Я здесь

Глава 1

Я была готова ко всему на этой вечеринке. Ко всему, кроме одного-единственного поцелуя, который перевернет всё с ног на голову. А началось всё с того, что я, как обычно, врала своей маме.

Дождь стучал по подоконнику моей старой комнаты, заставляя меня ёрзать от нетерпения. Комната была идеальным отражением ожиданий моей мамы: чисто, стерильно, и ни одной детали, которая могла бы навести на мысль о «глупостях» вроде хобби или личных увлечений. Только учебники, сертификаты и пара фотографий, где мы с ней застыли в чопорных улыбках на фоне каких-то значимых, с её точки зрения, людей.

Я сидела на кровати, сжимая в руках телефон. На экране светилось сообщение от Аленки: «Вечерка в общаге, в корпусе «Б»! Только тссс! Кстати, Денис тоже будет!» Сердце отозвалось глухим, но настойчивым стуком. Нужно было решать это сейчас. Идти к маме.

Путь по коридору до гостиной показался километровым. Каждый шаг отдавался эхом в квартирке, где ценность человека измерялась его академическими достижениями и правильными связями.

Из гостиной доносились приглушенные голоса родителей. Отец, как всегда, смотрел новости, а мама, уткнувшись в планшет, комментировала ему что-то сквозь зубы. Я заглянула в дверной проем. Они сидели в разных креслах, разделенные не только журнальным столиком, но и годами молчаливого непонимания. Два острова в одном холодном море. Папа был такой же, как она — видел в людях только их социальный вес и полезность. Его одобрение я получала лишь за пятерки в зачетке, его внимание — только когда он мог мной похвастаться перед коллегами. Мы жили под одной крышей, но «семьей» это можно было назвать с огромной натяжкой. Мы были скорее проектом, где родители — строгие инвесторы, а я — основной актив, обязанный расти в цене.

Мама подняла на меня взгляд, отложив планшет, где она изучала светскую хронику на странице жены ректора. Ее глаза, такие же карие, как у меня, сканировали меня на предмет благонадежности.

— Мам, можно я сегодня переночую у Алены? У нас проект по матану горит, будем допоздна разбираться.

Отец перевел взгляд с телевизора на меня, оценивающе хмыкнув.

— Алена? Родители у нее кто? — его голос прозвучал ровно и безразлично. Для него это был такой же стандартный вопрос, как для мамы. Проверка социального лифта.

— Одногруппница, пап. Какая разница, она умная. Стипендию получает.

— Стипендия — это хорошо, — кивнул он, возвращаясь к новостям, словно поставил галочку в отчете. Его интерес иссяк.

— Но «допоздна» в общежитии... — вступила мама. — Мира, ты же понимаешь, какое там окружение? Слухи потом пойдут. Ты должна держать марку. Мы не какие-нибудь... — она не договорила, но я знала окончание: «Мы не какие-нибудь неудачники».

— Мы будем в её комнате. Учиться. Никуда не пойдём, — сказала я, стараясь, чтобы голос звучал убедительно.

Мама помолчала, её взгляд снова скользнул по экрану, по улыбающейся жене ректора. Возможно, она подумала, что дочь, усердно занимающаяся даже в воскресенье, — это правильный, респектабельный образ.

— Ладно, — наконец капитулировала она. Но не забыла выставить условия. — Чтобы завтра на парах ты была вовремя. И выглядела прилично. И повнимательнее. Надо, чтобы преподаватель знал, какую работу ты проделываешь. Это производит впечатление на людей, которые принимают решения.

«Производит впечатление». Это было главное в её мире. Не знания сами по себе, а впечатление, которое они производят.

— Понятно. Спасибо, — сказала я, уже разворачиваясь к выходу.

— И, Мира? — она остановила меня. — Помни, главное — это учеба. Все эти вечеринки, глупости... Это для тех, кому нечего терять и не к чему стремиться. Ты не такая. Ты должна выбиться в люди.

Это всегда звучало как приговор. Я кивнула, не в силах ничего сказать, и выскользнула из гостиной. Её напутствие висело на мне, как тяжелый плащ: «выбиться в люди». Но сегодня, на эту ночь, я так хотела быть просто человеком. Не проектом, не инвестицией, а просто Мирой, которая может улыбнуться симпатичному парню.

***

— Он точно будет? — я старалась, чтобы мой голос звучал максимально непринуждённо, пока примеряла перед зеркалом третье платье за вечер.

— Кто, Денис? — Аленка, растянувшись на кровати, лениво щёлкала телефоном. — Естесственно, будет. Его везде носит. Он ходячий магнит для девчонок. Ты что, правда так на него запала?

Я промолчала, делая вид, что сосредоточена на заевшей молнии. Говорить о своих чувствах вслух — даже лучшей подруге — казалось чем-то сокровенным и рискованным; слова могли запросто сглазить хрупкую, едва зародившуюся надежду.

— Он просто... — я не нашла, что сказать, — с ним не скучно. И вроде нормальный.

