - И если вдруг тебе будет скучно, - сальными руками проводит по моей спине. - мы всегда сможем повеселиться вдоволь.

Кусает за шею. Ору нечеловеческим голосом, ломая ногти. Моля Бога избавить меня от мучений. Дать шанс сбежать от этого урода, который начинает лапать мое тело, оставляя невидимые ожоги. Рассказывая мне, как он станет со мной забавляться.

- Эй, Серый, оставь девку в покое, иначе начальник тюрьмы сам тебя в зад отымеет.

Глава 1

Инна, несколько месяцев назад

- Глубже! Бери глубже! Я же знаю, ты можешь, моя милая. Да-да, вот так. Умница моя!

Стараюсь выполнить все порочные желания своего мужа. Заглатываю еще больше его внушительных размеров член. Чуть ли не давлюсь, но продолжаю доставлять ему удовольствием ртом.

Он что-то бессвязно бормочет. Хватает меня за плечи и еще сильнее насаживает на своего бойца.

Практически давлюсь, но стараюсь сдерживать свои позывы. Дышу часто, опустив глаза в пол. Ощущаю приближение его оргазма.

Хочу отстраниться, но муж мне не дает этого сделать. Держит крепко за голову, позволяя своей сперме ударить мне в горло.

Пока последняя капля не проникает в меня, он не успокаивается.

- Боже! - хриплым голосом. - Как же ты хороша.

Вытираю рот от остатков белой жидкости, пытаясь дышать глубже. Падаю на задницу, глядя на своего любимого в жизни человека.

Клим Голубев небрежно поправляет на себе одежду, не обращая на меня никакого внимания. После чего садится за свой рабочий стол и открывает ноутбук.

Небольшая обида душит похлеще самой толстой в мире веревки. Сижу, не смея пошевелиться. Сдерживаю в себе непрошенные слезы, в то время как супруг что-то печатает на компьютере, широко улыбаясь и цокая языком.

- Клим, - поднимаюсь на ноги, он лишь кивает, не смотрит. - Вообще-то у меня тоже есть потребности, - стараюсь говорить как можно сексуальнее. - Давай мы поднимемся в спальню и устроим, - сажусь на его стол, задрав юбку чуть выше положенного. - шалости на много часов. Ты же…

- Инна, детка, а до вечера это все не может подождать? - ушам своим не верю. - У меня намечается крупная сделка, которая может сорваться из-за… - достает из кармана пиджака звонящий телефон. - Слушаю, - весь такой серьезный. - Отлично. Мы сейчас будем.

Непонимающе смотрю на Клима, который поднимается со своего места и подает руку мне. Молчаливым, придирчивым взглядом разглядывает меня с ног до головы. Довольно хмыкает, явно не найдя во мне изъянов. После чего подталкивает на выход из кабинета.

Не успеваю и слова сказать, как оказываюсь под ярким светом вспышек фотоаппаратов. Со всех сторон меня обступают репортеры, задающие массу вопросов. Делают они это так громко, что уши закладывает, и начинает жутко болеть голова.

Наш домой становится проходным двором. Опять.

Все-таки я до сих пор не привыкла к такому пристальному вниманию. Хотя и нахожусь под вездесущим взглядом прессы с самого детства.

- Клим Сергеевич, ходят слухи, что вы намерены открыть филиал в США. Так ли это?

- Кто будет вашим партнером?

- Переедете ли вы туда после заключения сделки?

- Инна Ивановна, мы слышали, что вы решили устроить второй медовый месяц. Не поделитесь подробностями?

Такого вопроса я совсем не ожидала. Даже немного опешила, не зная, что сказать.

Мы с Климом мало говорили на эту тему. В основном просто мечтали, ничего не планируя.

- Простите, - беру себя в руки, с трудом сдерживая нервную дрожь. - но я не могу вам рассказать, - натягиваю на лицо чарующую улыбку, как всегда делаю рядом со СМИ. - Мой любимый муж сказал, что меня ждет некий сюрприз.

Поворачиваюсь к мужчине, сияющему как новогодняя елка. Он то очень любит быть в центре внимания. Готов постоянно общаться с прессой.

- Моей жене точно понравится, - так странно ухмыляется, что по спине холодок бежит, который тут же исчезает, стоит Климу взять меня за руку. - Это будет незабываемая поездка, которая начнется уже завтра, - да он шутит? Вот так просто сообщает об этом прессе? - А что касается бизнеса…

Дальше я уже мало вникаю в суть интервью, лишь изредка отвечаю односложными ответами. Не показывая виду, что жутко устала. Что сбежать отсюда хочу. Надо же подготовиться ко второму медовому месяцу, который совсем радости у меня не вызывает.

Лучше бы я с самого утра к подруге уехала, чем торчала дома. Где в последнее время атмосфера явно накаляется.

