Я тебя не помню

1

Надя  

- Надя, ты еще не собралась?

Глеб сложил руки на груди и посмотрел на меня, нахмурив брови. Я до сих пор не могла привыкнуть к этому колючему, непроницаемому взгляду его черных глаз. 

- Дай мне пять минут. Дина долго не хотела укладываться спать, - ответила я и отвернулась от него.

- Пять минут, Надя, - отчеканил Глеб и вышел из комнаты.

Вот как у него получалось за одну секунду заставить почувствовать себя так, словно мы не пять лет были вместе, а два дня?

Мне потребовалось несколько минут, чтобы расплести колоски. Хорошо, что макияж я нанесла полчаса назад, иначе точно бы нарвалась на порцию упреков от мужа. Похоже, что Глеб опять был не в настроении. Вдохнув и выдохнув несколько раз, я подошла к гардеробу и взяла в руки платье, а когда переоделась и спустилась вниз, мужа уже не было в доме. Он сидел в машине и с кем-то разговаривал по телефону.

Я забралась в салон и мельком посмотрела в сторону Глеба, заметив, что он был чем-то недоволен.

- Ты напряжен... У тебя какие-то проблемы? - тихо поинтересовалась я после того, как он закончил свою беседу.

- После смерти твоего отца - полно′, - я опустила глаза, а Глеб замолчал. Пауза длилась недолго. - Даневич собирается на покой. Сказал, что устал, и выставил свою долю на торги за немыслимый ценник. У меня нет сейчас таких денег, чтобы выкупить пакет его акций. Почему бы тебе не попросить его об отсрочке? Ведь они были лучшими друзьями с Сергеем Борисовичем... И тебя он обожает...

Я была далека от дел отца, хотя с самого детства в мою голову вдалбливались эти ненужные знания. Лишь после аварии, в которой я чудом выжила, отец осознал, что бесполезно лепить из меня «железную леди», и позволил выбрать профессию по душе. Мое место в компании занял Глеб, и они вместе с отцом вели весь бизнес. Но недавно папа умер, а я чаще обычного начала слышать от мужа о каких-то проблемах, убытках, заставала его по вечерам в кабинете с бутылкой спиртного.

- Так ты везешь меня на эту встречу, чтобы я поговорила с Даневичем? Попыталась его отговорить, чтобы он не продавал свою долю неизвестно кому?

- Кому - мне известно. Да он и не скрывает этого. Нашел себе преемника и повсюду его за собой таскает, проталкивая наверх. Если ты не вмешаешься… - он посмотрел на меня. - Должна понимать, чем это грозит моему бизнесу. Ты ведь не хочешь остаться на улице и без своей любимой работы? Чтобы Дина нуждалась в чем-то, а мы сводили концы с концами?

- Перед смертью отец оформил все доверенности на тебя. Он знал, что ты со всем справишься, - с нажимом произнесла я. - Сомневаюсь, что Игорь Петрович будет вставлять тебе палки в колеса. К тому же у отца всегда были с ним хорошие отношения...

- Именно. У отца, но не у меня. А новый человек лишь перетягивает на себя все его внимание, - Глеб шумно выдохнул и покачал головой. - Ладно, - он протянул руку и погладил меня по лицу. Взгляд мужа потеплел, когда он заметил, с какой растерянностью я посмотрела на него. - Если не хочешь, я сам со всем разберусь. Мне не нравится тебя заставлять. Я знаю, как ты не любишь все эти мероприятия. И очень ценю, что ты согласилась поехать со мной. Поверь, это доставляет мне столько же радости, сколько и тебе, но мне важно владеть информацией, быть всегда на виду. Вместе со своей женой.

Всю дорогу до ресторана я думала о словах Глеба, а еще о том, что завтра у меня не менее насыщенный и сложный день, чем сегодняшний: три визита в клинику к больным детям, затем поездка в Выборг, чтобы посмотреть, как проходит конкурс детской фотографии, который я помогла организовать через наш фонд. Мне нравилось заниматься живописью и выставками. Я много времени уделяла этой работе и благотворительности.

- Ты опять витаешь где-то в облаках… Надя?

- Что Глеб? Прости… - я отвернулась от окна и посмотрела на мужа.

- Я спросил: почему Дина сегодня осталась дома и в садик не пошла? Приболела? Мать сказала, что и завтра проведет с ней весь день...

- Да, Дина немного приболела. А Виолетту Артемовну я попросила с ней посидеть, потому что у Кати неотложные дела.

- А ты что же? Опять к детям своим поедешь? К черту на кулички? Неужели чужие важнее собственного, Надь?

Меня часто задевали слова и тон Глеба, когда мы разговаривали о моей работе и учебе. Понимала, что не всем дано быть сострадательными к чужому горю и болезням, и потому не злилась на него за излишнюю черствость.

- Да, поеду, - спокойно ответила я. - И пока будет функционировать фонд, ничего менять не планирую. К тому же Дина часто ездит со мной. Я хочу, чтобы наша дочь выросла сострадательной к чужому горю, а не думала об одних только деньгах, партнерах и выгоде...

Глеб усмехнулся, приняв мой ответный укол. 

- То есть похожей на тебя? - его взгляд посветлел. - Досталось же... чудо.

Я смутно помнила первые месяцы нашего романа. Глеб говорил, что они были очень бурными, а мы безумно любили друг друга. Но если это было так, то куда подевались все эти чувства и накал? Почему мое сердце не трепетало в груди, когда он прикасался ко мне? И почему чаще обычного муж задерживался на работе и ночевал в кабинете, если у нас все было так хорошо? Попытки вспомнить хоть что-нибудь об общем прошлом приносили дикую головную боль. Какой-то временной отрезок будто стерли из памяти ластиком, оставив белое пятно, пустоту и странную, щемящую тоску внутри.   

Глеб припарковал машину у ресторана и помог мне выйти. Окинул восхищенным взглядом с ног до головы, а его глаза задержались на моих голых ключицах.

2

Надя

- Не стоило к нему ходить, - Глеб переплел наши пальцы, словно это было чем-то привычным и естественным для нас. - Но спасибо, что попыталась. Я очень это ценю.

- Даневич сказал, что ты наговорил ему неприятных вещей... - я посмотрела в лицо мужа, которое оставалось совершенно непроницаемо, лишь в глубине черных глаз плескалось недовольство и гнев.

- Благодарности он точно не заслужил. Твой отец когда-то взял его в долю, а какой итог мы получили? Я всего лишь попросил об отсрочке. Дать мне время, а не сбить ценник. Конечно, он вправе распоряжаться своими деньгами и акциями как ему заблагорассудится, ведь мы по сути чужие ему люди, но приводить в компанию человека с улицы… Такое за гранью моего понимания. Так что я сказал ему все по существу.

- Он утром заключил сделку и продал все свои акции.

Глеб изумленно посмотрел на меня, а я вспомнила о разговоре с Игорем Петровичем и последующем инциденте со Шведовым.

Меня до сих пор потряхивало от бесцеремонного вторжения мужчины в мое личное пространство. В голове не укладывалось, что он предложил подобное замужней женщине, которую к тому же впервые видел. Где Игорь Петрович нашел этого человека? И почему Глеб сразу не сказал мне об условиях Даневича? Мы бы нашли недостающую сумму. Заняли у друзей, что-нибудь продали, но нашли выход из сложившейся ситуации.

Глеб взял у проходящего мимо официанта бокал с шампанским и осушил его одним махом. Которым он был по счету за этот вечер? Разве он забыл, что я не садилась за руль после той аварии? Я так и не смогла переступить через этот страх. Какие-то воспоминания стерлись безвозвратно, а какие-то навсегда остались со мной, как, например момент столкновения со встречной машиной.

- Сейчас вызову такси... - я потянулась рукой в клатч за телефоном, но муж быстро перехватил мое запястье и покачал головой.

- Какое такси, Надя? Я трезв. Потанцуем? - вдруг предложил Глеб. - Мы так давно никуда не выбирались. Я часто занят делами, поздно возвращаюсь домой, а ты в своих разъездах и заботах о ребенке, - муж положил руку мне на поясницу и притянул к себе. - Может быть, махнем за город до утра, пока мать с Диной? - с надеждой спросил он.

- Нет, Глеб… Нам обоим завтра рано вставать… Давай, отложим поездку до выходных? Как раз Дине станет лучше. Она будет рада поехать с нами.

Я и без того чувствовала себя скованно и напряженно весь вечер, а когда поймала на себе взгляд холодных голубых глаз, которые наблюдали за мной, испытала одно желание: поскорее покинуть ресторан и оказаться дома. Шведов усмехнулся и отсалютовал мне бокалом шампанского. Что-то екнуло в груди, а неприятное и давящее чувство стало особо осязаемым, и я поторопилась отвернуться.

- Прошу, поехали домой... 

- Домой? - недовольно отозвался муж и отстранился, выпуская меня из своих объятий.

Спустя десять минут мы покинули ресторан и подошли к машине. Я не торопилась забираться в салон, а всерьез думала о том, чтобы вызвать такси. Или на крайний случай позвонить Константину, водителю мужа, чтобы он забрал нас из ресторана.

- Надя? - Глеб вопросительно на меня посмотрел. - Что-то не так?

- Ты выпил… 

- Всего пару бокалов. Садись.

- Нужно было попросить Костю отвезти нас, если ты изначально планировал пить…

- Мы долго будем стоять на улице и выяснять степень моего опьянения? - раздраженно проговорил он. - До дома десять минут езды, а ты создаешь проблему на все тридцать. Мне не сложно тебе уступить, но кататься в вонючих и грязных машинах я не хочу.

Глеб больно взял меня за локоть и заставил сесть в машину, сам забрался на водительское место и заблокировал замки. Положил руки на руль, но заводить двигатель не торопился.

- Сколько можно, Надя? - он смотрел отрешенным взглядом перед собой. - Я же как верный пес, которого хозяева выкинули на дороге: сижу у обочины и жду, когда за мной вернутся, - в глубине сознания промелькнула мысль, что Глеб выпил куда больше одного бокала шампанского, пока я разговаривала с Даневичем. - Но никто за мной не возвращается! - он ударил кулаками по рулю. - Мы пять лет вместе, а секс между нами я могу посчитать по пальцам одной руки, а когда он случается, то я ощущаю себя так, словно… - он вдруг резко замолчал. - А может быть ты фригидная? Или у тебя есть кто-то на стороне? Признайся, Надя, есть кто-нибудь, поэтому ты такая холодная в постели?

- Ты пьян, Глеб. Тебя расстроила несостоявшаяся сделка с Даневичем. А еще... Разве не ты сам ночуешь в кабинете? Возвращаешься поздно и проводишь все выходные неизвестно где?

- Я работаю, Надя! Много работаю, чтобы Дина и ты ни в чем не нуждались, - он немного помолчал, и, повернув голову, посмотрел на меня испытующим взглядом. - Хочешь поехать на такси? Давай! А я один поеду за город. Ты ведь даже и не заметишь моего отсутствия, да? Сколько дней пройдет, прежде чем ты вспомнишь о моем существовании?

- Глеб… Я сейчас позвоню Косте. Мы подождем его в машине. Он приедет за нами на такси и отвезет домой.

Я взяла в руки телефон, но Глеб его выхватил и бросил на приборную панель. На несколько мгновений в салоне воцарилась звенящая тишина. Напряжение от мужа исходило такое, что я боялась произнести лишний звук. Вжавшись в сиденье, я ждала, когда Глеб возьмет себя в руки и перестанет сыпать несправедливыми обвинениями. Заметив, что я дрожу, он завел двигатель и включил печку. Только моя дрожь была вызвана вовсе не промозглой погодой на улице. Меня душила обида, потому что я не заслужила всех слов, которые муж сказал мне в порыве гнева и злости. В том, что у него не ладились дела в компании, не было моей вины.

3

Надя  

Осознание, что случилось, пришло не сразу, а спустя несколько минут. В каждой машине, которая слепила глаза фарами, мне мерещился внедорожник Глеба. Как он мог поступить так со мной и оставить одну на улице? 

В голове все перемешалось, отдавая тупой болью в затылке. Сжав в руках клатч, я опустила глаза и посмотрела на носки своих туфель. В таком виде и на каблуках я не осилю даже половины пути, если пойду пешком. Но я могла бы вернуться в ресторан, чтобы попросить кого-нибудь из персонала вызвать мне такси. На дне сумочки у меня лежало немного наличных, возможно, их хватило бы, чтобы расплатиться за поездку. Проблема заключалась в том, что я не хотела ехать домой. И даже мысли о Дине не прибавляли  желания сдвинуться с места. Я чувствовала себя отвратительно, словно по мне проехались чем-то тяжелым и втоптали в грязь. За что Глеб со мной так? Чем я это заслужила? 

Стараясь не думать о муже и всех словах, которые он наговорил мне, оставив одну на улице, я вернулась в ресторан и подошла к мужчине в черном костюме с наушником в ухе. 

- Добрый вечер. Я потеряла свой телефон. Вы бы не могли мне помочь вызвать такси? - попросила я безжизненным голосом, чувствуя внутри опустошение и горечь.   

- Да, конечно, - отозвался охранник и достал телефон. - Называйте адрес. 

Надеюсь, Глеб уехал за город, как и собирался, потому что я не хотела его видеть. Мы редко ругались с ним, но все его сегодняшние слова и поведение не просто ранили меня, а сравняли с землей, перечеркнули пять лет семейной жизни, в один момент обесценив их. Я не претендовала на звание лучшей жены, но старалась быть нежной, ласковой и заботливой спутницей жизни. Дома всегда был порядок и чистота, я каждый день готовила вкусную еду, а они с Диной купались в моей любви. Но оказалось, что этого недостаточно: Глебу не хватало от меня страсти и спонтанных безрассудств. 

Ждать такси я вышла на улицу. Смотрела перед собой застывшим взглядом, глубоко дышала и пыталась уложить в своей голове случившееся. Ведь раньше Глеба все устраивало в нашей семейной жизни... Неужели он жил со мной только из-за денег отца, и все эти годы терпел меня ради них? Но зачем ему столько денег? До брака со мной он и сам был успешным бизнесменом, не нищенствовал и не влачил жалкое существование. Да, после свадьбы папа сделал его своей правой рукой, оформил все документы и доверенности на его имя, потому что всегда мечтал о наследнике, который займет его место. Все были только рады, когда отец отошел от дел, и стал уделять нам с Диной все внимание. До сегодняшнего вечера мне казалось, что мы с Глебом обычная, любящая семья, но ключевое слово - казалось.  

