Я в любовь нашу верю...

Пролог

Луна переменчива. Она то висит на небосклоне озорным рогатым полумесяцем, то льет ровный свет серебряной монетой. Едва солнце скрывается за горизонтом, уходя на покой, она становится полноправной хозяйкой небосклона. Как посеребренная пуговица на темном бархате ночи, красуется она среди россыпи звезд, и каждый, кто вздымает глаза к небу, вздыхает от неведомой тоски, сжимающей сердце каменными тисками. Меланхолия и ностальгия — вечные спутники королевы ночи, и всякий раз, глядя на ее бледный лик, невольно задумываешься: а сколько еще людей до меня испытывали это таинственное чувство влечения? А сколько еще попадет под воздействие магии лунного света?

Мало кто обращает свои взоры на Венеру, утреннюю звезду — далекую спутницу Луны, что в летние месяцы неотступно следует за ночным светилом. Это яркая звездочка держится всегда рядом, словно верная служанка у сиятельной королевы; рядом, но в то же время чуть в стороне, чтобы не отвлекать взгляд мечтателя от изменчивой и капризной Селены.

Венера не меняется никогда. Она лишь может ненадолго покинуть свою королеву, переместившись чуть дальше, на восток — и тогда она сама становится принцессой, — конечно, если Луна не занимает вторую половину небосвода. Ее золотистый свет не колеблется, переливаясь и подмигивая, а светит тепло и ровно.

Утренняя звезда, планета любви, укрытая плотным одеялом облаков. Именно к ней был прикован полный тоски взгляд блондинки в форме Сейлор воина. Как же ей, принцессе Венеры, хотелось вернуться домой, в Магеллановый замок, где не нужно было день ото дня опасаться нападения темных сил с Земли!.. Но она принесла клятву верности Серебряному Тысячелетию, и должна была служить королеве Селене и ее дочери верой и правдой.

Сейлор Венера перевела взгляд на зеленовато-голубой диск Земли, укрытый белым пологом облаков. Вроде бы все спокойно, ничто не предвещает беды, хотя на соседней планете силы зла уже давно лелеют коварные замыслы о захвате Серебряного Тысячелетия. Нужно быть начеку и не отвлекаться на звуки музыки, что доносятся из дворца.

Сегодня в Королевстве давали бал-маскарад, были приглашены высокие гости со всех планет Солнечной Системы. Как же Венере хотелось оказаться там! Надеть шелковое платье и атласные туфельки, пойти танцевать… Но именно сегодня она и другие воительницы Внутреннего Круга стояли на страже у дворца. Напряжение росло, нападения короля Металии стоило ожидать в любую минуту. Однако воительницы не роптали. Это был их долг перед Серебряным Тысячелетием — королевством, что много лун назад стало их домом.

Заиграла новая мелодия, и Венера, не устояв, прикрыла глаза и полностью отдалась музыке, представив, как ее ведет сильный и уверенный партнер, как ее рука покоится на его крепкой груди. Раз-два-три, раз-два-три… От восторга и близости к любимому до дрожи человеку кружится голова и сердце бьется в упоении. А ровно в полночь падут маски, явив взволнованные, разрумянившиеся то ли от нахлынувших чувств, то ли от танцев, лица…

Теплая волна поднялась в душе Сейлор Венеры, и девушка медленно открыла глаза, смакуя сладкую грёзу. Как бы принцессе хотелось, чтобы под маской был он, ее любимый!.. Как бы хотелось запечатлеть на его устах поцелуй, трепетно прижаться щекой к груди, услышать биение сердца… Услышать его низкий, бархатный голос, пробирающий до самых глубин естества…

— Будь осторожна!..

Девушка замерла, прижав ладонь к губам, и прислушалась. Показалось? Или вправду было? Венера встряхнула головой, сделав нерешительный шаг в сторону, откуда доносился голос. Неужели принц Эндимион здесь? Оставалось только убедиться в этом.

Стараясь ступать как можно тише, чтобы полупрозрачный лунный гравий не хрустел под ногами, Сейлор Венера медленно двинулась ко дворцу. Повернув за угол, она оказалась у белоснежной террасы, которую венчал широкий балкон с резной балюстрадой. Там, на балконе, отчетливо виднелись два силуэта: тонкий и гибкий Серенити, и высокий, статный, Эндимиона. Опасаясь быть обнаруженной, Венера скрылась в тени, во все глаза наблюдая за происходящим на балконе.