Мы с Климом уже не так близки как раньше. Он постоянно в офисе пропадает, я благотворительным фондом занимаюсь. Нам даже некогда вместе побыть дольше полчаса.

В интимной жизни тоже проблемы появились. Да такие, что иной раз хотелось с психологом посоветоваться. Даже о моих подозрениях насчет неверности мужа.

Из-за такого на душе пустота, а сердце горько сжимается. Неужели, наша любовь может угаснуть в самый неподходящий момент?

Нет-нет, нельзя этого допустить. Надо что-то придумать. Как-то вернуть былые чувства. И вот неожиданное путешествие точно этому поспособствует.

Главное, чтобы журналисты нам все не испортили. Ведь Клим так и не раскололся, где мы будем праздновать. Хотя репортеры в конце интервью и хотели его подловить.

Пришлось им уходить из особняка ни с чем. СМИ убрались, а мы расходимся в разные стороны.

Клим снова возвращается в кабинет, а я уезжаю к подруге. Поделиться с ней недобрыми мыслями.

- Может он мне изменяет? - делаю очередной глоток белого вина, поджав под себя ноги. - Ну ты сама подумай. Его постоянные ночные приходы, - начинаю пальцы загибать по каждому пункту. - Странные звонки. Недомолвки. Тайны. Он даже пароль на ноутбук поставил.

Глава 2

Инна

- Добро пожаловать в одно из лучших мест на земле! Вам тут обязательно понравится, - портье заносит в номер наши сумки. - Хорошего отдыха. Если что-то понадобится, смело можете звонить по телефону. Вам тут же ответят.

Клим вручает молоденькому парню несколько купюр, после чего закрывает за ним дверь и с сияющей улыбкой поворачивается ко мне. Довольный и счастливый.

Только я не могу разделить с ним веселья. Мне до сих пор не по себе от того, что в самолете произошло. И похоже муж прекрасно это понимает.

- В чем дело, Инна? - укоризненно приподнимает вверх одну бровь. - Тебе не нравится номер? Или весь отель в целом? Ты говори, не стесняйся. Мы обязательно его поменяем, - с таким сильным сарказмом говорит, что мне в ответ ему сказать нечего.

Я просто хлопаю ртом как выброшенная на берег рыба. Губы кусаю, пробегаясь глазами по номеру. Тут очень красиво.

Уютная гостиная в бежевых тонах так и манит присесть на мягкий диван и немного отдохнуть после перелета.

Балкон выходит как раз на побережье, откуда прилетает теплый, морской ветерок. Две спальни в нежных, светлых…

- Мы что будем спать отдельно друг от друга? - Клим равнодушно кивает головой. - Но почему?

- Милая моя жена, ты же понимаешь, что я не могу позволить себе отдых. Поэтому буду работать до глубокой ночи. И чтобы не мешать твоему сну, расположусь в другой комнате.

Говорит так, словно в этом нет ничего зазорного. Словно… это естественно.

- В наш второй медовый месяц мы должны не вылезать из постели, - тяжело вздыхает, а я с трудом слезы сдерживаю.

- Что ты так переживаешь, дорогая? - похоже он не шутит. - У тебя будет время на все эти бабские штучки. СПА, загар у бассейна, массаж, педикюр, маникюр. Или чем вы еще там занимаетесь? - раздраженно и так цинично.

- Что же за отдых у нас такой будет, раз мы его отдельно проведем?! - срываюсь на небольшой крик. Не сдерживаю своих эмоций.

- Инна, прекрати истерить, - проводит рукой по лицу. - У меня есть бизнес, который всегда должен держаться на плаву, иначе… - цедит сквозь сжатые зубы, злясь неимоверно. - я не смогу обеспечить тебя дизайнерской одеждой, бриллиантовыми украшениями и всевозможными поездками на лучшие курорты мира! Ведь ты же с рождения привыкла к роскоши. Покойный отец вдоволь тебя деньгами то обеспечивал. И мне этим в нос постоянно тыкал.

- Клим, ты сам не понимаешь…

- Все я понимаю, Инна, - таким мужа вижу впервые. Разъяренный, в полном бешенстве, готовый рвать и метать. - Ты уже который раз в чем-то меня обвиняешь. То в несуществующих изменах, то холодности к тебе. А дальше что будет? Скажешь всем, что я тебя бью? Принижаю?

- Клим…

Хочу что-то ему сказать, как-то объяснить свое недовольство. Но он не слушает. Просто разворачивается и спешно покидает номер.

Звук захлопывающейся двери подобен выстрелу пули прямо в сердце с близкого расстояния. Боль такая сильная, что выдержать ее просто невозможно.

За грудиной печет. Дышать становится тяжело. На ногах устоять не могу. Падаю в ближайшее кресло, ощущая себя такой никчемной, забитой девчонкой.

Что с нами произошло?

Муж не любит меня так сильно как раньше. Между нами такая огромная пропасть. Как у совершенно не знакомых людей.