- Такая красивая и одна? Составить компанию? - услышав позади хрипловатый голос, я вздрогнула.

Резко обернулась и увидела незнакомого мужчину. Хотя возможно и видела его на вечере. Людей сегодня было много, а я могла не запомнить.  

- Нет, - холодно обронила и отвернулась, показывая свою незаинтересованность.

Как бы Глеб не относился ко мне и не был зол, но он не имел права оставлять меня одну и в таком виде на улице. 

- Да ладно... Ну что ты ломаешься? - ласково произнес мужчина, а его большие руки легли мне на талию.

Я испуганно сделала шаг в сторону. 

- А я понял… - он приподнял уголок губ. - Сколько? 

Неужели в этом длинном черном платье я походила на распутную девку, которая не отказалась бы скрасить вечер с мужчиной за деньги? 

- Вы меня с кем-то путаете. Отойдите, - звенящим от напряжения голосом, попросила я.

Может быть, вместо спиртного мужчины в ресторане употребляли виагру или афродизиаки, если разбрасывались подобными нелестными предложениями? Это было второе за вечер. Хотя нет, третье, если присовокупить к ним попытку моего мужа вывезти меня за город. 

Незнакомец вдруг схватил меня за руку и хищно оскалился.

- Знаю я таких как ты. Сначала ломаются, цену себе набивают, а потом за уши не оторвать. Давай, не ломайся, Белоснежка. Поехали ко мне.

В голове снова зашумело от напряжения. Я повернула голову в сторону ресторана, оценивая свои шансы на побег, чтобы дождаться такси в более безопасном месте, как вдруг заметила направлявшуюся к нам фигуру Шведова.

Шведов, поравнявшись с нами, опустил глаза на руку мужчины, которая сжимала мой локоть.

- Все в порядке? - спросил он, посмотрев на меня.

- Ты кто такой? - отозвался мой подвыпивший «ухажер». - В порядке все у нас. Отношения выясняем с любимой. Свидетели не нужны. Иди, давай, куда шел.

- Да, сейчас пойду. 

Улыбка Шведова показалась мне слишком уж самодовольной. Он без лишних слов избавил меня от рук настойчивого незнакомца и заслонил от него своей спиной.

- Я ее муж, - слегка повернулся и, схватив меня за запястье, поднял мою руку, демонстрируя кольцо на безымянном пальце. - Так что ты бы поторопился скрыться с моих глаз. Я когда зол, плохо себя контролирую. 

Незнакомец выругался, но развернулся и сделал так, как сказал Шведов.

- Вроде вы с мужем покинули вечер вдвоем и вместе садились в машину? - он повернулся ко мне и посмотрел в лицо пристальным взглядом.   

- За мной сейчас приедет водитель, - соврала я. - Спасибо, что вмешались.

- Водитель? - недоверчиво хмыкнул он. 

- Да, именно. Максим... Не знаю как Ваше отчество…

4

Надя        

В Шведове что-то изменилось после того, как он помог мне избавиться от общества назойливого незнакомца. Взгляд больше не резал, как острые лезвия бритвы, а холодность сменилась доброжелательным любопытством. Может быть, мужчина страдал раздвоением личности?

- Что молчишь, Надя? Я пугаю тебя? - повторил он свой вопрос, глядя мне в лицо.

- Да, своей настойчивостью, - проговорила я, чувствуя, как по телу прокатывается озноб. - Я стараюсь избегать общества таких людей, как вы.

- Каких, Надя? - нахмурился он, а я нервно сжала ладони.

Я привыкла сдерживать себя и свои эмоции рядом с Глебом, потому что все мои слова в конечном итоге могли обернуться против меня. А со Шведовым испытывала обратно пропорциональные ощущения: ему хотелось высказать все, что было в моей голове. Без зазрения совести. И страха.  

- Наделенных властью и деньгами, думающих, что могут купить все и всех. В том числе и расположение другого человека. Вы же смотрите на окружающих с брезгливостью и снисхождением...

Он откинулся на спинку сиденья и положил руки на колени. Каждое движение и слово мужчины действовало на меня неоднозначно.

- Так почему твой муж оставил тебя одну на улице?

Я замешкалась, не зная, что ответить. Наши отношения с Глебом ни с кем обсуждать я не собиралась. Ничего не ответив, я отвернулась к окну. Внутри все скрутилось тугим узлом и захотелось выть от отчаяния, что весь этот кошмар навалился на меня разом. 

- Поругались? - не унимался он. 

- Нет. Просто муж захотел немного развеяться в более интересной ему компании. Примерно, как вы, - уколола я Шведова, подразумевая себя и нашу поездку в такси.

Почему-то я была уверена, что Глеб и в самом деле был на полпути к загородному дому, где проходили его встречи с любовницей. В том, что она была, я теперь почти не сомневалась. Согласись я поехать с ним, наш вечер сложился бы иначе? Вряд ли. Наверное, у многих семейных пар наступал кризис в отношениях. И мы, к сожалению, не стали исключением.

- Я сейчас поставлю шах и мат всем твоим грязным намекам.

Я мельком поглядела на Шведова, заинтересованная его словами.

- Наташа - моя младшая сестра.

Я удивленно захлопала глазами.

- Да, - кивнул Шведов. - Мы недавно перебрались в Питер. У меня здесь работа, проекты, партнеры, а сестра готовится к экзаменам, чтобы поступить на архитектурный. Мне в команде нужны толковые специалисты, а у нее все задатки пойти по моим стопам.

- Она и в самом деле выглядит очень молоденькой… - протяжно выдохнула я, вспоминая красивое и чистое лицо девушки.

- Да, а временами еще ведет себя как горячая и безрассудная малолетка. За такой зажигалкой, как она, нужен глаз да глаз. Ты ведь одна росла в семье?

- С отцом и бабушкой. Но никого из них больше нет в живых...

- Может быть, выпьем по чашке кофе? - предложил он, всматриваясь мне в лицо. - Расскажешь о своей жизни?

- Нет, - я покачала головой. 

События, которые случились сегодня выбили меня из колеи, но нагнетать и без того накаленную обстановку между мной и Глебом не было никакого желания. К тому же Виолетта Артемовна обязательно доложит сыну о моем позднем возвращении домой. Я очень злилась на Глеба, что он оставил меня одну на дороге. Мне бы никогда подобное в голову не пришло. Ведь случись что-нибудь с ним по моей вине, как бы я смотрела в лицо своему ребенку? Неужели ему было до такой степени наплевать на меня и чувства Дины? Или его желание причинить мне боль ослепило его, когда он оставил меня одну посреди улицы? Если бы не Шведов и его вмешательство с тем незнакомцем, решившим, что я горю желанием составить ему компанию на вечер, неизвестно, чем все закончилось.

- Надя, у меня нет намерений развалить бизнес твоего мужа, лишь по одной простой причине: он и так на грани банкротства. Даневич продал мне все свои акции и избавился от обузы за выгодную цену, но эти активы не стоят таких денег. Хабаров это прекрасно понимает, потому и вытряхивал душу из старика, чтобы он отдал ему все задаром. Ни о какой отсрочке речи не шло.

- Дела так плохи? Вы ничего не путаете? - хмурясь, я бросила на него настороженный взгляд.

- Зачем мне тебя обманывать? 

- Но… Тогда зачем Вам это все? Что за благотворительность?

- Скажем так, что у меня есть свои интересы и планы на долю Даневича. Возможно, я помогу остаться вашей компании на плаву, если, конечно, твой муж сам того захочет.

- Я окончательно запуталась в Ваших обличьях за этот вечер. Вы то хищный зверь, то игривый и безобидный котенок. Ваше поведение искажает мое восприятие о Вас... Это такая тактика? Запутать и сбить с толку?

- Это такая симпатия, Надя. Я уже далеко не в том возрасте, чтобы вести себя, как застенчивый подросток и бояться признаться в своем интересе и желаниях понравившейся девушке.

Шведов расплылся в улыбке, а я задержала на ней взгляд, отказываясь понимать, почему так странно реагировала на этого мужчину. Зачем я только согласилась на эту поездку? Уж явно не из чувства благодарности.

- Остановите на Невском, - попросил Максим водителя, а я насторожилась, глядя в его довольное лицо.

- Я ведь не давала своего согласия, - произнесла я спустя минуту.

Не думал же он, что его слова останутся без моей реакции?

5

Надя    

Такси остановилось у небольшого частного дома, в который мы переехали полгода назад. Я до сих пор не могла привыкнуть к новому месту, и расстраивалась, что нам пришлось экстренно менять жилье и выставлять дом отца на торги. Часть денег от его продажи ушла на погашение кредита, который он брал при жизни, а другая на открытие филиала в Москве. Глеб грезил о нем последние два года.

Поблагодарив водителя, я вышла на улицу, сжимая в руках визитку Шведова. Он сунул мне ее, когда расплачивался с таксистом, и попросил позвонить в случае, если надумаю выпить с ним чашку кофе. Не знаю, почему еще не выкинула ее - встречаться с мужчиной я не собиралась.

Остановившись у высоких кованых ворот, я заметила, что внедорожник мужа был дома. От мысли, что он сейчас не спал, а пил у себя в кабинете, и нам придется с ним встречаться и разговаривать, меня передернуло. Я нажала на кнопку домофона и осмотрелась по сторонам, поежившись от холода.

- Надежда Сергеевна... - услышала из динамика растерянный и слегка испуганный голос Галины, помощницы по дому.

- Да, Галя. Это я. Открой, пожалуйста, дверь.

Мои ключи остались дома. Я не планировала, что это вечер закончится подобным образом, а я буду добираться домой на такси с незнакомым мне мужчиной. Время близилось к полуночи, я валилась с ног от усталости и всех потрясений. Мечтала выпить лекарство и лечь спать.

- У меня распоряжение Вас не впускать... Глеб Викторович просил передать, что не хочет Вас сейчас видеть…

- Что? - я чуть не осела на асфальт, услышав эти слова, а боль в затылке стала особенно ощутимой.

- Да… Я сейчас вынесу ваши вещи… 

Мои ноги внезапно стали ватными, а меня сковал ужас.

Спустя мгновение я увидела Галину с черной дорожной сумкой в руках, а злость внутри вспыхнула с новой силой. Словно кость бездомной собаке она бросила ее мне под ноги и отвела глаза в сторону, стараясь на меня не смотреть.

- Галя! Что все это значит? Это и мой дом тоже! Там Дина! Что происходит? Впусти, мне нужно поговорить с мужем! - потребовала я. - Позови его немедленно!

- Я всего лишь выполняю то, что мне говорят… Глеб Викторович просил передать, чтобы Вы подумали над своим поведением, прежде чем возвращаться домой к нему и дочери…

До меня не сразу дошла ее последняя фраза, а когда я поняла, что она сказала, удивленно спросила:

- Это какой-то розыгрыш, да? Открой эти ворота! Немедленно. Или позови Глеба.

- К сожалению, нет. Мне очень жаль...

Что за дикие методы воспитания? Зачем выставлять меня посмешищем в глазах персонала и Виолетты Артемовны? В голове не укладывалось, что Глеб мог со мной так поступить... Этот дом был таким же моим, как и его. А Дина? Зачем травмировать психику ребенку?

Галина отошла от ворот и спустя мгновение скрылась за дверью. Я подняла глаза к окнам спальни, в которой сейчас спала дочь, испытывая унизительное чувство слабости и полной потери воли, а затем опустилась на колени и принялась дрожащими руками открывать сумку. Ничего кроме одежды в ней не было: ни телефона, ни документов, ни денег. Он выставил меня за дверь безо всего! И не удивлюсь, если стоял сейчас в своем кабинете у окна с бокалом виски в руках, и наблюдал за этой картиной: как я с растерянным видом металась у ворот нашего дома, не зная, что мне делать.

Я позвонила в домофон снова, а потом еще, но никто мне не отвечал. Сердце замерло, а потом забилось, как в лихорадке, когда меня прошибло мыслью, что мне даже идти некуда. Можно было бы поехать в загородный дом, но у меня не было ни ключей, ни телефона, и даже денег не хватит, чтобы вызвать такси…

Несколько минут я стояла у ворот и смотрела перед собой, думая, как мне поступить. Никогда прежде Глеб не был настолько жесток ко мне. Он хотел, чтобы я почувствовала себя беспомощной и жалкой, готовой приползти к нему из-за страха потерять дочь, умоляющей сохранить наш брак во что бы то ни стало? Только после такого о моем уважении к нему больше не могло идти речи.

Я всхлипнула, почувствовав жалость к себе. Несколько раз вдохнула и выдохнула, испытывая боль в висках и затылке. Снова опустилась на колени и проверила сумку. Таблеток, которые я пила от мигрени там не оказалось. Кроме Ани, моей помощницы с фонда, мне больше не к кому было пойти.. Путь до нее был неблизкий, километров шесть пешком, но возможно, мне повезет, и я поймаю попутку… А утром позвоню Даневичу и попрошу его о помощи. Если Глеб полагал, что я оставлю все это просто так, прогнусь под него и позволю себя обижать, то он глубоко заблуждался. 

Негнущимися пальцами я застегнула сумку, достав из нее толстовку, и выпрямилась. Зуб не попадал на зуб от холода, а слезы во всю бежали по щекам от несправедливости, с которой я столкнулась. Но лучше не думать обо всем этом - так легче было сохранять контроль над собой. 

Не знаю, сколько времени я шла по пустынной дороге, но по моим ощущениям очень долго. Я вышла из частного сектора, так и не увидев ни одного автомобиля. Все нормальные люди уже давно спали, а не искали приключений на свои мягкие места, в отличие от меня.

«Может быть, мне и в самом деле стоило остаться у ворот дома?» - промелькнула мысль в голове. «Глеб же не до такой степени зверь, чтобы смотреть, как его жена замерзает от холода у собственного дома?».

6

Надя       

Прикрыв глаза, я постаралась расслабиться, но у меня ничего не выходило. Мысли вихрем кружились в голове, слабость накатывала волнами. Каждая минута этого вечера превращалась в тяжкое испытание.