Принц взял руки Серенити в свои и произнес, не сводя взгляда с бледного личика принцессы:

— Зло не дремлет. Металия и Берилл вот-вот нападут на Серебряное Тысячелетие. Они подчинили себе всех земных королей. Возможно, даже я теперь враг тебе, любовь моя.

— Нет, я не верю! — воскликнула Серенити, подаваясь вперед, но Эндимион приложил палец к ее губам:

— Тише, умоляю. Никто не должен знать, что я здесь. Я должен был предупредить. Отныне между нами разверзлась пропасть, наше будущее шатко и ненадежно. Я должен немедленно покинуть Луну, чтобы обезопасить всех вас. Я буду сражаться что есть сил — нельзя, чтобы тьма Металии захватила Серебряное Тысячелетие.

— Но… — принцесса отчаянно вцепилась в мундир Эндимиона, не желая отпускать его. — Останься. Серебряный Кристалл защитит всех нас. Останься со мной, прошу!..

Голос Серенити дрожал от непролитых слез, и принц порывисто прижал девушку к себе.

— Хорошо. Я буду с тобой до конца, моя принцесса…

Сейлор Венера ощутила, как болезненно сжалось ее сердце. Когда силуэты Эндимиона и Серенити слились в один, воительница, отвернувшись, тихо сползла по гладкой каменной стене, закрыв лицо руками. Из нее словно выкачали весь воздух, ноги стали мягче ваты. Боль и жгучая ревность теснились в душе, слезы обиды брызнули из глаз.

1. Безоблачное настоящее

Минако разбудил собственный стон, наполненный такой мукой, что она даже испугалась. С трудом распахнув глаза, девушка села на кровати, с трудом переводя дыхание. Коснувшись лба дрожащей рукой, Айно устремила взгляд на чуть мерцающий голубоватым светом циферблат часов, стоящих на прикроватном столике. Два часа четырнадцать минут после полуночи. Темнота окутывала Минако теплым одеялом, но девушке казалось, что она задыхается. Щелкнув выключателем, она зажгла ночник и устало откинулась на подушки, тяжело вздохнув.

Надо же, какой странный сон! Луна, принцессы-воительницы… Зло, что хочет захватить планету... Все это казалось таким реальным, что у Айно даже голова пошла кругом. Может, она и впрямь умерла, пожертвовав собой? Минако сделала пару глубоких вдохов, приказав себе успокоиться, и сосчитала до десяти. Голубоватое свечение ночника прогнало остатки тревожного сна, и девушка расслабилась. Однако в душе по-прежнему жило ощущение, что между ней и принцессой Венеры существует некая неразрывная связь. Не менее странно было видеть во сне подруг и возлюбленного в таких же странных амплуа. И еще эта лунная принцесса, что никак не могла оторваться от Мамору... Минако не могла вспомнить прозвучавшее во сне имя. Такое странное, вычурное, даже не выговорить сразу.

Айно никак не могла взять в толк, какой знак давало ей подсознание. В чем смысл этого сновидения? О чем оно предупреждает? Что сулит? И стоит ли заострять на этом внимание?

— Наверное, мне не стоит смотреть мультики на ночь, — негромко произнесла девушка и улыбнулась шутке. Впрочем, лицо ее вновь приняло серьезное выражение, ибо Минако продолжала упрямо грызть эту загадку.

Этот сон был таким ярким и точно должен что-то значить. Айно знала это почти наверняка, вот только сомневалась, что его толкование можно отыскать в соннике. Но одно Минако могла сказать наверняка: на месте принцессы Венеры, она бы ни за что не допустила, чтобы на Мамору цеплялась какая-то плакса благородных кровей. Хорошо, что это всего лишь сон, и ее счастью ничто не угрожает.

На такой позитивной ноте размышлений Минако выключила свет и, вытянувшись на постели, закрыла глаза, надеясь вернуть утраченный сон. Она твердо решила не придавать значения тому, чему проблематично найти объяснение. Особенно снам. И особенно тем, где Мамору-Эндимион принадлежит не ей, а какой-то там принцессе Серенити.

…И Принцессе той лунной

Надежду не отдам…

Девушка широко распахнула глаза, уставившись в темноту. Неужели?