Закрываю ладонями лицо и еле слышно плачу. Вздрагиваю всем телом. Выплескиваю в мир всю обиду и боль. Мне так плохо, что хочется волком выть. Кричать о своих бедах всем подряд. Лишь бы кто-то нашел для меня выход. Помог в трудной ситуации. Или же…

На весь номер раздается громкий сигнал телефона. Клим забыл его на столике. Мокрыми от слез глазами смотрю на дисплей.

Лиза. Дочка Клима от первого брака. Наглая, эгоистичная девица, которую собственный отец отправил в далекий женский профилакторий, чтобы она там набралась уму-разуму перед очередным курсом в институте.

Хотя вряд ли ее там исправят.

- Здравствуй, Лиза, - стараюсь быть вежливой.

- Где отец? Мне нужно срочно с ним поговорить, - в голосе раздражение и презрение. Никогда мы не были подругами. Она при любом нашем общении пытается меня унизить.

- Клим ушел… по важным делам, - всхлипываю, вспомнив нашу ссору.

- И куда же папаша понесся? Может к очередной любовнице? Ты поэтому ревешь мне в трубку?

Ее язвительные слова причиняют огромную боль. Кажется, будто сотни мелких иголок вонзаются в мою плоть, вызывая нестерпимую пытку.

- Не говори чушь. Твой отец мне не изменяет.

Хотя еще сутки назад ты, Инна, так не думала. Хотя и сейчас не исключаешь этого.

- То, что ты, глупая дурында, не знаешь ни об одной из них, еще не говорит о верности Клима. Вполне возможно папуля их искусно скрывает.

- Прекрати, - громко ржет.

Отодвигаю трубку от уха. Не собираюсь слушать ее бред. Елизавета просто меня унизить хочет. Специально словами бьет наотмашь. Ведь до сих пор не смирилась с нашим браком. До сих пор бунтует против него.

Глава 3

Инна

- Феликс, - его имя пересохшими губами, и меня тут же накрывает волна воспоминаний. Сладких и горьких. Счастливых и болючих.

Совместные дни пролетают так стремительно перед глазами, что приходится пару раз поморгать, чтобы отогнать от себя картинки совсем другой жизни.

Сглатываю ком в горле. Перевожу сбившееся дыхание. Поднимаю глаза на своего… кхм… старого знакомого и просто теряю дар речи. Так сильно он изменился.

Я помню Феликса еще хилым и немного пугливым парнем, рано повзрослевшим и пережившим многое в своей собственной семье.

Сейчас же передо мной уверенный, холеный, взрослый мужик. Смотрит на меня дерзкими, заинтересованными голубыми глазами. Мускулистый, подкаченный. Нагло улыбается, словно весь мир лежит у его ног. Темно-каштановые волосы немного взъерошены от ветра.

Дорогой, синий костюм делает его еще более притягательным и… опасным. Золотые часы на запястье отражают в себе уходящее за горизонт солнце.

Руки с немного проступающими венами он складывает на груди и задорно цокает языком. Тут же вызывая теплую волну по всему телу, ведь я отчетливо помню, что он вытворял со мной много лет назад.

Мощная, мужская аура заставляет поежиться и обнять себя руками за плечи. Рядом с ним я снова ощущаю себя глупой девчонкой, впервые влюбившейся и познавшей все прелести взрослой жизни.

- Может мне еще задом повернуться? - его слова не сразу доходят до моего затуманенного сознания. - Инна, ты так пристально меня разглядываешь, что мне не по себе становится.

Задумчиво чешет подбородок, покрытый стильной бородкой. Проводит пальцем по усам и делает пальцем в воздухе какие-то странные круги. Как будто просит меня… покрутится перед ним? Ну не наглость ли?

- Феликс, что ты тут делаешь?

Под его пристально-изучающим взглядом мнусь на месте, ощущая себя не в своей тарелке.

Что очень абсурдно. Я с рождения привыкла к общественному вниманию и к мужскому обществу. Только млела перед этим парнем из… когда-то обслуживающего персонала.

- Я являюсь почетным гостем этого, - ядовито усмехается. - извращенного общества. И как же твой муженек позволил тебе надеть это подобие платья? - продолжает без промедления, от чего снова теряюсь и хлопаю глазками.

Да что не так с моим платьем?

Оглядываюсь. Все хорошо. Ни пятен, ни складок, ни дыр. Просто красивый наряд в пол синего цвета с золотой отделкой на лифе. Тут даже вырез от бедра есть и глубокое декольте. Ничего провокационного. Я же на вечеринку собиралась, а не на… съезд богатых толстосумов и их любовниц.

- Феликс, о чем ты…

- Не будь дурой, Инна, - резко перебивает, делая шаг ко мне и практически прижимая меня к бортику своим огромным телом. - Не будь он слепым, не выпустил бы тебя из дома в развратном наряде, - замираю, когда его рука касается открытой кожи бедра. Обжигает, как будто клеймо оставляет.