- Спасибо, что приехали... - тихо произнесла я и, сев на сиденье, посмотрела в лицо Шведова. - Если Вас не затруднит, не могли бы Вы отвезти меня в Круглый переулок? Это в центре. Я покажу дорогу...

- Что там? - мрачно отозвался он, а мне снова стало не по себе от его взгляда, и голова закружилась с утроенной силой.

- Там живет моя... подруга. 

Шведов выглядел серьезным и сосредоточенным. Он внимательно рассматривал меня, а я поморщилась от неприятных ощущений: голова болела так, словно ее кто-то сдавливал тисками.

- Мой ответ остался без вопроса, Надя, - холодно констатировал он. - Почему ты оказалась ночью с вещами и одна на пустой дороге? - четко выговаривая и разделяя каждое слово, спросил Максим.

- Если не ответила, значит, не хочу об этом говорить. Логично?

Сердце зашлось в бешеном ритме, когда мужская рука потянулась ко мне и коснулась лица, трогая щеки и лоб.

- Логично, но довольно глупо с твоей стороны.

Еще одной глупостью было вернуться этим вечером домой. Неужели Глеб и в самом деле ждал смерти отца и своего вступления в наследство, чтобы потом вот так со мной обойтись? А последней каплей его терпения стали условия Даневича и его сделка со Шведовым? Фактически у меня теперь не осталось никаких защитников и помощников. Папа умер, а Игорь Петрович собирался уехать из города. Глеб намеренно выжидал время, чтобы выгнать меня из дома без Дины, а потом манипулировать встречами с дочерью ради денег? Страх прошел мурашками по телу, когда я представила потрясение дочери, когда Глеб сообщит ей утром, что я больше не буду с ними жить… Одна мысль, что он может ей как-то психологически навредить была чертовски невыносимой.

- На меня разом навалилось много всего... Я сильно запуталась… - я нервно облизала пересохшие губы, пытаясь скрыть волнение.

Шведов смотрел на меня пустыми глазами, а затем отвернулся, убрав от меня руки.

- Можно ваш телефон? - он молча протянул мне его, даже не взглянув на меня.

Дрожащими пальцами я набрала номер Ани. Удивительно, что смогла в такой ситуации вспомнить заветные цифры, потому что в голове все перемешалось. Меня сразу же перекинуло на голосовую почту. Странно... Обычно она никогда не отключала телефон.

- На твоем лице и теле следов от ударов я не обнаружил, - голос Шведова был отстраненным и грубым. - Он ведь тебя не бил?

Глеб никогда не поднимал на меня руку. Мы толком и не ругались за эти пять лет. Конечно, всякое бывало, но не до такой степени, чтобы выставлять меня на улицу без документов, денег и телефона. Он же буквально раздавил меня этим поступком... Я не представляла, что мне теперь делать. Куда идут в подобных ситуациях? К юристу? В полицию?

- Нет, меня никто не бил, - со вздохом отозвалась я и сжала пальцами виски.

Мне не хотелось реветь в присутствии Шведова, но я была близка к тому, чтобы снова расплакаться. Больше всего я боялась, что Глеб навсегда отнимет у меня дочь. 

- Ты уверена? - он резко повернул голову в мою сторону, ударяя прищуренным взглядом. - Я могу отвезти тебя в больницу… Ты пройдешь освидетельствование…

- Он меня не бил, - упрямо повторила я. - Со мной все в порядке. Это все от стресса, холода и перенапряжения. У меня так иногда бывает. Я про обморок и слабость.

Особенно, когда вовремя не принимала таблетку, сильно понервничав, но озвучивать этого при Шведове я не стала. Никак не могла взять в толк, зачем он со мной возился, и почему мы не трогались с места. 

- Мы поругались с мужем. Он оставил меня одну у ресторана, а когда я вернулась на такси, не пустил домой. Домработница вынесла мне вещи… А Дина осталась с ним… Дина - это наша дочь. Я переживаю, что муж попытается отнять ее у меня…

- У него есть любовница? - вдруг спросил Шведов.

- Я не знаю... После смерти отца в наших отношениях появилась отчужденность, а сегодня, когда он узнал, что Даневич продал свою долю в компании...

- Полагаешь, что твой муж задумал лишить тебя твоей части наследства и выставил на улицу одну, без ребенка, чтобы потом шантажировать девочкой? 

- Может быть... Все резко встало с ног на голову в моей жизни. Мне жаль, что я выплескиваю эти проблемы на Вас. Я не знаю, чего хочет мой муж, но до сегодняшнего дня он не позволял себе подобного...

- Все мы до определенного времени скрываем свое истинное лицо, чтобы достигнуть поставленной цели. И что ты собираешься делать дальше?

- Обращаться к юристам, пытаться договориться с мужем о разводе, и чтобы Дина, естественно, осталась со мной… Я подпишу все, что он скажет.

- Это ты напрасно. Думаю, что именно этого он и будет от тебя добиваться. Твоя подруга, к которой ты собралась ехать… Она надежный человек? Ты уверена, что ей можно доверять? Она вхожа в ваш дом?

- Вы намекаете, что она и Глеб… Нет, это исключено. Нет… - я замотала головой, не веря в подобное. - Аня чистый и светлый человек...

- Я просто уточнил, - перебил меня Шведов, и наши глаза встретились, когда он повернул голову. - Но на твоем месте я бы не исключал подобных вариантов. Часто среди близких людей, преданных и самых искренних, встречаются самые подлые враги и обманщики.

Шведов произнес это таким тоном, будто сам ежедневно встречался с подобной несправедливостью, а я была одним из его заклятых врагов, который находился сейчас перед ним.

7

Максим  

- Уснула? - спросил я у Наташи, когда она заглянула ко мне в комнату.

Сестра кивнула, подошла к кровати, и молча забралась ко мне под одеяло. Обняла, положив голову мне на грудь. Она часто так делала, когда чувствовала, что я был сильно напряжен или чем-то огорчен. А ее присутствие всегда меня успокаивало.

- Представляешь, даже переодеваться не стала. Максим... Когда ты собираешься сказать ей правду? - спросила она.

- А нужно? - я шумно выдохнул, чувствуя, что снова хочу курить. – Похоже, она и в самом деле ничего не помнит, - хмыкнул я.

- Ты уверен в этом? Скажу тебе честно, мне не очень приятно ее общество... Особенно после всего, что нам пришлось пережить из-за нее и ее семьи...

- Вряд ли она притворяется, Наташа. Для начала я все же разберусь, что там случилось у них с мужем, вдруг мне этот конфликт только на руку? А еще мне очень интересно, почему она меня не помнит.

Но Наташа, конечно, была права, - причин помогать Наде у меня не было и нет. Наша с ней связь и все последующие события в моей жизни стали ужасным кошмаром, который продолжался на протяжении нескольких лет.

- А если она потом вспомнит?

- Тем хуже для нее. Я не собираюсь ей вредить, а судя по тому, что знаю о новой Наде у нее, кажется, появились зачатки совести. Наташ, я ведь прошу не так много: потерпеть ее присутствие с нами день или два. Я сам не ожидал такого поворота событий. И действительно полагал, что она притворяется или делает вид, что не помнит меня. В любом случае, это ничего не меняет в моих планах. Как решу все дела, мы улетим в Москву.

- Ну хорошо, - она протяжно вздохнула и прижалась ко мне еще теснее.

Все четыре с половиной года, пока сидел в тюрьме и не имел возможности даже увидеться с сестрой, я надеялся, что выйду на свободу и разрушу жизнь Ворошилова, как и он мою пять лет назад. А недавно выяснилось, что и рушить-то особо было нечего: мерзавец уже полгода как лежал в могиле, бизнес Хабарова трещал по швам, а Надя... Она без пяти минут нищая разведенка. Жизнь сама наказала моих обидчиков. Там, где были замешаны большие деньги и серьезные люди, с которыми связался Ворошилов, а впоследствии и Хабаров, всегда маячили неприятности.

Спустя несколько минут Наташа ушла к себе в комнату, пожелав мне спокойной ночи, а я долго не мог уснуть. Хотелось подняться с кровати и пойти в комнату, где спала Надя. Не знаю, зачем. Ведь чувств как таковых не осталось, все выжгло ненавистью за эти несколько лет, которые мы не виделись. Она не просто так боялась меня и смотрела с презрением весь вечер в ресторане. Когда-то я мечтал разрушить ее жизнь, но за меня это сделал ее муж. Хабаров и так почти все развалил.

Внутренний голос подсказывал мне не вмешиваться в ее дела с мужем, довести начатое до конца, сдать Глеба следователю и забыть об этой семье, как о страшном сне. Не знаю, зачем я пожалел Надю и привез этой ночью к себе. Большие голубые глаза и потерянный взгляд, которым она смотрела на меня, когда пришла в себя в моей машине сделали свое дело... На секунду мне показалось, что передо мной все та же светлая и чистая девочка, какой я увидел ее впервые в доме у Ворошилова пять лет назад... Жаль только, что это была всего лишь иллюзия, потому что за ангельской внешностью скрывалась расчетливая личина стервы.

В итоге я так и не смог заснуть. Вышел из комнаты и направился в соседнюю, где спала Надя. Она не сняла с себя одежду и не смыла косметику. Металась по кровати и что-то тихо шептала бледными губами. Невольно я потянулся рукой к ее лицу и убрал спутавшийся локон с ее щеки. Это не поддавалось никакому логическому объяснению, но меня тянуло к ней... Пять лет жизни были потрачены на то, чтобы забыть эту девочку. И внешне Надя совсем не изменилась. Только за благочестивой маской пряталась лгунья. И об этом не стоило забывать.

Она тихо стонала и звала во сне Дину. Я вспомнил, что так зовут ее дочь. Ее и этого мерзавца, которого я собирался вывести на чистую воду и посадить за решетку. Жаль, что самый главный умер и не дождался нашей встречи. А я бы хотел посмотреть ему в глаза: человеку, который уничтожил целую семью из-за своей жажды обладать чужими деньгами.

Надя вдруг разлепила сонные глаза и, увидев меня, резко села в кровати, а на ее лице отразился испуг. И даже если не помнила меня, но ведь чувствовала все правильно. Опасный я был для нее человек и в жизни ее появился не с благими намерениями. Когда увидел ее в ресторане с мужем, а она  бросила в меня презрительный взгляд, едва сдержался, чтобы не сжать ее хрупкую шею с такой силой, чтобы она дух испустила. А сейчас вся злость испарилась, будто ее и не было. Почти испарилась...

- Вы... То есть ты... Пожалуйста, не трогайте меня...

- Успокойся, - хмыкнул я, заметив ужас, отразившийся на ее бледном и уставшем лице, хотя меня почему-то это забавляло. Своего рода бумеранг, не иначе.

Моя ненависть стала меньше за время, которое я не видел Надю, а сама она ничего обо мне не помнила. Ей и без этих воспоминаний хватит стычки с Хабаровым, который превратит жизнь своей жены в ад. К тому же не в моих правилах добивать слабых. И женщин я не любил обижать. Как и брать их силой. Сами всегда приходили ко мне. Надя в свое время тоже пошла по этому пути и переступила порог моего дома, подарив мне себя и свою девственность. Точнее продав, за роскошную жизнь с Хабаровым, как это потом выяснилось. 

8

Максим     

В ушах шумело, меня слегка покачивало, будто я плавал на волнах. Сколько я спал в итоге за эту ночь? Часа три от силы? Спустившись на лифте вниз, я сразу заметил Хабарова. Он сидел на диване за столиком у окна. Пил кофе, и повернув голову, смотрел на проспект.

Затолкав все свои эмоции и ненависть к этому человеку подальше, я натянул на лицо непроницаемую маску и подошел к нему. 

- Доброе утро, Максим, - заметив меня, он слегка приподнялся, протягивая мне руку. 

Я лишь сдержанно кивнул и сел напротив. Достал сигареты, и, чиркнув зажигалкой, глубоко затянулся.

- По какому вопросу? - спросил я, сканируя его внимательным взглядом. 

- По-рабочему, конечно же, - хмыкнул он. - Вы с Даневичем оформили сделку вчера, так? 

Вряд ли он знал о Наде и о том, что она находится сейчас у меня, но все же я не исключал такой возможности.  

- И?   

- Максим… 

- Даянович, - поправил я. - Сохраним подобие деловых рамок. Дружбы между нами не получится, и мы оба прекрасно об этом знаем. 

Можно сказать, я наступал на горло собственным принципам, когда принял решение испачкаться в грязи, связавшись с человеком, сидевшим напротив меня. И отчасти я уже об этом пожалел после всего, что случилось вчера ночью. Хотелось в лоб спросить у Хабарова, что он задумал делать с долей своей жены? Выторговать в обмен на дочь? 

- Ладно… - задумчиво протянул он и как-то неприятно улыбнулся. - Буквально на днях я кое-что выяснил о тебе… Так вот, сомневаюсь, что с такой репутацией и судимостью ты добьешься хоть какого-нибудь доверия от людей в компании, тем более задержишься в ней и будешь грамотно ею руководить. Такому ведь в тюрьме не учат? Сколько ты отсидел, Максим? 

Подавив зевок, я потер лицо в тщетной попытке взбодриться. Сложно чувствовать себя бодрым, когда вторую ночь подряд практически не спишь. Хабаров, видимо, полагал, что пришел ко мне с козырями в руке, а мне плевать было на мою судимость. Впрочем, как и на репутацию. 

- Достаточно, чтобы считать мнение таких, как ты, ошибочным. Раз в курсе о моей судимости, значит, и о деталях знаешь? - затушил окурок в пепельнице и откинулся на спинку дивана. 

- Собственно, об этом и приехал поговорить. Мне плевать какие у вас были терки с Ворошиловым. Я к этому не имею никакого отношения. С Даневичем утром я переговорил, показал на тебя досье… Он сожалеет, что не узнал об этой информации раньше. 

- А что это ты устроил на него недавнее покушение, не сказал?

Криво усмехнувшись, Хабаров отпил глоток из чашки.   

Лучше бы он не приходил, а дал мне хорошенько выспаться. Я ведь и впрямь подумал, что он здесь из-за жены, а, оказывается, за бизнес переживал.

- Сколько ты хочешь денег за свою долю? - прямо спросил он.

- Я не буду ничего продавать и заключать с тобой сделок. Если наш разговор окончен, то встретимся в компании. Я планирую подъехать туда после обеда.

