Яблоки на снегу

Главапервая

Вкоторойяблокидолжныбылипоявиться

Есть в мире, среди пушистых сугробов и шепчущих еловых лап, необычный городок под названием Снежинск.

Он не значится на обычных картах — только на тех, что рисуют дети перед сном, макая кисточку в молоко и звёздную пыль.

Городок этот не похож на другие.

Там фонари зажигаются не от электричества, а от смеха прохожих.

Там снег никогда не бывает грязным — даже под калошами он остаётся белым, как первый день зимы.

А главное — в Снежинске случаются чудеса.

Не громкие, не с драконами и не с магическими битвами.

А такие, что приходят тихо — в виде аромата свежеиспечённого имбирного пряника, звона колокольчика на ветру или тёплого слова в самый нужный момент.

И самым главным из этих чудес был обычай двенадцати яблок.

Каждый год, в самую короткую ночь — ту, что прячется между старым и новым годом, — под старой яблоней на главной площади появлялись двенадцать алых яблок, лежащих прямо на снегу. Ни ветер, ни снегопад, ни любопытные вороны не трогали их. Они ждали — ровно до тех пор, пока первые куранты не разольются над крышами, как золотой мёд.

Тогда-то каждый мог подойти, взять одно яблоко — и загадать желание.

Не любое. Только то, что исходит из самого сердца.

И обязательно — с добротой.

Но в этом году…

Яблок не было.

Жила в этом городе девочка по имени Лиза Звонкая, которая не верила в чудеса.

— Чудеса — это когда взрослые не хотят объяснять, как всё устроено, — говорила она, закатывая глаза. — Яблоки на снегу? Да их просто кто-то кладёт! Наверное, Дед Мороз со своими помощницами белками ночью прокрадывается и раскладывает, как в магазине на витрине.

Но, несмотря на все свои сомнения, каждый год в канун Нового года она приходила на площадь.

Сначала — тайком, в шесть лет, притаившись за скамейкой.

Потом — с фотоаппаратом, в семь.

А теперь, в девять, — уже и с фотоаппаратом, и с кожаным блокнотом в руках, на обложке которого золотыми буквами значилось: «Дневник невероятных историй (и разоблачений)».

В этом году она решила прийти за час до полуночи, чтобы запечатлеть «момент чуда» — то есть, как она думала, момент, когда помощники Деда Мороза тайком подкладывают яблоки.

— Если поймаю их на месте преступления, — шептала она, натягивая шапку с помпоном, — напишу целую главу: «Как устроено волшебство в Снежинске. Инструкция для скептиков».

Но когда она просидела в засаде на площади четверть часа и в одиннадцать часов направила луч фонарика под старую яблоню…

Там ничего не было.

Только ровный, чистый снег — без следов, без ямок, без алых блесток, которые так красиво отражали огни гирлянд.

— Это… невозможно, — прошептала Лиза спустя десять минут.

Она огляделась.

Улицы были пусты. В окнах домов мелькали тени: мамы хлопотали на кухне, дедушки проверяли, горят ли огоньки на ёлке, а соседский кот, уютно свернувшись на подоконнике, наблюдал за падающими снежинками.

Все были дома.

Все ждали полночи — самого волшебного мгновения года.

Никто не знал, что чудо, которое уже должно было начаться, не произошло.

Никто, кроме Лизы… и, может быть, кого-то ещё — того, кто украл яблоки.

Лиза сжала блокнот и поежилась. Ветер шепнул ей в ухо:

«Если яблок не будет — Новый год придёт без чуда».

— Значит, — сказала она сама себе, — надо найти того, кто разбирается в загадках.

И тайнах.

И тут её взгляд упал на огромную ёлку посреди площади…

А под её самой макушкой — на заснеженную дощечку:

«Детектив Снегов. Пропало волшебство? Я верну.»

Глававторая

Одетективе, которыйзнаетслишкоммного

Лиза быстрыми шагами пересекла площадь, хрустя снегом под калошами. Ёлка в центре Снежинска была огромной — почти до облаков! — и украшена сотнями огоньков, стеклянных звёзд и даже настоящими крошечными снежинками, которые не таяли, а только поблёскивали.

Но Детектив Снегов жил не на макушке, как раньше думала Лиза, — туда ведь фея садилась! — а в уютной снежной будке у самого основания ёлки, рядом с замёрзшим фонтаном, который зимой превращался в скульптуру из льда и инея.

Будка была слеплена из плотного, гладкого снега, с дверцей изо льда и маленьким окошком, за которым мерцал тёплый (ну, относительно тёплый — для снеговика) свет. Над входом болталась вывеска из коры:

«Детектив Снегов. Пропало волшебство? Я верну. В приёмные часы: всегда.»

Лиза постучала — не сильно, чтобы не разбудить эхо.

— Входите! — раздался голос изнутри, немного хриплый, как будто говорил сквозь шарф. — Если это про исчезнувшие носки — я уже на пенсии. Если про снежную бабу, которая ушла от мужа — тоже. Но если это про…

Он не договорил. Дверца распахнулась, и на пороге появился сам Детектив Снегов:

Пушистый, круглый, в клетчатом шарфе до земли, с очками, запотевшими от… ну, от чего угодно, только не от жары. В одной лапе — блокнот, в другой — знаменитый «парящий» термос.

— Лиза Звонкая? — удивился он. — В такой час?

— Яблоки пропали! — выпалила она, запыхавшись. — Под яблоней — ничего! Ни одного! Я пришла их сфотографировать, а их нет! Все дома, никто не видел… Я думала, вы сможете…

Снегов замер.

Его угольки-глаза расширились.

Морковный нос слегка дрогнул — как стрелка компаса, ищущая север.

И тут началось…

Бурныймыслительныйпроцесс.

Сначала он застучал пальцами по термосу — тик-тик-тик, как часы.

Потом начал расхаживать взад-вперёд, оставляя за собой следы в виде миниатюрных снежных барашков.