- Отойди, - шепчу еле слышно практически в его пухлые губы. - Я замужем, а ты…

- А что я? - заливисто смеется, проведя большим пальцем по моей нижней губе.

Дергаюсь, боясь поддаться старым чувствам. Ведь наша история отношений с Феликсом безумно сложная, выходящая за все рамки приличия.

- А ты пытаешься меня соблазнить самым грязным способом. Прямо под носом у моего мужа, - внутри все бурлит от смешенных чувств.

- Муж объелся груш, - как-то по-филосовски изрекает Романов, постучав пальцем по подбородку и отойдя от меня назад. - Думаешь, ему интересно, что с тобой творится. Инна? - стреляю в него гневным взглядом, от чего он веселится. - Твой благоверный оставил тебя в этом темном углу, а сам… - резко хватает за руку до боли во всей конечности и подталкивает к выходу на верхнюю палубу. -… развлекается в обществе красоток, - шепчет на ухо, обдавая мочку горячим дыханием. - Видишь, ему там комфортно, а ты тут страдаешь…  

- Прекрати немедленно! - стараюсь не зацикливать свое внимание на Климе и парочке девушек в супер-коротких платьях, рядом с которыми стоят их… кавалеры. - Ты выдумываешь чушь, Романов. Бред.

- Как же ты наивна, милая моя дурочка, - кладет подбородок мне на плечо и томно вздыхает. - Не видишь дальше собственного носа.

- Зато ты такой зрячий! - срываюсь на крик, вырываясь из его хватки.

Своим ором привлеаю ненужное внимание. Все смотрят на меня и… высокого мужчину с очаровательной улыбкой, тут же всех покорившего.

Проходит пара секунд. «Зрители» прекращают глазеть как ни в чем ни бывало. И лишь Клим недоуменно приподнимает вверх одну бровь, глядя в нашу с Феликсом сторону.

Прекрасно. Очередного скандала не избежать. Сейчас муж вступит в конфликт, а потом мне все в номере выскажет. Обо всех моих косяках.

- Инна, - сдержанно произносит, тут же притягивает меня к себе за талию. Чувствую его сильнейшее напряжение, граничащее со страшной злобой. - Ты нас не представишь?

- Клим, это… - и что мне сказать мужу? Что это мой первый парень, которого я любила и предала?

- Феликс Романов, - пожимают друг другу руки. - Мы с Инной практически вместе росли, - маленькая часть правды. - Мой отец был водителем у отца Инны.

Глава 4

Инна

- Мадам Голубева, ну сколько можно юлить? Все же улики против вас. Неужели, вы этого никак не поймете? - высокий, грозный полицейский устало протирает глаза. - Давайте, вы поскорее сознаетесь, и мы не будем тратить драгоценное время. Ну же, - подначивает меня. - расскажите, куда вы дели тело своего покойного мужа.

- Я не убивала Клима! - повторяю ему должно быть в сотый раз.

Детектив Патель красноречиво закатывает глаза к небу. Стучит пальцем по столу явно в ожидании моего признания. Трет переносицу, после чего резко поднимается на ноги и выходит из комнаты допроса.

Едва за ним закрывается дверь, я даю волю слезам. Крупным каплям, стекающим по щекам.

Внутри все переворачивается от осознания, что это и правда не сон. Не бред. Не галлюцинация.

Я под следствием. В полиции. Меня допрашивают как какую-то преступницу. За убийство собственного мужа.

Боже! Нет-нет. Не может такого быть. Они все сделали неправильный выбор. Напридумывали себе глупостей.

Клим наверняка где-то ранен, ему требуется помощь. Но меня не слышат, не слушают. Я для всех главный подозреваемый.

Ведь мужа рядом не было. Кровать вся в его крови. И у меня был мотив.

Мы ссорились накануне. Весь отель нас слышал.

До этого мы вели себя отстраненно на яхте. Каждый гребаный папик это подтвердит.

Закрываю ладонями лицо и рыдаю на всю комнату. Выплескиваю из себя накопившиеся эмоции. Вздрагиваю от жуткого холода внутри, снаружи. Обнимаю себя руками, закусывая нижнюю губу.

До сих пор перед глазами стоит жуткий, отвратительный момент.

Как меня, с окровавленными руками, в одной сорочке выводят из отеля в наручниках.

Сажают в полицейскую машину и везут на допрос. Долгий и изнурительный. Выжавший из меня все силы.

- Немедленно пропустите меня к моей клиентке!

Громкий крик. Возмущенный вопль. Стук двери об стену. Подпрыгиваю на стуле от неожиданности.

Не сразу соображаю, кто передо мной стоит. Глаза затуманены от слез.

- Павел Андреевич, - шепчу пересохшими губами, глядя на семейного адвоката.