- Судя по тому, как ты разбрасываешься деньгами и моими щедрыми предложениями, недостатка в них у тебя нет? Не боишься потерять такую сумму и остаться ни с чем? Ведь тебе известно, что дела в компании идут так себе?

Я поднялся с дивана.

- Мне известно, что ты устраняешь всех людей, которые не дают тебе потопить компанию. Я в курсе, что за тобой стоят серьезные люди, а ты выполняешь все их команды. Не знаю, зачем вам это, но доверия к таким людям, как ты у меня нет. А судя по тому, что увидел вчера собственными глазами: как ты высадил свою жену на улице у ресторана, а сам поехал домой, не позаботившись о ее безопасности, не удивлюсь, если тот отморозок на улице, который пытался затащить ее в свою машину - твоих рук дело. Следующим твоим шагом будет заставить ее каким-нибудь образом переписать на тебя ее долю? А меня невзначай на улице собьет машина? Какой сценарий ты уготовил для каждого из нас?

- Зачем тебе это все, Максим? - сощурился Хабаров, рассматривая меня. - Ты же заимеешь кучу проблем, если начнешь вставлять мне палки в колеса, и вполне можешь вернуться туда, где провел несколько не самых лучших лет своей жизни.

Плюнуть бы ему в лицо, но я лишь крепко сжал кулаки. До хруста в костях. Неужели это Надя заставила меня переменить планы? Я же давал себе ночью обещание не лезть в ее жизнь и ни в чем не разбираться. Но после этого разговора у меня не осталось сомнений в том, что задумал Хабаров.  

- На твоем месте я бы переживал за собственную шкуру. Ты рискуешь оказаться в той яме, которую роешь для других. 

В номер я вернулся не сразу, а после того, как немного остыл. Наташа сидела в гостиной одна. Комкала в руках салфетку и смотрела напряженным взглядом перед собой, а когда увидела меня, вскочила и подбежала ко мне. 

- Прошу, Максим, давай, уедем! Ты зря все это затеял… Я сильно сглупила, когда сказала, что поддержу тебя. Отца не вернуть, а я не хочу потерять еще и тебя! И она… - сестра кивнула в сторону комнаты, в которой спала Надя. - Что если она притворяется, а на самом деле заодно с мужем? Для таких людей нет ничего святого!  

- Все будет хорошо, Наташа, - я погладил сестру по голове и отошел от нее, но ее слова больно царапнули что-то внутри. - Ты же сама понимаешь, что нет у меня обратного пути.  

9

Надя   

Мне казалось, что за ночь я успокоюсь, придумаю правильное и верное решение, как мне быть в сложившейся ситуации, но когда открыла глаза и увидела Шведова, поняла: все запуталось в моей голове еще больше. Нет, определенно, в ней что-то прояснилось после того, как я выпила лекарство, но не настолько, чтобы найти выход из подобной западни. Сердце разрывалось на части, когда я представляла, как Дина утром проснется, а меня не окажется рядом.

Я быстро привела себя в порядок, умылась, натянула на себя джинсы и джемпер, которые нашла в сумке. Обуви, косметики и белья в ней не нашлось. А еще денег, телефона и документов. Хотела бы я посмотреть на Глеба, если бы выставила его из нашего дома в одних трусах.

Сделав несколько неуверенных шагов в сторону гостиной, я открыла дверь и увидела Максима. Он сидел за столом и пил кофе. Наташа стояла у окна и с кем-то разговаривала по телефону. Несмотря на то, что она была ко мне очень вежлива и вполне гостеприимна, я чувствовала исходящую от нее неприязнь. Возможно, это была обычная ревность... Не знаю. Я росла в семье одна.

- Садись, Надя, - Максим кивнул на стул. - Кофе? - предложил он.

- Спасибо… Я не буду. 

По утрам я предпочитала стакан чистой питьевой воды. И в течение дня кофе или чай пила редко.

Присев на край стула, я посмотрела на Шведова, отмечая про себя, что выглядел он бодрым и отдохнувшим, хотя и лег позже меня. Я слышала, как он ходил по своей комнате, пока меня не сморило сном.

- Вот визитка. Это Беляев Артур Давидович. Надежный и грамотный юрист. Проверенный человек. Ты можешь рассказать ему о сложившейся ситуации с твоим мужем.

- Кем проверенный?

- Мной лично. 

- У меня нет ни документов, ни денег, ни телефона...

- С телефоном проблем нет, - он достал из кармана аппарат и положил передо мной. - Это Наташин. Он старый. Данные из своей учетной записи, которая привязана к электронке, знаешь, как перенести? Или помочь?

- Знаю... 

- На весь сегодняшний день Иван к твоим услугам. И если хочешь знать мое мнение, то на твоем месте я бы собрал волю в кулак и не пошел бы пока домой.   

- Это мнение обосновано тем, что у тебя нет детей. У меня дома осталась дочь, и я очень переживаю за нее...

- Поверь, я знаю, о чем говорю.

- У тебя есть дети? 

- Детей у меня нет, но есть младшая сестра. Наташа несколько лет провела в детском доме, пока я сидел в тюрьме. Каждый день, который она находилась в казенном доме при живом брате, был для меня сродни испытанию.

- Ты сидел в тюрьме? - выдохнула я, а глаза округлились сами собой.

И без того вялотекущие мысли, кажется, превратились в кисель. К таким новостям я была совершенно не готова. То есть Максим не производил впечатления человека, который побывал в местах не столь отдаленных.

- Да. И будет лучше, если ты узнаешь об этом от меня. Не нужно так на меня смотреть.
- Почему ты сидел в тюрьме? 

- Убил человека.   

- Не пугай ты ее так. Она же сейчас в обморок свалится, - хмыкнула Наташа, а в голосе послышались насмешливые нотки. - Максиму сломали все пальцы на руках и пырнули ножом. Его бы убили, если бы он не начал защищаться.

- Так это была драка?   

- Можно и так сказать, - кивнул Шведов. - Но сути это не меняет. Я убил человека.

Наташа смотрела на меня так, словно это я была виновата в том, что Максим кого-то убил. Почему ей было так неприятно мое общество? Я ощущала это в каждом взгляде и слове. Нет, вряд ли это была ревность. Но что тогда?

- Надя, у меня нет намерений тебе вредить. В отличие от твоего мужа, который приходил ко мне утром…

- Глеб? - потрясенно прошептала я, чувствуя, как от ужаса встал дыбом каждый волосок на теле.

Если Шведов сказал ему, что я у него… Господи… Да он мне теперь никогда не отдаст Дину и выставит последней дешевкой, которая ночует где попало!

- Вот у него как раз есть мотивы тебе навредить, а все вчерашние события, которые произошли с тобой - это только начало. В лучшем случае ты останешься нищей разведенкой, а в худшем… Думаю, ты и сама все понимаешь. Денег у него больше, чем у тебя, связей тоже, а учитывая твою травму головы и сильные препараты, которые ты употребляешь… Суд будет на его стороне.

- Я запуталась… И ничего не понимаю. Объясни мне.

- Несколько дней назад на Даневича было совершено покушение. Никто не пострадал лишь по счастливой случайности, но после этого он спешно подписал со мной документы о передаче пакета своих акций, а уже сегодня вечером улетает из страны. Вчера между тобой и мужем случился разлад, и, судя по твоему потерянному виду, ничего не предвещало размолвки, так? А сегодня Хабаров пришел ко мне с угрозами, чтобы я не вмешивался в его дела и вернул ему часть акций, которые выкупил у Даневича.

- У меня назревает встречный вопрос: зачем тебе акции компании, которая на грани банкротства? Ты же сам говорил мне об этом в прошлый раз...

Шведов широко улыбнулся. 

- Правильные вопросы, Надя. Ты очень наблюдательна. Мне даром не нужны эти акции и компания, но меня интересуют люди, которые стоят за твоим мужем. Я хочу помешать их планам и вывести всех на чистую воду. Предполагаю, что они отмывают деньги через эту компанию и твой фонд, который, якобы, добрых дел. Скажешь, что не в курсе этого?

- Я не верю тебе! И как я могу верить? Я вижу тебя второй раз в жизни! У меня же есть Дина, и я должна в первую очередь думать о ней, а если стану тебе помогать, то Глеб… Он же лишит меня родительских прав! К тому же я не просто так почувствовала к тебе неприязнь с нашей первой встречи... Мы... Мы были знакомы раньше?

- Мы с тобой не были знакомы. Успокойся, Надя. Я здесь за тем, чтобы восстановить справедливость. За мной стоят люди, которые мне помогают, но в отличие от союзников твоего мужа, мои - на стороне закона. У нас своего рода сделка: я помогаю им, а они мне. Давай поступим так: я верну тебе дочь и часть денег, которая принадлежит тебе. Обеспечу помощь юриста и свою поддержку, но ты в свою очередь будешь делать то, что я говорю? Ты в курсе, чем занимается твой муж?

10

Надя 

Мне казалось, меня окунуло в какой-то кошмарный сон, в вязкую трясину, которая засасывала меня с головой. Как я могла верить незнакомому человеку? Что если Шведов был врагом моего мужа, а я только хуже сделаю, позволив ему вмешаться в наши отношения с Глебом? Еще никогда я не чувствовала внутри такой тревоги и волнения, как сейчас. На кону стояли не просто деньги и какие-то акции, а моя дочь. Максим же предлагал все резко обрубить с Глебом и остаться с ним и Наташей в «Коринтии». Но если я так поступлю, какие шаги предпримет мой муж? Мне было плевать на деньги и часть акций, которые мне принадлежали, но не на дочь и ее чувства. Позволить Глебу шантажировать меня ребенком я тоже не могла. Какой-то замкнутый круг... И всего несколько часов, чтобы принять единственное верное решение. 

- Смотри, я скинула тебе в сообщении свой номер, Максима и Ивана. Сохрани, - Наташа протянула мне телефон.

- Тебе ведь неприятно мое общество? Зачем ты все это делаешь? - я кивнула на пакеты, которые она поставила рядом с кроватью, когда мы вернулись в спальню.

- Я люблю Максима и желаю ему только добра. Ради него я все стерплю. Собственно, как и ты ради своей дочери. Кстати, а у тебя есть ее фото? Обожаю детей, - Наташа расплылась в искренней улыбке.

Ей я тоже не верила, как и Шведову, а себе и своим чувствам я привыкла доверять.

- Да, очень много. Как восстановлю учетную запись, покажу.

Если Наташа и в самом деле любила детей, то тогда мы смогли бы найти хотя бы одну точку соприкосновения.

- Симка в телефоне тоже стоит моя. 

- Спасибо, Наташа, - поблагодарила я и села на край кровати.

От переизбытка информации голова немного шла кругом. Наташа оставила меня одну, а я, собравшись с мыслями, набрала номер юриста, визитку которого дал мне Максим. Мы разговаривали с Артуром Давидовичем около получаса и в итоге договорились встретиться завтра в отеле около семи вечера для личного разговора. К этому времени я должна была раздобыть кое-какие бумаги. Часть копий была у меня на электронной почте, остальные лежали в сейфе дома.

Завершив вызов, я подошла к окну. Над тем, чтобы позвонить Виолетте Артемовне, я размышляла ровно пару секунд. Все мои мысли занимала только Дина. Дочка уже должна была проснуться, а желание услышать ее голос оказалось слишком велико...

- Доброе утро, Виолетта Артемовна, - мать Глеба ответила спустя два гудка. - Это Надя. Не сбрасывайте звонок! Дайте мне, пожалуйста, поговорить с Диной. Как она себя чувствует?

Я сильно растерялась, услышав голос свекрови. У меня задрожали руки от волнения, и я едва не выронила телефон. До последнего я была уверена в том, что она тут же сбросит вызов, когда узнает мой голос.

- Надя? - удивилась Виолетта Артемовна. - Глеб сказал, ты уехала в срочную командировку. Чей это номер? - недовольно спросила она. - Знаешь, я все понимаю, ты всегда была немного странной, но сейчас Дина болеет, а ты могла бы отложить все дела до ее выздоровления!

- Виолетта Артемовна, вы сами подумайте, какая командировка на ночь глядя, да еще и в вечернем платье? Я никуда не уезжала, а нахожусь сейчас у подруги, потому что Глеб оставил меня вчера одну на улице у ресторана, а когда я вернулась на такси домой, даже не пустил на порог!

- Надя… - на том конце связи послышался тяжелый вздох. - Да, Глеб мне говорил, что у тебя небольшие проблемы с головой после аварии, но не до такой же степени! Когда ты возвращаешься? Дина все утро про тебя спрашивала! Сколько дней тебя не будет? У меня же есть и свои дела...

- У сына уточните, когда я вернусь. И передайте Дине, пожалуйста, телефон. Я хочу с ней поговорить.

- Сейчас, - раздраженно отозвалась свекровь.

Я немного растерялась, не совсем понимая, какую игру вел мой муж. Зачем обманывал мать? Зачем придумал непонятную историю про мою несуществующую командировку? Неужели Шведов был прав, а следующим шагом Глеба будет попытка со мной встретиться и вернуть домой? А что, если он меня уже ищет? 

- Мамочка! - когда я услышала голос Дины, мое сердце готово было выскочить из груди, а на глаза тут же навернулись слезы. - Ты уехала и ничего мне не сказала. Это правда, что ты не скоро вернешься?

- Как только смогу, сразу вернусь. Ты как себя чувствуешь? Температуры с утра не было?

- Нет, но сильно болит горло. Ты возвращайся быстрее, ладно? - жалобно попросила дочь.

- Я постараюсь, Дина. А ты пока слушайся бабушку и Катю. Хорошо?

- А тетю Галю можно не буду слушаться? Она снова кормила меня невкусной кашей и говорила, что от таких худых, как я, сбегают мамы…

- Она так говорит, потому что ты мало кушаешь. Попроси бабушку сделать тебе твоих любимых сырников? - предложила я, мысленно вываливая Гале горячую кашу на голову за такие слова.

- Хорошо. Пока, мама. Я очень по тебе скучаю...

Дина сбросила звонок, а я прижалась лбом к холодному стеклу и закрыла глаза. Ну за что Глеб так со мной и дочерью? Я бы нож ему вонзила в сердце и прокрутила его несколько раз, если он и в самом деле устроил это все из-за денег.