…Знаю точно, и это немало

Поможет нам сила Кристалла…

В груди разлилось приятное, тягучее напряжение, и в голове, одна за другой стали возникать стихотворные строки. Сомнений быть не могло: Минако посетила муза, и девушка не намеревалась ее отпускать просто так, тем более что уже несколько дней подряд Айно не могла выдавить ни слова. Быстро соскочив с постели и вновь включив свет, Минако схватила со стола блокнот и ручку и, усевшись на кровати по-турецки, принялась лихорадочно записывать рожденные вдохновением строки. Распущенные волосы то и дело падали на лицо, и Минако быстро и нетерпеливо откидывала их за спину.

Наконец, задумчиво прикусив колпачок ручки, Айно внимательно перечитала стихи и засияла, довольная собой:

— Нужна хорошая музыка. Надо позвонить Рей.

Потянувшись, девушка взяла телефон и, набрав знакомый со школьной скамьи номер, принялась нетерпеливо ждать, накручивая на палец прядь волос. Гудки тянулись невероятно долго, пока, наконец, не раздался сонный голос подруги:

— Алло?..

— Рей, привет, я… — начала было Айно, но ее тут же весьма грубо перебили:

— Минако, совсем с ума сошла? Ты хоть знаешь, который час?!

— Не сердись, пожалуйста, но мне нужна твоя помощь. Дело срочное, — затараторила девушка, прижимая телефон к уху так крепко, словно от этого зависел ответ мисс Хино.

— Дай догадаюсь — это что-то не может потерпеть до утра, так?

— Да, — закивала головой Минако. — Приезжай ко мне, Рей, ну пожалуйста!

Хино хранила молчание, и Айно напряглась, размышляя о том, что могло бы значить это молчание. Может, Рей заснула?

— Ладно, — наконец, последовал ответ, и девушка вздохнула с облегчением. — Жди меня, скоро буду.

— Спасибо! — почти прокричала Минако, но Хино уже не разделяла восторг по этому поводу, попросту сбросив вызов. Айно отложила телефон и, блаженно улыбаясь, растянулась поперек кровати.

«Итак, Рей уже в пути, — подумала девушка. — Надеюсь, она не убьет меня за то, что я подняла ее с постели в половину третьего ночи, и поможет мне. Как все-таки здорово, что она учится на композитора! Мы с ней составляем неплохую команду».

Поняв, что сон на сегодня отменяется, Минако заправила постель, убрала волосы, подвязав их привычным красным бантом, и поставила чайник — надо же как-то задобрить Хино, когда та доберется с другого конца города.

Сделав чашку чая с жасмином, Айно вышла на балкон. В лицо ей тут же ударил свежий ночной ветер, и девушка поежилась, стягивая на груди верх шелковой пижамы. Это мало помогло, и Минако от макушки до пят покрылась гусиной кожей. Лето еще только-только вступало в свои права, и ночи еще не были такими теплыми, как дни, и всем любителям ночной романтики приходилось накидывать что-нибудь на плечи, чтобы не озябнуть. Айно же обхватила ладонями чашку и оперлась локтями о широкие балконные перила — ей не хотелось возвращаться в комнату. Тепло от чашки поднималось от кончиков пальцев и выше, а когда блондинка сделала первый глоток ароматного напитка, упоительное тепло разлилось по всему телу, прогоняя остатки сонливости.

2. Второй сон Минако

Замок Магелен, вершина мастерства зодчих Венеры, находился не на самой планете Любви, а на ее орбите. Зачарованное золотистое облако удерживало его при помощи магии, и это причудливое сооружение, заключенное в прозрачную сферу, висело на небе планеты искусственным спутником. Это было завораживающее зрелище: создавалось впечатление, что какой-то великан подбросил вверх прозрачный хрустальный шар, а тот так и остался висеть на небосводе. На вопросы детей, почему белоснежный замок находится не на самой планете, а на небе, взрослые отвечали:

— Королеве Астарте приходится тратить немало сил, чтобы защитить Венеру от зла. Оттого и перебралась она за ее пределы, чтобы предотвратить возможные нападения. Там, за пеленой облаков, Ее Величество несет службу во благо планеты.

Королеву чтили, ею восхищались, и ни у кого не возникало сомнений, что их правительница — самая прекрасная и самая мудрая. Не было семьи, в чьем доме не стоял бы портрет Астарты. И не было человека, который не хотел бы увидеть ее дочь, принцессу Минорию. Поговаривали, что малышка похожа на мать как две капли воды, хотя некому было подтвердить или опровергнуть эти слухи — ведь королева перенесла замок за пределы планеты вскоре после рождения дочери. Так что только приближенные, оставшиеся с Астартой, да верные воины Венеры, охранявшие замок, знали, как на самом деле выглядит наследница престола.