Глава 2

Музыка глухо билась о стены общежития, смешиваясь с гомоном голосов и хрустом чипсов под ногами. Воздух был густым и сладким от какого-то дешёвого коктейля. Я сидела на диване в углу комнаты, стараясь выглядеть непринужденно. В руках сжимала стаканчик с тёплой газировкой и украдкой наблюдала за Денисом.

Он сидел напротив, развалившись на подоконнике, и что-то громко рассказывал, жестикулируя. Его светлые волосы падали на лоб, а глаза смеялись. И вот его взгляд скользнул по комнате и на секунду задержался на мне. Я быстро опустила глаза, чувствуя, как загораются щёки. Он заметил меня. Может быть, сегодня что-то случится?

— Так, всем тихо! — крикнула Алиса, председательница их потока, хлопая в ладоши. — Скучно! Давайте в «Правду или действие»!

Я внутренне поморщилась. Ненавидела эту игру. Моя неизменная удача — вытягивать самое неловкое «действие» — уже вошла в легенды.

Пустая бутылка из-под того самого коктейля закрутилась на полу. Судьба, как всегда, оказалась ко мне неблагосклонна. Бутылка остановилась, указывая горлышком прямо на меня.

— Мирааааа! — протянул кто-то. — Выбирай! Правда или действие?

«Правда», — молнией пронеслось в голове. А если спросят про Дениса? Солгать не смогу ведь.

— Действие, — выдохнула я, надеясь на что-то простое. Спеть песню. Встать на одну ногу.

Алиса окинула меня хищным взглядом и ухмыльнулась.

— Отлично! Серьёзный, страстный поцелуй с тем, на кого покажу я!

Я обречённо кивнула, чувствуя, как по спине пробежал холодок. Пусть сейчас Алиса ткнет пальцем в какого-нибудь милого, безобидного парня с соседнего курса...

Но её взгляд скользнул по комнате, выискивая не жертву, а главный приз. И остановился на том, кто сидел в кресле, отгороженный от всех стеной из собственного безразличия.

— Тима! — прокричала Алиса. — Целуй Тима! И чтоб я поверила!

В комнате на секунду повисла тишина, взорвавшаяся потом гоготом и одобрительными возгласами. Тимур? Угрюмый, колючий, вечно хмурый Тимур? Это было жестоко даже для Алисы.

Я почувствовала, как земля уходит из-под ног. Нет. Только не он. Украдкой посмотрела на Дениса. Он смотрел на меня с любопытством и лёгкой, одобрительной ухмылкой, будто ожидал интересного зрелища. Тимур — его лучший друг. Не знаю, каким образом их связала дружба с такими разными характерами. Ни капли ревности я не рассмотрела. Только азарт. Сердце упало. Я ведь мечтала о поцелуе с ним, а не с этим… неразговорчивым утесом.

Тимур поднял глаза. Его взгляд, тёмный и тяжёлый, медленно прополз по лицу Алисы, а затем остановился на мне. В нём не было ни удивления, ни протеста. Лишь ленивое, холодное любопытство.

— Давайте быстрее, не тяните! — захлопала в ладоши Алиса.

Я, стиснув зубы, поднялась. Надо просто сделать это. Быстро и технично. Как задание. Подошла к его креслу. Он не двинулся с места, просто следил за мной, слегка запрокинув голову.

— Эй, джентельмен, даме же неудобно! — крикнул кто-то.

Тимур медленно, не спеша, поднялся. Он был на голову выше. И он не улыбался.

Стало не по себе. Я встала на цыпочки, собралась с духом и прикоснулась к его губам. Ждала, что он останется неподвижным, что придётся всё делать самой.

Но он ответил.

Его губы были мягкими, но уверенными. Они не были жадными или агрессивными. Они были... внимательными. Он не просто позволил себя поцеловать. Он целовал в ответ. Его рука легла на мою талию, чтобы я не потеряла равновесие, и это прикосновение было твёрдым и горячим даже через ткань платья. Поцелуй затянулся на секунду дольше, чем требовали правила игры. В нем было странное, исследующее чувство. От него пахло мятной жвачкой и чем-то горьковатым, как чай с бергамотом.

На секунду мир сузился до точки соприкосновения наших губ. В висках застучало, а по спине побежали разряды тока. На секунду я забыла, где нахожусь... Я сама не поняла, как руки легли ему на плечи, будто ища опоры в этом внезапно поплывшем пространстве.

Когда мы наконец разъединились, в комнате повисла оглушительная тишина, а потом раздались восторженные крики и аплодисменты.

Я резко отпрянула, смущённая и сбитая с толку. Искала глазами Дениса. Он смотрел на нас, улыбаясь и аплодируя вместе со всеми, как после хорошего спектакля. Но на долю секунды его улыбка показалась мне натянутой, а в глазах мелькнуло что-то неуловимое — удивление? Досада? Миг — и вот он уже смеялся вместе со всеми, а я решила, что мне показалось. Только развлечение. Или искусная маскировка?

А потом взгляд столкнулся с взглядом Тимура. Он смотрел пристально, оценивающе, с абсолютно нечитаемыми эмоциями.