- Ты звонила домой?

Услышав голос за спиной, я резко обернулась. В дверях стоял Максим. Быстро вытерев кулаком слезы, я сдержанно кивнула.

- Глеб сказал ей, что я уехала в командировку... Надолго... Неужели он будет шантажировать меня нашим общим ребенком? Ты бы опустился до подобного?

Не шевелясь, я смотрела ему в лицо, чувствуя себя жалкой и беспомощной, как никогда.

- Нет, я бы не стал делать подобного. Надя, возможно, у тебя была идеальная жизнь, и ничто не предвещало такого поворота в ваших отношениях с мужем, но обычно так все и происходит. От подобных крутых виражей никто не застрахован.

- Мне казалось мы обычная, любящая семья. Конечно, у всех есть проблемы, но… Неужели это все из-за денег? Ты уверен в этом? Мне страшно навредить ребенку. Ведь Дина ни в чем не виновата...

- Думаю, что это только начало. Скорее всего, на твоего мужа давят со стороны, поэтому он перешел к активным действиям. Там, где замешаны большие деньги и серьезные люди, всегда жди неприятностей.

- Это я уже где-то слышала...

- Если тебе станет легче, то я тоже сильно рискую, предлагая тебе эту сделку. И в какой-то степени, как и ты, я теперь завишу от твоих решений и поступков. Наши ошибки будут стоить нам очень дорого. Пусть о взаимном доверии не может идти пока даже речи, но ты преследуешь цель вернуть ребенка, а я хочу поскорее закончить со своими делами. Мы на равных условиях.

- Ты говорил, эти люди, которых тебе поручили вывести на чистую воду... что стоят за моим мужем... Следовательно, до него они помогали моему отцу? Получается, что и я вовсе не твой союзник?

11

Надя

- Надя, ты куда пропала? Я тебе все утро звоню! Погоди… А это что? У тебя новый водитель? - Аня кивнула в сторону белой машины, у которой стоял Иван. Он внимательно смотрел в нашу сторону. - Глеб купил тебе новый автомобиль?

- Это временный человек. Я никуда не пропала и звонила тебе вчера ночью, но ты была недоступна.

- Да… - Аня махнула рукой. - День был тяжелый... Устала, как собака, вот и отключила его, чтобы выспаться. Так что у тебя произошло? Почему я вдруг понадобилась в такой поздний час?

Ночью я была в безвыходном положении и кроме Ани не знала к кому пойти, а сейчас поняла, что Шведов был прав: я не могла никому доверять. Ни ему, ни своей помощнице, ни даже Глебу.

- Кстати! - Аня вдруг резко остановилась и взяла меня за руку. - Мне же Глеб утром звонил и про тебя спрашивал... У вас точно все в порядке? Мне показалось, что он был чем-то сильно встревожен и огорчен.

- Не знаю, - уклончиво ответила я. - Мне бы хотелось воздержаться от всякого рода заявлений. Знаешь же, что не люблю выносить сор из избы, но если еще позвонит, можешь дать ему мой новый номер.

Я сильно удивилась, услышав от Ани, что ей звонил Глеб. Ведь он даже имени ее никогда толком не мог запомнить, и всегда переспрашивал, кого я имела в виду, когда мы разговаривали о помощниках из фонда. Неужели притворялся? Стоило Шведову посеять внутри меня зерно сомнения, как я теперь подозревала всех и каждого в том, чего, вероятно, и не было на самом деле? Ну, какая из Ани любовница моего мужа? Бред какой-то! А вот я похоже начала превращаться в параноика...

- Как Дина? Ей лучше?          

Я глубоко вдохнула и выдохнула, но так и не смогла взять себя в руки. Ну почему так больно и тоскливо было внутри? Все бы сейчас отдала, чтобы вернуться к ребенку и иметь возможность, как и раньше, обнимать и целовать ее по утрам. 

- Да… Лучше...                       

По крайней мере, мне очень хотелось в это верить.

За два часа, которые мы провели в Выборге, я отвлеклась от мыслей о Дине и событиях прошлой ночи. Закончив дела, я, наконец, смогла переключить внимание на предложение Шведова. Если я займу его сторону, то мне предстояло не самое приятное расставание с Глебом: муж представит все в таком свете, что мало никому не покажется.

В город мы вернулись только к четырем часам вечера. Я попросила Ивана заехать в университет, а оттуда в «ИнтерМед» за выписками из моей карточки и новым рецептом на лекарство, которое принимала последние несколько лет. Облокотившись на стеклянную дверь, я листала документы, отмечая про себя, что давно не проходила полного обследования, а если разведусь с Глебом, то об этой клинике и враче можно будет позабыть. Вряд ли моих денег хватит, чтобы и впредь оплачивать подобные услуги. Да и зачем мне это? Я нормально себя чувствовала. Тем более аналог лекарства, которое я всегда принимала, вроде бы мне подошел... Тогда, спрашивается, зачем переплачивать?

Покинув здание, я вышла на улицу и сразу заметила на парковке машину Глеба. Он стоял возле своего внедорожника и курил, разговаривая по телефону. Все внутри оборвалось, будто я упала с огромной высоты, и мне резко стало не по себе. Как он узнал, что я здесь? Ну конечно… Все верно рассчитал и, наверное, попросил Илью Борисовича позвонить ему, если я появлюсь в клинике? Ведь мои лекарства остались дома, а без них меня мучили сильные головные боли… Все предусмотрел!

Я сжала в руках папку с бумагами, не зная, как мне поступить. То ли пройти мимо и сесть в машину к Ивану, то ли подойти к Глебу и потребовать от него объяснений. Но, к счастью, мне не пришлось долго ломать голову над этим вопросом, потому что Глеб сам заметил меня. Он тут же отбросил окурок в сторону, завершил разговор и направился ко мне.

Я смотрела на его приближающуюся фигуру и больше не понимала, как себя вести с этим человеком. До вчерашнего дня я лишь понаслышке знала, что некоторые мужья в богатых семьях постоянно унижали своих жен и даже могли поднять руку, но семья все равно продолжала существовать, а женщина не смела уйти, потому что боялась потерять деньги, статус, детей... Мне было очень неприятно и гадко внутри от осознания, что человек, которого я уважала, оказался способен на подобные вещи. И мне больше не хотелось испытать разочарования, которое едва не довело меня вчера ночью до беды. Семья - это ведь, когда люди горой стоят друг за друга, а не наоборот?

- Привет, Надя, - Глеб поздоровался со мной и приветливо улыбнулся. - Как провела день? Голова болит? - муж опустил взгляд на бумаги в моих руках. - За рецептом приезжала? Взяла? Можем теперь ехать домой?

Я опешила. Мне не показалось? Глеб делал вид, что между нами ничего не произошло? В его черных глазах и тени раскаяния не промелькнуло...

- Только если за тем, чтобы я забрала Дину. После всего, что произошло вчера...

- А что вчера произошло? - спросил он усмехнувшись, а я вдавила пальцы в папку, глядя в его лицо. - Ты отказалась ехать со мной домой, потому что я выпил, а у тебя принципы, и ты не садишься к пьяным водителям в машину? А потом что ты учудила? - хмыкнул он, немного помолчав. - Я ждал твоего возвращения домой всю ночь, а ты так и не вернулась! Пришлось придумать для матери отговорку про твою несуществующую командировку, чтобы уж совсем не выставлять себя идиотом, который не может приструнить собственную жену. Дочь болеет, а ты...

- Это неправда, Глеб! - я гордо вскинула голову. - Что ты такое говоришь?

- Хорошо… - неприятно протянул он. - В таком случае у меня встречный вопрос: где же моя жена провела всю ночь, пока я ждал ее дома?

Несколько секунд я глотала ртом воздух, как рыба, выброшенная на берег, не веря тому, что услышала.

12

Максим       

- Где ты был? Почему так поздно? - в гостиной меня встретила Наташа и задумчиво на меня посмотрела.

- С Динаром встречался. Как Надя? - спросил я, на ходу снимая пиджак и расcтёгивая несколько пуговиц на рубашке.

- Закрылась в комнате и не выходит.  

В нашей жизни с сестрой становилось слишком много этой девушки из прошлого. Но отпустить Надю я сейчас не мог.

- Я предлагала ей поужинать, но она отказалась, - Наташа пожала плечами. 

Я резко втянул воздух через нос и сел на стул, вытягивая ноги.

- Ладно, сейчас зайду к ней. Ты сама ужинала?    

- Да, но могу составить компанию, если ты голоден.

- Я не голоден, - отозвался я, испытывая паскудное, отвратительное ощущение, что приходится во всем этом разбираться.

Мои догадки относительно Хабарова подтвердились. На него давили, а для меня это было чревато новыми проблемами, поэтому Надю возвращать ему сейчас было никак нельзя.

- Думаешь, она такая из-за вашего утреннего разговора? Максим, мне кажется, что она не согласится тебе помогать...

- Согласится, - скупо проговорил я и, пожелав Наташе спокойной ночи, встал со стула.

Подошел к двери в комнату, где находилась Надя, и постучал. Не услышав никакого отклика с той стороны, я вошел. Она спала на кровати примерно в той же позе, как и вчера. Рядом лежали телефон, ручка и какие-то тетради с учебниками. Я присел на корточки напротив ее лица и несколько минут рассматривал его, пока не затекли колени. Она выглядела в этот момент такой беззащитной и хрупкой… Вот какой оказывается может быть странной и непредсказуемой жизнь. Никогда не знаешь, где найдешь, где потеряешь. Я криво ухмыльнулся и выпрямился.

Теперь я был абсолютно уверен в том, что она меня не помнила, а документы из клиники это подтверждали. И я совершенно не знал, как использовать эту важную для себя информацию.

Я убрал с кровати тетрадки и учебники, накрыл Надю пледом и вышел из комнаты. Держать ее два или три месяца рядом с собой, пока буду решать свои вопросы, мне не хотелось, но другого выхода не было. Либо Хабаров сядет в тюрьму, либо в нее вернусь я.

- Какие планы на день? - спросил я у Нади, когда она вышла в гостиную на завтрак.

Выглядела она подавленной. Примерно, как и Наташа, но та просто не выспалась, потому что полночи с кем-то переписывалась по телефону, а сейчас заливала в себя вторую чашку кофе и без конца зевала.

- Обычно по четвергам и воскресеньям мы с Диной проводим весь день вдвоем... - она грустно вздохнула. - Так что сегодня я поеду в университет и буду грызть гранит науки, а вечером встречусь с юристом, - она пожала плечами и села на стул.

- А ты, Наташ? - я перевел на сестру быстрый взгляд.

- Я договорилась с новой знакомой, с которой мы ходим на подготовительные курсы, и после занятий пойдем в кафе.

- Хорошо, тогда Иван сегодня за тобой, а я сам отвезу Надю в университет.

- Я могу добраться пешком. Здесь недалеко...

- Не спорь, - я поставил чашку на стол и откинулся на спинку стула, думая о том, что нам нужно проводить друг с другом больше времени, чтобы Надя начала мне доверять.

Лишь бы не заиграться и не перейти черту, потому что каждый раз, когда она просто пожимала плечами, отчего плавно двигалась ее грудь, или задумчиво терла висок, глядя на меня искренним и ясным взглядом - я готов был наброситься на нее. К сожалению, за эти годы мое желание обладать ею меньше не стало.

Через час мы втроем вышли из здания отеля. Наташа села в машину к Ивану, а Надя забралась в мой автомобиль. Повернула голову в мою сторону, а я снова поймал себя на мысли, что хочу вжаться губами в ее рот. И ведь она замечала на себе мои взгляды и каждый раз краснела так, словно со своим мужем в спальне не сексом все пять лет занималась, а учебники по медицине ему вслух зачитывала.

- Тебе нравятся спортивные машины? - она провела рукой по приборной панели.

Я усмехнулся. Всегда нравились, а этот вопрос она мне уже задавала. Лет пять тому назад...

- Нравятся. А тебе?      

- Да, но я после той аварии не садилась больше за руль. И вряд ли решусь.

Забитая она стала за эти пять лет, но это легко поправимо. Я ее растормошу.

- Как это случилось? Ты говорила, что вылетела на встречку?

- Почти ничего не помню. Зато отчетливо помню момент, когда пришла в себя и не узнала отца. Первые несколько дней я даже имени своего вспомнить не могла. Память кусками возвращалась и так до конца не вернулась. Местами пробелы.

- А лекарства, которые ты принимаешь? Уверена, что они на самом деле тебе помогают? Может быть, я договорюсь с хорошей клиникой, а ты пройдешь еще одно обследование? Я могу с тобой съездить? - предложил я.

- Не знаю. Думаешь, меня специально пичкали какими-то лекарствами, чтобы мое состояние не улучшалось, а наоборот?

- Надя… Пять лет большой срок. Тебе лучше знать своего мужа… Сама-то что думаешь?

- Я ничего не думаю... - она опустила глаза и закусила губу. - Почему мы не едем?

- Ты давно прогуливала занятия?

- Что? - она резко вскинула голову. 

- Поехали, погуляем где-нибудь? Погода хорошая, а я почти не видел города. Ты же здесь родилась?

- Нет, в Гатчине. После смерти мамы перебрались в Санкт-Петербург.

- Я тоже родом из этого города. Но давно там не был.

Она удивленно на меня посмотрела. Я выдавал ей много лишней информации, но, возможно, она и так скоро все вспомнит. Не удивлюсь, если новое обследование и смена лекарственных препаратов скажется на ее общем состоянии, а сонливость, заторможенность и головные боли сойдут на нет. И я даже хотел, чтобы она все вспомнила и меня в том числе. Это будет достойная для нее расплата в конце нашего общего пути, когда каждый из нас добьётся своих целей.

- Я не хочу гулять. Извини, Максим...

- А что так?                                         

- Второй раз в жизни я сталкиваюсь с тем, что мне приходится начинать все с нуля. Сначала я привыкала к Глебу и тому, что почти ничего не помню о нем, а теперь к тому, что оказывается и не знала человека, с которым прожила столько времени. Как я могла этого не замечать...

- Кто-то живет вместе по десять, по двадцать лет, а потом все в одночасье меняется. Никто не застрахован от подобных вещей. Хуже всего, что твой муж будет пытаться доказать твою недееспособность, ну или делать на это упор в суде и тогда твою дочь...