Это была маленькая, резвая девочка лет четырех, с волосами, похожими на мифическое золотое руно. Длинные, шелковистые, вьющиеся крупными локонами, они всегда были украшены пышным бантом. Глаза — чистые и синие, словно утреннее небо в погожую погоду, а улыбка была столь искренней и ясной, что окружающие невольно попадали под чары маленькой принцессы, готовые исполнить любую ее прихоть.

— Такая улыбка разобьет не одно сердце, — говорили придворные, стоило Минории пройти мимо них, расточая вокруг себя свет и любовь.

Принцесса жила в башне, решетчатые окна которой были обращены на далекую Венеру, окутанную золотыми облаками. С момента рождения дочь Астарты, казалось, стала узницей замка. Конечно, Магелен был в полном ее распоряжении, и Минория могла ходить повсюду, где ей заблагорассудится, но как же девочке хотелось ступить на твердь неведомой, но такой дорогой сердцу планеты!.. Но Астарта была непреклонна.

— В замке ты в безопасности, и пока зло, коим населена Терра, не покинет Солнечную систему, мы не сможем вернуться на Венеру, — говорила она, и Минория отступала.

Однако никто не запрещал принцессе мечтать, и она в своих грезах покидала опостылевший замок с кручеными башенками и возвращалась домой, проникая под завесу облаков. Принцесса представляла, как приветствуют ее жители Венеры, как они подносят ей цветы и детей для благословения… Впрочем, Минория сама еще была ребенком и зависела от матери, а потому все ее фантазии оставались фантазиями, не более.

Однажды утром королева Астарта вошла в покои принцессы. Минория еще сладко спала; свет Венеры проникал сквозь окошко, отражаясь медовыми бликами от волос девочки. Королева, присев на краешек постели, грустно улыбнулась и провела рукой по этому мягкому золотому сокровищу. Астарте так не хотелось будить дочь, но она должна была сделать это. Сейчас или никогда.

— Просыпайся, Минория, радость моя. Дела не ждут, время не терпит.

Девочка открыла глаза и сонно поморгала, непонимающе глядя на мать:

— Что случилось?

Астарта отвела взгляд. Стало вдруг невыносимо грустно и тоскливо от того, что предстояло ей рассказать, но, как и было сказано ранее, иного выхода у королевы не было.

— Ты должна сегодня же покинуть Магелен.

К такой новости Минория не была готова. Широко распахнув глаза и окончательно проснувшись, девочка села и вцепилась в материнский плащ:

— Я возвращаюсь на Венеру?

Астарта, к ее глубокому огорчению, грустно покачала головой и провела тыльной стороной ладони по щечке принцессы.

— Нет. Я отправляю тебя на Луну, к моей сестре — королеве Селене.

У Минории от такой новости даже дыхание перехватило, а в голове с бешеной скоростью вспыхивали и гасли вопросы: «Почему?», «Как?», «За что?», «Почему именно Луна?». Именно этот вопрос она и озвучила дрожащим от слез голосом.

— Королевство Серебряное Тысячелетие, которым правит Селена, обладает сильнейшим артефактом — Серебряным Кристаллом, — начала рассказ королева. — Только благодаря его мощи зло Терры и Король Металия до сих пор не могут захватить Луну. Королева и ее дочь, принцесса Серенити, — единственная надежда не только народа Венеры, но и всех планет Солнечной системы, ведь Кристаллом могут управлять только они.

— А как же ты, мама? — девочка не могла сдержать слез, и они солеными ручьями потекли по щекам. У Астарты болезненно сжалось сердце — как и любая мать, она не могла спокойно смотреть на страдания своего ребенка, а потому порывисто обняла Минорию, успокаивая маленькую принцессу.

— Я останусь здесь. В последнее время до меня доходят неутешительные новости насчет планов Темного Королевства. Боюсь, Венера не устоит.

Принцесса отстранилась и замотала головой, не веря в слова королевы-матери:

3. Привет, Усаги!

По квартире разносился соблазнительный запах яичницы с беконом. Он был настолько аппетитным, что Мамору, несмотря на приятную сонливость, сковавшую тело, потянул носом и привстал на кровати, потирая глаза. Немного придя в себя, парень скосил глаза на прикроватную тумбочку, где мягко светился циферблат электронных часов. Мигая от нехватки заряда, он показывал два часа пополудни. Сквозь тонкие кисейные занавески, колышущиеся от легкого сквозняка, просачивался дневной свет и доносились гудки автомобильных клаксонов. Рабочий день был в самом разгаре.