Тяжело дышит. Поправляет галстук, потом пиджак. Приводит себя в должный вид и с некой грацией, что несвойственна этому полному мужчине, садится передо мной.

Не вер своему счастью. Он так быстро приехал во Францию. Ко мне на помощь. Чтобы докопаться до истины.

В порыве благодарности накрываю его руку своей и мило, но натянуто улыбаюсь. Павел Андреевич скептически приподнимает одну бровь вверх и утыкается в документы, никак не среагировав на мой нежный жест.

- Инна Ивановна, надеюсь, вы ничего им не сказали? - мнусь на месте, ведь с полицейскими я худо-бедно поговорила. - Вы хоть представляете, как плохи наши дела? - качаю отрицательно головой, вжавшись в спинку стула от его сверлящего взгляда. - Куча свидетелей, которые слышали вашу грандиозную ссору. В номере сплошной бардак. Вы проснулись с лужей крови на кровати. Но это еще полбеды, - не понимаю, о чем он говорит. - На вашем ноутбуке нашли множество сообщений с одного очень интересного сайта.

Язвит, а я глаза округляю от шока, когда он протягивает мне копию распечаток от моего имени на сайте… «Как избежать наказания за убийство.com».

Меня потрясывает. Руки не в состоянии удержать обычную бумагу. К горлу подкатывает тошнота. Пытаюсь справиться с ней, но ничего не выходит.

Вчерашний скудный ужин красуется на полу. Мне плохо. Голова болит, живот сжимается от неприятного спазма боли. Перед глазами все плывет. Не выдерживаю, падаю вперед. И если бы не руки Павла, разбила бы себе лоб об железный стол.

Где-то на отголосках сознания слышу, как просит вызвать врача. А дальше тишина. Полная темнота. Ни звука. Ни голосов. Ничего. Как будто все разом исчезло. Словно апокалипсис наступил. Армагеддон, где я…

- Инна Ивановна, вы меня слышите? - такой далекий, но такой близкий голос. - Сто миллиграмм... - где-то вдалеке странное свечение. - Быстрее!

Яркий свет режет глаза. Слепит. Вызывает очередную головную боль. Стон. Громкий. Жалобный.

Резкое движение. Руку простреливает… иголка?

Дергаюсь, стараясь сфокусировать взгляд. Смотрю прямо перед собой. Невысокая блондинка в белом халате. На шеи стетоскоп. В руках папка. она светит мне каким-то фонариком в каждый глаз и делает записи. С задумчивым и немного напряженным видом.

- Что? Кто? - не могу слова воедино собрать. - Где я?

Под пальцами ощущаю хбшную простыню. Подушка под головой далека от шелковой. Запах тут тоже странный. Пахнет лекарствами.

- Вы в больнице, Инна Ивановна, - только сейчас замечаю, что она говорит с неким акцентом. - Меня зовут Мишель Воробьева. Я приставлена к вам для оказания медицинской помощи.

- Кем… кем приставлена? - облизываю пересохшие губы.

Мне тут же подают стакан с водой, который я с жадностью выпиваю. Хотя во рту все еще жуткая горечь.

Глава 5

Инна

- Инна Ивановна, сегодня был найден труп вашего мужа.

Как гром среди ясного неба. Несущий в себе разрушения.

Кажется, будто земля уходит у меня из-под ног, как будто кто-то тянет на самом дно. Лишь бы боль стала еще сильнее. Лишь бы я лишилась наконец-то главного. Свободы. Стала бы пленницей страшного, жуткого места на свете.

- Скоро французская полиция его как следует осмотрит и вышлит в Россию, - Павел Андреевич словно не понимает, как на меня подействовала эта информация. - И хоть преступление произошло в Каннах, все расследование…

- Замолчите, - сжимаю покрепче стакан с красным как кровь гранатовым соком.

-… придется уговорить прокурора на…

- ЗАМОЛЧИТЕ! - стакан трескает у меня в руке, мелкие осколки впиваются в ладонь все глубже и глубже. Не чувствую физической боли, только моральное опустошение и языки адского пламени, тянущиеся к моей безгрешной душе. - Я хочу увидеть… увидеть… - не могу произнести мысли вслух.

Мне тяжело. Я раздавлена. Медленно погибаю.

Плакать хочется так сильно, что аж щиплет глаза. Пелена передо мной набирает обороты. Но уверенно стою на ногах, хотя и упираюсь ладонями в стол. С повреждённой руки падают на пол маленькие капли.

- Вам стоит обработать руку, - встает, но я взглядом пригвождаю его к месту.

- Я хочу поехать на опознание, - достаю из ящика аптечку и медленно начинаю обрабатывать руку.

- Нет, Инна Ивановна, - качает головой адвокат, поняв мои мотивы. - Это исключено.

- Но почему?