- Прекрати, - она перебила меня. - Даже думать об этом не могу!

- А нужно. Подбирать слова и быть мягким я не хочу. Да и не привык.

- Зачем ты помогаешь мне?

13

Максим 

Съехав на обочину, я переслал Динару необходимые документы и файлы для переговоров с новыми партнерами, на которые он отправился вместо меня, и посмотрел на Надю. Знал бы он о моих внезапных «делах», покрутил у виска, отказавшись мне помогать.

- Ты бывала раньше в Петергофе? - спросил я, включая поворотник, чтобы возобновить движение.

- Да, много раз, - тихо отозвалась она.

- Есть любимое место?                 

- В Нижнем парке на берегу Финского залива.

Не очень многословно, но узнавать новую Надю было все равно интересно. Теперь она была совсем другой. Мало улыбалась, смотрела на меня недоверчивыми глазами и больше не пыталась мне понравиться. Проще говоря - не притворялась. Как и в первые наши встречи.

- Отлично. Вот сейчас его и покажешь. Надеюсь, там есть кафе, где можно перекусить?

- Есть, но все очень дорого. И… мы же только что позавтракали, - она украдкой взглянула на меня.

- Деньги - не проблема, а аппетит… - я коротко усмехнулся. - У меня в последнее время он зверский. В тюрьме плохо кормили.

Стоило упомянуть об этом, как она тут же замкнулась в себе и снова отвернулась к окну. Какое-то время мы ехали в полном молчании. Я следил за дорогой и размышлял над тем, что на ее сегодняшнюю встречу с юристом я не пойду, но завтра расспрошу у него все подробности. Теперь я собирался быть в курсе всего, что касалось Хабарова и его взаимоотношений с женой.

- Я хотела у тебя спросить… - она взглянула на меня настороженными глазами. - Что если у тебя не получится добиться своего?

- Посадить твоего мужа? - уточнил я.

- Да… Язык не поворачивается говорить такие вещи, - шумно выдохнула она. - Все же я думаю, нам нужно поговорить с Глебом после того, как я встречусь с юристом. Я бы могла съездить к нему в офис или...

- Исключено, Надя.                               

Я снова разозлился, но уже на нее. За то, что его любила, а меня сильно подставила пять лет назад, оставив ворох проблем.

- После этой встречи ты можешь вполне оказаться запертой дома, а Хабаров обыграет все в своих интересах, - все же я взял себя в руки и заблокировал все мысли о прошлом. - Документы я тебе верну или сделаю новые. С деньгами проблем нет, ты можешь пользоваться картой Наташи, оплачивая все, что тебе необходимо. Крыша над головой у тебя тоже есть. Дину я помогу вернуть. Зачем тебе с ним видеться?

- Не уверена, что ты поймешь…         

- Если ты объяснишь, почему нет?          

- Наверное, это глупо, но я не могу поверить, что все это происходит по-настоящему… Мне кажется, что это дурной сон...

- И что же должно случиться еще, чтобы ты поверила, что у твоего мужа корыстные мотивы в отношении тебя? Прошлой вашей встречи тебе было недостаточно?

Повисло молчание. Надя снова отвернулась к окну, а я включил музыку, чтобы немного расслабиться.

- Почему вы остановились с сестрой в отеле? - вдруг спросила она. - Не дешевле было снять квартиру?

- Мой друг работает в этой сфере, он организовал мне хорошую скидку. В номер приносят еду, делают каждый день уборку, в отеле есть камеры видеонаблюдения и охрана. Пока меня все устраивает, и я не намерен ничего менять. С недавних пор я забочусь не только о своей безопасности, но и сестры. 

Удивительно, что Надю волновал вопрос денег. У меня не было в них недостатка. А вот с репутацией после суда и всей шумихи, которую Ворошилов устроил вокруг нашей семьи, было все очень печально. Пришлось подключать знакомых, чтобы информация о том, что я сидел в тюрьме, не всплывала в общественности какое-то время, иначе Даневич мог соскочить с крючка и не подписал бы важных для меня документов. Мне очень повезло, что он поверил в эту сказку, будто я успешный бизнесмен. Нет, отчасти так оно и было. Только не бизнесмен, а финансист. И если бы не Динар и его помощь, то я бы долго сам бился головой об лед, чтобы пробиться наверх.

- Впоследствии вам придется общаться с мужем, но все беседы будут проходить исключительно в присутствии юриста или человека с моей стороны. Когда Глеб узнает о том, что ты находишься под моей защитой, для нас наступят не самые простые времена. С тобой все время будет находиться Иван. К Наташе я на всякий случай приставлю человека или попрошу Динара на время забрать сестру к себе.

- Кто такой Динар?

- Давний друг семьи. Человек, который помог вернуть активы отца и частично мою свободу. Если бы не он и его связи, я бы еще находился в тюрьме.

Надя ничего не ответила, но задержала на мне внимательный взгляд. О чем она думала в этот момент? Переживала за мужа? Любила этого мерзавца и не хотела, чтобы отец ее ребенка сидел в тюрьме? Но я бы и Ворошилова отправил за решетку, будь он жив, за все, что он устроил для нашей семьи руками своей дочери. Хотелось бы думать, что Надю по доверчивости обвели вокруг пальца, а сама она на тот момент ничего не знала о планах своего отца, но все, увы, указывало на обратное. Я собственными глазами видел написанное ее рукой заявление о том, что я пытался ее изнасиловать.

- Сколько тебе лет, Максим? - спросила она.

- Тридцать два.

Почти пять из которых я провел в тюрьме. Я сцепил зубы и сжал руль до побеления костяшек. Тяжесть внутри от ее предательства никуда не исчезла, но эта игра затягивала и создавала иллюзию, что Надя не такая дрянь, какой была на самом деле. Или я просто хотел в это верить.

- У вас такая большая разница в возрасте с сестрой? - искренне удивилась она.

- Мне было четырнадцать, когда она родилась.

- А почему она оказалась в детском доме?

Я заставил себя сосчитать до десяти, чтобы ответить спокойным и невозмутимым голосом. Все же глупая это была затея провести с ней вместе несколько часов. И так бы начала мне доверять со временем. Ей ведь главное, чтобы я ребенка вернул? А я свое слово сдержу, даже несмотря на то ее заявление и лживые обвинения в том, чего я не совершал.

- У нас с ней разные матери. Света умерла, когда Наташе было пять. Мне тогда пришлось вернуться из Москвы в Гатчину и заканчивать обучение в Питере. Отец сильно переживал и сдал после смерти жены. За Наташей нужен был присмотр. Позже я вернулся в Москву, но приезжал к ним каждые выходные. А потом… - я взглянул на нее. - Случилась череда неприятностей, отец умер, я сел, и Наташа отправилась в детский дом. Из родственников никто не захотел оформить опеку над девочкой.

- Мне жаль…

«Жаль ей, как же», - усмехнулся я, и тяжело вздохнул.

- За эти четыре с половиной года, которые я не видел сестру, она не просто выросла, а превратилась в независимую личность. Наташа писала мне письма. Мы изредка общались по телефону. Ей пришлось быстро повзрослеть. Динар, когда узнал о том, что она осталась одна, попытался оформить опеку, но ему отказали. Тогда он стал приезжать к ней в детский дом, навещать или забирать на праздники и выходные. Это единственный человек, который поддержал нас с сестрой в трудную минуту, когда все родственники и друзья отвернулись от нас.

14

Надя

- Надежда Сергеевна, я подготовлю все необходимые документы для встречи с Вашим мужем. В случае возникновения каких-либо вопросов мои контакты у Вас есть. Расторжение брака будет производиться в судебном порядке, а я сделаю все со своей стороны, чтобы дочь осталась с Вами, - мужчина, сидящий напротив, бросался четкими, будто заученными перед зеркалом фразами, чем сильно меня раздражал. Он и внешне походил на огромную энциклопедию с очками, а не на живого человека.

- Да, я вас поняла, Артур Давидович, - слова юриста я приняла со спокойным выражением лица, но внутри мечтала о том, чтобы он поскорее ушел и оставил меня одну.

Разыгрывать невозмутимость и собранность было выше моих сил, но приходилось делать это ради Дины.

- Я пришлю Вам документы на почту, когда все будет готово.

Беляев ушел, а я направила отсутствующий взгляд в окно. Внутри поселилось отчетливое понимание, что теперь придется быть сильной вдвойне. За себя и за Дину, которая, как и я, стала пешкой в чужой игре. Вот только откуда взять эти силы, когда внутри была пустота и сплошные руины? Я даже поговорить по телефону с дочкой не могла, потому что Виолетта Артемовна больше мне не отвечала, а Галя, услышав мой голос, сразу сбрасывала звонок.

И все же я заставила себя подняться на ноги и направиться к бару, чувствуя холод в душе и безысходное одиночество. Забралась на высокий стул и попросила у бармена для себя бокал вина. Убрала непослушную прядь волос за ухо и грустно вздохнула. Как же все нелепо получилось в моей жизни. Столько времени я старалась быть идеальной женой и матерью, а в итоге об меня вытерли ноги. Сильное отчаяние расползалось внутри, словно огромное масляное пятно, оно туманило взгляд и мешало сделать полноценный вдох.

Я допила вино и попросила бармена повторить. Напиваться я не собиралась, но и возвращаться в номер не хотела. И все из-за Шведова. Максим вызывал у меня странные чувства, я боялась нашего сближения и всерьез переживала, что Глеб не вернет мне Дину, когда узнает, кто взялся мне помогать. Он же теперь из принципа сделает все, чтобы дочь осталась с ним. Я не знала, как в подобной ситуации бороться за ребенка, да и не хотела никакой войны. Но похоже, что она была неизбежной. В моей голове созрел план, как махом избавиться от всех проблем, только для его осуществления мне необходимо получить на руки свидетельство о расторжении брака и полную независимость от кого бы то ни было.

- Ты решила ступить на скользкую дорожку? - услышала насмешливый голос Шведова за спиной, но даже не обернулась. - Каким будет твой следующий шаг? - он присел рядом. - В курсе, что в одиночестве пьют только алкоголики? - он посмотрел на бокал в моих руках.

- Твоей компании с меня явно на сегодня хватит, - несколько глотков вина придали смелости, но и не только они. Меня охватило безумное отчаяние после разговора с юристом от осознания, что Дину по мановению волшебной палочки мне никто не вернет. – Ты, кажется, куда-то собрался? - я окинула его внешний вид быстрым взглядом. - Так я тебя не задерживаю.

Максим дерзко усмехнулся. Для простой вылазки в бар, чтобы пропустить пару стаканов виски, он слишком красиво оделся. Мне не следовало делать акцент на его внешности, но это получалось каждый раз неосознанно. А сегодня на прогулке, на берегу залива, я не только про университет и свои мечты о профессии вспомнила: короткое видение, как вспышка, промелькнуло перед глазами и тут же погасло, но этого оказалось достаточно, чтобы ухватиться за тонкую ниточку и держаться за нее, как за спасательный круг. Глеб не делал мне никакого предложения, и замуж изначально я за него не собиралась. Это отец настаивал на нашем браке, и мы сильно с ним поругалась из-за этого в день, когда случилась авария. Только вот сил думать об этом и что-либо анализировать у меня больше не осталось. Ошеломляло другое: до этого дня я даже и мысли не могла допустить, что меня могли хоть как-то обманывать. И зачем? Ведь папа искренне любил меня и Дину, и Глеб всегда к нам хорошо относился.

- Что происходит, Надя? - Максим выхватил из моих рук бокал и поставил его на столешницу, впиваясь в меня внимательным взглядом.

Наши пальцы соприкоснулись, а я поторопилась отдернуть руку, но он тут же схватил меня за запястье, притягивая к себе. Хотел, чтобы я поближе рассмотрела его красивые голубые глаза?

- Ты с самого возвращения в город ведешь себя странно. В чем причина?

- Твой юрист… Он полностью на твоей стороне, а вам обоим плевать на мою дочь. Собственно, как и моему мужу. Но я подумала… А почему бы мне не дождаться развода, а потом все оформить на Глеба, как он того и хотел? Чтобы он наверняка оставил меня в покое и исчез из нашей с Диной жизни? Ты мне никто и ребенка отобрать не сможешь, а он после твоего исчезновения продолжит меня шантажировать! И если не сам, то через своих людей. Это какой-то замкнутый круг, ты не находишь? - я опустила глаза на его руку, которая сильнее сжала мое запястье. - Не знаю, что ты задумал, Максим, но ты мне не нравишься. И твои методы получать желаемое - тоже.

- Совсем ни капли? - мне показалось в голосе Шведова появилась хрипотца.

От тона, каким он произнес эти слова, у меня побежали мурашки по спине.

- Совсем, - тихо произнесла я. 

- А мне так не кажется, - он коснулся пальцами свободной руки моего лица и погладил по щеке. - Ты что-то вспомнила, да? - догадался он.

Его прикосновения и пронзительный взгляд вызывали внутри бурю эмоций, а еще трепет, но это было неправильно и противоестественно. Ведь он же чужой для меня человек. Или нет?

15

Максим     

- Где ты провела ночь? - я посмотрел исподлобья на сестру, когда она появилась в гостиной, и отложил телефон в сторону.

О том, что у нее появилось увлечение, я давно догадался. И мне совсем не нравилось, что она скрывала его от меня. Я понимал, что многое изменилось за мое отсутствие, а Наташа повзрослела, и ограничивать ее свободу я не собирался - всего лишь уберечь от ошибок.

- А ты? - спросила она, копируя мой тон. - Будем считать, что с появлением Нади стены этого номера не будут больше сотрясаться от одиночества и тишины. Думаешь, два минуса на плюс дадут в итоге положительный результат? - иронизировала Наташа, а я не смог сдержать усмешки.

- Не переводи тему и зубы мне не заговаривай. Ты хотя бы предохраняешься?

Сестра застыла на месте, как вкопанная, а потом резко покраснела.

- Максим...                     

- Страсть и чувства могут угаснуть, а нежелательная беременность или венерические заболевания - серьезные вещи. Может быть, познакомишь со своим мальчиком, если у вас все так серьезно? - мне показалось, что Наташа покраснела еще больше, а потом резко побледнела, услышав о моем желании пообщаться с ее молодым человеком.