Неслыханно! Такое время,  а он до сих пор в постели! Впрочем, Минако сама недавно проснулась — постель все еще хранила тепло ее тела. Вечер в клубе и последующая бурная ночь настолько утомили влюбленных, что они бессовестно проспали лекции. Впрочем, Айно никогда особо не заморачивалась на этот счет, а вот Мамору грызла досада.

Негромко выругавшись, Чиба поднялся и, натянув джинсы, двинулся в сторону кухни, ведомый восхитительным ароматом готовящегося завтрака.

Минако, босая, в одной рубашке, стояла у плиты и деревянной лопаточкой переворачивала шипящий бекон. Две яичницы-глазуньи уже были разложены по тарелкам и приправлены мелко нарезанным укропом. Желудок Мамору тут же напомнил о себе требовательным урчанием.

Парень как можно тише подкрался к блондинке, обнял ее за талию и поцеловал в разрумянившуюся щечку. Айно вздрогнула от и неожиданности, но, придя в себя, улыбнулась:

— Проснулся? С добрым утром!..

— С добрым… Как аппетитно выглядит, — Мамору, шутя, легонько укусил Минако за плечо.

Девушка довольно расссмеялась:

— Завтрак или я?

— Еще не решил.

— Хмм, подлиза, — Айно легонько стукнула парня лопаточкой и, отстранившись, направилась вместе со сковородкой к столу, по пути включив кофеварку. Она аккуратно разложила по тарелкам подрумяненный бекон и сделала приглашающий жест: — Прошу к столу.

— С удовольствием.

Чиба с аппетитом принялся за еду. Минако внимательно следила, как он ест, не притрагиваясь к своему завтраку. Мамору это удивило:

— Что такое?

— Ничего, — беззаботно ответила девушка, — просто проверяю, съедобно ли то, что я разложила по тарелкам. Повар из меня никакой. То ли дело Мако, — с легкой завистью протянула Айно и тоже принялась за завтрак.

Когда с едой было покончено, Чиба в знак благодарности вызвался вымыть тарелки, а Минако, попивая кофе, бороздила просторы Интернета, меланхолично просматривая страницу за страницей. От просмотра картинок с котиками ее отвлек звук СМС-сообщения. Легонько проведя пальцем по экрану, девушка прочла следующее:

От кого: Makoto_Kino

Тема: Встреча

«Привет, Минако. Сегодня последний день перед началом сессии, так что я снова предлагаю всем вместе встретиться в клубе. Даже не думай отказываться — Рей едва уговорила Ами составить нам компанию. И еще: ты не против, я приведу с собой мою старую школьную подругу? Думаю, она тебе понравится».

Брови Айно поползли вверх от удивления: с чего бы Мако спрашивать у нее разрешения? Минако никогда не была против новых знакомств, да и идея встретиться в клубе сегодняшним вечером исходила от самой Кино... Так почему же она должна быть против?

Потерев в задумчивости висок, Айно быстро набрала ответ:

От кого: Minako_Aino

Тема: Re: Встреча

«Конечно!  Почему бы и нет? До встречи вечером».

— Что там такое? — Мамору тихо подошел к девушке и навис над ней, заглядывая через плечо в телефон.

— Мако снова предлагает встретиться, — ответила Минако, запрокидывая голову так, чтобы видеть любимого.

— В честь чего?

— Хочет отметить последний день перед началом экзаменов.

— Хм, — Чиба неопределенно хмыкнул и, взяв кухонный табурет, подсел поближе к девушке. — В том-то и дело, что у нас скоро экзамены, а мы спим до обеда и прогуливаем занятия.

Минако повернулась и провела ладонью по его щеке, улыбаясь уголком рта:

— Милый, в такие моменты ты начинаешь мне жутко напоминать Ами. Она тоже раз за разом твердит нам, что немного усердия не повредит.

— Между прочим, она дело говорит, — позволил себе заметить Мамору, не обращая внимания на то, как Айно надула губки. — Учеба — это большая ответственность.

— Прекрати занудничать, Мамору Чиба, иначе я выставлю тебя за дверь, — пригрозила Минако, но тут же обвила руками его шею, опровергая свои слова.

— Как скажешь… — парень только и успел покориться неизбежности, без сопротивления сдаваясь в плен объятий и поцелуев возлюбленной.

***