- Вы находитесь под следствием. Вы главная подозреваемая. Да ни один полицейский не пропустит вас на опознание собственного мужа, - громко фыркает, устало потирая переносицу. - У Клима есть дочь. Вот она и поедет в морг.

Холодок бежит по коже при упоминании Елизаветы. В ней еще недавно теплилась надежда, что такая сука как я не мола его убить. Я и сама так думала.

Что он жив, где-то ранен. Что его скоро найдут, а меня за покушение на жизнь богатого бизнесмена вышвырнут в самый захудалый уголок города. В злачный район.

- А я его жена и имею право… - с трудом сдерживаю рвущийся наружу гнев.

- Сейчас у вас нет никаких прав, - так грубо, что глаза от шока на лоб лезут. - Не будьте дурой, Инна. Лучше согласитесь на сделку. Мы построим вашу защиту на самообороне. Вы же ссорились с Климом. Он орал на вас. Вполне мог поднять руку. Потом набросился на вас в пьяном состоянии, вот тут вы и схватили что-то тяжелое. Ударили его по голове. От совершенного испугались, убежали в комнату. А он, шатаясь, ушел вниз. Как видно на камерах отеля…

- Каких еще камерах? - впервые слышу от Павла Андреевича о них. - Почему вы мне раньше этого не сказали? Какого черта скрывали? Вы же мой адвокат, а ведете какую-то двойную игру.

- Побойтесь Бога, Инна, - обиженно морщится. - Неужели, вы не помните, как я говорил вам о видеозаписях? - вглядывается в мое уставшее лицо. - У меня нет других целей, кроме как вас оправдать.

Мне от его слов не легче. Тут явно что-то не так. Понять не могу, что именно. Уже от всего голова начинает болеть. На виски постоянно давит. Стучит по ним отбойным молотком.

Вновь за таблетки хватаюсь. Они сейчас помогают немного расслабиться. Без них просто бы с ума сошла.

- Павел Андреевич, - пересохшими губами, ощущая в теле свинцовую тяжесть. Я так быстро сейчас устою.

- Инна, присядьте, - по-дружески сажает в кресло и накидывает на меня плед. - Вы в последнее время сама не своя. На вас многое легло. Мысли путаются, - очерчивает пальцем в воздухе круг. - Вчера вы пару минут вспоминали имя вашей домработницы.

Разве? Что-то такой эпизод не отразился в моем сознании. Кутаюсь в плед, ощущая жар и холод одновременно. Веки тяжелеют. Мне так сильно хочется спать, что с трудом держу глаза открытыми.

Хоть вставляй спички и проси меня как следует встряхнуть, чтобы в себя пришла.

- Павел Андреевич, - речь кажется неразборчивой, какая-то паника пронзает острым кинжалом, но я ее подавляю. - давайте поговорим с вами завтра. Что-то мне сейчас… не хорошо…

- Конечно-конечно, Инна Ивановна, - готова поклясться, что видела у него… звериный, хищный оскал. - Но мой вам совет - решитесь скорее на сделку. Себе же лучше сделаете.

Сквозь туман слышу звук захлопывающейся двери. Голова то опускается вниз, то от резкого движения дергается вверх. Хочу пройти к кровати, но словно приклеилась к креслу. Словно срослась с ним.

- Мерзкая убийца, - над самым ухом. Не пойму, чей это голос - мужчины или женщины. - Ты заплатишь. Сполна заплатишь. Это я тебе обещаю. Будешь мучиться в агонии годами. Да так сильно, что смерть тебе покажется спасением.

- Инна, милая…

- Аааааа! - громко кричу, резко поднимаясь с постели.

Дышу ртом, пытаясь остановить бешеное сердце. Провожу рукой по мокрому лбу. Вся потная. Сорочка прилипает к телу. Волосы растрепаны. В голове полная каша. Как завороженная смотрю на забинтованную ладонь.

Глава 6

Инна

«Инна Голубева, вы арестованы за убийство своего мужа - Клима Голубева».

«Куча свидетелей, которые слышали вашу грандиозную ссору. В номере сплошной бардак. Вы проснулись с лужей крови на кровати».

«Инна, а вы вообще в здравом уме? Сами же пару дней назад перевели бОльшую часть своего наследства в разные благотворительные фонды. Даже вложились в какие-то преуспевающие компании».

«Инна Ивановна, сегодня был найден труп вашего мужа».

«Суд признает вас виновной по «Статье 105 УК РФ. Убийство» и приговаривает к двадцати пяти годам в женской колонии строго режима».

«Вы ошибаетесь. Я не виновна. Я его не убивала!»

«Покойтесь с миром, Инна Голубева!»

«Аааааа!»

Кричу. Беззвучно. Буквы застревают где-то в горле. Рта раскрыть не могу. Губы не шевелятся.

Тело как дерево. Ни одного движения. Перед глазами темно. Не понимаю, где я, что со мной. Паника нападает так внезапно, что ее острые ногти вонзаются в кожу.