- Я не собираюсь это обсуждать с тобой, а тем более ни с кем знакомить! Мы с подружками гуляем, и прекращай меня смущать!

- Хорошо, тогда сходи сама к врачу и обсуди это с ним, если я вгоняю тебя своими словами в краску. Я серьезно, Наташа.

- Я тоже! Прекращай! Мне пора на курсы.

- С подружкой? - спросил я, не сводя с нее внимательных глаз.

Сестра схватила сумку в руки, обулась и выскочила из номера.

Поразительно, какое появилось рвение и старание к учебе, когда я затронул тему ее отношений с парнями. Нужно будет уточнить у Ивана, что за мальчик вскружил голову моей сестре, и провести с ним воспитательную беседу. Появление племянника или племянницы - вовсе не плохо, но Наташе еще рано заводить детей, а мне становиться дядей. Впрочем, как и отцом, пока не обрету полной свободы.

Все утро я провел в спортзале, а когда вернулся в номер, Надя уже уехала с Иваном на работу. Наташа тоже сбежала куда-то ни свет ни заря. Сам же я лишь ближе к полудню отправился в офис. На вторую половину дня была назначена важная встреча, но я не мог сконцентрироваться на делах, а все время размышлял о Наде и ее вчерашних словах. Они не выходили из головы. От нее можно было ожидать всего,  чего угодно. Обманутая женщина, которую шантажировали ребенком - смертельное оружие - бомба замедленного действия. Я даже всерьез задумывался о том, что, когда она вспомнит меня, то будет молчать об этом до последнего. Недаром говорят: «В тихом омуте черти водятся». А мы оба знали, что из ангельского у нее была только оболочка. И все же я не мог осуждать Надю за эти мысли и слова. Потому что каждый думал о себе и своем комфорте. Осталось лишь что-то решить с моим влечением к чужой жене.

- Максим Даянович, - окликнула меня Света, мой секретарь, когда я, поднявшись на нужный этаж, прямиком направился в свой кабинет. - К Вам посетитель. Точнее посетительница. И она говорит, что по личному вопросу.

Бросив любопытный взгляд в угол приемной, я заметил Алису, сидящую в кресле рядом с журнальным столиком. Вот же принесла нелегкая. Только ее мне сейчас и не хватало. Или это Хабаров подослал ее вместо себя, чтобы разнюхала обстановку?

Я опустил глаза на длинные, стройные ноги, которые выглядывали из-за стола, и усмехнулся. Пришла меня соблазнять? Кивнув ей, чтобы проходила за мной в кабинет, я попросил Свету никого ко мне не впускать и ни с кем не соединять в ближайшие полчаса.

- Твой секретарь прямо, как овчарка на досмотре. Хорошо, что не попросила вывалить содержимое сумочки на стол и не провела тщательной осмотр, - натянуто улыбнулась Алиса. 

- С недавних пор я минимизировал контакты и не общаюсь с кем попало. Как ты меня нашла? - я расположился в кресле и осмотрел свою гостью с ног до головы, снова задерживая взгляд на стройных, длинных ногах.

- Это было не так уж и сложно, - она заметила мой взгляд и томно вздохнула. Я догадывался, зачем она пришла ко мне, но хотел убедиться в этом лично. - Компания Хабарова на слуху, а новость, что ты выкупил акции у Даневича, быстро облетела все деловые источники. Как ты вышел? Без помощи Динара не обошлось, да? Кстати, как у него дела? Давно его не видела...

- С Динаром все в порядке. Зачем ты пришла?

Все же деньги меняли людей. И не в лучшую сторону, а Алиса была тому прямым подтверждением. Неискренность и фальшь я теперь чувствовал за версту. Чтобы смотреть постоянно в идеальное, неживое лицо и трахать пустышку, необходимо иметь стальные нервы и крепкую психику. Хабаров поэтому возвращался домой к жене после всех своих любовниц?

- Я подумала, что тебе сейчас необходима поддержка, а ты совсем один... - она приблизилась к столу и села на самый его край, слегка расставляя ноги в стороны, открывая моему взору полоску чулок и кружевного нижнего белья. - В прошлом ведь нам было не так и плохо, да, Максим?

- Ключевое слово - в прошлом. Алиса, зачем пришла? - повторил я свой вопрос.

- Я слышала, что между тобой и Хабаровым назревает нечто вроде войны... Глеб очень злится, что ты увел у него жену и используешь ее в своих целях. Поговаривают, у нее не все в порядке с головой… Может быть, куда занятнее будет использовать меня и мою помощь? 

16

Надя 

Я вышла из здания фонда и сразу заметила красный спортивный автомобиль Шведова. Почему он не унимался? Неужели рассчитывал на что-то? Я не отвечу ему взаимностью. Все мои мысли занимала дочь и предстоящий развод с Глебом. Внутри будто все обросло толстым слоем льда, а я билась об него и не могла выбраться наружу.

Быстро осмотрев парковку на наличие еще одного «сюрприза», и убедившись, что Глеба поблизости не было, я сделала шаг к красной машине. Максим курил и смотрел куда-то вдаль с задумчивым видом. Меня он заметил лишь, когда я приблизилась.

- Освободилась? - окинул меня быстрым взглядом, а затем открыл дверцу автомобиля и кивнул на пассажирское сиденье.

- Только давай, сразу договоримся? С тобой я никуда не поеду. У меня был тяжелый день, - начала я перечислять. - И я просто мечтаю вернуться в номер и лечь в постель...

- У меня такое же желание, но сомневаюсь, что мне будет позволено переступить порог твоей комнаты, поэтому ограничимся нейтральной территорией?

Я слегка прищурилась, глядя в его лицо, а он снова кивнул на сиденье.

- Садись, у тебя нет выбора. К тому же я хочу поговорить с тобой о серьезных вещах.

- Например?            

Максим усмехнулся.          

- Буду рассказывать правду. Заинтриговал?

- И в самом деле неожиданно… - тихо пробормотала себе под нос, забираясь в салон.

Но ведь это могла быть его очередная уловка?

Спустя полчаса мы сидели в «Террасе». В прошлый раз нам не удалось ее посетить, потому что мне стало нехорошо на прогулке в Петергофе. И с того дня мало что изменилось. Не в плане здоровья, а ощущений. Я очень тосковала по Дине, это чувство мешало жить полноценной жизнью: меня больше ничего не радовало, не было аппетита, и я была готова подписать все, что угодно, только бы мне дали с ней увидеться.

Официант принес меню, но я даже не открыла его и отвернулась к окну, комкая в руках салфетку.

- О чем ты хотел поговорить? - не поворачиваясь к Максиму спросила я, чтобы не показывать, как на самом деле была расстроена. Сомневаюсь, что он поймет чувства матери, которая никогда так надолго не расставалась со своим ребенком.

- Не хочу, чтобы ты совершила ошибку, о которой впоследствии пожалеешь.

- О чем ты? 

- Хочу свозить тебя на осмотр в одну из лучших клиник Москвы. Тебе в любом случае понадобится независимая оценка твоего состояния у другого специалиста. В компетенции Морозова, который вел твое лечение, у меня есть большие сомнения.

- Почему?

- Хочешь снова услышать от меня резкие и неприятные эпитеты в адрес твоего мужа? Я не буду подбирать слова, как и объяснять очевидных вещей, которые ты сама прекрасно понимаешь, просто не хочешь этого признать.

У меня не было оснований верить этому человеку. И меня не покидало ощущение, будто мы с ним все же были знакомы в прошлом. Все на это указывало. Начиная с его взглядов, от которых покалывало кожу на теле, и, заканчивая тем, что он не отступался от своих намерений мне помочь. Разве мужчина ради желания заполучить женщину себе в постель будет так рисковать? Нет, здесь было что-то еще...

- Надя, я не хочу настраивать тебя против кого бы то ни было. Мне важно, чтобы ты сама смогла составить свое мнение относительно всей ситуации, которая сложилась вокруг тебя. Я выберусь на поверхность при любом раскладе. Мне терять кроме свободы нечего, а вот ты… Хабаров ведь задумал смешать тебя с грязью, а ты ищешь ему оправдания. Твои чувства к нему такой силы, что ты готова это терпеть?

- Сейчас мне кажется, что их никогда и не было, - я тяжело вздохнула. - И дело далеко не в чувствах, Максим.

- Действительно? А в чем тогда?

- Я по-прежнему не намерена обсуждать свою личную жизнь с посторонним для меня человеком.

- В общем, на днях я поговорю с Динаром, попрошу его забрать на время Наташу к себе, а мы с тобой съездим в Москву. Уверен, Хабаров нанесет тебе еще не один удар и, поверь, это будет очень больно. Я всерьез опасаюсь за твое душевное состояние. Будь в моих возможностях вернуть тебе дочь прямо сейчас, я бы это сделал. Такая возможность у меня есть: девочку можно попытаться выкрасть, но это чревато серьезными проблемами. Я бы не стал до суда даже дергаться, а затаился.

- Ты просто не представляешь, как тяжело проводить дни в ожидании неизвестно чего. Я боюсь, что Глеб выиграет суд и лишит меня родительских прав. Фактически я ушла из дома… И все люди, которые на нас работают, подтвердят это, потому что он им платит! 

- Конечно, подтвердят, - хмыкнул он. - Будь готова к тому, что он будет играть очень некрасиво, а еще давить на тебя ребенком или шантажировать. На кону стоит его свобода, большие деньги и репутация. Твой отец отдал ему лакомый кусок. И, честно сказать, у меня в голове не укладывается, что родную дочь настолько можно не любить, и так в итоге подставить...

- О чем ты? - я не должна была испытывать неловкость, но именно ее я сейчас и чувствовала.

- Твоя доля в наследстве - всего лишь эти акции, жалкие двадцать процентов против наших сорока с Хабаровым. Понимаешь, о чем я? Машина, квартира на окраине Москвы - даже не в центре - и эти двадцать процентов… А все остальное имущество за твоим мужем. Твои вчерашние слова ввели в меня ступор, когда ты сказала, что собираешься отдать ему последнее. Ты о себе с дочерью подумала? Что ты оставишь ребенку? На что и где вы будете жить? Отдашь мужу и его любовницам все, что принадлежало когда-то твоей семье, а дальше что?

- Не нужно строить из себя доброго рыцаря! - громко воскликнула я, негодуя, что он все перевернул, хотя и говорил правильные вещи. Но я все верно понимала: Глебу нужны были эти акции, а мне Дина!

17

Надя           

Я дернулась в его руках, пытаясь высвободиться из крепких объятий, но Шведов даже не пошевелился, а продолжал впиваться в мой рот жадным и ненасытным поцелуем.

- Не нужно, Максим. Отпусти… - выдохнула я, и, что было сил, оттолкнула его от себя, чувствуя, как сердце больно колотится о ребра.

Он отступил и долго, пристально смотрел мне в глаза.

- Надя…

- Ты же видишь и чувствуешь, что для меня сейчас самое главное ребенок! А с тем, что сделал Глеб… Он ведь подорвал мое доверие абсолютно ко всему. И... мне неприятно думать о короткой интрижке на одну ночь... - я отрицательно покачала головой и обняла себя руками, словно защищаясь от него. - Секс без обязательств - это не про меня.

Хотя, возможно, именно легкий флирт помог бы мне отвлечься от плохих мыслей. Или запутать все только сильнее в моей жизни. После предательства мужа искать утешение в объятиях мужчины, которого я даже толком не знала, - сомнительное удовольствие.

- Поехали отдыхать, Надя, - от его низкого и хриплого голоса по позвоночнику побежали мурашки.

Максим открыл для меня дверцу, и я забралась в салон. Всю дорогу до отеля мы ехали в полном молчании. Шведов изредка бросал в мою сторону короткие взгляды, а я делала вид, что их не замечаю. Губы до сих пор покалывало от его поцелуев, а по телу прокатывалась дрожь от осознания, что отвечала ему и думала в тот момент о продолжении.

Когда мы вошли в здание и подошли к лифту, он снова обнял меня и рывком прижал к себе.

- Ты же не меня боишься, а своих ощущений? Тебе ведь понравилось со мной целоваться?

Я вся сжалась, внутренне сопротивляясь своим чувствам, которые вызывал этот человек.

- У меня сейчас все сложно в жизни, Максим, а новые проблемы мне ни к чему. Впрочем, как и привязанности. Я не хочу переходить черту, каким бы прекрасным любовником ты в итоге не оказался. 

Максим улыбнулся, а я мысленно отчитала себя за то, что была слишком разговорчива с ним.

- Надя, люди часто создают проблемы сами, а еще выдумывают границы и рамки, которые только у них в голове...

- Намекаешь, что я твоя проблема? - насмешливо спросила я.

- И не только проблема. Это ведь мне всю ночь ворочаться в кровати, представляя, что через стенку находится объект моего желания, но я не могу к нему прикоснуться.

- Как будто мои отказы тебя останавливали...

- Не останавливали, - согласился он и обхватил рукой мой затылок, снова впиваясь губами в мой рот с такой силой, что почти причинял боль.

Чувства шли вразрез с желанием противостоять мужскому натиску. Сердце бешено билось в груди, а голова кружилась от нехватки кислорода: Шведов не целовал, а поглощал меня без остатка, ничего от меня прежней не оставляя. И если он сейчас не остановится, то единственный способ привести его и заодно себя в чувство - отвесить ему пощечину, если слов он не понимал и не слышал.

Сбросив его руку с затылка, я сделала шаг назад, часто и глубоко дыша. Он смотрел, впившись взглядом в мои глаза, а мне казалось, он сейчас снова притянет меня к себе и обрушится на мои губы с новыми поцелуями. Но ничего подобного не произошло.

Лифт остановился на нашем этаже, двери расступились, и мы вышли. Шведов проводил меня до номера, открыл дверь ключом, но сам заходить внутрь не стал., Молча развернулся и пошел по коридору к лестнице.

Всю ночь я ворочалась и плохо спала. Мне снились кошмары, и наутро я проснулась с разбитой головой. Ощущение тяжести в затылке не покидало меня все предыдущие дни, но я уже научилась терпеть этот дискомфорт. Похоже, что организм, отходя от привычных доз препаратов, получаемых раньше, перестраивался на новый лад. Возможно во флакончике с лекарством от мигрени, который остался дома, могли быть совершенно другие препараты. Я больше не могла исключать подобной версии с учетом вскрывшихся обстоятельств.