Сердце бешено бьется. Мозг начинает подкидывать события прошлого.

Того, что случилось… не известно сколько времени.

«Нетттт!»

Снова ничего не слышу, словно уши заложило. Пытаюсь пошевелить хоть какой-то конечностью. Резкая, нестерпимая боль пронзает все тело. Такая сильная, что я вся горю в адском пламени. Медленно, но верно сгораю.

Огонь накрывает с головой. Охватывает одежду, кожу, даже до костей добирается. Словно целые куски плоти падают с оглушительным шлепком.

Плачу, но не ощущаю слез. Будто они куда-то впитываются. Вся плавлюсь. Душа на части рвется, распадается на мелкие осколки.

Мне кажется, будто надо мной сами демоны из преисподней столпились.

Они трогают, утаскивают на самое дно. Шепчутся мерзкими голосами. Шипят, смеются, издеваются.

«Нет, не трогайте меня. Не смейте».

Одно движение, резкое, неконтролируемое. Не могу сдержать громкого крика. Ора. Отчаянного, бешеного, дикого.

Мечусь как зверь в клетке. Хочу матом заорать, дать мне сдохнуть. Исчезнуть. Навсегда забыть о том, что я сейчас чувствую.

Как меня разрывает и снаружи, и внутри.

Сквозь пелену до меня доносятся какие-то посторонние звуки. Быстрые, непонятные.

- Инна… что с… Быстрее капельницу… Нет-нет, переверни… Она должна сама…

Странные фразы. Незнакомые голоса. Жутко страшно. Невыносимо больно.

Болит каждая моя клеточка. По-прежнему не могу пошевелиться.

Не могу говорить. В голове полная каша. Глаза ничего не видят.

Даже имени своего не могу вспомнить. Как будто кто-то повесил непроницаемую ткань на мои воспоминания.

Не знаю, сколько времени прошло. Сколько часов, дней или недель я провела между жизнью и смертью. То приходя в сознание, то снова его теряя от нестерпимой боли.

Ужасы, кошмары вспышками, как цвета в калейдоскопе сменяются один за другим. Яркие и мутные. Приносящие страх и полное опустошение. Невыносимое, темное, мрачное отчаяние. Режет по живому. Убивает мучительно, с неким извращенным удовольствием.

- Инна… Инна, ты меня слышишь?

Мужской приятный голос. Ласкающий слух. Зовет по имени. Неужели меня? Но как… что… Я же не знаю, кто я такая. Не знаю, что со мной. Почему… где… как…

Из груди вырывается тяжелый стон. Пытаюсь поднять веки. Бесполезно. Передо мной непроглядная тьма. Кажется, будто по голове кто-то бьет отбойным молотком. Она раскалывается. Разламывается.

И боль. Опять эта чертова боль. Она везде. Во мне. Вокруг меня. Она тащит на самое дно.

- Это я. Феликс. Ты знаешь меня? Узнаешь по голосу?

Какой еще Феликс? Что за глупое имя? Как у чертового кота.

Стараюсь повернуть голову на звук его голоса. Не выходит. Трудно. Невыносимо.

- Мистер Романов, да вы с ума сошли! - его кто-то ругает. Причем так громко, что мне это неприятно. - Пациентка только-только в себя начала приходить, а тут вы со своими допросами.

Допросы? Он что полицейский?

Хочу вздохнуть полной грудью. Слабо выходит. Рядом что-то пищит.

- Я просто пришел ее проверить, доктор Симонс, - кажется, что он цедит сквозь стиснутые зубы, с трудом себя сдерживая. - Да и узнать о лечении Инны мне бы не помешало.

- Послушайте, мистер Ром… - издаю протяжный стон, похоже довольно громкий, раз ко мне кто-то прикасается. Слегка, но это вызывает истошный писк приборов сбоку. - Выйдите отсюда. Иначе я позову охрану, - стук дверью. - Инна… Мисс Голубева, я ваш лечащий врач. Мне нужно…

В горле слова застревают. Жутко плохо. Пить хочется. Мозг подкидывает странные сигналы. Как будто кадры киноленты. Жуткие, страшные моменты внезапно начинают всплывать в памяти.

Глава 7

Инна

- Что это? - с трудом сглатываю ком в пересохшем в миг горле.

Глаза не хотят верить в увиденное. Мозг отказывается все это воспринимать.

- Тебе вроде зрение вернули, - язвительно, с неким раздражением. - Так что открой пошире свои очи и как следует рассмотри все. До мельчайших деталей.

Прохаживается по моей палате так вальяжно, словно он царь и Бог. Тот, кто вершит судьбы других людей. И ему не стоит перечить. Нужно во всем соглашаться.

- Феликс, - губу прикусываю нижнюю, чтобы не разрыдаться. Нет, только не перед ним. Не дам ему такой возможности.

- Ты взгляни. Взгляни хорошенько, Инна, - садится в кресло напротив моей кровати и закидывает ногу на ногу. - Не думай, что это фотошоп, - указывает длинным пальцем на гору снимков. - И снято все недавно. В Лас- Вегасе.

Как покорная девочка слушаюсь Романова и дрожащей рукой перебираю фотографии… моего покойного мужа. Меня тут же накрывает волна захлестнувших чувств. Усиливаясь с каждой минутой.

Клим за столиком в ресторане.

Клим около входа в многоэтажное здание.

Клим, целующийся с блондинкой на… Своей свадьбе?

Клим на какой-то вечеринке с бокалом шампанского.

Везде он. Только он.

Короткие и возможно подкрашенные волосы. Чуть подкорректировано лицо. Он слегка похудел. Сбрил бороду. Носит очки.

И он счастлив. Безразмерно. Как будто все в его жизни хорошо. Как будто он…

Нет-нет! Не хочу в это верить. Я оказываюсь.

Быть может это просто его двойник. Или найденный брат-близнец. Ведь Клим же мертв. Нашли его тело. Лиза его опознала.

И как бы в подтверждение моих мыслей на следующем снимке запечатлена сама Елизавета Голубева. Обнимающая своего отца у ворот огромного особняка.

- Ну что? - вздрагиваю, совсем забыв про Феликса. - Понравилось? Очки розовые не нужны уже, да? - как ржавым ножом по сердцу. Вспарывает зажившие раны, занося в них смертельное заражение. - У меня еще видео есть. Целая куча, - чуть вперед наклоняется, делая упор на ноги. - Могу поставить. Послушаешь голос… - хитро усмехается. - якобы убиенного тобой мужа.

- Феликс, не надо, - в груди так сильно печет, словно я снова сгораю заживо.

Боль адская пронзает от самой макушки до кончиков пальцев на ногах. Морщусь, отодвигая от себя снимки. Они вызывают еще больше плохих эмоций. Они отравляют. Убивают.

- Инна, харе наматывать сопли на кулак, - злится, беснуется.

Сквозь темные очки вижу, как он напряжен, как плотно сжаты его зубы, как желваки на скулах ходуном ходят.

- Может… может это его двойник? - шепчу себе под нос, кое-как двигаясь по кровати.

Встаю, ощущая напряжение в мышцах. Все тело как будто мелкие иголочки пронзают. До сих пор кажусь себе деревянной куклой, которую скоро за нитки будут дергать, чтобы я в себя пришла.

- Вот вроде бы умная баба, - подпрыгиваю на месте, так как Феликс слишком бесшумно ко мне подобрался. - Хочешь свожу тебя в Вегас? - руки кладет мне на плечи и слегка встряхивает, видимо, чтобы отрезвить. - Воочию увидишь Клима Голубева, - ржет, запрокидывая голову. - Ах-нет. Его же сейчас зовут по-другому.

- Феликс, я тебя прошу, - плачу, промокая соленой жидкостью бинты на лице. - Ты делаешь мне больно, - его руки как будто железные. Давят своей тяжестью, чуть ли не заставляя на пол упасть.

- Мммм, - гадко усмехается, пробегаясь по мне взглядом. - Интересно, ты также умоляла тех девок тебя пощадить, а? Также говорила, что тебе больно?! Орала им, что у тебя в животе ребенок, да?

- Нет-нет, хватит.

Не могу его слушать. Не могу. Все на части разрывается. Особенно упоминание частички моей души. Чуда, что я так ждала. С трепетом и безграничным счастьем. И которое потеряла после тех избиений в камере.

Даже, возможно, шанса в будущем стать матерью.

- Неужели вам плохо, миссис Голубева? - от его ехидного голоса внутри все холодеет. – Ах, простите Христа ради, - ядовитая, мерзкая усмешка. – Ты же для всех умерла. Тебя нельзя так называть, - глаза в глаза. – Может я все-таки куплю два билета до Лас-Вегаса? Косточки погреешь.

Снова он про этот город греха. Снова упоминает праздную жизнь Клима. Или не Клима.

- Пожалуйста, прекрати, - чуть ли не умоляю. - Я не верю тебе!

- Боже, - зло смеется. - Да ты и правда наивная и глупая, - во взгляде столько презрения ко мне. - Тебя же просто облапошили! Смешали с грязью, отправили на нары, так еще и заказали твое убийство. И кто же это мог сделать, а? - наигранно округляет глаза. - Ах-да, точно! Твой горячо любимый муж. Тот самый подонок, на которого ты меня променяла пять лет назад. Хотела хорошей жизни? Так вот же она. Ну что, - снова встряхивает. Аж зубы бьются друг об друга. - нравится быть никем? Нищая, обездоленная, никому не нужная девка! Да кому ты сдалась? Кто узнает в этой, - обрисовывает рукой мое тело в бинтах. - мумии светскую львицу?