Проверив почту на телефоне, я заметила входящее сообщение от Глеба. Руки сильно задрожали, а глаза тут же сделались влажными, когда я нажала на значок конверта. Он прислал мне видео с дочерью. Их прогулку в парке, и как они разговаривали обо мне. Дина без конца спрашивала у него, где мама и когда она вернется. Обещала Глебу, что будет вести себя хорошо, только бы я снова была рядом с ними.

В сердце словно вонзили много маленьких и острых игл, каждая из которых была отравлена ядом.

- Надя, - в дверях показался Шведов. - Мы вчера договорились, что я поеду с тобой в госпиталь и посмотрю на работу фонда… - он осекся, когда я подняла стеклянные глаза к его лицу.

Я больше не в силах была справиться с болью и заглушить голос дочери, который без конца повторял: «Папа, а где мама?», «Папа, я хочу к мамочке», «Папа, а она скоро вернется?», «Папа, а мама ушла, потому что я не ела кашу и много баловалась?».

Я чувствовала себя предательницей, хотя это было не так. Но ведь моя маленькая девочка всерьез думала, что мама оставила ее из-за каких-то детских шалостей.

- Что случилось? - спросил он, приближаясь.

Я бросила телефон на комод и скрылась в ванной. Поток слез душил меня. Казалось из той ямы, в которую закинула меня жизнь, мне теперь не выбраться в одиночку. Меня не было около пятнадцати минут, а когда я вернулась в спальню, Максим сидел на кровати и внимательно смотрел в мой телефон. По голосу дочери, разносившемуся по комнате, я поняла, что он смотрел видео, которое прислал мне Глеб.

- Сколько девочке лет? - спросил Шведов, не отрывая глаз от экрана телефона. 

- Четыре, - дрожащим голосом ответила я.

- Даневич говорил, что ты недавно родила...

- Какая разница когда! - в сердцах воскликнула я. - Максим, я хочу вернуться домой. Я больше так не могу... Если ты хочешь, чтобы я помогала тебе, верни мне дочь. Мне плевать, что будет учитывать суд, но она скучает по мне, а Глебу это безразлично! Я каждый день пытаюсь собраться с силами, но у меня ничего не выходит, и чувство такое, что я скоро свихнусь. Ты и представить себе не можешь, как это тяжело, когда у тебя отнимают самое дорогое…
Он с минуту рассматривал мое лицо, меня трясло, и я пыталась глубоко дышать, чтобы успокоиться.

- Я хочу обратно свою дочь. Верни мне ее, а после развода я обещаю, что уеду в Псков и ни ты, ни Глеб обо мне никогда больше не услышите. Мне не нужна ни компания, ни деньги. Я получу диплом, устроюсь куда-нибудь на работу обычной медсестрой, а когда все успокоится, переберусь в Москву, в квартиру, которую оставил мне отец.

- Почему в Псков? - спокойно спросил он.

- Там живет сестра бабушки. У нее хороший и просторный дом. Она будет нам рада.

- Четыре года, говоришь... - задумчиво произнес Максим и встал с кровати. - Ладно, я подумаю, что можно сделать. А сейчас поехали в фонд. У меня еще много дел на сегодня, а завтра нам нужно быть в Москве.

Мне оставалось лишь мечтать о такой железной выдержке, которая была у Шведова. И ехать я сегодня больше никуда не хотела, а мечтала забраться под одеяло и заснуть, чтобы хоть немного забыть об этой ужасной действительности. И проснуться, когда все закончится, а Дина будет со мной.

- Десять минут на сборы, - сказал он отрешенным голосом и вышел из комнаты, держа в руках мой телефон.

18

Надя    

- Ну что там? - спросил Максим, когда я вышла от врача.

- Сказали все то же, что и в предыдущем месте. У меня действительно существует риск развития деменции. Реабилитационное лечение спустя месяц с момента получения травмы головы было назначено верно, а препараты, которые выписал врач в «ИнтерМеде», принимать обязательно, - я прислонилась к стене, чувствуя сильную усталость. - Любая новая травма может привести к плачевным последствиям. Дину мне никто не отдаст, если Глеб будет на том настаивать...

Это была вторая клиника, где мне подтверждали мои диагнозы. Я не видела смысла ехать в еще одно место, потому что ничего нового мне там не скажут. Мы лишь впустую тратили время. Все эти бессонницы, тревожные состояния и мигрени, которые сопровождали меня на протяжении долгих дней после аварии, были вызваны травмой головы. Каким образом Глеб был причастен к этим недомоганиям? Если бы возможно было раздобыть лекарства, которые назначал мне врач из «ИнтерМеда» после последнего обследования, я бы могла предположить, что он сам заменил мне их на какие-то другие. А что если нет? Что если я действительно могла со временем превратиться в слабоумного человека, а он просто переживал за нашу дочь? 

Максим вложил руки в карманы брюк и посмотрел на меня сверху вниз изучающим взглядом. Из его разговора, который я случайно сегодня услышала, поняла: он зачем-то поднял архив аварии, случившейся пять лет назад. Зачем ему это понадобилось? Ведь это была просто случайность. Я не справилась с управлением и вылетела на встречную полосу. Слава богу, что все остались живы, а кроме меня никто не пострадал. Не представляю, как бы продолжила жить, зная, что по моей вине погибли люди...

- Завтра посетим еще один центр, раз мы уже записаны на прием, а потом вылетаем домой. Будем готовиться к суду. 

Я кивнула, глядя в его напряженное лицо.

- Какие бы цели ты не преследовал, хочу тебя поблагодарить.

Он вопросительно приподнял одну бровь.

- Ты ведешь себя достойно по отношению ко мне. Я очень надеюсь, что это не маска, потому что мой муж пять лет притворялся, что любит меня и дочь. Он выгнал меня ночью из дома не просто так, а чтобы впоследствии иметь козыри на руках...

- О чем ты? Поясни, - попросил Максим, сложив руки на груди.

- Галина, наша домработница... Мне кажется, что она следила не только за порядком в доме, но и за каждым моим шагом. По поручению Глеба она могла подсовывать во флакончик с лекарствами, которые выписывали мне в «ИнтерМеде» совсем другие препараты. А все люди, которые работают на моего мужа, подтвердят любое его слово. Он им хорошо платит, они его боятся, как и потерять свой стабильный и высокий заработок. Они могут дать ложные показания в суде, что я путалась в пространстве и времени, имела расстройство памяти и сна, и много всего остального, что вызовет у судьи сомнения в моей психической полноценности. Но я абсолютно нормальная, понимаешь? Риски - это еще не поставленные диагнозы! - мой голос задрожал на последнем слове, а на глазах выступили слезы.

Мне было безумно больно думать о том, что Глеб все давно спланировал и задумал отобрать у меня не только дочь, но и все, что принадлежало нашей семье.

- Мы оба прекрасно знаем, что ты не больна никакой деменцией, а риски ее развития… Никто от подобного не застрахован. Учитывая все, что я узнал о тебе за эти дни, смею предположить, что твой муж лишь недавно придумал этот план и принялся его осуществлять. У вас ведь с ним были хорошие отношения с самого начала?

Вспомнить бы еще с чего начались эти отношения. Глеб говорил, что был у меня первым мужчиной, но я не помнила свой первый раз, как и своих ощущений по этому поводу.

- Обычные были отношения, а он говорил, что любит меня и дочь…

Но только сейчас я начинала понимать, что никакой семьи на самом деле и не было. Я сама все придумала, а Глебу приписала незаслуженные подвиги и вознесла на пьедестал, поклоняясь и уважая мужчину, который этого не заслуживал. Многие вещи и события начали обретать правильные формы и очертания, словно до этого дня я жила в искаженной реальности, придуманной лично для меня. Неужели это все он делал ради денег?

Максиму кто-то позвонил по телефону. Извинившись, он отошел к окну, а я наблюдала за ним со стороны, продолжая думать о том, как сильно ошиблась в человеке, которого считала надежной крепостью и опорой для себя и нашей дочери много лет.

- Хорошо, жду отчеты на почту. Нет, вернусь послезавтра. Без меня ничего не предпринимать, - отвечал Максим короткими фразами, а сам смотрел на меня.

Никак не могла взять в толк, зачем он со мной возился? Ему тоже нужны были деньги? 

- Поехали, поужинаем? - предложил он, вернувшись ко мне.

Я кивнула, хотя была вовсе не голодна. Но возвращаться в отель и оставаться один на один со своими мыслями, которые причиняли боль, я не хотела. Разочаровываться в людях оказалось не менее больно, нежели получить нож в спину от человека, которому верила.

- Только у меня будет одна просьба.

Максим заинтересованно на меня посмотрел.

- Больше никаких разговоров о больницах, врачах и моих диагнозах, хорошо?

- Если честно, я тоже не настроен об этом говорить. Я потом посмотрю еще раз все заключения вместе с юристом. Они, кстати, когда будут готовы?

19

Надя   

Я отвечала на поцелуи Шведова, обхватив его руками за шею, и как не пыталась вразумить себя, что это неправильно, а я все еще замужняя женщина, ничего не помогало: я жаждала его ласк, его поцелуев, они помогали мне забыть на время обо всем кошмаре, который происходил в моей жизни.

Разум помутился, а внизу живота как будто взрывались петарды, отдавая яркими вспышками в глаза. Почему я так тянулась к этому человеку? Ведь еще несколько дней назад я даже не знала о его существовании. Может быть, я и в самом деле была сумасшедшей?

- Максим... - прошептала я и попыталась вырваться из его объятий. - Я не могу...

На какие-то мгновения Шведов перестал терзать мой рот и сосредоточил на мне затуманенный взгляд. Он часто и глубоко дышал, выворачивая меня наизнанку своими глазами. Я прекрасно понимала, что нахожусь в западне, а это «Не могу» прозвучало настолько жалобно и тихо, что не уверена, услышал ли он эти слова.

- Не бойся, Надя. Я не причиню тебе боли, - сказал он и снова прижал меня к себе, впиваясь в мой рот жадным поцелуем.

Я потеряла счет времени в его руках.

- Отпусти… - хрипло попросила я, но это снова прозвучало так тихо, что он вполне мог принять мои слова за стон.

- Не могу. Ты просишь меня о невозможном, - Шведов поднял меня на руки и, не переставая целовать, отнес на кровать.

Вжал в матрас своим мощным и накачанным телом, явно не собираясь выпускать меня из своих объятий и останавливаться на полпути. 

- Я безумно тебя хочу. Всю тебя... - он двинулся чуть вперед, так что я почувствовала его внушительный бугор.

Я попыталась остановить Максима, закрылась от него руками и отвернулась, но он повернул мое лицо и заставил на себя смотреть. Я тонула в его бездонных омутах. Там, в глубине его глаз страсть перекликалась с каким-то другим сильным чувством, и это безумно пугало меня. И в то же время манило. Как мотылька на яркий свет.

«Что если я потом буду жалеть об этом мимолетном порыве?» - всполохи разума зажигались и тут же гасли под натиском его ласк.

Он потянулся к пуговичкам на моей рубашке и принялся их расстегивать, но, не выдержав, дернул ткань с такой силой, что она расползлась на куски в его руках, а пуговицы разлетелись в разные стороны. Большими и немного влажными ладонями он сжал мою грудь и, наклонившись к моему лицу, снова поцеловал. Глубоко и так чувственно, что я застонала и подалась бедрами ему навстречу, проваливаясь в бездну. Больше не было страха, ничего не было, кроме сильного желания почувствовать его внутри. Казалось, что время остановилось, а я лишь слышала наше шумное дыхание и свои хриплые стоны в попытке глотнуть хоть каплю воздуха, когда он жадно и настойчиво меня целовал.

Я потянулась к его рубашке и пуговичка за пуговичкой расстегивала их дрожащими пальцами, но так и не закончила начатое, потому что Максим рывком через голову сдернул ее с себя и бросил на пол. Туда же отправились его брюки и белье, а между нами не осталось никаких преград. Меня словно кинули в кипящий котел, когда я почувствовала первый толчок его плоти. И не сразу осознала, что шепчу его имя, не переставая, как заведенная, пока он с какой-то безумной силой толкался в меня все яростнее и напористее.

- Мне так хорошо… Не останавливайся, пожалуйста, - стонала я, чувствуя, как мне это и в самом деле сейчас необходимо.

Я больше не цеплялась ни за какие мысли в своей голове, а просто растворялась в этих приятных и запретных ощущениях, пока оргазм лавиной не накрыл меня. Дрожа всем телом, я пыталась совладать с эмоциями, но у меня ничего не выходило. Максим, словно ненасытный зверь, брал меня несколько раз за ночь. Будил настойчивыми и нежными касаниями губ к моей шее, а я с желанием бросалась в омут, подчинялась ему, выпрашивая ласку за лаской...

Под утро я все же провалилась в глубокий сон без сновидений, а когда открыла глаза, то увидела, как через плотные серые шторы в комнату пробивается солнечный свет. Шведова рядом не было и, судя по тишине, которая стояла в номере, я находилась в нем одна.

Длинные волосы спутались, губы саднило, а между ног все тянуло. Низ живота свело приятными судорогами от воспоминаний о прошлой ночи. Я давно не чувствовала себя такой опустошенной и в то же время счастливой. Только вот возвращение в реальность не сулило ничего хорошего: Дина по-прежнему оставалась у Глеба, а если он узнает о моей связи со Шведовым... Ни к чему хорошему это не приведет. Эти мысли ворвались в голову сильной болью и окончательно привели меня в чувство. Вся эйфория схлынула, а я села в кровати, осматриваясь по сторонам.

Поднявшись на ноги, я сделала несколько шагов и схватилась за стену, чувствуя, как дрожат колени от слабости. Я давно не получала таких мощных физических нагрузок. И даже представить не могла, что секс может быть таким…

Кое-как я все же приняла душ, вымыла и расчесала волосы. Затем высушила их и заплела в косу. Потянулась рукой за телефоном, чтобы набрать номер Максима, но услышала, как открылась входная дверь и подскочила с кровати, направляясь в прихожую.

- Проснулась? - он окинул меня внимательным взглядом.

- Я проспала все на свете… Почему ты не разбудил меня и выключил мой телефон?

- Жалко стало, ты так сладко спала. К черту эту клинику, если во всех говорят одно и то же.